Часть вторая: Возрождение из пепла Опции

[Народ]

2632 год, месяц Гребня.
Рунн. Монтристид.


          Серый цвет всегда шёл служителям всевозможных культов. Шёл он и последователям учения Каспиана. Серые капюшоны и балахоны только способствовали укрощению строптивости и гордости молодых монахов и святых отцов. Кротость и смирение, облачённые в серое одеяние, никогда не подвергались насмешке или пренебрежению со стороны обывателей. Наоборот, обыватели начинали уважать и других, носящих тот же цвет одежды. Например, мышей и крыс. А носители высокого церковного сана сильно укрепили любовь к попугаям и павлинам, из-за схожести в многообразии красок одеяния, которое миряне видели прекрасно в отличие от душевного богатства их носителей. И никто, принимая во внимание заслуги церковников, не видел вреда в том, что они украшали свои серые шкурки драгоценными булыжниками. Правда, не все избрали красоту, как основное оружие. Некоторые отдавали предпочтение проверенным временем клыкам. И тогда серые смиренные мышки становились грозными крысами-инквизиторами, которых никто не осмеливался упрекнуть в нечистоплотности и агрессивности.
          И вот один из живых представителей негласного символа ордена инквизиторов решил внести свою лепту в святое дело Матери Нашей Церкви. Крыс, азартно помахивая облезлым хвостом, со всем уважением и кротостью вцепился в босую ногу бывшего главы бывшего Ордена Клинка Господнего, ибо путь к спасению души, как всем известно, лежит через страдания грешной плоти. Несчастный еретик же, отблагодарил тварь божью сильным пинком ноги, оставаясь в своём греховном неведении. Резкое движение далось Монбару ещё тяжелее предыдущего, руки, закованные в кандалы, нещадно болели, да и раны, полученные в последнем безумном сражении, никто не собирался залечивать.
          Да, сражение они всё же проиграли. Проиграли и войну. Но Андре свято верил, что не всё ещё потеряно, и главное сражение мира ещё состоится. Состоится благодаря жертвам, которые принесли его братья там, на поле у ворот Монмиракля. Они все пали выполняя его приказ. Приказ, который мог стать величайшей ошибкой, а мог оказаться и той малой монеткой, что перевесит чашу весов в нужный момент. Андре де Монбар думал теперь об этом постоянно. Да и о чём ещё ему думать, целыми днями сидя в сырой камере прикованным к скользкой стене на грязной соломе. Два месяца первый и последний из «клинков» был предоставлен своим думам. Два месяца он, несмотря на проклятие глав всех орденов, молил Каспиана о спасении душ своих погибших братьев. Два месяца он, единственный из выживших в том побоище, ждал своей участи.
          И вот, наконец, они пришли к нему. Пара крепких инквизиторов, охрана или палачи, пока было не ясно. Секретарь, принёсший столик и кипу чистой бумаги. Пара инквизиторов постарше саном, Первосвященник Сильвиус XI, глава Службы Имперской Безопасности и он, император Александр XVIII. Правда, последний пробыл с Монбаром не долго, тюремный воздух явно нагонял на него тоску. Но Андре знал, император ещё вернётся его навестить.
          Первый допрос, даже скорее беседа. Ленивые вопросы следователя, ленивые ответы «клинка». Двухдневный перерыв. Вновь беседа. Вновь перерыв. Наконец, первая угроза и разминающиеся на глазах Монбара костоломы. Стена спокойствия и смирения перед богом. Смена обвинителя. Первые пытки. Новые вопросы.
          Его допрашивали и пытали, пытали и допрашивали. Ему угрожали и молили спасти душу. Ломали кости, жгли кожу и напоминали о грехе лжи и неповиновения. Монбар часами пересказывал операции, выполняемые по приказу конклава, и днями перечислял святыни и богатства, захваченные в этих походах. Инквизиторы часами предлагали сознаться в сговоре с Дьяволом, палачи днями практиковались на главе «клинков» в своём искусстве.
