Беспокойный мертвец или страсти вокруг Патрика, Игра первая. Завершена. Опции

[Toro]

Начинаем. Удачи всем игрокам

Сообщение отредактировал Toro - 14.03.2007, 14:43

[Вольфрам Бибервельт]

Поздний вечер 8 мая. Где-то в Гвибруке.

«Мой дорогой Сир!..»

Вольфрам отложил перо в сторону. Идея, посетившая его в таверне  «веселый поросенок», когда он поднимал бокал за Патрика Нуньяса, прельщала его все больше и больше. Королевская армейская конница осталась без своего капитана и требовалось в кратчайшие сроки найти ему замену. Конечно это безнравственно, делать карьеру на покойнике, но заманчивые перспективы, открывающиеся перед молодым бароном, ослепляли его своим блеском.
«Мечтать не вредно, вредно не мечтать, вспомнилась ему давняя пословица. В самом деле, почему бы и нет. Почему мне барону Вольфраму фон Бибервельту, поручику легкой кавалерии, не стать капитаном армейской конницы. Уж в чем-чем, а в знатности рода и заслугах его перед отечеством я не уступлю никому.»
Правда голосок сомнения и осторожности шептал на ухо:
«Остановись-ка, бароша! Ты сколько времени не показывался в строю, года три, не меньше. Забыл уж все, поди? Да и потом, вспомни про свои похождения и ту дуэль.»
Но горячий хмель удачи  заливал этот холодок в груди. В конце  концов, служба при дворе не означает проявления тактико-стратегических талантов, здесь более важна гибкость и политес. А что касается дуэли, разве Король не человек и не дворянин…
Решено, сейчас же напишу королю письмо с просьбой о присвоении мне чина капитана и назначении на должность командира королевской конницы Гвибрука.
Он снова взялся за перо.

«Мой сир!

В свете сложившейся ситуации с гвардией и бесславной кончиной Вашего слуги и моего друга Патрика Нуньяса,  имею честь предложить Вашему величеству свою шпагу, дабы использовать меня в качестве Капитана Королевской конницы.
Вы вольны распоряжаться мной по своему усмотрению.
Нижайше прошу не отказывать в моей просьбе.
Надеюсь оправдать оказанное доверие.

Засим склоняюсь перед Вашим величеством в низком поклоне

Ваш верноподданный Барон Вольфрам фон Бибервельт.»

Вот так.
Вольфрам  прочитал письмо и остался доволен написанным. В меру суховато, вне всякого сомнения верноподданно и оставляет некую недосказанность. Король, человек проницательный поймет, что барон Вольфрам фон Бибервельт будет предан престолу и не колеблясь отдаст свою жизнь за короля , буде такая необходимость представится.
Оставалось лишь надеяться.
И придумать как побыстрее передать письмо королю.

Сообщение отредактировал Вольфрам Бибервельт - 25.06.2007, 10:33

[Кипрас]

Поздний вечер 8 мая 1644г. Таверна «Тихий омут». Ад.

