ГЛАВА 2
ХИА-САИ

    - Ва-а-ай!!! – Хиа-Саи неуклюже взмахнула руками, выронив меч; ноги ее разъехались, и она поприветствовала головой деревянную планку, установленную на высоте семидесяти сантиметров, которую в идеале должна была перепрыгнуть.
    Хлопнувшись мордочкой в мокрую грязь, девушка грустно посмотрела на тренировочный меч, валявшийся рядом.
    - Ну, и зачем ты полезла сюда! – раздался недовольный голос тренера, Янго-рэ . – Неужели не ясно, что, если ростом не вышла, нечего соваться на полосу препятствий с прыжками!
    Хиа-Саи, пошатываясь, поднялась, потирая зреющую на лбу шишку. Парни, сидящие на скамейках вокруг поля, снисходительно посмеивались.
    - А ну марш на скамейку! – скомандовал тренер. – Алхаста – ко мне, раз громче всех смеялся.
    Хиа-Саи плюхнулась на место, которое освободил ей Самьяр Алхаста, положила деревянный меч рядом с собой и начала деловито снимать с волос грязь.
    - Возьми меч, Алхаста, и попробуй обезоружить меня, - распорядился Янго-рэ.
    Самьяр поднял деревянный тренировочный меч. Быстро подскакивая к тренеру, он стремился, видимо, запутать его, замедлить его реакцию. Но Янго-рэ отбил все удары, а отразив последний, буквально отшвырнул парня от себя, так что подошвы Самьяровых сапог прочертили на влажной после дождя земле внушительный тормозной след.
    Самьяр больше не пытался уповать на скорость, уяснив, что, хоть у тренера и комплекция плотнее, и нога не гнется, все равно Янго-рэ в быстроте ему не уступит.
    Тогда парень решил брать ловкостью и гибкостью, нанося удары в таких местах и из таких позиций, чтобы несколько неповоротливому тренеру сложно было их отбить.
    И это не помогло. Янго-рэ легко… нет, не отбивался даже – уходил. Банально перепрыгивал с ноги на ногу, из стороны в сторону, иногда даже оказываясь позади Самьяра.
    Наконец, ему это, похоже, надоело, и тренер, не особенно церемонясь, саданул парня по шее рукоятью меча. Самьяр глухо вскрикнул и рухнул на колени, но, надо отдать ему должное, не свалился на землю. Успел подставить руки.
    - Совершенно бездарно, Алхаста, - заключил Янго-рэ. – Кто еще желает попробовать?
    - Я! – Хиа-Саи вскочила с места. – Можно я тоже с кем-нибудь потренируюсь?
    Янго-рэ досадливо махнул рукой.
    - Можно. Выбирай любого.
    Хиа-Саи воодушевленно схватила за руку сидевшего рядом Миэльша Саггеля и потащила его на большое поле.
    - Начинайте, - скомандовал тренер.
    По его сигналу Хиа-Саи подскочила к Миэльшу и, закружившись на одной ноге, вращала и раскручивала меч. Так, танцуя, перелетая то вправо, то влево, она приближалась постепенно к Миэльшу, намереваясь нанести ему сильный рубящий удар. Слишком долго намеревалась. Меч просвистел над головой Миэльша, едва не вывернув девушке руку. Хиа-Саи взвизгнула, все же удержав меч, но не успела увернуться от удара противника. Тяжелый деревянный клинок ударил ее по плечу. Хиа-Саи зашипела, как потревоженная змея, подпрыгнула и со всей дури рубанула мечом наискось.
    Возможно, не отрази Миэльш удар, он валялся бы на земле с переломанными ребрами. Но он очень умело подставил свой меч, хотя и отодвинулся на несколько дюймов, оставив на земле довольно глубокие отпечатки подошв.
    Далее Хиа-Саи решила применить технику, о которой ей со смехом рассказывала когда-то ведьма-наставница.
    «… слышно только, как клинки друг о друга звенят, металл с металлом встречается. Ну, думаю, конца битве не будет. Оба ведь – сильные соперники, мечом владеют мастерски. И тут младший как отскочит… ну, противник и повалился…»
    С минуту слышно было только, как сталкиваются с глухим звуком деревянные клинки. «Ну, вот сейчас», - решил Хиа-Саи. – Сейчас я отпрыгну, Миэльш по инерции полетит вперед, а я сверху наскочу…»
    Все это она додумывала, пропахивая носом землю. Миэльш, будь он неладен, отпрянул первым. Хиа-Саи, шипя от боли и едва не плюясь ядом, попробовала подняться, но сверху ее поджидал меч Миэльша, направленный ей в горло.
    - Бой закончен, - махнул рукой тренер. – Победа Саггеля.
    Хиа-Саи от расстройства снова ткнулась мордочкой в песок.


    Вода сняла напряжение, обмыла полученные в честных боях синяки и ссадины и смыла засохшую грязь, которой были покрыты волосы девушки.
    - Хиа-Саи! Эй, Хиа-Саи!
    Девушка демонстративно отвернулась, уставившись на свое отражение в воде. Мягкие волнистые светло-русые волосы, карие глаза, загар, неплохая фигура со всеми полагающимися женскому телу соблазнительными изгибами и округлостями… и маленький, неприлично маленький рост – всего полтора метра.
    - Хиа-Саи, ты что, обиделась?
    Миэльш стоял на берегу, не горя желанием лезть в не слишком теплую весеннюю речку.
    - Не обиделась. В конце концов, ты оказался сильнее, быстрее, сообразительнее меня…
    Хиа-Саи, перестав демонстрировать Миэльшу спину, наконец, повернулась к нему и гаденько ухмыльнулась правым углом рта.
    - Но это не значит, что я и в следующий раз тебе проиграю.


    Стоило Хиа-Саи появиться на пороге дома, как ее чуть не сбила Ильмина. Заключив подругу в объятия, она сжала ее до хруста костей, расцеловала и быстро упорхнула обратно в дом.
    Хиа-Саи озадаченно почесала маковку и прошла следом. Настроение девушки улучшилось, стоило ей, оказавшись в прихожей, учуять восхитительные запахи, долетавшие из кухни.
    - Что отмечаем? – спросила она у Рейты, ведьмы-наставницы, заглянув в кухню.
    - А ты не знаешь? – Высокая черноволосая женщина вытаращила на нее свои зеленые кошачьи глаза. – Ильмине пришло приглашение из Эджетальмы, тинвуэльского колледжа. Со следующей осени она будет обучаться магии в столице.
    Хиа-Саи вымученно улыбнулась. Не слишком талантливая по части магии, она завидовала Ильмине.
    Помянутая Ильмина сейчас как раз протанцевала по кухне и начала, мурлыча что-то себе под нос, расставлять на широком выскобленном столе тарелки со всякими вкусностями. Хиа-Саи, перекусившая только рано-рано утром, смотрела на еду жадными глазами.
    - А… для кого этот праздник? - поинтересовалась она.
    - Только для нас троих, - улыбнулась Ильмина. – Небольшое торжество в маленькой семье.
    - Мой руки и присаживайся, - распорядилась Рейта Латом.


    - В честь этого замечательного события я хочу устроить небольшое представление, - весело усмехнулась Ильмина.
    Она отошла от группы деревенских девушек, среди которых была и Хиа-Саи, на зеленый холм возле речки. Сложила руки перед грудью и нараспев произнесла слова заклинания. Магический перстень с небольшим сиреневым камнем начал светиться изнутри, бросая розовато-синие отсветы на светлые волосы и бледное лицо Ильмины. Это само по себе выглядело завораживающе, а уж когда в небо начали взлетать разноцветные искры, превращаясь на высоте то в драконов, то в эльфов, то в фей, девушки возбужденно загалдели, завизжали, весело засмеялись.
    Наверное, вся деревня видела этот праздничный фейерверк. Скорее всего, крестьяне Найорики гордились тем, что их колдунье отдали на воспитание такую талантливую девушку. Хиа-Саи вздохнула. Она была в восторге, но одновременно сознавала, что ей очень сложно будет догнать Ильмину. У подруги – талант, а у нее – крохи магического дара, потом и кровью превращаемые в нечто большее. Словом, не сильнее, чем у какого-нибудь магического существа.
    Но занятия магией и упорные тренировки помогали ей забыться, отвлечься от того, что действительно было страшным. Вернувшись домой, Хиа-Саи забралась в постель и взяла со стола огромный том «Теоретические основы темной магии». Не то чтобы девушка планировала стать темным магом, нет, просто она считала, что если уж браться за какую-то науку, то изучить нужно все – вплоть до самых неприглядных ее сторон.
    Книга была интересной («Интереснее, чем пособие для белых магов», - подумала Хиа-Саи), но через четыре часа девушка уже перестала адекватно воспринимать написанное и решила, что пора бы лечь спать. Ильмина давно уже мирно посапывала на соседней кровати. На губах подруги играла счастливая улыбка. «Интересно, что она видит во сне», - вздохнула Хиа-Саи, откладывая книгу.
    Заметив, что некоторые страницы примяты, она снова открыла фолиант, чтобы их распрямить, и нашла внутри записку. На губах девушки появилась легкая улыбка, когда она узнала почерк Наэйра, своего парня.
    «Привет, Хиа-Саи. Как жизнь? Я тут подумал: может, мы встретимся завтра в восемь часов у речки?..»
    Дальше Хиа-Саи толком ничего и не прочла, потому что взгляд ее упал на страницу, на которой лежало письмо. «Оборотни. Добавление второй сущности», - гласил заголовок.
    «… а если вы причинили кому зло, необязательно магу и совсем необязательно – сильному, один из видов проклятия в таких случаях – добавление второй сущности своему обидчику. Если проклял вас человек или артрайт, временами вы будете становиться другим артрайтом или человеком, и в такие часы помнить себя не будете. Хуже, если вы причинили зло демону – вы станете сами часто превращаться в демона (не только внешне), а контролировать такую сущность практически невозможно. Так же и с остальными. Если проклял вас дракон – вы становитесь словно наполовину драконом, тролль – троллем, василиск – василиском, вампир – (примите соболезнования) вампиром и так далее.
    Спастись от проклятья нельзя, если умер тот, кто наслал его. Ведь только от его воли зависит, станете ли вы снова собой. К сожалению, иногда проклятья достаются ни в чем не повинным потомкам, если их родители убиты…
    Напоследок приведем список камней, способных временно держать в узде вторую сущность.
    - артрайт/человек – яшма;
    - вампир – жемчуг;
    - василиск – хризолит;
    - волк-оборотень – опал;
    - гном – кошачий глаз;
    - дракон – аметист;
    - орк – лунный камень;
    - тролль – обсидиан…»
    Хиа-Саи Вирадш вздохнула и потеребила хризолитовый кулон.


    В тот день отец так и не вернулся с задания. Мама и Хиа-Саи не спали до поздней ночи, вскакивая с постелей при малейшем шорохе. Но ночью никто не появился. А где-то через час после того как заснула, Хиа-Саи почувствовала, что нечто странное начинает происходить с ее телом и восприятием мира. Ночные звуки как-то заглохли, стали практически неслышны, зато нос чуял теперь тысячи новых запахов, точно так же как и тело стало в десятки раз чувствительнее, осязая, как никогда ранее. Прежде, чем девушка успела по-настоящему удивиться или испугаться, она оказалась посреди своей комнаты, едва умещаясь в ней. Огромная (метров под двадцать) змея. Василиск – это было понятно по трем выростам на лбу, названным «царской диадемой» .
    Тысячи неизведанных чувств овладели ею. В чем-то это было приятно, но по большей части – непонятно, чуждо, оттого и пугающе. Хиа-Саи не помнила, как она пережила ту ночь. В памяти остался только ужас, заливающий внутренности горячей волной…
    … А наутро им сообщили, что отец не вернется; что он был убит василиском во время выполнения задания. С перепугу Хиа-Саи подумала было на себя, но это был уже явный маразм, ведь Ландер погиб в лесу, в то время как она была в городе в центре Сифорда.
    Мать, конечно, эти известия шокировали. Она была убита горем, хоть и готовила себя к такому повороту: Ландер еще до свадьбы сказал ей, что собирается поступать на опасную царскую службу. Но если даже и так, он все равно оставался единственным кормильцем семьи, после того как Сатго оставила работу модельера.
    Тогда-то и помог им царь тинвуэльский и сместрелетовский Дмитрий Альрелиц. Помня заслуги Ландера, он безвозмездно создал для Хиа-Саи хризолитовый амулет на цепочке, сдерживающий сущность василиска внутри девушки. Каждая руна амулета тщательно выверялась и накачивалась магической энергией под завязку. А так как рун этих было никак не меньше пяти десятков и самая большая из них была размером в миллиметр, работа над кулоном заняла у царя Альрелица несколько суток. Чего стоило Хиа-Саи эти сутки пережить, знала только она сама. Она почти не спала, сдерживая василиска одной лишь силой воли. Лежа на постели, она с ужасом видела, как нежная кожа рук покрывается темной чешуей, чувствовала болезненное жжение между висков. Когда царь Дмитрий надел на шею полуживой девушки амулет, Хиа-Саи не просто вздохнула с облегчением – она будто заново родилась.
    Конечно, царь спрашивал, кто проклял девушку и как он это сделал, но не мог получить вразумительного ответа. Ландер никогда не рассказывал жене о своей работе, а Хиа-Саи от магии была далека.
    И тогда девушка решила, что обязательно отблагодарит Дмитрия, который вывел ее из мрака и позволил жить хотя бы каким-то подобием нормальной жизни, облегчил страдания и дал возможность бороться с проклятием. Хиа-Саи мечтала еще раз встретить царя, сказать ему, как она благодарна, попроситься на службу и впредь служить только ему. Ради этого она и тренировалась владеть оружием, училась магии, мечтая, что однажды Дмитрию пригодятся ее умения.
    Но отношения между Сатго и Хиа-Саи разладились. Мать пыталась общаться с дочерью как раньше, но девушка видела, что та ее попросту боится. В конце концов, под предлогом «поучиться магии» Сатго отдала дочь в Найорику, ближайшую деревню, к местной колдунье. Иногда она приезжала навестить дочь, но, скорее, для приличия – у них уже не было доверия друг к другу.
    У Рейты был большой участок земли, огороженный высоким забором – подходящее место на случай, если Хиа-Саи вдруг нечаянно пробудит спящего внутри нее василиска. Здесь, в доме Рейты, вскорости поселилась и Ильмина Толердо, вторая ученица, в отличие от Хиа-Саи, урожденная крестьянка.
    Узнав о природе своего проклятия, Хиа-Саи несколько приуныла. Если этот василиск и не погиб в сражении с Ландером, его все равно бесполезно искать: путь демона извилист, желания хозяев непредсказуемы – кто знает, куда они заведут исполнителя? А если и найдет она его, что тогда? Как будто, вняв слезным мольбам измученной такой жизнью девочки, василиск растрогается и снимет проклятие…


    Хиа-Саи поднялась с рассветом. Она не выспалась, но и спать больше не хотела. Быстро оделась и, стараясь не разбудить Ильмину, вышла из комнаты. Она не знала, спит ли еще Латом-рут , но разумно предпочла ее не беспокоить. Выбежала из дому и подставила лицо восходящему солнцу. Затем побежала по мокрой от росы траве к школе Янго-рэ.
    Невысокое здание школы было тихо, а двор, преображенный в поле для поединков, – пуст в столь ранний час. Янго-рэ сидел на скамейке возле входа в школу и вырезал какие-то узоры-символы на рукояти одного из тренировочных мечей.
    - Здравствуйте, Янго-рэ! – Хиа-Саи энергично помахала рукой.
    Тренер поднял глаза от своей работы.
    - Вирадш, кажется, - сузил он глаза. – Чего тебе?
    - Потренироваться хочу.
    - Зачем тебе это? – вздохнул Янго-рэ – Тебе настолько мало светит в этой области, что я вообще не понимаю, с чего это ты решила обучаться владению оружием, тем более мечом. Тебя же ни одна армия не возьмет. Ладно, иди переодевайся, - махнул он рукой.
    Женская половина раздевалки принадлежала Хиа-Саи безраздельно. Почему-то ни одна другая девушка из Найорики не желала учиться владеть оружием. Зато здесь Хиа-Саи могла подолгу сидеть после тренировок в тишине, читая магические книги или практикуясь в одиночестве.
    Раздевшись, Хиа-Саи взглянула на свое отражение в зеркале. Тело ее было покрыто синяками, порезами, ссадинами и шрамами не хуже, чем у какого-нибудь воина. Девушку это, конечно, не красило, но, как оптимистично отметила Хиа-Саи, и не уродовало совсем.
    Надев костюм для тренировок – свободную синюю рубашку из хлопка и черные бриджи, Хиа-Саи взяла деревянный меч и вышла на поле.
    Янго-рэ уже стоял там, поигрывая мечом.
    - Готова? – спросил он.
    Хиа-Саи кивнула.
    - Нападай.
    Девушка бросилась к нему, занося меч. Перед тем как столкнуться с Янго-рэ, она присела, направив клинок ему в живот. Ее меч натолкнулся на сопротивление, в следующий миг Янго-рэ начал упрямо и методично теснить девушку и, наконец, просто отшвырнул ее от себя. Хиа-Саи отбежала, придумывая, чего бы еще такого оригинального выкинуть, когда тренер внезапно оказался рядом с ней и занес меч, рассчитывая прижать его к шее девушки. Хиа-Саи быстро присела, перекатилась, как колобок, под ногами Янго-рэ, увернувшись от падающего на нее меча. Затем встала на четвереньки, пробежала так несколько метров, подволакивая за собой меч, отбила в лежачем положении несколько ударов Янго-рэ, пока не оказалась прижатой к земле клинком, упирающимся ей в живот.
    - Уже лучше, Вирадш, - похвалил тренер. – Гораздо лучше, чем вчера. Если будешь упорно работать, может, чего-то и достигнешь.
    Хиа-Саи, лежа на земле, блаженно, глупо и счастливо улыбалась.
    - Вставай, Вирадш, хорош разлеживаться! – рявкнул Янго-рэ. И уже мягче добавил: - А скажи все-таки, ради чего ты занимаешься тем, что явно не по тебе?
    - Ради царя Дмитрия, которому я хочу быть полезной, - ни на секунду не задумавшись, ответила Хиа-Саи.
    Тренер расценил ее ответ по-своему.
    - Ну, что ж, молодец. О, смотри-ка, парни подходят. Не согласишься сразиться с кем-нибудь из них? С Алхастой, скажем.


