Глава первая. Турнир. Опции

[Midnight]

С чего, собственно, все начиналось.

Год 936 от создания Империи 
Конец Лета, начало осени (то, что у нас называется августом ), в Криэране проходит ежегодный королевский турнир.

25 день месяца Исков. День открытия Турнира. Первые поединки завтра, в 26 день соответственно 

Удачи всем Копьям и Мечам.

[Рикард Шарк]

28 день месяца Исков. Криэран. Утро.
Он шел по полутемным коридорам Цитадели. Кто-то умирал здесь – об этом возвещал мерный звон «Хранителя душ», наполнявший все помещения, отражавшийся от сводов. Редкие бойницы в стенах пропускали внутрь древнего замка яркие конусы солнечного света. Рик не понимал, что делает здесь, как сюда попал… что происходит, но одно он знал точно – несмотря на безмолвие, рассеиваемое лишь колокольным звоном, несмотря на полную неподвижность обезлюдевших коридоров, замок не пуст. Все где-то здесь, ждут его… зачем? Он не знал. Властитель знал лишь одно – нужно торопиться. Мужчина пошел быстрее, затем побежал. Двери замелькали вокруг с чудовищной скоростью, сливаясь в какой-то завораживающий хоровод. Рик сворачивал, входил в комнаты, но везде открывалась одна и та же картина.…Сколько прошло времени? Минуты, часы, годы, века? Рик остановился в изнеможении и прикрыл глаза. Когда он открыл их вновь, прямо перед ним оказалась дверь в покои отца… нет, теперь уже в его собственные покои. Покои Властителя. Но Рик не хотел туда входить, он лучше умрет. Что-то страшное ждало его там, невыразимое, словно  пришедшее из детских кошмаров… Молодой Властитель закричал, но коридор словно пожрал звук, не позволяя ничему, кроме речи колокола нарушать мертвый покой Цитадели. Словно чужая, рука Рика легла на отполированную временем поверхность двери и толкнула….
В комнате не было ничего жуткого: все как в день смерти отца. Те же плотные занавеси на окне, тот же полумрак и благоухание трав, смешивающиеся со смрадом приближающейся смерти. Но отец почему-то не лежал в постели, а сидел в кресле, такой же крепкий и здоровый, как в дни молодости. Однако, когда он заговорил, голос принадлежал старому, умирающему человеку:
- Ты пришел сюда. Ты стремился к этому всю жизнь, верно? – отец закашлялся и Рик с ужасом увидел, как кожа того желтеет, обтягивает кости черепа, а руки становятся подобны пальцам скелета, - Тебя вели, вели умело и незаметно… Я ненавидел собственного сына… глупец… мне стоило ненавидеть себя самого…
Рик ощущал, что его взрослое тело с ним, но в душе словно снова стал тем мальчиком, что очнулся радом с окровавленной колыбелью:
- Отец… я не знаю… что тогда случилось… что сейчас происходит… Я знаю, я виноват… Но я искуплю все… все. Я поверну вспять время… ты бы мной гордился, отец! – слезы душили Рика, возвращая его еще дальше в детство. Мужчина, сидящий в  кресле, улыбнулся беззубым ртом. Теперь он выглядел так, как в день смерти:
- Тебе нечем будет гордиться. Открой окно и взгляни на свой город. Глади внимательнее.
Рик подошел к окну и одним движением сорвал занавеси. Луч яркого дневного света проник в комнату, погружая ее углы в тень. Рик на миг отступил, ослепленный, и порыв ветра, ударивший с неожиданной, не виданной здесь силой, распахнул окно. Город, кажущийся игрушечным в лучах солнца, предстал взору Рика весь до последнего уголка. И так же весь он был пуст  и неподвижен, как пуст и неподвижен был пройденный мужчиной замок. Не было ни единого движения, ни звука, казалось даже паруса кораблей, замерших в гавани, забыли о том, что ветер заставляет их хлопать. Даже колокол стих. Скрип кресла позади в наступившей тишине прозвучал подобно грому, и Рик почувствовал как руки стоящей сзади твари (он уже не мог называть это существо своим отцом – отец мертв!) легли ему на плечи. В страхе он обернулся и встретился взглядом с пустыми провалами глазниц черепа. Существо расхохоталось:
- Да, я мертв! И ты – мертв! Все вы еще ходите, дышите, думаете… но вы все – мертвы! И за это придется ответить… придется…. Тебе лишь есть один путь, юный Властитель – вниз, во тьму! Во тьму…
