~ Она ~
- Ну вот! А ты не хотела оставаться здесь!
Симпатичный паренек бережно наматывал на палец блестящий локон волос пригревшейся на его груди совсем молодой девушки. Та вздохнула и смяла в кулак накрывающую их нагие тела простыню.
- Чем ты занималась до побега из города, юная леди?
- Я исцеляла людей! – та села на кровати, потащив за собой простыню. – Вот пришел ко мне однажды толстый дядька и говорит: «У меня болит живот». А я ему говорю: «Это язва». А он мне говорит: «Я умру?». А я ему говорю: «Конечно, нет!». А он мне: «Я бессмертен?!!!»
Парень скатился с кровати, громко смеясь, и пустился в поиски одежды.
- Нет! Дослушай! – девушка встала на кровати, обмотавшись простыней. – А я ему говорю: «Язва излечима». А он мне говорит: «Так излечи меня скорей». А я беру и лечу его язву. А он мне говорит: «Сколько с меня?». А я ему говорю: «Нисколько. Это бесплатно!»
- Очень милосердно! – сквозь смех воскликнул парень, натягивая штаны. – Чем же ты зарабатывала на жизнь?
- Я? – та принялась прыгать на кровати. – Воровством!
- Ты безумна! Не переставая улыбаться, он остановил ее и поцеловал в носик. – Подожди немного, я что-нибудь принесу поесть.
Парень вошел в комнату и поставил на стол высокий глиняный кувшин с молоком и добрый ломоть хлеба. До сих пор укутанная в простыню девушка соскочила с кровати и принялась за еду, бормоча:
- Он мне говорит: «У меня болит живот». А я ему говорю: «Это язва». А он мне говорит: «Сколько с меня?». А я ему говорю: «Это бесплатно»
- Я это уже слышал... – мямлил парень, пережевывая хлеб. – Там, у рынка, надо помочь разгрузить воз с рыбой. Пойду, заработаю хоть грош.
- А он мне говорит... что? – та отвлеклась от еды. – Зачем? Я смогу украсть все, что ты захочешь!
- Воровство – не самый лучший способ заработка...
- Ну, почему же?.. – она села к нему на колени и обвила шею руками. – Смотри, как я умею!
Девушка уставилась на кувшин. Прошло с полминуты, парню надоело:
- Перестань дурачиться, я пойду...
Он встал, бережно посадив девушку на свое место. Она все не отрывала взгляда.
- Нет, стой! Погоди секунду, - она хватила его за рукав рубашки.
- Сюда! Немедленно! Несносный мальчишка! – донеслось из открытого окна.
Паренек открыл рот, чтоб что-то сказать, но замер... Кувшин... Он медленно поднялся над столом и завис в воздухе.
- Видишь? – прошептала девушка, отпуская рукав.
- Но... – он не успел договорить.
Кувшин с громким «бах» упал на пол и разбился, остатки молока растеклись по полу.
- Прости! Я все уберу! – девушка вскочила на ноги.
- Но как? – парень уставился на девушку.
- Негодный пацаненок! Если я поднимусь – тебе станет хуже! – кричал кто-то под окном.
- Я... я скоро вернусь... оденься...
- Нет! - девушка упала на пол и припала к его руке. – Не уходи! Мне страшно! Я...
- Прости... – парень вырвал руку и выбежал из комнаты, захлопнув за собой дверь.
Рыба была большой, не совсем свежей и дурно пахла. Сквозь заплесневелые доски старого воза сочилась морская вода, капала на песок, моментально высыхая. Вспотевший паренек, засучив рукава, перекидывал рыбу с воза в рыночные ящики. Солнце безжалостно пекло головы людей.
Где-то за домом послышалась возня... Парень отвлекся от работы и наклонился к поилке для свиней, плеснув на лицо пригоршню воды. Рядом буйно кричала толпа людей. Он вытер лицо рубашкой.
- За работу, бездельник неблагодарный! – кричал рыночный торговец.
- Сейчас, - вздохнул парень и побежал вперед.
Как только за углом дома показались люди, он остановился и пригляделся. Сотня сельских жителей столпилась у виселицы, и злостно выкрикивали свои мнения:
- Повесить!
- Распять!
- Обезглавить!
На тяп-ляп сколоченную табуретку поставили девушку... с черными волосами, укутанную в простыню.
- Нет! – успел крикнуть парень, и рванул вперед, но был схвачен за шиворот торговцем.
- Работать, парень! Работать!
- Она! Она! – тот пытался вырваться.
- Она – ведьма! Охмурила десяток богатых мужиков и обчистила с дюжины ювелирных лавок!
- Нет! Она не ведьма! – парень вырвался из грозной хватки, оставив рубашку в руке торговца.
Кто-то надел на нее шею петлю. Девушка пыталась сопротивляться, но была связана. Из-под ее ног вышибли табурет, парень был слишком далеко. Она повисла в воздухе, дернув ногами. Толпа взревела. Но вдруг веревка дрогнула. Девушка из остатков сил жадно хватала ртом воздух. Что-то тихо хрустнуло, веревка оборвалась. Неподвижное тело рухнуло вниз, подняв столб пыли. Секунду спустя девушка подняла голову, снизу вверх посмотрев в глаза только подбежавшему пареньку.
- Ты жива? – он схватил ее лицо обеими руками. Она неприступно молча тонула в его глазах.
- Сжечь! Сжечь ведьму!
- Она не ведьма! Она умеет целить людей! – парень прижал еле живую девушку к себе. – Она хорошая...
- Она охмурила и его! – ревела толпа. – Сжечь! Они оба погибнут на кресте!
- Они сожгут нас, - шептал парень, пытаясь развязать руки. Она не проронила ни слова.