    - Ильмина, ты меня любишь?
    - Конечно, Хиа-Саи, очень люблю.
    - Тогда можно тебя кое о чем попросить? – Девушка сделала собачьи глазки.
    - Можно. И не смотри не меня так, - рассмеялась Ильмина. – Я все равно сделаю, что скажешь.
    - Позанимайся со мной магией, а? Я так давно не практиковалась!
    - Ах, вот оно что! И ради этого нужно было делать такое лицо! Я бы и так позанималась с тобой, ведь колдовство – это мое любимое дело.
    «В отличие от меня», - подумала Хиа-Саи.
    - Итак, пожалуй, приступим, - хлопнула в ладоши Ильмина. – С чего ты хочешь начать?
    … Тремя часами позже, когда Хиа-Саи на негнущихся ногах и с полной сумятицей в голове села за обеденный стол, есть ей и близко не хотелось. Ковыряя ложкой в тарелке, девушка с завистью смотрела на Ильмину, которую аппетит не беспокоил и которая после их тренировки даже не устала, а, наоборот, развеселилась, разрумянилась.
    - Ильмина, можно вопрос, а?
    - Задавай, - благодушно разрешила подруга.
    - Как тебе удается не уставать после тренировок, в то время как я еле ползаю?
    Ильмина хотела пошутить насчет «рожденных ползать», но благоразумно решила, что Хиа-Саи весело не будет, поэтому просто улыбнулась и пожала плечами:
      - Не знаю. Просто я чувствую такую… такую легкость. Эта сила словно льется внутри меня. Я не знаю, как это описать. Пьянящий восторг, хочется творить, создавать красоту. Ты понимаешь меня, Хиа-Саи?
      - Нет. Нет, не понимаю, потому что никогда не ощущала ничего подобного.
    До проклятия у Хиа-Саи способностей к колдовству вообще не было. Крупицы дара обнаружил уже Дмитрий Альрелиц, когда готовил для нее хризолитовый амулет. Крупиц этих было немного, однако мать девушки воспользовалась этим, как предлогом препоручить дочь заботам Рейты Латом. Развитие же магического таланта… нет, оно не было пыткой на грани подвига, совсем не было. Скорее – повседневным упорным трудом, не приносящим такого удовольствия, как, например, Ильмине, но и не омерзительным…
    … Вечером, пролистывая «Теоретические основы черной магии», Хиа-Саи наткнулась на записку Наэйра и вспомнила, что так и не встретилась с ним у речки. Было уже явно поздно идти просить прощения, поэтому Хиа-Саи решила сделать это завтра утром. Положив книгу на стол, девушка со спокойной совестью потушила четыре свечи, при свете которых читала, и легла спать, с головой накрывшись одеялом.


    Наэйр не принял ее ласково. Наверное, до сих пор не привык, что она просыпается в пять-шесть часов утра. Вид у него был заспанный, каштановые волосы взъерошены, из одежды – свободные льняные штаны.
    - Совсем обалдела! Шесть утра еще! – недовольно проговорил он.
    - О… извини, пожалуйста… и за то, что не пришла вчера, тоже прости… я подвела тебя… нехорошо получилось. Может, встретимся сегодня в семь вечера в нашем саду? – Она улыбнулась ласково и нежно, стараясь загладить вину.
    - Не получится. Я занят.
    - Чем?
    - Важным делом. А сейчас можно я посплю, а?
    - Приятных снов, - пожала плечами Хиа-Саи и, послав скрывшемуся в доме Наэйру воздушный поцелуй, отправилась на тренировку.


    - … Я хотел бы сказать вам еще кое-что, - продолжал тренер. – Бывает, что противник насылает на вас галлюцинации, иллюзии. То вам кажется, что вы один во всем мире, что друзья и близкие вас покинули; то представляется, что вы истекаете кровью; то вдруг появляется осознание того, что завтра вы умрете мучительной смертью. Что же делать, вы спросите? А ничего. Тот, кто заколдовал вас, рассчитывал на то, что вы будете суетиться, совершать ненужные, отвлекающие вас действия. А нужно – не обращать внимания, ничего, кроме цели не видеть…
    - Хиа-Саи… - Миэльш толкнул ее под ребро.
    - Ай… чего тебе? – шепотом отозвалась девушка.
    - Говорят, царь Альрелиц на днях объявится в Найорике.
    - Ну, конечно, - фыркнула Хиа-Саи. – Мечтай…
    - Да нет, я правда…
    - Разговорчики! – рявкнул Янго-рэ. – Или по практике соскучились! Так это у меня запросто! Вирадш, Саггель – а ну на поле!
    Хиа-Саи и Миэльш поднялись.
    - Встали друг против друга и начинаем по моей команде… Пошли!
    Хиа-Саи осталась верна излюбленной тактике. Кинувшись на противника, она резко притормозила под самым его носом, присела и нанесла удар снизу вверх.
    - Признайся, что врал, Саггель, - прошипела она, замахиваясь.
    - Не врал, честно говорил, - стоял на своем Миэльш. – Поклясться могу.
    - И смертельной клятвой можешь? – Хиа-Саи выпрямилась и начала раскручиваться на одной ноге, вращая меч.
    - И смертельной, пожалуй, могу. – Миэльш едва отскочил от просвистевшего у него перед глазами клинка. – Ну, в том, что слышал это от своих родителей.
    Хиа-Саи резко затормозила, перехватила меч обеими руками и со всей силы ткнула Миэльша в грудь, уронив его на землю.
    - Эй, Хиа-Саи, что с тобой? Ты меня не убить ли собралась, в самом деле?
    - Нет, - улыбнулась девушка, не опуская меча. – Но, если скоро царь Дмитрий увидит меня, я хочу, чтобы он мною гордился.
    - Бой закончен. Победа Вирадш, - объявил Янго-рэ.

ГЛАВА 3
ЦАРЬ И ЕГО СВИТА

    - Хиа-Саи… Хиа-Саи, проснись. Угадай, кто приехал, - пропела Ильмина у нее над ухом.
    - ЦАРЬ АЛЬРЕЛИЦ!!!
    - Ну… - Ильмина смущенно отошла от постели подруги. – Я имела в виду твою маму, но…
    - Э-э… не расстраивайся. Мама – это тоже неплохо. – Хиа-Саи откинула одеяло и пошлепала к платяному шкафу, как вдруг ей показалось, что что-то не так: - Ильмина…
    - Да?
    - Ты ведь уже проснулась…
    - Как видишь.
    - Это что же, значит, тренировка уже началась? А-А-А!!! МАМА-А! Я ПРОПУСТИЛА ТРЕНИРОВКУ!!!
    - Да успокойся! Ведь твоя мама приехала! Ты что, не хочешь с ней пообщаться?
    - Хочу, но… не думаю, что это принесет мне много радости.
    Одевшись, Хиа-Саи вместе с Ильминой прошла на кухню, где у печи хлопотала Рейта.
    - А, проснулись, наконец… Иди с матерью поздоровайся, - распорядилась Латом-рут.
    - А где она?
    - Уже здесь. – Сатго приблизилась к Хиа-Саи сзади и крепко обняла ее.
    Хиа-Саи была очень похожа на свою мать. Те же мягкие русые волосы, карие глаза, те же черты лица. Разве что Сатго была более кругленькой, чем стройная дочь. Вдова Ландера считала, что хорошо поесть – лучшее лекарство от нервов (хотя тысячу раз себя за это укоряла, переживая еще больше из-за каждого съеденного пирожного). А поводов нервничать у нее было много, из них главный – Хиа-Саи.
    За завтраком Хиа-Саи рассказывала матери о себе, своих делах и занятиях. Темы проклятья будто нарочно не касались. Сатго рассказывала о своей скучной и однообразной вдовьей жизни, говорила, что будет не против, если Хиа-Саи приедет к ней и поживет в родительском доме некоторое время. Но девушка прекрасно видела, что мать делает это предложение только приличия ради, что Хиа-Саи для нее по-прежнему опасна и страшна. Поэтому девушка сказала, что подумает, уже на самом деле подумав и приняв решение.
    После завтрака девушка решила отправиться на тренировку, чтобы отвлечься от горького разговора, но Сатго внезапно сказала:
    - Как ты смотришь на то, чтобы вместе прогуляться по лесу, Хиа-Саи? Мы так давно не были наедине.
    - Э-э… как я смотрю? Да это замечательная идея, - не сразу нашлась девушка.
    - Вот и отлично. Тогда одевайся. Я жду тебя у дверей…
    … В лесу было светло и солнечно. На душе у Хиа-Саи было неспокойно.
    - Мам, есть нехорошая новость.
    - Что такое? – напряженно нахмурилась Сатго.
    - Кулон хризолитовый… в общем, он ослабел за четыре года. Я чувствую, что василиск внутри меня… он может снова получить свободу. Нужен новый амулет, скорее всего.
    - Ты уверена?
    - Я это знаю. Я никогда еще не испытывала таких сильных чувств, будучи артрайтом. А вещи, которые раньше казались важными, сейчас перестают меня волновать. У меня болят глаза. Я все больше времени провожу на солнце. Порой появляются странные желания… Мне кажется, я могу подчинить себе кого захочу… Мама! Мама, не плачь!
    - Несчастный ребенок! – всхлипнула Сатго. – Вселенная, как же я устала! Хиа-Саи, у нас денег нет, ты понимаешь, у нас просто нет денег!!! – Она снова разрыдалась.
    - Можно… можно попросить о новом амулете царя Дмитрия… он, говорят, скоро приедет.
    - Ты что, не понимаешь! – выкрикнула Сатго. – Он и так слишком много для нас сделал, а мы ничем не отблагодарили его. Вообще, нахлебница, что ты можешь ему предложить, кроме своего тела!
    - Пока – не так много, - согласилась Хиа-Саи. – Однако я тренируюсь… Вот прямо сейчас и пойду.
    «Хотя и отругает меня за опоздание Янго-рэ».


    Янго-рэ отругал. И заставил Хиа-Саи сражаться без передышки почти два часа с разными парнями. Из восьми сражений девушка выиграла два, что ее несколько приободрило. Да и тренер подумал, что неплохо бы научить ее обращению с кинжалами и метательными ножами.
    - Привет!
    Сзади подскочил Наэйр, обнял девушку и поцеловал в шею. Изможденная после тренировки Хиа-Саи как раз шла по окраине леса.
    - О… привет, - несколько устало улыбнулась она. – Ты уже освободился от своих важных дел?
    - Конечно. И поэтому теперь мы можем провести время вместе.
    - Отличная идея, но я устала…
    - Да ладно, ты что, не хочешь меня порадовать?! – Его руки подобрались к застежкам на кофте Хиа-Саи.
    - Наэйр, не нужно!
    - Да успокойся, дурочка, тебе понравится! – Парень рванул застежки на ее груди.
    - Наэйр, отстань!
    В тот же миг Хиа-Саи оказалась на траве под ним. Парень покрывал поцелуями ее шею и ключицы. Девушка уже подумывала о том, куда бы его половчее треснуть, как вдруг услышала:
    - По-моему, она сказала тебе отстать от нее.
    Наэйр быстро соскочил с Хиа-Саи.
    - Царь Альрелиц. – Он склонился перед правителем Сместрелета.
    - Дмитрий… - прошептала Хиа-Саи.
    Лежа в совершенно нелепой позе, в расстегнутой на груди кофте, она заворожено смотрела на царя, забыв о том, что подняться тоже было бы неплохо.
    - Хиа-Саи, - улыбнулся он, узнав ее. Протянул руку, чтобы помочь ей встать.
    В тот же миг девушка оказалась у его ног, обняла его колени.
    - Дмитрий…
    Царь осторожно наклонился и поднял ее, но Хиа-Саи все равно смотрела на него с обожанием.
    - Ты свободен. – Дмитрий обернулся к Наэйру. – И твою девушку я тоже скоро отпущу. Хиа-Саи покажи мне в этой деревне какое-нибудь уединенное место, где можно поставить палатку… вдали от чужих глаз.
    - А… конечно… с удовольствием…
    - И застегни, пожалуйста, кофту, не соблазняй меня…
    - Ох…
    Хиа-Саи, слегка зардевшись, скрепила металлические застежки. Затем пошла вглубь леса, на хорошо знакомую ей поляну, в центре которой рос старый дуб, ни разу не покрывшийся листьями за последние четыре года. Говорили когда-то, что эта поляна и ее окрестности были прокляты, но Хиа-Саи проклятия не боялась.
    По дороге Дмитрий спрашивал ее о том, как она живет, чем занимается, появились ли у нее в Найорике друзья. Вроде бы ничего особенного, мама спрашивала ее примерно о том же, но неподдельный интерес, участие, а главное – отсутствие страха, сделали свое дело. Хиа-Саи улыбалась. Улыбка ее несколько притухла, когда Дмитрий спросил:
    - А другой поляны здесь нет?
    - А что такое? – опешила Хиа-Саи. – Вы опасаетесь проклятья?
    - Нет. Проклятья нет уже давно, просто…
    «Хаортэ будет неприятно», - подумал Дмитрий, но произносить это вслух не стал.
    - Просто что?
    - Просто проведи меня к другой поляне.
    - Ну, хорошо. Она здесь рядом. Пойдемте.
    Вторая поляна была меньше первой, зато без всяких многовековых не зеленеющих дубов и дурной славы.
    - Эта подходит, - улыбнулся Дмитрий. – Спасибо, Хиа-Саи.
    В следующий миг девушка отскочила, потому что перед ней вырос хольтанарский расписной шатер.
    - Э-э… Вы собираетесь тут жить?
    - Зайдем внутрь, - предложил он.
    Оказавшись внутри, Хиа-Саи была… в общем, несколько удивлена. Шатер напоминал дом в хольтанарском стиле – огромный, гораздо больше, чем казался снаружи. Просторная прихожая, обитая светлым деревом, ковры с причудливыми узорами, шелковые подушки, живописно разбросанные по диванам. Внутреннему взору Хиа-Саи тут же представились белокаменные дворцы Хольтанарских пустынь.
    - Царь Альрелиц…
    - Да?
    - Хризолит… он теряет силу…
    Дмитрий вздохнул.
    - Я так и думал, Хиа-Саи. Ни одна защита не вечна.
    - Вы… вы можете что-нибудь…
    - Могу. – Царь обернулся к ней. – Приходи сюда завтра в пять часов вечера, тогда я приму тебя, подробно обо всем расспрошу и попробую помочь. А сегодня… ты не могла бы оказать мне одну услугу?
    - Конечно, - с готовностью отозвалась Хиа-Саи.
    - Возвращайся в деревню и, когда встретишь там Тентолле, молодого мужчину с четырьмя шрамами возле глаз, скажи ему, что я жду его и остальную… свиту. И приведи их сюда.
    - А я их точно встречу?
    - Необязательно. Но если встретишь, передай, что я их жду.
    - Конечно, царь Альрелиц.
    Хиа-Саи со всех ног бросилась в деревню. По дороге ее заловили Миэльш и Самьяр.
    - Ну, и что я говорил! – торжествующе выкрикнул Миэльш.
    - Успокойся, Хиа-Саи, почему ты покраснела? – удивился Самьяр.
    - Я не могу оставаться спокойной рядом с ним, - просто ответила девушка. – Он был тем, кто дал мне шанс жить нормальной жизнью, я безмерно ему благодарна…
    - Но если бы ты стала василиском, - Самьяр взглянул ей прямо в глаза, - он бы тебя все равно не бросил.
    - Я знаю.
    - Кстати, мы тут Наэйра встретили. Он проболтался, что ты отказала ему в любви…
    - Я не была готова…
    - В общем, мы с ним коротко поговорили, - сурово произнес Самьяр. – Девушку нельзя принуждать, даже если уверен в ее чувствах!
    - Говорил, в основном, Самьяр, - вставил Миэльш. – Он Наэйру целую проповедь прочитал и пригрозил неминуемой расправой, если ты вдруг еще раз пожалуешься… Вы слышите?
    - Что?
    - Это звуки хольтанарского бубна, - кивнул Самьяр.
    Теперь и Хиа-Саи услышала. Они пошли быстрей, пока, наконец, не увидели деревню.
    Толпа найориканцев собралась возле сцены, на которой обычно выступали местные любители самодеятельности. Теперь же на сцене была женщина, напоминающая смуглую танцовщицу Западных земель. Образ дополнял откровенный хольтанарский наряд для выступлений, золотые браслеты, позвякивающие на руках женщины, и бубен, зажатый в ладони. Это было единственное музыкальное сопровождение ее танца. Да ему и не требовалось другого. Ему вообще ничего не требовалось – казалось, любая лишняя деталь разобьет впечатление. То быстрые, то плавные движения, негромкое позвякивание браслетов и ритм, четко отбиваемый в бубен… Хиа-Саи не могла оторвать глаз от танцовщицы. Ей бы вечно стоять так, глядя на этот волшебный танец, отслеживать глазами движения рук женщины, колыхание ярко-красного подола, плавные изгибы извивающегося тела.
    Внезапно танцовщица резко развернулась, так что юбка закрутилась вокруг ее ног, и обожгла Хиа-Саи недружелюбным взглядом. Странно, но этот взгляд отрезвил девушку, она потрясла головой, сгоняя наваждение, и огляделась вокруг, чтобы посмотреть, какое впечатление производит танец на остальных.
    Толпа млела. Все взгляды были устремлены на сцену. Никто и не думал ничего комментировать, делиться впечатлениями. Найориканцы казались зачарованными. Среди них, похоже, только один не был затянут выступлением. Нет, он, конечно, тоже не отрываясь смотрел на сцену, но, видно, танец гипнотизировал его слабее, чем остальных. Он был среднего роста, строен, немного худощав. Черные жесткие волосы длиной чуть ниже плеч были забраны в короткий хвостик, из которого выбились несколько прядей. Бледное лицо и черные глаза, от которых шли четыре шрама. Один, глубокий и бордовый, тянулся от внутреннего угла левого глаза к левому краю губ. Три других шрама, неглубокие и бледно-розовые, шли от внутреннего угла правого глаза и заканчивались где-то в середине щеки. Хиа-Саи почему-то подумала, что однажды он, должно быть, едва не лишился глаз.
    Девушка пробилась к нему сквозь толпу и осторожно подергала за рукав серебристой мантии. Молодой мужчина обернулся к ней.
    - Царь Дмитрий ждет вас и остальную свиту, - улыбаясь, произнесла она. – Тентолле, ведь так?
    - Так. А ты?
    - Я Хиа-Саи, местная. Я провожу.
    Мужчина кивнул и хлопнул три раза в ладоши.
    - Саранган!
    Танцовщица резко повернулась на одной ноге, завершив танец звонким ударом в бубен, и сбежала со сцены по деревянной лесенке. Теперь, когда женщина не танцевала, она больше не казалась такой удивительно прекрасной. Тяжелые черные брови нависали над такими же черными глазами, на смуглом лице выделялись резко очерченные скулы, жесткие вьющиеся волосы падали на спину. Нет, танцовщица определенно не была красива, но во всем ее облике чувствовалась недюжинная внутренняя сила. И держалась Саранган с достоинством царицы.
    От толпы отделились еще двое незнакомых мужчин и три женщины.
    - Это что, вся… э-э… свита? – взметнула бровь Хиа-Саи.
    Тентолле кивнул.
    - Тогда идемте за мной, я провожу вас к Дмитрию.
    «Какие-то они все странные, это чувствуется. Даже если бы не знала, кто они такие, все равно бы не подумала, что они из Найорики. Тут и близко деревней не пахло. Что-то в них чувствуется такое…»
    - Привет. – К ней подлетела одна из молодых женщин. Невысокая и подвижная, немного худощавая, она была одета в платье из мягкой ткани сиреневого цвета. У незнакомки были встрепанные короткие рыжие волосы, лучистые голубые глаза, веснушки на носу и щеках. – Я Риотен, а ты…
    - Хиа-Саи.
    - Ты из Найорики? Артрайт или человек?
    - Артрайт.
    С ней поравнялся еще один из странной компании. Молодой мужчина, стройный и бледный, с длинными черными волосами до середины спины, перехваченными только у концов черной лентой. Несколько не попавших в хвост прядей падали ему на плечи, иногда скрывая отрешенные и задумчивые глаза. Он был красив и, хотя внешне совершенно не походил на хольтанарца, был одет в свободного покроя халат с ярким хольтанарским орнаментом.
    - Хаортэ, - представился он. – С-скажи, Хиа-Саи, почему Дмитрий пос-слал тебя, почему не приш-шел за нами сам?
    У них всех был какой-то странный свистящий акцент, вовсе не неприятный, но рождающий у Хиа-Саи ассоциации со сквозными ранами в горле.
    - Если бы Дмитрий появился в Найорике, ему пришлось бы выдержать повышенное внимание к себе. А мне показалось, что он очень устал.
    - Да… мы вчера ночью неудачно телепортировались в какую-то глуш-шь, - произнесла Риотен. – Уже тогда его силы были на ис-сходе… С-слиш-шком много потратил…
    - Он отправил Саранган отвлекать внимание жителей, чтобы с-спокойно выбрать мес-сто для лагеря.
    Хиа-Саи хотела спросить, что понадобилось Дмитрию в ничем не примечательной Найорике, но она понимала, что ей не ответят.
    - Знакомый лес… - негромко проговорил Хаортэ.
    - А, да, это местная достопримечательность, - подтвердила Хиа-Саи. – Говорят, будто над ним четыре года проклятье висело, потому как здесь был запечатан василиск, которого победил Ландер Вирадш.
    - Верно говорят. – Хаортэ слегка прикрыл глаза.
    - Приукрашивают, наверное, - пожала плечами девушка, внимательно глядя на него. – Ну, что ж, мы пришли. Вот ваш шатер, располагайтесь.
    Риотен поблагодарила ее, тепло попрощалась и исчезла в глубине шатра. Также попрощались Тентолле и Медже, невысокий и симпатичный, со светлыми забранными в хвост волосами длиной до середины спины и проницательными серыми глазами, способными, наверное, при желании вывернуть наизнанку чью-нибудь душу. Саранган и две другие женщины проскользнули мимо Хиа-Саи, не удостоив ее и взгляда.
    - Ты очень приятная девуш-шка, Хиа-Саи, с-спасибо тебе.
    Хаортэ остановился у шатра, в задумчивости глядя на ее грудь, но отчего-то девушка была уверена, что интересовали его не ее соблазнительные округлости, а хризолитовый амулет на шее. 

