Как известно, рожденный ползать, летать не может но...я попробую.))) я решила открыть свою маленькую тему, куда будут изредка кидаться мои рассказы. не люблю повторяться, но я для начала выложу сюда уже присутствующие в "Рассказах" наброски

Темный

Все вокруг дышало неприязнью. Со всех сторон доносились частенько леденящие душу странные хлюпающие звуки. Над головой каждую минуту с диким шумом пролетали довольно крупные птицы. Они испытывали постоянную потребность жалобно кричать, когда пролетали над этими как будто застывшими между реальностью и фантазией местами. Деревьев было немного, да и те, что еще держались в этой вечно вязкой и уже слишком давно неблагородной земле, скрючились и жались друг к другу, как испуганные щенки. Их низкорослые стволы сейчас не дышали той жизнью, что была раньше. Полуживым деревьям уже давно не хватало нормальной пищи. Они постоянно умирали, но не находили смерти. Дряблые вялые листья колыхались на едва различимом ветру.
Здесь опасались гулять животные, даже хищники не зарились на большое количество птиц, нередко вьющих здесь свои гнезда прямо на земле. Это место само предупреждало об опасности. Ни одна разумная тварь никогда здесь не переночует (птицы не в счет), даже не остановится испить воды из многочисленных глубоких луж, одни из которых не имели дна.
Вода была противна на вкус и отдавала затхлым болотом. Собственно, это же и были болота. Немного сгорбленный осунувшийся за последнее время человек в простых одеждах, поморщился, но все же проглотил воду, быстро вытерев мокрый рот своим потрепанным рукавом. После этого он сразу отчаянно сплюнул, не в силах вынести и запаха своего рукава.
Множество дней в пути…
Ни оружия, ни еды - только старый, затупленный нож, изрядно попорченный временем да тряпье, что износилось до такой степени, что даже смотреть без жалости нельзя. Как этот человек смог выжить до того, как забрел в болота - остается загадкой. Было лишь видно, до какого отчаяния он дошел, раз смирился с тем, что выпил болотной воды, что зачастую подобна мучительной смерти. Жажда поглощала его, внутри горел сухой огонь, беспощадно выжигающий душу и тело.
Человек, который уже слабо походил на человека, казалось, сам не знал, куда идет. Если немного приоткрыть завесу тайны о его прошлом, можно понять, что он не знал вообще ничего. А точнее, ничего не помнил. Его память в какой-то момент пропала, как легкокрылая пестрая бабочка исчезает с цветка так незаметно и непринужденно. Он даже не видел себя в зеркале - в цветущей темно-зеленой противной воде это сделать было весьма затруднительно.
Единственная вещь, которую он хранил в одном целом кармане, была совершенно ему незнакома. Какой-то странный блестящий кругляш частенько оказывался в руке у человека, потухший, но все же блеск успокаивал его в особо трудную минуту.

Он был фермером. Простым трудягой-весельчаком, душой деревенской компании. К тридцати годам он многого достиг - обзавелся новым скотом, его жена только и успевала готовить вкуснейший сыр, доить коров и ухаживать за свиньями. Около загона с овцами теперь всегда крутились пастушьи собаки, преданно охраняя территорию. Они были сыты и вычесаны, все завидовали такому процветанию и благополучию. Вот только как скоро это закончилось…
Он шел из леса с вязанкой сухих дров, пот лился с его лба ручьем, потому что стояла невыносимая жара. При себе фермер имел только один топор и ножик, которым он пользовался для того, чтобы обрезать тонкие ветки. На шее как всегда висел амулет, сделанный женой из осины - все были суеверные. Толку фермеру от него не было никакого - не мешался - так пусть болтается, и жена не расстроится.
Когда он в очередной раз остановился передохнуть и вытереть пот с лица, рядом раздалось тихое рычание. Фермер дернулся от неожиданности и испуга - это была не собака. Перед ним, на палящем солнце стоял почти черный матерый волк, размером больше, чем обычный. Он усмехнулся, показав свои белоснежные клыки.
«Тебе не место здесь. Твое предназначение - быть рядом с нами».
У фермера голова от ужаса и потрясения пошла кругом. Он начал дрожащим голосом шептать заклинания, что якобы защищали от демонов и злых духов. Но черный волк по-прежнему молча терпеливо выжидал. Когда фермер замахнулся на него топором, он вихрем пронесся мимо, человек не успел понять, в какую сторону. Только его бравый топор, который разрубил множество дров, рассыпался прахом, за мгновение до этого, почернев до неузнаваемости.
«Тебе не место здесь. Уходи. Иначе, мы заставим тебя это сделать».

