Пасха
Ночь Великой субботы на Руси — в столицах и местечках, городах, селах — всегда становилась чудным, величественным зрелищем. Люди заполняли храмы, собирались вокруг них, пройдя нередко несколько верст, чтобы попасть в село, где была церковь. Все они ждали крестного хода. В Малороссии вокруг церквей разводили костры, в городах, а тем более в столицах все ярко иллюминировалось, на вышках колоколен укрепляли зажженные факелы. Вот наконец раздавался первый благовест большого колокола, толпа всколыхивалась, в руках православных зажигались свечи. В светлых ризах показывалось духовенство — с крестами, хоругвями, иконами. Церковный хор возвещал радость великую: «Воскресение Твое, Христе Спасе, ангели поют на небесех». Начинался крестный ход вокруг церкви.
Любопытен такой старорусский обычай: праздник Пасхи посвящался делам благотворительности. Кто мог, от простолюдина до царя, одаривали нищих, немощных, убогих. Русские государи посещали больницы, богадельни, узников тюрем. «Христос воскресе!» — приветствовали государи обитателей этих мест и наделяли одеждою, пищей, деньгами.
Всю Светлую седмицу — от Христова Воскресения до следующего воскресенья — Антипасхи (Красной горки) — русские цари и царицы в старину посвящали богомолью и одариванию нищих и убогих щедрой милостыней. В городах и селах священнослужители в этот день ходили по домам со священными иконами. При этом пелись праздничные стихи, делались молитвенные благословения. В деревнях крестьяне вместе со священниками — с иконами, хоругвями — отправлялись на поля, засеянные озимыми хлебами, — благословить в Светлое Христово Воскресение будущий урожай. Этот христианский обряд назывался славлением Христа.
На пасхальной всенощной при пении тропаря верующие, просветленные торжеством праздника, обнимают друг друга, затем при троекратном лобызании приветствуют друг друга словами: «Христос воскресе!» и ответным «Воистину воскресе!ۻ, обмениваясь при этом яйцами. Яйцо — символ возникновения жизни и в то же время символ гроба, то есть круга жизни от рождения до смерти. Окрашенное красной краской, оно означает наше возрождение кровью Христа. В пасхальный обряд входит также благословение и освящение яств, которые не употреблялись верующими в течение Великого поста: сыра, яиц, куличей.
Народное празднование Пасхи как бы дополняет празднование церковное. Так, яйцо, употребляемое при христосовании, воспринимается также как символ всего цветущего и живущего в природе. Вот почему оно стало составной частью, видимо, языческого обряда в пору посевной или предпосевной: крестьяне ставили на стол кадку с зернами пшеницы, зарывали в нее пасхальное яйцо и берегли зерна до сева. Если отправлялись сеять лен, в мешок с семенами также помещали праздничные яйца, а при посеве скорлупу разбрасывали по полю и приговаривали: «Роди, Боже, конопли билы, як яйцо». Мало того, яйцом, освященным в церкви, поглаживали скотину, особенно лошадей, чтобы животные были гладкими (то есть упитанными), как яйцо.
Простолюдины на Руси всегда относились с благоговением к остаткам пасхальной (первой, которой разговлялись на Пасху) трапезы: ее, и особенно кости, зарывали на пашнях с целью предохранения от града, ударов молнии, а другую часть этой трапезы сохраняли и летом, во время гроз, бросали в огонь, чтобы охранить дом от молнии и пожара.
В народе существует поверье, что в Светлое Христово Воскресение ранним утром играет солнце — будто разделяя радость великого праздника с людьми. Чтобы увидеть восход и игру солнца, люди рано утром забирались на колокольни, крыши, пригорки.
От языческих времен остался обычай на праздник Пасхи и в дни пасхальной недели обливаться колодезной или речной водой. Это — остаток верований в благодетельную и плодотворную не только для природы, но и для человека силу весенней воды. В ряде губерний российских существовал обычай обливать водой или даже бросать в воду в наказание за то, что человек проспал заутреню, не побывал на церковной службе. Нередко это приводило к болезни, а то и смерти людей (весенняя вода, особенно на раннюю Пасху, была еще очень холодная). Это повлекло за собой строгий указ Святейшего Синода от 17 апреля 1721 года о запрещении обычая обливания на Пасху.
Радостно, весело, по-настоящему празднично было на Руси на Пасху и во всю пасхальную неделю. Колокола — и это входило в пасхальные обычаи — всех городских и деревенских храмов почти непрерывно звонили. «Целодневный звон знаменует в сем случае духовное торжество и сердечную радость верующих о победе над врагами нашего спасения», — говорится в книге «О великих Господских и Богородичных праздниках».
Как всякий большой праздник, к тому же длящийся неделю, Пасха заполнена различными играми, развлечениями, хождениями в гости. На Пасху принято было устраивать качели для детей, их устанавливали во дворах домов. А общественные качели на специально для этого отведенном месте — на деревенской площади или выгоне, на ближней опушке леса, где загодя выкапывались столбы, навешивались веревки, прикреплялись доски. Гулянья молодежи на Пасху — веселые, озорные — были первыми в году гуляньями на открытом воздухе после зимы. Игры, хороводы, пляски, а в западных губерниях России еще и обход дворов, напоминающий святочные колядования (их иногда называли «зеленые святки») — так проводила молодежь Пасху и пасхальную неделю в старину на Руси.
Был на Пасху также обычай посещать кладбища. Ходили христосоваться с дорогими покойниками, на могилах оставляли крашеные яйца, куличи, сладости. Этот обычай жив и в наши дни.
