довольно сырой вариант...
это описание перса (посвящается Кролику. кто понял, тот понял

) его профиль создам, когда одобрите

далее, собственно, идет пост...
Горыныч
«И срубил мечом своим Добрынюшка голову Змея Горыныча окаянного. Вытекла кровушка черная, да травушка под ней погибла вся. И не стало больше в славном городе Гвибруке тиранов огнедышащих. Зажила Тибурона в свою волюшку. А Добрыне на веки веков памятник из бронзы поставили, и детишки к нему цветочки с поля с каждым рассветом носили...»
Написано так по пергаменту пером и чернилами черными древним летописцем. Но мало кто ведает что на самом деле случилося...
- Шож ты меня сфоей палкой тычешь?
- Смерть тебе, Горыныч, враг лютый! Преклони голову перед богатырем Тибуронским!
- Перештань ты тыкать-то! Убери швою жубочиштку!
- Умри, тварь огнедышащая!
- Пощади ты меня, штарика бежжубого! И людишек-то жувать уж не чем! Крылышки да лапы не движутся уже. Што я жделать могу, за што меня рубить норовишь жаранее?
- А чтобы детишки маленькие на улицу выходить не боялись, чтобы жены богатырские не плакали по мужьям, тобою придавленным!
- Перештань шмешить, шут ты уличный! Никого не давил я и не шобирался!
- Умри, последний из рода тиранов! Умри, Горыныч!
- Не тычь мечом-то! Не тычь, щ-щ-щ-щекотно!!!
- Смерть тебе, враг окаянный! Не палить тебе больше земли Тибуронской!
- Хы-хы-хы!!! Щ-щ-щекотно же, душегуб!!!! Хы-хы, перештань!
- Не топтать тебе больше богатырей Гвибрукских! Умри!
- Хы-хы-хы-хы!!!
И умер последний из драконов от разрыва сердца. А душа его затерялась между Землей и Небом. И стал Горыныч созерцать, как славный город Гвибрук живет, кто какие тайны имеет, кто такие интриги плетет, где у кого тайники да что в них спрятано.
Ложь то или правда – каждому самому решать, но вот убедиться в том, что рядом нет неупокоенной души дракона не суждено никому...
Персонаж общего пользования. Не имеет собственного игрового развития, повествует о глобальных событиях игры или о событиях, не относящихся ни к какому конкретному персонажу.
14 июня, ранее утро, Гвибрук.
Родрик сидел за письменным столом, устланным всяческими бумагами, и что-то аккуратно писал пером, изредка отвлекаясь на чернильницу. В Гвибруке наконец воцарила долгожданная тишина, страсти улеглись, сплетни приелись и все пошло своим чередом. После смерти Савиньена и Антуана королем Пенгрии стал Ги Первый, на границах с Пенгрией идет война, но Родрику сейчас уже можно было хоть на минутку расслабиться в кресле.
Скоро эта картина Горынычу надоела, надоело и играть с язычками пламени свечей, освещавших рукопись короля, и он вылетел в открытое окно, подняв за собой сквозняк, что немножко раскидал разложенные на столе бумаги.
Городские улицы выглядели скучно и серо под натиском мелкого вредного дождичка. Люди все куда-то спешили, бежали, не давая одежде намокнуть. Горыныч облетал любимые кварталы, краем глаза замечая знакомые лица.
Первым он увидел Роберта, что шел по направлению к Тихому Омуту, время от времени протирая очки от капель дождя. Его рука постоянно тянулась к карману, где он жадно перебирал монеты – Горыныч видел их – золотые монеты. «Ох, Роберт... Знали бы власти, как ты их заработал...» - думал он про себя, пролетая мимо.
Вторым был пьяница, которого буквально выпинали из таверны Омута – понятное дело. А вот и Демьян, потирающий ладони, и Берта, охающая и ахающая, держалась за голову.
Графиня Таисия, еще спросонья не одетая, в одной ночной сорочке босыми ногами шла вверх по лестнице, после очередной разборки с утренними посетителями.
Барона Бибервельта дракон застал спящим в своей постели. Не будем ему мешать...
Судья Кипрас тоже оказался в Таверне, но бодрствующий. В ночной рубашке и колпаке он сидел на кровати, с донельзя умным видом листая книгу.
Ухмыльнувшись, Горыныч уже хотел было лететь дальше, но вспомнил про еще одну комнату – опочивальню Джеспер, но там ее не обнаружил – она была уже в конюшне с красавцем-конем Люцифером, старательно расчесывая гребнем его гриву.
«До чего странная компания...» - думал дракон, летя прочь. – «И странные у них мысли...»
Долетел Горыныч до одного хорошо знакомого дома, за которым он следил уже вторую неделю. Была то женская баня, но далеко не женщины в ней его привлекали. Дракон оседлал крышу и посмотрел в трубу черную от сажи. Вот он. Замотанный тряпкой бюст Родрика Капризного– вещь, вокруг которой все и будет крутиться...