Вефир кивнул. У него были сомнения на счет рассказа шамана, но мотивы того были понятны... Что ж, духи или не духи - но ллунифы - хорошие воины, их помощь не будет лишней.

            - Что вы знаете о Храме Змей? - осторожно спросил он.

            Жрец поднял взгляд.

            - Кобр? О, они хитрые бестии... На самом деле большинство их секретов от нас - когда-то они обманом вынудили раскрыть наши секреты...

            - Каким образом?

            - Точно не знаю, о мудрейший... Много раз с тех пор сменилась трава в степи... Змеи когда-то были слабейшим магическим орденом... Сила их выросла неожиданно и внезапно - они хитростью и коварством узнавали чужие тайны, и в итоге - остались одни в вашей стране.

            - Я знаю, - кивнул Вефир. - Мне удалось увидеть один из их ритуалов - это чудовищно...

            - Согласен... - карлик встал. - Что ж, я надеюсь, у твоего повелителя хватит мудрости, чтобы избежать объятий змей...

            - Мудрость хана неоспорима, - согласился Вефир.

            - Тогда прощай, советник... - Барг-Танг ушел в своей шатер.

            Вефир пошел дальше. Магия и колдовство в Лирии никогда не были запрещены, в отличие от Лаконы. Да, Каар не одобрял магию - занятие колдовством для верующего было делом недостойным, но те же, кто верил в богов, мог заниматься этим совершенно свободно - и их помощью вполне можно пользоваться. Так хану могли помогать жрицы Храма Змей, а он Вефир в случае чего мог рассчитывать на Барг-Танга.

            Дойдя до шатров таризов, Вефир в очередной раз остановился.

            - Мои приветствия советнику хана! - могучий Кармун, обмотанный в медвежьи шкуры, настоящий гигант - Вефир даже не доставал ему до плеча, вышел ему на встречу...

            - Рад видеть вас, - советник поклонился. - Готовитесь к битве?

            - О да, - свирепо улыбнулся сын Угумра. - Точим топоры.

            - У вас нет разногласий по поводу перехода через горы? Готовы к лишениям?

            - Лишения только закаляют наш дух! - рявкнул Кармун. - Среди нас нет места слабакам и трусам. Этим мы и отличаемся от жителей Лаконы.

            Вефир кивнул. Кармун во многом был прав - действительно жители Лаконы уступали таризам в физической силе - но они имели многовековую историю войн, разработанную тактику, стратегии... Здесь все ложилось на его плечи - они с Чармероком должны разработать план, как использовать таризов - так, что бы те не бестолково сложили свои головы в схватке, а принесли успех.

            - Они как таран, - подумал Вефир. - Надо направить в нужную сторону... И тогда, тем, кто встанет у них на пути нельзя будет позавидовать...

            Теперь он шел к Чармероку - надо что-то все-таки делать, прежде чем Иззрэк сможет расколоть гарров... Убить его нельзя - он пользуется почетом у народа - но нейтрализовать?

            По пути он встретил Ибриля и Саррека - те проводили учебный бой на кривых гаррских мечах. Увидев его, они опустили оружие и поклонились.

            - Вы оба возможно понадобитесь мне... Пойдемте... - он позвал их за собой в шатер Чармерока ит-Сайле...

            - Что должен делать правитель, увидев, что люди не верят ему?

            - Вернуть их доверие? - Ибриль взглянул ему в глаза.

            - А как это возможно?

            - Дать им то, что они хотят?

            - Нет, но показать, что только он сможет им дать это...

           

           

           

            Саола ДеРиэ

           

             20 день месяца Судов. Тил. Княжьи Чертоги.

           

            Саола никогда не любила лес настолько, что бы променять на него свой любимый солнечный Криэран. В отличии от будущего своего супруга она ехала через свою родину Темный Брод. Под ногами лошади то и дело хлюпала болотная жижа, высокие вековые деревья покрытые бугристой ало-зеленой корой (те самые, из легенд Эвиана) закрывали своими кронами небо, и девушке лишь изредко удавалось увидеть по осеннему бледные кусочки неба и все еще теплые солнечные лучи, но вниз не проникало не ветерка. Скоро пойдут дожди, и Темный Брод станет непроходим. Земля, вода и буйная тянущаяся вверх растительность - вот все богатства, которыми располагало ее маленькое Княжество, даже лесная слеза чаще встречалась к северу...

            Рейнжер-проводник, которого Саола наняла по приезду в Лес, когда прочие охранники стали не нужны, проводил ее в Чертоги самой кратчайшей дорогой, и увидев "восходную крепость" девушка не смогла остаться равнодушной. Самый огромный в лесу терем стоял на берегу Глены, как раз там, где река срываясь с высоты двадцати человеческих ростов падала вниз теряясь в заросляз леса где то внизу. Лицевая функциональная сторона чертогов выходила на запад, где княжий терем и облеплял городок Тил, а с другая выходила на обрыв, откуда Лес был виден до самых восточных границ.

            Чертоги - белое поллированое дерево, кость, тканые полотна закрывающие грубый частокол окружающих город стен и узкий белый княжеский стяг с зеленым венком листьев над высокими оковаными сталью воротами. Саола с восхищением и одновременной грусью смотрела на все это. Неужели ей предстоит стать хозяйкой всего этого и встречать из дозоров своего Князя на этом высоком крыльце? Девушка закрыла глаза и попыталась представить себя рядом с Эвором. Не получалось... И Тени с ним. Совсем не обязательно любить своего супруга, большинство дворяок вообще выходит замуж по воле родителей, впервые увидев своего жениха на свадьбе. Правы те, кто считает, будто в любых отношениях один любит, а другой только позволяет себя любить... Эвор молод, красив, обладает властью, бесконечно доверчив и добр. Стерпится - слюбится.

            Князь встретил невесту у ворот своего Чертога. Высокий статный веселый, он не походил на того замкнутого молчаливого Эвора, с которым Сао познакомилась в Криэране. Тунику сменил длинный кожаный жилет и легкий плащ украшеный серебряной тесьмой и ястребинными перьями, за плечами лук и колчан с длинными пестрооперенными стрелами. Эвор смеясь снял невесту с седла, осторожно поставил на землю и отвел с лица девушки упавшую на лоб черную прядь.

            - Я счастлив, что ты приехала так скоро, Саола.

            - Ты так изменился, - негромко произнесла она, - В лучшую сторону.

             От избытка эмоций Князь снова засмеялся, подхватил ее на руки и закружил... Он был так искренне, неподдельно счастлив, что Саоле стало даже стыдно... и грустно за него... и за себя... Они могли бы сделать счастливыми друг друга.... И почему мы всегда столь искренне любим тех кому совсем не нужны?

             Саола под руку с Князем взошла на крыльцо, но в этот момент кто-то громко оповестил о приезде гостей. Она обернулась, посмотрела на въезжающих в ворота лаконских войнов, и поймав взгляд приехавшего на ее свадьбу темноволосого рыцаря на сером в яблоках коне поняла, что не "слюбится".

             Судьба свела их вновь.

           

           

           

            Грегор

            Река Салерна. Путь из Криэрана в Тил. С момента отплытия из Криэрана до 20 дня месяца Судов.

           

            Погода стояла превосходная, и корабль рассекал речные воды с легкостью морского зверя. Казалось, все вокруг благоволит путешественникам и ветры, попутные даже без помощи магии, гнали корабль вверх по течению, позволяя дать отдых гребцам. "Радуга", флагманский корабль Рикарда Шарка, подняв все паруса несла своих пассажиров в Княжества Полумесяца.

            Грегор, несмотря на то, что странная болезнь, поразившая старого жреца, не отступила, а, напротив, усиливалась день ото дня, все время проводил на палубе, любуясь удивительными картинами, открывающимися взору с каждым поворотом реки. Удивительной красоты храмы, увенчанные золотым шаром, символом солнца, богатые приречные города, часто превосходящие размерами столицы иных островов родины, изобилие спешащих по своим торговым делам разномастных речных судов, - все это повергало молчаливо взирающего на повседневную жизнь Лаконы мужчину в глубочайшие раздумья. Так сложилось, что за свою долгую жизнь Грегору пришлось, как и любому сторнийцу, не являющемуся крестьянином, много путешествовать. Все крупные острова родины, и несметное количество мелких оставили след в цепкой памяти Верховного жреца, но ни разу за более чем двести лет он не покидал Империю тысячи островов и тем более не посещал Лакону. И сейчас с удивлением, и даже испугом он начинал понимать, с какой страной предстоит сцепится в браке его агрессивной, смелой, но невероятно маленькой по сравнению с открывающимися просторами, стране.

            К немалому удивлению Грегора, его обычным спутником на палубе оказывался сам Рикард, почти никогда ничего не говоривший, но всматривавшийся в проносящиеся мимо пейзажи с таким напряженным вниманием, словно пытался разглядеть там что-то невидимое, укрытое от взора других. Лицо Властителя при этом оставалось бесстрастным, а одолевавшая слабость не позволяла жрецу заглянуть в мысли молодого господина. Впрочем, Грегор не слишком-то и пытался.

            "...Мальчишка... он еще мальчишка, впервые покинувший привычные стены родного дома. Не стоит искать тайный смысл там, где нет ничего, кроме видимых взором вещей. В конце концов, что он знал до сих пор? Расположение гор и течение рек... по картам, внешний вид жителей и их обычаи... по книгам, жизнь этой удивительно красивой страны... по докладам шпионов. Н лучшие источники для того, кто еще столь юн и любознателен. Лишь смерть ему знакома не понаслышке,... знакома так близко, как это возможно. Скольких он убил на наших обрядах? А первый раз.... Нет, не надо о печальном. Все пошло не так - достаточно было одной капли крови, а вышло... впрочем, лучше забыть. Родрик уже забыл, у этого надменного ублюдка всегда была короткая память на неприятные вещи.... Лучше просто смотреть на Лакону, на ее покой и красоту и не представлять себе эти места после прохода лирийских орд или наших доблестных капитанов. Все же эта страна красива, красива как женщина, умирающая от чахотки. Красота молодой смерти..."

            Но если самого Грегора открывающиеся пейзажи настраивали на мрачный лад, то Рик, казалось, преображается час от часа. Выражение ледяного спокойствия, превращавшее лицо молодого мужчины в подобие посмертной маски, все реже появлялось на его лице, речь становилась мягче, добрее. Жрец со смешанным чувством удивлении и удовлетворения наблюдал, как налаживаются отношения Амеллы и господина, из холодной вражды времен отплытия из Стона превращаясь если не в любовь, то удивительно теплую дружбу. И вечерами, когда корабль приставал к берегу и все пассажиры и офицеры собирались в кают-компании, довольно большой для скоростного рейдера, он с удовольствием присоединялся. С ранее незнакомыми чувствами он слушал грубоватые шутки сторнийцев, обычно холодных и собранных, не всегда понятные, но увлекательные рассказы Вэла, путешествующего с ними студента, морские байки капитана, а иногда и сам, не торопясь, как опытный оратор, играя на нетерпении и любопытстве слушателей, начинал рассказывать какую-нибудь удивительную или смешную историю из своей долгой жизни. В другие вечера все путешественники, оставив на судне лишь сокращенную вахту, сходили на берег, присоединяясь к лаконцам, провожающим лето, и по своему обычаю радоваться почти всему, превращавшим это событие в одно большое празднество. И, словно в чудесном сне или детской сказке на ночь, пришельцы с прекрасного, поражавшего воображение изяществом и быстротой хода корабля с радостью принимались гуляющими в свой круг и тогда на следующий день вся команда двигалась куда медленнее, чем обычно, несмотря на надрывные трели боцманской дудки, а жрец всматривался в знакомы лица, пытаясь понять, что же заставило этих людей, адептов Культа, опытных убийц и соглядатаев, с всю ночь беззаботным весельем пировать в кругу тех, кого им суждено убивать...

            В этом водовороте счастья его почти не удивило, когда в один из дней Рикард подвел Эмми к капитану и обратился к тому, словно низший к высшему, прося "Согласно древним законам моря, по праву первого среди равных и безграничного властителя над кораблем и всем, что он несет по водам, скрепить брак Рикарда и Амеллы".

            Обряд, как и все "полевые" обряды сторнийцев, был недолгим - кинжалом капитан сделал надрезы на запястьях мужчины и женщины, наполнил их кровью крошечную чашу из кости морского зверя, заставил обоих омочить в смешанной крови губы, а остальное - выплеснул за борт, в жертву морю. Не важно, что вокруг речные воды - всякая река рано или поздно впадает в океан. Наблюдая за первым поцелуем новобрачных, Грегор почувствовал укол зависти - в конце концов, никому из адептов Культа брак не возбранялся и сам Верховный жрец тоже когда-то был женат. Минули столетия, но жрец, тоже по иронии судьбы вступивший в брак на борту судна, до сих пор помнил вкус этого первого поцелуя... сладостный вкус губ любимой женщины, смешанный с солоноватым вкусом крови. На миг (всего лишь на миг!) он ощутил ненависть к этим двоим, ненависть столь жгучую, столь незамутненную, что она испугала его самого до холодного пота: эти двое стоят еще в начале своего пути, в то время как он, Грегор уже приближается к завершению, и вся любовь, все счастье, все надежды на будущее - впереди у этих вчерашних детей. Юнцов, чья сила, знания, ум - ничто по сравнению опытом Верховного жреца, но... весь опыт Грегора не в силах вернуть его обратно в начало, вернуть вкус меда и крови на губах...

            И ночью, стоя на палубе корабля, в честь столь знаменательного события не приставшего к берегу, а медленно плывущего по ночной реке, Верховный жрец понял причину того безумия, что владело всеми вокруг - сторнийцами из экипажа корабля, лаконцами на берегу, даже Риком. В свете пылающих на берегу праздничных костров, он увидел призраки пожаров будущих войны. И люди, словно тоже видя их, предчувствуя надвигающийся ужас, приход которого уже никто, даже сам Грегор или Рик не в силах обратить вспять, спешили веселиться, праздновать, любить, стремясь урвать последние куски уходящего сладкого сна, в преддверии страшного пробуждения.

            Еще день прошел словно в лирической балладе, но чем ближе корабль подходил к Княжествам, тем быстрее уходил свет с лиц путешественников, сменяясь обычным выражением, и проплывая мимо намеченной на заклание деревушки Лаверна, жрец вновь увидел прежнего Рика - собранного, холодного, твердого как сторнийская сталь мужчину. Корабль прошел мимо селения ранним утром, скрытый клубящимся над водой туманом от глаз жителей, быстрый и почти бесшумный, словно призрак. К обеду корабль плыл уже по территории Княжеств....

           

           

           

            Рикард Шарк

           

            Река Салерна. Путь из Криэрана в Тил. С момента отплытия из Криэрана до 20 дня месяца Судов.

           

            Рик наслаждался плаванием. Все заботы, планы и тайны... нет, не исчезли, но словно отступили в сторону, сделавшись куда менее важными и нужными. Словно не было ни Княжеств, лежащих в конце пути, ни Криэрана в начале, - только само полное новых впечатлений плавание.

            Лакона.... Раньше эта страна представлялась молодому Властителю далеким и коварным врагом, когда-то сильным, но сейчас разжиревшим и ослабевшим. Но сейчас мужчина со смешанными чувствами узнавал своего врага изнутри. Впечатления оказались не совсем теми, что Рик надеялся: да, богатство страны вызывало зависть и алчность, да, при свей своей грозной амуниции и боевой выучке, лаконские рыцари скоре походили на актеров, играющих в стариной прессе, чем на непобедимых и беспощадных к врагу воинов, но ...это было так красиво.

            Словно сладостное безумие овладело мужчиной, и если мысли о предстоящих сражениях и посещали Рика во время короткого путешествия в Княжества Полумесяца, то он гнал их от себя. Отношения с Эмми наладились и теперь Рик искренне не понимал. что заставляло его с такой неприязнью относится к невесте еще пару недель назад. Время проходило в разговорах - беседы с Вэлом, оказавшимся немного наивным, но приятным в общении юношей, удивительно много для своего возраста знавшим о тайнах природы, об окружающей стране, об истории... (Рик, в тайне уже решивший по прибытии в Княжества аккуратно упрятать "ценную находку" в трюм, чтобы не взирая на возражения доставить в Сторн, с несвойственной для себя мягкостью изменил решение), разговоры с Эмми....

            Сейчас, в окружении лаконских пейзажей ее рассказы об Аллари уже не казались кощунственным искажением сторнийских обычаев, а выглядели вполне естественно. Иногда во время вечеров в кают-компании Рик брал в руки гитару и пытался наиграть популярные на Аллари и в Лаконе песни, а Амелла - пела, и ее негромкое, но удивительно чистое и завораживающее пение заставляло даже сторнийцев, куда более привычных к грозным или заунывным походным песням родины, притихнуть, жадно вслушиваясь в незнакомые мотивы.

            И в один из вечеров, сойдя на берег как раз к началу очередного празднества в честь наступления осени, кружась вместе с Эмми в незатейливом танце среди освещавших прибрежный луг костров, Рик понял, что тянуть со свадебным обрядом не стоит. В Сторне всегда достаточно скверно относились к отношениям до свадьбы, а он, во имя Акулы-прародительницы, все же мужчина.... Он так и сказал тогда Эмми, которая была не менее его опьянена лаконским вином, праздником и всеобщим ощущением беззаботности и счастья, и девушка рассмеялась в ответ. Тогда Рик даже не понял, расслышала ли Эмми его слова среди шума и музыки, но вскоре вихрь танца, захвативший юную пару выпустил их из своих объятий недалеко от лесочка, служившего естественной границей поля для танцев. Оказавшись под сенью деревьев, они словно попали в другой мир, на первый взгляд, отделенный от прежнего лишь тонкой стеной подлеска. Но шум, оглушавший на лугу, здесь стихал, превращаясь в загадочный фон, а безумие танца обращалось в безумие другого рода... Неясные тени мелькали среди стволов, слышались приглушенные голоса, невдалеке кто-то читал стихи. Лес был полон жизни и любви, и в нем никто, пришедший сюда без зла, не казался чужим... Ноги сами вынесли пару на берег скрытой в лесных дебрях небольшого озерца, и оба невольно замерли, очарованные невероятной красотой звездного неба, отражавшегося в зеркальной водной глади. Рик обернулся и сжал Эмми в объятьях, сильно, но вместе с тем нежно, впервые в жизни боясь причинить кому-то боль. В их первом поцелуе не было привкуса крови - лишь сладость смешанного с медом лаконского вина, аромат лесных цветов и листвы. Плащ молодого Властителя взметнулся над землей подобно крыльям гигантской птицы и опустился на траву, готовя ложе. Руки мужчины мягко скользили, находя спрятанные в складках туники застежки и вскоре одеяние, отброшенное сильной рукой, белой птицей улетело куда-то в сторону воды. Отброшены были мечи, казавшиеся сейчас как никогда бесполезными, и опустив девушку на расстеленный плащ, Рик увидел в ее глазах отражение звезд и тот огонь, что сейчас горел в нем. Слов не произносили - они не были нужны сейчас.... И если какие-то мысли о традициях, приличиях еще бродили в голове Рика неясными обрывками, то и они исчезли, смытые волной наслаждения...

            ...Они умирали и вновь рождались, мир то становился огромным но все равно не способным вместить все счастье и восторг, то исчезал, и тогда важным становился лишь любимый человек, лишь она одна, ее лицо, ее руки, шепот, едва слышно срывающийся с ее губ, опухших от поцелуев, тепло ее тела, огонь ее страсти... Потом они купались в водах ночного озера, оказавшегося удивительно теплым, и вода стекала по коже, смывая усталость подобно живой воде, снова и снова любили друг друга, соединяясь то неторопливо и нежно, словно впереди у них была целая вечность, то яростно, будто лишь мгновения оставались им быть вместе...

            И уже под утро, когда даже жара конца лета отступила, дав место утренней прохладе, и любовникам пришлось, тесно прижавшись друг к другу, завернуться в плащ Рика, мужчину посетила, пробившаяся сквозь приятную усталость мысль об Александре, сейчас уже наверняка находящейся в Фалессе. Покаянная мысль мелькнула - и исчезла, оставив вместо себя ехидную мыслишку, нашептывающую, что в Сторне Властитель, слава Акуле-прародительнице, вполне может иметь нескольких жен... Рик усмехнулся, и тут же получил чувствительный толчок локотком. Медальон на груди не отозвался, но дыхание перехватило.

            - О чем это ты сейчас думал, а? - в глазах Эмми настороженность мешалась с любопытством и Рик, мысленно вздохнув, подумал, что женщинам не нужна даже магия, чтобы читать мысли находящихся рядом мужчин. Его вдруг охватило такое веселье, что мужчина опрокинулся на землю, заходясь в хохоте.

            - И над чем это ты смеешься?! - в очаровательных глазах сверкал гнев.

            - Да вот думаю... что зря я отбросил твою тунику в озеро... нам еще на корабль возвращаться... плащ то у меня коротковат... весь в траве и росе... а местные гуляки уже вполне могли проснуться... то-то им будет с утра видение... нимфа... - справившись с приступом хохота Рик успел вовремя увернуться от молотящих воздух кулачков и опрокинув девушку на землю, закрыть уста, раскрытые для гневных упреков, поцелуем... К кораблю они направились несколько позже.

            А на следующий день была свадьба, быстрая и удивительно веселая для суровых сторнийских обрядов, казавшаяся естественным продолжением вчерашнего ночного безумия. И ночью, уединившись в каюте неспешно идущего вверх по реке корабля, они любили друг друга столь же страстно, словно в первый раз...

           

            Рик проснулся мгновенно - он еще не понимал, что вырвало его из объятий сна, но все чувства буквально вопили об опасности. В каюте кто-то был... кто-то кроме его и его жены, мирно спящей рядом. Рик, по прежнему не отрывая глаз, прислушался и попытался вспомнить, куда он, опьяненный страстью и выпитым на импровизированном свадебном пиру вином, отбросил мечи. Вроде бы, они сразу рядом с ложем, если мгновенно выбросить руку, скатиться вниз, одновременно обнажая клинок...

            - Не стоит, Властитель...- в прозвучавшем голосе явно слышалась издевка, - Ни к чему устраивать танец с мечами.

            Рик резким рывком взмыл с кровати, подхватил длинный меч, лежавший именно там, где он и запомнил, и приставил острие блестящего в призрачном свете луны клинка к горлу незваного гостя, вольготно расположившегося на сундуке с вещами, с другой стороны ложа.

            - А она действительно прелестна, - словно не замечая угрозы, гость склонился над спящей и аккуратно поправил разметавшиеся волосы. Амелла улыбнулась сквозь сон, чем окончательно вывела Рика из равновесия. Но внешне мужчина скорее успокоился, привычно окружавшись щитом холода и безразличия, изрядно истончившимся за последние дни. И голос, прозвучавший в ночной каюте, был спокоен и столь же остр, сколь смертоносен был клинок в его руке:

            - Вон... Из... Моей... Каюты....

            - В чем дело? - казалось, ночной гость искренне удивлен, - тебе не нравится место, выбранное мной для встречи?

            Рик холодно улыбнулся:

            - Мне нравится моя каюта, нравится все, что в ней находится за исключением одного незваного гостя. Но если этот несчастный, - в голосе Властителя прозвучало что-то похожее на жалость, - не покинет этого места так же тихо, как прибыл, или еще раз прикоснется к моей жене, то я перекрою его по своему вкусу.... Отрежу все лишнее.

            - Надо же, - гость встал, войдя в полосу света, и Рик увидел смутно знакомое лицо, зеленые глаза, длинные волосы, кожу, в свете луны кажущуюся неестественно бледной, - стоит немного ослабить поводья - и перед нами совсем другой Рикард Шарк. Смелый, благородный, любящий... настоящий сын своего отца. Кстати, скажи мне спасибо - не будь меня, и ты бы никогда не увидел себя настоящего...

            - Я не понимаю о чем ты, да мне и плевать... Я последний раз предупреждаю...

            -ДОВОЛЬНО! - голос пришельца разительно изменился, - если ты настаиваешь, сменим место...

            И Рик без всякого перехода понял, что он по-прежнему обнаженный, с мечом в руке, стоит на берегу Сторна.

            - Здесь лучше? - незнакомец остался столь же неизменным, даже ехидная ухмылка та же, - Пожалуй, мне стоит напомнить тебе кое-что...

           

            Крышка вдруг сползла, и взору обессилевшего мужчины предстал "обитатель" грота. Завернутая во тьму словно в плащ фигура неспешно выбралась наружу и склонилась над Риком. Властитель подхватил с земли клинок и ударил, но сторнийская сталь прошла сквозь мрак, не встретив сопротивления. Проснувшийся заговорил:

            - Спасибо тебе. Уже скоро. Помни о деревьях.

            - Каких деревьях?! - Рик еще раз взмахнул клинком, но вновь безрезультатно, - Кто ты? Что тебе надо?! Я не слуга тебе, тварь! Покажи свое лицо, чтобы я знал, кто падет от моей руки!

           

            Рик вынырнул из водоворота неожиданно нахлынувших воспоминаний и понял, что место опять преобразилось, они снова оказались в гроте, рядом с саркофагом. Треснувшая при падении крышка по-прежнему лежала на камнях пола. Ночной гость, не изменившийся, шагнул из тьмы к месту своего сна, задумчиво покачал головой и, обернувшись, с укоризной посмотрел на Властителя:

            - И что же ты творишь? Стоило немного ослабить наложенные на тебя узы - как тут же начинается неясно что. Ты не оправдал оказанного тебе высокого доверия, - по ухмылке, исказившей лицо Проснувшегося, как стал называть его про себя Рик, было не ясно, говорит он серьезно или шутит, - Придется натянуть удила и вправить мозги.