ГЛАВА 4
ЕСТЕСТВЕННЫЙ ОТБОР

    На тренировке все парни обсуждали танцовщицу. Тренер ворчал, но не слишком злобно – тоже ведь там был. Зато, поняв, что парни, у которых сейчас в голове совершенно другое, ничего путного все равно не сделают, встал против Хиа-Саи.
    - Нападай, Вирадш. Ты кажешься меньше всего очарованной этой артисткой.
    «Это, наверное, потому, что я женщина», - подумала Хиа-Саи.
    Она метнулась к тренеру, рубанув наискось, отлетела в сторону, увернувшись от меча, направленного ей в живот, рухнула, не удержав равновесия, вперед, едва не насадившись на меч, который тренер вовремя убрал, но оказалась прижатой его клинком к земле.
    - Плохо, Вирадш, очень пло…
    Она с силой рубанула по его мечу, отодвинув его насколько смогла, и вскочила, оставив кровавую полосу на боку, затем, развернувшись, со всей силы ударила его по руке рукоятью меча и засмеялась, как безумная, увидев, что Янго-рэ выпустил оружие.. Подобрав упавший меч, Хиа-Саи услышала восхищенные выкрики парней. Еще бы, кому из них удавалось победить тренера? Хотя и подозревала девушка, что Янго-рэ просто отвлекся на несвоевременные мысли о Саранган.
    Бросив оба меча на землю, Хиа-Саи кинулась к опешившему тренеру обниматься.
    Когда девушка выходила из раздевалки, на нее накинулись Самьяр и Миэльш и чуть не переломали ей ребра в объятиях.
    - Это нужно отметить! – заявил Самьяр не терпящим возражений тоном.
    - Точно. Надо устроить праздник, - подхватил Миэльш.
    - Э, нет, парни, - покачала головой Хиа-Саи, - вам лишь бы повод найти…
    - Но это же отличный повод. Ты владеешь мечом лучше, чем все мы, хотя сначала была мелкой неудачницей, - возразил Самьяр.
    - Отмечайте без меня. Мне нужно к царю Альрелицу. Он обещал мой кулон… в общем, он обещал что-то с ним сделать, так что я должна идти. Пока, парни.
    - Удачи, - проговорили Самьяр и Миэльш несколько упавшим голосом.
    Проходя через деревню, Хиа-Саи увидела Наэйра, вышедшего на крыльцо.
    - Привет.
    - А… привет. – Он кинул на нее быстрый взгляд. – Слушай, извини, что я вчера такой нервный был. Просто с предками поссорился, напряжение хотел снять. А ты куда идешь?
    - К Дмитрию, он…
    - К Дмитрию, а не к царю Альрелицу? – усмехнулся Наэйр. – Тогда понятно, для кого ты себя вчера сохранила.
    - Я не любовница царя!
    - Можешь стать очень скоро. Ладно, не кипятись, я пошутил.
    - Пока, Наэйр.
    - Пока. Удачи.


    Кроме Риотен, в шатре было еще пятеро из ее компании. Одна из них, худощавая светловолосая женщина с серыми глазами, при виде Хиа-Саи поднялась с дивана и ушла в одну из комнат.
    - Хельменриш не любит незнакомцев, - просто сказала Риотен.
    Медже поднялся, жестом пригласив несколько смущенную Хиа-Саи сесть с ним рядом.
    - Где, кстати, Миорг? – спросил он у Риотен.
    Та помотала головой, слегка беспокойно, как могла заметить Хиа-Саи.
    Она обернулась было к Саранган, чтобы поздороваться, но танцовщица не смотрела на нее.
    - Дмитрия ждеш-шь? – поинтересовался Медже.
    Девушка кивнула.
    - Ты приш-шла на час раньш-ше. Еще только четыре.
    - Тогда я…
    Хиа-Саи хотела уйти, потому что чувствовала, что, по крайней мере, двум членам этой странной компании она на по нраву, но присевший рядом с ней Хаортэ удержал ее за руку.
    - Не уходи. Ты можеш-шь подождать его здес-сь.
    Риотен кивнула, забравшись на невысокий деревянный столик напротив Хиа-Саи и поджав под себя ноги.
    - Ладно, - вздохнула девушка. – Тогда мне нужно привести себя в порядок после тренировки. Где здесь зеркало?
    - Тут нет зеркал. – Тентолле кинул на Хиа-Саи быстрый взгляд.
    - Но, если хочеш-шь, я сама рас-счешу тебе волосы, – поспешно предложила Риотен.
    Она неловко соскочила со столика, едва удержав равновесие, и метнулась в свою комнату за гребнем.
    Хиа-Саи опустилась на колени, Риотен пристроилась сзади, осторожно распустив забранные в хвост на время тренировки волосы девушки. Ее движения были плавными и нежными, успокаивающими. Хиа-Саи вспомнились старые сказки о волшебных гребнях, погружающих в сон. Чтобы не заснуть, она спросила:
    - Риотен…
    - Да?
    - Каким боком вы… Я хотела спросить, как вы связаны с Дмитрием?
    - Мы с-служим ему.
    - А… а какую именно работу вы выполняете?
    - Пока никакой. Только ждем. Потом, наверное, будем охранять царя, ес-сли он отправится туда, где ему будет угрожать опас-снос-сть.
    - Что это значит?
    - Миорг долго нет, - произнес Медже. – Тентолле, думаеш-шь, ты правильно поступил, разреш-шив ей в одиночку бродить по деревне?
    Тентолле кинул на него напряженный взгляд.
    - Теперь я понимаю, что неправильно, - гневно бросил он. – Ее нужно найти, пока ее выходки не с-свели нас-с на кос-стер.
    Риотен резко провела гребнем по волосам Хиа-Саи, так что девушка зашипела от боли. Саранган встрепенулась, испуганно уставившись на Тентолле. И только безмятежный Хаортэ не проявил никаких признаков беспокойства, разве только зрачки его, слегка раскрывшись, задвигались как-то неровно.
    - Я пойду один, - сказал Медже. – Ес-сли хозяин, вернувшись, никого не обнаружит, у нас-с будет больш-ше неприятнос-стей.
    - Я с тобой, - встрепенулась Хиа-Саи.
    - Зачем тебе? – удивленно спросил Медже.
    -  Чувствую, что эта ваша Миорг неспроста пошла по деревне гулять.


    Истекающий кровью Миэльш, еле держась на ногах, поднял меч. В глазах двоилось, и парень не мог разобрать, какой из стоящих перед ним Самьяров настоящий.
    Вокруг кипела битва. Все найориканцы мужского пола будто с ума посходили. Вооружившись кто чем, они избивали друг друга, стремясь, казалось, вообще убить.
    Увидев это побоище, Хиа-Саи в ужасе прижала руки ко рту. На деревянной сцене, где вчера выступала Саранган, стояла молодая женщина. Ее короткая юбка с разрезами до бедер и кофта с короткими рукавами не скрывали сильного стройного тела, покрытого бронзовым загаром. Мягкие каштановые волосы длиной чуть выше плеч развевались на ветру. Безумные, горящие диким огнем карие глаза весело засверкали, увидев Медже.
    И тут Хиа-Саи увидела в толпе обезумевших, дерущихся мужчин Наэйра. Он мутузил собственного отца, до крови расцарапав ему лицо. Отец же таскал сына за волосы и бил ногами в живот. Хиа-Саи бросилась было к женщине на сцене, так как была уверена, что именно она повинна во всем этом, но та зашипела рассерженно:
    - Не приближайся или я убью тебя!
    В тот же миг на сцену взбежал  Медже.
    - Миорг, из-за твоих развлечений хозяин пош-шлет нас-с на кос-стер раньш-ше, чем мы покинем эту деревню, - возмущенно сказал он. – Прекрати это иначе прекращу я!
    Миорг медленно отвернулась от него и обратила лицо к окровавленной толпе.
    - С-смотрите мне в глаза, артрайты!
    Битва тут же прекратилась. Кто мог еще смотреть куда-либо, выполнил приказ. Кто не мог, тому достаточно было и голоса женщины.
    - Вы с-свободны…
    Пока артрайты оправлялись от безумия, внезапно обуявшего их, Медже и Миорг благополучно слиняли в лес. Хиа-Саи пора было идти к Дмитрию, но она должна была помочь раненным, в особенности друзьям. К счастью, серьезные ранения были только у троих, в числе которых оказался Миэльш.
    - Правда не знаю, что со мной произошло, - качал он головой, пока Хиа-Саи перевязывала его раны. – Эта женщина взошла на сцену, а потом – бац – и я сражаюсь с Самьяром… Что на меня нашло? Мне его прикончить хотелось, хотелось доказать, что я лучше. Нет, я и раньше этого хотел, но не через смертельный же бой…
    -… Извини, что заставили тебя переживать, - сказал Самьяр, когда девушка смазывала его рассеченное предплечье. – И спасибо за помощь. Обещаю, в следующий раз я буду сильнее и не поддамся ни чарам танцовщицы, ни этой кровожадной… Иди к Дмитрию, Хиа-Саи, о себе я позабочусь сам.
    - Береги себя. – Девушка быстро поцеловала его в лоб и побежала через лес в шатер царя.
    Отдернула плотную ткань, занавешивавшую вход, и наткнулась прямо на Медже.
    - Ес-сли царь не будет с-спраш-шивать, ты не рас-с-с-кажеш-шь ничего? – Он испытующе глянул на нее.
    - Обязательно расскажу! – возмущенно выкрикнула Хиа-Саи. – Деревня вымрет, если вы продолжите ваши развлечения!
    - Я позабочусь о том, чтобы они прекратились, - произнес Тентолле, взглянув ей в глаза.
    - Обязательно позаботишься, - раздался гневный голос.
    Дмитрий быстро вошел в шатер. Хиа-Саи никогда еще не видела его таким рассерженным.
    - Что за естественный отбор вы устроили! Я запретил вам применять свои чары! Я запретил причинять вред жителям деревни! Вы клялись, что не будете этого делать!
    - Да, хозяин, мы клялись, - с досадой в голосе произнес Тентолле.
    - Жаль, очень жаль, что ты не смог уследить за своей сестрой, - уже мягче проговорил Дмитрий. – Никто ведь не  умер, так?
    - Все живы, хозяин, - откликнулся Медже.
    - Хорошо. – Дмитрий казался совсем спокойным. – Я разберусь с Миорг сегодня, но позже. И впредь не потерплю никакой творческой самодеятельности вроде этой.
    Он кивнул стоявшей в сторонке Хиа-Саи и, взяв ее за руку, повел в свою комнату.
    - Я прошу прощения за их выходки, - произнес он. – Из-за моих подопечных пострадали твои односельчане и, возможно, друзья.
    - О… - Хиа-Саи смутилась. – Ничего страшного… не наказывайте Миорг очень жестоко. Ей ведь сложно держать себя в руках, наверное.
    Дмитрий улыбнулся.
    - Я подумаю над этим. Но перейдем к твоему амулету, Хиа-Саи. Почему ты подумала, что он теряет силу?
    - Потому что василиск внутри меня… хочет свободы. Мне передаются ее мысли, ощущения, желания… иногда такие странные, нелепые. Нет той легкости, которая была, когда вы впервые надели мне на шею этот кулон. Труднее справиться с моей внутренней сущностью. Ведь она томится в заточении, подтачивая силы хризолита… Вы можете что-нибудь сделать?
    - Я еще вчера сказал, что могу.
    Дмитрий осторожно коснулся цепочки кулона.
    - Ты его не снимешь, так?
    - Нет! – испуганно произнесла девушка, закрыв хризолит ладонью.
    - Ладно. Тогда ляг на диван, Хиа-Саи.
    Девушка исполнила его просьбу.
    - Закрой глаза. Дай мне руки, - негромко проговорил Дмитрий.
    Хиа-Саи вложила свои руки в его, ощутив, как теплые пальцы царя гладят ее ладони. Заклинания, которые он произносил, сплетались для нее в одну приятную мелодию. Девушка засыпала…


    - Ничто не поможет. Надолго, по крайней мере. Нужно делать новый амулет, - вздохнул Дмитрий. – Просыпайся, Хиа-Саи. – Он провел ладонью перед лицом девушки, будто снимая пелену сна.
    Ресницы ее дрогнули, затем вспорхнули. Широко раскрытые карие глаза уставились на Дмитрия.
    - Все? – с надеждой спросила она. – Все закончилось?
    - На какой-то срок.
    - Спасибо.
    Она медленно села на диване, расстегнула несколько застежек на груди, как будто ей не хватало воздуха, затем развернулась к царю, присевшему на край дивана.
    - Дмитрий, скажи, я красивая?
    - Да, Хиа-Саи, ты очень красивая.
    Его теплая ладонь погладила ее щеку. Хиа-Саи расстегнула еще одну застежку и встряхнула волосами, придвинувшись к нему.
    - Я хочу отблагодарить тебя за все, что ты для меня сделал, - произнесла она, обвивая руками его шею и подставляя губы для поцелуя.
    Когда Дмитрий прижался к ее губам, все мысли вытеснились новым ощущением – желанием стать еще ближе, стать его… Она отвечала на поцелуй, как никогда не отвечала Наэйру.
    Рука ее быстро прошлась по его груди, расстегивая мантию. Отпрянув от него на краткий миг, Хиа-Саи освободилась от кофты, оставшись до пояса полностью обнаженной. Теперь Дмитрий целовал ее шею, плечи, грудь… Пьянящий жар лился по телу. Срывающимся голосом Хиа-Саи шепнула:
    - Возьми меня…
    И тут ему все стало понятно. Дмитрий порывисто прижал девушку к себе и проговорил:
    - Не нужно, Хиа-Саи.
    - Ты… - произнесла она глухо. – Ты не сделаешь меня любовницей только потому, что я василиск?! Потому, что стоит мне снять кулон, как я обращусь в змею?!
    Она попыталась вырваться из его объятий, но скоро прекратила попытки, затихнув, прижавшись к его груди. Дмитрий набросил на голые плечи девушки ее кофту, когда она произнесла внезапно:
    - Царь Альрелиц… Я что… я пыталась вас соблазнить? Умоляю, простите меня.
    - Ты ни в чем не виновата, Хиа-Саи, - прошептал Дмитрий. – Это я не сообразил вовремя, что ты не пришла в себя после заклятия… Это я должен просить прощения. Хочешь, я сотру твою память? Только скажи…
    - Нет… Не нужно… Я не хочу ничего забывать…
    Она замолчала и внезапно, потянувшись, поцеловала его – нежно и ласково.
    - Спасибо, Дмитрий, - шепнула она. – Спасибо за все, что ты для меня делаешь. Мне нужно идти.
    Она застегнула кофту, поклонилась и вышла из комнаты. Дмитрий прикусил губу почти до крови. Хиа-Саи, несчастная проклятая девочка, вела себя очень достойно. Нужно поговорить с Хаортэ… будет. «А  сейчас, - подумал Дмитрий, застегивая мантию, - нужно разобраться с Миорг».