На миг облик твари поплыл, растаял, словно воск в огне, и Рикард увидел горящие селения, мертвых сторнийцев, лаконцев и лирийцев в одном кургане из тел, безжизненное лицо Грегора, искаженное болью и непониманием, Криэран, пожираемый чудовищным огненным вихрем, лицо маленького мальчика, еще совсем ребенка, с пустыми, бесконечно чужими глазами и кровь… море крови, заливающее все вокруг.
-… Во тьму! – голос твари потерял всякое сходство с человеческим, и вдруг она исчезла, превратившись в темное облако, окутавшее мужчину. Рик бросился в сторону, стремясь вновь оказаться на свету, но вдруг понял, что тьма окутала не только его – наступила ночь. И в ночи город ожил. Нет, на его улицах по-прежнему почти не было света – лишь редкие отсветы факелов рассеивали тьму, но теперь улицы Сторна были полны странного, непрекращающегося движения, словно тысячи крыс или иных родственных им существ под покровом ночи вышли из-под земли на поверхность. Мир наполнился звуками: бормотание, шелест, скрип, скрежет, лязг… даже звон кузниц, производящих оружие. В порту зоркие глаза Рика различали движение сотен кораблей, в полной тьме совершающих безошибочные маневры. Замок тоже  ожил, возвещая шелестом шагов в коридорах, шепотом и хлопками дверей о том, что новые обитатели цитадели хотят видеть гостя.
Бросив последний взгляд на родной, но ставший таким чужим город, Рик побежал. В руках оказались мечи, готовые разить врагов, коли такие возникнут на пути мужчины, но коридоры были пусты как и раньше. Властитель хотел подняться наверх, к стихшему колоколу, звон которого, как надеялся Рик, разгонит тьму, но с каждым шагом, с каждым поворотом коридоров все лучше понимал – убежать не удастся. Его вели с детства, а, значит, путь юного Властителя предопределен – вниз, во тьму. Замковые коридоры незаметно превратились в стены пещеры, и Рик неожиданно оказался в огромном гроте.
Это место не должно было быть. Не «не могло», а именно «не должно было» - казалось, каждый камень здесь кричит о неправильности происходящего. Все законы мира словно отступили за стены этого места: грот казался то огромным, то невообразимо тесным, тьма здесь была непроницаема, но Рик видел все до мельчайших деталей, словно при свете солнца. А посреди всего этого находился огромный саркофаг, словно высеченный некой силой из  огромного куска скалы. Он был неправильным, чудовищным,… но в то ж время – невообразимо прекрасным, притягивающим.
Мужчина оглянулся, но не увидел выхода, словно того и не было никогда. Ну и пусть. Он откроет саркофаг. Откроет и убьет то, что спит в нем, даже если это уже мертво или напротив – бессмертно. Рик толкнул крышку, но за века покоя камни срослись в единый монолит. Он ударил сильнее, еще сильнее, еще… Бил каменную, тяжелую крышку, молотил кулаками о камень, забыв о стальных клинках, валяющихся рядом, не обращая внимания на хруст собственных пальцев, клочья кожи и капли крови, на амулет, обжигающий грудь… Крышка вдруг сползла и взору обессилевшего мужчины предстал «обитатель» грота. Завернутая во тьму словно в плащ фигура неспешно выбралась наружу и склонилась над Риком. Властитель подхватил с земли клинок и ударил, но сторнийская сталь прошла сквозь мрак, не встретив сопротивления. Проснувшийся заговорил:
- Спасибо тебе. Уже скоро. Помни о деревьях.
- Каких деревьях?! – Рик еще раз взмахнул клинком, но вновь безрезультатно, - Кто ты? Что тебе надо?! Я не слуга тебе, тварь! Покажи свое лицо, чтобы я знал, кто падет от моей руки!
Фигура расхохоталась:
- Ты мой лучший слуга, пусть этого и не знаешь. А что до лица… это подойдет? – перед Рикардом вдруг оказался Грегор, спокойный и задумчивый, как обычно, миг – и перед ним уже отец, с выражением холодной брезгливости на лице, снова перемена – теперь это сам Рик, с вечным выражением холодного безразличия, мерцание тьмы – и Родрик с развевающихся одеждах прошелся по полу грота своей величавой походкой…. И лишь глаза у всех оставались одинаковыми – пустыми и темными.
- А теперь просыпайся и займись тем, ради чего вырос, - где-то далеко над сводами грота вновь ожил колокол и все вокруг начало таять…