Грубо обтесанный столб стоял в дальнем углу площади, от него веяло запахом крови. Он и она, связанные спина к спине к столбу глупо ждали того, как под их ногами наберется достаточно дров и хвороста для погребального костра. Они тихонько дрожали на фоне суетящихся людей, поднимая взоры к чистому небу. Их лица были так близко, что они чувствовали дыхание друг друга. Неровное, но настолько сентиментальное, что хотелось плакать.
- Они сожгут нас, - еще тише повторил парень, пытаясь дотянуться до лица девушки.
Та вновь промолчала, невинно смотря в его глаза.
- Ты! – ее отвлек высокий человек в аккуратном сюртуке и узких брюках с красной полоской, означающих прямую принадлежность к городским властям. Он поправил пенсне, украшающее его крючковатый нос, и коснулся широкопольной шляпы в знак приветствия. – На этот раз ты не сможешь сбежать, ведьма.
- Она не ведьма! – закричал бьющийся, подобно птице в клетке, паренек.
Мужчина в сюртуке лишь улыбнулся, вновь поправляя пенсне.
- Боги не хотят ее смерти! – раздалось из толпы. – Веревка оборвалась! Мы не можем убить ее по божеским законам!
- Языческие суеверия! – донеслось в ответ. – Погоди, и до тебя, язычник, дело дойдет!
- Готово! – крикнула женщина, доставая из кармана охотничьи спички.
Спичка недовольно вспыхнула.
- Не бойся, - прошептал парень, повернувшись к девушке. Та заглянула глубоко в его глаза и тихонько всхлипнула.
Язычок пламени, нежно трепещущийся на теплом ветре, коснулся пучка соломы и... исчез, оставив в воздухе серую полоску, тянущуюся вверх. Женщина чертыхнулась и зажгла сразу три спички, пламя, уткнутое в солому, нежно обняло сухую траву, но та упорно не загоралась.
- Видите!? Боги не хотят их смерти!
- Да!
- Заткнитесь, язычники!
- Развязать их! – кричала толпа.
- Брысь, баба! – мужчина в шляпе и сюртуке грубо оттолкнул женщину со спичками и ткнул в костер принесенный факел.
Солома вспыхнула, поленья тихо затрещали.
- Не бойся, все будет хорошо, - непереставая шептал парень не слушающей его девушке.
- Ну? – перед ней вновь вырос мужчина в пенсне. – Как ты спасешься на этот раз?
Та безмолвно выражала идеал спокойствия, медленно моргая. Парень, сжав зубы, промолчал, переводя взгляд на пламя под ногами. Вдруг столб между их спинами хрустнул и накренился. Орущая толпа тут же заткнулась. Столб вновь щелкнул и в следующую секунду совсем повалился. Парень вскочил на ноги, наконец освободив руки.
- Нет! Этого не может быть! – закричал мужчина, хватая в воздухе падающее с носа пенсне.
- Они догоняют нас! – кричала девушка, еле удерживая на себе простыню.
- Туда! – кричал ее спутник, показывая пальцем на мельницу.
Они добежали до мельницы, ворвавшись в ветхую дверь. Парень, с легкостью перескочив пару поваленных наземь бревен, вцепился в еле заметную дверцу, ведущую наружу. Он дернул ручку, но дверь не поддавалась. Он пробовал еще и еще, но путь был закрыт.
- Черт! – выругался паренек. – Дверь заперта снаружи!
- Сжечь их обоих! – кричали на улице.
- Они сожгут мельницу, - тихо прошептала девушка. – Прости. Прости меня за все, я не хотела!
- Не бойся, все будет хорошо – обещаю!
- Прости, я не хотела, - повторяла та, когда выход из мельницы подперли бревнами, - ты тут не при чем, я не хотела тебя впутывать.
- Все будет хорошо, - повторял парень, прижимая ее к себе.
Огонь безжалостно терзал стены мельницы, даруя себе жизнь и свободу. Пару минут спустя все вокруг искрилось и трещало, но они этого не видели. Парень все также обнимал ее, сидя на полу, закрыв глаза. Они были вместе, и это было главным. Так же, как этой ночью. Так же, как их души с минуты знакомства. Он прижимал ее к себе, вдыхал запах ее волос. Она дрожала и тихонько всхлипывала, извинялась. Он не знал кто она. И ему было все равно. Она и он... и никого больше.
Стены глухо трещали, клонились то в одну, то в другую сторону.
- Прости, прости меня! – уже почти кричала запуганная девчонка.
- Я прощаю... – шептал парень, укрывая ее своим телом от летящих искр и пепла. – Прощаю...
Огонь будто ревел, пожирая сухие бревна. Мельница наклонилась, треснула и вдруг... развалилось. В воздухе бешено летели горящие бревна, щепки и искры. Парень прижался к земле, не решаясь открыть глаза и отпустить руки. Вдруг капля воды ударилась о его спину и пропиталась сквозь рубашку. Еще одна, и еще, и еще... огонь жалостно пускал столбы дыма... пошел дождь из ниоткуда. Паренек приоткрыл глаза и увидел черную землю. Черную, как смоль, как волосы его девушки. Крупные капли ливня, падающие с ясного солнечного неба, размывали черное покрывало, превращая его в грязь.
Парень приподнялся и посмотрел на пустую простыню в его руках. Ее нет. Она жива. Но ее нет... Он улыбнулся, уткнувшись лицом в простыню, вдохнув остатки ее запаха. Голос откуда-то сзади отвлек его:
- Ведьма сдохла! Убить предателя! Убить его!
давно я что-то забыла про эту тему....ну да ладно, пардоньте меня.