Человек умирал, забившись дождливым днем в какую-то сырую пещеру. Он замерз, его конечности начали коченеть. В несчастном желудке уже давно не было никакой еды. Он даже не мог выползти и попытаться напиться дождевой водой.
Вдруг, послышался посторонний шорох позади человека, не знавшего, что он делает в этой жизни. Но у него не осталось сил, чтобы повернуть голову.
«Тебе не было места среди них. Ты погибнешь в этом никчемном теле. Неужели ты на это согласен?».
Человек вспомнил этот голос. Он хотел было отрицательно помотать головой, но ничего не вышло.
«Конечно, не согласен. Если ты хочешь прожить эту жизнь, выжав из нее все соки и напиться ими - примкни к нам! К свободному ветру! К всемогущему солнцу!»
Человек вдруг вспомнил про свою семью…
«Забудь про всех, они - ничто! Их больше нет ни для тебя, ни для кого-то другого! Есть только власть и тот, кто ею наделен! Остальное - прах».
Грянул гром, и странный человек в лохмотьях повалился на землю. Голова ударилась об острый камень, и он обагрился темной кровью. Глаза перестали быстро вращаться и застыли, глядя в никуда.
Огромная тень какого-то зверя бесшумно прошла мимо. Один короткий миг - и за первым неясным силуэтом последовал второй.

Так одним слугой Тьмы стало больше…




Она зашла в вагон метро. Темный короткий плащ не был застегнут, под ним любой смог бы разглядеть опрятную черную футболку, которая все-таки, как ни крути, не вязалась с деловыми темными брюками. Ни украшений, ни помады - только немного теней и почти незаметное колечко с черным ониксом, доставшееся от бабушки.
Темные длинные волосы, всегда убранные в хвост, постоянно страдали от вечных потоков воздуха, особенно в метро. Когда она зашла в вагон, наконец-то ее волосам было позволено снова прилипнуть к спине своей хозяйки. Не было слышно стука каблуков - только белые кроссовки бесшумно и неторопливо прошлись по пустому вагону.
Один из унылых вагонов московского метрополитена, похожий как две капли воды на все остальные вагоны своими незаконно расклеенными рекламками, изрисованными стеклами, и частенько какой-нибудь одинокой пустой бутылкой из-под пива, вечно мешающейся под ногами, сегодня вечером был непривычно пуст. Хотя, это только одна из начальных станций ветки - может потом народу прибудет…
Она рассеянно шагала от начала к концу вагона. В одном из углов приютился какой-то бомж, скрючившись так, что с первого взгляда в нем было трудно распознать человека. В середине сидела стайка беспокойных тетушек, тихо щебечущих друг с другом.
Она прошла мимо.
И села в конце вагона. Там, где не сидел никто. Ей было скучно. Ни старенького плеера, ни захудалой книжицы, даже телефон разрядился. Она вздохнула, и устало подняла голову, думая бесцельно уставиться в противоположное окно, бессмысленно глядя на одинаково пыльные трубы за стеклом.
А там, наверху, наверняка уже пошел дождь. Может быть, она успеет добежать до дома, несильно промокнув? А если повезет, дождик закончится за те сорок минут, что ей ехать от одного конца ветки к другому. Зонтика-то нет…
Она уставилась в ту точку, где должно быть прекрасно видно окно. Если бы на противоположном сиденье никто не сидел. Однако прямо напротив нее расположился молодой парень, целиком поглощенный тяжелой музыкой, бьющей из его огромных наушников. Он был красивым… Она бесцеремонно уставилась прямо на него, даже не думая отводить глаз, когда он случайно бросил взгляд на нее. Он увидел женщину, возраст которой выдавали разве что глаза. Мудрые глаза. Теперь это перестало быть редкостью. Все чаще он встречал детей с такими глазами, отчего у него каждый раз сжималось сердце. Нельзя так с детьми. А они шарахаются от каждого взрослого, решившего просто улыбнуться. Почти все носят с собой оружие - будь то газовый баллончик или стилет, незаметно висящий на поясе у ребенка. Они все теперь мудрее нас. Потому что в этом мире больше не существует слова «детство».
Она не отвела в смущении глаз, как делала раньше. Он был молод. Только чуть старше ее. Ей безумно захотелось просто поздороваться. Только вслух сказать это уж точно было не в ее силах.
«Привет».
«Привет…» - прозвучал в мозгу ответ.
«Как дела?» - продолжила она молча смотреть на него сквозь приспущенные веки.
«Глупый вопрос».
«Да».
«Что ты здесь делаешь?».
«Еду домой. А ты?».
«На работу».
«Ночью?».
«Конечно».
«А там идет дождь…».
«Я знаю».
«Тебе слышно меня? Сквозь твою шумную музыку?».
«Конечно. Как может привычное помешать несуществующему?».
«Не знаю».
«Тебе и не нужно этого знать».
«Ты так молод. Но мне видится, ты привык работать очень давно».
«Это так. А у тебя старые глаза. Будто век прожили. И все повидали».
«Да…».
Тут поезд остановился, впуская в вагоны много шумного народа, спешащего домой. Дедушки, мужчины, дети - все тут же расселись, заняв свободные места. Им теперь не было видно друг друга. Посередине стояли люди.
«Ты красивая», - несмотря на визуальную преграду, услышала она голос, не имеющий оттенков. И эмоций. Как переписка может передать толику настроения кучкой смайликов.
«Мне говорили об этом. Спасибо».
Она не стала задавать других вопросов. Он молчал. Наконец, она снова решилась.
«Мне кажется, что я знаю тебя давно…».
Ответ последовал незамедлительно:
«Так и есть».
«Откуда ты знаешь?».
«А откуда ты знаешь, что наверху идет дождь?».
«Я этого не знаю. Может и идет. Ты не даешь мне покоя. Я уже тебя не вижу, но чувствую, что ты рядом».
«Правильно».
«Что правильно? Что?», - она покачала головой. На глаза навернулись слезы.
«Правильно то, что я уже начала говорить сама с собой? Ведь на самом деле тот мальчик, что сидит напротив меня, он просто слушает музыку. Я не знаю, кто он…».
В ответ тихо прозвучало:
«Я спасатель…»
Но ее захлестнула волна чувств, отчаяния, что она не замечала тихого шепота в собственной голове.
«…не знаю, как его зовут…».
«Алексей».
«…сколько ему лет…».
«Двадцать два».
«…на какой станции он выйдет…».
«На твоей».
«…и я больше никогда с ним не увижусь».
«Это уж как прикажет твое сердце».
Наконец, она поняла, что параллельно своему потоку мыслей слышала и его. Но долетела только последняя фраза.
«О чем ты?».
«Считаешь меня плодом своих фантазий?».
«Именно».
«Хорошо».