            Рик вдруг почувствовал, как улетучивается вся решимость, и странная усталость наполняет тело:

            - Что тебе нужно? Чего ты хочешь от меня?

            - От тебя? Пока ничего, о чем мы не говорили раньше. Ничего, что ты не делаешь. Продолжай в том же духе. Просто...

            Рик почувствовал, как неведомая сила поднимает его над полом, прижимая руки к телу, сковывая все движения:

            - ...стань таким же как раньше, - рука существа легла на грудь Властителя, прямо поверх медальона, - стань твердым как сталь. Сейчас не время для слабости.

            Медальон под ледяной рукой существа взорвался огнем, опаляя грудь, где-то вдалеке грянул колокол... и Рик проснулся.

           

            было раннее утро. Одевшись тихо, чтобы не побеспокоить мирно спящую Амеллу, Властитель вышел на палубу. Вахтенный молча отсалютовал ему и отвернулся, не желая нарушать уединение господина.

            Туман, клубящийся над рекой, приятно холодил кожу, и Рикард чувствовал себя... прежним. Словно какая-то странная, непонятная болезнь, поразившая Властителя, вдруг ушла. Туман на миг рассеялся, и зоркий взгляд сторнийца увидел на берегу силуэты домов - корабль проплывал мимо еще спящей Лаверны.

            "Какая живописная деревушка... только варвары или чудовища способны осквернить кровопролитием или пожаром такую красоту. Гневу лаконских рыцарей, при известии о преступлении подлых лесных жителей не будет предела" - Рик улыбнулся хорошо знакомой холодной улыбкой.

           

           

           

            Вэл Горн

           

            Река Салерна. Путь из Криэрана в Тил. С момента завершения турнира до 20 дня месяца Судов.

           

            Вэл еще раз сжал пальцы. Левая рука за почти два прошедших месяца стала гораздо тоньше. Ничего - пара недель тренировок и сломанную не отличишь от здорово.

            Скучно. Университет пустовал. Пара-тройка студентов старших курсов, да преподавателей, посвятивших этим стенам всю жизнь. Даже дедушка Август уехал в столицу читать курс лекций в Академии высоких искусств, что обещало занять как минимум несколько месяцев. Сначала Вэл дулся на деда, решившего в кои то веки проявить строгость и оставившего воспитанника в Криэране. К тому турнир завершился и Криэран вновь превратился из второй столицы в обычный город... Впрочем через пару дней в голове юного каверзника родился замечательный план: а именно найти родичей. Вэл почти не сомневался, что на кольце, отданном ему дедом в день пятнадцатилетия был выгравирован герб. Старик также был уверен, что она, скорее всего, родом из Княжеств и притом не слишком знатного рода - высшее дворянство Полуострова не мешало кровь с лаконцами. Наверняка, именно поэтому герба с белкой не было ни в одном каталоге университетской библиотеки.

            Дело было за малым: отправиться в Княжества Полумесяца и найти владельцев беличьего герба. Заставлять деда августа нервничать понапрасну было глупо, а потому Вэлу пришлось втравить в затею приятеля по университету. Написать в Фалессу, что отправился на каникулы в гости к Сержу, приготовить пачку писем, которые приятель будет регулярно отсылать старику - проще простого. Оставалось только найти капитана готового взять пассажира на борт за не столь уж большие деньги.

            Вэлу повезло - в порту готовился к отплытию сторнийский парусник, следующий на свадьбу князя Тилийского по р. Салерне, ведь капитаны частенько предпочитали более спокойную и полноводную Глену.

            Впрочем, повезло ему даже дважды. Рулевой с которым Вэл разговорился в порту, предложил представить его как сына своего старинного приятеля.

            - Не думай, что я такой добряк. - добродушно фыркнул Хайм, - Я всю жизнь плаваю и на Удачу у меня нюх. Бывает, возьмешь нужного пассажира и ветер всегда попутный и море спокойное. Так вот парень - ты, вестимо, как раз подходящий.

            Хайм залихватски хлопнул Вэла по плечу и, напевая песенку про девять футов под килем, поднялся на борт баркаса. Вэл последовал за ним.

            Вэл никогда раньше не общался со сторнийцами, и видит Марэль, они оказались замечательными ребятами. Юношу поражала их отвага, выдержка и в тоже самое время удивительная бесшабашность. Если бы он мог выбирать, кем родиться, то без сомнения оказался бы сторнийцем. Временами ему даже хотелось бросить все и попроситься на корабль простым матросом. Капитан не отказал бы - Вэл на удивление быстро стал для моряков своим. Он с восторгом слушал морские байки, сторнийцы же любили его удивительные книжные истории. И все на корабле, затаив дыхание, внимали рассказам старого жреца Грегора, многие даже не верили, что он видел собственными глазами последнюю войну с Лаконой. Вэл решил, что никогда не был так счастлив. Впрочем, кажется, счастливы были все. Особенно Властитель и его молодая невеста, нет уже жена. Сторнийцы были удивительно красивой парой: высокий сильный юноша и крошечная девушка с длинными золотистыми волосами и чарующим голосом. Удивительная девушка. Вэл никак не мог избавиться от мысли, что где-то уже встречал ее...

            Наступило очередное утро. Хайм что-то недовольно пробормотал во сне, будить его было нечестно, но и весьма небезопасно - второй рулевой всю ночь провел на дежурстве, в то время как большинство сторнийцев спустились на берег, чтобы принять участие в празднествах Проводов лета.

            Выйдя на палубу, Вэл плотнее закутался в плащ. Осень еще не вступила в свои права, однако по ночам и ранним утром на корабле было сыро и прохладно.

            Впрочем, не одному Вэлу не спалось - на мостике уже стоял лорд Грегор, приветливо улыбнувшийся, заметив раннего "гостя".

            - Вот мы и на территории Княжеств.

           

           

           

            Иванэ ле Амарра

           

            2-3 день месяца Судов. Лакона. Дорога между Криэраном и Фалессой. Ночь.

           

            -Тихо! - Иванэ привстал в стременах и попытался увидеть что-нибудь через густой подлесок, но листва не давала рассмотреть дорогу, находящуюся чуть правее от их убежища. - Найдж, уйми своих людей. Я думал, что ты занимаешься обучением солдат, а не болтливых баб.

            -Эх, Ваша Светлость, обижаете, - добродушно усмехнулся в густые усы старый капитан. - Моих ребят даже кошка ночью не услышит и не увидит, не то, что те, кого мы ждем.

            -Эй, вы, потише там... - Для порядка спутник герцога все же обернулся и показал отряду кулак.

            В этот момент где-то невдалеке громко закричала ночная птица, Иванэ напрягся, крик повторился вновь.

            -Едут. - Выдохнул герцог и перехватил поводья Бриза - своего вороного коня. - Готовсь, - разнеслось в ночном лесу. Отряд из ста человек растекся по опушке леса, прячась в тени деревьев. Ни одного звука не раздалось вокруг, солдаты Найджа знали свое дело.

            Иванэ все еще не мог видеть дорогу, но он прекрасно слышал. Воображение начало рисовать ему картину.

            Вот из-за поворота показались два всадника, один, опустив голову на грудь, дремал в седле, второй нехотя оглядывался по сторонам. Медлительность была показной. Человек зорко оглядывал окрестности, в поисках предположительных врагов. Причины для такой предосторожности были.

            Чуть позади растянулась цепочка солдат - человек двадцать, в середине каравана двигалась огромная повозка, хотя было странно называть большую обтянутую шелками и бархатом, украшенную резьбой и позолотой карету - повозкой. Следом снова тянулись солдаты, еще человек двадцать, тридцать и караван карет поменьше - слуги, наряды, подарки - все, что жизненно необходимо для жизни и существования царственной особы.

            Из Криэрана в Фалессу возвращалась регентша - Селина, самопровозглашенная императрица Лаконы.

            Иванэ сделал знак рукой и, больше не обращая внимания на своих людей, пустил коня вперед. Бриз проскользнул в заранее проделанную щель в густых зарослях и, перепрыгнув небольшой овраг, оказался на дороге. Герцог точно угадал момент своего появления на сцене. Первый отряд только миновал место засады, и солдаты, следовавшие за герцогом, вклинились между гвардейцами и каретой. Другой отряд, возглавляемый Найджем, отрезал карету сзади, а из темноты все выезжали новые и новые воины, окружая всех кольцом.

            Неожиданность, на которую и рассчитывали сумасшедшие, посмевшие напасть на саму правительницу, помогла. Оглядев ряды гвардейцев, ле Амарра указал на командира:

            -Прикажите своим людям, отдать оружие.

            -Вы смеетесь? - Ган ле Кенно, честный, но удивительно упрямый парень. Иванэ он нравился, но сейчас они оказались по разные стороны битвы и, чтобы другим лаконцам не пришлось в будущем выбирать ту или иную сторону, этот осел должен умереть.

            -Нет, я абсолютно серьезен, Ган. Никому из нас не нужна кровь сегодняшней ночью. Прикажите людям разоружиться. У меня больше людей.

            -Гвардейцы, защищающие правителя, никогда не сдадут своего оружия, даже если я прикажу. Вам придется нас убить. Всех. - На решительное лицо мужчины набежали морщины гнева.

            -Глупец, - пробормотал Иванэ и направил коня к карете. Пара солдат и Ган в том числе рванулись вперед, но люди герцога, сплошной стеной встали перед ними. В ночи послышалась песня стали, но тут дверца кареты распахнулась сама, и показался темный балахон - на сцену вышел Адриан Делон - главный маг Лаконы. Из нутра кареты послышался голос Селины:

            -Что происходит?

            -Ваше Величество это нападение, Вас хотят уби... - Крик командира гвардейцев был прерван острием меча. Герцог закрыл глаза. Он же просил, чтобы они не убивали, он же просил!

            -Это всего лишь небольшое недоразумение. Никто не собирается убивать Вас, Селина. - Герцог помедлил, давая женщине время придти в себя. - Один из Ваших подданных просто хочет побеседовать с Вами, вот и все.

            -Герцог? - В голосе регентши смешались удивление, облегчение и подозрение. - Я...я слушаю Вас, - решила она, чувствуя себя увереннее, когда ее верный Делон вернулся в карету. Все это время маг молча наблюдал за происходящим. Иванэ последовал за Адрианом и захлопнул дверцу изнутри.

            -Что все это значит? - Селина смотрела на герцога.

            Тот достал аккуратно свернутый свиток и протянул его регентше. Она развернула листок и начала медленно читать. Ее пальцы начали дрожать, рот открылся от удивления, глаза расширились, неверяще разглядывая знаки.

            -Если это шутка, то дурного тона, Иванэ. - Селина бросила взгляд на Делона и вновь обратилась к ле Амарра. - За такие шутки, можно лишиться головы. Слава Марэлю палач у нас имеется.

            -Вы не поняли, это не шутка. - Иванэ серьезно смотрел на женщину. - Вы должны подписать это отречение в пользу Ярно.

            Нервный смех получился у правительницы не сразу. Сцепив пальцы, она высокомерно подняла голову и обратилась к Делону:

            -Послушай, что говорит, наш верный подданный. Похоже, герцог Деннира лишился разума, если таковой у него когда-то бы. - Адриан молчал.

            -Селина, у меня вдвое больше людей, чем у Вас. Если Вы откажетесь, то нам придется применить силу. Тогда Ваша участь будет куда менее завидно, нежели сейчас.

            -Мне плевать сколько у вас людей. Со мной верховный маг, он сотрет вас в порошок, хотя я бы предпочла более мучительную смерть для изменника, вроде вас. А ваших людей будет ждать страшная участь. - Верховный маг молчал.

            -Послушайте, Вам неоткуда ждать сегодня помощи. Подпишите и уйдите с миром, никто не будет помнить того, что было в прошлом.

            -Прекратите это, замолчите, Вы никто, Вы ничто. - Голос регентши сорвался на истеричный визг. - Адриан, убей его, уничтож!

            Делон продолжал сидеть неподвижно, капюшон закрывал лицо, руки были спрятаны в рукавах. Кто-нибудь мог бы принять его за статую.

            -Адриан? - Селина вцепилась в плечи мага и стала трясти его. - Адриан!...Адриан...

            Никакой реакции.

            -Видите, никто не поможет Вам. Подпишите Селина. - Иванэ даже стало жаль ее. Делон - единственный, кому эта женщина доверяла больше, чем себе самой, она была так уверена, что нужна ему, так уверена, слишком уверена...

            Плечи регентши опустились, она облокотилась на спинку и закрыла глаза. Красивая и еще довольно молодая, а ведь она ему в матери годится - интересно какова же цена этой молодости - она вдруг осознала, что все потеряно.

            -Вы обещаете, что мне оставят жизнь? - Селина открыла глаза и посмотрела на герцога. - Обещайте мне, и я подпишу. Вам я верю.

            -Я обещаю, что никто не будет Вас преследовать. Вы будете жить. Конечно, я не могу гарантировать Вам императорских покоев.

            Грустная усмешка тронула губы женщины.

            -Понимаю...Хорошо я подпишу. - Быстрый росчерк, и на бумаге осталась тонкая вязь линий, означающих, что первый бой выигран. - Какая глупость, я прошу оставить себе жизнь, но ведь такая жизнь уже не будет мне нужна.

            -Вы сделали правильный выбор. - Ответил Иванэ, сворачивая отречение. Он уже собирался покинуть карету, когда Селина остановила его, схватив за рукав.

            -Что мне теперь делать? Меня куда-то отвезут?

            -Продолжайте свой путь в Фалессу, регентша. И займитесь своими любимыми делами - весельем, пирами и интригами.

            -Что? - Женщина уже совсем ничего не понимала.

            -Пока Ярно находится далеко от столицы, кто-то должен занимать трон. Не думаю, что другой сделает это лучше Вас. Пара лишних недель не сделает хуже, чем есть.

            -Вы и вправду сумасшедший! Что помешает мне, оказавшись в Фалессе, поднять войска и уничтожить Вас. Тогда никакое отречение не поможет ни Вам, ни Ярно! - В глубине ее глаз мелькнула надежда.

            -Не обманывайте себя, Селина. Вы не сделаете ничего подобного, потому что отречение будет в очень надежном месте. - Иванэ улыбнулся про себя. Один козырь все-таки у него остался.

            -Нет такого места, которое нельзя найти, например, под пытками люди предают не то что своих кролей, но и родных матерей называют ведьмами. - К регентше возвращалась ее обычная уверенность.

            -Именно поэтому я не собираюсь прятать от Вас отречение. - С этими словами герцог скрепил листок и протянул его Адриану Делону. Впервые за все время маг пошевелился и принял бумагу, спрятав ее в складках одежды.

            Больше здесь нечего делать, решил Иванэ и выбрался на свежий ночной воздух. Пусть Селина сама разбирается с Делоном. Она ошиблась, полностью доверяя волшебнику. Главное не совершить такой же ошибки. Хотя какое уж тут доверие. Пока что у них нет другого выбора, кроме как довериться Адриану. Интересно, все-таки какой интерес преследует он? Ладно, время разобраться с этим еще будет, а пока надо уводить людей. Регентша, теперь уже бывшая, и верховный маг тоже вышли на улицу.

            -Уходим, - приказал герцог своим людям. - Всем вам лучше забыть о происшедшем, - обратился он к людям Селины.

            -Они забудут. - Уверенно подтвердил Делон, и Иванэ ни на миг не засомневался, что это так. Это были первые слова волшебника за вечер, и по коже герцога пробежал холодок.

            Только когда сцена ночных событий осталась далеко позади, отряд мятежников выехал на небольшую тропку и, уже не скрываясь, направился к Фалессе.

            -Уверен, что делаешь все правильно, Ваша Светлость? - Найдж позволил своему коню поравняться с Мраком. - Ярно то будет рад, что теперь он реальный правитель Лаконы?

            -Ярно любит свою страну, поэтому хочет он того или нет, ему предстоит стать Императором.

            -Эх, Ваша Светлость, Вам, конечно, видней. - Капитан усмехнулся и замолчал. Иванэ надеялся, что он не совершил ошибки. Сегодня был выигран бой, только первый, но если все будет так, как задумано это решит исход всей войны. Война близко!

           

           

           

            Ред Дир

           

            Лакона. Западный Тракт (по пути в Тил). 18 день месяца Cудов.

           

            Шум шел ровным, уверенным шагом. Он вез своего хозяина к новому дому.

            Ред был как всегда задумчив. Редко случалось когда этот человек делился своими мыслями с кем-то. Только если с людьми которым доверяет больше чем своему верному коню. Ред Дир убрал в походную сумку два свитка, которые ему вручил Эвор. Что такого должно случится? Что намечается?

            Странник не понимал. Он знал что тучи над материком сгущаются. В этом он был просто уверен. Но что и когда произойдет? Ред осознавал всю свою ответственность. Он будет насмерть биться за Эвора.

            Ред решительно отогнал от себя дурные мысли и обернулся назад.

            В десяток шагов от него на своих лошадях ехали Риган и Крин. Ред усмехнулся вспомнив события на кануне отъезда.

            В день отъезда Ред был крайне обеспокоен. Он тщательно осмотрел комнату. Не забыл ли он чего? Долго мыл Шума, разговаривая с ним. Страннику натерпелось отправиться в путь, но Риган. Он хоть и дал обещание, что возьмет ее с собой, но подвергать свою новую подругу опасности он не хотел. Ред мог, как и бывало раньше, незаметно ускользнуть от нее и оставить ее с Крином. Этот воин смог бы хорошо позаботиться об этом существе. Ред достаточно хорошо научился разбираться в людях и в Крине он не сомневался. Но на плечи странника возложена ответственность за ее дальнейшую судьбу. Такая большая, что Риган даже не могла представить этого. Но об этом позже...

            -Я так и знала, что ты здесь, - лукаво произнесла Риган, входя в конюшню. Следом за ней появился Крин.

            -Поздравляю с победой, - серьезно произнес странник. К этому воину он испытывал уважение, хотя им так и не довелось хорошо познакомиться. -Сегодня я вместе с Эвором отправляюсь в земли Полумесяца.

            -Но ты берешь нас с собой?-тут же недоверчиво спросила Риган.

            -Да, Крин, я предлагаю тебе отправиться с нами...-Ред не успел договорить

            -Ред Дир. Я буду счастлив отправиться в путь с князем Эвором и вами.

            -Через час мы выезжаем. Для Риган надо найти коня?-согласился странник.

            -Мне? Коня? Я не умею! Пусть меня кто-то из вас повезет!

            Глаза Риган испуганно округлились.

            Ред и Крином с недоумением переглянулись.

            -Парень, ты меня все больше и больше удивляешь, - рассмеялся Крин.

            Ред очень быстро нашел хорошею молодую кобылу, за нее ему правда пришлось выложить несколько больше, чем она стоила, но медлить было нельзя.

            Крин занялся обучением несносного мальчишки верховой езде. Это было не очень просто. Оказалось что новая лошадка еще не объезжена. Она все норовила скинуть неопытного наездника и рвала поводья. Ред с улыбкой наблюдал за каждой новой попыткой Риган. Это было забавно. К тому времени, когда Ред Дир собрал все вещи и готов был выезжать, Риган все еще не могла справиться с непослушной лошадью.

            -Ред, с ней надо что-то делать.

            Странник задумался. Иногда он был несколько жесток. Это кровь предков бурлила в его теле.

            Ред решил ее сам объездить. В одно мгновение он оказался на спине белой красавицы. Лошадь встала на дыбы. Ред с силой рванул поводья и пришпорил кобылу. Та понесла.

            Риган и Крин с удивлением наблюдали за этой сценой.

            -Мда, вот это наездник...

            -Я удивлен. Оказывается он бывает в ярости. Бедная лошадь, - прошептала Риган.

            -Да уж.

            Через час все уже были готовы к отъезду. Риган уверенно ехала рядом с Крином и Редом.

           

           

           

            Сиэнна Тилийская

           

            20 день месяца Судов.

            Полумесяц. Тил.

           

            На полоску темно-зеленого полотна, узкого и длинного, как и все лесные знамена, медленно ложились последние штрихи серебряной окантовки. Зелень листвы, серебро Глены, и черная хищная птица, ястреб падающий с небес на врага. Этот узор давно не вышивался, уже почти сто лет лесные Князья не поднимали его над своими чертогами, но если Эвор хочет дать бой Лаконе за свободу Полумесяца, он должен сначала убедить свой народ в том, что он достоин вести своих лучников бой под ЭТИМ стягом. В одиночку Тилу не выстоять против железа, огня и зла, которое может принести сюда война, а значит пришла пора сделать раздробленное единым. Только бы Эвор выслушал ее.

            Эни всем сердцем любила своего решительного, смелого и гордого кузена, но Шепчущий ведает, как он порой бывал упрям. И с этой войной, и с этой совершенно чуждой лесу девушкой, которую он хочет назвать своей супругой и Княгиней. Эвор торопился во всем, так будто боялся не успеть прожить свою жизнь. Торопился сделать все, но не успевал ничего. Ему бы остановиться, задуматься и оглянуться назад, но за бесконечными делами времени на это у Князя не хватало.

            Стук в двери прервал ее мысли. Эвор.

            Он улыбаясь обнял сестру. Завтра его свадьба. Завтра он станет Князем. Завтра, если Ярно Фалесс откажет отпустить Тил миром (а так вероятно и случится), начнется война с Лаконой. Эти мысли заставили Сиэнну вздрогнуть.

            - Что вышиваешь? - князь вопросительно уставился на складки ткани, лежащие на коленях кузины, - Эни... Это же...

            - Да, - честно ответила девушка, - Только не злись, но ты не боишься бросить вызов Лаконе вместе со всеми ее закованными в сталь войсками, и вместе с этим тебя трясет от мысли созвать совет магов Темной Воды. Или они по твоему тоже продались Селине...

            - Крилла, - тихо ответил Эвор и лицо его помрачнело....

            - Друиды не слишком любят ее, - рассудительно произнесла Эни, - Многие из них думают, что она просто жаждущая власти и не слишком умная женщина.

            Эни, как обычно, постаралась сформулировать все в наиболее мягких выражениях, и Эвор засмеялся, потом осторожно взял в руки знамя с ястребом, серо-зеленые глаза князя стали немного отстраненными.

            - Я мечтаю, что когда нибудь мой сын будет достоин этого, - негромко произнес Эвор, - Его воспитают в лесу, и он будет всецело принадлежать Тилу, никто никогда не скажет ему, что он здесь чужой. Сейчас время не пришло... спрячь этот стяг для лучших времен, Эни, и для лучшего Князя, чем я.

            - Эвор...

            - Каждый делает, что должен, - серьезно ответил Эвор, давая понять, что тема закрыта, потом улыбнулся, - Ты видела мою невесту?

            - Да, она очень красивая, - ответила Сиэнна, - Но ты уверен, что сделал верный выбор?

            - Да, я люблю ее, - глаза князя искрились смехом.

            "Вот только ее сердце, похоже, отдано другому", - хотела сказать Эни, да не осмелилась портить его счастье, и просто улыбнулась.

            - Я рада за вас.

            - Правда?

            Сиэнну спас от ответа один из дружинников Эвора, сообщил, что приехали сторнийцы, и князь поспешил встречать гостей. Эни не хотелось идти, она успеет увидеть Властителя Островов еще десяток раз за следующую пару дней. На свадьбу Эвора собирались практически все сильные мира сего.

            Эни осторожно сложила вышитое знамя и убрала в сундук. Время придет. Грустно, Эвора обожают и считают своим все кроме него самого. Кузен так пытается доказать всем окружающим, что Полумесяц для него все, готов умереть за то, что бы Сэдрик сказал, что его сын был истинным Князем. Эни боялась, что Шепчущий может и принять эту смерть, было время, когда лес принимал от своих защитников и большие жертвы.

           

           

           

            Амелла Рейден

           

            Река Салерна. Путь из Криэрана в Тил. С момента отплытия из Криэрана до 20 дня месяца Судов.

           

            Эмилия не ждала от путешествия в Тил ничего хорошего, и, конечно же, как всегда ошиблась.

           

            Неделя плавания на "Радуге" была похожа на сон - Рик робко перебирающий струны гитары, она сама напевающая ему что-то тихое и нежное. Первый танец в неверных отблесках костра, первый поцелуй - сладкий и пряный, пьянящий сильнее сладкого лаконского вина, первые объятья страстные и нежные... два сердца бьющихся как одно... чувства такие сильные, что не нужно было никакой магии, чтобы услышать... Рик, предугадывающий любое желание, словно читаю в широко распахнутых навстречу глазах, как в открытой книге. Проснувшись утром Эми не жалела ни об одном мгновении и уж конечно не позволила бы самому родному человеку испытывать совершенно напрасные угрызения совести!

            - О чем это ты сейчас думал, а? - Рикард задумчиво заглянул ей в глаза и вдруг ни с того ни с сего опрокинулся на землю, заходясь в хохоте.

            - И над чем это ты смеешься?!

            - Да вот думаю... что зря я отбросил твою тунику в озеро... нам еще на корабль возвращаться...

