Рассказы, Выкладываем и обсуждаем ваши короткие рассказы, делимся впечатлениями Опции

[Яххана]

Мне тоже понравилось. Теплый рассказ

[Оника]

Спасибо=)
А то что с "ты" наверно и вправду напрягает.Просто с утра мне казалось задумка неплоха =)

[Никтополион]

Оника, неплохо. Даже очень хорошо, светло и вдохновенно. Молодец!
Теперь немного критики, если не возражаешь.
Про перегрузку с "ты" все понятно, правда? Часто используешь "ты" два раза в одном предложении, вот и получается не очень хорошо. Используй безликие предложения.

Нет, ты не знаешь их, просто ты их видишь каждый день.

*Нет, ты не знаешь их, просто видишь каждый день*  Ведь так лучше правда?
И вот здесь -

Крыши домов, только не серые, а раскрашенные красным карандашом и делали вид не смолы, а черепицы.

А здесь наверное нужно заменить *делали вид не смолы* на *смотрелись не как смола, а как черепица*.
Попробуй изменить, и у тебя все получится, я уверен.
ЗЫ. Еще раз говорю, молодец!

[Оника]

Ник, спасибо за критику.=) Буду совершенствоваться 

Сообщение отредактировал Оника - 30.12.2007, 11:08

[Яххана]

Решила выложить свой рассказ. Он первый и единственный, и скорее всего он единственным и останется. Не знаю зачем выкладую, но вот хочеться.

    Маленькая девочка, все так же лежала на больничной койке, блуждая взглядом по когда-то белому, а теперь в желтых мутных разводах потолку. Тоска поселилась на дне больших зеленных глаз. Хотелось только одного – вновь оказаться дома.

    Мама… я не видела ее уже шесть дней. Шесть долгих дней моего персонального ада. Ада, где есть только грязные стены, иголки в венах и слезы у разбитого окна. Лениво поведя рукой по сальным волосам и неловко встав, я подошла к залапанному окну и залезла на подоконник. Уперев лоб в холодное и влажное стекло начала рассматривать скучный и до противного опостылевший пейзаж. Опять этот двор с потрескавшимся асфальтом, кривой железный забор и дорога с пролетающими автомобилями. Люди в белых халатах и просто обыкновенные навещающие, они сменяются день за днем, неделю за неделей. Бегаю внизу, мельтешат. Так же мельтешили муравьи, когда я случайно встала на их домик. Утром медсестра что-то говорила про испортившуюся погоду. Действительно, шел снег... Чем он ей противен? Он притягивает взгляд. Он так прекрасен, его танец завораживает. Снежинки – это пары на балу, которые, крутясь, падают. Они закончат свой путь там, на холодной заледенелой земле. А я? Стоит ли мне бороться? Родители как раз вышли из больницы и стоят, обнявшись, внизу, под окном их горя. Наверно мама плачет. Что-то горячее и мокрое проехалось по щеке. Высунув кончик языка, я слезала соленую капельку. Она говорила, чтобы я была сильной. Я буду.

    Опять этот темный коридор и длинный металлический стол. Вон та заветная дверь, а за ней голос.
    - Будь сильной. – просит он.
    На столе лежит новенькая раскраска и два фломастера. Больше нельзя, брату в школе надо. На этот раз синий и зеленый. Щуплая, сероватая ручка протянулась, что бы забрать свои сокровища. Ухватив книжечку и фломастеры, и крепко прижав подарки к груди, я протянула руку стоявшей рядом медсестре.  И вот ладошка опустилась в мягкую и уютную ладонь женщины. Я знаю. Сейчас время капельниц. От которых пропадает желание есть и постоянно мутит. Смотрю на маленькие красные точечки и синие полоски вен. А вот и синяки от неудачных уколов, тогда было больно. Всегда больно.

    Ночь. В палату падает свет от фонаря на улице. Я проснулась в холодном поту. Все тело скрутила судорога, и единственное на что хватило моих сил это перегнуться через кровать. Меня вырвало. Голова болела нещадно, пот стекал струйками по осунувшемуся лицу. Через пару минут, наверно, дверь отворилась и в дверной проем просунулась одутловатая фигура нянечки, напоминающей мешок с мукой. Уж слишком резво для ее размеров она подлетела ко мне, вновь стала кричать и браниться, резко возя шваброй по полу и с силой кидая ее в ведро. Я плачу, слезы текут рекой, делая влажную подушку совсем мокрой. Ходячий мешок поднимает руку, хочет ударить, но вовремя останавливается. Вместо этого, схватив мое плечо, встряхивает и с ненавистью вдавливает в постель. Через тонкий матрац железные пружины койки больно впились в спину.

    Меня здесь не любят, все избегают. Я не понимаю почему. Мне ведь одиноко, почему тогда старшие девочки смеются надо мной, отгоняют от себя как надоедливую вошь.  А как только у меня появляется новая раскраска, они с радостью забирают ее у меня и иногда разрешают стоять неподалеку и смотреть, как они рисуют. А я так рада, что ко мне обращаются, и стою, смотрю на них, весело щебечущих. Мне хочется к ним, но дальше черты нельзя.

    Вчера и сегодня утром мне не давали есть. Та добрая медсестра пояснила, что меня надо осмотреть врачу и делать это надо на голодный желудок. Сижу и мну желтовато-серые простыни, по полу метнулся маленький таракан и закружился у ножки тумбы. Он не знает, куда ему идти и как спастись. И я… Подняв голову, я увидела стоящую медсестру. Она улыбалась, смущено и устало. А рядом стояла другая девочка. Я никогда ее не видела. Но дальше мы пошли вместе по темному коридору, лабиринту поворотов. Большие двухстворчатые двери и красная лампа наверху. Женщина ввела нас внутрь, посадила на маленькую скамейку и ушла. Комната, вся выложенная белой плиткой, а посередине стол с накинутой белой простыней. И такая штука, видимо большая лампа, только еще не горящая. И много  людей в белых и синих халатах. Один из них отделился от группы и уверено зашагал в нашу сторону. Быстро назвав имя и фамилию и, дождавшись моего кивка, он подхватил меня на руки и отнес к столу. Кое-как разместившись на неудобной плоскости, я стала ждать. И тут лампа зажглась. Это было похоже на глаз мухи, которые в изобилии летали у бабушки в огороде в августе. Только у тех глаза так не светятся, а эти слепят. Склонившийся мужчина протягивает руку с каким-то странным приспособлением,  чем-то похожего на хобот слона, и прикладывает его к моему лицу. Вдох. Выдох. Вдох… Лампа светит уже не так ярко, мир смешался, стал мутным и вялым. Я не стала противиться и закрыла глаза.

    Пробуждение было неожиданным. Меня просто выкинуло из беспросветного ничто. Потолок, мутные разводы. Боль повсюду, горло горит, а повязки натирают кожу шеи. Внутри словно пустыня, все выжжено. Пить… надо найти воду. Я падаю с кровати, но не чувствую уже ничего, только жажда. Лазаю по шкафчику… почему там ничего нет?!!! Нет!!! Ползу на четвереньках к ближайшей кровати, тяну руку. Хочу сказать, но вырываются лишь сиплые стоны. Еще одна, другая. Сил больше нет. Падаю на пол и, свернувшись клубочком, скулю. И… я слышала смех, тихое хихиканье. Тяжелые веки опустились. Я хотела умереть.

