Лучше всего критику писать в Личные сообщение.
с уважением, Glowren.

Лэстрион – земли, разделенные океаном на два берега, бушующий пламень войн и битв, смертей и жизней. В те времена его населяли многие расы. Восточный берег полностью подчинили своей властью люди. Давно, спустя лишь десятки лет о Начала Времен, восток принадлежал эльфам, долгожителям, созданиям мудрым и рассудительным. С возникшим пожаром войны они были не в силах бороться и вынуждены были бежать на запад.
Только лишь, коснувшись берега, эльфийский народ поприветствовал обиравших здесь хозяев – гномов. Они не были довольны странному визиту, но были гостеприимны. Предводители обеих сторон собрались и решили. Гномы уйдут на юг, в территории западного берега Лэстриона, славившиеся могучими цепочками горных хребтов и горными массивами. А эльфы поселятся на севере, покрытом лугами, песками, снегом и лесами. Два народа сосуществовали мирно.
Но потом, спустя века, эльфы, забывшие о своей благодарности к гномам, мечом оттеснили их дальше и забрали их запад в свои руки. Началась долгая война. Казалось, она не кончится никогда. Гномы сумели перейти озеро Саллоран и заключить в блокаду огромный город Мэстрон, древнюю столицу эльфийской страны. И когда правитель сдался, гномы выдвинули требование: Гномы заберут под свой контроль только озеро, остальное пусть остается у их соседей, но до тех пор, пока «остроухие» опять не затеют кровопролитие.
Эльфийские мудрецы, которым тогда было более трех веков от роду, не могли поверить в легкомыслие своих молодых собратьев. Некоторые старцы отправились к гномам и остались у них, пораженные их благоразумием и мощью. Но все до единого они со страхом находили в характерах и поведении молодых схожесть с людьми и ужасались. Человек изменил этот мир, и мудрецы это понимали.
Миновало много веков, эльфы, разделенные разными идеологиями, восстали, требуя независимость. Некогда великое огромное царство эльфов превратилось в три совершенно отличных друг от друга страны. Северный Элфнорд забрал себе снега и лесные дебри, восточное Королевство – луга, поля, чащобы и редколесья, западная Даран – непроходимые леса и пески. Гномы же последовали примеру соседей и разделились в графства.  Теперь эльфы, как люди, стали каждый сам за себя. Но те древние традиции, родство и мир между ними сохранились, и человек не сумел их заразить своим лицемерием, жадностью, злостью и высокомерием.
В конце шестнадцатого века от Начала Времен на берега Западного Лэстриона заявился человек. Он огромной армадой захватил острова Айзилум, Анории и малый архипелаг Анталии. Люди с наглостью стали совершать набеги на берега континента, убивая всех, у кого уши были длиннее, чем у себе подобных. Тогда Соединенное Эльфийское Королевство просит помощи у Элфнорда и Даран. Запад трусливо отказал подать руку помощи в отличие  от севера. Элфнорд прислал легионы войск во главе с магами на подмогу королевству.
В 1600 году на престол Соединенного Эльфийского Королевства взошел молодой король Лорентэйн. Он возглавил союз войск двух стран и привел эльфийский народ к победе. Человек был отторгнут с берегов и остался на островах. Эльфы позже предприняли оборону берега. Войска под предводительством полководцев встают на востоке, строители основывают города-крепости и стены-гарнизоны. И люди притаились. Теперь их возглавил император, а свою страну он провозгласил Островной Империей.
И вслед за людьми, притаились все. Ожидали немыслимо огромных сил нападения, завоевательные походы. Но ничего не последовало. Ничего не произошло. Только следующего шага в этой войне не ожидал никто.


