![]() |
Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )
![]() |
Никтополион |
![]()
Сообщение
#1
|
Зверь
Творец Ферзь ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() Пол: ![]() Сообщений: 1310 ![]() Ты - нечто большее ![]() ![]() ![]() ![]() |
Досадно, что сам я немного успел,
Но пусть повезет другому. Выходит и я напоследок спел: "Мир вашему дому!" Сообщение отредактировал Никтополион - 01.05.2008, 23:20 -------------------- Молчу, томлюсь, и отступают стены: И город с голубыми куполами,
Вот океан весь в клочьях белой пены, С цветущими жасминными садами, Закатным солнцем залитый гранит, Мы дрались там... Ах, да! Я был убит. (с) Н.Гумилев |
![]() ![]() |
Экаред |
![]()
Сообщение
#2
|
Эльф
Завсегдатай Неофит ![]() Пол: ![]() Сообщений: 1 ![]() ![]() |
2 июня. Утро.
Вывеска над входом в клуб притягивала взгляд. Позолоченное яблоко манило своей тяжестью, округлостью. Спелое – вот-вот упадет в подставленные ладони – оно уже много лет дразнило проходящих мимо. Интересно, какой смысл вкладывал владелец. Вот мы – на виду, сорвите, если сможете. Только не обломайте зубы о золотую мякоть, ее мало кто способен раскусить. Или противопоставление «Золотой молнии», чьи хищные зубцы вгрызались в тело города… А может, смысла и вовсе не было. Только эльф способен искать его в ничего не значащих вещах и добрых пять минут загораживать вход в клуб. Экаред усмехнулся и потянул тяжелую дверь на себя. Сентябрь в городе был почти незаметен. Только ветер гонял по улицам невесть откуда взявшиеся янтарные листья, да и тех было немного. И все-таки, осень наступала. Такими одинокими и смешными сразу стали казаться летние вещи в витринах. В кафе убирали с улиц столы, ставили в кладовку пестрые зонтики. До будущего лета. На улице Согласия ветер оживленно играл с летней шелухой. Перекатывал бумажные стаканчики, пытался сложить обрывки афиш, шуршал газетными листами. Он попытался было вытянуть газету из рук сидящего за открытым столиком эльфа, но тому она была нужна, и эльф ее удержал. Газета даже выглядела солидно. Толстая, с надежным, устойчивым шрифтом, она спокойно излагала четырежды проверенные новости, и читатели одобрительно кивали, просматривая их. По лицу эльфа было невозможно понять, что думает о новостях он. Точно с таким же выражением, три месяца назад он просматривал ликующие заголовки: «Банда эльфов ликвидирована!», «Ночные охотники не подкачали!», «Город Грома спасен!». Спасен, да не очень. Эльф отложил газету на поживу ветру, тот обрадовано зашелестел страницами. Данная газета обладала чудесным даром: самые захватывающие новости излагались невероятно скучно. Зато – всегда можно было рассчитывать, что факты и подробности измерены, взвешены и найдены пригодными. Сегодня заголовок на первой странице оповещал: «Ночные охотники распущены». Деловито и без эмоций, словно о роспуске кружка по занятию народными танцами. «Чрезмерная жестокость… вопиющая безалаберность… пострадавшее мирное население… время добровольцев прошло, отныне справедливость будет вершить закон». Печатное слово, как известно, несет в себе правду как никакое другое. Эльф верил в магию газетного листа. Придавленные ровными строчками, охотники вряд ли поднимутся в ближайшее время. Учитывая, что людское «давно» в эльфийском понимании было равно или даже меньше, чем «вчера», за будущие лет 20 можно было не волноваться. Чья-то тень протянулась по улице, и вечернее солнце задержало свой отсвет на медных волосах пришедшего. - Здесь свободно? Сидевший эльф оглядел пустые столики, приподнял бровь, и, чуть растягивая слова, отозвался: - Похоже, да. Садись, незнакомец, и поведай мне свое имя. Новое имя, конечно. - Торавин, - рыжеволосый эльф взмахнул рукой, подзывая официантку, - Алвансел. Как тебе, Эд? - Пафосно. Звучно. Выпендрежно. Словом, тебе идет. Тора обнаружился на своем «капитанском мостике» - облокотившись на перила незаметной на первый взгляд ниши, он наблюдал за почти пустым в дневное время залом. - А где же ваша девочка? – лениво поинтересовался он, не обернувшись. - За нашей девочкой заехал ваш мальчик и увез гулять, - сообщил Экаред, с некоторым ехидством сделав ударение на слове «ваш». Он сел в кресло и взял чашку с кофе. Горячий, с кардамоном, все как обычно. Торавин отпил кофе. - Последнее собрание объявляю открытым. Что скажет наш лучший аналитик? - Единственный, - поправил Экаред. От группы Виорта Коллоредо осталось только двое. Но, как любил повторять сам Виорт: «Группа существует, пока есть хотя бы один, желающий и могущий действовать. За остальными дело не станет.» - Это мало что