Вот, решил создать тему для своих рассказов. Их пока не очень-то и много, но всё же...
Критикуйте, хвалите - но не игнорируйте! ))))

                Шесть способов умереть.
Стекло преломляет свет,
Стекло растворяет тень;
Вот ты есть, и тебя уже нет…
И ночью становится день.
Тонкая, хрупкая грань
Стоит между явью и сном,
Граничит меж злом и добром,
Жизнь и смерть – между ними Стекло.
Лишь удар – и его уже нет,
Только шаг – не заметишь помех;
И дрогнет в руках пистолет,
У осколков спроси, что есть грех…
                   
Способ №1. Петля медленно болталась из стороны в сторону – точь-в-точь как маятник часов, висевших в коридоре. Тик-так, тик-так. Маленький человек дышал прерывисто, собирая в кулак остатки воли. Тик-так, тик-так – гулко раздавалось в висках. Это отсчитывались последние секунды его никчёмной жизни. С трудом оторвав загипнотизированный взгляд от верёвки, Маленький человек вздохнул и полез на табуретку. Дрожащими руками продел голову в петлю. Хотел было оттолкнуться ногами, но тут вспомнил, что забыл намылить верёвку. Выругавшись, он высвободился из петли и побежал в ванную. Прибежав с куском дешёвого мыла, Маленький человек вскарабкался на табуретку и принялся добросовестно мылить им петлю. Подумав, он на всякий случай намылил ещё и шею. Ещё раз подумав, слез с табуретки и отнёс мыло обратно – не оставлять же его перед смертью здесь. Пусть уж всё аккуратно будет, без лишнего шума и вреда для окружающих. Теперь Маленький человек был готов. Он стоял на табуретке, затянув петлю на намыленной шее. Сглотнул, напоследок окидывая взглядом свою  маленькую серую квартирку. Цепляясь взглядом за каждую вещь, которая когда-то была ему дорога, он отбивался от ревностной мысли, что после его смерти кто-то, возможно, будет к ним прикасаться. Хотя, кому они нужны?.. Ровно как и он сам… Маленький человек сделал последний вздох и, зажмурив глаза, соскочил с табуретки.
Началось всё просто и до нелепости обычно. Жил да был Маленький человек. Потерянная личность в большом шумном городе. Всего лишь песчинка, ничего более. Маленький человек был одинок, и кроме кота, который прибежал с улицы, у него никого не было. Наверно, с одиночества всё и началось… Маленький человек терпел очень долго. Годы шли, а жизнь всё не менялась. После тяжёлого рабочего дня он приходил домой и заставал свою опостылевшую квартиру такой же, какой она была всегда. Некому было приготовить ужин, предварительно сходив по магазинам, некому оплатить счета. Да и нечем, по сути… Зарплату в очередной раз удержали, а долги только росли. И никому до него не было дела. Разве что соседям, которым Маленький человек был должен. Они частенько заглядывали напомнить об этом. Вот и сегодня Маленький человек пришёл с работы: голодный и уставший, угнетённый начальством и ярким напоминанием соседа о долге. Окинув печальным взглядом содержимое холодильника, он наконец-то решился на то, о чём были его долгие мысли. Маленький человек пошёл искать верёвку.

Раздался треск и грохот падающего предмета.
-Ай!..- Маленький человек зашёлся кашлем и разлепил глаза. Секунды через две белое облачко штукатурки растворилось в воздухе, и он обнаружил себя лежащим на полу с привязанной к шее люстрой. Та была с корнями выворочена из потолка. При падении она больно стукнула его по темени. Наконец Маленький человек понял, что произошло, и принялся судорожно растягивать узел. Едва высвободив голову из петли, он отбросил верёвку прочь, потирая шею. Маленький человек был жутко потрясён и не верил в происходящее. Он выжил. С одной стороны его это дико обрадовало, но с другой – придётся возвращаться всё к той же нелепой жизни с её проблемами и несправедливостью. Под воздействием шока Маленький человек забыл про голод, да и вообще про всё забыл. Не удосужившись прибрать учинённый беспорядок, он прямо так, в рабочем костюме, запылённом штукатуркой и помятом, повалился спать.

Способ №2.  Маленького человека разбудило ненавистное пиликанье будильника. Одного удара вполне хватило, чтобы тот замолчал. Маленький человек дивился: сколько испытаний пережила эта жестяная коробочка, а всё равно неустанно продолжала каждое утро его будить… Гулко заурчало в животе. Маленький человек потёр шею, внезапно вспомнив весь вчерашний день. А когда он вновь порыскал в холодильнике, а затем увидел своё отражение на захлопнувшейся дверце, ему стало тошно. В холодильнике за ночь ничего съедобного не выросло, а перед ним стоял весь помятый и исхудалый человек. Он провёл ладонью по утренней щетине и сделал странный вывод:
-«Побриться бы надо…»
Живо прибрав вчерашний беспорядок и приведя в более-менее приличный вид костюм, Маленький человек поглядел на часы и бросился в ванную.
Маленький человек вглядывался в намыленную физиономию на запотевшем зеркале. Взял в руки бритву и задумался. Нащупал сонную артерию.
-Тик-так, тик-так…- тихо доносилось из коридора.
-Тик-так, тик-так…- отвечал ему пульс.
Словно загипнотизированный, Маленький человек поднёс к сонной артерии бритву. Рука подрагивала. Маленький человек протолкнул в горле ком и представил ненавистное лицо босса, выкрикивающее всякие скверности. Дрожь ушла. Стиснув бритвенный станок посильнее, Маленький человек сделал это.
Чирк – и всё. Чирк, чирк… «Что же это такое?..»
Маленький человек рассерженно уставился на бритвенный станок и опробовал лезвия пальцем.
-Ну вот, лезвие затупилось… А пяти месяцев не прошло…
И тут вырвался запоздалый судорожный вздох. Старенький «Gillette» выскользнул из онемевших пальцев и скатился по раковине.
-Тьфу ты!.. – Маленький человек вытер полотенцем пену и налепил на расцарапанную шею антибактериальный пластырь. И поспешил удалиться из этого места: ванную он почему-то сразу возненавидел.
-На работу пора,- вздохнул он.