Глава 1

Оуренстоун
- Осталось немного, друг. Скоро будем мы дома,- звучал мужественный голос над гривой, словно успокаивая, подгоняя и подбадривая явно уставшего коня.
Раннее летнее утро. Легкий туман, подобно одеялу, накрывал зеленые луга, орошая листья травы и создавая приятную для усталой кожи лица прохладу. Горизонт окрасился в яркий нежный оранжево-красный цвет, тем самым давая понять, что ночь передала знамя утру. Воздух пропитан свежестью луговых цветов и влаги еще нерассеянного тумана. Небо ясное, как зеркало воды в безветренную погоду. Отчасти сгущались облака на западе. Но это лишь придавало пейзажу оттенок красоты и покоя. Все пробуждалось.
Привязанный к седлу меч слегка ударялся о железное стремя кожаной поверхностью своих ножен. Если по пути попадались камни, подкова издавала приятный стук и цоканье. Конь послушно старался обходить такие места и следовать только по велению своего господина, но тот не смотрел под ноги животному. Коню оставалось только покорно, опустив голову, следовать направлением поводьев. Всадник, облаченный в плащ с капюшоном, через который выглядывал легкий пластинчатый доспех, устало не сводил взгляд с дороги. Было холодно, и его бил озноб.
Воин пересекал луга, покрытые луговыми цветами и росой на их листьях, ограненные цепочками редколесий. Спустя час всадника сопровождали обширные территории, занятые деревьями. В эти дебри лезть не было нужды, да и конь не желал этого всей душой.
Они обогнули лес по тропинке, преодолели последний холм и остановились на его вершине. Их взорам предстали остроконечные конусы башен замка Оуренстоун, покрытые черепицей крыши деревянных домов и построенные грубым камнем стены. Всадник из-за капюшона наблюдал за пейзажем, тем самым дав коню немного отдохнуть. Еще слишком рано, даже солнце еще не взошло и не осветило землю, на улицах не видно еще бурной городской жизни. Только стражники, облокотившись на пики, устало приветствовали взглядом воина, стоявшего на холме.
Спустя минуту он ударил в бока коня, тот, мысленно благодаря хозяина, что он не одел шпоры, спустился со склона и остановился, только подойдя к воротам города.
- Приветствую, путник,- выпалил страж, отдавая честь,- представьтесь.
Воин опустил капюшон. Его светлые волосы коснулись ветра и упали на заостренные кончики ушей. Правильной формы лицо, суженное к подбородку, широкая мужественная челюсть, высокий лоб, голубые глаза. На первый взгляд эльф не казался воином, если бы не доспехи, меч и…
- Медальон на вашей шее, сэр,- обратился страж к всаднику, уже слезшему с коня,- он говорит о вашей принадлежности к военному званию «антэрал»? Я прав?
- Безусловно,- спокойно подтвердил эльф.
- Что ж, господин антэрал, цель вашего визита?- страж глазами изучал меч, висящий на седле.
- Отпуск. После войны приехал домой к жене и сыну,- все так же спокойно отвечал воин.
- Вы правда с той войны с востоком?- собеседник удивился и еще сильнее начал запоминать лицо эльфа. Видимо, он уважал этого воина,- Благодарю, сомнений больше нет. Назовите ваше имя, господин.
- Глоурен Ларн.