Гнусавый женский голос буднично объявил предпоследнюю станцию. Обычно большая часть народа выходит.
Двери открылись, из вагона потянулась толпа.
Она сжала кулаки и закрыла глаза. Только краем глаза успела увидеть, как силуэт неторопливо проходит мимо нее.
«Все-таки он ушел…».

«…Осторожно, двери закрываются. Следующая станция…».
Она открыла глаза. На тройных сиденьях напротив больше никого не было. Ни-ко-го.
Тут она повернула голову в сторону и увидела, как остатки народа собрались у дверей, не в силах ждать, пока поезд приедет.
«Ты все-таки не вышел…».
«Зачем? Это была не моя остановка».
На одну минуту они прервали связь. Да какую связь, что вы? Телепатическую? Бред, это из разделов фантастики. И она считала так же.

«…Конечная. Просьба освободить вагоны».

Девушка устало поднялась, глядя в пол. Когда она решилась поднять голову в поисках того мальчика, что увлеченно слушал музыку, взгляд ни за что не зацепился. Его не было. Никогда не было.
Девушка облегченно вздохнула. Еще не хватало стать сумасшедшей. Тем более, надо привести нервы в порядок, завтра на работе важное совещание… надо ничего не забыть… корм коту вроде еще остался… поскорей бы домой.
Какая прелесть, еще к экзаменам в институте готовиться! Надо будет съездить к родителям, отвезти им кота, иначе он скоро подохнет без рыбки со сметаной, а у нее нет времени купить что-то съедобное даже для себя. Хоть завтра вечер будет свободным…
Она полностью погрузилась в себя и в свои обычные проблемы. И стал отходить на задний план тот непонятный случай в метро.
Дождь только начинал накрапывать, но она припустила домой. Подъезд снова не было видно, потому что опять перегорел фонарь. Не в первой…
Ключи были наготове. Хорошо хоть бояться нечего - район охранялся, у подъезда велось видео наблюдение… внутри сидит консьержка.
Было так темно, что едва была видна железная дверь. Она свернула с основной дороги и направилась к ней.
- Девушка!
Она удивленно обернулась. На дороге стоял мужчина, правда ей был виден только силуэт. Даже если это какой-нибудь маньяк, он стоит слишком далеко, она успеет добежать до подъезда и…
- Не подскажите, который час?
Она пожала плечами.
- У меня нет часов!
- Вам не нужны часы. Вам просто нужно знать, что это не ваш час.
- Что вы городите? - она была так возмущена, что не заметила, как подошла ближе.
- Не заходите в дом. Прошу вас.
Она усмехнулась.
- В доме заложена бомба? В квартире меня ждут грабители? А в лифте маньяк?
Он с досадой покачал головой.
- Не моя работа объяснять. Моя работа спасать. Дай руку. Мы уходим отсюда.
- И никогда не вернемся? - спросила она, хватаясь за протянутую руку.
- Вернемся. Только не сюда. Когда на тебя перестанут охотиться.
- Ты говоришь смешные вещи. Почему я должна тебе верить? - возмущалась она, когда он настойчиво тянул ее прочь от своего дома. - Ты невыносим, Алексей! - выкрикнула она и запнулась. В то же время он развернулся к ней. В смеющихся глазах отражался свет дальних фонарей.
Она не могла выговорить ни слова. Только попятилась назад.
- Что за шутки? Ничего подобного быть не может! Кто ты?
- Спасатель.
Он понял, насколько она напугана и тихо рассмеялся. Он подошел к ней и обнял, чтобы она перестала дрожать.
- Ты все поймешь. Мир не такой, как все привыкли думать. Я покажу тебе. А сейчас - убираемся отсюда.
Ее уже не беспокоили его почти невидимые крылья. Их можно было увидеть только закрытыми глазами. Когда она закрывала глаза, перед глазами представал новый мир. Она в последний раз повернула голову в сторону своего дома.
«Закрой глаза».
Она повиновалась. Там, где только что стоял черным великаном ее дом, полыхало необузданное пламя. От него не веяло теплом…

