Глава четвертая. Час волка. Опции

[Всадник]

Свершилось. Час Судьбы настал. Все тайны открыты и теперь нам надо выстоять в последней схватке.

[Франциск ле Шаорин]

17 день месяца Темнейших Глубин.
Лакона. Фалесса.

   Так-так-так... Вернулся благородный Ярно, мой заклятый друг и государь. Это, наверное, не очень плохо, хоть и не слишком хорошо.
   А очень плохо то, что, благодаря Саоле и герцогу Амарре, я вышел из доверия у достославного императора. Или – почти вышел...
   Вот этим "почти" нужно было воспользоваться, причем – срочно. Далее, как говориться, или – план, или пропал, точнее, пропали мы с Иветтой. А вот этого допустить никак нельзя!
   Решено: сегодня же вечером приглашаю его Императорское Величество на "дружеский ужин в неофициальной обстановке". Очень надеюсь, что сие мероприятие плавно перетечет в неконтролируемую (само собой, не с моей стороны) попойку, коих Ярно так недоставало в военном походе.
   Надо сказать, Император долго не ломался. Ровно в назначенный час самоуверенный красавец Ярно ле Фалесс нарисовался на пороге моего кабинета (разумеется, пышно убранного ради августейшего гостя), сопровождаемый почтительным дворецким.
   - Ну, здравствуй, Франц, - ухмыльнулся Император, обшаривая глазами комнату.
   - Рад Вашему возвращению,  - широко улыбнулся я, протягивая руку.
   Ярно мгновение колебался, потом все же ответил рукопожатием.
   - Интересно, чего такого ты хотел мне сообщить, что нельзя сказать на совете? – в голосе Императора по-прежнему сквозила ирония, но за стол он-таки уселся, правда, приступать к еде не спешил.
   - На совете, Ваше Императорское Величество, говорит Первый Министр Франциск ле Шаорин, а на пирушку, подчеркиваю – дружескую! – Вас позвал старина Франц; значит, беседовать можно по-приятельски, без протокола...
   С этими словами я ловко откупорил бутылку старого лаконского, разлил ее по кубкам, протянул один Ярно. Кубок он взял, но подождал пока я выпью из своего. Осторожный стал, собака... И зря! В мои планы никоим образом не входит травить правителя, он мне нужен живым и здоровым, только возможно более пьяным.
   Поэтому я предусмотрительно запасся лучшими винами, какие только можно было достать в наше смутное время. В общем-то, не напрасно, Ярно отдал должное моему гостеприимству под собственный рассказ о недавних сражениях. К сожалению, мне он тоже не дал расслабляться, усиленно подливая, но я пил возможно меньшими глотками, усердно закусывал, к тому же прямо перед пьянкой слопал кусок масла размером чуть ли не с кулак. Император, изрядно захмелев, разродился-таки вопросом:
   - Франц, старый пройдоха, уже ты-то знаешь, что произошло в семействе Амарра?
   Я тщательно готовился, продумывая ответ, поскольку ожидал этого.
   - Знаешь, Ярно, люди болтают разное, но, не в обиду Иванэ будет сказанно, Александра его покинула сама. Да и то – молодой жене внимания хочется, любви, ласки, наконец, а муженьку государственные заботы милее всего. Лекса как-то оборонила, что на любую ее просьбу о совместном досуге только и слышит: "дело Императрицы", "Совет у Императрицы", "Поручение Императрицы". Дома милейший герцог бывал лишь ночами, да и то не всегда... На чашу весов была поставлена семейная жизнь, на другую – дела государственные... Обаяние Саолы перевесило...
   - Саолы? – что ты хочешь этим сказать??? – прогремел Ярно, хватая меня за отвороты камзола.
   - Я и так заболтался, - пьяно икнув, я мягко убрал руки Императора. – Давай на скользкие темы завтра побеседуем, на трезвую голову... А то у меня уже комната кружится, вот-вот потолок рухнет.
   - Ну и змей же ты, Франциск, - прохрипел Император (его и в самом деле одолела икота). – Но ты прав, утро вечера мудренее. Но не надейся, я не забуду об этом разговоре.
   Высказавшись, он не замедлил покинуть мой кров, сопровождаемый почтительным Экташем, должным доставить августейшего гуляку прямо до его покоев.
   Ну, Иви, дерзай!