Навстречу к нему подбежала эльфийка. Она сидела на скамейке, со слезами смотрела на небо и статую, стоявшую перед ней на площади, когда воин вошел в город.
  - Глоурен... глазам не верю я. Хвала богам, ты жив!- она чуть было не расплакалась, но эльф прижал ее к себе, ласково шепча:
  - Я здесь, милая, я с тобой. И всегда буду с тобой. Я жив… я рядом,- лаская, он целовал ее лоб, влажные веки, щеку, встретился с ее губами.
  Она. Она дождалась. Не предала. Длинны русые волосы эльфийки, немного потрепанные, теперь мягко ложились на ручные браслеты доспехов мужа. Облаченная в крестьянское платье, она уткнулась в грудь эльфа и плакала от радости. Слабая и легкая, поддерживаемая могучими руками мужа, женщина едва не падала, ноги подкашивались, руки обнимали торс любимого ею мужчины.
  Они долго стояли, прижавшись друг к другу. На площади заходили первые купцы, везли свои тележки с товарами, раскладывали их по прилавкам. Дети, бегая вокруг, играя, остановились на этой площади и замерли, наблюдая за эльфом, обнимающим женщину. Мальчики и девочки невольно прекращали свои игры, остолбенев, смотрели и, наверное, гордились, мечтали о такой же жизни.
  - Пойдем домой,- подняла взгляд эльфийка. Воин кивнул и отправился вслед за женщиной.
  Они миновали площадь, прошли мимо магазинов и таверны. Глоурен знал городскую жизнь во всех ее проявлениях – бурную и спокойную, шумную и тихую – но отвык от нее в военных походах. Ему даже не понравилось, как к его возлюбленной пристал с приветствиями и извинениями один посетитель трактира. Он, похоже, не замечал, что женщина держала за руку Глоурена, в вину своего затуманенного разума от алкоголя. Эльф, несмотря на протесты, только ловким движением развернул его и швырнул обратно в «пьяное» заведение.
  Настала пора появления в поле зрения жилых кварталов. Одни дома – двухэтажные каменные – были размещены ближе к замку, другие – деревянные, некоторые провалившиеся на часть своей высоты под землю – ближе к стене города. Родной дом Глоурен не видел пять лет, не помнил к нему дороги. Все проклятая война!
  Из-за давнего военного созыва всех командующих, поднятия ополчения и направление собранных войск для схватки с людскими легионами, Глоурен пробыл в походе более пяти лет. Он пропустил рождение сына, похороны брата, погибшего в восточной войне. Глоурен поразился и тому, что его верная жена его дождалась, не бросила и не забыла. Да и как мог воин забыть свою семью. И сына… эльф более всего на свете желал видеть лицо своего родного, маленького, дорогого и долгожданного сына. Он только этой мыслью грезил и жил все эти годы, обливаясь потом, кровью, своей и чужой, жил все эти годы на войне.
  Дом находился позади главного входа в часовню. Небольшой и неприметный, он стоял почти вплотную к городской стене. У деревянного домика был задний двор, огражденный коротким аккуратным заборчиком. В палисаднике были любимые цветы эльфийки – васильки и ромашки, помимо них – деревце березы. Глоурен с улыбкой обошел дом и поймал взглядом приглашение жены войти.
Подошел к двери, шагнул за порог и замер от детского вскрика.
  - Ура!- мальчик выбежал в прихожую и из-за маленького роста попытался обнять воина, но получилось прижать к себе только ногу.
  Глоурен расплылся в улыбке и слезах, наклонился на одно колено, поднял и посадил на него сына. Тот попытался опять обнять отца, чуть не упал с колена, удачно ухватившись за пластины нагрудников доспеха, и положил маленькую головку на грудь. Эльф подхватил руками снизу мальчика, качая, поцеловал его макушку. Воин все еще не мог совладать с приливом слез на глазах.
  - Ладно, Лорен, отпусти папу,- сказала женщина, заперев дверь,- Он только с дороги и очень устал. Сейчас вам надо позавтракать.
  Мальчик отпустил отца и попросился на пол, эльф опустил его и посмотрел на жену.
  - Лорен?- спросил он еле слышно, ведь малыш давно убежал в другую комнату,- ты назвала его в честь моего деда?- он попытался вытереть слезы тканью плаща.
  - Да, я подумала…
  - Не оправдывайся, я ведь радуюсь, не причитаю,- эльф, подойдя к жене, коснулся ее губ,- Касандра, я рад, что вы рядом, что рядом с вами я.
  Спустя минуты, Касандра готовила завтрак, накрывала на стол, Глоурен сидел на полу и с удовольствием рассматривал игрушки, которые с увлечением раскладывал перед ним и рассказывал их историю Лорен. Отец не мог отвести глаз с сына, гордился им и любил его.
  - … а вот этот солдат,- мальчик показал на вырезанную из светлого дерева статуэтку,- это антэрал, как мой папа. Ой, прости, пап, антэрал, как ты! Он командует небольшим отрядом стрелков,- он достал из коробки плющевого мишку и пару похожих на своего командира солдатиков,- они проникают на вражеский дворик и захватывают в заложники всех врагов, людей!- он с презрением окинул взглядом других деревянных солдат. Они отличались от эльфийского отряда. Фигурки почернели, потрескались, у них специально обрезали острые кончики ушей, но весьма неуклюже, похоже, зубами,- И антэрал побеждает!
