Глава первая. Турнир. Опции

[Midnight]

С чего, собственно, все начиналось.

Год 936 от создания Империи 
Конец Лета, начало осени (то, что у нас называется августом ), в Криэране проходит ежегодный королевский турнир.

25 день месяца Исков. День открытия Турнира. Первые поединки завтра, в 26 день соответственно 

Удачи всем Копьям и Мечам.

[Рикард Шарк]

25 день месяца Исков. Вечер и ночь (пир).

Огромный зал Криэранской Императорской резиденции встретил сторнийских гостей ярким светом множества факелов, свечей, масляных светильников, который многократно отражался золотом и драгоценностями, коими просто были усыпаны гости Императрицы. Золото, камни, серебро, камни, золото… везде. На столе в виде драгоценных кувшинов и посуды, в украшениях гостей и блеске их одежд, даже на стенах, зажигая призрачным огнем удивительной красоты мозаики, сияло золото. Рик сбился с шага и на мгновение зажмурился, привыкая к свету и атмосфере празднества. Гул сотен голосов сотен гостей, даже говорящих в пол голоса, сливался в невообразимый звук, похожий на отдаленный рев стада морских зверей, так ценимых в Сторне за прекрасный мех.
Шарк ухмыльнулся пришедшему на ум сравнению, неспешным шагом молодой властитель, Амелла и Грегор, тенью следовавший за воспитанником, начали свой путь сквозь наполненную людьми залу к помосту, на котором расположилась Императрица, в окружении придворных. Похоже, веселье было уже в разгаре и многие гости неохотно освобождали дорогу молодому мужчине в сопровождении красивой, но странно напряженной девушки и пожилого мужчины, смахивающего на богатого купца. Пару раз его даже толкнули, да и сам он пробивал себе дорогу не слишком ласково: один из оказавшихся на пути дворян пожелал было начать ссору, но, наткнувшись на острый взгляд закипающего Властителя, счел за благо ретироваться. Когда Рикард наконец достиг стола, за которым восседала Селина («Выглядит достаточно молодо – неужели ей шестьдесят лет, как утверждают слухи?»), его единственным желанием было – схватить первого, кто окажется на пути за шею – и сжимать, сжимать пальцы до тех пор, пока лицо несчастного не посинеет, а шейные позвонки не сломаются с ласкающим слух хрустом. Рик преклонил колени перед моложавой, черноволосой женщиной, правящей этой (да и его тоже, акулы ее пожри) страной и понял, что забыл слова клятвы: голова походила на кипящий котел, полный ненависти и раздражения, мысли путались, а шум пирующих – начал давить, словно близкий колокольный звон…о ветра, опять этот звон!...
Чья-то рука, словно невзначай, коснулась плеча Рика – это Грегор, опускаясь на колени, споткнулся и, чтобы не упасть, оперся на плечо Властителя. Все вдруг стихло: шум больше не будил в памяти воспоминаний о «Хранителе душ», гнев не погас, но отступил куда-то вглубь, став не врагом – союзником в предстоящем нелегком деле.
Властитель Стона четко и спокойно поприветствовал Императрицу и произнес слова клятвы (к счастью правители времен Великой войны не любили длинных речей) и с облегчением перешел к более приятным вещам. Представление Амеллы в качестве невесты прошло быстро и без накладок – Селина с дежурной благосклонностью улыбнулась девушке и, похоже, тут же забыла и о ней, и о ее женихе, проделавшем неблизкий путь из какого-то далекого морского государства, куда даже бог Солнца заглядывает лишь по большим праздникам. Ведя невесту под руку, Рик отошел в сторону и уставился на веселящуюся толпу. Гнев, ушедший было вглубь, снова разрастался – Властителя необычайно раздражал шум, многоцветие нарядов… даже мелодии, наигрываемые тощим длинноволосым менестрелем, казались невообразимо чужими и… пугающими. Это был не его мир. Как всегда в минуты крайнего недовольства лицо Рика словно окаменело, превратившись в подобие погребальной маски, губы исказила ухмылка, которую человек, плохо знавший Властителя, счел бы скучающей (хорошо знающий – уже искал бы укрытие).
«Что мне здесь делать? И это сборище фигляров считают изысканнейшим обществом просвещенного мира?! О, Великая акула-прародительница, храни меня вне своих вод, даруй мне мудрость и терпение…» - Рик покосился на Амеллу. Лицо его избранницы тоже не сияло восторгом и радостью, - «…странно, на ее родном острове, словно превратившемся  в часть Лаконы, такое бессмысленное времяпровождение почитают не менее чем на материке…»
Тем временем трапеза, к началу которой они опоздали, подошла к концу и столы сдвинули, освободив место для танцев:
«Потанцевать, что ли?» - выдающимся танцором Рик себя не считал, да и не танцевал целую вечность, но в фехтовании и танце так много общего… справится. Мимо проследовал официант с бокалом вина, Рик нацелился на два бокала, призванных «растопить лед» в отношениях будущих супругов, но тут в памяти всплыла «ритуальная чаша» и последующее «веселое» плавание через залив…
«Да что за день такой сегодня?! Хоть глаза закрывай – все о чем-то плохом напоминает… нет уж – не надо вина, будем считать, что мы – в боевом походе, а значит хмельное под запретом...»
- Знаете, Рикард, я готова простить Вам многое, но, Во имя всех Ветров, до того как стать Вашей невестой, я, по крайней мере, не стояла у стены с глупым видом, а танцевала!