    Вальяжно развалившись на стуле и вытянув ноги, я невидяще уставилась на холодильник. Вся витая в своих мыслях не сразу обратила внимание на робкий голос мамы. Стоя спиной ко мне, она натирала и так уже сухую тарелку.
- Почему у тебя такой злой, тяжелый взгляд? Зачем ты смотришь на мир с таким презрением и брезгливостью? Мне страшно от этого. – она сорвалась на крик. -  Перестань… прошу тебя, перестань! Стань, наконец, человеком.
Поворачиваю голову. Плечи мамы вздрагивают. Ты спрашиваешь почему? По-че-му? Я и сама бы хотела знать почему! С четырех лет меня мучают кошмары, я помню все их лица, их смешки. И себя на сальном, стертом линолеуме. Кто мне помог? Но я буду сильной. Черт возьми, вы всю мою жизнь твердили это! Будь сильной, ты справишься! А кто меня спросил, хочу ли я этого. Кто?!!! Никто. Вы не поинтересовались, а надо ли мне это. Выбирать самые сложные пути, все трудности и неудачи встречать с высоко поднятой головой и твердостью в глазах. И всегда все держать в себе, без возможности поделиться своими страхами и одиночеством. С детства меня окружало множество людей, но я была одна. Всегда, одна. Как и тогда, совершенно одна. Знаю, ты бы все сделала, что бы этого не произошло. Но поздно. Тогда умер ребенок, умер человек, а родилось Я. Та, которую ты боишься. Злое, замкнутое существо, исторгающее из себя волны ненависти этому миру. Хотящее покоя. Ты в силах вернуть мне детство? Вы не видели, как я мучилась, избегала людей. Стеснительная и тихая, я терпела нападки других детей. Я не могла себя перебороть, и просто стала иступлено искать способы сосуществования с другими. Легче всего было создать скорлупу, где снаружи пестрая картинка, вся такая красивая и удивительная, а внутри порванная  душа и плачущее сердце. И я создала для них образ – веселая, беззаботная и легкая, парящая над миром словно бабочка. Улыбаюсь, зеленные глаза блестят. И меня признали, я стала душой кампаний. Однако маску долго не продержишь, поэтому видишь иногда меня настоящей ты. Черт, черт, черт! Я не такой хотела быть и не так жить, без цели, без смысла. Убивать мечты на корню и совершенствовать маску. У нее жизнь лучше. Там есть все, чего хотела я… будь сильной…
    - Тебе кажется. Посмотри на меня. – взгляд, обращенный к испуганной маме, полон теплоты и нежности, нескончаемой любви к самому близкому человеку. Мягкая, чуть грустная,  улыбка тронула покусанные губы. Она успокоилась, хотя бы внешне. Ну-ну, ты ничего не узнаешь о покореженном и оборванном ребенке четырех лет, корчившегося на больничном полу.

[Корзи]

Мммммм... Мрачноватенько на мой вкус. Все - таки забитые дети - не мое.

[Zarin]

С наступающим всех НОВЫМ ГОДОМ!!!

Всего найлучшего!!!

Вот решил поделиться одной вещью, а из-за того что не могу открыть собственную тему в поэзии, решил выложить здесь - надеюсь, не обижу авторов прозы??? - просто очень хочу узнать ВАШЕ мнение, а выложить на поэзию не получаеться.

Короче вот, стишок (неоконченный!!!) про WarCraft-III


WarCraft III

1

То, что я вам сейчас расскажу -
Будет немного длинно!
Но это, поверьте, стоит того!
История стала легендой!
Это было примерно так:
Были войны меж Людями и Орками!
Но это был такой пустяк,
Когда вмешался к ним Легион!
Сразу все немножко присмирели,
Стали думать да гадать
-Что нам делать?! Что придумать?!!
Как нам этот Легион побеждать?!!
Но Ночные эльфы придумали прикол
Они зачудили модную Магию!
И рассыпался тот Легион
И воцарился Мир…

2

По прошествию некоторого время
Вновь зазвучали Барабаны Войны,
И Орки нападали. Зубами скрепя!
Отстаивая так интересы Орды!
Одному Вождю, по имени Траллл
Приснился вещий сон
В этом сне над ним летал
Какой-то здоровый Ворон.
После этого сна -
Вождь проснулся в холодном поту
-Слава Богам! Это был - сон!
Но я всё разузнаю! Я пойду.
Когда встретился Траллл с Вороном,
Ворон принял облик Человека.
И стали они говорить о том
Куда идти и что делать им?

3

И сказал Тралллу Ворон-Человек:
-Вы должны идти в далёкий Калимдор!
Только там Вы сможете спастись!
Там обретёт спасенье Твой Народ!
И поплыла Орда - В земли Калимдора,
И Ворон-Человек - куда-то улетел,
И Люди пытались выгнать Ворона,
Когда он в Царски опочивальни залетел
-Что это такое?! Кто за существо?!
Проорал Король на свою охрану,
-Да ладно тебе, я сам прилетел,
Что бы залечить душевные раны!
-Что ты такое?! Кто за существо?!
Я не пойму, чего ты хочешь?!
-Я пришел предупредить Человечество
О том, что Вам грозит опасность!

4

И сказал Король на слова Пророка:
-Иди ты на фик, Полоумный Идиот!
Никто не собирается давать тебе зарока,
О том, что мы куда-то уйдём от сюда! Вот.
Пророк просто взял и улетел,
Король сел на свой Великий трон,
Ворон долго, очень долго летел,
А Король думал, что всё - хорошо!
После всего он издал указ:
-Проверить быстро все земли Лордэрона!
И даже послал в предводители Артеса,
Своего сына - Б Л А Г О Р О Д Н О Г О !
Артес встретил на пути Утера
И начал Орков вместе с ним щимить,
После того, как ни осталось никого,
Стали они друг с другом шутить.

5

А тем временем Наставник Короля
Послал Артесу свою Племянницу
И пока там ля-ля, тополя,
А Капитану это не нравиться:
-Эй, Артес! Эй, Принц!
А если Ваш Знакомый не придёт?!
-Да ладно, Капитан, ты лучше заткнись!
Джайна опаздует, но это ей идёт!
И сразу после этих слов
Все присутствующие увидели,
Как огромный Огр быстро издох
Под напором Водных Элементалей!
-Привет, Артес! Как дела?
Я, надеюсь, не сильно опоздала?
-Да ладно тебе! Какие дела?
Просто мы одну тебя здесь ждали!

6

-Джайна, что сообщишь ты нам?
Какие новости? Мы хотим знать их все!
-Что говорить? Бродит Чума там!
И люди умирают. Замучила совсем!
-Говоришь, Чума? Это как же так?!
Это - болезнь Земли, или Магия?
Но что нам делать, если это не так?
-Возвратимся все в свои края!
-Смотри, Артес, зерно испорчено!
Смотри, печать! Оно из Андорала!
Господи, смотри, оно покрыто Порчею!
И что будет с Деревней, что его разобрала?
-Некогда нам это выяснять!
Смотри, в кустах Чёрный Маг стоит!
Будем потихоньку его мы притеснять,
Что б сказал - кто за этим всем стоит!

7

Как только Артес сказал: "Пли!"
Чёрный Маг чё-то проорал,
И восстали Скелеты из земли,
А Чёрный Человек куда-то убежал.
А Чёрный Человек был не кто иной,
Как прислужник Демонов, Кел-Тузед!
Он, распространяя весь этот гной,
Укреплял свой отряд, под номером Zed!
-Эй, Кел-Тузед! Я ударю тебя по носу!
Если ты не перестанешь здесь…
-Всё напрасно! Я служу МалГанусу!
Он уничтожит всех, кто здесь!!!
-Эй, Кел-тузед! Говори мне!
Просто я тебя - немножечко убил!
Чё ты говоришь? Мне нужно быть в Стратхольме?
Но, извини меня, чё я там забыл?!

8

Пока Артес дрался с Чёрным Магом,
Армия Тьмы напала на Деревни,
Но подоспевший Утер с войсками
Уничтожил этих Отпрысков Тьмы!
После этого Артес рассказал
Утеру о том, что Стратхольм - мёртв!
В смысле, что народ Zомбаками стал!
Его надо уничтожить, что б был он мёртв!
После этой, Артеса речи,
Утер послал его куда подальше!
Пусть Артес сам делает эти вещи!
А он, Утер, поехал дальше.
Артес начал истреблять Крестьян,
Но вдруг раздался странный звук
Артес оглянулся - МалГанус сам
Со своею Армиею был тут!