  Глоурена огорчало только одно. Он надеялся, что война не коснется его сына. Надеялся, что сын не будет таким, как его отец, воином, но, очевидно, своей надеждой только разогрел в нем это желание. Верил, что Лорен будет знать слово смерть только как окончание жизни, а не предсмертная агония, тяжелые муки и душераздирающие крики, непрекращающиеся до тех пор, пока сердцебиение и дыхание не прекратятся, и, умирая, он не простится со всеми близкими. Глоурен побоялся за судьбу своего сына.
  - Садитесь завтракать,- позвала Касандра родных, подзывая их сесть за стол. Эльф отвлекся от мыслей, дождался, пока Лорен уберет все игрушки, вместе с ним сел за стол.
  Любой завтрак воину теперь казался большой трапезой. После сухих пайков, хлеба, воды и каши, обычный чай казался вином – пьянящим и будоражащим. Касандра приготовила овощную запеканку, приправленную маслом и куском сыра. На стол подала ржаной хлеб, каждому по кружке чая и сахар в отдельной глиняной емкости. Правда, ребенку лучше всего полагалось бы выпить молока, но причину перемены рациона Глоурен спрашивать не стал, а с аппетитом поедал свою порцию. Касандра смотрела на мужа,  подумала: «Голодный с дороги», и не заметила, как сказала это вслух.
  Тарелки опустели, и за столом завязался разговор. Мальчик слушал издалека, сидя на полу и пытаясь воссоздать с помощью своих игрушек события, рассказываемые отцом.
  - И вот, мы оказались близ устья реки Сейр,- Глоурен рассказывал увлеченно, захватывающе,-        Король, сэр Лорентэйн, разделил свою армию на два легиона и направил их к равнине Дракстайн двумя разными путями – через север и восток. С боем оба войска достигли равнины, это было… полгода назад, и столкнулись с людьми.
  - И эльфы победили!- крикнул мальчик сзади.
  - Да, мы одержали победу! Люди бросились к своим островам, кто-то говорил, что вплавь. Я сам не видел, ведь я тогда командовал стрелковым отрядом и был только на подступах к равнине.
  - Мы тебя не виним!- справедливо заметил малыш. Взрослые рассмеялись.
  Время приближалось к обеду. Женщина давно вымыла посуду и попросила мужа посидеть с ребенком, пока сама она ходит за покупками. Глоурен был рад до глубины души, хотя вполне и мог сходить на рынок сам. Только дверь закрылась, эльф нагнулся к мальчику и попросил его отойти немного. Тот покорно сел подальше и наблюдал.
Глоурен снял с шеи свой медальон, сделанный из бронзы, достал из кармана причудливой формы лист, по форме напоминающий кленовый, только размером с монету. Приложил к медальону и схватил в ладони непонятную логике совокупность предметов. Эльф закрыл глаза и начал что-то бормотать, непонятное и неуловимое слухом. К изумлению Лорена, ладонь эльфа, сжатая в кулак, засветилась ярким белым светом. Сияние образовало большую сферу, поглотив почти всю руку эльфа. Потом магический свет принял осязаемый зрением контур и начал пульсировать, переливаясь светло-синими языками пламени.
  Лорен даже испугался этого волшебства, побоялся за отца, но, наблюдая за его спокойствием, он успокоился.
    Глоурен свободной рукой зачерпнул из сферы света, словно свет был осязаем и представлял собой вид особой материи, коснулся сиянием деревянных солдатиков. Фигурки под предводительством антэрала в полном составе, кроме плющевого медведя, и людские полки чудесным образом задвигались. Мальчик не сводил глаз с этой когда-то замершей картины. А эльф все еще закрытым взором, бормотанием под нос и магической сферой руководил движениями деревянных статуэток.
  «Тут поднялся антэрал. Кричать он не смог, но, подняв над собой меч, скомандовал напасть из засады. Его подчиненные повиновались и рассредоточились, окружая людей.
Люди, небольшим количеством превосходя эльфов, своего противника не замечали, словно на месте их границы лагеря были воображаемые  стены кустов и деревьев, или просто было темно, и свет придуманного костра мешал им увидеть.
  И тут началась битва! Один эльф выбежал, перерезал человеку горло сзади»,- деревянная фигурка упала, приняв прежнюю форму,- « и вступил в схватку с другим. Его товарищ выбежал следом и прикрывал ему спину. И  спустя секунду, выбежали все»,- статуэтки падали одна за другой. Какая-то молила о пощаде, другая – вскидывала руку в предсмертном воображаемом крике, какая-то, уже раненная, хромая, продолжала биться.
  Все это было настолько правдоподобно, так реалистично передано, что мальчик, с ужасом смотревший на сцену, вдруг заплакал. Эльф услышал всхлипывания, живо открыв глаза, бросил медальон и лист на пол и подбежал к Лорену, сев на пол возле него. Солдатики, все как один, по приказу упали замертво.