Способ №3. С работы Маленький человек возвращался на удивление бодрый и жизнерадостный. Задержки наконец были выплачены – все до одной купюры. В такое счастье он просто не мог поверить, ему казалось, что всё это творится не с ним.
- Есть же справедливость на свете!- то и дело повторял себе под нос Маленький человек по пути домой.
Заскочил в продуктовый магазин. Полчаса простоял в очереди, но это время было ничто по сравнению с тем, сколько ему пришлось ждать зарплаты. Теперь Маленький человек мог себе позволить и то, и это, и даже вот это…
Груженный продуктами, Маленький человек решил срезать и свернул в один из проулков. Когда до подъезда оставалось лишь пару поворотов, ему преградили дорогу. Маленький человек смотрел с улыбкой (которая за этот вечер ни разу не сошла с его лица) и непониманием. Он даже не успел разглядеть их лиц…
Маленький человек продолжал жмуриться и не мог даже пошевелиться. А может, не хотел… Отобрали всё до копейки, да к тому же ещё и избили. Всё, совершенно ВСЁ!.. Нужно было вставать и идти домой, но ему уже ничего не хотелось: денег снова нет, голова гудит, почки отбиты, а от вида своей квартиры становится ужасно тошно. Нет, лучше тихонько здесь умереть. Но, пролежав так с десять минут (а может даже и полчаса – время сейчас для него было чем-то отдалённым), Маленький человек всё же поднялся, ежесекундно постанывая от боли, и поплёлся домой. Он всё ещё волочил за собой пакет. Туда он не заглядывал, но пакет заметно сбавил в объёме, да к тому же слышалось чваканье разбитых яиц. Маленький человек шёл домой с одной-единственной целью, прочно пустившей корни в его голове.
Перед глазами он держал стакан с чаем, в котором быстро растворялась добрая баночка мышьяка. Грязно-серый кот тёрся об его ногу, то ли уговаривая одуматься, то ли просто прося жрачки. Но Маленький человек был непреклонен. Его руки если и тряслись, то только после стресса, а никак не от страха. Всё ж было не в первой…
На этот раз он обошёлся без всяких прощальных жестов и, нахмурив брови, поднёс стакан к разбитым губам. В нос ударил неприятный запах.
Дзззинннь! Маленький человек выругался и опустил стакан.
- Что за чёрт – даже умереть спокойно не дадут!..- хотел было поставить обратно, но вдруг ожесточился, снова поднося к губам,- Ничего, потерпят…
Дзззинннь! Дзззззиннннь!!!  Маленький человек скрипнул зубами и со злостью поставил стакан на стол. За края плеснулось немного чая. Маленький человек открыл дверь. Сосед. Опять про долг напомнить.
- Уууу,- поднял брови высокий и плотный, с сильно приплюснутым носом мужик,- Видать не одному мне ты должен?.. Кто это тебя так?
Маленький человек пробурчал нечто не связное, явно не желавший заводить эту тему.
- Да ладно, не грузись – мне это не очень и интересно,- сосед хлопнул его по плечу, и Маленький человек еле удержался на ногах,- Я пройду?
В общем-то, вопрос это был риторический, так как тот сразу же ввалился и деловито направился на кухню, что-то бодро насвистывая себе под нос. Маленький человек вздохнул и закрыл за ним дверь, нехотя поплетшись следом. Сказать он ему ничего не мог – всё же немало ему должен… Единственное, что ему сейчас хотелось – чтоб сосед закончил поскорее своё «напоминание» и дал ему спокойно закончить начатое.
Сосед начал издалека.
- Слушай, соседушка, мы ведь с тобой давно знакомы, и я тебя никогда особо с долгом не поторапливал…
В другой ситуации Маленький человек бы усмехнулся, но сейчас на душе было особо гадко.
- …Так вот не кажется ли тебе, что ты уже откровенно наглеешь?- сосед говорил живо и непринуждённо, с интересом осматривая отнюдь не шикарную кухоньку.- Нет, я конечно мог бы тебя, как эти…- он, сморщившись, поглядел на разбитое лицо Маленького человека, подхватив со стола стакан с чаем,- Но я ведь не изверг какой-то, право дело…
- Нет!!!- Маленький человек только заметил поднесённый к губам соседа стакан и кинулся к нему.
Сосед изумлённо на него вытаращился, а в следующую секунду выбитый из рук стакан разбился о стену, расплескав по полу и обоям ядовитый чай.
- Да ты что, совсем, что ли, рехнулся!!!- побагровел сосед, таращась на побледневшего Маленького человека, быстро от того отстраняясь.- Значит так, псих, я не знаю, что там у тебя с башкой, но чтоб через день все деньги были!
И сосед на парах выскочил в коридор, а у самой двери остановился и крикнул:
- Придурок!
Не найдя больше ничего, что сказать, он распахнул дверь и выскочил в подъезд. Маленький человек вяло закрыл за ним дверь. Только что он чуть было не убил человека. Его трясло.

Способ №4. Вернувшись на кухню, он обнаружил, что  кот опасливо принюхивается к луже на полу, а мышьяка в шкафчике больше не осталось… Не рискнув лакать пролитый чай, кот снова прильнул к ноге Маленького человека, принявшись настойчиво требовать хоть чего-нибудь съестного. Маленький человек едва не спотыкнулся, и вконец потеряв самообладание, от души пнул питомца. Хриплое «Мяяяяууу», и грязно-серая туша полетела на балкон.
Маленький человек опустился на стул, обхватив голову руками.
- Сколько можно, ну сколько уже можно…- лепетал он себе под нос. Он не мог понять, что за Дамоклов меч висит над ним. Небеса над ним будто откровенно издевались…
- Да у меня даже умереть не выходит!..
Маленький человек был ужасно измотан, и одновременно с этим помятое тело было будто наэлектризованным, не могло оставаться в покое…
- Наэлектризованным…- прошептал Маленький человек,- Электричество!- торжественно воскликнул он и с маниакальным блеском в глазах бросился к холодильнику. В порыве странного затмения, накатившего на него, Маленький человек принялся выдёргивать из холодильника провода. Схватив нож, он трясущимися руками принялся их оголять. При свете кухонной лампы дневного света блеснул пучок меди. Маленький человек потащил провод к себе в ванную (она находилась совсем рядом) и открыл кран.
- Ну теперь что ты скажешь?..- озлобленно и как-то ликующе бросил он неизвестно кому и схватился за оголённый участок.
В последние мгновения он услышал топот ног и обеспокоенный голос соседа:
- Я же говорил!..
Затем всё вокруг затрясло, тело пронзили заряды, а рука всё не хотела отпускать провода…

