Туманная Долина…. Они существуют. Адриан предполагал это всегда, но что они вот так средь бела дня явятся в его мир, на порог его дома и потребуют у Селины особых почестей за свои товары…. Эти чародейчики вернули королевскому магу на какое-то мгновение забытое чувство удивления, потом Адриан понял, что и от этих магов можно извлечь выгоду и для себя и для Лаконы. Итак, сильных, во всяком случае, способных бросить ему вызов, магов из долины не прибыло. У них есть путевые камни, диковинные лошади с витыми рогами (которые, несомненно, теперь появятся на гербах многих дворянских домов), зачарованная сталь и много полумагических-полунаучных весьма полезных безделушек. При этом они вполне обычные люди, способные чувствовать боль и испытывать эмоции, что не менее ценно. Но все же стоит проверить это более детально.
Пока Селина может покупать у Долины все, что вздумается и за любую цену, такие взаимовыгодные отношения вряд ли прервутся из-за бесследного исчезновения пары пришлых магов. А боль… она открывает любые секреты. Те, кто оказывался наедине с Адрианом в его «уютных» покоях, редко могли хранить свои тайны больше четверти часа, другое дело, что обычно королевский маг ими не интересовался. В крайнем случае, наткнувшись на человека излишне выносливого к боли, Адриан умел проникнуть в чужую память с потерей собственных сил и смертью для жертвы, но делал он это с легкостью. Несомненно, ордену Света будет очень скоро известно, как делается большинство тех вещей, на покупку которых Лакона в ближайшее время будет иметь монополию. А пока можно быть в меру гостеприимным.
Полная версия: Глава первая. Турнир.
К сожалению, у одного из участников игры (Реда Дира) временно нет доступа в интернет, поэтому его пост выкладываю я.
=========================================
Ред Дир не собирался участвовать в турнире. Он прибыл в этот город не за этим. Странник просто наблюдал, оценивая силы рыцарей. Ред Дир, после не долгой беседы со своим другом, отправился гулять по городу.
Ноги сами превели его к ристанию. Народа было много. Толпа шумела. Что-то там происходило. Реду было плохо видно, и он решил пробраться по ближе. Люди шептались и удивленно переглядывались.
- Тайная долина, как такое возможно?
- Нет такого не может быть. Всем известно что долина не существует.
- Но единороги.
Ред пытался рассмотреть что происходит у королевской ложи. Так и есть. С королевой Селиной говорила женщина, говорила о Тайной долине, о зачарованной стали. Ред не спускал глаз с гостей города. Но обсуждали не только новых гостей. Народ перешептывался о том, что какой-то рыцарь был тяжело ранен, а может и убит. Ред настойчиво стал пробираться к палаткам для отдыха. Как только он выбрался, тут же почувствовал на себе чей-то взгляд. Странник обернулся и заметил молодую девушку, которая его с интересом разглядывала.
Девушка на мгновенье смутилась, но решительно двинулась в его сторону.
- Добрый вечер, сударь, - тихо произнесла она.
Ред удивился, но не показал этого.
- Разве мы знакомы? - равнодушно произнес он.
- В некоем роде. Вас зовут Ред Дир, не так ли? А я Риган.
На этот раз Ред не смог скрыть своего удивления, он не дал договорить.
- Пойдем от сюда.
Странник начал пробираться к выходу из толпы, девушка последовала за ним. Когда они оказались на просторной улице, Ред вопросительно посмотрел в ярко-зеленые глаза Риган.
-Как ты говоришь тебя зовут?
-Риган, сударь. Но я думаю, сударь, понимает что улица не место для подобных разговоров.
Риган была ужасно голодна, и ее бедный желудок решил об этом напомнить своей беспечной хозяйке, да при этом очень громогласно.
Ред ехидно усмехнулся.
- Не знаю кто ты, но ты умна. Предлагаю все обсудить за ужином. Тут не далеко есть неплохая таверна.
Риган не нужно было упрашивать.
В таверне было мало посетителей. Все были на турнире. Но Ред предпочел поужинать в своей комнате.
Хозяин с радостью обслужил Реда и его гостью.
- Так, теперь ты можешь мне расcказать от куда ты знаешь мое имя?
- Да, сударь, - произнесла Риган. Она только что сытно поела и вполне настроилась на разговор.
-Только, не называй меня - сударь.. Я обычный странник без титула и денег.
- Сударь, - серьезно сказала Риган. - Ваш меч выдал вас.
Ред чуть не поперхнулся. Он посмотрел в лукавые глаза Риган.
- Таак. Понятно. И что же ты хочешь от меня?
- Все очень просто. Вам не нужен спутник?
- Мне? Спутник? А впрочем... по рукам! Видимо, это судьба.
============================================
=========================================
Ред Дир не собирался участвовать в турнире. Он прибыл в этот город не за этим. Странник просто наблюдал, оценивая силы рыцарей. Ред Дир, после не долгой беседы со своим другом, отправился гулять по городу.
Ноги сами превели его к ристанию. Народа было много. Толпа шумела. Что-то там происходило. Реду было плохо видно, и он решил пробраться по ближе. Люди шептались и удивленно переглядывались.
- Тайная долина, как такое возможно?
- Нет такого не может быть. Всем известно что долина не существует.
- Но единороги.
Ред пытался рассмотреть что происходит у королевской ложи. Так и есть. С королевой Селиной говорила женщина, говорила о Тайной долине, о зачарованной стали. Ред не спускал глаз с гостей города. Но обсуждали не только новых гостей. Народ перешептывался о том, что какой-то рыцарь был тяжело ранен, а может и убит. Ред настойчиво стал пробираться к палаткам для отдыха. Как только он выбрался, тут же почувствовал на себе чей-то взгляд. Странник обернулся и заметил молодую девушку, которая его с интересом разглядывала.
Девушка на мгновенье смутилась, но решительно двинулась в его сторону.
- Добрый вечер, сударь, - тихо произнесла она.
Ред удивился, но не показал этого.
- Разве мы знакомы? - равнодушно произнес он.
- В некоем роде. Вас зовут Ред Дир, не так ли? А я Риган.
На этот раз Ред не смог скрыть своего удивления, он не дал договорить.
- Пойдем от сюда.
Странник начал пробираться к выходу из толпы, девушка последовала за ним. Когда они оказались на просторной улице, Ред вопросительно посмотрел в ярко-зеленые глаза Риган.
-Как ты говоришь тебя зовут?
-Риган, сударь. Но я думаю, сударь, понимает что улица не место для подобных разговоров.
Риган была ужасно голодна, и ее бедный желудок решил об этом напомнить своей беспечной хозяйке, да при этом очень громогласно.
Ред ехидно усмехнулся.
- Не знаю кто ты, но ты умна. Предлагаю все обсудить за ужином. Тут не далеко есть неплохая таверна.
Риган не нужно было упрашивать.
В таверне было мало посетителей. Все были на турнире. Но Ред предпочел поужинать в своей комнате.
Хозяин с радостью обслужил Реда и его гостью.
- Так, теперь ты можешь мне расcказать от куда ты знаешь мое имя?
- Да, сударь, - произнесла Риган. Она только что сытно поела и вполне настроилась на разговор.
-Только, не называй меня - сударь.. Я обычный странник без титула и денег.
- Сударь, - серьезно сказала Риган. - Ваш меч выдал вас.
Ред чуть не поперхнулся. Он посмотрел в лукавые глаза Риган.
- Таак. Понятно. И что же ты хочешь от меня?
- Все очень просто. Вам не нужен спутник?
- Мне? Спутник? А впрочем... по рукам! Видимо, это судьба.
============================================
Даже в ранней юности, находясь на воспитании в Фалессе, Эвор не питал особой страсти к турнирам, теперь, после нескольких лет совсем другой жизни, далекой от всего этого настолько, насколько облака далеки от земли, он и вовсе перестал испытывать интерес ко всем этим соревнованиям, исключая разве что лучные. Но многие дружинники Князя стреляли гораздо лучше и что немаловажно быстрее, чем победители всех этих соревнований. Для лесного народа владение луком не было бравадой или развлечением, это был вопрос выживания. Конные турниры вообще проводить глупо. Зачем каждый год покупать новые доспехи, делать приличный турнирный вклад на участие золотом, если отлично знаешь, кто в итоге окажется победителем. Но к счастью, в этот день планировалось всего три схватки, а потом пир, после которого Эвор сможет наконец поговорить с Ярно Фалессом. Герцог Лессо вряд ли согласится отпустить Тил просто так, но возможно в замен на помощь и гарантии спокойствия на границах Ярно уступит.
В первом полуфинальном бою сошлись Иванэ Амарра с каким-то малоизвестным рыцарем из провинции Крессо. То, что Амарра, редко участвующий в турнирах, но не становящийся от этого менее достойным соперником, станет победителем никто не сомневался, и всеобщие надежды с блеском оправдались.
Саола опаздывала. В принципе, как Эвор успел убедиться, для нее это было нормальным состоянием, но опоздание на так любимые ею конные состязания заставило Эвора взволноваться. Вчера сославшись на сильную головную боль она попросила проводить ее домой, едва завершились последние бои. Эвор посчитал это очередным капризом, а теперь задумался, может, и вправду заболела.
Однако, долго волноваться все же не пришлось, Саола явилась меньше через четверть часа после того, как Эвор подумал, что ее долго нет. Вид у его невесты был будто она только проснулась или сильно разогрелась под солнцем. Эвор про себя отметил, что перламутрово-кремовая долматика, мантия из золотистого шелка и ожерелье из самых редких, желтых лесных слез стоят целое состояние. Интересно откуда все это взялось у «бедной родственницы Князя самой маленькой из лесных земель»?
- Мой Князь, - произнесла она, негромкий мягкий голос почти тонул в окружающем шуме.
Эвор поцеловал руку своей будущей супруги, и она с завораживающей томной медлительностью опустилась в соседнее кресло.
- Я неважно вчера себя чувствовала и поздно уснула, слуги не сочли нужным будить меня рано.
- Ваше здоровье для меня превыше всего.
В больших полу прикрытых ресницами глазах вспыхнули и погасли золотистые искры. Саола повела плечом и небрежно отвела мешающие по ее мнению темные локоны за спину.
- Что здесь было в мое отсутствие? – лениво осведомилась она.
Эвор не раз уже успел подумать, и что в этой девице такого, что он глаз не может оторвать. И не умна вроде совсем и явно со своими «скелетами в платяной нише», и не богата…. Красива, но он видел немало красивых женщин, гораздо более ему во всем подходящих. А эта как зачарованный омут, чем больше дергаешься, тем глубже вязнешь, и самое странное, что выбираться не сильно-то хочется.
Князь детально пересказал девушке прошедший без нее поединок, она мурлыкнула что-то в ответ, потребовала у слуги при их зрительной ложе холодной воды с лимоном, обменялась с Эвором парой малозначительных фраз и перевела все свое внимание на ристалище, где уже готовился следующий бой.
Эвор снова подумал, что совершенно ничего о ней не знает, кроме «родилась в Темноброде, росла в Криэране под опекой наставника и друга семьи Эвиана». Очень символично Саола- это имя цветка, самого красивого в лесу и смертельно ядовитого.
* саола (она же огненный цветок) – очень редкая орхидея, растущая на юге Полумесяца. Сложный и очень красивый цветок, растущий высоко на деревьях, лепестки ярко алые, бордовые или желто-оранжевые. Нектар очень сладкое вещество, при умелой обработке наркотического действия, ядовит в сочетании с вином, часто используется как дорогой яд, который трудно обнаружить. Характерно, что эти орхидеи опыляет только один вид мотыльков, остальные гибнут от нектара.
В первом полуфинальном бою сошлись Иванэ Амарра с каким-то малоизвестным рыцарем из провинции Крессо. То, что Амарра, редко участвующий в турнирах, но не становящийся от этого менее достойным соперником, станет победителем никто не сомневался, и всеобщие надежды с блеском оправдались.
Саола опаздывала. В принципе, как Эвор успел убедиться, для нее это было нормальным состоянием, но опоздание на так любимые ею конные состязания заставило Эвора взволноваться. Вчера сославшись на сильную головную боль она попросила проводить ее домой, едва завершились последние бои. Эвор посчитал это очередным капризом, а теперь задумался, может, и вправду заболела.
Однако, долго волноваться все же не пришлось, Саола явилась меньше через четверть часа после того, как Эвор подумал, что ее долго нет. Вид у его невесты был будто она только проснулась или сильно разогрелась под солнцем. Эвор про себя отметил, что перламутрово-кремовая долматика, мантия из золотистого шелка и ожерелье из самых редких, желтых лесных слез стоят целое состояние. Интересно откуда все это взялось у «бедной родственницы Князя самой маленькой из лесных земель»?
- Мой Князь, - произнесла она, негромкий мягкий голос почти тонул в окружающем шуме.
Эвор поцеловал руку своей будущей супруги, и она с завораживающей томной медлительностью опустилась в соседнее кресло.
- Я неважно вчера себя чувствовала и поздно уснула, слуги не сочли нужным будить меня рано.
- Ваше здоровье для меня превыше всего.
В больших полу прикрытых ресницами глазах вспыхнули и погасли золотистые искры. Саола повела плечом и небрежно отвела мешающие по ее мнению темные локоны за спину.
- Что здесь было в мое отсутствие? – лениво осведомилась она.
Эвор не раз уже успел подумать, и что в этой девице такого, что он глаз не может оторвать. И не умна вроде совсем и явно со своими «скелетами в платяной нише», и не богата…. Красива, но он видел немало красивых женщин, гораздо более ему во всем подходящих. А эта как зачарованный омут, чем больше дергаешься, тем глубже вязнешь, и самое странное, что выбираться не сильно-то хочется.
Князь детально пересказал девушке прошедший без нее поединок, она мурлыкнула что-то в ответ, потребовала у слуги при их зрительной ложе холодной воды с лимоном, обменялась с Эвором парой малозначительных фраз и перевела все свое внимание на ристалище, где уже готовился следующий бой.
Эвор снова подумал, что совершенно ничего о ней не знает, кроме «родилась в Темноброде, росла в Криэране под опекой наставника и друга семьи Эвиана». Очень символично Саола- это имя цветка, самого красивого в лесу и смертельно ядовитого.
* саола (она же огненный цветок) – очень редкая орхидея, растущая на юге Полумесяца. Сложный и очень красивый цветок, растущий высоко на деревьях, лепестки ярко алые, бордовые или желто-оранжевые. Нектар очень сладкое вещество, при умелой обработке наркотического действия, ядовит в сочетании с вином, часто используется как дорогой яд, который трудно обнаружить. Характерно, что эти орхидеи опыляет только один вид мотыльков, остальные гибнут от нектара.
27 день месяца исков. Криэран.
Рик с праздным любопытством наблюдал за поединками, казавшимися тем интереснее, что сам Властитель абсолютно не разбирался ни в лошадях, ни в том, как на них воюют. Утро выдалось не то, чтобы хорошим, но определенно неплохим. Вот только герцог Ярно, акулы его пожри, в очередной раз «не оправдал надежд» Рика и вместо того, чтобы не выйти на поле, сославшись на рану, с легкостью вышиб из седла весьма грозно выглядящего соперника. «Проклятие, тот казался таким грозным, его доспехи так блистали» - сторниец с легким сожалением опустил кошель с золотом в руку своего соседа, по виду – знатного и богатого дворянина. Да… ни денежная ставка, ни ставка на сторнийскую сталь и мастерство лирийца не сыграли. Ну и акулы с ней – не все мурене рыбка. Начнется война на месяц позже – не велика беда. Да и чересчур везучего герцога еще будет возможность отправить в долгое путешествие к длинам смертной тени.
На поле выехала новая пара соперников, и толпа взорвалась приветственными криками. Голоса зрителей, обсуждавших шансы на победу того или иного рыцаря, спорящих и заключающих пари, казалось, вот-вот заглушат рев боевых труб. Сосед Рика выжидательно покосился на дикаря с остовов, с такой легкостью проигрывающего суммы, равные годовому доходу от среднего имения, но, не увидев желания поспорить, разочарованно пожал плечами. Скоро он уже бился об заклад с богатым купцом, невесть за какие деньги сумевшим купить себе место среди дворянства.
Убедившись, что задор знатока турниров и лошадей не маска, а вполне искреннее увлечение, Рикард отвернулся от шумного соседа и склонился к Грегору. И Властитель, и Жрец считали, что важные речи нужно вести не в темных и таинственных углах, где не то, что у стен – у каждого камня есть уши, а там, где все говорят, о никто никого не слушает. Например – в толпе зрителей на турнире. Рикард и Верховный жрец продолжили прерванный окончанием поединка разговор:
- Ну что? Что он ответил?
- Он согласился, - Грегор выглядел усталым, но весьма довольным. Рик же при таком ответе чуть не растерял свое обычное хладнокровие:
- Согласился?! Да… Грегор, сто ты ему пообещал? Надеюсь, не слишком уж многое…
- Таким как он не стоит давать невыполнимых обещаний. Я всего лишь обещал, что он сохранит то, что имеет и немного возвысится….
- И все же я не понимаю…. Ради чего ему предавать свою страну? Будь он беден и принижен – но этот изменник напротив, богат, знатен, влиятелен… Он – один из тех, кто стоит в тени трона.
- Верно. Но, согласись, чтобы добиться всего этого, нужно прежде сего не быть дураком. А любой умный лаконец считает, что преданность – это такая собачья болезнь, - Грегор усмехнулся, - это потому, что большую землю населяют всего четыре вида людей: собаки, шакалы, змеи и черви. А мы – пятый, высший вид – потомки акул, призваны властвовать над ними. Змея видит, что скоро стая шакалов от голода осмелеет настолько, что нападет на свору собак. Естественно, она не хочет быть затоптанной. Вот потому наш общий друг и ищет запасную гавань. Не стоит сразу ждать от него многого. Но если первые месяцы войны покажут нашу силу и близость победы – преданнее союзника нам не найти.
- А что Ярно? Он поддержит нас в нашей надежде на скорое «расставание» с герцогом? И что с Адрианом?- настроение Рика явно улучшалось по мере того, как жрец говорил, и к концу разговора Властитель едва сдерживал улыбку.
- Ярно? С Ярно наш новый друг не прочь разобраться и без нашего подзуживания. Первое, что сделает герцог, став Императором – начнет задавать неприятные вопросы вроде: «Куда делись деньги из императорской казны?» или «На какие доходы куплено это новое имение?» - жрец потер покрасневшие от недосыпания глаза, - У военных есть паршивая привычка вешать воров. Но, учитывая знатность нашего друга, его, скорее всего, обезглавят. Хотя вряд ли это его утешит. Так что Ярно ему опаснее, чем нам. А Адриан… Будем наедятся, что он не вмешается…
Рик усмехнулся:
- Почему ты так боишься его, жрец? Он же тебя не съест (Грегор заметно вздрогнул), он же не адепт Культа. Есть сердца своих врагов – наша привилегия.
Грегор бросил быстрый взгляд туда, где по правую руку от Императрицы невозмутимо восседал Адриан, с виду не внушающий особого страха:
- Я стар, Рикард. В душах людей я могу читать и без магии. Но заглянуть в его душу… нет. Делон слишком далеко прошел по пути к Долинам смертной тени. Его душа почти там, откуда нет возврата. И взглянувший в эту бездну рискует увидеть собственную смерть.
- И что, - Рик подался вперед от любопытства и жадно всмотрелся в советника Селины, словно желая простым взглядом проникнуть в душу лаконского мага, - он точно узнает, как и когда умрет? Это же превосходно! Что в этом плохого?
На лице Верховного жреца впервые на памяти Рика отразился чистый, почти животный страх, впрочем, тут же исчезнувший, сгинувший как мираж. Маг сказал сухо:
- Плохого? Ничего особенного, если не считать того, что человек теряет всякую волю и интерес к существованию. Жизнь – это книга, которую интересно читать, лишь не зная конца. Нет проклятия более страшного, чем знание часа собственной смерти….
Рев трибун возвестил, что поединки на сегодня закончены и сторнийцы под мерный гул толпы начали пробираться прочь от ристалища.
Рик с праздным любопытством наблюдал за поединками, казавшимися тем интереснее, что сам Властитель абсолютно не разбирался ни в лошадях, ни в том, как на них воюют. Утро выдалось не то, чтобы хорошим, но определенно неплохим. Вот только герцог Ярно, акулы его пожри, в очередной раз «не оправдал надежд» Рика и вместо того, чтобы не выйти на поле, сославшись на рану, с легкостью вышиб из седла весьма грозно выглядящего соперника. «Проклятие, тот казался таким грозным, его доспехи так блистали» - сторниец с легким сожалением опустил кошель с золотом в руку своего соседа, по виду – знатного и богатого дворянина. Да… ни денежная ставка, ни ставка на сторнийскую сталь и мастерство лирийца не сыграли. Ну и акулы с ней – не все мурене рыбка. Начнется война на месяц позже – не велика беда. Да и чересчур везучего герцога еще будет возможность отправить в долгое путешествие к длинам смертной тени.
На поле выехала новая пара соперников, и толпа взорвалась приветственными криками. Голоса зрителей, обсуждавших шансы на победу того или иного рыцаря, спорящих и заключающих пари, казалось, вот-вот заглушат рев боевых труб. Сосед Рика выжидательно покосился на дикаря с остовов, с такой легкостью проигрывающего суммы, равные годовому доходу от среднего имения, но, не увидев желания поспорить, разочарованно пожал плечами. Скоро он уже бился об заклад с богатым купцом, невесть за какие деньги сумевшим купить себе место среди дворянства.
Убедившись, что задор знатока турниров и лошадей не маска, а вполне искреннее увлечение, Рикард отвернулся от шумного соседа и склонился к Грегору. И Властитель, и Жрец считали, что важные речи нужно вести не в темных и таинственных углах, где не то, что у стен – у каждого камня есть уши, а там, где все говорят, о никто никого не слушает. Например – в толпе зрителей на турнире. Рикард и Верховный жрец продолжили прерванный окончанием поединка разговор:
- Ну что? Что он ответил?
- Он согласился, - Грегор выглядел усталым, но весьма довольным. Рик же при таком ответе чуть не растерял свое обычное хладнокровие:
- Согласился?! Да… Грегор, сто ты ему пообещал? Надеюсь, не слишком уж многое…
- Таким как он не стоит давать невыполнимых обещаний. Я всего лишь обещал, что он сохранит то, что имеет и немного возвысится….
- И все же я не понимаю…. Ради чего ему предавать свою страну? Будь он беден и принижен – но этот изменник напротив, богат, знатен, влиятелен… Он – один из тех, кто стоит в тени трона.
- Верно. Но, согласись, чтобы добиться всего этого, нужно прежде сего не быть дураком. А любой умный лаконец считает, что преданность – это такая собачья болезнь, - Грегор усмехнулся, - это потому, что большую землю населяют всего четыре вида людей: собаки, шакалы, змеи и черви. А мы – пятый, высший вид – потомки акул, призваны властвовать над ними. Змея видит, что скоро стая шакалов от голода осмелеет настолько, что нападет на свору собак. Естественно, она не хочет быть затоптанной. Вот потому наш общий друг и ищет запасную гавань. Не стоит сразу ждать от него многого. Но если первые месяцы войны покажут нашу силу и близость победы – преданнее союзника нам не найти.
- А что Ярно? Он поддержит нас в нашей надежде на скорое «расставание» с герцогом? И что с Адрианом?- настроение Рика явно улучшалось по мере того, как жрец говорил, и к концу разговора Властитель едва сдерживал улыбку.
- Ярно? С Ярно наш новый друг не прочь разобраться и без нашего подзуживания. Первое, что сделает герцог, став Императором – начнет задавать неприятные вопросы вроде: «Куда делись деньги из императорской казны?» или «На какие доходы куплено это новое имение?» - жрец потер покрасневшие от недосыпания глаза, - У военных есть паршивая привычка вешать воров. Но, учитывая знатность нашего друга, его, скорее всего, обезглавят. Хотя вряд ли это его утешит. Так что Ярно ему опаснее, чем нам. А Адриан… Будем наедятся, что он не вмешается…
Рик усмехнулся:
- Почему ты так боишься его, жрец? Он же тебя не съест (Грегор заметно вздрогнул), он же не адепт Культа. Есть сердца своих врагов – наша привилегия.
Грегор бросил быстрый взгляд туда, где по правую руку от Императрицы невозмутимо восседал Адриан, с виду не внушающий особого страха:
- Я стар, Рикард. В душах людей я могу читать и без магии. Но заглянуть в его душу… нет. Делон слишком далеко прошел по пути к Долинам смертной тени. Его душа почти там, откуда нет возврата. И взглянувший в эту бездну рискует увидеть собственную смерть.
- И что, - Рик подался вперед от любопытства и жадно всмотрелся в советника Селины, словно желая простым взглядом проникнуть в душу лаконского мага, - он точно узнает, как и когда умрет? Это же превосходно! Что в этом плохого?
На лице Верховного жреца впервые на памяти Рика отразился чистый, почти животный страх, впрочем, тут же исчезнувший, сгинувший как мираж. Маг сказал сухо:
- Плохого? Ничего особенного, если не считать того, что человек теряет всякую волю и интерес к существованию. Жизнь – это книга, которую интересно читать, лишь не зная конца. Нет проклятия более страшного, чем знание часа собственной смерти….
Рев трибун возвестил, что поединки на сегодня закончены и сторнийцы под мерный гул толпы начали пробираться прочь от ристалища.
27 день месяца исков. Криэран.
Финал конных схваток. Эми всегда любила третий, самый красочный день турнира, но сегодня мысли были далеко от ристалища. Она словно осталась в своей комнате, вновь и вновь проживая разговор с Грегором.
***
Как только сторнийцы оказались в особняке, Эмилия отправилась в свои покои. Рикард собирался было последовать за ней, но Грегор остановил его.
Прошло уже более получаса а Рикард не появлялся. Странно, Эми казалось он полон решимости провести «воспитательную беседу». Неужели Грегор помог ей? Союзник?
Необходимо было, во что бы то ни стало поговорить со старым жрецом. Если ей удастся убедит мага в том, что ее единственное желание завоевать доверие будущего супруга он может помочь. Нет не доверие – любовь. Грегор должен думать, что Эмилия любит своего жениха. Он должен пожалеть несчастную малышку и помочь ей. Тонкий лед. Но другого пути нет. Привлечь его внимание Эми решила весьма традиционным способом – слезами.
***
Маг смотрел на нее с какой-то странной нежностью, будто девушка напомнила ему кого-то очень близкого. Внезапно играть расхотелось, и вместо убеждений в вечной верности Властителю с губ сорвались обвинения, на которые Грегор как ни странно ответил лишь заботой и вниманием. В миг, когда Грегор коснулся ее щеки, Эми в свою очередь коснулась его сознания, зная, что ворожащий вряд ли почувствует столь незначительное движение силы. Только нежность и грусть. Ни злобы, ни хитрой ухмылки. Она представляла себе жрецов Великой Акулы иначе.
- Просто присмотрись к Рику получше. Попытайся понравится ему, понять, проникнуть в душу. Узнай его настоящего. Возможно, если у тебя получится, ты спасешь не только своего отца, а неизмеримо большее количество людей. И самого Рика тоже. Ведь он куда слабее, чем кажется.
Грегор определенно любил Властителя. Но Грегор этот добрый и отзывчивый человек не мог любить безжалостного убийцу. А она не могла ошибиться. Эми чувствовала, что запуталась. И в чувствах запуталась! Как ей теперь отделить свою ненависть к Властителю от любви к нему же Грегора?
К совету Акульего жреца она прислушается. Вот только с чего начать разговор…и как сорвать маску, если она успела прирасти к лицу? Что ж, для того чтобы сорвать чужую маску неплохо бы избавится и от своей, или хотя бы от ее части. Тай-Суанкие полумаски в нынешнем сезоне в моде.
Финал конных схваток. Эми всегда любила третий, самый красочный день турнира, но сегодня мысли были далеко от ристалища. Она словно осталась в своей комнате, вновь и вновь проживая разговор с Грегором.
***
Как только сторнийцы оказались в особняке, Эмилия отправилась в свои покои. Рикард собирался было последовать за ней, но Грегор остановил его.
Прошло уже более получаса а Рикард не появлялся. Странно, Эми казалось он полон решимости провести «воспитательную беседу». Неужели Грегор помог ей? Союзник?
Необходимо было, во что бы то ни стало поговорить со старым жрецом. Если ей удастся убедит мага в том, что ее единственное желание завоевать доверие будущего супруга он может помочь. Нет не доверие – любовь. Грегор должен думать, что Эмилия любит своего жениха. Он должен пожалеть несчастную малышку и помочь ей. Тонкий лед. Но другого пути нет. Привлечь его внимание Эми решила весьма традиционным способом – слезами.
***
Маг смотрел на нее с какой-то странной нежностью, будто девушка напомнила ему кого-то очень близкого. Внезапно играть расхотелось, и вместо убеждений в вечной верности Властителю с губ сорвались обвинения, на которые Грегор как ни странно ответил лишь заботой и вниманием. В миг, когда Грегор коснулся ее щеки, Эми в свою очередь коснулась его сознания, зная, что ворожащий вряд ли почувствует столь незначительное движение силы. Только нежность и грусть. Ни злобы, ни хитрой ухмылки. Она представляла себе жрецов Великой Акулы иначе.
- Просто присмотрись к Рику получше. Попытайся понравится ему, понять, проникнуть в душу. Узнай его настоящего. Возможно, если у тебя получится, ты спасешь не только своего отца, а неизмеримо большее количество людей. И самого Рика тоже. Ведь он куда слабее, чем кажется.
Грегор определенно любил Властителя. Но Грегор этот добрый и отзывчивый человек не мог любить безжалостного убийцу. А она не могла ошибиться. Эми чувствовала, что запуталась. И в чувствах запуталась! Как ей теперь отделить свою ненависть к Властителю от любви к нему же Грегора?
К совету Акульего жреца она прислушается. Вот только с чего начать разговор…и как сорвать маску, если она успела прирасти к лицу? Что ж, для того чтобы сорвать чужую маску неплохо бы избавится и от своей, или хотя бы от ее части. Тай-Суанкие полумаски в нынешнем сезоне в моде.
***
Рев трибун возвестил, что поединки на сегодня окончены и сторнийцы направились в особняк.
- Моя дорогая, вы удовлетворены результатом состязаний.
- Вполне, милорд. За последние лет семь никому не удавалось одолеть герцога ле Фалесса в конном поединке.
Ответной реплики не последовало. Все-таки странное у Рикарда Шарка понятие о беседе.
- Рикард, ты верил в Туманную долину до того, как ее послы столь опрометчиво появились в Криэране?
- Только глупцы верят в сказки. - Рикард Шарк был казалось напрочь сбит с толку тем, что Эмилия задала вопрос, да вдобавок «на ты».
- Но эта сказка оказалась реальностью. Неплохо бы выяснить, зачем они здесь. В Лаконе не слишком жалуют магов. Пришельцам может понадобиться помощь, не правда ли?
Рикард остановился, пристально вглядываясь в лицо девушки, словно бы вовсе видел ее впервые. Заинтересованность. Да именно это чувство отразилось на лице Рикарда Шарка.
- Весьма интересный вопрос. И что же они могут тут делать? Если моя дражайшая невеста так проницательна, чтобы задаться им, может она знает и ответ?
В его глазах вдруг мелькнула лукавая искорка. Может, он сегодня встал не с той ноги? Рикарда Шарка было не узнать и этот юноша с лукавой усмешкой в ярко-зеленых глазах, определенно нравился Эми гораздо больше обычной мраморной статуи!
Задав вопрос, Рикард тут же потерял интерес к разговору, но Эми почувствовала что-то почти неуловимо изменилось в их отношениях, словно сдвинулся с места огромный, казавшийся неподъемным камень.
Принцесса впервые подумала, что сама загнала себя в ловушку – игра в «маски» оказалась не самым удачным изобретением. Она старательно изображала дуру, а как оказалось напрасно. Если оставить в стороне Лакону с ее балами и турнирами, улыбками в лицо и шепотком в спину они с Рикардом могут стать не врагами, а союзниками. Это следовало обдумать.
Дальнейший путь прошел в обычном для обрученных молчании, но уже перед самой резиденцией, Рикард вежливо склонившись перед Амелой, обронил:
- А ведь действительно - не любят магов. Странно, да?
- Отчего же? Только на Делона посмотреть…
- Снова Делон… Кстати, почему бы моей сиятельной невесте не нанести визит прибывшим послам? - впервые за все время в голосе мужчины не было издевки, - Новые знакомства, разговоры, женские тайны... Леди лучше поймут друг друга, чем мужчины. Я могу рассчитывать на тебя?
- Можешь положиться на меня. Так же, как я полагаюсь на тебя, Рикард. Я пошлю человека с просьбой об аудиенции сегодня же. Визит должен получится прелюбопытным.
***
Слуга с письмом для королевы Туманной долины отбыл. И Эмилия наконец осталась одна. Нет, она определенно не лгала Рикарду, обещая выполнить его поручение. Несколько беспокоило то, как легко она предала Лакону. Предала? Она отчаянно хотела, чтобы Империя стала ее домом, но этого так и не случилось. Здесь в Криэране не было никого и ничего, что держало бы ее в прошлом. Отец поймет ее выбор, не может не понять. Не ликоту останавливать Сторнийскую акулу: Рикард все равно добьется своего. И, Во имя всех ветров, в глубине души Амелла Рейден желала Рикарду Шарку удачи.
В миг, когда головка принцессы коснулась подушки, в тающем сознании мелькнула мысль: «Интересно, украденные вместе с силой эмоции исчезают или остаются с ней?» Мелькнула и растаяла…
Рев трибун возвестил, что поединки на сегодня окончены и сторнийцы направились в особняк.
- Моя дорогая, вы удовлетворены результатом состязаний.
- Вполне, милорд. За последние лет семь никому не удавалось одолеть герцога ле Фалесса в конном поединке.
Ответной реплики не последовало. Все-таки странное у Рикарда Шарка понятие о беседе.
- Рикард, ты верил в Туманную долину до того, как ее послы столь опрометчиво появились в Криэране?
- Только глупцы верят в сказки. - Рикард Шарк был казалось напрочь сбит с толку тем, что Эмилия задала вопрос, да вдобавок «на ты».
- Но эта сказка оказалась реальностью. Неплохо бы выяснить, зачем они здесь. В Лаконе не слишком жалуют магов. Пришельцам может понадобиться помощь, не правда ли?
Рикард остановился, пристально вглядываясь в лицо девушки, словно бы вовсе видел ее впервые. Заинтересованность. Да именно это чувство отразилось на лице Рикарда Шарка.
- Весьма интересный вопрос. И что же они могут тут делать? Если моя дражайшая невеста так проницательна, чтобы задаться им, может она знает и ответ?
В его глазах вдруг мелькнула лукавая искорка. Может, он сегодня встал не с той ноги? Рикарда Шарка было не узнать и этот юноша с лукавой усмешкой в ярко-зеленых глазах, определенно нравился Эми гораздо больше обычной мраморной статуи!
Задав вопрос, Рикард тут же потерял интерес к разговору, но Эми почувствовала что-то почти неуловимо изменилось в их отношениях, словно сдвинулся с места огромный, казавшийся неподъемным камень.
Принцесса впервые подумала, что сама загнала себя в ловушку – игра в «маски» оказалась не самым удачным изобретением. Она старательно изображала дуру, а как оказалось напрасно. Если оставить в стороне Лакону с ее балами и турнирами, улыбками в лицо и шепотком в спину они с Рикардом могут стать не врагами, а союзниками. Это следовало обдумать.
Дальнейший путь прошел в обычном для обрученных молчании, но уже перед самой резиденцией, Рикард вежливо склонившись перед Амелой, обронил:
- А ведь действительно - не любят магов. Странно, да?
- Отчего же? Только на Делона посмотреть…
- Снова Делон… Кстати, почему бы моей сиятельной невесте не нанести визит прибывшим послам? - впервые за все время в голосе мужчины не было издевки, - Новые знакомства, разговоры, женские тайны... Леди лучше поймут друг друга, чем мужчины. Я могу рассчитывать на тебя?
- Можешь положиться на меня. Так же, как я полагаюсь на тебя, Рикард. Я пошлю человека с просьбой об аудиенции сегодня же. Визит должен получится прелюбопытным.
***
Слуга с письмом для королевы Туманной долины отбыл. И Эмилия наконец осталась одна. Нет, она определенно не лгала Рикарду, обещая выполнить его поручение. Несколько беспокоило то, как легко она предала Лакону. Предала? Она отчаянно хотела, чтобы Империя стала ее домом, но этого так и не случилось. Здесь в Криэране не было никого и ничего, что держало бы ее в прошлом. Отец поймет ее выбор, не может не понять. Не ликоту останавливать Сторнийскую акулу: Рикард все равно добьется своего. И, Во имя всех ветров, в глубине души Амелла Рейден желала Рикарду Шарку удачи.
В миг, когда головка принцессы коснулась подушки, в тающем сознании мелькнула мысль: «Интересно, украденные вместе с силой эмоции исчезают или остаются с ней?» Мелькнула и растаяла…
Сидя на трибуне, я сонно наблюдал за полуфиналами. Арно, брат моей леди, только что поцеловался с землей. Какое же глупое зрелище – сбитый рыцарь…
Вообще, думал я, что такое рыцари? Как известно, когда-то давно собак не было, только волки. Но человек вывел из них псов. Отбирал он самых сильных, самых быстрых, но главное – самых послушных…
Так и с бойцами. Сильнейшие, искуснейшие и, хех, вернейшие из наемников получают земли, титулы и другой мусор. А дворянские браки по расчету – чем не скрещивание? Выживают самые послушные и самые полезные… И вот мы имеем рыцарей – таких же убийц, как мы, наемники, но, так сказать, пригодных к домашнему содержанию, красивых и глупых тварей.
Только вот… Как правило, один на один волк загрызает любую собаку.
Но это все лирика. Было и кое-что, насущное. Вчерашние мифические гости меня мало взволновали – хотя, честно говоря, единорогов мне видеть не приходилось. Я слышал их обращение к Селине. Банда хвастунов. Один на один я прикончил бы любого из них. В отличие от многих легендарных героев, я зарубил бы единорога без угрызений совести. А насчет «слабой магии»… Так и мы не лыком шиты.
Что еще? Увидев на трибунах Илиану, я не удержался и снова отослал распоряжение дос-тавить ей тридцать одну розу с запиской. В записки была моя очередная безуспешная по-пытка заделаться поэтом:
О, как величественен город Криэран!
Пленяет душу он как беглеца – аркан.
Но он забыт! Пройди лишь только мимо,
И буду я весь день твоим дыханьем пьян.
Надеюсь, это ее не разозлит…
Еще – досада на дело рук своих. Ярно был подозрительно жив-здоров. Это оставляло не-приятный осадок собственной некомпетентности, кроме того, Ярно был мне неприятен как воплощение рыцарских идеалов. Очень надеюсь, что Рикард прикажет мне убить хоть одну коронованную особу. Это будет для меня новым опытом…
Напоследок – едва заметные перемены в отношениях Рикарда и Амеллы. Отныне псевдо-лаконка позиционировалась как союзник. У меня было стойкое ощущение, что без Грего-ра тут не обошлось. Всегда уважал людей, умеющих уменьшать количество возможных ножей в спину…
Ну, а активная часть дня прошла под знаком Лирии. Сперва я наткнулся в толпе на лирий-ку, переодетую мальчиком. Маскировка у нее ничего, на вид – простой подросток. Ни за что б не догадался, если б не давка. Мне-то наплевать, но… мелкий, а секрет. Вдруг надо будет? За беглянку можно и вознаграждение с родичей взять – у лирийцев с этим строго.
Далее я набрел на старого знакомого – Кямран-бея. Данный старый лис – доверенное лицо очень симпатичного мне хана Сафара, а также один из моих предыдущих нанимателей. Именно он оплатил отправку в мир иной Анаэля – одного из самых энергичных кочевых вождей, а также подобную услугу для Кривого Саула, разбойника, которого угораздило прикончить ханского курьера и прочитать ханские письма.
Он немедленно зазвал меня в свой шатер, познакомил с каким-то парнем по имени Джимшид, расхвалил его мастерство стрелка и выпроводил с наших глаз долой.
Разговор не поражал непредсказуемостью. Лирийский мудрец между порциями цветистой лести предложил мне неплохие деньги за неявное наблюдение за посольством Долины. Я решил подумать…
Вообще, думал я, что такое рыцари? Как известно, когда-то давно собак не было, только волки. Но человек вывел из них псов. Отбирал он самых сильных, самых быстрых, но главное – самых послушных…
Так и с бойцами. Сильнейшие, искуснейшие и, хех, вернейшие из наемников получают земли, титулы и другой мусор. А дворянские браки по расчету – чем не скрещивание? Выживают самые послушные и самые полезные… И вот мы имеем рыцарей – таких же убийц, как мы, наемники, но, так сказать, пригодных к домашнему содержанию, красивых и глупых тварей.
Только вот… Как правило, один на один волк загрызает любую собаку.
Но это все лирика. Было и кое-что, насущное. Вчерашние мифические гости меня мало взволновали – хотя, честно говоря, единорогов мне видеть не приходилось. Я слышал их обращение к Селине. Банда хвастунов. Один на один я прикончил бы любого из них. В отличие от многих легендарных героев, я зарубил бы единорога без угрызений совести. А насчет «слабой магии»… Так и мы не лыком шиты.
Что еще? Увидев на трибунах Илиану, я не удержался и снова отослал распоряжение дос-тавить ей тридцать одну розу с запиской. В записки была моя очередная безуспешная по-пытка заделаться поэтом:
О, как величественен город Криэран!
Пленяет душу он как беглеца – аркан.
Но он забыт! Пройди лишь только мимо,
И буду я весь день твоим дыханьем пьян.
Надеюсь, это ее не разозлит…
Еще – досада на дело рук своих. Ярно был подозрительно жив-здоров. Это оставляло не-приятный осадок собственной некомпетентности, кроме того, Ярно был мне неприятен как воплощение рыцарских идеалов. Очень надеюсь, что Рикард прикажет мне убить хоть одну коронованную особу. Это будет для меня новым опытом…
Напоследок – едва заметные перемены в отношениях Рикарда и Амеллы. Отныне псевдо-лаконка позиционировалась как союзник. У меня было стойкое ощущение, что без Грего-ра тут не обошлось. Всегда уважал людей, умеющих уменьшать количество возможных ножей в спину…
Ну, а активная часть дня прошла под знаком Лирии. Сперва я наткнулся в толпе на лирий-ку, переодетую мальчиком. Маскировка у нее ничего, на вид – простой подросток. Ни за что б не догадался, если б не давка. Мне-то наплевать, но… мелкий, а секрет. Вдруг надо будет? За беглянку можно и вознаграждение с родичей взять – у лирийцев с этим строго.
Далее я набрел на старого знакомого – Кямран-бея. Данный старый лис – доверенное лицо очень симпатичного мне хана Сафара, а также один из моих предыдущих нанимателей. Именно он оплатил отправку в мир иной Анаэля – одного из самых энергичных кочевых вождей, а также подобную услугу для Кривого Саула, разбойника, которого угораздило прикончить ханского курьера и прочитать ханские письма.
Он немедленно зазвал меня в свой шатер, познакомил с каким-то парнем по имени Джимшид, расхвалил его мастерство стрелка и выпроводил с наших глаз долой.
Разговор не поражал непредсказуемостью. Лирийский мудрец между порциями цветистой лести предложил мне неплохие деньги за неявное наблюдение за посольством Долины. Я решил подумать…
Нет, это все ей определенно не нравилось. И не нравилось совсем... Даже очень... Чересчур... Сначала эта вздорная карга Селина строила из себя Ссен-Мэй знает что, потом, как из воздуха, появились эти странные люди на единорогах. Да что такое вообще твориться?! Приехать отдохнуть, развеятся, напомнить о своем существовании и сразу же попасть в такую ужасную переделку с этими интригами и прочей мишурой. Нет, пожалуй, она не примет участия. А если все-таки придется, то только тайно...
Кир прикрыла глаза, вздохнула и расслабилась. Может не ввязываться? Ладно, посмотрим по ситуации, хотя из сложившегося полжения можно много для себя выгадать. Плеск воды стих, лепестики цветков вишни перестали нервно скользить по глади, лишь некоторыве легонько дрожали от дыхания царицы. Клонило в сон. Тай заставила себя вылезти из ванной и, накинув ночной халат, перебраться в постель. Стоило ей только лечь, как сквозь алую полупрозрачную легкую занавеску от насекомых, удалось разглядеть какое-то движение за освещенной со стороны коридора бумажно-деревянной стеной. Кир легко вскочила на ноги, накинула на плечи простой халат и, вынув один из кинжалов, притаилась. До сих пор она помнила ту ночь, когда на нее покушались. Тогда она была маленькой девочкой. Невнятные шорохи, таинственные шаги за тонкой стенкой и ворвавшийся страшный человек с огромным мечом. По спине прошел легкий холод. Как тогда ей удалось спастить – загадка. Она помнила лишь то, что кричала что-то непонятное пронзительно и громко. После этой ночи она записала свои слова в точности до наоборот, но узнать, что они означали, ей не удалось до сих пор... Раздался робкий стук в дверь. Это был слуга:
- Повелительнца, срочные вести из Тай-Суан.
Кир облегченно вздохнула.
- Вели позвать гонца.
Вскоре в приемной комнате, что находилась недалеко от спальни царицы, появился изможденный долгой дорогой, уставший человек в запыленной одежде. Спустя полчаса он был в подробностях расспрошен Кир.
Оказалось, что недавно в ее дворец приехал посол из Лирии. Причем не им был не кто-нибудь, а старший сын Сафара Бнеда Акмаль, да к тому же прибыл он не с пустыми руками, а «богатыми дарами для самой великолепной правительницы и самой прекрасной женщины мира». Так. Его намерения ясны. Желание завладеть Тай-Суаном, мило прикрытое сватовством, было на лицо. Ссен-Мэй! Неужели они думают, что Кир так легко отдаст свои владения? Не дождуться. Пока она не разберется в том, кто кому нужен, зачем, почему и для чего, и что от чего (или кого) зависит, Кир не рскнет предпринимать какие-то резкие действия. Не хотелось бы попасть в «неприятную» историю...
Тай велела предоставить гонцу все необходимое, а сама вернулась в свои покои. Нет, что-то грандиозное назревает. Нужно включаться в игру, пока не поздно...
Кир прикрыла глаза, вздохнула и расслабилась. Может не ввязываться? Ладно, посмотрим по ситуации, хотя из сложившегося полжения можно много для себя выгадать. Плеск воды стих, лепестики цветков вишни перестали нервно скользить по глади, лишь некоторыве легонько дрожали от дыхания царицы. Клонило в сон. Тай заставила себя вылезти из ванной и, накинув ночной халат, перебраться в постель. Стоило ей только лечь, как сквозь алую полупрозрачную легкую занавеску от насекомых, удалось разглядеть какое-то движение за освещенной со стороны коридора бумажно-деревянной стеной. Кир легко вскочила на ноги, накинула на плечи простой халат и, вынув один из кинжалов, притаилась. До сих пор она помнила ту ночь, когда на нее покушались. Тогда она была маленькой девочкой. Невнятные шорохи, таинственные шаги за тонкой стенкой и ворвавшийся страшный человек с огромным мечом. По спине прошел легкий холод. Как тогда ей удалось спастить – загадка. Она помнила лишь то, что кричала что-то непонятное пронзительно и громко. После этой ночи она записала свои слова в точности до наоборот, но узнать, что они означали, ей не удалось до сих пор... Раздался робкий стук в дверь. Это был слуга:
- Повелительнца, срочные вести из Тай-Суан.
Кир облегченно вздохнула.
- Вели позвать гонца.
Вскоре в приемной комнате, что находилась недалеко от спальни царицы, появился изможденный долгой дорогой, уставший человек в запыленной одежде. Спустя полчаса он был в подробностях расспрошен Кир.
Оказалось, что недавно в ее дворец приехал посол из Лирии. Причем не им был не кто-нибудь, а старший сын Сафара Бнеда Акмаль, да к тому же прибыл он не с пустыми руками, а «богатыми дарами для самой великолепной правительницы и самой прекрасной женщины мира». Так. Его намерения ясны. Желание завладеть Тай-Суаном, мило прикрытое сватовством, было на лицо. Ссен-Мэй! Неужели они думают, что Кир так легко отдаст свои владения? Не дождуться. Пока она не разберется в том, кто кому нужен, зачем, почему и для чего, и что от чего (или кого) зависит, Кир не рскнет предпринимать какие-то резкие действия. Не хотелось бы попасть в «неприятную» историю...
Тай велела предоставить гонцу все необходимое, а сама вернулась в свои покои. Нет, что-то грандиозное назревает. Нужно включаться в игру, пока не поздно...
26 число месяца Исков. Второй день турнира. Поздний вечер.
Они приняли мое приглашение. Я пригласил Леди Ри, одну из советников Королевы пройти со мной, чтобы обсудить некоторые моменты.
Этот разговор очень важен, он может стать еще одним звеном в цепи... Цепи заговора против Адриана, которого надо убрать…. Убрать, как впрочем, Ярно и Селину.
Франциск уселся в кресле, закинув ногу за ногу.
– Леди Ри, Вы не возражаете, если я Вас буду называть просто Ри? – она кивнула. – Есть вещи которые не следует говорить открыто. Ничего страшного, просто некоторые местные особенности, которые вашей королеве следовало бы знать... Как вы наверно знаете, более пятисот лет назад магов в нашей стране стали преследовать официально... Был создан специальный орден... Но это сейчас и неважно, неважно... Может вам налить вина, моя леди?... – Франциск протянул руку и достал из стола бутыль вина.
– Совсем чуть-чуть. – Ри скупо улыбнулась. – Пока Вы мне ещё не сказали ничего нового…
– Магов преследовали, да, - как ни в чём не бывало, продолжил Франц. - Отчасти – это извечная ненависть толпы к одаренным, к тем, кто хоть как-то выделяется из их серой массы... Гонения имели народную поддержку, поскольку вред от магов был ощутимым и видимым... Но потом их становилось все меньше и меньше... Про то, что было прежде, частично забыли... Но... Возможно, вы совершили ошибку, явившись к нам, столь открыто...
– Почему же? У нас сильное государство и мы вполне можем за себя постоять, а любой жест агрессии в нашу сторону может привести к войне, которая сейчас может просто оказаться губительной для Лаконы… И потом это же выгодно вам? Сильный союзник и монополия на товары из Долины...
Франциск залпом опустошил бокал.
– Конечно. Но есть маленькая проблема. Торговлей здесь занимаюсь я. В моих руках налоги, доходы, пошлины и все остальное. Но! Все что связанно с магией у нас касается только одного человека. Весьма близкого к императрице. Вы, конечно же, видели его... Адриан Дэлон... Тенью он продолжает стоять за троном... Уже, тени знают, сколько времени... Он может стать Вашей главной головной болью, магов Делон ненавидит... Впрочем, нет, не так... Знаете, поскольку формально я все же – второе лицо в королевстве, я знаю многое... То, что я знаю, страшит меня... Хотя меня, в общем-то, и меня не касается... Попробуйте донести эту мысль до своей королевы... Предупредите ее, что с ней будут не совсем честны... Я надеюсь, она сделает правильный вывод.
Леди Ри кивнула.
– Она знает… И моя Королева очень надеется, что Лакона сможет удержаться от поступков погибельных для неё… - девушка запнулась, так как сказала и так больше, чем могла. – Я передам Ваши слова Её Королевскому Величеству. И спасибо за предупреждение, …чтобы за ним ни стояло.
Ри поставила бокал с недопитым винном на подлокотник кресла и вышла…
Франциск улыбнулся. Из этого определенно что-то выйдет. Что же касается Ри... Она весьма и весьма хороша – умна, красива... Не плохо бы что-нибудь с ней устроить. Растопить ледок недоверия, очаровать ее... Возможно, Леди Ри в ее холодной долине так не хватает тепла...