"Они" - очень интересно! Особенно диалог... Правда...

  Где-то я это точно видела....
  Но мне лично очень понравились фразы



    И концовка шикарная! Последняя фраза! Молодец!!! Мой тебе поклон!

Чали, молодец ! Очень неплохо, очень.   С нетерпением жду твоих дальнейших рассказов.

Спасибо огромное, даже не ожидала... особенно от Троицы)))мя-а-ау
еще скоро скину, пока есть. но пишу я такие рассказики не часто, поэтому они тут будут появляться довольно редко

Не... не, ну.... не, ну я...я не поняла... Я что, монстр что ли??? Монстр литературной критики?! Почему это?! Я могу похвалить... Чего ж тут ожидать?! не....

да не монстр, че ты так разволновалась)))мне просто приятно

Да просто уже который раз слышу вот такое "от Троицы не ожидала... даже Троица". Я просто не въезжаю. Хороший рассказ, похвалить можно. Если бы был плохой, я бы ух как покритиковала, но тут нечего критиковать.

Мнэ-э-э...вот свежее. это уже не набросок, это подарок одной замечательной женщине на ДР. получилось очень странно. я сильно не уверена, что кому-то понравится, сама пока не могу разобраться в своем к этому отношении



Бродягам все пути открыты. Это я понял давно, будучи еще слишком маленьким, чтобы понимать хоть что-то важное. Но уже тогда я знал хорошо, что мое будущее зависит только от меня. И если я смогу справиться с трудностями, что преграждают путь каждому, кто идет по дороге жизни, мне предоставится возможность прожить отведенный мне срок в безмятежном спокойствии, например, как прожил мой дедушка.
Я всегда им гордился: статный, с гордой осанкой, в нем сразу угадывались аристократичные черты, хоть наш род уже давно не принадлежал к потомкам благородных кровей. Он сумел подделать мир под себя, он отвоевал себе полную свободу, никто не мог в чем-то его попрекнуть. Если он ничем не отличался от остальных, то почему каждое утро в его переулок неспешным шагом заходил булочник, неся маленькую, но свежевыпеченную булочку? Когда мой дедушка прогуливался по улицам города, случайный прохожий мог запросто потрепать его по голове, приговаривая что-то доброе. Наверное, такое происходило отчасти из-за того, что как-то раз мой дедушка отважно бросился в горящий дом, что, покосившись, стоял в самой бедной улице города. Никто особо не беспокоился о людях-бедняках, сгорающих в доме, но только не мой дедушка. Все оставшиеся годы он гордо показывал мелкой шпане на улице свой куцый хвост, когда-то опаленный огнем.
Как бы мне ни хотелось подражать своему благородному потомку, горящие дома мне за всю жизнь еще не встречались. Поэтому в меня чаще всего летели палки, а не булочки с маком.
Но мне не приходилось унывать. Передо мной распростерся мир - огромный и неизведанный, полный шума от проезжавших мимо, только что изобретенных машин, и… множества запахов. Другие собаки меня отлично поймут. И я никогда не променяю теплый и чистый угол в доме, где каждый вечер дают миску с кашей, на эту свободу, так приятно пахнущую чьим-то недоеденным сэндвичем.
А вообще, если быть совсем откровенным, я уже полгода считался домашним псом. Да, скажете вы, я сам себе противоречу! Но все не так просто, как может показаться на первый взгляд. У меня было место, куда я мог зайти без приглашения и улечься на дырявый, но еще способный согревать, маленький круглый коврик, и при этом, я мог гулять везде, где вздумается и сколько угодно.
Мой хозяин и друг жил в небогатом квартале, а точнее, он только снимал тут комнату. Она и служила ему лабораторией. Мой друг целыми днями мог просидеть в своей комнате, что-то изучая, ставя фи-зи-чес-кие опыты. Этому странному слову он научил меня давно, однако я так и не понял, что оно означает. Я лишь знал, что именно это занимало всю его жизнь.
И, представьте себе, он был не одинок! По пятницам в его маленькой комнатушке собирались такие же трудяги. Кто-то преподавал, кто-то публиковал статьи. Я не совсем понимал их суматохи. Но их всех объединяло это притягивающее слово: физика.