            Возвращение и, правда, вышло странно растрепанным, но главным было то, что сон никуда не исчез, спугнутый солнечными лучами и дневным шумом. Потом была быстрая и удивительно веселая свадьба, счастливые лица вокруг. Один Грегор грустил в одиночестве. Кружась в танце Эми сорвалась с места и порывисто чмокнула старого жреца в щеку. Его поддержка так много значила для нее, если бы не старик она бы ни за что не справилась тогда. Он ей даже снился, правда этого сна она тоже не помнила... Впрочем, в последующие дни у молодоженов не находилось времени смотреть сны. Да и зачем, если вся жизнь один счастливый сон? Самое главное не просыпаться.

            - Не хочу просыпаться, не хочу! - еле слышно шептали в губы между страстными поцелуями...

            Еще одна чудесная ночь. Рик спал, нежно сжав ее ладонь, словно она могла бы куда-нубудь сбежать. Чудесным было абсолютно все, начиная с радостного названия парусника, замечательной погоды, маленьких лаконских городков и деревушек, где весело и беззаботно провожали догорающее лето, не подозревая, что оно может оказаться последним. Прежняя спокойная и радостная жизнь сотен тысяч людей сгорит в пылающем костре войны, войны которую вот-вот развяжет Рикард...,Рик! Ветер развеет пепел, дождь смоет золу - останется лишь чернеющая рана, обожженной земли. Кажется, недавно что-то подобное ей снилось - нет, не вспомнить.

            Во имя всех Ветров, неужели Рик, самый великодушный, нежный, самый любящий человек может быть способен на подобное? Не важно! Не важно, что сотни тысяч будут считать его чудовищем, если она будет любить. А она будет! Возможно, ее избранник не слишком похож на светлого рыцаря в белой броне со знаком Марэля на груди, но, сейчас не прикладывая не малейших усилий она ощущала теплые волны нежности и пьянящего счастья, исходящие от спящего мужа. Мужа... Эми шепотом произнесла это слово вслух, словно бы пробуя на вкус. Вкусно. Разве его можно не любить? А ведь совсем недавно она была слепа как лесной крот, не испытывая к сторнийскому принцу ничего кроме ненависти, разве что во время испытания... Эми помнила как противясь любой логике защемило сердце, когда Рик, казалось навсегда, исчез под водой. Неужели она любила его уже тогда? Глупо ревновала к Лексе и злила лишь затем, чтобы привлечь вожделенное внимание. Теперь это все неважно. Девушка улыбнулась и легко поправила выбившуюся светлую прядку. Во сне Рик выглядел куда моложе своих двадцати одного - почти мальчишка, а ведь скоро на этих хрупких плечах окажется пол мира. Слишком тяжелая ноша для одного человека.... Ей вовсе не хочется покорять мир, но она будет рядом - попытается радоваться его победам и не даст сломаться под тяжестью поражений...

           

            Эми снилась Аллари: Эвилл искренне поздравлял сестренку, отец, разодетый в парадные шелка, бурчал что-то о вреде для торговли войны с Лаконой, невесть откуда появившийся здесь Вэл (студент, подобранный капитаном в Криэране) задумчиво крутил в руках зеленое кольцо с гербом, восхищаясь красотами острова, и шептал, что если и родиться, то только здесь в Сторне...

           

            Внезапно девушка проснулась. Рика не было рядом, а темнота, казавшаяся густой как кисель мешала дышать. Где-то рядом послышались голоса и Эмилия сначала пошла. А затем побежала навстречу.

            - Чего ты хочешь от меня?

            Эми узнала голос Рика, но как? Что это все значит?

            - От тебя? Пока ничего, о чем мы не говорили раньше. Ничего, что ты не делаешь. Продолжай в том же духе. Просто...

            Высокий обернулся, заприметив гостью. Эмилия узнала его тотчас: тот, кто называл себя Повелителем ночи...

            Взмах рукой и Рик оказался совершенно беспомощен.

            - ...стань таким же как раньше, стань твердым как сталь. Сейчас не время для слабости.

            Рик исчез. А Повелитель с улыбкой острой как нож повернулся к Эми.

            - Где Рикард, что ты сделал?

            - Я не звал тебя, дитя. Признаюсь, я удивлен, что ты нашла дорогу.

            - Что ты сделал с моим мужем, мерзавец.

            - В прошлый раз, милая, ты не была так груба - этот человечишка дурно на тебя влияет. Но ничего, это пройдет.

            - Да как ты смеешь!!!

            - Успокойся, я не сделал ничего - просто вернул настоящего Рикарда Шарка. А последняя неделя... можешь считать ее сном или забавным экспериментом.

            - Лжец. Мне лучше знать, когда он был настоящим! Верни моего Рика!!!

            - Как трогательно. Пожалуй, я бы прослезился, если бы мог. Но если уж на то пошло, не я сделал мальчишку таким, не мне и исправлять. Мне он не нужен счастливым и нерешительным. Каждый из вас сделает то, что я сочту необходимым. ЗДЕСЬ ты можешь злиться на меня сколько угодно - но ТАМ Рикард Шарк останется "Стальным", а Грегор будет день ото дня слабеть по твой милости.

            Эми готова была на все, лишь бы стереть эту мерзкую улыбку.

            - Я не забуду. Я не дам тебе зделать из нас марионеток, превратить нашу жизнь в бездарную пьесу! Слышишь.

            - Не понимаю, зачем я вообще трачу на тебя время. - Зевнул тот, кто называл себя Повелителем ночи. - Ты ведь всего лишь человек, ты похожа на Нас, да, но и котенок напоминает тигра...Эмилия проснулась с единственной мыслью. Помнить! Ночной разговор. Помнить... Вот только что?

           

           

           

            Адриан Дэлон

           

            Лакона. Фалесса.

            6 день месяца Судов.

           

             Селина стала очень молчаливой и сдержанной, наверное, стоило гораздо раньше заставить ее написать отречение, тогда возможно не пришлось бы выслушивать ее постоянные жалобы и исполнять эти нелепые просьбы сделать ее лицо и тело моложе. Смешно, но старой королеве-регентше казалось, что если она будет вести себя тише воды, то о случившемся по дороге из Криэрана никто не вспомнит.

             В принципе для Адриана ничего не стоило сжечь эту нелепую бумажку, которую Иванэ подсунул регентше под угрозой смерти, что бы посадить Ярно на трон. Сжечь и отдать герцога Деннира, Конрада Тойе, Шаорина и всех прочих под топор горячо ценимого королевой Балзатара ле Джиффа. Наверное, Адриан так и сделал бы, если бы ему было хоть какое-то дело до этих интриг и даже собственного влияния при дворе. Скоро для них всех это не будет иметь значения.

             Адриан не помнил, когда почувствовал знакомый страх впервые, на турнире или раньше, королевский чародей давно ничего не боялся, разучился, да и не было в мире того, что могло устрашить мага. Не было до этих пор. Кто бы ни был на троне Лаконы, Селина, Ярно или кто другой, Империи не выстоять. Как и всем прочим....

           

           

           

            Ред Дир

           

            20 день месяца Судов. Полумесяц. Тил.

           

            Ред Дир с облегчением вздохнул, когда он вместе с Эвором и своими друзьями вступил в Тил.

            Здесь особый воздух, такой душистый и свежий, почти такой же как в Северном княжестве. Нет. О княжестве надо забыть. Его больше нет и больше никогда не вернуть. Не вернуть прежнюю жизнь. Хотя... Малые искры надежды еще теплятся в моей груди. Мы творцы своей жизни. Риган. Эта необычная девушка. Хм...Она сама толком не знает что ее ждет впереди. Что ж всему свое время. Всему свой час. И мой час настанет. Сейчас мне необходимо быть рядом с ней, поддержать когда понадобиться, и обязательно понадобиться. Я смотрю как она улыбается...Так беззаботно и весело, легко и просто. Для нее жизнь только начинается, а вот для меня она похоже заканчивается. Хотя разве это можно назвать жизнью? Существование. Приходится скрываться. Молчать. Терпеть. Но я не виню никого...так просто произошло. Теперь, спустя 4 года скитаний, а за эти годы я стал намного мудрее, у меня появилась цель. Радуга окрашивает небо лишь после дождя. И пока дождь сделал передышку. Появилась Риган, та кого я могу в полном праве назвать сестрой. Это милое существо не подведет меня, я знаю это. Но я отчаянный человек, как бы она не пострадала из-за меня. Крин. Славный малый. Он не даст мою маленькую сестренку в обиду. Пусть как она и задумала остается мальчуганом. Это даже забавно. Ммм. Как больно защемило сердце. Когда-то у меня уже была названная сестра... Синналла...За что у меня отобрали тебя? Я готов на все что бы вернуть тебя моя сестра. Вот уже 4 года подряд я не могу нормально спать. Я вижу твои сияющие глаза. Я вижу твою неуловимую улыбку. Тогда я был молод и глуп и не смог сберечь тебя. Я вижу плачущие лица моих друзей, отца, матери... Зилана, за что ты прокляла меня и мой народ? За что я несу эту ношу? В чем мы виноваты перед тобой? Веками лилась кровь, но ты создала нас такими,...Ты прекратила кровопролитие...уничтожив нас...Теперь надо учиться жить в другом мире. Это не так сложно. Я исправлю все ошибки. Я клякусь все исправить.

            Теперь я должен во всем помогать Эвору. Теперь у меня новая жизнь. Полумесяц мой новый дом.

            - Ред. Что с тобой?- взволновано прошептала Риган.

            - Я просто очень устал,- спокойно ответил странник и слез с коня, - Я бы хотел отдохнуть.

            - Эвор сказал, что мы будем жить в чертоге. Там уже готовят комнаты для нас, - перебил Крин, - пойдем Ред, а то на тебе лица нет. Риган, отойди в сторонку, видишь как ему плохо.

            Ред просто валился с ног. Он сам не понимал с чего он так устал и что такое накатило на него. Крин подхватил странника под руку и осторожно повел к чертогу. Риган взволнованно шла рядом.

           

            Когда Ред проснулся был уже вечер. Его тело опять было наполнено силами и кровь бурлила в жилах. Ред встал и быстро оделся. На улице было какое-то оживление. Первом на кого наткнулся странник оказался сам Эвор.

            Он отдавал какие-то распоряжение по поводу свадьбы.

            -О, ты уже проснулся, - обрадовался князь, - как хорошо. Я уже начал беспокоиться о тебе.

            -Все хорошо, я мало спал последние дни.

            Эвор похлопал друга по плечу и предложил прогуляться.

            Они медленно шли и разговаривали о своем, весело смеясь. Ред припомнил пару забавных шуток и у него заметно поднялось настроение. Он от души смеялся над рассказами друга и на душе было спокойно. Даже удивительно...

            - Славный ты человек, Дир, я рад что ты теперь со мной.

            - Служить тебе для меня великая честь.

            - Ред, прекрати эти глупые официальные речи. Мы друзья или нет?

            - Конечно, - рассмеялся странник. - Ты прав. Я хотел спросить тебя на счет твоих свитков. Ты думаешь мне придется...

            - Так, прекрати. Ты меня пугаешь...Сегодня все веселятся, завтра моя свадьба, а ты про дела. Я конечно ценю твое чувство ответственности и долга, ты всегда трезво смотришь на жизнь и это только плюс, но прошу не сегодня.

            Ред согласно кивнул.

            - Эвор,- послышался тихий женский голос.

            Мужчины обернулись.

            - Эни, вот и ты...- просиял Эвор,- Сиэнна, это мой друг и советник Ред Дир.

            Девушка робко взглянула на странника и тут же смущенно отвела взгляд.

            Но это мгновение Реду показалось вечностью, он будто окунулся в ее глубокие зеленые и время остановилось. Дыхание перехватило и сердце перестало биться. Перед собой он видел лесную фею, хрупкую, утонченную... Он смотрел на нее и не верил своим глазам. Казалось что если он шевельнется, то Эни растает в воздухе так же неожиданно как и появилась.

            - Эвор. Тебя все ищут,- на одном дыхании проговорила девушка и, как ожидал Ред, быстро убежала проч.

            Эта короткая встреча Реда выбила из колеи, он продолжал неподвижно стоять и вдыхать уже растворяющийся запах ее духов.

            - Ну что ж, тогда пойдем к гостям. Наверное Риган тебя уже обыскался, он так верен тебе.

            Ред молча кивнул и пошел за Эвором. Образ девушки не выходил из его головы. Он пытался вернуть себя в реальность, но это было не просто. Образ стоял перед глазами...

            -Ред. Мы с Крином обыскались тебя. А ты оказывается с князем.- радостно воскликнула Риган, подбежав к Диру.- Пойдем веселиться. Ты не должен пропустить это.

           

           

           

            Ардрик ле Нуаран

           

            20 число месяца Судов. Дорога от Криэрана к Полумесяцу.

           

            Мы неуклонно приближались к Княжествам. Я, как мог, тормозил наш вояж, но что я мог сделать, не возбудив в моих сопровождающих законных подозрений?

            С каждым шагом я мучался необычайно - ведь момент выбора становился все ближе. С одной стороны была Гильдия, о которой я уже привык думать как о моей второй семье. С другой была девушка, любимая мной уже пять лет; девушка, считающая меня чем-то вроде брата; девушка, верящая мне...

            Мои же спутники никаких моральных проблем не испытывали: Партридж пошло наслаждался процессом охоты, только иногда сетуя на простоту дела; Лодовико было практически все равно - это скорбное путешествие было для него чем-то вроде послеобеденной прогулки; ну а Рееф и Ирэна при любом удобном случае предавались неумеренному разврату с оттенком садомазохизма.

            Когда мы остановились на ночь в каком-то средних размеров городе и смогли разместиться в разных комнатах, я даже обрадовался - до того устал созерцать эту банду убийц (с другой стороны, чем я лучше-то?). С облегчением я осел на кровать и понадеялся провести ночь спокойно и без пакостных сновидений. Сновидений не было - реальность превзошла их все...

            В дверь забарабанили ногами. Изготовившись покалечить наглеца, я открыл. На пороге обнаружилась Ирэна в полнейшем дезабилье. Я опешил.

            -Ты чего?

            -А ты как думаешь, ангелочек? Пришла рассказать тебе сказочку на ночь... Или даже покачать твою колыбельку...

            -Я тебя об этом не просил!

            -А мне какое дело? Я хочу посмотреть, что ты прячешь за этой милой мордашкой, этими наивными глазками.

            -И ты думаешь, что можешь меня таким образом понять?

            -А это и есть лучший способ, ты уж мне поверь... Ты ничего-ничего не можешь сказать о человеке, пока не... попробуешь его.

            -Слушай, я о тебе много чего слышал, но разве у тебя вообще нет стыда?

            -Откуда? Его мне удалили, когда я была маленькой миленькой девочкой...

            -Ирэна, мне не до тебя...

            -Почему? Я тебе не нравлюсь? Или наш милый мальчик боится? Не бойся... Если хочешь, я даже спрячу коготки... Но ты много потеряешь...

            -Не уверен! Оставь меня!

            -Если тебе не нравлюсь я, то закрой глаза и думай о другой... Я так часто-часто делаю...

            -Это уже переходит все границы...

            -Думай о ней... Об этой маленькой выскочке-лесовичке... Я же знаю - она тебе нравится... Ох как нравится... Ты бы все отдал за неё - ну так представь, что я - это она...

            -Стой! Ничего ты не знаешь!

            -Нееет, милый мальчик, я все-все знаю... Ты ведь не убьешь ее - ты слишком... миленький, чтоб тебе этого захотелось. Зря, зря... Взять чью-то жизнь - это гораздо лучше, чем взять чье-то тело, поверь мне... Даже лучше, чем взять чье-то сердце...

            -Даже если и так, что ты будешь делать?

            -Ничего, милый мальчик, ничего. Это так занятно, так интересно...

            -Даже если я соберусь убить... тебя?

            -Тем более, птенчик... Это так интересно - быть убитой кем-то, кто тебе нравится...

            -Что!?

            -Ты ведь мне нравишься... Аж скулы сводит как нравишься. Такой белый, пушистенький... Не то что я, правда?.. Ты думаешь - мне все равно, с кем? Да, тут ты чуть-чуть прав... Только вот весь последний год, если надо закрыть глаза и представить кого-то другого, угадай, кого я вижу?

            -Неужели... меня???

            -Тебя, мой мальчик, тебя... Сначала думала, что мне просто интересно, очень интересно... Так уже бывало... Но нет... Не то, совсем не то... Думала - пройдет... Думала - сам попросишь... Думала - намеки поймешь... Но нет - слишком хороший, слишком верный мальчик...

            -Ну... Я не думал...

            -Да, ты-то знал, что Ирэна просто не умеет сдерживаться... Думал, это у меня придурь такая... Может, и придурь - но мне-то не легче! Я-то все надеялась... А потом этот чертов совет. Дурни все эти ничего не поняли, а я-то все поняла, мне-то все стало ясно. Я-то увидела, что ты ради княжны своей нас всех... Ну, и подумала - последний шанс, вдруг да получится? Хоть умру счастливой. А ты меня вот посылаешь...

            -Ирэна, прости...

            -За что? Все ведь понятно. И все равно - может, хоть последнюю просьбу уважишь, раз уж приговорил?

            -Последнюю просьбу!?

            -Ты не понимаешь? Впусти меня и забудь на одну ночь о своей княжне... Я хочу хотя бы раз побыть твоей. Понимаешь, я никогда не была чьей-то. Это они все были моими...

            -Зачем ты это делаешь? Ты же знаешь, что я теперь я не сумею отказать!

            -Зачем? О, просто мне этого хочется...

            Она поцеловала меня в губы... В первый в моей жизни раз.

            Мы вошли в мою комнату... Я неуклюже разделся.

            -Надо же! - проговорила Ирэна, - В точности как в моих снах...

            Она поцеловала меня снова, и мы опустились на постель...

            ...Когда я проснулся, она смотрела на меня и улыбалась совсем как мама когда-то...

            -Спасибо, Ардрик! Теперь ничто не имеет значения.

            -Но как теперь?.. Я же не смогу...

            -Сможешь. Теперь я знаю о тебе все... Ты многое обретешь, многое потеряешь, но выдержишь все. Под мягкой шкуркой у тебя железные кости. До свидания, мой мальчик! А быть может - прощай...

            Завернувшись в покрывало, она ушла, оставив ошеломленного меня созерцать потолок...

           

           

           

            Сильвия ле Нуаран

           

            20 число месяца Судов. Дорога от Криэрана к Полумесяцу. Лаверна.

           

            На западе не было ничего интересного. Все те ж мерзкие деревеньки, нудные крестьяне и прочая дребедень. Конь летел по дороге, распугивая всех проходящих мимо... Эх, не зря на него папуля столько денег угробил - вложение оказалось перспективным - небось-бы потом перепродал за семьдесят тысяч...

            Интересно, насчет чего он сейчас больше переживает? Насчет коня или насчет меня? Вопрос, конечно, интересный... Скорее всего, таки коня.

            Итак, на исходе второй недели у меня кончились запасы еды - а радикально и насовсем похудеть в мои планы не входило. Пришлось воровать. Ну - это так называется воровать - на самом деле, мы - люди Крови и Чести, можем брать у крестьян все что захотим - ибо - нам сам Марэль дал такое право. Но брать все же пришлось тайно - крестьяне, они же все поголовно неграмотные, правил не понимают, еще выпорют почем зря, потом попробуй объяснить...

            Таким образом, бедный петух нашел свое упокоение в моих нежных руках. Он был вкусный. Утолив свой голод, я решила осмотреться - где я в итоге оказалась?

            Деревенька называлась "Лаверна". Хмм... Не знаю такую...

            На обочине кто-то старательно удерживал изгородь от падения. Хы... Зачем, столько пить?

            - Эй, уважаемый? - я остановилась перед ним, лошадка замерла - и почти не дышала. - Здесь есть что-то типа городского поселения?

            Тот мееееедленно посмотрел в мою сторону.

            - Ты ч-о, крсвица, хочшь?

            - Город, говорю, здесь есть по-близости?

            - Грыд? Горыд есть... Тривырт, Тривырт назвытся... К востку...

            - Ну, спасибо. Утешил, - я улыбнулась. - Прощай, может, свидимся еще...

            Итак, "Тривырт" или как его там, ждал моего сиятельного появления.

           

           

           

            Rigan

           

            Лакона. Западный Тракт (по пути в Тил).

            2 день месяца Cудов.

           

            На второй день пути Крин взялся учить своего оруженосца владению мечом. Первые уроки - парирование ударов.

            - Если эти удары наковальней - битва, сударь, то может мне сразу прыгнуть от вас на дерево? - с трудом переводя дыхание после парочки упражнений, вымолвила Риган. - Оттуда мне даже лучше видна слабина в ваших доспехах.

            - На исходную, - коротко сказал Крин. - Я не вкладываю никакой особой силы в удар. Просто тебе надо научится отбивать его не только подставляя свой клинок, но и вкладывая в ответный выпад - силу своего тела и душу.

            Вот и все наставления. И снова кружение по поляне, очень похожее на танец, смертоносный танец. Но сосредоточится на тренировке Риган мешали воспоминания...

           

            Риган была возмущена до глубины души: "На кой мне лошадь?!!! - в очередной раз падая с этого средства передвижения, думала она. В ответ на ее предложение - пойти рядом с ними пешком, Крин лишь указал на спину ее лошади, а Ред мило усмехнулся. В конце концов последний решил, что синяков на данный момент хватит и...

            -Я удивлен. Оказывается он бывает в ярости. Бедная лошадь, - прошептала Риган.

            -Да уж, - согласился Крин, наблюдая, как Дир усмиряет лошадь. - Ты уже собрался?

            - Я? Сударь, да мое хозяйство - это лук, да колчан со стрелами... Ну вот еще эта лошадь, - хмуро глядя на приближение присмиревшей "части хозяйства", ответила Риган.

            - Ничего. Скоро у тебя появится еще кое-что, - со странной усмешкой, обронил Везем.

            - Например?

            - Меч и доспехи.

            - Шутите?

            - Нисколько. Сам возьмусь обучать тебя, малыш.

            Девушка хмыкнула, покрутив головой, словно пытаясь избавится от чего-то мешающего: "Точно - шутит!" А в голове появился странный шум: чей-то смех, потом вскрик, тихий шепот.. Риган прижала руку ко лбу: "Да что это?! И голос... девичий голос - я слышала где-то. Совсем недавно. На карнавале..." Ей вспомнилось счастливое лицо с мятежными глазами, в которых плескался вызов всему миру.

            - Сударь, разрешите мне чуть-чуть пробежаться? Я мигом.. Просто от борьбы с этой лошадью ноги устали - их нужно оживить чем-то более привычным.

            Подъехавший Ред удивленно возрился на нее, но умоляющий взгляд решил все. Они с Крином обменялись взглядом:

            - Хорошо. Но недолго.

            - Да, сударь! Как можно, сударь!

            Риган быстро бежала по улице, вся отдавшись собственным ощущениям. Ее тело само решило за хозяйку, когда руки подняли ее на дерево, росшее во дворе красивого и величественного особняка. Девушка прижалась к его стволу, прося древней защиты. Губы чуть слышно шевелились: "Великая сила - Сила Стихий... Снова это ощущение опасности. И страх. Стихии, защитите меня от самой себя". Ствол чуть слышно гудел, живя собственной жизнью и через пару мгновений перед крепко зажмуренными глазами Риган перестали мелькать туманные образы и вспышки. Напряжение отступило. Девушка открыла глаза и осмотрелась: "Разумеется.. оказаться в простом дворе, у милых и добрых людей - это уже предел моих мечтаний. Мне надо именно там быть, где легче всего схлопотать по шее. Например, в непосредственной близости от дома герцога... Хммм? А эта юная особа - его дочь, вероятно. Эти янтарные глаза я уже видела. На ристалище и на карнавале. Мельком правда. Да! Она была с той девушкой..." Мысли Риган были прерваны тихим окриком:

            - Эй, ты что тут делаешь?

            "Упс..." - она опустила глаза и увидела, что юная девушка о которой она вспоминала стоит прямо под деревом.

            Риган мигом кувыркнулась, повиснув вниз головой и зацепившись согнутыми ногами за ветку:

            - Юная леди, не пугайтесь и не сердитесь на бедного парня. Я всю свою жизнь провел в лесу, сейчас мне предстоит путешествие в этот самый лес, но каким варварским способом - на лошади! Вы можете себе это представить, юная леди? Я - нет. Причем уже сейчас я должен быть в пути, но испросил позволение на небольшую отлучку.. А ваше дерево. Оно такое чудесное, так напоминает мне стариные деревья моей родины. Оно дает силу, юная леди. И, вы простите меня, но я сам не понимаю что меня вознесло так... высоко, - Риган произнесла это все быстрой скороговоркой, не давая перебить себя.

            Девушка внизу рассмеялась, разглядывая висящего вниз головой парня:

            - Ничего. Ты справишься, парень. Такой как ты не пропадет. И даже с лошадью справишься. В крайнем случае - заболтаешь ее, - продолжая улыбаться, ответила Иллиана Броснэ. А это была она. - Мне кажется, что я тебя где-то видела.

            - Правильно, моя леди. Карнавал, - Риган в свою очередь улыбнулась. - Вы там были с друзьями. Кстати, вы кажется знакомы с еще одной очаровательной девушкой, она так танцевала в ту дивную ночь. Была подобна волшебному цветку - ночной фиалке. На его аромат идешь, а увидев его не устаешь удивлятся красоте и соразмерности лепестков и цветов. Мне очень хотелось бы, чтобы она была счастлива всегда... Как в ту ночь.

            Иллиана вздохнула.