9

И сошлися они друг с другом,
Артес начал Светом кидаться!
Но МалГанус давно был трупом
И под этими лучами стал брыкаться!
Артес почти МалГануса убил,
Но не получилось у него нифига!
Просто МалГанус Портал открыл
И растворился в небе… Вот беда!
"Будь ты проклят, МалГанус, гад!
Я найду тебя и на краю Земли!
Но если ты оказался прав -
Я убью тебя в Нортренде!"
Прокричав это, Артес взял,
И уплыл с большим войском.
С тем, которое Утер искал
Но не нашел…

10

Артес приплыл в Нортренд,
Там до костей пробирает ветер!
Там он построил Город
И стал защищать земли эти!
В один из походов за новым рудником
Артес встретил Гномов
С ними был Златобородый Мураддин,
Предводитель всех Гномов!
-Привет, парень! Я не знал, что ты
именно придёшь к нам на помощь!
-Здорово, Мураддин! Я не знал,
что ты здесь. И какая такая помощь?
И сказал Мураддин Артесу:
-Они здесь, что бы Фростморн найти.
Ведь, если верить их Мудрецу -
Лишь его Сила способна их спасти!

11

Артес так жаждал мести,
Что приказал даже сжечь Корабли!
Что бы войско ему повиновалось,
Что бы не смогло домой уйти!
Но даже этой Силы не хватило,
Что бы противостоять Нежити!
И Артес решил, во что бы то ни стало:
-Нужно нам Фростморн найти!
И вместе с Мурадинном зашли они в Портал,
Видят - везде снег лежит…
Ну, а дальше - там стоит Пъедистал!
И над ним во льдах Меч висит!
И поднял Артес этот Меч,
Который был проклят - уже давно!
В тот же миг - пал мёртвым Мураддин,
Но Артесу теперь было - все равно!

12

Артес убил МалГануса,
Но, утратил остатки ума!
Меч ему нашептывал гадости…
А сам Артес ушел в снега.
Но, спустя много-много времени,
Он явился в родной Лордэрон!
Его отец-Король был очень рад встрече,
Но тут же был убит Артеса рукой!
Начал Артес править Лордэроном -
Поубивал всех, кто был людьми!
Поразрушпл все Здания и Храмы
И отдал Земли под власть Тьмы!
Как-то раз ходил он в лесу,
Но, когда глаза вверх поднял:
Видит - прямо там, наверху -
Его враг, МалГанус стоял!

13

-Не знаю, как тебе удалось!
Но я тебя снова убью!
-Постой, Принц! Меня зовут - Тикондрус,
И я не собираюсь драться с тобою.
Я появился здесь для того -
Чтобы, собственно, тебя поздравить!
Ты отлично выполнил свой долг:
Убил отца, и о нас не забываешь.
-Да! Всё, чем я владел,
Я принёс в жертву этому мечу!
Но я ничуть не жалею от этом -
В моей душе нет места состраданию!
-А знаешь, Артес, кто выковал сей меч?
Так я тебе скажу - Король Мёртвых.
И знаешь для чего? Чтоб души поглощать.
Твоя душа стала первой.

14

-Ладно, Тикондрус, зачем зря говорить?
Скажи, зачем я тебе нужен?
-Хороший вопрос! Ты должен возродить
Культ Проклятых. Он нам нужен.
И пошел Артес на Руины Лордэрона.
И собрал там двадцать послушников.
После чего отправился на кладбище
И начал восскрешать одного преслужника.
А этот преслужник был не кто иной,
Как сам Кел-Тузед, призрак некроманта.
И Артес стал слышать его голос,
И начал понимать, что это неспроста.
После всех этих дел
Артес, вместе с прахом Кел-Тузеда,
Побрёл в вечно-цветущий Кель-Талас,
Чтоб возродить его и дать ему тело!

15

Но на пути возникла неприятность -
Поселение эльфов разместилось на дороге.
Но Артес всем порвал пасть,
И оставил гнить на этой же дороге!
Только подошел он к Эльфийским Вратам,
Как возле него появилась Сильвана.
Много лет жила она там,
А в свободное время принимала ванны...
Первые Врата - наш Принц разбил.
Вторые же - Магическими были.
Пришлось ему ловить и дробить
Гоовы и руки тупых эльфов.
Однако, эльфы вдруг воспротивились,
Всмысле, не хотели они умирать.
Но их стали пожирать Могильщики,
А Упыри - остатки доедать.

16

Артесу пришлось сильно побороться,
Чтобы добыть три Кристалла.
Эти Кристаллы открывали Ворота.
Он разбил Врата, но этого мало.
Артес шел в земли эльфов,
Только чтоб найти Источник Света.
Ему пришлось драться против Элементов,
Которые были Стражиками Света.
Недоходя немного владений Сильвергарда
Артес наткнулся на отряд эльфов
Его возглавляла всё тажа Сильвана.
Но эльфы подохли (причём, очень быстро)
После этого Сильвана додумалась -
Напасть одна, на самого Артеса.
Ну... он убил её, не долго думая,
И сделал из неё хорошую Баньшу.

17

И вот настал долгожданный момент:
Кел-Тузед возродился опять.
-Король Мёртвых, благодарен я тебе!
Ты не подвёл меня, я очень рад.
После того, как Кел-Тузед
Получил своё новое тело
Пошли они опять вперёд,
Пошли вперёд, то есть на дело.
Новое задание перед ними:
Они должны убить орков.
Ну, Артес - давай их мочить,
Что б не было всяких подонков!
Когда орки убиты были,
Кел-Тузед подошел к Вратам.
Эти Врата - связью с Демонами были.
(Хоть Артес и отвоевал их почти сам)

18

И вот Кел-Тузед призвал Архимонда
(Но не самого, а призрак его)
Что бы призвать самого Архимонда,
Нужно использовать магию Медива
А эта магия есть в Книге,
В Книге Медива, что в далёком Даларане
И Артес пошел, пошел он за Книгой,
Чтоб закончить всё и залечить свои раны.
Когда подошел Артес к Даларану,
Навстречу ему вышел лорд Антонидос:
-Ты нанёс Королевству великую рану!
-А н пошел бы ты в анус, а, Антонидос?!
И снова Артес начал убивать
На сей раз Волшебников, что поддерживали Ауру.
И стал он по пути зверей освобождать -
Над которыми люди ставили опыты.

19

-Ну вот и Книга! Кел-Тузед, смотри!
Можешь забрать её, она твоя.
Хорошо. Пока я призываю Повелителя -
Твоя миссия - это жизнь моя.
-То есть, я должен тебя оберегать?
Покуда ты не призовёшь Архимонда?
-Всё правельно ты начал понимать.
Я рад за тебя. Во имя Архимонда!
И вот, наконец-то, настал этот миг!
Мир вздрогнул от силы Огня!
Демоны снова пришли в этот Мир.
Никто им не помешает, даже Орда.
В наказание людям, Архимонд
Уничтожил полностью, целый Долоран
Уцелевшие же образовали Фонд
"Фонд искалеченных и рванных ран"

20

Ну, а мы возвратимся к Орде.
Орки высадились в далёком Калимдоре.
Трал начал рыскать по земле,
Чтобы узнать, где его герои.
Он бродил и натыкался на людей,
Которые были наполовину лошадьми,
Он ненавидел любых людей
А таких монстров и подавно не щадил.
После долгих и нудных поисков
Тралл нашел Грома Задиру.
Чтобы помочь сражаться против Демонов,
Чтобы помочь этому Миру!
Но, доселе, Тралл узнал,
Что неподолёку живёт Оракул.
И он захотел, во чтобы-то ни стало
Узнать, стоит ли сворачивать с Судьбой за угол?

21

А в это время Гром Задира
Стал выполнять то, что приказал ему Тралл.
А Тралл сказал: "Как хотите,
Но что б я пришел - Дом Вождей стоял!"
Проблема - для Дома нужно много дерева
Благо, рядом лес стоит.
Но, чтобы собрать это дерево,
Нужно эльфов сперва убить.
Но это оказалось не простой задачей,
Эльфы любят прятаться, особенно в кустах.
Они были королями мечей,
Но длилось это недолго - Бах-ба-бах.
Бах-ба-бах - это выстрел катапульты,
Некоторые эльфы убежали от них,
Но в основном орчьи катапульты
От эльфов оставили один лишь мех...

