Рикард Шарк

           

            29 день месяца Темнейших Глубин. Тил.

           

            Время шло, просачиваясь словно песок сквозь пальцы, но тот кусок мира, что он был способен ощутить, не менялся. Эвор сдержал слово - в тот же день лекарь навестил раненого Властителя в его новых покоях. Мужчина (это было единственное, что Рик смог установить с точностью) долго осматривал раны и увиденное, судя по всему, больших надежд на выздоровление не сулило. Нет, лекарь вовсе не объявил, что Долины смертной тени распахнули свои врата перед сторнийцем, - напротив, в голосе лесовика слышалась бодрость и уверенность. Вот только лишившись дара видеть мир, Рик стал куда тщательнее прислушиваться к речи людей: не столько к тому, что они говорят, сколько к тому - как...Лекарь лгал, причем делал это привычно и умело, повторяя фразы, уже не раз и не два слышанные людьми, которых лесовик считал живыми трупами. Обычно надежда, умирающая лишь вместе с человеком, облачает эту в общем-то безыскусную ложь огненной броней надежды - ведь так хочется верить в благоприятный исход... Но Рик просто слишком устал. Ему было все равно, и слова "сейчас конечно нелегко, но вот через недельку - уверен, полегчает...", лишаясь своей иллюзорной убедительности, звучали тем, чем и были на самом деле - приговором.

            С терпением обреченного снося перевязки, глотая эликсиры, вдыхая какие-то курения, временами приятные, временами вызывающие кашель, сторниец размышлял, почему все эти люди не могут просто оставить его в покое - умирать без всяких раздражающих и отвлекающих помех?

            "Может, стоит послать кого-нибудь к Эвору с просьбой повесить меня?... Хотя нет - он слишком благороден... или мстителен. Впрочем, для меня это одно и то же. Тогда - собраться с силами и свернуть шею этому проклятому шарлатану? За это - наверняка убьют... Нет, и это не пойдет - слишком мало сил осталось. Лекаришка вырвется и еще чего доброго посчитает меня умалишенным. Ладно... подожду..." - ход мрачных мыслей прервал некто, едва слышно вошедший в комнату. Рикард почувствовал себя заинтригованным: сторниец считал, что успел изучить шаги всех, кто имел право на вход в его покои. Уверенные шаги дежурных офицеров, шаркающие шаги лекаря, легкие, танцующие шаги присматривающей за ним сиделки - возможно, вполне милой девушки, первое время пытавшейся развлекать неожиданного и страшноватого подопечного разговорами и сплетнями... нет, все не то. Новоприбывший шествовал так тихо, что не обостри слепота слух Шарка, он бы не уловил ровным счетом ничего. так ходят очень опытные охотники... или очень умелые убийцы. Учитывая, что единственной дичью в этой комнате был некий раненый сторниец, то Рик, улыбнувшись про себя, пришел к выводу, что оба этих лика слились в его госте.

            "Эвор все же созрел и решил прислать убийцу? Чистоплюй лесной - не хочет ронять себя в глазах подданных, казня меня официально... Надо же, а еще говорят, что лесовики не способны ничему научиться..." - на мгновение сердце кольнула жалость к задремавшей на скамье сиделке - та явно была еще очень молода и действительно пыталась скрасить его пребывание здесь. Рик почти решился закричать, поднимая тревогу, но, рассудив, что это вряд ли спасет несчастную, промолчал, слушая ровное дыхание девушки. Убийца наверняка начнет именно с нее - вот сейчас Шарк услышит очередной вдох... но выдоха не последует. Ничего: смерть во сне - далеко не самая худшая смерть...

            - Милейшая, проснитесь. Прогуляйтесь снаружи - сегодня прекрасный день. Пока я не выйду отсюда - лучше не возвращайтесь, - голос, негромкий, явно принадлежавший человеку, привыкшему повелевать, ошарашил Рика куда сильнее, чем рев боевой трубы, прозвучи он в покоях болящего. Испуганный вскрик оповестил сторнийца, что девушка выполнила первое желание гостя, а раздавшийся спустя мгновение топот подтвердил - и второе пожелание исполнено со всей возможной поспешностью.

            "Вот как... Это явно не убийца. Кто-то куда выше... но кто? Не Эвор... Кто-нибудь из влиятельных князей? Друид, о которых мне прожужжали все уши еще в первый приезд? Наверное, все же друид..."

            - Ты пришел убить меня?

            Рик не мог видеть лица гостя, но откуда-то вдруг явилась уверенность - тот сейчас улыбается:

            - Незачем. Пусть ты и думаешь, что ничего не держит тебя в этом мире, но в действительности же твоя душа цепляется за бренную плоть всеми силами... Именно поэтому ты и проживешь еще дней десять-пятнадцать. Будь твой дух слабее - и корабль привез бы в Тил остывающее тело.

            - Жестокие слова...

            - У тебя нет времени на сладкую ложь.

            - У тебя тоже, - Рик тихо рассмеялся, - Может, ты еще и не знаешь о том, какая судьба ждет всех вас, но уверен - те, кто сейчас жив, еще позавидуют мне, умершему.

            - И откуда в тебе это знание? Из яда, что принесли тебе когти Дориана, или из снов, что ты с ним делишь?

            Смех оборвался, сменившись долгим, тяжелым молчанием...

            - Ты знаешь? Откуда?

            Теперь настал черед гостя смеяться:

            - Удивлен, да? Кто я по-твоему?

            - Друид...

            - Друид... - кажется, Рику удалось непонятно как причинить собеседнику боль, - Друид... Нет, я не из посвященных лесу, хотя когда-то и приносил клятвы этой земле. Не знаю - сдержал я их или же мои клятвы оказались такими же лживыми, как твоя присяга...

            -Ты - Адриан! Императорский маг, Глава Храма Солнца...

            - Да... Меня так называют.

            - ... и ты знаешь, что происходит, верно? Откуда?

            - Долго рассказывать, - в голосе мага появилась странная напевность, словно у человека, рассказывающего порядком позабытую, но любимую сказку, - Да и память моя не всегда сохранила подходящие слова. Я лучше покажу тебе.

            Рик как раз собрался язвительно напомнить, что не в силах человеческих показать что-либо безглазому, но раньше, чем сторниец открыл рот, на его виски (пожалуй, единственные участки голову, свободные от повязок) легли уверенные, жесткие пальцы. Мгновение ничего не происходило, но вдруг неведомая сила словно вытряхнула сторнийца из тела, вознося (или роняя?) в неведомые дали. Еще через несколько мгновений (часов, суток, лет, столетий?) мужчина вдруг ощутил, что снова обретает плоть. Ноги ударились о покрытую травой землю с такой силой, что Властитель, не устояв на ногах, рухнул навзничь, в глаза ударил ослепительный солнечный свет...

            Ощущая спиной все неровности лужайки, Рик схватился за лицо руками, заорал во весь голос - от удивления и ужаса. Крик рвался из груди бесконечно долго - пока недостаток воздуха не заставил Властителя замолчать. И еще целая вечность прошла прежде, чем он осмелился отнять ладони от глаз.

            "Я же ослеп, Кракен меня побери! Проклятый вампир вырвал у меня мои проклятые глаза!... Что происходит...." - но тот факт, что глаза были на месте, было трудно оспорить: он превосходно видел. И сейчас он явно был не в лесу - скорее на границе Леса и Лаконы... Или все же не там? Рик оглянулся, надеясь найти Адриана и поинтересоваться, куда зашвырнула их ворожба мага, но того нигде не оказалось. Зато совсем неподалеку обнаружилась широкая, мощенная камнем дорога, и небольшой, но явно процветающий поселок. А еще - расставленные прямо на лужайке прилавки с разнообразными товарами, и толпа людей, явно разряженных по случаю какого-то празднества. "Так значит это музыка... Я то думал, что у меня в ушах звенит после падения... Неплохо, неплохо..." Даже на не слишком-то музыкальный слух Шарка мелодия показалось приятной. Но при этом - совсем незнакомой.

            Между тем люди продолжали заниматься своими делами нисколько не обеспокоившись, что совсем рядом с ними возник (или с неба свалился?) ошарашено таращащийся на происходящее сторниец.

            "Они что - не видят меня?" - веселящийся народ не отреагировал и тогда, когда Рик подошел совсем близко, но стоило сторнийцу шагнуть в толпу, как вокруг сразу же образовалась пустота - возможно его и не видели, но все же ощущали и неосознанно сторонились гостя извне... "И что я тут должен увидеть?"

            Вдали виднелась река - Властитель одним взглядом, как и положено мореходу, вычленил знакомые ориентиры: "Это же Салерна... Мы проплывали тут когда-то... проклятие, меньше года назад. Хотя нет - очертания берега совсем не те. Они наверняка были таким лет эдак... нет, не может быть..."

            Но если он правильно определил реку и место, то дорога, проходящая через поселок, должна была проходить прямиком через Темный Брод, известный на весь свет своей непроходимостью... Рик выбросил парадоксы из головы и сосредоточился на происходящем: веселье было в самом разгаре - множество юных пар кружилось в вихре быстрого танца, то и дело обмениваясь партнерами, другие, выстроившись вокруг, отбивали ритм. Недалеко, под сенью деревьев, прохаживались вдоль уставленных яствами столов более степенные участники торжества. Еще дальше - слишком юные, для того чтобы принять участие в танцах и, тем более, присоединиться к неспешно беседующим старожилам, участвовали в игрищах-соревнованиях: девочки представляли на суд группы женщин пестрые вышивки. Мальчики же, вооружившись деревянными мечами и плетеными щитами, демонстрировали мастерство в учебных схватках - оттуда то и дело доносились строгие окрики кряжистого мужчины с длинным легким шестом в руках: им он тои дело угощал тех драчунов, которые забывались и превращали учебный бой в драку. Другие мальчишки, на первый взгляд ничем не отличавшиеся от фехтовальщиков, сгрудились около тройки крепких мужчин, чей возраст Рик затруднился бы определить. Оттуда то и дело доносилось журчание воды, возникающий из ниоткуда, а в воздухе не переставая кружили камушки, складываясь в причудливые замки.

            "Магия?" - Рикард неуверенно направился в сторону магического экзамена, но тут его внимание привлек восторженный гвалт мальчишек вокруг турнирного круга. Глазам обернувшегося Властителя предстал худощавый темноволосый подросток, чьи зеленые глаза искрились радостью победы, а руки - вздымали вверх длинный деревянный меч, словно и вправду салютуя богам кровью поверженного врага. Рик на мгновение почувствовал, как земля уходит у него из-под ног...

            Нет, конечно, до смертоубийства не дошло: противник мальчишки поднимался с земли нимало не раздосадованный поражением - похоже, он ожидал победы зеленоглазого. Но вот победитель опустил меч, с улыбкой помог подняться побежденному и... снова повернулся лицом к Рикарду.... Время, сколько бы его ни прошло, стерло мальчишку почти без следа, но глаза, ярко-зеленые, внимательные - остались. В лицо побледневшему Властителю смотрел вампир Дориан...

            Из ступора Шарка вывел стук копыт - кто-то приближался к месту празднества, не медля, но и не слишком-то торопясь, явно не неся знаков беды. Шум не то, чтобы сразу стих, но стал на порядок тише. В нем возникли нотки почтительности. Но ни особого волнения, ни страха Рик в поведении людей не заметил: гость был просто неожиданным, но вовсе не нежеланным. И радостные крики, которыми толпа приветствовала нескольких всадников, перешедших на шаг и, наконец, спешившихся у турнирного круга, лишний раз это подтверждали. Четверо прибывших были обычными людьми, но вот пятый...

            "Но сейчас ж день... Они не могут ходить днем!" - если тот, кто станет Дорианом, сейчас был обычным ребенком, то прибывший, вне всякого сомнения, уже стал нежитью: снежно-белая кожа, ломанные, но при этом невероятно, нечеловечески ловкие и изящные движения, быстрота...

            Вампир легко соскочил с лошади и тепло поприветствовал сбежавшихся людей. И те - ответили с не меньшей радостью и с явным почтением. Мужчина, приглядывавший за подростками похлопал вампира по плечу и, улыбнувшись, указал на мальчишку - победителя, который, все еще сжимая деревянный клинок, восторженно пялившегося на прибывших. Оба расхохотались, вогнав мальчика в краску. Неспешно, с достоинством подошли маги, в сопровождении худощавого парнишки, примерно того же возраста, что и "Дориан", но несколько более угловатого в движениях и не по-детски серьезного. Короткий обмен репликами - и внимание гостей переместилось с маленького воина на "питомца" магов...

            - Это я, - Рик, вздрогнув, обернулся. Сзади, такой же, каким сторниец запомнил мага по Криэрану, стоял Адриан.

            - Когда маленькие - мы все такие милые и безобидные, верно? Но идут годы, и один становится великим воином, командиром, вождем... о нем слагают легенды, ему поклоняются... НО! Век его короток и когда приходит пора увядания, Вечные призывают его в свои ряды, стремясь сохранить его опыт, талант лидера и полководца... А другой... Другой становится магом, по праву рождения хранящим покой и гармонию земли, живущим долго, потому что сам мир продлевает его срок. Ведь он не совсем человек - он Древний. Потомок великой, но уходящей расы...

            И когда гармония, что они оба, каждый по своему, хранят, исчезает - бывшие друзья оказываются друг против друга. В разных армиях, готовящихся к решительному бою... Они росли не вместе - но рядом друг с другом, оба застали эпоху расцвета великой империи, и оба видели, как слепая судьба рвет ее в клочья. Но один из них не в силах ни принять изменения, ни уйти в небытие вместе со своим миром, уснул на столетия, чтобы обмануть время, а другой - принес в жертву все, что имел... и всех, кем дорожил, чтобы на месте старого родилось новое. И остался охранять то, чему помог родиться.... Последний из своей расы.

            - Ты думаешь, что новый мир лучше этого? - Рик отвернулся от вампира, отплясывающего в центре круга людей со статной красавицей, и взглянул в лицо Адриану, - Я вижу здесь мир и покой. Я вижу людей, не боящихся вампиров и вампиров, ходящих при свете... Быть может, я зря отверг предложение Дориана? Может быть, стоит сражаться, чтобы вернуть все это?

            - Это - прошлое, - маг откинул капюшон и взглянул прямо в глаза сторнийцу. Глаза Адриана были черными, словно давно остывшие угли, - Никому не дано войти в одну реку дважды. Мертвые не оживут, Древние не поднимутся из свих могил, Старейшины не вернутся... Новая империя Вечных станет искаженной пародией, черным, злым отражением былого. И кончится все тем, что мир не достанется никому... Дориан был великим лидером и воином, но его время прошло. Вампир не хочет понимать этого, потому, что если такой как он признает это - просто исчезнет. Дориан искренне верит, что не месть и жажда вернуться в мир своего прошлого движет им, а стремление к гармонии, но то, что было гармонией тогда, теперь - лишь ядовитая пыль... Ведь ты был в Сторне. Хочешь весь мир обратить в подобие своего острова?

            - Нет, - Рик зашагал прочь от веселящихся людей, - Но не потому, что ты меня убедил. Просто я однажды уже принял решение и так дорого за него заплатил, что было бы глупо идти на попятный. Ты показал мне все, что хотел?

            Ответа не последовало. Рик обернулся, но маг исчез, словно и не появлялась здесь, в мире далекого прошлого, закутанная в плащ фигура.

            - Очень смешно, - Рик ухмыльнулся, - Но вряд ли ты сумеешь меня этим напугать. Я с радостью остался бы здесь - зрячим, если бы это было возможно. Так что возвращай нас.

            Словно в ответ на приказ мир вдруг потемнел, начал расплываться, и сторниец почувствовал, что проваливается сквозь луг...

            "Сейчас я снова ослепну... И снова начну умирать..." - ощущение утраты вновь обретенного здоровья было столь острым, что сказалось нестерпимым, - "Неужели я и вправду не мог там остаться... Пусть невидимым - но здоровым..." В отчаянии он "рванулся" прочь от надвигающейся реальности, нутром чувствуя, как рвутся ниточки, связывающие его с обоими мирами. Где-то рядом кричал Адриан и в его голосе смешались испуг, недоумение и гнев. Наверное, он призывал вернуться, но когда Рик уже был готов прислушаться к его зову (и к гласу разума), ушей Властителя достиг другой голос....Голос человека, которого сторниец знал,... но никак не мог вспомнить. Этот человек тоже звал его, причем звал так давно, что отчаяние почти погасило в его голосе надежду. Но искорка веры в него, в Рика, еще теплилась в молящей о помощи женщине ("приблизившись", Рик точно осознал, что зовущая - именно женщина, причем молодая). Именно это заставило Властителя отвернуться от властного приказа и направится туда, где находилась та, что верила в него. Ведь в него так мало кто верил...

            Мир вдруг снова обрел плоть, но по-прежнему оставался темным. Несколько наполненных ужасом мгновений Рик считал, что пришел сюда слепым, но постепенно глаза привыкли к темноте и Рик различил до боли знакомые очертания.

            Цитадель. Он вернулся в Сторн своих кошмаров. И где-то здесь женщина слабо, но упрямо, выкрикивала его имя.

            - Лекса? - уже произнося имя, Рик понял, что ошибся. Про любимую, оставшуюся на захваченных вампирами островах, он упорно старался не думать - хотелось помнить ее живой. Помнить человеком... Но если не Лекса, то кто тогда? И вдруг из глубин памяти всплыло позабытое - "Амелла..."

            Рик почувствовал, как подкосились ноги - как он мог забыть это имя? Ведь Амелла - его жена, с ней он провел счастливейшие дни на корабле по пути в Тил... Теперь он ясно помнил это.... Но что случилось потом? Нет ответа - лишь звенящая пустота в памяти. Но он найдет ответы...

            Возникший из пусты Адриан, с раздражением уставился на фигурку, пошатываясь бредущую к огромному замку:

            - Что же ты делаешь, безумец...

            Рик, одолевший уже почти половину пути, споткнулся, но тут же поднялся, и продолжил свой путь наверх. Маг, вздохнув, заспешил следом, с поразительной легкостью ступая по камням....

           

           

            Саола

           

            Ночь на 26 день месяца Темнейших Глубин.

            Восточная Лакона. Деннир.

           

            Саола медленно открыла глаза. Высокий потолок черного дерева, полумрак, треск огня в камине и монотонный стук зимнего дождя за окном. Незнакомая, но необыкновенно спокойная обстановка. Какое-то время девушка лежала неподвижно, позволяя мыслям прийти хоть в какой-то сравнительный порядок, потом поднялась на локте, оглядывая небольшую, богато, но неброско убранную комнату. Через узкий просвет между портьерами на окнах проглядывает темнота.

            Не иначе Деннир, и она проспала весь день. Ругая себя вполголоса за непростительную слабость, Саола быстро поднялась с кровати. Мир на какое-то мгновение поплыл перед глазами, но вскоре снова обрел четкость, и девушка подошла к окну. Зимняя ночь утопила все во мраке, только сигнальные огни вдоль берега и свет Большого маяка несколько развеивал тьму.

            Саола чуть коснулась виска, недавние воспоминания представлялись скорее набором осколков, чем единой картиной.

            Дорога отняла слишком много сил, и, добравшись до Деннира, Саола не застала Иванэ в его родовом поместье, но найти герцога в его городе было не сложно. Он всегда был там, где и его люди, и этот день не был исключением. Бывший Консул отыскался на пристани. Какое-то время Саола смотрела, как высокий темноволосый мужчина, не делая различий между собой и простыми матросами, помогал закатывать на палубу одного из кораблей бочки, о чем-то говорил со старухой, вязавшей узлы, когда работа была уже закончена. Наверное, стоило или окликнуть его или подойти самой, но Саола просто не знала, что сказать.... До Леса в одиночку не добраться, преждевременная смерть одного из Четверых может стоить миру слишком дорого, но имела ли она вообще право приезжать сюда за помощью, после того, как сама стала причиной большинства несчастий этого человека.

            Надо было что-то решать.... Но Иванэ вдруг сам заметил ее и, оказавшись рядом, осторожно придержал за плечи, будто боялся, что она может в то же мгновение рассыпаться пеплом.

            - Саола, - в серых обычно очень спокойных глазах читалась тревога, - Что-то случилось?

            - Нет, - "если не считать, что в мир вернулись те, кого уже два тысячелетия считали страшной ночной сказкой и самого древнего города Империи просто больше не существует" голос Саолы дрогнул, - Я приехала просить у вас помощи....

            Она на мгновение прикрыла глаза, чувствуя, что реальность в который раз после Криэрана начинает медленно плыть перед глазами.

            - Не сейчас, - на губах Иванэ появилась чуть заметная улыбка, которая так и не смогла стереть волнение с его лица, - Вы расскажете мне все позже. Не раньше, чем отдохнете и позволите лекарю позаботиться о себе.

            - Со мною все в порядке, - подкрепляя слова улыбкой, уверенно заявила Саола и потеряла сознание.

            Девушка задернула портьеры, стараясь не смотреть в сгустившуюся темноту. С каждой ночью Тени ближе, и если они придут сюда, даже спрячься люди за стенами фамильного замка герцогов Амарра, Деннир не продержится слишком долго. Тратить драгоценное время на отдых она не имеет права. Надо найти герцога, если он еще не спит....

            Саола почти безразлично посмотрела на свою перевязанную чистым бинтом руку, она уже не так болела, и при желании теперь можно было сжать пальцы в кулак, судя по всему, полученная от бывшего учителя, пустяковая царапина, от которой первое время было столько проблем, все же заживала.

            На столике рядом с зеркалом обнаружилась ее уже чистая и аккуратно сложенная походная одежда, словно единственная нитка, связывающая ее с прошлым, но все же гораздо более удобная, чем чужое и непривычное домашнее платье в которое ее переодели местные слуги. Вот и чудно.

            Меньше чем через четверть часа, Саола вышла в коридор, минув мирно дремавшую в небольшом кабинете за ее спальней служанку. Наверное, совсем уже ночь, но, проскользнув на один из балконов, Саола заметила пару все еще горящих окон, второй этаж, не иначе покои герцога.

            Предположение оказалось верным. К счастью, с охраной девушка не столкнулась. Двери в кабинет Иванэ были приоткрыты, и желтая полоска света из комнаты падала на противоположную стену коридора. Хозяин замка сидел над какими-то документами, устало подперев лоб рукой, лицо казалось сосредоточенно суровым.

            - Плохие новости?

            Иванэ оторвался от бумаг, поднял глаза на позднюю гостью и улыбнулся, отчего лицо герцога сразу показалось моложе, а взгляд теплее.

            - Ничего серьезного. Я рад, что вам стало лучше, я уже начал беспокоиться.

            - Как долго я спала?

            - Почти три дня.

            Три дня! Пресвятой Марэль, она и в самые лучшие времена не могла позволить себе такую непозволительную роскошь. А сейчас... сейчас, время - это единственное, что у них осталось.

            - Нам нужно поговорить, - упрямо сказала Саола.

            - Хорошо, - Иванэ кивнул.

            - Разговор будет длинным...

            Небо на востоке уже совсем просветлело, и море, отражавшее серо-голубую сталь зимнего рассвета, лениво касалось волнами прибрежного песка.

            Высокий темноволосый мужчина в черном и кажущаяся совсем тоненькой и хрупкой в сравнении с ним девушка медленно шли вдоль берега.

            Иванэ первым предложил выйти на воздух, и они пробродили всю ночь. Рядом с этим человеком было удивительно легко, его непоколебимое спокойствие вселяло уверенность в том, что Иванэ всегда найдет правильное решение. Саола рассказывала, а герцог умел слушать, слушать так, что говорить даже о том, что мучило сильнее всего, становилось проще. Криэран, Тени, ее Сила, которая не для кого уже не была секретом. Сила, которая раньше служила во благо (во благо чего?), а теперь это она уничтожила Вторую Столицу захваченную вампирами из легенд... и если Саола не попадет в Темный Брод, то всю Лакону, а потом и весь мир ждет та же участь. Трудно даже представить каким несусветным бредом все это кажется... но это не бред, это кошмар, который только сильнее тем, что в него никто не верит.

            - Вот и все, - Саола закончила рассказ и остановилась, глядя в непроницаемо-спокойное лицо своего собеседника.

            Иванэ молчал, смотрел куда то, казалось сквозь нее, на медленно светлеющие облака. По серым глазам герцога было невозможно угадать не тревоживших его мыслей, не чувств. Саола ждала ответа, ждала и боялась, что сейчас он отпустит ее руку и, вернувшись в замок, прикажет седлать ей коня, отправит к Ярно или на все четыре стороны... и будет прав. Но Иванэ только вздохнул и устало невесело улыбнулся.

            - Значит, тревожные новости из Криэрана имеют основание, - медленно произнес он, потом отвел с лица своей собеседницы влажную от морского ветра прядь волос и осторожно сжал ее горячие ладони в своих руках, - Нам ничего не остается, кроме как справиться со всем этим.

            "Нам," - значит она не одна.

           

           

           

           

           

            Вэл Горн

           

            16 день Темнейших Глубин. Полумесяц. Озерный Чертог.

           

            Чувство беспомощности - самое мерзкое в своей сути. Ты не можешь не защитится сам, не защитить то, что тебе дорого. Простой наблюдатель - не более. После знакомства с Миртой ле Тойя, Вэл на краткий миг ощутил знакомое чувство счастья. Родное, теплое заполнившее его сердце. Лес всегда был ему близок и ничто не омрачало бы мыслей юноши, если бы не угроза, пронзающая сам воздух и заставляющая все окружающее замирать, приготавливаясь к страшному будущему. Вэл задумчиво бродил по двору, скользя взглядом по обнаженным ветвям деревьев. Лесовики уже привыкли к странному юноше, которому были милы их места. Суровые лица воинов озарялись легкими улыбками, когда он принимался мастерить занятные полуигрушки: маленькую ступку, которая легко перемалывала семена лечебных растений; игрушечные изображения лесовиков, которые, если шевельнуть специальный рычажок, как живые выпускали миниатюрные стрелы; изящных, сказочных змеев с огромными крыльями..