ГЛАВА 5
«ЛЕГЕНДАРНЫЕ ЛИЧНОСТИ ЧЕТВЕРТОЙ ЭРЫ»

    - Пощади ее, хозяин. Не вырывай ее душу, прошу тебя. – Тентолле, гордый, независимый Тентолле склонил голову.
    - Она чуть не убила всех мужчин деревни, ты это понимаешь?
    - Понимаю, мой повелитель, но Миорг не заслуживает такого жестокого наказания. Ей очень сложно себя сдерживать, да и кому из нас это дается легко? Как предводитель и брат, за этим должен был проследить я. Большая часть вины лежит на мне. Я обещаю, что впредь такого не повторится.
    - Я на это и рассчитываю, Тентолле, но твоего обещания мало. Хорошо, я не стану вырывать ее душу, я смягчу наказание. А сейчас открой дверь, и пусть Миорг войдет.
    Вошедшая женщина напряженно и злобно смотрела на Дмитрия, но о пощаде молить, похоже, не собиралась.
    - В пентакль, - приказал царь.
    Она подчинилась, войдя в начерченный мелом на полу большой пентакль. Белые линии вспыхнули алым пламенем, доказывая, что теперь без позволения хозяина она пентаграмму не покинет.
    - Ты знаешь, за что я наказываю тебя, Миорг? – спросил Дмитрий.
    - Да, хозяин, - глядя в пол потемневшими от ярости глазами, произнесла Миорг. – За бойню, которую я устроила на площади.
    - Можешь ты мне обещать, что больше этого не повторится?
    Демоница подняла на него горящие глаза.
    - Нет.
    - Что ж… - холодно произнес Дмитрий. – Ты прав, Тентолле. Тебе действительно придется за ней следить.
    Царь поднял руку.
    - Saradosh!
    Миорг рухнула на пол, пронзительно закричав, извиваясь от боли. «Хорошо, что я поставил шатер в уединенном месте, иначе возникли бы вопросы», - подумал Дмитрий. Он применил к Миорг заклинание, которому научился в людских застенках, глядя на пытки, в коих маги-палачи были весьма искусны. Голос демоницы начал срываться от боли.
    - Достаточно!
    Миорг застыла на полу, не подавая признаков жизни. Она была без сознания. Линии пентаграммы, еще раз вспыхнув алым, погасли. Тентолле бережно поднял сестру с пола и вынес из пентакля.
    - Ненавидишь меня? – спросил Дмитрий.
    - Нет, - ответил василиск, помолчав. – Она заслужила это наказание. Но если она не поднимется, я убью тебя.
    - Она поднимется, - успокоил его Дмитрий. – И позови Хаортэ.
    - Зачем? – Свирепый взгляд исподлобья. – Его тоже хочешь…
    - Нет! – воскликнул Дмитрий, вскакивая с кресла. – С ним я хочу просто поговорить!
    Когда Хаортэ появился на пороге комнаты, Дмитрий пригласил его сесть в кресло напротив. Демон сверлил отсутствующим взглядом пол.
    - Хаортэ, я хочу поговорить с тобой о Хиа-Саи.
    - Я тебя слушаю, хозяин.
    - Ты заставляешь ее страдать, Хаортэ. Я понимаю, что это твое личное дело. Понимаю также, что твои страдания были не чета ее, но она-то ни в чем не виновата перед тобой. Или ты ненавидишь Хиа-Саи, как и Ландера?
    - Нет. Хиа-Саи очень милая девушка и нравится мне.
    - Тогда не заставляй ее мучиться!
    - Хозяин, - Хаортэ поднял глаза, с надеждой глядя на Дмитрия, - что если сущность василиска в ней уничтожит артрайта? Что если Хиа-Саи станет василиском? Такое ведь может быть?
    - Вряд ли, - сухо ответил царь. – Хиа-Саи не согласится.
    - Значит, нет? – Лицо Хаортэ снова приобрело прежнее равнодушное выражение.
    - Не лучше ли будет Хиа-Саи знать, что ты и есть тот самый василиск, что проклял ее? – взметнул бровь Дмитрий.
    - Не лучше, - медленно произнес Хаортэ. – Я ничем не смогу ее обнадежить, только еще больнее сделаю.
    - Значит, ты боишься прямого разговора с ней?
    - Я буду избегать его. Не говори ей, кто я, хозяин.
    - Хаортэ… Подумай все-таки над моими словами. Свободен…


    На тренировку Хиа-Саи пришла единственная. Ну, если не считать самого тренера. Девушка догадалась, что его не было среди тех, кто сражался под чарующим взглядом Миорг, и ее уважение к Янго-рэ значительно возросло. Но в этот день, тренируясь с ним, Хиа-Саи никак не могла отогнать мысли о страшном «естественном отборе», как назвал ту бойню Дмитрий. Каждый раз, подскакивая к Янго-рэ с занесенным над головой мечом, девушка будто перевоплощалась в одного из тех обезумевших мужчин. Она видела только противника, только ему желала смерти, только голосу и взгляду Миорг подчинялась…
    Хиа-Саи в ужасе отскочила и едва не закричала, когда на ее достаточно яркие фантазии наложилась еще более яркая реальность. Миорг, самая настоящая живая Миорг из плоти и крови смотрела на нее. И не будь рядом с ней Риотен, Хиа-Саи бы, наверное, грохнулась в обморок.
    - Привет. – Риотен не улыбнулась и не помахала ей рукой. Она просто подошла к калитке, ведущей на поле для поединков. Сестра последовала за ней. – Ты что, учиш-шься? – удивленно спросила рыжеволосая женщина, уставившись на меч в руке Хиа-Саи.
    - Ах… ну да… учусь…
    - Ты хорош-шо умееш-шь с этим управляться? – вкрадчиво произнесла Миорг, протискиваясь между сестрой и забором. – Тогда, может, я попробую преподать тебе урок?
    - Нет, спасибо, не на…
    - Отличная идея! – воскликнул Янго-рэ. – Вы какое оружие предпочитаете, Миорг-рут?
    Женщина открыла было рот, чтобы ответить, но Риотен положила руки ей на плечи и произнесла громко:
    - Хольтанарс-ские кинжалы.
    На миг во взгляде Миорг промелькнуло недовольство и недоумение, но потом она кивнула.
    - Хольтанарских нет. Есть обычные. Только не тренировочные. Так что сражение – до первой крови, уяснили?
    - Конечно, - томно прикрыла глаза Миорг. Затем взглянула на Хиа-Саи.  – Тебе ведь это тоже по душ-ше, или я ош-шибаюсь?
    Открыв калитку, Миорг прошла на поле. Янго-рэ вручил ей кинжал, притупленный, разумеется, но все же металлический. Женщина встала против Хиа-Саи.
    И начался бой. И это был самый сложный бой в жизни девушки, потому что никогда еще ее противник не был столь гибок и ловок. Если присмотреться повнимательнее, движения Миорг не были правильными с чисто технической точки зрения. И что еще удивило Хиа-Саи: было такое ощущение, что соперница нетвердо держится на ногах, словно она была пьяна или долгое время провела в лежачем положении, разучившись ходить. Но все же это с лихвой компенсировалось плавностью и грациозностью ее движений. Даже когда она выставляла вперед ногу, чтобы не упасть после неудачного прыжка.
    Хиа-Саи уперлась спиной в забор. Миорг высоко подпрыгнула, занеся зажатый в руке кинжал над своей противницей. «Над своей жертвой», - внезапно подумалось девушке. Она подняла меч, чтобы заслониться. Карие глаза Миорг загорелись торжеством, кровавым диким торжеством. Хиа-Саи ощутила резкую боль в щеке, затем – в плече, ощутила, как что-то горячее побежало по коже. И тут же она оказалась на земле, придавленная тяжестью тела оседлавшей  ее Миорг. Хиа-Саи попыталась вырваться, но сильные ноги соперницы сжали ее бедра.
    - Боиш-шься меня, - негромко зашипела Миорг. – Не с-стоит. Не меня с-стоит бояться, а людей… и артрайтов из твоего окружения. Они могут обмануть. А я… я ничего с тобой не с-сделаю…
    Она наклонилась к Хиа-Саи, и девушка ощутила, как горячий язычок слизывает кровь с ее щеки. С ужасом девушка увидела, как затуманились глаза Миорг, как задрожала ее рука, сжимающая кинжал.
    - Миорг! – неожиданно жестко выкрикнула Риотен.
    Женщина, прижимавшая Хиа-Саи к земле, медленно, будто нехотя очнулась от чарующей дремы. Дымка, подернувшая ее глаза, исчезла. Миорг слезла с поверженной противницы и подала ей руку, помогая подняться. Хиа-Саи приняла помощь с некоторой опаской. Плечо отозвалось болью, вырвав у девушки короткий стон.
    - Вирадш, - раздался слегка обеспокоенный голос Янго-рэ, - ты ранена?
    Он подскочил к девушке.
    - Я осмотрю.
    Тренер осторожно сдвинул окровавленную ткань и осмотрел рассеченное плечо.
    - Не смертельно, - констатировал он облегченно. – Пошли, перевяжешь, завтра как новая будешь… левой рукой сражаться…
    Когда Хиа-Саи, промывшая и перевязавшая рану, вышла из дома Янго-рэ, она увидела, что Миорг и Риотен все так же стоят у забора, ожидая ее.
    - Пока. – Она помахала им рукой. – Мне еще домой нужно – пообедать.
    - Пообедаеш-шь у нас-с, - сказала Риотен ласково. – Мы хотим загладить с-свою вину.
    - Хорошо, - легко согласилась Хиа-Саи.


    Седой как лунь дедок накрыл на небольшой круглый столик в маленькой комнате. Накрывая, он кидал подозрительные, но какие-то по-отечески ласковые взгляды то на Хельменриш, смазывавшую израненную голень густой красноватой мазью, то на Медже, читающего лежащую на подставке толстенную книгу (судя по устрашающему виду – явно по темной магии – наверное, у Дмитрия одолжил). Хельменриш, видно, не очень рада была Хиа-Саи. Только кивнула, когда ее привели Миорг и Риотен, и снова отвернулась, задернув поврежденную ногу тканью платья, насколько это было возможно.
    Хиа-Саи поблагодарила дедушку-домового (Янэ, как он ей представился), затем переключилась на еду, приготовленную просто и со вкусом.
    - А почему вы ничего не едите? – внезапно спросила она Хельменриш. – Сейчас же время обеда.
    - Не для нас-с, - коротко ответила женщина, вновь вернувшись к своему занятию.
    - Не обижайтесь на Хельменриш, Вирадш-рут, - сказал Янэ. - Ее осторожность не раз спасала ей жизнь, так что…
    - Да я не обижаюсь…
    - А вы знаете, какая она в детстве была лапочка! Впрочем, они все симпатяжки были – и Медже, и Хаортэ, и Миорг… У меня на руках выросли, можно сказать! Я семье Исакла′ва уже почитай три тыщи лет служу! Да они мне как дети родные… Вот знаете, Тентолле…
    - Янэ, - внезапно произнес Медже ровным голосом, отрываясь от книги, - хозяин не появлялся с самого утра. Я начинаю волноваться. Найди его и сообщи нам, где он.
    - Э-э-эх, вот всегда так! Никогда договорить не дают, - вздохнул домовой и вышел из комнаты.
    - Зачем ты прогнал его, Медже? – спросила Хиа-Саи.
    - Я не прогонял его, он уш-шел сам, - отозвался молодой мужчина, присаживаясь за круглый столик напротив девушки. – И потом, я дейс-ствительно бес-спокоюсь за хозяина. Но раз уж Янэ уш-шел, позволь мне занять тебя разговором… если тебе это так необходимо, когда ты ешь…
    … Медже оказался очень интересным собеседником. Он рассказывал Хиа-Саи о своих путешествиях по всему Сместрелету и соседним мирам; о жутких и прекрасных картинах, которые он видел в своей жизни. О людской жестокости, являвшейся в отвратительной наготе, и о людской же самозабвенной любви. Хиа-Саи слушала и когда вернулся Янэ, и когда вышла из комнаты прихрамывающая Хельменриш (Медже проводил сестру в ее покои), и когда небо начало подергиваться розоватой закатной дымкой.
    - Надеюсь, мне удалось тебя развлечь. – Уголки губ Медже дернулись, что должно было, наверное, означать улыбку.
    - Да-а, - зачарованно покивала Хиа-Саи. Затем перевела мечтательный взгляд на окно. – Ай! Уже вечер! Ух, черт, все  же волнуются наверняка! Медже, мне очень приятно было с тобой пообщаться, но, к сожалению, мне нужно идти. До встречи.
    - До встречи. – Медже внимательно и задумчиво смотрел на нее.
    По коридору, от которого отходили комнаты хольтанарской семьи, Хиа-Саи шла не спеша. Не хотелось проявлять неуважение к этому дому и бежать сломя голову отсюда.
    Дверь комнаты Саранган была приоткрыта. В достаточно широкую щель Хиа-Саи увидела Танцовщицу, полностью оправдывавшую данное ей прозвище. Саранган танцевала. Для весьма странной публики – двух белок и зайца, сидевших перед ней на подоконнике. Звери не шевелились, глядя, как завороженные, на плавные движения женщины. Она гипнотизировала их, как змея гипнотизирует взглядом свою жертву. До Хиа-Саи внезапно дошло, что Саранган не просто артистка, каких много. Она использует свои умения совсем для других целей.
    - Саранган…
    Танцовщица остановилась, обернулась. Загипнотизированные животные все так же неподвижно сидели на подоконнике.
    - Ты чего-то хотела?..
    - Я хотела попросить тебя научить меня так же танцевать.
    Девушка выдерживала взгляд ее черных глаз, пока Танцовщица не отвела их в сторону.
    - С-странное желание. – Она снова посмотрела на Хиа-Саи, но уже без прежней подозрительности. – Вряд ли я с-смогу научить тебя этому, как учат вас-с в ваш-ших ш-школах. С-скажу только, что тебе с твоим проклятием будет нес-сложно научиться и без меня.
    - Почему это?
    - Не знаю, Хиа-Саи. Ты же змея. А змеи не только взглядом заворожить могут.
    С этими словами Саранган повернулась к зверюшкам, резко провела рукой перед их глазами, словно снимая чары. Звери, оправившись от наваждения, прыгнули с подоконника обратно в лес. Хиа-Саи невольно подумала, что, посмотри она танец Саранган чуть подольше, вполне могла бы оказаться на их месте.
    Уже уходя, она услышала голос Танцовщицы:
    - Главное – не движения, Хиа-Саи, главное – зрительный контакт…
    Странно она говорила, вспоминала Хиа-Саи по дороге домой. И Медже тоже говорил странно. Она внезапно поняла, что о нем самом, о его детстве, жизни, о жизни его братьев и сестер она так ничего и не узнала. Описывая все те события, в которых он принимал участие, Медже говорил о себе так мало и так образно, что составить его портрет, его биографию из ее разрозненных кусочков было задачей непосильной.
    Идя через поле, Хиа-Саи споткнулась об упавшую челюсть, потому что увидела царя Дмитрия. С плугом. В крестьянской одежде. Распахивающего землю с остальными крестьянами Найорики (в основном, с женщинами после «естественного отбора»). Подобрав упавшую челюсть, девушка подошла к нему.
    - Царь Альрелиц…
    - Здравствуй, Хиа-Саи, - улыбнулся Дмитрий, останавливая вола.
    - Э-э… а зачем вы… ну…
    - Чтобы успокоиться. Подумать. Отвлечься, наконец, от магии и поработать руками. Да и просто помочь своим крестьянам, - объяснил Дмитрий, предупредив ее вопрос. – Кстати, Хиа-Саи, не хочешь искупаться вместе?