Я восхищен! Знаете, мне даже стыдно - ведь мои рассказы, по сравнению с вашим произведением - просто детские комнатные фантазии. С нетерпением жду продолжения!

Благодарю сердешно   Сам еще учусь
выполняю просьбу и выкладываю продолжение)

- Они… они все погибли?- говорил малыш, почувствовав прикасание руки к его плечу. Мальчик уткнулся в колени и тихо по-детски плакал, искренне пораженный живой картиной,- так не должно было быть!
- Сын, это и есть та война, которую стоит бояться,- Глоурен приобнял мальчика,- Умей, Лорен, умей ценить жизнь, чья бы она не была – твоего друга, врага, твоя жизнь – любая. Она прекрасна в каждом, и в каждом по-своему.
Ребенок повернулся и упал в объятья своего отца. Глоурен посадил мальчика на ноги и прижал к себе, а Лорен все плакал и всхлипывал.
Воин надеялся душой, что эта игра запомнится ребенку на всю его жизнь. А тот совет останется в его памяти и, наверняка, поможет ему в будущем.
Лорен вытер слезы и восторженно тихо спросил:
- А ты маг?
Мальчик застал эльфа врасплох.
- Я… э, боевой маг,- голос прозвучал с нотками смущенности.
- Здорово! Теперь будет, что рассказать Ремису.
- Это твой друг?
- Да,- Лорен отодвинулся и сел подле отца,- он говорит, что в военном деле знает все! Даже больше! Хотя его папа торговец. Теперь я смогу похвастаться моим отцом!
- Не смогу тебе запретить,- с иронией закончил Глоурен, вставая. Он услышал, как скрипнула дверь.
Эльф живо подбежал, схватил корзину с покупками у только что вошедшей жены и отнес их на кухню. Женщина последовала за ним.
- Ну. Никаких проблем не было?- спросила она.
- Какие могут быть проблемы у отца с сыном?- он раскладывал овощи на столе, вынимая их из корзины.
- Как раз могут. Но это славно, что вы подружились!- женщина достала жестяную кастрюлю и принялась готовить обед. Глоурен посмотрел из-за плеча на мальчика, повернулся к жене и словно про себя сказал:
- Он жил без отцовской помощи четыре года, без отцовской любви, без отца. Он еще сможет ко мне привыкнуть, или я останусь эльфом, кто пришел нежданно-негаданно?
- Не отчаивайся, все успокоится, вот увидишь…
- …но Касандра, я… беспокоюсь за него.
Женщина отложила готовку, подошла к Глоурену и взяла его за плечи.
- Милый, все будет хорошо, я это знаю. Просто знаю.
Эльф обнял свою возлюбленную жену, прижал ее к сердцу. Его грела сама мысль, что он сейчас может обнимать жену, просто жену, родную, близкую, искренне любящую его и преданную. Он хотел ей дать многое взамен ее любви, взамен ее верности, и одно из многого была взаимность.
Тут к взрослым подбежал Лорен, задергал эльфа с просьбой пойти погулять. Касандра, заметив, наказала мужу наколоть дрова. Эльф взял топор из прихожей, вышел вслед за мальчиком и подошел к поленьям подле заднего двора. Ребенок побежал к соседнему дому, услышал только совет отца не потеряться.
Поленья, сложенные кучей прямо перед домом, были распилены из разных стволов отличных друг от друга деревьев. Здесь была сосна, дуб и была даже береза. Оставалось только гадать, у какого лесника было куплено древо. Эльф взял топор, поднял над головой и рубанул подставленное полено.
Теперь только откликались звуки раскалывающегося дерева, они долетали даже до часовни и еще долго гуляли по улице, разделяющей две линии домов. Ветер зашелестел в траве, цветах и кустах, обволакивал прохладой уставшую мокрую от пота кожу лица, развевал, играя, светлые волосы. После некоторого времени работы эльф снял рубашку, предоставляя ветру охладить разгорячившийся торс. Он немного постоял, отдыхая, и продолжил.
На следующем полене, собираясь его разрубить, эльф остановился. Ему донесся недалекий отвратительной интонации голос.
- У матери одиночки вдруг появился работник?- Глоурен изъявил желание посмотреть на эльфа, сказавшего это,- И как вас зовут? Сколько она вам платит?
Перед антэралом стоял тощий невысокий горожанин. Темные волосы, короткие, аккуратно постриженные, были закрыты шапкой, защищающей от солнца. Глоурен выпрямился, не выпуская из рук топор, яростно проговорил.
- Как вы смеете оскорблять честь моей жены! Какое вы имеете право?!
Сосед еще противнее заулыбался. Он облокотился о стену своего дома, находившегося поблизости от дома Глоурена.
- И из какого борделя, где находились пять лет, возвратились вы?
Глоурен поднял топор и метнул его в соседа, целясь немного левее его скулы. Чугунное лезвие вошло в деревянную стену, по пути обрезав клок черных чистых волос. Сосед остолбенел, моментально заткнулся. Глоурен воспользовался замешательством, ловко перескочил через палисадник. Молниеносно он преодолел расстояние и еще сильнее вдавил хилого соседа в стену.
- Ты и так наговорил себе на смерть. Не искушай меня и судьбу,- процедил Глоурен еле слышно и заметил неправильный изгиб едва заостренных кончиков ушей,- Убирайся, людской выродок!
- Ах ты…- воин посмотрел на него яростно, и обидчик живо, испуганно скрылся за углом своего дома.
Воин постоял немного, восстанавливая дыхание, учащенное порцией адреналина, вытащил топор и неспешно направился к заднему двору. По пути он изучил забор на предмет поломки, не обнаружив ничего, продолжил раскалывать поленья. Одна за другой они разлетались на два обломка, щепки и отзвуки удара.
Спустя полчаса к эльфу подбежал Лорен и еще кто-то. Мальчик дернул за штанину отца и сказал с энтузиазмом:
- Пап, познакомься, это Рэмис.
Эльф оторвался от работы и повернулся к ребятам. Перед ним стоял его сын и еще один, очевидно его друг. На вид ему было столько же лет, сколько и Лорену, русый, жутко удивленный.
- Ого!- удивился Рэмис, изучая рельефные мускулы на обнаженном торсе мужчины,- Вы воин?- спросил он, пожимая протянутую здоровую руку.
- Это еще что!- воскликнул Лорен, перебив желание отца ответить,- он Боевой Маг!
Удивление приняло высокую грань, точнее вообще потеряло границу. Теперь мальчик смотрел на своего друга с завистью, а на его отца с восхищением.
- А вы покажете мне волшебство?- глаза его загорели огнем любопытства.
- Нет. Он и мне не показывает,- вступился за воина Лорен,- Это строжайший секрет!
Глоурен с улыбкой окинул взглядом ребят, наклонился на одно колено.
- Сейчас я вам покажу кое-что,- он поднял щепку с пола, величиной не больше детской ладони. Глоурен сжал в кулак этот кусок дерева и проговорил,- «Ornt’aln nus aden»,- произошедшее превзошло все ожидания. Глоурен раскрыл ладонь и представил взору медальон на коричневой ленте. На деревянной поверхности красовался символ перекрещенного меча с эльфийской буквой «А», схожей написанием с «f». Эльф протянул медальон Рэмису, который с восхищением разглядел подарок,- Это символ военного класса «Антэрал». Деревянный не говорит о человеке что-либо особого, но тебе это скажет о многом. О моей щедрости, например,- эльф улыбнулся, а Рэмис горящими глазами вглядывался в светлое доброе лицо Глоурена и выдавил из себя:
- До свидания, сэр Ларн,- Глоурен поднялся, кивнул и недолго еще наблюдал за картиной уходящих за поворот детей,- Повезло тебе с отцом, Рен, он у тебя хороший…
Дальше Лорен только хвалился доспехами, оружием и медальоном отца. А Ремис, поздравляя друга и восхищаясь, завидовал. Их голоса еле слышно доносились до заднего двора. Эльф отвлекся и уложил партию дров в стопку, облокотив ее о стену дома, небольшое количество принес в дом для камина. Касандра поблагодарила его и просила дожидаться обеда.
Глоурен пошел осматривать комнаты. Из прихожей вел небольшой коридор, в нем были две двери вдоль левой стены. Одна, дальняя, принадлежала Лорену. Небольшая комнатка с некоторыми неубранными игрушками, маленькой кроватью, тумбочкой с вещами и ковриком на полу. В другой была двуспальная кровать, комод, книжная полка, письменный стол. Глоурен аккуратно, стараясь не помять покрывало, лег на кровать и задремал. Он не ожидал, что пропустит обед.