            - А их можно раскрасить, Вэл, - раздался рядом звонкий голосок.

            Юноша поднял голову и с улыбкой посмотрел на Фаэнну, которая внимательно следила за его работой.

            - Как, котенок?

            - Очень просто. Я соберу снежную ягоду, а также чернышей - это грибы, которые могут пережить зимние холода, весной из них готовят яды и невкусные зелья. Если выварить отдельно чернышей и снежанку, то получится черная и серебристая краска. Вот этим и покрасим.

            - Спасибо, Фаэнна. Они тогда будут очень красивыми.

            - Вэл, ты очень печален. Почему?

            - Сам не знаю, котенок, - постарался уйти от ответа он. - Думаю, ничто так не угнетает, как безделье.

            - Ничего! - ободрила его Фа. - Скоро у нас будет уйма "занятий". И думаю, что не все будут приятными.

            Он внимательно посмотрел в лицо девушки, но в этот раз она спрятала взор. Фаэнна никому не признался бы, что каждую ночь она не спит, ощущая боль сестры и всей душой желая помочь ей, а так же понимая, что источник боли витает в самом воздухе леса. Вэл вздохнул и снова улыбнулся:

            - Скоро ты увидишься к сестрой, Фа, - угадывая ее мысли, сказал он.

            Девушка вздохнула, посмотрела куда-то вдаль и перевела взгляд на продолжающего свою работу Вэла:

            - Ты волшебник, да?

            - Ага.. страшный и коварный.. Угадывая мысли - я мечтаю исполнить самые сокровенные желания своих друзей...

            Девушка звонко рассмеялась и махнула рукой:

            - Спасибо, Вэл.

           

            17 день Темнейших Глубин. Полумесяц. Озерный Чертог. Граница Леса.

           

            Ночь - кудесница снов. В этот раз она не торопилась начинать свое волшебство. Вэл медленно ходил по комнате, вспоминая древние сказания и были: "Странно.. Я был так близок к разгадке. Я летел к ней и.. не разгадал до конца. Криэран. Если бы я остался в нем чуть дольше - все прояснилось бы. Наверняка." Перед ним возникло лицо красивой женщины.

            - О, Ветер... Она же осталась в городе! Я даже не попытался ее найти!

            Словно в ответ на его крик, воздух принес шепот:

            - Вэл.. Вэл..

            Юноша повернулся, оглядываясь и осознавая, что для того, чтобы увидеть зовущего ему придется покинуть Озерный Чертог. Зов раздавался в его мыслях и душе. Он постоял несколько секунд, прислушиваясь к дрожащему вкруг него воздуху:

            - Подожди меня, - тихо, но внятно сказал он.

            Лунный свет еле пробивался сквозь черные тучи. Это было как нельзя на руку. Вэл мягко скользнул вдоль стены дома, старательно выбирая место, где его никто не увидит. Его крылья всегда были с ним. Перемещение было стремительным, как и желание узнать, что или кто зовет его. Страха и сомнения не было в его душе. Глаза юноши были закрыты, он летел, подчиняясь странному зову. Скорость звука сродни скорости ветра, порой он еле достигает ушей, а в следующий миг врывается страшной какофонией. Вэл мягко опускался на темную прогалину, открывая глаза. И без робкого лунного света он уже знал, что вокруг находятся враги. По телу пробежала дрожь знакомого холода. Вэл продолжал опускаться, всматриваясь в казавшуюся одинокой фигуру. Все нервы юноши были напряжены, он физически ощущал, как складываются невидимые крылья за его спиной. Ожидающая фигура плавно заскользила к нему. Лунный луч коснулся бледного лица, приближающегося к Вэлу и губы юноши тронула улыбка узнавания:

            - Син.. Это вы леди, - не скрывая радости от встречи, выдохнул он.

            Легкая улыбка тронула красивые губы женщины и отразилась в ее глазах:

            - А ты услышал. И пришел.

            - Странно.. но я как раз вспомнил вас. Вы остались в городе, который заполонила смерть.

            Красивые губы складываются в странную усмешку:

            - Мне захотелось повидать тебя. И спросить кое-что.. Возможно, ты слышал об амулетах, что дают защиту от любой магии? Иногда так хочется ощутить себя непобедимой, - странно закончила она.

            Вэл задумался. Амулет был. Теплым кружком лежал он на груди, ожидая своего часа. Всех свойств его не знал и сам Вэл. Он медленно достал из-за пазухи тщательно завернутый в мягкую ткань оберег - почти круглый медальон из древнейшего из деревьев. Бесчисленные прикосновения к нему покрыли всю его поверхность странными разводами, плавно переливающимися из одного в другое, подобно пламени костра, волне бескрайнего моря, бесчисленным облакам или вечной земле - и протянул его Син:

            - Вот. Он может быть задействован лишь один раз. Сложно сказать, что он делает лучше - защищает или отнимает силы у того, кого защищает.

            Син осторожно взяла амулет, разглядывая его на раскрытой ладони. Но в этот миг едва заметное движение за спиной молодой женщины, заставило Вэла насторожится. Через все тело юноши прошла воля Силы, которой он владел: хотел посмотреть в лицо неминуемой смерти?! - Гляди! К нему неслось существо, чей оскал не оставлял никаких сомнений в том, что оно желало сделать. Скорость твари была сверхестественной, но Вэл опередил его, напрягая волю и отталкивая врага назад. Воздушная длань вознесла завопившее было в бессилии тело, но крик тут же прервался. Казалось сам воздух преломил пополам ставшее бессильным тело. А внимание Вэла уже перенеслось на еще двух, рванувшихся к нему, существ. Вокруг них образовалась воронка, всосавшая их и не выпускавшая из своего смертельного круга, яростные удары ветра принялись рвать их тела. Лицо Вэла приобрело землистый оттенок, а глаза закрылись. Сознание мага Стихии Ветра жило своей жизнью, заставляя его пригнутся к земле и избегая смертоносного удара когтистой руки. Резкий отскок в сторону и решительное движение рук, закружило воронку смерти по поляне, безошибочно находя все новые и новые жертвы. В висках стучала боль, а разрывающие душу крики заглушали все звуки этого мира. Но один крик выделялся среди остальных: в нем была тоскливая боль.. Вэл открыл глаза и увидел упавшую на землю Син, все тело которой сотрясали страшные судороги. Решающим усилием воли он отбросил замолчавшую воронку с искалеченными телами далеко в сторону и бросился к обессилено затихшей девушке:

            - Син, что с вами? - руки бережно поднимали ее, прижимая к себе. Он пытался понять не ранена ли она: - Неужели одна из этих тварей задела вас?

            Тело прижавшейся к его груди женщины пронзила еще одна судорога. Вэл тяжело вздохнул:

            - Простите, моя леди. Я опять напугал вас.

            Снова дрожь.

            Зажмурившиеся глаза молодой женщины быстро раскрылись и с легким удивлением посмотрели на амулет все еще зажатый в руке, а затем на юношу.

            - Вы ведь не ранены, Син?

            - Нет. И не смогла бы быть раненной.

            - Разумеется. Я так и знал. Вы просто испугались... Я не сказал вам, кем на самом деле являюсь..

            - Я знаю, кто ты, Вэл Горн, - тихо перебила его Син, глядя прямо в его лицо серыми глазами, в которых сверкали лунные блики. - А вот ты... ты похоже не понял кто я...

            Он все еще обнимал ее, ощущая легкую дрожь снова и снова пробегающую по стройному телу женщины. Удивительно прекрасные глаза с вызовом и грустью поймали его взгляд:

            - Я - одна из этих тварей, Вэл. Одна из древнейших... Вампир. Вот моя сущность, Вэл Горн.

            От изумления он потерял дар речи, но потом решительно качнул головой:

            - Нет. Этого не может быть, моя леди...

            Но тут она медленно улыбнулась и он увидел обнажившиеся клыки. Сердце юноши гулко ударилось и замерло. Руки бессильно повисли вдоль тела, а глаза опустились. Он не желал верить в очевидное, губы тихо зашептали строчки древнейшего предсказания:

           

            "Твой мир, раскроенный Творцом

            На "черное" и "белое",

            Дохнет осколками в лицо,

            Где раньше было целое.

            И, раня крылья и сердца,

            Дождем из звезд сорвавшись вниз,

            Безумцы бросятся спасать

            Уже родившуюся Жизнь.

            Но канут в бездну имена,

            Где жизнь за жизнь - твоя цена.

           

            Ты один из Девяти -

            Так вперед, вперед иди.

            Ты один из Девяти -

            Мир собою оплати."

           

            Закончив, он поднял сверкающие глаза:

            - Если ты одна из.. ты знаешь ответ!

            Грустная улыбка снова тронула губы вампирши:

           

            "Восстанет боль, восстанет смерть

            Из древнего проклятия.

            И станут выгодою - месть,

            Жестокость и предательство.

            А милосердье и любовь -

            Удел детей и слабаков.

            Где царь царей и бог богов -

            Закон железных кулаков, -

            Святую силу призови

            Надежды, Веры и Любви.

           

            Из Двенадцати один -

            Так вперед, вперед иди.

            Из Двенадцати один -

            Соль земли, надежды сын."

           

            Она закончила и замолчала на долгие мгновения, смотря в его глаза. Вэл Горн тоже не мог оторвать от нее взора, но в какой-то миг в самой глубине зеленых глаз мелькнуло подозрение и страх. Он отвел глаза, продолжая стоять рядом с ней:

            - Ты можешь заколдовать меня, Син. Я ничего не смогу сделать.

            Женщина покачала головой:

            - Когда я колдую, мои глаза меняют цвет, Вэл. Они становятся янтарными. Как ты заметил, я даже не пыталась околдовать тебя. А почему ты не сможешь ничего сделать? Ты не сомневался, убивая мне подобных несколько мгновений назад, - иронично молвила Син.

            Зеленые глаза погрузились в глубину серых, печальных глаз:

            - Помните, моя леди, вы говорили, что рано или поздно будет выбор: убьют того, кто дорог тебе, если не убьешь ты.. Я пытался защитить вас, - глубокий вздох вырвался из его груди, а пальцы чуть коснулись оберега: - Он тоже защитник.

            - Могу я оставить его себе?

            Молча кивнул головой. Нечеловечески прекрасные глаза сверкнули странным блеском:

            - Это правда, Вэл? Ведь я - древняя и страшная тварь... Я - Зверь..

            Он резко обнял ее, презирая тревогу взметнувшегося вокруг ветра, который изумленно затих, чуть касаясь его и прижавшейся к нему Син:

            - Ты - не Зверь, Син, - тихо прошептал он. - Я знаю это. Чувствую. И хочу чтобы ты знала: я не смогу поднять на тебя руку.

            Головка женщины поднялась и неожиданно он увидел, как ее красивые губы приближаются к его лицу. Вэл замер, закрывая глаза и упрямо не размыкая рук. А его губ коснулся легкий, влажный поцелуй. Через миг еле слышный шепот нарушил охватившую их тишину:

            - Ты снова удивляешь меня, Вэл Горн. Я думала, что уже давно разучилась плакать.

            Он раскрыл глаза и с удивлением посмотрел, как белоснежная рука стирает влажную, кроваво-красную дорожку с ее щеки. Вэл осторожно взял ее руку, мягко целуя ладонь и переворачивая еще раз поцеловал тонкие пальцы:

            - Ты тоже удивила меня. И не раз. Я так и не могу понять, почему на тебя не подействовала моя Сила? - он все еще удерживал в руке ее ладонь.

            Впервые он увидел, как щеки Син порозовели:

            - Не берусь сказать точно... Может быть... Может быть потому, что ты не хотел причинить мне вред?

            - Думаю, мы еще раз встретимся, Син, - выпрямляясь и отпуская ее, молвил Вэл.

            - И снова будет выбор.

            - Я его уже сделал, - он развел руки в стороны, расправляя свои крылья.

            - Я тоже, - кивнула она головой, отступая назад и сжимая рукой подаренный им оберег. Ее головка плавно поднималась, следя за ним: - И еще... Вэл, можешь называть меня на ты. А то я себя старухой чувствую.

            Юноша удивленно воззрился на нее и неожиданно рассмеялся - воистину какая может быть старуха... в две тысячелетнем возрасте. Миг и опомнившийся ветер снова вознес его над миром, стремительно унося к Озерному Чертогу.

            Вэл так и не лег спать в эту ночь. Лучи утреннего солнца застали его под раскидистым буком. Ветер рассерженно трепал его волосы, а с губ юноши не сходила странная полуулыбка. Подбежавшая к другу Фаэнна некоторое время изучающе смотрела в его лицо:

            - Хмм.. Знаешь, ты итак очень красивый, Вэл, - с обезоруживающей откровенностью заявила она. - Но сегодня ты как-то лучезарно сияешь. Того глядишь ослепишь. Что случилось?

            Их глаза встретились и Фа увидела в его взгляде вековечную грусть:

            - Почти ничего, котенок. Просто я неожиданно понял, как это удивительно находить прекрасное там, где казалось бы находится сам древнейший ужас. Боюсь, ты меня не поймешь, дружок. А та кто могла бы понять - далеко, - рука коснулась груди. - Фа, как думаешь по силам нам сделать красивую рамку для портрета?

            Девушка фыркнула:

            - Пара пустяков!

            - Нет, - протянул он. - Это особенный портрет... и ..

            - Ага. Ну я так и поняла! Тогда найду леол-цвет.. Он, конечно, особенно хорош в цвету. Краска получается ярко-красной с малиновым отливом. А сейчас после того, как он отцвел, получится простой алый цвет.

            - Он и нужен, Фаэнна. Тогда - за работу!            

           

           

            Эми

           

            Неизвестно когда. Неизвестно где.

            События с момента изчезновения Эми.

           

            Темнота окружала ее со всех сторон, столь густая и вязкая, что ее, казалось, можно было рассечь мечем. Вот только меча у нее с собой нет, как и в тот день, или все-таки ночь, когда она оказалась в Цитадели Сторна. Тьма давит на плечи, мешает дышать. Кажется, воздуха здесь тоже немного. Она должна была умереть уже давно. Если она все еще жива, значит Дориан победил. Сейчас она в сознании, но в последнее время это случается все реже. Мир смерти и боли не желает отпускать свою игрушку, свою госпожу... Ее дар, ее проклятье - все это было частью древнего мира, мира который Дориан мечтал вернуть... Где грань между бредом и реальностью. Первое время она и вовсе была уверена в том, что все происходящее с ней всего лишь очередной кошмар из тех, что преследовали ее последние пол года.

            - Сон? Не на этот раз, малышка. - Бледный красавец расхохотался, обнажив белые правильные зубы с несколько более длинными, чем у обычного человека клыками. Впрочем, клыки, когти, все это отступало на задний план перед Силой этого существа, силой такой чужой и такой знакомой...Воспоминания нахлынули внезапно - теперь она помнила каждую встречу с Повелителем Тьмы. Растерянность и страх отступили перед ненавистью к этому возомнившему себя божеством вампиру.

            - Что тебе нужно от нас на этот раз, тварь!

            - От вас? Нет, только от тебя, малыш.

            Тьма окружила девушку плотным кольцом, не давая пошевелиться.

            - А теперь слушай. С сегодняшнего дня больше не будет никаких Вас.

            - Да что ты можешь сделать?! Я не знаю, что ты сделал с Риком, но я люблю его... и он тоже любит, я чувствую это! Пусть по-другому, но любит. И мне этого достаточно.

            - Если бы он не любил тебя, дурочка, мне бы не пришлось устраивать все это. - Голос вампира звучал проникновенней молитвы жреца Марэля. - Я не знаю, что ты сделала с Рикардом Шарком, но даже теперь он не стал прежним. Он, представь себе, стал задумываться над тем, зачем ему господство над миром. - Дориан усмехнулся. - Мне стоит огромных усилий поддерживать нашу связь, а ты уводишь его от цели.

            - Цели? Твоей цели. Это ты хочешь утопить мир в крови!

            - Пусть, но он пройдет свой путь до конца: для того, чтобы мир стал лучше. Ты понимаешь меня?

            - Нет.

            - Тогда смотри.

            Показанные Дорианом картины завораживали: яркий, радостный мир, без войн и преступлений, мир которым правили благородные и сильные создания, лучшие из всех, рожденных этой землей.

            - Ради того, чтобы все это вернулось, кому-то придется погибнуть. Многим, тем, кто не достоин стать частью нового мира. Ты поймешь рано или поздно. Ты ведь тоже слишком сильна, чтобы довольствоваться человеческой жизнью. Ты похожа на нас, я научу тебя использовать твою силу. Вместе мы сможем все! А Рикард. Лучшее, что ты можешь сделать это забыть о нем.

            Чтобы нашему принцу не было одиноко, я нашел для него куда более подходящую королеву. Она всего лишь человек, эта женщина, но она сильная и гордая, в ее душе нет места сомнениям, и я сомневаюсь, что есть место жалости. Она не позволит ему повернуть, она не будет сомневаться в правильности его поступков. Она давно одержима им, так что мне стоит лишь немного подтолкнуть и она...

            Горло сжимается от подступивших рыданий, которые все сложнее сдерживать.

            - Ты чудовище, Дориан, бездушное чудовище. Мерзкая отвратительная тварь, пережившая свой мир...

            Лицо вампира дернулось как от удара, и он резким движением запрокинул голову девушки, заставляя смотреть прямо в полыхающие гневом и...болью глаза.

            - Да я чудовище. Он тоже. И ты. Ты такая же, как и я. Ты поймешь это. Сколько потребуется времени, чтобы жажда и голод стали нестерпимыми. И тогда ты потянешься к той энергии, которой здесь в Сторне в избытке... Возможно, ты будешь ненавидеть меня, но больше идти тебе станет некуда.

            - Я ненавижу тебя.

            Она, наверное, должна была умереть. Вот только слишком сильно любила жизнь. И чтобы жить цеплялась за смерть. Когда это пришло впервые, она не знала. Боль, заполняющая Сторн, разрывала голову, тысячи смертей повсюду, боль ужас страдание. Она сходила с ума. Море боли.... А она так устала. Ей не пройти испытание, пролив слишком широк...

            Проклятый Вампир всегда оказывался прав и всегда получал желаемое... Нет, Рика он все-таки не получил. Ее принц сорвался с крючка в последний момент...

            О, Дориан был в бешенстве. Нет, он не рычал и на породистом лице не дрогнул ни один мускул, но она то знала. Они слишком прочно связаны теперь все трое. Рик и Дориан, она и Рик, она и Дориан. Эми не знала, которая из ниточек появилась первой, а какие вплелись в узор позже - это было не так уж важно. Она научилась не показывать вампиру своего присутствия, чтобы иметь возможность видеть его глазами, слышать то, что слышал он. Эми убеждала себя в том, что ищет выход. Спасительная ложь самой себе. Она уже очень давно, кажется тысячу лет назад, утратила надежду. Мысли и чувства Дориана были ниточкой в мир, ненавистной и ядовитой, но позволившей ей до сих пор не сойти с ума. Рик был потерян: Дориан сдержал свое обещание. Она все еще чувствовала связь между ними, но она была слабой, почти неосязаемой. Пару раз ей удавалось пробиться, но видеть Рика в объятьях другой женщины слишком больно. А ведь Дориан постарался выбрать похожую на нее девушку, вот только знал ли он, что девушка эта некогда была ее подругой. Давно в прошлой, нет уже позапрошлой жизни.

            Не сойти с ума. С каждым столетием от заката до восхода солнца это становилось все сложнее. Ее израненный разум уже не мог поддерживать барьеры, и теперь она то и дело тонула в боли и ненависти переполнявшей Сторн. Боль, которая стоит ей только пожелать превратится в Силу. С каждым днем этот выход казался все более и более привлекательным. Стоит только протянуть руку и одуряющая слабость отступит, покорная воле мага. Дориан ждет, что для вечного вампира месяцы или даже годы.

            Не сойти с ума. А вот сам Дориан, кажется, давно уже потерял связь с реальностью. В его воспоминаниях среди вампиров было не так много зверей, жаждущих крови и разрушений. Если она все поняла верно - быть вампиром означало быть избранным, необходимым своему народу. И за это народ расплачивался кровью больных и немощных. Тогда почему Дориан обращает лишь самых жестоких людей? Его империи не суждено стать Царством Света, которое он показал ей в тот самый первый раз, реки крови продолжат литься. Потому, что никому не дано поймать один ветер дважды.

            Калейдоскоп событий. Вся ее жизнь. Наставник, в ужасе взирающий на мертвое тело. "Ты мое творение, мое оружие". Неужели это был он. Всегда он. Вечный вампир, так долго живший чужими жизнями, игравший людьми, словно марионетками. Заставить маленькую девочку попробовать вкус чужой жизни, сделать маленького мальчика убийцей. Впрочем, это далеко не все - у Вампира всюду были глаза и уши, кто-то знает о его существовании, кто-то даже не догадывается: его орудия, его марионетки.

            Они оба оказались плохим оружием: она и ее принц. Дориан все-таки проиграл. На изможденном бледном личике появилась слабая улыбка. Они все-таки победили. Кто сказал, что вкус победы сладок - эта горше полыни, а цена, заплаченная за нее выше, цены поражения. Но Рикард победил и они оба знали, что это победа. Он выстоял. Она тоже будет сильной ради него. Его выбор - значит и ее выбор тоже. За столько лет она научилась контролировать свою темную сторону и ей не взять верх. Вот только холодно... Рик, помоги мне, я не могу одна...холодно...милый, родной, любовь моя, счастье мое, где бы ты ни был... Я не могу одна...   

           

            Леди Ри

           

            Первое число месяца Холодов.

            Туманная Долина. Цитадель.

           

            Эдриан вновь и снова в который раз отговаривал её. Умом Ри понимала, что Советник прав, однако душа её не хотела продлевать это вынужденное бездействие, особенно сейчас, когда исполнению мстительных планов ничто не мешает.

            - Время пришло. Оно уже давно пришло, ты ведь сам говорил.

            - Но, Ри. Мы не можем бросить Долину, особенно сейчас.

            - Не забывай, кому решать, что и когда мы можем делать. Никто в Долине не смеет нам приказывать.

            - Смеет. Народ смеет. В первую очередь - народ, Ри.

            - Ничего не случится с народом за несколько часов отсутствия.

            - Мы не можем рисковать. А мало ли, что произойдёт?

            - Я не прощу ему Алиски!

            - И не надо. Хорошо, послушай. Мы оба знаем, что творится в мире. Час Волка пробил. Ты - королева, Ри. С того момента, который был когда-то очень-очень давно, когда ты стала королевой, ты отвечаешь не только за себя. Ты отвечаешь за всех нас. И за Долину тоже.

            - Да! И за Алиску...

            - Постой. Не перебивай. А то потеряешь мысль. Ты отвечаешь за всех, если не станет тебя, Долина погрузится в хаос. Ты привела её в порядок. Ты нужна Долине. А я - всего лишь советник. Так вот, Ри. Я сам пойду разбираться с Адрианом. И уж поверь, я тоже не прощу ему Алиски.

            - Ты? Почему ты?

            - Потому что я не нужен Долине.

            - Ты нужен мне...

            - Ри... Алиска тоже нужна была всем нам... Я пойду один. А ты оставайся. Здесь, в Долине, ты будешь в безопасности.

            - Один? Ты не пойдёшь один. Не спорь! - она упредила его возражения, - Возьми с собой Аркэ и Марту.

            - Вот ещё! - вырвалось у советника, но он тут же прикусил язык.

            - Каждый возьмёт по два камня. Не спорь! Камень туда, камень обратно. Дело важное. Дело государственной важности. Посему можно. Я буду ждать вас троих. Отправляйся. Сейчас же.

           

            Советник выбежал из зала, а Ри подумала, что вряд ли он прямо-таки помчится выполнять поручение. Конечно же, сначала оповестить Аркэ и Марту, потом подготовить единорогов и всё остальное, подсмотреть пару заклинаний. На это уйдёт несколько дней. Но по крайней мере это был шаг. Большой шаг вперёд...

            Ей почему-то подумалось, что если бы она сказала о таком сравнении Эдриану, он наверняка заявил бы: "ещё недавно она стояла на краю пропасти, а теперь сделала большой шаг вперёд..."

           

           

            Эдриан ФларИне

           

            5-е число месяца Холодов.

            Полумесяц. Лес, понимаете ли.

           

            Эдриан шёл к опушке, где оставил Ветра, Аркэ, Марту и их единорогов. На встречу он, вопреки приказу Ри, пошёл один. Сейчас он заново обдумывал всё от начала и до конца, подводя итог. Результаты были неутешительными.

            Похоже, отвечать за Алиску больше некому. Адриан... Советнику показалось, будто Адриан сильно изменился с момента их последней встречи. В общем-то, встреча ничего не принесла. Эдриан был готов ко всему, но только не к тому, что Адриан вовсе не тот, за кого его принимали. Казалось, Зло, владевшее им, отступило.

            Адриан не стал нападать на советника, и тому не от чего было защищаться.. поэтому боя не получилось. Мести - тоже не получилось. Эдриан хотел мстить тому человеку, которого знал раньше, а не этому, новому...

            Поэтому он просто возвращался к компании, намереваясь скомандовать девчонкам отбой и идти спать. Пара дней отдыха на природе не помешает. Всё равно пользоваться Камнями раньше, чем через несколько суток, он бы не решился.

            Необычайно сдержанная Марта встретила его тихим приветствием.

            - Отбой, - сказал он, - Всё в порядке. Можешь разоружаться. Аркэ, ты тоже. - он думал, что лучница как обычно где-то затаилась, но нет.

            - Аркэ здесь нету. Она отошла.. мнн.. по делам.

            - Вот только "дел" мне и не хватало.

            Эдриан заметил, что Аркэ, уходя "по делам", не забыла захватить с собой единорога. Впрочем, возможно, Ри дала ей какое-то особое задание. Советник Туманной Долины, привыкший, если честно, к умеренной роскоши Цитадели, уселся на землю между выступающих из земли корней огромного дерева и попытался заснуть. Куда уж тут...

           

           

            Сингреллин а Ре'Антэ

           

            5-е число месяца Холодов.