    Хиа-Саи нельзя было назвать девочкой легкого поведения, любящей раздеваться перед посторонними мужчинами. Дмитрий не был посторонним. Это во-первых. А во-вторых, он не тронет ее, потому что… Хиа-Саи вздохнула: «Потому что видит во мне самочку василиска – вот и все…»
    Она придерживалась за край каменного бассейна, расположенного рядом с шатром. Придерживалась, чтобы не намочить перевязанную рану на плече, которую Дмитрий, конечно же, заметил и которую предложил самолично перевязать наново. Против свежей повязки Хиа-Саи не возражала, поэтому, когда Янэ принес им одежду (Дмитрию – типичное одеяние мага, а девушке – легкое нежно-голубое платье), пошла за царем в шатер, подумав, что теперь-то ей буча дома точно обеспечена – в первую очередь от проявляющей сверхзаботливость на время приездов матери.
    Промывал рану и клал повязку Дмитрий, конечно же, не собственноручно. И Хиа-Саи признала, что с помощью магии все получилось быстрее и качественнее.
    - Спасибо, царь Альрелиц, - поблагодарила Хиа-Саи, поправляя платье.
    - Подожди.
    Дмитрий открыл один из книжных шкафов и присел на корточки, изучая нижние полки. Затем достал довольно объемную книгу в черно-золотом переплете.
    - «Легендарные личности четвертой эры», - прочитала Хиа-Саи название. – Там и о вас написано, царь Альрелиц?
    - Да, - кивнул Дмитрий. – И обо мне в том числе. Многое выдумано, многое приукрашено, но основные факты сохранились. Я надеюсь, что ты прочтешь не только о тинвуэльских династиях, Хиа-Саи, но и о хольтанарских героях и выдающихся личностях, и о сифордских… несмотря на некоторую недостоверность, эта книга очень интересна. А теперь иди. Если, - Дмитрий улыбнулся, - если твои близкие начнут читать нотации, скажи, что ты была со мной.
    Он осторожно притянул ее голову к себе и нежно поцеловал в лоб.
    «Хоть ты и не хочешь, чтобы она узнала правду, Хаортэ, - подумал царь, - тебе не избежать объяснения с ней. Обещание свое я выполнил – ничего ей не сказал, но не думаю, что Хиа-Саи пройдет мимо повести о семье Исаклава».

ГЛАВА 6
КРИК ОТЧАЯНИЯ

Предупреждение: персонаж-прототип Райхо Миельгана из "Звезды Востока"

    Хиа-Саи нырнула, чтобы брызги, поднятые Риотен, не попали в глаза, и снова выплыла уже позади рыжеволосой женщины. Судя по всему, сестрам Исаклава (как привыкла про себя называть их Хиа-Саи) было очень весело. Как дети, они брызгались и дурачились в речке, даже смеялись. И Саранган, и Миорг, и Хельменриш…
    Хиа-Саи не заметила, как сдружилась с ними. Ей нравилось бывать в их импровизированном доме – там не было вечно усталой матери и гениальной Ильмины. Но больше всего девушке нравилась Риотен – милая, игривая, ласковая и ненавязчивая. Как бы хотелось Хиа-Саи, чтобы ее мать, Сатго, была хоть вполовину такой. Риотен являлась для девушки словно воплощением женской магической силы, божеством всего живого.
    Иногда, правда, ее новые приятели позволяли себе весьма и весьма экстравагантные развлечения. Саранган выступала редко, но всякий раз собирала вокруг сцены всю деревню. Хиа-Саи не приходила – боялась. Также Танцовщица, Медже, Хаортэ и Миорг очень преуспели в обольщении противоположного пола. И если женщины делали это с явным желанием утвердить свою власть над найориканцами, а заодно и показать свое превосходство над деревенскими женами и невестами, то в действиях Медже просматривалось простое любопытство психолога, а Хаортэ… у него была слабость к юным девственницам. Слабость чисто платоническая: ему доставляло удовольствие помогать девушкам, радовать их. И этой своей бескорыстной добротой он обольстил почти всю Найорику. Так что неудивительно, что мужчины деревни его не очень любили. Впрочем, Хаортэ было от этого ни холодно ни жарко. Ему вообще поразительно многое было побоку. Казалось, ничто не поколеблет его равнодушия.
    Временами кто-то из странной семьи уходил в лес, а возвращался весь в крови, причем явно не своей. «Они что, охотятся там?» - недоумевала Хиа-Саи. Гуляя по лесу в одиночестве или под ручку с Риотен, она иногда обнаруживала окровавленные кости животных и совсем редко – мертвых зверей без всяких ран, но с широко распахнутыми глазами.
    Янэ, домовой семьи Исаклава, все порывался рассказать, какими милыми были «деточки» в ранние годы, но Медже обычно выпроваживал его по каким-нибудь делам, появляясь словно бы из ниоткуда. «Просто чутье у него», - недовольно думала Хиа-Саи, но общаться с Медже ей нравилось, хотя в последнее время он начал больше спрашивать ее, чем рассказывать сам.
    Таким образом, Хиа-Саи ничего не узнала о тех, с кем свела ее капризная судьба. Из-за этого она ловила каждую фразу Янэ, стараясь найти в ней ответы на свои вопросы, пристраивая уйму нелепых предположений.


    - К тебе Наэйр пришел, - сказала Сатго. – Он в вашей с Ильминой комнате ждет.
    Хиа-Саи поблагодарила маму, извинилась (не слишком искренне) за то, что проводит с ней так мало времени, и пошла в свою комнату. Ильмины, к счастью, не было. Вот тут-то Хиа-Саи действительно ощутила вину за то, что почти не видится с подругой, с которой раньше была очень близка. Но сидевший на ее постели Наэйр быстро развеял грустные мысли.
    - Привет. – Он помахал ей рукой. – Я выздоровел уже.
    Хиа-Саи улыбнулась. Она очень переживала за него, собственно, как и за всех своих друзей. Прошло больше месяца со времени «естественного отбора», была уже вторая половина мая, все оправились от ран и от шока, но долго еще вся Найорика держалась на плечах женщин и девушек, помогавшего им Хаортэ и магии царя Дмитрия. Возмущенная Хиа-Саи предложила царю здравую, как ей казалось, идею привлечь к сельским работам хольтанарскую семью, но Дмитрий лишь горько усмехнулся:
    - Они ничего путного не сделают. Чего ты ожидаешь от тех, кто приучен только красть, убивать да привораживать?
    После таких слов Хиа-Саи было над чем задуматься.
    - Так не хочешь прогуляться? – Видимо, не дождавшись ответа, Наэйр повторил вопрос.
    - Что? – Хиа-Саи вышла из транса. – Ах, да, конечно…
    - … Как меня достали предки, - вздохнул Наэйр, ведя свою девушку под руку в обход поля. – Папа прощения просит чуть ли не на коленях. Говорит, как околдовала его эта…
    - Дура кровожадная, - подсказала Хиа-Саи.
    - Да. Так вот, он, значит, замечать все перестал. Про то, что я его сын, забыл. Говорит, так нянчился со мной в первый день. А потом – глядь – и я против него стою. Если у меня будут дети, я с ними так носиться не стану – пусть это жена делает. Мне свобода дороже. А то возишься с этой мелочью, а она вот так поддастся какой-нибудь…
    - Дуре кровожадной, - снова подсказала Хиа-Саи, погруженная в свои мысли.
    - Точно. И говори потом, что растил и воспитывал этих неблагодарных…
    После «неблагодарных» должно было, судя по всему, последовать нехорошее слово, но Наэйр внезапно замолчал. Хиа-Саи, выйдя из полудремы, едва не закричала. Они, оказывается, зашли уже довольно глубоко в лес. Перед ними лежал огромный змей. Треугольная голова, увенчанная «диадемой» из нескольких шипов, придавила ствол поваленного дерева. Расслабленное тело, изогнувшись легкими зигзагами, вытянулось на много метров, заняв небольшую поляну.
    - Наэйр, - еле слышно прошептала Хиа-Саи, - уходи. Очень тихо и медленно. Я остановлю его.
    Но перепуганный парень не послушался, рванувшись назад в деревню, производя столько шума, что Хиа-Саи едва не застонала. Василиск встрепенулся, повернул голову в сторону улепетывающего Наэйра, но, расслабленный, разморенный ласковым солнцем и, вероятно, сытый, не почел нужным догонять его. Снова тяжело опустил голову на ствол дерева, следя, однако, за Хиа-Саи.
    Девушка глубоко вздохнула, набираясь храбрости, и неспешно подошла к змею. Опустилась на колени в теплую траву.
    - Не нужно было нам здесь появляться. – С ее губ сорвалось приглушенное шипение. – Извини, что потревожили тебя. Отпусти меня, пожалуйста. Позволь мне уйти.
    Василиск не отвечал, но и не сводил глаз с девушки. Хиа-Саи глубоко задышала, чтобы унять бешено бьющееся сердце. Ее ладонь, слегка дрожащая, легла на чешуйчатый лоб. Змей издал легкий довольный вздох. Осмелев, девушка плавными движениями погладила его шею за шипами. Василиск вздохнул снова, как бы поощряя Хиа-Саи продолжать. Как-то странно она себя чувствовала, лаская его почему-то такое теплое тело, постепенно приближаясь к хвосту. «Зато так можно будет покинуть поляну без вреда для здоровья», - подумала она, но подумала как-то отвлеченно. Нежная истома, обволакивающая василиска, передалась и ей. Хиа-Саи чувствовала какое-то блаженное расслабление.
    Змей отогнул основание хвоста, и внезапно девушке показалось, что хризолитовый амулет душит ее. Медленно, очень медленно ее рука потянулась к шее. «Нет! Нет, не нужно! Я не сниму амулет! Нельзя!» Как Дмитрий удержал когда-то Хиа-Саи, так и она удерживала сейчас завладевшие ею желания. Тяжело дыша, девушка затрясла головой, загоняя глубже внутрь заточенную в ней змею.
    Но что ее по-настоящему отрезвило, так это взгляд василиска. Его глаза, пусть и подернутые дымкой желания, были знакомы ей. Точно так же много дней назад на нее смотрели другие – колдовские черные омуты.
    - Хаортэ, - пролепетала Хиа-Саи. – Я… мне нужно идти…
    Она быстро поднялась, оправляя платье, робко кивнула василиску и неспешно удалилась. Оказавшись за пределами леса, Хиа-Саи решила наведаться к Наэйру – проверить, все ли с ним в порядке.
    Наэйр был у себя дома, но открыл не сразу. Хиа-Саи минут десять простояла под его дверью. Зато, когда он открыл, то бросился целовать девушку.
    - Живая! Я уж и не надеялся!
    - Наэйр, - строго произнесла Хиа-Саи. – Я понимаю, что тебе было страшно, но, если ты в следующий раз поддашься панике, рискуешь лечь на костер .
    - Но не прикончила же меня эта тварь! Значит, я все делал правильно, – запротестовал Наэйр, отрываясь от девушки. – А вот тебе следовало бы…
    - Он не прикончил тебя, потому что не был голоден. И еще потому, что я интересовала его несколько больше!
    Наэйр внезапно выпустил ее из объятий и попятился.
    - Он… что он с тобой сделал?
    - Не бойся, я не упаду сейчас замертво, - усмехнулась Хиа-Саи. – Мы просто весьма мило пообщались.
    На лице Наэйра появилось выражение ужаса пополам с отвращением.
    - Что, гормоны взыграли? – с непередаваемой интонацией произнес он, глядя на девушку с таким омерзением, что Хиа-Саи вспыхнула от гнева. В тот же миг она со всего размаха ударила его по лицу.
    Рука у нее была тяжелая, так что парень пошатнулся, отступил назад и свалился бы, наверное, с крыльца, если бы не уцепился за забор.
    - Ты за кого меня принимаешь! – воскликнула она. – Что, я извращенка, по-твоему?
    «Сам бы попробовал удержать вторую сущность», - мысленно добавила она.
    - А… извини… брякнул, не подумав… - Наэйр потер щеку и с вымученной улыбкой добавил: - Ты мне, кажется, челюсть свернула.
    - Тогда давай по другой щеке ударю.
    - Не надо, спасибо, - засмеялся Наэйр. – Я пошутил насчет челюсти. Мир?
    - Мир.
    - Скрепим его поцелуем?
    Хиа-Саи сопротивляться не стала, хотя, не остыв еще после встречи с василиском, не слишком охотно отвечала на поцелуи Наэйра. А когда он попробовал расстегнуть ее кофту, и вовсе ударила его по рукам.
    - Не нужно.
    - Знаешь, Хиа-Саи, - вздохнул парень, – иногда мне кажется, что ты меня совсем не любишь.
    - Почему же сразу не люблю? Просто… я не готова…
    «Но там, на поляне, я была готова, - виновато подумала девушка. – Сними я тогда амулет, Хаортэ бы, возможно… Хаортэ…»
    - Наэйр, мне нужно идти, - быстро проговорила она.
    - Куда?
    - Латом-рут обещала научить нас с Ильминой готовить Зелье Удачи, - соврала девушка.
    - У тебя никогда не остается на меня времени, - недовольно заявил Наэйр.
    - Извини. Я обязательно найду для тебя время. – Хиа-Саи чмокнула его в щеку и убежала.
    Домой, скорее домой! Ей нужно убедиться!
    - Привет, мама, Ильмина, здравствуйте, Латом-рут, - скороговоркой произнесла Хиа-Саи и, промчавшись мимо изумленных домашних, распахнула дверь в свою комнату. Затем, нырнув под кровать, вытащила книгу «Легендарные личности четвертой эры», к которой не прикасалась с тех пор как получила ее от Дмитрия, и открыла на первой странице.
    «Книга эта – не хроники четвертой эры Подвершинного мира, но описание жизни величайших ее сыновей и дочерей – не всегда праведных, но обязательно сильных духом, отчего и прославившихся и вошедших в легенды…»
    Дальнейшее предисловие Хиа-Саи пропустила, найдя по оглавлению «Повесть о семье Исаклава».
    «… После смерти родителей, после перехода сестры в человеческий мир Юлия Исаклава осталась совершенно одна. Не способная продолжить великий род, она понимала, что смерть, настигнувшая ее, приведет к уничтожению и забвению древней семьи…»
    «… Западные Земли накрыла тень де Сие прозваньем Ланхолле, что значит Окаянный. И никто уж не мог спать спокойно. И Юлия, самая сильная колдунья Западных земель, вышла против него, самого свирепого василиска Хольтанарских пустынь. Не нужна была ей слава освободительницы, нет, она грезила о де Сие Ланхолле со школьной скамьи. Мечтала заполучить его в полное свое и безраздельное владение. И не была бы она Юлией Исаклавой, если бы ей это не удалось…»
    «… Лоринга, Царица Змей, обреченная на вечное рабство демоница, впоследствии самый могущественный маг Сместрелета, от отчаяния или потому, скорее, что ей все едино было, присягнула на верность Юлии Исаклаве и стала ей единственной дорогой подругой, потому как не была так навязчива и заботлива, как домовой семьи Исаклава Янэ, и так холодна и жестока, как де Сие…»
    «… И сказал тогда де Сие Царице: «Если одержишь победу, я никогда больше не посягну на твое право оставаться в Хольтанаре. Если же потерпишь поражение – либо покинешь пустыни, либо погибнешь». Конечно же, он победил, ибо был сильнее, неизмеримо сильнее Лоринги, но, взглянув в ее глаза, безумные, красные от слез, он увидел в них другую Лорингу, возможно, истинную Царицу Змей, и дал ей вторую попытку…»
    «… О детях же де Сие и Лоринги заботилась Юлия Исаклава, так и не воплотившая в жизнь свои мечты о материнстве. Сами же родители легко дозволяли ей приближаться к своим отпрыскам…»
    Хиа-Саи откинулась на спинку стула. Янэ мог воспитывать и каких-нибудь прадедушек-прабабушек Юлии, но что-то настойчиво подсказывало девушке, что он растил детей де Сие и Лоринги. Рассеянно просматривая оглавление, девушка наткнулась на «Легенду о Ландере Вирадше». Сердце ее усиленно забилось. Если в легенде упомянут имя побежденного ее отцом василиска, можно будет попросить Дмитрия призвать его, и…
    «… и, чувствуя, что боль разливается по всему его телу, а душа покидает этот мир, ладе Хаортэ проклял детей умирающего Ландера, чтобы, видя их мучения, страдала душа отца…»
    «Кроме меня, - как-то отстраненно подумала Хиа-Саи, - у папы детей не было». Она быстро вернулась к окончанию «Повести о семье Исаклава» и, желая подтвердить свои догадки, бросила взгляд на короткую запись:
    «Из двадцати двух детей де Сие и Лоринги до зрелости дожили только семеро:
    ладе Тентолле;
    де Медже;
    ладе Хаортэ;
    ладе Саранган;
    де Хельменриш;
    ладе Риотен;
    де Миорг».
    Хиа-Саи медленно сползла под стол…


