Часть 2, 'A LA GUERRE COMME 'A LA GUERRE Опции

[Никтополион]

Досадно, что сам я немного успел,
Но пусть повезет другому.
Выходит и я напоследок спел:
"Мир вашему дому!"

Сообщение отредактировал Никтополион - 01.05.2008, 23:20

[Рэйнар]

30 мая. Вечер и ночь.

Один. Он медленно считал про себя. Два. Платформа под его ногами легко вздрогнула и поползла вверх. Три. Металлические перекрестья сценических конструкций только с последних рядов зрительного зала всегда выглядят красиво, изнанка всех вещей показывает их истинную сущность. Четыре. Просто железо, пахнущее кровью. Пять. Абсолютная темнота и тишина, мир притаился, ожидая его появления. Шесть. Яркая вспышка огромных прожекторов, нарастающие звуки грома и тихий шепот дождя – звукооператор постарался на славу. Семь. Пол под его ногами остановился и замер на мгновение. Восемь. Поднять высоко голову. Девять. Он будет сиять сегодня, как никогда. Десять. Голос, перекрывающий все прочие звуки, бросает в пустоту странное созвучие букв:
- Рэээээээээйнаааааааар… Рэйн!
Большой зал, скорее напоминающий стадион, взорвался восторженными воплями. Тысячи неоновых светляков в руках фанатов зажглись радугой. Как будто этот свет питали души собравшихся здесь. Древнее волшебство – черпай силы – не хочу. Без всякой магии и заклинаний. Любовь толпы – опасное оружие в руках умелого полководца. Ему не нужна была эта власть. И он не хотел становиться их богом. Но эльф предполагает, а человек располагает. Целая армия из старшего и младшего народа теперь скандировала его имя.
Рэйнар стоял на платформе, возвышающейся над сценой, и смотрел на людское море у своих ног. Из-под полей шляпы, низко надвинутой на глаза, он видел лица, молящие и жаждущие всего одного его слова. Он дал им это слово. И оно было лишь первым.
- Regn tir…* - Почти прошептал Рэйн. Но его услышали. Тонкое лезвие мелодии его нового хита скользнуло по венам зрительного зала. А потом он поднял руку, снова бросая зрителей в омут немоты, и начал танцевать. Движения страстные, как огонь, и плавные, как вода, рваные, как порывы ветра, и четкие, как земная твердь. Человек не мог бы так танцевать. Он не был человеком.
Спустя три часа этой искусной пытки публика была доведена до экстаза, переходящего в агонию, но Рэйн хорошо знал – когда нужно остановиться. Последний кивок головы, последний взмах руки, уже совсем несценическая, «светлая», улыбка и исчезнуть в черном квадрате за сценой. Его работа сделана. Зал еще долго будет говорить голосами, кричащими о любви к нему. Он верил и не верил им всем. Они были искренни, но они не знали – что такое minne, хотя он так много и часто пел о ней в своих песнях – научив их повторять за собой. Это были лишь слова. Слова, суть которых он не мог и не имел права им открыть.
Рэйн знал это чувство недосказанности и послевкусие загадки, которую ты разгадываешь с чьей-то помощью. Все, кто слушал его, были прокляты на это.  Когда что-то у сердца, но не само оно, сжимается и бьется подбитой птицей. Ты одновременно знаешь и не знаешь что-то очень важное, какую-то простую истину, без которой не мог жить до этого. Он умел вызывать в seidhe и особенно в dh'oine эти ощущения, заставляя их томиться неведомой тоской. Он умел, потому что его долгие годы учили только этому.
Умеющий слышать да услышит. В его песнях были вопросы, но не было ответов. Рэйнар знал, где найти эти ответы. Но до сегодняшнего дня боялся сделать это сам.
- Ее ведь не было на концерте? – Стирая сценический грим, эльф посмотрел на отражение Таис – своего менеджера – в зеркале.
- Ты знаешь, как она занята. Не будь эгоистом, она и так уделяет тебе слишком много времени. – Девушка принялась выбирать из горы букетов в гримерной те, которые нравились ей больше всего, чтобы забрать домой – Рэйн все равно не брал ни одного. Надув  губы, она пыталась придумать, как оправдаться перед проницательным подопечным. До концерта она не стала говорить об отсутствии Микаэлы, зная, как это действует на Рэйнара, но расплачиваться за молчание приходилось теперь. – Я вообще не понимаю, что она с тобой столько возится.
Рэйнар тоже не понимал, и боялся догадываться. Пока. Правда могла оказаться опасной для всех. Неожиданно он резко обернулся, сжал пальцы на запястье Таис и забрал у нее один из букетов. Менеджер недовольно вскрикнула и удивленно посмотрела на цветы в руках эльфа. В простой прозрачной бумаге покоились белые хризантемы и чайные розы**. Прочитав карточку, Рэйнар смял ее, кинул в мусорную корзину и рассмеялся. Таис смотрела на него, как на помешанного.
- Что случилось? От кого эти цветы? - Рэйн не замечал девушку, пока она не взяла его за руку и не встряхнула хорошенько. – Эй, прием, Город Грома вызывает звезду по имени Рэйн.
Эльф не понимал, что она от него хочет. Потом быстро стал собираться. Уже в дверях его остановил голос окончательно сбитой с толку Таис.
- Микаэла «снимет» с меня голову, если узнает, что я отпустила тебя уставшего и в таком состоянии одного.
- А ты ей не говори, - обезоруживающе улыбнулся Рэйнар, надевая на ходу куртку. Выбравшись из концертного зала не через черный ход, у которого все еще дежурили поклонники, а через грузовой подъезд, куда обычно привозили инструменты, декорации и оборудование, Рэйн растворился в ночи.
Огонек сигареты вспыхнул и погас под носком высоких сапог. Кто-то стоял в тени и смотрел вслед молодому эльфу. На губах Торавина Алвансэла играла мальчишеская улыбка – он слишком долго сводил воедино пути сегодняшней ночи.

* Город Дождя
** На языке цветов белая хризантема символ правды, чайная роза – вечной памяти.