            - Ой, леди, мне уже пора с вашего позволения, но ваш вздох - так печален. Он наполняет мое сердце какой-то грустью. Не печальтесь, леди. Все будет хорошо. Я верю в это. А если вы увидете свою подругу, то, пожалуйста, передайте ей вот это. На счастье.

            Риган достала из-за пазухи одно из своих сокровищ: маленькую брошку в виде цветка фиалки. Она получила ее в награду от кузнеца в одной деревеньке, подстрелив для его семьи парочку лис, которые воровали цыплят с завидным постоянством. Брошка была сделана из удивительного, серебристого металла, кузнец сказал, что обычно из него куют чудо-мечи, но однажды ему приспичило сделать брошь. Вот такое украшение и упало в протянутую руку Иллианы и она опять улыбнулась.

            - Прощайте, леди, - ловко перескакивая по ветке и уже скрываясь по другую сторону забора, сказала Риган.

            - Удачи тебе, лесной стрелок, - тихо откликнулась Иллиана...

            Через десять минут Риган уже выезжала со своими друзьями из приютившего ее ненадолго города. Левая рука поминутно прикасалась к правому запястью, где находилось еще одно ее сокровище: витой браслет, доставшийся от старушки, которая воспитывала ее с детства. Риган сильно задумалась и лишь пристальный взгляд Реда пробудил ее. Она улыбнулась:

            - Все хорошо, Ред. Кроме этой лошади, - ворчливо добавила она.

            - То ли еще будет, - лаконично добавил Крин, ехавший чуть впереди.

            Ред улыбнулся, бросив внимательный взгляд на браслет:

            - Он прав.

            Риган скривила мордочку и чуть поторопила своего скакуна:

            - Я еще не придумал ей имя.. Но в голову ничего не идет.

            - Как насчет - Ласки?

            - Это она-то ласковая?!!!

            - Нет, это ты будешь с ней ласковым и животное с радостью станет твоим другом и ответит взаимностью, - веско ответил Ред.

            Риган фыркнула, но согласилась и, склонившись к голове лошади, произнесла:

            - Тебе нравится имя - Ласка? Если да, то дай хоть какой-нибудь знак.

            Животное вскинуло голову и темный глаз с лукавинкой покосился на своего седока.

            - По моему она хитрит, - вынесла свой вердикт Риган.

            - А по моему ты ей нравишься, несносный, - заметил Крин.

            - Значит - Ласка, - подытожил Дир....

            Риган пропустила удар и тренировочный меч ощутимо опустился на ее правое плечо. Девушка охнула и невольно упала на одно колено.

            - На сегодня достаточно, тем более, что пора в путь, - подавая оруженосцу руку, сказал бьеринг.

            - Может я пешком пойду, - в который уже раз попросила Риган, пытаясь поднять нывшую руку.

            Везем покачал головой и за шкирку поставил своего оруженосца на обе ноги:

            - Привыкай, парень. Да и смешны эти нагрузки.

            - Кому-как, - пробормотала Риган с трудом забравшись на Ласку, которая повернула голову, проверяя в седле ли ее хозяин. Риган угостила умное животное сладким хлебцом, которым для этих целей снабдил ее Ред. Она поехала рядом с ним, молчаливо потирая натруженную руку.

            - Синяк будет, - тихо сказал Ред, даже не поглядев в ее сторону. - Может надо рассказать ему всю правду.

            - Это слишком скучно.

            - Будешь веселится, пока он тебя до полусмерти не изведет своими тренировками? Он-то делает расчет на парня..

            Риган фыркнула, собираясь что-то сказать, но тут к ним приблизился Эвор и попросил Реда о разговоре. Девушка даже о боли забыла, загоревшись любопытством, но они отъехали в сторону.. Путь продолжался. По словам дружиников скоро они приедут в лесные чертоги..

           

           

           

            Илиана ле Броснэ

           

            Лакона. Криэран.

            6 день месяца Судов.

           

            С отбытием королевы Криэран стремительно пустел. Знать, подобно стае перелетных птиц, уезжала в столицу. Купцы и знатные иноземцы отплывали на сторнийских судах в свои земли. Закончились пиры и народные гулянья. Даже менестрели, циркачи и бродячие актеры торопились покинуть город.

            Непрерывно жалуясь на скуку и невозможность быть далеко от царственных глаз, тетушка, к огромной радости троих ле Броснэ, отправилась в столицу вместе с одной из своих "дорогих" подруг. Впрочем, для присмотра за ними был оставлен дядюшка, но этот спокойной и флегматичный мужчина ничуть не стеснял своих племянников. Не радовало их троих только одно - им предстояла разлука. Во время пира в честь окончания турнира Селина в скольз заметила, что девушке возраста Илианы не должно жить в глуши Крессо. Это заявление с радостью было поддержано Мириам. Илиана чудом сумела уговорить тетушку оставить её в Криэране до выздоровления Арно. Пожелание королевы Илиана поняла однозначно: Селине нужен заложник от семьи Броснэ. Естественно таким заложником не мог стать ни один из её братьев. И Корвин, и Арно в итоге могли оказаться в свите Ярно, что совсем было королеве не на руку. А так в распоряжение Селины оказывалась беззащитная девушка. И замужество, устроенное королевой, могло оказаться отнюдь не за горами.

            Илиана со всех сторон обдумывала эти мысли. Все чаще вспоминалось ей глухое отчаяние в глазах Мирты.

            - У тебя нитка запуталась? - Тихий голос Корвина вывел Илиану из задумчивости.

            Илиана почти невидящим взглядом скользнула по куску темного бархата, которому предстояло превратиться сагум.

            - Нитка... - автоматически повторила она за братом.

            - Илиана, тебе плохо? - Корвин заглянул ей в лицо. - Оставь свою вышивку, и пойдем на воздух.

            Илиана молча отложила тяжелый бархат и оперлась на руку брата. У входа из дома служанка накинула Илиане на плечи мантию. Некоторое время брат и сестра молча шли. Постепенно безучастность и плохие предчувствия стали покидать Илиану, и она заметила, что Корвин внимательно наблюдает за ней.

            - Спасибо, что решил вытащить меня из дома.

            - Ты стала похожа на тень. Я уж решил, что ты так и иссохнешь, вышивая сагум, а с последним стежком порыв ветра развеет тебя как туман. - Попытался пошутить Корвин.

            Илиана не весело улыбнулась.

            - Лучше бы так и случилось. - Илиана не произвольно сильно сжала руку брата. - Корвин, я не хочу участи Мирты ле Тойе. Я вынесу свадьбу, а потом... Лучше яд или кинжал! Я не смогу выйти замуж за такого Сканти, смириться, стерпеть...

            - Илиана, тебя ещё никто не выдает замуж!

            - А зачем я тогда Селине в Фалессе?

            - Но ты ещё не там. Я... Мы... думали об этом. В общем, я завтра еду домой, поговорю с отцом, он что-нибудь придумает. Вы с Арно останетесь. Дядюшке по-моему абсолютно все равно когда ехать в Фалессу через месяц или через два.

            - А если отец...

            - Даже и не думай так! Отец тебя обожает и не отдаст какому-то старому мерзавцу, пусть даже три Селины хотят этого!

            - Корвин, это навлечет на нашу семью...

            - Что навлечет? Мы итак в опале! Хуже, мне кажется, уже не будет.

           

           

            Франциск ле Шаорин

           

            10 число месяца Судов. Лакона. Фалесса.

           

            Франциск откинулся на спинку стула и задумался.

            Итак, власть Селины пала - не поддержанной никем, узурпаторше осталось только сожалеть о потерянном. Ярно уехал в Полумесяц на свадьбу князя, а Делон продолжает делать вид, как будто ничего не случилось. Несомненно, что-то замышляет, и, судя по всему, ничего хорошего...

            С ним что-то надо делать и делать срочно. Да, ле Амарра сумел с ним договориться, но доверять Адриану нельзя, нельзя... Несмотря на то, что случилось, несмотря на те документы, которые у него были, все-таки он продолжал молчать... Франциск даже не мог предполагать пределов его силы, магической силы... вот, что было плохо...

            В остальном все было замечательно... Оставаясь сейчас первым министром - в отсутствие Ярно он, чисто фактически, становился первым лицом в государстве... Королем на час... Тени его побери, Ярно дорого заплатит за это! Власть - вот что манило Франциска, власть над людьми, над армиями и над деньгами... Все это было у него тогда, сейчас, но так мало, лишь частично... А любая частица стремится стать целым...

            Королева Долины Анна и ее свита переехали в Фалессу. С ними тоже было необходимо договориться - для осуществления задуманного... И, конечно, Леди Ри... Франциск так и не понял, что произошло тогда... Почему через столько лет, его самоуверенность была поколеблена... и он был вынужден почти бежать... спасаться... Теперь при встрече с ней он сразу начинал чувствовать себя неуютно, словно не был сам собой... Но его все равно влекло к ней, словно к наваждению...

            В дверь постучали.

            - Войдите, - Франциск поднял голову от бумаг, закончив дописывать приказы.

            В дверь вошла, не поднимая взгляда, юная девушка, с золотистыми вьющимися волосами, столь необычными для Лаконы...

            Ле Шаорин вопросительно поднял бровь. Если ее пропустили к нему, значит у нее какое-то важное дело. У такой крошки? Занятно...

            Она тихо подошла, таки не подняв взгляда.

            - Чем могу помочь? - Франциск приветливо улыбнулся.

            - Мое имя Иветта ле Ласноу... Вы, наверное, помните моего отца...

            - Аудракел ле Ласноу? Конечно, знаю... - Франциск почти догадался, зачем она пришла... ле Ласноу - была одной из многочисленных "опальных" семей при Селине, которая тем не менее не принадлежала к "друзьям" Ярно ле Фалесса. Теперь престол у него, и вот многие надеются вернуть себе расположение власти - а Франциск считается третей стороной. Его собственный отец считал ле Ласноу ненадежными, гордыми, заносчивыми и своевольными... Они были богаты, в отличие от ле Шаоринов, и их, в том числе, ненавидел когда-то юный Франциск...

            А теперь Иветта ле Ласноу сам пришла к нему - просить милости. У судьбы все-таки есть чувство юмора - ведь, те, кому кто когда-то терял все по кусочкам - земли, уважение соседей, теперь могут дать это тем, кто тогда был наверху. Аудракел ухитрился вызвать неудовольствие Селины, а теперь маленькая Иветта отплатит за его ошибки. В такие минуты Франциск чувствовал себя избранником Судьбы. Он будет вершить заслуженный суд...

            Все эти мысли пролетели в мгновение.

            - Конечно, знаю... - Франциск кивнул. - Так что случилось?

            Итак, все было верно. Аудракел оставил этот мир чуть более полгода назад. Семья Иветты - еще шестеро детей и мать, почти безумная... Они в отчаянном положении, и если бы они смогли бы снова вернуться в Фалессу... А он, Франциск ле Шаорин, сказал бы свое слово перед троном... Тогда...

            Ле Шаорин улыбнулся.

            - Милое дитя, ты, наверное, понимаешь, что в этом мире ничего не происходит просто так... Твой отец совершил серьезный поступок, и как сказал Марэль, грехи родителей, падут и на детей, так что все придется исправить тебе и твоим младшим братьям...

            Иветта побледнела. И отступила на шаг.

            - Я не понимаю о чем Вы...

            Франциск разозлился. Как же, не понимает... Все давно поняла, просто строит из себя недотрогу.

            Встав из-за стола, он сделал три быстрых шага в ее сторону, тут же схватив ее за руку.

            - Слушая сюда, - почти прошипел он. - Твой брат должен попытаться убить одного человека. Этот человек - глава ордена Солнца Адриан Делон...

            Иветта приглушенно вскрикнула. Да, проклятый колдун давно стал страхом всей страны. Будет только благом с ним покончить.

            - Будет лучше, если он возьмет кинжал... - продолжил Франциск. - Если он сделает это, можете считать себя реабилитированными на веки веков. Ярно, я думаю, также ненавидит его, как и я. Как и все мы...

            Иветта смотрела прямо на него. В ее глазах бездна ужаса. Она полагает, что ее брата сожгут на месте. Или даже что похуже... Не зря же думают, что Делон занимается некромантией. Но страх, страх перед голодной смертью перевесил любовь к брату. Все, вы, люди одинаковы...

            - Помни, что у тебя еще пятеро братьев... - Франциск дернул ее, подтащив к себе. - Если о нашем разговоре кто-то узнает...

            - Я никому не скажу... - пискнула она.

            - Конечно, не скажешь... - Франциск рассмеялся ей в лицо. - Как не скажешь и о том, что произойдет здесь в ближайшие полчаса...

            Через час заплаканную Иветту ле Ласноу, дочь графа Аудракела ле Ласноу увозила карета. Ее брат сделает, то, что повелел Франциск ле Шаорин, когда-то никто, а теперь ставший Всем.

           

           

           

            Виктар

           

            5 день Судов. Город А'грес

           

            Только что я проводил Селену до дома и теперь иду по главной улице А'греса. Моя походка тверда и уверенна. Жители завидев меня из далека радостно приветствуют. Года через два я буду властителем. Я уверен в этом. Выборы это всего лишь формальность, глупая трата временя. Хмм. Я вижу перед собой цель и всегда ее добиваюсь, любой ценой. За это меня и любят. А мой глупый отец-бездельник. Что он сделал для города? Давно пора от него избавиться. Надо лишь чуть-чуть выждать и все пойдет как надо. Под моим командованием армия не будет скучать.

            Я жажду крови. Дело даже не в том что я не люблю этих жалких людишек, дело в мести... Этот глупый, совершенно никчемный закон просто добивает меня. Нам запрещено убивать, нам запрещено отвечать на удары...Но мы должны защищать себя? Что эти отвратные, бесполезные люди думают о себе? Что они сильнее и власть над миром в их руках. Ха. Что ж это мы еще увидим.

            Вы скажете что я жесток? Нет, вы не правы. Я чудовищно жесток. Высокомерен? Ха! И еще раз ха! Я знаю что лучше для моего народа. Так же как я думают очень многие...И мы добьемся своего.

            Мои мысли были прерваны моим любимым братцем.

            -Виктар, тебя искал Ласкон.

            Меня прямо воротит от его милой мордашки. В кого он пошел. В наших жилах кипит кровь зверя...А он будто крысеныш, только что явившийся свету. Парню уже 17 лет, а его любая девчонка побить может. Кого из него вырастили? Сколько сил у меня ушло на то, что бы обучить его стрельбе из лука. Все бесполезно. Сидит за своими книженками днями и ночами и смеет других учить. Нет уж, я свое отучился.

            -Спасибо, Сабран.

            Я ответил очень спокойно и сдержанно. Нельзя показывать народу мое недружелюбие к брату. Я должен быть снисходителен к умолешенным. при этой мысли на моем лице появилась довольная ухмылка.

            -Надеюсь ты не наделаешь глупостей?-донеслось мне в след и я льшь довольно улыбнулся.

            Путь мой лежал с восточной окрайне города. От туда еще около получала ходьбы и я на месте. Там меня уже все должны ждать...

            -Ты чего опыздываешь?

            -Селену провожал.

            Сабран недоверчиво посмотрел на меня. Чтож он отличный воин. Любого одной левой положит. Но в жизни мало смыслит, мне его даже жале стало.

            Я, Ласкон и еще около 15 дюжих парня стояли на небольшой поляне. На это место можно выйти только по хорошо спрятанной тропинке. Здесь нам никто не помешает решать государственные дела.

            -Виктар, все готово.- громко сказал Карем.

            -Тогда и начнем.

            Двое удалый парней скрылись в небольшой постройке и вернулись уже через пару минут. Они тащили за собой сопротивляющегося человека. Именно Человека.

            Гостя поставили по среди поляны, что бы все могли им налюбоваться.

            Хм, на этот раз игра у нас будет интересной.

            Это был здоровый деревенский мужлан. Большой, сильный. Прямо слюнки текут. Все как и я были в ожидании.

            -Ты охотник, ты охотился в здешних лесах и убивал беспомощных животных. Ты приговорен к смерти!- спокойно произнес Ласкон.

            Вины оживились.

            Мужик с силой вырывался из цепких рук, но у него ничего не выходило. Его безумные глаза вертелись как сумасшедшие. Он был готов к тому что все эти 17 молодцов достанут мечи и кинжалы и разделают его на месте. Но он ошибался.

            Я чувствую его страх. И каждый из моих друзей его чует. Ну что ж не долго ему осталось.

            - Меня зовут Виктар Ар Агрес Волколак. Мы сделаем тебе милость и не убьем. Сразу. Мы справедливые оборотни...

            Я видел как лицо мужика искривилось. Он был до смерти напуган. Но это только к лучшему, теперь он будет быстрее бежать.

            -Так вот,-продолжал я,- теперь ты жертва. Даем тебе час. Потом начинаем погоню. Беги куда хочешь и так быстро как можешь. Мы будем искать тебя и если найдем, то смерть не заставит тебя долго ждать.

            Оборотни мои собратья звонко и довольно рассмеялись. Я же только довольно улыбался. Да еще большего эффекта пятеро моих волколаков обернулись свирепыми волками и зарычали на мужика.

            Тот в последний раз взглянуло в мои глаза и с криком бросился в гущу леса.

            Время пошло...

            (продолжение следует)

           

           

           

            Вейтр

           

            5 день Судов.

           

            Дерево не откликалось на зов... так бывало и раньше, но ни тогда, когда помощь была так необходима. Смуглолицый парень глубоко вздохнул и продолжил свой путь... куда? Туда, куда ведет судьба...

            ... Странный человек подхватил его и потащил в не менее странный дом. Перед глазами парня мелькало: кровь, деревья - кровь, жизнь - смерть... Вейтр вздрогнул всем телом и устремил свой взор на престарелого мужчину:

            - Я должен сказать, - тихо прошептал он. - Люди становятся дикими зверями, хоть их сила и увеличивается, но они убивают себе подобных.. Я...

            Вдруг яркие глаза... Второй раз в жизни Вейтр видел такие... нет эти ярче: звезда.... В его голове пронеслось и снова пропало. И только одно запомнилось и свершилось: "Я их запомню навсегда... и найду."

           

            8 день Судов.

            Открыв глаза он увидел темный потолок на фоне которого висела чья-то ладонь, юноша сделал движение, пытаясь поднятся и смахнуть руку, а может

            и потолок. Не тут-то было. Из груди вырвалось звериное рычание.

            - О.. Ты поправляешься, мой друг.

            Вместо руки появилось лицо и Вейтр поразился тому насколько оно было изуродовано шрамами.

            - Кто ты?

            - Ай-яй, забыл значит... все забыл. А я тебя лечил не для того, чтобы ты забывал.

            - Слушай, старик, я был без сознания, но теперь я тебя запомню.

            Лицо закивало, усмехаясь:

            - Ты меня не забудешь. Он пришел в себя, Шаран-ка, - обратился старик в сторону.

            Карие глаза Вейтра наткнулись на еще одно лицо. Глаза этого существа изучали лежащего парня так, словно перед ними была исчерканая книга. Юноша скрипнул зубами:

            - Я вам благодарен за помощь, но подобное внимание к мне - начинает меня бесить.

            - Он великолепен, правда, Шаран-ка, - захихикал старый дед.

            - Незнакомец, должен тебе сказать, что мой взгляд - взгляд лекаря. Попав к нам ты даже не имел сил преобразится и твое сознание мутилось. Магическая атака опаснее, чем десяток простых атак.

            Вейтр закрыл глаза, припоминая, но тут же прохладная ладонь легла на его лоб:

            - Не сейчас, незнакомец. Сейчас ты пообедаешь с нами. Лоок, помоги ему поднятся и проводи к столу.

            Подобной слабости он уже давно не ощущал, поэтому решил позволить руководить собой до поры до времени. Старый, постоянно чему-то ухмыляющийся Лоок помог Вейтру поднятся и пройти к огромному столу, вокруг которого горели факелы. Парень вздохнул, усаживаясь за стол: "Семейный ужин.. ха!" Но тут до его слуха донеслись чьи-то быстрые, чуть слышные шаги. Глаза инстинктивно отыскивали источник этого шума. И Вейтр замер: "Я уж подумал это был сон.. " Перед ним стояла стройная, вся как натянутая тетива готового к бою лука, девушка.

            - Знакомься. Моя дочь - Селена-Луна.

            Вейтр по обычаю приложил правую руку к груди, словно протягивая сердце на вытянутой ладони:

            - Вейтр Крил.

           

           

           

            Кассандра Ферран

           

            5-й день месяца Судов. Лакона, Криэран, особняк ле Тойе.

           

            Кассандра на мгновение замерла перед дверью. Каждый раз, примеряя на себя новую роль, она старалась, чтобы все в ней соответствовало новому образу. Итак, одежда - то что надо, в меру провинциально и скромно, из жуткой добропорядочной прически ни волоска не выбивается, глаза скромно опущены. Проблема была в том, что на окраинах Лаконы она чаще всего изображала даму из столицы, и там ей прощались и излишняя раскованность и любопытство, а здесь все наоборот. Самая сложная затея, но она того стоит. Похоже, цель они выбрали правильно, у этого Тойе денег должно быть столько, что он даже не заметит, если их часть перейдет к другим людям. О самом графе за эти дни разузнать удалось не то чтобы много. Вдовец, двое детей, сын в королевской гвардии, дочь недавно вышла замуж и переехала в столицу. Граф живет уединенно, никаких грешков, вроде шастанья по ночам к отзывчивым вдовушкам или пристрастия к азартным играм за ним не водится. Наверняка какой-нибудь книжный червь, погруженный в совершенно иные сферы...

            Первым сюрпризом было то, что на книжного червя граф Конрад ни капельки не походил. В кабинете ее встретил высокий, уже седеющий мужчина с гордой осанкой и острым взглядом пронзительно зеленых глаз. Смущение и замешательство у Асси получились почти что неподдельными. Он молча указал ей на кресло, а сам отошел к окну. Быстро оглядев комнату, Асси заметила, что письмо Ульриха, она его увидела сразу, на нем была очень приметная печать, было просто смято в комок и валялось у ножки стола.

            -Итак, мой брат умер, - прервал молчание Конрад. Асси молча посмотрела на него. Пожалуй, заготовленную манеру поведения придется изменить. Кружевной платок был под рукой, но этот человек вряд ли оценит, если перед ним будут заливаться слезами, так что помолчим, подождем. Граф, наконец, соизволил посмотреть на нее.

            -Сударыня, я хочу, чтобы вы поняли мои слова правильно. Ульрих совершил глупость, огромную и нелепую, к тому же благодаря его... геройствам вся семья оказалась в ужасном положении. И он в большой степени заслужил свою дальнейшую судьбу. Поэтому я надеюсь, вы понимаете, что нам здесь очень не хотелось бы много о нем говорить.

            "Мне бы еще знать, что именно совершил Ульрих... Ладно, выясним и это, позже. Пока ясно только, что у этого человека одно чувство точно есть, и это - гордость. Сыграем на ней."

            -Господин граф, я просто посчитала, что вы, как единственный родственник Ульриха, должны знать, что с ним случилось. Но если вам так неприятно все, что связано с вашим братом...- недоговорив, она стала подниматься. Ага, поморщился!

            -Кассандра, вы здесь не гостья, а член семьи, и вы можете оставаться здесь, сколько пожелаете. Он был моим братом, этого не изменить, а я привык отдавать все долги. К тому же, мне кажется, Ульрих хотел, чтобы вы остались жить здесь. Но это мы обсудим позже, если вы не против. А пока располагайтесь, встретимся за ужином.

            Асси опомнилась, только оказавшись за дверью. Вот так, значит. Вас позовут. Если пожелают. Хорошо, нам не привыкать. Вежливо поблагодарив слугу, показавшего ей ее комнату, Асси пнула пару раз подушку, и немного успокоившись, начала готовиться к ужину.

           

           

           

            Гунла

           

            7-й день месяца Судов. Фалесса, Лакона.

           

            Мирта крепко спала, подложив ладонь под голову. Утренний сон самый крепкий... спи спокойно, девочка моя. После всего случившегося Мирта наотрез отказалась занять спальню и приказала стелить ей в кабинете. Ко всему прочему, то, что он вчера рассказал, рассердило ее еще больше. Они ругались полночи, точнее, говорила в основном она. Почему они с отцом взяли на себя право расписывать ее жизнь, как он мог ничего не сказать ей раньше, и теперь уж она способна сама отвечать за себя и жить так, как ей хочется, а не так, как нужно другим. Гунла молча ее выслушал и спокойно ушел, понимая, что в ней говорит не столько искренний гнев, сколько напряжение от произошедшего и детская обида на всех. Можно было бы переубедить ее, но пусть девочка сама подумает. Взрослеть всегда трудно. Со всем, что не касалось лично ее, Мирта справилась неплохо. Выдержала все визиты, ответила на все вопросы. И твердо взяла дела Сканти в свои руки. Вечером она объявила слугам, что порядки, заведенные ее мужем, отменяются, и если кто-то пожелает уйти, она не будет против. Большинство слуг после этого были готовы для новой госпожи на все. С теми же, кто решил уйти, прихватив с собой часть фамильных ценностей, Гунла потолковал отдельно. Как сказал ему Теодор, плакать по ним все равно никто бы не стал. И Теодор же пообещал регулярно сообщать, что творится в Фалессе и помогать Мирте. Гунла ему объяснил, что потребуется сначала. И скоро уже по всему городу будут рассказывать о несчастной юной графине, обреченной стать женой ужасного Сканти, и ее отважном брате. Это самое малое, что можно сделать сейчас для этого остолопа Нико, остальное - дело времени, как только Ярно займет трон, за молодого Тойе можно не беспокоиться.