            Полумесяц. Всё тот же Лес...

           

            Син держала на руках бесчувственную летучую мышь, лезвием вырезая на её крыльях кровавый узор из рун, большую часть которых выдумывала на ходу. Она знала, что когда раны заживут, кожистые крылья покроются красивой шрамовой вязью. И даже придумала тайный смысл вырисованных рун: это будет имя летучей мыши. Имя, которое Син пока ещё не придумала. Какая, в общем-то, разница, если никто кроме неё всё равно не будет знать этого секрета?

            Её не покидали мысли о юноше, встреченном ею в Криэране. Когда они расстались там, в таверне, Син долго не могла понять чувства, охватившего всю её сущность. Но уловив, что этому чувству поддаётся лишь вампирская часть сущности, она поняла: Кровь Древних. Откуда в жилах того юноши подобное проявление Син не знала, но готова была выпить собственную кровь от досады: упустить такой шанс!

            Позже, когда она, не без труда, выяснила, куда он делся, переместилась с помощью камня в Полумесяц и нашла Вэла, чему помог, в общем-то случай, Син хвалила судьбу за такой подарок.

            Огромной неожиданностью для неё оказались те несколько вампиров, что бросились на Вэла. Из их предсмертных (хотя, можно ли употреблять это слово к уже умершим?) воплей и криков она поняла, что они сочли её своим предводителем и решили, что ей угрожает опасность со стороны одного из Древних. Удар Вэла, сокрушивший всю эту стайку выродков, не причинил бы Высшей ни малейшего вреда, однако ощущение оказалось не из приятных. Главное, амулет был уже у неё.

            Она раскрыла Вэлу свою сущность: а какой смысл скрывать? Ведь он, узнав о её вампиризме не от неё самой, а от кого-то другого, мог переместить её в пантеон своих врагов. Вампирка не хотела быть врагом Вэла, и не только потому что он спонтанно убил в общем-то немаленькую стаю вампиров. Просто.. не хотела, и всё тут. Она была уверена, что ежели возникнет необходимость, она убьёт юношу, однако пока такой необходимости не было. Поэтому она просто сказала: я вампир. Он понял. Син не сомневалась, что он поймёт.

            Для вампирки это была ещё одна возможность оглянуться на мир и населяющих его существ: и ей вдруг показалось, что это её война. Самая настоящая война, где требуется выбрать сторону. Не сохранять нейтралитет и не помогать потихоньку обоим сторонам, а именно сражаться за какое-то дело. В общем-то, это вписывалось в её игорное мировоззрение, было ещё одной частью Игры, затеянной давным-давно маленькой сироткой Ре'Антэ. Сингреллин задумалась...

            На одной стороне Вэл... Вэл Горн, тот самый юноша, носящий в себе кровь Древних... А на другой стороне... Кто?.. Дориан? Вампир Дориан? Точно! Знаю... Слышишь, летучая мышь? Я назову тебя "Дориан"...

            Приняв такое решение, Син резко поднялась, оглядела крылья новонаречённого Дориана, вернула кинжал в ножны, положила мышь в капюшон плаща (благо Дориан был в общем-то невелик) и закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. Что-то манило её в сторону опушки Леса, и она двинулась туда. Ибо это "что-то" было сродни её собственному амулету-леталке.

           

            5-е число месяца Холодов.

            Полумесяц. Всё тот же Лес.

            Двадцатью минутами позже.

           

            Сингреллин вышла из Леса и увидела единорогов. Их было двое: один как ни в чём не бывало щипал траву, а второй стоял над спящим у корней дерева человеком, готовясь его защищать. Син подошла ближе, потянулась к спящему и единорог издал какой-то странный звук. Впрочем, если у Син и были сомнения по поводу этого звука, то цвет глаз единорога не оставлял никакого простора для его трактовок.

            - Ух ты... Юникорн... - сказала Син вполголоса, протягивая руку к животному. Однако тут с ветки одного из деревьев раздался крик:

           

            - ЭДРИАН!..

           

            Человек, спавший меж корней, вскочил, как ужаленный, а на плечи вампирки упало что-то тяжёлое, точнее, кто-то тяжёлый. Син согнулась и тут же разогнулась, скидывая напавшую на неё девушку на землю. Та отлетела на несколько шагов, сплела магическую паутину и попыталась накинуть её на вампирку. Син инстинктивно обернула заклятие против самой девушки, и ту пригвоздило к земле её же собственной паутиной.

            - "Казалось мне, - продекламировала Син, - что я паук, плетущий сети, а вышло так, что я лишь жертва паука." Да, это могло бы стать началом прекрасной баллады... Правда, Адриан?

            - Меня зовут Эдриан, - машинально поправил Советчик. Вампирка вздрогнула, как от пощёчины, медленно повернулась к человеку:

            - Ах, да. Прости. А меня зовут Singrelling de Nifltear le Nikoniarrtu a Re'Anteu. Повтори, пожалуйста. - заявила она издевательским тоном.

            Эдриан удивлённо помотал головой, и в тот же миг в спину вампирки прямо напротив сердца вонзилась стрела. Син резко обернулась, вкладывая инерцию разворота в прыжок, которого человек совершить бы не смог. А вампир смог бы. Тем более, если бы это был Высший вампир, вампир Первого Поколения.

            - Не трогай девочку! - завопил Эдриан, - Она же тебе ничего не сделала!

            Син в этот момент сильно ударила Аркэ по лицу, из рук девушки выпал лук.

            - Не сделала? - спросила она, - А это что? - с этими словами вампирка вытащила из спины древко стрелы. Только древко, наконечник остался в ране. Было больно.

            - Не трогай. Иначе я буду применять магию.

            - Магию? Что мне твоя магия? - вампирка вынула из кармана амулет, - Видишь это? Знаешь, что это такое?

            Эдриан знал. Он не раз читал о таких вещах, однако видел своими глазами впервые. И уж конечно не знал о том, что амулеты одноразовые, и работают, только будучи надетыми на шею. Он бессильно опустил руки.

            - Так что, друг мой Эдриан, я нейтрализую всю вашу магию, - врала Син, - а потом покромсаю на кусочки. Но это только один из вариантов. Есть и другой.

            - Какой же?

            - А вот какой... - Син прикрыла глаза, сосредоточилась, повернулась к поднявшейся, нетвёрдо державшейся на ногах Аркэ:

            - Что у тебя в кармане? Нет, не в этом, во внутреннем...

            - Не твоё дело! - заявила девушка. Син замахнулась, советник с криком "нет" повис на её руке.

            - Покажи ей, Аркэ, отдай ей! Пусть забирает.

            - Но это же наш путь домой...

            - Отдай ей!

            Аркэ вынула из-за пазухи камень-портал и передала его вампирке. Син повернулась к Марте, которая уже тоже поднялась на ноги, протянула руку. Эдри едва заметно кивнул и Марта тоже отдала заряженный камень. Разряженных камней Син не чувствовала.

            Син посмотрела на советника. В упор.

            - Нет. - сказал он в конце концов.

            - Да. - заявила она, протянув руку. Он отдал ей свой камень.

            - Ну вот и прекрасно. Впрочем, нет. Что за ножик висит у тебя на поясе? Покажи его мне!..

            Эдриан вынул нож, тот самый, который носил с самого детства. Показал клинок вампирке. Она взяла его в руки, прочитала надпись, сделанную, похоже, ещё в её время, и гласившую: "Смерть стоит того, чтобы жить..." Она помнила такие клинки. Во время войны с Вампирами, в которую она была втянута, по её мнению, совсем случайно, такие клинки зачаровывались против ей подобных. В отличие от остального оружия, эти клинки оставляли на телах вампиров шрамы. У самой Сингреллин был один такой шрам. Его ей нанёс бывший хозяин камня-амулета, которого она, естественно, тут же упокоила. Отчего-то вампирке казалось, что это тот самый нож, который поразил её в те времена. С чего-то она вдруг решила, что это будет символично, если...

            - Я забираю его.

            - Но... - запротестовал Эдриан, - Он дорог мне!..

            Вампирка отстегнула пояс со своим кинжалом, швырнула его на землю:

            - Бери этот. А мне отдай тот. Иначе всех покрошу!

            - Я тебе это припомню, вампир...

            - Хорошо, Эдриан. Припомнишь. Я не хочу драки, понимаешь? Не хочу с тобой ссориться. По крайней мере сейчас. Я сделала выбор. Кстати, я забираю вон того единорога.

            - Ветра!? Нет!

            - Ветер? Его зовут Ветер? Наверное.. как же это.. Flareu... Ветер. Красиво звучит. Пожалуй, я не стану его переименовывать. Да.

            - Ты не посмеешь...

            Сингреллин подошла к единорогу. Его глаза налились красным. Её глаза из бледно-янтарных стали ярко-янтарными. Ветер вдруг успокоился, тряхнул головой, словно отгоняя наваждение, и потёрся мордой о плечо вампирки.

            - Flareu. Ветер. Служи мне так, как служил своему хозяину. Кстати, как твоё полное имя, человек? Я хочу знать это на тот случай, если нам придётся сводить счёты...

            - Меня зовут Эдриан ФларИнэ. Я советник Королевы Туманной Долины. Я буду ждать того дня, вампир. Прости, никак не могу воспроизвести твоё имя.

            - Можешь называть меня просто Син. Мы встретимся.

            С этими словами вампирка чуть сжала коленями бока единорога, и тот умчался вдаль наперегонки со своим тёзкой, унося на спине Высшего вампира Сингреллин и всё ещё не пришедшую в себя летучую мышь по имени Дориан...    

           

           

            Рикард Шарк

           

            29 день месяца Темнейших Глубин. Тил. (И где-то еще...)

           

            Остров вокруг был так же мертв, как и в прочих кошмарах Рика и если бы не женский голос, изредка доносящийся до ушей сторнийца, тот посчитал бы, что угодил в сон. Но вот подъем, казавшийся бесконечным, закончился, и Властитель оказался перед створками ворот - плотно закрытыми. Мужчина в отчаянии опустил руки - открыть тяжелые ворота снаружи было невозможно. К тому же память Рика сохранила воспоминание о том, что обычно и изнутри, вращая огромный ворот, трудилось минимум трое крепких мужчин.

            - Может, постучишь? - автором саркастического высказывания оказался маг, неведомо когда догнавший сторнийца, - Вроде бы у поклоняющихся Маррелю есть высказывание "Стучи и тебе откроют"...

            На языке уже вертелся достойный ответ, но уже раскрыв рот, Рик сообразил, что идея, похоже, ничем не хуже любой другой. Бессмысленная, конечно, но что делать - тарана или штурмовой башни с сотней-другой воинов под рукой все равно нет. Чувствуя себя невероятно глупо, Шарк быстрым шагом подошел к воротам вплотную и трижды ударил кулаком по обитому металлом дереву. Стук почти сразу затерялся в царящей вокруг тишине, не вызвав никакого зримого эффекта. Пожав плечами, он снова сжал кулаки и забарабанил, что есть мочи. Безответно. Раздраженно врезав ногой по неподатливому металлу, Рик обернулся и зло уставился на Адриана:

            - Еще гениальные идеи будут? - ...удар в спину бросил его на землю, заставив ободрать руки о шершавый камень площади. Рефлексы воина не подкачали и Рик, перекатом уйдя от возможного нового удара, быстро вскочил на ноги... чтобы замереть, уставившись на неспешно и абсолютно бесшумно расходящиеся створки.

            Адриан, не удостоив Властителя ответом, медленно вошел внутрь сторнийской твердыни. Рикард еще мгновение постоял неподвижно, словно ожидая, что вот сейчас громы небесные поразят наглого мага, но донесшаяся из глубины замка просьба о помощи заставила его поспешить вслед за Адрианом. Тот с интересом рассматривал что-то на стене одного из коридоров, не обращая внимания ни на спутника, ни на весь остальной свет. Рик пробежал мимо него, расслышав тихое бормотание: что-то вроде "Как интересно..." Что было интересно проклятому колдуну, ему было глубоко наплевать - голос Амеллы с каждым шагом становился все ближе и чем быстрее он бежал, тем шире становился поток воспоминаний, поднимавшийся, казалось, из самых глубин памяти. Пир в Криэране,... плавание на корабле, казавшееся мимолетным счастливым сном,...недолгое пребывание в Тиле, а потом... потом...

            На дороге выросла дверь, но на этот раз стучаться он не стал - с звериным наслаждением высадил препятствие плечом и устремился дальше - в глубь Цитадели. Эми оказалась именно там, где они ожидал - в покоях, раньше принадлежащих отцу. Похоже все плохое на этом проклятом острове, в этой проклятой империи и в этом проклятом мире и при этом хоть сколько-нибудь касалось Рика, происходило именно здесь. Ворвавшись в комнату, он на мгновение замер, не зная как себя вести - опыта благородного спасителя Властителю не доставало, но Эми выбрала стиль поведения за него. В следующую минуту мужчина ощутил себя таким беспомощным, каким не ощущал себя даже во время схватки с Дорианом. В конце концов он с детства знал, как вести себя, когда враг наступает на тебя, желая оторвать голову. Но вот что делать, когда девушка, вцепившись в тебя, словно утопающий в канат, рыдает на твоей груди... С такой ситуацией сторниец еще не сталкивался. Он неловко поглаживал волосы Эми, говоря, что-то утешительное, успокаивающее, и, о чудо, Амелла вроде бы начала понемногу затихать, хотя по-прежнему крепко держалась за него, словно испуганный ребенок. Вот она подняла голову, желая что-то сказать, но тут ее глаза, скользнувшие по чему-то позади Рика, расширились от ужаса, а готовые сорваться с губ слова превратились в сдавленный вопль. Мужчина молниеносно обернулся, довольно грубо отстраняя от себя жену, - в дверном проеме высилась темная фигура, заставившая мигом вспомнить, кто сейчас властвовал на мертвом острове. Отодвинув девушку подальше в глубь комнаты, Рик медленно пошел навстречу гостю, по привычке пытаясь нашарить рукояти мечей над плечом. Их отсутствие напомнило, чем закончилась предыдущая схватка...

            "Интересно, если я умру в этом мире, что произойдет с моим телом там, в Тиле..." - тяжелый подсвечник, взятый со стола, служил плохим заместителем клинку, но на безрыбье...

            - Проломишь мне череп этой шуткой? - фигура шагнула вперед, выйдя из тени в полосу лунного света, заливавшего комнату, и наваждение рассеялось.

            - Может, поставишь подсвечник на место? - Рик мог поспорить на что угодно, что под своим капюшоном Адриан ухмыляется.

            - Не раньше, чем ты объяснишь, где мы, что здесь происходит, и как.... - мужчина замолчал.

            - ... и как получилось так, что раньше ты знал эту девушку, женился на ней... Ведь женился? Вижу, что да... Так вот - женился, а потом вдруг забыл о ней начисто, словно ее никогда и не существовало в нашем мире. И не только ты - вообще все. Это ты хочешь знать?

            Сзади послышался удивленно-гневный вскрик Эми: похоже, известие о полном забвении заставило девушку забыть даже об опасности. Странно... Впрочем, Рик решил отложить размышления о тайнах женской души на более подходящее время. Сейчас он продолжал молча рассматривать мага, выразительно покачивая подсвечник.

            - Ты что, серьезно думаешь, что сумеешь причинить мне вред этим куском бронзы? - наверное, это была насмешка. Рик ухмыльнулся в ответ:

            - Ничего нельзя знать наверняка, пока не проверил на опыте, верно?

            - Ладно, уговорил, - Адриан откинул капюшон. В лунном свете его черные, мертвые глаза казались полными жизни, и маг действительно улыбался, - Объясню. Все довольно просто. Хотя нет - все сложно. Очень, очень сложно. Магия не просто высокого класса - наивысшего. Я конечно подозревал, что Дориан талантливый маг, но тут старый товарищ меня просто поразил. Не стань он воином....

            - Может, прервем вечер воспоминаний и вернемся к делу?

            - Изволь, - в голосе мага впервые за все время разговора проскользнули нотки раздражения, - Мы с тобой только что были в созданном мной иллюзорном мире. Я создал его, взяв все нужные материалы из своей памяти, потому то место жило по моим законам. Но при всей его реалистичности, это был всего лишь мираж. Например, убей ты там кого-нибудь, это вовсе не изменило бы историю. Но этот мир... это на порядок выше. Видна работа Вечного. Вампир первого поколения - это конечно не Старейшина, но все же...

            - Этот мир создал Дориан? - Рик нервно оглянулся. Массивный подсвечник показался таким жалким и неудобным: чем сможет помочь эта штуковина против вампира, с легкостью переносящего удар сторнийским клинком в сердце...

            - Это не совсем мир - только это замок и его окрестности. Чтобы создать больше, нужно слишком много энергии. И к тому же Дориан создал его не один.

            - Есть второй вампир? И они вместе создавали это место?! - "Проклятие, будто одного мало было... Кому как, но по мне даже один - ровно на единицу больше, чем хотелось бы..."

            - Есть ли еще Вечные вампиры, нет ли - не поручусь. Но вторым создателем этого места был не вампир. Не забывай - Дориан еще недавно был в спячке и попросту не мог видеть того, что понастроили люди за тысячелетия его сна. Вторым создателем был тот, кто превосходно знал Сторн, имел магическую связь с вампиром, и по чьему приказу тут открываются тяжеленные двери.

            Рик выругался на сторнийском. Не помогло, и он перешел на лаконский - стало немного легче... Когда сторниец исчерпал свои познания в ругательствах на языке Леса и несколько сбавил темп (язык Тай-Суана всегда давался Властителю с трудом, так что свободно ругаться на нем мужчина еще не наловчился), Адриан видимо счел, что "пар выпущен" и продолжил:

            - Дориан просто взял нужную картину из твоей памяти. Так же он взял у тебя часть нужной для создания этого места энергии. При этом он ни чем не рисковал - ведь ты не маг, а потому считал все происходящее сном и даже не догадывался о том, что имеешь в этом месте равные с ним права. Но такой, созданный стараниями человека и вампира, мир имеет много отличий от моего - он куда более реален. И очень опасен. Причем самая большая угроза, подстерегающая входящего в эту реальность - это переместиться сюда целиком - не просто духом, но плотью. Всегда есть угроза застрять здесь, и тогда наш, реальный мир, ощутив возникшую прореху, начнет латать ее. Плоть мира стянется в опустевшем месте, словно и не было никогда внезапно пропавшего объекта или существа. Проще говоря, ты не просто исчезнешь - исчезнет сама память о том, что ты когда-либо был. Тебя забудут родные, любимые не сохранят в сердце и тени чувства, дети проснуться сиротами, не поняв даже, что они утратили... Страшная судьба. Некогда так карали людей и вампиров, совершивших чудовищные преступления. Нет хуже участи, чем осознавать - для всех ты не просто мертв - ты даже никогда не существовал. Тебя не оплачут любимые, друзья не поднимут кубка за твой покой, даже враги не придут плюнуть на твою могилу. Именно это и произошло с твоей леди. Видимо, она научилась проникать в те "сны", что разделяли ты и вампир. При ее... хм... "таланте" это не сложно. Но так как всех уловок она не знала - Дориан сумел запереть ее здесь в материальном воплощении. Сила магического дара сыграла против нее. Удовлетворил свое любопытство? А теперь пошли отсюда, пока не присоединились к леди в ее заточении.

            Адриан развернулся и зашагал по коридору прочь от комнаты, словно не сомневаясь, что Рик последует за ним. Какое-то время сторниец смотрел в спину уходящего мага, потом обернулся к Амелле. До него только сейчас дошло, что девушка слышала каждое слово из жестокого в своей краткости рассказа мага. Эми, стояла ни говоря не слова, не шевелясь, и, казалось, даже не дыша, похожая на привидение. По побледневшим щекам, сверкая алмазами в лунном свете, скользили слезинки. Медленно, очень медленно, мужчина приблизился и провел ладонью по влажной от слез щеке:

            - Я все помню. Помню плавание... корабль,... лесное озеро. Помнишь озеро?

            Амелла улыбнулась - за всю свою жизнь Рик ничему не радовался так, как этой слабой улыбке:

            - Мне тогда пришлось возвращаться на корабль только в твоем плаще. Я молилась всем богам, чтобы мы никого не встретили...

            Рик рассмеялся:

            - ...но вахтенный нас все-таки углядел. У него было такое понимающее лицо... не будь я главным - наверняка отпустил бы парочку комментариев...

            - А все потому, что ты разорвал и утопил мою одежду,... - Эми накрыла его ладонь своей, прижав руку к щеке. В этой реальности, обретя здоровье и зрение, Властитель был сильным мужчиной, но отнять руку у хрупкой женщины у него сейчас не было ни сил, ни желания.

            - Адриан!

            - Рик, - судя по голосу, маг вернулся и сейчас стоял в дверях, - Нам лучше поспешить. Второй хозяин этого места может решить проведать пленницу...

            - Так поспешим, - Рикард по-прежнему не оборачивался, - Но мы возьмем ее с собой.

            - Невозможно, - послышались тихие шаги: Адриан подошел ближе, - Даже Дориану понадобилось бы много сил и времени, чтобы выпустить птичку из клетки. А ведь он тут хозяин. Так что выброси это из головы.

            - Раз он смог бы, значит это возможно, - сторниец наконец-то обернулся. В его голосе звучали все поколения Властителей, привыкших повелевать и принимавших беспрекословное подчинение как должное:

            - А раз это возможно - сделай это. Либо мы уйдем, все трое, либо я останусь здесь вместе с ней.

            - Оставайся, если так хочешь, - Адриан говорил с насмешкой и презрением, но сторнийцу показалось, что сейчас этот тон несколько наигран. Во всяком случае, он на это надеялся, - Кому ты нужен: ослепший, подыхающий в почетном плену правитель мертвой империи, всеми ненавидимый, жалкий и бессильный. Да выпади ты из реальности - миру даже не придется латать прореху. Ты УЖЕ исчез. Так что молись, чтобы ты не надоел мне и я попросту не оставил тебя тут, как отбракованного щенка.

            - Да ну? - Рикард очень надеялся, что в его голосе не проскальзывает та неуверенность, что поселили в его душе слова мага, - Тогда почему ты пришел в мои покои? Зачем устроил это "путешествие" в прошлое? Ведь наверняка оно стоило немало сил, верно? Ты говоришь, что находясь здесь мы рискуем... Тогда почему ты еще здесь?! Нет... Я чем-то ценен для тебя. Я, гниющий заживо правитель мертвой империи, слепой и беспомощный... Мы уйдем все вместе или я останусь здесь.

            Адриан молчал, казалось, целую вечность и Рик уже почти поверил, что вот сейчас маг повернется и уйдет. Но вместо этого тот, покачав головой, шагнул ближе:

            - Ладно. Допустим, я смогу это сделать. Но за это придется заплатить. Дорого заплатить.

            - Разве того, что я соглашусь помогать тебе во всем недостаточно?

            - Нет конечно, - маг, кажется, был искренне удивлен вопросом, - О лично моей награде немного позже. За само возвращение этой девушки тебе придется платить. Как совладельцу реальности. Ты готов к этому?

            - И какова будет плата?

            Адриан подошел еще ближе и его узкая, аристократическая ладонь скользнула над головой сторнийца, едва не касаясь волос. На лице мага расцвела улыбка, живо воскресившая в памяти Властителя больших сторнийских акул:

            - Уверен, тебя удивит ответ. Ты ведь не чувствуешь боли? У тебя есть превосходный шанс исправить этот недостаток. Платой за переход будет то, что ты не просто начнешь ощущать боль - ты будешь чувствовать ее вдвое сильнее, чем любой человек. И сам процесс перехода будет очень болезненным. И если ты его переживешь, в чем я сомневаюсь, то вспомни, в каком состоянии твое тело там, в нашем мире. По возвращении я, конечно, ослаблю страдания с помощью магии, но не сразу - придется сначала восстановить силы. Если ты считаешь, что живешь в аду - то у тебя появится превосходный шанс сравнить... Не передумал?

            ... влажная от слез щека Эми, тепло ее ладоней, слабая улыбка...

            - Нет, не передумал.

            - Смело, - маг перестал улыбаться, - Но ты не понимаешь, на что соглашаешься. Теперь о том, чем леди заплатит лично мне...

            Рик гордился своими рефлексами, отточенными за тысячи часов тренировок и боев, но как бы быстро не двигался сторниец, Адриан двигался еще быстрее, и пальцы Шарка, готовые сомкнуться на горле мага, схватили лишь пустоту.

            - Спокойнее, спокойнее, - Адриан стоял в нескольких шагах, - Ты не так понял. Твоя жена не в моем вкусе, да и прошла уже добрая тысяча лет с тех пор, как я последний раз терял голову при виде молоденькой особы. Мне нужно совсем другое.

            - Что именно? - Рик удивленно обернулся к заговорившей Амелле. Девушка явно успела восстановить самоконтроль и теперь дерзко и прямо смотрела на мага, - Что могу тебе предложить я, женщина, даже память о которой исчезла из реального мира? Вроде бы так ты сказал...

            - То, что мне нужно, сокрыто в тебе самой и лишь по собственному желанию тобой может быть отдано,... - мужчина обошел вокруг девушку, причем, как заметил Рик, стараясь держаться на таком расстоянии, чтобы Эми, даже бросившись, не смогла бы до него дотянуться.

            "Что за бред - он, похоже, боится ее куда больше, чем меня. Что за даром она владеет?" Маг меж тем продолжал:

            - Этот талант - одна из причин, почему Дориан так легко пленил тебя здесь. Сила и слабость разом. Неподъемная ноша для хрупкой женщины.... Отдав ее, ты не только отблагодаришь меня за свое спасение, разорвешь одну из цепей, что держит тебя в этой реальности, но и поможешь своему любимому. Ты, конечно, не знаешь, но он сейчас тяжело ранен в нашем мире, болеет... я бы даже сказал - умирает. А, учитывая, на какую жертву он идет ради тебя, так и вовсе обрекает себя на адские муки. По прибытии я смогу пусть не избавить его от них вовсе, но облегчить - точно...