    … Никогда в жизни она так долго и грязно не ругалась, как тогда. И если сурового Тентолле или коварного Медже, равнодушного Хаортэ или надменную Саранган, нелюдимую Хельменриш или кровожадную Миорг можно было представить в образе василисков, то Риотен, милую, ласковую Риотен – никогда.
    Собрав всю имеющуюся у нее решительность, Хиа-Саи отправилась в лес, к шатру Дмитрия…
    … Хаортэ расслабленно полусидел-полулежал в кресле с низкой спинкой. Сзади стояла Риотен, заплетая в косу его длинные черные волосы. И такая нежность была в ее взгляде, что Хиа-Саи ощутила укол ревности – чувства, совершенно несвойственного артрайтам. Когда девушка вошла в комнату, Хаортэ приоткрыл глаза.
    - Хиа-Саи… - Голос его звучал очень мягко. Девушка подумала, что их предыдущая встреча должна была обеспечить ему около часа рассеянных мечтаний
    Риотен дружелюбно кивнула ей.
    - Хаортэ, мне нужно с тобой поговорить.
    - Так говори…
    - Наедине. Не обижайся, Риотен.
    - Я ничуть не обижена, Хиа-Саи, - мягко произнесла Риотен, бесшумно выскользнув из комнаты.
    - Чего ты хочеш-шь?
    - Прежде всего, Хаортэ, - вздохнула Хиа-Саи, - я хочу попросить прощения за то, что спровоцировала тебя сегодня… Я не думала, что потеряю контроль над собой.
    - Почему ты просиш-шь прощения? – удивленно произнес василиск. – Мне было очень приятно. Обидно, что не дош-шло до заверш-шения, но…
    - Хаортэ…
    - Да…
    Она смотрела в его черные глаза с мольбой и тревогой. Наконец, произнесла:
    - Сними с меня проклятие…
    Дымка некоей отрешенности, обычно заволакивающая глаза Хаортэ, сейчас исчезла.
    - Что ты с-сказала?
    - Я прошу снять с меня проклятие.
    - Значит, рассказал-таки хозяин, - досадливо отвернулся Хаортэ. Когда он снова посмотрел на Хиа-Саи, в его глазах уже не было тепла.
    Девушка не двигалась. Она стояла прямо, глядя на василиска сверху вниз, ожидая его ответа.
    - Четыре года, - произнес Хаортэ медленно, - четыре года я был заточен в этом лесу без возможности вырваться или хотя бы умереть. Я не мог пошевелиться, не мог говорить, но у меня было достаточно времени, чтобы думать… Мне казалось, я лежал подо льдом, видел все, что проис-сходило рядом со мной и далеко от меня, но не был с-способен ничего с-сделать… Зимой, когда мне казалось, что я умираю от холода, копье, которое твой отец вогнал мне под горло, не давало замерзнуть, но это было ничуть не лучш-ше. Рас-скаленное, как солнце пус-стыни, оно жгло мне сердце, до которого почти доходило… Уж лучш-ше бы оно сожгло меня совсем, но его жар не причинял мне вреда, зас-ставляя страдать долгие месяцы…
    Хаортэ замолчал. Глаза его, наполненные болью, снова стали прежними – равнодушными и отрешенными.
    - Ладно, - произнес он горько, - я не стремлюсь вызвать у тебя жалос-сть… Нет, Хиа-Саи, я не с-сниму проклятие…
    В тот же миг она очутилась на коленях у его ног.
    - Пожалуйста, Хаортэ, умоляю!
    - Нет. Уходи.
    С минуту она смотрела в его глаза, а затем почувствовала, что к горлу подступили слезы.
    - Надеюсь, что ты когда-нибудь передумаешь, - вздохнула она.
    Ни Риотен, ни Янэ, ни Медже не попытались заговорить с Хиа-Саи, когда она вышла из комнаты Хаортэ. Не старались остановить, когда покидала шатер.
    «В конце концов, - думала девушка, - на этом жизнь не кончается. У меня достаточно способов и воли, чтобы бороться с проклятием».
    Но, стоило ей прийти домой, чуткая Ильмина сразу же почувствовала перемену в ее настроении.
    - Что-то не так? – спросила она ненавязчиво.
    Вот тут-то Хиа-Саи и прорвало:
    - Сволочь! Гад ползучий! Похотливый самец! Не-на-ви-жу!
    - Тише, Хиа-Саи, тише. Я, конечно, понимаю, что у вас с Наэйром не всегда все гладко, но…
    - ДА ПРИ ЧЕМ ТУТ НАЭЙР!!! Я говорю о Хаортэ или, вернее будет сказать, о ладе Хаортэ!
    - Во-о-от как… И что же сделал с тобой ладе Хаортэ?
    - В том-то и дело, что ничего!
    - Да-а-а? – заулыбалась Ильмина. – А что должен был бы сделать?
    - Снять проклятие. И ведь отказался, падла такая!
    - Так вот кто тебя, оказывается, проклял! – воскликнула Ильмина. – А ты думала, что он погиб!
    - Так что, радоваться мне прикажешь? – невесело усмехнулась Хиа-Саи.
    - Ну… не радоваться, но… надежда есть… А то, что он отказал тебе, это было, я думаю, больше от неожиданности. Ты, ни о чем не предупреждая, вламываешься к нему и начинаешь требовать снять с тебя проклятие… И потом, почему он должен вот так вот героически бескорыстно отказаться от мести твоему покойному отцу, когда-то заставившему его переносить адские муки – телесные и душевные? Ты просишь Хаортэ облагодетельствовать тебя задаром, не просишь даже, а требуешь, насколько я поняла. А что равноценное или, хотя бы, что вообще ты готова отдать ему в благодарность? Наверное, ты не очень достойно повела себя с ним. Никогда нельзя быть неучтивым с тем, в чьих руках твоя судьба.
    Хиа-Саи сидела молча. Затем подняла на Ильмину глаза.
    - Зачем ты его выгораживаешь?
    - Я не выгораживаю, а пытаюсь воззвать к твоему здравому смыслу, - мягко сказала Ильмина, садясь на кровать рядом с Хиа-Саи и обнимая ее за плечи. – Хаортэ нравится мне. Я не знаю, из каких побуждений он мне помогает, почему он всегда дружелюбен и терпелив со мной…
    - Это потому, что он испытывает слабость к непорочным представительницам женского пола. Я имею в виду людей и артрайтов. Что касается самочек его племени, то тут для него невинность не критерий, - хмыкнула Хиа-Саи, вспомнив Риотен.
    - Хаортэ нравится мне еще и тем, что не пытается казаться лучше, чем он есть, не заигрывает со мной, искренне выражает свои чувства и самое главное – не боится брать на себя ответственность. Я была бы очень рада, если бы мой любимый обладал такими качествами.
    - Тебя послушать, так в него влюбиться можно, - буркнула Хиа-Саи.
    - Можно. Полюбить ведь нельзя только безличное существо, а ни Хаортэ, ни его братья и сестры к таким не относятся. По-моему, они вполне достойно себя ведут, оказавшись в чужой стране с таким неприветливым климатом, вынужденные много времени проводить в человеческих телах. Подумай об этом, прежде чем вздумаешь снова изливать свою ненависть. А сейчас давай-ка пойдем к Латом-рут. Она обещала научить нас готовить Зелье Удачи.


    Зелье Удачи действовало в течение двенадцати часов, было довольно трудоемко в приготовлении и отнюдь не заставляло обстоятельства складываться в вашу пользу. Нет, оно всего лишь помогало вам самим находить оптимальные решения. «Прямо как де Медже, - думала Хиа-Саи. – Только с его хладнокровием, чутьем и разумом, ему это зелье навряд ли когда-нибудь понадобится».
    Флакончик приготовленного снадобья они с Ильминой разделили на двоих. То есть, грубо говоря, по двенадцать часов удачи каждой. Свой флакончик Хиа-Саи засунула под кровать, чтобы не было желания использовать его «для интереса», затем, умиротворенная, легла спать…
    … Проспать долго ей не удалось. Чья-то ладонь закрыла ей рот, кто-то осторожно погладил по волосам, будя. Открыв глаза, Хиа-Саи бы, наверное, вскрикнула от удивления, если бы Хаортэ не зажимал ей рот.
    - Ус-спокойся, Хиа-Саи, это я, я не причиню тебе вреда, - прошептал он.
    Девушка легонько потрогала его ладонь языком, чтобы он отнял, наконец, руку. Когда ей позволено было говорить, она спросила шепотом:
    - А если Ильмина проснется?
    - Мы пос-стараемя ее не будить.
    - Но…
    - Тогда мне придется ее с-снова усыпить. А теперь пос-слуш-шай, Хиа-Саи. Я передумал.
    - Насчет чего? – спросила девушка, однако знала сама ответ на свой вопрос. И поэтому с затаенной надеждой ожидала ответа Хаортэ.
    - Наш-ш хозяин Дмитрий прибыл в Сифорд для того, чтобы найти ожерелье Войхель, артефакт, принадлежавш-ший моему бывш-шему гос-сподину, Райхо Эрмие.
    - Так ты служил Безумному Подрывнику! – вытаращилась на него Хиа-Саи.
    - Да. Ландер Вирадш казнил его в Сифорде. Что с-стало с ожерельем – неизвестно, но это дос-статочно могущественный артефакт. Хозяин не хочет, чтобы он достался магу, который будет злоупотреблять с-своей влас-стью… Ожерелье Войхель принадлежит тому, кому завещал его предыдущий владелец. Райхо Эрмие завещать не с-стал, желая сгинуть в кратере вулкана вместе с артефактом. Это была его последняя просьба перед смертью – чтобы ему вернули ожерелье. Тогда еще все думали, что оно уничтожено. Но его, уже несущес-ствующее, формально получил Ландер Вирадш, как палач Райхо. Умирая, твой отец завещал его тебе.
      - И чего же ты от меня ждешь?
    - Тебе, хозяйке ожерелья, проще будет разыс-скать его, чем нам, не владеющим вообще никакими ориентирами. Ес-сли принесеш-шь Дмитрию ожерелье Войхель, я с-сниму с тебя проклятие. 

ГЛАВА 7
ОТКРОВЕНИЯ ИНКУБА

    Дождь лил сплошной стеной, практически не переставая. Дорога, и так не слишком ровная, превратилась в грязь. Хиа-Саи, промокшая и продрогшая насквозь, в который раз помянула Хаортэ недобрым словом.
    «Кто знал, что ожерелье находится в Потустороннем мире, ну, вот кто знал!» - психовала она. Отправляя ее в путь, Латом-рут предупредила, что время в этом мире течет не так, как в Сместрелете, поэтому лучше бы Хиа-Саи не задерживаться там.
    Ничего кроме денег девушка с собой не взяла. А на деньги можно было приобрести и еду, и одежду, и комнату снять. Повезло, что на четвертый день пути она нашла гномий банк, где ей обменяли сместрелетовские монеты на местные. Хиа-Саи, правда, очень удивилась, узнав, что Потусторонний мир разделен на множество государств, у каждого из которых свои деньги. В банке девушка попросила выдать ей равные суммы денег, принятых в пяти самых крупных государствах этого мира.
    Сейчас, увязая в грязи, Хиа-Саи думала, что ей придется либо хорошенько постирать старое платье, либо потратиться на новое. Поэтому, услышав стук копыт позади, обернувшись и увидев приближающуюся повозку, запряженную двумя лошадьми, девушка встала посреди дороги, раскинув руки. Сидевший на козлах коренастый мужчина с кудлатой каштановой бородой еле заставил лошадей остановиться.
    - Совсем сдурела, девка! – заорал он на Хиа-Саи.
    - Пожалуйста, возьмите меня с собой! – Девушка умоляюще сложила руки на груди. – Мне бы только в столицу попасть да с женихом встретиться! А обузой я не стану!
    - Залазь в повозку, - нехотя кивнул мужчина, решив, что не оставлять же девушку на дороге мокнуть под дождем.
    - Спасибо большое. Вы даже представить не можете, как я вам благодарна!
    - Чего-то акцент у тебя странный. Не из Сместрелета ты часом?
    - Нет, я там в плену была долго, - соврала Хиа-Саи, поблагодарив покойного отца за то, что он не пожалел сил на обучение дочери всеобщему языку Потустороннего мира. Кто знает, как относятся местные к Сместрелету, с которым несколько веков воевали.
    Хиа-Саи влезла в закрытую часть повозки и сразу же оказалась в окружении бочек и сундуков, покрытых рогожей – наверное, в них был товар на продажу. И, словно подтверждая ее мысли, мужчина закричал:
    - Если что с товаром случится – башку отверну!
    И он снова тронул лошадей кнутом. Хиа-Саи, мокрая и грязная, стучала зубами от холода. «Как и любое холоднокровное существо, в такую погоду я понимаю, что конец мой недалек, - невесело пошутила она над собой. – Кого я хочу обмануть? Хаортэ послал меня сюда, просто чтобы избавиться. Я ведь понятия не имею, где искать это ожерелье Войхель. Хотя, раз взялась – что уж теперь…»
    - Стой, кто едет? – По голосам стражников у городских ворот Хиа-Саи догадалась, что они прибыли в столицу.
    - Да это же я, Райдок, - произнес торговец дрожащим голосом.
    - Не знаем никакого Райдока, - хмыкнул один из стражников. – Впрочем, если и знали бы, приказ у нас такой – проверять всех. Ну-ка покажи, что везешь.
    - Да ничего особенного. Так, безделушки всякие…
    - Сами посмотрим. Знаем мы вас, купцов. Что угодно наплетете, только чтобы товар не тронули.
    Хиа-Саи сидела тихо. Не пошевелилась она и тогда, когда в повозку заглянул один из стражников. Встретившись с ней взглядом, он остолбенел. Не ожидал, видно, что под «безделушками всякими» подразумевается еще и чумазая, насквозь продрогшая девушка. Комичность ситуации достигла апогея, когда Хиа-Саи произнесла замогильным голосом:
    - Ку-ку, милок.
    Стражник быстро отошел от повозки, чтобы не видеть это чудовище. Затем крикнул Райдоку:
    - А у тебя там кто?
    - А, это… это дочка… стеснительна больно…
    - А вот это что? – спросил один из стражников, вертя перед носом купца коробком с какой-то золотистой пыльцой.
    - Это… на переплавку… в королевскую казну…
    - На переплавку… Ты кого дурить задумал, купчина! Что из этого выплавить-то можно?
    - Так… это…
    - Короче, если хочешь получить свой коробок обратно, приходи к воротам до заката. С деньгами. Семьдесят ларте′нгов, понял? Поезжай теперь.
    «Взяточничество и шантаж процветают», - подумала Хиа-Саи, когда они въехали в столицу. Выглянуть из несущейся на полной скорости повозки она не могла, да и понимала, что все равно не знает, куда точно ей нужно.
    Когда повозка резко притормозила, девушка, наконец, решилась посмотреть, куда они заехали. Невысокий каменный дом в два этажа, выглядящий одиноко и уныло, вырос перед ней.
    - Посиди в прихожей, пока я с этими у ворот улажу. Захочешь вымыться – ванная в той стороне. Вода холодная. И попробуй только что-то испортить – руки поотрываю.
    - И башку открутите, я помню.
    - Вот-вот, ничего, значит, без надобности не трогай. – С этими словами купец вышел из дома, привязав к поясу мешочек с деньгами.
    «Срежут ведь, - подумала Хиа-Саи. – Не знаю, как тут с преступностью, но в Сместрелете точно срезали бы. Поэтому в мешочках у нас никто деньги и не носит».
    Когда купец ушел, девушка обвела не слишком опрятную и не очень уютную прихожую скучающим взглядом. Дом показался ей пустым и заброшенным.
    - Эй, есть тут кто?! – крикнула она.
    Ни звука.
    Хиа-Саи вздохнула и пожала плечами. Вполне возможно, купец живет один, но стоит еще раз проверить. Она не хотела оказаться незваным гостем. Поднявшись на несколько ступенек по лестнице, ведущей на второй этаж, девушка позвала громко:
    - Дома кто-нибудь есть?!
    Ступенька под ней заскрипела, и, вскрикнув от неожиданности, девушка поспешила спрыгнуть на пол. «Ладно, если никого тут нет, тогда я, пожалуй, отправлюсь в ванную», - подумала она.
    Ванная была под стать прихожей – серая и холодная. Свет поступал из единственного окна по левую сторону от двери. Вмурованная в пол ванна с отколотыми краями находилась в центре комнаты. Бочки с водой стояли по правую сторону двери. Тут же была и давно остывшая печь для нагревания воды. Хиа-Саи никогда не относила себя к разряду хрупких слабых девушек, но и она засомневалась, сможет ли без помощи магии наполнить себе ванну из такой огромной емкости, какой была любая из здешних бочек. Поэтому, найдя затычку, девушка налила и подогрела воду с помощью магии – бытовое волшебство давалось ей достаточно легко (зато сколько пришлось практиковаться в свое время).
    Перед тем как залезть в ванну, Хиа-Саи сняла грязное платье, выстирала и высушила его также магией, хотя на это ушла еще одна не слишком экономно потраченная бочка воды. Зато, когда она помоется, ее будет ждать чистая одежда. Девушка подошла к потрескавшемуся зеркалу, висевшему на стене рядом с бочками. Трещина, широкая и белая, перечеркивала ее глаза так, что их не было видно. Но Хиа-Саи и не стремилась подойти поближе, чтобы увидеть. «Смотреться в разбитое зеркало – нехорошая примета. Особенно для василиска».
    Погрузившись наконец в воду, Хиа-Саи почувствовала себя намного лучше, хотя сместрелетовские ванны и бассейны с проточной водой явно были тут экзотикой.
    - Давно не видел я ни единой живой души в этом доме, - раздался мягкий, словно обволакивающий, мужской голос.
    Хиа-Саи резко обернулась: у двери стоял молодой мужчина – стройный, мускулистый, с черными кудрями чуть ниже плеч и чарующими черными глазами. И – совершенно без одежды. Девушка досадливо откинулась на край ванны.
    - А я, между прочим, спрашивала, есть ли здесь кто живой. Почему тогда не отозвался? Ладно, я уже помылась, так что если сейчас твоя очередь…
    Она хотела подняться, но мужчина, присев на край ванны, мягко толкнул ее обратно в воду. «Утопить меня хочет», - подумала Хиа-Саи.
    - Слушай, знаешь, этот купец мне денег вообще не давал, так что вымогать у меня нечего. Если тебя интересует, куда он пошел, то ничего сказать не могу – я вообще не местная. Но мало ли – вдруг что-то противозаконное Райдок там продает… Контрабанда – она такая. Везде пролезет.
    - Так… - нахмурился мужчина. – Я не понял.
    - Хочешь, повторю? – от всей души предложила Хиа-Саи.
    - Ты издеваешься надо мной? – как-то страдальчески улыбнулся мужчина. – Впервые мне попадается такая странная жертва.
    - Такая странная кто? – Хиа-Саи схватилась за край ванны и выставила вперед руку с магическим перстнем. – Ты кто вообще? – спросила она дрожащим голосом.
    - Альнаяр, инкуб. - Вздохнув, мужчина протянул ей руку.
    - Хиа-Саи, артрайт, очень приятно. – Девушка в ответ протянула свою.
    - Если ты артрайт, то почему мне не удалось тебя соблазнить? Человеческие и артрайтские женщины обычно млеют, увидев меня.
    - Во-о-от как, - ухмыльнулась Хиа-Саи. – Ну, тогда…
    Она прижала руки к груди, сделала влюбленные глаза и подалась к Альнаяру всем телом.
    - Я так ждала тебя, - прошептала она с придыханием, картинно закатывая глазки. – Жизнь моя в этом мрачном месте была беспросветной, пока не появился ты, мой искуситель, мой возлюбленный, мой бог…
    Альнаяр громко расхохотался.
    - Ладно, Хиа-Саи, - отсмеявшись, произнес он, - открой секрет любопытному демону. Скажи, почему я не смог соблазнить тебя. Ты влюблена? Или просто предпочитаешь женщин, а не мужчин?
    - Не угадал. – Хиа-Саи ткнула пальцем в свой хризолитовый амулет. – Я предпочитаю василисков. Вот если бы ты превратился в кого-то из них, тогда, может, у тебя был бы шанс.
    - Попробовать?
    - Э-э, нет! Во-первых, ты в этой каморке просто не уместишься. Во-вторых, я дала себе зарок ни в коем случае не превращаться в василиска, чтобы не потерять себя. В-третьих, мне уже кое-кто нравится. Это не василиск, но я не хочу его предавать.
    - Ладно, понятно, - усмехнулся Альнаяр. – Ты очень принципиальная девушка, Хиа-Саи. Это стоит расценивать, как то, что твою душу я не получу.
    «Какой умный мальчик».
    - Скажи, Альнаяр… вот ты говорил, что давно никого не видел в этом доме. А разве кто-то, кроме Райдока, тут жил?
    - Его жена, сын и дочь.
    - И где они?
    - Души жены и дочери я прибрал к рукам, а сын повесился… кажется, как раз над этой самой ванной, где мы развлекались с его девушкой и где осталось ее мертвое тело.
    - Ты жестокий.
    - Нет, - произнес Альнаяр. – Нет, я обычный, - повторил он задумчиво. – Для демона, для инкуба я обычный. Я мало что умею чувствовать, Хиа-Саи. Мною движет только плотский голод да стремление получить как можно больше душ. Знаешь, о чем я мечтаю, Хиа-Саи? Я хочу почувствовать любовь. Хочу понять, что это значит – думать и заботиться о ком-то, жертвовать собой ради другого существа, дружить с кем-то совершенно бескорыстно. Мне бы очень хотелось этого, Хиа-Саи. – Он взглянул на нее с легкой улыбкой. – Как ты думаешь, удастся мне?
    - Ну… не знаю, - глубокомысленно изрекла девушка.
    - А ты? – в свою очередь спросил инкуб. – Почему ты оставила своего парня, которого так не хочешь предавать, и явилась сюда?
    - Меня послали за ожерельем Войхель, а я вообще без понятия…
    - Ты не знаешь, кто такая была Войхель! – удивился Альнаяр. – Она же сместрелетка. Из Халидэ′, если говорить точнее.
    - Нет, я не знаю, кем она была. Слышала только, что стерва та еще…
    - О! – Альнаяр закатил глаза с мечтательной улыбкой. – «Стерва» - это очень мягко сказано. Она была чудовищем. Я живу уже много тысяч лет, я видел достаточно жестокостей, чтобы каждая очередная вызывала снисходительную усмешку, но этой женщине удалось поразить мое воображение. И откуда взялось у нее столько злобы? Теперь, спустя много лет после ее смерти, я склоняюсь к мысли, что она была просто сумасшедшей.
    - Что же она вытворяла? Мучила людей? Убивала какими-то извращенными способами?
    - Нет. Нет, ей не доставляли большого удовольствия чужие страдания. Она просто уничтожала все живое в неоправданно больших количествах. Одно время, пока Сместрелет воевал с Потусторонним миром, она взрывала здешние города и государства. Сейчас больших стран в этом мире осталось пять, а было – двенадцать. А уж сколько маленьких королевств, деревень и сел она уничтожила – легенды ходят.
    - И что с ней стало?
    - Она сбежала из Потустороннего мира, спасаясь от казни, а вернувшись в родной Сместрелет, снова начала бесчинствовать. В общем, насколько я знаю, однажды ее задело ее собственным взрывом. Так она и кончила.
    - А при чем тут ожерелье?
    - Войхель смастерила его для себя, когда еще только начинала свой преступный путь. С помощью этого ожерелья ей проще было взрывать. Каждая бусина в ожерелье имела свои функции. Одна разрывала изнутри, другая откладывала взрыв на определенное время. Были такие, которые вместо огня взрывались водой или лучами. Войхель знала их наперечет. Знала все, хотя рисунок на них был практически одинаков. Она была мастером своего дела, Хиа-Саи. Есть легенда, но я не советую тебе слишком ей верить, что после смерти Войхель ее душа и магическая сила остались в ожерелье. Вот и все, что я об этом знаю.
    - Спасибо, - улыбнулась Хиа-Саи, только сейчас заметив, что вода в ванне уже остыла.
    Выскочив из ванны, девушка попрыгала немного, согреваясь, а затем посетовала на то, что не может завернуться в теплое полотенце.
    - Тогда, возможно, я тебя согрею? – взметнул брови Альнаяр.
    И, прежде чем она успела возразить, он прижал ее к себе и поцеловал в губы. Девушка не ответила на поцелуй.
    - Что ж, - вздохнул инкуб, – видно, твой парень действительно достойный, если ты ни за что и ни на что его не променяешь.
    - Наэйр… не знаю, возможно…
    - Ладно, Хиа-Саи, я не обижаюсь. Но позволь дать тебе один совет.
    - Да?
    - Беги из этого дома. Из этого города. Из этого мира. Возвращайся в Сместрелет.
    - А что такое?
    - Здесь очень жестокие нравы.
    - В Сместрелете тоже.
    - Знаю, был там. Но у вас – конкуренция, а у них – иерархия… Ладно, кажется, я все сказал. Удачи на любовном фронте, Хиа-Саи.
    Она поцеловала его в щеку на прощание, и инкуб растворился в воздухе. «И мне тут тоже лучше не задерживаться», - подумала девушка, одеваясь.