Мой друг иногда не мог спать всю ночь, только он ложился в кровать, как мгновенно вскакивал и бегал по комнате с криками: «Ничего, скоро я доберусь до правильного решения! Они у меня еще попляшут! Я докажу!».
Иногда у него появлялось немного времени, и мы могли вдвоем прогуляться по улицам, вдыхая свежий воздух. Он мог наскрести в карманах мелочи на какой-нибудь пирожок, и мы с удовольствием проглатывали его вдвоем, думая каждый о своем. В его голове крутились пугающие математические формулы, а я мечтал только о еще одном пирожке. Мне нравился этот странный, но очень добрый человек. Порой, у нас совсем не оставалось денег, и хозяин дома грозился выкинуть нас на улицу, но каждый раз мой друг находил какое-то решение.
Мы познакомились случайно: я пришел поспать у дома, в котором он жил, но жильцам не нравилось присутствие блохастой собаки у них под окнами. На меня начали кричать и кидаться какими-то предметами, но я не желал уходить, мне хотелось просто где-то отдохнуть. Вдруг из дома выбежал какой-то худощавый человек в старом пожелтевшем халате. Он подозвал меня к себе. От него пахло чем-то съестным, поэтому я все-таки оторвался от земли и побрел к нему. За это я получил небольшой кусочек мяса. А когда он показал мне на этот коврик и предложил остаться, я, не очень долго думая, согласился иногда у него ночевать. Бывало частенько, я уже засыпал, а перед моими глазами все стояла одна и та же картина: старая лампочка, которую едва хватало на освещение половины комнаты и молодой физик, склонившийся над столом, заставленным склянками, приборами и стопками исписанных тетрадей. Он что-то вычислял, пересчитывал, потом начинал ходить по комнате и изредка поглядывать на угол, в котором спал я.
Я уверен, что труды моего друга не пропадут даром. Я знаю, что когда-нибудь он сможет достигнуть каких-либо высот, он станет абсолютно счастливым. И хоть сейчас в это можно не поверить и с легкостью усомниться в его успехе (и он сам пожимает плечами, не в силах найти верное решение), но мы, собаки, умеем за версту чуять предстоящие события. Моя интуиция подсказывает мне, что все еще впереди. Потому что мой друг - человек, который никогда не отчаивается, он не опустит голову, признав свое поражение. Нет. Все еще впереди. А я буду поддерживать его своим ободряющим преданным взглядом и доверчивым мокрым носом.
Ведь чем больше секретов мира открывает для себя человек, тем больше ему предстоит открыть.

Я аж поперхнулась, когда читала... Думала, про дедушку пишет, круто, а тут...
  В целом я бы поставила троечку. Рассказ написан хорошо, знаки, слова и т.п. Но он очень сумбурный, в этом проблема. Сначала дедушка с куцым хвостом, потом горящие дома, затем мечты о свободной жизни, следом физик с его манией, затем описание жизни домашнего пса, и снова любовь к человеку. Если честно, у меня мозги набекрень, я совершенно не поняла, что ты хотела сказать.

PS: ну, может, это только у меня с этим проблемы?! Надо послушать, что другие скажут...

Я ничего не хотела сказать))) иногда я пишу вещи, в которых не нужен смысл. это был подарок. девушке-физику. для меня, пусть смысл будет в больших произведениях, а в рассказах - как захочется. но это лично мое к своей писанине отношение.)))критика принимается

................................Слюни....................много слюней.........просто все обмазано слюнями........

Испугались, да?Охх, чую, можт я зря открыла собственную тему?

короче, то что было выше - анонс к тому, что я щас выложу. как говорится, раз выкладывать, так все.((( дело было ровно год назад, это мой первый рассказ (просто я раньше ограничивалась только большими произведениями). плохенький, облизанный, слюнявый...но что-то в нем все-таки есть. наверное...