- Вот и схоронили нашего Патрика – тихо, как бы сам с собой произнес Кипрас. Настроение было препротивное. Леон размышлял о превратностях судьбы и дворцовых интригах, в которые оказался, втянут по самое не балуйся. Дело Нуньяса, сначала казавшееся таким простым, с каждым шагом следствия принимало все новый и новый оборот, забираясь, все выше и круче. Были задействованы интересы таких фигур, таких ферзей, что порой становилось страшно. Сведения, которые он успел собрать на данный момент, обжигали точно горящие угли в горне. Марколо, его шеф и добрый приятель ведет свою игру и не смотрит на творимые им обиды и жертвы. Да, информация жгла и обжигала, она будет тлеть еще не один год, а то и десяток  лет.  Кто он, убийца и кто заказчик. Его честь, ранее только предполагавший о вершинах этой «горы», теперь располагал такими сведениями, которые были способны, вывернут на изнанку весь госаппарат, затронув его верхушку. Из вершины можно было сотворить гладкое и ровное, как попа младенца, плато.
« Это не гора, а айсберг, а, скорее всего огромная куча навоза в которую ты умудрился вляпаться» - такие грустные мысли витали в возбужденном сознании Леона. Он сидел и тихо напивался. Его уже не радовал вкус того портвейна, который принесла Берта, тяготила и сама обстановка. Полчаса назад Его честь встречался со своим осведомителем, Старым Пью, тот передал ему кое-какие сведения подтвержденные записями разговоров и некими документами. С ним была девушка, которую Кипрас видел сегодня на панихиде.  «Дж…пер, по моему» - подумал Леон. Он был несказанно удивлен, увидев эту пару. Даже помнится, подкалывал, Пью: «как, дескать, такая красотка, клюнула на такого облезлого кота, и пройдоху, как Старина Пью. На что получил достойный ответ: «что их обеденило общее дело и ничего более». « Ну, ну, трудитесь во благо» - было сказано им в ответ.
Еще раз, перечитав принесенное у Кипраса заныли зубы. Он уже побывал дома, перед встречей, снял с себя броню и излишнюю амуницию. Незачем волновать общественность излишним бряцанием железа. К тому же он переоделся и приляпал себе окладистую бородищу. При себе Леон оставил лишь кортик.
- Вот де…мо – сказал он вслух.
Его услышал дремавший до этого молодчик, и как бы отвечая на оба высказывания Леона произнес:
- Вы насчет какого Патрика. Я знавал двух. Один, что живет за углом, старьевщик, скупердяй и пройдоха. К тому же, поговаривают, приторговывает краденым, и имеет в наследство старого хрыча- дедушку, который, в свою очередь, как переберет так ругается, что у окрестных коров рога завиваются, что ваш штопор. Второй же, простите, говновоз, собирает с улиц свежий навоз и собачеи какашки. К тому же обладает таким же стервозным характером, как дедушка первого. Загнись они в один день разом, я бы, лично, ни капельки не расстроился.
Кипрас взглянул на говорившего. Глаза его стали наливались кровью. Рука, до этого просто лежавшая на столе, так сжала кружку, что умей та говорить, так даже бы не пискнула.
- Изыди, пес смердящий. И не гневи меня, я в гневе страшен.
Молодчик, казавшийся до этого не способным ни на какие действия, ловко, с грацией гепарда, выскочил из-за стола, и выхватил кинжал, весьма профессионально попер на Его честь.
- Опля - воскликнул Леон и метнул в обидчика кружку.
- Потанцуем.
Просвистевшая кружка ударила молодчика в плечо, а не прилетела тому в голову, либо в грудь, как метил Кипрас. « Стареем» - подумал Леон. Перекувыркнувшись назад, крутанувшись через плечо, Его честь схватил стул, который мгновение назад был под ним, и уже в полуприсяде выставил оный навстречу блиставшему клинку. Народ до этого занимавшийся каждый своим делом, побросал свои занятия и уставился на очередное развлечение. Бармен, до этого не ожидавший столь резкого пуэте в пространстве и времени, замешкался за стойкой, доставая своего знаменитого «миротворца». Здоровенную дубину с надлежащей надписью. Такой если хорошо приложишь, можно было успокоить минут на 20-30.
Соперники продолжали кружить вокруг друг дружки. Клинок пел свою песню. На ножках стула и пальцах Леона появились порезы. Улучив момент Кипрас «завязал» клинок противника и, сделав подсечку, повалил молодчика на пол. Поприжав его перекладиной ножек, он каблукам сапога так двинул противника в пах, что тот запел акапелло, как мальчик на хорах.
Далее последовала вспышка света и усиливающаяся с нарастанием головная боль. Это был «миротворец» подоспевшего бармена. Тот не разбирался кто прав, а кто виноват. Падая, Кипрас машинально рванул бороду и вспомнил маму. Перевернув его, бармен тоже почему-то тоже вспомнил родителей.