Глава вторая. Гроза собирается. Опции

[Всадник]

Начинаем.

[Зайриэ]

21 день месяца Судов. Сторн.

На самом деле Сторн превзошел все ожидания юной лирийки. Если родная Лирия была мудростью, Лакона -  силой, то Империя Тысячи островов оказалась свободой. Просторные улицы, на которых гулял свежий морской ветер, величественные, но удивительно легкие, возносящиеся в высь дворцы, сами похожие на быстрые корабли, готовые в любой момент сорваться и умчаться в море. Люди – дерзкие, ловкие, свободные, веселые, всегда готовые к шуткам и битвам. Все здесь было таким же как море – изменчивым, могущественным и маняще опасным.
Пока послы проводили дны в скучных визитах и обменах любезностями, Джимшид и Зайрам бродили по улицам главного острова Империи. Иногда Кямран-бей звал Джимшида с собой во дворец, считая, что тому полезно узнать и увидеть переговоры или церемонии, но заманить во дворец Зайриэ так и не удалось, она насмотрелась на напыщенных придворных индюков в Хайдоле. И хотя разница между дворцом Хана Лирии и Властителя Сторна была, как между Хорошим жеребцом и хорошей акулой (если таковые бывают), одного посещения девушке хватило, чтобы убедиться – придворные это не должность и не взгляд на жизнь, это болезнь, причем заразная, излечить от нее можно только одним способом – смертью. Поэтому, послушно отстояв в толпе прочих лирийцев положенное для приличия время, она улизнула и пустилась самостоятельно изучать остров.
Никогда принцесса не могла подумать, что так полюбит свободу, когда ты никому ничего не должен, когда свежий ветер в черных кудрях тебе родной брат, когда ты просто можешь идти туда, куда хочется тебе и делаешь то, что хочется тебе, и никто не может запретить, помешать, приказать…
Просторные площади, широкие улицы, огромные рынки с диковинками, привезенными со всех краев света, люди разных стран и государств, непривычный выговор, сценки уличных будней – все это кружило девушку, предоставленную самой себе. Иногда рядом, как из под земли, вырастал Джимшид и рядом с ним, мир казался ей еще более красочным. Они бродили по тем же улицам уже вдвоем, и она показывала лирийцу свои находки и открытия. Иногда он указывал ей на то, что ускользнуло от восторженных глаз мальчишки. И мир был добр к ним, и время остановилось, чтобы подарить нечто, чего уже никогда не будет, и ничто не предвещало близкой катастрофы…
Иногда лишь на лицо Джимшида набегала тень непокоя, как будто что-то тревожило юношу, но глядя в огромные глаза своего спутника и видя в них детский, искренний восторг, он прогонял наваждение прочь, надеясь, что эта беспечность не будет стоить слишком дорого.
А Зайриэ просто жила. Жила сегодняшним днем, часом, мигом. В первый и в последний раз она жила. Рядом С Джимшидом было так хорошо и уютно. Она уже не могла сказать - кого она видит в нем на самом деле – того юношу, которого впервые встретила на турнире в Криэране и влюбиласьбез оглядки, или старшего друга, почти брата, на которого всегда можно положиться. Она любила его, и было не важно любовь ли это сестры или женщины, главное, что дорогой человек был рядом, этого хватало для счастья.

***

Был еще один человек, которого дворец Властителя, казалось, не привлекал и не интересовал нисколько. Тот самый лириец, что прибился к посольству в порту Криэрана, загадочный мужчина, имени которого она даже не знала, тоже шел по жизни своим путем, не пересеченным прочими дорогами. Этот путь вел его куда-то в ведомые только ему места. Пару раз Зайриэ замечала его в толпе на улицах, и когда глаза их встречались, мир сходил с ума. Тихое безумие затопляло ее сознание, страх, неуверенность, предчувствие беды, и постоянная борьба – все это вонзалось в разум и начинало рвать его на куски. Нечто стояло за ним или за тем, ради чего он оказался здесь. Только девятнадцатилетней девушке, увлеченной открыванием мира, не хотелось думать о плохом, поэтому все эти мысли и воспоминания отодвигались в дальний угол памяти, когда возмутитель спокойствия скрывался из глаз.
Мы не думаем о плохом, пока оно не случается с нами, а до этого упорно гоним предзнаменования и предупреждения прочь, но таковы все люди. Такова наша природа – закрывать глаза перед лицом Страха…