            -Маг, ты то хоть сам понимаешь, каким жестокосердным ублюдком ты являешься? - Рик с трудом сдерживался от новой попытки свернуть мерзавцу шею. Тот взглянул сторнийцу в лицо... и вдруг подмигнул, словно соучастнику. Властитель почувствовал, что краснеет, наверное, впервые в жизни. Еще вчера он без колебаний поступал точно так же, нимало не задумываясь, что чувствуют объекты его стараний. Вернее, задумывался, но тогда чувства людей были сродни ниточкам, а сами они - куклами. Но сейчас, ощутив эти нити привязанные к своим запястьям...

            - Мне лучше знать, чем я являюсь, а чем нет, - Адриан вновь развернулся к Амелле, - Ну так что?

            Голос девушки не дрогнул ни на секунду, и это наполнило Властителя волной восхищения и любви:

            - Я согласна. Забирай это. Ничего хорошего мой дар мне не принес.

            - Согласие получено! - маг выкрикнул слова громко, будто герольд, объявляющий начало турнира и почти тут же Рик ощутил на своем плече стальную хватку мага. Рядом вскрикнула Амелла (Рикард искренне надеялся, что от неожиданности, а не от боли) - и почти сразу мир утратил реальность, скомкался, словно рисунок, сминаемый грубой рукой. Переход начался так же, как два предыдущих, но на этом сходство и закончилось: в этот раз он не был ни быстрым, ни безболезненным. Рик кричал, кричал, кричал...

            Какая-то часть сознания, чудом свободная от охватившей все естество боли, удивлялась, что он до сих пор не сорвал глосс, не оглох, не израсходовал на вопль весь воздух, скопившийся в легких... Да, раньше Властитель не знал боли, и теперь понял, что нисколько об этом не жалеет. Обычно те, кого Рику довелось пытать, рано или поздно теряли сознание, но ему самому почему-то было отказано и в этой малости...

            Спустя тысячи и тысячи лет полета сквозь муки, сторниец вдруг ощутил себя на постели, служившей ему ложем в чертогах Тила, и понял, что снова ослеп.

            Боль стала на несколько порядков ниже, но совсем не исчезла: "Наверное, это от тех ран, что я получил.... О Морская Праматерь, как я вынесу все это..."

            Рядом слышались голоса: Адриана - усталый, и Эми - вмещавший в себя, казалось бы, все: удивление, радость, испуг, жалость, страдание...

            "Получилось, у нас получилось..." Рик ощутил мягкое, ласковое прикосновение к своей руке и наконец-то потерял сознание.

           

           

            Эми

           

            29 день месяца Темнейших Глубин.

           

            Милый, где бы ты ни был...

            Замок неожиданно сотряс удар. Наглухо заколоченные ставни на окнах распахнулись, пропуская слабый свет. Скорее серебристый,чем белый, но какое это имело значение. Свет дарит надежду, кажется, так говорят жрецы Марэля... Рик он здесь, он помнит.

            Дверь, сорванная с петель мощным ударом, жалко пискнула, пропуская сторнийского принца.

            Девушка хотела предупредить его об опасности, рассказать о Дориане, но вместо этого из груди вырвался лишь жалкий всхлип, а через секунду Эми уже безутешно рыдала на плече своего спасителя.

            Нужно взять себя в руки, сейчас не время устраивать истерики...Что, если Дориан уже знает?Что, если он нарочно заманил Рика в ловушку?

            Эми подняла глаза, и вместо заготовленной фразы-предупреждения с губ сорвался лишь полный отчаяния вскрик.

            Дориан. Как она могла надеяться, что он не узнает...

            Предметы потеряли четкость очертаний, готовые слиться в сплошное черное марево, окружавшее ее последние... кто знает, сколько последних лет. Или все-таки месяцев. Рик совсем не изменился... Во имя всех Ветров, что же он делает?! Дориан едва не убил его в прошлый раз. Вампирсказал ей, что Рик мертв, но, как и все сказанное, Вечным это оказалось ложью...

            Рик медленно шел навстречу вампиру, пытаясь выхватить из ножен меч, он никогда не расставался с парными клинками - символом Власти над Сторном. Только Сторна больше нет, вот и мечей за спиной не оказалось. Рикард схватил со стола невесть откуда появившийся тяжелый медный подсвечник, продолжая движение на встречу...

            - Проломишь мне череп этой шуткой? - Этот хриплый голос принадлежал не Дориану. Фигура шагнула вперед, выйдя из тени в полосу лунного света, заливавшего комнату...

            Это был не Вампир, но похож... Когда-то давно она знала этого человека. Адриан Делон, королевский маг. Человек, именем которого пугали детей... и вечный кошмар вампира Дориана. Девушка замерла не в силах проронить ни слова. Ее собственный трепет перед магом сливался с ужасом Дориана, лишая возможности действовать, думать, дышать...

            Наконец Эмилия взяла себя в руки, прислушиваясь к словам Адриана.

            - Женился, а потом вдруг забыл о ней начисто, словно ее никогда и не существовало в нашем мире. И не только ты - вообще все. Это ты хочешь знать?

            Все. Все ее...отец?! Дориан, мерзавец! Да как он посмел. Он не просто заставил забыть о ней любимого человека. Он стер самую память о ней. Словно бы ее и не было никогда.... А что, если Рик и сейчас не помнит ее? Она не спросила. Идиотка! Что если он просто услышал, как его зовут и пришел на помощь?

            Адриан все продолжал и продолжал говорить, подтверждая самые страшные ее догадки, лишая надежды. Стоп, истеричка. Он же здесь, значит, все еще любит. Адриан развернулся и зашагал прочь, не сомневаясь, что Рик последует за ним.

            "Так не может быть, не должно быть... Дать надежду, для того чтобы забрать ее. Как же больно. Сейчас он уйдет. Ничего, это ведь всего лишь очередной кошмар. Нет ни лунного света, заливающего комнату, ни самой комнаты, нет мага и Рика нет...Никого, ничего... И ее нет тоже...Холодно..."

            Внезапно пальцы Рика накрыли ее ладошку.

            - Я все помню. Помню плавание... корабль,... лесное озеро. Помнишь озеро?

            Он помнит? Слабая улыбка тронула губы девушки. Не помня себя, она что-то шептала своему принцу срывающимся от волнения голосом о той самой первой ночи, он что-то отвечал.

            - Рик, - судя по голосу, маг вернулся и сейчас стоял в дверях, - Нам лучше поспешить. Второй хозяин этого места может решить проведать пленницу...

            - Так поспешим, - Рикард по-прежнему не оборачивался, - Но мы возьмем ее с собой.

            - Невозможно, - послышались тихие шаги: Адриан подошел ближе, - Даже Дориану понадобилось бы много сил и времени, чтобы выпустить птичку из клетки. А ведь он тут хозяин. Так что выбрось это из головы.

            - Раз он смог бы, значит это возможно, а раз это возможно - сделай это. Либо мы уйдем, все трое, либо я останусь здесь вместе с ней.

            - Оставайся, если так хочешь, - В голосе мага сквозило презрение. - Кому ты нужен: ослепший, подыхающий в почетном плену правитель мертвой империи, всеми ненавидимый, жалкий и бессильный.

            Эмилия растеряно слушала весь этот дикий разговор, переводила взгляд с Адриана на возлюбленного. О чем говорит проклятый маг? Вот он Рик - живой и абсолютно здоровый. Но почему тогда Рикард спокойно выслушивает все это. Значит всё показанное Дорианом - правда...

            Нет, не всё - Вечный ошибся, ее принц жив. Жив, несмотря ни на что. Значит, они действительно победили. Они вместе, а остальное неважно.

            Королевский маг все-таки сдался. Вот только цена, запрошенная за помощь, оказалась непомерно высокой. Что если боль убьет Рика? Тогда ради чего все это, ведь мир без него отличается от плена Дориана только тем, что надежды уже не останется...

            - Не передумал?

            - Нет, не передумал.

            Кто или что может заставить Рикарда Шарка изменить однажды принятое решение. Он готов рискнуть всем ради нее. И это его выбор. Любая попытка отговорить заставит его подумать, что она может в нем сомневаться. "Спасибо, мой принц. Спасибо за Нас. Я все сделаю, чтобы тебе никогда не пришлось жалеть о сделанном выборе. О, я знаю, ты никогда не жалеешь о сделанном и тебе не нужна моя клятва. Именно поэтому я не произнесу ее вслух, но ты можешь прочесть эти слова в моем сердце".

            - Теперь о том, чем леди заплатит лично мне...

            Это честно. Хотя Рик и готов убить мага. Вот только, что может быть нужно Адриану от нее.

            - Что именно? - Эмилия не отрываясь, смотрела в темные глаза мага. - Что могу тебе предложить я, женщина, даже память о которой исчезла из реального мира? Вроде бы так ты сказал... - Как вся нежность принадлежала ее принцу, так вся ненависть обрушилась на древнего мага. Страх исчез, а вот Адриан казался вдруг на удивление уставшим и... старым.

            - То, что мне нужно, сокрыто в тебе самой и лишь по собственному желанию тобой может быть отдано,... - Теперь Эми ясно чувствовала его страх. Его страх и силу, переполняющую ее.

            - Этот талант - одна из причин, почему Дориан так легко пленил тебя здесь. Сила и слабость разом. Неподъемная ноша для хрупкой женщины.... Отдав ее, ты не только отблагодаришь меня за свое спасение, разорвешь одну из цепей, что держит тебя в этой реальности, но и поможешь своему любимому. Ты, конечно, не знаешь, но он сейчас тяжело ранен в нашем мире, болеет... я бы даже сказал - умирает. А, учитывая, на какую жертву он идет ради тебя, так и вовсе обрекает себя на адские муки. По прибытии я смогу пусть не избавить его от них вовсе, но облегчить - точно...

            К чему слова. Все уже решено.

            - Маг, ты то хоть сам понимаешь, каким жестокосердным ублюдком ты являешься? - Рик пришел в ярость. Не обладавший ни граном магической силы,сторниец полагал, что девушке будет не хватать ее. Впрочем, Адриан, кажется, и сам не понимает: то, что он назвал платой за спасение любимого - драгоценнейший подарок. Эта сила никогда ей не принадлежала. Это она всю жизнь принадлежит своей силе. Она нужна Адриану - пусть забирает. Дориану она тоже была нужна, вот только вампир помимо силы желал получить и ее сердце.

            - Мне лучше знать, чем я являюсь, а чем нет, - Адриан вновь развернулся к девушке, - Ну так что?

            - Я согласна. Забирай это. Ничего хорошего мой дар мне не принес. Да и другим тоже.

            - Согласие получено! - маг выкрикнул слова громко, будто герольд, объявляющий начало турнира. Рука мага опустилась на плечо девушки, и мир исчез, рассыпавшись миллионом осколков, чтобы через мгновение снова появиться. Адриан стоял рядом, поддерживая ее за плечи.

            - Он там.

            Обернувшись, Эмилия увидела широкую кровать, на которой лежал...Рик. Она знала, что так будет, и все же оказалась не готова. Измученный, бесконечно уставший, с ужасными шрамами, покрывающими едва ли не половину лица. Но это ее Рик: самый смелый, самый нежный, самый любимый.

            - Все будет хорошо. Я люблю тебя, Рик. Люблю.

            Она не знала, как много времени простояла на коленях, держа руку любимого в своей.

            - Все еще будет хорошо. Все еще будет.

           

           

            Мебир Зарр

           

            11 число месяца Холодов.

            Подземный город в Лирии.

           

            Скоро будет месяц, как он здесь, в подземной твердыне это странного и древнего ордена. Древнего, очень древнего... Сколько же времени прошло с момента, когда был основан Храм Пауков? Следы этого события теряются... Задолго до Змей, задолго до того, как в Хайдоле стали править бнедианцы... Они были последним остатком одного из самых древних народов Лирии, и Мебир подозревал, что эти города - их рук дело.

            Одно можно было сказать точно - это не было время правления Теней. Несмотря на свои жутковатые ритуалы, жрецы-пауки оставались людьми, конечно, в меньшей степени, чем даже Змеи, но человеческое начало не потеряли...

            Они проснулись, и тот час же начали подготовку к возвращению былого величия... Впрочем, серьезных противников у них больше не оставалось - Лирия пала, Змеи уничтожены, а адарцы дезориентированы. Лишь далеко-далеко на востоке поднялся старый враг... Но его от пауков отделял Лес.

            Мебир Зарр нашел здесь неисчерпаемый источник знаний - этот орден, был орденом летописцев, они вели тщательные хроники, присутствуя всюду и оставаясь в тоже время незамеченными... И естественно, что именно здесь он обнаружил то, что так искал. Бесценные сведения, считавшиеся утерянными. Да, он заинтересовался ими еще тогда, в Долине...

            - Учитель! - позвал он, и тот час как по волшебству из-за ближайшего шкафа, шаркая на ходу, вышел Архис, верховный жрец и маг, старый настолько, что казалось, что он рассыплется в прах стоит ему сделать хоть шаг. Внешнее впечатление было обманчивым, Архис не собирался умирать еще пару тысячелетий, о чем твердил Мебиру каждый день, который он проводил в цитадели.

            На его лице вряд ли можно было что-то прочесть, но чернокнижник из Туманной Долины чувствовал, что Архис доволен, в лице гостя, пробудившего их, он нашел верного ученика.

            - Неужели, то о чем здесь говорится, правда? - Мебир потыкал в книгу.

            Архис даже не взглянул, сел на ближайшую скамью и стал рассказывать:

            - Естественно, правда... Кому нужны лживые хроники, наполненные рассказами о том, чего не было? Да, это правда...

            - Но каким образом? - Мебир перебил его, забыв о всяком такте. Действительно, в Лирии творились невозможные вещи.

            - Все очень просто... - старый колдун смотрел куда-то в никуда, словно вспоминая. Хотя, вполне возможно, он действительно видел это. - Война закончилась, началась новая эпоха. Эта земля была прекрасна и богата. Мой народ действительно был первым, мы построили их города, мы овладели силами, что страшили остальных, став Орденом Пауков. Однако власть быстро наскучила нам, и мы стали изучать, то, что было вокруг... Потом, с запада, пришил новые хозяева, новые племена, которым мы позволили править...

            Вскоре оказалось, что жертвоприношения - наиболее эффективный, простой и доступный источник сил. За века мы смогли заметно усовершенствовать это ритуал, доведя его до совершенства, получив столько магии, сколько было надо. Затем, не успокоившись на достигнутом, мы продолжили изыскания... Проникнув в земные недра, и построив целые подземные города, вроде этого... - Архис обвел окружающую их обстановку рукой, - мы обнаружили и кое-кого из прошлых хозяев...

            Мебир усмехнулся. Вампиры, наверное, были весьма удивлены, когда их разбудили подобным образом.

            - И как - не поладили?

            - Да, вежливого разговора у нас не вышло... - старик усмехнулся. - Кое-что пришлось узнавать самостоятельно. К сожалению, никто из них не пережил подобного обращения... Как-нибудь я тебе покажу в нашем музее... ну да ладно... Мы многое узнали, даже пытались создать против них оружие... Опять же, кое-что получилось... Главное - мы смогли практически обессмертить себя, переняв у них пару фокусов...

            - Я начинаю понимать только сейчас... - чернокнижник улыбнулся. - Некоторые из этих знаний затем широко распространились, но все забыли источник их происхождения...

            - Да... - недовольно проскрежетал Архис - в самом начале нашего пути, когда количество членов нашего Ордена достигло определенной величины, мы отказались от обучения всех владевших способностями к магии, набирая новичков, только когда один из нас умирал. Но затем...

            - Появились Змеи...

            - Не совсем так... Один из нас повел себя крайне неразумно, оставив в живых одну девчонку, предназначавшуюся на заклание, и обучив ее кое-чему... Идиот возомнил о каких-то чувствах, которые, по его мнению, она испытывала к нему... Его иллюзии развеялись в тот день, когда девка попыталась прикончить его, но он был так глуп, что предоставил ей второй шанс...

            - Этой "девкой" - была Иллиссайе?

            - Да... - процедил Архис - Кажется, ее так звали... Ей везло, а мы поздно обратили на нее внимание... Она смогла кое-что сделать... и случилось, то, что случилось...  

           

           

            Эдриан ФларИне

           

            5-е число месяца Холодов.

            Полумесяц. Всё ещё Лес...

           

            Вампирка скрылась из виду и Эдриан скрипнул зубами: в хорошенькую историю ввязался! Он задумался над тем, как быть, как вдруг его внимание привлекло странное поведение Аркэ и Марты. Они подходили к нему с двух сторон, держа наготове оружие: Марта вынула из ножен меч, а лучница Аркэ поигрывала кнутом, который обычно использовала в ближнем бою. Советник оглянулся, дабы исключить ошибку, убедился, что никого другого рядом нет. Спросил неприязненным тоном:

            - И?

            - Думаешь, ты самый умный, Эдриан ФларИнэ? Мы давно раскусили тебя. И пусть ты сумел-таки запудрить мозги Королеве, нас тебе не обмануть. Выбирая себе имя, ты ошибся. Эдриан, говоришь? Теперь-то нам понятно, почему именно Эдриан... - отвечала ему Марта а Аркэ добавила:

            - Я следила за тобой, лжесоветчик. Ты не убил Адриана, хотя приказ, отданный тебе Королевой, был именно таков.

            - Я не убиваю людей ни за что. Адриан не виноват, и...

            - Вот оно что! Не тебе судить. Судить Королеве. Ри сказала, что Адриан должен умереть. Ты - предатель. А ты знаешь, что в Туманной Долине делают с государственными преступниками... - лезвие меча хищно сверкнуло.

            - То то и оно. Вы прекрасно знаете, что делают с государственными преступниками, коими вы обе как раз и являетесь. Я - Советник Королевы. Не вам приговаривать меня к чему-либо и не вам...

            Аркэ щёлкнула хлыстом. Эдри вскинул руку, но сделал это слишком медленно - всё ещё не мог поверить. Хлыст лишь едва коснулся его лица, оставив кроваво-красную полосу.

            - Молчи, предатель. Уж я-то знаю, кто даёт Королеве столь глупые советы. Если бы не твоё вмешательство, Туманная Долина уже правила бы миром.

            Аркэ взмахнула кнутом ещё раз, и ещё. Эдриан увернулся, неудачно поставил ногу и свалился на траву. Марта подбежала в Советнику и выпустив меч из рук принялась избивать Эдриана ногами. Аркэ вновь подняла кнут, пытаясь хлестануть Эдриана, не задев при этом Марту, явно потерявшую контроль над собой. Кстати, именно из-за потери контроля Марта не услышала приближающегося стука копыт. Аркэ - услышала. Но поздно.

           

           

            Сингреллин а Ре'Антэ

           

            5-е число месяца Холодов.

            Полумесяц. И снова Лес...

           

           

            Далеко Син не уехала. Остановила Ветра на первой попавшейся полянке и принялась копаться в седельных мешках.

            - Та-ак, Дориан, дружище, что тут у нас... Еда. Хы, еда, ты смотри. Хочешь хлеба? Не хочешь? Вот и я думаю. В таком случае зачем нам всё это? А тут у нас что... Ммм... Эээ... - Не будь Син вампиром, она бы покраснела. - Гхм... Как ты думаешь, Эдриан не сильно обидится, когда вспомнит, что в этой сумке лежит его бельё?

            Она ещё немного порылась в вещах советника, всё сильнее убеждаясь в том, что уж сумку-то можно было оставить. Дориан в капюшоне беспокойно зашевелился.

            "Ой! Неужто мыш очухался?" - вампирка аккуратно вынула Дориана из капюшона. Летучий мыш действительно проснулся, принялся разминать крылья. Сегодня утром вампирка нашла его, когда он учился летать. Не выдержав полёта, мышонок грохнулся на открытое пространство, где его уже поджидала желтоглазая лесная кошка. Она была небольшая, размером с полвампирки, и очень ловкая...

            Кошку Син съела, а спасённого решила приручить: когда-то давно она это умела. И руны тогда тоже вырезала на крыльях...

            - В общем так, Дориан. - Син чуточку использовала магическое внушение, но в основном просто пыталась подружиться с животным, - Теперь мы пойдём вместе. Только не спрашивай, куда пойдём. Это всё равно не важно и к тому же я пока ещё не знаю. Хотя нет, на данный момент знаю: сейчас мы пойдём разыскивать некоего.. как там его.. Адри.. нет, Эдриана ФлавИрэ. Или как-то так, в общем...

            Подумав, она вновь усыпила Дориана: раны на крыльях наверное ещё болели. Потом оседлала Ветра и погнала его обратно.

            Сначала ей показалось, что она видит не ту троицу, ибо те были друзьями, а здесь двое избивали одного. Но потом приглядевшись она поняла, что избивают Эдриана. "Бедный!" - подумалось ей, - "А ведь он же такой хороший. Не стал меня магией мучать..."

            Безучастный ко всему Ветер, завороженный магией вампирки, послушно направился вперёд. Син поймала на лету хлыст, которым одна из девушек пыталась ударить Эдриана, вырвала его и рук девушки и послала той магический импульс: спи. Аркэ рухнула на спину, а Син спрыгнула с единорога и крикнула Марте:

            - А ну прочь! Оставь его! - однако та не слышала вампирку. Её глаза были красными от гнева, она вообще перестала замечать что-либо.

            И тогда Син, глядевшая на скорчивегося на траве Эдриана, не выдержала...

            Зарычав, она размахнулась хлыстом и ударила Марту, вложив в замах немало вампирской силы. Этого хватило на то, чтобы Марта отлетела от Эдриана на несколько шагов и пришла в себя, однако Син разозлилась не на шутку и принялась хлестать девушку, хоть и не так сильно, но всё же до крови. Наконец, когда Марта как-то мерзко завизжала, Син остановилась. Ей сильно хотелось ещё раз взмахнуть хлыстом, и она щёлкнула им в воздухе около самого лица девушки, на котором уже была пара царапин. Руки, плечи и спина Марты кровоточили. Запах крови манил Син, но она хорошо контролировала себя, посему только лишь артистично вытерла хлыст о собственную ладонь, а потом, глядя в глаза Марте, слизала кровь с руки. Марта всхлипнула, упала на корточки и зарыдала, прикрывшись руками.

            - Так бы сразу... - тихо сказала Син, повернувшись к Эдриану. Тот уже пытался подняться на ноги. Его трясло.

            - Как ты, Эдриан? - Син подошла к советнику, помогла ему выровняться.

            - Вампир... Почему ты вернулась?

            - Меня зовут Син. А вернулась, чтобы отдать вещи. Вместе с единорогом я уволокла твою сумку. Мне кажется, там есть кое-что не менее тебе дорогое, нежели кинжал... Я говорю о...

            - Я знаю, о чём ты. Если честно, я пока ещё не вспомнил об этой потере... Что мне сделать, чтобы ты мне его вернула?

            - Что сделать? - Син рассмеялась, - Для начала встань на ноги. А там посмотрим...

            Эдриан уже прочно утвердился на ногах. Аркэ лежала без сознания, Марта плакала, истекая кровью. Син отвязала от седла единорога обе сумки советника, отдала их ему. Точнее просто бросила их ему под ноги.

            - Вещи... Еда... - тихо сказал Эдриан, - Ты отдаёшь всё это мне? Вот так вот, просто?

            - Конечно. Мне без надобности человеческая еда или, прости уж, мужское нижнее бельё.

            - А единорог?

            - А единорог нужен. Благо вам сейчас три единорога будут в общем-то в тягость. Эта дамочка всё равно не сможет ехать.

            - Что ты с ней сделала?! - взвизгнула Марта. Сингреллин яростно повернулась к ней и подчёркнуто холодным тоном ответила:

            - На вопросы, заданные подобным тоном, не отвечаю.

            - А и вправду, - примирительно спросил Эдри, - Что ты сделала с Аркэ, вампир?

            - Меня зовут СИН! - зарычала на советника вампирка. Его лицо стало почти таким же бледным, как и её.

            - Да-да.. Син...

            - Вот так бы сразу. - тон её резко изменился, стал прежним. - Значит, сию дамочку зовут Аркэ? В таком случае, Аркэ спит. И проснётся ещё не скоро. Посему вот эта истеричка... - Син указала на Марту.

            - Марта, - представил её Эдриан, получив, если честно, хороший способ отыграться за издевательства Марты и Аркэ.

            - Ага, значит вот эта самая Марта поедет на единороге Аркэ, придерживая ту, чтобы она не рухнула из седла, а Эдриан возьмёт себе единорога Марты и поедет на нём. Всё? Вот и прекрасно. А с тобой мы ещё сочтёмся, Эдриан... Как твоя фамилия?

            - ФларИнэ.

            - Эх... Небось со смыслом выбирал, специально?

            - Да. Только вот мало кто понимает...

            - Я понимаю. В общем так. Я забираю единорога и камни. Не спорь! Мне нужно перемещаться быстро, а летать я не умею. А, ещё я забираю вот этот хлыст. Думаю, больше он никому не понадобится. Да, и заберите железку, негоже подобное посреди леса оставлять, хоть даже мы и не в самом Лесу... - Син указала на меч Марты, валявшийся в траве.

            Вампирка уже забралась в седло, когда её остановил голос Эдриана:

            - Син! Повтори пожалуйста ещё раз хотя бы твоё личное имя. Я постараюсь запомнить.

            И Син, улыбнувшись, произнесла почти по слогам:

            - Сингреллин...        

           

           

            Зайриэ

           

            14 число Темнейших глубин.

           

            - Дочка! - Ты жива?

            Девушка со стоном подняла голову:

            - Да.

            Первое, что она помнила с момента, когда ее меч вонзился в белесое тело Царицы Змей, когда весь мир раскололся на мелкие части. "Так и нужно уходить к палатам Творца.. Отомстив за все.. и простившись с надеждой и мечтой..." Но голос отца вернул ее к действительности.

            - Все в порядке?

            - Похоже да.

            Сафар внимательно оглядел дочурку.

            - Что с твоей рукой?

            Зайриэ подняла руку, осматривая. От запястья до локтя шли две кровавые полосы, словно от гигантских зубов.

            - Подарок кобры на прощание, - мрачно произнесла она. - Наверняка, яд.