            Мирта что-то пробормотала во сне. Сколько еще ей будут теперь сниться кошмары? Долго, очень долго. И тут он ей не сможет помочь. Все зависит только от нее. Карлик нежно, едва касаясь, провел рукой по ее светлым волосам. Ему пора уезжать и лучше всего не прощаться.

           

           

           

            Шань

           

            7 число месяца Судов. Кораль плывущий из Криэрана на Сторн.

           

            Не составило никакого труда проникнуть на корабль. Шань притворился одним из людей Кимрян-бея, и никто ничего не заметил, ни пока они находились в порту ни далее в морском путешествии.

            "Все что видимо - не важно, важна суть вещей" - так говорил Йань-Нен, и в этом случае он был прав. Хотя он совсем не был похож на лирийца, все думали, что он лириец, и не почти обращали на него внимания. Никто не задался вопросом, что он тут делал...

            Сторн был все ближе. Шань знал, что сейчас один из них, таким же путем переправляется в Лирию. Знамения становились все явнее, и надо было разобраться, что происходит. Йань-Нен говорил, что возвращаются старые силы, а спираль мира переходит на новый виток. Возможно...

            Что он найдет, там, на Сторне? Сейчас не ясно, но вскоре все станет явным. Суть действительно важна. А суть происходящего укрыта там, вот это довольно точно.

           

           

           

           

            Мист ле Нуаран

           

            Все вверх и вверх по Салерне...

            Торговля шла ходко, денежки текли и текли... Правда, для отвода глаз и покупать всякий хлам пришлось, но это уже детали.

            Я все разбирал свою жизнь...

            Турнир я проиграл совершенно правильно. Во-первых, оружие. Щит - это не наш метод, как и тяжелый и тупой, как Ярно Фалесс, меч. Во-вторых, доспех. Бригант - это, конечно, хорошо, но нужной скорости все равно не дает. В-третьих и в-главных - Крин...

            Как-то я слышал такую фразу: "Любой проигранный нами бой считается нечестным". Так вот - это не про меня! Я имею слабость считать себе великолепным бойцом, и если кто-то сумел меня победить - значит, это ну очень крутой типус!

            Хотя... Тут я б еще посмотрел. Если б все было как три года назад, в Квайдане... Твои собственные мечи, ветер под тонкой рубахой, хвост струится за непокрытой головой... И бой только насмерть. Без судей. Без правил.

            Квайданцы вообще понимают, что в настоящем бою правил нет и быть не может. "Нена-стоящие" бои они, к слову, презирают и признают только при обучении.

            Сторнийцы уже не считали меня просто грузом, пусть даже и ценным - в конце концов, у меня был некоторый опыт плавания, пусть и не матросом. Как я им обзавелся - отдельная история.

            Есть на побережье, примерно посередине между Фалессой и Криэраном, одно интересное заведение - каторжная тюрьма Лонгинус. То еще местечко, но речь не о нем: В море пря-мо напротив тюрьмы есть крохотный островок Зеро. Это - тоже тюрьма, но армейская. Притом там сидят далеко не простые солдатики, сходившие в самоволку, а реально опас-ные люди. То есть, если ты не знаешь, как держать копье, но спер всю полковую казну - тебя ждет Лонгинус; а если ты - лучший в полку фехтовальщик, и украл цыпленка - твой путь окончится на Зеро. Сейчас это скорее дань традиции, но лет двести назад из узников Зеро можно было составить отряд, стоящий целой армии.

            Так вот, два года назад из Зеро сбежали пятьдесят шесть заключенных. В тюрьму прибыла инспекция, а часть сидельцев по-тихому угнала транспорт (паромной связи с Зеро нет - на всякий случай), на котором приплыли бюрократы, а уже через трое суток тихо взяли во-енный бриг "Плясунья" прямо в гавани и принялись пиратствовать.

            Примерно в это же время я вернулся в Криэран. Услышав о "Плясунье", я решил полюбо-пытствовать... Все кончилось тем, что я нашел их в одном глухом контрабандистском местечке. Представившись капитану Баскирку как Бэйн, я поспрашивал у него о месте в абордажной команде. Получив отказ, я смертельно оскорбил главу оной команды, а через полминуты обтирал от крови младший меч. Теперь абордажников возглавлял я.

            Полгода я плавал на "Плясунье". Многому научился, и в боевой науке, и в морском быту. Грабил, убивал сопротивляющихся... Гулял в портовых притонах так, что сам диву давал-ся... Дрался на дуэлях и в трактирных драках... В общем, все как обычно. Вот мне и стало скучно. Я ушел.

            А через месяц бриг исчез. Начисто, будто и не было. Кто знает, где теперь мои бойцы?

            Лаверна все близилась...

           

           

           

            Сафар Бнед

           

            11 день месяца Судов. Лирия. Хайдола.

           

            Снова солнце золотит дворцовые стены, снова лучи света ползут по каменным грифонам у входа, поставленным тут сотни лет назад как стража. Они стерегут покой хана Лирии... Но не только они.

            Сафар разглядывал Иллиссайе и ее советниц застывших вокруг. Да, ему пришлось отправить Вефира в степи, к Чармероку ит-Сайле, чтобы тот урегулировал разногласия между племенами Союза Тысячи... Но кто-то должен помогать хану Лирии, править огромной страной, и этими "кто-то" стали Верховная Жрица Храма Змей и ее прислужницы - младшие жрицы. Сафар поражался тому, как много они знают о происходящем - казалось, они расставили своих шпионок везде, оплели своими кольцами всю страну. Теперь они заменили дворцовую стражу - жрица утверждала, что маги Лаконы могут ударить неожиданно, и кто-то должен защитить его от них. Магия против магии. Сталь против стали...

            - Повелитель... - Иллиссайе приблизилась к нему. - Мы должны посслать корабль в Лакону...

            - Зачем? - Сафар посмотрел вопросительно в ее глаза - рубиновые глаза Кобры. Белые, словно горный снег, пряди волос. Золотой, шелестящий, словно чешуя, балахон... Змея...

            - Зайриэ... Зайриэ, мой повелитель, помнишшь наш договор? - казалось, она шипит в ярости.

            - Помню, - Сафар улыбнулся. - Мое слово Закон - как я сказал, так и будет. Но вскоре Сторн пришлет целый флот, чтобы мои воины могли отправиться на восток.

            - Я боюссь будет поздно... - Иллиссайе все смотрела ему в глаза.

            - Хорошо, - хан отвел взгляд. - Возьмите солдат и можете отправляться куда захотите, хоть на край света...

            - Мой повелитель думает, что я осставлю его? - жрица улыбнулась. - О нет, ссейчасс сслишшком опасстное время, что бы ты мог обходитьсся без нашших ссоветов...

            - Кто же тогда отправится туда?

            - Мои другие ссестры... Этого будет вполне досстаточно, чтобы вернуть ее...

            Сафар кивнул, и жрица удалилась. Сам он подошел к окну, внезапно на грудь навалилась тяжесть, стало трудно дышать... У него было чувство, что он что-то забыл, что-то очень важное, но он никак не мог вспомнить что...

           

           

           

            Адриан Дэлон

           

            11 день месяца судов

            После того, как Селин практически лишилась трона, Адриан только единожды появлялся при дворе. Не зачем давать регентше лишнюю возможность устраивать истерики. Каждый человек, кем бы он ни был, крестьянином, вельможей или королем, нужен не более того времени, чем в нем нуждается общество. Селина отслужила свое, ей стоило оставить трон по своей воле еще семь лет назад. Адриан ловил себя на мысли, что ему отвратительны ее последние полубезумные попытки схватиться за власть даже теперь. Или она до сих пор верит, что он, Королевский маг Лаконы, впервые за бессчетное количество лет изменит свое решение и вернет ей эти глупые бумажки?

            Стук в двери оторвал Адриана от его полусонных чуть заторможенных мыслей.

            - Войдите, - произнес маг сухо.

            Охраны у Королевского мага никогда не было, что бы сунуться к Адриану Делону без приглашения надо быть сумасшедшим, его именем пугали детей и проклинали врагов уже не одно поколение жителей Лаконы. Маг медленно, не поднимаясь из своего глубокого кресла обернулся к вошедшему. Темноволосый и невысокий мальчик лет четырнадцати медленно закрыл за собой дверь.

            Страх... холодный липкий ужас, настолько острый, насколько только может испытывать человек, смелость и решительность обреченного на смерть существа... порой бой может быть выигран, даже если на это нет шансов... у любой неразрешимой задачи есть по меньшей мере два решения... полубезумная детская надежда...

            Адриану давно не требовалось никаких усилий, что бы уловить мысли любого живого человека, но тут мыслей не было, только беспорядочные обрывки эмоций... Но в цели прихода этого малолетнего идиота сомневаться не приходилось...Маг знал его намерения задолго до того, как юноша трясущейся рукой потянулся за так некстати заклинившим в рукаве узким кинжалом...

            Чародей неторопливо поднялся из теплого насиженного кресла, чем вызвал новый прилив ужаса у своего неудавшегося убийцы. Страх лишает сил и способен ранить глубже, чем любой клинок. Адриан сделал шаг навстречу, мальчик уперся спиной в дверь, судорожно дернул за рукоятку кинжала, который распоров рукав все-таки освободился, но тут же выпал из трясущейся руки... Светло-голубые глаза с расширенными зрачками были прикованы к магу.

            Адриан почти осторожно прикоснулся к его шее, бешеный пульс через пару мгновений стал едва ощутимым, значительная потеря сил сделала подростка почти спокойным.... Из сознания не раскаленного эмоциями гораздо проще извлечь все нужные сведения.

            За сотни лет службы при троне Лаконы на жизнь Адриана покушались достаточно часто, фанатики или те, кто потерял по вине Ордена Солнца любимых людей, но что бы все это было устроено столь глупо... с нарочитой показательностью и циничностью. Шаорин похоже заигрался, передвигая шахматные фигуры, восхищаясь собственной всесильностью и безнаказанностью, не замечая бушующей за его плечами бури.... Эта игра наверняка интересна, но ничего уже не изменит. Но все же неплохо будет поставить этого выскочку на место... смерть... смерть Шаорина ничего не способна дать Адриану, даже восполнить энергию, которую придется потратить на умерщвление....Львы не охотятся за мышами - хлопотно и бессмысленно.

            Чародей оторвал руку от шеи Микаэля ле Ласноу, и, перешагнув через его неподвижно распластавшееся перед дверями тело, вышел в узкий темный коридор, ведущий от его кельи к Тронному залу империи.

           

            Время шло. Было скучновато. Я сидел под мощным деревом и размышлял. О чем? Точнее сказать о ком. О моей Селене. С ней я другой и мои мысли другие. Я знаю еще с детства, мы вместе росли и играли. А теперь она как-то отдаляется от меня. Я чувствую это. Я не знаю никого другого, кто имел бы надо мной такую власть как она. Вот чем я тут занимаюсь. Бррр. Прямо тошно становиться. Узнай об этих играх Селена она бы и видеть меня не захотела... Как все быстро меняется... Иногда я начинаю задумываться и меня от самого себя тошнит. Ладно, плевать. Поживем-увидим.

            -Ты чего скучаешь, Виктар? Славная охота намечается. Или ты опять о Селене мечтаешь?-спросил Ласкон.

            При этих словах у меня в груди все затрепыхалось. Еще чуть-чуть и я вгрызусь в его шею.

            -Уйди и не загораживай мне солнце, - как можно спокойней ответил я.

            Ласкан недовольно ухмыльнулся. Ничегошеньки он не понимает в чувствах. Я часто задаю себе один и тот же вопрос. Для чего это все я делаю? Я мщу. Я хочу справедливости для моего народа. А это сборище балбесов хотят только поживиться свежей человечиной. Какая гадость.

            Время пришло и мы приготовились к погоне.

            В момент я перекинулся волком. Остальные последовали моему примеру и началась гонка. Как и полагается вожаку я возглавлял стаю. Мой нюх никогда не подводил меня. Я чувствовал нашу жертву за километр и мои братья то же чувствовали.

            Как же приятно чувствовать как ветер обдувает мягкую шерсть, и знать что твои движения на столько пластичны и четки, что ты остаешься невидимым для чужих глаз.

            Гонка была безумной. 16 свирепых животных не отставали от меня ни на шаг. Но это было только начало игры. Суть была в том, что бы выяснить кто найдет жертву быстрее. И в какой-то момент мы разделились. И вот я уже один. Человеческий запах уже почти растворился в лесном воздухе, но я его чувствую и иду по нему. Ага. Этот малый оказался хорошим охотником. Он снял с себя почти всю одежду и разбросал, что бы сбить нас. Вот его синяя рубашка на дереве. Что ж я тоже не дурак.

            Не хочу льстить самому себе, но я весьма хороший охотник...Еще не было такого случая что бы я не добрался до жертвы первым. Ха. Вот он. Лежит, весь перепачканный в грязи, не шевелится. Я осторожно выглянул из-за дерева и рассмотрел мужика. Похоже он подвернул ногу и выбился из сил, теперь валяется в луже. Глупец, так только собаки тебя не учуют. Образ Селены мелькнул в моей голове. Я не долго думая подошел к своей жертве.

            -Нет. Не трогай меня. Проклятый оборотень...-прохрипел мужик, и от бессилия потерял сознание.

            Я не долго думая обернулся человеком, поднял его из грязи и взвалил на спину. Я шел быстро по только мне известной тропинке. В детстве мы с Луной часто убегали из дома, искали новые земли и приключения на свою шею. Так мы изучили весь лес.

            Куда я шел? Почему я не впился когтями в его грудь и не разорвал на куски, почему не прокусил шею и не выпил кровь? Хм...интересный вопрос.

            Нес я его к человеческому поселению. Нечего ему по среди леса в грязи валятся, так его каждый зверь загрызть сможет. А если по существу, то за всю свою жизнь я так и не смог убить ни одного человека и крови не пил. Останавливает меня что-то. Эти люди мне ничего не сделали. Я не должен их убивать...Но тем существам с которыми я общаюсь этого не понять. Вопрос напрашивается сам собой. Так что же я тогда делаю с этими подонками?

            Глупый и смешной вопрос. Моя жизнь пуста, я не вижу смысла. Я закрыт в городе от мира. Мира где меня не поймут. И это единственное мое развлечение. Жестокое? Да, я жесток. Но это уже скорее привычка, чем жизнь...

            Спустя пару часов я положил мужика на поляне не далеко от поселения, оторвал кусок материи от брючины и обмочил его кровью. Стае придется доказать что я действительно нашел и убил его. Теперь предстояло вернуться обратно. Я уже хотел обернуться волком и отправиться в А'гресс как услышал не внятное сопенье.

            -Постой, как там тебя. Виктар что ли?-еле слышно прохрипел мужик.

            Мое лицо выражало недоумение.

            Что ж даже так бывает. Я чем-то понравился этому парню. Как оказалось его звали Санон. Отчаянный малый-скажу я вам.

            Когда он немного пришел в себя, то между нами затеялся разговор. О чем он был это не важно. Важно другое. Оказывается мои друзья задумали убить меня. Санон понял это из их разговора, пока меня не было. Видимо они что-то пронюхали.

            Пока я бежал домой в моей голове вертелась часть разговора.

            -Ты не убийца. Так зачем ты это делаешь?- спросил Санон

            -А зачем ребенок сует руку в огонь?

            -От любопытства.

            -Ты ответил на свой вопрос сам.

            -Но можно обжечься и рука будет болеть.

            -Будет, - согласился я.

            -Ты обжегся, мой славный оборотень. Ну что болит?

            -Безумно...

            Я начал понимать, что от своих дружков пора бежать. Но как? Я уже столько дров наломал. И потом куда я убегу от самого себя. Я жесток и агрессивен. От этого никуда не денешься.

           

           

           

            Зайриэ

           

            10 день месяца Судов. В море между Криэраном и Сторном. Ночь.

           

            Глупые звезды низко склонялись над водой и заглядывали в сердца плывущих по неспокойной глади стихии. Небо, к которому они были приколоты, плыло в вышине, и только волны оставались неизменны, один гребень сменял другой, один удар о борт корабля сменялся следующим, но в каждом новом было что-то неповторимое, волнующее, будоражащее и усыпляющее. Из-за жары, стоящей днем, ночная прохлада приносила облегчение и выгоняла многих спать на палубу.

            Джимшид с Кямран-беем еще говорили о чем-то в каюте, мальчишку Зайрама на эти "совещания" не пускали, поэтому Зайриэ вышла на свежий воздух. Еще один день по Воле Каара ушел в небытие, а ночь смело вступала в свои права. С недавних пор принцесса стала бояться ночей, потому что ночью приходили Они... В чистые девичьи сны стали проникать страх и ужас в змеином обличье. Стоило хотя бы дремоте одолеть ее, как узкие щелки, горящих кроваво-алым огнем, глаз начинали проникать в ее сознание, маня, зовя, угрожая, обещая.

            Иногда она забывала, где явь, а где морок и кричала во сне, тогда кто-нибудь из лирийцев, толкал ее в бок и будил. Зайриэ просыпалась, переворачивалась на другой бок и боролась со сном, но усталость брала свое и все начиналось заново.

            Последний ее сон был особенно реальным. Девушка видела отца. Хан Лирии сидел на своем троне в Хайдоле, в его позе было что-то неестественное, спина прямая, руки на подлокотниках, глаза закрыты. Принцесса стала приближаться к Сафару, зовя его, но тот не отвечал. Когда она подошла достаточно близко, чтобы дотронуться до руки хана, тишину разрезало противное шипение, со всех сторон стали выползать змеи, они заполнили огромный зал, кишели на полу, свешивались с потолка, ползли по колоннам, стенам, занавесям, их глаза горели все тем же кровавым пламенем. Зайриэ бросилась к Сафару, схватила его и стала тянуть прочь из зала:

            -Отец, отец, идем скорее, бежим...

            Мужчина не двинулся, глаза его вдруг открылись, в них полыхнула кровь, он заговорил, но вместо отцовского голоса девушка услышала шипение:

            -Ты нашшша, нашшша, нашшша...

            Отпрянув, принцесса побежала прочь, наступая на живой из-за змеиных тел пол, но оступилась и упала. Тут же ее стали оплетать с ног до головы, огромная гадюка сдавила грудь, сжимая кольцо и выдавливая воздух из легких, Зайриэ попыталась кричать из последних сил, но не смогла. Где-то над ухом раздалось:

            -Ты нашшша...Шшш...Шшш

            Показалось девушке или нет, но с ее губ теперь тоже срывалось шипение, а потом...

            Она проснулась.

            Переживая вчерашний кошмар заново, принцесса не заметила, как ее уединение было прервано. На палубе появился их новый спутник, еще один лириец, прибившийся к посольству, говорили все вокруг, и она верила. У каждого свои секреты, взять хотя бы ее...

            Поняв, что наверху кто-то есть, тот хотел уйти обратно, но Зайриэ остановила его жестом, показывая, что сама уходит. Мужчина кивнул и подошел к борту. На миг девушке показалось, что она что-то упустила, что-то очень важное, но момент был упущен, она развернулась и стала спускаться в каюту, чтобы возобновить свое ночное сражение. Вчерашний сон очень напугал ее, она могла смириться с кошмарами, касающимися ее самой, но отец! Что если это те самые сны, посланные самим Кааром, чтобы предупредить их!? Тогда она должна вернуться обратно, чем скорей, тем лучше, пока Змеи не осуществили свои страшные замыслы.

           

           

           

            Иванэ ле Амарра

           

            11 день месяца Судов. Деннир. Владения ле Амарра.

           

            -Ваша Светлость, капитаны прибыли. - Матрос с "Александры" стоял в дверях капитанской каюты самого большого из кораблей Иванэ, носящего имя его любимой жены.

            -Зови. - Не поднимая головы от бумаг, ответил герцог.

            Пока пришедшие мужчины рассаживались в просторной каюте галеаса, Иванэ обдумывал все свои последние поступки. За каких-то десять дней он совершил столько преступлений против действующей регентши, что его можно было четырежды казнить - повесить, отрубить голову, четвертовать, а затем сжечь и развеять по ветру пепел, чтобы ни один маг, не решил оживить этакого отступника и даже памяти о нем не осталось потомкам. Но с другой стороны эти поступки приближали Ярно к трону, а значит, не были преступлениями. Итак, номинально, Иванэ ле Амарра - один из главных врагов Лаконы, а реально - один из тех, кто хочет ее спасти, но оставалась еще моральная сторона вопроса...А вот тут все расчеты и выводы разбивались вдребезги, так же как когда-то его любовь к Алекс. Но не будем о грустном, впереди еще много дел. И первое из них дать указания своим капитанам, чтобы они были готовы к разным неожиданностям, которые могут устроить "самые верные и преданные Лаконе вассалы".

           

            ***

            Под все еще теплым солнцем первого осеннего месяца, волосы Александры превратились в расплавленное золото. Рассыпанные по изумрудной траве они так и манили, чтобы кто-то собрал их, провел по ним любящими пальцами, поцеловал. Запах моря, полевых цветов и полыни смешался и пьянил мужчину. Назойливый шмель, не ведающий, что лето кончилось, пробивался к поздним соцветиям и попался в золотую паутину. Иванэ рассмеялся и распутал сети, выпустив пленника, кто бы выпустил его самого.

            Александра приоткрыла сонные глаза и вопросительно посмотрела на мужа. Тот заглянул в ее глаза, пытаясь пробиться через морскую бирюзу, но не смог. Отрицательно качнув головой, он вновь обратил свое внимание на погрузку, которая шла на "Александре". Завтра они возвращаются в Фалессу, на этот раз, чтобы уже дождаться Ярно. Как только законный наследник окажется на троне, Иванэ вместе с женой вернется в Деннир и, наконец, займется личной жизнью. Смешно, они женаты уже три года, а его жена по-прежнему для него чужая женщина. Он не имел права думать о себе, пока Лакона была в ужасном состоянии, но теперь все изменится. Отдав Лакону на попечение Ярно, Конрада, возможно даже Франциска, герцог Деннир займется устройством собственной жизни. Начинать семейные разборки и заниматься придворными интригами одновременно - было невозможно, а все попытки Иванэ наталкивались на непробиваемую стену вежливости и покорства. Александра была идеальной женой для любого, кроме него. Ему не нужна была послушная служанка, ему нужна была любимая женщина.

            Тем временем Лекса продолжала наблюдать за мужем. Почувствовав это, Иванэ вновь повернулся к девушке:

            -Что?

            -Вам не надоело, милорд? - Алекс надула губки и лукаво посмотрела на него из под густых ресниц.

            -Не надоело что? - повторил вопрос он.

            -Дела, суета, заботы... - Неопределенно высказала свою мысль девушка.

            -Никто не сделает это за меня.

            -Вы могли бы просто на время забыть обо всем.

            -Никто не поможет мне в этом.

            -Я могла бы помочь. - Прошептала Александра и сама испугалась своих слов, но потом, придя к какому-то решению, взяла мужа за руку и толкнула на траву. - Закройте глаза и выбросьте все из головы.

            Интересно как ему выбросить все из головы, если она так низко склонилась к нему, и он чувствует ее горько-сладкий аромат, смесь все той же полыни и меда?! И как ему забыть обо всем, если ее тело так близко, что стоит протянуть руки, обнять ее, как они станут одним целым?!

            -Отбросили все заботы? - раздался голос у его уха.

            -Да, - бессовестно соврал Иванэ.

            Стало светлее - это Лекса отклонилась, и солнце вновь вцепилось в герцога.

            -Теперь откройте глаза и скажите, что Вы видите? - Иванэ открыл глаза и тут же сощурился, так как яркие лучи нещадно резали смотрящего на их создателя. Скосив взгляд на жену, лукаво ждущую его ответа, он посмел предположить:

            -Небо?... - Подумав немного, немного исправился. - Осеннее небо. Голубое осеннее небо! - Уже уверенней заключил он.

            Откинув голову, девушка рассмеялась:

            -Вы почти угадали. - Подняв глаза к объекту их разговора, она указала чуть вправо. - Небо, но это еще не все. Облака, Вы видите там облака?

            Вновь посмотрев вверх, мужчина ответил:

            -Ну да, действительно там есть облака.

            -А корабль? Вы видите корабль? - Мучительница продолжила испытание.

            -Корабль? - Несмотря на всю абсурдность вопроса, Иванэ все же посмотрел в указываемом направлении, как будто действительно ожидая увидеть галеон, каравеллу или галеас, рассекающие небесные просторы. Морских средств передвижения в небе не наблюдалось.

            -Ну же, приглядитесь. - Уговаривала Александра. - Видите паруса - белоснежные, как морская пена, и корпус, чуть более серый - это грязь, прилипшая к нему в дальних плаваниях! - Восторженно рассказывала его жена, видя то, чего он не видел.

            Не желая расстраивать девушку, Иванэ опять воззрился на свод, накрывающий мир, и тут произошло чудо. В огромном облаке, медленно плывущем на восток, он увидел корабль. Очертания были размытыми, но силуэт угадывался безошибочно.

            -Да, я вижу... - Шепотом подтвердил он.

            Александра рассмеялась и захлопала в ладоши.

            -Видите, это не так уж трудно. Сейчас я найду Вам задачу посложнее. - Лекса обозревала небосклон, а Иванэ любовался Лексой. - Вот, смотрите, вон то облако, что это?

            Герцог нашел выбранное женой облако и вгляделся. Без подсказки было сложнее.

            После некоторых раздумий, он изрек:

            -Дерево. Да, это дерево!