          Наконец устали все. Было объявлено о дне последнего допроса, на который были приглашены Первосвященник и император. Монбару посоветовали ночью подумать о своей душе. Он провёл её в воспоминаниях и молитве. Проснулся последний глава «клинков» как после ночной попойки с хорошими друзьями: бодрый, полный идей и готовый сравнять горы с землёй. Стража помогла ему умыться, привести свой внешний вид в относительный порядок и отнесла в зал для допроса, ибо своих сил и здоровья даже на небольшую прогулку палачи ему не оставили. Это действительно был зал, правда, очень малых размеров и под землёй, но света тут было несравненно больше, и исходил он не от пыточных очагов. За стоящими полукругом столами уже собрались все его сегодняшние судьи и дознатчики, что явилось для Монбара неожиданностью: он уже внутренне приготовился к нескольким часам ожидания величественного появления Первосвященника и императора. Но сегодня Александр и Сильвиус дожидались его, Монбара, появления.
          Если бы Монбар был в состоянии, он бы вошёл как обычно, с гордо поднятой головой, прямой спиной и горящими глазами. Сегодня же Андре пришлось ограничиться гордым взглядом несломленной души. Казалось, что окружавшие его рослые подпалачики-инквизиторы – личная гвардия главы «клинков». Андре де Монбара усадили на простой стул посреди комнаты прямо перед столом судей. Суд начался.
          - Арестованный, назовите своё имя, - серый, пустой голос одного из инквизиторов. Главные вопросы сегодня будет задавать явно не он.
          - Андре де Монбар, магистр Ордена Клинка Господнего, граф… - продолжить ему не позволили.
          - Специальными указами его преосвященства Первосвященника Сильвиуса XI и его величества императора Александра XVIII, вы, Андре из рода Монбар, лишены монашеского сана и дворянского титула, - инквизитор-церемониймейстер прямо таки сорвался толи на крик, толи на визг.
          - Как будет угодно верховным слугам Его…
          - Итак, начнём, пожалуй, - получив молчаливое согласие Первосвященника, император активно изображал полнейшую скуку, инквизитор-церемониймейстер продолжил, - Пункт первый. Слуга Божий Андре обвиняется в сговоре с дьяволом и совершении по приказу его поступков порочащих светлое имя Церкви Нашей и Империи. Есть ли у вас, обвиняемый, что сказать в своё оправдание?
          - Ложь. Всё вами сказанное ложь. В данной ситуации вам следует обвинить несколько поколений предыдущих императоров и кардиналов в сговоре с Лукавым, ибо на каждое действие Ордена у меня найдётся письменный приказ.
          - Вы поплатитесь за подобную дерзость, Монбар, - на этот раз вскипел Первосвященник. – Есть ли у вас прямые распоряжения, следуя которым вы и ваш еретический орден должны были уничтожать народы и красть у них принадлежащее им имущество?
          - Нет, таких приказов у меня нет. Но есть распоряжения, предписывающие любыми средствами привести некоторые народы и племена в лоно Церкви Нашей. А право на трофеи даровано ещё первому магистру Ордена…
          - Довольно, - ранимая натура императора не терпела пустых споров. – Переходите к следующему пункту.
          - Да, ваше величество. Но… Да, ваше величество, слушаюсь, - инквизитор суетливо перебирал свои записи.
          - Пункт второй. Вы, Андре из рода Монбар, обвиняетесь в греховных сношениях с некой Эскариной ле Фэй, еретичкой и главой еретического культа.
          - Я отказываюсь отвечать по этому обвинению, я всё-таки рыцарь!
          - Нет, вам придётся. Кстати, напомню, что вы лишены рыцарского звания. А связь с еретичкой Эскариной ле Фэй привёл к тому, что вы замыслили бунт против императора, с целью раскола нашей великой империи и захвата власти на некоторой её территории.
          - Никакого бунта я не замышлял. И мои братья пали невинными жертвами некоторых церковных сановников, жадных до чужого богатства.
          - За эту клевету вы также ответите, Монбар, - отец Сильвиус прямо таки трясся от переполняющей его ярости.
          - Я отвечу за все свои ошибке, но не перед вами, не здесь и не сейчас!
          - Довольно, - император окончательно заскучал в совсем не светском дворцовом обществе, - заканчивайте с этим, господа. Разве вы не видите, он ни в чём не  сознается: ни в помощи еретикам, ни в накоплении военных сил на Мэлите. Заканчивайте, прошу вас.
          - Брат-инквизитор, прошу, - не Первосвященник, а сама любезность.