            Хан Лирии кивнул.

            - Остается надеяться, что он не подействует в ближайший час. Нужно выбираться отсюда, и как можно скорее...

            А что еще оставалась надежда? Да! Пока есть силы - жить..

            Девушка внимательно осматривалась. Бесчисленные ответвления и переходы окружали их. Здесь можно было только доверится высшему чувству и воле Каара.

            - Ты уверена, что сможешь идти самостоятельно? - он взглянул на Зайриэ.

            - Да, - она все еще была очень слаба, но, тем не менее, полна решительности.

            Цепь воинов вошла в лабиринт. Они двигались в строгом порядке: впереди трое воинов-разведчиков, сразу за ними - Сафар, на плечо которого опиралась Зайриэ, их окружали еще шесть воинов и сзади двигались остальные. Отец и дочь шли по наитию, прислушиваясь к самим себе и друг другу. Шаг... еще один.

            - Отец..

            - Я слышу.. Остановитесь! Приготовьтесь к бою!

            Из ответвляющихся, подобно змеям проходов доносился еле слышный шорох. Словно сам песок заговорил тихим, вкрадчивым голосом. Зайриэ напряглась и неожиданно ощутила, как раненная рука запылала, охваченная огнем. Она бросила взгляд на руку, но ничего кроме привычной раны там не было. Огонь струился под тонкой кожей, заставляя девушку прилагать все силы, чтобы сдержать дикий крик. Но это было привычно.. Боль и ее тело - сроднились.

            - Дочка, что с тобой? - раздался встревоженный голос Сафара.

            Отвечать не было времени. На них хлынул враг. Иного слова Каар не придумал. Волна омерзительных, восьминогих тварей высыпала на застывших в изумлении лирийцев. Растерялись все. Включая Сафара. Такого противника никто не ожидал. И лишь странный огонь в руке Зары знал этого противника. Древнего, как сами пески Лирии. Рука девушки взметнулась, направляясь к мчащимся порождениям Тьмы, воздух задрожал, разрываемый безмолвными криками, которые слышали только двое: отец и дочь. Первый в изумлении смотрел на Зайриэ, припадающую на одно колено перед ним и опускающую руку, из которой почти перестала сочится кровь:

            - Полезный яд, - криво улыбнулась она.

            Сафар посмотрел вперед, отвратительные пауки или их подобия - исчезли. Воздух все еще еле дрожал. Хан опустился на колени и очень аккуратно взял руку своей дочери, осматривая раны еще раз:

            - Это и проклятие, и благословение, девочка моя. Учись справляться с ним. Никто не сможет тебе помочь, - голос правителя чуть дрогнул. - Прости..

            Зайриэ ласково положила руку на ладонь отца:

            - Я сама выбрала этот путь, папа. Я справлюсь. Пойдем дальше.

            Сафар кивнул и пронзительно глянул вперед: чтобы их не ждало впереди, он постарается сделать все, чтобы спасти своих людей, свою дочь.

            - Каар.. ты видишь и слышишь все. Все мы в твоей ладони, - тихо прошептал Сафар, делая знак все и двигаясь вперед. - Но мы дети твои, а не игрушки наших врагов. И мы - победим.

            Они двигались вперед очень медленно, проверяя каждый свой шаг. Странный шорох доносился до их слуха и улетал вперед:

            - Словно заманивает, - пробормотала Зайриэ.

            Сафар медленно кивнул головой, доставая мечи. Рукояти смертоносных орудий привычно легли в его ладонях. Черноволосая голова Зары дрогнула, когда она увидела, как лезвия мечей перекрещиваются, захватывая никому невидимую нить и обрывая ее. Тунель заполнил страшный визг. Сверху, прямо на лирийцев спускались три огромные туши, выныривая из верхнего тунеля, где они веками сторожили свои жертвы. Хан заслонил собой обессилевшую в предыдущей схватке дочь и слегка крутанул мечами, примериваясь к двум противникам, что направлялись к нему. Шестнадцать ног медленно передвигались, суча бесконечные нити, тянушиеся за пауками. Сафар аккуратно сложил мечи, связывая их усилием воли и на миг закрыл глаза. Суровые очи хана сверкнули, соперничая с ярким блеском мечей, что замелькали в воздухе, подобно молниям. Через мгновение острые лезвия направились на пауков:

            - Не подходите, - тихо проговорил Сафар. - Назад.. туда, откуда вы пришли..

            Зайриэ удивленно вскинула глаза на отца:

            - Но..

            - Поверь. Я знаю что делаю.

            Небольшой отряд лирийцев медленно двигался за отступающими пауками.            

           

           

            Фаэнна

           

            24 месяца Холодов

           

            Серебристая кошка летела по ночному лесу, ее лапы едва касались припорошенной снегом травы; со стороны казалось, что меж кустов бесшумно скользит призрак. Иногда она с разбегу взбиралась на нижние ветви деревьев, спрыгивала вниз и продолжала сумасшедшую гонку.

            Фаэнна стремилась убежать от самой себя, своей боли и одиночества. Одиночества, которое становилось еще острее, когда Фа видела Риган вместе с Крином. Нет, она не завидовала сестре, для этого девушки были слишком близки, Фаэнна чувствовала счастье Ри и радовалась за нее... но в то же время остро осознавала, что ей такого счастья не дано. Больше всего на свете ей сейчас хотелось бежать навстречу врагам, которых она ненавидела, ей была отвратительна сама мысль о существовании таких тварей. В сознании девушки вампиры являлись противоположностью всему, что она любила, ради чего жила. А еще был Кот..., Фаэнна сама не понимала, почему смерть человека, которого она знала всего несколько часов, причиняет такую боль. Чувство вины за то, что не смогла, не уговорила, не защитила, временами становилось невыносимым. Она видела его смерть, неизвестно почему и как, но видела и ничего не могла сделать, только смотреть...

            Ненависть ужасна, Фа понимала это и все равно не могла контролировать это чувство, особенно вспоминая гибель человека, который мог бы... Бессмысленно сожалеть о несбывшемся. И кошка неслась дальше, не умея убежать от мыслей, похожих на раскаленные гвозди. Головные боли Ри. В чем их причина? Не в этих ли в проклятый час пробудившихся к жизни тварях, Ри тоже их чувствует, но ее ненависть бьет по ней самой, от этого Фа лекарства не знала. Велемир умер раньше, чем успел обучить ее всему, что знал. Ну почему, почему она была так невнимательна?!!

            Наконец кошка остановилась, обернулась девушкой, которая тут же упала на колени, держась одной рукой за дерево и тяжело дыша. Отдышавшись, Фаэнна поднялась с колен, оглядываясь вокруг. Она забежала очень далеко, ее боль не исчезла, но притупилась, дав призрак надежды и позволив разуму вернуться.

            Какой-то звук привлек внимание девушки. Фа напряглась, раздумывая, не превратиться ли обратно в кошку. Через некоторое время звук повторился. Источник обнаружился в ближайших зарослях. Сочтя, что кошкой все же быть безопаснее, Фа перекинулась, как можно тише подкралась к кустам и смело сунула свой любопытный нос в самую середину. В середине зарослей обнаружился другой нос - волк! Мгновение волк смотрел на кошку, кошка - на волка. Внезапно из волчьей пасти вырвалось рычание. Фа подпрыгнула на месте, зашипела, и, с размаху, левой лапой с выпущенными когтями съездила волку по морде, тут же отлетела к ближайшему дереву, не отрывая взгляда от кустов, готовясь забраться как можно выше.

            Ветви зашевелились, и на свет, отчаянно ругаясь, кляня всех кошачьих вместе взятых и каждую в отдельности, вылез... человек. Присмотревшись, Фаэнна его узнала - тот самый нахал, который так перепугал их с Риган по пути в Фалесу. Как же его? Виктар, кажется. Но если в прошлый раз он смеялся, то сейчас выглядел обозленным. Конечно, кто будет веселиться, если левую часть лица... ну да, словно кошка исцарапала. От греха подальше Фа запрыгнула на дерево, обернулась человеком и дала волю душившему ее смеху, выплескивая и напряжение и внезапный испуг. Виктар снизу зло смотрел на нее.

            - Ну теперь мы квиты, не так ли волк по имени Виктар? - сквозь взрывы смеха выдавила Фа.

            - Можно и так сказать, если не считать вот этого, - оборотень указал на свою щеку.

            - Как это не считать, - возмутилась девушка, - а мое об дерево ушибленное плечо? А? Твои царапинки будут заживать примерно столько же.

            - Ладно, ладно, - примирительно сказал Виктар, уже улыбаясь, - квиты. А теперь спускайся, кошка. А где, кстати, твоя сестра?

            - Там, - неопределенно отмахнулась Фа, спустившись с дерева, - у нее теперь много обязанностей. Но ты, я так подозреваю, не один?

            - Не один. Мист, я и еще несколько человек.

            - А что вы делаете здесь, в Лесу, - Фаэнна решила, что немного подозрительности не помешает. - Что вы здесь забыли?

            - Мист ведет нас к князю Эвору. Кстати, раз уж мы с тобой так удачно встретились, может, с нами прогуляешься? Ты то здесь тоже неспроста.

            С минуту Фа изучающее смотрела в лицо оборотню, но ее интуиция не возражала и девушка решилась.

            - Ладно, прогуляюсь, если будете вежливы, особенно некоторые оборотни. Пошли.

            Они с Виктаром шли недолго и через некоторое время вышли к костру, вокруг которого устало сидели люди.

            - Мист, глянь-ка, кого я неожиданно нашел, - провозгласил оборотень.

            - Надо же, не думал встретить тебя еще раз, кошка. А где вторая? - удивленно отозвался Мист, возле которого сидела красивая рыжеволосая женщина. Для себя кошка отметила ее, решив потом познакомиться получше.

            - Там, - также неопределенно, как и Виктару, ответила Фа, - пошли, что ли, или вы всю ночь собрались тут сидеть?

           

           

            Виктар

           

            День 24 Месяца Холодов. Лес.

           

            Идти впереди отряда уже стало привычкой. Виктар тщательно проверял дорогу, дабы раньше времени не напороться на лесной патруль. Хотя, это по сути было невозможно. И Мист это тоже прекрасно понимал. Поэтому он предупредил оборотня:

            - Как только запахнет "жареным" - просто возвращайся к нам. Мы не враги лесовикам, поэтому я буду только рад попасться к ним в руки.

            Виктар кивнул головой, понимающе посмотрев на командира и его рыжеволосую подругу. Иногда ему казалось, что Мист уж слишком потакает своей возлюбленной, но глядя на то счастье, что светилось в глазах этих двоих, он не мог не признаться самому себе, что и он бы сделал все, чтобы любимые глаза сияли вот таким ни чем не омрачаемым счастьем.

            "Любимые глаза... Брось, Виктар... Ты - невозвращенец. Да и Селена уже давно для тебя потеряна, как и твой род.. Ладно. Пора вперед!"

            В личине волка, он медленно двигался по выбираемому пути, привычно держа нос по ветру. Чуткое ухо уловило странные звуки с правой стороны выбранной им тропы. Виктар, осторожно ступая, вошел под сень кустов, принюхиваясь: "Странно... знакомый запах.." И тут же уткнулся носом в другой нос. Волк обалдел и зарычал скорее по привычке, чем с желанием напугать. Но наглый, встречный нос оказался более агрессивным и на морду оборотня опустилась когтистая лапа:

            - ГррррРРррррр, - забыв перевоплотится, сначала прорычал волколак.

            А недружлюбная собеседница уже исчезла. Виктар понял, что ругаться на человеческом языке будет легче. Через миг он уже выходил из кустов, костеря на чем свет стоит все кошачье племя и глядя снизу вверх на хохочащую девушку:

            - Ну теперь мы квиты, не так ли волк по имени Виктар? - сквозь взрывы смехе выдавила Фа.

            - Можно и так сказать, если не считать вот этого, - оборотень указал на свою щеку.

            - Как это не считать, - возмутилась девушка, - а мое об дерево ушибленное плечо? А? Твои царапинки будут заживать примерно столько же.

            - Ладно, ладно, - примирительно сказал Виктар, уже улыбаясь, - квиты. А теперь спускайся, кошка. А где, кстати, твоя сестра?

            - Там, - неопределенно отмахнулась Фа, спустившись с дерева, - у нее теперь много обязанностей. Но ты, я так подозреваю, не один?

            - Не один. Мист, я и еще несколько человек.

            - А что вы делаете здесь, в Лесу, - в ее голосе сквозила вполне понятная подозрительность. - Что вы здесь забыли?

            - Мист ведет нас к князю Эвору. Кстати, раз уж мы с тобой так удачно встретились, может, с нами прогуляешься? Ты то здесь тоже неспроста, - ему не хотелось расставаться с этой девушкой. В чем-то они были схожи. То ли в том одиночестве, что сквозило в изумрудных глазах Фаэнны.

            С минуту Фа изучающее смотрела в его лицо.

            - Ладно, прогуляюсь, если будете вежливы, особенно некоторые оборотни. Пошли.

            Они с Виктаром шли недолго и через некоторое время вышли к костру, вокруг которого устало сидели люди.

            - Мист, глянь-ка, кого я неожиданно нашел, - провозгласил Виктар.

            - Надо же, не думал встретить тебя еще раз, кошка. А где вторая? - удивленно отозвался Мист.

            - Там, - также неопределенно, как и Виктару, ответила Фа, - пошли, что ли, или вы всю ночь собрались тут сидеть?

            - Да вообще-то мы рассчитывали отдохнуть, - иронично парировал Вик, наблюдая, как воинственно блеснули глаза его знакомой.

            - Отдохнете, когда прибудете к месту назначения, - хмыкнула в ответ Фаэнна.

            - С нами раненный, - подала голос молодая женщина, сидевшая рядом с Мистом. - Но мы были бы рады как можно быстрее добраться до Тила... Эээ.. наши вежливые друзья так нас и не представили друг другу.

            Виктар смутился, но лишь на миг:

            - О! Я забыл. Это - Фаэнна, которая сначала бьет, а потом смотрит - кого она ударила, - ему определенно нравилось поддразнивать девушку-кошку. - Фаэнна, Миста ты знаешь, а это Раэн, которую он все-таки разыскал. Это Всеслав, Дина, Пат, Мортимер..

            Виктар поймал себя на мысли, что с невольным восхищением смотрит на эту кошку и радуется каждой ее улыбке: "Проклятые тени... Неужели я влюбляюсь?! Этого только не хватало!" А легкая улыбка играла на губах девушки, когда она оглядывала этих усталых людей, стараясь поймать взглядом их глаза:

            - Каким чудом вы еще не наткнулись на лесовиков?

            Раэн улыбнулась, указывая на оборотня:

            - Вот этим чудом и не наткнулись. Хотя мы и не прочь, если нас проводят.

            Девушка-кошка напустила на свою физиономию важность:

            - От меня он не спасся, - она покосилась на расцарапанную щеку Вика. - Ну а дальше вас поведу я. А то этот еще и обойдет Тил кругом, петляя от дозора.

            Виктар поднял бровь:

            - Даже захоти я этого - не получилось бы. Меня бы привел в Тил запах одной наглой и беспечной кошки, которая сует свой нос везде, даже там, где ее не просят.

            - Я разведывала то, что копошилось в кустах, словно кролик, - разворачиваясь к нему, сказала Фа.

            - Словно... кролик?! - мгновение казалось, что эти двое сейчас сцепятся, но дружный хохот людей подействовал на оборотней отрезвляюще.

            Они посмотрели друг другу в глаза и тоже весело рассмеялись.

           

           

            Раэн

           

            24 день Месяца Холодов.

           

            День за днем они шли и шли. Это было привычно, но усталость все сильнее давала о себе знать. Раэн начинала ругать саму себя за эту странную слабость. Если бы не Мист, она бы уже давно легла под ближайшим деревом, дожидаясь, когда за ней придет Смерть.

            "Что со мной происходит? Раньше ни дорога, ни конечная цель не смущали меня.. Так что же сейчас творится?" - Раэн посмотрела на идущего рядом ле Нуарана, он обернулся, почувствовав ее взгляд, и улыбнулся: "Он сказал, что мы идем в Тил.. По сути все зависит от милости Лесного Князя. Князь, конечно, совсем не зверь, как любили о нем говорить в Криэране, но после того, что мы натворили.." То что Раэн не было у Лаверны - ничуть не останавливало мыслей девушки. Для нее все связанное с Мистом подразумевало единение с ним: он и я - не существовало.. Было лишь: мы! Когда Мист рассказал о том, что творилось с ним все эти дни разлуки, в сердце девушки появилось новое осознание: они предназначены друг для друга. Никто лучше ле Нуарана не понимал ее, принимая такой, какой она родилась. И Раэн отвечала ему тем же, пока не пришла минута, когда каждому пришлось изменится. Но и менялись они друг для друга, связанные неразрывной нитью.

            Задумавшись, Раэн не заметила, как все остановились. И лишь врезавшись в спину Виктара, девушка очнулась:

            - Эй.. Ты чего, рыжая?

            - Задумалась. Извини, Виктар.

            - Все нормально. Можешь врезаться в меня снова и снова... если, конечно, это не явится причиной мой безвременной гибели от руки капитана, - усмехнулся оборотень.

            Раэн показала ему язык и посмотрела на Миста, который было нахмурился, а потом просто притянул ее к себе. Виктар подмигнул им обоим и скрылся из виду. Рыжеволосая головка прижалась к сильному плечу Миста:

            - Неужели ты ревнуешь меня к Вику?

            - Да... нет... Скорее всего - нет, - грудь его высоко поднялась, а руки обвились вокруг тонкой талии Раэн. - Просто мне необходимо постоянно ощущать тебя, видеть, слышать..

            Он опустил голову, целуя ее волосы. Раэн мягко развернулась и нежно обняла его плечи:

            - Что тебя мучает, любимый?

            - Умирать и рождаться заново - всегда трудно, - он утонул в ее огромных, аквамариновых глазах. - Столько всего ты пережила из-за..

            Она приложила ладонь к его губам:

            - Каждый выбирает по себе... Я выбрала тебя, значит я сама отвечаю за все, - губы ее приблизились к его губам: - Ведь мы - это ты и я, любимый. Понимаешь?

            Мист нежно поцеловал ее, прежде чем ответить:

            - Мы. Ты права. Я понимаю. Есть мы и то, что мы будем делать - делается и тобой, и мной, сердце мое.

            Они бы могли долго так простоять, глядя в глаза друг другу, а возможно спустя какое-то время, Мист снова бы решил, что нужно "наверствывать упущенное" и просто унес бы ее подальше, но к ним подошла Дина:

            - Обед. Ждем только вас, - странная ирония постоянно слышалась в ее голосе.

            Влюбленные присоединились к остальному отряду. Они еще не успели прикончить и половину еды, когда из-за деревьев показался Виктар в сопровождении стройного, рыжеволосого существа. Сначала Раэн решила, что это мальчишка из какой-нибудь деревни, но как только оборотень в сопровождении незнакомца приблизился стало понятно, что это - незнакомка. Раэн внимательно наблюдала за Виктаром и девушкой, в какой-то миг ее брови поднялись в безмолвном удивлении: "Неужели... наверное, мне кажется.." После небольшого намека стало известно имя незнакомки: Фаэнна:

            - Каким чудом вы еще не наткнулись на лесовиков?

            Раэн улыбнулась, указывая на оборотня:

            - Вот этим чудом и не наткнулись. Хотя мы и не прочь, если нас проводят.

            Очаровательное личико Фаэнны вдруг исполнилось величайшей важностью:

            - От меня он не спасся, - она покосилась на расцарапанную щеку Вика. - Ну а дальше вас поведу я.. А то этот еще и обойдет Тил кругом, петляя от дозора.

            Эти двое были так забавны в своей шуточной перепалке, а удивительный задор Фаэнны заразил бы любого. Раэн поняла, что ей очень понравилась эта девушка. Но пора было идти дальше.       

           

           

            Вефир ибн-Найджбер

           

            11 число месяца Холодов.

            Верховная ставка Орды.

           

            - Барг-Танг! - Вефир подошел к маленькому шаману. - Я был несправедлив к тебе.

            Тот кивнул в ответ.

            - Пойми, меня не задевали твои слова, но мы уже потеряли много времени... Теперь нам придется наверстывать упущенное...

            - Я готов тебя выслушать... Что мы должны сделать? - Вефир ибн-Найджбер уселся напротив него.

            Барг-Танг тоже уселся поудобнее, достал шепотку какого-то вещества, бросил в костер, задумался, и лишь потом ответил:

            - Армию вашу, как ты понимаешь, не спасти... Многие, очень многие командиры поражены этой чумой... Да и не откажутся они от завоеваний, хотя кое-кто может со мной и согласится...

            - Чумой? - советник не понял.

            - Они уже не люди, - отрезал шаман. - Тьма забрала себе их души, если ты понимаешь, о чем я... Тебе многим придется пожертвовать, Вефир, и изменить здесь ничего не получится, поверь...

            - Я не оставлю их, - он замотал головой. - Ни за что. Это было бы больше чем предательство...

            - Если ты не отправишься со мной - ты потеряешь тех, кого еще можно спасти! Пойми же, время на исходе!

            - Орда движется по направлению к Салерне... Через три дня они подойдут к стенам города Багош, крупнейшего в этом регионе. Армия, подготовившись за эти два месяца, обладает полным набором всевозможных осадных орудий, и у меня нет сомнений в том, что город падет... Если я сейчас оставлю армию, заявив о том, что мне нужно в северные земли, ее возглавит Каттак... Однако остается еще и Кир, а она может меня и не отпустить, если заподозрит неладное...

            - Что ж, это проблема... - согласился Барг-Танг. - Но проблема решаемая... Я думаю смогу отвлечь ее на то время, которое понадобится тебе для разговора с Каттаком...

            - Хорошо, если ты это сделаешь, то это будет просто замечательно... - продолжил Вефир. - Но лучше быть готовым ко всему...

            Барг-Танг поднял голову, посмотрел советнику великого хана в лицо и расхохотался.

            - Да, действительно... Готовым ко всему...

            Вефир не до конца понял, над чем смеется ллуниф, но тоже улыбнулся. Кто знал, что все так изменится с момента их встречи? Однако его ждал тяжелый разговор с Каттаком Ит-Тимань. Как отнесется его соперник к тому, что Вефир сам ушел с его пути? Стоит ли ждать от человека, ради власти убившего отца, жену и лучшего друга, того, что он не всадит в твою спину кинжал, и даст спокойно уйти?

            - Что ж... - потянул советник великого хана.- Тогда... я пойду...

            Вефир ибн-Найджбер развернулся и пошел не оглядываясь.

            Луна удивительным образом прокрыла серебром ту дорожку, что вела к шатру человека, который утром возглавит трехсоттысячную армию, словно духи степи благословляли этого человека на руководство войсками... Конечно, он лучше подходит для этого - свирепый и безжалостный, он приведет их к славе, добыче или же геройскому концу.

            Осторожно, одернув полог шатра рукой, он зашел.

            Каттак, до того спавший, сразу вскочил, сказывался чуткий слух воина.

            - Кто ты?

            Вефир поморщился. Конечно, после того, как чары пали, он лишился облика хана. Каттак, прежде не видевший его, теперь не узнает его... И придется объяснять...

            - Ты - великий хан? - спросил Каттак, нахмурившись.

            Все-таки догадался.

            - На самом деле, я лишь его визирь... Великий хан пропал три месяца назад. Все это время - я замещал его. Используя чары, я принял его облик.

            - Она знала?

            Вефир кивнул. Естественно, что воин степей вспомнил еще одного человека, который менял свою внешность...

            - Это почти на половину идея Кир...

            - Но сейчас ты уходишь? - лицо Каттака окаменело, пальцы легли на рукоять меча. Однако будущий вождь Орды, задает вопросы быстрее, чем Вефир отвечает. А он далеко пойдет, почти обо всем догадался сам...

            - Веди людей в бой, Каттак Ит-Тимань... - просто ответил визирь. - Ваши клинки добудут для вас, все, что вам нужно... И берегись - тени подступают...

            - Хорошо... И тебе удачи, визирь... - неожиданно успокоившись, пробормотал Каттак, а его глаза застыли, глядя сквозь человека столь долгое время обманывавшего его.

            Вефир быстро вышел. Что ж, кажется, он теперь свободен. Карлик с вечной ухмылкой, две дочери хана, и странный высокий незнакомец уже ждали его у догорающего костра.

            - Что Кир?

            - Она спит... - пожал плечами Барг-Танг. - Позволь представить тебе Шаня, монаха из Адарского монастыря.

            Адарец церемонно поклонился:

            - Извини, но я слышал ваш разговор, Вефир, сын Найджбера. Ваш великий хан жив... Когда мы последний раз видели его, он сражался с Иллиссайе, верховной жрицей Храма Змей. Один из ее прислужников, могущественный чародей вызвал необычайную по силе магическую бурю, которая перекинула нас сюда... Я могу предположить, что хан также жив, но где он сейчас, сказать не могу...

            Сафар жив! Это новость была одной из самых радостных за последнее время.

            - Не время медлить... - Барг-Танг снова привлек внимание Вефира. - Я созову свое племя, до рассвета мы должны покинуть этот лагерь. Отправляемся на запад, в Полумесяц, все разговоры лишь, когда прибудем!

            Советник кивнул. Подхватил на руки Тарикэ и закружил, улыбаясь ей в лицо.

            Вскоре, племя ллунифов покинуло ставку Орды, ускакав на своих маленьких лошадях, а с высокого холма вслед за ними метнулись две тени...    

           

           

            Сингреллин а Ре'Антэ

           

            12-е число месяца Холодов.

            Полумесяц. И опять Лес...

           

            Вампирка лежала на полянке недалеко от границы Леса. Рядом журчал ручеёк, из которого хлюпал воду зачарованный единорог. Сама Син наблюдала за полётом летучей мыши... Полёт - вираж - разворот - ещё вираж - какой-то непонятный пируэт - плюх...