22

Дом Вождей был построен наконец.
И орки стали эльфов добивать.
Но вдруг появился бог Кенуриус
И начал грозно копытами стучать!
После криков четырехногого бога
Гром повёл свой отряд к источнику
Сей источник был Демонами проклят
Но Гром всё-таки испил из него воду.
После этого Боевые Топоры
Стали очень, очень сильными
И всё же, они Кенариуса нашли
И убили его (остудив так свой пыл)
Ну, А Тралл тем временем
Пробирался к Пещере Оракула.
Это было серъёзным испытанием,
Так как ему на мозги совесть капала.

[Волч]

Я в стихах не разбираюсь,но это даже читать полностью не тянет,извини.Есть у меня знакомый,пишет перцовки.Ни знаков препинания,ни орфографии - но читаешь и понимаешь,что стишок хороший получился.А это тупо не читается.
Это я говорю как человек,который в стихах ничего не понимает.Знающие люди,наверное,укажут на твои ошибки...

[Тёмная_Клер]

Zarin, читала отрывками и с конца...

Он бродил и натыкался на людей,
Которые были наполовину лошадьми,

тоесть на кентавров? а они люди? очень интересно...

От эльфов оставили один лишь мех...

мех? от эльфов? покажите мне волосатого эльфа! или это было типа сняли скальп?
НЕ знаю, стихами это назвать просто невозможно. Уж бог с ней, с этой рифмой... Я как не старалась найти просто ритм, так его и не нашла... Я сама стихи не пишу, но люблю их читать)))
Хотя и были очень забавные моменты... даже их пожалуй было больше...

Сообщение отредактировал Тёмная_Клер - 01.01.2008, 23:04

[Волч]

Клер,поверь,куда больше забавного было бы,если б это была качественная проза.

[Тёмная_Клер]

Клер,поверь,куда больше забавного было бы,если б это была качественная проза.

Почему-то я тебе верю...)))

[Гидра]

АЙХЕО

Её звали Айхео. Изящная девушка с нездешними чертами лица. Ещё до холодов большой отряд Унхгена, уходивший далеко-далеко вдоль Большой Воды – вернулся с богатой добычей, рассказами о диковинных чужих племенах и – с Айхео. Её отдали воинам в качестве выкупа.
Она была красивой, но странно тонкой. Старый Унгсен, властным жестом отпустив Унхгена, долго и пристально рассматривал чужеземку. Затем, крякнув, поднялся с расшитого тёмно-красными рисунками дорогого тканого одеяла. Бросив полено в костёр посреди своего большого жилища, он подошёл к девушке, которая почему-то не выглядела сильно напуганной. Унгсен осторожно провёл узловатыми старческими пальцами по её чёрным волосам, желая, чтобы она повернула лицо к огню. Девушка послушалась.
- Красивая ты! Говоришь по-нашему? – старый вождь невольно улыбнулся.
Девушка отрицательно покачала головой из стороны в сторону.
Унгсен удивился:
- А как ты поняла, о чём я спросил?
Девушка медленно и как-то завораживающе подняла тонкий пальчик, поднесла его к своему лбу, а затем осторожно тронула лоб вождя. От неожиданности тот даже чуть вздрогнул. Она читала мысли. Айхео была колдуньей. По крайней мере, могла ей стать, если бы осталась у своих…

…Усгем выглянул из-за большого валуна. Чужеземка-колдунья сидела на берегу моря, которое ещё часто называли Большой Водой. Она смотрела куда-то далеко – туда, куда обычно уходило отдыхать Светило.
Мальчик тихо свистнул. Айхео резко обернулась и, увидев его, улыбнулась. Она всегда улыбалась как-то очень легко и почти незаметно – но необычайно обворожительно. Усгем полюбил её и за эту таинственную улыбку. Хотя рано было ему ещё – двенадцать зим не возраст для мужчины, а чужеземка была уже взрослой.
Мальчик радостно улыбнулся ей в ответ и показал большую запечённую рыбу, которую держал в руках. «Иди сюда!» - сказала с акцентом Айхео, и как всегда, он услышал эту же фразу у себя в голове. Но Усгем этому уже давно не удивлялся. Его соплеменники побаивались этой странной девушки, которая могла говорить «не открывая рта» - но они уже приняли её за свою, потому что Айхео была тихой и доброй, и никому несчастий не приносила. Напротив, она однажды выгнала злого духа, поселившегося в груди отца Усгема. Демон был очень силён – Унгсен с ним не справился, и уже просто от отчаяния разрешил вмешаться юной колдунье. К всеобщему удивлению, после ночи любви с Айхео – больной поправился. После этого девушку приняли в племя на равных со всеми правах.
Усгем быстро спустился к берегу и положил перед ней дар. Поклонился, глядя на красавицу блестящими влюблёнными глазами. Она нежно провела ему по щеке, и мальчик нетерпеливо прильнул к ней всем телом. И, забыв о рыбе, они слились в долгом поцелуе…
…«Почему ты любишь меня?» - Айхео смотрела на него, разламывая тонкими пальчиками аппетитно пахнущую рыбу, и её голос мягко появлялся внутри Усгема.
- Ты красивая!
«А ещё?»
- Ты спасла моего отца от злого духа в груди!
«А ещё?»
- Мне нравится твоя улыбка и твой голос внутри…
«Тебе же всего двенадцать зим! Тебе рано любить женщин, тем более таких, как я!»
Усгем хитро сощурился:
- Но ты же тоже любишь меня, хотя мне ещё нельзя участвовать в больших охотах.
Она легко и светло улыбнулась: «Да… Странно, но я тоже люблю тебя – как будто ты уже взрослый воин…» И вдруг, будто дунул лёгкий ветерок – её улыбка окрасилась печалью: «Ты же уже знаешь, что я скоро вернусь к своим – туда…» Айхео завораживающе махнула хрупкой рукой, показывая куда-то за Большую Воду.
- А этого нельзя отменить? – Усгем погрустнел.
Она заговорила вслух – и сразу стал слышен её акцент:
- Демон был очень силён. И теперь он живёт в моей груди, - сказав это, колдунья закашлялась, прикрыв рот ладошкой. Хриплый и сильный кашель, так пугавший юного любовника – сотряс её. Успокоившись, она показала ему свою ладонь – на ней была кровь. Да, это был тот же злой дух, что когда-то жил в груди отца юного любовника. Усгем давно это понял, но всё ещё не мог смириться с тем, что счастье их будет коротким.
Он резко и вопросительно посмотрел на неё.
«Ты знаешь, иногда тот, кто творит волшбу – бывает бессилен против злого духа внутри себя. Хотя в другом человеке он его побеждает…» - безмолвно ответила Айхео, прочитав мысли мальчика. И тихо кашлянула.
Усгем заплакал – всё же, он ещё был ребёнком. Красавица обняла его и стала ласково гладить волосы. В конце концов, он уснул у неё на коленях…
…Чужеземка смотрела, как Светило медленно приближается к горизонту. Мальчик вздрогнул и проснулся:
- Ой, я что, заснул? – он приподнялся с тёплых её коленей.
- Светило уходит в страну моих предков, - заговорила девушка вслух.
Усгем ненадолго засмотрелся туда же, куда и она. Он не был терпеливым и созерцательным, поэтому вскоре стал беспокойно ёрзать, желая поговорить с возлюбленной.
- Мальчик, я скажу тебе нечто важное, - Айхео внезапно стала очень строгой.
Подросток поневоле присмирел.
«Усгем, я умираю… Но это не страшно – мой дух вернётся туда, за Большую Воду. Это не страшно, потому что не страшна смерть одного человека. Печально, когда умирает много людей, когда умирают целые племена. Понимаешь?» - она резко глянула на него блестящими чёрными глазами. И будто огонь и холод одновременно пронзили душу доверчивого влюблённого. Она была чужеземкой, и боль потерь жила в ней до сих пор.
- Я хочу туда вернуться… - Айхео отвернулась к далёкому заходящему Светилу. Её акцент был очень приятен, если прислушаться:
- Мальчик, духи, живущие высоко – не любят, когда гибнет много людей от рук людей же. Они говорят: «Нам не нужны ни те, ни другие!» - и губят всех. А потом создают всё заново…
Усгему стало холодно и страшно. Он опасливо отодвинулся от неожиданно изменившейся красавицы.
«Не бойся! Просто запомни то, что я скажу. Скоро Великий Оргу сотрясёт эту землю – и Большая Вода затопит всё живое здесь. Не станет ни твоего племени, не иных племён, живущих вокруг».
С одной стороны, подросток верил её голосу внутри себя. А с другой – думал: «Не свёл ли её с ума злой дух в груди?»
Айхео резко обернулась и страстно обняла своего любовника:
- Усгем, мы будем с тобою вместе – в стране предков. И гораздо раньше, чем Оргу утопит мир…
Мальчик окончательно перепугался, вырвался из её горячих рук и убежал.
Красивая чужеземка не пыталась его остановить, не кричала вслед, не плакала – никак не выказала своей печали. Просто спокойно повернулась обратно – к уже уходящему под воду Светилу…
…На следующее утро, которое было необычно холодным и пасмурным – Айхео нашли мёртвой на берегу моря. Злой дух съел её за одну ночь…

