спасибо вам, Кейден, огромное

я тоже очень надеюсь, что у меня наконец появится это дурацкое вдохновение и я напишу хоть что-нибудь еще. а то перед Светловым действительно нереально стыдно

тяк, я смотрю, сюда не все стишки оказывается кидала... значь мою шутку
Цитата
тоже очень сильно лублу. цАлую. [двоеточие] [скобка закрывается] хы...
так никто и не понял

словом, воть из последних, но свежих...
Скобка закрываетсяВ мире впредь все создавалось
Для того чтоб умереть.
Ничего не оставалось
Время то запечатлеть.
Умирало и рождалось.
Погибало, возрождалось
Все, что было в свете том.
Так было вечность, но - сошлось
Судьбы вселенной кончен том
И ждать ей долго не пришлось.
Люблю. За это время, может быть,
Нить жизни узел завязала,
Но не смогу я впредь забыть
То, что душа в тот миг шептала:
«Ты вспомни быль, что уж не возродить.
Ту, где были тайны, письма, балы...
Ту, что в себе должна хранить
Все те стихи и серенады.
А что сейчас мне говорить?
“Лублу. Ты ж знаешь. Чмоки.
Ххой. Фсё буит чики пуки!”
Право, здесь трудно что-то уловить.
Таков сей мир. Таков сей век.
Навряд ли что-то изменить
Возможно ныне, человек...»
Мне честно пофиг. Я упряма.
Мы – поколенье. Эт наш век.
И речь свою скажу я прямо,
Как современный человек:
Я знаю вещи только две,
Что смерти лишены отвратно.
Эт лира и любовь к тебе.
Сказать хотела я приватно,
Но пусть завидуют нам все!
Усё! Конец! И многоточье.
Пробелов куча ставится.
Лублу. ЦАлую. Двоеточье.
Скобка закрывается.
РеквиемНикогда не поздно умереть.
Да? А почему-то мне так не казалось.
Прошу меня распорядись отпеть
В истории о мне ни щепки не осталось...
Как жаль... как жаждала я славы...
Как пика, пьедестала мне хотелось.
Народы требуют расправы.
Увы, узнать им много неуспелось.
Оковы, площадь, люди и петля. Палач
В своем кроваво-красном капюшоне
И трепет тишины распял вдруг плач -
Виселица чтится в мертвой зоне...
Смех палача – петля вокруг горла.
Пол из-под ног уходит в неизвестность.
Взревела площадь, празднует толпа.
Но я жива! Как слез моих же пресность!
Приказ глаголет: Обезглавить!
И флаг вам в руки. Время умирать.
К плахе на колени меня ставят.
Стали топора последний миг блистать –
В воздухе секундой оборвалась.
На мелких тысячу осколков и кусков
Об мою шею она глупо разбивалась.
А я жива – любимица богов!
«Распять! Распять ее сейчас же!» -
Кричит толпа. Ее мне не унять.
Как медленно сплетается нить пряжи,
Так медленно терзают мою пять
Железа грубого большие гвозди.
Но не от них судьба мне умирать
Жива. И чудятся мне звезды.
Те, что хотят мне что-то рассказать.
Покинут крест, и плаха, и петля.
Оставлен и народ, жаждущий мести.
Кинута родная мне земля.
Забыт наставник равенства и чести.
Лишь крылья, небо, воздух и скала.
Меня считают ангелом иль бесом...
И реквием играет в честь меня слеза.
Пресная, как жизнь, как небо за навесом.