            Со вздохом Син поднялась, отыскала Дориана, подняла его с земли:

            - Странный ты какой-то, Дори. Почему ж ты летать-то не умеешь? Ну-ка маши крыльями. Или махай, как там правильно. Ну, не важно. Давай ещё раз...

            Она в который раз взяла мышу, посадила её на руку и запустила в воздух. На этот раз Дориан её удивил: набрав приличный разгон, он даже вроде бы как бы полетел, но потом заложил вираж, развернулся и со всей скорости врезался в вампирку. От такого удара (и чрезмерного удивления) Син отлетела на несколько шагов назад, проехалась по траве.. эмнн.. спиной и так и осталась валяться, тихонько хихикая..:

            - Дориан! Ты меня убить собрался? - странно, ей показалось, что летучий мыш выглядит сконфуженным и виноватым. И чего только не покажется после подобных трюков...

            "Дориан... Ты меня убить собрался?.." А может и на самом деле собрался... Дориан... Не этот... Тот... Который единственный... Вампир... И почему.. а почему нет, собственно?.. Дориан... Он ведь - собрат... Такой же, как и я... Он гораздо ближе мне, нежели Вэл... Почему бы и нет...

            На руку Син села бабочка... Вампирка удивилась:

            - Бабочка... Надо же... Посмотри на меня, летучее создание. Ты же видишь, да? Ты знаешь, что я давно мертва и вообще вампир. Люди не видят, точнее не сразу замечают... А ты - видишь. Так почему же уселась мне на руку? Неужели тебе наплевать на то, что я живу за счёт чужой крови и чужой жизни? Или.. быть может, ты видишь нечто большее, а?

            Бабочка, как и положено приличной бабочке, не ответила, взмахнула крылышками и оставила вампирку наедине с её тяжкими мыслями. Дориан помотал головой, принялся взмахивать крыльями, призывая вампирку помочь ему взлететь, и она снова запустила его в воздух, приподнялась на локте, стала наблюдать за полётом: взлёт, разворот крыльев, взмах, вираж, мнээ.. сальто.. И мягкая посадка. Син пригляделась, потом снова рухнула на траву и принялась истерично хохотать:

            - Дориан! Извращенец! Хватит приставать к девушкам! То мне в грудь врезался, то теперь ей... Вставай, Сильвия. Я тебя не для того звала, чтобы ты обнималась с моим летучим мышём. - она подошла к удивлённой Сильвии, которая повторила те же действия, что и сама Син несколько минут назад и теперь тоже валялась на траве с Дорианом на груди. Вампирка-старшая подняла летучую мышь, посадила её себе на плечо. Мыш устроился поудобнее: этот момент они уже отработали. Ибо даже если летучая мышь не летает, она должна хотя бы сидеть на плече...

            Сильвия поднялась, отказавшись от помощи Сингреллин, и спросила неприязненным тоном:

            - И что бы всё это значило? Зачем ты меня позвала?

            - Зачем? Хм. Я вот и сама думаю: зачем... Я тут так немного подумала... Ты знаешь, что я могу убить тебя одним усилием воли?

            - Чего?! Вот ещё. В конце концов я одна из сильнейших вампиров...

            - Ага. Но ведь это я тебя создала. Ты ведь тоже создавала вампиров, должна знать...

            - Да. Создавала - но не убивала их. И не обнаружила как-то такого умения... Так что не пугай меня зря, бабуся...

            Последнее слово сильно разозлило и обидело Син. Она ринулась вперёд, да так, что Дориан рухнул с её плеча, схватила Сильвию за плечи, встряхнула, прошипела ей в лицо:

            - Тебя что не били давно? Тебя вообще в детстве хоть раз наказывали? -не дожидаясь ответа заявила:

            - Видимо, нет. Сейчас я это исправлю... - и откинула её на несколько шагов, предварительно сдёрнув с вампирки плащ. Сильвия удержалась на ногах, и Син, щелчком подозвав единорога, предусмотрительно вставшего позади вампирки, кинула на его спину плащ Сильвии, вызвала магическую силу...

            Глаза вампирки стали янтарными, а земля вокруг неё вздыбилась, стряхивая с себя пучки травы и, набирая скорость за счёт движения по спирали, мелкими комочками полетела в Сильвию. Син не собиралась особо уж сильно жалеть "дочурку", посему вместе с землёй в неё летели мелкие камушки и ещё какая-то чушь. Длилось это всё недолго, однако результат был достигнут: Сильвия стояла напротив, прикрыв руками глаза, исцарапанная и злая. Обрывки одежды держались на ней кое-как. Да ладно уж, чего врать: не держались вовсе...

            Сильвия, поняв, что всё закончилось, убрала руки от глаз:

            - И что? Тебе стало легче? Так вот, послушай, что я скажу: это совсем не больно.

            Син нехорошо улыбнулась и приступила ко второй части своего "плана", протянула руку назад, к седлу... И не глядя отцепила от него хлыст, который когда-то принадлежал Аркэ... Вторым щелчком приказала единорогу отойти подальше и демонстративно вынула хлыст из-за спины...

            До Сильвии наконец-то дошло. Глаза маленькой вампирки стали квадратными... Син размахнулась хлыстом и Сильв отпрыгнула назад. Это разъярило вампирку-старшую ещё сильнее... И тогда началось...

            Син гоняла Сильвию по всей полянке, мимоходом подняв Дориана и откинув его в воздух, приказывая вернуться к Flareu, дабы не затоптали... Сильвия убегала от вампирки с ужасающей скоростью, не всякий человек, попав сюда, разобрался бы, что же, собственно, происходит. Однако Син была старше и проворнее. Этим вампиры сильно отличаются от людей: вампиры с возрастом становятся проворнее и сильнее, а люди...

            После очередного удара Сильвия вновь ринулась в сторону и Син, упав ей под ноги, сбила её на траву. Ещё разок хорошенько вытянула хлыстом. Остатки одежды Сильвии валялись по всей поляне, а сама она лежала у ног Сингреллин, прикрыв руками голову и что-то тихонько выскуливая. Син снова ударила её, прокричала:

            - Вставай! Вставай, кому сказала! Ты же вампир, Тени тебя побери!

            Тени, хы...

            - Вставай! Мы ещё не закончили! - Сильвия что-то неразборчиво сказала, приоткрывая лицо, за что вновь получила удар и снова спряталась.

            - Вставай, я сказала! Это было всего лишь телесное наказание. Точно так же, к примеру, тебя мог отделать Дориан. А сейчас, если ты не поднимешься, я покажу тебе то, чего с тобой Дориан сделать не может. Просто потому, что не он тебя создал...

            Сильвия не поднялась. И тогда вампирка усилием мысли принялась вытягивать из той Силу, которую когда-то сама ей дала...

            К боли потери прибавилась ещё и боль побоев, ибо до этого Сильвия не ощущала ударов так сильно, как теперь, когда вампиризм покидал её... Сильвия закричала, но Син не останавливалась. Вытягивая силу, она снова и снова хлестала вампирку, пока наконец та не вскочила, заставив себя подняться скорее усилием воли, нежели чем-либо ещё, и не закричала, одновременно падая на колени (по слабости, а не сломленности духа)..:

            - Хватит! Достаточно! Теперь я верю, я знаю!..

            Син остановилась. Ещё чуть-чуть, и она убила бы Сильвию. Однако такой способ убийства - мысленное усилие, хха! - не прельщал вампирку. Она вернула ей Силу, и Сильв упала на траву, мечтая отдохнуть...

            - Встать! - крикнула Син. Сильвия вскочила. Сказать, что она выглядела ужасно, значит ничего не сказать.

            - Упорная, надо же. Как ёжик... Ну что, хочешь ещё разок хлыстом?

            - Н-нет...

            - Прекрасно. Тогда стой и слушай. Я расскажу тебе, кто ты. Ты знаешь, как называют женщин, которые спят с кем попало, а потом в хлевах рожают непонятных выродков?

            - Знаю, - мрачно отозвалась Сильв.

            - Так вот ты - одна из них. Ибо за столь малое время создать СТОЛЬКО ублюдков, уж прости за выражение, это что-то. Ты знаешь, сколько мне лет? Несколько тысяч. Ты - моё первое дитя.

            Сильвия опустила голову. Её трясло, она шаталась. Всё ещё тело было изрезано тонкими красными полосами. Будь Сильв человеком, она бы уже давно истекла кровью.

            - Ты, - повторила Син, - моё первое дитя. И посмотри на себя! Что ты натворила? Ты знаешь, сколько людей погибло по твоей милости? Но что люди, что люди... Знаешь, чего я тебе никогда не прощу? Никогда! Знаешь?

            - Нет... - тихо сказала Сильвия.

            - Я никогда... - по щекам вампирки пробежали две красные дорожки кровавых слёз, - Никогда не прощу тебе Криэрана... Мне нравился этот город! Нравился, слышишь!!! А ты.. ты, и твои ублюдки...

            - Не я! Это не мы сожгли город! Никто из нас не...

            - Молчи! - Син снова взмахнула хлыстом, но на этот раз не тронула вампирку, - Я знаю, кто сжёг город. Однако я не могу винить Саолу Де Риз. На её месте я поступила бы так же. С тобой и этими выродками только так и надо поступать. Это вы виноваты...

            - В таком случае... - тихо, но с явной угрозой произнесла Сильвия, - Это ты виновата. Никто не просил тебя нападать на меня и превращать меня в вампира...

            Сингреллин зашипела... Потом шипение медленно переросло в рычание, а затем в визг. Да такой, что вокруг поразлетались птицы, а Сильвия в ужасе зажала уши.

            - Заткнись!!! Не смей обвинять меня в своих грехах!..

            Однако она права...

            - Не смей, поняла?! Потому что.. потому что.. я дала тебе Дар, однако ты не смогла им правильно распорядиться, и в том нет моей вины!..

            К удивлению вампирки, Сильвия не стала спорить. Она лишь подняла на неё глаза и спросила:

            - А как правильно? Я делала то, что считала нужным... Быть может, ты научишь меня распоряжаться Даром?

            - Научу... - к собственному удивлению ответила Син, затем вновь подозвала единорога, сняла с седла плащ Сильвии, протянула ей: - На, укутайся. Тебе, наверное, холодно...

            Сильвия понимала всю абсурдность такого предположения, однако не стала возражать и укуталась в свой плащ.

            Спустя час они всё ещё сидели у ручья. Две вампирки плечом к плечу, единорог, разлёгшийся за их спинами и летучая мышь, учившаяся летать. Кстати сказать, теперь Дориан предпочитал падать на вампирок, поэтому разговор время от времени прерывался ругательствами. А один раз его снесло ветром (нет, не тем, который единорог), и он плюхнулся в воду... Син снова удивилась: Сильвия в момент скинула плащ и нырнула за мышом, вытащила его. К счастью, всё обошлось.

            Потом Сильвия развела костёр, дабы Дориан не приболел. А Сингреллин всё говорила и говорила... Обо всём: о Жизни и Истории, о Любви и Взаимопомощи. Рассказала Сильвии историю Альтери и Эдриана... Умолчала только об одном: о своих встречах с Вэлом. Сильвия заново обдумывала свои поступки, слушая тихую мелодичную речь Создательницы, и ей стало казаться, что теперь она видит иной выход. Как можно было бы поступить иначе.

            В любом случае, когда Син рассказала всё, что могла и усыпила Сильвию, у той уже был с десяток планов, что делать дальше...

            А Син, забрав свой зверинец, направилась вдоль границы Леса в сторону заката. Она просто ехала верхом и размышляла, пока что никуда не направляясь. В конце концов, у неё были Камни.

            Вампирка раздумывала о Сильвии, обо всём, что только что было. "Через несколько часов," - думала она, - "когда Силь проснётся, у неё будет иная жизнь и иные стремления.. а может и не будет."

            В любом случае она, Сингреллин а Ре'Антэ, сделала всё, что могла...           

           

           

            Ярно ле Фалесс

           

            11 день месяца Холодов.

            Лакона. Фалесса.

           

           

            - Аристократия осмелела, - Ярно улыбнулся. - Почему же я не видел в первых рядах войска всех тех, кто подписался под этим документом? - император небрежно отбросил бумаги на край стола.

            - Ну...это...всего лишь ...ммм - юноша замялся.

            - Вы ещё так молоды. А эти трусливые старики, которые сейчас потягивают дорогое вино в своих дворцах, посылают вас ко мне. Как ваше имя?

            - Доминик ле Рамлет

            - Если я не ошибаюсь, вы принимали участие в битве при Тёмном Броде?

            - Да, я сражался рядом с сиром Николя. - лицо Доминика помрачнело от воспоминаний о битве.

            -Почему же вы, истинный рыцарь, приносите мне эти требования? - Император наклонился вперёд.

            - Я всего лишь излагаю то, чего хочет совет и...

            - Хочет?! Совет хочет? Нет, совет Требует! - ле Фалесс перебил Доминика - И это больше всего меня поражает. И всё-таки я не могу винить в этом вас, Доминик. Вы тот человек, который сражался за империю. И если я кому-то что-то и должен, так это таким же, как и вы лаконцам.

            - Спасибо мой Император - ле Рамлету было очень приятно это слышать и он не понимал, почему Франциск считает, что император не способен больше править. - Какой ответ мне передать?

            - Передай достопочтимой знати, - глаза Ярно смеялись - что император подумает. И сообщит своё решение чуть позже.

            - Слушаюсь мой Император - Доминик ле Рамлет поклонился и вышел из императорских покоев.

            Ярно откинулся на спинку стула.

            - Интересный юноша - из тени комнаты вышел мужчина - да и вся эта история очень интересна - красивое лицо говорившего напряглось.

            - Как ты думаешь, Тристан, аристократия сама додумалось до этого или её кто-то подтолкнул?

            - Не знаю, но думаю, что скоро всё прояснится.

            Император встал из-за стола и подошёл к окну. Гвардейцы чеканили шаг во дворе и императору невольно вспомнилась Иветта и её новоявленный брат. На днях свадьба, а такое чувство, что императрица у него есть и в Смотровой башне, его ждёт Саола. Но нет, скоро новой императрицей станет Иветта. Прекрасная собой и очень умная, она достойна править. А ведь именно сейчас Ярно нужна поддержка. Император верил или по крайней мере хотел верить, что Иветта будет верна ему. Хотя это наверное глупо. Ведь точно также он верил Сао и Иванэ.

            Свадьба...а после снова война. Необходимо поставить точку во всей этой истории. Всё, что мог, Лессо сделал. Оставалось надеяться, что Иветта удержит столицу, а он разобьёт Орду. И тогда в истории Лаконы начнётся новая глава.

            - Вы правильно сделали, что не стали спешить с решением - Тристан вернул императора к сегодняшним делам.

            - Я тоже так думаю. Сейчас нельзя спешить, мне не нужны проблемы внутри империи, внешних хватает. - император повернулся к убийце. - но и ты продолжай держать мечи на готове, возможно мне они могут понадобиться в ближайшее время, чего мне очень не хочется.

            - Если не помогут воины, помогу я. - голубые глаза Тристана неприятно засветились.

           

           

            Сафар Бнед

           

            11 число месяца Холодов.

            Подземные катакомбы.

           

            В последнее время мир встал с ног на голову. После того, как Сафар побывал на Острове Вечных Бурь, ему ежедневно и даже ежечасно приходилось сталкиваться с какими-то чудесами. Вот и теперь...

            Они поквитались с одними мерзкими тварями, и сразу же попали в лапы других. Сначала - змеи, теперь - пауки.

            Сафар огляделся... Забавно, ему казалось, что они идут уже несколько дней, а какой-либо усталости он не ощущал. А ведь никто из его отряда не спал, не ел и не пил, с тех пор как они пошли на штурм Храма Змей...

            - Мы ступили на дорогу без конца... - произнес кто-то за его спиной.

            Хан оглянулся и столкнулся взглядом с Марфуом, его верным слугой:

            - Дорога без конца, Повелитель... Эту легенду мне рассказывала мать, а ей, ее мать... Вы же помните эту легенду?

            Великий хан помнил.

            Когда-то один великий хан собрал огромное войско и пошел на штурм твердыни, неких колдунов, повелителей песка. Он перебил слуг защищавших крепость, сорвал с петель тяжелые медные ворота и вошел внутрь, а за ним все его войско. Но не так просто победить колдунов. Хан и по сей день блуждает по бесконечному лабиринту, по дороге без конца, не зная, что и его королевство рассыпалось в прах...

            - Отбросьте страх, - заметил повелитель Лирии. - Мы пришли с миром, и Каар хранит нас...

            Причудливое эхо унесло его шепот, превратив в грохот бури. Нас-нас-нас - гудели коридоры.

            Сафар прикрыл глаза. После того, как он побывал на острове, все стало другим, и многое, что он не видел раньше, стало доступно, если не глазам, то внутреннему взору. Так и здесь...

            Зайриэ словно почувствовав это, осторожно коснулась его руки, придавая сил. Вместе, отец и дочь...

            Теперь он видел правильный путь. Один из многочисленных коридор, обрывался, упираясь в железную дверь с искусно выгравированным пауком.

            - Не все легенды правдивы, Маруф... - Хан оглядел своих воинов. - Следуйте за мной, и не ничему не удивляйтесь...

            Но железная дверь оказалась заперта.

            - Хозяева этого места! - Сафар повысил голос. Впрочем, он был убежден, что они слышат и его шепот. - Я пришел с миром, не с войной... Я, как властелин и защитник этих земель, хочу знать, что происходит!

            - И ты получишь свои ответы... - со всех сторон звучал шелестящий шепот...

            Дверь открылась.

            Помещение, в которое они вошли было гигантской библиотекой. Дальние стены, тонули во мгле, очертания угадывались лишь смутно. Кто-то здорово потрудился, собирая все эти книги, пергаменты и свитки.

            Встречали их два колдуна - один уже знакомый великому хану, и второй, древний белобородый старец, в белых сверкающих одеждах...

            - Мебир Зарр. - представился первый. - Прошу извинить меня повелитель, что называю себя лишь сейчас...

            - Архис Анрахсар... - проскрипел второй. - Верховный жрец этого Ордена. Рад видеть тебя о повелитель, узнавший и понявший столь много...

            - Ты льстишь мне колдун... - усмехнулся Сафар. - Я сейчас понимаю одно - чтобы узнать все тайны этого мира, мне надо прожить не одну тысячу лет. Но если ты готов мне объяснить, я с радостью выслушаю тебя...

            - Это будет очень долгая беседа, мой повелитель... - в свою очередь улыбнулся Архис. - Сейчас вам лучше отдохнуть. Не бойтесь, мне ваша помощь, нужнее, чем вам мои объяснения, и в этих стенах вы можете ощущать себя в полной безопасности. Тем более... - он по очереди взглянул на Зайриэ и ее отца, -Вы вполне можете защитить себя сами...

            Отчего-то Сафар верил в его слова. В отличие от Иллиссайе, незнакомец, похоже, действительно говорил правду, и ему требовалось его помощь. Хотя заснуть хан так и не смог - обдумывал предстоящий разговор, на следующее "утро" он встал бодрым и полным сил.

            - Что ж, я сейчас отвечу на все ваши вопросы... - сказал Архис, когда хан с Зайриэ пришли в библиотеку...      

           

           

            Крыс

           

            10 Холодов и далее.

            Фалесса.

           

            Сначала была свадьба - пышная, но несколько торопливая. Я лично вел к алтарю без пяти минут Императрицу; Ив горделиво шла, расточая улыбки, и тисками сжимала мою ладонь... Жрец долго бубнил обычную невразумительность, потом новобрачные поцеловались. С этого момента история Лаконы оказалась в тонких руках Иветты, пусть даже знали об этом только мы с ней.

            Упоительное, Тени побери, ощущение!

            Потом - обычное застолье: вино, хлопки по плечу, рукопожатия, ленивые разговоры и шепоток за спиной.

            Ночь я провел в покоях одной вдовушки тридцати лет отроду, а что поделаешь - война... Об Ив я нет-нет, да и думал с искренним, дружеским сочувствием, так как после меня Ярно обречен был смотреться блекло и невыразительно.

            На следующий день меня ожидал шитый золотом Плащ. Ну, знаете эту бравурную церемонию: клянусь тем, клянусь этим делать то, не делать это, стерпи этот удар и подставь другую щеку... эээ... это не оттуда...

            В общем, я таки капитан Гвардии. Это означает, что в моих руках Дворцовая гвардия, Городская стража и военный суд - все тридцать три удовольствия. Вот теперь можно и провести в жизнь мой собственный план.

            Сначала последовала грандиознейшая чистка. Я удалил 9/10 кабинетных чиновников из Гвардии и особенно из Стражи. Затем устроил массовую инспекцию личного состава; все, кто не соответствовал заданным лично мной физическим параметрам (за основу были взяты требования для регулярной армии), исключались сразу же. Затем я выбил у Франциска достаточно денег, чтобы распространить мою программу подготовки, разработанную мной для моей роты, на ВЕСЬ полевой состав Стражи. Далее - ступень третья - перетряска офицерского состава. Я лично встретился со всеми лейтенантами, оценил их подготовку как боевых (именно боевых) командиров и поснимал нафиг половину. Тех, кого нельзя было снять (дворянчики, чтоб их), я вскоре разбросал по кабинетным должностям. На освободившиеся места я поставил своих людей, которых сам и натаскивал. Пятую часть из них пришлось все-таки взять по рекомендации Франца, тут уж никуда не денешься. Ступень четвертая... а вот тут поподробнее.

            В один промозглый денек я в образе Крыса проскользнул на Вшивый Конец, в трактир "Старое ведро". Форли сперва малость струхнул, меня заметив, а потом... А потом мы с ним переговорили за трактиром, на том самом заднем дворике, где сто лет назад мы с ним хоронили Ашу.

            Итогом разговора явилась потеря мной достаточного количества денег и весьма мрачное выражение лица Форли. По пути я зашел и к Маме Делорм. Она подрядилась делать то же, но другими средствами.

            Так и началась история "Паутины" - постоянно растущей сети осведомителей, незаметно созданной Форли с моей помощью. Связь я держал только с трактирщиком, но постоянно проверял его сведения через Маму Делорм.

            Попутно я разжился у Иви разрешением на смертную казнь от ее имени. Оную кару я назначил для взяточников в своем ведомстве, без различия возраста, выслуги и родовитости. Четырех повесили в первую же неделю...

            Таким образом, через месяц с небольшим все было готово для выполнения операции "Массовый аборт".*

           

            *Рапорт капитана Гвардии Рейнара лан Ласноу Совету Лаконы под председательством Императрицы Иветты Фалесс.

            "В ночь с 11 на 12 число месяца Домоседства две с половиной тысячи отлично тренированных бойцов во главе с людьми, доверие к которым у меня было полным, согласно информации из "Паутины" обложили места обитания ВСЕХ сколько-нибудь организованных преступных групп по всей Фалессе. Пользуясь почти двукратным численным превосходством, созданным на каждом участке, силы Стражи и Гвардии истребили ВСЕХ участников данных ОПГ. Пленных не брали. Потери с нашей стороны - не более двух с половиной десятков бойцов. Количество уничтоженных преступников - не менее полутора тысяч.

            Головы всех фигурантов наколоты на копья и выставлены в районе функционирования соответствующей группы.

            Реакция местного населения в основном сочувственная, слышны реплики о "наконец-то пришедшей железной руке" и "равноценной замене герцогу ле Амарра".

            Уровень преступности упал до 2,3% процента от ранее регистрированного.

            Считаю необходимым проводить подобные операции не реже одного раза в год."

           

           

            Мист ле Нуаран

           

            22 - 30 числа Холодов.

           

            Семеро шли по лесам.

            Нет, не так. Двое и сопровождавшая их пятерка. Слишком много времени мы с Раэн провели вдали друг от друга; все никак не могли наговориться... и налюбиться тоже. Можете кидать в меня камни, но на отряд я обращал не особо много внимания. По-хорошему, я должен был заниматься всем плюс психологически поддерживать свое поредевшее воинство. На практике же все это легло на Всеслава.

            Виктар же стал нашими глазами, ушам... не, скорее нашим носом. Не то чтобы я был особо против встречи с бойцами Эвора, но лучше поздно, чем на первом же рубеже...

            Ходу оставалось - неделя. Что там, в Тиле, будет - я не гадал. Что-нибудь точно произойдет, а там посмотрим. Единственное, на что я надеялся - что Эвор не погонит меня в первые ряды своего воинства. Я дерусь уже почти девять лет, но за последние полгода навоевался на всю оставшуюся жизнь и на три поколения вперед. Кроме того... я же обещал Раэн, а это - святое.

            Девочка моя, сколько же на тебя свалилось... Я вновь и вновь думал о том, что ей довелось пережить. О том, что было у нее с неизвестным мне Мстишем и могло быть с Николя ле Тойе, я старался не думать, так как сам виноват. Ну а остальное вызывало восхищение. Дело в том, что я, профессионал, "человек железного меча", как раньше говорили, в Саблезе, например, не выжил бы. Да и еще раньше, случись со мной нечто эмоционально сопоставимое с нападением Алекса, я бы не сумел выйти из шока. Единственное, что меня настолько же потрясало - смерть матери, но я сумел выкарабкаться лишь ценой полного распада первоначальной личности. А она осталось все той же лучшей в мире девушкой, только... повзрослевшей.

            И то, как она говорила об Алеке... Раэн станет отличной матерью, в этом я был уверен. Но все же я всегда буду помнить о нашем первом ребенке, не родившемся тоже косвенно по моей вине.

            Может, меня и правда стоило задушить еще девять лет назад? Сейчас уже поздно, так что постараюсь исправиться. Видно, что Раэн... просто не сможет уже быть "подругой воина". Нет. Я должен дать ей нечто иное. Жизнь, а не смерть.

            ...Мы шли через леса... Долго и монотонно. Но двадцать четвертого Вик в очередной раз на своих четырех отправился на разведку. Вернулся он в теплой компании; притом это хитрющее личико я уже где-то видел, в комплекте еще с одним таким же. Как же ее?.. А, Фаэнна!

            После множества шпилек в адрес Виктара она порадовала нас предложением привести нас прямо под светлые княжеские очи. Это радовало...