Почему ему снился огонь? Тлеющий ствол сгоревшего древа, разрушенный камень и… кровь. Он захотел проснуться, но не смог, что-то тянуло его к видению, что-то приковало его внимание к разрушенному каменному зданию и мертвым недвижимым телам. Он не мог разглядеть их лица, не мог узнать никого, но это только вызывало ужас, колебало сомнение и будоражило воображение.
- Глоурен,- тихий женский голос прозвучал над головой. Эльф почувствовал, как теплая ее ладонь коснулась его живота, ласкала пальцами кожу, а другая прошла по ребрам, через грудь к плечу. В этот момент эльф вспомнил, что забыл рубашку на улице.
Он поднял руку и притронулся к ее руке, открыв глаза. Касандра сидела возле него на стуле и шептала:
- Устал, родной мой, отдыхай.
- Я пропустил обед?- так же еле слышно спросил эльф.
- Да, сейчас уже поздний вечер. Лорен лег спать,- успокаивающе прошептала женщина.
- …мне снился кошмар.
- Что тебе снилось?- тревожно ее вопрос завис в комнате, освещаемой несколькими свечами.
- Огонь… смерть… боль снилась мне. Я не могу понять, почему, когда все так прекрасно, обязательно должна быть боль? В любом ее проявлении она ужасна.
- Дорогой мой, любимый. Ты говоришь так, потому что не можешь причинить боль другому.
- Касандра, я воин! Я умею убивать…
- Но ты делаешь это против своей сущности. Ты не воин, ты умеешь им быть. Ты не тот, кто приносит боль,- она ласково коснулась глаз, щеки, подбородка своего мужа,- Милый, это лишь сон. Как и многие грезы нашей жизни, не сумевшие воплотиться в реальность, они исчезают в глубинах сна. Так и кошмары,- Глоурен неожиданно поднялся и посмотрел на жену. Она же беззаботно улыбалась, чего-то ожидая. И эльф это понял без слов.
Его рука легла на ее плечо, нежно поднялась по шее, остановилась на щеке, другая рука приобняла талию. И их тела медленно приблизились. Губы коснулись, мысли сплелись, глаза закрылись. И ничто теперь для них не существовало, кроме их самих. За одним долгим поцелуем следовал другой, совсем иной, горячий и страстный. Зажглась между ними искра, и разгоралась она в пламень всепожирающей любви, страсти и заботы.
Незаметно эльф лег на кровать, не отпуская объятий, маня и зовя женщину. Она легла на его могучее мускулистое тело, обнимая всем своим нутром любимого.  Его губы опустились на ее шею, целовали ее плечо, будоражили прикосновением грудь. Их тела, как когда-то пять лет назад, снова обрели жар, целостность и близость.  Теперь ими двигал инстинкт, необузданный и далекий, такой знакомый и понятный.
- Я люблю тебя, Глоурен,- приятно, возбуждая, ее уста молвили это у его ушей.
Его пальцы потянулись к ее спине, развязали шнурки на платье, скинули одеяние на пол. Глоурен перевернул эльфийку, встал над ней и ласкал ее обнаженную грудь, живот. Она скрестила руки за спиной эльфа, прошла ими по поясу, расстегнула его и попыталась снять его штаны, но полностью снял их эльф. Он вдруг замер и, что-то подумав, сказал: «Ал’оанир». Воздух словно перемешался в комнате, появился легкий теплый ветерок. Он, витая и кружа, коснулся языков пламени свечей. Огоньки задрожали и одновременно угасли, комната наполнилась дурманящим запахом дыма. И все, что могло озарять комнату, теперь были тусклые неровные освещения костров и факелов на улице. Касандра достала из-под себя одеяло и накрыла им себя и любимого.

Чудесная ночь. Звезд не видно из-за туч, луна светила сквозь призму облаков, вырисовывалась потрясающе красивая картина. Черный мрак лег слишком рано, и показалось, что ночь началась не вовремя, и позже закончится. Но желание, чтобы эта ночь не заканчивалась, вдруг зависло в воздухе, в мыслях.

Отвечаю на ваш вопрос об Аке - маленьком орке. Работаю над четвертым сказанием, где он предстает уже взрослым героем-наемником. Номер 4 будет похож на предыдущие, но я предполагаю его откоректировать, опираясь на критику, в том числе и вашу. С уважением, Кадор

Кадор, благодарю за доверие!