            -Дерево? - Глаза Алекс округлились. - Какое же это дерево, это девушка с кувшином.

            Оглядев свое "дерево", Иванэ скептически посмотрел на жену:

            -Почему, ты так уверена, что это девушка? А я говорю, что это дерево! Посмотри, там отчетливо видны морщинистый ствол, густая крона и сухие старые ветки, а на верхушке гнездо.

            -Морщинистый ствол - это складки платья, густая крона - волосы, сухие ветки - руки, а гнездо - кувшин! - Александра подперла щеку кулачком и с превосходством посмотрела на мужа. - Подумать только, перепутать девушку с деревом, Вы стареете, милорд.

            -Ты так думаешь, - как-то слишком спокойно спросил герцог.

            Посмотрев на него, Лекса вдруг перестала смеяться и попыталась исправить ошибку:

            - То есть я имела в виду, что... - Но было уже поздно. Что Александра имела в виду, осталось загадкой, потому что Иванэ крепко обнял ее и заглушил конец фразы поцелуем.

           

           

           

            Сильвия ле Нуаран

           

            20 число месяца Судов. Между Лаверной и Тривертом.

           

            Конь летел в сторону Трыверта, когда солнце, наконец, решило скрыться. Темнело. Летали нетопыри.

            Животное тяжело вздохнуло. Похоже, пора было заночевать... Где-то вдали предусмотрительно показались огни таверны. Увидев ее, лошадка поднажала, не прошло и мига, как мы были на месте.

            Итак, таверна. Пинком, открыв входную дверь, я зашла и огляделась. В углу компания каких-то идиотов в железе, внимала молодому парню, который под звуки гитары, распевал что-то донельзя сентиментальное и дебильное... Что-то про войну, радость боя и красивых девушек.

            Он перевел взгляд на меня и поморщился. Да, я, наверное, не соответствовала его представлениям о девушках - в дорожной одежде, причем мужской, с тяжелым кнутом, причем боевым... Плюс, еще я уже две недели не мылась и не причесывалась... Изюмительное, наверное, зрелище...

            Я адресовала ему презрительный взгляд, в котором постаралась передать, все, что я думаю о его вокальных данных... Получилось вроде неплохо, по крайней мере, он сразу отвернулся... И правильно...

            Я приказала, пригрозив кнутом хозяину, поставить куда-нибудь мою лошадь на ночь, и заказала себе глинтвейна...

           

           

           

            Джимшид

           

            В море между Криэраном и Сторном. Ночь с 10 на 11 месяца Судов.

           

            Воистину Каар послал Джимшиду эту поездку, чтоб изменить его судьбу. И поездка по морю на корабле для простого охотника стала очередным подарком судьбы. Это даже перекрыло то огорчение которое он испытал не найдя в колчане со стрелами врученными королевой Лакон-стана столь желанную для него золотую стрелу. Джимшид невольно улыбнулся, когда вспомнил, как весело хохотал над ним Кямран-бей:

            - Джимшид, воистину ты - наивное дитя! Золотая стрела - эта сказка. Но поверь мне, врученные тебе королевой стрелы со сторнийкими наконечниками воистину дороже золотых. Эти стрелы пробиваю любой доспех, и подобных им ты не встретишь нигде, кроме Сторна.

            Джимшид надеялась что старого Юсуфа устроят его объяснения. И чудо-стрелы, и великолепный колчан расшитый золотом с дорогими зелеными камнями докажут его правоту. Впрочем, старик мог не узнать в нем того простого кочевника. Шелковая одежда, булатный меч на поясе (подарок принца Рахима) делали его по виду ничуть не хуже любого вельможи из свиты принца.

            Вечером Кямран-бей позвал его в свою каюту. Со времени их плаванья он не выходил на палубу и все время проводил в каюте с кальяном. Войдя в каюту, Джимшид поразился тому, как осунулся его друг. Кямран жестом его показал на гору мягких шелковых подушек у противоположной стены.

            - Я плохо переношу плаванье по открытой воде. - В ответ на удивленный взгляд охотника пояснил Кямран. - Вижу Каар к тебе более благосклонен в этом смысле. Как наш юный друг? Надеюсь, он тоже хорошо переносит путь по воде?

            - Зайрама не тревожат волны. Только...

            - Что только?

            - Он плохо спит по ночам. Ему снятся кошмары. Если ему не будет покоя и в эту ночь...я... украду его сон.

            - Украдешь сон? Возможно ли это?

            - Моя бабка умела делать так. Я был ещё мал, когда на глазах у моего дяди погибла его семья. Отец забрал его к нам в юрту, но души погибших не нашли покоя и тревожили его по ночам. Однажды ночью, когда он кричал, мать моего отца вошла на мужскую половину и долго шептала ему на ухо. Асхад успокоился и уснул спокойным сном. Она приказала мне забыть... Но как-то один из моих старших братьев потерял спокойный сон. Он пас табун молодых жеребцов, когда на него напал бешеный волк. Брат убил его, но каждую ночь после этого сражался с ним. Я поступил с ним так же... И в ту ночь в обличье брата я с разился с волком. Я прожил тогда всего 15 весен, мать отца была тогда ещё жива. Я рассказал ей, и она очень ругала меня. Но мне потом случалось отбирать сны и у животных...

            - Воистину это чудесный дар если все так как ты говоришь... Но я позвал тебя за другим. Джимшид, я решил кое-что открыть тебе. Но поклянись Кааром, что твои уста более никому не поведают о том, что ты услышишь сейчас.

            - Да никогда не прольется надо мной его ласкающий свет, если скажу кому-то то, что откроешь ты мне.

            Кямран удовлетворенно кивнул.

            - Джимшид, нас ждет война с Лакон-станом. Этим летом Каар был безжалостен. После долгих лет благоденствия его лучи стали карающими как для людей, так и для животных. Ты видел земли Лакон-стана, они были зелены и полны жизнь, а степь стонала без воды. И я точно знаю, что в это бедствие на нас наслали проклятые колдуны Лакон-стана.

            - Кямран-бей, правду ли ты говоришь?

            - Спроси Зайрама: вру ли я?! Он знает о засухе. Сторнийцы помогут нам, так как много лет ходят данниками у Лакон-стана. А кто из данников не мечтает о свободе... В этой войне можно много получить. Хочешь ли ты и дальше жить в юрте? Или тебя манят мраморные дворцы с фонтами, полные золота и рабов? Подумай об этом.

            - Да не обидится сердце твое на мои речи. Больше всего на свете я хочу владеть... собой. Хочу, чтоб со мной была та, кого выбрало моё сердце.

            - Твой разум чист и неиспорчен как разум ребенка. Тебе не смущает блеск золота, тебя не прельщает власть... Что я могу предложить тебе? - Тихо пробормотал Кямран.

            - Свою дружбу. - Прямо ответил Джимшид. - Ты был добр ко мне, помогал и советом, и делом. Твой разум изощрен и видит больше чем мои глаза. Если тебе нужна моя помощь - скажи.

            Кямран улыбнулся.

            - Я, кажется, нашел больше, чем искал. Поговорим завтра.

            Джимшид вышел на палубу и, стараясь никого не разбудить, пробрался на свое место. Зайрам тихо, очень тихо лежал рядом с его плащом. Джимшид готов был поклясться, что мальчишка не спит. Охотник осторожно опустился рядом. В его голове бродили разные мысли. Пускаясь в странствие, он знал, что его путь в Лакон-стан и обратно будет долог. Но он не знал, что этот путь будет лежать через войну...

            Примерно через час сквозь дрему Джимшид услышал, как застонал Зайрам. Он привстал и тихо начал нашептывать мальчишке на ухо. Зайрам затих, его сон стал глубок и спокоен. Затем Джимшид уснул и сам, а утром он вспомнил из сна только шипение змей.

           

           

           

            Тристан

           

            Лирия. Утро 1 дня месяца Судов.

           

           

            Тристан приложил ладонь к глазам так, чтобы лучи солнца не мешали ему рассмотреть стан Балумров.

            Прошло три дня, как он получив послание от Сафара, углубился в лирийские степи, чтобы наказать гордеца Казыгыга.

            Хан Лирии Сафар-ибн Изим Бнед изложил своё задание на небольшом листке. Да и Тристану большего не надо было.

            Нечестивый вождь племени Балумров - Казыгыг, отказался двинуться со своими племенами, конями и баранами на восток. Более того, он поносил скверными словами доставившего ему ханское послание. Поэтому хан приказал - найти племя балумров, найти Казыгыга и отослать его душу в преисподнию...

            Дорога давалась тяжело, сейчас в степях лучше не путешествовать: засуха, ужасная жара и всевозможные шакалы, которые ради денег готовы пойти на всё, что угодно. Одному лучше не передвигаться, но Тристан не простой торговец или степной воин, он быстрей, сильней и умней. Но даже благодаря этому, он не любил Лирию, не из=за страха, Тристан знал, что его дом не здесь. Но тогда где?

            Под ярким абасом лежала подделанная грамота великого хана Лирии. Тристан должен войти в роль посла и поговорить с Казыгыгом. Если последний не захочет пойти навстречу, а он не захочет, то он умрёт сегодня же ночью.

            Перед глазами убийцы маячили многочисленные шатры, обделанные золотом и многочисленными драгоценными камнями. Заметив Тристана, трое всадников,которые похоже делали объзд вокруг стана, пустили своих лошадей навстречу гостю. Подъехав к Тристану они наставили на него копья...

            - Кто ты!? - чуть ли не выкрикнул один из воинов.

            - Я посланник хана.

            - Зачем приехал? Казыгыгу не о чем говорить с тобой.

            - Я проехал по великим степям ради того, чтобы могучий сын Лирии Казыгыг принял предложение хана о разделе добычи, после войны с железными людьми.

             На Тистана внимательно смотрели три пары глаз. После небольшего замешательства один из них сказал:

            - Покажи грамоту и тогда сможешь переговорить с вождём.

            Ловкие руки скользнули под абас, достав свиток.

            Воин внимательно просмотрел её и дал знак ехать за ним. Остальные двое продолжили объезд.

             Въхав в сам лагерь Тристан сразу понял, что внешнее богатство обманывает взгляд путников, внутри царил голод. На лицах людей легко читалось недовольство и каждый словно молил помочь ему. Первое, что бросалось в глаза - это огромный шатёр вождя посреди лагеря. Через мгновение Тристан был рядом.

            Убийца сразу же осмотрел охрану и возможные способы отхода. Пять стражников: два у входа и трое с каждой стороны света. В десяти шагах от шатра неачинались такие же строения, но много меньше. Тристан улыбнулся...

             Казыгыг представлял собой величественное зрелище. Весь в золоте и драгоценностях он лежал на десятках шолковых подушек и курил степную кралку, наркотик, достать который очень тяжело и из-за которого погибло немало людей, лишь бы найти его. В бороду было вплетено около сотни золотых нитей, сама же она была черезсчур длинна.

             Тристан остался стоять.

            - Зачем пришёл, посол? - с явным недовольством проговорил Казыгыг, сжав рукоять прекрасного меча, что лежал рядом с ним.

             Убийца внимательно всматривался в лицо того, кто сегодня падёт от руки смерти. Он медленно провёл рукой по рукояти двух кинжалов, которые ждали своего момента за поясом.

            - Изложить великому Казыгыгу предложение хана Лирии Сафара-ибн Изим Бнеда...

           

           

           

            Доминик ле Рамлет

           

            20 число месяца Судов. Между Лаверной и Тривертом.

           

            Я как раз закончил песню, про одинокого умирающего воина, который вспоминает о своей подруге оставшейся дома, как дверь таверны громко хлопнула, и появилось ЭТО. Чумазая, непричесанная девчонка, малу лет от роду, с кнутом, который весил, наверное, больше чем она... И глядит волком...

            Дядя что-то брякнул, наверное, не совсем приличное... Я и не слышал, а все смотрел на нее... Откуда она такая? Сирота, наверное... А настоящий рыцарь - такой как я - должен защищать вдов от сирот. То есть, вдов и сирот... Вздохнув, я отвернулся.

            Итак, бедняжка, что-то сказала почтенному хозяину таверны, высыпав перед ним кучу денег... Откуда, у нее столько денег? У сироты? Наверное, они краденные...

            Надо было вмешаться - ведь настоящий рыцарь - он, возвращает краденное, тем, у кого его украли... Поэтому, я встал, подошел к ней, и положил ей руку на плечо. Она вздрогнула, и, поперхнувшись, развернулась ко мне.

            - Ты, что, совсем с катушек съехал?

            - Я - нет, - гордо сказал я. - Настоящий рыцарь... - и растянулся на полу - мерзкая девчонка, сделала подсечку. Народ в трактире расхохотался.

            - Ах ты... - я попытался встать, но она наступила мне сапогом на грудь. - Убери сапог, пожалуйста... - вежливо и спокойно сказал я.

            - Хорошо, - она посмотрела на меня. - А ты симпатичный. Ты кто?

            - Я - Доминик ле Рамлет, сын Вербена ле Рамлета...

            - Угу, - она убрала сапог, протянула руку, помогла подняться и залпом допила свое вино. - Хорошо...

            - А ты кто? Сирота?

            - Нет. Я... Я Сильвия ле Нуаран...

            - Из Криэрана?

            - Да.

            - А что здесь делаешь?

            Она просто пожала плечами.

            - Еду в Трыверт.

            - Триверт.

            - Какая разница...

            - Большая... - я задумался. - Поехали с нами...

            Сильвия внимательно-оценивающее посмотрела на меня.

            - Хорошо, но кормить сам будешь... - она расхохоталась. Я смущенно улыбался.

           

           

           

            Вейтр

           

            8 день месяца Судов. Вечер.

           

            В глазах Вейтра вспыхнул и погас странный огонь. Селена чуть наклонила голову, приветствуя его. А ее отец тихо попросил ее о чем-то. Девушка скользнула в темноту, куда не мог проникнуть свет факелов и появилась через некоторое время, осторожно неся в руках чашу с золотистым напитком. Она поднесла ее к отцу и тот медленно взял ее руками, закрывая глаза. Вейтр равнодушно наблюдал за этой церемонией, единственное, что хотелось ему - это оказаться за стенами этого дома, в лесу. У него мало времени.. у того ужаса, который ломает и крушит деревья - слишком большие шаги.

            "Мне нужно вернутся к своим. Мы должны объединится.. да хоть и с этим племенем, а можно и с людьми, если это поможет спастись нам..", - медленно появлялись и исчезали мысли в его голове. - "Чем этот старик меня напоил.. Если этот старый сморчок лишил меня воли - я его в порошок сотру.."

            Маячавший напротив него Лоок тихо засмеялся, Вейтр одарил его одним из тех взглядов, от которых у его врагов шерсть становилась дыбом. Но старик еще сильнее рассмеялся:

            - Чему ты смеешься? - угрюмо рыкнул юноша.

            - Ты даже не представляешь, мой друг, как ты забавен.

            Из груди Вейтра вырвалось глухое рычание.

            - Юноша, успокойся. Лоок - стар и умен. Если он находит тебя забавным, то это не оскорбление, - начал говорить Шамран.

            - Ах да. Это дань моей силе и ловкости. И как я не догадался, - в тон ему продолжил Вейтр.

            - Мой друг! Я же действительно восхищаюсь тобой. И меня позабавило то, как ты быстро пришел в себя. После магических атак - это просто не мыслимо. Такие шутки со смертью не могут не радовать того, кто ни раз избегал ее клыков, - Лоок тронул ладонью свое изуродованное лицо.

            - Тебя спасает лишь то, что ты стар. Иначе раньше смерти до тебя..

            Вейтр замолчал. Прохладная, девичья ладонь легла на его плечо:

            - Успокойся. Лучше выпей это, - Селена протягивала ему ту самую чашу, над которой "молился" ее отец.

            - А я было подумал, что это круговая чаша семьи.

            - Так оно и есть. Но сегодня ты - гость, который нуждается в помощи. Напиток поможет тебе быстрее восстановить свои силы, - Селена говорила негромко, ее голос успокаивал.

            Вейтр взял чашу в руки и отпил глоток. Напиток был теплым и бодрящим, от первого же глотка кровь быстрее побежала по жилам. Юноша ощутил желание поднятся и расправиться.

            - Скоро тебе захочется ворочать горы, - необычайно серьезно сказал Лоок. - Шаран-ка, по моему он уже здоров.

            - Да. Я ощущаю себя здоровым, - с ноткой удивления промолвил Вейтр.

            Шаман вздохнул:

            - Ты молод. Но магия все равно сделала свое дело. Я думаю, что ты будешь подвержен жестоким приступам. Лекарство от них - твое желание жить. И еще вот этот напиток, я дам тебе травы.

            - Почему вы помогаете мне?

            - Если мы перестанем помогать друг другу - наш и без того немногочисленный род - вымрет.

            - Ну и считай, что ты мне понравился, Вейтр Крил, - задорно сказала Селена.

            - Польщен.

            - Мне всегда нравились мужчины, с которыми справится можно одной левой.. не смотря на всю их кажущуюся силу.

            Вейтр поперхнулся, а остальные весело засмеялись. Юноша сверкнул на Селену глазами, но неожиданно понял, что все это она говорит только для того, чтобы изгнать тяжелые мысли из его головы. И он был ей благодарен за это.

            - Молодежь, почему бы вам не прогулятся? Мне нужно побеседовать со старым Лооком, а потом.. потом нас ждет Вождь.

            Вейтр и Селена поклонившись вышли из большого зала. Лоок повернулся к Великому Шаману:

            - Ты тоже понял куда идут те, кто губит деревья?

            - Я понял, что мир скоро изменится. Неузнаваемо. Непоправимо...

            Двое мужчин: один полный сил и второй, чья сила еще не заснула - опустили головы. Лоок тихо сказал:

            - Время решает за нас. Но никто еще не забрал у нас наших сил.. Мы должны объединится, Шаран-ка.

           

           

           

            Селена-Луна

           

            8 день месяца Судов. День

           

            Селена гуляла по городу вместе с Виктаром. Парень что-то рассказывал, смеялся. Но Селена его не слушала, она витала в своих мыслях, которые ее не покидали ни на мгновение. О чем она думала? Три дня назад в ее доме появился ранее не известный ей человек. Вейтр Крил.

            -Селена, - окликнул Виктар девушку, когда они подошли к ее дому. Та даже вздрогнула от неожиданости.-О чем ты думаешь? Ты все время витаешь в облаках. Когда ты станешь по серьезнее?

            Селена тяжело вздохнула про себя.

            -Нет милый мой Виктар. Я не перестану там витать никогда. Как ты не понимаешь?

            Селена знала как можно задеть этого парня и умело играла на этих струнах. Для чего? Нет. Она очень хорошо относилась к волколаку, как к брату..ну может быть чуть-чуть больше. Просто иногда он становился скучным и приземленным, и тогда Луна начинала его подкалывать.

            -Селена, я хочу серьезно поговорить с тобой.

            При этих словах у девушки сердце екнуло. Она остановилась и серьезно посмотрела в глаза своего друга. По коже побежали мурашки и тело обдуло холодом.

            -Да Виктар?

            -Селена, ты знаешь как сильно я люблю тебя...

            -Я тоже люблю тебя, брат...

            -Нет ты не понимаешь. Я люблю тебя как мужчина.

            -Теперь я тебя не понимаю...

            Селена врала. Смотрела Виктару в глаза и врала. Она прекрасно знала о чувствах своего друга. Она всегда о них знала. И сама, чего уж скрывать, была не равнодушна к Виктару. Порой она представляла как будет хорошо, когда они поженятся. Они вместе росли и играли. Когда Луна была еще малышкой, она робко смотрела на уже взрослого мальчишку и украдкой колотила его палкой. Но это было раньше, когда они были маленькими и несмышлеными. Теперь Луна выросла и поняла что это всего лишь привязанность. Детские чувства растаяли как утренний сон. А чувства Виктара стали только сильнее...И Луну это пугало.

            -Глупенькая... Я хочу сказать тебе, что всегда хочу быть с тобой.

            Виктар положил свои руки на бедра девушки, и придвинул ее ближе к себе. Луну всю затрясло.

            - Ты дрожишь?-лукаво улыбнулся Виктар.

            - Нет. С чего ты взял?

            Луна не знала куда деться. Ей хотелось испариться из его крепких рук. Именно сейчас. Обычно она таяла в его теплых объятьях и время останавливалось.

             Теперь все было по другому. Селена хотела вырваться из этого города, ей хотелось быть свободной, найти новых друзей и быть может новую настоящую любовь.

            -Селена...- прошептал Виктар и его губы скользнули по шее девушки.

            Сердце Луны забилось как сумасшедшее и казалось что оно вот-вот вылетит из груди.

            -Селена!!!- раздался спасительный голос отца девушки.

            -Извини Виктар, мне надо идти,- Селена-Луна изящно выскользнула из объятий парня и скрылась в доме.

            Отец попросил Селену сварить лечебное снадобье для гостя. И вот она опять погрузилась в размышления об этом Вейтре.

            "Этот парень обязательно захочет пойти своей дорогой, когда окончательно поправиться. И тогда я смогу напроситься пойти с ним. Так я вырвусь от сюда"

           

           

           

            Саола ДеРиэ

           

            Полумесяц. Тил. Княжьи Чертоги.

            20 день месяца Судов. Вечер.

           

            Свадьба Князя Тилийского по времени совпала с праздником начала Осени, который длился в Полумесяце целую неделю и сопровождался непременными гуляниями. Весь Тил, казалось, встал с ног на голову. Во дворе княжьих чертогов были накрыты столы для всех желающих, но своих влиятельных гостей Эвор собирал в главном зале чертогов.

            Три очага, алтарь Шепчущего, длинный белый стол и знамена с зеленым венком Тила на стенах. Простая величественность этого места ни чуть не давила на собравшихся.

            Старый Сэдрик Тилийский ко всеобщему облегчению не соизволил спуститься к столу, как и его жена жрица Темной Воды Крилла. Эвор и Саола сидели во главе стола. По правую руку Князя будущая жена, немногочисленная родня, перводружинники* и командиры ополчений более дальних поселений, по левую иноземные гости и их приближенные.

            Между Саолой и Ярно сидел один лишь Эвор, князь разделял их и в жизни, и даже за этим столом. Герцог был единственным, пожалуй, кто не говорил тоста за счастье молодых, и каждый раз, поднимая глаза от тарелки, девушка видела устремленный на нее взгляд герцога Лессо. Находиться с ним рядом, на расстоянии вытянутой руки, не сметь прикоснуться к нему и даже просто задержать на своем рыцаре взгляд, держать весь вечер за руку другого.... В такие минуты Саола ненавидела Эвора, гильдию, Эвиана... даже саму себя и судьбу, назначившую ее родиться дочерью князя богами забытого Брода, а Ярно наследником великой Империи.

            В лесу было очень душно, но девушку знобило. Этой ночью ей снова снились сны и чужие голоса, а сила, до недавнего времени дремавшая в ней очень глубоко, проявлялась все чаще, амулет на руке весил как целая гиря, хотя любому, кроме Саолы показался бы и на вид и на вес обыкновенной старой медной монеткой. Наверное, порог совсем близко... он может убить потенциального волшебника, если тот не справится со своей силой.... Странно, но она совсем не боялась возможной неудачи.

             Саола с трудом досидела до конца вечера. К счастью Эвор был занят очередной беседой с Рикаредом Шарком, и девушка решила, что он не заметит ее недолгой отлучки. Лес душил ее, отсутствие прямого солнца и хоть сколь нить свежего ветра заставляло Саолу по несколько раз в день подниматься на самые верхние ярусы Чертогов. Эвора очень расстраивало, что его невеста так плохо переносит условия своего нового дома, сознавая, что к влажному тяжелому воздуху Полумесяца лаконцы порой привыкают годами, и Саола не хотела лишний раз его беспокоить.... Или, быть может, просто хотела побыть одна.

             Попасть на балкон можно было двумя путями, через коридор, где располагались покои старого Сэдрика и его супруги или библиотеку чертогов, длинный зал, заставленный книжными полками, стеллажами и высокими деревянными лестницами с помощью которых легко можно было взобраться под потолок за каким либо томом. Надо сказать ко всему, что с книжками Саола с самого детства дружила гораздо больше, чем с Сэдриком Тилийским. Встречаться со старым, похожим на древнее высохшее дерево Князем, девушке вовсе не хотелось, как и с его ненавистной Эвору супругой Криллой, которая, как уже поняла Сао, знала сто безошибочных методов, как вызвать мигрень за четверть часа.

             Но библиотека тоже не была в тот день достаточно дружелюбна. Саола самым мирным образом пробиралась к выходу на балкон, когда прямо перед ней, просвистев на расстоянии меньше ладони от лица откуда то сверху рухнул внушительный оплетенный темно-коричневой кожей фолиант.

            - Я искренне прошу прощения, - донеслось сверху даже раньше, чем Саола успела поднять голову, - Вас не задело?

             Книгоронятель оказался пареньком ее возраста, явно из местных. У кого кроме лесников могут быть такие большие зеленющие глаза и волосы, напоминающие расплавленное золото? Не иначе, какой ни будь двоюродный племянник троюродного дяди соседского княжьего наместника счел женитьбу молодого Князя событием неинтересным и попытался извлечь из визита в Чертоги хоть что-то полезное. Самое обидное, что Саола была совершенно с ним солидарна, приготовления к собственной свадьбе час от часу казались ей все более нудными.

            - Нет, со мною все в порядке, - весело ответила она, - О чем была книга?