          - Итак, суд, в лице его императорского величества Александра XVIII, Первосвященника Рунна Сильвиуса XI, постановил: признать Андре из рода Монбар еретиком и государственным преступником. Т.к. вышеназванный Андре не смог предоставить суду никаких опровергающих обвинения доказательств своей правоты и непогрешимости, суд постановил конфисковать всё имущество преступника в пользу императорской казны, а самого его предоставить очистительному пламени, дабы спасти его бессмертную душу от вечных мук…

Сообщение отредактировал Нортмер - 27.05.2008, 20:01

[Сандра дэ Ла Прад]

25 число месяца Полотна.
Рунн. Дом Прад.

      Когда с самого утра в доме все сверкает, когда слуги носятся в торопливой поспешности доделывая казалось бы несущественные мелочи, когда брат и сестра Прад, встречаясь осматривают друг друга с особой критичной внимательностью – это значит лишь одно: в доме ожидается большой прием. Тан Алиера и его рыжеволосая сестрица улыбнулись, закончив осмотр:
- Сандра, ты восхитительна. Этот темно-зеленый бархат платья поразительно тебе идет.
      Брови девушки поднялись в насмешливом вопросе:
- Дирок, кажется, вечер еще не начался, а ты уже очаровываешь.
- Со своей сестрой я могу быть кристально честен.
- А с другими девушками? Им ты врешь? – продолжила безжалостный допрос Сандра.
      Глубокие, зеленые глаза брата сверкнули, хотя лицо осталось серьезным, как никогда:
- Моя прекрасная сестра, да будет тебе известно, что я никогда не соврал ни одной девушке. А вот ты сейчас – нервничаешь и срываешь на мне свое беспокойство, - его губ коснулась ослепительная улыбка, когда он нагнулся и поцеловал Сандру в лоб. – Пойдем? Скоро прибудут первые гости.
      Сандра привстала на цыпочки, обняв брата за плечи и прижавшись к его щеке своей. Губы ее улыбались мягко и тепло:
- Ты у меня всегда был и есть – самый лучший, Дирок. Вот только – откуда ты знаешь, что гости скоро приедут? – в голосе появилась лукавая издевка. – До назначенного часа еще много времени.
      Дирок ловко подхватил сестру под руку, направляясь к лестнице, а потом и вниз – в огромный, освещенный многочисленными свечами холл, где они собирались встречать гостей. Шагая вниз, он пояснил:
- Сандра, даже живя в нашем диком, северном крае, твой брат великолепно знает о том, что на подобные званные приемы гости имеют обыкновение прибывать за час или два до назначенного времени, - юноша помолчал и, улыбнувшись, закончил. – И потом: мы ожидаем прибытия большого количества очаровательных, восхитительных молодых номени. А их я чувствую душой.
- Плут! – завершила его речь рыжеволосая красавица.
      Одновременно с ее безапелляционным  «приговором», послышался звучный голос дворецкого, которому вторили решительные, быстрые шаги гостя:
- Граф Рикардо Кристобаль Фе Арида!
      В дверях показалась фигура высокого, великолепно сложенного морского офицера, при взгляде на него лицо Дирока, как заметила Сандра, озарилось веселой усмешкой:
- Рад видеть тебя, старый друг!
      Черные глаза графа с невыразимой мольбой обратились к улыбнувшейся ему Сандре:
- Номени, судя по вашей красоте и обворожительности, вы сестра этого наглеца, которого спасает лишь узы нашей «древней» дружбы… Я умоляю вас не верить его словам. Мы с ним – одного возраста! А он из какого-то черного умысла «чернит» меня перед такой ослепительной красавицей, - закончив свою пламенную, яркую речь, Рикардо прижался губами к душистой руке Сандры, еле сдерживающей смех и останавливающей Дирока повелительным взглядом:
- Граф, даже если бы я не была о вас наслышана от своего брата, то узнала бы по этим удивительным и ласкающим слух любой девушки словам. И, уверяю, что именно родство с Дироком, заставляет доверять не словам, а глазам. А они меня не обманывают. Я вижу перед собой одного из самых блистательных капитанов южного флота Империи, - девушка улыбалась, когда ее зеленые глаза встретились с ласковым взором графа Арида. – Дирок, я провожу графа в гостиную и вернусь.