Способ №5. Маленький человек лежал на больничной койке и мрачно изучал беленый потолок над собой. Рядом на тумбочке не лежало ни цветов, ни фруктов – лишь скромный апельсин, принесённый соседом. Тот наведывал его каждую неделю и с лютым интересом спрашивал у врача, когда же тот поправится. Маленький человек подозревал, что такое внимание обязано ему большим и давнишним долгом…
С момента, как Маленький человек пришёл в себя, прошло около месяца. Здесь хотя бы кормили стабильно… Сегодня выпускаться.
Выйдя из больницы, Маленький человек вдохнул полной грудью свежего (относительно свежего – это же всё-таки мегаполис…) воздуха и зажмурился от яркого солнца. Заметно похолодало – осень наступила без него.
Осторожно минуя квартиру соседа, Маленький человек быстро поднялся по лестнице, завернув к своей двери. Звонок был расплавлен, а на стене возле пошкрябанной  двери красовались нечитаемые слова. Дом, милый дом.
Оказавшись в квартире, по которой (как ни странно) он успел так сильно соскучиться, Маленький человек глубоко вздохнул. Вся такая пустая, несчастная, повсюду пыль, а из кухни сильно веет плесенью – обои с пролитым чаем зацвели… Маленький человек хотел было искупаться (к этому решению он пришёл с трудом – в ванную он боялся заходить), но тут же обнаружил, что отключили воду. Щёлкнул по пульту. Запыленный телевизор оставался таким же «мёртвым». Значит, отключили ещё и электричество… За неуплату…
С каждой минутой настроение всё падало и падало, душа скатывалась куда-то вниз. По подсчётам, через пару дней его должны были выселить… Позвонил на работу (к большому удивлению, телефон отключить ещё не успели). И узнал, что давно уволен…
Трубка выскользнула из рук и с грохотом ударилась об стену. Из неё, словно из другого измерения, доносились короткие гудки. Врачи его только-только отходили, вроде как он только успел позабыть о былых стрессах, как Маленького человека будто снова огрели пощёчиной. Судьба к нему была неумолима. Сдерживая в себе огромную тяжесть, навалившуюся на сердце, Маленький человек осмотрелся и обнаружил, что кот тоже куда-то сбежал. Наверно, когда ему в дом вломилась милиция с соседом… И зачем его только спасли? Для чего? Чтобы он продолжал так медленно умирать, гния изнутри?.. Маленький человек не знал ответа. Он заметил, что уже несколько минут невидящим взором пялился на балконную дверь. Маленький человек сморгнул и медленно, но уверенно зашагал к ней. Открыл. В лицо ударил порыв холодного ветра. Он окинул взглядом улицу. Сейчас там было пусто.
- Ну и хорошо – никто успеет спасти, если что…
Хотя какой там спасти – девятый этаж, всё ж не шутки. Но это только прибавило уверенности. Маленький человек отворил окно балкона полностью и забрался на него. Ноги вдруг стали ватными, мышцы сильно напряглись. Тело пробила дрожь. Стуча зубами толи от холода здесь, на высоте, толи от страха, Маленький человек сжал кулаки. Всего лишь шаг – и всё, всего один шаг… Делая этот шаг, Маленький человек не хотел смотреть вниз, поспешно поднял глаза и… замер. Из балкона напротив ему приветливо махала рукой девушка, мило улыбаясь. Маленький человек был поражён. Сразу же легли на сердце черты её слегка округлого лица, добродушная и живая улыбка, хоть она и казалась отсюда почему-то какой-то натянутой. Маленькому человеку на миг даже показалось, что девушка опасливо стрельнула глазами на асфальт внизу. Но эти все мелкие детали для него не имели значения: сейчас ему так захотелось жить, как никогда. Сердце, казалось, вновь принялось выталкивать кровь, бледнота лица сменялась румянцем, а то, что он собирался совершить всего минуту назад, казалось сейчас таким диким. И, вздохнув, Маленький человек слез обратно. Тело дрожало, ветер развевал волосы, а зубы отчаянно стучались друг об друга. И при всём при этом Маленький человек всё же нашёл в себе усилие улыбнуться в ответ.

Способ №6. Он шёл по улице и радовался. Радовался жизни. Маленький человек никогда не думал, что солнце настолько прекрасно даже в осеннюю пору, что жёлтая, пожухлая листва деревьев может казаться наоборот такой пёстрой и праздничной. Он и не подозревал, что наполненный выхлопами воздух может так бодрить. А люди вокруг? Разве могли эти серые тени когда-то превратиться в добродушных и приветливых граждан? Оказывается, могли. Маленький человек знал, что это всё Она. Она, единственная и неповторимая его женщина, которая спасла его от глупой смерти и сейчас ожидала у себя дома с тортом. С того дня всё пошло превосходно: босс сменился, и взяли обратно на работу, с долгами тоже было всё покончено – жизнь начиналась по-новому. И всё благодаря Ей.
Маленький человек двинулся через дорогу, наслаждаясь видом синего-синего неба.
- А жить всё-таки стоит…
Скрип покрышек, грохот, пронзительный женский визг…

Когда подоспела скорая, вокруг окровавленного, неестественно лежавшего у самого тротуара тела, собралась толпа зевак. Врач устало растолкал толпу и наклонился над пострадавшим, пытаясь нащупать пульс. Он шмыгнул носом и выразительно взглянул на подоспевших коллег.
- Готов,- хладнокровно сказал он и махнул рукой,- Грузите.
На носилки взвалили бездыханное тело, и пока его неспешно несли к машине, стеклянный взор был устремлён на синее-синее небо.

- Бывает же такое…- прошептал Маленький человек, печальным взглядом провожая носилки,- А ведь на его месте мог бы оказаться я…


 
   

Концовка!!! Неожиданная)) и оттого эффектная.
И что самое странное, я верю, что так может быть (и куда делся мой вечный пессимизм???).
Но все же печально, что чья-то жизнь оборвалась, и это суровая правда жизни(((

А еще очень-очень нравится эпиграф.

Спасибо, Кейд) Вообще-то, если честно, концовка подразумевалась без этих двух последних строчек. Но я подумал, и решил чувачка пощадить))

Правильно сделал! Без этих двух строчек концовка была бы стандартной и предсказуемой... У О. Генри есть рассказ на похожую тему, правда, там главный герой хотел не умереть, а попасть в тюрьму... Но суть такая же. А благодаря последним строчкам рассказ приобретает совсем другой тон   Одним словом, мне понравилось! Молодца!

Мерррся))))
Вот кое-что из старого. Я его выкладывал в Рассказах, но сделаю это ешчо раз.