Они приняли мое приглашение. Я пригласил Леди Ри, одну из советников Королевы пройти со мной, чтобы обсудить некоторые моменты.
Этот разговор очень важен, он может стать еще одним звеном в цепи... Цепи заговора против Адриана, которого надо убрать…. Убрать, как впрочем, Ярно и Селину.
Франциск уселся в кресле, закинув ногу за ногу.
– Леди Ри, Вы не возражаете, если я Вас буду называть просто Ри? – она кивнула. – Есть вещи которые не следует говорить открыто. Ничего страшного, просто некоторые местные особенности, которые вашей королеве следовало бы знать... Как вы наверно знаете, более пятисот лет назад магов в нашей стране стали преследовать официально... Был создан специальный орден... Но это сейчас и неважно, неважно... Может вам налить вина, моя леди?... – Франциск протянул руку и достал из стола бутыль вина.
– Совсем чуть-чуть. – Ри скупо улыбнулась. – Пока Вы мне ещё не сказали ничего нового…
– Магов преследовали, да, - как ни в чём не бывало, продолжил Франц. - Отчасти – это извечная ненависть толпы к одаренным, к тем, кто хоть как-то выделяется из их серой массы... Гонения имели народную поддержку, поскольку вред от магов был ощутимым и видимым... Но потом их становилось все меньше и меньше... Про то, что было прежде, частично забыли... Но... Возможно, вы совершили ошибку, явившись к нам, столь открыто...
– Почему же? У нас сильное государство и мы вполне можем за себя постоять, а любой жест агрессии в нашу сторону может привести к войне, которая сейчас может просто оказаться губительной для Лаконы… И потом это же выгодно вам? Сильный союзник и монополия на товары из Долины...
Франциск залпом опустошил бокал.
– Конечно. Но есть маленькая проблема. Торговлей здесь занимаюсь я. В моих руках налоги, доходы, пошлины и все остальное. Но! Все что связанно с магией у нас касается только одного человека. Весьма близкого к императрице. Вы, конечно же, видели его... Адриан Дэлон... Тенью он продолжает стоять за троном... Уже, тени знают, сколько времени... Он может стать Вашей главной головной болью, магов Делон ненавидит... Впрочем, нет, не так... Знаете, поскольку формально я все же – второе лицо в королевстве, я знаю многое... То, что я знаю, страшит меня... Хотя меня, в общем-то, и меня не касается... Попробуйте донести эту мысль до своей королевы... Предупредите ее, что с ней будут не совсем честны... Я надеюсь, она сделает правильный вывод.
Леди Ри кивнула.
– Она знает… И моя Королева очень надеется, что Лакона сможет удержаться от поступков погибельных для неё… - девушка запнулась, так как сказала и так больше, чем могла. – Я передам Ваши слова Её Королевскому Величеству. И спасибо за предупреждение, …чтобы за ним ни стояло.
Ри поставила бокал с недопитым винном на подлокотник кресла и вышла…
Франциск улыбнулся. Из этого определенно что-то выйдет. Что же касается Ри... Она весьма и весьма хороша – умна, красива... Не плохо бы что-нибудь с ней устроить. Растопить ледок недоверия, очаровать ее... Возможно, Леди Ри в ее холодной долине так не хватает тепла...
26 месяца исков. Во время Турнира. 
Ри сидела рядом с Анной, её и рассматривала обитателей Королевской ложи. Взгляд Ри скользил по лицам праздно одетых людей, но вдруг он за что-то зацепился. Споткнулся… Не далеко от Ри на ветру развевался небольшой штандарт с чёрной акулой, девушка с превеликим трудом нашла в себе силы, чтобы отвернуться и сделать вид, что её интересует лишь происходящие на турнирном поле
Её глаза внимательно следили за рыцарями, её уши слышали обмен любезностями Анны и Селин, она не слышала и не видела ничего, её мысли были далеко… Она вспоминала, то что предпочла бы забыть и никогда не вспоминать…
Долина – моя вторая родина, а первая… Первая была куда гораздо менее гостеприимной…
Я родилась далеко отсюда, от кичливого Криэрана, на одном из островов Империи тысячи островов, Этоне. Этот островок ничем особенно не выделялся из десятков подобных…. Небольшой, ни на что особенно не претендующий, без каких бы то ни было полезных ископаемых, с трудолюбивым и несколько воинственным населением, с умельцами-кузнецами (впрочем, и здесь он других ничем не отличался). Пожалуй, единственной особенностью Этона была жена Главы клана Роберта Форве, «женщина с большой земли», Елена. Властитель Сторна конечно же знал об этом, но был довольно мягким и рассудительным человеком (насколько эти понятия вообще могут быть применены к сторнийцам), а посему закрывал на сиё «безобразие» глаза. Закрыл он глаза тогда, когда Елена родила меня, а через шесть лет Эвана, будущего Властителя Этона. Если он, конечно, смог бы пройти акулье испытание…
Меня назвали Рогнедой, в честь бабушки, и первые шесть лет всё было хорошо. Да именно «хорошо», как бы банально и напыщенно это не звучало. Солнце светило, птички пели, островитяне любили Главу своего клана и боготворили его жену Елену, папа любил маму, мама любила папу. И все они вместе любили меня. У меня не было недостатка ни в игрушках, ни во внимании, но вот только мало я походила леди, которой так хотела меня видеть мама. Все крыши и подвалы, а затем море и скалы стали моими и даже те, кто сначала не одобряли выбор своего повелителя, вскоре сошлись на том, что я его истинная дочь и море у меня в крови.
Когда родился мой брат Эван, всё стало ещё лучше. Мой братик в будущем обещал стать точной копией отца такой же высокий, красивый, умный, со светлыми волосами и бездонными морскими глазами, в которых, однажды, раз и навсегда, утонула моя мама.
Да были, конечно, злые языки, которые утверждали, что «Шлава клана Этон слаб, раз хочет назначить своим приемником полукровку, земляного червя». Но таких было очень не много, и двигала ими исключительно зависть.
Зависть, которая нас погубила…
У моего отца был кузен, которому ни моя мама, ни мы с братом пришлось совсем не по вкусу, да и отца он, что уж тут говорить, никогда не любил… Хотя нет, мама ему очень даже нравилась… Марк, жил на соседнем острове, но так как с тамошней семьёй у него было родство исключительно по женской линии, а перед ним стояла череда наследников с более чистой родословной, и, что гораздо важнее, намного более любимых народом, он быстро понял, что на Гроне ловить ему нечего.
Марк неоднократно пытался поднять народ против «слабого повелителя», добивался справедливости у самого Властителя Сторна, но всё было бесполезно. Пока однажды ночью карательные корпуса не высадились на наш остров. Я так, несмотря на всё свои далеко не малые возможности, и не узнала, как он этого добился. Только вот Марк в чём-то ошибся, просчитался, и вместо тихого устранения семьи Главы клана и его ближайшего окружения, вырезали весь остров, а сам Марк на следующий же день был отправлен на корм акулам… Нет, конечно, тихого устранения всё равно бы не получилось, весь остров поднялся бы на защиту своего повелителя, но всё равно многое пошло бы иначе и у сотен людей появился бы шанс, пусть и небольшой, выжить… Быть может, дело отчасти было в том, что за несколько дней от карательной экспедиции у Властителя Сторна родами умерла жена, а затем и младенец-сын? Не знаю…
Помню крики женщин и детей, мужчины умирали молча, свет факелов в ночи… и безысходность. Мне было совсем немного, всего шесть лет, но я уже понимала, что ни мне, ни брату, ни кому бы то ни было ещё не выжить. Сказать, что я не боялась? Нет, я дрожала как лист корабельной осины на ветру… Помню мама взяла одной рукой Эвана, другой мою руку и повела нас вниз. Всё вниз и вниз, мимо бегущих и бесполезно путающихся организовать оборону людей, все вниз и вниз, в самые мрачные и холодные закоулки подвалов. Наконец, когда стало совсем темно, и мы рисковали переломать ноги, мама сняла со стены факел, зажгла его и дала мне. Мы шли ещё долго … и забрались так далеко и глубоко, как я никогда не забиралась. Я устала, ноги отказывались куда либо идти дальше, факел стал казаться непомерно тяжёлым и к тому же сильно чадил, но мама просила потерпеть и я терпела. Мы снова остановились в ничем не примечательном месте, посреди коридора уходящего вдаль. Мама несколько минут стояла всматриваясь в поверхность стены, а потом коснулась рукой какой-то едва заметной трещинки, часть стены бесшумно отошла в сторону, обнаружив за ней небольшую комнату. На полу комнаты лежала полусгнившая солома, в углу шуршали крысы и тараканы… Там было целое полчище тараканов.
Мама опустилась передо мной на колени и посмотрела мне в глаза
– Теперь ты Ри… Теперь ты Рогнеда Мария Форве Глава клана Этон и твой долг позаботиться о брате.
Мама поцеловала меня, крепко обняла, кажется, у неё в газах стояли слёзы… Она скинула с плеча на пол мешок с едой, одеялами и факелами, и потом, с превеликой осторожностью, подала мне Эвана.
– Вернусь Ри, чтобы не случилось… Я скоро вернусь, - шептала она медленно пятясь к двери, а потом створки бесшумно закрылись и мы остались одни…
Помню только тогда я поняла, что я больше никогда не увижу ни маму, ни папу, и мы тоже скоро умрём здесь от голода, если нас раньше не съедят крысы. И я заплакала. И я закричала…
Сначала громко, а потом всё тише и тише, наконец опустилась на солому, крепко прижала к себе брата и тихо зарыдала…
Но нельзя плакать вечно… Наконец слёзы иссякли, я больше не могла плакать, как не могу плакать по сей день…
Целых два дня и две ночи, как я позже узнала, мы с братом провели в той затхлой пещере. На третий день створки всё так же бесшумно разошлись в стороны, но за нами пришла вовсе не наша мама, а молодой жрец Храма Чётырех Ветров…
Из пучины воспоминаний Ри вырвал голос пышно разодетого и сильно надушенного мужчины, одного из Советников Селин.
– Уважаемые гости, наверное вам негде остановиться? Я приглашаю вас всех в мой дом. Он достаточно большой, чтобы вместить всех, даже единорогов, для которых есть замечательная конюшня... А теперь, Ваши Величества и все остальные, приношу свои извинения, мне надо вас покинуть... , - и, потом уже на ухо Ри, он добавил - Бойтесь Адриана...
Что ж приглашения, после едва заметно жеста Ри, было благослонно принято Анной.
Ри сидела рядом с Анной, её и рассматривала обитателей Королевской ложи. Взгляд Ри скользил по лицам праздно одетых людей, но вдруг он за что-то зацепился. Споткнулся… Не далеко от Ри на ветру развевался небольшой штандарт с чёрной акулой, девушка с превеликим трудом нашла в себе силы, чтобы отвернуться и сделать вид, что её интересует лишь происходящие на турнирном поле
Её глаза внимательно следили за рыцарями, её уши слышали обмен любезностями Анны и Селин, она не слышала и не видела ничего, её мысли были далеко… Она вспоминала, то что предпочла бы забыть и никогда не вспоминать…
Долина – моя вторая родина, а первая… Первая была куда гораздо менее гостеприимной…
Я родилась далеко отсюда, от кичливого Криэрана, на одном из островов Империи тысячи островов, Этоне. Этот островок ничем особенно не выделялся из десятков подобных…. Небольшой, ни на что особенно не претендующий, без каких бы то ни было полезных ископаемых, с трудолюбивым и несколько воинственным населением, с умельцами-кузнецами (впрочем, и здесь он других ничем не отличался). Пожалуй, единственной особенностью Этона была жена Главы клана Роберта Форве, «женщина с большой земли», Елена. Властитель Сторна конечно же знал об этом, но был довольно мягким и рассудительным человеком (насколько эти понятия вообще могут быть применены к сторнийцам), а посему закрывал на сиё «безобразие» глаза. Закрыл он глаза тогда, когда Елена родила меня, а через шесть лет Эвана, будущего Властителя Этона. Если он, конечно, смог бы пройти акулье испытание…
Меня назвали Рогнедой, в честь бабушки, и первые шесть лет всё было хорошо. Да именно «хорошо», как бы банально и напыщенно это не звучало. Солнце светило, птички пели, островитяне любили Главу своего клана и боготворили его жену Елену, папа любил маму, мама любила папу. И все они вместе любили меня. У меня не было недостатка ни в игрушках, ни во внимании, но вот только мало я походила леди, которой так хотела меня видеть мама. Все крыши и подвалы, а затем море и скалы стали моими и даже те, кто сначала не одобряли выбор своего повелителя, вскоре сошлись на том, что я его истинная дочь и море у меня в крови.
Когда родился мой брат Эван, всё стало ещё лучше. Мой братик в будущем обещал стать точной копией отца такой же высокий, красивый, умный, со светлыми волосами и бездонными морскими глазами, в которых, однажды, раз и навсегда, утонула моя мама.
Да были, конечно, злые языки, которые утверждали, что «Шлава клана Этон слаб, раз хочет назначить своим приемником полукровку, земляного червя». Но таких было очень не много, и двигала ими исключительно зависть.
Зависть, которая нас погубила…
У моего отца был кузен, которому ни моя мама, ни мы с братом пришлось совсем не по вкусу, да и отца он, что уж тут говорить, никогда не любил… Хотя нет, мама ему очень даже нравилась… Марк, жил на соседнем острове, но так как с тамошней семьёй у него было родство исключительно по женской линии, а перед ним стояла череда наследников с более чистой родословной, и, что гораздо важнее, намного более любимых народом, он быстро понял, что на Гроне ловить ему нечего.
Марк неоднократно пытался поднять народ против «слабого повелителя», добивался справедливости у самого Властителя Сторна, но всё было бесполезно. Пока однажды ночью карательные корпуса не высадились на наш остров. Я так, несмотря на всё свои далеко не малые возможности, и не узнала, как он этого добился. Только вот Марк в чём-то ошибся, просчитался, и вместо тихого устранения семьи Главы клана и его ближайшего окружения, вырезали весь остров, а сам Марк на следующий же день был отправлен на корм акулам… Нет, конечно, тихого устранения всё равно бы не получилось, весь остров поднялся бы на защиту своего повелителя, но всё равно многое пошло бы иначе и у сотен людей появился бы шанс, пусть и небольшой, выжить… Быть может, дело отчасти было в том, что за несколько дней от карательной экспедиции у Властителя Сторна родами умерла жена, а затем и младенец-сын? Не знаю…
Помню крики женщин и детей, мужчины умирали молча, свет факелов в ночи… и безысходность. Мне было совсем немного, всего шесть лет, но я уже понимала, что ни мне, ни брату, ни кому бы то ни было ещё не выжить. Сказать, что я не боялась? Нет, я дрожала как лист корабельной осины на ветру… Помню мама взяла одной рукой Эвана, другой мою руку и повела нас вниз. Всё вниз и вниз, мимо бегущих и бесполезно путающихся организовать оборону людей, все вниз и вниз, в самые мрачные и холодные закоулки подвалов. Наконец, когда стало совсем темно, и мы рисковали переломать ноги, мама сняла со стены факел, зажгла его и дала мне. Мы шли ещё долго … и забрались так далеко и глубоко, как я никогда не забиралась. Я устала, ноги отказывались куда либо идти дальше, факел стал казаться непомерно тяжёлым и к тому же сильно чадил, но мама просила потерпеть и я терпела. Мы снова остановились в ничем не примечательном месте, посреди коридора уходящего вдаль. Мама несколько минут стояла всматриваясь в поверхность стены, а потом коснулась рукой какой-то едва заметной трещинки, часть стены бесшумно отошла в сторону, обнаружив за ней небольшую комнату. На полу комнаты лежала полусгнившая солома, в углу шуршали крысы и тараканы… Там было целое полчище тараканов.
Мама опустилась передо мной на колени и посмотрела мне в глаза
– Теперь ты Ри… Теперь ты Рогнеда Мария Форве Глава клана Этон и твой долг позаботиться о брате.
Мама поцеловала меня, крепко обняла, кажется, у неё в газах стояли слёзы… Она скинула с плеча на пол мешок с едой, одеялами и факелами, и потом, с превеликой осторожностью, подала мне Эвана.
– Вернусь Ри, чтобы не случилось… Я скоро вернусь, - шептала она медленно пятясь к двери, а потом створки бесшумно закрылись и мы остались одни…
Помню только тогда я поняла, что я больше никогда не увижу ни маму, ни папу, и мы тоже скоро умрём здесь от голода, если нас раньше не съедят крысы. И я заплакала. И я закричала…
Сначала громко, а потом всё тише и тише, наконец опустилась на солому, крепко прижала к себе брата и тихо зарыдала…
Но нельзя плакать вечно… Наконец слёзы иссякли, я больше не могла плакать, как не могу плакать по сей день…
Целых два дня и две ночи, как я позже узнала, мы с братом провели в той затхлой пещере. На третий день створки всё так же бесшумно разошлись в стороны, но за нами пришла вовсе не наша мама, а молодой жрец Храма Чётырех Ветров…
Из пучины воспоминаний Ри вырвал голос пышно разодетого и сильно надушенного мужчины, одного из Советников Селин.
– Уважаемые гости, наверное вам негде остановиться? Я приглашаю вас всех в мой дом. Он достаточно большой, чтобы вместить всех, даже единорогов, для которых есть замечательная конюшня... А теперь, Ваши Величества и все остальные, приношу свои извинения, мне надо вас покинуть... , - и, потом уже на ухо Ри, он добавил - Бойтесь Адриана...
Что ж приглашения, после едва заметно жеста Ри, было благослонно принято Анной.
26 день месяца Исков. Лакона. Криэран.
Эдриан направил Ветра, своего единорога, вслед за единорогом Анны. Справа ехала Ри, и Эдриан исподволь наблюдал за ней. В последнее время Советника захлестнул водоворот событий, и для осмысления их времени ему не хватало.
Эдриан и сам не мог понять, как же он согласился, к примеру, на этот план. Нет, ну это же безумство. Более того - детство. Подумать только, они, словно маленькие дети...
Внезапно он поймал себя на мысли, что брюзжит про себя, точно старик. Повинуясь неясному порыву, он поднял голову и тихо спросил:
- Ри?
- Да? - так же тихо ответила она.
- Сколько мне лет?
- Прости, что?
- Я спросил: сколько мне лет?..
- Ну.. я не помню.. точно...
- Не помнишь или не знаешь?
- Я прекрасно помню день, когда нужно отмечать твоё Рождение, но вот сколько тебе лет - не знаю.
- Мне двадцать восемь, Ри...
- Эдриан? Ты в своём уме? Неколько лет назад мы праздновали твоё сорокалетие. Это было как раз в тот год, когда я подарила тебе Ветра.
- Не может быть... Это было три года назад...
- Ну, значит, тебе сорок три года, Эдри...
- Иногда мне кажется, что эти четырнадцать лет пролетели мимо, не касаясь меня, а мне всё ещё двадцать восемь... Ты понимаешь, о чём я?
- Прекрасно понимаю. А почему ты спрашиваешь, Эдри?
- Не важно. - ответил он, желая прервать этот разговор... - Что ты обо всём этом думаешь?
- О чём? О твоём возрасте? - Ри улыбнулась.
- Нет же. О нашем появлении здесь. Об обстановке...
- Я думаю, что у нас всё получилось. На первый день турнира мы опоздали, но это ничего. Мне кажется, так даже лучше.
- А не слишком ли это?
- В самый раз... Эдри, что случилось? Мы что-то не так сделали?
- Нет, всё в порядке. Просто как-то это всё... И вообще, мне не нравится лицо одного человека...
- Кого?
- Ри! Ты же знаешь, что даже у ветра есть уши...
- Конечно есть, я же не стану дарить тебе безухого единорога...
Эдриан рассмеялся этой шутке. Надо же... Они не утратили способности шутить и смеяться. Надолго ли хватит этой их жизнерадостности? Ри... Она так молода... И почему бы ей не выбрать для себя другую судьбу?
Эдриан направил Ветра, своего единорога, вслед за единорогом Анны. Справа ехала Ри, и Эдриан исподволь наблюдал за ней. В последнее время Советника захлестнул водоворот событий, и для осмысления их времени ему не хватало.
Эдриан и сам не мог понять, как же он согласился, к примеру, на этот план. Нет, ну это же безумство. Более того - детство. Подумать только, они, словно маленькие дети...
Внезапно он поймал себя на мысли, что брюзжит про себя, точно старик. Повинуясь неясному порыву, он поднял голову и тихо спросил:
- Ри?
- Да? - так же тихо ответила она.
- Сколько мне лет?
- Прости, что?
- Я спросил: сколько мне лет?..
- Ну.. я не помню.. точно...
- Не помнишь или не знаешь?
- Я прекрасно помню день, когда нужно отмечать твоё Рождение, но вот сколько тебе лет - не знаю.
- Мне двадцать восемь, Ри...
- Эдриан? Ты в своём уме? Неколько лет назад мы праздновали твоё сорокалетие. Это было как раз в тот год, когда я подарила тебе Ветра.
- Не может быть... Это было три года назад...
- Ну, значит, тебе сорок три года, Эдри...
- Иногда мне кажется, что эти четырнадцать лет пролетели мимо, не касаясь меня, а мне всё ещё двадцать восемь... Ты понимаешь, о чём я?
- Прекрасно понимаю. А почему ты спрашиваешь, Эдри?
- Не важно. - ответил он, желая прервать этот разговор... - Что ты обо всём этом думаешь?
- О чём? О твоём возрасте? - Ри улыбнулась.
- Нет же. О нашем появлении здесь. Об обстановке...
- Я думаю, что у нас всё получилось. На первый день турнира мы опоздали, но это ничего. Мне кажется, так даже лучше.
- А не слишком ли это?
- В самый раз... Эдри, что случилось? Мы что-то не так сделали?
- Нет, всё в порядке. Просто как-то это всё... И вообще, мне не нравится лицо одного человека...
- Кого?
- Ри! Ты же знаешь, что даже у ветра есть уши...
- Конечно есть, я же не стану дарить тебе безухого единорога...
Эдриан рассмеялся этой шутке. Надо же... Они не утратили способности шутить и смеяться. Надолго ли хватит этой их жизнерадостности? Ри... Она так молода... И почему бы ей не выбрать для себя другую судьбу?
26 меясца Исков. Поздний вечер
Ри вышла из кабинета Шаорина и уверенным шагом направилась к покоям, отведённым сиятельным Советником для её отряда.
Ри негодовала… Нет, она кипела. Этот павиан… Этот… Этот хитрый интриган, паук… по сути ей угрожал. И, что самое страшное, он был прав во всем, кроме одного. Страшиться Ри следовало не только Адриана, но и сторнийцев во главе с Рикардом Шарком и акульим жрецом. И последние её пугали гораздо больше… Много больше…
Теперь Ри понимала, что приезд делегации в Криэран, был слишком опромечевым поступком, и им надо было тихонько сидеть в Цитадели и ждать пока разразиться привидевшаяся Прорицателю буря ...и молиться, чтобы она их обошла стороной… И что самое страшное, Ри теперь отчетливо видела, что буря неизбежна и уже ничто не сможет остановить её… А они, глупцы, ходят по самому краю, по лезвию ножа. И не замечают этого…
Ри вышла из кабинета Шаорина и уверенным шагом направилась к покоям, отведённым сиятельным Советником для её отряда.
Ри негодовала… Нет, она кипела. Этот павиан… Этот… Этот хитрый интриган, паук… по сути ей угрожал. И, что самое страшное, он был прав во всем, кроме одного. Страшиться Ри следовало не только Адриана, но и сторнийцев во главе с Рикардом Шарком и акульим жрецом. И последние её пугали гораздо больше… Много больше…
Теперь Ри понимала, что приезд делегации в Криэран, был слишком опромечевым поступком, и им надо было тихонько сидеть в Цитадели и ждать пока разразиться привидевшаяся Прорицателю буря ...и молиться, чтобы она их обошла стороной… И что самое страшное, Ри теперь отчетливо видела, что буря неизбежна и уже ничто не сможет остановить её… А они, глупцы, ходят по самому краю, по лезвию ножа. И не замечают этого…
Лакона. Криэран. 27 день месяца Исков.
- Ярно, ты здесь?
- Это ты Иванэ? Мне мой оруженосец помогает одеть доспех. Сказать честно, я бы с радостью без него бы сразился, хотя если учесть, что моим противником будешь ты…- Лессо улыбнулся.
- Ты прав, это будет не самая лучшая затея, да и не хочется доставлять удовольствия Селине. Последнее время происходит что-то странное, да тут ещё из Долины появились очень странные люди. Но мне кажется, что они хорошие люди, по крайней мере уж точно лучше свиты нашей любимой королевы.
- Ну, не знаю…Надо будет познакомится с ними поближе. А ты прекрасно справился в полуфинале. Даже не знаю, как с тобой быть.
- У меня есть к тебе серьёзный разговор – Иванэ намекнул на то, чтобы они остались одни.
Ярно ленивым жестом дал знак выйти своему молодому оруженосцу. И попросил герцога сесть рядом с ним на раскладной стул, которых в шатре ле Фалеса было полно.
- Ты не сможешь меня победить…- с места в корьер начал ле Амарра.
- Я знаю…- Ярно не хотел этого признавать, но это было так.
- Но…я должен тебе проиграть. Я понимаю, что малейшее движение даётся тебе с огромным трудом, а потому, я сам подставлюсь под твой копьё.
- Это исключено! Иванэ, я не могу позволить себе такого.
- Ты не можешь, но ты должен! Ярно, если ты проиграешь, Селина может на этом сыграть! Да даже нас с тобой смогут поссорить, поверь мне. Ты не должен сейчас думать о том, соглашаться тебе или нет. – Иванэ пристально смотрел наследнику в глаза.
Ярно несколько мгновений сидел молча, потом медленно поднялся.
- Спасибо тебе Иванэ. Поверь мне, я этого никогда не забуду. Я признателен судьбе. Что она дала мне такого союзника.
- Не стоит…- начал ле Аммара, но тут вбежал Нико и начал кричать, что они тут попусту разговаривают, а на ристалище все давно ждут появления финалистов.
Чрез четверть часа Ярно стоял напротив своего противника. Ле Амарра смотрелся очень грозно и сражался он достойно, будь Ярно здоровым, даже тогда он не смог бы быть уверенным в победе.
Глаза Лессо прошлись по людям сидящим на трибуне и тут…он увидел эти синие глаза. Ярно смотрел на неё, а она на него. Герцог думал, что та девушка, что помогла ему всего лишь сон, но нет она есть и он был благодарен Марэлю за это. Ярно заметил, что рядом с ней Эвор и, что князь заметил, как они смотрят друг на друга. Ле Фалесс опустил забрало. Он думал о Саоле и о поединке, мысли смешались…
- Ярно, ты здесь?
- Это ты Иванэ? Мне мой оруженосец помогает одеть доспех. Сказать честно, я бы с радостью без него бы сразился, хотя если учесть, что моим противником будешь ты…- Лессо улыбнулся.
- Ты прав, это будет не самая лучшая затея, да и не хочется доставлять удовольствия Селине. Последнее время происходит что-то странное, да тут ещё из Долины появились очень странные люди. Но мне кажется, что они хорошие люди, по крайней мере уж точно лучше свиты нашей любимой королевы.
- Ну, не знаю…Надо будет познакомится с ними поближе. А ты прекрасно справился в полуфинале. Даже не знаю, как с тобой быть.
- У меня есть к тебе серьёзный разговор – Иванэ намекнул на то, чтобы они остались одни.
Ярно ленивым жестом дал знак выйти своему молодому оруженосцу. И попросил герцога сесть рядом с ним на раскладной стул, которых в шатре ле Фалеса было полно.
- Ты не сможешь меня победить…- с места в корьер начал ле Амарра.
- Я знаю…- Ярно не хотел этого признавать, но это было так.
- Но…я должен тебе проиграть. Я понимаю, что малейшее движение даётся тебе с огромным трудом, а потому, я сам подставлюсь под твой копьё.
- Это исключено! Иванэ, я не могу позволить себе такого.
- Ты не можешь, но ты должен! Ярно, если ты проиграешь, Селина может на этом сыграть! Да даже нас с тобой смогут поссорить, поверь мне. Ты не должен сейчас думать о том, соглашаться тебе или нет. – Иванэ пристально смотрел наследнику в глаза.
Ярно несколько мгновений сидел молча, потом медленно поднялся.
- Спасибо тебе Иванэ. Поверь мне, я этого никогда не забуду. Я признателен судьбе. Что она дала мне такого союзника.
- Не стоит…- начал ле Аммара, но тут вбежал Нико и начал кричать, что они тут попусту разговаривают, а на ристалище все давно ждут появления финалистов.
Чрез четверть часа Ярно стоял напротив своего противника. Ле Амарра смотрелся очень грозно и сражался он достойно, будь Ярно здоровым, даже тогда он не смог бы быть уверенным в победе.
Глаза Лессо прошлись по людям сидящим на трибуне и тут…он увидел эти синие глаза. Ярно смотрел на неё, а она на него. Герцог думал, что та девушка, что помогла ему всего лишь сон, но нет она есть и он был благодарен Марэлю за это. Ярно заметил, что рядом с ней Эвор и, что князь заметил, как они смотрят друг на друга. Ле Фалесс опустил забрало. Он думал о Саоле и о поединке, мысли смешались…
Лакона. Криэран. 27 месяца Исков. День.
Илиана волновалась за брата. Гордость оттого, что Арно дошел до полуфинала турнира, смешивалась с беспокойством. Герцог Амарра был сильным противником. Илиана не обольщалась по поводу брата, конечно отец сделал из свои сыновей настоящих рыцарей и отличный воинов… Но Арно все же не хватало практики.
Первый разъезд Арно провел вполне удачно. Он усидел в седле, а герцогу понадобилось другое копье. Во второй сильный удар Аммары выбил Арно из седла. Илиана попыталась сохранить спокойствие, но брат не пытался подняться, и она запаниковала.
- Илиана, ведите себя прилично, - зашипела ей на ухо тетка.
- Но вы же видите его уносят… Он не идет сам…
- Я думаю, что с вашим братом ничего не случилось.
Илиана поднялась с места.
- Я иду к нему.
- Илиана, вы нарушаете все приличия!
- Там мой брат. Он ранен и возможно серьезно. Катрин, - Илиана позвала свою служанку , - проводи меня.
- Это…
- Я скоро вернусь.
Выслушивать тетушки нравоучения она не собиралась.
Не смотря на то, что в этот день проводилось всего три схватки, народу меж шатров рыцарей-участников было предостаточно. Илиана спешила, ловко лавируя меж людьми, и не сразу заметила, что её служанка отстала. А когда оглянулась посмотреть, где та задержалась, то тут же столкнулась с кем-то.
Ещё этого не хватало…
- Извините меня, сир. - Сразу нашлась Илиана и продолжила свой путь.
- Так спешите, госпожа, не иначе к возлюбленному опаздываете, - бросил ей в спину незнакомец.
Илиана обернулась. В ясных глазах незнакомца блестели насмешливые искорки. Его насмешка, не имевшая под собой никаких оснований, несколько разозлила её.
- Я иду к брату. – Попытала осадить незнакомца Илиана.
- Зря. – Усмехнулся юноша. – Такая красавица могла бы найти общество поинтересней.
Вот нахал…
В другое бы время Илиана нашла бы что ему ответить, но препираться с насмешником у неё не было времени и желания. Воображение слишком ярко рисовало картину истекающего кровью старшего брата… Илиана промолчала и продолжила свой путь. У шатра брата не было никого. Хотя изнутри доносились голоса. Катрин видимо вообще где-то потерялась, и Илиана решительно шагнула за шелковый полог.
Корвин помогал старшему брату снимать доспехи, большая часть которых уже лежала грудой в углу. Арно тихо ругался сквозь зубы, видимо данная процедура приносила ему не только неудобство, но и боль. Дядюшка, помогавший Арно во время турнира, стоически изображал из себя подпорку и поддерживал племянника слева.
- Чтоб тебя Тени забрали, Корвин, чего ты так долго возишься.
- Сейчас, сейчас…
- Да перережь ты её…
- Я уже расстегнул. Илиана?! – Заметил её выпрямлявшийся Корвин. – Что ты здесь делаешь?
- Илли?!
- А послать ко мне оруженосца, чтобы я не волновалась, трудно было?
- Я отправил его за лекарем. – Примирительно ответил Корвин.
- Как ты? – Перевела Илиана взгляд на старшего.
- Нормально.
- Удар просто был сильным, у него помяты ребра и он хорошо приложился головой, когда падал, - вмешался Ковин, за что получил сердитый взгляд от Арно.
Флегматичный дядюшка продолжал изображать из себя подпорку и молчал.
- Сир, - полог палатка откинулся, - я привел его.
Братья переглянулись.
- Корвин, уведи Илиану к тетушке. Извини, родная, я выиграю для тебя турнир в следующий раз.
Илиана не стала спорить. У палатки растерянным взглядом оглядывая окружающих, топталась Катрин.
- Леди, я потеряла вас. – Виновато улыбнулась она.
- С ним все будет…
- Илли, - усмехнулся Корвин, беря сестру под руку, - у него возможно сломано ребро или два, а остальное - синяки да ссадины. Ну, полежит пару дней и не сможет неделю орать так же громко как обычно. Турнирным оружием убить почти не возможно, а уж нашего старшего…
Илиана волновалась за брата. Гордость оттого, что Арно дошел до полуфинала турнира, смешивалась с беспокойством. Герцог Амарра был сильным противником. Илиана не обольщалась по поводу брата, конечно отец сделал из свои сыновей настоящих рыцарей и отличный воинов… Но Арно все же не хватало практики.
Первый разъезд Арно провел вполне удачно. Он усидел в седле, а герцогу понадобилось другое копье. Во второй сильный удар Аммары выбил Арно из седла. Илиана попыталась сохранить спокойствие, но брат не пытался подняться, и она запаниковала.
- Илиана, ведите себя прилично, - зашипела ей на ухо тетка.
- Но вы же видите его уносят… Он не идет сам…
- Я думаю, что с вашим братом ничего не случилось.
Илиана поднялась с места.
- Я иду к нему.
- Илиана, вы нарушаете все приличия!
- Там мой брат. Он ранен и возможно серьезно. Катрин, - Илиана позвала свою служанку , - проводи меня.
- Это…
- Я скоро вернусь.
Выслушивать тетушки нравоучения она не собиралась.
Не смотря на то, что в этот день проводилось всего три схватки, народу меж шатров рыцарей-участников было предостаточно. Илиана спешила, ловко лавируя меж людьми, и не сразу заметила, что её служанка отстала. А когда оглянулась посмотреть, где та задержалась, то тут же столкнулась с кем-то.
Ещё этого не хватало…
- Извините меня, сир. - Сразу нашлась Илиана и продолжила свой путь.
- Так спешите, госпожа, не иначе к возлюбленному опаздываете, - бросил ей в спину незнакомец.
Илиана обернулась. В ясных глазах незнакомца блестели насмешливые искорки. Его насмешка, не имевшая под собой никаких оснований, несколько разозлила её.
- Я иду к брату. – Попытала осадить незнакомца Илиана.
- Зря. – Усмехнулся юноша. – Такая красавица могла бы найти общество поинтересней.
Вот нахал…
В другое бы время Илиана нашла бы что ему ответить, но препираться с насмешником у неё не было времени и желания. Воображение слишком ярко рисовало картину истекающего кровью старшего брата… Илиана промолчала и продолжила свой путь. У шатра брата не было никого. Хотя изнутри доносились голоса. Катрин видимо вообще где-то потерялась, и Илиана решительно шагнула за шелковый полог.
Корвин помогал старшему брату снимать доспехи, большая часть которых уже лежала грудой в углу. Арно тихо ругался сквозь зубы, видимо данная процедура приносила ему не только неудобство, но и боль. Дядюшка, помогавший Арно во время турнира, стоически изображал из себя подпорку и поддерживал племянника слева.
- Чтоб тебя Тени забрали, Корвин, чего ты так долго возишься.
- Сейчас, сейчас…
- Да перережь ты её…
- Я уже расстегнул. Илиана?! – Заметил её выпрямлявшийся Корвин. – Что ты здесь делаешь?
- Илли?!
- А послать ко мне оруженосца, чтобы я не волновалась, трудно было?
- Я отправил его за лекарем. – Примирительно ответил Корвин.
- Как ты? – Перевела Илиана взгляд на старшего.
- Нормально.
- Удар просто был сильным, у него помяты ребра и он хорошо приложился головой, когда падал, - вмешался Ковин, за что получил сердитый взгляд от Арно.
Флегматичный дядюшка продолжал изображать из себя подпорку и молчал.
- Сир, - полог палатка откинулся, - я привел его.
Братья переглянулись.
- Корвин, уведи Илиану к тетушке. Извини, родная, я выиграю для тебя турнир в следующий раз.
Илиана не стала спорить. У палатки растерянным взглядом оглядывая окружающих, топталась Катрин.
- Леди, я потеряла вас. – Виновато улыбнулась она.
- С ним все будет…
- Илли, - усмехнулся Корвин, беря сестру под руку, - у него возможно сломано ребро или два, а остальное - синяки да ссадины. Ну, полежит пару дней и не сможет неделю орать так же громко как обычно. Турнирным оружием убить почти не возможно, а уж нашего старшего…
27 день месяца Исков. Лакона. Криэран.
Опустив забрало, Иванэ перехватил копье и тронул коня вперед. Специально обученный для турниров, тот повиновался движению герцога и сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее стал приближаться к противнику. Противником был Ярно.
Наследник должен выбить Иванэ с первого удара, чтобы никто не заметил странности. И ле Фалес, и ле Амарра – оба были прекрасными воинами и прекрасно владели копьем, но Ярно ранен и еще не успел оправиться после вчерашнего, а Иванэ полон сил. Его противник в полуфинале – Арно ле Броснэ был достойным соперником, но герцог все же выбил его из седла. А вот Ярно пришлось нелегко. Будь он невредим схватка была бы для него пустяком, но грудь принца под надежным доспехом была забинтована и об этом никто, никто, кроме самых близких, не должен знать, а, значит, Ярно должен победить, а для этого…Для этого Иванэ станет турнирным чучелом, на котором герцог Лессо отработает свой коронный удар. Главное, чтобы Ярно хватило сил, а Иванэ ловкости.
Публика притихла, не решаясь выбрать фаворита. Нет, конечно, многие кричали ободряющие слова Ярно и это понятно – он наследник, любимец народа. Однако были и те, кто поддерживал Иванэ. Соперники стоили друг друга. Когда до столкновения остался миг, Иванэ легко и незаметно чуть опустил щит и отвел его в сторону, с такого расстояния на трибунах этого не заметят, а вот здесь, где два соперника один на один, сталкиваются в схватке, здесь этот маневр означал помощь другу, и герцог ле Амарра ни на минуту не задумавшись пошел на него, чтобы Ярно, достойнейший из рыцарей Лаконы, его будущий сюзерен, стал победителем этого турнира. Копье наследника врезалось в доспехи Иванэ на груди, несмотря на рану, ле Фалес держал оружие крепко, а верный конь, быстро несший хозяина, добавил мощи удару. На миг всё замерло, но потом ле Амарра сильно отклонился назад, и тяжелый доспехи потянули рыцаря прочь из седла. Разгоряченный конь продолжил бег уже без седока, победитель – Ярно ле Фалес, герцог Лессо, поднял руку, приветствуя ревущую от восторга публику. Герольды протрубили трижды и громко закричали, тщетно пытаясь перекричать шум:
- Победителем в финале Большого Королевского турнира становится Ярно ле Фалесс…
Все это доносилось до герцога откуда-то издалека, доспехи не давали подняться и отдаляли окружающий мир, доводила жара, превратившая металл в разогретую печь, удар от падения, похоже, оказался куда сильнее, чем думал Иванэ, в глазах то темнело, то двоилось. Наконец, откуда-то донесся голос его оруженосца и других людей, мир закачался – это его несут в шатер, потом потемнел - в шатре царил полумрак, и окончательно провалился в никуда – это Иванэ потерял сознание...
Сначала вернулась боль – тупая, изматывающая боль в области затылка. Хорошо же он приложился к доспехам, а Ярно то молодец, хоть и ранен, а удар отменный получился, хоть мальчишек учи на тренировочном дворе. Потом стал возвращаться свет, раскрыв глаза, Иванэ попытался сфокусировать взгляд на чем-нибудь, но предметы вокруг расплывались в одно большое разноцветное пятно. Герцог еще раз закрыл и открыл глаза – стало лучше, но не нам много. И вдруг все встало на свои места, а причиной тому был голос, который услышал ле Амарра и рука, прижатая к его лбу, женская рука:
- Иван, как ты себя чувствуешь? – огромные глаза Лексы с тревогой смотрели на мужа.
Только ради этого стоило проиграть турнир.
Опустив забрало, Иванэ перехватил копье и тронул коня вперед. Специально обученный для турниров, тот повиновался движению герцога и сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее стал приближаться к противнику. Противником был Ярно.
Наследник должен выбить Иванэ с первого удара, чтобы никто не заметил странности. И ле Фалес, и ле Амарра – оба были прекрасными воинами и прекрасно владели копьем, но Ярно ранен и еще не успел оправиться после вчерашнего, а Иванэ полон сил. Его противник в полуфинале – Арно ле Броснэ был достойным соперником, но герцог все же выбил его из седла. А вот Ярно пришлось нелегко. Будь он невредим схватка была бы для него пустяком, но грудь принца под надежным доспехом была забинтована и об этом никто, никто, кроме самых близких, не должен знать, а, значит, Ярно должен победить, а для этого…Для этого Иванэ станет турнирным чучелом, на котором герцог Лессо отработает свой коронный удар. Главное, чтобы Ярно хватило сил, а Иванэ ловкости.
Публика притихла, не решаясь выбрать фаворита. Нет, конечно, многие кричали ободряющие слова Ярно и это понятно – он наследник, любимец народа. Однако были и те, кто поддерживал Иванэ. Соперники стоили друг друга. Когда до столкновения остался миг, Иванэ легко и незаметно чуть опустил щит и отвел его в сторону, с такого расстояния на трибунах этого не заметят, а вот здесь, где два соперника один на один, сталкиваются в схватке, здесь этот маневр означал помощь другу, и герцог ле Амарра ни на минуту не задумавшись пошел на него, чтобы Ярно, достойнейший из рыцарей Лаконы, его будущий сюзерен, стал победителем этого турнира. Копье наследника врезалось в доспехи Иванэ на груди, несмотря на рану, ле Фалес держал оружие крепко, а верный конь, быстро несший хозяина, добавил мощи удару. На миг всё замерло, но потом ле Амарра сильно отклонился назад, и тяжелый доспехи потянули рыцаря прочь из седла. Разгоряченный конь продолжил бег уже без седока, победитель – Ярно ле Фалес, герцог Лессо, поднял руку, приветствуя ревущую от восторга публику. Герольды протрубили трижды и громко закричали, тщетно пытаясь перекричать шум:
- Победителем в финале Большого Королевского турнира становится Ярно ле Фалесс…
Все это доносилось до герцога откуда-то издалека, доспехи не давали подняться и отдаляли окружающий мир, доводила жара, превратившая металл в разогретую печь, удар от падения, похоже, оказался куда сильнее, чем думал Иванэ, в глазах то темнело, то двоилось. Наконец, откуда-то донесся голос его оруженосца и других людей, мир закачался – это его несут в шатер, потом потемнел - в шатре царил полумрак, и окончательно провалился в никуда – это Иванэ потерял сознание...
Сначала вернулась боль – тупая, изматывающая боль в области затылка. Хорошо же он приложился к доспехам, а Ярно то молодец, хоть и ранен, а удар отменный получился, хоть мальчишек учи на тренировочном дворе. Потом стал возвращаться свет, раскрыв глаза, Иванэ попытался сфокусировать взгляд на чем-нибудь, но предметы вокруг расплывались в одно большое разноцветное пятно. Герцог еще раз закрыл и открыл глаза – стало лучше, но не нам много. И вдруг все встало на свои места, а причиной тому был голос, который услышал ле Амарра и рука, прижатая к его лбу, женская рука:
- Иван, как ты себя чувствуешь? – огромные глаза Лексы с тревогой смотрели на мужа.
Только ради этого стоило проиграть турнир.
27 день месяца Исков. Лакона. Криэран.
- Как ты себя чувствуешь, Иван? – Александра дотронулась до горячего лба мужа.
Улыбка преобразила лицо мужчины, сделав его моложе.
- Лучше всех. – Смешинки, вернувшиеся в глубину его глаз, свидетельствовали о том же.
- Герцог Лессо, видимо, забыл, что перед ним не враг, а лучший друг, - брови девушки иронично изогнулись, в голосе послышалась насмешка. – Если он будет продолжать в том же духе, то когда трон, наконец, освободится, у него не останется соратников.
- Не будь злой, Алекс. – Иванэ с трудом приподнялся и жена помогла ему, подложив побольше подушек за спину. – Ярно сделал то, о чем я просил его.
- Что? – Насмешка сменилась искренним удивлением.
- Да, это я сам помог Ярно выиграть турнир, потому что у него не было никаких шансов. – Либо герцог ле Амарра еще не оправился от удара и бредил, либо…
- У лучшего копья Лаконы не было шансов победить в копейном поединке? Вы отличный воин, милорд, но все же…Даже Марэль не знает, кто бы победил. – Александра налила в кубок воды и подала мужу, видя, как он облизывает пересохшие губы.
- Я. – уверенно ответил Иванэ. – Не спрашивай, ни о чем Лекса, у меня нет ответа, но победа была бы за мной, а этого допустить нельзя, особенно сейчас. И потом чего только не происходит в нашем мире. Вот и сказки оказываются былью. – Муж имеет в виду чудесное появление посольства Туманной Долины, поняла Лекса. Ну что же, он прав. Чего только не случается под этим солнцем. - Ярно должен оставаться лучшим и первым во всем! Лучший рыцарь и воин, наследник трона!
- Вы очень верны ему, не так ли, милорд? – Интерес был спрятан за густыми темными ресницами.
- Он мой будущий король, - просто ответил ле Амарра.
Девушка вдруг резко наклонилась, коснулась губ мужа и отпрянула. Что-то в словах мужа подсказало Лексе - только что он сказал очень важную вещь, за которую надо отблагодарить герцога. Она сделала единственным доступным ей способом.
Тут в шатре вновь появился врач и занялся ранами герцога. Все они были легкими, но требовали внимания. Уступая место медику, Александра отступила назад, странные мысли приходили в очаровательную головку, рассыпаясь и складываясь в причудливые картины. Среди этой шелухи надо было отыскать истину, зачем она не знала, но чувствовала, что надо.
- Как ты себя чувствуешь, Иван? – Александра дотронулась до горячего лба мужа.
Улыбка преобразила лицо мужчины, сделав его моложе.
- Лучше всех. – Смешинки, вернувшиеся в глубину его глаз, свидетельствовали о том же.
- Герцог Лессо, видимо, забыл, что перед ним не враг, а лучший друг, - брови девушки иронично изогнулись, в голосе послышалась насмешка. – Если он будет продолжать в том же духе, то когда трон, наконец, освободится, у него не останется соратников.
- Не будь злой, Алекс. – Иванэ с трудом приподнялся и жена помогла ему, подложив побольше подушек за спину. – Ярно сделал то, о чем я просил его.
- Что? – Насмешка сменилась искренним удивлением.
- Да, это я сам помог Ярно выиграть турнир, потому что у него не было никаких шансов. – Либо герцог ле Амарра еще не оправился от удара и бредил, либо…
- У лучшего копья Лаконы не было шансов победить в копейном поединке? Вы отличный воин, милорд, но все же…Даже Марэль не знает, кто бы победил. – Александра налила в кубок воды и подала мужу, видя, как он облизывает пересохшие губы.
- Я. – уверенно ответил Иванэ. – Не спрашивай, ни о чем Лекса, у меня нет ответа, но победа была бы за мной, а этого допустить нельзя, особенно сейчас. И потом чего только не происходит в нашем мире. Вот и сказки оказываются былью. – Муж имеет в виду чудесное появление посольства Туманной Долины, поняла Лекса. Ну что же, он прав. Чего только не случается под этим солнцем. - Ярно должен оставаться лучшим и первым во всем! Лучший рыцарь и воин, наследник трона!
- Вы очень верны ему, не так ли, милорд? – Интерес был спрятан за густыми темными ресницами.
- Он мой будущий король, - просто ответил ле Амарра.
Девушка вдруг резко наклонилась, коснулась губ мужа и отпрянула. Что-то в словах мужа подсказало Лексе - только что он сказал очень важную вещь, за которую надо отблагодарить герцога. Она сделала единственным доступным ей способом.
Тут в шатре вновь появился врач и занялся ранами герцога. Все они были легкими, но требовали внимания. Уступая место медику, Александра отступила назад, странные мысли приходили в очаровательную головку, рассыпаясь и складываясь в причудливые картины. Среди этой шелухи надо было отыскать истину, зачем она не знала, но чувствовала, что надо.
27 день месяца Исков. Лакона. Криэран.
Страх. Липкий и противный, проникающий под кожу, вползающий в душу, отнимающий силы страх был властелином ее снов. Зайриэ металась, пытаясь вырваться из удушающих объятий, но кольца сжимались все сильнее, они были как будто отлиты из стали, хотя под шершавой чешуей пряталась жизнь. Огромная змея оплетала тело девушки и тащила ее все дальше во мрак, мрак, из которого не было выхода, мрак, который должен стать ее будущим. Навсегда!
Крик ужаса разорвал ночь. Девушка резко села, ее глаза были широко открыты, дыхание сбивалось. Сон или явь? Кошмар.
- С тобой все в порядке? – Над ней склонялся Джимшид. Он внимательно разглядывал девушку. Разглядывал Зайриэ, а видел Зайрама – мальчишку пришедшего к шатру лирийцев по приглашению и оставшегося ночевать, потому что больше ему спать было просто негде.
- Да, просто страшный сон. – Девушка перевела дыхание и хотела привычным жестом откинуть тяжелую косу, но рука нашла пустоту. Быстро проведя пальцами по коротким кудрям и взбив их, она попыталась исправить оплошность. Джимшид продолжал наблюдать.
- Да поможет тебе Каар. За какие грехи мальчишку, могут мучить ночные страхи?
Зайриэ пожала плечами и встала. Многие еще спали. Утро третьего дня турнира только начинало свой разбег.
Джимшид стал для девушки как старший брат – оберегал, помогал, подсмеивался. Он был уверен, что помогает молодому лирийцу, сбежавшему из дома. Что ж, пусть так. Называя его братом, она лукавила. Вовсе не братские чувства вызывал красавец, воин, отличный наездник – Джимшид. Ее Джимшид!
Нет, поправила себя девушка. Джимшид, принадлежащий Айшан. Днем и ночью она слышала это имя из его уст, и раскаленная игла ревности пронзала девушку. Еще даже не зная, проклятую чернокосую красавицу, она уже ненавидела Айшан, за то, что та заняла сердце Джимшида.
Два лирийца бродили по городу, среди торговых рядов, на турнире. И всюду она только и слышала: «Моя Айшан…Для моей Айшан…Как у Айшан…А вот Айшан…Айшан…Айшан…Айшан...»
Что она будет делать дальше, принцесса не представляла.
Возвратиться? Только не во дворец…Можно попроситься вместе с Джимшидом, он возьмет – она не смоневалась, но тогда обман рано или поздно откроется. И что тогда?
Остаться? У нее заканчивались деньги, значит нужно искать работу, но что может делать лирийская принцесса в Лаконе?
Однако, несмотря на то, что будущее представлялось страшным и неясным, она ни на мгновение не пожалела, что оказалась здесь. Так судил Каар, значит, так тому и быть.
Страх. Липкий и противный, проникающий под кожу, вползающий в душу, отнимающий силы страх был властелином ее снов. Зайриэ металась, пытаясь вырваться из удушающих объятий, но кольца сжимались все сильнее, они были как будто отлиты из стали, хотя под шершавой чешуей пряталась жизнь. Огромная змея оплетала тело девушки и тащила ее все дальше во мрак, мрак, из которого не было выхода, мрак, который должен стать ее будущим. Навсегда!