- Орне! Неси еще дров, прохладно становится,- прокричал холодным командным голосом страж возле ворот своему помощнику. Тот быстро умчался, успел скрыться во тьме ночи, не освещаемой костром.
Недавно над головами пролетела звезда. Ее сияющий след пересек созвездие Минотавра, разделил Меч и Стрелу, дотронулся жала Мантикоры, осязаемый лишь взглядом, пролетел мимо верхушки замка и скрылся за его палатами.
- Ты бы с ним помягче, Раг, все-таки молод еще, не опытен,- сказал третий, сидящий подле огня.
- На то он и молод, чтобы набираться разума и опыта. А главное – сил!
Другой буркнул что-то непонятное себе под нос и замолчал. Казалось, он чувствует не-то сожаление, не-то ревность к капитану, явно превосходившего его во всем, кроме возраста. Он задумчиво, дрожа от холода и закутываясь все сильнее в плащ, наблюдал за искорками горячего пепла, которые взлетали над костром, беспорядочно кружили, как далекие светлячки, подхватываемые ветром, уносились прочь.
Раг обернулся к сторожевой башне и прокричал:
- Как там? Все тихо?
- Тихо. Мирно. Ни души!- ответил на башне равнодушно.
- Следи-следи. Нельзя, чтобы кто-то смог пройти в эту ночь.
Страж уверенно обернулся, подбросил в огонь последнее полено и замер в ожидании помощника.
- Но ведь никто и не может пройти, все равно никого нет,- сказал товарищ Рага.
- Согласен, на западной границе нет никого,- он вдруг с увлечением поменял тему,- Слышал, что там случилось на востоке? Там, говорят, люди пожаловали. Наши в союзе с Элнордом отбили захваченный людьми берег и оттеснили человека на его острова.
- Эта война коснулась даже гномов на юге. Так что, было бы очень странно, если я бы не слышал о ней. Она унесла много жизней, но еще больше она изувечила. Это ужасно.
- Да, но ведь это не все. Воин, что на той войне был, прибыл в город.
- Откуда ты знаешь?- удивился собеседник.
- Мой начальник проводил с ним пред проходной допрос, а я был в дозоре у врат.
- И кто он?
- Он наш, из эльфов, чин у него, антэрал. Статный такой молодой мужик. Он высокий, стройный, у него светлые волосы до плеч. Только, чувство было какое-то, словно неуютно рядом с ним.
- Плохо бы от него не было…
Эльф, которого звали Орне, принес охапку дров, уложил их подальше от костра и подбросил пару поленьев в огонь.
- Холоднеет,- заметил он.
- Садись ближе, озяб совсем.
Парень присел к костру, молчал.
- Орне, не скромничай, расскажи что-нибудь интересное.
Даже в неярком переливе огня было заметно покрасневшее лицо подростка.
- Мне нечего рассказать…
- Тогда пристраивайся поудобнее.
Что вы знаете о Востоке? Когда-то жили там мы, эльфы. Когда пришел человек, как медведь напал на осиный улей в поисках меда. Зверь уничтожил дома ос, не думая, не обращал на превосходящее количество защитников и малейшее внимание. И что делать осам, потерявшим свой дом? А что было делать нам?
Человек вытеснил нас к краю материка, потом совсем к берегу. Нам ничего не оставалось, как оставить свою культуру, наследие предков, дом. И мы поплыли на кораблях на горизонт и дальше на запад, не оглядываясь и не забывая то, от чего отреклись.
- Ты говоришь, как мудрец, побывавший там и тогда.
- Я просто умею читать книги.
- …а что там теперь?- заинтересованно спросил парень.
- На востоке? Никто не знает, догадываются только, но ведь этого мало. Кто-то думает, что там выжженная огнем и солнцем пустошь, кто-то считает, что там огромные строения, достигающие колоссальных высот, или …как их?... ла-бору... ла-бо-ратории, во. Вообще сказки одни. Да и ты ими не забивай себе голову, наслушаешься еще всякой чепухи.

Глоурен вдруг открыл глаза. Ему что-то причудилось, далекое, в мыслях. Он поднялся. Еще не заснувшая Касандра затревожилась, положила на его плечо руку.
- Что случилось, милый,- она с волнением спросила.
- Я… я что-то увидел.
- Что?
- Не знаю. Опасное и огромное. Кажется взрыв. Но…- неожиданно он замер, потом встал с кровати и начал одеваться.
- Глоурен, что происходит?- с опаской произнесла эльфийка.
- Что-то ужасное,- он опять застыл и после недолгой паузы вдруг громко сказал,- Поднимайся! Скорее. Буди Лорена. Мы должны укрыться.
Касандра ничего не понимала, но то, что она увидела за окном, заставило ее вскрикнуть.