Двенадцать часов десять минут. Плюс – минус три минуты – всё забываю поставить на часах точное время. Её ещё нет. Хорошо хоть сам успел – девушке простить можно, а вот опоздавший парень – не лучшее начало для первого свидания. Так, ждём-с… Какое прекрасное утро. А я в суете и не обратил внимания… Зато теперь могу полюбоваться. Конец мая – тот прекрасный сезон, когда лужи уже высохли, а солнце ещё греет осторожно, нежно, лишь слегка припекая. Всё зелёное продолжает цвести, набухать, наливаться соком, принося лилейную прохладу. Я глубоко вдохнул свежего майского воздуха и посмотрел вокруг. Как прекрасен сейчас этот парк! И почему я раньше не замечал? Шатёр из свежей зелёной листвы выборочно пропускал только самые мягкие и нежные лучи, не нарушая умиротворённого покоя. Бодро чирикали представители пернатых, но не слишком громко, чтобы не раздражать слушателя. Где-то там, вне этого места, на дорогах суетились машины, торопливо шествовали прохожие, несомые общим потоком. Но всё это звучало отдалённо, словно в каком-нибудь ином мире, не коим образом не затрагивая парк и всех, кто здесь отдыхал…
Двенадцать часов двадцать минут. Отвлёкся от созерцания природы и стал присматриваться к редким прохожим. Восстановил в памяти её анкету. Высокая блондинка, глаза зелёные, ноги «от ушей», 90-60-90. Банально до пошлости. Попросил прислать фотографию. Обменялись. Забавно получилось: она получила Бреда Пита, а я – Бритни Спирс. Так что встреча предстояла вслепую. В желудке заворочался червячок волнения. По вымощенной камнем дорожке прохаживались пары, ворковали, смеялись. Одинокие прохожие встречались редко. И ещё реже – одинокие девушки.
Двенадцать часов двадцать шесть минут. Поднялся со скамейки, размял конечности. Посмотрел по сторонам, машинально провёл ладонью по утренней щетине. Вот блин, а ведь ещё побриться бы успел! Думал, опоздаю, нёсся как угорелый, не позавтракал толком. Хорошо хоть будильник зазвонил… Волнение нарастало. Вертел головой то вправо, то влево, надеясь углядеть её на горизонте. Сказала, что будет в розовой шляпке и кожаной юбке. Подходящих описанию особ не наблюдалось. Может, ошибся по своей неряшливости? Может, не здесь? Я оглянулся. Да нет: вот памятник Пушкину, а вот и скамейка рядом. Всё верно. Может, временем ошибся? Я забеспокоился, достал мобильный, сверился. Да нет, заметка на двенадцать ровно. Опаздывает.
Думал сводить её в пиццерию какую-нибудь. Не солидно, конечно, но рестораны – слишком уж липидно для скромного студента. А так закажем пиццу, да по бокальчику пива… Стоп, пиво, помнится, она не пьёт. «Вермонт Лаймон», говорит, люблю. Ну Вермонт, так Вермонт – надеюсь, в пиццериях подают эту гадость. Я лично не любитель всех этих закордоновских смесей.
Двенадцать часов тридцать одна минута. Перестал прохаживаться возле памятника, приземлился обратно на скамейку. Терпение уже было на грани. Стрельнул у прохожего сигарету, прикурил. Сделал несколько затяжек, потом вспомнил, что не курю, и что лошадям курить противопоказано. А я по гороскопу лошадь, хоть и превращаюсь постепенно в тигра. Затушил и бросил в урну. Ну вот, теперь от меня ещё и табаком попахивает…
Познакомились мы с ней в Интернете, в чате одном, месяца два назад. Меня тогда ещё девушка бросила, к другому ушла. Не сказать, чтобы я её сильно любил. Просто тяжело, когда тебя кто-либо бросает. Я и ушёл с головой в Интернет. Днём – сессии, учёба, ночью – мерцающее окно мировой паутины. Недосыпал, конечно, вялым ходил весь день. Однако ночью всё равно бессонницы начались. Поэтому уж лучше так, чем всё время о ней думать. Однажды я и познакомился с Аней. Правда имя своё она мне только потом сказала, сначала я её только по нику знал. Мы много с ней переписывались, сдружились. Вечно загадочная и весёлая, немного наивная и бесконечно добрая, она помогла мне забыть о бывшей. Мы общались ночами напролёт – у этого человечка никогда не заканчивались темы для разговора, она словно и не ведала слов «отдых» и «усталость». А ещё она была умной и проницательной. Она, например, сразу заподозрила, что у меня на душе не спокойно, при нашем первом знакомстве. Однако, она опаздывала…
Двенадцать часов тридцать пять минут. Устало подпёр голову кулаком, безучастно наблюдая, как нахохлившийся воробей пытается соблазнить гордую пташку противоположного пола.
- Молодой человек,- вдруг оборвал забытьё приятный женский голос. Я опомнился, быстро поднял глаза. В желудке что-то ёкнуло, весь негатив тут же испарился – передо мной стояла черноволосая девушка, довольно симпатичная, и виновато улыбалась.
-«Она!»,- радостно завопил внутренний голос, а я поспешно встал навстречу, тоже неловко улыбнулся:
- Да?
- Извините, молодой человек,- повторила она,- а тут не проходила несколько минут назад моя подруга? Она такая рыженькая, в белом.
Уголки губ медленно опустились обратно. Что-то в груди, только что рвавшееся наружу, вдруг камнем сползло в желудок.
- Нет.- сухо и разочарованно ответил я.- Не видел.
- А, ну тогда извините.- и девушка ушла.
Ещё большее отчаяние охватило сердце, сдавило грудь. Неужели не придёт? И я снова опустился на опротивевшую скамейку, снова устало подпёр руками голову. Что-то уже парк не казался таким живым и зелёным. Птичий щебет раздражал, а мир вокруг теперь просто меня игнорировал. Я повернул голову и посмотрел на памятник. Пушкин. Сидит в раздумьях, также подперев голову. Камень покрылся зелёным налётом, а на монументальной скамье красовались интересные надписи и любовные послания. Теперь я смотрел на него по-другому. Одиноким казался Александр Сергеевич. Безумно известен, а одинок. А может, он тоже тут кого-нибудь ждал? Ждал, ждал, да и окаменел вовсе? Знаю, знаю – он погиб на дуэли, но всё же?.. Я тяжело вздохнул. Вздохнул и заметил чьи-то розовые туфельки. Я поднял взгляд. Передо мной робко стояла девочка лет десяти – одиннадцати. Худенькая такая, коленки голенькие. Стояла и молча, смущённо глядела На меня своими большими ясными глазами. Эти глаза, эта живость в них и лучезарность, смутно мне что-то напоминали. Но что именно, я вспомнить не мог.
- Привет,- весело поздоровалась она, и на её бледных, детских щёчках расплылся лёгкий румянец.
- Привет,- неохотливо ответил я. Девочка переминалась с ноги на ногу, не отрывала от моего лица своего любопытного взгляда. Словно изучала. Вдруг она подавила улыбку, словно что-то во мне было смешного.
- Девочка, тебе чего?- это прозвучало более, чем неприветливо. Настроение у меня и впрямь было хреновое.
Но девочка неожиданно улыбнулась. Улыбнулась лучезарной детской улыбкой, в которой откуда-то взялось что-то хитростное, коварное. Будто маленький ангел строил рожки. Её словно ещё больше позабавил мой тон.
- А что это вы такой невесёлый?- всё с той же улыбкой спросила она. Я пригляделся к ней. Чем-то меня это дитя заинтересовало. Странная какая-то…
- Нет у меня, девочка, настроения.
- Это и видно, что нет.- ещё шире улыбнулась девочка.- Ждёте кого-то наверно?
- Наверно.- вздохнул я. Пусть лучше эта девочка обидится сейчас и убежит. Тут и родители, скорей всего, где-нибудь недалеко. Я посмотрел по сторонам, но кроме нескольких молодых пар, воркующих на скамейках, никого не было.
- А она не пришла, да?- продолжала допытывать девочка.
Я нахмурился. Уж больно проницательная какая-то…
- Почему именно ОНА?- спросил я.
- Ну а кто ж ещё?- в свою очередь удивилась девочка.
Я внимательно на неё посмотрел.
- А хотите, я угадаю, как вас зовут?- вдруг снова повеселела собеседница.
- Ну попробуй.- пожал плечами я. Всё равно уж в это воскресенье делать было нечего. Так почему ж не посидеть в парке?
- Виталий?
- Нет.
- Олег?
- Нет.
- Ага…- девочка опустила глаза и нахмурила лоб, как будто размышляла. Но уж очень мне это всё показалось фальшивеньким…- Тогда, может, Стас?
Я снова удивился: совпадение? Но уж слишком как-то хитро она на меня смотрит…
- Откуда ты знаешь?
Девочка хихикнула:
- Извини, что так поздно.
- Не понял,- нахмурился я.
Девочка снова хихикнула:
- Ну ты и непонятливый! Я – Аня.
- Какая Аня?..- снова не понял я. Сначала томное ожидание, затем эта странная девочка, всякие загадки… И тут до меня дошло. Словно обухом по темени. Лучше б было больно, а ещё лучше – потерять сознание. Но больно не было, и ум был ясен. Оглушило только. Я шумно сглотнул, недоверчиво, изумлённо, даже немного испуганно уставившись на неё.
- Девочка, ты шутишь?..
Собеседница насупилась и тоже запрыгнула на скамейку.
- Почему это шучу? Ты же Стас? Мы в двенадцать договаривались, но я… видишь ли, так получилось…
Ну да, действительно: вот и юбчонка кожаная, и розовая шляпка. Глаза действительно зелёные, немного наивные и безмерно умные. Я отвернулся и невидящим взглядом уставился в пустоту. Передо мной пронеслись все эти виртуальные ночи, наши переписки и признания… И вдруг я расхохотался. Сначала тихо, а потом всё громче и громче. Я смеялся над собой, над своей наивностью. Аня удивлённо, с беспокойством смотрела на меня. Когда смех наконец закончился, я снова посмотрел на неё и ухмыльнулся.
Она сначала смотрела как-то неловко и испуганно, но, увидев мою улыбку, тоже оживилась, улыбнулась в ответ. И сколько любви, лучезарности было в её глазах. Я вдруг обнаружил, что у меня влажные глаза, но наверняка это были слёзы смеха.
- Ну что,-  весело усмехнулся я,- пойдём, я тебя мороженным, что ли, угощу?
Аня ещё более преобразилась и посмотрела на меня как-то кокетливо:
- А что потом?
- Потом?- задумался я,- А потом суп… с Интернетом.


