Она, повесть с каплей мистики, любви и иронии Опции

[Gabriel]

~ Она ~

- Ну вот! А ты не хотела оставаться здесь!
Симпатичный паренек бережно наматывал на палец блестящий локон волос пригревшейся на его груди совсем молодой девушки. Та вздохнула и смяла в кулак накрывающую их нагие тела простыню.
- Чем ты занималась до побега из города, юная леди?
- Я исцеляла людей! – та села на кровати, потащив за собой простыню. – Вот пришел ко мне однажды толстый дядька и говорит: «У меня болит живот». А я ему говорю: «Это язва». А он мне говорит: «Я умру?». А я ему говорю: «Конечно, нет!». А он мне: «Я бессмертен?!!!»
Парень скатился с кровати, громко смеясь, и пустился в поиски одежды.
- Нет! Дослушай! – девушка встала на кровати, обмотавшись простыней. – А я ему говорю: «Язва излечима». А он мне говорит: «Так излечи меня скорей». А я беру и лечу его язву. А он мне говорит: «Сколько с меня?». А я ему говорю: «Нисколько. Это бесплатно!»
- Очень милосердно! – сквозь смех воскликнул парень, натягивая штаны. – Чем же ты зарабатывала на жизнь?
- Я? – та принялась прыгать на кровати. – Воровством!
- Ты безумна! Не переставая улыбаться, он остановил ее и поцеловал в носик. – Подожди немного, я что-нибудь принесу поесть.

Парень вошел в комнату и поставил на стол высокий глиняный кувшин с молоком и добрый ломоть хлеба. До сих пор укутанная в простыню девушка соскочила с кровати и принялась за еду, бормоча:
- Он мне говорит: «У меня болит живот». А я ему говорю: «Это язва». А он мне говорит: «Сколько с меня?». А я ему говорю: «Это бесплатно»
- Я это уже слышал... – мямлил парень, пережевывая хлеб. – Там, у рынка, надо помочь разгрузить воз с рыбой. Пойду, заработаю хоть грош.
- А он мне говорит... что? – та отвлеклась от еды. – Зачем? Я смогу украсть все, что ты захочешь!
- Воровство – не самый лучший способ заработка...
- Ну, почему же?.. – она села к нему на колени и обвила шею руками. – Смотри, как я умею!
Девушка уставилась на кувшин. Прошло с полминуты, парню надоело:
- Перестань дурачиться, я пойду...
Он встал, бережно посадив девушку на свое место. Она все не отрывала взгляда.
- Нет, стой! Погоди секунду, - она хватила его за рукав рубашки.
- Сюда! Немедленно! Несносный мальчишка! – донеслось из открытого окна.
Паренек открыл рот, чтоб что-то сказать, но замер... Кувшин... Он медленно поднялся над столом и завис в воздухе.
- Видишь? – прошептала девушка, отпуская рукав.
- Но... – он не успел договорить.
Кувшин с громким «бах» упал на пол и разбился, остатки молока растеклись по полу.
- Прости! Я все уберу! – девушка вскочила на ноги.
- Но как? – парень уставился на девушку.
- Негодный пацаненок! Если я поднимусь – тебе станет хуже! – кричал кто-то под окном.
- Я... я скоро вернусь... оденься...
- Нет! - девушка упала на пол и припала к его руке. – Не уходи! Мне страшно! Я...
- Прости... – парень вырвал руку и выбежал из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Рыба была большой, не совсем свежей и дурно пахла. Сквозь заплесневелые доски старого воза сочилась морская вода, капала на песок, моментально высыхая. Вспотевший паренек, засучив рукава, перекидывал рыбу с воза в рыночные ящики. Солнце безжалостно пекло головы людей.
Где-то за домом послышалась возня... Парень отвлекся от работы и наклонился к поилке для свиней, плеснув на лицо пригоршню воды. Рядом буйно кричала толпа людей. Он вытер лицо рубашкой.
- За работу, бездельник неблагодарный! – кричал рыночный торговец.
- Сейчас, - вздохнул парень и побежал вперед.
Как только за углом дома показались люди, он остановился и пригляделся. Сотня сельских жителей столпилась у виселицы, и злостно выкрикивали свои мнения:
- Повесить!
- Распять!
- Обезглавить!
На тяп-ляп сколоченную табуретку поставили девушку... с черными волосами, укутанную в простыню.
- Нет! – успел крикнуть парень, и рванул вперед, но был схвачен за шиворот торговцем.
- Работать, парень! Работать!
- Она! Она! – тот пытался вырваться.
- Она – ведьма! Охмурила десяток богатых мужиков и обчистила с дюжины ювелирных лавок!
- Нет! Она не ведьма! – парень вырвался из грозной хватки, оставив рубашку в руке торговца.
Кто-то надел на нее шею петлю. Девушка пыталась сопротивляться, но была связана. Из-под ее ног вышибли табурет, парень был слишком далеко. Она повисла в воздухе, дернув ногами. Толпа взревела. Но вдруг веревка дрогнула. Девушка из остатков сил жадно хватала ртом воздух. Что-то тихо хрустнуло, веревка оборвалась. Неподвижное тело рухнуло вниз, подняв столб пыли. Секунду спустя девушка подняла голову, снизу вверх посмотрев в глаза только подбежавшему пареньку.
- Ты жива? – он схватил ее лицо обеими руками. Она неприступно молча тонула в его глазах.
- Сжечь! Сжечь ведьму!
- Она не ведьма! Она умеет целить людей! – парень прижал еле живую девушку к себе. – Она хорошая...
- Она охмурила и его! – ревела толпа. – Сжечь! Они оба погибнут на кресте!

