- Том! - Никакого ответа.

- Том! - Опять тишина.

Ничего удивительного. Ведь Том - это кот. 

Она назвала кота - Томом много лет назад. Под впечатлением от прочитанной книги. И не успела глазом моргнуть, как одноклассники в качестве ответного жеста дали ей кличку "Джерри". Фантазия подрастающего поколения чаще распространяется на персонажей мультяшных, чем литературных. Джерри подумала, что следующего кота назовет Гекльберри. И пусть эти неучи подавятся.

На самом деле, Джерри любили. Ровно настолько, чтобы не обижать. Относились добродушно: она никому не мешала. Но кличка прилипла. И Джерри к ней привыкла. Став значительно старше — сама же всячески эксплуатировала. Для женского журнала писала статьи под псевдонимом "Джеральдина". Так "В джазе только девушки" хотел назваться Джеральд. Ну, тот, который Дафна...

А Том остался Томом. Все десять лет своей кошачьей жизни он относился к имени прохладно. Гораздо прохладнее, чем к запаху колбасы или стуку дверцы холодильника. На зов он приходил только случайно. С выражением лица: "Зовите хоть "Томом Сойером", хоть "Сарделькой с сыром" - я не к вам, мне в сортир приспичило!" Поэтому Тома звали, чтобы развлечь себя, а не привлечь его внимание. 

- Том!

На этот раз кот запропастился сильнее обычного. А время поджимало. Внизу, возле подъезда, уже стояло синее такси, ежесекундно отщелкивая маленький кусочек оставшегося до самолета времени.

- Глупый кот! Выходи сейчас же! - Причитала Джерри в угол между диваном и креслом. - Как ты собираешься провести две недели без еды и воды? Я ведь все-равно уеду! У меня самолет, долгожданный отпуск! Завтра приедет Света. Конечно, ей придется тебя поискать. Или — знаешь что? - она приедет за тобой послезавтра. Тогда и искать не придется. К тому времени ты так проголодаешься, что будешь сам встречать ее, как родную! Террорист несчастный! 

Том слышал ее, но не выходил. Это была самая забавная часть игры — когда хозяйка приползла к нему на коленях, и старательно заглядывает под диван.

Джерри игра нравилась значительно меньше. Это была последняя капля в ее стакане обид на сегодняшний день, который не заладился с самого утра. Почему-то все — и люди, и предметы - сопротивлялись ее желаниям, прикладывая максимум усилий, чтобы сорвать поездку. В магазине не нашлось ни одного приличного купальника. Чемодан треснул по шву. Шеф потерял оригинал ее статьи. Мобильный телефон упал в кастрюлю с борщом. В завершение, из тысячи всевозможных машин такси, ей прислали эту синюю раздолбайку — жигули шестой модели — которая сейчас тарахтела у нее под окнами.

Как и любой пессимист, Джерри знала: если Вселенная решила — это не ваш день, то как ни пытайся, а все идет наперекосяк. Не так, чтобы глобально - скорее по мелочи. Заноза в пятке, сломанный ноготь, спущенное колесо.. Дальше - больше. Именно в этот единственный день начальник является в офис ни свет ни заря. Вам достаются все молнии, и даже, немножко, гром. Чтобы запить стресс, вы делаете себе чашку дымящегося кофе. С ощущением, что жизнь налаживается, берете из вазочки единственный леденец и ломаете зуб.. Это и есть - наперекосяк.

Такой день и выдался у Джерри. Она даже хотела заплакать, но не получилось.

Так и не дождавшись спецэффектов, Том надел меланхоличное выражение и все-таки вылез из-под дивана. Без еды, на самом деле, не проживешь. Рано или поздно, придется сдаваться Свете. И, определенно, лучше делать это не слишком оголодав.

Джерри опаздывала, как ди Каприо на Титаник. Она схватила в охапку кота и табуретку. Растерянно поставила мебель на место: только что тут стояла корзина. Теперь её не было. Корзина пала жертвой случайностей неудачного дня. Внизу щелкал счетчик такси. Ему вторил воспетый анекдотами внутренний голос. "Самолет ждать не будет!" - подсказывал он. Кот обреченно висел, не пытаясь освободиться. Джерри подхватила второй рукой чемодан и захлопнула входную дверь. Отпуск начался!

***
Таксист наблюдал, как из подъезда сначала выкатилась девушка на каблуках, а за ней — ее клетчатый чемодан.  Колесики чемодана заедали и крутились через раз. Поэтому он буксовал, затем стремительно бросался вниз, задавая хозяйке неожиданное ускорение. 

Спереди девушки  болтался огромный кот.

Девушка с чемоданом чудом затормозили перед самой машиной. В салон полетел философски настроенный кот. Таксист хотел было сделать замечание, что животные для транспортировки обычно оформляются в специальную тару, но воздержался. За версту было видно, что девушка, в отличие от кота, настроена совсем не философски. 

Помогать взвинченной девушке с ее диким чемоданом таксист тоже не стал. В конце-концов, кто его знает, этого кота? В самом лучшем случае он все-равно линяет.

Пробок как будто не было. Джерри слегка успокоилась в салоне такси, созерцая равномерный поток встречных машин. Если этот пылесос не развалится на пол дороги, она успеет и к Свете, и в аэропорт. 

Высотные дома по бокам проспекта сменились заборами. Потом пропали и они. Слева и справа ввинчивались в небо свечки тополей, прогрохотал под колесами старый мостик.

Джерри прилипла к окну, считая повороты. К Свете она ездила не часто, ориентировалась плохо, и вечно просила водителей то притормозить "вон там, где кошка стоит", то "повернуть пять минут назад". Сегодня заблудиться было бы некстати.

Еще и водитель почувствовал себя Шумахером, как-будто ведет не "Жигули" а "Ламборджини Диабло": не сбрасывая скорость виртуозно вошел в поворот..

В тот же момент из-за угла навстречу вылетело что-то серебристое. Джерри даже не успела испугаться, осознав неизбежность удара. Зато огромный Том, сидевший у нее на коленях, поднял свои и без того круглые глаза, ставшие еще больше от удивления, и совершенно отчетливо сказал: "Ну вот! Начинается"

***