Крик ужаса разорвал ночь. Девушка резко села, ее глаза были широко открыты, дыхание сбивалось. Сон или явь? Кошмар.
- С тобой все в порядке? – Над ней склонялся Джимшид. Он внимательно разглядывал девушку. Разглядывал Зайриэ, а видел Зайрама – мальчишку пришедшего к шатру лирийцев по приглашению и оставшегося ночевать, потому что больше ему спать было просто негде.
- Да, просто страшный сон. – Девушка перевела дыхание и хотела привычным жестом откинуть тяжелую косу, но рука нашла пустоту. Быстро проведя пальцами по коротким кудрям и взбив их, она попыталась исправить оплошность. Джимшид продолжал наблюдать.
- Да поможет тебе Каар. За какие грехи мальчишку, могут мучить ночные страхи?
Зайриэ пожала плечами и встала. Многие еще спали. Утро третьего дня турнира только начинало свой разбег.
Джимшид стал для девушки как старший брат – оберегал, помогал, подсмеивался. Он был уверен, что помогает молодому лирийцу, сбежавшему из дома. Что ж, пусть так. Называя его братом, она лукавила. Вовсе не братские чувства вызывал красавец, воин, отличный наездник – Джимшид. Ее Джимшид!
Нет, поправила себя девушка. Джимшид, принадлежащий Айшан. Днем и ночью она слышала это имя из его уст, и раскаленная игла ревности пронзала девушку. Еще даже не зная, проклятую чернокосую красавицу, она уже ненавидела Айшан, за то, что та заняла сердце Джимшида.
Два лирийца бродили по городу, среди торговых рядов, на турнире. И всюду она только и слышала: «Моя Айшан…Для моей Айшан…Как у Айшан…А вот Айшан…Айшан…Айшан…Айшан...»
Что она будет делать дальше, принцесса не представляла.
Возвратиться? Только не во дворец…Можно попроситься вместе с Джимшидом, он возьмет – она не смоневалась, но тогда обман рано или поздно откроется. И что тогда?
Остаться? У нее заканчивались деньги, значит нужно искать работу, но что может делать лирийская принцесса в Лаконе?
Однако, несмотря на то, что будущее представлялось страшным и неясным, она ни на мгновение не пожалела, что оказалась здесь. Так судил Каар, значит, так тому и быть.
27 день месяца Исков. Криэран
Конрад ле Тойе с бесстрастным лицом повернулся к Гунле:
- Что ты думаешь?
- Выбить Иванэ из седла герцогу было бы трудно и здоровому, а с такой раной… Скорее всего, Амарра поддался.
Выяснить, что случилось вчера, не составило труда. Во все времена самыми убедительными доводами были блестящие металлические кружочки. Достаточно было взглянуть на боевой сторнийский наконечник на лирийском копье… Чья рука направляла все это, было не так уж и важно. Из всех гостей турнира едва ли не половина не желала усиления Лаконы.
- Этот Амарра был темной лошадкой. Я помню его отца… Ну что же, еще один союзник не помешает.
Конрад задумчиво смотрел на турнирное поле, Гунла посмотрел в ту же сторону, но его взгляд видел совсем другое…
Мальчишка забился в угол. Он сейчас не хотел никого видеть и знать. Если бы стать невидимым! По лицу текли злые слезы. Он никогда не плакал. До сегодняшнего дня.
Он давно знал, что никому здесь не нужен, что в уличной стае его только терпят. Его не любили, потому что он был уродом, потому что он был умнее, более сильным, более ловким… Один на один с ним бы не справился даже вожак, а ведь он был на целых три года старше! Они ждали лишь повода, чтобы наброситься всем вместе, и сегодня повод появился. Сегодня Гунла стал одиночкой, а одиночки здесь долго не живут.
Обида размывала окружающий мир, и скоро вокруг него ничего не было – одно бурое пятно. И из-за этого пятна к нему прорывался чей-то мягкий голос. Мальчишка смахнул слезы и сердито посмотрел на высокого мужчину, закутанного в темный плащ. Тот, увидев, что взгляд у мальчишки снова стал осмысленным, коротко бросил ему «Идем» и пошел к стоящим рядом носилкам. Гунле было уже все равно, и он поплелся следом. В носилках незнакомец заговорил:
- Я давно за тобой наблюдаю, здесь тебя только терпят. Почему ты не ушел от них сам?
- Они моя семья, другой нет, - угрюмо ответил мальчишка.
- Они были твоей семьей, - мягко поправил его собеседник, - и мне почему-то кажется, что своим тебя никогда не считали. Тебе не приходило в голову, что раз ты оказался подкидышем здесь, то твоя настоящая стая где-то в другом месте?
Мальчишка горящими глазами посмотрел на незнакомца, и тот, усмехнувшись, продолжил:
- Я предлагаю тебе другую жизнь и другую семью.
Больше тридцати лет прошло с той встречи, его первой встречи с отцом графа Конрада.
Нет, он не вернулся в квартал через несколько лет, как мечтал когда-то, и все его обидчики не стояли, униженно склонившись и раскрыв рты. Это было уже не важно. Он нашел свое место, стоит ли тратить время на никому не нужные мелкие обиды. Мир поделился на тех, кто были добры к нему и всех остальных. До остальных ему не было никакого дела. Вскоре Гунла стал хранителем Тойе. Карлик прожил с ними достаточно долго, чтобы понять. Тойе были мечтателями, способными воздвигнуть в воображении целую империю, но плохо разбирающимися в реальной жизни. Вот и сейчас: выполнять приказы графа, пересылать Нико деньги тайком от отца и охранять Мирту… карлик посмотрел направо. Граф Сканти приехал сегодня утром, и сейчас Мирта сидела рядом с женихом. Со стороны она выглядела спокойной и даже приветливой, но не для него. Он чувствовал, что девочка напряжена до предела. Какое-то слово, не тот жест, и все… Срочно надо было что-то делать
Конрад ле Тойе с бесстрастным лицом повернулся к Гунле:
- Что ты думаешь?
- Выбить Иванэ из седла герцогу было бы трудно и здоровому, а с такой раной… Скорее всего, Амарра поддался.
Выяснить, что случилось вчера, не составило труда. Во все времена самыми убедительными доводами были блестящие металлические кружочки. Достаточно было взглянуть на боевой сторнийский наконечник на лирийском копье… Чья рука направляла все это, было не так уж и важно. Из всех гостей турнира едва ли не половина не желала усиления Лаконы.
- Этот Амарра был темной лошадкой. Я помню его отца… Ну что же, еще один союзник не помешает.
Конрад задумчиво смотрел на турнирное поле, Гунла посмотрел в ту же сторону, но его взгляд видел совсем другое…
Мальчишка забился в угол. Он сейчас не хотел никого видеть и знать. Если бы стать невидимым! По лицу текли злые слезы. Он никогда не плакал. До сегодняшнего дня.
Он давно знал, что никому здесь не нужен, что в уличной стае его только терпят. Его не любили, потому что он был уродом, потому что он был умнее, более сильным, более ловким… Один на один с ним бы не справился даже вожак, а ведь он был на целых три года старше! Они ждали лишь повода, чтобы наброситься всем вместе, и сегодня повод появился. Сегодня Гунла стал одиночкой, а одиночки здесь долго не живут.
Обида размывала окружающий мир, и скоро вокруг него ничего не было – одно бурое пятно. И из-за этого пятна к нему прорывался чей-то мягкий голос. Мальчишка смахнул слезы и сердито посмотрел на высокого мужчину, закутанного в темный плащ. Тот, увидев, что взгляд у мальчишки снова стал осмысленным, коротко бросил ему «Идем» и пошел к стоящим рядом носилкам. Гунле было уже все равно, и он поплелся следом. В носилках незнакомец заговорил:
- Я давно за тобой наблюдаю, здесь тебя только терпят. Почему ты не ушел от них сам?
- Они моя семья, другой нет, - угрюмо ответил мальчишка.
- Они были твоей семьей, - мягко поправил его собеседник, - и мне почему-то кажется, что своим тебя никогда не считали. Тебе не приходило в голову, что раз ты оказался подкидышем здесь, то твоя настоящая стая где-то в другом месте?
Мальчишка горящими глазами посмотрел на незнакомца, и тот, усмехнувшись, продолжил:
- Я предлагаю тебе другую жизнь и другую семью.
Больше тридцати лет прошло с той встречи, его первой встречи с отцом графа Конрада.
Нет, он не вернулся в квартал через несколько лет, как мечтал когда-то, и все его обидчики не стояли, униженно склонившись и раскрыв рты. Это было уже не важно. Он нашел свое место, стоит ли тратить время на никому не нужные мелкие обиды. Мир поделился на тех, кто были добры к нему и всех остальных. До остальных ему не было никакого дела. Вскоре Гунла стал хранителем Тойе. Карлик прожил с ними достаточно долго, чтобы понять. Тойе были мечтателями, способными воздвигнуть в воображении целую империю, но плохо разбирающимися в реальной жизни. Вот и сейчас: выполнять приказы графа, пересылать Нико деньги тайком от отца и охранять Мирту… карлик посмотрел направо. Граф Сканти приехал сегодня утром, и сейчас Мирта сидела рядом с женихом. Со стороны она выглядела спокойной и даже приветливой, но не для него. Он чувствовал, что девочка напряжена до предела. Какое-то слово, не тот жест, и все… Срочно надо было что-то делать
Лакона. Криэран. 27 день месяцов Исков.
Боль…сильная боль медленно протекала по всему телу Ярно. Герцог на мгновение закрыл глаза. После он увидел, как Иванэ уносят с ристалища. Лессо заволновался, не перестарался ли он? Публика вокруг довольно гудела, герцог понимал, что все ждут, кто же станет королевой турнира. Ярно пересилив боль улыбался окружающим, очередной раз подняв Яркого на дыбы.
Ле Фалес медленно подъехал к императорской ложе, откуда на него с огромным интересом смотрела вся свита Селины. Ярно улыбнулся императрице, а та в свою очередь, как и год назад начала долгую речь посвящённую победителю.
Выслушав пустую болтовню, Ярно кинул свой шлем в толпу, которая взревела пуще прежнего. Герцог ждал, когла публика успокоится. После герольды торжественно объявили, что сейчас будет выбрана королева турнира. Вокруг наступила мёртвая тишина. Было слышно, как бьются сердца молодых девушек.
Взгляд герцога был устремлён, лишь на двух…Мирту и Саолу. Ярно заметил, что сестра Нико чем-то расстроена, хотя сразу этого и не заметишь и герцог мгновенно понял в чём дело, рядом с Миртой сидел её будущий муж. Ярно выругался про себя, ну почему сейчас всё решают не чувства, а выгода. Сао же сидела со своим князем и в её глазах, а такие глаза Лессо не видел очень давно, он заметил радость, она была очень рада, что ле Фалес победил.
По традиции криэранского турнира победитель должен был вручить королеве турнира букет самых красивых цветов Лаконы. Этот букет Ярно взял из рук Селины, которая что-то пробормотала себе под нос.
Ярно снял с правой руки шарф, тот, что повязала ему Мирта. В одной руке шарф, в другой цветы.
- Этот шарф мне повязала Мирта ле Тойе – начал герцог – благодаря ей я выиграл этот турнир. И я возвращаю его ей – Ярно подъехал к трибуне, где сидела со своим будущим мужем Мирта и протянул ей шарф. В глазах ле Тойе он прочитал досаду, что не она королева турнира, но также благодарность, что он не забыл её и даже лёгкая поддержка была ей очень нужна.
- Королева турнира же – голос Ярно стал очень мягким – Саола де Риз.
Лессо направил своего Яркого к ложе, где сидела Саола и протянул королеве цветы. Сао, сначала замешкалась, казалось, она не поверила, но через мгновение поняла, что она должна поцеловать победителя. Её нежные губы коснулись губ Ярно. Толпа вокруг весело гудела.
Боль…сильная боль медленно протекала по всему телу Ярно. Герцог на мгновение закрыл глаза. После он увидел, как Иванэ уносят с ристалища. Лессо заволновался, не перестарался ли он? Публика вокруг довольно гудела, герцог понимал, что все ждут, кто же станет королевой турнира. Ярно пересилив боль улыбался окружающим, очередной раз подняв Яркого на дыбы.
Ле Фалес медленно подъехал к императорской ложе, откуда на него с огромным интересом смотрела вся свита Селины. Ярно улыбнулся императрице, а та в свою очередь, как и год назад начала долгую речь посвящённую победителю.
Выслушав пустую болтовню, Ярно кинул свой шлем в толпу, которая взревела пуще прежнего. Герцог ждал, когла публика успокоится. После герольды торжественно объявили, что сейчас будет выбрана королева турнира. Вокруг наступила мёртвая тишина. Было слышно, как бьются сердца молодых девушек.
Взгляд герцога был устремлён, лишь на двух…Мирту и Саолу. Ярно заметил, что сестра Нико чем-то расстроена, хотя сразу этого и не заметишь и герцог мгновенно понял в чём дело, рядом с Миртой сидел её будущий муж. Ярно выругался про себя, ну почему сейчас всё решают не чувства, а выгода. Сао же сидела со своим князем и в её глазах, а такие глаза Лессо не видел очень давно, он заметил радость, она была очень рада, что ле Фалес победил.
По традиции криэранского турнира победитель должен был вручить королеве турнира букет самых красивых цветов Лаконы. Этот букет Ярно взял из рук Селины, которая что-то пробормотала себе под нос.
Ярно снял с правой руки шарф, тот, что повязала ему Мирта. В одной руке шарф, в другой цветы.
- Этот шарф мне повязала Мирта ле Тойе – начал герцог – благодаря ей я выиграл этот турнир. И я возвращаю его ей – Ярно подъехал к трибуне, где сидела со своим будущим мужем Мирта и протянул ей шарф. В глазах ле Тойе он прочитал досаду, что не она королева турнира, но также благодарность, что он не забыл её и даже лёгкая поддержка была ей очень нужна.
- Королева турнира же – голос Ярно стал очень мягким – Саола де Риз.
Лессо направил своего Яркого к ложе, где сидела Саола и протянул королеве цветы. Сао, сначала замешкалась, казалось, она не поверила, но через мгновение поняла, что она должна поцеловать победителя. Её нежные губы коснулись губ Ярно. Толпа вокруг весело гудела.
Итак, Ярно выиграл идиотический турнир… Ну что ж, другого никто не ожидал. Больше всего мне хотелось в темном уголке придушить того, кто его лечил. Кстати, королевой турнира он избрал возлюбленную моего застенчивого брата – еще один повод не любить Лессо. Эх, ну почему венок вручает не адепт благородного искусства пешего боя на мечах, а этакая копьетыкалка?
Я представил себе, как увенчиваю Илиану прекраснейшими цветами Лаконы. Картинка была почти реальной… Неужели искусство мечника ценят только в Сторне???
Знаете, я уже все решил – что б не случилось, буду служить Рикарду! Сторн достоин того, чтоб за него драться, и куда больше, чем моя зажравшаяся родина. Разве что Криэран… А впрочем, ну и его тоже!
Рикард, кстати, очень оценил мое знакомство с Кямран-беем. Предложение велел принять, но текст донесений брать у него. Я не возражал – он платит…
Пора было навестить дом родной… Ардрик ошивался где-то на турнире, но я все никак не мог его найти. Так что беседовать мне предстояло исключительно с Кеннетом и племянниками.
Монументальный особняк, окруженный совершенно необъятным садом, где нашлось место и сторнийскому саду камней, и яблоневой рощице, и дубу, посаженному еще при династии Лакно, и черт знает чему еще, был целью моего похода. Привратник открыл мне еще существенно до того, как я подъехал к воротам. Пока я устраивал Рысь, только что купленную мной кобылу, слуги уже принесли весть о моем визите в усадьбу, и на крыльце меня встретил лично брат, сенатор Кеннет ле Нуаран.
Кеннет был, как всегда, в лениво-благодушном настроении. Он всегда был крупным мужчиной, но, пройдя в сенат, окончательно забыл о диетах. Самое удивительное, вес под сто десять килограммов ему вполне шел. Возникало ощущение, что этот вес – его естественный. Дома он носил просторнейший лирийский халат – кстати, мой ему подарок.
После обмена приветствиями он под руку провел меня в гостиную. Слуги подали свежий сторнийский чай и закуски, и мы приступили к беседе.
-Ну, Мист, где бывал?
-Да только из Сторна. Что я там делал – ты знаешь.
-Кстати, спасибо. У меня в эти перевозки много было вложено.
-Вывести-то успел?
-Спрашиваешь! Кстати, а ты сейчас как, при деле?
-Да. Меня наняли еще в Сторне.
-И кто у нас такой везучий парень?
-Властитель собственной акулоблагословенной персоной.
-Хм… Интересно… Слушай, он при тебе ничего полезного не говорил?
-Нас точно не слушают?
-Ты б знал, сколько денег я убил! Полная обработка ВСЕХ комнат – спасибо нашим магам. Эх, скольких прекрасных вещей нас всех лишает эта сволочь Делон…
-Мы что-то можем изменить? Нет. Ну и забудь ты про него.
-Мист, не испытывай терпение пожилого человека! Что там с Шарком?
-Ничего хорошего. На носу война. Мало не покажется никому. У Рикарда какие-то дела с лирийцами и лесовиками, так что империю прижмут со всех сторон!
-Неужели все так плохо?
-Хуже. Ты прекрасно знаешь, что у нас гражданская война на носу.
-Знаю… Все думаю, на кого поставить?
-Слушай… Тебе патриотизм очень нужен?
-Шутки у тебя…
-Я могу закинуть пробный шар Рикарду… Ему все равно понадобится что-то вроде временной администрации.
-Не торопись. Еще не известно, как все пойдет.
-Предать родину никогда не поздно, так ведь?
-А то! Слушай, Мист, ты ведь не хуже меня знаешь, что Криэран останется Криэраном, откуда бы не прислали наместника.
-Знаю, поэтому и склоняю тебя к измене, - хихикнул я.
-Считай, что склонил. Но только если победите.
-Победим. Лаконе не выстоять. Эту страну слишком давно не трясло. Все эти чертовы рыцари будут штабелями ложиться под сторнийские клинки.
-Под твои тоже?
-О да. Ха, да я лично буду жечь храмы Маэрля. Хватит молитв!
-Узнаю братишку… Все ж война – это чересчур дорого.
-Будто ты и на войне не можешь сделать деньги.
-Ты знаешь, действительно могу… Есть пара схем, пока только теория; случая опробовать не было – они предполагают интервенцию в Лакону.
-О, сколько угодно. Я узнал, что с запада через север тащатся орды лирийцев… Строго на западе у нас лешаки. На востоке – Сторн: Рикард уже строит флот, я видел его своими глазами. С севера приехали туманники на этих показушных рогатых лошадях… На юге – только море.
-Прекрасно… Что-нибудь еще?
-Ну, вроде Рикард завербовал кого-то из свиты Селины. Кого не знаю, но ставлю на Шаорина.
-Эх, как бы канарейка не клюнула акулу…
-Посмотрим. Пока лучше с ним, чем без него.
-Ладно, ну ее, политику, к лысым вампирам! Сам-то ты как?
-Если выгорит дело, то я женюсь!!!
-Эй, успокойся. Что за девчонка на этот раз?
-Ну тебя, Кеннет! Представляешь, иду, а тут рядом – моя мечта как она есть. Ну, я про нее еще расспросил… Это чудо, а не девушка – умная, красивая, добрая, спокойная, без всей этой светской блажи.
-Звать-то твое чудо как?
-Илиана ле Броснэ…
-Мист, я понимаю, что тебе наплевать, но Броснэ неофициально в опале.
-Ну и что?
-Ну и ничего. Тебе, по крайней мере. И что, все так безоблачно?
-Ну, я все никак не соберусь с ней поговорить…
-Слушай, ты который из моих братьев? Давай бери себя за шиворот – и к ней! Своди ее куда-нибудь, можешь даже сюда.
-Ну, еще у нее два спесивых братика, их бесит, что меня так и не затащили на посвящение.
-Эх ты, гроза рыцарей… Да тебе ж не с ними жить. Будут сильно мешать – покажи им, кто тут хозяин жизни.
-Все-то у тебя просто… Кстати, где же твоя ненаглядная семья?
-Марта – у подруги, Сильвия – среди столичных хлыщей, Дадли… Ну, наверное сидит где-нибудь и рыдает…
-Что на этот раз?
-Комплекс неполноценности. Представляешь, бедолаге пригрезилось, что он всю жизнь хотел быть рыцарем, но на него повлиял твой дурной пример…
-Слушай, ты сжег эти книги о самокопании?
-Ну, я их убрал, а толку? Он их, кажется, наизусть помнит! И это в двадцать один год! Лично меня в его возрасте интересовала исключительно его мать! А ты себя вспомни!
-Помнится, я тогда был в Тай-Суане и учился драться как следует.
-ВОТ! Мы как нормальные мужики, а он – чего?
-Кеннет, ты по всякому не виноват!
-А кто тогда??? Слушай, давай сменим тему.
-Ладно. Мои турнирные доспехи еще у тебя?
-Да. И меч тоже. Если ты их так не любишь, что ж тогда дерешься на турнирах?
-Жизнь заставит – Буду хоть в грязи бороться. Все в хорошем состоянии?
-В отличном. Доспехи твои легкие… Побегаешь еще, знаю я твою фишку. Меч твой неподъемный…
-Это не меч, а замаскированная дубина. Если этой чертовой штуковиной нельзя никого порубать, остается только выколачивать ею дурь из вражин…
-Избавь меня от лекций.
-Слушай, мне нужен хороший и очень неболтливый оружейник… Сделаешь?
-Сделаю.
Завтра – турнир мечников, и я очень надеюсь открыть счет случайным, но таким нужным моему господину смертям…
27 день месяца Исков. Криэран
Ярно медленно подъехал к ложе.
- Этот шарф мне повязала Мирта ле Тойе – начал герцог – благодаря ей я выиграл этот турнир. И я возвращаю его ей.
На мгновение в глазах у Мирты полыхнула досада, но она так же быстро исчезла. Это имело бы значение, если она любила Ярно, или была честолюбива сверх меры. Нет, в Ярно так легко было влюбиться… и слава Марэлю, что этого не произошло, это было бы слишком жестоко. Герцог сочувственно посмотрел на нее, и Мирта слабо улыбнулась в ответ. Ярно направился к черноволосой красавице, и та под приветственные крики поцеловала его. Саола… красивое имя. Наверное, он ее сильно любит. Пусть. Должен же хоть кто-то быть счастлив!
А Мирте осталась только гордость, не дающая показать, как ей плохо. День был до отвращения солнечный, все улыбались… Она была бы счастливее посреди какого-нибудь урагана, или вообще на тонущем корабле… Девушка на мгновение представила, как над полем поднимается огромная волна и легко смывает все эти палатки, скамейки, а в воде беспомощно барахтаются Селина и он! Счастливый жених приехал сегодня утром. Чуть старше отца, подтянутый, со вкусом одетый. Одним словом, благообразный. Если бы не эта двусмысленная, какая-то змеиная улыбка… Он поцеловал ей руку, сказал ничего не значащий комплимент, а потом она краем глаза поймала его взгляд и эту улыбку и поняла – все слухи верны, а настоящая правда еще страшнее. Ей еще никогда не было так страшно. В рамках приличия ее держал ледяной взгляд отца и воспоминания об их разговоре. «Ты хочешь, чтобы через несколько лет от нас вообще ничего не осталось?» Я уже ничего не хочу, отец… Мирта прикрыла глаза, на этот раз видение гигантской волны было еще реальней, вот она медленно опускается на поле…
Слабый крик рядом заставил ее открыть глаза. Гунла, приложив руку к сердцу, медленно оседал на пол. Отец изумленно привстал, сделал шаг, другой, но Мирта успела первой. Она опустилась на колени рядом с Гунлой, все чувства вытеснила тревога за него.
- Скорее отнесите его в носилки и отправьте домой! – Конрад ле Тойе громко отдавал распоряжения.
- Я поеду с ним, отец, - к ее удивлению, возражать он не стал.
В носилках карлик неожиданно бодро привстал и начал задергивать занавески.
- Гунла, тебе нужен воздух, и лежи спокойно, мы сейчас приедем.
- Ничего мне не нужно, - сварливо отозвался он, - умирать я в ближайшее время не собираюсь. Это был единственный способ нормально с тобой поговорить, - задернув последнюю занавесь он изучающе посмотрел на Мирту, - да и ты бы долго там не высидела, я прав? – Мирта опустила голову и карлик жестко продолжил, - свадьбу хотят сыграть в один из дней турнира, потом ты вместе со всем двором и мужем отправишься в Фалессу. Повторять все то, что говорил твой отец, я не буду. Ты свой выбор уже сделала, изменить его не получится.
- О чем ты тогда хотел поговорить? – Мирта почувствовала громадную усталость и безразличие.
- Девочка, ты же не думаешь, что мы все тебя бросили? От тебя требуется всего лишь прожить несколько дней в Фалессе одной, а потом приеду я… - карлик мягко ей улыбнулся, - все будет хорошо. А пока – живи, веселись, и не думай о плохом. Ни я, ни граф мешать тебе не будем.
Ярно медленно подъехал к ложе.
- Этот шарф мне повязала Мирта ле Тойе – начал герцог – благодаря ей я выиграл этот турнир. И я возвращаю его ей.
На мгновение в глазах у Мирты полыхнула досада, но она так же быстро исчезла. Это имело бы значение, если она любила Ярно, или была честолюбива сверх меры. Нет, в Ярно так легко было влюбиться… и слава Марэлю, что этого не произошло, это было бы слишком жестоко. Герцог сочувственно посмотрел на нее, и Мирта слабо улыбнулась в ответ. Ярно направился к черноволосой красавице, и та под приветственные крики поцеловала его. Саола… красивое имя. Наверное, он ее сильно любит. Пусть. Должен же хоть кто-то быть счастлив!
А Мирте осталась только гордость, не дающая показать, как ей плохо. День был до отвращения солнечный, все улыбались… Она была бы счастливее посреди какого-нибудь урагана, или вообще на тонущем корабле… Девушка на мгновение представила, как над полем поднимается огромная волна и легко смывает все эти палатки, скамейки, а в воде беспомощно барахтаются Селина и он! Счастливый жених приехал сегодня утром. Чуть старше отца, подтянутый, со вкусом одетый. Одним словом, благообразный. Если бы не эта двусмысленная, какая-то змеиная улыбка… Он поцеловал ей руку, сказал ничего не значащий комплимент, а потом она краем глаза поймала его взгляд и эту улыбку и поняла – все слухи верны, а настоящая правда еще страшнее. Ей еще никогда не было так страшно. В рамках приличия ее держал ледяной взгляд отца и воспоминания об их разговоре. «Ты хочешь, чтобы через несколько лет от нас вообще ничего не осталось?» Я уже ничего не хочу, отец… Мирта прикрыла глаза, на этот раз видение гигантской волны было еще реальней, вот она медленно опускается на поле…
Слабый крик рядом заставил ее открыть глаза. Гунла, приложив руку к сердцу, медленно оседал на пол. Отец изумленно привстал, сделал шаг, другой, но Мирта успела первой. Она опустилась на колени рядом с Гунлой, все чувства вытеснила тревога за него.
- Скорее отнесите его в носилки и отправьте домой! – Конрад ле Тойе громко отдавал распоряжения.
- Я поеду с ним, отец, - к ее удивлению, возражать он не стал.
В носилках карлик неожиданно бодро привстал и начал задергивать занавески.
- Гунла, тебе нужен воздух, и лежи спокойно, мы сейчас приедем.
- Ничего мне не нужно, - сварливо отозвался он, - умирать я в ближайшее время не собираюсь. Это был единственный способ нормально с тобой поговорить, - задернув последнюю занавесь он изучающе посмотрел на Мирту, - да и ты бы долго там не высидела, я прав? – Мирта опустила голову и карлик жестко продолжил, - свадьбу хотят сыграть в один из дней турнира, потом ты вместе со всем двором и мужем отправишься в Фалессу. Повторять все то, что говорил твой отец, я не буду. Ты свой выбор уже сделала, изменить его не получится.
- О чем ты тогда хотел поговорить? – Мирта почувствовала громадную усталость и безразличие.
- Девочка, ты же не думаешь, что мы все тебя бросили? От тебя требуется всего лишь прожить несколько дней в Фалессе одной, а потом приеду я… - карлик мягко ей улыбнулся, - все будет хорошо. А пока – живи, веселись, и не думай о плохом. Ни я, ни граф мешать тебе не будем.
27 день месяца Исков. Очень поздний вечер.
Мирта распахнула дверь комнаты брата. Так она и думала: Нико собирался улизнуть из родового гнезда через окно. Он явно пил очень давно: хрустальный графин с вином был пуст, только в бокале еще оставалось немного.
- Ага, лучший способ справиться с неприятностями – убежать от них? – насмешливо спросила Мирта. Нико поморщился, но сестра безжалостно продолжила - хочешь уйти и оставить меня здесь?
- Я тебе сотню раз предлагал с этим покончить! – Нико тоже не выдержал, - Убежать, попросить помощи у Ярно, он бы не отказал! Но ты у нас покорная дочь, против отца не пойдешь!
- Да, не пойду! Может быть, ты меня заменишь? Ты у нас тоже выгодный жених! Нет? Тогда не обвиняй меня! – Мирта замолчала, глядя на брата. Что она делает? - Мы так сейчас договоримся до чего-то страшного… Нико, ты ведь меня все равно не оставишь?
- Как ты могла такое подумать? Мирта, сестричка… - он, наконец, отошел от окна, обнял ее за плечи, - ну, хочешь, я вообще никуда сегодня не уйду, и завтра могу поклясться в вечной любви этому Сканти?
- Не хочу, - Мирта улыбнулась, - я попрошу чуть-чуть поменьше. Уходи… только возьми меня с собой. Я не смогу сидеть дома и думать о том, что свадьба скоро… Уж лучше напоследок повеселиться как следует. Надеюсь, ты составишь мне компанию?
- О чем речь! На улицах сейчас гуляют вовсю! – Нико, хитро улыбаясь, протянул ей бокал с вином, - на, выпей, для храбрости.
Мирта, не задумываясь, осушила бокал. Брови Нико поползли вверх, и он восхищенно присвистнул.
- Ты меня просто удивляешь, Мирта. В лучшем смысле этого слова, конечно, - Нико подбросил кошелек, и озадаченно уставился на сестру, - нет, они опять кончились! Пойти, найти Гунлу? Он же не оставит несчастного графа в нужде?
- Не надо, - сдерживая смех, девушка протянула брату свой кошелек, - двадцать сестерциев, на одну ночь должно хватить.
- Откуда у тебя деньги?
- Выиграла, - беспечно ответила Мирта, - поспорила вчера с ле Шаорином о победителе турнира, сегодня он прислал мне мой выигрыш, - о со вкусом составленном букете и вежливой записке она умолчала: могут у нее быть свои секреты, в конце концов?
- Девочка моя, азартные игры до добра не доводят, - назидательно произнес Нико, быстро выхватывая у нее кошелек, - но если эти деньги мы пустим на благое дело, думаю, Марэль нас простит, - он распахнул створки, легко перемахнул через подоконник, и снизу послышался его веселый голос, - госпожа графиня, прошу вас!
Мирта спрыгнула следом. Пока брат заботливо укутывал ее плащом, она подняла голову и увидела в окне верхнего этажа отца. Конрад ле Тойе внимательно смотрел, как его дети нарушают все возможные правила, но не сделал ничего, чтобы их остановить.
Мирта распахнула дверь комнаты брата. Так она и думала: Нико собирался улизнуть из родового гнезда через окно. Он явно пил очень давно: хрустальный графин с вином был пуст, только в бокале еще оставалось немного.
- Ага, лучший способ справиться с неприятностями – убежать от них? – насмешливо спросила Мирта. Нико поморщился, но сестра безжалостно продолжила - хочешь уйти и оставить меня здесь?
- Я тебе сотню раз предлагал с этим покончить! – Нико тоже не выдержал, - Убежать, попросить помощи у Ярно, он бы не отказал! Но ты у нас покорная дочь, против отца не пойдешь!
- Да, не пойду! Может быть, ты меня заменишь? Ты у нас тоже выгодный жених! Нет? Тогда не обвиняй меня! – Мирта замолчала, глядя на брата. Что она делает? - Мы так сейчас договоримся до чего-то страшного… Нико, ты ведь меня все равно не оставишь?
- Как ты могла такое подумать? Мирта, сестричка… - он, наконец, отошел от окна, обнял ее за плечи, - ну, хочешь, я вообще никуда сегодня не уйду, и завтра могу поклясться в вечной любви этому Сканти?
- Не хочу, - Мирта улыбнулась, - я попрошу чуть-чуть поменьше. Уходи… только возьми меня с собой. Я не смогу сидеть дома и думать о том, что свадьба скоро… Уж лучше напоследок повеселиться как следует. Надеюсь, ты составишь мне компанию?
- О чем речь! На улицах сейчас гуляют вовсю! – Нико, хитро улыбаясь, протянул ей бокал с вином, - на, выпей, для храбрости.
Мирта, не задумываясь, осушила бокал. Брови Нико поползли вверх, и он восхищенно присвистнул.
- Ты меня просто удивляешь, Мирта. В лучшем смысле этого слова, конечно, - Нико подбросил кошелек, и озадаченно уставился на сестру, - нет, они опять кончились! Пойти, найти Гунлу? Он же не оставит несчастного графа в нужде?
- Не надо, - сдерживая смех, девушка протянула брату свой кошелек, - двадцать сестерциев, на одну ночь должно хватить.
- Откуда у тебя деньги?
- Выиграла, - беспечно ответила Мирта, - поспорила вчера с ле Шаорином о победителе турнира, сегодня он прислал мне мой выигрыш, - о со вкусом составленном букете и вежливой записке она умолчала: могут у нее быть свои секреты, в конце концов?
- Девочка моя, азартные игры до добра не доводят, - назидательно произнес Нико, быстро выхватывая у нее кошелек, - но если эти деньги мы пустим на благое дело, думаю, Марэль нас простит, - он распахнул створки, легко перемахнул через подоконник, и снизу послышался его веселый голос, - госпожа графиня, прошу вас!
Мирта спрыгнула следом. Пока брат заботливо укутывал ее плащом, она подняла голову и увидела в окне верхнего этажа отца. Конрад ле Тойе внимательно смотрел, как его дети нарушают все возможные правила, но не сделал ничего, чтобы их остановить.
27 день месяца Исков. Криэран. Поздний вечер.
Илиана бродила по дому. За стенами шумел и гулял город, а в дом тетки все затихло. Исчезли слуги, тетушка с мужем отправилась на какой-то очередной пир, Арно спал под действием макового отвара в своей комнате. Илиана решила подняться к себе. Вечер грозил стать скучными нудным, а она знала только один способ исправить это.
- Илли! – Окликнул её Корвин. – Я думал, ты тоже решила рано лечь.
- Уснешь тут под этот шум.
- Ты расстроилась из-за того, что тетушка решила не брать тебя с собой?
- Расстроилась? Ты шутишь?! Наоборот… Мне не надо весь вечер выслушивать, что я не так себя веду, держу, и что мои родители вообще не дали мне должного воспитания.
Корвин поморщился.
- Тетушка уморит святого. Так какие планы у моей сестры на вечер?
- Планы… - Илиана покачала головой. – Закроюсь в комнате, и буду рисовать.
- Ох… Сестренка, мы же Криэране!
- Вспомни, как ворчала тетушка, узнав, что в вечер первого дня турнира…
- Илиана, тебе не надоело её слушать? Она будет ворчать в любом случае. Лично я собираюсь вволю повеселиться на улице. Пойдешь со мной?
Илиана задумалась лишь на миг.
- Конечно. Я сейчас.
Илиана скользнула в свою комнату. Там она быстро сменила домашнюю далматику и добавила пару шпилек в прическу, чтоб волосы не рассыпались во время танцев.
Спустя минут пятнадцать Корвин и Илиана покинули притихший дом.
Улицы Криэрана были полны народы. Легкий бриз с моря уносил из города дневной жар. На площадях жгли костры, слышалась музыка и смех.
- Пойдем на главную площадь. Там было славно в прошлый раз. Только не потеряйся! – Сказал Корвин.
До главной площади они не дошли, остановились посмотреть на канатоходцев. Илиана оглянулась вокруг. Молодей человек с девушкой под руку показался ей удивительно знакомым. Их взгляды встретились, он подмигнул ей, и Илиана узнала нахала с турнира.
Этого ещё не хватало…
Она толкнула брата в бок.
- Корвин, может пойдем дальше?
- Тебе не интересно?
- Мне почти ничего не видно, - виновато улыбнулась Илиана.
- Ладно. Давай выбираться.
Корвин повернулся и тут же расплылся в улыбке.
- Николя! Николя ле Тойе!
Таак, они кажется знакомы…
- Корвин? – «Незнакомец» расплылся в улыбке. – Я видел твоего брата на турнире, но не знал что и ты здесь. Неужели опала для ле Броснэ окончилась?
- В некотором роде… Не представишь свою спутницу?
- Это моя сестра, Мирта ле Тойе.
- Леди, я очарован и счастлив нашему знакомству. – Корвин с улыбкой склонил голову.
- Может теперь, представишь свою спутницу? – Поинтересовался в свою очередь ле Броснэ.
- Ты будешь смеяться, но я тоже с сестрой.
Николя весело рассмеялся.
- Надо же… Наверно сегодня что-то со звездами… Так куда вы собирались? И как зовут леди…
- Мы собирались на главную площадь. А леди зовут Илиана. – Перебила Николя Илиана.
Николя усмехнулся и приподнял бровь, в его глазах мелькали насмешливые искорки.
- Может составим им компанию? – Обратился он к сестре.
- А почему бы и нет. – Согласилась Мирта
Илиана подавила нервный вздох. Но Николя не оставил это без внимания и подарил ей ещё один насмешливый взгляд своих ясных глаз. Илиана почувствовала, что её заливает краска, но ничего поделать не могла.
- Вы не против? – Обратилась Мирта к Корвину.
- Ну, что вы?! Мы будем рады. Правда, сестренка?
- Конечно. – Как можно безмятежней ответила Илиана.
- Корвин, ты будешь не против, если я предложу твоей сестре руку? – Осведомился Николя.
- Я собирался попросить тебя о том же.
Молодые люди весело рассмеялись.
Вскоре ле Броснэ и ле Тойе уже направлялись в сторону главной площади.
В дни турнира главная площадь тоже превратилась в арену, арену для танцев. Музыка там не смолкала до самого рассвета. И туда собирались люди со всего города, особенно много было молодежи. Пока они пробирались, Илиану несколько раз толкнули весьма ощутимо. Николя, заметив это, привлек её к себе поближе. Освободиться она не решилась, но щеки у неё запылали ещё ярче. Наконец, они вчетвером добрались до площадки для танцев. Илиана с удовольствием смотрела на пары, движущиеся в такт быстро замысловатой мелодии. Потом они переглянулись с Миртой и улыбнулись, похоже она тоже была не прочь потанцевать.
- Надеюсь, леди, не оттопчет мне ноги, если я приглашу её на танец? – Громко спросил Илиану Николя.
- Леди сбережет ваши ноги и предпочтет другого партнера, - мстительно улыбнулась Илиана. – Корвин?
Илиана протянула брату руки, тот легко подхватил её и они смешались с танцующими.
- Болван. – Пожав плечами, достаточно громко сказала Мирта, увлекая брата вслед ним.
Самоуверенный нахал… А сестра у него умница!
Илиана бродила по дому. За стенами шумел и гулял город, а в дом тетки все затихло. Исчезли слуги, тетушка с мужем отправилась на какой-то очередной пир, Арно спал под действием макового отвара в своей комнате. Илиана решила подняться к себе. Вечер грозил стать скучными нудным, а она знала только один способ исправить это.
- Илли! – Окликнул её Корвин. – Я думал, ты тоже решила рано лечь.
- Уснешь тут под этот шум.
- Ты расстроилась из-за того, что тетушка решила не брать тебя с собой?
- Расстроилась? Ты шутишь?! Наоборот… Мне не надо весь вечер выслушивать, что я не так себя веду, держу, и что мои родители вообще не дали мне должного воспитания.
Корвин поморщился.
- Тетушка уморит святого. Так какие планы у моей сестры на вечер?
- Планы… - Илиана покачала головой. – Закроюсь в комнате, и буду рисовать.
- Ох… Сестренка, мы же Криэране!
- Вспомни, как ворчала тетушка, узнав, что в вечер первого дня турнира…
- Илиана, тебе не надоело её слушать? Она будет ворчать в любом случае. Лично я собираюсь вволю повеселиться на улице. Пойдешь со мной?
Илиана задумалась лишь на миг.
- Конечно. Я сейчас.
Илиана скользнула в свою комнату. Там она быстро сменила домашнюю далматику и добавила пару шпилек в прическу, чтоб волосы не рассыпались во время танцев.
Спустя минут пятнадцать Корвин и Илиана покинули притихший дом.
Улицы Криэрана были полны народы. Легкий бриз с моря уносил из города дневной жар. На площадях жгли костры, слышалась музыка и смех.
- Пойдем на главную площадь. Там было славно в прошлый раз. Только не потеряйся! – Сказал Корвин.
До главной площади они не дошли, остановились посмотреть на канатоходцев. Илиана оглянулась вокруг. Молодей человек с девушкой под руку показался ей удивительно знакомым. Их взгляды встретились, он подмигнул ей, и Илиана узнала нахала с турнира.
Этого ещё не хватало…
Она толкнула брата в бок.
- Корвин, может пойдем дальше?
- Тебе не интересно?
- Мне почти ничего не видно, - виновато улыбнулась Илиана.
- Ладно. Давай выбираться.
Корвин повернулся и тут же расплылся в улыбке.
- Николя! Николя ле Тойе!
Таак, они кажется знакомы…
- Корвин? – «Незнакомец» расплылся в улыбке. – Я видел твоего брата на турнире, но не знал что и ты здесь. Неужели опала для ле Броснэ окончилась?
- В некотором роде… Не представишь свою спутницу?
- Это моя сестра, Мирта ле Тойе.
- Леди, я очарован и счастлив нашему знакомству. – Корвин с улыбкой склонил голову.
- Может теперь, представишь свою спутницу? – Поинтересовался в свою очередь ле Броснэ.
- Ты будешь смеяться, но я тоже с сестрой.
Николя весело рассмеялся.
- Надо же… Наверно сегодня что-то со звездами… Так куда вы собирались? И как зовут леди…
- Мы собирались на главную площадь. А леди зовут Илиана. – Перебила Николя Илиана.
Николя усмехнулся и приподнял бровь, в его глазах мелькали насмешливые искорки.
- Может составим им компанию? – Обратился он к сестре.
- А почему бы и нет. – Согласилась Мирта
Илиана подавила нервный вздох. Но Николя не оставил это без внимания и подарил ей ещё один насмешливый взгляд своих ясных глаз. Илиана почувствовала, что её заливает краска, но ничего поделать не могла.
- Вы не против? – Обратилась Мирта к Корвину.
- Ну, что вы?! Мы будем рады. Правда, сестренка?
- Конечно. – Как можно безмятежней ответила Илиана.
- Корвин, ты будешь не против, если я предложу твоей сестре руку? – Осведомился Николя.
- Я собирался попросить тебя о том же.
Молодые люди весело рассмеялись.
Вскоре ле Броснэ и ле Тойе уже направлялись в сторону главной площади.
В дни турнира главная площадь тоже превратилась в арену, арену для танцев. Музыка там не смолкала до самого рассвета. И туда собирались люди со всего города, особенно много было молодежи. Пока они пробирались, Илиану несколько раз толкнули весьма ощутимо. Николя, заметив это, привлек её к себе поближе. Освободиться она не решилась, но щеки у неё запылали ещё ярче. Наконец, они вчетвером добрались до площадки для танцев. Илиана с удовольствием смотрела на пары, движущиеся в такт быстро замысловатой мелодии. Потом они переглянулись с Миртой и улыбнулись, похоже она тоже была не прочь потанцевать.
- Надеюсь, леди, не оттопчет мне ноги, если я приглашу её на танец? – Громко спросил Илиану Николя.
- Леди сбережет ваши ноги и предпочтет другого партнера, - мстительно улыбнулась Илиана. – Корвин?
Илиана протянула брату руки, тот легко подхватил её и они смешались с танцующими.
- Болван. – Пожав плечами, достаточно громко сказала Мирта, увлекая брата вслед ним.
Самоуверенный нахал… А сестра у него умница!
27 Утро и День
Настроение у Крина было паршивым. Он пробыл в городе довольно долго но Криэран не произвел на него должного впечатления: здесь было жарко,плотный воздух днем почти не проходил в легкие, все куда-то спешили и мало кому было дело до остальных, постоянная толкотня и гомон мешали даже думать. Конечно, Крин понимал что это всё от огромного числа людей, проживавших здесь, но легче от этого не становилось. Наоборот, душа начала требовать чего угодно: скачки, поединка, на худой конец, просто путешествия - лишь бы покинуть стены города. Но именно этого он сделать и не мог. Пару дней назад в этой проклятой сутолоке его обворовали!! А местные власти ничего не смогли сделать! Хорошо еще, что Крин заплатил за комнату и стол на месяц вперед, а то пришлось бы ночевать черт знает где... Теперь ему предстояли поиски работы, которая не унизила бы потомка глэрдов - и при этом достойно оплачивалась. Пойти в наемники он не мог. Это было не то чтобы совсем против чести, но всё равно - вариант далеко не из лучших. Крин подумывал и об участии в турнире, но у него не было оруженосца, да и правила участия он не знал. Можно было, конечно, нанять кого-нибудь из горожан, но в их лицах Крин не видел ни благородства, ни честности - только жажду наживы. Да и доверить свою жизнь кому нибудь из городского сброда он бы согласился только в крайнем случае. Вот если бы найти кого-нибудь из своих земляков или из жителей полумесяца... Это было бы совсем другое дело! К несчастью, времени на это оставалось очень и очень мало. Но Крин не отчаивался. Как и почти все веземцы, он жил по принципу "делай что можешь - свершится что должно" и верил в судьбу.
Судьба не замедлила себя проявить и, как всегда, в весьма неожиданном облике, а именно - в облике юноши, который съехал по перилам лестницы настолько лихо, что сбил поднимавшегося наверх Крина.
- Эй, приятель, нельзя ли поаккуратнее?!
- Можно, конечно, но тогда это не было бы настолько забавно! - в глазах парня зажглись золотые искорки смеха и азарта. И это заставило Крина присмотреться к нему получше (в этом городе так редко просто смеялись... Это напомнило Крину родные края). Парень обладал весьма интересной внешностью, не лишенной женской мягкости, но в тоже время в этих чертах проскальзывала стальная твердость. Одежда выдавала в незнакомце лесного жителя.
Мысленно воздав хвалу Огню Направляющему, Крин пригласил парня за стол, чтобы тот смог угостить его в знак дружбы.
За столом, за едой и вином, которые заказал уже Крин, беседа потекла быстро и легко. Уже довольно скоро Крин многое знал о Ригане, а Риган - еще больше о Крине. Лесовик оказался приятным собеседником и прекрасным слушателем, а когда Крин обмолвился о своих проблемах, то Риган сам предложил свою помощь, тем более что это был шанс для него самому поучаствовать в турнире. Оставалась мелочь: пойти к распорядителю турнира и подать заявку на участие в пешем поединке.
Распорядителя нашли довольно быстро. Разговаривать с ним взялся Риган, уже с легким оттенком гордости несущий на плече широкий веземский пояс Крина - знак оруженосца. Уже через пару минут распорядитель подошел к потомку глэрдов и попросил предьявить доказательства его происхождения. Конечно, сомнения в честности данного дворянином слова были оскорбительны, но Крин стерпел и передал ему в руки грамоту с печатью рода Талкэ и показал свой медальон с символом клана. Видимо, этого хватило, так как распорядитель даже не стал открывать свиток, а просто молча поклонился и обьяснил правила.
Покончив с делами, оруженосец и его господин вернулись в трактир.
Настроение у Крина было паршивым. Он пробыл в городе довольно долго но Криэран не произвел на него должного впечатления: здесь было жарко,плотный воздух днем почти не проходил в легкие, все куда-то спешили и мало кому было дело до остальных, постоянная толкотня и гомон мешали даже думать. Конечно, Крин понимал что это всё от огромного числа людей, проживавших здесь, но легче от этого не становилось. Наоборот, душа начала требовать чего угодно: скачки, поединка, на худой конец, просто путешествия - лишь бы покинуть стены города. Но именно этого он сделать и не мог. Пару дней назад в этой проклятой сутолоке его обворовали!! А местные власти ничего не смогли сделать! Хорошо еще, что Крин заплатил за комнату и стол на месяц вперед, а то пришлось бы ночевать черт знает где... Теперь ему предстояли поиски работы, которая не унизила бы потомка глэрдов - и при этом достойно оплачивалась. Пойти в наемники он не мог. Это было не то чтобы совсем против чести, но всё равно - вариант далеко не из лучших. Крин подумывал и об участии в турнире, но у него не было оруженосца, да и правила участия он не знал. Можно было, конечно, нанять кого-нибудь из горожан, но в их лицах Крин не видел ни благородства, ни честности - только жажду наживы. Да и доверить свою жизнь кому нибудь из городского сброда он бы согласился только в крайнем случае. Вот если бы найти кого-нибудь из своих земляков или из жителей полумесяца... Это было бы совсем другое дело! К несчастью, времени на это оставалось очень и очень мало. Но Крин не отчаивался. Как и почти все веземцы, он жил по принципу "делай что можешь - свершится что должно" и верил в судьбу.
Судьба не замедлила себя проявить и, как всегда, в весьма неожиданном облике, а именно - в облике юноши, который съехал по перилам лестницы настолько лихо, что сбил поднимавшегося наверх Крина.
- Эй, приятель, нельзя ли поаккуратнее?!
- Можно, конечно, но тогда это не было бы настолько забавно! - в глазах парня зажглись золотые искорки смеха и азарта. И это заставило Крина присмотреться к нему получше (в этом городе так редко просто смеялись... Это напомнило Крину родные края). Парень обладал весьма интересной внешностью, не лишенной женской мягкости, но в тоже время в этих чертах проскальзывала стальная твердость. Одежда выдавала в незнакомце лесного жителя.
Мысленно воздав хвалу Огню Направляющему, Крин пригласил парня за стол, чтобы тот смог угостить его в знак дружбы.
За столом, за едой и вином, которые заказал уже Крин, беседа потекла быстро и легко. Уже довольно скоро Крин многое знал о Ригане, а Риган - еще больше о Крине. Лесовик оказался приятным собеседником и прекрасным слушателем, а когда Крин обмолвился о своих проблемах, то Риган сам предложил свою помощь, тем более что это был шанс для него самому поучаствовать в турнире. Оставалась мелочь: пойти к распорядителю турнира и подать заявку на участие в пешем поединке.
Распорядителя нашли довольно быстро. Разговаривать с ним взялся Риган, уже с легким оттенком гордости несущий на плече широкий веземский пояс Крина - знак оруженосца. Уже через пару минут распорядитель подошел к потомку глэрдов и попросил предьявить доказательства его происхождения. Конечно, сомнения в честности данного дворянином слова были оскорбительны, но Крин стерпел и передал ему в руки грамоту с печатью рода Талкэ и показал свой медальон с символом клана. Видимо, этого хватило, так как распорядитель даже не стал открывать свиток, а просто молча поклонился и обьяснил правила.
Покончив с делами, оруженосец и его господин вернулись в трактир.
27 день месяца Исков. Криэран. Поздний вечер.
Итак, почти все пешки сделали свой первый ход. Оставалось немногое.
Франциск предполагал, что что-то такое произойдет, но судьба и на этот раз улыбнулась ему. Сказка стала явью, сразу зачаровав и Селину и Адриана. Регентша глупа, она предпочла разглядывать сверкающую игрушку, а за ее спиной собиралась буря. Делон же, похоже, навсегда перешел ту грань, что отделяла его от безумия. Понять все он не сможет, да и не захочет. Он как кошка, предпочтет играть с Анной и ее сотоварищами – следовательно – он все более уязвим.