   


Сообщение отредактировал КукловоД - 22.12.2007, 12:26

Улыбнуло Какой-то очень позитивный рассказ Порадовало описание парка в самом начале (сама люблю начинать со взгляда на окружающую природу ) И еще безумно понравилась фраза
А сколько лет главному герою?)))))

Очень-очень понравилось И вправду позитивный рассказ =)
Как только начался диалог героя и девочки, улыбка не сходила с лица еще минут двадцать

Хех, а герою годков так под 22 - 23. Ошеломляющая разница, правда?
Спасибо за комменты, рад что смог вызвать улыбку)))

                                                   
                    КРАСНАЯ ЗВЕЗДА.
Не стремись познать смерть,
пока можешь к чему-то стремиться...

        Вокруг лишь мрак. Всё в сером тумане. Краски потеряли насыщенность и яркость. Они вообще потеряли значение. Как, впрочем, и всё остальное…
Жутко и зябко. Хотя нет, я уже не чувствую холода. Так же, как не чувствую и всего остального: тепла, боли, воздуха, земли под собой, прикосновений и даже страха. Я не чувствую даже себя… Нет, я ничего не чувствую!
«Да и зачем?..»
Такое странное состояние… Всё потеряло смысл, уже ничего не важно! В полном отчаянии (а может, только в его подобии?) я пытаюсь, да, именно пытаюсь испугаться.
«Но зачем? Чего мне бояться? Да и вообще, что такое «страх»? Почему-то я забыл…»
Я стараюсь сосредоточиться, но мысли мои теряются в голове, а вместо них возникают вдруг чужие, чуждые мне и неприятные. Но как? Мои мысли будто увязли в потоке смолы. Мою голову сковала дрема.
«Я знаю, знаю, это всё туман!..»
Слова не даются. Не удивительно, ведь я не чувствую ни губ, ни языка…
«Хотя, зачем нужны слова?..»
Многочисленные вопросы вдруг заполнили голову, но тут же, в одно мгновение рассосались под действием тумана. Да, я в его власти, как это ни печально. Я полностью отдан ему. И вдруг я понял, что всей душой, всем своим существом я люблю его…
«Да, люблю! Он стал мне родным, он – моё счастье и благо, мне нужен только он, и ничего больше. Ведь он – это я.»
          Я начинаю понимать, как это, уснуть в маковом поле. Глаза слипаются, всё в искажённом виде, покрыто мутной пеленой. Кажется, будто уши забиты большими комьями воска, но с другой стороны, я слышу всё. Море приглушённых звуков шёпотом раздаётся где-то внутри меня. Меня держит некий сон наяву.
«А может, я правда сплю сейчас в маковом поле? Вздор! Какие маки?! Я их видел за свою жизнь всего пару раз, да и то…»
Ну вот, опять… Мои мысли не успевают закончиться, будто я провалился в забытье. Скверно.
«Мне уже ничего не нужно. Зачем вопросы? Я один. Для меня всё тихо и спокойно, безмятежно. Хотя нет, я не один… Весь мир со мной!»
Я отбросил всё ненужное: вопросы, страдания, горе, радость, удивление.
Я чист и лёгок. Меня ничего не беспокоит. Я просто в небытие. Я хочу просто существовать. Парить так, укутавшись туманом, целую вечность.
«Но что это?»
Я медленно скольжу по Тумановой подстилке вниз, в другой его слой. В глаза внезапно ударяет пестрота множества красок, тусклых, но всё же непривычных. Но больше всего здесь бурых и красных тонов.
«Ауры…» - неожиданно для самого себя подумал я.
И вдруг сквозь пелену дурмана я слышу невыносимые стоны, крики и мольбы о помощи. Сейчас всё это для меня не важно, я не хочу терять своей безмятежности, этого вечного сна. Но почему-то они всё переворачивают во мне, манят к себе, притягивают внимание. Откуда-то снизу взмывают всё новые тени. И многие окутаны бурыми, ядовитыми парами. Их бесформенные лики искажены болью и страданием. И каждую тень, ещё не втянутую в туман, обволакивает яркая аура. Но тут же яркость гаснет, и аура тускнеет, дабы не нарушать здешнего баланса.
«Откуда я всё знаю?» - вдруг просится мысль, но тут же но тут же захлёстывается волной прежнего морока.
«Какая разница? Для меня теперь доступно всё».
«Вот эта тень, судя по ауре, была полна мечты и надежды. Вон та, совсем светлая, молодая душа, ещё даже не успела познать счастья…»
Внезапно искажённая горем тень попыталась уцепиться за меня. Её застывшее лико молило о помощи. Но не успел я ничего толком сообразить, как душа тут же растворилась.
«Так я мёртв?» - неожиданная мысль вонзилась в голову, но без единого шанса увязла в «смоле».
«А что мне смерть? Что мне жизнь?»
«Значит, я в Раю? Или же в Аду?.. А где же Бог? И Суд?»
- Ответь себе сам. Ведь ты теперь всё знаешь.- совсем неожиданно раздалось внутри меня.- У каждого свой Бог.
«Но как же молитвы?» – изумился я.
- Ты ещё слишком молод, сынок. Главное – не образ, главное – вера. Вера обладает великой силой. Она возносится к небесам. И для тебя, и для меня, и для всей Земли Русской вера эта – господь Иисус и пресвятая Мария Богородица.
      Я знаю точно, это не я подумал!
- Нет, ты.
«Папа?!»
      Рядом со мной возник светлый, светящийся изнутри образ. От смазанных черт и света я не различу лица, но я знаю: это ОН. Мой отец!
«Ты ангел?» - вырвалось из меня.
- Нет, я – это ты, а ты – это Всё…
«Я в Раю?»
- Не бывает ни Рая, ни Ада, если только сам не захочешь. Здесь нет ни Зла, ни Добра. Это даже не Другой Мир. Это отражение Жизни, отражение Всего.
        И правда. Я начинаю понимать, что и сам это знаю. Ну конечно я должен это знать, ведь мысли эти во мне! А я – в них.
- Привет, Васенька… Ты помог мне вспомнить о Жизни, развеять на миг чары морока.
«Ты всё-таки ангел… Но почему ты без крыльев?»
      И не успела эта мысль всплыть на поверхность этого океана дремы, как на его месте появился пухленький, розовощёкий младенец со светлыми кудряшками на голове и белыми крыльями за спиной.
«Но ты совсем не похож на себя!»
- Я и не должен быть похож на своё тело, бывшую оболочку. Я ни на что не похож. И в то же время, на всё сразу. И ты – тоже. Но коли хочешь…