- Лучше его провожу я, - решительно сказал Дирок, ухмыляясь. – А то ты рискуешь забыть обо всем на свете. Рик, в течении вечера ты еще не раз сможешь восхититься моей золотой сестрицей, но встречать гостей без нее я не смогу даже ради нашей с тобой дружбы.
      Сандра улыбнулась первому гостю и подошла к зеркалу, чтобы еще раз оглядеть себя, но в этот миг опять послышался голос дворецкого:
- Агнесса де Анфра!
      Зеленые глаза засветились благодарностью, когда в холл вступила очаровательная, белокурая девушка. Рыжеволосая фрейлина поспешила навстречу новоприбывшей:
- Агнесса, как я рада, что ты пришла чуть раньше. Ты даже не представляешь, насколько спокойнее мне стало, - Сандра с искренним восхищением оглядела свою прекрасную подругу. – Пожалуй, я не буду говорить тебе комплименты…
- И правильно сделаешь, сестра, - раздался глубокий, бархатный голос за ее плечом. – Потому что это с огромным удовольствием сделаю я.
      Дирок дэ Ла Прад склонился перед улыбнувшейся его словам номени де Анфра и, подняв свои загоревшиеся опасным огнем глаза, сказал:
- Вы восхитительны, номени. Клянусь всеми богами, что солнце и луна сейчас вошли в наш скромный дом, чтобы озарить его взглядом ваших глаз, теплотой вашей улыбки, - с этими словами, Дирок поднял белоснежную руку девушки, целуя каждый пальчик.
- Благодарю вас, Дирок, но боюсь, что не заслуживаю столь многочисленных похвал, - безукоризненные черты лица красавицы-фрейлины светились улыбкой. Девушка повернулась к хозяйке дома: - Сандра, ты можешь на меня рассчитывать. Я рада быть тебе полезной.
      Рыжеволосая фрейлина с искренней радостью кивнула головкой, следя, как ее брат проводит гостью в гостиную. Она не успела перевести дух, как Дирок вернулся:
- Рик своего не упустит.
- О, я не сомневаюсь в твоем друге, - нежно промурлыкала его сестра, поправляя бархатную ленточку на шее. – Граф околдует своими манерами, голосом и взглядами любую девушку. Надеюсь, что у Агнессы хватит мужества противостоять его обворожительности. Как и твоей, милый брат.
- Ты не справедлива к нам, Сандра, - в тон ей ответил Дирок, играя фамильным перстнем. – Красоту надо воспевать.. И сколько бы голосов ей не пели – все будет мало.
    Девушка фыркнула, но не успела ничего ответить, потому что вошедший дворецкий объявил следующих гостей:
- Князь Готфрид Иоганн фон Торнхейм с сыном и дочерью!
      Вошедшие дружно три человека смотрелись внушительно. Между двумя величественными и высокими мужчинам, чуть впереди выступала казавшаяся хрупкой девушка. Сандра почему-то вспомнила себя, когда одиннадцатилетней девчонкой она приехала в Осколок на первый в ее жизни официальный прием. И она шла рядом с отцом и впереди своих братьев, выступая как взрослая номени, хотя, как ей вспоминалась – тогда все казалось «взрослым», а она – была лишь маленькой, но очень старающейся выглядеть большой девчушкой.
- Рада приветствовать вас в своем доме, князь, - рыжие локоны едва заметно качнулись, когда Сандра присела в реверансе, тут же поднимаясь и с улыбкой встречая мрачный взгляд брамерского владыки.
- Нам приятен ваш визит, - Дирок был рядом, и она чувствовала его, даже не оглядываясь. – Надеюсь, вы представите нас своим детям, князь?
      Густые, черные брови нахмурились, Иоганн-Готфрид Торнхейм казалось бы угрожающе навис над всеми, но голос его прозвучал ровно, отразившись от стен холла:
- Мой сын – Хайнц фон Торнхейм. Моя дочь – Клариссия.