            Долго ли, коротко, но до Тила мы дошли. Сначала нас рассадили по парам под караул "до выяснения". Но! "Выяснять" пришли ни кто иные, как мой братишка Ардрик и Фаэннина сестренка Риган.

            Сначала у бедолаг отпала челюсть. Потом мы с Ардом обнялись, Риган разместила моих по отдельным помещениям, а потом к нам прибились Виктар и кошковатые сестрички, и мы вшестером до следующего утра просидели прямо в месте нашего подневольного содержания. Мы же не виделись с самого Турнира, да и тогда толком не поговорили.

            Ох, как же нас кидало все это время! Притом моему брату его порция испытаний пошла на пользу - он окончательно стал не мальчиком, но мужем. Правда, пока неизвестно, чьим.

            Я представил ему Раэн... Похоже, они здорово понравились друг другу; уже через полчаса вполне бы сошли за брата с сестрой. Это не могло не радовать!

            Ардрик сообщил много интересного. В Тиле собралась та еще компания - отец и дочь ле Тойе вместе с их доверенным Гунлой; Вэл Горн, о котором я кое-что слышал под Фалессой; Адриан Делон (!!!); Роджетт дэ Флор, хорошо знакомый мне князь Квайдана.

            Кроме того, Ард, Фаэнна и Риган пообещали выяснить мою судьбу у Эвора лично. Что ж, на них вся надежда.

            Ответ пришел на следующий день. Впрочем, еще до этого меня порадовал Всеслав, оказавшийся профессиональным квайданским разведчиком и явившимся от Роджетта предлагать мне пост в квайданской армии. Всеслав уже завербовал туда всех, кроме Виктара, и теперь предлагал мне, по сути, патент капитана. Я подробно объяснил ему, за какое расстояние я отныне буду обходить любые военные конфликты, и он, честь ему и хвала, понял.

            Вечером Риган провела меня к Эвору. Разговор обещал быть... непростым.

           

           

            Мебир Зарр

           

            12 число месяца Холодов.

            Подземные катакомбы.

           

            - Я отвечу на ваши вопросы... - речь Архиса текла медленно, неторопливо, словно убаюкивая. Но кажущаяся безмятежность не обманула Мебира - сейчас решалась судьба Лирии. Слова, сказанные сейчас, определят будущее страны на десять тысяч лет. - Но вы должны понимать, что за некоторые вещи меня судить нельзя... Времена были совсем другими...

            Дальше Мебир не слушал. Его Учитель принялся излагать все то, что сам чернокнижник из Туманной Долины постигал последние двадцать лет жизни...Что ж... Если глава Храма Пауков сумеет убедить, что его страшный орден не представляет опасности и вполне может мирно сосуществовать с людьми Лирии.

            Тем более если уж дружить, то против кого-то, а сейчас это кто-то как раз появился. Мебир кое-что смог увидеть, и от сцен, которые продемонстрировало ему заклятие, стало нехорошо. Вампиры - это обезумевшие звери, вряд ли они будут делать различия для кого-то из людей... Если уж в рабство - так всех...

            Взгляд колдуна встретился со взглядом Зайриэ. Она ему явно не доверяет, после того как он пытался вырвать ее отца с Острова Бурь, и украл ее сестру. Ну, всякое бывает, принцесса должна понять, что он тогда лишь притворялся, пытался доказать Иллиссайе, что он на ее стороне... И все должно было выглядеть правдоподобно...

            Архис уже полчаса рассказывал Сафару мировую историю, в новом, правдивом изложении, и никак не мог подойти к сути... Наконец, слова были сказанны...

            - Значит... - Сафар оценивающие взглянул на старца, - Вы будете стоять на страже моей власти, и ничего не потребуйте взамен, кроме возможности искать и набирать учеников из простых людей?

            - Естественно... - жрец улыбнулся. - Мы рассчитываем, что это принесет определенные плоды... Нам не нужна ненависть, она служит плохую службу... Народ любит тебя полюбит и нас... В Лаконе есть паладины, на Сторне есть акульи жрецы, у вас будем мы... повелитель...

            Сафар усмехнулся.

            - Как повелитель, я буду отдавать вам приказы?

            - Конечно...

            - Тогда освободите всех тех колдунов и колдуний, что вы похитили, заточили и погрузили в сон за эти века. Они ведь живы?

            - Большей частью... - особенно мерзко улыбнулся паучий жрец. - Но вы должны понять, они были похищены детьми, детьми остались и сейчас, хоть и выросли... Они видели чудные, дивные сны, и магические способности их усиливались... Теперь... Способны ли они контролировать себя?

            - Я думаю, способны, - жестко сказал Сафар. - Ты будешь следить за ними, а они за тобой... Я не допущу, чтобы эти знания оказались лишь в одних руках. Вторая Иллиссайе мне не нужна...

            - Конечно. - Архис Анрахсар снова улыбнулся, но уже без особого энтузиазма. - Так и будет...

            - Что ты предлагаешь сейчас?

            Архис прикрыл глаза, отдавая, как это чувствовал Мебир, незримые команды остальным членам Ордена.

            - Я думаю, что мы найдем союзников в землях, которые ныне именуются Полумесяц...

            - Тогда, я хочу, чтобы вы и освобожденные маги последовали за мной... Я нанесу Эвору дружественный визит, и вы повторите ему, то, что рассказали мне... Войну в Лаконе тоже необходимо остановить, ведь она продолжается, не так ли?

            - Война все еще бушует в полную силу... - согласился старик. - Вы восстановили вековую вражду... Два народа не успокоятся, пока не растерзают друг друга на тысячи окровавленных кусочков...

            - Согласен, это моя вина... - Сафар встал. - Увы, я не могу исправить, то, что уже произошло, но могу предотвратить дальнейшее... Тем более, надо спешить...

            - Тогда, немедля, в путь! - объявил Архис.

            - Мебир, проследи, чтобы остальные были готовы. Даю три дня на полные соборы...

            Мебир Зарр напоследок еще раз окинув взглядом, хана, принцессу и верховного жреца, вышел из библиотеки.           

           

           

            Сингреллин а Ре'Антэ

           

            Ночь с 12-го на 13-е число месяца Холодов.

            Полумесяц. И когда же это перестанет быть Лес?..

           

            Впрочем, прямо сейчас и перестанет, ибо далее - Туманная долина.

            Она направила Ветра вдоль русла встреченной реки. Единорог мчался гораздо быстрее своего тёзки, хотя бы потому что ветра как природного явления не было. Не шелестела трава, не шумели деревья. Было тихо, лишь где-то вдали пела песни какая-то птичка да время от времени слышался странный звук, будто на землю падал мешок с камнями.

            - Дориан! - крикнула Син, - Хватит маяться дурью! Ну-ка лети сюда!..

            Однако летучий мыш снова не послушался, взлетел к макушкам деревьев и буквально через пару секунд шлёпнулся обратно. Син засмеялась, остановила единорога, подняла Дориана.

            - Вот смотрю я на тебя, и думаю: что же не так? Почему ж ты не летаешь? И вообще, странный ты какой-то. Что-то в тебе не так...

            Сингреллин почесала макушку, как будто это могло ей помочь, принялась рассматривать мышу со всех сторон. Не без магической помощи раны уже зажили и шрамы сложились в красивые руны.

            Тэк-с... Проведём инвентаризацию... Летучая мышь - одна штука. В том числе: голова - одна штука, лапы - две штуки, крылья - две штуки, туловище - одна штука, хвост - одна... Стоп?

            - Дориан? - она посмотрела в глаза бедного зверька, который не мог понять, чего от него требуется. - Дориан, сонце моё. Объясни мне пожалуйста, зачем тебе ХВОСТ? Ты чего за мутант такой?! О Тени!!! С кем я связалась! Мало того, что он маньяк и извращенец! Так он ещё и мутант! Монстр какой-то! А вообще, тут что все такие? С хвостами? Неужели за те пару тысяч лет, пока я спала, все летучие мыши отрастили хвосты? Прямо-таки и уснуть нельзя. Слушай меня, маленькая чёрная мохнатость: видишь вот эту лишнюю для тебя конечность? - Она взяла хвост Дориана, сунула ему под нос. Летучий мыш уставился на пластинку, заканчивавшую хвост. - Вот этой самой конечностью ты должен помогать себе во время полёта... - говорила Син скорее для себя, Дориану же магически внушала понятные мыши образы, - И если ты сейчас же не научишься летать с этой самой лишностью, я её тебе отрублю ножиком... - мыслеобраз отрезанного хвоста и испытываемой при этом боли настолько поразил Дориана, что тот взлетел, взмахнул крыльями, сделал полукруг, принялся падать. Но затем как-то странно вывернул хвост, перевернулся в воздухе, сделал сальто, врезался в дерево.

            Сломав пару веток поменьше, Дориан запутался в листьях. Вздохнув, Син поползла вверх по дереву, дабы снять питомца... Ветка раз, ветка два... А потом Син сорвалась вниз, с криком упала.

            Со стоном протянула руку за спину, принялась ощупывать рёбра. Кажется, где-то меж рёбер напротив сердца засел наконечник стрелы. Это было больно, и если его не извлечь, он так и зарастёт шкуркой, потом ножиком ковырять придётся. Однако, не смотря на то, что Син была вампиром, она не могла к примеру отсоединить руки с глазами и выкорчевать железку из спины. Поэтому ей срочно нужен был.. ммм... Кто-то, кто мог бы помочь. А кто мог бы помочь?

            Вэл...

            Вампирка представила, как просит этого милого застенчивого юношу: "Вэл, солнышко, ты не мог бы поковырять у меня в спине и вытащить оттуда такую мерзкую железную штучку?.." и ей стало смешно. От смеха боль стала ещё нестерпимее. Затем на голову Син, сильно об эту самую голову ударившись, упал Дориан. Единорог взирал на всё это с невозмутимым спокойствием зачарованного существа...

            Потом они сидели у костра, разведённого вампиркой. Син смотрела в глаза Ветра, и в глубине этих глаз растекался янтарный огонь. Однако уже через несколько минут глаза животного приобрели красноватый оттенок: Син сняла чары. Единорог вырвал поводья и убежал...

            ...А потом вернулся. Через час, не раньше, Син услышала стук копыт по траве. Flareu брел, понурив голову.

            - Вернулась, овца заблудшая. Теперь иди сюда и слушай внимательно: я знаю, что ты у нас верен и предан Эдриану. Чего ушами стрижёшь? Да-да, я знаю имя твоего хозяина. Я не собираюсь тебя к чему-то принуждать, но только и только я могу вернуть тебя ему. Сам ты дороги отсюда не найдёшь. Поэтому предлагаю: сейчас ты верой и правдой служишь мне безо всякого принуждения, проходишь со мной огонь и воду, а потом я возвращаю тебя к Эдриану. Пойдёт?

            Ветер никак не отреагировал на слова вампирки, но та уже давно привыкла к неразговорчивости своих спутников. Он просто стоял, опустив морду едва ли не к самым коленям вампирки, поэтому она сделала вывод, что единорог согласен. А в качестве аванса...

            Сингреллин использовала камень и вместе со своей зверообразной компанией переместилась...

            Вообще-то куда они переместились, сама Син толком не знала, однако вокруг было красиво. Но по тому, куда вампирка хотела попасть, она сделала вывод, что это Туманная Долина. Здесь тоже был лес, тоже был ручеёк, но какой-то неуловимо другой. Вот только костра не было, поэтому она развела огонь, уселась поближе к нему. Дориан оттолкнулся от плеча, взлетел, сделал полукруг, упал в костёр. Син тут же схватила его, окунула в ручей:

            - Совсем с ума сошёл?! Ох... Ладно уж, не волнуйся. Ты просто ещё очень-очень маленький. Знаешь, хватит наверное на сегодня полётов. Садись и слушай...

            Они сидели вокруг костра. Летучая мышь, разлёгшийся полукругом единорог и вампирка, оперевшаяся на этого самого единорога. Вампирка тихо пела песню-балладу про Драконов: "Не проснись, дракон, не услышь мой стон, ты прости, малыш, умирай, дракон...", а Дориан и Ветер прислушивались к её голосу. С разных сторон леса вышли волк и лесная кошка, уселись поодаль, тоже слушая Син. Откуда-то со стороны берега приползли змея и ящерица, рядом с ними приземлились несколько птиц и летучая мышь (нормальная, без хвоста). Однако Сингреллин не видела всего этого сборища, да и звери не замечали друг друга...

            Очарование баллады нарушил стук множества копыт. Испуганные звери (кроме Ветра и Дориана) разбежались. Сингреллин нехотя поднялась, сложила руки на груди, напрочь игнорируя боль в спине, приглушённую вампирским иммунитетом. Всадники с опаской приближались, явно без особенного желания следуя за командиром отряда.

            Командиром отряда оказалась женщина, а под всадниками были не кони, а единороги. Всё с точки зрения Син было неправильно. Но ведь правильно - не интересно...

            - Кто ты? - спросила женщина.

            - Я та, кто пришла из тех мест, где желающий узнать чьё-то имя представляется первым. Уточняю: мне не важно, кто ты.

            Женщина поняла намёк, представилась:

            - Меня зовут Арниэ, и я командую этим отрядом. Если ты хочешь знать кому я служу, то я служу королеве Ри.

            - Меня зовут Singrelling de Nifltear... А вообще, не важно. Можете звать меня просто Син. Если уж кому-то охота знать, кому я служу, то я никому не служу. Вольная странница.

            - Верхом на единороге?

            - Flareu? А Flareu не мой единорог. Это единорог вашего советника, Эдриана ФларИнэ... Конечно, если я попала именно в Туманную Долину...

            - Вы попали именно туда. Но откуда у Вас единорог Эдриана?

            - Послушайте, уважаемая Арниэ. Я разговариваю с Вами спешившись. Почему же Вы верхом? Где уважение к старшим?

            - Эй, спокойнее, деточка. Мне между прочим тридцать восемь. А тебе больше двадцати не дашь...

            - А это я просто хорошо сохранилась. На самом деле мне лет эдак около трёх тысяч... - В это время Дориан, вновь взлетевший, врезался в Арниэ, выбил её из седла и они вместе рухнули под копыта единорога, который кстати тут же развернулся, ринулся сквозь строй всадников, безбожно тот самый строй руша. Без магии Син тут конечно же не обошлось...

            Сама вампирка со словами: "нет, всё-таки ты маньяк.. зато какой способ ведения боя!..", подошла к Арниэ, помогла той встать:

            - Видите ли, уважаемая. Отдайте мышу, блин! Так вот. Видите ли... Я не хочу драться. Я тут просто сижу и отдыхаю от трудов праведных. Единорога одолжила у Эдриана на некоторое время. Я его верну, не волнуйтесь. А теперь лучше уходите. Пока я не захотела кушать...

            - Странная у Вас летучая мышь.

            - И мне так показалось. Уходите.

            - Но... Быть может, Вы пойдёте с нами?

            - Нет. Я не настолько самоуверенна, чтобы в случае какой-либо нехорошести бороться с целым гарнизоном... Я не хочу драться.

            - Вы - вампир?

            - Да.

            - Что ж. В таком случае... Мы делали еженощный объезд. Быть может, Вы поедете с нами?

            - Зачем?

            Арниэ замялась... А потом всё же сказала, тихо, но отчётливо:

            - Мы хотим ещё раз услышать Ваш голос...

            Син удивилась. Подумала над этим пару минут, а потом сказала:

            - Хорошо. Я поеду с вами и буду для вас для всех петь песни. Но только при одном условии...

            - Каком? - насторожилась Арниэ.

            - Перестаньте называть меня на "Вы"...    

           

           

            Сильвия ле Нуаран

           

            12-е число месяца Холодов.

            Где-то около Полумесяца.

           

            Я сидела в одной деревеньке, солнце уже давно скрылось за горизонтом, пели птички... В общем была некая идиллия, которую ничто не нарушало... Обдумывала вчерашний разговор с Агнешей. Мечты-мечты... В любом случае, прежде чем вернутся Роб и Свен никуда уйти не получится... А сейчас можно наслаждаться нежданно полученным отдыхом...

            Однако, я радовалась зря. Совсем нежданно-негаданно в моей голове зазвучал голос, он звал, звал меня... Раньше со мной никогда такого не было, чтобы голоса в голове звучали... разве что после... ну да ладно...

            Какой-то частью сознания я догадывалась, что это очередная вампирья пакость, но сопротивляться не было никакого желания, и я решила пробежаться... По мере приближения к источнику "зова" мне стало ясно, кому это я понадобилась!

            - Син! - крикнула я. Но она не услышала, даже не обернулась... Зато меня протаранил нетопырь-недоросток... Я ничего сначала не поняв, кувыркнулась в траву.

            - Дориан! Извращенец! Хватит приставать к девушкам! То мне в грудь врезался, то теперь ей... Вставай, Сильвия. Я тебя не для того звала, чтобы ты обнималась с моим летучим мышём. - Син таки соизволила обратить на меня внимание... Мышём? Ну вот еще!

            - И что бы всё это значило? Зачем ты меня позвала? - я уже разозлилась по-настоящему... Ууу...

            - Зачем? Хм. Я вот и сама думаю: зачем... Я тут так немного подумала... Ты знаешь, что я могу убить тебя одним усилием воли? - Син похоже решила меня попугать. Ха!

            - Чего?! Вот ещё. В конце концов, я одна из сильнейших вампиров... - заявила я. Хотя, что я, собственно говоря, знаю о вампирах? Но ладно! Кто не лезет вперед, останется позади!

            - Ага. Но ведь это я тебя создала. Ты ведь тоже создавала вампиров, должна знать... - продолжила Син. Я все гадала, к чему это она клонит...

            - Да. Создавала - но не убивала их. И не обнаружила как-то такого умения... Так что не пугай меня зря, бабуся... - с ухмыльнулась я. Знай наших!

            Но Сингреллин похоже это разозлило. Она кинулась вперед.

            - Тебя что не били давно? Тебя вообще в детстве хоть раз наказывали? Видимо, нет! Сейчас я это исправлю...

            Ой, мамочки... что дальше началось... Син направила в меня какую-то магическую хрень, которая сорвала с меня всю одежду (получилось правда совсем не эротично, а очень даже неприятно), и чуть не выбила глаз. Но мы так просто не сдадимся:

            - И что? Тебе стало легче? Так вот, послушай, что я скажу: это совсем не больно. - я постаралась чтобы в моем голосе прозвучали лишь утвердительно независимые интонации.

            Син в ответ нехорошо улыбнулась... И достала агромандный хлыст... У меня у самой был почти такой же, так что я представляла себе эффект... Мамочкааа..!

            Дальше был ужас... В сознание меня привел голос Син:

            - Вставай! Вставай, кому сказала! Ты же вампир, Тени тебя побери! Вставай! Мы ещё не закончили!

            Не закончили?

            - Мама, я не хочуууу...

            - Вставай, я сказала! Это было всего лишь телесное наказание. Точне так же, к примеру, тебя мог отделать Дориан. А сейчас, если ты не поднимешься, я покажу тебе то, чего с тобой Дориан сделать не может. Просто потому, что не он тебя создал...

            О черт... Мне все хужее и хужее... Это кошмар какой-то... Ладно...

            - Хватит! Достаточно! Теперь я верю, я знаю!.. - закричала я.

            - Встать! - крикнула Син. - Упорная, надо же. Как ёжик... Ну что, хочешь ещё разок хлыстом?

            - Н-нет... - простонала я. И кто из нас злодей, спрашиваю я вас?

            - Прекрасно. Тогда стой и слушай. Я расскажу тебе, кто ты. Ты знаешь, как называют женщин, которые спят с кем попало, а потом в хлевах рожают непонятных выродков?

            - Знаю, - мрачно ответила я. - *****...

            - Так вот ты - одна из них. Ибо за столь малое время создать СТОЛЬКО ублюдков, уж прости за выражение, это что-то. Ты знаешь, сколько мне лет? Несколько тысяч. Ты - моё первое дитя...

            - Брр... - неужели она не понимает. Я должна была создать армию, чтобы победить лирийцев. Ее соотечественников, кстати!

            - Ты, - повторила Син, - моё первое дитя. И посмотри на себя! Что ты натворила? Ты знаешь, сколько людей погибло по твоей милости? Но что люди, что люди... Знаешь, чего я тебе никогда не прощу? Никогда! Знаешь?

            - Нет... - прошептала я.

            - Я никогда... Никогда не прощу тебе Криэрана... Мне нравился этот город! Нравился, слышишь!!! А ты.. ты, и твои ублюдки...

            Можно подумать, мне он не нравился. Я там родилась, между прочим... Или это, как его, уже не считается?

            - Не я! Это не мы сожгли город! Никто из нас не...

            - Молчи! - Син снова взмахнула хлыстом... - Я знаю, кто сжёг город. Однако я не могу винить Саолу де Риэ. На её месте я поступила бы так же. С тобой и этими выродками только так и надо поступать. Это вы виноваты...

            Значит, эту сволочь Саолой зовут? Я запомню...

            - В таком случае... - заметила я, - Это ты виновата. Никто не просил тебя нападать на меня и превращать меня в вампира...

            Сингреллин эта мысль не понравилось.

            - Заткнись!!! Не смей обвинять меня в своих грехах!... Не смей, поняла?! Потому что.. потому что.. я дала тебе Дар, однако ты не смогла им правильно распорядиться, и в том нет моей вины!...

            Какой к Теням это Дар? Самое настоящее Проклятье!

            - А как правильно? Я делала то, что считала нужным... Быть может, ты научишь меня распоряжаться Даром?

            - Научу... - Син сменила гнев на милость и протянула мне плащ: - На, укутайся. Тебе, наверное, холодно...

            Затем она принялась рассказывать... Рассказывала долго, всякие чудные истории... Я тоже поделилась с ней частичкой своих планов...Это продолжалось достаточно долго, и я под конец уснула, расставшись с миром на еще один день...

            Проснулась, я как не странно, совсем другим человеком... то есть вампиром... Сингреллин уже утикала, и я отправилась обратно - переждать солнышко, и обдумать сложившееся положение...

            Особо менять в своих планах я ничего не собиралась - они и так были достаточно удачны. Единственно, у меня появились два врага, о которых я раньше только догадывалась, но не знала. Саола де Риэ и Дориан. Я поклялась себе, что этих двоих уничтожу даже ценой собственной гибели... Остальное еще стоило обдумать... Ну где же шатаются эти двое идиотов - Роб и Свен?

           

           

            Иветта ле Ласноу

           

            12 день месяца Холодов.

            Лакона. Фалесса.

           

            Свадьба. Очередная.

            Иветта жестом отослала камеристок и медленно повернулась перед зеркалом. "Если хочешь выглядеть безупречно проверь все сама... и трижды" - мать и не представляла, насколько часто и с какими целями ее единственная дочь будет пользоваться этим советом. Выходить замуж Иветта Ласноу могла хоть десять раз, но вот стать королевой можно было только раз в жизни. А посему Ив была уверена, что церемония должна пройти так, что бы в последствии воспоминания не портила неопрятная складка на платье или выбившийся из прически локон.

            Но отражение было безупречным. Тяжелое зимнее платье, белый бархат, золотая парча.... Не слишком счастливые цвета, судя по тому, что случилось с их последними двумя носительницами. Но Селин была выжившей из ума истеричкой, а Саола и вовсе безродной лесной выскочкой, возомнившей из себя неизвестно что.... И поэтому они обе проиграли. Иветта ле Эри в девичестве Ласноу без часу Императрица Лаконы была уверена, что с ней такого не случится. Не случится хотя бы потому, что она, в отличие от своих предшественниц, уже успела ознакомиться с правилами игры.

            Она не услышала, как открылись двери за спиной, но зеркало выдало вошедшего.

            - Доброе утро, Франциск, - Ив не обернулась, делая вид, что поправляет выбившийся из прически золотистый локон.

            - Действительно доброе, - усмехнулся советник, - Замечательно смотришься.... Белый, конечно, не твой цвет, но фасон идеален.

            - Ты ведь не рюшечки пришел разглядывать, - с напускной усталостью в голосе произнесла Иветта, - Что тебе нужно?

            - По твоему, первый советник Императора не может просто поздравить свою протеже и будущую королеву Лаконы со свадьбой?

            Иветта обернулась, ее губ чуть касалась улыбка, но в взгляд оставался холоден.

            - Многие люди меняются, конечно, но я никогда не поверю, что первый советник Шаорин делает что-то просто так.

            Франциск тонко улыбнулся и опустился в одно из кресел. Последнее время их беседы, щедро сдобренные шпильками с обеих сторон, больше напоминали перебранки, коими в завуалированной форме и являлись. Шаорин пытался давить, иногда очень мягко, можно сказать изыскано, угрожал, и если раньше Ив, хоть и продолжала делать по своему, но хотя бы смиренно опускала глаза, то теперь с совершенно невинной улыбкой намекала на то, что тоже знает достаточно для того, что бы если не отправить Франциска на плаху, то уж точно лишить его кресла советника.

            - И что же почти Императрица собирается делать дальше? Жить долго и счастливо? - Шаорин задумчиво провел рукой по бородке, - Тебе не говорили, что удержать власть порой гораздо сложнее, чем получить ее? Время военное, неспокойное, нельзя сказать, что бы нашим светлейшим Императором все были довольны....

            Иветта старательно изобразила на лице пренебрежение, хотя сознавала, насколько серьезно идея с той бумажкой в любом случае подрывала позиции ее будущего супруга, а значит и ее тоже. Принять выдвинутые условия Ярно не мог, это означало бы значительное ограничение его власти, и предоставляло Франциску прекрасную возможность вертеть Лаконой, как заблагорассудится, но уже на законных основаниях. А отказ рассмотреть документ, только увеличивал старательно раздуваемое Шаорином "народное" недовольство. Нужно намекнуть дражайшему супругу, что неплохо бы забрать с собой на войну, во избежание недоразумений в столице, сыновей да племянников наиболее недовольных аристократов. Ибо долг каждого дворянина защищать родину, а лучший заложник это тот, который вроде бы и не является таковым. Прыти у "свободолюбиво настроенных подданных" резко поубавится, особенно если напомнить, что на войне бывает всякое и в подробности случайных смертей никто не выясняет.