      Ангелочек исчез, а на его месте возник отец. Да, именно тот самый отец, который когда-то уходил из нашего дома. Уходил на войну.
Война!
И вдруг все воспоминания, увядавшие в «смоле», разом вырвались наружу. Я стал вспоминать, я стал мыслить, я снова смог чувствовать сердцем! Оцепенение прошло, словно кто-то сорвал с меня покрывало дурмана, меня куда-то уносит…
- Прощай, сынок. Смотри на эту звезду. Она – знамя победы. Она то, к чему я стремился. И ты знай: этот день повторится. Загорится в небе эта звезда, она принесёт победу!
Отец замерцал и начал удалятся всё дальше и дальше, а в руках у него сияла яркая, безумно яркая на фоне тусклых красок вокруг, красная звезда.
«Па-а-апа!!! Не-е-ет!»
    И тут же мощным толчком меня выбросило в воздух. С большой неожиданностью меня окатила чудотворная волна, сразу же сгладившая на сердце недавнюю разлуку.
Наконец! Я в воздухе! Нет тумана, но я не жалею о расставании с отцом, о разлуке с Ним, самым родным…
Вокруг природа. Мир как на ладони. И я, свежеиспечённый, невесомо парю в нём! Цвета вдруг приобрели яркость, естественность. Даже больше, чем я ожидал. Я не могу вдыхать воздух, но я пропускаю его сквозь себя. Он не нужен моим лёгким, но он нужен мне!
Меня заполнила такая радость, такое стремление, проснулись воля и неиссякаемые силы.
    Я свободен, свободен! Лишь я и природа. И вот я проношусь над полями и лесами, в воде и земле. Я чувствую каждую травинку, каждую капельку, каждый порыв ветра и каждую крупицу земли этого Мира. Я поднимаюсь над Землёй Русской, вглядываюсь в города и широты.
Моя радость мигом исчезла. Я продрал глаза, вытряхнул из головы поддельное спокойствие и благо, льстивый мираж. Я вспомнил, всё вспомнил.
      Небо помрачнело. Города раскрыли свою ужасную реальность. Жалкая армия самых разнообразных солдат: от опытных вояк до неумелых, ещё совсем молодых парней, храбро, отчаянно, встречала натиск фашистских танков и толп. Каждую секунду в небо взлетали комья земли, падали окровавленные тела, оглушённые адскими снарядами. Да, наших было несомненно меньше, все они были обречены. Но каждый из них, даже самые молодые, обладали духом десятерых – отсюда я это прекрасно вижу. Просто невероятно, как они держатся под натиском целого моря.
«Да, у фашистов есть всё. У них мощное оружие, отобранные армии хорошо откормленных солдат, и они, в конце концов, не рискуют сейчас отечеством…»
«Проклятые фрицы!..»
«Так-то оно так, у них много чего есть, однако в них нет ничего святого, а их злонесущая свастика подминает под себя великие, святые знамёна. Но кое-что есть и у нас: Правда, Вера, Душа. И полкам фашистским, какими бы ужасающими они не были, не подмять под себя Креста Русского. Даже сейчас он возвышается вон над тем могучим, безумным танком, Бросая лучи надежды на наших солдат.»
«Да, вот что значит Вера!»
Наш танк, такой зелёный и могучий, стремительно пробивается чрез вражескую стену. Живую стену из множества солдат. Каким-то чудом он с успехом одолел уже пять новеньких, но совершенно невзрачных фашистских БТР, и его ржавое, но при этом величавое дуло неспешно выбирало очередную цель.
«Война…Интересно, это из-за неё я умер? Но это совершенно неважно сейчас, когда гибнут тысячи доблестных, дотоле мирных людей, грудью защищающих свои семьи и Отечество в целом.»
Мне в глаза бросается каждая гибель, я вижу каждое сражение…
Я не могу! Не могу этого выносить! Каковы же должны быть муки живых, чтобы даже духи  их ощущали?!
Заткнул уши пальцами, но они оказались бестелесными… Моё сознание тонет в пламени, охватившем дом. Оно злорадно пожирает каждую щепочку, играя своими языками. Из полопавшихся окон жужжащей тучей вылетают души людей, задохнувшихся или сгоревших взаперти. Весёлый шум ветра, какому я радовался, давно сменился свистом жужжащих пуль, которые безжалостно впивались в братскую грудь. Братскую!..
«Да, все здесь братья, кроме врагов. Вот где моя семья!»
      Поле усеяно телами. Многие лежат здесь уже давно, а некоторые только слегли под заботливой дланью Смерти. Я слышу тяжёлые вздохи Земли. Чувствую, как трудно вздымается её сырая грудь, до корней пропитанная кровью.
«Как всё жестоко! Почему, Господи, ну почему так?»
Гнев переполняет меня. Открыв душу ненависти, я бросаюсь в гущу врагов, колотя кулаками, ногами, пытаюсь даже разорвать зубами. Но ненавистные фрицы сидят на своих позициях, пропуская меня, как ничто, сквозь себя. Хотя, я ведь и есть ничто…
Я с трудом протискиваюсь через их чёрные души, увязаю в их телах…
И вдруг меня оковала страшная боль, внезапным потоком вернулись ощущения. Мне стало жгуче – тепло, я ощутил тело!..
Чья-то цепкая рука вдруг вырвала меня из этого хаоса, вытягивая назад сквозь туман и сумрак. Я полетел в бездну, в тёмное ничто…
        Я с трудом разлепил глаза. Надо мной стоял вспотевший врач в заляпанной чужой кровью военной одежде. Рядом сидела заплаканная женщина.
Дяденька оторвал от меня взгляд, медленно отёр лицо фуражкой и судорожно вздохнул. Было в этом вздохе и облегчение, и радость, и остатки недавнего беспокойства. Его пересохших губ коснулась улыбка.
- Живой. Принимайте бойца!
- Васенька! – вскричала женщина и кинулась меня целовать.
- Мама!!!
«Я говорю, говорю!»
Из глаз ручьями хлынули слёзы, и я от всей души разрыдался под горячими мамиными поцелуями. Я рыдаю, несмотря на то, что рядом незнакомый человек. Я не стыжусь, я с радостью ощущаю телесную боль и слёзы, наслаждаясь каждым глотком заветного воздуха, пусть даже он спёртый и пропитан лекарствами.
- Я жив, жив! И ты будешь жить, мама! Мы достанем Красную Звезду, прогоним немцев с Родины нашей, вот увидишь! Ведь все Мы – семья!