меняет. – Торавин поставил чашку прямо на газету. – Альмейда собирается уходить. Совсем. Экаред кивнул. У победы запах осенних листьев в заброшенном парке. Она так быстро становится неважной, и горе тебе, если больше нечем жить и не о чем помнить. - Коротко время героев, - Торавин смотрел на фотографию под заголовком, она была сделана около трех месяцев назад. Ночное братство без прикрас: усталые лица, тяжелый взгляд. Угроза предотвращена, спите спокойно, добрые горожане. - Догадались бы вовремя погибнуть, были бы героями вечно, - пожал плечами Экаред. – Это не профессия, увы. А наши граждане, как и любые другие, не любят постоянного тыканья в лицо чужими заслугами. Об успешной обработке масс-медиа и столпов города он умолчал: они оба и так знали. Это было достойным прощанием с Виортом и остальными. Вряд ли они смогли бы сделать для них больше, случись все наоборот. Война, о которой не говорили, снова улеглась в русло редких стычек. Тот, кто умнее, наверняка сделал свои выводы и начнет действовать по-другому. Возможно, ему понадобятся новые соратники, чтобы обрушить на город новую волну: выше и мощнее прежней. В этом бою Экаред был дураком. Хоть и аналитиком. А дураки редко поступают так, как от них ждут. Он не собирался искать того, кто желает действовать. А отличие волны от войны всего лишь в одной букве. - Я получил приглашение от Суль, - сообщил он. - Все полегли, а наша фанатичка никак не угомонится? - Она фанатичка, - согласился Экаред. – Но во всем остальном она умна. И я хочу знать, что затевается, сколько бы лет на это ни ушло. - У нас полно времени. Все – наше. Группа продолжает действовать? - Нет. Нет, - повторил он в ответ на любопытствующий взгляд Торавина. – Группа Виорта мертва, мы умерли вместе с ними, если ты помнишь списки погибших. Так что, Тора, - новое имя старого друга слетело с его губ легко, словно он всю жизнь знал его именно так, - добро пожаловать в наш новый закрытый клуб. - Элитный, я надеюсь? - Разумеется. Отныне и впредь – только для двоих. Слишком много мертвых лиц за спинами, чтобы вовлекать в эту игру кого-то еще, не сказал он. Конечно, молча согласился Тора. Этому городу хватит и нас. Музыка на танцполе стала громче. Straede. Десять лет назад был "Вестополис-8", еще раньше - еще кто-то. Музыка менялась, некоторая - при его участии, а Экаред продолжал сидеть в этом кресле и пить кофе. С кардамоном, конечно. Традиции дают ощущение вечности. Возможно, ты, сидящий на этом месте, тоже стал для кого-то традицией. Впрочем, Экаред всегда старался сесть так, чтобы из зала его было не разглядеть. Да и "традиция" - всего лишь слово, одно из многих. Просто ты знаешь, что здесь с тобой всегда готовы помолчать. Карусель жизни, поскрипывая и заваливаясь на бок, будет крутиться, но у тебя есть пара минут отдыха, прежде чем снова придется занять на ней свое место. Кофе хороший, опять же. Экаред сделал последний глоток и с сожалением отставил чашку. Говорить не хотелось, проработав много лет в Академии, он ценил тишину и покой как наивысшее доступное удовольствие. Здесь это удовольствие отпускали, не скупясь. В мире так мало тех, кто умеет правильно молчать. Всего двое, педантично уточнил он для себя самого. Как и всякий хорошо воспитанный эльф (он прикрыл глаза, отгоняя видение тяжелой книги в бархатном переплете – серебряными буквами на ней было написано… не сейчас), Экаред умел играть со словами. Сымпровизировать речь, экспромт о прекрасном закате, говорить о пустяках как о значительных вещах, а те, в свою очередь, рядить в легкомысленные одежды. Это не искусство, так – развлечение. Однако с годами это сделалось гораздо скучнее, чем скука сама по себе. И он позволил саду своего красноречия осыпаться сухими лепестками и увянуть, обнажив четкость веток и остроту шипов. А если кому-то нравится утверждать, что Экаред - первейшая язва в этом грешном городе - то это тоже всего лишь слова. Они еще не научились красоте молчания. Хотя насчет язвы все - правда. Торавин наконец соизволил вернуться со своих небес на пол "Золотого яблока" и вальяжно расположился в кресле напротив. - Открываем заседание? - спросил он. - Кто за председателя, я им был прошлые два раза? - Угадай. - Опять я, значит. Эд, ты непростительно пренебрегаешь своими прямыми обязанностями. Экаред фыркнул. Молчать было гораздо лучше, но что делать, если дела этого мира приходится решать все-таки словами. - Начали? - Начали. -------------------- И если здесь
Даже я усомнюсь в ответе, Что сказать про людей? Это сущие дети. (с) |
![]() ![]() |
![]() |
Текстовая версия | Сейчас: 11.06.2025, 17:32 |