Часть вторая: Возрождение из пепла Опции

[Народ]

2632 год, месяц Гребня.
Рунн. Монтристид.


          Серый цвет всегда шёл служителям всевозможных культов. Шёл он и последователям учения Каспиана. Серые капюшоны и балахоны только способствовали укрощению строптивости и гордости молодых монахов и святых отцов. Кротость и смирение, облачённые в серое одеяние, никогда не подвергались насмешке или пренебрежению со стороны обывателей. Наоборот, обыватели начинали уважать и других, носящих тот же цвет одежды. Например, мышей и крыс. А носители высокого церковного сана сильно укрепили любовь к попугаям и павлинам, из-за схожести в многообразии красок одеяния, которое миряне видели прекрасно в отличие от душевного богатства их носителей. И никто, принимая во внимание заслуги церковников, не видел вреда в том, что они украшали свои серые шкурки драгоценными булыжниками. Правда, не все избрали красоту, как основное оружие. Некоторые отдавали предпочтение проверенным временем клыкам. И тогда серые смиренные мышки становились грозными крысами-инквизиторами, которых никто не осмеливался упрекнуть в нечистоплотности и агрессивности.
          И вот один из живых представителей негласного символа ордена инквизиторов решил внести свою лепту в святое дело Матери Нашей Церкви. Крыс, азартно помахивая облезлым хвостом, со всем уважением и кротостью вцепился в босую ногу бывшего главы бывшего Ордена Клинка Господнего, ибо путь к спасению души, как всем известно, лежит через страдания грешной плоти. Несчастный еретик же, отблагодарил тварь божью сильным пинком ноги, оставаясь в своём греховном неведении. Резкое движение далось Монбару ещё тяжелее предыдущего, руки, закованные в кандалы, нещадно болели, да и раны, полученные в последнем безумном сражении, никто не собирался залечивать.
          Да, сражение они всё же проиграли. Проиграли и войну. Но Андре свято верил, что не всё ещё потеряно, и главное сражение мира ещё состоится. Состоится благодаря жертвам, которые принесли его братья там, на поле у ворот Монмиракля. Они все пали выполняя его приказ. Приказ, который мог стать величайшей ошибкой, а мог оказаться и той малой монеткой, что перевесит чашу весов в нужный момент. Андре де Монбар думал теперь об этом постоянно. Да и о чём ещё ему думать, целыми днями сидя в сырой камере прикованным к скользкой стене на грязной соломе. Два месяца первый и последний из «клинков» был предоставлен своим думам. Два месяца он, несмотря на проклятие глав всех орденов, молил Каспиана о спасении душ своих погибших братьев. Два месяца он, единственный из выживших в том побоище, ждал своей участи.
          И вот, наконец, они пришли к нему. Пара крепких инквизиторов, охрана или палачи, пока было не ясно. Секретарь, принёсший столик и кипу чистой бумаги. Пара инквизиторов постарше саном, Первосвященник Сильвиус XI, глава Службы Имперской Безопасности и он, император Александр XVIII. Правда, последний пробыл с Монбаром не долго, тюремный воздух явно нагонял на него тоску. Но Андре знал, император ещё вернётся его навестить.
          Первый допрос, даже скорее беседа. Ленивые вопросы следователя, ленивые ответы «клинка». Двухдневный перерыв. Вновь беседа. Вновь перерыв. Наконец, первая угроза и разминающиеся на глазах Монбара костоломы. Стена спокойствия и смирения перед богом. Смена обвинителя. Первые пытки. Новые вопросы.
          Его допрашивали и пытали, пытали и допрашивали. Ему угрожали и молили спасти душу. Ломали кости, жгли кожу и напоминали о грехе лжи и неповиновения. Монбар часами пересказывал операции, выполняемые по приказу конклава, и днями перечислял святыни и богатства, захваченные в этих походах. Инквизиторы часами предлагали сознаться в сговоре с Дьяволом, палачи днями практиковались на главе «клинков» в своём искусстве.
          Наконец устали все. Было объявлено о дне последнего допроса, на который были приглашены Первосвященник и император. Монбару посоветовали ночью подумать о своей душе. Он провёл её в воспоминаниях и молитве. Проснулся последний глава «клинков» как после ночной попойки с хорошими друзьями: бодрый, полный идей и готовый сравнять горы с землёй. Стража помогла ему умыться, привести свой внешний вид в относительный порядок и отнесла в зал для допроса, ибо своих сил и здоровья даже на небольшую прогулку палачи ему не оставили. Это действительно был зал, правда, очень малых размеров и под землёй, но света тут было несравненно больше, и исходил он не от пыточных очагов. За стоящими полукругом столами уже собрались все его сегодняшние судьи и дознатчики, что явилось для Монбара неожиданностью: он уже внутренне приготовился к нескольким часам ожидания величественного появления Первосвященника и императора. Но сегодня Александр и Сильвиус дожидались его, Монбара, появления.