Да, буря надвигалась на Лакону. Это было видно и по сторнийцам, которые уже предпринимали активные шаги, и по Тай-Суану, который выжидал, очевидно, надеясь получить потом наибольшую выгоду.
Полумесяц стал более враждебным, а Лирии с ее засухой, двухсотлетней обидой и безумной религией ничего не оставалось делать, как ударить. Сафар молодец, прямых утечек информации о готовящемся так и не произошло, судить о текущем положении дел оставалось только по косвенным данным. Судя по всему и Марк подкуплен.
Похоже шансов у Лаконы было меньше, чем Франциск полагал... Проклятье, это означало одно – Ярно проживет, достаточно, чтобы ослабить врага, хотя бы чуток – без этого диктовать какие-то условия в дальнейшем не представлялось возможным. И еще – это означало, что Селину надо убирать, как и Адриана – ну с этим то все понятно, а вот боеспособная армия нужна, а при Селине этого не будет.
Значит, надо пойти на контакт с людьми Ярно, с теми, кого Франциск ненавидел всей душой, с теми кому он противопоставлял себя изначально. Да, это стоило того, потом он отыграется за все.
Внимание Селины и ее людей, так или иначе, отвлечено Долиной. Надо устроить разговор, возможно через третьих лиц, намекнуть о том, что может угрожать королевству, выразить уверенность, что только вместе они смогут противостоять врагам. Ярно – несомненный лидер, он сможет встряхнуть всех этих болванов в железках. Затем – он погибнет, так или иначе...
С Ри (кстати, какова степень ее влияния на королеву?) надо обсудить возможность как можно быстрого поступления товаров в обход Селины. Потому, как, судя по докладам на вооружении армии Лаконы, до сих пор есть оружие помнящее Тарла II.
Франциск замер над бумагами, "дергая" за те "ниточки", что шли от него до концов всей этой Земли. Приказы шли и на север и на юг, на запад и на восток. Эта величайшая игра завораживала и пленяла его.
Итак, почти все пешки сделали свой первый ход. Оставалось немногое.
Франциск предполагал, что что-то такое произойдет, но судьба и на этот раз улыбнулась ему. Сказка стала явью, сразу зачаровав и Селину и Адриана. Регентша глупа, она предпочла разглядывать сверкающую игрушку, а за ее спиной собиралась буря. Делон же, похоже, навсегда перешел ту грань, что отделяла его от безумия. Понять все он не сможет, да и не захочет. Он как кошка, предпочтет играть с Анной и ее сотоварищами – следовательно – он все более уязвим.
Да, буря надвигалась на Лакону. Это было видно и по сторнийцам, которые уже предпринимали активные шаги, и по Тай-Суану, который выжидал, очевидно, надеясь получить потом наибольшую выгоду.
Полумесяц стал более враждебным, а Лирии с ее засухой, двухсотлетней обидой и безумной религией ничего не оставалось делать, как ударить. Сафар молодец, прямых утечек информации о готовящемся так и не произошло, судить о текущем положении дел оставалось только по косвенным данным. Судя по всему и Марк подкуплен.
Похоже шансов у Лаконы было меньше, чем Франциск полагал... Проклятье, это означало одно – Ярно проживет, достаточно, чтобы ослабить врага, хотя бы чуток – без этого диктовать какие-то условия в дальнейшем не представлялось возможным. И еще – это означало, что Селину надо убирать, как и Адриана – ну с этим то все понятно, а вот боеспособная армия нужна, а при Селине этого не будет.
Значит, надо пойти на контакт с людьми Ярно, с теми, кого Франциск ненавидел всей душой, с теми кому он противопоставлял себя изначально. Да, это стоило того, потом он отыграется за все.
Внимание Селины и ее людей, так или иначе, отвлечено Долиной. Надо устроить разговор, возможно через третьих лиц, намекнуть о том, что может угрожать королевству, выразить уверенность, что только вместе они смогут противостоять врагам. Ярно – несомненный лидер, он сможет встряхнуть всех этих болванов в железках. Затем – он погибнет, так или иначе...
С Ри (кстати, какова степень ее влияния на королеву?) надо обсудить возможность как можно быстрого поступления товаров в обход Селины. Потому, как, судя по докладам на вооружении армии Лаконы, до сих пор есть оружие помнящее Тарла II.
Франциск замер над бумагами, "дергая" за те "ниточки", что шли от него до концов всей этой Земли. Приказы шли и на север и на юг, на запад и на восток. Эта величайшая игра завораживала и пленяла его.
28 день месяца Исков. Криэран.
Поздним утром доставили послание от королевы «Туманной долины», в котором она выражала «огромную радость возможности показать милейшей сестре чудеса своей страны и ожидает гостью в особняке милорда ле Шаорина, приглашение которого любезно приняла». Ничего неожиданного в ответе не было. Толпы баронов и графов могут ожидать возможности увидеть волшебных единорогов сколь годно долго, Эмилия не кто-нибудь, а сторнийская принцесса, а особам королевской крови по этикету полагается дружить и называть друг друга не иначе как возлюбленными братьями и сестрами, независимо от истинного отношения друг к другу.
Между Сторном и Долиной никогда не возникало конфликтов: откуда им было взяться, если эта самая Долина до вчерашнего дня считалась не более чем сказкой. Значит, есть шанс, на то, что светская любезность к концу встречи сменится добрыми приятельскими отношениями. Трудно найти верного друга, но обрести приятеля, с которым можно обсудить светские сплетни дело десяти минут.
Эмилия в сопровождении двух слуг появилась у ворот особняка ле Шаорина, где расположилась делегация Долины около полудня. Встретил их лириец средних лет, украшенный многочисленными шрамами. Странный слуга для королевы. Лириец, предложил сиятельной гостье обождать в гостиной, пока он доложит о ее приезде королеве. Через несколько мгновений дверь резко распахнулась, и перед Эми оказалась лицом к лицу с очень высокой светловолосой девушкой, которая казалось, поставила своей целью испепелить гостью взглядом зеленых глаз, однако вместо этого стремительно покинула комнату.
Любезный прием ничего не скажешь. Оставалось лишь надеяться, что виною разъяренного состояния девушки был не визит сторнийки. Что там было про теплые дружеские отношения.
Впрочем, опасения оказались напрасными: королева Анна встретила гостью весьма приветливо. Напоила Тай-Суанским чаем, продемонстрировала чудеса научной и магической мысли Долины, а затем предложила пройти в конюшню, где расположились знаменитые единороги. Дежурные любезности, дежурные возгласы восхищения при виде диковинных коней (а Эми была уверена, что предками «однорогов» были обыкновенные кони), нет красивы, конечно, ничего не скажешь, но она здесь не за тем, чтобы любоваться на заморские диковины.
Королева старательно, хотя не то чтобы совсем непринужденно вела светскую беседу, а Эмилия тем временем думала над тем как направить разговор в менее официальное русло. Наконец, устав ждать подходящего момента Эми старательно, но не слишком грубо переврала обращение к королеве, а затем принялась старательно извинять за проявленную бестактность (которую, вот что странно, королева Анна не заметила!). В результате мастерски разыгранной сцены королеве не оставалось ничего иного, как предложить «милой подруге» называть ее леди Анной. Еще через пол часа девушки уже более или менее непринужденно болтали, точнее, болтала Эмилия, старательно разыгрывая придворную пустышку.
- Леди Анна, простите за нескромный вопрос. Почему вы вдруг решили открыть жителям Империи правду о Долине?
- Время пришло. Сколько можно прятаться, ведь прежней ненависти к магам уже нет, а торговать куда удобней открыто.
- Определенно. Только я не решилась бы рассказать о магических способностях здесь в Лаконе. Делон, королевский маг единственный законный чародей в Лаконе. И … - Эми понизила голос, - говорят он страшно расправляется с магами, словно питается их болью… Впрочем это, конечно, только слухи. – Эмилия робко улыбнулась.
- Не думаю, что он решиться тронуть нас. - Улыбнулась Анна. - Торговое соглашение с Лаконой будет весьма выгодно обеим странам.
Эмилия как можно беззаботней улыбнулась в ответ.
- Полагаю, сторнийские дамы также будут в восторге от ваших ювелирных изделий, а воины от оружия. Сторн ведь часть Лаконы, а значит, торговля выгодна и нам. Кстати, в Сторне к магии относятся гораздо более лояльно.
- Даже в Долине слышали, что торговля в Сторне процветает, думаю, наши купцы с радостью будут сотрудничать, особенно теперь, когда море спокойно.
Что это намек? На всякий случай Эмилия решила надеть подходящую случаю маску.
- Да сильных штормов в последние сто с лишним лет почти не бывало. Да и союз с Лаконой укрепил торговлю. Знаете, леди Анна, эти войны, столько смертей даже подумать страшно. Хорошо, что все это осталось в прошлом.
- Значит, Сторн не тяготится своим нынешним зависимым положением?
- Ну конечно недовольные есть всегда, но кто их слушает, пока торговля крепнет, а наши города богатеют. На моем родном острове, к примеру, добывают драгоценные камни. Они называются немного грустно «Слезы Аллари», но обещаю, Вас Анна, они плакать не заставят. - Щебетала Эми, открывая изящную шкатулку, которую до этого держала в руках – на красном бархате переливалось ярко-зеленое ожерелье.
- Потрясающе красиво. – сказала Анна, рассматривая подарок. – Но такой дорогой подарок.
- О, что Вы! Это лишь та малость, которой я могу отблагодарить Вас, за сказку в которой побывала сегодня. Вы и ваши спутники всегда желанные гости в нашем доме.
Женщины попрощались и Эмилия отправилась в особняк, чтобы переодеться к общей схватке. Разговор прошел гладко, но что-то настораживало. Что же?
Поздним утром доставили послание от королевы «Туманной долины», в котором она выражала «огромную радость возможности показать милейшей сестре чудеса своей страны и ожидает гостью в особняке милорда ле Шаорина, приглашение которого любезно приняла». Ничего неожиданного в ответе не было. Толпы баронов и графов могут ожидать возможности увидеть волшебных единорогов сколь годно долго, Эмилия не кто-нибудь, а сторнийская принцесса, а особам королевской крови по этикету полагается дружить и называть друг друга не иначе как возлюбленными братьями и сестрами, независимо от истинного отношения друг к другу.
Между Сторном и Долиной никогда не возникало конфликтов: откуда им было взяться, если эта самая Долина до вчерашнего дня считалась не более чем сказкой. Значит, есть шанс, на то, что светская любезность к концу встречи сменится добрыми приятельскими отношениями. Трудно найти верного друга, но обрести приятеля, с которым можно обсудить светские сплетни дело десяти минут.
Эмилия в сопровождении двух слуг появилась у ворот особняка ле Шаорина, где расположилась делегация Долины около полудня. Встретил их лириец средних лет, украшенный многочисленными шрамами. Странный слуга для королевы. Лириец, предложил сиятельной гостье обождать в гостиной, пока он доложит о ее приезде королеве. Через несколько мгновений дверь резко распахнулась, и перед Эми оказалась лицом к лицу с очень высокой светловолосой девушкой, которая казалось, поставила своей целью испепелить гостью взглядом зеленых глаз, однако вместо этого стремительно покинула комнату.
Любезный прием ничего не скажешь. Оставалось лишь надеяться, что виною разъяренного состояния девушки был не визит сторнийки. Что там было про теплые дружеские отношения.
Впрочем, опасения оказались напрасными: королева Анна встретила гостью весьма приветливо. Напоила Тай-Суанским чаем, продемонстрировала чудеса научной и магической мысли Долины, а затем предложила пройти в конюшню, где расположились знаменитые единороги. Дежурные любезности, дежурные возгласы восхищения при виде диковинных коней (а Эми была уверена, что предками «однорогов» были обыкновенные кони), нет красивы, конечно, ничего не скажешь, но она здесь не за тем, чтобы любоваться на заморские диковины.
Королева старательно, хотя не то чтобы совсем непринужденно вела светскую беседу, а Эмилия тем временем думала над тем как направить разговор в менее официальное русло. Наконец, устав ждать подходящего момента Эми старательно, но не слишком грубо переврала обращение к королеве, а затем принялась старательно извинять за проявленную бестактность (которую, вот что странно, королева Анна не заметила!). В результате мастерски разыгранной сцены королеве не оставалось ничего иного, как предложить «милой подруге» называть ее леди Анной. Еще через пол часа девушки уже более или менее непринужденно болтали, точнее, болтала Эмилия, старательно разыгрывая придворную пустышку.
- Леди Анна, простите за нескромный вопрос. Почему вы вдруг решили открыть жителям Империи правду о Долине?
- Время пришло. Сколько можно прятаться, ведь прежней ненависти к магам уже нет, а торговать куда удобней открыто.
- Определенно. Только я не решилась бы рассказать о магических способностях здесь в Лаконе. Делон, королевский маг единственный законный чародей в Лаконе. И … - Эми понизила голос, - говорят он страшно расправляется с магами, словно питается их болью… Впрочем это, конечно, только слухи. – Эмилия робко улыбнулась.
- Не думаю, что он решиться тронуть нас. - Улыбнулась Анна. - Торговое соглашение с Лаконой будет весьма выгодно обеим странам.
Эмилия как можно беззаботней улыбнулась в ответ.
- Полагаю, сторнийские дамы также будут в восторге от ваших ювелирных изделий, а воины от оружия. Сторн ведь часть Лаконы, а значит, торговля выгодна и нам. Кстати, в Сторне к магии относятся гораздо более лояльно.
- Даже в Долине слышали, что торговля в Сторне процветает, думаю, наши купцы с радостью будут сотрудничать, особенно теперь, когда море спокойно.
Что это намек? На всякий случай Эмилия решила надеть подходящую случаю маску.
- Да сильных штормов в последние сто с лишним лет почти не бывало. Да и союз с Лаконой укрепил торговлю. Знаете, леди Анна, эти войны, столько смертей даже подумать страшно. Хорошо, что все это осталось в прошлом.
- Значит, Сторн не тяготится своим нынешним зависимым положением?
- Ну конечно недовольные есть всегда, но кто их слушает, пока торговля крепнет, а наши города богатеют. На моем родном острове, к примеру, добывают драгоценные камни. Они называются немного грустно «Слезы Аллари», но обещаю, Вас Анна, они плакать не заставят. - Щебетала Эми, открывая изящную шкатулку, которую до этого держала в руках – на красном бархате переливалось ярко-зеленое ожерелье.
- Потрясающе красиво. – сказала Анна, рассматривая подарок. – Но такой дорогой подарок.
- О, что Вы! Это лишь та малость, которой я могу отблагодарить Вас, за сказку в которой побывала сегодня. Вы и ваши спутники всегда желанные гости в нашем доме.
Женщины попрощались и Эмилия отправилась в особняк, чтобы переодеться к общей схватке. Разговор прошел гладко, но что-то настораживало. Что же?
После этого - как не крути важного для Риган разговора - она поняла, что осталось единственное желание, которое она желает исполнить: лечь спать. Взгляд Риган было очень красноречив, Ред усмехнулся уголком губ и тихо сказал:
- Таверна забита до отказа, эта комнаты принадлежит хозяину и нам с тобой придется ее делить. Ложись на постель, я могу спать и на полу.
Лишней скромностью Риган не отличалась и потому через пару мгновений она уже спала без задних, да похоже и без передних, ног.
Дир постелил себе на полу плащ и лег привычно, как красивый, хищный зверь расправив широкие плечи. Перед мысленным взором промелькнул весь прошедший день: "Рем прав... пора определятся." С этой мыслью он заснул.
Риган давно уже не спала на кровати, а на такой, как она полагала шикарной - и подавно. Во сне девушке казалось, что она окутана теплым снегом. Именно теплым, словно одета в пушистую, белоснежную шубку. Гибкое тело послушно каждому желанию и лишь странные глаза смотрят на нее сквозь сон... сквозь весь сон, словно ищут и не могут найти. Девушка вздрогнула и проснулась.
27: утро и день. Криэран.
Лукавый и проказливый лучик солнца проник в их комнату, пробуждая к новому дню. Риган потянулась и села, рассматривая спящего Реда.
- Мое лицо с утра выражает больше, чем вчера за ужином? - пробормотал парень сквозь сон.
Девушка засмеялась:
- Да. Оно отчетливо говорит мне о том, что желудок снова пуст. Если ты не против - я схожу и попрошу хозяина принести нам еды.
Ред кивнул. Его неожиданная спутница легко соскочила с постели и выбежала из комнаты.
- Спускаться по лестнице? - пробормотала Риган, глядя на ступеньки. - Вот еще! Лучше по ней скатится!
Веселый спуск был беззастенчиво прерван. Риган со всего размаху врезалась в красивого, но угрюмого парня: "Вот медведь!" в сердцах решила она.
- Эй, приятель, нельзя ли поаккуратнее?!
- Можно, конечно, но тогда это не было бы настолько забавно! - Риган быстро осмотрела парня. Высокий, ладно сложенный, лицо мужественное и необычно красивое - это девушка тоже про себя отметила. А незнакомец присматривался к ней, лицо ее ничего не выражало, кроме живого любопытства, какое всегда проскальзывает у молодых юношей, когда они сталкиваются с настоящими, видавшими битвы и сражения Воинами. Именно с таким столкнулась сейчас и Риган, а точнее едва не сшибла его с лестницы.
- Пойдем-ка, - неожиданно предложил парень. - Не станем же мы из-за пустяка врагами.
Риган кивнула:
- Отлично, сударь, я очень рад, сударь.
Они присели за свободный стол и после утоления легкого чувства голода - разговорились. Незнакомца звали - Крин Везем. Он был бьерингом - Риган мысленно присвистнула. Крин решил участвовать в турнире мечников, глядя на его руки девушка охотно поверила, что он запросто сможет сломать сосну. Но для участия рыцарю необходим оруженосец и вот, если Риган не против:
- Конечно, сударь! Я вам с удовольствием помогу. Тем более, что мне самому любопытно посмотреть на этих всех великосветских вельмож поближе. Да и себя показать. Ведь я тоже - парень не промах, - Риган несло. Она и сама не знала, почему решила согласится. Ведь Ред Дир мог не одобрить этого поступка: "Да ну! Ерунда. Ред - отличный парень... И Крин - хоть куда.. И.. Стихии меня раздери! Да что же это за странное чувство.. Словно так надо..", стряхивая с себя странное оцепенение, Риган кивнула: - Разрешите приступить к своим обязанностям?
И Крин улыбнулся. Улыбка удивительным образом преобразила его и девушка поняла, что этот бьеринг - один из самых красивых и сильных представителей своего племени. "Вот это да... Еще немного и я решу, что это наследный принц Великих Медведей.. Огненный Творец! И действительно!"
Во всех этих занудных переговорах с устроителем турнира Риган удивляло одно: неужели они по виду не могут понять - эти люди - где знатный род, а где - просто выскочка... Какие-то бумаги требуют.. Впрочем, Риган отлично понимала, что ей все равно везет, как никогда, а потому с увлечением доказывая чиновнику свою правоту и правоту своего хозяина - ощущала необычайный подъем сил. После завершения переговоров, Крин попрощался со своим оруженосцем, условившись, что вечером они встретятся и Риган познакомит Крина со своим другом.
Девушка забежала в номер уже после обеда, по пути она осведомилась у хозяина не забыл ли он накормить Реда, на что тот добродушно хмыкнув заявил:
- Конечно, конечно, парень.. Я ведь видел насколько он может быть голодным.. А сейчас он на конюшне.. Опять своего коня проведывает.
Риган развернулась, отправившись на поиски Реда..
Когда Риган на полных парах вбежала в конюшню, Ред сидел на стогу сена. Его лицо как всегда было задумчиво.
- Ред,- тихо позвала Риган, - Что с тобой? Что то случилось?
- Вовсе нет,- легко улыбнулся Ред,- садись рядом со мной.
Так Риган и сделала.
- Я тут в таверне познакомилась с одним чудаком, - тут же она начала свой рассказ.
Ред слушал очень внимательно, не упуская не единого слова, ни единого жеста.
Риган рассказывала с таким упоением, с таким азартом, что Ред не мог сдержать улыбку.
- Я обязательно познакомлю вас. Но ты не должен раскрывать моей тайны. Теперь я оруженосец.
- Какая ты авантюристка! - добро усмехнулся Ред Дир.
Риган впервые увидела искорки в глазах странника и ей это понравилось. Его лицо как будто ожило и засияло. Боль и тоска покинули его. Оно так и было.
Ред чувствовал, что боль уходит и появляется надежда. Когда-то он был счастлив и беспечен, когда-то. Это было так давно, сотни жизней назад. Ред многих людей встречал на своем пути, но эта девушка была особенной. Она заражала своей энергией и хотелось делать безумные поступки.
- И девушек ты тоже будешь очаровывать?
Риган вскочила с места, это создание было не сдержать, идеи так и сыпались из ее головы.
- Девушек? А что? Ты думаешь у меня не получится? Ха! Да я тебе фору дам!
Ред представил Риган в этой роли и звонко рассмеялся. Смех напоминал звон маленьких бубенчиков. Его глаза искрились, как у ребенка, который был поглощен новой игрой.
- Что ж прекрасно, - странник продолжал смеяться. - С тобой не соскучишься.
Риган сама сияла словно солнце. Она была довольна своей задумкой и Ред наконец-то смеялся.
- А еще, а еще...
Ред перебил подругу серьезным тоном:
- Риган. С каждой минутой я все больше убеждаюсь в том, что наша встреча не случайна. Теперь мы повязаны с тобой одной веревкой. Не забывай это. Сейчас я не могу тебе всего о себе рассказать. Просто время еще не пришло. Но оно обязательно придет.
Риган одобрительно кивнула.
-Ты наешь что я странствую по свету. Я ищу дом. Сегодня ночью я сделал свой выбор. Два года назад мне посчастливилось побывать в землях Полумесяца. Я думаю вернуться туда вскоре после окончания турнира.
В этот момент сердце Риган екнуло. Она на миг представила, что придется расстаться с этим человеком. И ее лицо отразило страх. Ред улыбнулся.
- И надеюсь отправиться туда не один. Но для начала я надеюсь встретиться с князем Эвором и поступить к нему на службу. Я думаю мой славный меч еще весьма ему пригодиться. И ты тоже.
Риган довольно улыбнулась...
- Я слышала будет карнавал ночью. Я надеюсь там появиться.
- Конечно иди.
- Нет, я пойду только с тобой.
- Риган, не говори глупостей. Я не люблю все эти танцы. Для меня это хуже пытки.
Риган нахмурилась:
- Ты просто боишься что я обойду тебя... во всем.
У странника дыхание перехватило от такой дерзости.
-Хорошо, по рукам.
Риган была собой довольна, вечер обещал быть удачным..
- Таверна забита до отказа, эта комнаты принадлежит хозяину и нам с тобой придется ее делить. Ложись на постель, я могу спать и на полу.
Лишней скромностью Риган не отличалась и потому через пару мгновений она уже спала без задних, да похоже и без передних, ног.
Дир постелил себе на полу плащ и лег привычно, как красивый, хищный зверь расправив широкие плечи. Перед мысленным взором промелькнул весь прошедший день: "Рем прав... пора определятся." С этой мыслью он заснул.
Риган давно уже не спала на кровати, а на такой, как она полагала шикарной - и подавно. Во сне девушке казалось, что она окутана теплым снегом. Именно теплым, словно одета в пушистую, белоснежную шубку. Гибкое тело послушно каждому желанию и лишь странные глаза смотрят на нее сквозь сон... сквозь весь сон, словно ищут и не могут найти. Девушка вздрогнула и проснулась.
27: утро и день. Криэран.
Лукавый и проказливый лучик солнца проник в их комнату, пробуждая к новому дню. Риган потянулась и села, рассматривая спящего Реда.
- Мое лицо с утра выражает больше, чем вчера за ужином? - пробормотал парень сквозь сон.
Девушка засмеялась:
- Да. Оно отчетливо говорит мне о том, что желудок снова пуст. Если ты не против - я схожу и попрошу хозяина принести нам еды.
Ред кивнул. Его неожиданная спутница легко соскочила с постели и выбежала из комнаты.
- Спускаться по лестнице? - пробормотала Риган, глядя на ступеньки. - Вот еще! Лучше по ней скатится!
Веселый спуск был беззастенчиво прерван. Риган со всего размаху врезалась в красивого, но угрюмого парня: "Вот медведь!" в сердцах решила она.
- Эй, приятель, нельзя ли поаккуратнее?!
- Можно, конечно, но тогда это не было бы настолько забавно! - Риган быстро осмотрела парня. Высокий, ладно сложенный, лицо мужественное и необычно красивое - это девушка тоже про себя отметила. А незнакомец присматривался к ней, лицо ее ничего не выражало, кроме живого любопытства, какое всегда проскальзывает у молодых юношей, когда они сталкиваются с настоящими, видавшими битвы и сражения Воинами. Именно с таким столкнулась сейчас и Риган, а точнее едва не сшибла его с лестницы.
- Пойдем-ка, - неожиданно предложил парень. - Не станем же мы из-за пустяка врагами.
Риган кивнула:
- Отлично, сударь, я очень рад, сударь.
Они присели за свободный стол и после утоления легкого чувства голода - разговорились. Незнакомца звали - Крин Везем. Он был бьерингом - Риган мысленно присвистнула. Крин решил участвовать в турнире мечников, глядя на его руки девушка охотно поверила, что он запросто сможет сломать сосну. Но для участия рыцарю необходим оруженосец и вот, если Риган не против:
- Конечно, сударь! Я вам с удовольствием помогу. Тем более, что мне самому любопытно посмотреть на этих всех великосветских вельмож поближе. Да и себя показать. Ведь я тоже - парень не промах, - Риган несло. Она и сама не знала, почему решила согласится. Ведь Ред Дир мог не одобрить этого поступка: "Да ну! Ерунда. Ред - отличный парень... И Крин - хоть куда.. И.. Стихии меня раздери! Да что же это за странное чувство.. Словно так надо..", стряхивая с себя странное оцепенение, Риган кивнула: - Разрешите приступить к своим обязанностям?
И Крин улыбнулся. Улыбка удивительным образом преобразила его и девушка поняла, что этот бьеринг - один из самых красивых и сильных представителей своего племени. "Вот это да... Еще немного и я решу, что это наследный принц Великих Медведей.. Огненный Творец! И действительно!"
Во всех этих занудных переговорах с устроителем турнира Риган удивляло одно: неужели они по виду не могут понять - эти люди - где знатный род, а где - просто выскочка... Какие-то бумаги требуют.. Впрочем, Риган отлично понимала, что ей все равно везет, как никогда, а потому с увлечением доказывая чиновнику свою правоту и правоту своего хозяина - ощущала необычайный подъем сил. После завершения переговоров, Крин попрощался со своим оруженосцем, условившись, что вечером они встретятся и Риган познакомит Крина со своим другом.
Девушка забежала в номер уже после обеда, по пути она осведомилась у хозяина не забыл ли он накормить Реда, на что тот добродушно хмыкнув заявил:
- Конечно, конечно, парень.. Я ведь видел насколько он может быть голодным.. А сейчас он на конюшне.. Опять своего коня проведывает.
Риган развернулась, отправившись на поиски Реда..
Когда Риган на полных парах вбежала в конюшню, Ред сидел на стогу сена. Его лицо как всегда было задумчиво.
- Ред,- тихо позвала Риган, - Что с тобой? Что то случилось?
- Вовсе нет,- легко улыбнулся Ред,- садись рядом со мной.
Так Риган и сделала.
- Я тут в таверне познакомилась с одним чудаком, - тут же она начала свой рассказ.
Ред слушал очень внимательно, не упуская не единого слова, ни единого жеста.
Риган рассказывала с таким упоением, с таким азартом, что Ред не мог сдержать улыбку.
- Я обязательно познакомлю вас. Но ты не должен раскрывать моей тайны. Теперь я оруженосец.
- Какая ты авантюристка! - добро усмехнулся Ред Дир.
Риган впервые увидела искорки в глазах странника и ей это понравилось. Его лицо как будто ожило и засияло. Боль и тоска покинули его. Оно так и было.
Ред чувствовал, что боль уходит и появляется надежда. Когда-то он был счастлив и беспечен, когда-то. Это было так давно, сотни жизней назад. Ред многих людей встречал на своем пути, но эта девушка была особенной. Она заражала своей энергией и хотелось делать безумные поступки.
- И девушек ты тоже будешь очаровывать?
Риган вскочила с места, это создание было не сдержать, идеи так и сыпались из ее головы.
- Девушек? А что? Ты думаешь у меня не получится? Ха! Да я тебе фору дам!
Ред представил Риган в этой роли и звонко рассмеялся. Смех напоминал звон маленьких бубенчиков. Его глаза искрились, как у ребенка, который был поглощен новой игрой.
- Что ж прекрасно, - странник продолжал смеяться. - С тобой не соскучишься.
Риган сама сияла словно солнце. Она была довольна своей задумкой и Ред наконец-то смеялся.
- А еще, а еще...
Ред перебил подругу серьезным тоном:
- Риган. С каждой минутой я все больше убеждаюсь в том, что наша встреча не случайна. Теперь мы повязаны с тобой одной веревкой. Не забывай это. Сейчас я не могу тебе всего о себе рассказать. Просто время еще не пришло. Но оно обязательно придет.
Риган одобрительно кивнула.
-Ты наешь что я странствую по свету. Я ищу дом. Сегодня ночью я сделал свой выбор. Два года назад мне посчастливилось побывать в землях Полумесяца. Я думаю вернуться туда вскоре после окончания турнира.
В этот момент сердце Риган екнуло. Она на миг представила, что придется расстаться с этим человеком. И ее лицо отразило страх. Ред улыбнулся.
- И надеюсь отправиться туда не один. Но для начала я надеюсь встретиться с князем Эвором и поступить к нему на службу. Я думаю мой славный меч еще весьма ему пригодиться. И ты тоже.
Риган довольно улыбнулась...
- Я слышала будет карнавал ночью. Я надеюсь там появиться.
- Конечно иди.
- Нет, я пойду только с тобой.
- Риган, не говори глупостей. Я не люблю все эти танцы. Для меня это хуже пытки.
Риган нахмурилась:
- Ты просто боишься что я обойду тебя... во всем.
У странника дыхание перехватило от такой дерзости.
-Хорошо, по рукам.
Риган была собой довольна, вечер обещал быть удачным..
Сказать, что Эвор был не в духе, значит назвать ураган легким бризом, из огромного множества красавиц, посетивших этот турнир, Ярно Фалесс назвал Королевой турнира именно его невесту в обход даже Мирты Тойе, повязавшей ему шарф. Чего он хотел этим добиться? Доказать, что наследник Лаконского престола может получить все, что хочет?
Что ж, Ярно очень плохо знает лесной народ, если полагает, что Князь Леса запросто проглотит это оскорбление.
С какой то молчаливой мрачноватой медленно закипающей яростью Эвор наблюдал за танцующими парами, среди которых его интересовали только Ярно и Саола, двигающиеся настолько медленно и близко друг к другу насколько это только позволяли приличия. Когда уж кончится этот бесконечно долгий вечер?
Эвор не находил теперь причин задерживаться в Криэране больше, чем на день, завтра после обеда стоит официально отблагодарить Селину за гостеприимство, и можно отбывать, этот турнир, ровно, как и весь визит в Криэран ничего не дал ему, ничего из того, о чем просил озаботиться отец.
- Мой Князь, - Саола подошла к нему снова совершенно бесшумно, как кошка. На ее лице сияла улыбка, столь искренне счастливая, что прежде на ее лице Эвор подобной не видел. Стало отчего то обидно и непонятно пусто на душе «она никогда не будет так радоваться для меня».
- Вы наконец нашли время оторваться от своего рыцаря?
- Прошу простить меня, Князь, но это традиция…
-Да, конечно, - Эвор внезапно осознал, что не хочет портить ей праздник. Скоро она станет его женой, и князю совершенно не хотелось, что бы Саола всю оставшуюся жизнь обижаясь, припоминала, как он испортил ей тот день, когда она стала совсем ненадолго первой леди Криэрана.
- Прости меня, - ласково мурлыкнула девушка, в ее глазах загорались и гасли озорные искры, - Если ты хочешь, я больше не оставлю тебя.
- Веселись, - с грустной улыбкой ответил Эвор, это твой день, - Надеюсь, завтра ты окажешь мне честь видеть тебя.
- Несомненно, - ответила Саола тихо и приподнявшись на цыпочки поцеловала жениха в щеку.
Когда люди наконец стали расходиться по домам, Эвор проводил ее к карете. Выходя из зала, Саола оглянулась, словно стараясь кого-то в последний раз отыскать. Князь несомненно знал кого, но ради нее же предпочел не обратить на это внимание. Она его, Эвора, невеста, там в лесу она забудет своего рыцаря и научится быть счастливой тем, что сейчас просто не понимает.
В опустевшем зале Ярно нашел Эвора сам.
- Мне говорили, ты искал встречи со мною?
- Пройдемся?
Герцог только кивнул. Никто бы не поверил, если бы ему сказали, что Эвор и Ярно росли при одном дворе, и манеры и внешность отличались практически прямой противоположностью. Кроме того, симпатии друг к другу эти двое тоже не питали никаких, теперь же каждый видел, что одной причиной для вражды стало больше, но к счастью оба правителя понимали, что война сейчас невыгодна обеим сторонам. Этот разговор являлся вынужденной мерой.
- О чем ты хотел поговорить со мною, Эвор?
- Пол Криэрана знает, что после окончания турнира ты вероятнее всего объявишь себя королем. Королю нужен мир и покой во всех областях Империи, не так ли?
- Это можно расценивать, как угрозу?
-Отнюдь, - Эвор решительно покачал головой, - Я приглашаю тебя на свою свадьбу, Ярно.
После этих слов по лицу Ярно прошла далеко не дружелюбная тень, но он легко взял себя в руки.
- Закон гостеприимства в лесу нерушим, - сказал Эвор, - Никто в моем княжестве не посмеет поднять на тебя руку, если ты сам придешь с миром. Там в Тиле, мы сможем без лишних ушей обсудить то, ради чего я сюда приехал, ты можешь получить помощь и расположение Полумесяца в своей борьбе с Селиной в то время, как Тил получит то единственное, что нужно Лесу от Империи.
- Касаемо этого, я ничего тебе не обещаю, Эвор, но принимаю твое приглашение.
Более говорить им было не о чем, Эвор попрощался и вернулся в гостиницу. Все, что планировалось, сделано, завтра вечером он покинет этот лживый каменный город. Покинет, так ни в чем и не разобравшись, не поняв врагов или друзей нажил. Князь подошел к окну, на площади танцевали и веселились люди, вдоль набережных всю ночь горели костры. Внезапно захотелось не думать не о чем, быть там и делать то, к чему лежит сердце, как в прочем он и поступал во время своей жизни в Фалессе. Князь отослал охрану, облачился в менее дорогую и заметную тунику и вышел в южную ночь.
Что ж, Ярно очень плохо знает лесной народ, если полагает, что Князь Леса запросто проглотит это оскорбление.
С какой то молчаливой мрачноватой медленно закипающей яростью Эвор наблюдал за танцующими парами, среди которых его интересовали только Ярно и Саола, двигающиеся настолько медленно и близко друг к другу насколько это только позволяли приличия. Когда уж кончится этот бесконечно долгий вечер?
Эвор не находил теперь причин задерживаться в Криэране больше, чем на день, завтра после обеда стоит официально отблагодарить Селину за гостеприимство, и можно отбывать, этот турнир, ровно, как и весь визит в Криэран ничего не дал ему, ничего из того, о чем просил озаботиться отец.
- Мой Князь, - Саола подошла к нему снова совершенно бесшумно, как кошка. На ее лице сияла улыбка, столь искренне счастливая, что прежде на ее лице Эвор подобной не видел. Стало отчего то обидно и непонятно пусто на душе «она никогда не будет так радоваться для меня».
- Вы наконец нашли время оторваться от своего рыцаря?
- Прошу простить меня, Князь, но это традиция…
-Да, конечно, - Эвор внезапно осознал, что не хочет портить ей праздник. Скоро она станет его женой, и князю совершенно не хотелось, что бы Саола всю оставшуюся жизнь обижаясь, припоминала, как он испортил ей тот день, когда она стала совсем ненадолго первой леди Криэрана.
- Прости меня, - ласково мурлыкнула девушка, в ее глазах загорались и гасли озорные искры, - Если ты хочешь, я больше не оставлю тебя.
- Веселись, - с грустной улыбкой ответил Эвор, это твой день, - Надеюсь, завтра ты окажешь мне честь видеть тебя.
- Несомненно, - ответила Саола тихо и приподнявшись на цыпочки поцеловала жениха в щеку.
Когда люди наконец стали расходиться по домам, Эвор проводил ее к карете. Выходя из зала, Саола оглянулась, словно стараясь кого-то в последний раз отыскать. Князь несомненно знал кого, но ради нее же предпочел не обратить на это внимание. Она его, Эвора, невеста, там в лесу она забудет своего рыцаря и научится быть счастливой тем, что сейчас просто не понимает.
В опустевшем зале Ярно нашел Эвора сам.
- Мне говорили, ты искал встречи со мною?
- Пройдемся?
Герцог только кивнул. Никто бы не поверил, если бы ему сказали, что Эвор и Ярно росли при одном дворе, и манеры и внешность отличались практически прямой противоположностью. Кроме того, симпатии друг к другу эти двое тоже не питали никаких, теперь же каждый видел, что одной причиной для вражды стало больше, но к счастью оба правителя понимали, что война сейчас невыгодна обеим сторонам. Этот разговор являлся вынужденной мерой.
- О чем ты хотел поговорить со мною, Эвор?
- Пол Криэрана знает, что после окончания турнира ты вероятнее всего объявишь себя королем. Королю нужен мир и покой во всех областях Империи, не так ли?
- Это можно расценивать, как угрозу?
-Отнюдь, - Эвор решительно покачал головой, - Я приглашаю тебя на свою свадьбу, Ярно.
После этих слов по лицу Ярно прошла далеко не дружелюбная тень, но он легко взял себя в руки.
- Закон гостеприимства в лесу нерушим, - сказал Эвор, - Никто в моем княжестве не посмеет поднять на тебя руку, если ты сам придешь с миром. Там в Тиле, мы сможем без лишних ушей обсудить то, ради чего я сюда приехал, ты можешь получить помощь и расположение Полумесяца в своей борьбе с Селиной в то время, как Тил получит то единственное, что нужно Лесу от Империи.
- Касаемо этого, я ничего тебе не обещаю, Эвор, но принимаю твое приглашение.
Более говорить им было не о чем, Эвор попрощался и вернулся в гостиницу. Все, что планировалось, сделано, завтра вечером он покинет этот лживый каменный город. Покинет, так ни в чем и не разобравшись, не поняв врагов или друзей нажил. Князь подошел к окну, на площади танцевали и веселились люди, вдоль набережных всю ночь горели костры. Внезапно захотелось не думать не о чем, быть там и делать то, к чему лежит сердце, как в прочем он и поступал во время своей жизни в Фалессе. Князь отослал охрану, облачился в менее дорогую и заметную тунику и вышел в южную ночь.
Криэран никогда не был спокойным городом, а во время турнира город и вовсе не гасил ночами огней. Николя просидел на приеме в честь победителя Турнира и его королевы ровно столько, сколько хватило для того, что бы поздороваться со всеми, кого он здесь знал. Стоило вернуться в гостиницу, но отчего-то Ветер вынес Нико к ограде местной усадьбы. Особого желания видеть отца не было, но он испытывал потребность хотя бы недолго поговорить с Миртой перед ее с, позволения сказать, замужеством более смахивающим на продажу.
Сестра была занята, Нико ожидая ее пил, и, только когда уже решился благополучно покинуть особняк по наиболее безопасному от встречи с отцом маршруту, Мирта неожиданно появилась на пороге его комнаты. После примерно четвери часа препирательств они оба оказались на улице, перемахнув через подоконник.
Мирта хотела побывать везде и сразу, на берегу, среди костров и танцующих под гитары пар, на площадях увешанных масляными светильниками, в городском похожем на лес саду, где заставила Нико залезть ей на дерево за переспелой черешней. Это веселое и совершенно бездумное времяпровождение имело массу преимуществ перед всеми остальными, вина было выпито ровно столько, что бы голова стала совершенно легкой и ноги при этом все еще слушались своих обладателей. Считалось что в эти ночи на улицах веселиться исключительно простонародье и безземельные рыцари, но Нико не раз и не два встречал здесь таких же как они с Миртой детей богатых домов. Но в этой яркой толпе не существовало имен, титулов и званий, каждый стоил ровно столько, сколько сестерциев было в его кошельке.
Уличный певец доиграл веселую мелодию прижав рукой звонкие немного расстроенные струны и Нико с Миртой вырвавшись из толпы на площади, тут же влились в другую, где столкнулись с Корвином Броснэ и его очаровательной спутницей, умудрившейся утром едва не сшибить Нико с ног. Невысказанное предположение, что это не иначе, как его сестра, оказалось совершенно верным. Девушка легко отпарировала очередную шпильку Нико в свой адрес безапелляционным отказом танцевать с таким нахалом.
Мирта танцевала с Нико, с Корвином Броснэ, и с каким то молодым рыцарем из северной Лаконы, и с купеческим сыном, и с каким то, судя по довольно светлым волосам уроженцем полумесяца, потом снова с ним и опять с ним, а потом, они куда то исчезли, да так мастерски, что Николя не успел сообразить куда…. Если туда же, куда подобными ночами исчезает в приятном женском обществе Нико, то их немедленно надо найти….
Однако сказать гораздо проще, чем сделать. В такой толпе не то что затанцевавшуюся пару, даже конный тяжелый отряд, выстроенный в боевой порядок не найдешь.
- Где Мирта? – вырвавшаяся из танцующей толпы Илиана в сопровождении брата раскраснелась от смеха и танцев, темно-русые чуть вьющиеся волосы, уже распущенные, рассыпались по плечам.
- Танцует где-то, - с натянутой улыбкой ответил Нико, про себя полагая, что не простит себе, если с Миртой что нибудь случится, хотя нечто худшее, чем свадьба со Сканти, он вообще себе представить не мог. Может лучше оставить ее в покое. Пусть делает, что хочет, пока еще может. В итоге Мирта всегда сможет за себя постоять и кругом столько молодых рыцарей способных защитить прекрасную леди, если она того захочет.
- Может поищем ее? – Корвин взволнованно посмотрел на Нико.
- Нет, мы просто подождем ее здесь, - со смехом ответил Николя, - Возможно прекрасная леди даже простит меня за глупость.
К счастью для Николя девушка не вставила что-то вроде «На дураков не обижаются».
- Все зависит от того, как ты собираешься искупить вину, - совершенно безобидно смеясь ответила Илиана.
- Я готов ради этого на все, - сказал Нико, не то, что бы это представлялось столь важным, но после выпитого море было по колено. Илиана тихо вскрикнула от неожиданности, когда он поднял ее на руки, пробрался, не опуская ее на землю, к центру площади и поставив девушку на широкий парапет у городского фонтана громко (благо дури в голове от вина хватало и голос годами развиваемый песнями под гитару был сегодня еще не сорван) объявил, что присутствующие на площади видят сейчас не иначе, как самую прекрасную девушку в Криэране, и с любым идиотом, который посмеет это оспорить граф Николя ле Тойе будет драться на мечах прямо здесь и сейчас.
Щеки Илианы залил румянец, в янтарных глазах в равной пропорции плескался смех и гнев. Тишина продлилась несколько мгновений, после которых Николя с довольным видом взял у кого-то бокал с вином и произнес тост за первую красавицу этой ночи. Толпа ответила радостным гулом.
- Теперь леди не откажется подарить мне танец? – смеясь, спросил он, увлекая Илиану за собой в толпу веселящихся людей.
- Права Мирта, граф Николя Тойе самый самоуверенный болван из всех кого я знаю, - заявила девушка, в голосе читалось пережитое волнение, - А если бы нашлись те, кто оспорил. Ты дрался бы со всеми? Тебя могли убить.
- Ну оспорить мог только слепой, - смеясь ответил Нико.
- Вы неисправимы…
- А леди, как я вижу, совсем не умеет веселиться.
Когда музыка стихла они вернулись на край площади, где Илиану ждал брат, а Нико уже успевшая вернуться Мирта.
- Вот и сестра нашлась, - засмеялся Николя.
Ночь сгорела внезапно. Темнота распалась слабыми сумерками. Погасли костры и люди начали расходиться по домам, веселые, уставшие… через пару часов они зевая появятся на турнире. Тойе попрощались с Броснэ. Нико проводил сестру домой в особняк Тойе.
- Я не оставлю тебя, Мирта, - негромко произнес он, уходя, - Я буду на твоей свадьбе и отправлюсь с тобой в Фалессу. Если Сканти посмеет…
-Нико…
Мирта осторожно прижалась к плечу брата и обнял ее, сестра не плакала, но Нико понимал, что она чувствует сейчас. Если бы она могла забыть все свои обязательства он забрал бы ее с собой в Фалессу, он не позволил бы никому ее обидеть. Но она в отличии от самого Нико знает, что такое верность дому, своей семье и знает, что такое «обязательства», она была бы очень хорошей женой тому, кого смогла бы полюбить.
Николя ле Тойе тоже заплатит по счетам своей семьи. Даже сейчас за несколько дней до свадьбы он знал, что будет делать. Здесь в Криэране у Сканти надежная охрана, но в Фалессе он не держит рядом с собой столь многочисленную свиту. Конрад Тойе совершенно не знает своего сына, если думает, что Николя позволит Мирте мучаться с ее новым супругом. К тому же Конрад совсем не расстроится, если его непутевому сыну снесут голову, чего вероятнее всего и так не случится.
Когда Николя наконец добрался до своих апартаментов, Браин, опуская глаза, стеснительно заявил, что «господина графа ждет его светлость герцог Лессо».
- Доброе утро, - улыбнувшись сказал Нико, протягивая Ярно руку, - Чем обязан?
- Я еду в Тил, на свадьбу к нашему другу Эвору. Думаю тебе стоит поехать со мною.
- Не в этот раз, Ярно, я обещал быть на другой свадьбе….
- Именно поэтому, я и хочу, что бы ты ехал со мною. Пока меня нет в столице, тебя не кому вытаскивать из всяких глупостей, в которые ты влипаешь с редкой периодичностью.
- Не волнуйся за меня, - засмеялся Нико, - Я встречу тебя на обратном пути.
Сестра была занята, Нико ожидая ее пил, и, только когда уже решился благополучно покинуть особняк по наиболее безопасному от встречи с отцом маршруту, Мирта неожиданно появилась на пороге его комнаты. После примерно четвери часа препирательств они оба оказались на улице, перемахнув через подоконник.
Мирта хотела побывать везде и сразу, на берегу, среди костров и танцующих под гитары пар, на площадях увешанных масляными светильниками, в городском похожем на лес саду, где заставила Нико залезть ей на дерево за переспелой черешней. Это веселое и совершенно бездумное времяпровождение имело массу преимуществ перед всеми остальными, вина было выпито ровно столько, что бы голова стала совершенно легкой и ноги при этом все еще слушались своих обладателей. Считалось что в эти ночи на улицах веселиться исключительно простонародье и безземельные рыцари, но Нико не раз и не два встречал здесь таких же как они с Миртой детей богатых домов. Но в этой яркой толпе не существовало имен, титулов и званий, каждый стоил ровно столько, сколько сестерциев было в его кошельке.
Уличный певец доиграл веселую мелодию прижав рукой звонкие немного расстроенные струны и Нико с Миртой вырвавшись из толпы на площади, тут же влились в другую, где столкнулись с Корвином Броснэ и его очаровательной спутницей, умудрившейся утром едва не сшибить Нико с ног. Невысказанное предположение, что это не иначе, как его сестра, оказалось совершенно верным. Девушка легко отпарировала очередную шпильку Нико в свой адрес безапелляционным отказом танцевать с таким нахалом.
Мирта танцевала с Нико, с Корвином Броснэ, и с каким то молодым рыцарем из северной Лаконы, и с купеческим сыном, и с каким то, судя по довольно светлым волосам уроженцем полумесяца, потом снова с ним и опять с ним, а потом, они куда то исчезли, да так мастерски, что Николя не успел сообразить куда…. Если туда же, куда подобными ночами исчезает в приятном женском обществе Нико, то их немедленно надо найти….
Однако сказать гораздо проще, чем сделать. В такой толпе не то что затанцевавшуюся пару, даже конный тяжелый отряд, выстроенный в боевой порядок не найдешь.
- Где Мирта? – вырвавшаяся из танцующей толпы Илиана в сопровождении брата раскраснелась от смеха и танцев, темно-русые чуть вьющиеся волосы, уже распущенные, рассыпались по плечам.
- Танцует где-то, - с натянутой улыбкой ответил Нико, про себя полагая, что не простит себе, если с Миртой что нибудь случится, хотя нечто худшее, чем свадьба со Сканти, он вообще себе представить не мог. Может лучше оставить ее в покое. Пусть делает, что хочет, пока еще может. В итоге Мирта всегда сможет за себя постоять и кругом столько молодых рыцарей способных защитить прекрасную леди, если она того захочет.
- Может поищем ее? – Корвин взволнованно посмотрел на Нико.
- Нет, мы просто подождем ее здесь, - со смехом ответил Николя, - Возможно прекрасная леди даже простит меня за глупость.
К счастью для Николя девушка не вставила что-то вроде «На дураков не обижаются».
- Все зависит от того, как ты собираешься искупить вину, - совершенно безобидно смеясь ответила Илиана.
- Я готов ради этого на все, - сказал Нико, не то, что бы это представлялось столь важным, но после выпитого море было по колено. Илиана тихо вскрикнула от неожиданности, когда он поднял ее на руки, пробрался, не опуская ее на землю, к центру площади и поставив девушку на широкий парапет у городского фонтана громко (благо дури в голове от вина хватало и голос годами развиваемый песнями под гитару был сегодня еще не сорван) объявил, что присутствующие на площади видят сейчас не иначе, как самую прекрасную девушку в Криэране, и с любым идиотом, который посмеет это оспорить граф Николя ле Тойе будет драться на мечах прямо здесь и сейчас.
Щеки Илианы залил румянец, в янтарных глазах в равной пропорции плескался смех и гнев. Тишина продлилась несколько мгновений, после которых Николя с довольным видом взял у кого-то бокал с вином и произнес тост за первую красавицу этой ночи. Толпа ответила радостным гулом.
- Теперь леди не откажется подарить мне танец? – смеясь, спросил он, увлекая Илиану за собой в толпу веселящихся людей.
- Права Мирта, граф Николя Тойе самый самоуверенный болван из всех кого я знаю, - заявила девушка, в голосе читалось пережитое волнение, - А если бы нашлись те, кто оспорил. Ты дрался бы со всеми? Тебя могли убить.
- Ну оспорить мог только слепой, - смеясь ответил Нико.
- Вы неисправимы…
- А леди, как я вижу, совсем не умеет веселиться.
Когда музыка стихла они вернулись на край площади, где Илиану ждал брат, а Нико уже успевшая вернуться Мирта.
- Вот и сестра нашлась, - засмеялся Николя.
Ночь сгорела внезапно. Темнота распалась слабыми сумерками. Погасли костры и люди начали расходиться по домам, веселые, уставшие… через пару часов они зевая появятся на турнире. Тойе попрощались с Броснэ. Нико проводил сестру домой в особняк Тойе.
- Я не оставлю тебя, Мирта, - негромко произнес он, уходя, - Я буду на твоей свадьбе и отправлюсь с тобой в Фалессу. Если Сканти посмеет…
-Нико…
Мирта осторожно прижалась к плечу брата и обнял ее, сестра не плакала, но Нико понимал, что она чувствует сейчас. Если бы она могла забыть все свои обязательства он забрал бы ее с собой в Фалессу, он не позволил бы никому ее обидеть. Но она в отличии от самого Нико знает, что такое верность дому, своей семье и знает, что такое «обязательства», она была бы очень хорошей женой тому, кого смогла бы полюбить.