***

…Прошло десять зим.
Усгем вырос и стал сильным воином. У него уже был свой отряд. Унгсен ещё больше состарился – но по-прежнему крепко правил большим племенем. Он часто сидел один возле костра внутри своего шатра, смотрел в огонь подслеповатыми глазами и вспоминал… Айхео. Да, это было странно – он до сих пор не мог забыть чужеземку, не прожившую в племени и года! Странной была эта долгая память, не угасшая даже через десяток холодных сезонов.
В один из зимних вечеров, когда кругом были стужа и дожди – старый вождь долго о чём-то думал, перебирая чётки и отрешённо смотря в огонь. Унхген терпеливо сидел на корточках возле входа – вождь вызвал его и забыл про это. Может, он был уже слишком стар? Опытный военачальник осторожно пошевелился, высвобождая затёкшую ногу.
Унгсен закряхтел и повернулся к нему:
- Ты старый воин. Ты жил долго и много видел. Мне нужен совет с тобой.
- Да, великий вождь, спрашивай, - Унхген церемонно поклонился.
Старик пристально и тяжело посмотрел на начальника большого отряда. Медленно отвернулся обратно к костру и стал поправлять головёшки. Повисла цепенящая тишина – старик был сильным колдуном.
- Как живёт молодой воин Усгем?
- Он хороший, сильный воин, великий вождь. У него теперь свой отряд.
Унгсен потёр подбородок, задумчиво глядя будто сквозь огонь.
- Ты видел его давно?
- Вчера он ушёл на большую охоту – дальше Серого Леса. Ближе дичи уже мало. Он вернётся с отрядом через три захода Светила. Я провожал его в дорогу.
- Он стал худеть и кашлять.
- Да, это похоже на демона, поселяющегося в груди. Это появилось у него до холодов.
- Когда он вернётся, спроси, нет ли у него крови в горле?
- Да, повелитель.
Унгсен шумно засопел и медленно повернулся к собеседнику:
- Два последних холодных сезона принесли нам слишком мало добычи в охотах.
- Я тоже это заметил, великий вождь. Стало много воды зимой.
- Мы прогневили предков?
- Нет, Унгсен, мы их кормим и поём им песни. И всё так же учим молодых поклоняться живущим за Большой Водой. Ведь наши прародители теперь живут там?
- Возможно, Унхген… Твой отряд одиннадцать зим назад уходил очень далеко. Может быть, вы дошли до страны предков на той стороне Большой Воды.
- Да, люди там были не похожи на здешних. Они были… как Айхео, - голос военачальника неожиданно дрогнул. Будто незаметная тень пробежала или дунул легкий сквозняк – и повисла настороженная тишина.
Унгсен наклонился к воину и негромко спросил, покосившись по сторонам:
- Ты тоже не можешь её забыть?
- Она колдунья, вождь.
Старик выпрямился и заговорил с уверенностью опытного шамана:
- Она до сих пор живёт среди нас. Она не ушла к своим. Может быть, ей уже некуда идти? – при этих словах Унхген неловко пошевелился и отвёл взгляд, - Она чужеземка. Айхео видела много смерти – своих соплеменников. Твой отряд убил слишком много.
- Это гневится сам Оргу? – предположил воин. Вождь потёр подбородок и помолчал. Потом отложил чётки и придвинулся к собеседнику:
- Помнит ли Усгем о своей бывшей возлюбленной?
- Молодые склонны быстро забывать и плохое, и хорошее. Я думаю, он о ней вспоминает нечасто. Хотя – после Айхео у него до сих пор никого не было. Он хороший воин, но почему-то равнодушен к женщинам. Он забыл её, но она не даёт ему забыть о себе…
- Ты сказал мудро, Унхген, - старик пошамкал беззубым ртом. Еду ему специально толкли самые юные из взрослых женщин. В племени говорили, что шаман до сих пор награждал их любовью, хоть и не так часто, как раньше.
Унгсен подобрал камушки возле костра и стал выкладывать их перед военачальником:
- Айхео до сих пор живёт среди нас, - он положил камень прямо посредине между собой и собеседником.
- Усгем любил её, но теперь забыл об этом, - вождь поставил камень слева от первого.
- Ты убил много людей из племени Айхео. Они сильно отличаются от нас, - камень лёг ближе к Унхгену.
- Они живут далеко. Может быть, они живут на той стороне Большой Воды. Может быть, они живут в стране предков, - ещё один камень, рядом с предыдущим.
- Оргу не любит, когда убивают слишком много людей. Он говорит: «Мне не нужны ни те, ни другие!» - и убивает всех, - камень оказался там же, рядом с воином.
Унгсен чуть задумался и поместил камень справа от центрального:
- В груди у Усгема проснулся злой дух, который, оказывается, жил там десять зим. …Они в любви кормили друг друга губами… Она умерла давно, забрав в свою грудь демона из груди отца этого мальчика…
Оба собеседника надолго замолчали, внимательно разглядывая получившийся пасьянс.
Снаружи послышался какой-то шум. Где-то вдалеке люди что-то громко обсуждали.
Но на маленький совет внутри полутёмного шатра это никак не повлияло.
- Что думаешь? – Унгсен кивнул, указывая Унхгену на расположение камней.
- Оргу покровительствует Айхео. Она хочет жить, потому что хочет отомстить. Она хочет жить, потому что жив ещё Усгем. Ей помогает жить сам Оргу…
- …Потому что её сила позволяет выполнить пожелание Оргу.
Они снова замолчали. Первым заговорил воин:
- Мальчика нельзя лечить. Она ждёт его. Как только он уйдёт к ней – они вернутся в страну предков…
- …Туда, за Большую Воду?
- …Да. Они вернутся туда. И родят новое племя в стране предков. Айхео уйдёт из наших сердец вместе с Усгемом. Возможно, этого же хочет Оргу.
- Да, похоже на то – Он всегда всё подготавливает заранее: злой дух начал жизнь ещё при отце этого мальчика, - Унгсен наставительно поднял крючковатый палец вверх, - её сила была орудием в Его руках. Оргу говорил нам эти десять зим её голосом внутри нас.
Унхген позволил себе улыбнуться, обрадованный разрешением загадки:
- Они уйдут вдвоём в страну предков, родят заново это племя, не сумевшее выжить после войны. За Большой Водой снова появятся те, кто отличается от нас. И Оргу помилует нас – ведь в таком возрождении и был Его план!
Шум снаружи нарастал. Неожиданно тяжёлый полог жилища откинулся, и в шатёр протиснулся шумно дышавший… воин из отряда Усгема. Рука его была наспех перевязана. Не соблюдая никаких приличий, юноша стремглав бросился к вождю и упал перед ним ниц:
- Великий Унгсен, беда! На нас напало большое войско! Усгем сражался, как зверь, но его тяжело ранили. Мы, те, кто выжил – сумели бежать. Мы смогли его унести…
Унхген без лишних слов выскочил из шатра – снаружи уже были слышны его громкие приказания.
- Где это случилось? Что с Усгемом? – старик повидал всякое, и невозможно было представить, чтобы он когда-либо потерял самообладание.
- Бой был очень близко – полдня ходу, великий вождь. Мы путали следы, но они рано или поздно найдут наше племя, потому что это очень близко, великий вождь! – юноша возбуждённо причитал, не подымая головы.
- Что с Усгемом? Вы его донесли?
- Он умер, великий вождь. Умер в пути. Много крови вытекло из его ран!
- Усгем умер… - отстранённо произнёс Унгсен. Молодой воин чуть успокоился и глянул исподлобья:
- Мы донесли его тело, великий вождь. Он уйдёт в страну предков как положено большому воину.
Озарённый неясной догадкой, старик тихо коснулся плеча соплеменника, и спросил, пристально глядя ему в глаза:
- Что это за войско? Вы видели таких раньше?
Юноша медленно приподнял голову, удивляясь собственной мысли:
- Да… Они похожи на Айхео…