          Если бы Монбар был в состоянии, он бы вошёл как обычно, с гордо поднятой головой, прямой спиной и горящими глазами. Сегодня же Андре пришлось ограничиться гордым взглядом несломленной души. Казалось, что окружавшие его рослые подпалачики-инквизиторы – личная гвардия главы «клинков». Андре де Монбара усадили на простой стул посреди комнаты прямо перед столом судей. Суд начался.
          - Арестованный, назовите своё имя, - серый, пустой голос одного из инквизиторов. Главные вопросы сегодня будет задавать явно не он.
          - Андре де Монбар, магистр Ордена Клинка Господнего, граф… - продолжить ему не позволили.
          - Специальными указами его преосвященства Первосвященника Сильвиуса XI и его величества императора Александра XVIII, вы, Андре из рода Монбар, лишены монашеского сана и дворянского титула, - инквизитор-церемониймейстер прямо таки сорвался толи на крик, толи на визг.
          - Как будет угодно верховным слугам Его…
          - Итак, начнём, пожалуй, - получив молчаливое согласие Первосвященника, император активно изображал полнейшую скуку, инквизитор-церемониймейстер продолжил, - Пункт первый. Слуга Божий Андре обвиняется в сговоре с дьяволом и совершении по приказу его поступков порочащих светлое имя Церкви Нашей и Империи. Есть ли у вас, обвиняемый, что сказать в своё оправдание?
          - Ложь. Всё вами сказанное ложь. В данной ситуации вам следует обвинить несколько поколений предыдущих императоров и кардиналов в сговоре с Лукавым, ибо на каждое действие Ордена у меня найдётся письменный приказ.
          - Вы поплатитесь за подобную дерзость, Монбар, - на этот раз вскипел Первосвященник. – Есть ли у вас прямые распоряжения, следуя которым вы и ваш еретический орден должны были уничтожать народы и красть у них принадлежащее им имущество?
          - Нет, таких приказов у меня нет. Но есть распоряжения, предписывающие любыми средствами привести некоторые народы и племена в лоно Церкви Нашей. А право на трофеи даровано ещё первому магистру Ордена…
          - Довольно, - ранимая натура императора не терпела пустых споров. – Переходите к следующему пункту.
          - Да, ваше величество. Но… Да, ваше величество, слушаюсь, - инквизитор суетливо перебирал свои записи.
          - Пункт второй. Вы, Андре из рода Монбар, обвиняетесь в греховных сношениях с некой Эскариной ле Фэй, еретичкой и главой еретического культа.
          - Я отказываюсь отвечать по этому обвинению, я всё-таки рыцарь!
          - Нет, вам придётся. Кстати, напомню, что вы лишены рыцарского звания. А связь с еретичкой Эскариной ле Фэй привёл к тому, что вы замыслили бунт против императора, с целью раскола нашей великой империи и захвата власти на некоторой её территории.
          - Никакого бунта я не замышлял. И мои братья пали невинными жертвами некоторых церковных сановников, жадных до чужого богатства.
          - За эту клевету вы также ответите, Монбар, - отец Сильвиус прямо таки трясся от переполняющей его ярости.
          - Я отвечу за все свои ошибке, но не перед вами, не здесь и не сейчас!
          - Довольно, - император окончательно заскучал в совсем не светском дворцовом обществе, - заканчивайте с этим, господа. Разве вы не видите, он ни в чём не  сознается: ни в помощи еретикам, ни в накоплении военных сил на Мэлите. Заканчивайте, прошу вас.
          - Брат-инквизитор, прошу, - не Первосвященник, а сама любезность.
          - Итак, суд, в лице его императорского величества Александра XVIII, Первосвященника Рунна Сильвиуса XI, постановил: признать Андре из рода Монбар еретиком и государственным преступником. Т.к. вышеназванный Андре не смог предоставить суду никаких опровергающих обвинения доказательств своей правоты и непогрешимости, суд постановил конфисковать всё имущество преступника в пользу императорской казны, а самого его предоставить очистительному пламени, дабы спасти его бессмертную душу от вечных мук…