Николя ле Тойе тоже заплатит по счетам своей семьи. Даже сейчас за несколько дней до свадьбы он знал, что будет делать. Здесь в Криэране у Сканти надежная охрана, но в Фалессе он не держит рядом с собой столь многочисленную свиту. Конрад Тойе совершенно не знает своего сына, если думает, что Николя позволит Мирте мучаться с ее новым супругом. К тому же Конрад совсем не расстроится, если его непутевому сыну снесут голову, чего вероятнее всего и так не случится.
Когда Николя наконец добрался до своих апартаментов, Браин, опуская глаза, стеснительно заявил, что «господина графа ждет его светлость герцог Лессо».
- Доброе утро, - улыбнувшись сказал Нико, протягивая Ярно руку, - Чем обязан?
- Я еду в Тил, на свадьбу к нашему другу Эвору. Думаю тебе стоит поехать со мною.
- Не в этот раз, Ярно, я обещал быть на другой свадьбе….
- Именно поэтому, я и хочу, что бы ты ехал со мною. Пока меня нет в столице, тебя не кому вытаскивать из всяких глупостей, в которые ты влипаешь с редкой периодичностью.
- Не волнуйся за меня, - засмеялся Нико, - Я встречу тебя на обратном пути.
28 месяца Исков
Ри рассматривала искусно вырезанные из черной и белой из кости шахматные фигуры, хотя цвет здесь никакой роли и не играл. Королевы и Короли, Всадники, Ладьи, Королевские Советники и Пешки… Все они были лишь пешками в руках умелого кукловода….
За те три дня, что делегация Туманной Долины провела в Криэране, уже несколько «сильных мира сего», или наивно себя таковыми считающих, выразили желание побеседовать с Королевой Туманной Долины и посмотреть на «заморские» диковины… Почему-то всё странное и необычное, даже если это никакого отношения к воде не имело, в Лаконе было принято называть именно «заморским».
У Анны уже состоялся прелюбопытнейший разговор с будущей женой Властителя Сторна, девушкой весьма неглупой и несчастной, но, почему-то с поразительным упорством достойным лучшего применения стремящейся доказать обратное… Ещё одна Пешка…? А кто тогда Шарк? Слабый король или прямолинейная ладья? Скорее второе, ладья при всей своей видимой простоте, гораздо опасней… Сторн… Шарк… Этон…
Ри до крови закусила губу, отгоняя воспоминания… Ведь она сейчас просто не имеет права на месть…. «Позже, много позже, - успокаивала она себя, - но время для мести придёт».
Сама Ри имела короткую, но ещё более интересную беседу с «серым советником» Селин Франциском ле Шаорином. Ри никак не могла разобраться в своих чувствах по отношению к этой фигуре, они были, по крайней мере, двояки. С одной стороны Франциск напоминал ей паука в центре паутины из человеческих судеб, хитрого, изворотливого, способного на всё ради достижения абсолютной власти, который не задумываясь может пройти по головам друзей и близких… С другой… Ри было его жалко, было что-то такое в его глазах… Он производил впечатление бесконечно несчастного и одинокого человека, укрывшегося под маской королевского если и не шута, то потешника, которого большинство знати попросту не воспринимает всерьёз…. Франциск был Ри симпатичен и противен одновременно...
Ри осторожно подняла с доски ещё одну фигуру, изображающую Королевского Советника… Советник – фигура не менее сильная, чем ладья, но пути её гораздо сложнее поддаются осмыслению, при всей их кажущейся простоте. Это очень опасная фигура, особенно в руках искусного кукловода.
Но все они лишь пешки…
Адриан Делон опасная и способная на любые шаги шахматная Королева, Селин - слабый и недальновидный Король, её оппонент и наследник Ярно пока только Всадник, фигура предсказуемая, хоть и сильная, но время покажет, возможно, Ри ошибалась, Ярно был для неё пока лишь «тёмной лошадкой».… И остальные фигуры, которых на шахматной доске Леди Ри было гораздо больше, чем того требовали правила лирийской игры и цвет тут не имел ни какого значения, обладали маленькими ярлычками. На ярлычках были аккуратно выписаны имена того или иного государственного деятеля Лаконы, Сторна, Лирии и прочих сопредельных государств, а то и пока ещё мало, чем примечательных их граждан. Многие фигурки ещё не нашли себе хозяев, но с каждым днём их становилось всё меньше и меньше… Буря близилась.
Ри тешила себя надеждой, что и сама является шахматной Королевой, фигурой по силе не уступающей, а то и превосходящей Делона, и неважно, что источники у этой силы были разными… А Эдриан ФларИне и здесь был Королевским Советником
Но все они были лишь пешками, а кукловод пока ещё не появился на сцене…
Магией вуду клятвенно обещаю не заниматься
Ри рассматривала искусно вырезанные из черной и белой из кости шахматные фигуры, хотя цвет здесь никакой роли и не играл. Королевы и Короли, Всадники, Ладьи, Королевские Советники и Пешки… Все они были лишь пешками в руках умелого кукловода….
За те три дня, что делегация Туманной Долины провела в Криэране, уже несколько «сильных мира сего», или наивно себя таковыми считающих, выразили желание побеседовать с Королевой Туманной Долины и посмотреть на «заморские» диковины… Почему-то всё странное и необычное, даже если это никакого отношения к воде не имело, в Лаконе было принято называть именно «заморским».
У Анны уже состоялся прелюбопытнейший разговор с будущей женой Властителя Сторна, девушкой весьма неглупой и несчастной, но, почему-то с поразительным упорством достойным лучшего применения стремящейся доказать обратное… Ещё одна Пешка…? А кто тогда Шарк? Слабый король или прямолинейная ладья? Скорее второе, ладья при всей своей видимой простоте, гораздо опасней… Сторн… Шарк… Этон…
Ри до крови закусила губу, отгоняя воспоминания… Ведь она сейчас просто не имеет права на месть…. «Позже, много позже, - успокаивала она себя, - но время для мести придёт».
Сама Ри имела короткую, но ещё более интересную беседу с «серым советником» Селин Франциском ле Шаорином. Ри никак не могла разобраться в своих чувствах по отношению к этой фигуре, они были, по крайней мере, двояки. С одной стороны Франциск напоминал ей паука в центре паутины из человеческих судеб, хитрого, изворотливого, способного на всё ради достижения абсолютной власти, который не задумываясь может пройти по головам друзей и близких… С другой… Ри было его жалко, было что-то такое в его глазах… Он производил впечатление бесконечно несчастного и одинокого человека, укрывшегося под маской королевского если и не шута, то потешника, которого большинство знати попросту не воспринимает всерьёз…. Франциск был Ри симпатичен и противен одновременно...
Ри осторожно подняла с доски ещё одну фигуру, изображающую Королевского Советника… Советник – фигура не менее сильная, чем ладья, но пути её гораздо сложнее поддаются осмыслению, при всей их кажущейся простоте. Это очень опасная фигура, особенно в руках искусного кукловода.
Но все они лишь пешки…
Адриан Делон опасная и способная на любые шаги шахматная Королева, Селин - слабый и недальновидный Король, её оппонент и наследник Ярно пока только Всадник, фигура предсказуемая, хоть и сильная, но время покажет, возможно, Ри ошибалась, Ярно был для неё пока лишь «тёмной лошадкой».… И остальные фигуры, которых на шахматной доске Леди Ри было гораздо больше, чем того требовали правила лирийской игры и цвет тут не имел ни какого значения, обладали маленькими ярлычками. На ярлычках были аккуратно выписаны имена того или иного государственного деятеля Лаконы, Сторна, Лирии и прочих сопредельных государств, а то и пока ещё мало, чем примечательных их граждан. Многие фигурки ещё не нашли себе хозяев, но с каждым днём их становилось всё меньше и меньше… Буря близилась.
Ри тешила себя надеждой, что и сама является шахматной Королевой, фигурой по силе не уступающей, а то и превосходящей Делона, и неважно, что источники у этой силы были разными… А Эдриан ФларИне и здесь был Королевским Советником
Но все они были лишь пешками, а кукловод пока ещё не появился на сцене…
Магией вуду клятвенно обещаю не заниматься
ночь с 27 на 28 месяца Исков
Волосы рассыпались по плечам, кажется, пара шпилек потеряна безвозвратно, а туфельки после сегодняшней ночи можно будет смело выкинуть. Ну и пусть! Есть только сейчас, и это сейчас ей очень нравится! Она, пожалуй, никогда не вспомнит, по каким улицам шли они с Нико этой ночью. Это был совершенно незнакомый Криэран, полный смеха, музыки и счастливых людей. Свет фейерверков и разноцветных фонариков делал все нереальным. Эта ночь выпала из обычного времени, сегодня можно было все. Они то шли куда-то в общем потоке, улыбаясь незнакомым людям, потом вырывались из него, заслушавшись какой-то мелодией или засмотревшись на фокусника, а улиц было так много, и везде было что-то новое…
На одной из улиц они встретили товарища Нико с сестрой и уже вчетвером направились к главной площади. Нико тут же успел обменяться колкостями с Илианой, но сестра Корвина оказалась достойной соперницей. От их перепалки Мирте стало совсем весело, и они с Илианой незаметно для братьев заговорщицки переглянулись. А потом она танцевала, танцевала с Нико, с Корвином, еще с кем-то. Весело смеялась, кружа головы своим партнерам, и быстро отклоняя все их попытки завязать более близкое знакомство. Мир превратился в яркую карусель, менялись лишь лица напротив, их ничего не связывало, только общее веселье, охватившее всю площадь…
Музыка на мгновение стихла. Мирта огляделась: брат и ле Броснэ стояли неподалеку. Она собралась подойти к ним, но грянула быстрая музыка, и толпа сразу разбилась на множество маленьких цепочек. Каждый, стоявший во главе цепочки, держал в руке факел. Цепочки должны были преследовать друг друга, стараясь погасить факелы противников или разорвать их группу. Высокий молодой человек, державший факел, крепко схватил ее за руку, за другую руку тут же взялся какой-то молодой рыцарь, за ним выстроились еще люди, и игра началась! Мирта слышала, как что-то весело выкрикивал Николя, кажется, на мгновение мимо нее промелькнула Илиана, а потом их ведущий взял такой темп, что времени глядеть по сторонам уже не было. Мирта почти бежала, теперь существовала только яркая огненная вспышка впереди, и чья-то, надежно ее держащая, рука. Вдруг кто-то из бежавших за ней споткнулся, и их цепочка разлетелась. Молодой человек, ведущий их, подхватил ее, не давая упасть, отшвырнул в сторону уже бесполезный факел… Было немного жаль расходиться в разные стороны, как будто этот бешеный бег связал их накрепко. Похоже, юноша чувствовал то же самое, потому что когда зазвучала новая мелодия, он торопливо склонился, приглашая ее на танец. Мирта подала ему руку. Казалось, если они заговорят, то пропадет что-то важное, и они молча танцевали, изредка улыбаясь друг другу. «Какого же цвета у него глаза? О чем я думаю?» Музыка опять стихла, до чего же короткая была мелодия! Все, пора уходить? Нет, он опять ее пригласил! Когда они наконец заговорили, разговор пошел о ничего не значащих вещах – о красоте Криэрана, о турнире… Мирта старалась не упоминать ничего, что могло бы подсказать, кто она. Зачем? Судя по виду и одежде ее спутника, он был откуда из полумесяца, и не особо знатен. Наверное, один из свиты Эвора Тилийского. Но разговаривать с ним было очень легко и просто, как будто они уже давно знакомы. Во время третьего танца в небе начали оглушительно взрываться фейерверки, музыки было уже не слышно, к тому же прямо на них направлялась громко орущая озорные песни группа студиозусов из Криэранского университета, и ее спутник отступил в сторону, увлекая за собой Мирту.
- Мы уже так долго танцуем, а я до сих пор ничего не знаю о своей прекрасной спутнице, - у него и в голосе чувствовалась улыбка, - госпожа здесь одна?
- Нет, я с друзьями… - Мирта попыталась вспомнить, сколько времени она уже не видела Нико, и получилось, что… - наверное, уже скоро утро?
- Неужели вы растаете с первыми лучами?
Мирта уже почти поверила, что все это никогда не закончится. Но скоро действительно рассветет, пора домой… При воспоминании о том, что ждет ее дома, радость улетучилась.
- Я должно быть, чем-то вас расстроил? Если я могу помочь…– Ее спутник попытался заглянуть ей в лицо, и Мирта машинально отметила, что глаза у него серо-зеленые. Она тряхнула головой.
- Наоборот, я должна поблагодарить вас, это был самый лучший праздник в моей жизни. («И последний») Мне просто пора идти.
Все заканчивалось. Если между ними и протянулись какие-то нити, для них самих будет лучше, чтобы они как можно быстрее разорвались. Просто еще одно воспоминание, для нее – прекрасное, для ее спутника – наверняка обыденное. Молчание становилось уже неловким, но тут бесцельно курсирующая по площади толпа студиозусов снова пролетела мимо, Мирта отскочила, и незнакомец оказался по другую сторону людского потока. Она повернулась и, не оглядываясь, быстро пошла в другой конец площади. Брат нашелся легко, похоже, он ее отсутствию не придал особого значения. Скоро они направились домой. Нико проводил ее до дверей.
В зале наверху лестницы стоял отец. Стоял и молча смотрел, как она поднимается. Когда Мирта уже прошла мимо, Конрад ле Тойе сказал
- Свадьба состоится взавтра, в полдень. Королева Селина изъявила желание быть гостьей на этом празднестве.
Волосы рассыпались по плечам, кажется, пара шпилек потеряна безвозвратно, а туфельки после сегодняшней ночи можно будет смело выкинуть. Ну и пусть! Есть только сейчас, и это сейчас ей очень нравится! Она, пожалуй, никогда не вспомнит, по каким улицам шли они с Нико этой ночью. Это был совершенно незнакомый Криэран, полный смеха, музыки и счастливых людей. Свет фейерверков и разноцветных фонариков делал все нереальным. Эта ночь выпала из обычного времени, сегодня можно было все. Они то шли куда-то в общем потоке, улыбаясь незнакомым людям, потом вырывались из него, заслушавшись какой-то мелодией или засмотревшись на фокусника, а улиц было так много, и везде было что-то новое…
На одной из улиц они встретили товарища Нико с сестрой и уже вчетвером направились к главной площади. Нико тут же успел обменяться колкостями с Илианой, но сестра Корвина оказалась достойной соперницей. От их перепалки Мирте стало совсем весело, и они с Илианой незаметно для братьев заговорщицки переглянулись. А потом она танцевала, танцевала с Нико, с Корвином, еще с кем-то. Весело смеялась, кружа головы своим партнерам, и быстро отклоняя все их попытки завязать более близкое знакомство. Мир превратился в яркую карусель, менялись лишь лица напротив, их ничего не связывало, только общее веселье, охватившее всю площадь…
Музыка на мгновение стихла. Мирта огляделась: брат и ле Броснэ стояли неподалеку. Она собралась подойти к ним, но грянула быстрая музыка, и толпа сразу разбилась на множество маленьких цепочек. Каждый, стоявший во главе цепочки, держал в руке факел. Цепочки должны были преследовать друг друга, стараясь погасить факелы противников или разорвать их группу. Высокий молодой человек, державший факел, крепко схватил ее за руку, за другую руку тут же взялся какой-то молодой рыцарь, за ним выстроились еще люди, и игра началась! Мирта слышала, как что-то весело выкрикивал Николя, кажется, на мгновение мимо нее промелькнула Илиана, а потом их ведущий взял такой темп, что времени глядеть по сторонам уже не было. Мирта почти бежала, теперь существовала только яркая огненная вспышка впереди, и чья-то, надежно ее держащая, рука. Вдруг кто-то из бежавших за ней споткнулся, и их цепочка разлетелась. Молодой человек, ведущий их, подхватил ее, не давая упасть, отшвырнул в сторону уже бесполезный факел… Было немного жаль расходиться в разные стороны, как будто этот бешеный бег связал их накрепко. Похоже, юноша чувствовал то же самое, потому что когда зазвучала новая мелодия, он торопливо склонился, приглашая ее на танец. Мирта подала ему руку. Казалось, если они заговорят, то пропадет что-то важное, и они молча танцевали, изредка улыбаясь друг другу. «Какого же цвета у него глаза? О чем я думаю?» Музыка опять стихла, до чего же короткая была мелодия! Все, пора уходить? Нет, он опять ее пригласил! Когда они наконец заговорили, разговор пошел о ничего не значащих вещах – о красоте Криэрана, о турнире… Мирта старалась не упоминать ничего, что могло бы подсказать, кто она. Зачем? Судя по виду и одежде ее спутника, он был откуда из полумесяца, и не особо знатен. Наверное, один из свиты Эвора Тилийского. Но разговаривать с ним было очень легко и просто, как будто они уже давно знакомы. Во время третьего танца в небе начали оглушительно взрываться фейерверки, музыки было уже не слышно, к тому же прямо на них направлялась громко орущая озорные песни группа студиозусов из Криэранского университета, и ее спутник отступил в сторону, увлекая за собой Мирту.
- Мы уже так долго танцуем, а я до сих пор ничего не знаю о своей прекрасной спутнице, - у него и в голосе чувствовалась улыбка, - госпожа здесь одна?
- Нет, я с друзьями… - Мирта попыталась вспомнить, сколько времени она уже не видела Нико, и получилось, что… - наверное, уже скоро утро?
- Неужели вы растаете с первыми лучами?
Мирта уже почти поверила, что все это никогда не закончится. Но скоро действительно рассветет, пора домой… При воспоминании о том, что ждет ее дома, радость улетучилась.
- Я должно быть, чем-то вас расстроил? Если я могу помочь…– Ее спутник попытался заглянуть ей в лицо, и Мирта машинально отметила, что глаза у него серо-зеленые. Она тряхнула головой.
- Наоборот, я должна поблагодарить вас, это был самый лучший праздник в моей жизни. («И последний») Мне просто пора идти.
Все заканчивалось. Если между ними и протянулись какие-то нити, для них самих будет лучше, чтобы они как можно быстрее разорвались. Просто еще одно воспоминание, для нее – прекрасное, для ее спутника – наверняка обыденное. Молчание становилось уже неловким, но тут бесцельно курсирующая по площади толпа студиозусов снова пролетела мимо, Мирта отскочила, и незнакомец оказался по другую сторону людского потока. Она повернулась и, не оглядываясь, быстро пошла в другой конец площади. Брат нашелся легко, похоже, он ее отсутствию не придал особого значения. Скоро они направились домой. Нико проводил ее до дверей.
В зале наверху лестницы стоял отец. Стоял и молча смотрел, как она поднимается. Когда Мирта уже прошла мимо, Конрад ле Тойе сказал
- Свадьба состоится взавтра, в полдень. Королева Селина изъявила желание быть гостьей на этом празднестве.
Очередная ночь карнавала… На сей раз я искренне старался не напиться – завтра мне избивать младенцев.
Я пропустил всего пару пива, зато очень долго играл в «двадцать одно». Чистая прибыль составила два сестерция – теряю форму…
Мы с моими супротивниками решили, что раз уж такая непруха всем, то лучше не играть. Бароны с севера остались пить, я решил пойти в «Феникса» и поиграть там.
Проходя темной улочкой, я неожиданно получил дубьем по голове. К счастью, тренировки взяли свое, и за секунду до удара я упал на землю, где и изобразил полено.
-Ну что, наемник? Думал, не найдется на тебя управы?
Голос знакомый…
-Отрубился? Ну, тем лучше… Удобнее…
Арно, сволочь. Вот вам и честь, так ее налево!
-Говорил я тебе – отдай шарф… А ты? Вот и лежи тут, как идиот!
Типы, злорадствующие над беспомощным противником – это просто мясо… На сопротивление не способны.
-Ну, погоди… Сам возьму. И хвост твой над дверью повешу!
Так, судя по тихому скрежету, сейчас меня будут стричь… Фиг!!!
Я вскочил, выбил у недоноска ножницы.
-Ну, сир Арно, не хотите ли лицом к лицу переведаться? Или мне еще руки связать?
-Ах ты бесчестный ублюдок!!! Притворился беспомощным… Это ж какой сволочью быть надо…
-В любви и на войне все средства хороши… Любви у нас, хех, не получилось – значит война!
Короткий удар левой в предплечье, правой – вырываю дубину.
Время поиграть…
Дальнейшее Арно запомнит надолго… Я бил его со всех сторон, обработал ему каждый дюйм тела, а он все не падал. Я выбил ему три зуба. Я отбил ему ягодичные мышцы, пускай это и плохая шутка. Я сломал ему три пальца.
И – каждую секунду он понимал, что может быть еще хуже, еще больнее, но я сдерживаюсь…
Когда он наконец потерял сознание, я донес его до ближайшей таверны и нанял пару слуг доставить его домой.
Кроме того, с третьим слугой я отправил тридцать одну розу, ножницы и записку:
«Рыцарская честь стоит немногого. Если же ваш брат возразит, что моя честь не стоит ничего, спросите его – отчего он не пострижен наголо?»
После всего этого я направился в «Феникс»…
Я пропустил всего пару пива, зато очень долго играл в «двадцать одно». Чистая прибыль составила два сестерция – теряю форму…
Мы с моими супротивниками решили, что раз уж такая непруха всем, то лучше не играть. Бароны с севера остались пить, я решил пойти в «Феникса» и поиграть там.
Проходя темной улочкой, я неожиданно получил дубьем по голове. К счастью, тренировки взяли свое, и за секунду до удара я упал на землю, где и изобразил полено.
-Ну что, наемник? Думал, не найдется на тебя управы?
Голос знакомый…
-Отрубился? Ну, тем лучше… Удобнее…
Арно, сволочь. Вот вам и честь, так ее налево!
-Говорил я тебе – отдай шарф… А ты? Вот и лежи тут, как идиот!
Типы, злорадствующие над беспомощным противником – это просто мясо… На сопротивление не способны.
-Ну, погоди… Сам возьму. И хвост твой над дверью повешу!
Так, судя по тихому скрежету, сейчас меня будут стричь… Фиг!!!
Я вскочил, выбил у недоноска ножницы.
-Ну, сир Арно, не хотите ли лицом к лицу переведаться? Или мне еще руки связать?
-Ах ты бесчестный ублюдок!!! Притворился беспомощным… Это ж какой сволочью быть надо…
-В любви и на войне все средства хороши… Любви у нас, хех, не получилось – значит война!
Короткий удар левой в предплечье, правой – вырываю дубину.
Время поиграть…
Дальнейшее Арно запомнит надолго… Я бил его со всех сторон, обработал ему каждый дюйм тела, а он все не падал. Я выбил ему три зуба. Я отбил ему ягодичные мышцы, пускай это и плохая шутка. Я сломал ему три пальца.
И – каждую секунду он понимал, что может быть еще хуже, еще больнее, но я сдерживаюсь…
Когда он наконец потерял сознание, я донес его до ближайшей таверны и нанял пару слуг доставить его домой.
Кроме того, с третьим слугой я отправил тридцать одну розу, ножницы и записку:
«Рыцарская честь стоит немногого. Если же ваш брат возразит, что моя честь не стоит ничего, спросите его – отчего он не пострижен наголо?»
После всего этого я направился в «Феникс»…
Ну, вот и началась почти не окрашенная дуростью рода человеческого часть турнира – со-стязания мечников. День первый, разогревочный.
Патрик, племянник одного нужного Кеннету человека, на два дня станет моим оруженос-цем. Ну, могло быть и хуже.
Я облачился в черную котту с белой семиконечной звездой на груди. Патрик поднес мой бригант – белая кожа и вороненая сталь. Потом он подал мне простой конический шлем с широким наносником и шерстяную шапочку под него. Я надел их, выпустив на спину хвост вместе с концами шарфа леди Илианы.
По моему знаку Пат подал мне меч. Я на пробу махнул им пару раз. Тяжелое, бессмыс-ленное оружие. «Но сойдет…» - подумал я, показав короткое ката. Пат восхищенно охнул.
Я прикрыл глаза и вгляделся в тьму. «Тебя нет. Ты – мираж. Мираж не поразить. Тебя – не поразить», - проговорил я, почти не размыкая губ.
Пока Пат не смотрел, я быстренько засунул за щеку крохотную отравленную иглу – при-вет от брата, переданный с Патриком. Противоядие я принял еще задолго до того.
Вот теперь я готов.
Я вышел на поле в полном молчании. Остальные бойцы что-то голосили, кланялись на-право и налево, но я лишь коротко отсалютовал леди Илиане. Она покраснела…
Судьи разогнали нас по парам, предопределенным жребием. Императрица Селина что-то вещала, но я разглядывал тьму под своими веками. Трубы возвестили о начале. Я шагнул вперед, к противнику…
А потом я привычно отпустил на волю свои рефлексы. Думаю, зрители даже не видели моих ударов. Я бил его по правой руке так, что металл его доспехов скрежетал и проми-нался. Я бил его по ногам – до трещин в костях. Я бил его по голове – до сотрясения.
Когда я остановился – рыцарь упал. Не сделав ни одного выпада за весь бой. Его унесли. Надеюсь, он выжил.
Второй бой закончился еще быстрее – первым же ударом по перчатке я выбил меч у рас-фуфыренного графского сынка. Он вопил так, словно я сломал ему не два пальца, а две ноги.
Я дрался зло, без всякой чести, безо всяких правил – просто бил их и увертывался от их мечей. Меня не задели не разу. Я бы мог убить их всех – даже турнирным мечом, однако эта участь ждала только последнего на этот день бойца…
-Альфред ле Кроа против Миста ле Нуарана! – завопил герольд. Вот и оно…
Кроя был хорош – молод, быстр, силен и техничен. Однако даже он дрался точно так же, как и все в Лаконе. Он был не из тех, кто ломает каноны… Я, наверное, тоже, просто мне известно больше этих самых канонов.
Он даже блокировал некоторые мои выпады… Ну а что было делать? Приказано – сразу не убивать. Я жалил его, оставляя в его мышцах иглы боли; почти ронял его на землю, следя при этом, чтоб не упал окончательно; бил его плашмя, как вражескую лошадь…
В какой-то момент я ввел его в клинч. Он прохрипел из-под шлема: «Дерись как рыцарь, ты!». Я улыбнулся ему. Благо он мог это видеть, и прошептал: «Привет от Акулы, маль-чик!», после чего отпихнул его ногой, порадовавшись ужасу в его глазах.
А теперь – номер-шик! Прицельный плевок в розовую щеку мальчишки сквозь прорезь шлема!
Паренек-патриот осел на землю, я отбросил меч, присел рядом, стащил с него шлем и за-кричал: «МЕДИКА СЮДА!!!». Пока искали медика, иглы уже не стало…
Патрик, племянник одного нужного Кеннету человека, на два дня станет моим оруженос-цем. Ну, могло быть и хуже.
Я облачился в черную котту с белой семиконечной звездой на груди. Патрик поднес мой бригант – белая кожа и вороненая сталь. Потом он подал мне простой конический шлем с широким наносником и шерстяную шапочку под него. Я надел их, выпустив на спину хвост вместе с концами шарфа леди Илианы.
По моему знаку Пат подал мне меч. Я на пробу махнул им пару раз. Тяжелое, бессмыс-ленное оружие. «Но сойдет…» - подумал я, показав короткое ката. Пат восхищенно охнул.
Я прикрыл глаза и вгляделся в тьму. «Тебя нет. Ты – мираж. Мираж не поразить. Тебя – не поразить», - проговорил я, почти не размыкая губ.
Пока Пат не смотрел, я быстренько засунул за щеку крохотную отравленную иглу – при-вет от брата, переданный с Патриком. Противоядие я принял еще задолго до того.
Вот теперь я готов.
Я вышел на поле в полном молчании. Остальные бойцы что-то голосили, кланялись на-право и налево, но я лишь коротко отсалютовал леди Илиане. Она покраснела…
Судьи разогнали нас по парам, предопределенным жребием. Императрица Селина что-то вещала, но я разглядывал тьму под своими веками. Трубы возвестили о начале. Я шагнул вперед, к противнику…
А потом я привычно отпустил на волю свои рефлексы. Думаю, зрители даже не видели моих ударов. Я бил его по правой руке так, что металл его доспехов скрежетал и проми-нался. Я бил его по ногам – до трещин в костях. Я бил его по голове – до сотрясения.
Когда я остановился – рыцарь упал. Не сделав ни одного выпада за весь бой. Его унесли. Надеюсь, он выжил.
Второй бой закончился еще быстрее – первым же ударом по перчатке я выбил меч у рас-фуфыренного графского сынка. Он вопил так, словно я сломал ему не два пальца, а две ноги.
Я дрался зло, без всякой чести, безо всяких правил – просто бил их и увертывался от их мечей. Меня не задели не разу. Я бы мог убить их всех – даже турнирным мечом, однако эта участь ждала только последнего на этот день бойца…
-Альфред ле Кроа против Миста ле Нуарана! – завопил герольд. Вот и оно…
Кроя был хорош – молод, быстр, силен и техничен. Однако даже он дрался точно так же, как и все в Лаконе. Он был не из тех, кто ломает каноны… Я, наверное, тоже, просто мне известно больше этих самых канонов.
Он даже блокировал некоторые мои выпады… Ну а что было делать? Приказано – сразу не убивать. Я жалил его, оставляя в его мышцах иглы боли; почти ронял его на землю, следя при этом, чтоб не упал окончательно; бил его плашмя, как вражескую лошадь…
В какой-то момент я ввел его в клинч. Он прохрипел из-под шлема: «Дерись как рыцарь, ты!». Я улыбнулся ему. Благо он мог это видеть, и прошептал: «Привет от Акулы, маль-чик!», после чего отпихнул его ногой, порадовавшись ужасу в его глазах.
А теперь – номер-шик! Прицельный плевок в розовую щеку мальчишки сквозь прорезь шлема!
Паренек-патриот осел на землю, я отбросил меч, присел рядом, стащил с него шлем и за-кричал: «МЕДИКА СЮДА!!!». Пока искали медика, иглы уже не стало…
Утро 28 дня месяца Исков.
Саола проснулась от знакомого уже ощущения тревоги, ей часто, казалось, что чьи-то незнающие усталости, ровно, как и жалости, глаза смотрят на нее из ночной темноты. Некоторое время девушка неподвижно лежала, слушая едва различимые шорохи, потом поднялась с постели, накинула на плечи любимый шелковый халат и зажгла масляный светильник. Робкий дрожащий огонек выхватил из темноты книжные полки, туалетный столик, заставленный стеклянными бутыльками, пустые платяные ниши и венок на столике у кровати. Белые Королевские лилии и золотистые поздние розы. Саола слегка прикоснулась пальцами к нежным лепесткам, которых сегодня касались его руки… Она невольно улыбнулась, губы до сих пор чувствовали его поцелуй. Эта короткая сказка, в реальность которой до сих пор трудно поверить и разумнее всего не пытаться этого делать… Ярно…. И почему только людям запрещено любить тех, кто приходится по сердцу. Девушка прижала венок к груди и еще раз осмотрелась.
Кроме Саолы в комнате, конечно, никого не было, разве только жирный кухонный котяра, по-свойски рассевшийся на ее кровати. Тени, преследовавшие девушку по ночам, были родом из легенд Эвиана, и в настоящей жизни делать им было нечего. Открытое в ночь окно манило какой-то нездешней свежестью. Здесь в богатом районе в отличие от прочих даже в дни турнира была тишина. Городская стража бдительно хранила покой тех, кто был готов за это платить. Короткая летняя ночь давно перевалила за половину, на востоке над морем уже легла бледная розовая полоса.
Отдаленный стук, словно биение сердца, просто поздний всадник…. Когда мужчина в темном плаще появился из-за поворота, Саола улыбнулась, узнав и лошадь и облаченную в темное фигуру. Эвиан при всех своих многочисленных достоинствах никогда не загружал голову даже предположениями о том, что его воспитаница ночью может спать. Какие правила приличия вообще могут существовать для мастера Гильдии, если ему есть о чем поговорить?
Стояла глубокая ночь, но, когда заспаная горничная проводила мастера Эвиана в гостиный зал, хозяйка дома встретила его открытой сияющей улыбкой, облаченная вместо ночного халата в вышитую золотом долматику. Саола выглядела так, будто пару часов провела за туалетным столиком, в обществе парикмахерши и служанок. На столе были подносы с фруктами, в камине весело и уютно потрескивал огонь.
-Здраствуй, Сао, прекрасно выглядишь, - с усмешкой в зеленых глазах сообщил Эвиан…
-Ты никогда не думал, что ночь не самое подходящее время для визитов? Приличные девушки в такое время гостей не принимают, - нарочито капризным тоном сообщила Саола.
- Приличные, не принимают, - со смехом согласился Эвиан.
У Саолы возникло желание разбить о его голову тарелку из под фруктов, но Эвиан очень своевременно извинился.
- Чем обязана столь раннему визиту?
- Я пришел поговорить о Эворе и о Ярно Фалессе.
Саола предвидела, что Эвиан не будет счастлив, узнав о том, что сегодня произошло. Но не могла и подумать, что он явится за объяснениями столь быстро. Однако мастер и не думал гневаться.
- Ярно Фалесс поедет в Тил, он будет на вашей с Эвором свадьбе…
- Свадьбы не будет, - напомнила наставнику Саола, хотя с некоторых пор мысль об убийстве лесного Князя вызывала у нее отвращение.
- Свадьба будет, - тихо ответил Эвиан, - Но ты должна пообещать мне, что сегодняшнее не повторится.
Наверное впервые в жизни, Саола не поверила собственным ушам. Разве мог мастер гильдии вот так просто толкать ее на предательство? Ему ли не знать чего стоит Вестовая Пятерка? Сао всегда понимала учителя с полуслова, она и сейчас была уверена, что правильно истолковала его слова.
- Я стану на самом деле Княжной Тилийской? – спросила девушка негромко, по голосу не возможно было понять эмоций.
- Это обеспечит твое будущее, Саола, и обезопасит Эвора от глупостей, которых он несомненно наделает предостаточно.
Гнев… Чистый ничем не разбавлевнный гнев, переходящий в ярость… Он с самого начала лгал, он с самого начала знал для чего ее готовит, он воспитывал в ней доверие и верность к себе, отлично зная, зачем они ему пригодятся…. Он и сейчас смеет полагать, что она, как наивная овечка, согласится с его словами…. Простая логическая лестница: «Князь и «любящая» его Княжна-ведьма, которая, если не захочет, так и не родит наследника, потом Князь «случайно» погибает и княжна через пару лет (ну не оставаться же в одиночестве молодой красивой женщине) находит себе нового мужа, настоящего тилийца по крови. Все счастливы. Занавес».
Саола с грациозной быстротой поднялась со своего кресла, лицо ее сохраняло все ту же каменную маску глупой приветливости, но опытный маг сразу распознал опасность по глазам ученицы, и инстинктивно попятился назад.
- Саола, послушай, я не желаю тебе зла, - тихо проговорил он.
- Да, ты только желаешь себе добра, - голос оставался мягким как раньше, но в нем читалась угроза.
- Ты же не попытаешься навредить мне.
Эвиан сделал шаг навстречу.
- Уходи.
Но маг, не слушая, приближался. Его отрезвила разбитая у его ног тарелка, а следом графин. Темно-красное вино словно кровь пропитало светлые штаны чародея.
- Убирайся, - повторила Саола.
Эвиан усмехнулся, целой посуды у его ученицы все равно не осталось, и сделал еще несколько шагов. До девушки ему оставалось преодалеть пару ступень лестницы у камина. Саола внезапно стала до странности спокойной, и когда Эвиан протянул руку, просто оттолкнула его.
Чародей упал до странности далеко от нее. Боль заставила его сжаться в комок, несколько мгновений тело человека, которому Саола прежде верила больше, чем самой себе, сотрясалось в муках, потом затихло. Внезапно пришла пустота, стало холодно, и Сао не решилась подойти к Эвиану, не зная какое чудовище он сумел в ней пробудить.
«Он жив», - Саола поняла это, когда чародей шумно вздохнул и вздрогнул свозь беспамятство. Оставалось только вызвать слуг и попросит перенести ее наствника в его особняк на Прибрежной.
- Пробудь с ним, пока не очнется, – приказала Саола слуге, - И передай, что я никогда более не хочу его видеть.
- Но госпожа….
- Исполняй приказ.
Саола стояла одна в большом гостевом зале. «И почему в равной доле со счастьем мы всегда получаем горечь?». Слез не было, только пустота. Даже боль от предательства перегорела в пепел.
- Госпожа, к вам Эвор Тилийский, - служанка опасливо поклонилась девушке, с которой еще вчера могла бы вместе смеяться.
- Прибери осколки от посуды, и проси в зал, - распорядилась Саола.
Девушка медленно приблизилась к высокому зеркалу. Поправила прическу и складки долматики, зябко поежилась (в комнате отчего-то стало холодно) и распорядилась снова разжеч отчего-то так быстро прогоревший камин.
Саола проснулась от знакомого уже ощущения тревоги, ей часто, казалось, что чьи-то незнающие усталости, ровно, как и жалости, глаза смотрят на нее из ночной темноты. Некоторое время девушка неподвижно лежала, слушая едва различимые шорохи, потом поднялась с постели, накинула на плечи любимый шелковый халат и зажгла масляный светильник. Робкий дрожащий огонек выхватил из темноты книжные полки, туалетный столик, заставленный стеклянными бутыльками, пустые платяные ниши и венок на столике у кровати. Белые Королевские лилии и золотистые поздние розы. Саола слегка прикоснулась пальцами к нежным лепесткам, которых сегодня касались его руки… Она невольно улыбнулась, губы до сих пор чувствовали его поцелуй. Эта короткая сказка, в реальность которой до сих пор трудно поверить и разумнее всего не пытаться этого делать… Ярно…. И почему только людям запрещено любить тех, кто приходится по сердцу. Девушка прижала венок к груди и еще раз осмотрелась.
Кроме Саолы в комнате, конечно, никого не было, разве только жирный кухонный котяра, по-свойски рассевшийся на ее кровати. Тени, преследовавшие девушку по ночам, были родом из легенд Эвиана, и в настоящей жизни делать им было нечего. Открытое в ночь окно манило какой-то нездешней свежестью. Здесь в богатом районе в отличие от прочих даже в дни турнира была тишина. Городская стража бдительно хранила покой тех, кто был готов за это платить. Короткая летняя ночь давно перевалила за половину, на востоке над морем уже легла бледная розовая полоса.
Отдаленный стук, словно биение сердца, просто поздний всадник…. Когда мужчина в темном плаще появился из-за поворота, Саола улыбнулась, узнав и лошадь и облаченную в темное фигуру. Эвиан при всех своих многочисленных достоинствах никогда не загружал голову даже предположениями о том, что его воспитаница ночью может спать. Какие правила приличия вообще могут существовать для мастера Гильдии, если ему есть о чем поговорить?
Стояла глубокая ночь, но, когда заспаная горничная проводила мастера Эвиана в гостиный зал, хозяйка дома встретила его открытой сияющей улыбкой, облаченная вместо ночного халата в вышитую золотом долматику. Саола выглядела так, будто пару часов провела за туалетным столиком, в обществе парикмахерши и служанок. На столе были подносы с фруктами, в камине весело и уютно потрескивал огонь.
-Здраствуй, Сао, прекрасно выглядишь, - с усмешкой в зеленых глазах сообщил Эвиан…
-Ты никогда не думал, что ночь не самое подходящее время для визитов? Приличные девушки в такое время гостей не принимают, - нарочито капризным тоном сообщила Саола.
- Приличные, не принимают, - со смехом согласился Эвиан.
У Саолы возникло желание разбить о его голову тарелку из под фруктов, но Эвиан очень своевременно извинился.
- Чем обязана столь раннему визиту?
- Я пришел поговорить о Эворе и о Ярно Фалессе.
Саола предвидела, что Эвиан не будет счастлив, узнав о том, что сегодня произошло. Но не могла и подумать, что он явится за объяснениями столь быстро. Однако мастер и не думал гневаться.
- Ярно Фалесс поедет в Тил, он будет на вашей с Эвором свадьбе…
- Свадьбы не будет, - напомнила наставнику Саола, хотя с некоторых пор мысль об убийстве лесного Князя вызывала у нее отвращение.
- Свадьба будет, - тихо ответил Эвиан, - Но ты должна пообещать мне, что сегодняшнее не повторится.
Наверное впервые в жизни, Саола не поверила собственным ушам. Разве мог мастер гильдии вот так просто толкать ее на предательство? Ему ли не знать чего стоит Вестовая Пятерка? Сао всегда понимала учителя с полуслова, она и сейчас была уверена, что правильно истолковала его слова.
- Я стану на самом деле Княжной Тилийской? – спросила девушка негромко, по голосу не возможно было понять эмоций.
- Это обеспечит твое будущее, Саола, и обезопасит Эвора от глупостей, которых он несомненно наделает предостаточно.
Гнев… Чистый ничем не разбавлевнный гнев, переходящий в ярость… Он с самого начала лгал, он с самого начала знал для чего ее готовит, он воспитывал в ней доверие и верность к себе, отлично зная, зачем они ему пригодятся…. Он и сейчас смеет полагать, что она, как наивная овечка, согласится с его словами…. Простая логическая лестница: «Князь и «любящая» его Княжна-ведьма, которая, если не захочет, так и не родит наследника, потом Князь «случайно» погибает и княжна через пару лет (ну не оставаться же в одиночестве молодой красивой женщине) находит себе нового мужа, настоящего тилийца по крови. Все счастливы. Занавес».
Саола с грациозной быстротой поднялась со своего кресла, лицо ее сохраняло все ту же каменную маску глупой приветливости, но опытный маг сразу распознал опасность по глазам ученицы, и инстинктивно попятился назад.
- Саола, послушай, я не желаю тебе зла, - тихо проговорил он.
- Да, ты только желаешь себе добра, - голос оставался мягким как раньше, но в нем читалась угроза.
- Ты же не попытаешься навредить мне.
Эвиан сделал шаг навстречу.
- Уходи.
Но маг, не слушая, приближался. Его отрезвила разбитая у его ног тарелка, а следом графин. Темно-красное вино словно кровь пропитало светлые штаны чародея.
- Убирайся, - повторила Саола.
Эвиан усмехнулся, целой посуды у его ученицы все равно не осталось, и сделал еще несколько шагов. До девушки ему оставалось преодалеть пару ступень лестницы у камина. Саола внезапно стала до странности спокойной, и когда Эвиан протянул руку, просто оттолкнула его.
Чародей упал до странности далеко от нее. Боль заставила его сжаться в комок, несколько мгновений тело человека, которому Саола прежде верила больше, чем самой себе, сотрясалось в муках, потом затихло. Внезапно пришла пустота, стало холодно, и Сао не решилась подойти к Эвиану, не зная какое чудовище он сумел в ней пробудить.
«Он жив», - Саола поняла это, когда чародей шумно вздохнул и вздрогнул свозь беспамятство. Оставалось только вызвать слуг и попросит перенести ее наствника в его особняк на Прибрежной.
- Пробудь с ним, пока не очнется, – приказала Саола слуге, - И передай, что я никогда более не хочу его видеть.
- Но госпожа….
- Исполняй приказ.
Саола стояла одна в большом гостевом зале. «И почему в равной доле со счастьем мы всегда получаем горечь?». Слез не было, только пустота. Даже боль от предательства перегорела в пепел.
- Госпожа, к вам Эвор Тилийский, - служанка опасливо поклонилась девушке, с которой еще вчера могла бы вместе смеяться.
- Прибери осколки от посуды, и проси в зал, - распорядилась Саола.
Девушка медленно приблизилась к высокому зеркалу. Поправила прическу и складки долматики, зябко поежилась (в комнате отчего-то стало холодно) и распорядилась снова разжеч отчего-то так быстро прогоревший камин.
Этой ночью весь Криэран буквально стоял на ушах... Безумные танцы на улицах, фокусники, жонглеры, акробаты, менестрели... Кир взирала на все это веселье с высоты своего балкона, оставаясь за пределами этого веселья... Но это уже привычка. К тому же она не склонна к шумным праздникам...наверное... Кир почему-то перестал заботить и Акмаль с его замыслами, находящийся сейчас под зорким оком Мю-Суан-Фо. Ну и пускай... Пускай... Тай уселась на шелковую подушку и подняла глаза к небу. Звезды, такие далекие, совершенно не похожие на тай-суанские... Те ближе, ярче, больше... Белые, как лепестки жасмина... Сияющие, как горные вершины на солнце...
Тай прикрыла глаза, она чувствовала, как амулет время от времени вздрагивает... Это ветер... Всего лишь ветер... Ветер, что в ее крови. Ветер и сталь... Царица положила руку на амулет, тот прекратил дрожать... «Я знаю, ты устал...» - прошептала Кир тихо. Женщина замерла...
Через некоторое время вошел слуга:
- Повелительница, какой-то человек просит Вас принять его. Он ожидает в приемной.
- Как его зовут? Я надеюсь, ты знаешь, кто он?
- Да, моя царица, это Франциск ле Шаорин, так он назвал себя.
Значит так... Этот змей сам пожаловал к ней... Интересно.
- Велите ему ждать. – холодно отозвалась Кир. – Я буду через полчаса.
Служанка помогла царице облачиться в алый халат с розовыми цветами, рукава которого были длинными и широкими, широкий пояс нежно-розового цвета; собрать черные, как смоль, волосы в пучок.
Когда наконец Кир соблаговолила появиться в приемной, где на одной из подушек восседал Шаорин, ( явно утомненный долгим ожиданием и тем, что сидеть на подушках было непривычно, а потому неудобно, а встать было нельзя, т.к. это могло было быть расценено, как неуважение ), обстановка слегка оживилась.
Советник улыбнулся, поприветствовал царицу. Она ответила тем же.
Шаорин сделал Кир несколько ненавязчивых и незаметных комплиментов во время незатейливого разговора, завязавшегося между ними. Признаться, он умел красиво говорить. Кир улыбалась. Но вскоре в воздухе повисла пауза.
- Не желаете вина? – спросила Кир.
Шаорин не сразу понял ее вопроса. Признаться, у Тай был ужасный акцент, хоть лаконский царица знала превосходно, это никак не влияло на произношение.
Франциск вина не пожелал. Зато пожелал прогуляться с Тай по ночному Криэрану.
Почему бы и нет?..
Они бродили по беснующемуся городу, смотрели представления бродячих артистов. Улыбались друг другу, шутили. Кир почувствовала себя маленькой девочкой, свободной от магии, каких-либо обязанностей, прошлого...
Через полчаса прогулки по Криэрану, Кир велела охране вернуться во дворец. Ну до чего же они ей надоели, эти доблестные блюстители ее спокойствия...
Ближе к середине ночи, Кир и Франциск оказались на одной из красивейших площадей города. Там было полным-полно народу, все веселились, пили, танцевали, играли в какие-то странные игры, в одной из которых главный советник королевы Селины и царица Тай-Суана даже приняли непосредственное участие.
Эта ночь волшебной сказкой ворвалась в существование Кир. Сегодня она улыбалась, развлекалась, забыв обо всем.
- Вы необыкновенно красивы. – сказал Франциск, отводя ее в сторону от общего столпотворения.
- Спасибо. – тихо ответила Тай и прошла вперед.
Шаорин последовал за ней. Они медленно поднялись на мост, перекинутый через реку, протекавшую через весь Криэран. Кир остановилась и, облокотившись на каменные перила посмотрела вниз.
Луна, взошедшая над городом, отражалась в Салерне, заставляя воду переливаться желто-белыми бликами.
- Вы стали грустны... – Франциск улыбнулся и занял место рядом с ней. – Почему? Вам не нравится Криэран? А может Вы жалеете, что отправились со мной на прогулку?
- Нет. – Кир немного помолчала. – Мне не нравится то, что эта чудесная ночь скоро зкончится и снова придется вернуться во дворец, в обыденный мир, в политику...
- О, умоляю, не будем сегодня о ней. – Франциск улыбнулся снова. – И мне почему-то кажется, что эта волшебная ночь не последняя, - тут он запнулся. – то есть я хотел сказать, что я надеюсь на то, что она не последняя...
Тай позволила себе посмеяться немного, потом подняла глаза на своего спутника. Его странный взгляд, наполненный чем-то, похожим на нежность, не остался незамеченным, однако, Кир отвела взор и сделала пару шагов в сторону. Франциск предложил отправиться на набережную.
- Почему бы и нет? – ответила царица.
Еще час спустя они уже тихо брели по пустынной набережной ( все жители этих мест перебрались в центр города, где было больше способов развлечься). Сияние Луны осыпало все окружающие предметы вокруг своим серебряно-серым светом. Спутники остановились у широкого парапета и молча обратили глаза к морю. Оно нежно нашептывало что-то о высоком и бездонном небе, увенчанном звездами. Легкий ветерок ласково теребил выбившиеся из прически черные шелковистые пряди. Кир мягким движением завернула пару из них за ухо. Франциск перехватил ее руку и поднес тонкие пальцы царицы к губам. Кир удивленно посмотрела на него.
- Вы такая красивая...
Тай немного удивленно взглянула на советника. Что он замышляет? Это способ навести мосты или что-то иное? В любом случае стоит поостеречься... Но в конце-концов, если она очарует этого человека, то получит неплохой козырь.
- Я даже не знаю, как Вам ответить... Вы так галантны, так вежливы, так очаровательны... – тут она одарила его ласковым взглядом из-под длинных черных ресниц.
После этого Франциск привлек ее к себе, и их губы сошлись в поцелуе.
Тай прикрыла глаза, она чувствовала, как амулет время от времени вздрагивает... Это ветер... Всего лишь ветер... Ветер, что в ее крови. Ветер и сталь... Царица положила руку на амулет, тот прекратил дрожать... «Я знаю, ты устал...» - прошептала Кир тихо. Женщина замерла...
Через некоторое время вошел слуга:
- Повелительница, какой-то человек просит Вас принять его. Он ожидает в приемной.
- Как его зовут? Я надеюсь, ты знаешь, кто он?
- Да, моя царица, это Франциск ле Шаорин, так он назвал себя.
Значит так... Этот змей сам пожаловал к ней... Интересно.
- Велите ему ждать. – холодно отозвалась Кир. – Я буду через полчаса.
Служанка помогла царице облачиться в алый халат с розовыми цветами, рукава которого были длинными и широкими, широкий пояс нежно-розового цвета; собрать черные, как смоль, волосы в пучок.
Когда наконец Кир соблаговолила появиться в приемной, где на одной из подушек восседал Шаорин, ( явно утомненный долгим ожиданием и тем, что сидеть на подушках было непривычно, а потому неудобно, а встать было нельзя, т.к. это могло было быть расценено, как неуважение ), обстановка слегка оживилась.
Советник улыбнулся, поприветствовал царицу. Она ответила тем же.
Шаорин сделал Кир несколько ненавязчивых и незаметных комплиментов во время незатейливого разговора, завязавшегося между ними. Признаться, он умел красиво говорить. Кир улыбалась. Но вскоре в воздухе повисла пауза.
- Не желаете вина? – спросила Кир.
Шаорин не сразу понял ее вопроса. Признаться, у Тай был ужасный акцент, хоть лаконский царица знала превосходно, это никак не влияло на произношение.
Франциск вина не пожелал. Зато пожелал прогуляться с Тай по ночному Криэрану.
Почему бы и нет?..
Они бродили по беснующемуся городу, смотрели представления бродячих артистов. Улыбались друг другу, шутили. Кир почувствовала себя маленькой девочкой, свободной от магии, каких-либо обязанностей, прошлого...
Через полчаса прогулки по Криэрану, Кир велела охране вернуться во дворец. Ну до чего же они ей надоели, эти доблестные блюстители ее спокойствия...
Ближе к середине ночи, Кир и Франциск оказались на одной из красивейших площадей города. Там было полным-полно народу, все веселились, пили, танцевали, играли в какие-то странные игры, в одной из которых главный советник королевы Селины и царица Тай-Суана даже приняли непосредственное участие.