            - Нашего Императора поддерживает армия, - обворожительно улыбнулась Иветта, - А люди, люди пойдут за тем, на кого им укажешь, нет ничего менее стабильного, чем общественное мнение... Порой достаточно удалить источник недовольства.... Советнику теперь стоит задуматься, чем он может быть полезен свой Королеве.

            Взгляд Франциска от этой вполне явной угрозы стал острым, но на губах сохранилась тонкая полуулыбка.

            - Тебе нужны мои возможности и связи, Ив. Так же как и ты нужна мне рядом с Ярно, ...пока ведешь себя разумно, - голос Шаорина стал серьезным, - Я вот только никак не пойму, отчего с вашим без получаса Величеством произошли такие перемены. Или ты неожиданно воспылала страстью к нашему Императору.

            Такого гнева Иветта не чувствовала давно....

            - Отчего?! А как я должна относиться к тебе после того, что ты со мной сделал? После того как ты убил моего брата? По-твоему, я должна испытывать по отношению к тебе глубокую признательность?

            - Не надо пафоса. Оставь свои блестящие актерские способности для Ярно, - Франциск больше не улыбался, - Предложи тебе кто ни будь сейчас вернуться к спокойной жизни в Ласноу, ты несомненно послала бы этого человека подальше, причем, вероятно, в выражениях, совершенно не приличествующих благородной леди. Что же касается брата, то Я его не убивал, и, кроме того, даже сейчас, исключая Микаеля, у тебя их осталось еще четверо, не говоря уж о том, что ты недавно обзавелась пятым.

            Иветта незаметно сжала кулак, вонзив ухоженные ноготки в ладонь. Гнев плохой советчик, и Ив уже жалела, что даже на короткое время дала ему волю, в чем-то Франциск был прав. Иветта знала, что никогда не простит советнику того, что он сделал, но мешать игру с чувствами недопустимо. Она может хоть завтра выдать Ярно обоз и тележку информации против Шаорина, да и просто сдобрить все это ворохом полуправдивых слухов и россказней, Франциск лишится всего и будет вынужден бежать, или его казнят, "месть свершится", но Ив слишком хорошо сознавала, что всегда нужны отступные пути. Сейчас не время терять возможных союзников. Если с Ярно что ни будь случится, или он, не приведи Марэль, повстречает на дорожке дружелюбно настроенного маршала Амарру или свою ведьму, склонную к разговорам, то помощь Шаорина может быть более, чем полезна....

            Но пока с Ярно все в порядке, и Император является единственной связующей нитью между своей супругой и престолом, Иветта будет по мере сил заботиться о его благополучии, во всяком случае, до тех пор пока не родится первый наследник, и Франциску пора привыкать, что она более не будет делать то, что ему удобно.

            - Ты прав, Франциск, - Иветта улыбнулась, - Ты нужен мне. Но незаменимых людей не бывает, уверена, ты знаешь об этом. Поэтому, так как прежде не будет тоже. Ярно уедет, ты останешься моим первым советником, но я должна быть уверена, что ты верен престолу.

            Смешные слова конечно. Шаорин не верен никому, кроме себя. Но так хотя бы будет делать видимость и не мутить воду столь рьяно.

            - Я рад, что мы хоть с трудом, но все еще можем понять друг друга.

            - Главное, что бы вы, советник, меня поняли.

            В дверь нетерпеливо постучали, и, не дожидаясь ответа, в комнату вошел Риверс, в парадной гвардейской форме и с неизменной полуусмешкой на губах.

            - Ты готова? - оценивающий взгляд, - Блеск, как хороша, Ярно такого счастья не заслуживает, - громко объявил он, потом, будто бы только заметив Франциска, удостоил его каким-то легкомысленным приветствием и упал в одно из кресел.

            - Вы можете быть свободны, - улыбнулась советнику Ив. Как ни крути, говорить так, пусть даже просто ради формальности, с человеком, который так недавно был всесильным в твоих глазах, доставляет некоторое удовольствие.

            Забавно, но о чем бы сейчас не думали присутствующие, каждый сиял самой дружеской улыбкой, на какую был способен.

            - Надеюсь, моя королева еще не раз удостоит меня беседой, - Франциск несколько наиграно склонил голову и покинул кабинет.

            Как только двери за ним закрылись, и по коридору отзвучали удаляющиеся шаги первого советника, Рейнар вскочил на ноги и заключил будущую королеву в свои объятия.

            - Зачем он был здесь?

            - Приходил поздравить, на деле пытался понять, с чем имеет дело, - медленно произнесла Иветта, - Я ему не доверяю, за ним надо присматривать по мере возможности....

            Риверс на мгновение накрыл ее губы своими, почему-то Иветта чувствовала себя спокойнее рядом с ним.

            - Пора, милейшая сестра, - весело объявил он, и подал ей руку, - вас там уже жених заждался.

           

            13 день месяца Холодов.

            Лакона. Фалесса.

           

            Светало. Но уже знакомую, обитую белым и золотистым шелком, комнату все еще заливали сумерки.

            Ярно пару часов, как уснул. А Ив не спалось. Новая Императрица Лаконы беззвучно поднялась с постели, накинула на плечи ярко-синий расшитый какими то южными рыбами тай-суанский халат, и подошла к окну.

            Странно, но полоска рассвета над морем еще и не думала заниматься, до утра еще пара часов. Но Серый город утопал в призрачном бледном сиянии, а на стенах один за одним зажигались военные сигнальные огни. Отчего-то Иветте, уверенной в том, что Фалесса неприступна для Сафара или любой другой армии, существующей мире, вдруг стало зябко.

            Тревожный, продолжительный стук в дверь заставил вздрогнуть. Поздний или напротив слишком ранний гость оказался одним из паладинов Храма и, судя по вышитому золотом знаку, Высшей иерархии.

            - Что случилось? - Ив попыталась вложить в голос побольше уверенности и недовольства, но получилось плохо.

            - Дурные новости, Ваше Величество, разбудите Императора....

           

            Иванэ ле Амарра

           

           

            Волна, ударила в борт судна, заставив Иванэ выругаться. Давненько же он не стоял за штурвалом лично - хватка уже не та. Став флотоводцем и генералом, часто забываешь вещи, раньше казавшиеся такими простыми и естественными. Но что делать - всегда, меняя жизнь, не только обретаешь, но и теряешь. Опальный полководец слегка поправил штурвал и следующую волну корабль встретил достойно, скользнув по ее телу и разрезав носом пенистый гребень. Нет, определенно рано списывать себя со счетов - поплаваем еще...

            Сколько лет он провел вот так: на палубах судов, выслеживая пиратов, несмотря на все запреты и указы проникающих в лаконские воды, чтобы грабить, насиловать, жечь; в седле, ожидая грядущего боя с, нет-нет, да и появляющимися на дорогах разбойниками или дружинниками мятежного барона. Годы и годы в постоянной готовности к бою, когда тяжелый доспех уже не давит на плечи, а становится удобным и привычным, словно вторая кожа, длинный клинок делается продолжением руки, да и сам ты словно вбираешь в себя все свойства стального жала... Меч Лаконы, так его звали. Хорошее прозвище - таким можно гордится. Но то, что не смогли сделать ни предательство возлюбленной, ни чума, ни кровь и грязь вспыхнувшей войны, сделал "владелец оружия". Он по-прежнему не сломан, но отброшен в сторону. Впервые за все время он был один: Саола, пытающаяся укрыться в каюте от всех прелестей путешествия по неспокойному зимнему морю - не в счет. В душе этой женщины бушевал огонь, обрекающий ее на одиночество куда надежнее, чем все императорские эдикты. Человек не в силах долго выносить подобное, оставаясь самим собой... Что же тогда держит его в близи этих проклятых берегов, на защиту которых он положил большую часть жизни? Он свободен от клятв, любовь обернулась миражом. Поднять паруса и устремится прочь - в открытое море, туда, куда даже мореплаватели Сторна не отваживались забираться. Смотреть только вперед, не оглядываться на охваченную алым пламенем войны и черным - древнего зла, землю... Но нет - он не может: меч, будучи выкован, обязан подниматься в защиту Родины, иначе он не более, чем бесполезный кусок железа...

            Ветер швырнул в лицо пригоршню брызг. Иванэ улыбнулся - все же до чего приятно самому управлять быстрым боевым кораблем, и сосредоточился: устье Салерны и в хорошую погоду не было спокойным местом, а уж сейчас, в сезон зимних штормов здесь и вовсе не стоило предаваться воспоминаниям. Поднял глаза вверх, туда, где в "вороньем гнезде" сидел впередсмотрящий - тот, вроде бы, не проявлял признаков беспокойства. Значит "черных галер" по близости не замечено...

            Среди моряков издревле ходили сказания о "черных галерах" - невероятных призрачных судах, носящихся по морю без единого человека на палубе или снастях, и несущих в своих трюмах чудовищ, но Иванэ никогда не встречал человека, видевшего такой корабль воочию. Не встречал до вчерашнего дня. Та галера напоминала хищными очертаниями напоминала увеличенный в несколько раз сторнийский рейдер и скользила по глади моря невероятно быстро. Казалось, даже волны опасались приближаться к черным бортам, и вокруг корабля образовалось зеркало спокойной воды. Хотя ветер, причем довольно свежий, дул в противоположную сторону, судно шло на всех парусах, втянув весла внутрь и задраив люки. "Для сторнийца - ветер всегда попутный" - пришедшая на ум поговорка заставила нахмурится: те, кто укрывался в трюмах древней легенды от солнца уже не были сторнийцами.

            Еще одна древняя легенда ожила. Хотя она лишь часть того ужаса, о котором поведала Саола. И что бы он, Иванэ ле Амарра, не говорил сам себе, отойти в сторону с дороги этой силы он не может. Не может - и все тут.

            Наконец, бурные морские воды сменила речная гладь, и Иванэ с некоторым сожалением уступил место за штурвалом одному из матросов. По солнцу прикинул время - расчет строился на том, чтобы миновать Фалессу ночью. С императора станется приказать схватить опального герцога или и вовсе - не вступая в переговоры потопить корабль с его вымпелом. Как ни мало держало Иванэ на этом свете, такой конец его не устраивал.

            Сзади послышались шаги, так не похожие на быстрый и уверенный топот матросни, что могли принадлежать только одному человеку. Герцог обернулся:

            - Надеюсь, болтанка при входе в реку не доставила слишком уж много неприятных минут?

            Саола, чье лицо отливало дивной зеленью, способной восхитить самого придирчивого живописца, лишь неопределенно пожала плечами и встала рядом с Иванэ, крепко, куда сильнее, чем требовалось, вцепившись в фальшборт. Какое-то время оба молчали...

            - А ведь раньше я плавала на кораблях и никогда мне не бывало так плохо... Огонь и Вода не слишком-то дружны...

            Мужчина постарался скрыть беспокойство: не меньше вампиров герцога беспокоила судьба Саолы. Родившись и вырастя в Лаконе, находящейся под надежным оком Храма Солнца, он с детства слышал - "магия меняет человека". Тем, кто сомневался в истинности этого утверждения Паладинов, достаточно было взглянуть на их главу - Адриана. Герцог сражался с Саолой плечом к плечу на стенах осажденной столицы, и прекрасно помнил, какие мужество, решительность и сила проявлялась в ней тогда. Но и испытания, выпавшие на долю хрупкой женщины, не знали себе равных...

            "Когда я, сжимая в руке меч или копье, устремляюсь в бой, я чувствую себя сродни божеству... Да, страх есть, но он приходит потом, когда волна дикого, первобытного удовольствия отступает, и очистившемуся от кровавой пены взору предстают друзья и враги - раненые, убитые... Вот тогда и подступает ужас. Нет, не перед смертью, но перед осознанием того, какие демоны живут в глубинах человеческой души. Ты страшишься нового боя, но и жаждешь его всем сердцем, желая вновь ощутить себя властителем жизни и смерти... Каково же это - нести в себе силу, способную испепелить целый город? Видеть, как порожденный тобой огненный вихрь плавит гранит, словно свинец, растет, захватывая все новые пространства, превращая саму земную твердь в алое кипящее озеро. Идти среди раскаленного ада, смертоносной и неуязвимой тенью, понимая, что все это - ты и в твоей власти повторить это... Смог бы я нести в себе такую силу и такое знание? Смог ли бы я остаться человеком? Не уверен... А Саола? Она - сможет?" - Иванэ поймал себя на том, что слишком уж внимательно смотрит на бывшую (или действующую?) императрицу и отвел глаза. Сердце переполняла нежность и желание помочь, но тут герцог был абсолютно бессилен: не всегда меч может решить исход боя. В этом испытании Саола обречена на одиночество...

            - Значит, теперь будет поспокойнее? - в голосе Саолы слышалась отчаянная надежда, звучавшая в голосе каждого страдающего морской болезнью при разговоре о будущем плавании. Вполне человеческая реакция...

            - Мы теперь пойдем вверх по Салерне, а на реке не бывает штормов. Хотя качать, конечно, будет... Но зато куда быстрее и безопаснее, чем по суше. Если вампиры еще не вышли к реке. Или лирийцы не устроили ловушек...

            Судя по лицу Саолы тому несчастному вампиру, лирийцу или еще кому-либо, имеющему достаточно глупости и злосчастья, чтобы встать на пути корабля, придется ответить за все дни качки. Но Иванэ предпочел бы добраться без нежелательных встречь:

            - И все же, почему именно Тил?

            - Почему Тил... - Саола выпустила кромку фальшборта и прошлась по палубе, - Тил - это Лес. А вампирам нет ходу в Лес. Пока, во всяком случае... Почему - я не точно знаю. Прибудем - спрошу у друидов или у Адриана. Так что Тил - лучшее место, чтобы укрыться, пока не придумаем, как остановить нежить. Кроме того, меня туда тянет... Словно зовет кто-то. И в конце концов, Эвор наверняка нас примет.

            - Эвор нас примет... А вот что подумает Ярно, узнав обо всем этом... - Иванэ увидел, как, словно от сильнейшей боли, исказилось лицо женщины, и смолк.

            Но вот Саола справилась с нахлынувшими чувствами: лицо "императрицы" застыло, став похожим на лик языческой богини - прекрасный и безжизненный.

            - Вряд ли будет хуже... Так или иначе - другого пути у нас нет. А Ярно... Он настоящий герой и рыцарь, как и ты... Просто он родился не в свое время. Сейчас не время благородства - время Волка. Час хищных тварей с острыми зубами, умеющих сбиваться в стаи и травить жертву сообща... Хотя во все века такие как он шли в бой против противника во сто крат сильнее, надеясь на любовь богов и им же бросая вызов...И погибали, когда небеса отвращали взор от своих любимцев. Им всегда мало всего - славы, богатства, власти, женщин, и даже обычная, тихая смерть не про них... Когда Ярно сложит голову на поле брани - я буду скорбеть о нем....

            Иванэ слушал не перебивая. В этот миг он был готов сам, своими руками убить Императора. Убить за то, что этот несчастный идиот сначала изменил, а потом - прогнал женщину, в словах которой при разговоре о бывшем муже живет такая нежность... Сам он отдал бы все за то, что бы услышать подобное в голосе Александры....

            Решительно оборвав грозившие завести в пучины черной тоски мысли, герцог кликнул боцмана и отдал приказ браться за весла. Ослабевший ветер уже не мог толкать корабль вверх по течению без помощи людей. Вскоре над рекой разнеслись мерные удары барабана, отбивающего ритм гребцам, а Иванэ вновь встал к штурвалу. Привычное ощущение корабля, послушного приказам отполированного тысячами прикосновений рулевого колеса текущие хлопоты помогали если и н вовсе забыть, то хотя бы а время выбросить из головы Императора, вампиров, Лес, и, что самое главное, женскую фигурку, неподвижно замершую у борта.

            А впереди ждал Тил...        

           

           

            Ярно ле Фалесс

           

            14 день месяца Холодов.

            Фалесса. Лакона.

           

            Казалось, всё повторяется. Но в отличии от первой компании в Полумесяц, когда пёстрые знамёна самых знатных людей империи вселяли уверенность в рыцарей, когда шумные проводы не давали малейшего повода сомневаться в победе, эта была мрачной. И дело не в том, что все прекрасно понимали, что шли на смерть. Но трезво оценить обстановку мог каждый. Орда - это одно дело, а вот неведомый враг, который издевается над побеждёнными, совсем другое. Ярно решил, что нет смысла скрывать от солдат, что они идут не на лирийское войско. Лучше заранее подготовить морально лаконцев к тому, что их ждёт. Многие рыцари были против того, чтобы искать защиты в Лесных княжествах, у многих там погибли отцы и братья, но это был последний шанс спасти оставшееся и упустить его было глупо.

            В этот раз вместо Саолы императора провожала Иветта. Она словно была рождена для того, чтобы править. Императрица была очень красива и держалась очень хорошо. Ярно надеялся, что она сохранит для него Фалессу. По её совету с собой император взял детей самых влиятельных аристократов столицы, чем надеялся хоть как-то присмирить богачей.

            Внутри ле Фалесса до сих пор остался неприятный разговор с Палладином Марэля. Он наговорил такого, после чего Ярно казалось, что он в этом мире никто и не от людей вообще зависит их дальнейшая судьба. Император был благодарен Адриану за то, что тот предупредил об опасности.

            Лессо отдал приказ, чтобы за стены Фалессы никто не выходил, единственная защита столицы - её стены. А их защита - это Лес.

            Ярно прекрасно понимал, что говорить с Эвором будет очень тяжело. После всего, что произошло, будет трудно договориться. Да и отношения между воинами тоже будет накалены до предела. Оставалась надежда на то, что сегодняшние защитники Лаконы люди более простые и месть они переживут спокойнее.

            Император поднял Яркого на дыбы, как делал это прежде и отсалютовал провожающим и лично императрице. Люди радостно закричали, императрица улыбнулась и проводила Ярно гармоничным взмахом руки. Впереди их ждало ненастье дорог и битва с неизвестным. Столица, как и прежде будет ждать возвращение своих детей и Лессо надеялся, что вернутся куда больше людей чем в первый раз.

            - Мы последняя надежда Лаконы - тихо проговорил Тристан, оглянувшись на провожающих.

            - Странно слышать это из твоих уст, - Ярно улыбнулся. - но ты прав ,именно от нас зависит дальнейшая судьба империи.

            - Я уверен, что мы оправдаем их надежды - мужчина чуть сильнее опустил капюшон на лицо.

            Император всегда удивлялся спокойствием Тристана и почему тот не любит тяжёлых доспехов, ограничиваясь очень лёгкими, что он носил под плащом, на лирийский мотив.

            Где-то в хвосте войска кто-то запел весёлую дорожную песню. Ярно посмотрел на мрачное небо в надежде, что возвращаться они будут также с песней.

           

           

            Франциск ле Шаорин

           

            14 день месяца Холодов.

            Фалесса. Лакона.

           

            - Наш император уходит из города... - Артур ле Тейн стоял с докладом перед первым королевским советником Франциском ле Шаорином. Тот, однако, молчал. Наемник не сдерживая нетерпения, наклонился над столом:

            - Он уходит на войну...

            - А ты, я полагаю, не навоевался? - усмехнулся Франциск. - Что, молодой Доминик ле Рамлет тоже уходит на войну?...

            - Да, - обычно невозмутимый Артур сейчас просто кипел от ярости.

            - Меня всегда удивляли связывающие вас отношения... - с холодком в голосе, и с вечной полуулыбкой на устах, продолжил Франциск. - Все это выглядит... сомнительно, если, ты понимаешь, о чем я.

            Ле Тейн расхохотался:

            - Если ты о этом... Нет, дело в другом... Он напоминает мне моего старшего братца... Тот, что же кичился своей честью, совестью и благородством... Это не помешало ему погибнуть в стычке на границе. Наследство перешло к Карлу, редкостному зануде, и ему больше женщин и мечей были симпатичны деньги, которыми со мной он не собирался делиться. Я сразу понял, что мне не на что было там рассчитывать... Пришлось сбежать с проходившим отрядом наемников, затем...

            - Браво, браво... - Франциск пару раз хлопнул в ладоши. - Дальнейшее мне известно, о герой границы, гроза варваров. Но советую забыть про ле Рамлета. Он, как и Ярно не вернется из этого похода...

            - Тоже самое ты говорил и про предыдущий поход... - заметил Артур.

            - В этом случае, я забывай, что я говорю с человеком, который должен был обеспечить "невозвращение" Ярно... Если ты решил его оставить в живых...

            - Дело все в проклятых лирийцах. Кто-то решил устроить мясорубку. Для Ярно создали условия, при которых он должен был истребить как можно больше лирийцев. Степняки могли бы вообще обойтись без потерь...

            - Чувствуется рука тай-суанской ведьмы... - улыбнулся Франциск. - Сафар был глупцом, если позволил ей руководить. Она изведет всю их Орду, растратив все силу в мелких стычках.

            - Похоже на то.

            - Я никогда не ошибался... - Франциск откинулся на спинку кресла. - Если бы мы послали предложение о мире, когда первые воины Лирии ступили на эту землю, мы бы раскололи ее на части, сыграв на амбициях племенных вождей... Увы, наши Император глуп и не доверяет мне. Последнее, впрочем, кое-как искупает первое...

            - Ладно. Хорошо. - Артур оперся обеими руками об стол. - Ну, так зачем я тебе тут нужен?

            Франциск встал, прошелся по кабинету взад-вперед, словно обдумывая какую-то мысль.

            - Дело, как ни странно в Иветте. Да, она из тех, кто в отличие от Ярно, Иванэ и им подобных, нужен Империи... И из нее вышла бы отличная Императрица... Но... есть большое "но"...

            - Что за "но"? - Артур с интересом разглядывал богатые интерьеры.

            - Я ошибся в самом начале, когда отвел ей роль незатейливой дурочки, когда воспользовался ее положением... Да, мы зачастую не замечаем алмазов, что лежат прямо у нас под ногами... Кто бы мог подумать, что у такого идиота, растратчика и транжиры Аудракела получится такая умная дочурка...

            - Это бывает, - философски заметил ле Тейн. - Как я уже сказал, мой брат...

            - Причудливы родственные связи... - продолжил Франциск. - Мои родители у меня тоже не вызывают никаких чувств, кроме досады...

            - Так что ты решил насчет Иветты? Быть ей императрицей?...

            - Императрицею ее уже сделал Ярно. Мне остается принять это как должное... - криво ухмыльнулся Франциск. - Все должно быть не так... Время правления Селины губительно сказалось на нашей знати. У нас теперь или благородные идиоты, или трусы, жалкие трусы... Они примут кого угодно в качество императрицы, и будут трястись... над своими имениями... Я не могу давить на них бесконечно, когда-нибудь один из них решит сменить кормушку.

            - Ужасно скучно бдеть ваш покой в этом городе, когда за стенами бушует война... - заметил Артур.

            - Я думаю, увеличение оплаты втрое поднимет тебе настроение... Сейчас мне нужно иметь некую силу за спиной, чтобы быть уверенным, что меня не убью в постели "друзья короны". Кому-то может показаться, что моя голова - это удачный способ получить благоволение трона.

            - А это не так?

            - Нуу... Надеюсь Иви понимает, что я могу быть для нее полезен. Если же нет, мне, похоже, нечего делать в этой стране. Податься, что ли в Лирию, может Сафар испытывает недостаток в умных советчиках?

            - Если возникнет возможность доказать Иветте свою полезность, такой шанс не в коем случае не следует упускать? - медленно произнес Артур.

            - Именно, - кивнул Франциск. - Хотя сейчас у нее все отлично, она на коне, или на Крысе, что, в общем-то, единозначно, но рано или поздно, у нее возникнут проблемы...

            - И тут возникнет всемогущий Франциск ле Шаорин и все быстро уладит! - рассмеялся Артур.

            - Почему бы и нет? - пожал плечами советник. - Но до тех пор, пока не возникнет такая ситуация, ты будешь здесь, в городе. Следи за Риверсом, чтобы он себе лишнего не позволял.

           

           

            Дориан

           

            20 день месяца Холодов. Приграничье. Саблеза. (Ночь)

           

            Последние лучи заходящего солнца окрашивали стены города в самые невероятные цвета и оттенки, причудливо перемешивая все оттенки розового, алого и багряного, но здесь, у самой кромки лаконского леса уже наступила ночь, и все цвета уступили место серой, бесцветной тьме. Мрак обтекал три тени, стоявшие под сенью ветвей слово плащ, укрывая от враждебного света. Двое: величавого вида мужчина с серебристыми волосами и надменным лицом и девушка, спокойно подставляющая лицо последним отблескам вечерней зари, спокойно рассматривали высокие укрепления, ни мало не опасаясь умирающих лучей. И лишь третья тень - закутавшаяся в плащ так плотно, что из-за складок материи невозможно было различить, мужчина это или же женщина, явно сторонилась света и вздрагивала каждый раз, когда лучи красили ткань плаща в алые тона. Но вот солнце ушло окончательно и девушка (а это оказалась именно девушка) с видимым облегчением скинула плащ.

            - Сильвия, дорогая, ну зачем же так волноваться? Это же всего лишь солнце, - голос Александры, на первый взгляд ласковый, резал, словно бритва, но Сильвия никак не отреагировала. Все трое молча всматривались в открывающийся вдали город, который наступившая ночь надежно укрыла от людских глаз. От людских, но не от глаз троицы. Потому что среди них не было людей.

            - Высокие стены, - наконец нарушила молчание Александра, - Очень высокие... и крепкие. Этот город не взять с ходу. Ключ к приграничью, так Саблезу вроде бы называют....

            - Этот ключ уже дважды менял хозяев, госпожа, - если Родрика и коробила необходимость почтительно, почти раболепно, обращаться к той, которую он недавно бесчувственную приволок на потеху Дориану, то по голосу это была абсолютно незаметно. В конце концов, старый маг не был ни идиотом, ни самоубийцей, - Причем оба раза без долгой осады и разрушения стен.

            - Неужели? И как? - теперь в голосе Александры не было сарказма - лишь любопытство.