            Юноша опустил глаза на разлетевшиеся по полу страницы.

            - Я не успел посмотреть, - честно ответил он, - Наверное, о чем-то интересном... Меня зовут Вэл.

            - Саола, - ответила девушка.

            Случайный собеседник изволил спуститься со стремянки, к счастью так и не протянув аналогии между бродящей по чертогам незнакомкой и невестой Князя. За последнюю неделю Саола успела почти забыть, как приятно, когда люди видят в тебе простого человека, а не будущую Княгиню Тила.

            - Давай посмотрим, - предложил Вэл.

            Вдвоем они перетащили тяжеленный том на ближайшую тумбу, на первой же гравюре, развернув к читателю голову, сидело огнедышащее крылатое чудовище....

            - Еще до войны с Тенями были маги, чья сила была столь огромна, что часть ее отделялась, рождая новое сознание, которое принимало подобную форму, - вспомнила одну из Эвиановских легенд Саола, - Жаль, что это сказки.

            - Они летали...

            - Да, если бы существовали на самом деле, летали бы непременно, - согласилась девушка.

             Вэл явно был несколько разочарован отсутствием романтичности своей собеседницы и внезапно неожиданно ответил:

            - Драконы или нет, но летать можно...

            - Летать, - Саола удивленно распахнула глаза, а Вэл взял ее за руку и вытащил за собой на свежий воздух.

             Самый верхний балкон Чертогов выходил на восток, открывая вид на водопад, и Нижний Лес раскинувшийся далеко внизу. Вечерело, и тень чертога ложилась на зеленое море внизу непроницаемо темной полосой. Там, где на востоке лежала Лакона, небо уже стало темно-синим с россыпью первых звезд. Свежий ветер дул в лицо и какое то время они стояли молча, каждый думая о своем.

            Саоле внезапно стало грустно, наверное, так бывает всегда, когда понимаешь, что находишься не на своем месте.

            - Ты говорил про полеты? - улыбнулась она.

            По видимому, это была любимая тема Вэла, он долго рассказывал, про раму из жестких и легких деревянных трубок с натянутой на нее бумагой.

            - Я летел, понимаешь? - негромко закончил свой рассказ он, - Недолго, но у меня получилось.

             Странно, но Саоле вовсе не хотелось над этим смеяться. Она слушала внимательно почти заворожено, восхищаясь его решительностью и бесстрашием. Не каждый способен жертвовать собой ради непроверенной идеи, не каждый способен быть так искренен с первым встречным... хотя может с первым встречным быть искренним легче всего....

            Она внезапно поняла, что уже совсем стемнело.... Пресветлый Марэль, Эвор наверное потерял ее. С Вэлом было жутко интересно и весело, как в детстве, когда Сао еще не научилась томно стрелять глазками и двигаться нарочито медленно и плавно.

            - Удачи тебе, - с улыбкой произнесла она, - У тебя все получится.

            _____________________________

            * Перводружинники - часть княжеской дружины непосредственно близкая к Князю, часто состоит из его ближайших друзей и самых умелых воинов, которые добились непосредственного расположения Князя, немногочисленна, обычно около двадцати-тридцати человек.

           

           

           

            Леди Ри

           

            12 число месяца Судов. Лакона. Фалесса.

            Душный, мрачный, вонючий муравейник...

           

            Ри сидела на подоконнике в особняке Шаорина и по обыкновению встречала рассвет, но вовсе не сновидения сейчас владели её мыслями... Другое...

            Зачем я приняла приглашение Шаорина и поселилась в этом гиблом месте??? Здесь было столько боли, страха, ненависти, презрения ко всему окружающему и столько похоти, жадности, эгоизма... И что Франциск сделал с той бедной девушкой?..

            Ри не хотела об этом думать, упорно гнала от себя малейшие мысли, но ответ напрашивался сам, он был слишком очевиден... Она видела как эту несчастную зарёванную серую мышку выпроводили за ворота имения.

            Сам Шаорин, после того памятного разговора, который, казалось, на многое раскрыл глаза Ри и заставил несколько изменить отношение к Пауку всея Лаконы, всячески избегал советницу и за всё дорогу перебросился с ней лишь парой фраз... И то лишь о погоде, о звездах они больше разговоров не вели...

            Франциск ходил бледный, мрачный, избегал встречаться с Ри взглядом, да и вообще как мог сторонился её... И Ри очень удивилась, что "приглашение погостить" осталось в силе.

            Но и на этот вопрос девушка вчера вечером получила вполне логичный ответ, Франциск ле Шаорин выявил желание заключить торговое соглашения с Королевой Туманной Долины.

            Эдриан всячески отговаривал Ри идти на встречу самой, но больше заниматься этим было некому. Сам Эдри мог попросту сорваться, поскольку был слишком правильным и различал лишь два цвета: чёрное и белое, а бесчисленных оттенков серого попросту не замечал, как, впрочем, не понимал и того, что порой приходиться идти вразрез своим принципам, а Анне, Герджану и прочим Ри просто не могла доверить столь важные переговоры.

            Что ж, чтобы Шаорин не запросил, он получит не совсем то, что ожидает... И стоить ему это будет немало...

            Не много подумав, Ри решила обойтись сегодня без плаща, на улице было не по-осеннему солнечно и тепло. И что с того, что её мужскую, но, пожалуй, слишком облегающую одежду и длинный кинжал на поясе ("сторнийцев" Ри решила не брать, незачем кому то о них пока знать) кто-то увидит, этот дом, город, страна её и так уже слишком многим неприятно удивили, а если её наряд кого-то и шокирует, то это целиком и полностью его проблемы и заботы.

            Ри не понимала только одного, почему негодяйство и подлость Шаорина её так трогают... Слишком много подобных мерзких субъектов Ри уже встречала, но мысли ни об одном из них так не терзали ей душу... За исключением, пожалуй, Рикарда Шарка, но там было совсем другое...

           

           

           

            Франциск ле Шаорин

           

            12 число месяца Судов. Фалесса.

           

            Франциск ле Шаорин встретил своего гостя в своем кабинете. Гордиан ле Корас, командующий городской гвардией. И хотя при Селине взяточничество стали традицией, Гордиан здесь сумел обойти многих. О том, что командующий гвардией человек нечистый на руку знали почти все, и пользовались этим все. В первую очередь, сам Шаорин.

            Он вошел, покачиваясь на ходу, "пивная бочка", так его назвали за глаза, вполне оправданно, кстати. Махнул рукой.

            - Привет, Шаорин. - сел, кресло под ним застонало. - Что тебе понадобилось?

            Франциск улыбнулся, достал бутылку вина, налил себе и гостю, убрал бутылку и заговорил:

            - Будущее, ныне, туманно... Сейчас нельзя рассчитывать на спокойную старость и пенсию по уходе. Время Селины уходит...

            - О чем ты? - Гордиан рассмеялся, и налил себе еще, уже из собственной фляжки. - Селина, еще жива... Умирать не собирается...

            - Как знать. - Франциск холодно улыбнулся. - Как знать... В любом случае, капитан, я бы посоветовал тебе, позаботится о запасных путях отхода...

            - Хватит юлить, Шаорин! - рявкнул ле Корас, рассердившись. - Говори, как есть... Мы с тобой уже пять лет в одной лодке, если что - тонуть будем вместе. И не надейся, что выплывешь, я тебя с собой утяну....

            Франциск продолжал смотреть на него, своим холодным и казалось безразличным взглядом.

            - Грядет война, буря, шторм, такой, которого Лакона еще не видела. Селина сидит на троне последние дни, скоро ее уберет Ярно. Ле Амарра и... Адриан Делон поддерживают его...

            Корас ошарашено замолчал, задумался...

            А Франциск вспоминал... Делон... Его ненависть к нему не стала меньше, но словно покрылась ледком... Он вспоминал... Проклятый колдун пришел к нему после того, как братец Иветты отправился его убивать... Он пришел... Шаорин и ждал этого, ему надо было понять, чего ждать от Адриана, но...

            Делон смотрел на Франциска, а Франциск смотрел на Делона... И внезапно, лавиной на него навалились те проклятые воспоминания... Которые и так приходили к нему два раза в году, в дни рождения его родителей, каждую ночь... А теперь ночь стал днем, и он видел их наяву, а не во сне... Проклятье!

            Это продолжалось бесконечность, а потом все внезапно кончилось. И Франциск снова смотрел на человека в капюшоне, а под капюшоном царил мрак... Он заслонился от него рукой, ожидая смерти, а Адриан ничего не сказал, и ушел... Что ж, считай, они заключили сделку... Франциск не трогает Делона, а Делон не трогает Франциска... До времени...

            - Значит, кончились наши деньки... - ле Корас похоже был в унынии. - Что же ты предлагаешь?...

            - Во-первых, слушаться меня во всем... - ле Шаорин улыбнулся. - Во-вторых, контролировать людей на местах. Даже если Ярно сметет всю верхушку - ту, что была при Селине, ему придется разбираться со структурами на местах, а там всюду стоят наши люди...

            - Думаешь, они не перекинуться к новому хозяину при первой же возможности, - с Кораса мгновенно сошла вся спесь, и он стал тем, кем и являлся. Коварной, расчетливой сволочью - такой же, как и сам Шаорин.

            - Поэтому я и хочу, чтобы ты занялся этим... - Франциск кивнул. - Используй все ресурсы. Время действовать и действовать быстро...

            - Хмм... - Гордиан почесал двойной подбородок, заросший щетиной. - Нужны деньги. Много денег.

            Ле Шаорин покачал головой. Деньги правят миром. Естественно, они всем нужны... Интересно, сколько там осталось их в казне?

            - Будут деньги...

            Корас закряхтел и встал.

            - Хорошо. Тогда сообщи мне, как только... - махнул рукой, и вышел.

            Замечательно. Старый боров теперь будет землю рыть, чтобы обеспечить себе "будущее"... Он, конечно, не знает, что Франциск договорился еще и с Тай-Суаном и со Строном... Так, что...

            В дверь снова постучали. Иветта. Вошла, все такая же заплаканная...

            - Дитя мое... - Франциск сделал скорбное лицо. - Твой брат геройски погиб. Несомненно, его память не будет забыта...

            Она охнула, и упала. Что ж. Другого и ожидать было нельзя...

            Франциск подошел, осторожно поднял ее, перенес на кровать... Погладил по голове... Все-таки она была красивой девушкой... Что ж... Свою часть сделки она выполнила - хоть ее брата Делон и испепелил на месте, теперь ле Шаорину предстояло выполнить свою часть... Вернуть ее братьев в столицу... Он сделает это... Так будет правильно.

            Похоже, девушка очнулась. В ее глазах ужас, она не знает, что и думать... Боится...

            - Спокойно... - Франциск улыбнулся. - Твои остальные братья вернуться в столицу... Я, лично, позабочусь об этом, обещаю...

            Она кивнула, закусив губу... Теперь она будет долго плакать в подушку.

            Франциск развернулся и вышел, заперев дверь на ключ... Его ждала Леди Ри, остальное потом, потом...

            Да, советница Королевы Долины ждала его в условленном месте - в небольшом уютном ресторанчике, почти в центре города.

            Ле Шаорин галантно поцеловал ей руку...

            - Как вам город?

            - Красивый, очень... - Ри кивнула и улыбнулась ему в ответ. Они практически не встречались, хотя и жили в одном, зато большом доме.

            - Замечательно... - Франциск поднял бокал. - У меня есть к вам предложение делового характера...

            - Какое же? - Ри выглядела заинтересованной.

            - Мне нужно оружие. Много оружия. - Франц выпил. - Как можно скорее...

            - Много? - Ри растерялась...

            - Достаточно, что бы вооружить целую армию. Для гвардии. Но доставить его надо в мои земли - и так, чтобы никто не узнал.

            - Так вооружение нужно полное? Или только, там мечи, наконечники стрел и копий?

            - Полное. Доспехи, щиты... У вас вроде хорошая сталь?

            - Хорошая... - Ри улыбнулась. - Хотя, несколько и уступает сторнийской... Но так как она легче, то те же стрелы летят значительно дальше...

            - Отлично. Так сколько вы можете продать единовременно?

            - Ну, от восьмидесяти до ста полных комплектов...

            - Мало. Но ладно, для первой партии пойдет... - они разговаривали как обычные торговцы, но перед глазами Франциска стоял тот вечер... Эх, Ри, если бы он бы другим... Но теперь, он сам уже ничего не смог изменить...

            - Так какова цена? - задумчиво спросил ле Шаорин.

            - Деньги мало интересуют меня... - заметила Ри.

            - Что же в таком случае?

            - Возможно, мне надо будет заглянуть в тюрьмы...

            - Тюрьмы? - Франциск изумился. - Что вы там хотите найти?...

            - Не скажу... - улыбнулась Ри.

           

           

           

            Алек Рошель

           

            20 Исков. Утро. Деревня Лаверна, на границе Лесных Княжеств и Лаконы.

           

            Алек сидел в зарослях ивняка у самой кромки воды и с вялым интересом наблюдал за игрой водомерок, с удивительной легкостью скользящих между стеблями осоки. Обыкновенный шестилетний мальчишка, выделявшийся среди сверстников лишь бледной кожей, унаследованной от матери, рожденной в Лесу, наслаждался блаженным ничего не деланием. Кажется, много ли забот у деревенского мальчишки? Да побольше, чем у иного взрослого, знаете ли.... надо и матери по дому помочь, и отцу, главному деревенскому рыболову, обед отнести, и непобедимые сорняки, заполонившие огород, на нем... хотя огород он любил всей душой - даже родители поражались привязанности непоседливого пацаненка к лезущим из-под земли растениям, возня с которыми, кажется, является проклятием всего мальчишечьего племени. Но помимо всего этого есть еще и младшая сестренка - маленький, вечно кричащий сверток, периодически пачкающий пеленки, человечек такой маленький, что Алека при каждом прикосновении к новой родственнице охватывает чувство трепета и страха сделать что-то не так... А кто, по-вашему, должен следить за их сухостью? Опять же он, Алек. Так и на верных друзей, с которыми они так славно гоняют мальчишек с соседнего конца Лаверны (хотя иногда и самим приходится прятаться по зарослям, что поделаешь) времени может и не остаться....

            Но иногда все это - родители с их поручениями, огород, сестренка и верные товарищи так надоедают, что хочется, скрывшись ото всех, упасть навзничь на теплую, согретую летним солнцем землю и зажмурится, выбросив из головы все-все, даже самые простые и нехитрые детские мысли. И тогда возникает странное ощущение, будто становишься большим-большим, просто огромными и земля, на которой ты лежишь, становится частью тебя: ты видишь все окрестности тысячей глаз, иногда столь необычно и странно, будто попал в иной мир, слышишь все звуки и даже чувствуешь шаги людей, животных, неспешное (или напротив - стремительное) движение рыб в реке, передающееся через тысячи пальцев-корней, словно вырастающих перебирающих стебли рук...

            Однажды он рассказал о своих ощущениях отцу, но тот лишь рассмеялся, посоветовав сынишке не спать на солнцепеке. Мама же лишь посмотрела внимательно, словно понимающе, но ничего не сказала и на все вопросы отговорилась полным незнанием. "Хотя, наверное, просто считает меня слишком маленьким", - легкая обида кольнула сердце, но тут же прошла, смытая потоком приятных мыслей, - "Но зато обещала сегодня испечь пирог... люблю мамины пироги... Что, интересно, на обед?... Ой, мамочки, обед! Я же должен нести обед отцу!" Разом выйдя из состояния полудремы, Алек начал выбираться из зарослей, спеша вернуться из страны рез в мир полный забот, но, как и у всякого шестилетнего мальчишки, полный новых открытий, впечатлений и веселья...

            Уж у самой границы ивняка мальчик услышал странные звуки, доносящиеся с реки: будто кто-то мерно бил в барабан. Несколько мгновений он вспоминал, что же это такое может быть, но вот его лицо просветлело, возвещая о найденном ответе. Впрочем удары быстро приближались и когда любопытная детская мордашка высунулась из зарослей, взору мальчишки открылся корабль, с необычайной быстротой идущий вверх по реке, как раз к деревне...

            - Ууух тыыы, - глаза Алека округлились от восхищения и восторга. Нет, не то что бы он раньше не видел кораблей - река была не самой оживленной, но все же судоходной и купцы, торгующие с Княжествами, плавали вверх-вниз на своих не слишком быстрых, но весьма вместительных "лоханках", сплавляли длинные плоты из стволов дорогого, ценимого во всех провинциях Лаконы, леса,... но этот корабль отличался от всего виденного ранее так же, как сокол отличается от домашнего гуся. Небольшой, всем своим видом навевающий мысли о легкости и скорости, он шел против течения куда быстрее, чем иные корабли спускались вниз. Не было слышно ни ругани, ни споров купцов, ни даже разговора матросов. Даже уключины не скрипели - лишь мерные удары гонга разносились над водной гладью и в такт им синхронно поднимались и опускались весла... Удивительно красивый и быстрый, корабль внушал восхищение... и чувство какой-то неясной угрозы, словно прекрасный, но смертельно опасный хищник. Акула, невесть как заплывшая с морских просторов в речные пределы...

            Все это в доли мгновения промелькнуло в голове замершего от восторга Алека. "Что же это за корабль такой?... Мама, это же сторнийские купцы!" - не так давно дедушка рассказывал маленькому Алеку старые и страшные рассказы о грозных пришельцах, быстрых кораблях, плывущих при вечно попутном ветре, страхе, охватывающем всех, услышавших корабельный гонг, задающий темп гребцам,... но в конце каждой истории дедушка с улыбкой успокаивал замерших от страха мальчишек-слушателей и без того известной истиной, что давно те времена были - уже и он, старый, не застал, а только от деда слышал. И что теперь далекий заморский Сторн, рисовавшийся всем юным слушателям чем-то средним между раем, полным диковин и сокровищ и адом, населенным злобными демонами, - верный союзник, почти что часть Лаконы и звуки гонга, раньше возвещавшие беду, теперь сигнал прибытия купцов, везущих редкие и дорогие товары - лирийский шелк, морской жемчуг, шкуры удивительного морского зверя...

            И Алек, и другие дети, понятия не имевшие ,как выглядит большинство названных вещей и не представлявшие себе моря, кивали, пытаясь на свой детский манер изобразить серьезность, наперебой убеждали друг друга в том, ни на секунду восхитительно-страшного рассказа не забывали об этом.... Мальчик оторвался от воспоминаний и увидел .что быстрый корабль уже давно прошел кусты. в которых прятался Алек и приближается к небольшой пристани, слушавшей местом стоянки всех рыбацких лодок Лаверны.

            "Надо быстрее бежать, рассказать Серому и остальным, что я первый увидел корабль! И купцы наверняка выставят на продажу диковинки... Настоящие заморские товары! Может там даже драгоценные каменья будут..." - кто в их не слишком богатой деревне может купить драгоценные камни, и зачем заморским купцам вообще приставать к берегу в подобном захолустье мальчишку, ошалевшего от новых, удивительных ощущений, не волновало. Но бежать по зарослям спутанного ивняка даже для Алека, которому, как шутили друзья-товарищи, "все кусты уступают дорогу словно своему королю или какому-нибудь лешаку", было не просто, и когда мальчишка наконец выбрался на окраину деревни, все жители Лаверны уже столпились у причала, охваченные тем же, что и у мальчика, предчувствием чуда. А с приставшего корабля уже высаживались люди... Алек замер.

            Только что его распирало от восторга, но вдруг все радостные чувства испарились, уступив место неясному, но с каждым мгновением набирающему силу, ужасу. Хуже всего было то, что мальчик не мог понять причины своего испуга - по-прежнему ярко светило солнце, дул легкий, теплый ветерок, народ, либо спешащий к пристани, либо уже занявший места поудобнее, весело галдел, с палубы корабля быстро спрыгивали прибывшие купцы.... Купцы ли? Все купцы, которых видел Алек на своем недолгом веку, были большими, шумными, пузатыми дядьками громко ругавшимися, кричавшими, смеявшимися, расхваливающими свой товар. Все они были одеты ярко, словно сами служили вывеской собственной лавки, берегли одежды... Прибывшие же отличались обычных купцов как волк отличается от откормленного борова: высокие, поджарые, одетые неуловимо-одинаково, они спрыгивали с палубы удивительно быстро, четко, приземляясь прямо на мелководье, при этом странным образом не поднимая брызг и удерживаясь на ногах. Трап так и не был спущен, ни слова приветствия не было сказано, а в руках у "купцов" вместо тюков с товарами были длинные, лесные луки. Еще до того, как первый человек, стоявший у пристани, осознал происходящее, стрелы со свистом ушли прямо в толпу, тут же взорвавшуюся криками страха, боли, предсмертными хрипами. Алек развернулся и что есть духу рванулся к ивняку, покинутому всего пару минут назад, но уже казавшемуся таким далеким, почти недосягаемым. Если бы кто-то оказался рядом в тот момент, то он с удивлением наблюдал бы, как заросли ивы разомкнули свои ветви перед испуганным мальчиком и тут же намертво переплелись за его спиной, словно укрывая, защищая верного друга от преследования. Но у всех, кто находился в тот страшный час в деревне были дела поважнее, чем прибрежные заросли. В Лаверне убивали и умирали.

           

            ***

            Слаженный залп пришельцев, спрыгнувших на берег и мелководье и стрелков с палубы буквально выкосил плотную группу людей, собравшихся поглазеть на корабль. Прежде чем уцелевшие опомнились, убийцы успели выпустить еще один град стрел. После этого стрелки, остававшиеся на палубе присоединились к товарищам, покинувшим корабль, а "Рыба-меч" с удивительным изяществом отошел от берега на середину реки, готовый в любой момент потопить любой корабль, буде такого несчастного занесет на эту часть реки в столь неподходящий момент. На берегу избиение продолжалось - каждый пришелец имел при себе пару мечей, но в ход пускались лишь длинные луки, стрелы которых настигали жителей обреченной деревни, не делая никаких различий, в равной мере собирая кровавую дань с женщин и мужчин всех возрастов. Стрелки растянулись в линию, начавшую изгибаться полумесяцем, охватывающим деревушку, и те, кто выходил из-под защиты зданий, усеивали землю своими телами. Спрятавшиеся среди домов отдаляли свою гибель, но ненадолго - в воздухе прочертили дымные полосы первые горящие "вестницы" и дом старосты - самый высокий и богатый дом в селении начал неспешно, со странным достоинством превращаться в огромный костер. Неясная фигура сквозь дым рванулся внутрь обреченного строения, через несколько мгновений из огня, уже лизавший порог, показался сам владелец дома - староста. Высокий крепкий мужчина лет пятидесяти одной рукой прижимал к себе внучку, лет трех, в другой же сжимал изрядно потертый, но выглядящий вполне настоящим, меч, которым он с ходу попытался рубануть оказавшегося рядом мужчину, одетого как и все сторнийцы, но явно родом из Лаконы. Клинок рассек лук, но сам убийца с легкостью уклонился и в свою очередь, выхватив клинок, одним движением, словно играючи, убил обоих. Были и другие попытки дать отпор: вот из конюшни с диким криком выбежал мужчина, попытавшийся проткнуть оказавшегося рядом стрелка вилами, однако целый рой стрел буквально унес его обратно в дверь раньше, чем он приблизился на достаточное расстояние. Лучники сбавили темп стрельбы, не усердствуя, сгоняли жителей к центру деревни, на площадь перед пылающим домом. Теперь стрелы удостаивались лишь отчаянные храбрецы вроде давешнего старосты. Вскоре все выжившие плотно сгрудились на пятачке, служившем обычно для праздников или тога. Ошалевшие от страха, удивления и чувства нереальности происходящего, люди боязливо жались подальше от пылающего дома, и по-прежнему молчащих, словно немые, стрелков. "Такого не может быть! Не бывает! Это же сказки! Сейчас же не Последняя война!" - в отчаянии кричал кто-то в толпе, но скоро стих, загашенный стонами, мольбами, причитаниями, плачем.... Словно и вправду время отступило на двести лет назад, и вернулись времена Стального прилива.

           

            ***

            ...Алек, оказавшийся в зарослях, не видел всего этого глазами, но когда мальчик, осознавший, что где-то там, под стрелами чужаков его отец, мама, сестренка, рванулся обратно, стена прутьев спружинила, отбросив ребенка на землю, словно бездушные кусты понимали: там - смерть. Ничего сейчас Алеку не хотелось так, как спрятаться, укрыться от ужаса, нежданно-негаданно пришедшего к самому порогу отчего дома, но он все же вскочил вновь из всех своих детских сил обрушился на эту странную стену из прутьев, которой не было еще мгновение назад. Ивняк вновь отбросил мальчика на землю, но на этот раз, когда Алек попытался встать, непонятно откуда возникшее петли охватили его руки, ноги, пояс, прижав-привязав к земле. Мальчишка закричал, но крик вышел слабым, больше похожим на жалобный стон. Тем временем вырывающиеся из земли корни, а это именно они держали ребенка, все более плотно, но вместе с тем нежно оплетали все тело, прижимая к земле, словно подавшейся в стороны и образовавшей в этом месте ямку как раз по форме маленького тельца. Страха не было - даже ужас последних минут отступил - Алек в немом изумлении наблюдал как начала невероятно быстро расти трава, сплетая вокруг него удивительный шатер, превращая укрывшегося человека в невидимку, скрытого самой землей. Но восторг от чуда угас так же быстро, как и появился и снова навалился весь ужас происходящего.