      Сандра едва заметно прикрыла глаза густыми, рыжими ресницами, протягивая маркизу Торнхейм свою изящную руку, а затем обменялась с его сестрой взглядами, приветствуя. Дирок понял все без малейшего намека, предложив Кларе руку и отходя в сторону, чтобы пропустить свою сестру, ловко подхватившую под руки величественных представителей Высокого дома Торнхейм, очаровательно улыбаясь, то одному, то другому и беззаботно интересуясь тем, как они доехали до их дома и погодой. Тан Алиера намеренно задержался, останавливаясь со своей спутницей у одного и зеркал и срывая белоснежную розу:
- Вы позволите? Этот цветок придаст еще больший блеск вашей коже, номени, - он улыбнулся и ловко прикрепил душистый подарок к манжету. Когда девушка вскинула на него глаза, тан Алиера легко продолжил. – В ваших глазах можно было бы утонуть, но я с вашего разрешения – буду любоваться.
      Он вновь положил тонкую руку девушки на изгиб своей руки и провел ее следом за уже ушедшими в гостиную отцом и сыном Торнхейм. Клара небрежно подняла руку с подарком и чуть коснулась лепестков розы губами, странно улыбнувшись собственным мыслям и благодарно кивая графу дэ Ла Прад. Сандра вежливо представила новоприбывших, следуя скорее правила этикета, так как все они безусловно были знакомы. Девушка проследила, что князь занял место в одном из кресел, устремляя хмурый взгляд в огонь камина, а молодые люди затеяли небольшую беседу – одну из тех милых и ни к чему не обязывающих бесед, которые можно начинать с какого угодно места и продолжать до бесконечности или до любого удобного случая. Фрейлина сделала едва заметный знак, и слуга бесшумно обошел гостей, угощая легкими напитками. А хозяева вновь вышли в холл, ожидая прихода следующих гостей. И они не замедлили явиться.
- Ее Величество, вдовствующая Императрица Эрмина! Герцог Диего-Альберто Иберо! Герцог Антонио Иберо! Герцогиня Иберо с сыном Фернандо и дочерью Беатрис! Герцог Альбрехт Динштайн!
      Сандра невольно выпрямилась еще больше и на мгновение затаила дыхание: почему-то встречи с родными Эрмины по-особому волновали ее. В конце концов, лишь доброте своей царственной подруги она обязана тем, что на нее смотрят почти как на равную. Хоть она совсем этого не заслуживает. Сандра распахнула свои огромные глаза, приветливо встречая новоприбывших и ласково приветствуя каждого. Фрейлина продолжала очаровательно улыбаться, встречая строгий, ледяной взгляд герцога Остаррики, внимательный герцога Иберо – того, кто являлся едва ли не основной причиной сегодняшнего вечера, нежного Эрмины, вежливого герцогини Иберо, равнодушно-холодного Фернандо и Беатрис, искреннего адмирала Иберо.
- Это честь для нас принимать Вас в своем доме, - негромко сказала фрейлина, присаживаясь в реверансе перед великолепными представителями дома Иберо.
      Рыжеволосая головка гордо поднялась, изумрудные глаза внимательно вглядывались в каждого из семьи Иберо. Адмирал ответил улыбкой, вдовствующая герцогиня и ее дочь - короткими наклонами головы, братья Иберо - изысканно вежливыми поклонами, герцог Динштайн коротким кивком своей красивой головы. Во все еще траурных одеждах всех этих людей виделся неуловимо-изысканный штрих, отмечающий их принадлежность к Высокому Дому, где каждый знал и помнил какое имя он носит. За плечом фрейлины Дирок отдал отменно-превосходный поклон всем еще раз:
- Двери нашего дома открыты для вас.
      Сандра улыбнулась, встретившись взглядом с Эрмини и чуть отступая, чтобы провести гостей в дом:
- Прошу вас, проходите и располагайтесь, - она чуть заметно кивнула по направлению к правому углу большой гостиной: Рикто - первый музыкант и сочинитель столицы, мягко взмахнул рукой, начиная одну из плавных, южных мелодий.
Гости проходили, рассматривая стены с огромными гобеленами, вышитые еще во времена Константина Миротворца*. Сандра еле заметно повела обнаженными плечами, поправляя кружево темно-зеленного платья.
- Сандринья, что  с тобой? Ты волнуешься?
- Немного, Ваше Величество, - тихо ответила фрейлина.
- Ох, что за официальность. Ты заигрываешься.