Эта ночь волшебной сказкой ворвалась в существование Кир. Сегодня она улыбалась, развлекалась, забыв обо всем.
- Вы необыкновенно красивы. – сказал Франциск, отводя ее в сторону от общего столпотворения.
- Спасибо. – тихо ответила Тай и прошла вперед.
Шаорин последовал за ней. Они медленно поднялись на мост, перекинутый через реку, протекавшую через весь Криэран. Кир остановилась и, облокотившись на каменные перила посмотрела вниз.
Луна, взошедшая над городом, отражалась в Салерне, заставляя воду переливаться желто-белыми бликами.
- Вы стали грустны... – Франциск улыбнулся и занял место рядом с ней. – Почему? Вам не нравится Криэран? А может Вы жалеете, что отправились со мной на прогулку?
- Нет. – Кир немного помолчала. – Мне не нравится то, что эта чудесная ночь скоро зкончится и снова придется вернуться во дворец, в обыденный мир, в политику...
- О, умоляю, не будем сегодня о ней. – Франциск улыбнулся снова. – И мне почему-то кажется, что эта волшебная ночь не последняя, - тут он запнулся. – то есть я хотел сказать, что я надеюсь на то, что она не последняя...
Тай позволила себе посмеяться немного, потом подняла глаза на своего спутника. Его странный взгляд, наполненный чем-то, похожим на нежность, не остался незамеченным, однако, Кир отвела взор и сделала пару шагов в сторону. Франциск предложил отправиться на набережную.
- Почему бы и нет? – ответила царица.
Еще час спустя они уже тихо брели по пустынной набережной ( все жители этих мест перебрались в центр города, где было больше способов развлечься). Сияние Луны осыпало все окружающие предметы вокруг своим серебряно-серым светом. Спутники остановились у широкого парапета и молча обратили глаза к морю. Оно нежно нашептывало что-то о высоком и бездонном небе, увенчанном звездами. Легкий ветерок ласково теребил выбившиеся из прически черные шелковистые пряди. Кир мягким движением завернула пару из них за ухо. Франциск перехватил ее руку и поднес тонкие пальцы царицы к губам. Кир удивленно посмотрела на него.
- Вы такая красивая...
Тай немного удивленно взглянула на советника. Что он замышляет? Это способ навести мосты или что-то иное? В любом случае стоит поостеречься... Но в конце-концов, если она очарует этого человека, то получит неплохой козырь.
- Я даже не знаю, как Вам ответить... Вы так галантны, так вежливы, так очаровательны... – тут она одарила его ласковым взглядом из-под длинных черных ресниц.
После этого Франциск привлек ее к себе, и их губы сошлись в поцелуе.
Вечер 27 Исков
Вечером Риган и Ред спустились в общий зал и, усевшись за свободный столик, принялись ждать Везема. Риган нетерпеливо поглядывала в окно, где уже начинал веселится народ, радующийся победе своего кумира - Ярно, обсуждающий все перепетии битв, да и просто поющий, кричащий и танцующий люд, у которого появился отличный повод для веселья. От нетерпения Риган теребила прядь волос, пока не услышала смешок Реда:
- Настоящий мужчина - всегда более сдержан.
- М? Ну, тебе-то известно насколько я сдержанный мужчина, - улыбнулась Риган. - О! Вот он идет!
Возле стола выросла громадная тень, Ред поднял глаза и внимательно посмотрел на новоприбывшего.
- Разрешите представить, сударь, - обращаясь к своему хозяину, начал Риган. - Это мой лучший друг - Ред Дир. А это - Крин Везем де..
Риган кашлянул, а потом ясными, задорными глазами уставился на бьеринга:
- Вы мне напишете на бумаге как пишется ваше имя. Клянусь, через пару часов я буду его говорить без запинки.
Крин еле заметно усмехнулся, изучая в свою очередь странника:
- Да будут ясными звезды твоих дорог, - негромко сказал он.
Девушка удивленно приподняла бровь: "Интересное дело... Это наше приветствие!"
- Пусть дорога улыбается тебе, Крин Везем, - вежливо ответил Дир. - Риган мне поведал о твоем решении. Оно достойно воина. Сам я не стал принимать участия в этом состязании, но знай, что я всем сердцем желаю твоему клинку победить всех противников.
Риган решила не удивлятся уже ни чему, а тем более неожиданному красноречию своих друзей.
- Сударь, - снова вступила она в разговор. - Сегодня город празднует победу в конных состязаниях, сегодня карнавал. Мы идем туда. Присоединяйтесь к нам!
Крин чуть покачал головой:
- Мне надо бы хорошо выспаться перед завтрешними состязаниями. Да и тебе не мешало бы, - неожиданно закончил он, окидывая тонкую фигурку своего оруженосца критичным взглядом. - Ведь это только кажется, что обязанности оруженосца легки и необременительны. А ты хоть и неплохо убеждаешь различных чиновников и распорядителей, но явно не отличаешься особой выносливостью.
Риган поперхнулась, собираясь возмутится, но тут поднялся Ред и положил руку на ее плечо:
- Не беспокойся, Крин, я прослежу, чтобы парень не сильно увлекался беготней за хорошенькими девушками. Тем более, что Риган хотел принять участие в состязании лучников.
Потомок бьерингов кивнул, слегка поклонился Реду и тихо сказал:
- Тебе ведь еще нужно будет приготовить мой доспех.. Моя комната находится слева по коридору второго этажа, напротив балкона. Я не буду закрывать и ты сможешь спокойно зайти, - парень развернулся и тихо удалился.
Риган пару секунд молча хлопала ему вслед глазами, пока ее мыслей не прервал знакомый голос:
- Да, мой милый оруженосец, не все соловью песни петь..
При этом в глазах странника сияли такие искринки смеха, что девушка тоже не удержалась и рассмеялась:
- Ну все! Теперь на карнавал!!!
Вечером Риган и Ред спустились в общий зал и, усевшись за свободный столик, принялись ждать Везема. Риган нетерпеливо поглядывала в окно, где уже начинал веселится народ, радующийся победе своего кумира - Ярно, обсуждающий все перепетии битв, да и просто поющий, кричащий и танцующий люд, у которого появился отличный повод для веселья. От нетерпения Риган теребила прядь волос, пока не услышала смешок Реда:
- Настоящий мужчина - всегда более сдержан.
- М? Ну, тебе-то известно насколько я сдержанный мужчина, - улыбнулась Риган. - О! Вот он идет!
Возле стола выросла громадная тень, Ред поднял глаза и внимательно посмотрел на новоприбывшего.
- Разрешите представить, сударь, - обращаясь к своему хозяину, начал Риган. - Это мой лучший друг - Ред Дир. А это - Крин Везем де..
Риган кашлянул, а потом ясными, задорными глазами уставился на бьеринга:
- Вы мне напишете на бумаге как пишется ваше имя. Клянусь, через пару часов я буду его говорить без запинки.
Крин еле заметно усмехнулся, изучая в свою очередь странника:
- Да будут ясными звезды твоих дорог, - негромко сказал он.
Девушка удивленно приподняла бровь: "Интересное дело... Это наше приветствие!"
- Пусть дорога улыбается тебе, Крин Везем, - вежливо ответил Дир. - Риган мне поведал о твоем решении. Оно достойно воина. Сам я не стал принимать участия в этом состязании, но знай, что я всем сердцем желаю твоему клинку победить всех противников.
Риган решила не удивлятся уже ни чему, а тем более неожиданному красноречию своих друзей.
- Сударь, - снова вступила она в разговор. - Сегодня город празднует победу в конных состязаниях, сегодня карнавал. Мы идем туда. Присоединяйтесь к нам!
Крин чуть покачал головой:
- Мне надо бы хорошо выспаться перед завтрешними состязаниями. Да и тебе не мешало бы, - неожиданно закончил он, окидывая тонкую фигурку своего оруженосца критичным взглядом. - Ведь это только кажется, что обязанности оруженосца легки и необременительны. А ты хоть и неплохо убеждаешь различных чиновников и распорядителей, но явно не отличаешься особой выносливостью.
Риган поперхнулась, собираясь возмутится, но тут поднялся Ред и положил руку на ее плечо:
- Не беспокойся, Крин, я прослежу, чтобы парень не сильно увлекался беготней за хорошенькими девушками. Тем более, что Риган хотел принять участие в состязании лучников.
Потомок бьерингов кивнул, слегка поклонился Реду и тихо сказал:
- Тебе ведь еще нужно будет приготовить мой доспех.. Моя комната находится слева по коридору второго этажа, напротив балкона. Я не буду закрывать и ты сможешь спокойно зайти, - парень развернулся и тихо удалился.
Риган пару секунд молча хлопала ему вслед глазами, пока ее мыслей не прервал знакомый голос:
- Да, мой милый оруженосец, не все соловью песни петь..
При этом в глазах странника сияли такие искринки смеха, что девушка тоже не удержалась и рассмеялась:
- Ну все! Теперь на карнавал!!!
28 день месяца Исков. Криэран. День.
- Джимшид, помнится, ты хотел посмотреть на жителей Долины и их невероятных единорогов?
Охотник как раз проверял лук. Чем ближе был день состязания, тем чаще он доставал его и стрелы. Вопрос Кямрана застал его врасплох.
- У тебя будет сегодня такая возможность. – Кямран хищно улыбнулся, обнажая желтоватые зубы.
- Но как?
- Принц Рахим, наконец, склонил свое ухо к моим советам. Нам, как посланникам Лирии, уже давно следовало встреться с их достойной королевой и возложит к её ногам богатые дары. Я буду сопровождать принца и хочу, чтоб ты пошел со мной. Возможно, твой ясный взгляд разглядит то, чего не увидят мои старые глаза.
- Я тоже хочу с вами! – Неожиданно мешался Зайрам. – Единорогов посмотреть…
Кямран рассмеялся
- Что ж, если у тебя найдется чистая рубашка, и ты будешь молчать…
Мальчишка без слов скрылся в шатре.
- Тебя тоже стоит приодеть. - Пробормотал Кямран-бей, подзывая знаком своего немого раба.
Из шатра тут же появился Зайрам в чистой рубашке.
- Ай-ай, мальчик, помой-ка свои уши, а то ты опозоришь мои седины – подшутил над мальчишкой Кямран. – А я пока займусь нашим охотником.
Спустя пять минут Джимшид сам себя не узнал. Раб Кямран-бея извлек из сундуков не только шелковую рубашку, но и новые шаровары, короткий халат и расшитый золотом пояс.
- Что скажешь, Зайрам, - толкнул его локтем Кямран, - пожалуй, в нашего охотника можно влюбиться. Если твоя Айшан все же не дождется тебя, то я, пожалуй, вспомню, что у моего отца есть дочь.
Через час жителей Криэрана могли видеть процессию лирийцев во все красе. Процессию возглавлял сам принц Рахим в золотых одеждах и на белоснежном скакуне. Рядом с ним на не менее прекрасных лошадях ехали пара сыновей лирийских вельмож. За всадниками следовали шесть обнаженных до пояса рабов в золотых поясах и синих шелковых шароварах. Каждый раб нес на голове по золотому подносу с дарами для королевы Долины. За рабами пешком следовали менее знатные, чем принц и его друзья, представители Лирии. В их число вошел Джимшид, Зайрам и ещё несколько человек, включая Кямран-бея. Все процессию окружали войны в легких доспехах и саблями наголо.
Идя в процессии, Джимшид несколько недоумевал: почему Кямран-бей предпочел пойти пешком, а не поехать на лошади рядом принцем? Пока собиралась посольство, Кямран-бей по-настоящему показал кто же здесь главный. Именно он, а не принц отобрал тех, кто достойно может представить Лирию во всем своем великолепии. Именно он выбрал дары, что несли сейчас рабы на золотых блюдах. Да и великолепием одежды с Кямран-беем мог поспорить только сам принц.
Наконец они достигли дома, в котором остановились представители Долины. Их приняли сразу. Один из сыновей вельмож обратился с витиеватой речью к королеве Долины.
- Что скажешь? – Тут же шепотом спросил Джимшида Кямран-бей. В последнее время он завел привычку спрашивать мнения охотника по любому поводу.
- Должно быть их Долина обделена милостью Каара.
Зайрам, который не пропустил мимо ушей вопрос, вопросительно посмотрел на Джимшида.
- У них очень бледная кожа, должно быть в их Долину мало заглядывает ласкающий свет его. – Пояснил свои мысли Джимшид.
- Кажется, твои глаза начинаю постигать суть вещей. – Довольно сказал Кямран.
Тем временем принц хлопнул в ладоши и произносивший речь уступил место рабам, которые возложили сверкающие золотом и драгоценными камнями дары к ногам королевы. Королева сдержанно поблагодарила за дары достойных сынов Лирии. Тут же внесли вино и все присутствующие (исключая конечно рабов) подняли свои кубки за щедрость Каара («да прольется она над Лирией и Долиной»). После этого визит принял менее официальный характер. Королева пригласила принца принять в ответ дары Долины, а остальным предложили увидеть единорогов. Кямра-бей тут же отделился от толпы и тенью скользнул за принцем.
- Держи уши и глаза открытыми, - шепнул он напоследок Джимшиду.
Единороги действительно оказались великолепными. У Джимшида даже в груди все сжалось от желания оказаться на спине этого существа. Назвать это чудо животным Джимшид даже в мыслях не мог, столько разума было в их глаза. Разряженные лирийцы негромко переговаривались, неловко топчась возле стойл. Джимшид осмелел и подошел прямо к одному из единорогов.
- Что за чудо породило тебя, о великолепнейший! – Тихо обратился он к единорогу. – Не мало я видел коней, да и сам езжу не на худшем, но не в одном табуне мне не встречался достойный тебя, хотя бы на волос. Что тебе стойла… Тебе бы нестись подобно птице, не касаясь копытами земли…
Осмелев, Джимшид осторожно погладил единорога.
- Не стоит этого делать. – Тут же вмешался сопровождающий их представитель Долины.
- Он не обиделся, - тихо сказал Джишид. – Я бы отдал полжизни за такого друга. Он не раб, как и мой Верный… Прости если я свершил недозволенное или оскорбил твои чувства, прикоснувшись к нему. Я не знаю ваших обычаев.
- Все нормально. – Сопровождающий окинул внимательным взглядом Джимшида, видимо у него возник какой-то вопрос к охотнику.
- Пойдем, - в ладонь Джимшида легла теплая ладошка Зайрама, - нас зовут. Жители Долины решили показать нам ещё несколько чудес.
Джимшид кивнул и нехотя вышел из конюшни. Напоследок он оглянулся и долгим взглядом посмотрел в глаза единорогу. Зайраму наверно на мгновение показалось, что в глазах охотника мелькнула и спряталась слеза.
Принц и Кямран-бей появились только через полчаса. Где они были, что видели и о чем они говорили с королевой - для остальных осталось тайной. Но Джимшид заметил, что Кямран стал задумчивее обычного и не слова ни проронил, пока они возвращались к своим шатрам. В шатре Кямран-бей тут же жестом приказал рабу подать ему кальян и погрузился в необычайную для него задумчивость. Изредка он что-то бормотал.
- Что ж может быть… Может быть… С её стороны это крайне разумно… Если гадюка и укусит, то все равно промахнется… - Это все что смог разобрать охотник.
- Джимшид, помнится, ты хотел посмотреть на жителей Долины и их невероятных единорогов?
Охотник как раз проверял лук. Чем ближе был день состязания, тем чаще он доставал его и стрелы. Вопрос Кямрана застал его врасплох.
- У тебя будет сегодня такая возможность. – Кямран хищно улыбнулся, обнажая желтоватые зубы.
- Но как?
- Принц Рахим, наконец, склонил свое ухо к моим советам. Нам, как посланникам Лирии, уже давно следовало встреться с их достойной королевой и возложит к её ногам богатые дары. Я буду сопровождать принца и хочу, чтоб ты пошел со мной. Возможно, твой ясный взгляд разглядит то, чего не увидят мои старые глаза.
- Я тоже хочу с вами! – Неожиданно мешался Зайрам. – Единорогов посмотреть…
Кямран рассмеялся
- Что ж, если у тебя найдется чистая рубашка, и ты будешь молчать…
Мальчишка без слов скрылся в шатре.
- Тебя тоже стоит приодеть. - Пробормотал Кямран-бей, подзывая знаком своего немого раба.
Из шатра тут же появился Зайрам в чистой рубашке.
- Ай-ай, мальчик, помой-ка свои уши, а то ты опозоришь мои седины – подшутил над мальчишкой Кямран. – А я пока займусь нашим охотником.
Спустя пять минут Джимшид сам себя не узнал. Раб Кямран-бея извлек из сундуков не только шелковую рубашку, но и новые шаровары, короткий халат и расшитый золотом пояс.
- Что скажешь, Зайрам, - толкнул его локтем Кямран, - пожалуй, в нашего охотника можно влюбиться. Если твоя Айшан все же не дождется тебя, то я, пожалуй, вспомню, что у моего отца есть дочь.
Через час жителей Криэрана могли видеть процессию лирийцев во все красе. Процессию возглавлял сам принц Рахим в золотых одеждах и на белоснежном скакуне. Рядом с ним на не менее прекрасных лошадях ехали пара сыновей лирийских вельмож. За всадниками следовали шесть обнаженных до пояса рабов в золотых поясах и синих шелковых шароварах. Каждый раб нес на голове по золотому подносу с дарами для королевы Долины. За рабами пешком следовали менее знатные, чем принц и его друзья, представители Лирии. В их число вошел Джимшид, Зайрам и ещё несколько человек, включая Кямран-бея. Все процессию окружали войны в легких доспехах и саблями наголо.
Идя в процессии, Джимшид несколько недоумевал: почему Кямран-бей предпочел пойти пешком, а не поехать на лошади рядом принцем? Пока собиралась посольство, Кямран-бей по-настоящему показал кто же здесь главный. Именно он, а не принц отобрал тех, кто достойно может представить Лирию во всем своем великолепии. Именно он выбрал дары, что несли сейчас рабы на золотых блюдах. Да и великолепием одежды с Кямран-беем мог поспорить только сам принц.
Наконец они достигли дома, в котором остановились представители Долины. Их приняли сразу. Один из сыновей вельмож обратился с витиеватой речью к королеве Долины.
- Что скажешь? – Тут же шепотом спросил Джимшида Кямран-бей. В последнее время он завел привычку спрашивать мнения охотника по любому поводу.
- Должно быть их Долина обделена милостью Каара.
Зайрам, который не пропустил мимо ушей вопрос, вопросительно посмотрел на Джимшида.
- У них очень бледная кожа, должно быть в их Долину мало заглядывает ласкающий свет его. – Пояснил свои мысли Джимшид.
- Кажется, твои глаза начинаю постигать суть вещей. – Довольно сказал Кямран.
Тем временем принц хлопнул в ладоши и произносивший речь уступил место рабам, которые возложили сверкающие золотом и драгоценными камнями дары к ногам королевы. Королева сдержанно поблагодарила за дары достойных сынов Лирии. Тут же внесли вино и все присутствующие (исключая конечно рабов) подняли свои кубки за щедрость Каара («да прольется она над Лирией и Долиной»). После этого визит принял менее официальный характер. Королева пригласила принца принять в ответ дары Долины, а остальным предложили увидеть единорогов. Кямра-бей тут же отделился от толпы и тенью скользнул за принцем.
- Держи уши и глаза открытыми, - шепнул он напоследок Джимшиду.
Единороги действительно оказались великолепными. У Джимшида даже в груди все сжалось от желания оказаться на спине этого существа. Назвать это чудо животным Джимшид даже в мыслях не мог, столько разума было в их глаза. Разряженные лирийцы негромко переговаривались, неловко топчась возле стойл. Джимшид осмелел и подошел прямо к одному из единорогов.
- Что за чудо породило тебя, о великолепнейший! – Тихо обратился он к единорогу. – Не мало я видел коней, да и сам езжу не на худшем, но не в одном табуне мне не встречался достойный тебя, хотя бы на волос. Что тебе стойла… Тебе бы нестись подобно птице, не касаясь копытами земли…
Осмелев, Джимшид осторожно погладил единорога.
- Не стоит этого делать. – Тут же вмешался сопровождающий их представитель Долины.
- Он не обиделся, - тихо сказал Джишид. – Я бы отдал полжизни за такого друга. Он не раб, как и мой Верный… Прости если я свершил недозволенное или оскорбил твои чувства, прикоснувшись к нему. Я не знаю ваших обычаев.
- Все нормально. – Сопровождающий окинул внимательным взглядом Джимшида, видимо у него возник какой-то вопрос к охотнику.
- Пойдем, - в ладонь Джимшида легла теплая ладошка Зайрама, - нас зовут. Жители Долины решили показать нам ещё несколько чудес.
Джимшид кивнул и нехотя вышел из конюшни. Напоследок он оглянулся и долгим взглядом посмотрел в глаза единорогу. Зайраму наверно на мгновение показалось, что в глазах охотника мелькнула и спряталась слеза.
Принц и Кямран-бей появились только через полчаса. Где они были, что видели и о чем они говорили с королевой - для остальных осталось тайной. Но Джимшид заметил, что Кямран стал задумчивее обычного и не слова ни проронил, пока они возвращались к своим шатрам. В шатре Кямран-бей тут же жестом приказал рабу подать ему кальян и погрузился в необычайную для него задумчивость. Изредка он что-то бормотал.
- Что ж может быть… Может быть… С её стороны это крайне разумно… Если гадюка и укусит, то все равно промахнется… - Это все что смог разобрать охотник.
28 день месяца Исков. Криэран. Утро.
Чудесная ночь! Чудесное утро!
Илиана с Корвином решили тихо пробраться в дом тетушки, но, закрывая за собой дверь, переглянусь, не выдержали и рассмеялись. Наверх по лестнице они взлетели как две птицы. Как будто и не было бессонной, сумасбродной ночи полной музыки и танцев. Наверху лестницы Корвин обнял Илиану за талию, оторвал от земли и закружил, напеваю одну из быстрых мелодий этой ночи. Илиана отчаянно старалась не рассмеяться во весь голос.
- Корвин! Корвин! Поставь меня! У меня уже голова кружится!
- От вина или от танцев?!
- От всего!
Корвин громко рассмеялся, нарушая хрупкую утреннюю тишину, и поставил сестру на землю.
- Илиана. Корвин. Как хорошо, что вы вернулись. – Спокойный голос дяди заставил племянников вздрогнуть.
Илиана несколько удивилась, что рядом с ним нет тетки, чтоб прочесть им очередную нотацию. Но Корвин увидел на лице флегматичного дяди нечто большее.
- Что-то случилось? Арно?
Не дожидаясь ответа, Корвин бросился в комнату старшего брата.
- Что? – Илиана замерла от испуга.
- Он жив. Но… Он выходил ночью как и вы… А потом его принесли.
Илиана зашла в комнату Арно как раз в тот момент, когда Корвин спросил его:
- Ты что с лестницы упал?
- Не с лестницы…
- Во имя Мареля. – Прошептала потрясенная Илиана.
Арно представлял собой ещё то зрелище: лицо было все в кровоподтеках и опухло, так что глаз почти не было видно, правая кисть забинтована…
- Н-да… Похоже он упал с лестницы раз пять… - Спокойно сказал Корвин.
- Я не падал с лестницы! – Повторил Арно.
- Где ты был ночью? – Спокойно спросила Илиана.
Корвин несколько удивленно взглянул на сестру.
- Куда. Ты. Ходил. – В нежном голосе прорезалась сталь.
- Куда-куда! К нему!
Левой рукой Арно достал из-под подушки скомканный лист бумаги и бросил к ногам Корвина и Илианы. Илиана поняла и расправила листок:
О, как величественен город Криэран!
Пленяет душу он как беглеца – аркан.
Но он забыт! Пройди лишь только мимо,
И буду я весь день твоим дыханьем пьян.
- Я видел цветы в твоей комнате! Как он посмел! Его нужно было проучить!
- И что он так же хорош как ты сейчас или ещё краше? – Спросил улыбающийся Корвин.
- Нет. – Понизив голос, сказал Арно. – Я… Я не смог… с ним справиться.
Довольная улыбка сползла с лица Корвина.
- Ты не смог? Ты хоть пару раз отвесил ему…
- Я не уверен. – Слабо пробормотал Арно.
- Он сейчас заснет. Ему дали маковый отвар. – Неожиданно раздался от двери голос дядюшки.
Глаза у старшего и в правду закрывались. Илиана за локоть вывела Корвина из комнаты.
- Ох, Тени… - Прошептал потрясенный Корвин. – Я просто не верю! Он справился с Арно! Да я его!
- Ты ничего ему не сделаешь! Хватит и Арно. - Отрезала Илиана.
- Я не могу оставить все как есть. Я вызову его на поединок.
- Нет! Ты и близко к Мисту не подойдешь! И считай, что это не я тебе говорю, а отец! Если ты не согласен, то ты отправляешься в Крессо! Немедленно! Смею напомнить тебе, что отец велел вам слушать меня, если случится что-нибудь сверх… О том что произошло с Арно никому ни слово. Он выздоравливает после ран полученных на турнире.
- Илли, тебе не кажется, что здесь задета наша честь? – Холодно спросил Корвин.
- Нет. Не кажется. Мне кажется, что здесь задета чья-то глупость! Не будь идиотом! Тебе наверно и в голову не приходило: зачем мы здесь? Ты думаешь, Селина просто так вспомнила о нашей семье? И как ты думаешь, почему мы здесь без родителей? Селина ждет, что младшие Броснэ наделают глупостей! И тогда она прижмет нашего отца и вытянет с него все что захочет! Думай, прежде всего, об этом, когда захочешь сделать что-нибудь!
Илиана почти выкрикнула в лицо брату последние слова, резко повернулась и отправилась к себе.
В её комнате царил запах роз. К первому огромному букету присоединился точно такой же огромный второй. Илиана прислонилась к стене, накатила усталость после бурной ночи и не менее бурного утра. В дверь робко постучались.
- Да?
- Леди, вы вернулись? – В комнату робко заглянула Катрин.
- Да.
- Я хотела спросить…
- Катрин, приготовь мне сначала ванну, и я хочу есть.
- Да, леди. Конечно. Я просто хотела спросить, что делать с цветами?
- Цветы-то ни в чем не виноваты. – Вздохнула Илиана. – Пусть стоят. Все равно скоро завянут. Когда мне ещё такие подарят…
- Я не про эти. Там ещё один такой букет и записка! – С несчастным лицом сказала Катрин. – Я просто не знаю, куда его поставить.
Илиана чуть не съехала на пол по стене.
- Неси. – Простонала она.
Когда в комнату вплыл ещё один свежесрезанный букет роз в каплях росы, Илиана схватилась за голову.
- Катрин, я имела в виду записку, а не букет!
- А может, я вон тот поменяю? А в вазу свежий поставлю. Увядшие цветы выкину, а те, что ничего по дому расставлю?
- Катрин, делай, что хочешь. Записка где?
- Вот.
«Рыцарская честь стоит немногого. Если же ваш брат возразит, что моя честь не стоит ничего, спросите его – отчего он не пострижен наголо?»
Если б Арно был не в столь плачевном состоянии, Илиана, пожалуй, посмеялась бы над содержимым записки. Но полуживой братец спал под действием снотворного отвара, а младший был готов повторить его глупость. Илиана понимала, что разрешить ситуацию может только она.
- Леди, к записке ещё прилагалось это.
- Мои ножницы... Катрин! Бумагу и чернил!
«Сир, мне нужно переговорить с вами нынче вечером. Вы сможете без труда найти меня поле захода солнца в саду. Илиана ле Броснэ.»
Илиана сложила записку, и запечатала её личной печатью.
- Катрин, я знаю, что могу положиться на тебя. Это надо передать Мисту Нуарану. Но никто не должен знать об этом. Из рук в руки.
- Да, леди.
Что ж, надеюсь, я смогу остановить это безумие…
Чудесная ночь! Чудесное утро!
Илиана с Корвином решили тихо пробраться в дом тетушки, но, закрывая за собой дверь, переглянусь, не выдержали и рассмеялись. Наверх по лестнице они взлетели как две птицы. Как будто и не было бессонной, сумасбродной ночи полной музыки и танцев. Наверху лестницы Корвин обнял Илиану за талию, оторвал от земли и закружил, напеваю одну из быстрых мелодий этой ночи. Илиана отчаянно старалась не рассмеяться во весь голос.
- Корвин! Корвин! Поставь меня! У меня уже голова кружится!
- От вина или от танцев?!
- От всего!
Корвин громко рассмеялся, нарушая хрупкую утреннюю тишину, и поставил сестру на землю.
- Илиана. Корвин. Как хорошо, что вы вернулись. – Спокойный голос дяди заставил племянников вздрогнуть.
Илиана несколько удивилась, что рядом с ним нет тетки, чтоб прочесть им очередную нотацию. Но Корвин увидел на лице флегматичного дяди нечто большее.
- Что-то случилось? Арно?
Не дожидаясь ответа, Корвин бросился в комнату старшего брата.
- Что? – Илиана замерла от испуга.
- Он жив. Но… Он выходил ночью как и вы… А потом его принесли.
Илиана зашла в комнату Арно как раз в тот момент, когда Корвин спросил его:
- Ты что с лестницы упал?
- Не с лестницы…
- Во имя Мареля. – Прошептала потрясенная Илиана.
Арно представлял собой ещё то зрелище: лицо было все в кровоподтеках и опухло, так что глаз почти не было видно, правая кисть забинтована…
- Н-да… Похоже он упал с лестницы раз пять… - Спокойно сказал Корвин.
- Я не падал с лестницы! – Повторил Арно.
- Где ты был ночью? – Спокойно спросила Илиана.
Корвин несколько удивленно взглянул на сестру.
- Куда. Ты. Ходил. – В нежном голосе прорезалась сталь.
- Куда-куда! К нему!
Левой рукой Арно достал из-под подушки скомканный лист бумаги и бросил к ногам Корвина и Илианы. Илиана поняла и расправила листок:
О, как величественен город Криэран!
Пленяет душу он как беглеца – аркан.
Но он забыт! Пройди лишь только мимо,
И буду я весь день твоим дыханьем пьян.
- Я видел цветы в твоей комнате! Как он посмел! Его нужно было проучить!
- И что он так же хорош как ты сейчас или ещё краше? – Спросил улыбающийся Корвин.
- Нет. – Понизив голос, сказал Арно. – Я… Я не смог… с ним справиться.
Довольная улыбка сползла с лица Корвина.
- Ты не смог? Ты хоть пару раз отвесил ему…
- Я не уверен. – Слабо пробормотал Арно.
- Он сейчас заснет. Ему дали маковый отвар. – Неожиданно раздался от двери голос дядюшки.
Глаза у старшего и в правду закрывались. Илиана за локоть вывела Корвина из комнаты.
- Ох, Тени… - Прошептал потрясенный Корвин. – Я просто не верю! Он справился с Арно! Да я его!
- Ты ничего ему не сделаешь! Хватит и Арно. - Отрезала Илиана.
- Я не могу оставить все как есть. Я вызову его на поединок.
- Нет! Ты и близко к Мисту не подойдешь! И считай, что это не я тебе говорю, а отец! Если ты не согласен, то ты отправляешься в Крессо! Немедленно! Смею напомнить тебе, что отец велел вам слушать меня, если случится что-нибудь сверх… О том что произошло с Арно никому ни слово. Он выздоравливает после ран полученных на турнире.
- Илли, тебе не кажется, что здесь задета наша честь? – Холодно спросил Корвин.
- Нет. Не кажется. Мне кажется, что здесь задета чья-то глупость! Не будь идиотом! Тебе наверно и в голову не приходило: зачем мы здесь? Ты думаешь, Селина просто так вспомнила о нашей семье? И как ты думаешь, почему мы здесь без родителей? Селина ждет, что младшие Броснэ наделают глупостей! И тогда она прижмет нашего отца и вытянет с него все что захочет! Думай, прежде всего, об этом, когда захочешь сделать что-нибудь!
Илиана почти выкрикнула в лицо брату последние слова, резко повернулась и отправилась к себе.
В её комнате царил запах роз. К первому огромному букету присоединился точно такой же огромный второй. Илиана прислонилась к стене, накатила усталость после бурной ночи и не менее бурного утра. В дверь робко постучались.
- Да?
- Леди, вы вернулись? – В комнату робко заглянула Катрин.
- Да.
- Я хотела спросить…
- Катрин, приготовь мне сначала ванну, и я хочу есть.
- Да, леди. Конечно. Я просто хотела спросить, что делать с цветами?
- Цветы-то ни в чем не виноваты. – Вздохнула Илиана. – Пусть стоят. Все равно скоро завянут. Когда мне ещё такие подарят…
- Я не про эти. Там ещё один такой букет и записка! – С несчастным лицом сказала Катрин. – Я просто не знаю, куда его поставить.
Илиана чуть не съехала на пол по стене.
- Неси. – Простонала она.
Когда в комнату вплыл ещё один свежесрезанный букет роз в каплях росы, Илиана схватилась за голову.
- Катрин, я имела в виду записку, а не букет!
- А может, я вон тот поменяю? А в вазу свежий поставлю. Увядшие цветы выкину, а те, что ничего по дому расставлю?
- Катрин, делай, что хочешь. Записка где?
- Вот.
«Рыцарская честь стоит немногого. Если же ваш брат возразит, что моя честь не стоит ничего, спросите его – отчего он не пострижен наголо?»
Если б Арно был не в столь плачевном состоянии, Илиана, пожалуй, посмеялась бы над содержимым записки. Но полуживой братец спал под действием снотворного отвара, а младший был готов повторить его глупость. Илиана понимала, что разрешить ситуацию может только она.
- Леди, к записке ещё прилагалось это.
- Мои ножницы... Катрин! Бумагу и чернил!
«Сир, мне нужно переговорить с вами нынче вечером. Вы сможете без труда найти меня поле захода солнца в саду. Илиана ле Броснэ.»
Илиана сложила записку, и запечатала её личной печатью.
- Катрин, я знаю, что могу положиться на тебя. Это надо передать Мисту Нуарану. Но никто не должен знать об этом. Из рук в руки.
- Да, леди.
Что ж, надеюсь, я смогу остановить это безумие…
28 день месяца Исков. Криэран. Утро.
Он шел по полутемным коридорам Цитадели. Кто-то умирал здесь – об этом возвещал мерный звон «Хранителя душ», наполнявший все помещения, отражавшийся от сводов. Редкие бойницы в стенах пропускали внутрь древнего замка яркие конусы солнечного света. Рик не понимал, что делает здесь, как сюда попал… что происходит, но одно он знал точно – несмотря на безмолвие, рассеиваемое лишь колокольным звоном, несмотря на полную неподвижность обезлюдевших коридоров, замок не пуст. Все где-то здесь, ждут его… зачем? Он не знал. Властитель знал лишь одно – нужно торопиться. Мужчина пошел быстрее, затем побежал. Двери замелькали вокруг с чудовищной скоростью, сливаясь в какой-то завораживающий хоровод. Рик сворачивал, входил в комнаты, но везде открывалась одна и та же картина.…Сколько прошло времени? Минуты, часы, годы, века? Рик остановился в изнеможении и прикрыл глаза. Когда он открыл их вновь, прямо перед ним оказалась дверь в покои отца… нет, теперь уже в его собственные покои. Покои Властителя. Но Рик не хотел туда входить, он лучше умрет. Что-то страшное ждало его там, невыразимое, словно пришедшее из детских кошмаров… Молодой Властитель закричал, но коридор словно пожрал звук, не позволяя ничему, кроме речи колокола нарушать мертвый покой Цитадели. Словно чужая, рука Рика легла на отполированную временем поверхность двери и толкнула….
В комнате не было ничего жуткого: все как в день смерти отца. Те же плотные занавеси на окне, тот же полумрак и благоухание трав, смешивающиеся со смрадом приближающейся смерти. Но отец почему-то не лежал в постели, а сидел в кресле, такой же крепкий и здоровый, как в дни молодости. Однако, когда он заговорил, голос принадлежал старому, умирающему человеку:
- Ты пришел сюда. Ты стремился к этому всю жизнь, верно? – отец закашлялся и Рик с ужасом увидел, как кожа того желтеет, обтягивает кости черепа, а руки становятся подобны пальцам скелета, - Тебя вели, вели умело и незаметно… Я ненавидел собственного сына… глупец… мне стоило ненавидеть себя самого…
Рик ощущал, что его взрослое тело с ним, но в душе словно снова стал тем мальчиком, что очнулся радом с окровавленной колыбелью:
- Отец… я не знаю… что тогда случилось… что сейчас происходит… Я знаю, я виноват… Но я искуплю все… все. Я поверну вспять время… ты бы мной гордился, отец! – слезы душили Рика, возвращая его еще дальше в детство. Мужчина, сидящий в кресле, улыбнулся беззубым ртом. Теперь он выглядел так, как в день смерти:
- Тебе нечем будет гордиться. Открой окно и взгляни на свой город. Глади внимательнее.
Рик подошел к окну и одним движением сорвал занавеси. Луч яркого дневного света проник в комнату, погружая ее углы в тень. Рик на миг отступил, ослепленный, и порыв ветра, ударивший с неожиданной, не виданной здесь силой, распахнул окно. Город, кажущийся игрушечным в лучах солнца, предстал взору Рика весь до последнего уголка. И так же весь он был пуст и неподвижен, как пуст и неподвижен был пройденный мужчиной замок. Не было ни единого движения, ни звука, казалось даже паруса кораблей, замерших в гавани, забыли о том, что ветер заставляет их хлопать. Даже колокол стих. Скрип кресла позади в наступившей тишине прозвучал подобно грому, и Рик почувствовал как руки стоящей сзади твари (он уже не мог называть это существо своим отцом – отец мертв!) легли ему на плечи. В страхе он обернулся и встретился взглядом с пустыми провалами глазниц черепа. Существо расхохоталось:
- Да, я мертв! И ты – мертв! Все вы еще ходите, дышите, думаете… но вы все – мертвы! И за это придется ответить… придется…. Тебе лишь есть один путь, юный Властитель – вниз, во тьму! Во тьму…
На миг облик твари поплыл, растаял, словно воск в огне, и Рикард увидел горящие селения, мертвых сторнийцев, лаконцев и лирийцев в одном кургане из тел, безжизненное лицо Грегора, искаженное болью и непониманием, Криэран, пожираемый чудовищным огненным вихрем, лицо маленького мальчика, еще совсем ребенка, с пустыми, бесконечно чужими глазами и кровь… море крови, заливающее все вокруг.
-… Во тьму! – голос твари потерял всякое сходство с человеческим, и вдруг она исчезла, превратившись в темное облако, окутавшее мужчину. Рик бросился в сторону, стремясь вновь оказаться на свету, но вдруг понял, что тьма окутала не только его – наступила ночь. И в ночи город ожил. Нет, на его улицах по-прежнему почти не было света – лишь редкие отсветы факелов рассеивали тьму, но теперь улицы Сторна были полны странного, непрекращающегося движения, словно тысячи крыс или иных родственных им существ под покровом ночи вышли из-под земли на поверхность. Мир наполнился звуками: бормотание, шелест, скрип, скрежет, лязг… даже звон кузниц, производящих оружие. В порту зоркие глаза Рика различали движение сотен кораблей, в полной тьме совершающих безошибочные маневры. Замок тоже ожил, возвещая шелестом шагов в коридорах, шепотом и хлопками дверей о том, что новые обитатели цитадели хотят видеть гостя.
Бросив последний взгляд на родной, но ставший таким чужим город, Рик побежал. В руках оказались мечи, готовые разить врагов, коли такие возникнут на пути мужчины, но коридоры были пусты как и раньше. Властитель хотел подняться наверх, к стихшему колоколу, звон которого, как надеялся Рик, разгонит тьму, но с каждым шагом, с каждым поворотом коридоров все лучше понимал – убежать не удастся. Его вели с детства, а, значит, путь юного Властителя предопределен – вниз, во тьму. Замковые коридоры незаметно превратились в стены пещеры, и Рик неожиданно оказался в огромном гроте.
Это место не должно было быть. Не «не могло», а именно «не должно было» - казалось, каждый камень здесь кричит о неправильности происходящего. Все законы мира словно отступили за стены этого места: грот казался то огромным, то невообразимо тесным, тьма здесь была непроницаема, но Рик видел все до мельчайших деталей, словно при свете солнца. А посреди всего этого находился огромный саркофаг, словно высеченный некой силой из огромного куска скалы. Он был неправильным, чудовищным,… но в то ж время – невообразимо прекрасным, притягивающим.
Мужчина оглянулся, но не увидел выхода, словно того и не было никогда. Ну и пусть. Он откроет саркофаг. Откроет и убьет то, что спит в нем, даже если это уже мертво или напротив – бессмертно. Рик толкнул крышку, но за века покоя камни срослись в единый монолит. Он ударил сильнее, еще сильнее, еще… Бил каменную, тяжелую крышку, молотил кулаками о камень, забыв о стальных клинках, валяющихся рядом, не обращая внимания на хруст собственных пальцев, клочья кожи и капли крови, на амулет, обжигающий грудь… Крышка вдруг сползла и взору обессилевшего мужчины предстал «обитатель» грота. Завернутая во тьму словно в плащ фигура неспешно выбралась наружу и склонилась над Риком. Властитель подхватил с земли клинок и ударил, но сторнийская сталь прошла сквозь мрак, не встретив сопротивления. Проснувшийся заговорил:
- Спасибо тебе. Уже скоро. Помни о деревьях.
- Каких деревьях?! – Рик еще раз взмахнул клинком, но вновь безрезультатно, - Кто ты? Что тебе надо?! Я не слуга тебе, тварь! Покажи свое лицо, чтобы я знал, кто падет от моей руки!
Фигура расхохоталась:
- Ты мой лучший слуга, пусть этого и не знаешь. А что до лица… это подойдет? – перед Рикардом вдруг оказался Грегор, спокойный и задумчивый, как обычно, миг – и перед ним уже отец, с выражением холодной брезгливости на лице, снова перемена – теперь это сам Рик, с вечным выражением холодного безразличия, мерцание тьмы – и Родрик с развевающихся одеждах прошелся по полу грота своей величавой походкой…. И лишь глаза у всех оставались одинаковыми – пустыми и темными.
- А теперь просыпайся и займись тем, ради чего вырос, - где-то далеко над сводами грота вновь ожил колокол и все вокруг начало таять…
Рик открыл глаза в полной уверенности, что он в покоях Цитадели Сторна и «Хранитель душ» ожил, чтобы возвестить о тяжелой болезни… его болезни. Но с пробуждением вернулась память и Рик с облегчением понял, что он по-прежнему в Криэране на турнире, а все что ему приснилось… проклятие, а что же ему приснилось? Рикард попытался восстановить сон в памяти, но с удивлением осознал, что не помнит. Темнота какая-то… эх, не стоит налегать на местное вино, а то с непривычки такое привидится… Хотя что-то во сне было дельное… что же, что же… Вспомнил! Дерево. Рик нахмурился. То, что проблемы не оставляют его даже во сне – это плохо. Но древесина – это проблема. Сторнийские купцы скупают древесину везде, где только возможно, стараясь при этом не привлекать внимания, но корабельного леса нужно намного больше. Причем наращивать поставки из Лаконы сложно – и так почти двум десяткам любопытных «купцов»-лаконцев из пришлось исчезнуть… Нужно место, где не любят лаконцев и где много леса. А золота и редких товаров в Сторне достаточно. Рик от восторга вскочил и начал расхаживать по комнате – Княжества Полумесяца! Грегор говорил, что они вооружают дружины: собираются воевать с лаконцами. Значит, им нет резона выдавать вести о закупках леса своим будущим врагам. Это славно. Но что им предложить за древесину… Проклятые дикари не ценят золото и слишком любят свои деревья. Но свободу они любят куда лучше. Свобода – это война, а война – это оружие. Хорошее оружие – это лучшая сталь. А сталь – это Сторн. Даже самый тупой и дикий лесовик сможет построить такую логическую цепочку. Есть правда запрет на продажу оружия…. Ну да акулы с ним: каждый запрет нужен, пока приносит больше пользы, чем вреда.
А если дикари упрутся… хм… тогда мы немного подтолкнем события. В порту стоят целых три «рыбы-меч» со скучающей командой. Почему бы им не прогуляться по рекам к границам Лаконы и Леса? Там благодатные земли… много деревень почти на границе территорий… Лесовики могут быть недовольны соседством и тем, что лесорубы нет-нет, да и забредут в заповедные леса….
Рик улыбнулся: «Лесовики напали на деревушку и вырезали всех жителей – чего взять с дикарей. Лаконцы поверят как миленькие…Они же слышали о военных приготовлениях леса. А если рядом окажутся случайные свидетели – например, мирные сторнийские купцы, посчитавшие своим долгом сообщить о произошедшем ближайшему гарнизону… Парочка сожженных лесных деревень, десятка два погибших рыцарей – и войну не остановит уже ничто… Вот и прекрасно»
Одевшись, мужчина отправился на поиски Верховного жреца, коего и нашел как всегда бодрым готовым к действиям:
- Грегор, устрой мне встречу с Эвором Тилийским и Адрианом.
Если жреца и напугало второе имя, то он успешно это скрыл:
- С кем раньше?
Рик задумался:
- Как получится, но с первым – важнее. И еще – прикажи своим «умельцам», чтобы они вместо того, чтобы болтаться за мной и ждать покушения отправлялись и раздобыли лесных луков и стрел столько, чтобы хватило на команду одного рейдера.
Грегор непонимающе уставился на Властиеля:
- Лесных луков и стрел? В Лаконе? Столько? Да и зачем? Если нужно кого-то подстрелить, то арбалет…
- …куда более дальнобойный. Знаю. Но для того, чтобы кого-то подстрелить, не нужно столько оружия,- Рикард усмехнулся так, что жрец невольно отпрянул. Ему показалось, что-то темное говорит сейчас устами воспитанника, - Это же Криэран, Грегор! Тут можно купить все, что угодно. Вот пусть пойдут и купят. Но – тихо. Никто не должен знать. Всех надежных людей, кто умеет хорошо стрелять из лука – на один корабль. Капитана – ко мне.
- На это потребуется время, господин. Дня два на оружие и…
- Вот и славно. Все должно быть готово к концу турнира, - Рик вновь мечтательно улыбнулся, - И, во имя Акулы-прародительницы, найди нашего общего друга. Я имею в виду этого проклятого наемника. Я хочу узнать, хорошо ли он стреляет из лука.
Он шел по полутемным коридорам Цитадели. Кто-то умирал здесь – об этом возвещал мерный звон «Хранителя душ», наполнявший все помещения, отражавшийся от сводов. Редкие бойницы в стенах пропускали внутрь древнего замка яркие конусы солнечного света. Рик не понимал, что делает здесь, как сюда попал… что происходит, но одно он знал точно – несмотря на безмолвие, рассеиваемое лишь колокольным звоном, несмотря на полную неподвижность обезлюдевших коридоров, замок не пуст. Все где-то здесь, ждут его… зачем? Он не знал. Властитель знал лишь одно – нужно торопиться. Мужчина пошел быстрее, затем побежал. Двери замелькали вокруг с чудовищной скоростью, сливаясь в какой-то завораживающий хоровод. Рик сворачивал, входил в комнаты, но везде открывалась одна и та же картина.…Сколько прошло времени? Минуты, часы, годы, века? Рик остановился в изнеможении и прикрыл глаза. Когда он открыл их вновь, прямо перед ним оказалась дверь в покои отца… нет, теперь уже в его собственные покои. Покои Властителя. Но Рик не хотел туда входить, он лучше умрет. Что-то страшное ждало его там, невыразимое, словно пришедшее из детских кошмаров… Молодой Властитель закричал, но коридор словно пожрал звук, не позволяя ничему, кроме речи колокола нарушать мертвый покой Цитадели. Словно чужая, рука Рика легла на отполированную временем поверхность двери и толкнула….
В комнате не было ничего жуткого: все как в день смерти отца. Те же плотные занавеси на окне, тот же полумрак и благоухание трав, смешивающиеся со смрадом приближающейся смерти. Но отец почему-то не лежал в постели, а сидел в кресле, такой же крепкий и здоровый, как в дни молодости. Однако, когда он заговорил, голос принадлежал старому, умирающему человеку:
- Ты пришел сюда. Ты стремился к этому всю жизнь, верно? – отец закашлялся и Рик с ужасом увидел, как кожа того желтеет, обтягивает кости черепа, а руки становятся подобны пальцам скелета, - Тебя вели, вели умело и незаметно… Я ненавидел собственного сына… глупец… мне стоило ненавидеть себя самого…
Рик ощущал, что его взрослое тело с ним, но в душе словно снова стал тем мальчиком, что очнулся радом с окровавленной колыбелью:
- Отец… я не знаю… что тогда случилось… что сейчас происходит… Я знаю, я виноват… Но я искуплю все… все. Я поверну вспять время… ты бы мной гордился, отец! – слезы душили Рика, возвращая его еще дальше в детство. Мужчина, сидящий в кресле, улыбнулся беззубым ртом. Теперь он выглядел так, как в день смерти:
- Тебе нечем будет гордиться. Открой окно и взгляни на свой город. Глади внимательнее.
Рик подошел к окну и одним движением сорвал занавеси. Луч яркого дневного света проник в комнату, погружая ее углы в тень. Рик на миг отступил, ослепленный, и порыв ветра, ударивший с неожиданной, не виданной здесь силой, распахнул окно. Город, кажущийся игрушечным в лучах солнца, предстал взору Рика весь до последнего уголка. И так же весь он был пуст и неподвижен, как пуст и неподвижен был пройденный мужчиной замок. Не было ни единого движения, ни звука, казалось даже паруса кораблей, замерших в гавани, забыли о том, что ветер заставляет их хлопать. Даже колокол стих. Скрип кресла позади в наступившей тишине прозвучал подобно грому, и Рик почувствовал как руки стоящей сзади твари (он уже не мог называть это существо своим отцом – отец мертв!) легли ему на плечи. В страхе он обернулся и встретился взглядом с пустыми провалами глазниц черепа. Существо расхохоталось:
- Да, я мертв! И ты – мертв! Все вы еще ходите, дышите, думаете… но вы все – мертвы! И за это придется ответить… придется…. Тебе лишь есть один путь, юный Властитель – вниз, во тьму! Во тьму…
На миг облик твари поплыл, растаял, словно воск в огне, и Рикард увидел горящие селения, мертвых сторнийцев, лаконцев и лирийцев в одном кургане из тел, безжизненное лицо Грегора, искаженное болью и непониманием, Криэран, пожираемый чудовищным огненным вихрем, лицо маленького мальчика, еще совсем ребенка, с пустыми, бесконечно чужими глазами и кровь… море крови, заливающее все вокруг.
-… Во тьму! – голос твари потерял всякое сходство с человеческим, и вдруг она исчезла, превратившись в темное облако, окутавшее мужчину. Рик бросился в сторону, стремясь вновь оказаться на свету, но вдруг понял, что тьма окутала не только его – наступила ночь. И в ночи город ожил. Нет, на его улицах по-прежнему почти не было света – лишь редкие отсветы факелов рассеивали тьму, но теперь улицы Сторна были полны странного, непрекращающегося движения, словно тысячи крыс или иных родственных им существ под покровом ночи вышли из-под земли на поверхность. Мир наполнился звуками: бормотание, шелест, скрип, скрежет, лязг… даже звон кузниц, производящих оружие. В порту зоркие глаза Рика различали движение сотен кораблей, в полной тьме совершающих безошибочные маневры. Замок тоже ожил, возвещая шелестом шагов в коридорах, шепотом и хлопками дверей о том, что новые обитатели цитадели хотят видеть гостя.
Бросив последний взгляд на родной, но ставший таким чужим город, Рик побежал. В руках оказались мечи, готовые разить врагов, коли такие возникнут на пути мужчины, но коридоры были пусты как и раньше. Властитель хотел подняться наверх, к стихшему колоколу, звон которого, как надеялся Рик, разгонит тьму, но с каждым шагом, с каждым поворотом коридоров все лучше понимал – убежать не удастся. Его вели с детства, а, значит, путь юного Властителя предопределен – вниз, во тьму. Замковые коридоры незаметно превратились в стены пещеры, и Рик неожиданно оказался в огромном гроте.