- Раг! Там какое-то движение!- крикнул страж на сторожевой башне.
- Что там?
- Факела! Много! Это… это армия! Тревога! …
И крики оборвались. Они заглушились громким грохотом от взрыва. Огромный огненный шар врезался в башню и обрушил камни на костер и тех, кто возле него сидел. Отреагировали все, отпрянули, только обломком по голове ударился Раг. Он выругался и приказал Орне бежать к колоколу. Тот послушно метнулся в указанном направлении. А командующий поднялся на стену и ужаснулся.
Столько факелов! Не понятно, откуда они взялись? Что это за свет в середине? От него отделилась стрела, неправильной формы, светящаяся голубым цветом и направлялась в сторону города. Магическая стрела окончила свой путь на ратуше. Крыша здания обрушилась.
- Зэол! В казармы! Готовьтесь к обороне! И предупреди…- стрела вонзилась в Зэола, и он упал замертво.

Глоурен заметил взрыв башни и, будто не удивился, начал надевать доспехи. Женщина вскочила и моментально оделась. Она метнулась из комнаты в кухню, но на выходе эльф остановил ее.
- Нет! Буди сына! Возьми теплые вещи, документы, деньги! Дожидайтесь меня! Будьте готовы!
Касандра кивнула и последовала наказу. Эльф влез в легкий доспех, закрепил его с поясом, завязал наколенные пластины к кожаным поножам, надел перчатки и зафиксировал ножны с мечом за спиной. Он выбежал на улицу и кинулся к площади перед часовней, обойдя здание вокруг. Все потемнело. Ночь казалась темнее, чем обычно, казалось, сам мрак пропитан чем-то густым и черным. В Глоурена на повороте врезался один стражник. Он поспешил извиниться, но эльф его остановил.
- Что происходит?- громко спросил он у стража.
- Я занят, гражданин!- но осекся, увидев медальон на шее эльфа,- господин антэрал, прошу прошения.
- Ситуация?
- Идет перенаправление защитных войск. Атака с запада, сэр! Население укрывается в часовне!
Глоурен замолчал, отпустил руку стража и сказал:
- Вы свободны солдат.
Тот кивнул и помчался к стенам на запад. А антэралу нельзя было медлить. Он повернулся и бросился обратно в дом. Справа он слышал удары, крики, звуки начавшейся битвы. Потом грохот разваливающегося здания и еще крики.
Войдя, он сразу же подбежал к Касандре. Она судорожно пыталась одеть мальчика, который перепугался за мать.
- Быстро, собери вещи,- попытался шепнуть как можно спокойнее,- я сам соберу сына.
Эльф уверенно, в отличие от женщины, поднял штанишки и просунул ножки. Мальчик запротестовал.
- Я могу сам.
- Давай сам,- согласился эльф и, пока сын разбирал одежду, забежал в его комнату. Он отыскал знакомого плюшевого мишку, схватил его и, выйдя, передал его ребенку,- только не потеряй.
Мальчик только метнул головой, эльф окинул его одобрительным взглядом и подбежал к эльфийке.
- Глоурен, собери в корзину все документы и деньги из книжной полки. Еду я собрала.
Эльф принес бумаги и мешок монет, положил их в корзину, стоявшую на столе в гостиной, и сообщил жене:
- Укройтесь в часовне, не вылезайте и не давайте никому, что бы не случилось. Заройте двери и не смейте возвращаться за мной.
- Глоурен? Что ты собираешься сделать?
- Я обязан помочь страже.
- нет… иди c нами,- но она осеклась.
- Касандра, это мой долг. Я воин,- эльфийка отвлеклась от корзины и смотрела полными слез глазами.
- Глоурен… я только тебя нашла, неужели… мне нужно потерять тебя снова?- она заплакала. Воин обнял ее, успокаивая.
- Милая, я рядом, слышишь? Я рядом. И пусть, пока мой шепот не замолкнет, ты будешь чувствовать спокойствие. Помни мои слова, помни мой шепот, и ты меня не забудешь. Ведь, лишь сознанием того, что живы вы, живу я.
- Я поняла. Я буду сильной…- отойдя, она стала вытирать слезы.
- Защити нашего сына, если я не защищу вас.
- Не смей говорить, что не вернешься.
Эльф помолчал.
- И не скажу,- он нежно поцеловал ее, казалось, в последний раз.
Они отпрянули друг от друга, Касандра взяла за руку Лорена, эльф понес за ними небольшую наполненную корзину. Вышли за порог, прошли около ста футов, свернули на площадь перед часовней, остановились у ее входа. Несколько стражников, рабочий и кузнец нашивали досками снаружи большие двери, один страж подошел и попросил у антэрала корзину, обещая помочь отнести. Воин отдал ему без колебаний, добавил только: «Сберегите их от беды, прошу вас». Стражник понимающе кивнул, отдал честь антэралу и повел в часовню женщину и ребенка. Касандра не оглянулась, боялась в последний раз увидеть мужественное лицо своего возлюбленного. А мальчик повернулся, непонимающе посмотрел на Глоурена, который ему улыбнулся, и спросил у мамы: «Почему папа не идет с нами?» Касандра не ответила.
Глоурен ослеп от слез. Ему что-то опять явилось в видении, как в том, перед взрывом башни. Ему явилась смерть. Чья она? – было непонятно. Всеми силами эльф твердил себе, что смерть будет его, ни его сына, ни его жены, а только его. С этой горестной мыслью он последовал вслед за стражниками, бегущими строем из казарм к стене.