Сообщение отредактировал Нортмер - 27.05.2008, 20:01

[Фернандо Иберо]

22 день месяца Полотна. Рунн. Утро.


Прости...обещаю хранить,
Остатки нашего с тобой прежнего, нежного бережно...


Клянись на крови
Братья или враги



  Он выбрал это место, не из-за патриотических чувств, просто оно было ближе к дому Карлы. Да и редко здесь было людно, слишком дорогое удовольствие. Позолоченная вывеска «Иберия», красивые большие двери. Раньше это была неприметная таверна ещё времён ИКК, Фернандо хорошо помнил её, сейчас это уже серьёзное и дорогое заведение.
Юноша постояв ещё минуту перед входом, он не сомневался, что Карла уже там, неуверенно толкнул двери. Навстречу холодному утреннему воздуху устремился тёплый, такой долгожданный. Внутри было очень уютно. Изысканный интерьер с иберийской тонкостью отлично дополняла хорошая музыка и прекрасная кухня.
  В это ранее утро она была единственным посетителем. Такая красивая она была словно жемчужина, которая казалась такой хрупкой. Она заметила его. Голубые глаза встретили карие, её губ коснулась лёгкая улыбка, ради которой Фернандо готов был умереть хоть прямо сейчас. Но он слишком поздно это понял.
- Рада вас видеть маркиз – нежный и такой предательски короткий поцелуй.
- Я тоже Рад тебя видеть Карла.
- Доброе утро маркиз. – их обслуживал сам владелец «Иберии», явно узнав гостей. – Что-нибудь желаете?
- На ваше усмотрение, я думаю вы не посоветуете плохого.
- Конечно же…- хозяин чересчур низко поклонившись поспешил удалиться.
  Иберо впервые не хотел смотреть ей в глаза, он знал, что сегодня она не уснёт, также как и он. Он знал, что сегодня окончательно падёт его детская мечта. Он знал, что с сегодняшнего дня всё будет по-другому. Её рука легла в ладонь Фернандо, он постарался улыбнуться, но это вышло слишком неуклюже.
- Видимо что-то важное вы хотели мне сообщить маркиз или у вас бессонница и вам нужен был человек с кем можно было бы скоротать раннее утро?
  Опять улыбка. О Проклятый! Как же красива эта улыбка! И сейчас, именно сейчас он должен сказать, то, что не в коем случае не должен был когда-либо говорить. Ведь ещё детьми они решили, что всегда будут вместе! Все слова, который он готовил куда-то провалились.
- Карла…помнишь когда-то я говорил, что семья у любого из Иберо должна стоять на первом месте? – она молча согласилась слегка прикрыв глаза. – Этот момент наступил и у меня, когда надо отказываться оттого, что казалось раньше не главное в твоей жизни, но когда ты теряешь это понимаешь, каким дураком ты был и что теперь уже ничего не вернуть.- он на мгновение остановился.
- Фернандо, прошу тебя продолжай.
- Вскоре я женюсь…это для блага семьи и всей страны – это так глупо звучало.
- Я знала, что этот момент придёт, но в глубине души надеялась, что обойдёт, но нет – она отвела взгляд в сторону.
- Карла, ты должна понимать, что дороже тебя у меня никогда никого не будет! – он заметил как сначала одна, а за ней и вторая слеза показались на её щеках. – Ты сама знаешь свою цену. Ты всегда сможешь добиться кого угодно, ради тебя люди будут рисковать жизнью, полмира бредет тобой.
- Как ты можешь так говорить, – она говорила почти шёпотом – неужели ты не понимаешь? – она медленно встала из-за стола – Хотя наверное нет и никогда не поймёшь…- она быстро направилась к выходу, подальше от этого места.
 