30.10.07 – 31.10.07

[Тёмная_Клер]

Гидра, ой классный рассказ! Я правда немного в именах к концу запуталась. Но блин, прикольно.

[Гидра]

Гидра, ой классный рассказ! Я правда немного в именах к концу запуталась. Но блин, прикольно.

Спасибо, Тёмная Клер 
С именами я действительно сплоховал. Ну ладно уж, пускай так остаётся.

[Гидра]

НАСТОЯЩИЙ ИМПЕРАТОР

…Как и положено настоящему солдату Священной Арийской Империи – Алекс вскочил по первому сигналу утренней побудки. Отработанными за годы учебы и тренировок движениями он в несколько секунд собрал постель и быстро оделся. Через три минуты после сигнала побудки вся пятая когорта воронежского легиона была на плацу. Командир когорты, немец по происхождению, чётче чем обычно вышел перед солдатами и встал, эффектно выдерживая напряжённую паузу.
- Здравия желаю, солдаты Священной Арийской Империи! – чеканно прозвучали его слова в тишине ясного утра.
Четырехтысячная когорта рявкнула как единое существо:
- Здравия желаем, комког!
Военачальник удовлетворённо кивнул и полминуты молчал, как опытный актёр перед застывшей в ожидании публикой.
- Великие солдаты великой империи! Нам оказана большая честь! Сегодня в Воронеж прибывает сам Светоносный Чёрный Император нашей бескрайней страны, раскинувшейся от островов Британии до льдов Чукотки, величайшей империи в истории Земли!
Солдаты грянули оглушительное «Ура!» Командир снова остался доволен подчинёнными и воодушевлённо продолжал:
- Наша когорта участвует в приветственном параде по случаю прибытия Императора. Мы должны показать силу боевого духа воронежских частей, мы должны продемонстрировать нашу боеготовность пред светлым ликом Императора! Рядовой Алекс!
Безупречно отчеканив шаг, Алекс выступил вперёд:
- Я!
- Рядовой Алекс, Вам поручено передать приветственный дар Императору от лица жителей нашего города! Вы справитесь с полным чести заданием пред неумолимым светом могущества Императора?
- Так точно, Ваше превосходительство!
- Встать в строй! Когорта, слушай мой приказ! Всем разойтись и готовиться к параду!..
…Воронеж ликовал: сегодня город посетил величайший из величайших самодержцев в истории Земли, сверхъестественный Император, которого так все и звали – просто «Император», потому что на всей планете сам собой возник полный запрет на произнесение Его настоящего имени. Город был украшен приветственными транспарантами и праздничными рунами – теми самыми рунами, секрет которых заново открыл Император ещё восемьдесят лет назад, при начале Священной Последней Войны Человечества. В отстроенном заново центре города (по приказу Императора на всех подвластных ему территориях в одну ночь были уничтожены все здания, хоть как-то напоминавшие о старых богах и религиях, существовавших до сплотившей всех веры в Единую Силу Слова) – собрался народ, жаждавший своими глазами увидеть сверхъестественного Императора, сумевшего объединить своей стальной волей тысячи прежде враждовавших народов. О величайшем самодержце в истории ходили легенды, одна другой фантастичнее. Естественно, народ просто неистово желал увидеть хотя бы издалека сверхчеловека, сумевшего сделать невозможное. Люди стекались на площадь бесконечной рекой. Казалось, весь Воронеж был тут.
Мэр города стоял на небольшой трибуне и «разогревал» праздничные массы:
- Жители славного древнего Воронежа! Величайшая честь снизошла на наши головы! Мы – граждане величайшей страны в истории Земли, наша родина отныне бескрайна и простирается от островов Британии до льдов Чукотки. Индия и Китай – наши покорные вассалы, африканцы заняли положенное им место на своём чёрном континенте. Только Демократические Штаты Америки ещё хранят эту заразу, эту чуму двадцать первого века, только они сохраняют лживый демократический строй, тщетно сопротивляясь нашей объединённой военной и экономической мощи! Но мы уничтожим этот последний континент лжи! Потому что мы – Священная Арийская Империя! – при этих словах мэр, как опытный оратор, воздел руки к небу, и толпа на площади восторженно взревела.
Чуть стихнув, гул стал нарастать снова. Потому что рядом с мэром Воронежа появился Князь Владимир – ближайший советник Императора. А это означало, что вожделенный царь выйдет с минуты на минуту. Люди на площади возбуждённо галдели, вставали на цыпочки, заглядывая друг другу за головы – каждый жаждал хоть краешком глаза увидеть этого мифического Императора. Князь Владимир, чуть склонившись, что-то шепнул на ухо мэру города. Тот согласно кивнул и продолжил ораторствовать:
- Кто дал нам истинную свободу? – мэр сделал паузу, - Император!
- Кто навёл вожделенный порядок в обществе? – народ уже понял задумку и подхватил, пока нестройно, - Император!
- Кто дал каждому жильё и работу? – люди радостно замахали руками, - Император!
- Кто величайший царь в истории Земли? – ИМПЕРАТОР!!!
Мэр остановился, набрал в грудь побольше воздуха и вместе с чеканным движением руки выдохнул:
- Гир!!!
Люди на площади взметнули руки в древнейшем военном приветствии римских легионеров и неистово взревели:
- Махт!!!
Мэр, похоже, сам вошёл в экстаз:
- Гир!!!
Толпа взревела, как огромный зверь:
- Махт!!!
- Гир!!!
- МАХТ!!!
Князь Владимир удовлетворённо кивнул мэру и властно махнул рукой.
Жители города, как по команде, отступили от трибуны.
Чеканя шаг, безупречными рядами на площадь выступил воронежский легион. Завораживающим строем когорты прошли перед трибуной и с точностью в доли секунды остановились одновременно по всей длине колонны. Это было очень красиво, и жители невольно утихли и оцепенели. Так же с точностью механизма – солдаты единым движением развернулись лицом к зрителям.
Почему-то стало очень тихо – невероятно тихо для такого огромного скопления людей.
И в полной тишине бесшумной завораживающей тенью на трибуну вышел Светоносный Чёрный Император.
Толпа качнулась, будто один огромный влюблённый зверь. Неистовый, неслыханный доселе здесь рёв затопил всю площадь. Несколько женщин с отчаянным визгом бросились к трибуне, но путь им преградили легионеры. Впрочем, все эти поклонницы просто потеряли сознание от понимания того, что им не дано коснуться Императора – и их бережно унесли крепкие красавцы из когорт.
Народ неистовствовал, будто океан в шторм. Каждый что-то кричал, надеясь, что Чёрный и Светоносный услышит именно его признание в любви. Что удивительно, но в этом бушующем море человеческих эмоций – абсолютно никто не пострадал и не получил травм. Это было одной из удивительных способностей Императора – при его выходах к людям, когда народ просто сходил с ума – никто никогда не обращался за медицинской помощью.
Император стоял чуть позади, за плечом Князя Владимира – невысокий, весь в чёрном, с чёрной же маской на лице, будто чуть пригнувшись под неведомой никому тяжестью. Только глаза были видны из-под повязки на лице. Внешне это было очень похоже на прикрывшуюся чадрой восточную красавицу – настолько, что в народе осторожно шептались, что их любимый повелитель, возможно, женщина.
Он всегда молчал – этот таинственный властитель дум. И сейчас он тоже оставался верен себе – ни слова не сорвалось с обожаемых миллионами уст Императора. Мэр города что-то громко сказал Князю Владимиру, пытаясь перекричать восторженный рёв своих подданных. Тот наклонился, внимательно слушая, а затем согласно кивнул. После этих слов воронежский мэр поднял руку – и почему-то беснующееся море человеческих эмоций довольно быстро утихло. Градоначальник удивлённо обернулся на стоявшего позади Императора и с искренним восхищением поклонился – любому было понятно, что народ успокоила вовсе не рука мэра.
- Родные мои! Братья мои! – с воодушевлением начал он в наступившей тишине, - Сегодня мы хотим выразить свою признательность гению Светоносного Чёрного Императора скромным даром от лица жителей Воронежа. Величайшая честь – вручить дар нашего города лично бесценному повелителю – эта честь оказана солдату пятой когорты воронежского легиона рядовому Алексу Воронину!
При этих словах когорты абсолютно синхронно развернулись лицом к Императору и все тысячи солдат встали на одно колено, склонив головы в почтении к верховному главнокомандующему Священной Арийской Империи. Остался стоять только Алекс – чеканным шагом, слышимым по всей затихшей площади, он промаршировал до ступеней трибуны и так же чётко, без единого лишнего движения – поднялся к своему повелителю, держа в руках ярко сверкавший серебряный кубок. Он подошёл к Императору, поклонился и вручил дар, который повелитель бескрайней страны взял как-то удивительно нежно, как будто и в самом деле был женщиной. И Князь Владимир и мэр Воронежа наблюдали за этой сценой в лёгком оцепенении. Градоначальник опомнился первым и, резко повернувшись к площади, взметнул руку:
- Гир!
- МАХТ!!! – единогласно взревел народ.
Никто и не заметил в тот момент, что Алекс внезапно обмяк и упал, потеряв сознание. Никто, кроме тех, кто достаточно часто близко общался со Светоносным Чёрным Императором – никто не выдерживал его «парадной» энергетики вблизи больше нескольких секунд…