Рик открыл глаза в полной уверенности, что он в покоях Цитадели Сторна и «Хранитель душ» ожил, чтобы возвестить о тяжелой болезни… его болезни. Но с пробуждением вернулась память и Рик с облегчением понял, что он по-прежнему в Криэране на турнире, а все что ему приснилось… проклятие, а что же ему приснилось? Рикард попытался восстановить сон в памяти, но с удивлением осознал, что не помнит. Темнота какая-то… эх, не стоит налегать на местное вино, а то с непривычки такое привидится… Хотя что-то во сне было дельное… что же, что же… Вспомнил! Дерево. Рик нахмурился. То, что проблемы не оставляют его даже во сне – это плохо. Но древесина – это проблема. Сторнийские купцы скупают древесину везде, где только возможно, стараясь при этом не привлекать внимания, но корабельного леса нужно намного больше. Причем наращивать поставки из Лаконы сложно – и так почти двум десяткам любопытных «купцов»-лаконцев из пришлось исчезнуть… Нужно место, где не любят лаконцев и где много леса. А золота и редких товаров в Сторне достаточно. Рик от восторга вскочил и начал расхаживать по комнате – Княжества Полумесяца! Грегор говорил, что они вооружают дружины: собираются воевать с лаконцами. Значит, им нет резона выдавать вести о закупках леса своим будущим врагам. Это славно. Но что им предложить за древесину… Проклятые дикари не ценят золото и слишком любят свои деревья. Но свободу они любят куда лучше. Свобода – это война, а война – это оружие. Хорошее оружие – это лучшая сталь. А сталь – это Сторн. Даже самый тупой и дикий лесовик сможет построить такую логическую цепочку. Есть правда запрет на продажу оружия…. Ну да акулы с ним: каждый запрет нужен, пока приносит больше пользы, чем вреда.
А если дикари упрутся… хм… тогда мы немного подтолкнем события. В порту стоят целых три «рыбы-меч» со скучающей командой. Почему бы им не прогуляться по рекам к границам Лаконы и Леса? Там благодатные земли… много деревень почти на границе территорий… Лесовики могут быть недовольны соседством и тем, что лесорубы нет-нет, да и забредут в заповедные леса….
Рик улыбнулся: «Лесовики напали на деревушку и вырезали всех жителей – чего взять с дикарей. Лаконцы поверят как миленькие…Они же слышали о военных приготовлениях леса. А если рядом окажутся случайные свидетели – например, мирные сторнийские купцы, посчитавшие своим долгом сообщить о произошедшем ближайшему гарнизону… Парочка сожженных лесных деревень, десятка два погибших рыцарей – и войну не остановит уже ничто… Вот и прекрасно»
Одевшись, мужчина отправился на поиски Верховного жреца, коего и нашел как всегда бодрым готовым к действиям:
- Грегор, устрой мне встречу с Эвором  Тилийским и Адрианом.
Если жреца и напугало второе имя, то он успешно это скрыл:
- С кем раньше?
Рик задумался:
- Как получится, но с первым – важнее. И еще – прикажи своим «умельцам», чтобы они вместо того, чтобы болтаться за мной и ждать покушения отправлялись и раздобыли лесных луков и стрел столько, чтобы хватило на команду одного рейдера.
Грегор непонимающе уставился на Властиеля:
- Лесных луков и стрел? В Лаконе? Столько? Да и зачем? Если нужно кого-то подстрелить, то арбалет…
- …куда более дальнобойный. Знаю. Но для того, чтобы кого-то подстрелить, не нужно столько оружия,- Рикард усмехнулся так, что жрец невольно отпрянул. Ему показалось, что-то темное говорит сейчас устами воспитанника, - Это же Криэран, Грегор! Тут можно купить все, что угодно. Вот пусть пойдут и купят. Но – тихо. Никто не должен знать. Всех надежных людей, кто умеет хорошо стрелять из лука – на один корабль. Капитана – ко мне.
- На это потребуется время, господин. Дня два на оружие и…
- Вот и славно. Все должно быть готово к концу турнира, - Рик вновь мечтательно улыбнулся, - И, во имя Акулы-прародительницы, найди нашего общего друга. Я имею в виду этого проклятого наемника. Я хочу узнать, хорошо ли он стреляет из лука.