История 12-летнего Васи Петраша,
который всю ночь мотался в бреду,
а наутро умер, не пережив болезни.
(10 мая 1943 г.)

Сообщение отредактировал КукловоД - 25.12.2007, 16:20

А это я уже все читала и даже комментировала)) По "Красной звезде" повторюсь, совсем не ожидала, что все это будет связано с ВОВ. Самая необычный рассказ на эту тему в моей жизни.

Да, Кейд, я помню твой комментарий))

Недавно наступил Новый Год, а через несколько дней уже Рождество, настроение у всех праздничное, поэтому выложу, пожалуй, одну детскую новогоднюю сказочку) Банальности вней хоть отбавляй, но на то она и новогодняя)

                                                  Кукла
Было темно. Кромешный мрак. Фик не мог двигаться – он был завален внушающей грудой старой рухляди. Грудой ненужного старья, которое свалили в одну кучу и позабыли. Теперь Фик и сам был «ненужный». 31 декабря. Праздничный вечер. Стол. Традиционная ёлка и вокруг неё…игрушки. Фик всхлипнул. Он до сих пор не мог поверить в этот ужасный факт: его бросили…
Ещё только вчера он был счастлив. Ещё вчера с ним играли, ласкали, заботились. А сегодня он здесь. Совсем скоро часы в прихожей пробьют полночь и наступит Новый Год. Но не для него… Он целых пять лет служил своей маленькой хозяйке, служил в счастии и довольствии. Встречал под сверкающей ёлкой очередной год и умилял своим незадачливым видом хозяев. А теперь он потерпел крах. Один-единственный случай раз и навсегда перечеркнул все его грёзы. Фик ещё раз всхлипнул. Те роковые секунды отчётливо запечатлелись в игрушечной памяти. Сначала всё было хорошо: с ним играла Лиза, держала под мышкой, сбегая по лестнице. Лестница… Она его выронила, не заметила, побежала дальше. Затем пришёл ОН… Ферзь, новый питомец хозяев. Он был безжалостен, Фик с содроганием вспомнил эту чёрную пасть, клыки и… свою беспомощность. Когда его нашла Лиза, Фик уже валялся изувеченный и… и ненужный. А потом он оказался здесь. Эта кладовка стала его посмертным заточением.
Фик дёрнулся. Он не мог, не хотел смириться со своей судьбой. Он должен быть ТАМ. Ведь Фик продолжал любить свою хозяйку, хоть она его и бросила. Фик докажет, что он ещё в состоянии нести свою службу. Он докажет, что ещё сможет веселить хозяйку. И кукла принялась прорывать путь наружу, путь к сладостной свободе.
Было трудно, адски невыносимо. На Фика давило сверху и давило внутри. Фик был куклой, более того - искалеченной куклой – но у него была душа. Чистая и прозрачная, какая бывает лишь у кукол и у маленьких детей. Лишённая всяческих мерзостей, присущих душе взрослого. И эту душу внутри тоже что-то сдавливало. Наверно это было безудержным горем брошенного существа. Но сквозь груз скорби пробивался тоненький лучик надежды, последняя капля воли. Разве может быть сила воли у такой беспомощной маленькой куклы? Оказывается, может…
Фик карабкался, извивался червём, из всех сил разгребал своей дееспособной тряпичной ручкой. Тяжёлая, давящая груда не хотела выпускать его, но маленькая кукла упорно продолжала путь к свободе. Она думала о Празднике, о Ёлке, о весёлых лицах хозяев и главное – о Лизе. Фик не хотел верить, что его родная, милая хозяйка позабыла о нём. Он знал, что она примет его и также приласкает, станет играть с ним как прежде… Фик остановился, тяжело переводя дух. Дышать он, конечно, не умел. Но ему так хотелось верить, что он ещё хоть на что-то способен… Подавляющая дух тяжесть всё ещё давила сверху. Но Фик чувствовал, что осталось ещё совсем немного, и что надо приложить ещё немного усилия, собрать в крохотный кулачок все остатки силы воли. И он собрал. И воля его была велика. Наружу сначала высунулась маленькая ручка, затем она потянула за собой всё тряпичное тело. И Фик, кряхтя, оказался на вершине этой грязной горы рухляди. Он чихнул. Чихнул скорее от незнающей границ радости, чем от пыли. Но следовало торопиться – стол наверняка уже был накрыт, а все самые любимые куклы Лизы – расставлены вокруг ёлки. Державшаяся на нескольких ниточках и честном слове левая рука Фика бездвижно висела. Всегда такой чистенький и аккуратненький кафтанчик был весь в пыли и изорван, наружу торчали пучки ваты. Один глаз и вовсе остался где-то там, на дне ненавистной темницы. Но у Фика оставался ещё один глаз, а значит, он всё ещё мог видеть тоненькую полоску света в щели закрытой двери кладовой. И даже если бы Фик лишился и этого глаза, он бы двигался на слух, наощупь. Ведь им двигала любовь к хозяйке и невероятная сила воли…
Фик повис на ручке двери. Подрыгал тряпичными ногами, пытаясь удержаться. Хорошо, что она была закрыта не плотно, а лишь слегка притворена… Дверь открылась, и Фик шлёпнулся на пол. Вокруг вдруг стало ярко и празднично – совсем не как в этой противной кладовке. Пытаясь отыскать взглядом Лизу, Фик наткнулся на настенные часы. Пять минут до полуночи. Надо спешить. И Фик пополз, быстро-быстро засеменил на коленках. Всё вокруг суетилось: прислуга и сами хозяева сновали туда-сюда – огромные фигуры, перешагивающие и в спехе даже не замечавшие рвущуюся к своему месту у ёлки куклу. Конечно, ведь никто не хотел опоздать. В том числе и Фик. Единственное, чего он боялся – это встречи с Ферзём. Но вот уже две комнаты остались позади, узенький коридор…Фик замер. Дворецкий, нёсший поднос с кушаньями, чуть не споткнулся об куклу, и, недовольным голосом что-то пробормотав себе под нос, пнул Фика в сторону, чтобы под ногами не мешался. Как только дворецкий пропал из виду, Фик вдруг снова ожил. Он немного поморщился, словно от боли, и вновь засеменил по гладкому паркету. Его лицо выражало явную решительность, что так нелепо и смешно смотрелось на личике тряпичного шута. Да, он был полон решительности, полон рвения. Где же этот Ферзь? А пусть теперь попробует догонит!..
Гостиная. Именно в этом большом и ярком зале стоял длинный праздничный стол, а чуть далее – ёлка. Она вся была обвешана мишурой и конфетами, а под её пышными зелёными ветвями образовали кружок старые добрые Лизины куклы… А вот и сама Лиза. Пока взрослые суетились и накрывали на стол, она помогала раскладывать серебряные приборы. Фик застыл на месте, любуясь своей хозяйкой. Девочка лет семи, белокурая, розовощёкая и в прекрасном белоснежном платье с серебряными звёздочками была полностью поглощена своим важным занятием. Фик так бы и восхищался:
«Какая она, всё-таки прелестная, моя хозяйка!»-, но времени оставалось совсем чуть-чуть, и Фик бросился, прихрамывая, к ёлке. Вот он уже видит застывшие лица своих кукольных друзей, вот он радостно кидается к ним, но… но вдруг его резко схватили и оторвали от земли. Замершего Фика перевернули лицом. Лиза. Насупилась, изучает его. Удивлённо, даже недоумённо так глядит. Фик выразил на своём личике самую тёплую и искреннюю улыбку, на которую только способна кукла.
- Фик, что ты здесь делаешь?
Кукла продолжала бездвижно светиться счастьем.
-Хм, наверно Ферзь опять притащил. Унесу-ка я тебя отсюда…
И Лиза решительно вышла из зала. Она тащила Фика за одну ногу, он свисал, как безжизненный труп. А улыбка на его лице сменилась гримасой скорби и вопиющего непонимания. Он не мог поверить, что любимая Лиза могла так с ним поступить. Если бы он мог, он заплакал бы. Но куклы не умеют плакать…
- Здравствуй, принцесса, ты почему ещё не за столом?- раздался вдруг хриплый старческий бас. Лиза уже отворила дверь кладовой. Она резко обернулась и радостно взвизгнула, тут же швырнув Фика в темень «темницы».
- Дядя Пётр!- воскликнула она в объятьях опрятно одетого высокого старика. Фик сейчас ничего не видел, переполненный скорбью и дикой болью. Разговор, доносившийся из-за двери, эти радостные восклицанья Лизы, праздничный настрой старика, делали Фика только несчастнее. Он так и остался лежать вверх ногами, как его кинули. Застыл как самая обычная кукла. И лишь единственный глаз-бусинка блестел, был полон бесконечного горя.
- А ты, я гляжу, выросла, Лиза, вон какая разнарядная!
- Ой, да что там…- смутилась девочка.
- Два года не видел тебя и вот… а что это ты здесь в такое время делаешь, за столом уже, поди, все сидят?
- Да так, куклу одну спрятала.
Дядя нахмурился и открыл дверь кладовой:
- Куклу, говоришь? А чего же ты её сюда кинула, у вас что же, больше нет традиции игрушки вокруг ёлки выстраивать?
- Да как же нет, есть она, эта…но ведь как такую игрушку под ёлку посадишь: смотрите на неё.
Старик осторожно взял Фика в руки и внимательно, даже как-то сострадальчески оглядел его. Словно понимал…
- Что же ты, Лиза, такая девочка вроде добрая, а друзей бросаешь?- с укором спросил старик.
- Каких друзей?- не поняла Лиза.
- Как это каких? Куклы, Лиза, они ведь тоже друзья. Помнишь, это ведь я тебе тогда на Новый Год Фика подарил. Хотя ты тогда ещё совсем маленькая была…
Лиза нахмурила лобик, что-то вспоминая.
- Так разве это вы подарили?
- Друзей, Лиза, бросать нельзя. Ты же его любишь?- ясные глаза старика мягко посмотрели в детские серенькие глазки.
- Люблю…
- Ну так чего же тогда?
- Но…но как же он такой – под ёлку?- нижняя губка девочки задрожала, а глаза захлопали в предвещании слёз.
- А ты не беспокойся, сейчас мы всё успеем.
Фик не верил своим игрушечным ушам. У него опять появилась надежда. Он беспокойно посмотрел на настенные часы. Минута до полуночи. Дядюшка вытащил откуда-то иголку с приготовленной ниткой и принялся аккуратно, но быстро зашивать «раны». Фик покорно отдался большим морщинистым рукам. Сначала была пришита рука, затем приведён в порядок кафтанчик.
- Но как же глаз?- забеспокоилась Лиза.- Он наверно потерялся в кладовке!
Но у старого дядюшки и из этой ситуации был выход.  Он оторвал пуговицу-бусинку с внутренней стороны камзола  и аккуратно пришил её Фику вместо глаза. Глаза оказались разными, но зато теперь Фик мог видеть обоими.
- Ну как?- спросил дядюшка, продемонстрировав Лизе нового Фика. Кукла постаралась выпрямиться и гордо вскинуть подбородок.
Лиза заворожено смотрела на свою игрушку.
- Глаза немного… разные… но… дядюшка, какой же вы всё-таки мастер!
И Лиза бережно взяла Фика из рук своего дяди. И у Фика вновь затрепетало внутри… что бы там внутри у него ни было.
- Лиза, Фредерик, где вы там? Уже все за столом! – донеслось из зала.
- Ну а теперь идём скорей – вот-вот наступит Новый Год! – сказал старик, и они поспешили к столу.
Лиза бережно посадила куклу под ёлку, к другим игрушкам и присоединилась к своей большой семье.
В эту самую секунду празднично часы празднично пробили полночь, и весь зал наполнился звоном бокалов и радостных тостов.
А Фик сидел под ёлкой и со слезами (да, куклы умеют плакать!) счастья на игрушечных глазках наблюдал за своими хозяевами. Как он сейчас был счастлив, с каким теплом смотрел на людей. И ему показалось, что старый дядюшка мельком взглянул в его сторону и подмигнул ему. Фик удивился, но тут же растянулся в улыбке. Да, это был самый счастливый Новый Год в его игрушечной жизни. Но главное, что Фик понял одно: и кукла вольна над своей судьбой – стоит только сильно захотеть.