ЗЫ Сильно не бить!

Неслучайная встреча.


Антон, наконец, придя домой после тренировки, устало упал на свою кровать. За окном бесшумно падали огромные хлопья снега, окутывая ночную Москву. Это был первый снег в начале декабря.
Пятница, вечер. Завтра можно будет выспаться. Как ему хотелось, чтобы свет сам выключился, и не надо было бы из-за этого вставать. Антону уже начало казаться, что свет потихоньку гаснет, но он приписал это своей бесконечной страсти к жанру фэнтези. Вспомнив про свою силу воли, Антон все-таки встал и пошел чистить зубы, потом выключил свет в своей комнате, и, пожелав своей маме спокойной ночи, рухнул в кровать с чистой совестью и зубами.
Уснул он сразу же, да настолько крепким сном, что даже не услышал, как запиликал его мобильный, лежащий под подушкой, оповещая хозяина о пришедшей смс.
А вот ранним утром, когда спится более чутко, Антона не спасла его вчерашняя усталость. Мелодия телефона пронзила сознание ровно в шесть утра. Антон решил, что забыл выключить будильник, но понял, что ему кто-то звонит. С раздражением он достал мобильник из-под подушки и посмотрел на дисплей. На нем высвечивалась надпись: «Музичка». Антон отчаянно застонал.
У их учительницы музыки было много странных привычек, которые, обычно, шли во вред всем остальным. Одна из ее привычек - звонить своим старым ученикам (в 11 классе уже музыке не учат) по утрам. 6 часов…
- Да! - раздраженно гаркнул он в трубку.
- Андрей, это ты? - услышал он знакомый скрипучий старческий голос.
- Меня зовут Антон, - отчеканил юноша. Его уже достало постоянно ее поправлять.
- Конечно, дорогой мой. Андрей, ты приедешь сегодня репетировать песни для первоклассников?
Антон схватился свободной рукой за голову.
- Э-э, Светлана Леонидовна, я сегодня очень занят, - он старался быстро что-то придумать. - Мне очень бы хотелось поучаствовать, но я совсем не могу. Моя старая подруга прилетает из Японии. Помните Алину, которая уехала 4 года назад?
- Алина? Арина?! Ах, помню-помню, как же. Так ты точно не можешь?
- Простите, нет, мне нужно спешить, - он поспешил повесить трубку.
Черт, черт, черт!
К сожалению, если проснулся, заснуть обратно Антон уже не мог. Что ему делать в 6 часов утра, он не представлял. Алина… он так хотел, чтобы она действительно приехала в Москву! Уже прошло 4 года, как она уехала из города, и, практически, из его жизни. Кажется, это было в 7 классе. Они два года дружили, очень сильно. Он учился обращаться с холодным оружием, она занималась какими-то боевыми искусствами, а потом ей пришлось уехать с семьей.
Лишь иногда им удавалось созвониться, но это происходило очень нечасто. Антон еще раз вздохнул и вышел в прихожую. Его собака, дворняжка по имени Лайка, сонно оторвала голову от коврика и удивленно посмотрела на Антона. Он неопределенно пожал плечами, мол, так получилось. Собака посмотрела на дверь и выявила желание погулять, раз уж хозяин все равно встал. Юноша покорно накинул темно-серый плащ поверх майки и на ходу схватил поводок. В принципе, необходимости в нем не было, Лайка и так его безропотно слушалась, но мама настаивала. Что ж, если ей так этого хочется, пожалуйста! Ему не трудно взять на прогулку поводок и подержать в руках.
На Арбате было непривычно пусто. Промозглый ветер ворошил легкий снег, покрывший все старые дома и закрытые ларьки. Еще было слишком темно. Лайка увлеченно гоняла какую-то жестяную банку. Антон слегка прикрикнул на нее, вдруг порежется, надо же думать, перед тем, как всякую гадость в рот тащить. Он и не заметил, как они вернулись обратно.
- Что же, подруга, пора домой, - он открыл тяжелую дверь, и собака быстрой тенью скользнула в подъезд.
Зайдя в квартиру, Антон не стал включать свет, он слишком не любил этот желтый искусственный свет. И так все хорошо видно. Он добрался до своей комнаты и достал телефон из-под подушки. Хотел, было, засунуть его в карман джинсов, но случайно заметил значок письма на дисплее. Он с искренним удивлением открыл сообщение, одновременно думая, когда могло прийти сообщение. Первое, что бросилось в глаза, это имя адресата. Алина?!
«Антон, То-о-о-оша!! Я возвращаюсь в Россию, в Москву!!! Я приеду! Не знаю точно, когда до тебя дойдет моя смс, но завтра рано утром я прилетаю в Шереметьево-2, 8 часов утра … (дальше шли подробности о рейсе и месте прибытия), ты представляешь, я тебя увижу!!! Я не представляю, у меня от радости колени трясутся! Как бы то ни было, днем я буду с родителями и Дениской у бабушки!!! Антон…»
Антон не дочитал. Не смог. Его безумная радость, бешенство древних предков, все вырвалось на волю. Он скакал и прыгал на своей несчастной кровати, не особо заботясь о том, выдержит она или нет. Он кричал и носился по комнате с таким шумом, что его мама мгновенно проснулась. Она была из тех людей, которые относятся ко всем действиям окружающих очень спокойно, кажется, что безразлично, но это не так. Она тихо зашла в комнату и тоже не стала включать свет, лишь кутаясь в сиреневый халат, сказала:
- Антон… что бы ни случилось, ты не вправе портить свою кровать, прыгать по комнате и будить меня в выходной.