- Они сожгут нас, - шептал парень, пытаясь развязать руки. Она не проронила ни слова.
Грубо обтесанный столб стоял в дальнем углу площади, от него веяло запахом крови. Он и она, связанные спина к спине к столбу глупо ждали того, как под их ногами наберется достаточно дров и хвороста для погребального костра. Они тихонько дрожали на фоне суетящихся людей, поднимая взоры к чистому небу. Их лица были так близко, что они чувствовали дыхание друг друга. Неровное, но настолько сентиментальное, что хотелось плакать.
- Они сожгут нас, - еще тише повторил парень, пытаясь дотянуться до лица девушки.
Та вновь промолчала, невинно смотря в его глаза.
- Ты! – ее отвлек высокий человек в аккуратном сюртуке и узких брюках с красной полоской, означающих прямую принадлежность к городским властям. Он поправил пенсне, украшающее его крючковатый нос, и коснулся широкопольной шляпы в знак приветствия. – На этот раз ты не сможешь сбежать, ведьма.
- Она не ведьма! – закричал бьющийся, подобно птице в клетке, паренек.
Мужчина в сюртуке лишь улыбнулся, вновь поправляя пенсне.
- Боги не хотят ее смерти! – раздалось из толпы. – Веревка оборвалась! Мы не можем убить ее по божеским законам!
- Языческие суеверия! – донеслось в ответ. – Погоди, и до тебя, язычник, дело дойдет!
- Готово! – крикнула женщина, доставая из кармана охотничьи спички.
Спичка недовольно вспыхнула.
- Не бойся, - прошептал парень, повернувшись к девушке. Та заглянула глубоко в его глаза и тихонько всхлипнула.
Язычок пламени, нежно трепещущийся на теплом ветре, коснулся пучка соломы и... исчез, оставив в воздухе серую полоску, тянущуюся вверх. Женщина чертыхнулась и зажгла сразу три спички, пламя, уткнутое в солому, нежно обняло сухую траву, но та упорно не загоралась.
- Видите!? Боги не хотят их смерти!
- Да!
- Заткнитесь, язычники!
- Развязать их! – кричала толпа.
- Брысь, баба! – мужчина в шляпе и сюртуке грубо оттолкнул женщину со спичками и ткнул в костер принесенный факел.
Солома вспыхнула, поленья тихо затрещали.
- Не бойся, все будет хорошо, - непереставая шептал парень не слушающей его девушке.
- Ну? – перед ней вновь вырос мужчина в пенсне. – Как ты спасешься на этот раз?
Та безмолвно выражала идеал спокойствия, медленно моргая. Парень, сжав зубы, промолчал, переводя взгляд на пламя под ногами. Вдруг столб между их спинами хрустнул и накренился. Орущая толпа тут же заткнулась. Столб вновь щелкнул и в следующую секунду совсем повалился. Парень вскочил на ноги, наконец освободив руки.
- Нет! Этого не может быть! – закричал мужчина, хватая в воздухе падающее с носа пенсне.