ГЛАВА 8
ЭКЗОТИЧЕСКИЕ РАЗВЛЕЧЕНИЯ

Предупреждение: некоторым будут неприятны описания

    Хиа-Саи была девочка неглупая, быстро поняла, что, гуляя по главной улице столицы, она узнает больше, чем путешествуя от деревни к деревне. Вот только улица эта совсем ей не нравилась. Сначала, конечно, только подходя к площади перед королевским дворцом, девушка учуяла запахи свежей выпечки, услышала веселые голоса людей и поняла, что в столице проходит ярмарка. Она не ошиблась. Лотки и яркие палатки попадались на каждом шагу. Чего тут только не продавалось: ткани, оружие, выпечка, украшения, обувь, письменные принадлежности… Но тут взгляд ее упал на широкую… наверное, сцену, потому что Хиа-Саи не знала, как еще назвать просторную деревянную платформу с ведущей к ней небольшой лесенкой. На платформе стояли юноши и девушки – все как на подбор, красивее Хиа-Саи не видела. Вот только лица у них были… мягко говоря, невеселые.
    - Правда, красавцы? – обратился к ней человек, стоявший у небольшой лесенки.
    - Правда… - растерянно откликнулась Хиа-Саи.
    - Не хотите приобрести одного? В поле работает как бык, в постели – жеребец. Сто пятьдесят лартенгов.
    - Ээ? А вы разве людьми торгуете? – вытаращилась Хиа-Саи.
    - Да разве ж то люди! – махнул рукой торговец. – Крестьяне!
    Хиа-Саи представила полураздетых Ильмину, Наэйра, Миэльша и Самьяра, вот так вот выставленных на продажу, и ей стало гадко.
    - Эй, торговец! – раздался грубый мужской голос. – Подведи-ка ко мне вон ту рыжую!
    - А, это вы, господин Сигиль! – залебезил торговец. – Какую из моих девушек пожелает Его королевское Величество?
    - Я сказал, покажи рыжую! – рыкнул громила в богатом одеянии.
    Торговец свел вниз прелестную рыжеволосую девушку, в глазах которой стояли слезы. Громила откинул с ее лица вуаль, затем распахнул платье на груди, удовлетворенно хмыкнул.
    - Она невинна?
    - Небесами клянусь, ни один к ней не прикоснулся!
    - Ладно, торговец. Получи свои деньги. Но, если окажется, что она с кем-то уже была, жди в гости палача. Прощай!
    Громила дернул заплаканную девушку за руку и повлек в сторону дворца.
    - Всего наилучшего, господин Сигиль! Приходите еще! – прокричал торговец вслед.
    Хиа-Саи пошла дальше по ярмарке, но впечатление было испорчено. Еще больше испортил его жуткий писк и мяв, доносившийся из какого-то темного переулка. Хиа-Саи не знала, какой месяц был на дворе, но, если судить по жутким воплям, март. Будучи девушкой любопытной, Хиа-Саи заглянула в переулок. Небольшая черная печь с решетчатой заслонкой. Перед худощавым жилистым человеком, стоявшим возле нее, было несколько ведер с маленькими, еще слепыми котятами. Несчастные детеныши нелепо тыкались друг в друга мордочками, барахтались и пытались выбраться из ведер, но силенок их явно не хватало для этого. Иногда человек отодвигал печную заслонку и бросал их в пламя. К несчастью, температура в печи не была настолько высокой, чтобы спалить бедняжек в одно мгновение. Вот от этого и шли жуткие кошачьи вопли. От них у Хиа-Саи кровь в жилах стыла. Такие маленькие, а так орут.
    - За что это ты их? – обратилась она к человеку у печи.
    - А что еще с ними делать, добрая госпожа? Пристроить некуда, а на улицу отпусти – так, как вырастут, рыбу воровать начнут.
    - А давай я у тебя три ведра возьму. Мы с отцом кошек на шапки разводим.
    «Черт, какую чушь я несу! Из кошек не делают шапки!» Но человек, видимо, поверил и со вздохом облегчения вручил Хиа-Саи три оставшихся ведра.
    Девушка, по-своему понимающая жалость к зверушкам, уже знала, что ее ожидает долгий путь в лес. Через охрану. А потом обратно. Во дворец нужно явиться, да и ведра отдать. «Пусть лучше умрут на свободе, чем в этой печи, - подумала она. – Может, и пригреет их кто из лесных жителей».
    Когда с чувством выполненного долга Хиа-Саи вернулась в город, она спросила первого попавшегося приличного на вид человека:
    - Скажите, пожалуйста, вы знаете, где в этом городе собираются маги?
    - Все маги собираются в королевском дворце, госпожа. - Человек указал на величественный дворец из красного и белого камня, нависавший над площадью, как утес над долиной.
    - А почему там? – не поняла Хиа-Саи.
    - А где они еще столько получат за свои труды? – хмыкнул мужчина. – Всего хорошего, госпожа.
    - И вам того же, - рассеянно откликнулась Хиа-Саи.
    «Если от кого я и могу получить наводку, где искать ожерелье Войхель, то только от магов. Если я и могу где-то найти магов, то только в королевском дворце. Значит, маршрут ясен».
    Хиа-Саи направилась к дворцу с такой решительностью, уверенностью и спокойствием, что ни у кого не возникло желания интересоваться, чего ради она туда направляется и кто вообще такая. Вопросы возникли у стражи, но это было закономерно.
    - Мое имя Силенга, я ведьма, приглашенная королем для приготовления любовных снадобий. Можете спросить его самого, только не думаю, что он разрешил бы вам держать меня на улице, пока будете спрашивать.
    Стражники переглянулись.
    - Кажется, нам говорили что-то про ведьму.
    - И про зелья приворотные.
    - Точно слышали.
    - Проходите, - едва ли не хором сказали они.
    Посмеиваясь про себя, Хиа-Саи вошла на территорию дворца. Все оказалось проще простого. Нужно только говорить с достаточной долей уверенности – и люди, не слишком добросовестно исполняющие свои обязанности, пропустят тебя куда угодно – хоть с ножом в королевскую опочивальню.
    Второй пост стражи возле входа непосредственно в здание резиденции короля пройти оказалось еще проще. Хиа-Саи назвалась Силенгой и потребовала не терпящим возражений голосом, чтобы ей показали ее комнату во дворце. Один из стражников свистнул мальчишку, и тот с поклонами проводил «светлую госпожу» в холл, а оттуда на второй этаж – к комнате. Холл был мрачным и просторным: массивные колонны и арки, черно-золотой геометрический орнамент на полу, полукруглые вытянутые окна в золоченых рамах. В холле было совершенно пусто. Бывать в резиденциях правящих особ Хиа-Саи доводилось всего два раза. В Сифорде, с отцом, решившим познакомить ее со своим начальником, сифордским царем, и в Тинвуэли вместе с матерью, когда царь Дмитрий пригласил их, чтобы сделать для Хиа-Саи амулет из хризолита. И самой яркой чертой этих дворцов было оживление, суета, движение. По холлам сновало множество артрайтов, спешащих по своим делам, звучали голоса, смех, а тут… Хиа-Саи начала уже скучать по Сместрелету.
    Комната ее была такой же просторной и излишне роскошной. Огромная кровать под балдахином; оружие, развешанное на стенах; роскошные кресла и диваны; высокий шкаф с золочеными ручками; стол красного дерева и такой же стул, украшенный резьбой; тяжелые бархатные шторы на широких окнах; ковры, пустые подсвечники на стенах. Хиа-Саи обнаружила в одном из ящиков прикроватной тумбочки жирные черные свечи. Одна проблема была решена. Но тут же появилась другая. Паренек, показавший Хиа-Саи ее комнату, вышел за дверь и закрыл ее с той стороны на ключ.
    Услышав звук поворачивающегося в замке ключа, Хиа-Саи встрепенулась и рванулась к двери, но было уже поздно.
    - Эй, парень! Парень! – забарабанила она кулаками по двери. – Ты зачем меня запер?!
    - Приказ, светлая госпожа. Так положено. Мы доложим о вас королю.