- О нет.. Эрмини, просто сейчас я нахожусь на своем месте, с которого уже мне не сойти. Никогда, - улыбка на губах была как всегда обворожительной. Чуть тряхнув головой, бывшая фаворитка вновь присела в реверансе и, поднимаясь, тихо попросила: - Не защищай меня от собственной памяти, Эрмини. С ней только я смогу справится.. Когда-нибудь.. Тебя зовут..
      Сандра поймала взгляд брата и едва заметно кивнула на дверь. Им предстояло встретить еще гостей. Рыжеволосая девушка посмотрела на часы и чуть вздохнула: стрелки подходили к отметке три – время назначенного приема.
- Они сейчас будут, - склоняясь к сестре и чуть целуя ее в щеку, прошептал Дирок.
- Какая точность. – фыркнула его сестра, ласково беря под руку. – Всех девушек одарил вниманием, плутишка?
- И не только девушек, но и двух самых восхитительных женщин.
- О, позволь я угадаю, ты подарил каждой из них по алой розе?
      Дирок покачал головой:
- Нет, я подарил красную розу императрице… и алую розу герцогине…
- Боясь их перепутать в суете вечера, - опять подколола его сестрица.
- Не угадываешь, моя очаровательная егоза, я всего лишь отметил те чувства, которые родились в моем сердце при виде их красоты.
- Надеюсь, ты мне расскажешь по-родственному, что это за чувства? – заинтересовалась Сандра.
- Конечно: искреннее восхищение и восхищение искренностью, - и он так задорно подмигнул, что девушка прыснула от смеха.
- Первый Тан Севера Рой Артурсон Фрост! Тангабранд Айс тан Севера и наместник Ирра! Ее Высочество Асни Александрит-Фрост! Виктория-Екатерина Фрост!
      Появившиеся люди могли впечатлить своим видом любого: у всех четверых была повадка зверей – гордая, независимая стать. По-разному, но ощущалось это и в хрупкой фигурке Виктории Фрост, и в ее широкоплечем брате. Сандра невольно усмехнулась собственным мыслям: «Боги! О чем ты думаешь? Ну, кого тебе напомнила эта большеглазая полудевушка-полудитя? – и она не могла не ответить себе честно: - Очаровательного котенка. А все кошки, даже самые маленькие – независимы, горды, сильны и живучи…» Сандра улыбнулась, услышав слова своего брата:
- Мы рады видеть вас.
- Счастлива приветствовать вас, - добавила Сандра, встречаясь вновь с каждым из них взглядом.
      Мягкий, почти робкий взор – Виктории, ясный, чуть насмешливый взгляд Асни Райм, засветившиеся удовольствием глаза тана Буревестника и спокойно-невозмутимый взгляд Первого Тана Севера. Почему-то Сандре показалось, что в их теплом доме повеяло холодным воздухом гор и она едва сдержалась, чтобы не передернуть плечами. Вновь выручил Дирок, который ловко подхватил под руки двух девушек, сопровождая их в огромный гостиный зал и уже напевая что-то:
- Маленькая принцесса, вы позволите мне сегодня быть вашим рыцарем? Знаете, такие страшные в своей невозмутимости номены, которые бросят свою железную перчатку любому, кто осмелится косо посмотреть на их избранниц.
- Но вы совсем не страшный, Дирок, - послышался нежный голосок девушки.
- Не говоря уж о том, что невозмутимым вам быть сложно, - добавила Асни.
- Тан Райм, вы удивительно правы сегодня, - Сандра услышала в голосе брата усмешку, когда приглашала за собой двух легендарных танов своей родины. – Мне сложно сохранить невозмутимость, Асни, когда я вижу, насколько вы обворожительны… в платье.
      Сандра улыбнулась своим спутникам:
- Надеюсь, вам понравится наш скромный прием, мой тан, - мурлыкнула она, посмотрев прямо в спокойные глаза Роя Фроста.
      Этот человек ответил вежливым и коротким кивком, не сказав ни одного слова. Молодая фрейлина фыркнула в глубине души: «Варвар!». Но ее рыжеволосая головка тут же обратилась к Тангабранду Айсу:
- Я уверена, что вы забыли, мой тан, но сегодня исполнится моя детская мечта – танцевать с вами.
- Буду надеяться, что это была не единственная ваша мечта, Сандра, - в серых глазах Буревестника сверкнул яркий огонь, когда он посмотрел на очаровательное лицо хозяйки дома, засветившееся искренней радостью.