- Мама! - он бросился ей на шею, что, конечно, лучше получалось в детстве: сейчас он был на голову выше. - Мама, мама, мама, я не знаю, что делать!.. - но первое, что он сразу же сделал, так это рассказал про сегодняшнее утро.
Мама Антона устало зевнула, в то время, как ее сын в ожидании решения, внимательно смотрел на нее.
- Что тебе сказать… Алину я помню, говорила же, что ты влюбился…
- Мама! - это была закрытая тема на протяжении четырех лет.
- Это же правда. И все-таки, ты знаешь, что в метро я тебя в 6 утра не пущу, тем более в Шереметьево-2, на окраину Москвы.
Антон ждал. Его мама вздохнула.
- И как это ни подло с моей стороны… звони своему отцу, пусть везет тебя, пробок нет, успеешь… если она действительно тебе нравится.
У Антона даже не было времени возмущаться, насчет последних слов - он крепко обнял маму, прокричал: «Спасибо!!», и мигом улетел обратно - одеться поприличнее.
Он суетился, а его мама, предупредив о том, чтобы не забыл взять ключи, абсолютно спокойно ушла обратно спать.
Она не случайно упомянула отца Антона - он очень дружил с родителями Алины, да и жил совсем недалеко от Антона, на соседней улице. Антон на секунду остановился и отстраненно подумал: «А ведь Дениске, ее братику, уже должно быть 8 лет…»
Через четверть часа он уже нагло звонил в домофон. Не то, чтобы он не помнил код, просто надо было будить папу, от сотового он принципиально не просыпается.
От отца он, естественно, получил пару оплеух за столь раннее пробуждение, но сказал, что знает, где и когда надо встретить семью Алины, ведь он часто переписывался по электронной почте с ее родителями, правда встречать он их не собирался. Но, как он рассказывал позже: «Достаточно было заглянуть в его глаза… и я был готов везти своего сына куда угодно».
Пока они ехали на большом черном «Nissan X-Trail», Антон думал, закутавшись в плед и сидя на заднем сидении. Он вспоминал, как они с Алиной зачастую не могли провести и дня друг без друга, постоянно общались. Просто их связывала крепкая дружба и целая гора общих интересов. Они познакомились-то случайно, хоть и были из одной школы, да что уж говорить, из одного класса. И брат у нее классный, сообразительный. Тут у него все разом внутри перевернулось. А она ему действительно нравится. Уже 4 года, даже чуточку больше. Он помнил, как они часто слонялись по школе, ища место, где можно просто посидеть, поговорить, чтобы не мешали назойливые девочки, которым всегда надо все знать. И пока у каждого из них был перерыв между уроками и доп. занятиями, они могли просто сидеть и болтать. Один раз сбежали ото всех во время шумной школьной вечеринки по поводу конца четверти, и говорили на диванчике, говорили… а потом вернулись обратно к ребятам, и все так были увлечены дискотекой, что их временного отсутствия никто не заметил! Антон позволил себе улыбнуться. Как долго он украдкой смотрел на Алину и не знал, как она отреагирует на его признание, поэтому предпочел все держать в своем сердце. Он очень боялся отказа, слишком страшно было бы услышать: «Прости, но…», некоторые не боятся и делают этот шаг, а он просто не мог. Великий Воин, как она называла его, боялся слов. Иногда ему удавалось поймать ее грустный взгляд, и Антон все никак не мог понять, что он означает. Неужели он ей тоже нравится? Судьба ждала 4 года, не повод ли рискнуть?..
- Пап, я хочу купить ей цветов!
- Успокойся, успеешь, глупый мой сын. Подарки - не самое главное, хотя тоже играет какую-то роль. А ты уверен, что не влюблен только в образ той девочки, которую ты видел 4 года назад?
- Папа… - зарычал Антон.
- Как знаешь, - ухмыльнулся его отец.
А ведь он прав. Какая она сейчас?
- Приехали! Вылезай!
Поднялась метель. Опять повалил снег и начал тормошить бардовый длинный шарф Антона. Его темное пальто красиво развевалось черным силуэтом на фоне туманного ветра.
- Та-а-ак, - бурчал его отец, пытаясь разобраться, откуда будет должна пойти Алинина семья. Наконец, он нашел искомую дверь и с облегчением сел на кресло, прямо напротив большого табло, показывающего скорый прилет долгожданного самолета. Он, как ни в чем ни бывало, открыл журнал «Вокруг света» и углубился в тайны империи майя.
У Антона громко стучало сердце. Такая неожиданная удача, потрясение… он не знал, что делать. Даже не представлял, что он делает в Шереметьево. Самолет прилетал через пять минут.
Он не слышал ничего. Только оглушающее биение сердца.
Удар… тишина. Удар… еще один.
Мимо проходили какие-то люди. Одни спешили на утренний самолет, другие их провожали, кто-то, зевая, ждал тех, кто должен был прилететь. Антон бессознательно что-то теребил в кармане плаща. Это оказался новый маленький плеер «I-Pod», который ему недавно подарили на день рождения. Забавная штука. Он закачал туда понемногу из всего, что слушал, все бы не поместилось. Он совершенно забыл о том, что тот лежал в кармане. Батарея еще не села. Антон поставил на случайный выбор и закрыл глаза. Что он ей скажет?
Удар… тишина. Удар…
Тихая мелодия зазвучала в ушах. Он всегда ставил небольшую громкость.