***

- Уважаемый, народ уже давно ждёт Вашего решения! – Князь Владимир едва заметно поклонился – так, что казалось, будто он просто глянул себе под ноги.
Император снял тонкие перчатки и аккуратно положил их на трон, на который сам сесть не решился. Подумав, он повернулся к собеседнику:
- Вы уверены, что это будет моим решением?
- Человеку с Вашей властью не стоит об этом думать… - ближайший советник самодержца глянул чуть исподлобья.
- Вы прекрасно знаете, что власть моя загадочна и непонятна мне самому. Вы просто толкуете мои слова. И я не уверен, что всегда правильно.
- Такое количество людей не может ошибаться одновременно – Князь Владимир улыбнулся слегка укоризненно. Так, что улыбка выглядела даже слегка презрительной.
Получалось, будто Император попал в тупик, как нашкодивший школьник. Он недовольно повёл плечами и зачем-то снова надел перчатки. Потом подумал и плавно сел на трон, причём при этом всё вокруг будто оцепенело и застыло в загустевшем времени.
Князь скривил губы и тряхнул головой, освобождаясь от неожиданного морока, вызванного непредсказуемым повелителем половины планеты:
- У… уважаемый… Время пришло. Время уже давно пришло. Мы сильны как никогда. Надо бить ДША, пока они не опомнились.
- И? – Чёрный и Светоносный, внезапно став властным самодержцем, вопросительно приподнял бровь.
- Восемьдесят лет, повелитель, мы ведём эту войну! Восемьдесят! Да, Вы бессмертны, но – как минимум два поколения выросло и состарилось в мечтах о том времени, когда закончится эта вездесущая схватка Империи со всем остальным человечеством. Миллионы умерли, не дождавшись, когда же Вы выполните своё обещание о воцарении мира и рая на Земле.
- И? – Император, будучи уже стодвадцатилетним долгожителем, оставался в душе озорным сорванцом, начинавшим иногда играть не ко времени. Впрочем, и выглядел он максимум на пятьдесят.
Князь Владимир резко посуровел и угрюмо глянул исподлобья. Вечно юный царь неловко закашлялся и заговорил:
- Мне не нужна эта война! Вы прекрасно знаете, что я мечтаю писать музыку. Просто спокойно писать музыку! Волшебную небесную музыку… И я так же, как все – все эти восемьдесят лет жду мира. Потому что хочу стать тем, кем мечтал быть в молодости – всемирно известным музыкантом. Да, я удивительным образом не старею. Но и для меня восемьдесят лет – это целая жизнь! Точнее, две длиннейших жизни! Вы хотите знать, чего я хочу?
Ближайший советник Императора, с которым они были сейчас наедине – медленно покачался на носках, заложив руки за спину. Мастерски выждав паузу, он спросил, хитро глядя на разволновавшегося повелителя:
- Да, мы все хотим знать, чего же Вы хотите?
Светоносный настороженно всмотрелся в собеседника и слегка неуверенно произнёс:
- Я хочу писать музыку и выступать с концертами по всему миру…
Князь Владимир улыбнулся, поклонился и вышел из комнаты для аудиенций.
Он аккуратно прикрыл дверь, оставив недоумевающего хозяина Империи в одиночестве, и уверенным шагом пошёл по длинным коридорам дворца. Он улыбался, думая о чём-то своём – и гулкое эхо разносило стук его каблуков. Подойдя к высокой двери с золочёными витыми ручками, он ненадолго остановился, собрался и, вздохнув, решительно вошёл в Зал Совета.
- Господа! Император только что повелел начать последнюю фазу военных действий… - заговорил Князь прямо на ходу, а затем, остановившись у трибуны, медленно обвёл взглядом собравшихся:
- Мы объявляем войну Демократическим Штатам Америки!
Воцарилось молчание, которое враз взорвалось единогласным «Ура!»
- Гир!
- Махт!
- Гир!
- Махт!..

…В простеньком джинсовом костюме – Император летел обычным рейсовым самолётом в город детства. Он заказал себе стакан дешёвого пива и сейчас ждал, пока стюардесса принесёт прохладный напиток, глядя в окно на облака внизу. Этот загадочный царь умел становиться незаметным рядовым – точно так же, как умел сводить с ума целые площади и стадионы одним своим присутствием.
- Император, я рада, что Вы решились на войну с ДША! – рядом раздался восторженный шёпот. Он резко обернулся: на него восхищённо смотрела юная светловолосая красавица с соседнего сиденья, протягивая блокнот и ручку.
- Мой повелитель, я никому не скажу, что я Вас узнала!
Чёрный и Светоносный испуганно огляделся по сторонам и прошептал, склонившись к девушке:
- Это не совсем моё решение, дорогая. И – я не Император!
Он отодвинулся и внушительно посмотрел на соседку. Она радостно кивнула в ответ на читавшийся в его глазах вопрос. Удовлетворённый пониманием, замаскировавшийся самодержец быстро черкнул пару строк прелестнице в блокнот и, облегчённо вздохнув, отвернулся к окну. Через секунду он пугливо озирался – не заметил ли кто его разоблачения? А ещё через секунду уже спокойно смотрел на плотную облачную пелену внизу.
Стюардесса принесла обещанное пиво, и Император, выпив залпом стакан – стал беззаботно заигрывать с юной соседкой. Сторонний пассажир ни за что бы не узнал в одном из этой флиртующей парочки – гения, покорившего мир…