    Опасаясь практиковаться в магии в чужой комнате, Хиа-Саи просто лежала и плевала в потолок, пока, наконец, не стемнело и ключ в замке не повернулся снова.
    - Госпожа Силенга, Его Величество король Райл желает видеть вас в своей трапезной, - отчеканил появившийся на пороге слуга. – Я провожу вас.
    Хиа-Саи, которой порядком надоело валяться на кровати, воодушевленно вскочила.
    - Ну, веди.
    … Король Райл был импозантным, весьма благовоспитанным мужчиной лет сорока, среднего роста, с коротко стриженными каштановыми волосами и короткой же каштановой бородой. Он галантно поцеловал руку Хиа-Саи и предложил ей отужинать вместе с ним, поскольку им есть о чем поговорить.
    О чем они должны были говорить, Хиа-Саи так и не поняла. Зато Райл развлекал ее умной беседой на протяжении всего ужина. Девушка слушала его, но, так как, во-первых, мысли ее были заняты другим, и, во-вторых, она не совсем разбиралась в темах, на которые говорил король, большую часть сказанного она пропустила мимо ушей.
    - Вы все время молчите, госпожа Силенга. Вы чем-то обеспокоены?
    - Нет, что вы… Просто ваши рассказы разбудили во мне любопытство. Особенно рассказ о магических свойствах украшений женщин вашего рода. И у меня возник очень смелый вопрос.
    - Так задайте его, не бойтесь.
    - Знаете ли вы что-нибудь об ожерелье Войхель?
    Король задумался.
    - Войхель, говорите… Да, я знаю достаточно много, но я не могу вам это вот так просто рассказать.
    - Почему?
    - Ну, вы же здесь по моему приглашению. Чтобы выполнить свою работу и помочь мне с моей ма-аленькой проблемой.
    - Но за это я получу причитающиеся мне деньги. А ответить на вопрос, вызванный простым любопытством, вы можете и сейчас.
    - Но все же предпочту присовокупить свой ответ к награде.
    Хиа-Саи кивнула. А что ей оставалось делать? Она и так заигралась, так что лучше сейчас будет, наверное, идти до конца.
    - Тогда я покажу вам суть моей проблемы. Вы уже, наверное, поели.
    Девушка закивала снова.
    - Идемте.
    Хиа-Саи пошла за королем по длинным и мрачным дворцовым коридорам. Из головы никак не шли мысли о застенке. Но Райл провел ее в небольшую комнатку с почти невидимой дверью. В каморке был только один стул, а освещалась она несколькими стоящими на полу свечами. Зато тут было небольшое смотровое окошечко, выходящее на королевскую опочивальню.
    - Садитесь здесь, госпожа Силенга, и смотрите.
    Хиа-Саи присела на опасно скрипнувший стул и приникла к окошечку. Райл вышел из комнаты и скоро появился в своей спальне.
    - Приведи девчонку, - велел он прибежавшему на звон колокольчика слуге.
    Слуга выбежал, а через несколько минут вернулся, ведя за собой ту самую девушку с невольничьего рынка, которую купил верзила. Девушка была без одежды.
    - Прелесть, - облизнулся Райл. – А теперь обездвижьте ее.
    Вошли два дюжих парня, деловито связали руки девушки и зафиксировали ее разведенные ноги в железных браслетах на высоте где-то полуметра от застеленного черной тканью стола, на который положили невольницу.
    - Приведите пса! – приказал король.
    Огромного черного ньюфаундленда ввели на поводке. Собака казалась смирной, впрочем, намордника на ней не было, так что, наверное, никого укусить не должна…
    - Взять! – приказал король псу, указывая на обездвиженную девушку.
    Хиа-Саи, предчувствуя кровавую расправу, прикрыла глаза. Но вопли девушки не были похожи на крики разрываемого на части существа, и Хиа-Саи опасливо приоткрыла один глаз. М-да, положение было немногим лучше, чем кровавая расправа. Ньюфаундленд насиловал обездвиженную девушку. Хиа-Саи чуть не стошнило. Отвернувшись, она вспомнила внезапно Миорг, которая сказала ей когда-то: «Не меня стоит бояться, а людей…» Как же она была права. Только люди могут дойти до такого. Собственные фантазии с участием ладе Хаортэ теперь казались Хиа-Саи просто невинными девичьими мечтаньями.
    Очередной звонок колокольчика заставил девушку вновь повернуться к окошку. Королю привели еще одну большую черную собаку. Отослав слуг царственным жестом и не отрывая взгляда от пса, деловито насилующего плачущую невольницу, Райл обхватил вторую собаку сзади, встал на колени и спустил штаны.
    Хиа-Саи отвернулась в очередной раз. Интересно, почему, в отличие от животных, люди выглядят так омерзительно, когда в них проявляются низменные страсти? Так думала девушка, мысленно сравнивая безумные глаза Райла с затуманившимися глазами Хаортэ. Или просто василиск всегда казался ей симпатичнее любого человека… Тогда чем она, спрашивается, отличается от Райла? «Да всем отличаюсь! – подумала девушка. - Меня тошнит от его развлечений – это самое главное отличие».
    - Фас!! – громкий голос Райла ворвался в ее мысли.
    И тотчас же воздух прорезал оглушительный крик нестерпимой боли и ужаса. Обе собаки, самец и самка, раздирали на части девичье тело. Крики несчастной не смолкали еще долго: ньюфаундленды не слишком спешили добраться до жизненно важных органов. Хиа-Саи, чувствуя, что загнала себя в ловушку, прошлась по комнате, немного попрыгала и наконец присела в самом темном углу – подальше от смотрового окошка.
    - Ну, что ж, госпожа Силенга, полагаю, вы поняли, в чем моя проблема? – В комнату вошел Райл.
    Хиа-Саи спешно поднялась с пола и придала своему голосу спокойное звучание, а лицу – безмятежное выражение.
    - Да, поняла. Вы хотите избавиться от ненормальной ориентации и жить как все мужчины, наслаждаясь любовью женщин.
    - Совсем нет. – Лицо короля удивленно вытянулось, как будто девушка только что произнесла несусветную глупость. – Я хочу, чтобы собаки, с которыми я… хм… общаюсь, не были так холодны со мной, не сопротивлялись бы. Знаете, когда у суки начинается течка, ее гораздо приятнее брать…
    - Мгм, - задумчиво произнесла Хиа-Саи, изображая из себя эксперта. – Мгм… Я смогу вам помочь. Я приготовлю зелье, которое нужно будет давать собаке за несколько минут до… ну, в общем, до более близкого общения. И тогда, уверяю вас, вам больше не придется жаловаться на ее нежелание. Мне потребуется ночь на то, чтобы приготовить это зелье.
    - Могу я предоставить вам все необходимое?
    - Конечно, - кивнула Хиа-Саи и начала перечислять ингредиенты.
    Где-то за полчаса комната ее во дворце была переоборудована в лабораторию мага-зельевара. Заперев дверь, Хиа-Саи в ужасе привалилась к ней спиной и отерла со лба холодный пот. Ее била дрожь.
    Но и с негнущимися конечностями девушка заставила себя действовать. Она уселась на кровати и принялась рвать на узкие полосы постельное белье. Связывая их в одну длинную веревку, девушка то и дело нервно поглядывала на дверь – а ну как кто постучится, чтобы узнать, как у нее там дела продвигаются.
    Когда веревка была готова, Хиа-Саи крепко привязала один ее конец к ножке кровати, а второй бросила за окно и начала медленно осторожно спускаться. К ее счастью, никого из любопытных на территории дворца не наблюдалось, а стражников у ворот интересовали только входящие люди, до выходящих же им вообще никакого дела не было.
    Самообладания Хиа-Саи хватило, чтобы с невозмутимым видом покинуть территорию дворца, город, но за воротами оно ей изменило. Никогда еще ни один ночной город не казался ей таким опасным и неприветливым. Хиа-Саи бежала со всех ног, бежала куда глаза глядели, бежала, не чувствуя усталости, пока не повалилась на влажную лесную траву. А над ней в темно-синем небе качали черными кронами деревья. 

ГЛАВА 9
ВОЛШЕБНЫЙ ЛЕС

    Чем дальше Хиа-Саи отходила от города, тем гуще и темнее становился лес, хотя его изначально нельзя было назвать редким и светлым. Хиа-Саи не стала долго разлеживаться на траве, хотя отчаянно не представляла, куда ей вообще стоит идти. Ну, кто в лесу может знать об ожерелье Войхель? Местные медведи да белки?
    Хиа-Саи завопила, когда твердая земля под ее ногами уступила место болотной жиже. Это было так неожиданно, что девушка не успела даже подумать о спасении, как оказалась по пояс в болоте. Она решила не рисковать и не телепортироваться – мало ли как ей удастся такой сложный, да еще и первый опыт… Хиа-Саи вдохнула поглубже и изо всех сил забила руками, стараясь не утонуть. К тому же, перед ней замаячила твердая земля – какой-то темный пригорок на фоне болота. Хиа-Саи не знала точно, сколько прошло времени, прежде чем она добралась до пригорка, но минут десять – точно. Хиа-Саи ничего так не боялась в ту минуту, как обнаружить вдруг, что и эта земля уйдет из-под ног, оставив ее один на один с болотом. Но, забравшись на пригорок, девушка поняла, что это было бы не самым страшным.
    Стоило ей более менее отдышаться, как что-то холодное и склизкое ухватило ее за ногу, пытаясь стащить с пригорка. Хиа-Саи взвизгнула, обернулась. Покрытый тиной мертвяк наполовину вылез из болота, схватил девушку за лодыжку мокрой разлагающейся рукой. Никогда в жизни Хиа-Саи так не орала…
    … Мертвяки начали медленно, но очень уверенно вылезать из болота и окружать застывшую на одиноком островке фигурку. Они не торопились: долгая ночь впереди, а девушке все равно некуда бежать. И если одного, того, который ее схватил, девушка отправила в болото одним сильным ударом в лоб (спасибо тренировкам), то с остальными это бы уже не прошло. Ну, может, с двумя-тремя, которые подберутся слишком близко. А для других… нужно что-то более масштабное.
    - Grainen torvech! – выкрикнула Хиа-Саи, выставив вперед руку с магическим перстнем и развернувшись на одной ноге.
    Пламя охватило умертвия, они хаотично заметались. Многие попрятались в болото. Некоторые попробовали было забраться на пригорок, но испуганная Хиа-Саи не пускала их, расшвыривая ногами. Наконец, умертвия скрылись. Девушка, усталая, присела на корточки и уперлась руками в землю, склонив голову, чтобы отдышаться. Светло-русые волосы упали по обе стороны ее лица. И тут же оказались в чьих-то лапах. Если бы Хиа-Саи не произнесла укороченную боевую формулу, ее давно бы уже утащили в болото появившиеся неизвестно откуда мертвяки.
    - Черт бы вас побрал! Как же вы так быстро размножаетесь! – завопила Хиа-Саи. -  Grainen torvech! Grainen torvech!
    После того как сгорела еще одна партия мертвяков, Хиа-Саи уже не опускалась на землю отдыхать. Она сидела, крепко прижав колени к груди и положив на них подбородок. Она готова была атаковать при малейших признаках появления умертвий. Они не заставили себя ждать. Прошло максимум семь минут, прежде чем болото снова покрылось копошащимся черным ковром.
    - Grainen torvech!
    Всю ночь над лесом вспыхивали алые зарницы. Всю ночь над лесом раздавалось сначала звонкое и испуганное, потом хриплое и равнодушное «Grainen torvech!» А с рассветом умертвия убрались.
    Хиа-Саи была в состоянии выжатого лимона, когда, свернувшись калачиком на крошечном островке посреди болота, она отдыхала, отчаянно стараясь держать глаза открытыми. Девушка знала, что стоит ей их закрыть – и она заснет, и, заснув, станет для болота легкой добычей. Наконец, посчитав, что отдохнула достаточно, девушка выпрямилась, пошатываясь, и обвела унылым взглядом предстоящий ей путь к берегу. Телепортироваться она стала бы только в случае смертельной опасности.
    Когда, окончательно выбившись из сил, девушка добралась наконец до берега, ее возле этого ужасного болота ничего больше не держало. И в этом лесу, вообще-то тоже. Она рванула куда глаза глядели и бежала, пока не услышала негромкое: «И куда это вы так спешите, девушка?» Хиа-Саи резко притормозила. Перед ней стояла высокая стройная женщина со светлой косой длиной до пояса и серыми глазами немного косого разреза.
    - Так куда вы так спешите? – поинтересовалась женщина дружелюбным низковатым голосом.
    Хиа-Саи не знала, что ей ответить, но звериное чутье, не покидавшее ее с той поры, как девушка оказалась под действием проклятья, не замечало ничего враждебного в незнакомке.
    - Куда угодно, только подальше из этого леса, - процедила Хиа-Саи.
    - Вот как, - улыбка женщины стала шире. – И чем же вам не угодил мой лес?
    - Тем, что пришить меня здесь любой готов.
    - Ну, я вот, например, не готова. Я могу вам даже помочь.
    - Мне никто не поможет, - горько усмехнулась девушка.
    - Почему-то я думаю по-другому. Сюмбелия, друид.
    - Хиа-Саи… э-э… просто девушка.
    - Ну, что ж, Хиа-Саи, скажи мне теперь: чего ты хочешь сейчас больше всего?
    Хиа-Саи подняла измученное лицо с усталыми глазами.
    - А по мне не видно?
    - Спать.
    - Ты очень проницательна. – Когда Сюмбелия позволила себе перейти на «ты», Хиа-Саи без колебаний сделала то же самое.
    - Теперь идем ко мне домой.
    Хиа-Саи тащилась за друидкой как в тумане, спать хотелось жутко, а разговаривать не было никакого желания. Сюмбелия это чувствовала и не задавала ей вопросов.
    - Это мой дом, - сказала она, остановившись.
    Маленькая аккуратная деревянная избушка стояла у края живописной зеленой полянки.
    - Мило, - буркнула девушка, но друидка, списав неучтивость гостьи на ее усталость, провела ее внутрь, удовлетворившись и таким комментарием.
    Обстановка в жилище Сюмбелии была весьма скромной: кровать, стол с четырьмя стульями, застеленные коврами лавки, печь, буфет и дверь в другую комнату – в ней, наверное, друидка занималась магией.
    - Вымоешься – и ложись в постель, - распорядилась Сюмбелия. – Я разбужу тебя к ужину.
    Хиа-Саи не возражала ни против халявного сна, ни против такого же ужина.
    - И дай мне свою одежду, я постираю.


    Когда прохладная белая ткань ночной рубашки коснулась усталого тела, девушке показалось, что ничего лучше просто быть на свете не может. Как оказалось через несколько секунд, - может. После жуткой бессонной ночи, от которой ноют все мускулы, самое лучшее – это упасть ничком в постель, накрыться с головой одеялом и уснуть. Хиа-Саи уснула мгновенно…
    … Сюмбелия, как и обещала, разбудила девушку к ужину. Хиа-Саи выспалась достаточно, а так как со вчерашнего дня ничего не ела, то запах только что приготовленной еды вызвал у нее самые добрые чувства и желание обнять весь мир. Ее платье, выстиранное, но не совсем просохшее, лежало на печи. «Ничего, на мне высохнет», - решила девушка, переодеваясь.
    Она набросилась на еду с таким рвением, что Сюмбелии, намеревавшейся с ней поговорить, пришлось отложить свои планы где-то на четверть часа. После того как Хиа-Саи утолила первый голод, друидка поймала ее взгляд и прокашлялась.
    - Хм… Хиа-Саи, можно задать тебе несколько вопросов?
    - Конечно, - благодушно разрешила выспавшаяся и насытившаяся девушка.
    - Начнем с того, что тебе нужно в этом лесу?
    - В лесу – ничего. Я ищу дорогу в город.
    - Но ты ведь попала сюда из города, так?
    - Я ищу дорогу в другой город, не такой, как тот, откуда я пришла.
    - Все города одинаковы, Хиа-Саи, ведь во всех живут люди. – Смысл этой фразы ускользнул от девушки. – Но продолжим. Извини за праздное любопытство, но что могло понадобиться тебе в незнакомом городе?
    - Знающие маги, которых можно порасспрашивать.
    - О чем? Вдруг и я смогу ответить?
    - Вряд ли, - вздохнула Хиа-Саи. – Мне нужны сведения об ожерелье Войхель.
    - Вот как, - улыбнулась Сюмбелия. – Тогда тебе повезло, что ты нашла меня.
    - А ты что-то знаешь?
    - Не так много. Всего только где оно находится.
    Сердце Хиа-Саи подпрыгнуло и поехало нарезать круги в грудной клетке.
    - Правда?! – выкрикнула она, перегнувшись через стол. – Неужели ты действительно знаешь, где искать ожерелье?
    - А зачем оно тебе? – Сюмбелия испытующе глянула на Хиа-Саи.
    - А… долгая история… Но если в двух словах, то мой хозяин послал меня забрать его отсюда.
    А про себя иронично подумала: «Быстро же я рабыней стала».
    - Значит, хозяин, - задумчиво проговорила друидка, изучающе глядя на беспокойно сцепленные руки девушки. – А ведь ты не сказала мне правды, Хиа-Саи.
    - К чему это ты?
    - Ты не «просто девушка», какой представилась. В тебе есть что-то от мифической Царицы Змей…
    - Что, например?
    - Например, - женщина улыбнулась, - чудесные глаза.
    Они немного помолчали.
    - Василиск, на самом деле, моя вторая сущность, - вздохнула Хиа-Саи. – Ты права, я оборотень. Я проклята.
    - Я не припомню, чтобы говорила, что ты оборотень, - покачала головой Сюмбелия. – Я сказала, что в тебе есть что-то от василиска. И это что-то очень тебя украшает… Ладно, я отвлеклась. Я хотела сказать, что могу проводить тебя к пещере, в которой хранится ожерелье Войхель. Она в этом лесу.
    - Войхель?
    - Пещера.
    Нужно было видеть изменения, произошедшие с лицом Хиа-Саи, когда Сюмбелия произнесла последние слова. Морщинки на смуглом лбу разгладились, плотно сжатые губы растянулись в глупо-счастливую улыбку, а в карих глазах впервые за последние недели вечная, какая-то даже болезненная надежда сменилась радостью. Желая удостовериться, все ли она правильно поняла, Хиа-Саи переспросила:
    - Это ведь точно магически заряженное ожерелье халидской Войхель-подрывницы, которое я ищу?
    - Я не знаю, что ты ищешь. Но да, артефакт, хранящийся в пещере, принадлежал некогда легендарной халидской уничтожительнице всего живого.
    «Оно! Точно оно!» - внутри у Хиа-Саи все пело.
    Девушка помогла Сюмбелии подмести пол и вымыть посуду и несколько приуныла, поняв, что ей, выспавшейся уже дня на два вперед, придется все же снова залезть в постель и всю ночь либо пытаться уснуть, либо вести себя спокойно. Но перечить гостеприимной Сюмбелии, которая, к тому же, уступила гостье свою кровать, довольствуясь сном на печи, Хиа-Саи не посмела.
    Всю ночь она ворочалась с боку на бок, ворчала про себя и порывалась идти гулять, но, вспоминая вчерашнюю недоброжелательность ночного леса, снова ложилась и пыталась уснуть. Удалось ей это только под утро.
    - Подъем, Хиа-Саи, пора вставать! – Резкий голос Сюмбелии вырвал девушку из объятий сна.
    «Очень вовремя», - подумал Хиа-Саи. Вспоминать свой сон ей не хотелось. Достаточно было и того, что Хаортэ она о нем расскажет только под пыткой…
    Лес был очень светлым и приветливым, когда они шли. Хиа-Саи удивленно спросила Сюмбелию:
    - Я понимаю, разумеется, что утром все выглядит умилительно, но почему ты так спокойна в этом страшном лесу?
    - Страшном? – вздернула бровь женщина. – Вот уж нет. Днем он безопасен. И потом, Хиа-Саи, я ведь друид, друг леса. Здесь я чувствую себя лучше всего, от этих мест черпаю магическую силу. Как ты в пустынях…
    Двадцать минут ушло у Хиа-Саи на то, чтобы подобрать упавшую челюсть. За это время они подошли, наконец, к пресловутой пещере. Ее не слишком большой, но неприветливо мрачный вход прямо посреди плохо вырубленной в лесу дорожки не нагонял тоску, не угнетал и не подавлял. Хиа-Саи видела много пещер больше и страшнее (на картинах, конечно, но тем не менее), но они не казались такими… такими важными. Она шла сюда не сражаться с чудовищем, не получать в дар драгоценные камни, не окунаться в ледяные воды. Она шла забрать то, что давало ей шанс на нормальную жизнь, и самое страшное, что могло случиться в пещере, – это то, что ожерелья там не окажется.
    - Ну, вот мы и пришли, - подтвердила Сюмбелия то, что Хиа-Саи и так уже поняла. – Дальше ты пойдешь одна, я туда за все золото мира не сунусь.
    Девушка лишний раз убедилась, что внешняя безобидность пещеры обманчива.
    - Спасибо, что провела, Сюмбелия, - кивнула она, не отрывая глаз от черного входа.
    - Не стоит благодарить, - отмахнулась друидка. – Но прежде чем ты войдешь туда, Хиа-Саи, могу я задать тебе один вопрос?
    - Конечно.
    - Тот, чье имя ты шептала во сне этой ночью – он хороший человек?
    - Он не хороший и не человек. – Улыбка сошла с лица Хиа-Саи так же быстро, как и появилась. – Хороший не послал бы меня в чужой мир в надежде, что там меня укокошат. Прощай, Сюмбелия.
    - Удачи! – крикнула друидка уходящей Хиа-Саи и добавила в сторону: - Ты даже представить себе не можешь, как она понадобится. 
 

Опять же не рискну размещать целиком. Кого заинтересовало - пишите на e-mail, лично вышлю продолжение.