«Милейшее создание – моя невеста… как вовремя…» - Шарку захотелось взвывать в голос, врезать кулаком по мраморной стене  залы, да так, чтобы полетели капли его крови, а амулет – накалился, или, на худой конец, кого-нибудь загрызть… зубами.
«Ну подожди… закончится прием – будут тебе танцы. Пора отвыкать от лаконских замашек. Надо было выжечь эту заразу, а пепел развеять по всем четырем ветрам – зря я Грегора послушал. Кстати – где этот старый спрут?! Исчез прямо после клятвы….»
Рик отвернулся от будущей супруги, лицо которой являло свету причудливую смесь страха, гнева, возмущения, решимости и еще доброго десятка чувств, и начал пристально вглядываться в толпу гостей, выискивая наставника. Как назло, Грегора нигде не было видно. Взор Властителя скользил по лицам гостей, похожих, словно лики на монете: на всех одинаковое выражение, золоченые наряды.… Но вдруг одно лицо показалось Рикарду смутно знакомым.
«Утомился я здесь… мы единственные сторнийцы на приеме, откуда здесь взяться моим знакомцам? Разве что кто-то бывал в Сторне по делам… но те с давних пор предпочитают молоденьких девушек к нам не возить – мы, сторнийцы быстры на венчание…Ха-ха… Хотя…  Невысокая, волосы… волосы словно мед или золото, личико приятное, а уж улыбка…. Такую я бы ветрам не отдал – и самому пригодится» - удачная шутка слегка улучшила настроение, и Рик собрался осмотреть другую часть зала, когда дама, словно ощутив взгляд Шарка, подняла глаза и….


…Невысокая девушка с настоящими сторнийскими глазами – «морскими»… Эти глаза смотрели на Рикарда с таким детским восторгом, что Рик впервые в жизни потерялся, не зная, что сказать:
- С Вами все в порядке? – «Вроде бы начало неплохое…»
- Да, да я…Спасибо Вам!
«А сейчас я предложу ей помощь и провожу до дома – в конце концов, здесь может быть небезопасно… а на следующий день – нанесу визит: узнать, все ли в порядке, потом я… Акула-прародительница, Верховный Жрец ждет в храме… а может – ветра с ним? Куда Грегор денется – завтра поговорим… или послезавтра…»
Девушка не делала попыток стряхнуть его руки, все еще сжимавшие хрупкие плечи, и  Рику показалось – он может простоять так вечно. Что-то менялось, словно он всплывал из мутной, насыщенной водорослями воды навстречу свету….
Амулет на груди вдруг полыхнул огнем, и принц от удивления разжал руки, отступил на шаг… Сопровождающая юношу свита словно по команде разразилась возгласами, предложениями помощи. Другие голоса говорили что-то об уличном воришке, о деньгах, которые кто-то украл… «Странно, я не ранен, и еще утром был здоров – на какую боль указал медальон? Что тут вообще происходит?» - Шарк словно очнулся ото сна, - «Меня ждут дела, а я – торчу здесь, посреди улицы и думаю… о чем я только что думал? Не важно – надо спешить».
- Будьте осторожны, молодой красивой девушке не стоит ходить одной, – Рик еще раз взглянул на незнакомку и продолжил свой путь к замку Властителей…
Позже он пытался вспомнить лицо встреченной девушки, ее слова – но не мог… словно темные воды поглотили все, кроме глаз незнакомки. Иногда, крайне редко, она являлась в снах, и там он помнил все, видел каждую черточку, и никогда не отпускал плеч девушки. Утром сны  уходили без следа, оставляя лишь призрачную тень сожаления. А потом был голубь с письмом. Он хранил их… и даже отвечал…

(продолжение следует)