…Старенький электробус, выпущенный, наверное, ещё в середине века – тихо гудя, ушёл по своему маршруту, оставив Чёрного и Светоносного в одиночестве на заброшенной остановке рядом с лесом. Император не стал заезжать к родительскому дому, во двор, где прошло его детство – уже больше ста лет назад. Он побоялся, что там могут найтись те, кто его узнает – и сразу из аэропорта приехал сюда.
Блаженно улыбаясь, он одиноко побрёл по лесу, ласково трогая стволы вековых сосен. Он вылетел в конце ночи, поэтому сейчас было раннее утро и птицы безмятежно щебетали в кронах, погружая самодержца в состояние беззаботной эйфории.
Довольно пройдя по ухоженным тропинкам, он, оглядевшись, свернул в чащобу. Где-то среди зарослей звонко трещавшего и ломавшегося кустарника постоял несколько секунд, внимательно прислушиваясь. Затем помочился на истлевший пенёк, отошёл несколько шагов в сторону и, пошарив рукой под толстым слоем сопревших листьев и сосновых иголок, нащупал толстое, холодное и влажное стальное кольцо – он, поднатужившись, потянул его вверх. Открылся вход в бревенчатую землянку. Царь спустился по перекосившимся ступеням глубоко под землю, светя маленьким фонариком себе под ноги. Нащупав рубильник, подал электричество.
В желтоватом свете вокруг него, попискивая и мигая, стали включаться пульты, компьютеры и синтезаторы. Это была тайная студия – в землянке, в лесу, в городе детства.
Радостно улыбаясь, он тихонько сыграл пару нот на потемневших от времени клавишах «Роланда», а затем – написал пальцем на покрытом пылью дисплее всего одно слово и зачеркнул его:
«Император».

20.12.06 – 26.12.07

[Zarin]

Я не старался написать КРАСИВЫЙ стих, просто было желание с юмором описать WarCraft, тем более чо писалось это почти 5 лет назад, так что вполне возможны своего рода лаги.

Всё равно спасибо за критику

[Eternity]

Диаманта, я не критик, прямо скажем   но все же:
*На самом же деле обманчиво весеннее солнце коварно.* Обманчиво и коварно? Наверное, правильнее сказать обманчивое.
Сама пишу поэтому знаю, что далеко не всегда печатаешь то, что нужно. Но честно говоря мне не совсем понятно, чем Ворон захворал. Если виноват темный маг, то чеж он раньше спал?
А так, мне кажется, написано неплохо. Тем более, что писать ты начала недавно.

[Ролери*PadfooT*]

Решила не оставать от народа:
                                                    Сталкер
  Оно жило в пещере, глубоко в горах. Никто не знал о нем, никто не догадывался  о его существовании. Оно жило много-много лет, не видя солнечного света, дыша застывшим во тьме воздухом. Оно мало двигалось, никогда не вставало на ноги. Пища сама приходила к нему в виде заблудших мышей и всяких мелких зверушек. Этого было мало, но оно привыкло. Оно было настолько слабо, что ему хватало сил лишь на то, чтобы дышать, поднимая изуродованную грудную клетку. Оно никогда не видело себя, оно не знало, как выглядит. Только знало, что ужасно. Оно не знало, что есть небо, что есть зеленая трава, что есть дождь, что есть мир вокруг. Оно не знало, что за стенами этой пещеры есть кто-то еще, кроме редкой живой пищи. Оно практически не открывало глаз, а если и открывало, то только тупо смотрело в глухой мрак перед собой. Оно не понимало, зачем он может оттягивать свою кожу на голове, ведь так ничего не менялось. Оно спало, порой вздыхая и прислушиваясь за долгим гулким эхом где-то вдалеке.  Оно ничего не ощущало, кроме холода. Стены рядом были холодными, воздух не двигался и поэтому тоже был холоден. Все вокруг него было холодным. Временами что-то еще более холодное и живое пробегало под ним, оставляя за собой морозный след на его шершавой коже.  Тогда по его большому телу пробегало непонятное, необычное, что отбирало много сил. Оно постоянно боялось чего-то.  Когда оно не спало, оно боялось. Оно верило, что если кто-то посмеет ворваться к нему, то оно обязательно его заметит, как замечает мышей, но все равно боялось. 
Оно не помнило, как попало сюда. Просто однажды оно поняло, что тут оно одно, одинокое. У него не было понятия «одинокое», оно знало, что оно одно, и так должно быть, по другому нельзя. Иногда оно чувствовало что-то неприятное в себе, ему не нравилось это. Оно инстинктивно плакало, и такое же живое и холодное пробегало по его щекам. От страха оно дрожало, и чувствовало, как стены почему-то дрожат вместе с ним. Оно... любило эти стены. Оно порой облокачивало голову об них и думало, много думало просто, не о чем. А о чем оно могло думать, если вокруг стены и периодически что-то живое и холодное пробегает то по щеке, то под спиной. А так сплошное однообразие, но именно в этом однообразии было его счастье. Оно молча наслаждалось этим одиночеством и монотонностью.
Но однажды в глубине пещеры раздался незнакомый звук. Оно вздрогнуло. Ему стало страшно. Оно тяжело задышало и тут же заснуло.  Вдруг что-то неприятно ударило его в глаза. Оно отодвинуло кожу.  Это было слишком больно. Оно увидело не тьму, а что-то другое. Оно даже не знало, как это называется. Оно услышало странные звуки, которые повторялись, ставали то высокими, то низкими. Оно не на шутку испугалось. Это не мыши. Оно уловило совсем незнакомый запах. Тогда оно впервые за все свое бесконечное существование двинуло телом. Голоса внезапно стали высокими до невозможности. 
...По пещере раздался последний рев. Это кричало оно.  Тысячи каких-то холодных и живых впилось в его слабое тело. Эта боль была не совместима с жизнью. Оно молчало всегда, но в этот момент оно издало первый и последний звук, оглушающее разнесшийся по стенам. Они почему-то вдруг стали обжигающими, они отвергли своего гостя.  Они перестали его утешать. Оно упало.
В последний момент, перед тем, как что-то удушающее закрыло ему глаза, оно подумало: истинное одиночество – это смерть, а то одиночество только иллюзия. Оно заплакало, горько-горько. Они убили его, злые люди, существа из темноты с неведомым светом. Они не дали ему шансов на существование. Оно вспомнило, как когда-то они же изгнали его из своего общества. Он все вспомнил. Как они били его, как причиняли ему адскую боль, из-за которой он стал таким. Эту боль его мозг не смог перенести, он переродилось в это жалкое подобие чего-то былого, лучшего.
Эта злость, вскипевшая в нем, предала ему силы. Оно поднялось и ринулось на них, тех, кто второй раз убивают его, делают ему больно.  Оно не знало, что делало, но все вокруг стало живим и ускользало из его скрюченных временем пальцев. Оно еще больше взбесилось и забыло про боль. Оно с диким ревом махало руками и давило все, что попадалось. Вокруг раздавались истошные крики и какие-то щелчки.
Оно упало и больше не встало.
Не будет больше живых и холодных, не будет ледяных стен, не будет горьких мышей, не будет слепой тьмы вокруг и... одиночества. Не будет больше одиночества.  Люди подарили ему настоящее одиночество,  взамен взяв его жизнь.

[Линлайсс]

Ролери, а можно для начала вопрос: Почему именно Сталкер?
Признаюсь, я даже представить себе не могла, что это за чудо, там такое, если бы не название.
По мне написано не плохо , но это не рассказ, а просто повествование.
Потом, слишком часто уж употребляется местоимение "оно", что думаю, не есть хорошо.

только тупо смотрело в глухой мрак перед собой

Вот это меня убило. А другим, словом заменить нельзя? М?

[Ролери*PadfooT*]

Спасибо, Линлайсс. Эта вещь написана давно и навеяна плохими мыслями. Замечания учту.