    Фернандо сидел какое-то время с закрытыми глазами, сотни мыслей крутились в голове Иберо. Он не заметил, как хозяин принёс блюдо гордость своего заведения. И не слышал, как тот его нахваливал. 
- У вас стало более оживленно по утрам, – звонкий и приятных смех вывел на мгновение Фернандо из небытия.
- Для вас всегда найдется место, виконт…- хозяин засуетился перед зеленоглазым юношей в черно-белой гвардейской форме.
  Иберо на мгновение повернул голову в сторону гостя «Иберии». Кажется, это был один из Барна…во всяком случае Фернандо так показалось, тогда понятно почему и его хозяин решил обслужить. У него сегодня прямо не день, а испытание.
- Красного кастелларского.
Иберо почувствовал спиной, что Барна сейчас смотрит на него.
- Маркиз! Вы ли это?
  Фернандо нехотя на мгновение перевёл взгляд со стены на усмехающегося юношу.
- Надо же… – Фернандо даже не обернулся, слишком поганым было настроение.
- Тогда не мудрено, что девушки бегут отсюда подальше. Говорят женщины лучше разбираются в людях. - казалось теперь ранний гость смеялся
    Но Иберо ничего не ответил на это. Не это было главным сейчас для него. Прошло несколько минут, пока гвардеец допивал принесенное ему вино, послышался звон упавших на стол монет, и снова усмешка. Он поднялся со своего места.
- Меня зовут Эстебан Барна. Вы убили моего кузена в Корпусе. Я искал встречи с вами.
  Иберо постарался вспомнить то о чём говорил Эстебан. Кажется Себастьян Олье звали того неудачника. Он был не так красив, как к примеру те же Барна и потому завидовал Фернандо. И то, что ибериец часто экспериментировал со своей причёской, было главной целью Олье. Он пытался поддеть Иберо в каждой ситуации. Кончилось это сначала двумя избиениями прямо на тренировочном дворе. А после и дуэлью с печальным итогом и исключением Фернандо из Корпуса. 
- Это главная причина, по которой вы хотели меня увидеть? Или всё-таки решили проверить не влюбитесь ли вы в меня…- Фернандо наконец ответил, поднимаясь с места.
- Да нет. Просто любопытно, с кем вскоре я встречусь на дуэли…- без тени гнева, у высокомерной усмешкой явного превосходства играющей на губах.
- Так может быть сейчас, зачем оттягивать? – ибериец пристально всматривался в глаза Барна и тот не отвёл взгляд.
- Не здесь… Право будет не лучшим тоном волновать владельца сего заведения, - Эстебан был чуть ниже ростом, но физически практически не уступал Иберо.
    Их разговор остановили ещё одни гости «Иберии», молодая пара.
    Фернандо понимал, что затевать драку на глазах других людей глупо. За дурной славой он не гнался.
- До скорой встречи маркиз, подумайте о месте и времени, - гвардеец подхватил брошенный им на стул плащ.
- Порто де мадре* - Фернандо сказал так, что слышал это лишь Эстебан.
- Не здесь, - с тонкой усмешкой напомнил Барна, покидая зал.


* - Сукин сын (ибер)