Это место не должно было быть. Не «не могло», а именно «не должно было» - казалось, каждый камень здесь кричит о неправильности происходящего. Все законы мира словно отступили за стены этого места: грот казался то огромным, то невообразимо тесным, тьма здесь была непроницаема, но Рик видел все до мельчайших деталей, словно при свете солнца. А посреди всего этого находился огромный саркофаг, словно высеченный некой силой из огромного куска скалы. Он был неправильным, чудовищным,… но в то ж время – невообразимо прекрасным, притягивающим.
Мужчина оглянулся, но не увидел выхода, словно того и не было никогда. Ну и пусть. Он откроет саркофаг. Откроет и убьет то, что спит в нем, даже если это уже мертво или напротив – бессмертно. Рик толкнул крышку, но за века покоя камни срослись в единый монолит. Он ударил сильнее, еще сильнее, еще… Бил каменную, тяжелую крышку, молотил кулаками о камень, забыв о стальных клинках, валяющихся рядом, не обращая внимания на хруст собственных пальцев, клочья кожи и капли крови, на амулет, обжигающий грудь… Крышка вдруг сползла и взору обессилевшего мужчины предстал «обитатель» грота. Завернутая во тьму словно в плащ фигура неспешно выбралась наружу и склонилась над Риком. Властитель подхватил с земли клинок и ударил, но сторнийская сталь прошла сквозь мрак, не встретив сопротивления. Проснувшийся заговорил:
- Спасибо тебе. Уже скоро. Помни о деревьях.
- Каких деревьях?! – Рик еще раз взмахнул клинком, но вновь безрезультатно, - Кто ты? Что тебе надо?! Я не слуга тебе, тварь! Покажи свое лицо, чтобы я знал, кто падет от моей руки!
Фигура расхохоталась:
- Ты мой лучший слуга, пусть этого и не знаешь. А что до лица… это подойдет? – перед Рикардом вдруг оказался Грегор, спокойный и задумчивый, как обычно, миг – и перед ним уже отец, с выражением холодной брезгливости на лице, снова перемена – теперь это сам Рик, с вечным выражением холодного безразличия, мерцание тьмы – и Родрик с развевающихся одеждах прошелся по полу грота своей величавой походкой…. И лишь глаза у всех оставались одинаковыми – пустыми и темными.
- А теперь просыпайся и займись тем, ради чего вырос, - где-то далеко над сводами грота вновь ожил колокол и все вокруг начало таять…
Рик открыл глаза в полной уверенности, что он в покоях Цитадели Сторна и «Хранитель душ» ожил, чтобы возвестить о тяжелой болезни… его болезни. Но с пробуждением вернулась память и Рик с облегчением понял, что он по-прежнему в Криэране на турнире, а все что ему приснилось… проклятие, а что же ему приснилось? Рикард попытался восстановить сон в памяти, но с удивлением осознал, что не помнит. Темнота какая-то… эх, не стоит налегать на местное вино, а то с непривычки такое привидится… Хотя что-то во сне было дельное… что же, что же… Вспомнил! Дерево. Рик нахмурился. То, что проблемы не оставляют его даже во сне – это плохо. Но древесина – это проблема. Сторнийские купцы скупают древесину везде, где только возможно, стараясь при этом не привлекать внимания, но корабельного леса нужно намного больше. Причем наращивать поставки из Лаконы сложно – и так почти двум десяткам любопытных «купцов»-лаконцев из пришлось исчезнуть… Нужно место, где не любят лаконцев и где много леса. А золота и редких товаров в Сторне достаточно. Рик от восторга вскочил и начал расхаживать по комнате – Княжества Полумесяца! Грегор говорил, что они вооружают дружины: собираются воевать с лаконцами. Значит, им нет резона выдавать вести о закупках леса своим будущим врагам. Это славно. Но что им предложить за древесину… Проклятые дикари не ценят золото и слишком любят свои деревья. Но свободу они любят куда лучше. Свобода – это война, а война – это оружие. Хорошее оружие – это лучшая сталь. А сталь – это Сторн. Даже самый тупой и дикий лесовик сможет построить такую логическую цепочку. Есть правда запрет на продажу оружия…. Ну да акулы с ним: каждый запрет нужен, пока приносит больше пользы, чем вреда.
А если дикари упрутся… хм… тогда мы немного подтолкнем события. В порту стоят целых три «рыбы-меч» со скучающей командой. Почему бы им не прогуляться по рекам к границам Лаконы и Леса? Там благодатные земли… много деревень почти на границе территорий… Лесовики могут быть недовольны соседством и тем, что лесорубы нет-нет, да и забредут в заповедные леса….
Рик улыбнулся: «Лесовики напали на деревушку и вырезали всех жителей – чего взять с дикарей. Лаконцы поверят как миленькие…Они же слышали о военных приготовлениях леса. А если рядом окажутся случайные свидетели – например, мирные сторнийские купцы, посчитавшие своим долгом сообщить о произошедшем ближайшему гарнизону… Парочка сожженных лесных деревень, десятка два погибших рыцарей – и войну не остановит уже ничто… Вот и прекрасно»
Одевшись, мужчина отправился на поиски Верховного жреца, коего и нашел как всегда бодрым готовым к действиям:
- Грегор, устрой мне встречу с Эвором Тилийским и Адрианом.
Если жреца и напугало второе имя, то он успешно это скрыл:
- С кем раньше?
Рик задумался:
- Как получится, но с первым – важнее. И еще – прикажи своим «умельцам», чтобы они вместо того, чтобы болтаться за мной и ждать покушения отправлялись и раздобыли лесных луков и стрел столько, чтобы хватило на команду одного рейдера.
Грегор непонимающе уставился на Властиеля:
- Лесных луков и стрел? В Лаконе? Столько? Да и зачем? Если нужно кого-то подстрелить, то арбалет…
- …куда более дальнобойный. Знаю. Но для того, чтобы кого-то подстрелить, не нужно столько оружия,- Рикард усмехнулся так, что жрец невольно отпрянул. Ему показалось, что-то темное говорит сейчас устами воспитанника, - Это же Криэран, Грегор! Тут можно купить все, что угодно. Вот пусть пойдут и купят. Но – тихо. Никто не должен знать. Всех надежных людей, кто умеет хорошо стрелять из лука – на один корабль. Капитана – ко мне.
- На это потребуется время, господин. Дня два на оружие и…
- Вот и славно. Все должно быть готово к концу турнира, - Рик вновь мечтательно улыбнулся, - И, во имя Акулы-прародительницы, найди нашего общего друга. Я имею в виду этого проклятого наемника. Я хочу узнать, хорошо ли он стреляет из лука.
Вечер 27-ночь 28 Исков
Реду было не по душе затея Риган. Карнавал. Нет, такие вещи были определенно не для. На улицах города было как всегда шумно. Люди веселились, город жил. Город дышал.
Ред и Риган шли на главную площадь.
Ред был совершенно равнодушен к подобному хаотичному веселью. Он дышал вечерним воздухом и понимал что начинает задыхаться от этого тяжелого запаха города…
На площади карнавал был в полном разгаре. Риган не мог удержаться на месте и получив одобрение Реда вошел в кружащуюся толпу. Ред остался один на один со своими мыслями. Он наблюдал за беспечными сияющими лицами людей.
Но это продолжалось не долго, пока какая-то городская девушка не схватила странника за руку и не втащила его в людскую кашу.
Ред Дир с пол часа кружил новую знакомую в сумасшедшем танце, но как только подвернулся случай он незаметно ускользнул от нее и уединился.
Когда карнавал подошел к концу Риган еле нашел своего друга на какой-то скамейке.
-Ты нашел себе подружку? Я видела тебя с хорошенькой девушкой, - ехидно улыбнулась Ри.
-Хм, мое сердце не так-то просто украсть смертной девушке, -серьезно произнес Ред, - теперь нам пора.
-Куда?
-У меня есть дело.
Ред уверенной походкой шел по темным улицам города, будто его глаза видели в темноте так же хорошо как и днем. Ночь уже почти накрыла их своей пеленой. Риган шла не много поодаль.
Накидка странника развивалась спокойным прохладным ветерком.
Ред резко остановился.
Риган начала всматриваться в темноту. По дороге на встречу двигалась мужская фигура.
-Подожди пока здесь, - строго сказал Ред, и пошел на встречу фигуре.
-Эвор, - окликнул Ред ночного путника.
-Ммм. Это ты? Ред Дир. Рад видеть тебя здесь.
-Да, князь, наши с тобой пути уже давно не пересекались почтительно произнес Ред.
Эвор задумался. Да точно. Уже 2 года прошло с последней встречи.
-Предлагаю прогуляться, ночь сопутствует этому.
Ред незаметно кивнул Риган, что бы та шла за ними.
Мужчины медленно шли по тихой улице.
-Ред, ты просто так не появляешься в таких шумных местах. Чем тебя привлек турнир. Неужели странник решил принять участие.
-Нет. Я здесь не за этим. Князь Эвор, -улыбнулся Ред.-Я решил принять твое приглашение.
-Спустя 2 года? Долго же ты думал, - расхохотался Эвор.
-В самый раз. –смеялся Ред.- Я понял что твои земли будут лучшим домом для меня. Ведь твое приглашение остается в силе? И мой мечь славно послужит тебе.
-Разумеется, - воскликнул Эвор.- я буду просто счастлив если ты перестанешь бездумно мотаться по миру и наконец сможешь вдоволь пожить в Полумесяце, твоя помощь мне и вправду пригодиться!
Ред Дир еще с получаса говорил с Эвором, вспоминая былое время.
-Ред, - мне надо идти. Если мне ничего не помешает, то завтра вечером я покидаю город. Надеюсь ты отбудешь со мной. И тогда у нас будет больше времени все обсудить.
-Хорошо, Эвор. Жду не дождусь когда вернусь в Полумесяц. Но я буду не один. Со мной будет юноша. Мой новый друг Риган. В нем можешь не сомневаться. Он мне верен так же как и я тебе.
Ред кивнул в сторону притаившейся Риган.
-Да будет так, - согласился Князь Эвор.
-Да сопутствует тебе луна, мой князь. - поклонился Ред на прощанье.
Реду было не по душе затея Риган. Карнавал. Нет, такие вещи были определенно не для. На улицах города было как всегда шумно. Люди веселились, город жил. Город дышал.
Ред и Риган шли на главную площадь.
Ред был совершенно равнодушен к подобному хаотичному веселью. Он дышал вечерним воздухом и понимал что начинает задыхаться от этого тяжелого запаха города…
На площади карнавал был в полном разгаре. Риган не мог удержаться на месте и получив одобрение Реда вошел в кружащуюся толпу. Ред остался один на один со своими мыслями. Он наблюдал за беспечными сияющими лицами людей.
Но это продолжалось не долго, пока какая-то городская девушка не схватила странника за руку и не втащила его в людскую кашу.
Ред Дир с пол часа кружил новую знакомую в сумасшедшем танце, но как только подвернулся случай он незаметно ускользнул от нее и уединился.
Когда карнавал подошел к концу Риган еле нашел своего друга на какой-то скамейке.
-Ты нашел себе подружку? Я видела тебя с хорошенькой девушкой, - ехидно улыбнулась Ри.
-Хм, мое сердце не так-то просто украсть смертной девушке, -серьезно произнес Ред, - теперь нам пора.
-Куда?
-У меня есть дело.
Ред уверенной походкой шел по темным улицам города, будто его глаза видели в темноте так же хорошо как и днем. Ночь уже почти накрыла их своей пеленой. Риган шла не много поодаль.
Накидка странника развивалась спокойным прохладным ветерком.
Ред резко остановился.
Риган начала всматриваться в темноту. По дороге на встречу двигалась мужская фигура.
-Подожди пока здесь, - строго сказал Ред, и пошел на встречу фигуре.
-Эвор, - окликнул Ред ночного путника.
-Ммм. Это ты? Ред Дир. Рад видеть тебя здесь.
-Да, князь, наши с тобой пути уже давно не пересекались почтительно произнес Ред.
Эвор задумался. Да точно. Уже 2 года прошло с последней встречи.
-Предлагаю прогуляться, ночь сопутствует этому.
Ред незаметно кивнул Риган, что бы та шла за ними.
Мужчины медленно шли по тихой улице.
-Ред, ты просто так не появляешься в таких шумных местах. Чем тебя привлек турнир. Неужели странник решил принять участие.
-Нет. Я здесь не за этим. Князь Эвор, -улыбнулся Ред.-Я решил принять твое приглашение.
-Спустя 2 года? Долго же ты думал, - расхохотался Эвор.
-В самый раз. –смеялся Ред.- Я понял что твои земли будут лучшим домом для меня. Ведь твое приглашение остается в силе? И мой мечь славно послужит тебе.
-Разумеется, - воскликнул Эвор.- я буду просто счастлив если ты перестанешь бездумно мотаться по миру и наконец сможешь вдоволь пожить в Полумесяце, твоя помощь мне и вправду пригодиться!
Ред Дир еще с получаса говорил с Эвором, вспоминая былое время.
-Ред, - мне надо идти. Если мне ничего не помешает, то завтра вечером я покидаю город. Надеюсь ты отбудешь со мной. И тогда у нас будет больше времени все обсудить.
-Хорошо, Эвор. Жду не дождусь когда вернусь в Полумесяц. Но я буду не один. Со мной будет юноша. Мой новый друг Риган. В нем можешь не сомневаться. Он мне верен так же как и я тебе.
Ред кивнул в сторону притаившейся Риган.
-Да будет так, - согласился Князь Эвор.
-Да сопутствует тебе луна, мой князь. - поклонился Ред на прощанье.
28 день месяца Исков
Когда ночь неожиданно сменилась утром, Эвор ощутил легкое сожаление, но видно это закон природы, все хорошее кончается слишком быстро. Там, на ночных улицах, он чувствовал себя живым и по настоящему свободным. Эвор с улыбкой вспоминал свою ночную спутницу, имя которой так и осталось для него неизвестным. Он где-то видел ее уже прежде (или знал целую тысячу лет) и, казалось, забыл спросить или сделать что-то важное, но память как обычно бывает в подобных случаях полностью отказывалась работать в этом направлении, зато услужливо подсововала напоминания о том, что он как никак Князь и в Криэран не ночами по городу шляться приехал. Он не спал не часа, но чувствовал в себе достаточно сил, что бы прожить этот день, а вечером он будет уже на пути домой.
Кроме того, Эвора чрезвычайно радовала случайная встреча с Редом. Он давно уговаривал странника вступить в его дружину. Этот человек кроме всех своих незаурядных талантов обладал просто поразительным чувством чести и если уж давал слово верности, Эвор мог не сомневаться, что Ред от него не отступится. Из-за Криллы князь не мог полностью доверять никому из своих приближенных, но Дир был человеком со стороны, его не могли подкупить или повлиять каким нибудь иным образом. А это значило, что если с Князем Эвором
Тилийским что ни будь случиться, его будет кому заменить.
Если Саола и была удивлена столь ранним приходом жениха, притом подвыпившего и одетого так, как будто Эвор был простым лесным дружинником, то она ничем этого не показала.
- Князь, - Саола улыбнулась, - Я рада, что вы почтили меня визитом.
Эвор поцеловал руку невесты и опустился в одно из глубоких кресел у камина, думая, что много отдал бы, что бы увидеть, что скрывается под этой вечной маской вежливости.
Служанка принесла подносы с фруктами и приборами для горячего кофе, которое, надо сказать, было чрезвычайно к месту. В зале было неожиданно холодно, гораздо холодней, чем ночью на улицах города, несмотря на разожженый в камине огонь, но Эвор предпочел не о чем не спрашивать.
- Я слышала вы собираетесь отправиться в Тил уже сегодня, - тихо спросила Саола, ее голос показался Эвору неожиданно слабым.
- Да, и я смею надеяться вы скоро станете моей гостьей, а потом и хозяйкой Тилийских чертогов.
- Это великая честь для меня, Князь.
Саола медленно подошла поднялась с кресла и отступила к камину, зябко накрывая плечи мантией.
- Здесь очень холодно. Вы замерзли?
Эвор быстро подошел к ней и укрыл девушку своим плащем. Их глаза оказались совсем близко. «И почему она всегда кажется такой грустной и ранимой несмотря на всю показную уверенность?» Эвор сжал ее руки в своих, и поразился наскоько горячими они были.
- Князь, - голос Саолы дрогнул, - Мы ведь совсем не знаем друг друга, как вы думаете…
- Я думаю, - с улыбкой ответил Эвор, - У нас будет время узнать друг друга лучше.
- Да, - Саола внезапно улыбнулась, и в глазах полыхнули никогда не гасшие искры, казалось, она что-то для себя решила, - Теперь время будет….
- Вы составите мне сегодня компанию, княжна? – улыбнулся он.
- Конечно, вчера я обещала сопровождать вас весь день.
- Вот и отлично, но перед тем как отправиться в город мы просто обязаны уладить одно недоразумение между нами….
Девушка с веселым любопытством посмотрела на своего жениха. Эвор в свою очередь проводил ее к столу, налил в один из предусмотрительно принесенных прислугой стаканов вино и протянул ей. Саола со смехом, искрящимся в фиолетовых глазах отпила немного и вернула князю стакан, он с улыбкой повторил ее действие.
- Да будет так, - тихо произнесла она на старолесном (и откуда он ей известен?), - Клятва дана.
- Сейчас и до смерти*, - весело ответил Эвор и разбил стакан.
Саола подняла на него сияющие весельем глаза.
- Что прекрасная госпожа находит в этом смешного? – с улыбкой спросил Эвор.
- Лишь то, что час назад я разбила полсервиза, и Князь помогает мне добивать остатки…
Эвор прижал палец к губам.
- Госпожа забывается в том, что отныне она просто Саола, и ее князь будет очень расстроен, если она хоть раз назовет его иначе, чем Эвором.
- Мой князь начисто лишет тчеславия, - улыбнулась Саола.
- А моя княжна прекрасна….
«Прекрасна и любима, как огонь, который манит, греет и обжигает».
- Нам пора поторопиться на турнир, - сказал Эвор.
- Хм… Я скоро, только поменяю мантию, - заверила его княжна.
Саола приводила себя в порядок всего полтора часа, и надо сказать, эта скорость для томной красавицы могла смело обозначаться рекордной. Однако, за время ожидания Эвор даже успел вздремнуть. Камин, наконец, наполнил комнату теплом, и его разморило, чему особенно способствовал наглый черный котяра примурлыкавшийся на коленях князя. «Мягкий и пушистый, как его хозяйка. Надо взять его с собой в Тил, что бы Саола не заскучала в первое время после приезда», - последние ускользающие перед сном мысли растворились в забытье.
Князь спал, ему снился Тил, гудящий водопад у чертогов и ночная незнакомка с карнавала.
[sub]* Считается, что этот ритуал берет свое начало еще от времени воссоединения, когда Полумесяц только стал единым. Когда два человека знакомые и считающиеся с законами леса, пьют из одного стакана (бокала, чаши, кувшина, крынки (подчеркнуть нужное
)) считается, что они уже не имеют права причинить друг другу вреда, выпившие друг для друга становятся равными (не смотря на изначальный статус) и в общении между ними отпадают любые титулы и проч. Обычно такие клятвы связывают близких друзей, Князей с командирами дружин, названых братьев и т.д. Поскольку женщины и мужчины имеют в Лесу относительно равные права, клятвы могут произноситься независимо от пола. Для подтверждения клятв посуду, из которой пили, разбивают.*[/sub]
Когда ночь неожиданно сменилась утром, Эвор ощутил легкое сожаление, но видно это закон природы, все хорошее кончается слишком быстро. Там, на ночных улицах, он чувствовал себя живым и по настоящему свободным. Эвор с улыбкой вспоминал свою ночную спутницу, имя которой так и осталось для него неизвестным. Он где-то видел ее уже прежде (или знал целую тысячу лет) и, казалось, забыл спросить или сделать что-то важное, но память как обычно бывает в подобных случаях полностью отказывалась работать в этом направлении, зато услужливо подсововала напоминания о том, что он как никак Князь и в Криэран не ночами по городу шляться приехал. Он не спал не часа, но чувствовал в себе достаточно сил, что бы прожить этот день, а вечером он будет уже на пути домой.
Кроме того, Эвора чрезвычайно радовала случайная встреча с Редом. Он давно уговаривал странника вступить в его дружину. Этот человек кроме всех своих незаурядных талантов обладал просто поразительным чувством чести и если уж давал слово верности, Эвор мог не сомневаться, что Ред от него не отступится. Из-за Криллы князь не мог полностью доверять никому из своих приближенных, но Дир был человеком со стороны, его не могли подкупить или повлиять каким нибудь иным образом. А это значило, что если с Князем Эвором
Тилийским что ни будь случиться, его будет кому заменить.
Если Саола и была удивлена столь ранним приходом жениха, притом подвыпившего и одетого так, как будто Эвор был простым лесным дружинником, то она ничем этого не показала.
- Князь, - Саола улыбнулась, - Я рада, что вы почтили меня визитом.
Эвор поцеловал руку невесты и опустился в одно из глубоких кресел у камина, думая, что много отдал бы, что бы увидеть, что скрывается под этой вечной маской вежливости.
Служанка принесла подносы с фруктами и приборами для горячего кофе, которое, надо сказать, было чрезвычайно к месту. В зале было неожиданно холодно, гораздо холодней, чем ночью на улицах города, несмотря на разожженый в камине огонь, но Эвор предпочел не о чем не спрашивать.
- Я слышала вы собираетесь отправиться в Тил уже сегодня, - тихо спросила Саола, ее голос показался Эвору неожиданно слабым.
- Да, и я смею надеяться вы скоро станете моей гостьей, а потом и хозяйкой Тилийских чертогов.
- Это великая честь для меня, Князь.
Саола медленно подошла поднялась с кресла и отступила к камину, зябко накрывая плечи мантией.
- Здесь очень холодно. Вы замерзли?
Эвор быстро подошел к ней и укрыл девушку своим плащем. Их глаза оказались совсем близко. «И почему она всегда кажется такой грустной и ранимой несмотря на всю показную уверенность?» Эвор сжал ее руки в своих, и поразился наскоько горячими они были.
- Князь, - голос Саолы дрогнул, - Мы ведь совсем не знаем друг друга, как вы думаете…
- Я думаю, - с улыбкой ответил Эвор, - У нас будет время узнать друг друга лучше.
- Да, - Саола внезапно улыбнулась, и в глазах полыхнули никогда не гасшие искры, казалось, она что-то для себя решила, - Теперь время будет….
- Вы составите мне сегодня компанию, княжна? – улыбнулся он.
- Конечно, вчера я обещала сопровождать вас весь день.
- Вот и отлично, но перед тем как отправиться в город мы просто обязаны уладить одно недоразумение между нами….
Девушка с веселым любопытством посмотрела на своего жениха. Эвор в свою очередь проводил ее к столу, налил в один из предусмотрительно принесенных прислугой стаканов вино и протянул ей. Саола со смехом, искрящимся в фиолетовых глазах отпила немного и вернула князю стакан, он с улыбкой повторил ее действие.
- Да будет так, - тихо произнесла она на старолесном (и откуда он ей известен?), - Клятва дана.
- Сейчас и до смерти*, - весело ответил Эвор и разбил стакан.
Саола подняла на него сияющие весельем глаза.
- Что прекрасная госпожа находит в этом смешного? – с улыбкой спросил Эвор.
- Лишь то, что час назад я разбила полсервиза, и Князь помогает мне добивать остатки…
Эвор прижал палец к губам.
- Госпожа забывается в том, что отныне она просто Саола, и ее князь будет очень расстроен, если она хоть раз назовет его иначе, чем Эвором.
- Мой князь начисто лишет тчеславия, - улыбнулась Саола.
- А моя княжна прекрасна….
«Прекрасна и любима, как огонь, который манит, греет и обжигает».
- Нам пора поторопиться на турнир, - сказал Эвор.
- Хм… Я скоро, только поменяю мантию, - заверила его княжна.
Саола приводила себя в порядок всего полтора часа, и надо сказать, эта скорость для томной красавицы могла смело обозначаться рекордной. Однако, за время ожидания Эвор даже успел вздремнуть. Камин, наконец, наполнил комнату теплом, и его разморило, чему особенно способствовал наглый черный котяра примурлыкавшийся на коленях князя. «Мягкий и пушистый, как его хозяйка. Надо взять его с собой в Тил, что бы Саола не заскучала в первое время после приезда», - последние ускользающие перед сном мысли растворились в забытье.
Князь спал, ему снился Тил, гудящий водопад у чертогов и ночная незнакомка с карнавала.
[sub]* Считается, что этот ритуал берет свое начало еще от времени воссоединения, когда Полумесяц только стал единым. Когда два человека знакомые и считающиеся с законами леса, пьют из одного стакана (бокала, чаши, кувшина, крынки (подчеркнуть нужное
)) считается, что они уже не имеют права причинить друг другу вреда, выпившие друг для друга становятся равными (не смотря на изначальный статус) и в общении между ними отпадают любые титулы и проч. Обычно такие клятвы связывают близких друзей, Князей с командирами дружин, названых братьев и т.д. Поскольку женщины и мужчины имеют в Лесу относительно равные права, клятвы могут произноситься независимо от пола. Для подтверждения клятв посуду, из которой пили, разбивают.*[/sub]
27-28 число месяца Исков. Криэран. Ночь.
Франциск ле Шаорин проводил взглядом стройную фигуру тай-суанской ведьмы... Они договорились как-нибудь встретиться еще... Вечер и ночь получились чудесными... да, надо иногда давать себе отдохнуть... Впрочем, дел предстояло еще столько, что у него снова разболелась голова.
Франциск потушил свечи и в полумраке стал размышлять, периодически наполняя свой опустевающий бокал вином. Все так сложно... Просто не было никогда... С самого начала. Да еще с самого детства ему приходилось трудно... Отец... был верен семье императора – это автоматически перевело его в партию противников Селины... и означало, что отныне они в опале. Почти все земли были распроданы. Они жили в нищете. Проклятье! Его семья, чей род можно проследить на две тысячи лет назад, оказалась в таком положении... И все из-за чьего-то ослиного упрямства. Так он и сказал отцу в день своего совершеннолетия. Они жутко поругались. На следующий день он уехал в Фалессу и больше не вернулся. Никогда. Только, совсем недавно, он был там в своем поместье. О! Его привели в идеальный вид. Еще бы – родовое имение самого Шаорина. Ну, у него было еще несколько десятков таких и даже лучше. Все было... идеально ухоженно, кусты пострижены, дом блестел чистотой. Все было идеально, и две аккуратные надписи на граните. "Здесь похоронены... Регор ле Шаорин... и Изалия ле Шаорин... да смилуется над ними Марэль"...
Да... Ему стоило это многого, все эти ступеньки к трону, залитые кровью и слезами людей, через которых он шагал. Сколь многое было на его совести...
Шаорин рассмеялся.
Он предавал, лгал, изворачивался, как мог. Если все же там, за чертой что-то есть, ему уготована худшая участь... Да, он заслужил сполна...
Голову словно сжал раскаленный обруч. И почему они всегда приходят в эти дни? Все вдовы и сироты, действительно невинные, которым он мог помочь... Да, они, Тени их возьми, приходят в эти дни, дни рождения его родителей, и что-то говорят... Если выпить, то их голоса будут тише... Но все равно...
И когда вы замолчите? Вы же мертвы, вам все равно, ваши тела давно гложут могильные черви? Так зачем, зачем вы приходите в один и тот же день в конце лета?...
Тени с вами. Я жив и живу сейчас. Если надо будет платить, то потом, потом, но не сейчас, сейчас уйдите и дайте доиграть в эту страшную Игру....
Надо же помогло... Исчезли... Бледные лики растаяли...
Франциск рассмеялся окружавшей его темноте. Боль прошла. Да, да – он сделал это, он победил. И все уладится, стоит ему только захотеть...
Итак... Если подумать. Очевидно – лирийцы в любом случае сметут лаконцев, кто бы ни был на троне – Селина ли, Ярно ли... Вопрос только во времени... Сторн тоже получит столько, сколько захочет...
Может уехать куда-нибудь? Есть большой шанс попасть в какие-нибудь неприятности, их обещает быть много... Но с другой стороны, все надо держать под контролем... Да, из другой страны это будет сделать проблематично... Надо дождаться начала войны... Все слишком зыбко... Похоже, ему срочно надо идти на контакт с Ярно, и убедить того в своей тому незаменимости... Сложно – но реально, кто-то должен понять, что в его руках множество нитей, нитей паутины опутавшей всю Лакону, да и убеждать Франциск всегда умел.
В окружении Ярно есть умные люди... Они поймут... Они должны понять.
А потом начнется война... Даже не война. Избиение. Ярно наверняка погибнет. Кто-то должен будет договориться с победителями... А потом... Шакалы обычно дерутся над добычей. Если все правильно устроить, они сами перебьют друг друга...
Игра продолжается в любом случае... Здесь выиграет, тот, кто сможет предусмотреть все... А это сможет только он.
Франциск ле Шаорин проводил взглядом стройную фигуру тай-суанской ведьмы... Они договорились как-нибудь встретиться еще... Вечер и ночь получились чудесными... да, надо иногда давать себе отдохнуть... Впрочем, дел предстояло еще столько, что у него снова разболелась голова.
Франциск потушил свечи и в полумраке стал размышлять, периодически наполняя свой опустевающий бокал вином. Все так сложно... Просто не было никогда... С самого начала. Да еще с самого детства ему приходилось трудно... Отец... был верен семье императора – это автоматически перевело его в партию противников Селины... и означало, что отныне они в опале. Почти все земли были распроданы. Они жили в нищете. Проклятье! Его семья, чей род можно проследить на две тысячи лет назад, оказалась в таком положении... И все из-за чьего-то ослиного упрямства. Так он и сказал отцу в день своего совершеннолетия. Они жутко поругались. На следующий день он уехал в Фалессу и больше не вернулся. Никогда. Только, совсем недавно, он был там в своем поместье. О! Его привели в идеальный вид. Еще бы – родовое имение самого Шаорина. Ну, у него было еще несколько десятков таких и даже лучше. Все было... идеально ухоженно, кусты пострижены, дом блестел чистотой. Все было идеально, и две аккуратные надписи на граните. "Здесь похоронены... Регор ле Шаорин... и Изалия ле Шаорин... да смилуется над ними Марэль"...
Да... Ему стоило это многого, все эти ступеньки к трону, залитые кровью и слезами людей, через которых он шагал. Сколь многое было на его совести...
Шаорин рассмеялся.
Он предавал, лгал, изворачивался, как мог. Если все же там, за чертой что-то есть, ему уготована худшая участь... Да, он заслужил сполна...
Голову словно сжал раскаленный обруч. И почему они всегда приходят в эти дни? Все вдовы и сироты, действительно невинные, которым он мог помочь... Да, они, Тени их возьми, приходят в эти дни, дни рождения его родителей, и что-то говорят... Если выпить, то их голоса будут тише... Но все равно...
И когда вы замолчите? Вы же мертвы, вам все равно, ваши тела давно гложут могильные черви? Так зачем, зачем вы приходите в один и тот же день в конце лета?...
Тени с вами. Я жив и живу сейчас. Если надо будет платить, то потом, потом, но не сейчас, сейчас уйдите и дайте доиграть в эту страшную Игру....
Надо же помогло... Исчезли... Бледные лики растаяли...
Франциск рассмеялся окружавшей его темноте. Боль прошла. Да, да – он сделал это, он победил. И все уладится, стоит ему только захотеть...
Итак... Если подумать. Очевидно – лирийцы в любом случае сметут лаконцев, кто бы ни был на троне – Селина ли, Ярно ли... Вопрос только во времени... Сторн тоже получит столько, сколько захочет...
Может уехать куда-нибудь? Есть большой шанс попасть в какие-нибудь неприятности, их обещает быть много... Но с другой стороны, все надо держать под контролем... Да, из другой страны это будет сделать проблематично... Надо дождаться начала войны... Все слишком зыбко... Похоже, ему срочно надо идти на контакт с Ярно, и убедить того в своей тому незаменимости... Сложно – но реально, кто-то должен понять, что в его руках множество нитей, нитей паутины опутавшей всю Лакону, да и убеждать Франциск всегда умел.
В окружении Ярно есть умные люди... Они поймут... Они должны понять.
А потом начнется война... Даже не война. Избиение. Ярно наверняка погибнет. Кто-то должен будет договориться с победителями... А потом... Шакалы обычно дерутся над добычей. Если все правильно устроить, они сами перебьют друг друга...
Игра продолжается в любом случае... Здесь выиграет, тот, кто сможет предусмотреть все... А это сможет только он.
27-28 число месяца Исков. Криэран. Ночь.
Стоило мне вылезти ночью за едой, как я нарвалась на папочку, который вел какой-то разговор с каким-то чересчур уж подозрительным типом. Тихонько прокравшись, я стала слушать – некоторые вещи полезно знать.
На проверку "тип" оказался начальником городской гвардии, а речь шла о предательстве. Занятно.
Похоже, папочка решил сдать город сторнийцам. Вот потеха-то...
Однако, у них все шансы...
Кто был вторым, хочет стать первым...
Начальник уломался быстро.
Я зевнула. Вот так проснешься по утру – в другой стране.
Стоило мне вылезти ночью за едой, как я нарвалась на папочку, который вел какой-то разговор с каким-то чересчур уж подозрительным типом. Тихонько прокравшись, я стала слушать – некоторые вещи полезно знать.
На проверку "тип" оказался начальником городской гвардии, а речь шла о предательстве. Занятно.
Похоже, папочка решил сдать город сторнийцам. Вот потеха-то...
Однако, у них все шансы...
Кто был вторым, хочет стать первым...
Начальник уломался быстро.
Я зевнула. Вот так проснешься по утру – в другой стране.
28 день месяца Исков. Криэран. Вечер.
Илиана вернулась с турнира задолго до объявления победителя в пеших поединках. Она просто не могла там оставаться. Она видела, как сражается Мист, и вполне представляла то, что произошло с её братом. Видеть как этот человек, орудуя мечом как дубинкой, укладывает одного за другим, и представлять за каждым побежденным Арно или Корвина… Это было больно. Сердитый взгляд тетушки в след сказал ей, что вечером Мириам вновь захочет «наказать» её и не возьмет на очередной пир, но у Илианы были другие планы на вечер.
Время до заката Илиана провела с Арно. Он не жаловался, но когда на краткие мгновения засыпал, то стонал во сне и просыпался от любого движения. Илиана пыталась занять его. Она рассказала, какую чудесную ночь они провели с Корвином в городе, начала даже рассказывать о пеших поединках, но во время остановилась.
Когда последний край солнца исчез за горизонтом, Илиана спустилась в сад.
Я кажется забыла написать в записке где именно в саду… Впрочем, сад не слишком большой… Захочет найдет.
Илиана некоторое время блуждала по тропинкам. Ещё не окончательно стемнело, но сад уже наполнялся тенями. Какая-то пичужка просвистела легкую трель в кустах, в отдалении слышался шум праздничного Криэрана. Чем темнее становилось, тем меньше уверенности оставалось у Илианы. Неожиданно сзади хрустнула ветка. В надвигающейся темноте сложно было хорошо разглядеть выражение лица Миста, и Илиана сбивчиво проговорила:
- Я попросила Вас прийти… потому что… должна поговорить с Вами…
- Леди Илиана, я полностью к вашим услугам.
- Сир, мне лестно ваше внимание ко мне. Но я вынуждена просить вас не посылать мне больше цветов. – Сказав это, Илиана несколько успокоилась.
- Ваше желание - закон. Я просто хотел как-то вас порадовать...
- Вы меня порадовали. Просто мои братья излишне опекают меня...
- Но почему они просто не могут оставить вам вашу жизнь? Ведь не они же ею живут...
- Они хотят защитить меня. Так как умеют.
- Но они не защищают вас! Они просто… просто играют вами, сами не понимая этого!
- Они меня любят. А вас они просто не знают. И я тоже не знаю вас, хотя предполагаю, что вы неплохой человек.
- В таком случае, одна просьба... Не гоните меня. Прошу...
- Ваша просьба смущает меня. Я боюсь, то если вы не перестанете оказывать мне внимание, то это может кончиться плачевно. Я не хочу терять своих братьев. Ни одного из них.
- Не потеряете. Они - ваши братья, а значит, их жизнь для меня священна.
- Вы не можете ручаться за это. Я видела, как вы сражаетесь. Мои братья вспыльчивы, я знаю о вашей стычке... Возможно, если вы не остановитесь, они пойдут на крайность. Пока я ещё я могу остановить их... Потом уже вряд ли. И тогда между нами будет кровь.
- Крови не будет. Ваши братья, при всем уважении, мне не соперники - если хотите, они меня даже видеть не будут.
- Я не стану встречаться с вами за их спиной. – Твердо ответила она.
- Тогда... Может быть, вы скажете мне, что их во мне так злит? Если то, что я не рыцарь - только скажите, и я им стану... Это будет тяжело, но...
- Сейчас уже дело не в этом. – Покачала головой Илиана. - Если я настою на своем они забудут о вас. Но только если и вы забудете обо мне.
- Не могу... Тогда мне придется просто перестать быть человеком.
- Забудьте. Я прошу вас. Я не хочу, чтоб такая малость как шарф стала причиной... Я итак поступаю опрометчиво, встречаясь здесь с вами наедине...
- Шарф... Вот он... Вряд ли теперь я могу носить его... – С этими словами Мист протянул ей его.
Илиана осторожно взяла из рук война расшитый кусок шелка, который вызвал столько проблем.
- Спасибо. Вы поступаете как настоящий рыцарь, чтобы там не говорили.
- Настоящих рыцарей не бывает...- Ответил Мист, и Илиана услышала в его голосе горечь. - Так же как и нет теперь человека по имени Мист. Есть его мечи, есть его ум, но не душа... Простите за пафос...
- Вы не знаете меня. Совсем не знаете… Я не стою таких страданий...
- Стоите. Вы - моя мечта. Что ж, мечты недостижимы и тем хороши.
- Вам так кажется. Найдется другая... лучше, красивее...
- Возможно. Только я буду хуже... Хуже и страшнее...
- Зачем вы так говорите? Вы хотите, чтоб я чувствовала себя виноватой? Я итак виню себя…
- Не вините. Просто вы для меня были... Чем-то вроде последней попытки уцепиться за мир. Я просто хотел остаться человеком... Не стать просто мечом...
- Не винить? Но вы не оставляете мне выбора. Я чувствую свою вину за вашу боль, за опрометчивые поступки братьев...
- Ваши братья - не вы... Моя боль - это моя боль. Забудьте и вы. Раз я не нужен вам - я не нужен никому.
- И все же я чувствую себя виноватой. – Совсем тихо сказала Илиана. - Но я всего лишь подарила вам шарф... Не сердце.
- Да... Это просто во мне взыграл романтизм. А в том, что я сделаю дальше... Не виноват никто, кроме меня. Это ведь будут только мои преступления.
- Зачем вы мучаете меня? Зачем говорите о ужасах которые можете натворить?
Выносить весь этот разговор Илиана уже не могла и опрометью кинулась в сторону дома. У дверей в сад она натолкнулась на Корвина.
- Илли? Что с тобой?
- Ничего… Ничего… Я просто не могу… - Расплакалась Илиана.
- Илиана… - Корвин слегка обнял всхлипывающую у него на груди сестру. – Тебе кто-то обидел? Где ты была?
- Я… Я встречалась с Мистом ле Нуараном.
- Что?! – Корвин встряхнул сестру за плечи и попытался в свете, падающем из окон дома, разглядеть её лицо.
Илиана в ответ показала ему шарф.
- Теперь вы с Арно можете быть довольны! – Резко ответила брату она. – Он не станет больше оказывать мне знаки внимания и искать со мной встреч.
- Он не обидел тебя?
- Он меня и пальцем не тронул! Мне просто больно… Больно и жаль… Я причинила ему такую боль… Я не хотела…
Илиана вернулась с турнира задолго до объявления победителя в пеших поединках. Она просто не могла там оставаться. Она видела, как сражается Мист, и вполне представляла то, что произошло с её братом. Видеть как этот человек, орудуя мечом как дубинкой, укладывает одного за другим, и представлять за каждым побежденным Арно или Корвина… Это было больно. Сердитый взгляд тетушки в след сказал ей, что вечером Мириам вновь захочет «наказать» её и не возьмет на очередной пир, но у Илианы были другие планы на вечер.
Время до заката Илиана провела с Арно. Он не жаловался, но когда на краткие мгновения засыпал, то стонал во сне и просыпался от любого движения. Илиана пыталась занять его. Она рассказала, какую чудесную ночь они провели с Корвином в городе, начала даже рассказывать о пеших поединках, но во время остановилась.
Когда последний край солнца исчез за горизонтом, Илиана спустилась в сад.
Я кажется забыла написать в записке где именно в саду… Впрочем, сад не слишком большой… Захочет найдет.
Илиана некоторое время блуждала по тропинкам. Ещё не окончательно стемнело, но сад уже наполнялся тенями. Какая-то пичужка просвистела легкую трель в кустах, в отдалении слышался шум праздничного Криэрана. Чем темнее становилось, тем меньше уверенности оставалось у Илианы. Неожиданно сзади хрустнула ветка. В надвигающейся темноте сложно было хорошо разглядеть выражение лица Миста, и Илиана сбивчиво проговорила:
- Я попросила Вас прийти… потому что… должна поговорить с Вами…
- Леди Илиана, я полностью к вашим услугам.
- Сир, мне лестно ваше внимание ко мне. Но я вынуждена просить вас не посылать мне больше цветов. – Сказав это, Илиана несколько успокоилась.
- Ваше желание - закон. Я просто хотел как-то вас порадовать...
- Вы меня порадовали. Просто мои братья излишне опекают меня...
- Но почему они просто не могут оставить вам вашу жизнь? Ведь не они же ею живут...
- Они хотят защитить меня. Так как умеют.
- Но они не защищают вас! Они просто… просто играют вами, сами не понимая этого!
- Они меня любят. А вас они просто не знают. И я тоже не знаю вас, хотя предполагаю, что вы неплохой человек.
- В таком случае, одна просьба... Не гоните меня. Прошу...
- Ваша просьба смущает меня. Я боюсь, то если вы не перестанете оказывать мне внимание, то это может кончиться плачевно. Я не хочу терять своих братьев. Ни одного из них.
- Не потеряете. Они - ваши братья, а значит, их жизнь для меня священна.
- Вы не можете ручаться за это. Я видела, как вы сражаетесь. Мои братья вспыльчивы, я знаю о вашей стычке... Возможно, если вы не остановитесь, они пойдут на крайность. Пока я ещё я могу остановить их... Потом уже вряд ли. И тогда между нами будет кровь.
- Крови не будет. Ваши братья, при всем уважении, мне не соперники - если хотите, они меня даже видеть не будут.
- Я не стану встречаться с вами за их спиной. – Твердо ответила она.
- Тогда... Может быть, вы скажете мне, что их во мне так злит? Если то, что я не рыцарь - только скажите, и я им стану... Это будет тяжело, но...
- Сейчас уже дело не в этом. – Покачала головой Илиана. - Если я настою на своем они забудут о вас. Но только если и вы забудете обо мне.
- Не могу... Тогда мне придется просто перестать быть человеком.
- Забудьте. Я прошу вас. Я не хочу, чтоб такая малость как шарф стала причиной... Я итак поступаю опрометчиво, встречаясь здесь с вами наедине...
- Шарф... Вот он... Вряд ли теперь я могу носить его... – С этими словами Мист протянул ей его.
Илиана осторожно взяла из рук война расшитый кусок шелка, который вызвал столько проблем.
- Спасибо. Вы поступаете как настоящий рыцарь, чтобы там не говорили.
- Настоящих рыцарей не бывает...- Ответил Мист, и Илиана услышала в его голосе горечь. - Так же как и нет теперь человека по имени Мист. Есть его мечи, есть его ум, но не душа... Простите за пафос...
- Вы не знаете меня. Совсем не знаете… Я не стою таких страданий...
- Стоите. Вы - моя мечта. Что ж, мечты недостижимы и тем хороши.
- Вам так кажется. Найдется другая... лучше, красивее...
- Возможно. Только я буду хуже... Хуже и страшнее...
- Зачем вы так говорите? Вы хотите, чтоб я чувствовала себя виноватой? Я итак виню себя…
- Не вините. Просто вы для меня были... Чем-то вроде последней попытки уцепиться за мир. Я просто хотел остаться человеком... Не стать просто мечом...
- Не винить? Но вы не оставляете мне выбора. Я чувствую свою вину за вашу боль, за опрометчивые поступки братьев...
- Ваши братья - не вы... Моя боль - это моя боль. Забудьте и вы. Раз я не нужен вам - я не нужен никому.
- И все же я чувствую себя виноватой. – Совсем тихо сказала Илиана. - Но я всего лишь подарила вам шарф... Не сердце.
- Да... Это просто во мне взыграл романтизм. А в том, что я сделаю дальше... Не виноват никто, кроме меня. Это ведь будут только мои преступления.
- Зачем вы мучаете меня? Зачем говорите о ужасах которые можете натворить?
Выносить весь этот разговор Илиана уже не могла и опрометью кинулась в сторону дома. У дверей в сад она натолкнулась на Корвина.
- Илли? Что с тобой?
- Ничего… Ничего… Я просто не могу… - Расплакалась Илиана.
- Илиана… - Корвин слегка обнял всхлипывающую у него на груди сестру. – Тебе кто-то обидел? Где ты была?
- Я… Я встречалась с Мистом ле Нуараном.
- Что?! – Корвин встряхнул сестру за плечи и попытался в свете, падающем из окон дома, разглядеть её лицо.
Илиана в ответ показала ему шарф.
- Теперь вы с Арно можете быть довольны! – Резко ответила брату она. – Он не станет больше оказывать мне знаки внимания и искать со мной встреч.
- Он не обидел тебя?
- Он меня и пальцем не тронул! Мне просто больно… Больно и жаль… Я причинила ему такую боль… Я не хотела…
28 день месяца Исков.
Адриан прибывал в хорошем для себя расположении духа. Прошлая ночь, такая шумная и многолюдная позволила ему почти наполниться. Королевский чародей всегда был спокоен, если голод не терзал его. Та ведьма, что он выследил вчера ночью сопротивлялась невероятно долго и цепко держалась за жизнь до последнего, что только прибавило силы ее убийце, после того, как сила оставила жертву окончательно. В память о утоленном голоде осталось приятное ощущение не наполнености конечно, но отсутствия пустоты, и глубокие борозды отметин ее ногтей на руке. В тчетных попытках спастись она разорвала его талар и плащ, замены которому Адриан просто не взял с собой в Криэран, и гости турнира имели редкую возможность созерцать лицо королевского чародея. Хорошо, что в этот день было не так солнечно, как в предъидущие.
Гости разъезжались, на трибунах сегодня было гораздо меньше знати, но Селина сохраняла на лице все ту же благожелательную мину, что и в начале турнира, несмотря на то, что ее настроение вчера заметно подпортила победа Фалесса. Регентша воспринила бы все это только болезненее, если бы знала, что произошло на самом деле. А так получится даже забавно, как раз в духе старой Империи времен Сатора Жестокого, Ярно провозгласит себя королем, по сути не победив в Турнире… хотя он их столько уже навыигрывал, что никто его об этом и не спросит.
Ближе к полудню прибыл улыбающийся Франциск, осыпал Селину цветистыми комплиментами, почтительно, но с долей высокомерия, кивнул Адриану и занял свое место по правую руку от королевы. Забавно, что он воспринимал мага как некий придаток регентши, возможно опасный, но от Селины неотделимый, притом похоже Франциск полагал чародея совершенно выжившим из ума. Хорошо, когда противник недооценивает тебя. Шаорин полагает, что ведет одну из этих сложных шахматных партий, где все прочие только его фигуры. Слишком самоуверенно, почти мания величия. Паук не понимает, что волен плести свою сеть только до тех пор, пока Адриану лень оборвать ее нити, советник играет с огнем сугубо до тех пор, пока его игры не мешают определенным целям и пока чародей позволяет их вести, не более и не менее этого.
Маг рассеяно наблюдал за схваткой на арене. Пешие рыцари сражались гораздо дольше конных, и гораздо жестче, среди этого сброда не было высокородных отпрысков богатых фамилий, сражались те, кто не смог оплатить покупку дорогого турнирного коня и тяжелых доспехов, и посему за эту несчастную кучку золота, назначеную Селиной в награду победителю, сражались, как за последнюю возможность выжить. Алчность пораждает порой невероятную жестокость, но люди подверженные ей весьма легко управляемы. Продаются и покупаются.
Кстати о продаваемых…. Адриан молча и бесшмно покинул правителственню ложу, вряд ли кого-то взволнует его недлительное отсутствие. Пара наемников Гильдии ждали его в небольшой таверне неподалеку от места проведения турнира, и похоже ждали уже давно.
- Чем мастера могут меня порадовать? - сухим несколько свистящим голосом, от которого собеседников часто бросало в холод, осведомился маг, которого без «стандартного» плаща с капюшоном эти ночные воры не сразу и узнали.
- Все выполнено, - негромко ответил один из мастеров, - Вы хотите получить товар?
- Надеюсь, условия соблюдены?
Человек кивнул.
- Где они?
- В ваших покоях, как и было оговорено.
- Отлично.
Адриан бросил на стол четырехугольный кусочек дерева* и вышел из зала. Гильдия почти всегда точна, Гильдия не лжет своим клиентам, и уж тем более ТАКИМ клиентам. Чтож, значит, вечером Адриана ожидает занятный разговор и относительная сытость.
По возвращении на Турнир королевский чародей почти столкнулся с Грегором, этим акульим магом из Сторна. Надо сказать, что он очень хорошо скрывал страх. Страх благородное и нужное чувство, если умеешь владеть собой, страх подсказывает от чего лучше воздержаться, но у юного Властителя Сторна, в отличии от его слуг, почти нет страха….
- Пусть придет. Я буду ждать его завтра, - прежде чем жрец успел что-то сказать произнес Адриан.
Грегор отшатнулся, королевский чародей вернулся на свое место рядом с Селиной.
* Так называемая Криэранская метка. Кусочек дерева, квадратный и плоский с изображением лаконского льва с одной стороны и монеты с другой. Оплативший услуги гильдии, получает метку при «оформлении заказа» и должен вернуть ее, когда все будет выполнено. Пока она у клиента, заказ Гильдии не признается завершенным. В последствии мастер приносит метку в особняк на Вишневой и этим доказывает правдивость выполнения собой порученного.
Адриан прибывал в хорошем для себя расположении духа. Прошлая ночь, такая шумная и многолюдная позволила ему почти наполниться. Королевский чародей всегда был спокоен, если голод не терзал его. Та ведьма, что он выследил вчера ночью сопротивлялась невероятно долго и цепко держалась за жизнь до последнего, что только прибавило силы ее убийце, после того, как сила оставила жертву окончательно. В память о утоленном голоде осталось приятное ощущение не наполнености конечно, но отсутствия пустоты, и глубокие борозды отметин ее ногтей на руке. В тчетных попытках спастись она разорвала его талар и плащ, замены которому Адриан просто не взял с собой в Криэран, и гости турнира имели редкую возможность созерцать лицо королевского чародея. Хорошо, что в этот день было не так солнечно, как в предъидущие.
Гости разъезжались, на трибунах сегодня было гораздо меньше знати, но Селина сохраняла на лице все ту же благожелательную мину, что и в начале турнира, несмотря на то, что ее настроение вчера заметно подпортила победа Фалесса. Регентша воспринила бы все это только болезненее, если бы знала, что произошло на самом деле. А так получится даже забавно, как раз в духе старой Империи времен Сатора Жестокого, Ярно провозгласит себя королем, по сути не победив в Турнире… хотя он их столько уже навыигрывал, что никто его об этом и не спросит.
