Глава 1: жизнь в космосе, И по-прежнему лучами серебрит простор луна... Опции

[Троица]

Не бродить уж нам ночами,
Хоть душа любви полна,
И по-прежнему лучами
Серебрит простор луна.
Меч сотрет железо ножен,
И душа источит грудь,
Вечный пламень невозможен,
Сердцу нужно отдохнуть.
Пусть влюбленными лучами
Месяц тянется к земле,
Не бродить уж нам ночами
В серебристой лунной мгле.
                                    (с)

Сообщение отредактировал Троица - 09.06.2008, 12:03

[Ведущий]

День на планете Земля выдался солнечным, теплым. На ярко-голубом небе не было ни облачка, дул легкий ветерок. Солнечные блики отражала серебряная шкура огромного корабля, который должен был переправить элитную команду космических исследователей на космобазу.
    Вокруг него толпились люди: инженеры, персонал земной базы, репортеры, начальство. Но при этом люди почти ничего не делали. Только наблюдали за машинами, снующими туда сюда, создающими хаос. Люди смотрели, чтобы бесчувственные железки все сделали правильно. А так как они просто не могли сделать что-то не так, работники попросту страдали от безделья. Единственное, что не давало им окончательно размориться на солнышке, - приближение торжественной церемонии.
    Все ожидали ее начала, когда контр-адмирал Космических Сил ОСГ (Организация Содружеств Государств) передаст права на корабль капитану экипажа и прилюдно напомнит ему о главных целях предстоящего полета. Сам глава тоже еще не прибыл, поэтому ажиотаж был страшный. Люди сновали по территории базы, кричали, заражали друг друга нетерпением.
- Скажите, сэр, каковы основные цели второй экспедиции? – вопрошали журналисты у помощника вице-адмирала Космических сил. Грузный мужчина 40 лет тяжело отдувался, краснел, потел, старательно выпячивая вперед нижнюю губу. Воротник его рубашки уже посерел от пота, но все старательно не замечали этого.
- Все будет известно, когда прибудет контр-адмирал. Но я могу сказать с уверенностью, что мы исследуем новую планету и не подпустим к родной Земле ни одного вражеского корабля.
- Но ведь экспедиция вполне мирного назначение? – уточняли люди.
- Конечно, - после приступа кашля кивал вице-адмирал. – Никакой войны мы объявлять не намерены.
- А если на планете есть жизнь?
- На других планетах она тоже была. Мы вполне отлично уживаемся с инопланетянами.
    Про Венеру и Сатурн говорить подобного не следовало, но репортеры тактично промолчали. И тут одна бойкая журналистка вылезла вперед:
- Скажите, а что случилось с первой экспедицией? Ведь она была отправлена тайно, но до сих пор не вернулась.
- Мы… э-э… Мы не можем сообщить вам подробностей, это засекреченная информация, - глаза мужчины начали бегать, по вискам текли блестящие капли.
- Но весь экипаж, миролюбивая команда, погибла.
- Да, это, к сожалению, так. Но на этот раз все будет совершенно…
- Скажите, зачем на корабле столько оружия?
    Вице-адмирал поперхнулся вновь и посмотрел на корабль. Пушки, усилители, лазеры, контейнеры с гранатами – это было лишь 1/5 того, что собирались поместить на борт экспедиционного корабля. Остальное доставлялось на космобазу ранее. Вице-адмирал сердито перевел взгляд на девушку:
- Мисс, у вас крайне острое зрение. Мы не можем позволить нашим людям отправляться на неизведанную территории совершенно невооруженными. Несмотря на цели нашего исследования, мы должны помнить, что пришельцам неведомы эти задачи. Они могут повести себя агрессивно.
- Значит, прошлая экспедиция погибла из-за столкновения с пришельцами?
- Я не…
- Она ведь была основательно подготовлена к полету, но при этом…
- Девушка! – рявкнул вице-адмирал, нависая над журналисткой. – Свобода слова – отличная вещь, но в определенных рамках. Если вы будете продолжать провокацию или шпионить за кораблем, я могу засчитать это за превышение ваших полномочий и еще за бог знает что. Скоро прибудут пилоты и генерал. Вся предоставленная ими информация должна удовлетворить ваши вопросы. Все, всем спасибо!
  Галдящая толпа потекла за свитой полковника. Машины тотчас ринулись следом: маленькие и большие, уборщики и огромные стальные роботы, которые заменяли операторов.
До момента вылета оставалось два часа.