- Они догоняют нас! – кричала девушка, еле удерживая на себе простыню.
- Туда! – кричал ее спутник, показывая пальцем на мельницу.
Они добежали до мельницы, ворвавшись в ветхую дверь. Парень, с легкостью перескочив пару поваленных наземь бревен, вцепился в еле заметную дверцу, ведущую наружу. Он дернул ручку, но дверь не поддавалась. Он пробовал еще и еще, но путь был закрыт.
- Черт! – выругался паренек. – Дверь заперта снаружи!
- Сжечь их обоих! – кричали на улице.
- Они сожгут мельницу, - тихо прошептала девушка. – Прости. Прости меня за все, я не хотела!
- Не бойся, все будет хорошо – обещаю!
- Прости, я не хотела, - повторяла та, когда выход из мельницы подперли бревнами, - ты тут не при чем, я не хотела тебя впутывать.
- Все будет хорошо, - повторял парень, прижимая ее к себе.
Огонь безжалостно терзал стены мельницы, даруя себе жизнь и свободу. Пару минут спустя все вокруг искрилось и трещало, но они этого не видели. Парень все также обнимал ее, сидя на полу, закрыв глаза. Они были вместе, и это было главным. Так же, как этой ночью. Так же, как их души с минуты знакомства. Он прижимал ее к себе, вдыхал запах ее волос. Она дрожала и тихонько всхлипывала, извинялась. Он не знал кто она. И ему было все равно. Она и он... и никого больше.
Стены глухо трещали, клонились то в одну, то в другую сторону.
- Прости, прости меня! – уже почти кричала запуганная девчонка.
- Я прощаю... – шептал парень, укрывая ее своим телом от летящих искр и пепла. – Прощаю...
Огонь будто ревел, пожирая сухие бревна. Мельница наклонилась, треснула и вдруг... развалилось. В воздухе бешено летели горящие бревна, щепки и искры. Парень прижался к земле, не решаясь открыть глаза и отпустить руки. Вдруг капля воды ударилась о его спину и пропиталась сквозь рубашку. Еще одна, и еще, и еще... огонь жалостно пускал столбы дыма... пошел дождь из ниоткуда. Паренек приоткрыл глаза и увидел черную землю. Черную, как смоль, как волосы его девушки. Крупные капли ливня, падающие с ясного солнечного неба, размывали черное покрывало, превращая его в грязь.
Парень приподнялся и посмотрел на пустую простыню в его руках. Ее нет. Она жива. Но ее нет... Он улыбнулся, уткнувшись лицом в простыню, вдохнув остатки ее запаха. Голос откуда-то сзади отвлек его:
- Ведьма сдохла! Убить предателя! Убить его!

Сообщение отредактировал Gabriel - 18.02.2007, 16:52

[Waylander]

Что-то мне это напоминает... может, рассказы Рэя Брэдбери? Да, определённо, там тоже мистика пополам с фантастикой, кое где разбавленной ложкой пессимизма. Я сетовал всегда, что в них юмора не хватает, - без него они "неполные", как бы "бессмысленные" (если слово "смысл" вообще применимо к фантастике).

В данном произведении не хватает ещё чего-то... может, предыстории? Если бы читатель поближе узнал героиню, покушение на её жизнь тронуло бы его куда больше. Ага и, чтобы окончательно уподобить произведение рассказам Бредбери, нужно было её таки сжечь вместе со всей деревней. Но я отвлёкся.

Среди плюсов данного произведения стоит выделить героиню, как весьма интересный персонаж. Герой получился тускловат (хотя, это в правилах жанра), но тема любви не раскрыта... ему нужно было броситься в огонь или ещё как-то выразить свою безграничную любовь, а-то он только лепечет что-то... гм, ну, это уже пошли мои личные измышления.

В общем, конечно, неплохо... весьма неплохо.