Ближе к полудню прибыл улыбающийся Франциск, осыпал Селину цветистыми комплиментами, почтительно, но с долей высокомерия, кивнул Адриану и занял свое место по правую руку от королевы. Забавно, что он воспринимал мага как некий придаток регентши, возможно опасный, но от Селины неотделимый, притом похоже Франциск полагал чародея совершенно выжившим из ума. Хорошо, когда противник недооценивает тебя. Шаорин полагает, что ведет одну из этих сложных шахматных партий, где все прочие только его фигуры. Слишком самоуверенно, почти мания величия. Паук не понимает, что волен плести свою сеть только до тех пор, пока Адриану лень оборвать ее нити, советник играет с огнем сугубо до тех пор, пока его игры не мешают определенным целям и пока чародей позволяет их вести, не более и не менее этого.
Маг рассеяно наблюдал за схваткой на арене. Пешие рыцари сражались гораздо дольше конных, и гораздо жестче, среди этого сброда не было высокородных отпрысков богатых фамилий, сражались те, кто не смог оплатить покупку дорогого турнирного коня и тяжелых доспехов, и посему за эту несчастную кучку золота, назначеную Селиной в награду победителю, сражались, как за последнюю возможность выжить. Алчность пораждает порой невероятную жестокость, но люди подверженные ей весьма легко управляемы. Продаются и покупаются.
Кстати о продаваемых…. Адриан молча и бесшмно покинул правителственню ложу, вряд ли кого-то взволнует его недлительное отсутствие. Пара наемников Гильдии ждали его в небольшой таверне неподалеку от места проведения турнира, и похоже ждали уже давно.
- Чем мастера могут меня порадовать? - сухим несколько свистящим голосом, от которого собеседников часто бросало в холод, осведомился маг, которого без «стандартного» плаща с капюшоном эти ночные воры не сразу и узнали.
- Все выполнено, - негромко ответил один из мастеров, - Вы хотите получить товар?
- Надеюсь, условия соблюдены?
Человек кивнул.
- Где они?
- В ваших покоях, как и было оговорено.
- Отлично.
Адриан бросил на стол четырехугольный кусочек дерева* и вышел из зала. Гильдия почти всегда точна, Гильдия не лжет своим клиентам, и уж тем более ТАКИМ клиентам. Чтож, значит, вечером Адриана ожидает занятный разговор и относительная сытость.
По возвращении на Турнир королевский чародей почти столкнулся с Грегором, этим акульим магом из Сторна. Надо сказать, что он очень хорошо скрывал страх. Страх благородное и нужное чувство, если умеешь владеть собой, страх подсказывает от чего лучше воздержаться, но у юного Властителя Сторна, в отличии от его слуг, почти нет страха….
- Пусть придет. Я буду ждать его завтра, - прежде чем жрец успел что-то сказать произнес Адриан.
Грегор отшатнулся, королевский чародей вернулся на свое место рядом с Селиной.
* Так называемая Криэранская метка. Кусочек дерева, квадратный и плоский с изображением лаконского льва с одной стороны и монеты с другой. Оплативший услуги гильдии, получает метку при «оформлении заказа» и должен вернуть ее, когда все будет выполнено. Пока она у клиента, заказ Гильдии не признается завершенным. В последствии мастер приносит метку в особняк на Вишневой и этим доказывает правдивость выполнения собой порученного.
28 день месяца Исков.
Рик был несказанно рад тому, что Эвор Тилийский согласился принять его приглашение на обед. Это существенно упрощало будущий разговор и позволяло применить обычный трюк: Рик беседует, а Грегор, укрывшись где-нибудь за гобеленом, анализирует речь и манеры гостя, чтобы позже обсудить их с господином. К тому же это лишний раз указывало на доверчивость лесного варвара. Властитель усмехнулся собственным мыслям, но тут же одернул сам себя: «Осторожнее, Рик, осторожнее. Недооценка противника опаснее реальной слабости. Вот побеседуем часок - там и видно будет».
Все приготовления к предстоящему обеду уже были произведены, причем это касалось как стола, так и некоторых других вещей, предусмотрительно привезенных с родины как раз для такой беседы. Рик встретил вошедшего гостя самой радушной улыбкой из своего, в общем, не богатого арсенала, ну да чем богаты.… Однако гость, крепкий молодой мужчина, тоже не особо просиял радостью от нового знакомства и вообще выглядел угрюмым и чересчур мрачным для проходящего в городе празднества. Властитель приветливо взмахнул рукой:
- Я, Рикард Шарк, Властитель четырех ветров и прочая приветствую от своего лица и от лица Империи тысячи островов знаменитого Эвора Тилийского, непревзойденного лучника и правителя Княжеств лесного полумесяца.
Если Эвору польстило столь высокопарное приветствие, то на ответе это Ника не сказалось:
- Эвор Тилийский приветствует Рикарда Шарка.
Вот те раз. Ни титулов, ни приветствия от имени страны. Значит, беседа будет насквозь неофициальная, и серьезных вопросов гость обсуждать не намерен. «Ну и какого кракена* ты сюда тогда вообще пришел, спрашивается? На заморскую диковинку посмотреть? Нет, так дело не пойдет. Придется перенести главную часть беседы…»
- Прошу к столу. Утолим голод, прежде чем говорить о делах.
Мужчины начали трапезу и сопутствующую ей неспешную беседу. Разговор, однако, не клеился: у Рикарда, морехода, любителя рыбалки и жестоких военных забав, и Эвора, охотника и жителя леса, оказалось не так уж много общих интересов. Но если сначала это сдерживало разговор, то со временем он с погоды и вкуса блюд сполз на то общее, что объединяло двух мужчин – к оружию. Постепенно разгорелся спор о преимуществах лука и арбалета:
- …лук куда быстрее арбалета! – угрюмый в начале Эвор оживился. Его глаза загорелись огнем, зажженным то ли легким, но коварным лирийским вином, то ли спором о хорошо знакомом предмете, - Лучники княжеств могут делать пять-шесть выстрелов в минуту, при этом попадая в щели доспехов…
- …но если они в них не попадут, то подошедшая близко пехота противника изрубит их на куски. К тому же длинный лесной лук выше человеческого роста. На палубе корабля с таким не развернуться, да и целиться будет тяжело. А арбалет менее быстр, зато удобен, сильнее лука и занимает мало места, - Рик сам не заметил, как тоже увлекся спором. Этот человек начинал ему нравиться. В нем не было изнеженности и хитрости лаконца (хотя жестокости сторнийца тоже не доставало), но он был чем-то неуловимо похож на самого Рика, - К тому же арбалетный болт прошивает боевые доспехи лаконского рыцаря насквозь. Так во времена последней войны сотни рыцарей нашли свою смерть от рук сторнийских стрелков.
- Но эти стрелки все равно закончили жизнь под копытами боевых коней, верно?
- Верно, но, Акула-прародительница, каждый из них забрал с собой в Долины смертной тени немало врагов. А смогут ли лесные лучники сделать то же в предстоящей войне?
- Они поступят лучше. Мы не станем подобно вам лезть под удар тяжелой конницы, а укроемся в лесах и будем расстреливать этих рыцарей как куропаток! Мы… - Эвор осекся. До него дошло, что и кому он только что сказал. Мужчина закашлялся и глотнул вина, скрывая замешательство. Рик мысленно зааплодировал самому себе. Хотя особых причин для гордости не было – только малые дети не знали о готовящемся Княжествами восстании. Но эта оговорка уже не предположение, а прямое доказательство. Тем временем Эвор, отхлебнув еще вина и обдумав свои слова, продолжил:
- …то есть мы бы так поступили, начнись война с Лаконой. Но пока мы – верные подданные Императрицы и нет причин вострить стрелы.
«Пока мы – верные подданные… Нет, он определенно безнадежен. ты бы мне еще точную дату назвал… Нет, варвар он и есть варвар – ни скрытности, ни хитрости, ни ума… но солдат неплохой. Надавлю-ка немного…» - Рик, словно не заметив последней фразы-оправдания, продолжил:
- Но леса горят. А если не горят леса – горят спрятанные в них деревни. Поверь мне – дома, подожженные умелыми воинами, пылают подобно гигантским кострам. И в них сгорают все, кто слишком стар, слаб, медлителен или просто не приспособлен для жизни лесного воина. Например, беременные женщины, старики, маленькие дети.… И пропадает все самое дорогое, накопленное поколениями. Гул пламени стоит такой, словно земля разверзлась и открыла пусть самому адскому воинству, дым застилает все вокруг. Какое-то время слышны крики, но потом они стихают. Стихает почти все – лишь треск головешек остается еще какое-то время. А потом - и он исчезает. Лишь черное пятно остается на том месте, где еще вчера был твой дом. Черное пятно в зелени леса, в душе, в памяти.… Что если рыцари не станут гоняться за неуловимой армией, а начнут методично и целеустремленно жечь селения? Ты не сможешь вывести всех и спасти все ценности. Рано или поздно придется принять бой, встав между беззащитными людьми и врагом. Последний бой, потому что нельзя будет ни затаится, ни спрятаться, ни убежать.… Только стоять насмерть и умереть там, где стоишь. Умереть, зная, что лишь немного отсрочишь гибель тех. кого любишь.
Эвор не отрываясь смотрел на рисующего картины разрушения Рикарда. Его лицо побледнело, глаза расширились, словно он воочию видел гибель беспомощных людей, блеск стали и отблески подступающего огня. Рик с удовольствием отметил, что пальцы мужчины оставили глубокие вмятины на тяжелом серебряном кубке. Но стоило Властителю смолкнуть, как наваждение быстро отпустило князя, и тот, аккуратно поставив на стол помятый кубок, снова взглянул на Рика. Глаза лесного князя стали неожиданно холодными, острыми, без тени хмельной расслабленности, царившей там еще минуту назад:
- А что за дело Сторну до пылающих деревень Полумесяца? И не из рассказов ли своих военных обучителей Властитель почерпнул такие красочные подробности? В лесах еще помнят те времена, когда рейдеры Империи поднимались по рекам и жгли деревни, увозя красивейших дочерей нашего народа на рынки Лирии. Может, на палубе корабля арбалет и сподручнее, но, уверяю, в лесу лук возьмет верх над любым оружием.
Теперь настал черед Рикарда скрывать за внезапно проснувшейся жаждой замешательство: «Проклятие… ну сам же поминал недавно про осторожность. Не так то прост сей леший…. Достойный соперник. Давить не стоит – ишь как лицо посуровело. Замкнется и разговору конец. Пора устраивать демонстрацию».
- О, вовсе нет, - Рик улыбнулся как можно мягче, - Сторн уже давно забыл о тех временах. Пусть прошлая вражда умрет вместе с теми, кто проливал кровь на той войне. Сейчас наше дело – торговля. А торговля Сторна – это его флот. Но, - Властитель тяжело вздохнул, - флот надо чинить, обновлять,… нужно строить новые корабли, в конце концов. Но леса моей страны истощены.
- Еще бы, - Эвор нахмурился, - сотни лет вырубки…
- Необходимой вырубки, - Рикард виновато развел руками, - Лес нам так же нужен, как само море. Княжества Полумесяца богаты лесом как никто. Так что нашим странам есть чем торговать.
- Сторну есть, что покупать в Княжествах, - Эвор усмехнулся с некоторым превосходством, - но что нас заинтересует в Империи тысячи островов? Редкости? Лес таит в своих недрах куда больше чудес, чем есть во всем мире. Какое-то количество леса мы продаем лаконцам. Почему бы сторнийским купцам не закупить корабельный лес у них?
«Так, вот и пришли к самому интересному. Представление начинается» - Рик поднялся и жестом пригласил гостя следовать за собой в парк позади летнего домика. Проходя по посыпанным песком дорожкам, Властитель нашел взглядом несколько незаметных фигур, тут же отступивших обратно под сень деревьев. Вот и славно - на грядущей демонстрации не нужны лишние зрители и если кто-то случайно забредет в этот отдаленный уголок парка, то возникший перед ним крепкий молодой человек вежливо отведет его в сторонку.
Двое мужчин вышли к границе большой поляны, на другом конце которой несколько сторнийцев из свиты Рика уже укрепили на деревянном кресте доспех лаконского рыцаря. Еще один соотечественник Властителя ожидал мужчин, держа в руках лесной лук и колчан, полный стрел. Когда Шарк приблизился, тот молча вручил ему лук. Внимательно осмотрев высокое, выше его самого оружие, Рикард протянул его Эвору:
- Я не слишком умел в обращении с подобными луками. Зато тебе эта штука куда привычнее. Это хороший лук?
Князь в свою очередь осмотрел оружие, проверил тетиву:
- Он сделан не в Княжествах, а кем-то в Лаконе. Но… в общем – да, это хорошее, надежное оружие.
«Вот и славно.… Не знаю, где ребята Грегора сумели так быстро раздобыть целую кучу этих луков, но стоит их за это наградить. Акула-прародительница, что же сейчас собой представляет культ сейчас? Веру моего народа или скопище заплечных дел мастеров, шпионов и убийц.… Хотя одно другому не мешает – мой народ никогда не отличался излишним милосердием…» - Рик указал на доспех:
- До креста семьдесят шагов. Может ли мой досточтимый гость убить этого «рыцаря» отсюда?
Эвор молча принял стрелу из рук сторнийца, и почти тут же оперенная смерть с легким свистом ушла к цели. Все присутствующие видели, как вздрогнул от сильного удар крест: стрела вошла точно над верхней кромкой доспеха, пробив «шею» врага. А молчаливый соотечественник Рика же протягивал вторую стрелу. Князь вскинул рук, но в момент выстрела сторниец легко подтолкнул стрелка. Звон огласил просторы парка – стрела ударила в центр нагрудника и сломалась. Рик быстро положил руку на плечо Эвора, глаза которого сверкали гневом:
- Спокойнее, это я попросил моего друга сделать так. Стрела сломалась о доспех, верно?
Мужчина хмуро уставился на то место, где в траве скрылись обломки «вестницы смерти»:
- У лаконцев превосходные доспехи, но любой броне полно щелей.
- Но бой – это не стрельба по мишени. Там могут и подтолкнуть, и ранить… Нет времени целиться столь тщательно…
Эвор смотрел на Рикарда с хмуро-выжидательным выражением на лице. Шарк потянул паузу, но, поняв, что не расположенный к политическим играм князь сейчас повернется и уйдет, протянул ему другую стрелу:
- Если можно – опять в центр доспехов…
Выстрел последовал даже раньше, чем сторниец закончил говорить – Эвор даже не счел нужным прицелиться: молниеносное, почти незаметное взгляду движение – новая стрела, пробив нагрудник, столб под ним, и, наконец, заднюю защитную пластину, показала свой наконечник с другой стороны.
Довольный Шарк и слегка ошарашенный результатом собственного выстрела Эвор пересекли поляну и приблизились к мишени. Князь недоверчиво осматривал доспехи, словно ожидая обнаружить бересту вместо стали. Но качество брони было превосходным. Властитель попытался извлечь стрелу, но, не сумев вытащить плотно засевшее в бревне древко, просто отломил наконечник и протянул его князю:
- Полагаю, такой товар заинтересует Княжества? Могущество в обмен на могущество, свобода – за свободу. Если мы достигнем понимания, то еще до начала вашей войны, - Рик смотрел прямо в глаза Эвору, но тот не отвел взгляда и не попытался возразить, - будет поставлено сто тысяч наконечников для стрел, пять-шесть тысяч наконечников для копий, а так же мечи и пластины для укрепления щитов. За это моя страна получит поставки корабельного леса. И обычного, и тех деревьев, что легки, прочны словно сталь и не подвластны даже «адскому огню».
Эвор смотрел на наконечник, лежавший на ладони Шарка словно ребенок на леденец, но при последних словах сторнийца алчность в его глазах сменилась сожалением:
- Такие деревья священны. Ни я, ни один житель полумесяца не пойдет на то, чтобы срубить хотя бы одно из них.
Рик вздохнул – такая чудесная древесина интересовала его больше всего. Ну да что попалось в сеть, то и будем тянуть:
- По рукам. Но тогда поставки будут меньше. Впрочем, предложение в силе всегда. А теперь мы попрощаемся до сроку. Первые корабли с оружием скоро пристанут к пристаням Глены.
Эвор пожал протянутую сторнийцем руку и направился обратно к дому, поигрывая наконечником. Уже у ворот, еще раз прощаясь с Рикардом, он вдруг лукаво улыбнулся:
- Интересно, а зачем для строительства торговых кораблей древесина, не горящая в «адском огне»? и Сторн ведь никогда не торговал оружием – это ваш строжайший запрет, верно? Я же воспитывался при лаконском дворе – так что неплохо знаю земли и их историю…. И если сторнийские купцы обратились даже к нам, то лаконский рынок дерева они, не привлекая внимания, опустошать не могут….
-Ну… нам нужен надежный и крепкий флот, в нем наша сила… - переход лесного князя в атаку был столь неожидан, что Рик никак не мог скрыть своего замешательства. Эвор какое-то время наслаждался произведенным эффектом, после чего процитировал строки из книги одного из древних властителей Сторна, ставшей настольным учебником каждого флотоводца:
- «Сила Сторна в его флоте, но неправ тот, кто считает торговые суда основой могущества. Лишь боевые корабли могут возвеличить наш скудный край. где сама природа указывает нам на единственно верный путь – брать все, что нужно по праву огня и стали. Именно военный флот – сила Сторна, его краса и гордость».
Сказал – и ушел, оставив Рика гадать, к то же вынес больше сведений из состоявшейся беседы.
Рик был несказанно рад тому, что Эвор Тилийский согласился принять его приглашение на обед. Это существенно упрощало будущий разговор и позволяло применить обычный трюк: Рик беседует, а Грегор, укрывшись где-нибудь за гобеленом, анализирует речь и манеры гостя, чтобы позже обсудить их с господином. К тому же это лишний раз указывало на доверчивость лесного варвара. Властитель усмехнулся собственным мыслям, но тут же одернул сам себя: «Осторожнее, Рик, осторожнее. Недооценка противника опаснее реальной слабости. Вот побеседуем часок - там и видно будет».
Все приготовления к предстоящему обеду уже были произведены, причем это касалось как стола, так и некоторых других вещей, предусмотрительно привезенных с родины как раз для такой беседы. Рик встретил вошедшего гостя самой радушной улыбкой из своего, в общем, не богатого арсенала, ну да чем богаты.… Однако гость, крепкий молодой мужчина, тоже не особо просиял радостью от нового знакомства и вообще выглядел угрюмым и чересчур мрачным для проходящего в городе празднества. Властитель приветливо взмахнул рукой:
- Я, Рикард Шарк, Властитель четырех ветров и прочая приветствую от своего лица и от лица Империи тысячи островов знаменитого Эвора Тилийского, непревзойденного лучника и правителя Княжеств лесного полумесяца.
Если Эвору польстило столь высокопарное приветствие, то на ответе это Ника не сказалось:
- Эвор Тилийский приветствует Рикарда Шарка.
Вот те раз. Ни титулов, ни приветствия от имени страны. Значит, беседа будет насквозь неофициальная, и серьезных вопросов гость обсуждать не намерен. «Ну и какого кракена* ты сюда тогда вообще пришел, спрашивается? На заморскую диковинку посмотреть? Нет, так дело не пойдет. Придется перенести главную часть беседы…»
- Прошу к столу. Утолим голод, прежде чем говорить о делах.
Мужчины начали трапезу и сопутствующую ей неспешную беседу. Разговор, однако, не клеился: у Рикарда, морехода, любителя рыбалки и жестоких военных забав, и Эвора, охотника и жителя леса, оказалось не так уж много общих интересов. Но если сначала это сдерживало разговор, то со временем он с погоды и вкуса блюд сполз на то общее, что объединяло двух мужчин – к оружию. Постепенно разгорелся спор о преимуществах лука и арбалета:
- …лук куда быстрее арбалета! – угрюмый в начале Эвор оживился. Его глаза загорелись огнем, зажженным то ли легким, но коварным лирийским вином, то ли спором о хорошо знакомом предмете, - Лучники княжеств могут делать пять-шесть выстрелов в минуту, при этом попадая в щели доспехов…
- …но если они в них не попадут, то подошедшая близко пехота противника изрубит их на куски. К тому же длинный лесной лук выше человеческого роста. На палубе корабля с таким не развернуться, да и целиться будет тяжело. А арбалет менее быстр, зато удобен, сильнее лука и занимает мало места, - Рик сам не заметил, как тоже увлекся спором. Этот человек начинал ему нравиться. В нем не было изнеженности и хитрости лаконца (хотя жестокости сторнийца тоже не доставало), но он был чем-то неуловимо похож на самого Рика, - К тому же арбалетный болт прошивает боевые доспехи лаконского рыцаря насквозь. Так во времена последней войны сотни рыцарей нашли свою смерть от рук сторнийских стрелков.
- Но эти стрелки все равно закончили жизнь под копытами боевых коней, верно?
- Верно, но, Акула-прародительница, каждый из них забрал с собой в Долины смертной тени немало врагов. А смогут ли лесные лучники сделать то же в предстоящей войне?
- Они поступят лучше. Мы не станем подобно вам лезть под удар тяжелой конницы, а укроемся в лесах и будем расстреливать этих рыцарей как куропаток! Мы… - Эвор осекся. До него дошло, что и кому он только что сказал. Мужчина закашлялся и глотнул вина, скрывая замешательство. Рик мысленно зааплодировал самому себе. Хотя особых причин для гордости не было – только малые дети не знали о готовящемся Княжествами восстании. Но эта оговорка уже не предположение, а прямое доказательство. Тем временем Эвор, отхлебнув еще вина и обдумав свои слова, продолжил:
- …то есть мы бы так поступили, начнись война с Лаконой. Но пока мы – верные подданные Императрицы и нет причин вострить стрелы.
«Пока мы – верные подданные… Нет, он определенно безнадежен. ты бы мне еще точную дату назвал… Нет, варвар он и есть варвар – ни скрытности, ни хитрости, ни ума… но солдат неплохой. Надавлю-ка немного…» - Рик, словно не заметив последней фразы-оправдания, продолжил:
- Но леса горят. А если не горят леса – горят спрятанные в них деревни. Поверь мне – дома, подожженные умелыми воинами, пылают подобно гигантским кострам. И в них сгорают все, кто слишком стар, слаб, медлителен или просто не приспособлен для жизни лесного воина. Например, беременные женщины, старики, маленькие дети.… И пропадает все самое дорогое, накопленное поколениями. Гул пламени стоит такой, словно земля разверзлась и открыла пусть самому адскому воинству, дым застилает все вокруг. Какое-то время слышны крики, но потом они стихают. Стихает почти все – лишь треск головешек остается еще какое-то время. А потом - и он исчезает. Лишь черное пятно остается на том месте, где еще вчера был твой дом. Черное пятно в зелени леса, в душе, в памяти.… Что если рыцари не станут гоняться за неуловимой армией, а начнут методично и целеустремленно жечь селения? Ты не сможешь вывести всех и спасти все ценности. Рано или поздно придется принять бой, встав между беззащитными людьми и врагом. Последний бой, потому что нельзя будет ни затаится, ни спрятаться, ни убежать.… Только стоять насмерть и умереть там, где стоишь. Умереть, зная, что лишь немного отсрочишь гибель тех. кого любишь.
Эвор не отрываясь смотрел на рисующего картины разрушения Рикарда. Его лицо побледнело, глаза расширились, словно он воочию видел гибель беспомощных людей, блеск стали и отблески подступающего огня. Рик с удовольствием отметил, что пальцы мужчины оставили глубокие вмятины на тяжелом серебряном кубке. Но стоило Властителю смолкнуть, как наваждение быстро отпустило князя, и тот, аккуратно поставив на стол помятый кубок, снова взглянул на Рика. Глаза лесного князя стали неожиданно холодными, острыми, без тени хмельной расслабленности, царившей там еще минуту назад:
- А что за дело Сторну до пылающих деревень Полумесяца? И не из рассказов ли своих военных обучителей Властитель почерпнул такие красочные подробности? В лесах еще помнят те времена, когда рейдеры Империи поднимались по рекам и жгли деревни, увозя красивейших дочерей нашего народа на рынки Лирии. Может, на палубе корабля арбалет и сподручнее, но, уверяю, в лесу лук возьмет верх над любым оружием.
Теперь настал черед Рикарда скрывать за внезапно проснувшейся жаждой замешательство: «Проклятие… ну сам же поминал недавно про осторожность. Не так то прост сей леший…. Достойный соперник. Давить не стоит – ишь как лицо посуровело. Замкнется и разговору конец. Пора устраивать демонстрацию».
- О, вовсе нет, - Рик улыбнулся как можно мягче, - Сторн уже давно забыл о тех временах. Пусть прошлая вражда умрет вместе с теми, кто проливал кровь на той войне. Сейчас наше дело – торговля. А торговля Сторна – это его флот. Но, - Властитель тяжело вздохнул, - флот надо чинить, обновлять,… нужно строить новые корабли, в конце концов. Но леса моей страны истощены.
- Еще бы, - Эвор нахмурился, - сотни лет вырубки…
- Необходимой вырубки, - Рикард виновато развел руками, - Лес нам так же нужен, как само море. Княжества Полумесяца богаты лесом как никто. Так что нашим странам есть чем торговать.
- Сторну есть, что покупать в Княжествах, - Эвор усмехнулся с некоторым превосходством, - но что нас заинтересует в Империи тысячи островов? Редкости? Лес таит в своих недрах куда больше чудес, чем есть во всем мире. Какое-то количество леса мы продаем лаконцам. Почему бы сторнийским купцам не закупить корабельный лес у них?
«Так, вот и пришли к самому интересному. Представление начинается» - Рик поднялся и жестом пригласил гостя следовать за собой в парк позади летнего домика. Проходя по посыпанным песком дорожкам, Властитель нашел взглядом несколько незаметных фигур, тут же отступивших обратно под сень деревьев. Вот и славно - на грядущей демонстрации не нужны лишние зрители и если кто-то случайно забредет в этот отдаленный уголок парка, то возникший перед ним крепкий молодой человек вежливо отведет его в сторонку.
Двое мужчин вышли к границе большой поляны, на другом конце которой несколько сторнийцев из свиты Рика уже укрепили на деревянном кресте доспех лаконского рыцаря. Еще один соотечественник Властителя ожидал мужчин, держа в руках лесной лук и колчан, полный стрел. Когда Шарк приблизился, тот молча вручил ему лук. Внимательно осмотрев высокое, выше его самого оружие, Рикард протянул его Эвору:
- Я не слишком умел в обращении с подобными луками. Зато тебе эта штука куда привычнее. Это хороший лук?
Князь в свою очередь осмотрел оружие, проверил тетиву:
- Он сделан не в Княжествах, а кем-то в Лаконе. Но… в общем – да, это хорошее, надежное оружие.
«Вот и славно.… Не знаю, где ребята Грегора сумели так быстро раздобыть целую кучу этих луков, но стоит их за это наградить. Акула-прародительница, что же сейчас собой представляет культ сейчас? Веру моего народа или скопище заплечных дел мастеров, шпионов и убийц.… Хотя одно другому не мешает – мой народ никогда не отличался излишним милосердием…» - Рик указал на доспех:
- До креста семьдесят шагов. Может ли мой досточтимый гость убить этого «рыцаря» отсюда?
Эвор молча принял стрелу из рук сторнийца, и почти тут же оперенная смерть с легким свистом ушла к цели. Все присутствующие видели, как вздрогнул от сильного удар крест: стрела вошла точно над верхней кромкой доспеха, пробив «шею» врага. А молчаливый соотечественник Рика же протягивал вторую стрелу. Князь вскинул рук, но в момент выстрела сторниец легко подтолкнул стрелка. Звон огласил просторы парка – стрела ударила в центр нагрудника и сломалась. Рик быстро положил руку на плечо Эвора, глаза которого сверкали гневом:
- Спокойнее, это я попросил моего друга сделать так. Стрела сломалась о доспех, верно?
Мужчина хмуро уставился на то место, где в траве скрылись обломки «вестницы смерти»:
- У лаконцев превосходные доспехи, но любой броне полно щелей.
- Но бой – это не стрельба по мишени. Там могут и подтолкнуть, и ранить… Нет времени целиться столь тщательно…
Эвор смотрел на Рикарда с хмуро-выжидательным выражением на лице. Шарк потянул паузу, но, поняв, что не расположенный к политическим играм князь сейчас повернется и уйдет, протянул ему другую стрелу:
- Если можно – опять в центр доспехов…
Выстрел последовал даже раньше, чем сторниец закончил говорить – Эвор даже не счел нужным прицелиться: молниеносное, почти незаметное взгляду движение – новая стрела, пробив нагрудник, столб под ним, и, наконец, заднюю защитную пластину, показала свой наконечник с другой стороны.
Довольный Шарк и слегка ошарашенный результатом собственного выстрела Эвор пересекли поляну и приблизились к мишени. Князь недоверчиво осматривал доспехи, словно ожидая обнаружить бересту вместо стали. Но качество брони было превосходным. Властитель попытался извлечь стрелу, но, не сумев вытащить плотно засевшее в бревне древко, просто отломил наконечник и протянул его князю:
- Полагаю, такой товар заинтересует Княжества? Могущество в обмен на могущество, свобода – за свободу. Если мы достигнем понимания, то еще до начала вашей войны, - Рик смотрел прямо в глаза Эвору, но тот не отвел взгляда и не попытался возразить, - будет поставлено сто тысяч наконечников для стрел, пять-шесть тысяч наконечников для копий, а так же мечи и пластины для укрепления щитов. За это моя страна получит поставки корабельного леса. И обычного, и тех деревьев, что легки, прочны словно сталь и не подвластны даже «адскому огню».
Эвор смотрел на наконечник, лежавший на ладони Шарка словно ребенок на леденец, но при последних словах сторнийца алчность в его глазах сменилась сожалением:
- Такие деревья священны. Ни я, ни один житель полумесяца не пойдет на то, чтобы срубить хотя бы одно из них.
Рик вздохнул – такая чудесная древесина интересовала его больше всего. Ну да что попалось в сеть, то и будем тянуть:
- По рукам. Но тогда поставки будут меньше. Впрочем, предложение в силе всегда. А теперь мы попрощаемся до сроку. Первые корабли с оружием скоро пристанут к пристаням Глены.
Эвор пожал протянутую сторнийцем руку и направился обратно к дому, поигрывая наконечником. Уже у ворот, еще раз прощаясь с Рикардом, он вдруг лукаво улыбнулся:
- Интересно, а зачем для строительства торговых кораблей древесина, не горящая в «адском огне»? и Сторн ведь никогда не торговал оружием – это ваш строжайший запрет, верно? Я же воспитывался при лаконском дворе – так что неплохо знаю земли и их историю…. И если сторнийские купцы обратились даже к нам, то лаконский рынок дерева они, не привлекая внимания, опустошать не могут….
-Ну… нам нужен надежный и крепкий флот, в нем наша сила… - переход лесного князя в атаку был столь неожидан, что Рик никак не мог скрыть своего замешательства. Эвор какое-то время наслаждался произведенным эффектом, после чего процитировал строки из книги одного из древних властителей Сторна, ставшей настольным учебником каждого флотоводца:
- «Сила Сторна в его флоте, но неправ тот, кто считает торговые суда основой могущества. Лишь боевые корабли могут возвеличить наш скудный край. где сама природа указывает нам на единственно верный путь – брать все, что нужно по праву огня и стали. Именно военный флот – сила Сторна, его краса и гордость».
Сказал – и ушел, оставив Рика гадать, к то же вынес больше сведений из состоявшейся беседы.
Моя жизнь становится хуже с каждым днем. В тот самый момент, когда я уже смирился с этим дубом Эвором и его оскорбительными видами на Сао, на горизонте появился герцог Лессо. Когда он увенчивал мою властительницу венком, я ощущал двоякие чувства: с од-ной стороны, мне стали до слез понятны жалобы Миста на превознесение рыцарей (Мист ругал недооценку мастеров меча, мне же мешали дышать полной грудью гонения на ма-гов), а с другой… Как же мне хотелось быть рыцарем на белом коне и объявлять Саолу Королевой Турнира!
О вы, властители девичьих грез! Никогда не понять вам, как мучается обожатель ветреной красавицы!
Почему не могу я, подобно брату, расточать свои ласки многим и многим девушкам, не любя ни одной? Почему сердцем своим осужден я на сладкую муку любви к тебе, Саола ДеРиэ?
Зачем не стал я богат, чтоб все свое богатство пустить на прихоти твои? Зачем не стал я воином, чтоб бросить к твоим ногам меч свой? Что могу я предложить тебе, кроме своей Силы? Она не нужна тебе – ты гораздо талантливее, что неудивительно при твоем общем совершенстве. Да если б и нужна была, вся моя Сила навек отдана Гильдии, что вскорми-ла меня и сделала тем, кто я есть, что свела меня с тобой… и вот-вот разведет надолго.
Завтра уезжаешь ты на родину. Что ждет тебя там? Первая взятая жизнь? Или…
Эвиан был у тебя вчера… Его принесли без сознания. Разумеется, ничего он не рассказал мне, когда пришел в себя… Но я видел все признаки магического удара! Неужели прошла ты порог? Тогда теперь ты превосходишь меня во всем, как и предназначено судьбой.
Но если так – почему обратила ты Силу свою против Эвиана?
О вы, властители девичьих грез! Никогда не понять вам, как мучается обожатель ветреной красавицы!
Почему не могу я, подобно брату, расточать свои ласки многим и многим девушкам, не любя ни одной? Почему сердцем своим осужден я на сладкую муку любви к тебе, Саола ДеРиэ?
Зачем не стал я богат, чтоб все свое богатство пустить на прихоти твои? Зачем не стал я воином, чтоб бросить к твоим ногам меч свой? Что могу я предложить тебе, кроме своей Силы? Она не нужна тебе – ты гораздо талантливее, что неудивительно при твоем общем совершенстве. Да если б и нужна была, вся моя Сила навек отдана Гильдии, что вскорми-ла меня и сделала тем, кто я есть, что свела меня с тобой… и вот-вот разведет надолго.
Завтра уезжаешь ты на родину. Что ждет тебя там? Первая взятая жизнь? Или…
Эвиан был у тебя вчера… Его принесли без сознания. Разумеется, ничего он не рассказал мне, когда пришел в себя… Но я видел все признаки магического удара! Неужели прошла ты порог? Тогда теперь ты превосходишь меня во всем, как и предназначено судьбой.
Но если так – почему обратила ты Силу свою против Эвиана?
Ну что ж… Я Бальтазар ле Джиффа, палач. Больше обо мне сказать нечего. А что делать? Я даже имя свое мог не называть! Ле Джиффа – значит палач. Так было издавна, и, может быть, так будет. У меня нет детей, но я еще молод и дождусь внучатого племянника. Или возьму на воспитание какого-нибудь мальчишку. Такое уже было, и не раз. Род Джиффа всегда пресекал ненужные жизни, от Лакно. Но я стал королевским палачом – вот и тол-куйте о вреде верности! Где б наша семья была б, когда б не предки Императрицы нашей?
Как я могу предков посрамить? Видит Маэрль, я наше ремесло не обожаю. А что делать? Кто ж тут будет возиться со злодеями, коли не я?
Ведь рыцари-то эти на Ярно-пащенка молятся, Шаорин – ну чисто ведь оборотень, Делон хуже всех магов, вместе взятых – говорила мне бабушка: «Лекарство горше болезни», он ведь и при ней был… да и до нее, пожалуй.
Жаль у Киприана, у братца-то, сына родить не успелось – я б его уже сейчас школил. А что делать? Линди, что говорить, деваха хорошая, а толку с нее? Только замуж выдать – и все. Да и тут головной боли больше. Поди найди парня хорошего, не пьяницу, не бабника, не транжиру, да чтоб родни мало и скромные все. Так ведь кое-кто и нос воротит, лягуш-кины дети! Да, я палач. Да, не первой статьи ремесло. Так а зато деньга в дом да тишь в жизни.
Да и то сказать – разве ж на меня кто жаловался? Оне, правду сказать, все равно не могут, но если б могли – благодарили бы! Я ж всегда с одного удара, да отточенным так, что во-лос надвое!
Да и королева меня оченно ценит. Вот в Криэран взяла – а когда б я туда выбрался б? Де-ла, дела…. Эх, надо было Линди взять, то-то радовалась бы - так ведь захворала девка-то… А что делать? Хворая она последний год, вялая. Не к добру…
Как я могу предков посрамить? Видит Маэрль, я наше ремесло не обожаю. А что делать? Кто ж тут будет возиться со злодеями, коли не я?
Ведь рыцари-то эти на Ярно-пащенка молятся, Шаорин – ну чисто ведь оборотень, Делон хуже всех магов, вместе взятых – говорила мне бабушка: «Лекарство горше болезни», он ведь и при ней был… да и до нее, пожалуй.
Жаль у Киприана, у братца-то, сына родить не успелось – я б его уже сейчас школил. А что делать? Линди, что говорить, деваха хорошая, а толку с нее? Только замуж выдать – и все. Да и тут головной боли больше. Поди найди парня хорошего, не пьяницу, не бабника, не транжиру, да чтоб родни мало и скромные все. Так ведь кое-кто и нос воротит, лягуш-кины дети! Да, я палач. Да, не первой статьи ремесло. Так а зато деньга в дом да тишь в жизни.
Да и то сказать – разве ж на меня кто жаловался? Оне, правду сказать, все равно не могут, но если б могли – благодарили бы! Я ж всегда с одного удара, да отточенным так, что во-лос надвое!
Да и королева меня оченно ценит. Вот в Криэран взяла – а когда б я туда выбрался б? Де-ла, дела…. Эх, надо было Линди взять, то-то радовалась бы - так ведь захворала девка-то… А что делать? Хворая она последний год, вялая. Не к добру…
28-й день месяца Исков. Резиденция графов ле Тойе, Криэран, Лакона.
Граф Конрад долго смотрел в окно, за которым сплетались в поцелуях ветви деревьев, прежде чем задёрнуть шторы. Полумрак затопил комнату. Несмотря на тёплую погоду, в камине весело полыхало пламя, и его отсветы выхватывали из темноты лицо сидящего в низком кресле молодого мужчины.
Разлив вино в высокие бокалы, граф опустился во второе кресло.
- Ну, герцог, попробуйте и скажите, как вы находите этот напиток.
- Превосходно, - тот, кого назвали герцогом, чуть пригубил вино. - Букет очень необычный.
- Это с наших виноградников, - заметил Конрад ле Тойе. - Думаю, что не ошибусь, если скажу, что виноград этого сорта больше нигде не растёт.
- Что же, Конрад, я рад за вас. Но, думаю, вы пригласили меня не только для того, чтобы я продегустировал это чудесное вино.
- Вы правы, - граф некоторое время молчал, наблюдая за танцем языков огня в камине, и вдруг спросил:
- Иванэ, скажите честно: вы ведь поддались герцогу Ярно на турнире?
Герцог ле Амарра ответил вопросом на вопрос:
- С чего это вы взяли?
Конрад усмехнулся.
- Я каждый год смотрю схватки Большого Турнира. И на этот раз я видел, как вы держались в седле, как вы держали копьё... И я видел, как то же самое делал герцог Лессо. Вы должны были победить. Но победил Ярно.
- Если вы сами обо всём догадались, зачем же вы спрашиваете? - пожал плечами Иванэ.
- Мне интересно, зачем вы это сделали.
- Сир Ярно - будущий король, - как-то очень просто сказал Иванэ. - А король, чтобы люди за ним пошли, должен быть первым во всём.
- Вы уверены, что герцог Лессо станет королём? - осторожно спросил Конрад. - Королева выглядит цветущей, она вполне может прожить ещё лет тридцать. А Ярно... Ярно, к сожалению, смертен, как и все мы. На турнире с ним что-то произошло, ведь так? Он был ранен?
Герцог ле Амарра стиснул зубы.
- Да, - неохотно признал он. - У одного из его соперников оказалось боевое копьё.
- Как вы думаете, это дело рук Селины и её прихвостней? - без обиняков спросил граф.
- Не думаю, - покачал головой Иванэ. - Наконечник копья был откован из качественной сторнийской стали.
- Подонки, - скрипнул зубами Конрад.
- Самое печальное, что никаких доказательств у нас нет и не может быть, - вздохнул герцог. - Понятно, что эти пауки неспроста решили устранить сира Ярно - он у них как кость в горле. Если кто и сможет организовать сопротивление при вторжении, то это будет он.
- Селине надо было получше присматривать за Сторном. Она, конечно, та ещё пиявка, но если акульи отпрыски захватят Лакону, не сносить ей головы.
- А они, похоже, готовятся к вторжению. И если мы не уберём Селину в ближайшее время, у нас не будет никаких шансов.
- Я согласен с вами, - граф поднялся с кресла и зашагал по комнате.
- Рад найти в вашем лице союзника, - герцог ле Амарра улыбнулся.
- Мы, ле Тойе, однажды уже пошли против Селины и потеряли на этом почти всё, - нахмурился Конрад. - Но у нас осталась наша честь и наша любовь к Лаконе. Я готов сделать всё, что от меня потребуется, чтобы законный король сел на трон.
Подойдя к резному бюро красного дерева, граф дёрнул за свисавший с потолка золочёный шнурок и приказал вошедшему на звон слуге:
- Приведи Гунлу и мою дочь.
Через некоторое время в комнату вошла Мирта в сопровождении карлика.
- Герцог, позвольте мне представить вам мою дочь Мирту.
Иванэ поднёс руку Мирты к губам.
- Я счастлив познакомиться с вами, сударыня.
- Взаимно, герцог, - Мирта присела в реверансе.
- Как и все ле Тойе, Мирта воспитывалась не только для светской жизни, - сказал граф. - Вы можете использовать её для связи со мной, как и Гунлу. А теперь прошу вас к столу, вечерняя трапеза, наверное, уже готова.
Граф Конрад долго смотрел в окно, за которым сплетались в поцелуях ветви деревьев, прежде чем задёрнуть шторы. Полумрак затопил комнату. Несмотря на тёплую погоду, в камине весело полыхало пламя, и его отсветы выхватывали из темноты лицо сидящего в низком кресле молодого мужчины.
Разлив вино в высокие бокалы, граф опустился во второе кресло.
- Ну, герцог, попробуйте и скажите, как вы находите этот напиток.
- Превосходно, - тот, кого назвали герцогом, чуть пригубил вино. - Букет очень необычный.
- Это с наших виноградников, - заметил Конрад ле Тойе. - Думаю, что не ошибусь, если скажу, что виноград этого сорта больше нигде не растёт.
- Что же, Конрад, я рад за вас. Но, думаю, вы пригласили меня не только для того, чтобы я продегустировал это чудесное вино.
- Вы правы, - граф некоторое время молчал, наблюдая за танцем языков огня в камине, и вдруг спросил:
- Иванэ, скажите честно: вы ведь поддались герцогу Ярно на турнире?
Герцог ле Амарра ответил вопросом на вопрос:
- С чего это вы взяли?
Конрад усмехнулся.
- Я каждый год смотрю схватки Большого Турнира. И на этот раз я видел, как вы держались в седле, как вы держали копьё... И я видел, как то же самое делал герцог Лессо. Вы должны были победить. Но победил Ярно.
- Если вы сами обо всём догадались, зачем же вы спрашиваете? - пожал плечами Иванэ.
- Мне интересно, зачем вы это сделали.
- Сир Ярно - будущий король, - как-то очень просто сказал Иванэ. - А король, чтобы люди за ним пошли, должен быть первым во всём.
- Вы уверены, что герцог Лессо станет королём? - осторожно спросил Конрад. - Королева выглядит цветущей, она вполне может прожить ещё лет тридцать. А Ярно... Ярно, к сожалению, смертен, как и все мы. На турнире с ним что-то произошло, ведь так? Он был ранен?
Герцог ле Амарра стиснул зубы.
- Да, - неохотно признал он. - У одного из его соперников оказалось боевое копьё.
- Как вы думаете, это дело рук Селины и её прихвостней? - без обиняков спросил граф.
- Не думаю, - покачал головой Иванэ. - Наконечник копья был откован из качественной сторнийской стали.
- Подонки, - скрипнул зубами Конрад.
- Самое печальное, что никаких доказательств у нас нет и не может быть, - вздохнул герцог. - Понятно, что эти пауки неспроста решили устранить сира Ярно - он у них как кость в горле. Если кто и сможет организовать сопротивление при вторжении, то это будет он.
- Селине надо было получше присматривать за Сторном. Она, конечно, та ещё пиявка, но если акульи отпрыски захватят Лакону, не сносить ей головы.
- А они, похоже, готовятся к вторжению. И если мы не уберём Селину в ближайшее время, у нас не будет никаких шансов.
- Я согласен с вами, - граф поднялся с кресла и зашагал по комнате.
- Рад найти в вашем лице союзника, - герцог ле Амарра улыбнулся.
- Мы, ле Тойе, однажды уже пошли против Селины и потеряли на этом почти всё, - нахмурился Конрад. - Но у нас осталась наша честь и наша любовь к Лаконе. Я готов сделать всё, что от меня потребуется, чтобы законный король сел на трон.
Подойдя к резному бюро красного дерева, граф дёрнул за свисавший с потолка золочёный шнурок и приказал вошедшему на звон слуге:
- Приведи Гунлу и мою дочь.
Через некоторое время в комнату вошла Мирта в сопровождении карлика.
- Герцог, позвольте мне представить вам мою дочь Мирту.
Иванэ поднёс руку Мирты к губам.
- Я счастлив познакомиться с вами, сударыня.
- Взаимно, герцог, - Мирта присела в реверансе.
- Как и все ле Тойе, Мирта воспитывалась не только для светской жизни, - сказал граф. - Вы можете использовать её для связи со мной, как и Гунлу. А теперь прошу вас к столу, вечерняя трапеза, наверное, уже готова.
29 день месяца Исков
Пир в честь свадьбы Арнольда Сканти и Мирты ле Тойе длился третий час. Гунла скользил между гостями, следя за порядком. В зале было уже довольно жарко, гости громко переговаривались и смеялись, зачастую не слыша друг друга. И мало кто смотрел на пару, ради которой и был устроен праздник. Граф Сканти раскраснелся и все чаще поглядывал на молодую супругу. Мирта выглядела до странности спокойной, она нашла в себе силы, чтобы выдержать церемонию и достойно ответить на приветствия Селины и других приглашенных. Сейчас она смотрела прямо перед собой, но вряд ли видела хоть что-то. Ничего, девочка моя, скоро все закончится. Лишь бы она сегодня все сделала, как надо.
Гунла быстро оглядел зал, одновременно отдавая распоряжения слугам: там заменить приборы, там – вывести гостей продышаться, а этих вообще пора отправлять домой, а то их на полу скоро затопчут.
Граф Конрад сидел рядом с Селиной, развлекая ее светской беседой. Неподалеку за столом сидели герцог Амарра с женой. Иванэ Гунле понравился. Насколько ему вообще мог понравиться человек, не носящий имя Тойе. Потом – Броснэ, Нуараны, все знатные фамилии Лаконы. Были гости и от Туманной Долины, королева Анна сама не пришла, но прислала свое доверенное лицо. Девушка одних лет с Миртой, необычайно серьезная.
Николя тоже был. Сегодня он в полной мере доказал, что обладает семейной выдержкой. Выстоял всю церемонию в храме и после был почти незаметным. Но, похоже, скоро выдержка ему откажет. Нико ничего не ел, только мрачно поглощал бокал за бокалом вино. Казалось, он при этом нисколько не пьянел, лишь взгляд у него становился все угрюмее, так что сидевший напротив сенатор Нуаран в конце концов предпочел пересесть. Гунла на всякий случай подошел поближе. Нико обернулся.
- Гунла! – с преувеличенной радостью воскликнул он, - Добрый друг Гунла! Великолепная свадьба, а? Ну что, выпьем за здоровье молодой четы?
- Вы же знаете, я не пью, господин Николя, - мягко ответил Гунла, - да и вам советую прекратить.
- Хорошо! - С готовностью согласился Нико, - но сначала тост! За долгую жизнь счастливого новобрачного! – он уже встал и, пошатываясь, собрался подойти к Сканти.
- Сядь! – Гунла нечасто пускал в ход грубую силу, но сейчас он надавил на плечо Нико с просто медвежьей силой. Молодой граф со сдавленным стоном сел.
- Будь ты проклят карлик! Ты и отец, за то, что вы с ней сделали!
- Мирта пошла на это с открытыми глазами. Мы от нее ничего не скрывали. И не волнуйтесь, с ней все будет хорошо, - решив, что никаких глупостей граф сегодня уже не наделает, Гунла отвернулся и услышал, как Нико пробормотал:
- Конечно, хорошо! Я об этом позабочусь!
Отходя от стола, карлик усмехнулся. У Нико доброе сердце, доброе и горячее, но для него же будет лучше попридержать свои порывы, здесь нужно не сердце, а ум. Впрочем, к утру молодой Тойе наверняка все забудет, в том числе и свои клятвы.
Пир в честь свадьбы Арнольда Сканти и Мирты ле Тойе длился третий час. Гунла скользил между гостями, следя за порядком. В зале было уже довольно жарко, гости громко переговаривались и смеялись, зачастую не слыша друг друга. И мало кто смотрел на пару, ради которой и был устроен праздник. Граф Сканти раскраснелся и все чаще поглядывал на молодую супругу. Мирта выглядела до странности спокойной, она нашла в себе силы, чтобы выдержать церемонию и достойно ответить на приветствия Селины и других приглашенных. Сейчас она смотрела прямо перед собой, но вряд ли видела хоть что-то. Ничего, девочка моя, скоро все закончится. Лишь бы она сегодня все сделала, как надо.
Гунла быстро оглядел зал, одновременно отдавая распоряжения слугам: там заменить приборы, там – вывести гостей продышаться, а этих вообще пора отправлять домой, а то их на полу скоро затопчут.
Граф Конрад сидел рядом с Селиной, развлекая ее светской беседой. Неподалеку за столом сидели герцог Амарра с женой. Иванэ Гунле понравился. Насколько ему вообще мог понравиться человек, не носящий имя Тойе. Потом – Броснэ, Нуараны, все знатные фамилии Лаконы. Были гости и от Туманной Долины, королева Анна сама не пришла, но прислала свое доверенное лицо. Девушка одних лет с Миртой, необычайно серьезная.
Николя тоже был. Сегодня он в полной мере доказал, что обладает семейной выдержкой. Выстоял всю церемонию в храме и после был почти незаметным. Но, похоже, скоро выдержка ему откажет. Нико ничего не ел, только мрачно поглощал бокал за бокалом вино. Казалось, он при этом нисколько не пьянел, лишь взгляд у него становился все угрюмее, так что сидевший напротив сенатор Нуаран в конце концов предпочел пересесть. Гунла на всякий случай подошел поближе. Нико обернулся.
- Гунла! – с преувеличенной радостью воскликнул он, - Добрый друг Гунла! Великолепная свадьба, а? Ну что, выпьем за здоровье молодой четы?
- Вы же знаете, я не пью, господин Николя, - мягко ответил Гунла, - да и вам советую прекратить.
- Хорошо! - С готовностью согласился Нико, - но сначала тост! За долгую жизнь счастливого новобрачного! – он уже встал и, пошатываясь, собрался подойти к Сканти.
- Сядь! – Гунла нечасто пускал в ход грубую силу, но сейчас он надавил на плечо Нико с просто медвежьей силой. Молодой граф со сдавленным стоном сел.
- Будь ты проклят карлик! Ты и отец, за то, что вы с ней сделали!
- Мирта пошла на это с открытыми глазами. Мы от нее ничего не скрывали. И не волнуйтесь, с ней все будет хорошо, - решив, что никаких глупостей граф сегодня уже не наделает, Гунла отвернулся и услышал, как Нико пробормотал:
- Конечно, хорошо! Я об этом позабочусь!
Отходя от стола, карлик усмехнулся. У Нико доброе сердце, доброе и горячее, но для него же будет лучше попридержать свои порывы, здесь нужно не сердце, а ум. Впрочем, к утру молодой Тойе наверняка все забудет, в том числе и свои клятвы.
Это текстовая версия — только основной контент. Для просмотра полной версии этой страницы, пожалуйста, нажмите сюда.