            "Выпустите меня! Там моя мама!" - безмолвный крик мальчика поколебал плотную хватку корней, но лишь на миг. Неясно откуда, словно от самой земли, пришел такой же безмолвный, даже не облаченный в слова ответ:

            - "Нет, нельзя! Там - смерть... там огонь и сталь... Там кровь... Лежи здесь... мы укроем тебя... сбережем тебя... сохраним тебя..."

            - "Но мама! Я хочу видеть маму!"

            - "...Видеть... не надо видеть.... Поверь... не надо...."

            - "Ну пожалуйста! Я должен ей помочь! Я... пожалуйста!!!..."

            - "Нет, нет... Но мы покажем... ты приказал... мы покажем...."

            И Алек увидел.

           

            ***

            К цепи стрелков, окружавших испуганное людское стадо, неспешно подошли два человека, высокий, крепкий сторниец с медальоном капитана поверх одежды и лаконец, одетый в сторнийскую одежду. Окинув взглядом деревенских жителей капитан прибывшего судна улыбнулся и, похлопав спутника по плечу, заметил:

            - Превосходная операция, Мист. Я, признаю, несколько сомневался в тебе, когда господин Рикард приказал мне отдать все полномочия на время высадки, но теперь... просто отлично, ни один земляной червь не ушел.

            Его спутник хмуро усмехнулся:

            - Невелика доблесть, расстреливать крестьян и рыбаков, тут любой справится. Однако, не стоит тянуть - закончим здесь и уплываем. А то еще появится на реке какая-нибудь посудина и придется твоим молодцам ее топить. И тогда даже самый тупой рыцарь не поверит в то, что таранный пролом в борту - это от стрел лесовиков.

            Капитан и стоящие поблизости сторнийцы расхохотались:

            - Не стоит так торопится - никого не будут топить. Тихонько возьмут на абордаж, вырежут команду, а судно - загонят в протоку поукромнее и затопят. А мы тут еще повеселимся, не так уж часто удается как следует поразвлечься... Ты смотри - среди этих баранов остались еще вполне смазливые козочки... Присоединишься?

            Казалось, при упоминании женщин настроение наемника упало еще сильнее. Он окинул брезгливым взглядом боязливо молчащую толпу крестьян, и, вдруг неожиданно остановившись, указал капитану на одну из молодых женщин, приживавших к груди завернутого в пеленки младенца:

            - Посмотри на эту.

            - А что - вкус у тебя недурственный... Красотка, прямо таки.... Будешь первым. Сейчас ребята ее привяжут....

            - Нет, ты не понял. Она не из местных. Смотри на лицо, кожу, глаза... Она же из Княжеств.

            - И что? - на лице сторнийца отразилось искреннее непонимание, - Ну из лесовиков... что с того-то? Я слышал, они вовсе не дурны, лирийцы так за них платят золотом чуть ли не на вес...

            Мист возвел очи горе и тяжело вздохнул:

            - Ну и вправду морская водица в голове.... Перестань думать своим достоинством кобелиным и сосредоточься. Мы работаем под лесовиков, верно? С какого они бы стали убивать и насиловать свою?

            - Да,... а ты еще и умен, - капитан уважительно покачал головой, - господин умеет выбирать людей. Но по кругу мы ее все же пустим - видишь, как ребята облизываются. А то, что останется, завяжем в узел с парочкой камней и утопим подальше от берега, или даже не надо... кто их через пару дней различит - после того как вороны потрудятся? - мужчина повысил голос, - РЕБЯТА, ВЫБИРАЙТЕ КТО ПО ВКУСУ! ТОЛЬКО БЫСТРО!

            От резкого рывка женщина выронила сверток с младенцем, над которым тут же сомкнулась беснующаяся в ужасе толпа. Капитан и еще один дюжий сторниец, весьма довольные своей добычей, даже не стали уходить далеко. Воинам Сторна в военных походах не свойственны ни скромность, ни стеснительность.

            Часть стрелков покинула цепь, на ходу сбрасывая одежду, срывая с плачущих женщин и девушек платья, растягивая их на земле знакомым каждому опытному наемнику способом, а наиболее покорным - просто задирали подолы...

            Их товарищи, оставшиеся в строю, то и дело оглядывались, с нетерпением ожидая, когда удовлетворенный насильник вернется в строй, давая в очередному убийце возможность поразвлечься. И подменившись, они в свою очередь вытаскивали из толпы приглянувшуюся девушку или пристраивались к уже растянутой на земле жертве. Казалось, толпа, наблюдавшая печальную участь своих дочерей и жен, должна была рвануться на не таких уж и многочисленных захватчиков, смять, растоптать их, мстя за смерть и насилие, но было всего несколько попыток отцов, братьев или женихов защитить своих любимых. В большинстве своем люди стояли, тупо, словно овцы, глядя в пространство перед собой, и во многих, если не в каждом билась мыслишка: "Нет, меня не убьют, меня не тронут. Вот сейчас они натешатся - и уйдут... и все закончится, как страшный сон... зачем мне умирать, за что?...."

            Вскоре все сторнийцы утолили свою похоть и оставили в покое женщин, иногда кричащих, стонущих и бьющихся в не проходящем ужасе, иногда безвольных и безразличных ко всему, даже к тому, что творят насильники с их собственным телом. Мист, безразлично наблюдавший за происходящим, обратился к поправляющему одежду капитану:

            - Ну что, натешились?

            - Досыта, - мужчина улыбнулся, словно кот, вылакавший крынку сметаны, - И не надо так на нас косится - ребята уже месяц без женской ласки, тут кто хочешь взвоет. Жалко матросов на корабле - не досталось. Теперь мы снова в вашем распоряжении. Командуйте.

            - Чего тут командовать.... Стреляйте, проклятие на ваши головы. Собирались быстро, а уже битых два часа тут торчим. Когда закончим - все дома ограбить как следует. Все ценное - сюда. Золотые и серебряные деньги возьмем с собой, остальное - утопим подальше отсюда. Все трупы, на которых раны от сторнийских мечей, внесите в дома - пусть сгорят. Хибары эти, естественно, поджечь. Прочесать местность, искать выживших, раненых, спрятавшихся. Все ясно?

            - А с этими что? - один из стрелков указал на все еще растянутых на земле женщин, - заколоть - в и дома, чтобы в пепел?

            - Нет, - улыбка Миста больше напоминала волчий оскал, - заколите и оставьте как есть. Это подстегнет лаконцев, когда они, наконец, явятся. Вдруг среди них найдутся... ценители, пусть попользуются.

            - Ясно, - ответил капитан и четко, по военному кивнул, - Все сделаем. Рад, что Властитель не ошибся... РЕБЯТА, ЗАЛП!

            Десятки стрел разом сорвались в полет...

           

            ***

            Алек видел все происходящее, слышал каждое слово... Он пытался, не видеть, зажмурить глаза, заткнуть уши, но не глаза и не уши доносили до него страшные картины.... Когда дождь стрел начался во второй раз, словно неведомые боги все же сжалились над мальчиком и он потерял сознание. Он уже не видел ни последних минут деревенских жителей, ни того, как сторнийцы походя, словно между делом добивали несчастных женщин и раненых, поджигали дома, во многих из которых в колыбелях оставались младенцы, в суматохе оставленные матерями. Ему не пришлось дрожать от ужаса, когда несколько убийц с проклятиями прорубились сквозь намертво переплетенные прутья и осмотрели весь ивняк, несколько раз пройдя совсем близко от небольшого поросшего травой холмика, скрывающего мальчика. Он пролежал там долго... достаточно долго, чтобы пожар, бушевавший в Лаверне, успел пожрать все, до чего смог дотянутся и стихнуть. Когда он проснулся, то в первый момент не понял, где находится: было темно и лишь неясное зеленоватое свечение проникало в окутывающий его травяной мешок. В испуге, он рванулся, прорвал покровы, ставшие вдруг совсем непрочными и выбрался на свет.

            - "Это был всего лишь сон... Странный какой... а почему прутья изрублены? Мама, нет! НЕТ!..."

            Алек словно во сне вошел в скопище почерневших остовов, недавно вывших домами Лаверны... Тела были повсюду - изуродованные и почти целые, обуглившиеся от близкого огня, мотаемые течением на самой границе суши и реки... Мальчик перешагивал через них, скользя безразличным, ищущим взором. Наверное, стоило боятся, кричать, плакать, но вчерашний день отнял все силы без остатка, выпил все чувства... Вот женские тела, до сих пор бесстыдно растянутые на земле. Алек опустился на колени рядом с обнаженным, истерзанным телом мамы... Лицо женщины было странно спокойным .словно не было ни насильников, ни смерти, ничего... Бледная при жизни кожа в смерти приобрела синеватый оттенок, глаза смотрели куда-то сквозь мальчика, словно ища, высматривая... а на горле прямо под подбородком открывался глубокий разрез, полный запекшейся крови. Алек попытался закричать, но из открытого рта не донеслось ни звука.... Попытался заплакать - слез не было. Лишь усталость, недетская, нечеловеческая. Он провел ладошкой по щеке мертвой женщины, стирая налипшую грязь, и опустился рядом, прямо на залитую кровью землю, прижимаясь к маме так же, как делал это всегда, увидев страшный сон и ища у нее спасения, утешения и защиты.... На улицы Лаверны вновь вернулась неподвижность.

           

           

           

            Мист ле Нуаран

           

            Рейдер отплывал от Лаверны... Пекло дышало жаром в спины. Так вот он какой, ад...

            Я забился в свою каюту - отдельную, на правах посланца Властителя - и бессильно осел на койку. Стены крохотной клети обваливались на меня.

            Поймите, мне убивать привычно. Даже женщин. Черт, даже детей! Но чтоб так... Раньше я всегда знал, что наниматель имеет против данного конкретного человека. Раньше пред-полагалось яростное сопротивление - не самой жертвы, так ее охраны. Раньше я никогда не был мясником!!! Все знали, что Мист - это меч, а не топор для рубки туш. Ни одной сволочи в голову не приходило выкладывать такие деньги, как мой гонорар, за простую резню.

            Все мои наниматели готовы поклясться, что за звонкую монету я сделаю все, что честь у меня есть только в нерабочее время... Ну, честь - фиг с ней, но совесть-то никто не отме-нял! Просто мне никто за все время не заказывал того, что могло бы ее растревожить. До этой чертовой деревни.

            Я-то думал - ну и что? Перенес все - перенесу и это. Даже, черт, базу философскую под-вести успел, идиот! Думал - не колышет... Ага, сейчас... Колышет, да так, что на меч ки-нуться охота... Перед глазами стоит эта лесовичка... Черт, она же даже не кричала, когда ее... А если они и Илиану так? Если Сильвию? Черт!!! А дочку ее... кинжалом... А маль-чишек... в упор почти из луков... Пари на точность заключали...

            Ну что я-то стоял, дурак!? Долг, себе шептал, верность... Ага, да к теням такой долг!!! Ес-ли я ТАКОЕ кому-то должен, то лучше уж пусть меня подлецом зовут! Если бы я мог... Если бы не эти чертовы луки... Если б на одних мечах... Там бы весь экипаж лег! Деревня маленькая, улочки - двум не разойтись. Если правильно взяться, то можно почти один на один всех взять... Эти сволочи акульи мне не соперники - я б их даже на турнире б растер по земле, а уж со своей парой... Сам бы, правда, от ран подох, но спокойно...

            Работа... Ну да, легко сказать - работа такая. А им что, легче будет? Или говорить всем, как тот козел из Гильдии: "Ничего личного"? А смысл какой???

            И ведь... на какую-то секунду... мне... мне даже... понравилось...

            Ладно. Теперь одно из двух.

            Либо окончательно стать зверем. Золото, власть... Никаких угрызений совести... И нико-гда - никогда - не стать снова человеком... Я ведь уже говорил что-то такое леди Илиа-не... Наемник вообще не может ходить в белых перчатках... Но... но так не хочется...

            Либо... Прямо сейчас - на меч. Абсолютный выход.

            Я достал младший меч из ножен, примерился...

            Стук в дверь. Капитан.

            -Чуть не забыл! Ты ж должен отправиться в Сторн! Вот, милорд Грегор передал. Еще раз поздравляю. Да, кстати, ты... ну, замолви перед Властителем словечко, а?

            Мне на ладонь лег путевой камень.

            Умереть я всегда успею...

            Я сосредоточился - и оказался на центральной площади Сторна...

           

           

           

            Мист ле Нуаран

           

            Сторн... Империя, которой я служу.

            Путешествие камешком я перенес неплохо - сумел доковылять до ближайших стражни-ков, продемонстрировать бумаги с печатью Властителя и потребовать переноса куда-нибудь в более расслабляющую обстановку. Оказавшись в одной из гостевых комнат дворца Властителей, я благополучно отрубился...

            Придя в себя через полтора дня, я наконец смог ознакомиться с инструкциями Рикарда. Если вкратце, то мне предписывалось, совершенно не считаясь с расходами, собрать отряд наемников, лучше не сторнийцев, с тем, чтоб совершать диверсии в тылу лаконской ар-мии. Я должен был истреблять фуражиров и обозников, всячески усложнять жизнь гарни-зонам, вырезать деревни, перехватывать бегущую в Фалессу знать - и все это с макси-мально возможной жестокостью. Короче, как начал, так и пойдет...

            Показав соответствующий листок паре чиновников, я получил допуск к казне и другим госучреждениям. Так и подмывало злоупотребить своими полномочиями, но я мудро ре-шил не охотиться где сплю.

            Переговорив с некоторыми нужными людьми, я организовал сбор в столице всех содер-жащихся в тюрьмах ближайшей округи наемников, приключенцев и авантюристов. Па-раллельно другие нужные люди распространили среди свободной части той же публики слух о работе.

            Для начала я решил поискать среди заключенных. Первый же узник бросился ко мне и за-орал:

            -Бэйн! Ты?

            -Мортимер?

            -Ну да! Ты ли это?

            -Я. Но вообще-то меня зовут Мист ле Нуаран...

            -А, не важно! Так это ты меня вытащил? Меня уже почти повесили...

            -Не повесят, если у меня работать будешь.

            -Буду!!!

            -На суше, Морт.

            -Все равно!

            -Принят. А откуда ты здесь?

            -Да вот, после твоего ухода мы нарвались на рейдер Берегового Братства...

            -Ясно. Из наших только ты?

            -Нет, еще Роксас и Эштон.

            -Отлично. Вы все приняты. Эй, расковать!

            -Бэ... Мист, я этого не забуду...

            Итак, для краткости просто перечислю, кого я набрал.

            Мортимер, Роксас и Эштон - последние из абордажной команды "Плясуньи". Худой и жилистый Мортимер дрался двумя кинжалами, коренастый Роксас - коротким топориком, по-девичьи красивый Эштон - боевой плетью.

            Веземец Фрикс - не бьоринг, но виртуоз шестопера.

            Клод Ге - лаконский разбойник, арбалетчик и мастер взлома замков.

            Винсент - бастард лаконского барона, тонкий молодой человек, любящий каму - сторний-ский боевой серп.

            Сивени - искательница приключений. Работала с охотничьим ножом и луком.

            Теренс - мощный лаконец, отлично владеющий булавой.

            Эхрад и Брокхерст - лесовики. Оба - замечательные стрелки и мечники.

            Эстан, тоже из княжеств. Следопыт. Дрался странным оружием - стальной цепочкой со свинцовым набалдашником на конце.

            Всеслав, квайданец. Прирожденный лидер, хирургический мечник и отличный тактик. Я уже знал, что сделаю его своим лейтенантом.

            Радомир, еще один уроженец Квайдана. Бился двуручной секирой.

            Менно и Расканнен - северяне, из Вольных земель. Менно - молодой, чуть-чуть позер, но отличный мечник. Расканнен жил уже пятый десяток, был абсолютно сед и безразличен почти ко всему; он дрался очень длинным и тонким мечом по имени "Масамун".

            Нганга и Ондонго - ллунифы, братья-близнецы. Специалисты по скрытному передвиже-нию и снайпера от плевательных трубок.

            Сетмур, сын Тасмира - тариз. Никогда не расставался с парой топоров.

            Хасурф - кхевар. Далеко же он забрался... Его кривой меч буквально летал - скорость лишь чуть ниже моей.

            Аридата Мирх - сын крошечного народа Агни, почти полностью обитающего в Мадабре, что в Лирии. Еще один "путешественник". Очень закрытый человек, настоящий магистр удавки и короткой пики.

            Цинь У и Юй Чэ - тай-суанцы. Оба - отличные рукопашные бойцы. Цинь У дрался широ-кой саблей, а Юй Чэ предпочитал "лапу тигра", нечто вроде лирийской перчатки, но страшнее.

            Гафир и Мусафат - кочевники. Лучники и сабельщики, каких поискать.

            Алекс - молоденький криэранец, вечно жалующийся на то, что ему скучно жить. Арбале-том и коротким мечом он, видимо, овладел тоже от скуки.

            И, наконец, наши сторнийцы: Клауд Страйф и Дина Дизерт.

            Клауд - с какого-то северного островка, высокий блондин с настоящим частоколом на го-лове (меня все подмывало спросить, как он его делает). Он пользовался громаднейшим мечом, причем работал им так, как будто это максимум полутороручник. Из доспехов - только массивный сферический наплечник на левом плече и короткие наручи. И глаза - цвета морской волны, как и положено сторнийцу, но как бы подсвеченные изнутри. Край-не колоритный человек...

            Дина Дизерт с Аллари пришла ко мне сама. Она только что окончила Медицинскую ака-демию в Криэране (что само по себе наводит на мысли о ее любви к родине) и, как она ут-верждала, захотела немного практики. Черноволосая, высокая, неистребимо нахальная, чем-то она мне понравилась... Я взял ее лекарем.

            Также ко мне прибился Пат, мой недотепа-оруженосец. Бедолага все тосковал по моей хищной племяннице и считал себя обязанным меня сопровождать, в тайной надежде на встречу... Дурик, но не гнать же? Пускай жизни учится...

            Мы отплыли к границе леса...

            Война, которую я разжег, ждала меня...

           

           

           

            Николя ле Тойе

           

            20 день месяца Cудов.

             Опальный граф Николя ле Тойе, лишенный Короной всего, чего его только могли лишить, и ничуть не отягощенный своим положением третий день отсиживался в Триверте, под чужим именем, с навскидку придуманным гербом и просто неприлично большой для него суммой в золоте.

            В городке стоял последний пограничный с Полумесяцем рыцарский гарнизон, а посему увеселительные заведения ограничивались довольно убогой, больше похожей на притон, таверной "Серебряник" и рыночной площадью, то есть деньги тратить, в принципе, было некуда, и как Нико не старался, кошелек все еще оставался тяжелым. Возможно, именно поэтому, этот солдафонский городок молодого графа совершенно не устраивал, в отличие от пары более западных деревенек. В Ньяссе располагалось поместье барона Фарье, младший сын коего был не плохим охотником, не чуждым к тому же удовольствию азартных игр. А в Ливерне Николя успел от скуки познакомиться с дочкой местного кузнеца.

            Вечерело... и торчать в Триверте не было никакого смысла. Нико мгновение подумал куда лучше податься, подкинул монетку, Тигр* - Лаверна, решка - Ньяссе. Монетка решительно приземлилась цифрой вниз. Значит Лаверна... Нико с улыбкой вспомнил веснушки и мягкие руки своей новой подруги... даже к лучшему - не придется возвращаться Триверт ночью.

            Через четверть часа Браин заседлал Ветра.

            - Я вернусь утром, - пообещал Нико и пришпорил своего вороного.

            Лаверна, дворов сорок не больше, лежала между полосой редкого леса и делающим здесь колено притоком Салерны. Ветер уже привычно обогнул лесистый холм и внезапно коротко испуганно заржал, остановленный резким натяжением поводьев.

            Дыма не было. То, что когда-то было Лаверной, уже давно прогорело. Неуместно красивый сине-розовый вечер над рекой подчеркивал всю невозможность и ужас открывшейся глазам Николя картины. Остовы домов, черные, с ввалившимися вовнутрь крышами, заваленные на бок или прогоревшие до углей... пахло горечью и горелой плотью. Тела... Нико даже издалека видел разбросанные, словно их разметало какой то неведомой силой, фигуры людей, к которым уже успели слететься вороны. И тишина, мертвая, поглощающая даже вой ветра.

            Наверное, стоило немедленно развернуть Ветра и галопом гнать его в Триверт, передать страшную весть в гарнизон, но Нико почти неосознанно тронул коня вперед. Земля под копытами коня была покрыта сажей и пеплом. Едва ступив в деревню, Ветер почти взбесился, в отличии от Яркого, вороной не был вышколен для боя и не выносил даже запаха смерти...

            А мертвы в Лаверне были все - мужчины, женщины, дети, одинаковые в смерти, покрытые слоем сажи и пепла, обгорелые, порой уже поклеванные слетевшимся вороньем, безликие. Их убили из лука, в каждом теле торчала одна или даже несколько длинных пестрооперенных стрел... даже не боевое - охотничье оружие Тилийских лесовиков.

            Это война... Война за амбиции Ярно и Эвора... Мысли метались, отказываясь собираться в нечто единое. Николя выехал к площади... дикое, похожее на птичий клекот испуганное ржание Ветра прорезало тишину, конь в ужасе дернулся, понес, и граф не удержавшись в седле, скатился на землю. Нико приземлился почти удачно, если не учитывать оказавшегося почти его рукой тела девочки лет трех, судя по всему затоптанной толпой. Съеденное за ужином подкатило к горлу. Граф осторожно поднялся на ноги, оглядываясь... Он впервые задался вопросом, зачем спустился в деревушку, зная, что помогать здесь некому, зачем хотел это видеть.... Нико душила ярость горько помешанная на ненависти... животные... твари, опустившиеся до убийства безоружных женщин и детей. Но чувства после первого шока успели притупиться, хотя головой как прежде владело странное спасительное безмыслие. Надо было найти Ветра так некстати метнувшегося в сторону причала.

            Трупов на площади было гораздо больше, чем на улицах, порой они даже лежали грудами друг на друге. Он стоящего здесь смрада мутило. Нико почти ожидал увидеть ту картину, что предстала его глазам у пристани. Женщин в захваченных врагом поселениях всегда постигала одна и та же участь.... Какое-то мгновение Николя искал среди истерзанных покрытых копотью тел свою мимолетную подругу, понял, что бесполезно, двинулся дальше, запнулся...

            Сапог крепко застрял под широким корнем, заросшим до странности зеленой не почерневшей от копоти травой. Граф дернул на себя ногу, но растение, будто только сильнее сжалось вокруг щиколотки. Оружие осталось притороченным к седлу, и Николя пришлось осматриваться по сторонам в поиске чего нибудь острого, способного разрезать траву.... Взгляд внезапно остановился на нагой молодой женщине, распластанной на земле, мертвой, как и все здесь. Темные волосы, зеленые глаза, застывшие и устремленные в небо, и неподвижный худенький ребенок лет шести беспомощно прижавшийся к телу матери. На теле мальчика Нико даже не заметил ран... возможно...

             Совершенно необоснованное предчувствие заставило Николя прикоснуться к волосам мальчика и вздрогнуть, заметив, что тонкие маленькие пальцы сильнее сжали голое плечо женщины. Тойе опять попытался вытащить ногу, и на этот раз корень на удивление легко отпустил его...

             Николя сел на колени рядом с ребенком и осторожно (вдруг все таки ранен) отнял его от мертвой матери... Похоже с мальчиком все было в порядке, во всяком случае, физически. Но в больших зеленых глазах не было ни слез, ни страха - ничего.

            - Я заберу тебя отсюда, - тихо произнес Нико, мальчик отвернулся и снова сел рядом с матерью, касаясь ее волос и лица, потом осторожно взял ее за руку.

            - Этого нельзя изменить, - Николя ненавидел эти слова, - Но мы не оставим ее здесь, я обещаю.

            Мальчик медленно обернулся, глядя на молодого графа не по-детски понимающими лишенными эмоций глазами. Нико снял свой плащ, аккуратно обернул в него женщину и поднял ее на руки.

            Николя так и не узнал ее имени. Мальчик молчал все то время, пока он выкапывал яму под большим раскидистым дубом и обкладывал камнем неприметный холмик, где похоронил его мать.

             В Триверт Тойе вернулся уже под утро. Браин широко открыв глаза смотрел на "господина графа" обляпанного грязью и кровью с ног до головы, с не менее грязным ребенком на руках....

            - Кто это? - в голосе оруженосца удивление мешалось с тревогой.

            - Ребенок, - ответил Николя хмуро, усадил мальчика на кровать и не без искреннего облегчения снял и поскидал в камин пропахшую гарью и кровью одежду.

            - Что-то случилось?

            - Да, принеси мне вина.... Много.

            Браин еще какое то время прибывал ступоре, потом со всех ног бросился выполнять почти обычный для Нико приказ. Выпить... напиться до состояния, когда даже сны не снятся... он вспомнит и подумает обо всем завтра днем, когда проспится. Николя с размаху ударил кулаком по стене, вкладывая в движение всю нажитую сегодня ненависть и ярость, тонкие кусочки штукатурки с жалобным треском осыпались на протертый гостиничный ковер, рука отозвалась острой болью... стало немного легче.

             Ребенок сидел на кровати так, как Нико его и оставил, совершенно неподвижно. Тойе так и не смог добиться от него ни слова, мальчик ни на что не реагировал. Николя понятия не имел, что делать со всем этим дальше....

           

            * На золотых и серебряных лаконских монетах с одной стороны изображен герб Лаконы (девушка на тигре), а с другой непосредственно ее достоинство