Ну вот. Кстати, с праздниками вас!))
       

А я - то читала и думала "Что же напоминает?". А вообще действительно нравится. Честно так написано. Повторюсь, последние две строчки - блеск!

Кукла тоэже понравиась. Давно не видела таких вот рассказов.

Сообщение отредактировал Корзи - 06.01.2008, 18:19

Спасибо)

Блин... Такой рассказ трогательный... Сначала так было жалко эту несчастную куклу, прям плакать захотелось... А потом оказалось, что все так хорошо...  Молодец, здорово получилось

Мерррси)) Пока новых рассказов не ожидается...

Добрая новогодняя сказка Очень понравилось, настроение даж повысилось. Вообще интересно пишешь и читать удивительно легко. Не у многих это есть. Успехов в дальнейшем  

Действительно что читать легко, у меня обычно после пары строк - да ещё и с экрана - пропадает желание читать дальше, а тут, на удивление себе, прочитал всё и до конца.
Лепо глаголешь. )))))))
Ещё удивляет светлый настрой, как-то непривычно, почему-то вечно попадалась чернуха какая-то.
В общем, будут ещё вещи - выкладывай, ждём. ))

О, я рад, что кто-то ещё уделил внимание моему..эээ..творчеству)))
Как только что-то появится - так сразу

Я так точно буду ждать Считай у тебя появился рьяный фанат

Друзья, я затеял нечто..хм...грандиозное. Сейчас работаю над очередным рассказом, который обещает быть как минимум интересным)) Не знаю, выйдет ли у меня в полной мере выполнить задуманное, но я постараюсь. О рассказе скажу лишь одно: в нём будут иметь место некоторые важные исторические события и кое-что из религии... В общем, думаю, долго ждать вас не заставлю)))