Глава четвертая. Час волка. Опции

[Всадник]

Свершилось. Час Судьбы настал. Все тайны открыты и теперь нам надо выстоять в последней схватке.

[Роджетт ДэФлор]

16 – 17 числа Глубин.

Вся моя столица выплеснулась на улицы встречать поредевшее воинство. Радости и слез было пропорционально потерям – то бишь почти поровну…
Народ праздновал, а я вместе с ближними отчаянно пытался восстановить армию. Число восполнить оказалось просто – понабрали молодежь и мужчин прямо от сохи, а вот выучка еще долго не подойдет к прежней отметке. Ну да что есть…
Меры были приняты, процесс пошел, и мы с Ольгой мучительно решали, что делать дальше.
Выигранная нами война была лишь третьестепенным эпизодом в кровавой буре, прошедшейся по миру. Ничего еще не было кончено… Лирия и Лакона сцепились и замерли, ожидая, кто первым одуреет от потерянной крови.
Олег восстановил контроль над своей Сетью – даже оставшись калекой, он нисколько не потерял хватки. Нити – плод его сотрудничества с Яромиром – несли информацию из центров мира, помогая нам если и не выйти из лабиринта, то хотя бы сделать пометки на его стенах.
Первой была весть от Всеслава. Ярно Фалесс разбил Шарка и рассеял лирийский экспедиционный корпус. Всеслав в данный момент укрывался в лесах севернее Фалессы вместе с десятком своих бойцов – осколками некогда грозного отряда «Волки», сотворенного моим давним знакомым… Где Мист в данный момент, Всеслав не знал – тот исчез сразу после покушения на Хаммерида (ныне покойного), явно исполненного им.
Овлур сообщал о затянувшемся бездействии армии вторжения. Ничего нового.
Аквилла прислала срочное сообщение, из которого явствовало, что в Озерном чертоге объявился Эвор Тилийский. Я возблагодарил и Шепчущего, и Маррега, узнав об этом. Гражданская война на моей первой родине меня, понимаете ли, не радовала, и в Эворе я видел единственную достойную доверия политическую фигуру. Данное мое впечатление Ольга целиком поддерживала. Более того, Аквилла из третьих рук услышала о чем-то вроде союза, заключенного Эвором с Лаконой в лице герцога Амарры.
Шаск, наш сторнийский резидент, молчал…
Сегодня утром пришло послание от Даджала. Лириец передал примерно следующее: «Это конец. Все погибло. Люди умирают. Власти не работают. Волнения. Анархия. Смогу ли выжить – не знаю. Отбой». Весело… Эх, ну почему же? Безумно жалко лирийскую культуру, лирийские города, да и самих лирийцев.
-Война, надо полагать, окончена? – сказал я Ольге, показав переданное Олегом послание.
-Возможно. А возможно, и нет, - пожала точеными плечиками она.
-Как же так? Они утратили контроль над Лирией, им неоткуда брать подкрепление и продовольствие… Хотя…
-И я о том же. Армия вторжения и так кормится в Лаконе. А вопрос с подкреплениями решается переходом местных на сторону Сафара – это ведь уже давно имеет место.
-Но… но ведь известие о катаклизме разрушит моральный дух солдат.
-Во-первых, а кто им скажет? Во-вторых, тем более у лирийской армии появится повод закрепиться на новых землях – возвращаться-то некуда.
-Этого не в коем случае нельзя допустить! Но мы ничего не можем сделать.
-Мы – ничего. А вот мы плюс Лес…
-Да. С этим согласятся все. В конце концов, жители Леса – почти наша кровь, больше, чем на две трети. Да еще общие границы… хмм… Но все же – Лес после Войны Полумесяца далеко не в лучшей форме. Союз не принесет ожидаемых выгод.
-А вот тут, Род, надо знать, с кем в лесу завести дружбу. Криллу уже никто не воспринимает всерьез. Герен активен и местами популярен, но недальновиден и некомпетентен. Эвор… Ну, ты его знаешь. Вы ведь чем-то похожи.
-Но ведь у Эвора явный недостаток сил и влияния.
-Силу мы ему и предложим. А влияние восстановится в процессе. Кстати, ты подумал о том, что союз с Эвором автоматически означает союз с Лаконой?
-Так ведь…
-Да, Род. Именно то, что нужно.
…Целый день Боярская дума обсуждала предложение, внесенное Олегом Святославичем. Наконец проект соглашения с «законным князем всея Полумесяца Эвором Тилийским» был представлен мне и Ольге. Он был высочайше одобрен (ну еще бы – мы же его писали!) и благосклонно утвержден к исполнению.
Я лично возглавил посольство и семнадцатого числа вновь оставил город.