Странно… он так редко слушал песни красавицы Кэндис Найт, что совершенно случайно загрузил пару песен этой группы. К чему бы эта романтичная песенка?
Антона немилосердно пихнули.
- Не спи! Самолет уже сел на землю. Осталось подождать, пока они пройдут паспортный контроль…
Дальше Антон не слушал. Точнее, не слышал. Не мог. Сердце забилось так громко и часто, что он уже ничего не соображал. Стра-а-ашно…
- …Наверное, контроль не займет много времени, сейчас так рано, они скоро должны быть здесь. Эх, я тоже соскучился по ним! - отец хлопнул сына по плечу. Тот в ответ лишь рассеянно кивнул.
Прошло минут десять. С Антона немного спало нервное оцепенение, из-за того, что завибрировал телефон. Он открыл сообщение, одновременно вставая, потому что уже видел силуэты первых пассажиров.
«Я прилетела! Знаю, что могу разбудить тебя, но не в состоянии сдерживать эмоции. Москва!!! Надо обязательно увидеться в ближайшее время…»
Антон снова не дочитал. Он должен был быстро напечатать пару фраз. Как можно быстрее.
Начали выходить первые люди.
Отправляйся… ну же…
Сначала он увидел ее брата. Дениска, с набитым рюкзаком за плечами, несся в припрыжку вперед, восхищенно озираясь по сторонам. Тут он остановил свой взгляд на худощавом, но сильном красивом парне, одиноко стоящем в зале, в темном длинном плаще и с красным толстым шарфом, который спускался до пола.
- Где-то я тебя видел, - тихо прошептал он без малейшего акцента.
- Видел, - спокойно ответил юноша. - Здравствуй, Дениска, а где твои родители?
- Сейчас придут.
Потом он увидел ее родителей, которых уже встретил его папа, с возгласами и объятьями. Антон стоял одиноко в сторонке и наблюдал, как вышла красивая темноволосая девушка, которая не обращала внимания на то, что творилось вокруг, она слушала музыку и читала только что полученную смску:
«Знаешь, я очень долго хотел тебе кое-что сказать, наконец, я решился. В сообщении этого не отразить, поэтому я хочу сказать это… прямо сейчас».
Ее зеленые глаза округлились и с непониманием принялись лихорадочно всматриваться в лица окружающих. Наконец, она обратила внимание на темный неподвижный силуэт, который огибали все остальные.
Антон стоял и смотрел на нее: стройную, красивую, родную.
- Алина…



Они шли вперед, навстречу друг другу, не замечая никого. Никому до них и не было дела. И правильно. Антон, подойдя к своей давней подруге вплотную, внимательно посмотрел в ее глаза. Она чуть подняла голову, ведь он был выше.
- Антон… - и они сжали друг друга в крепких объятьях, что бы это чудесное для обоих видение ненароком не исчезло. Без слов, просто стояли, зажмурив глаза от счастья. Когда они смогли оторваться друг от друга, Антон, у которого сердце забилось со скоростью света, не смог заметить, насколько сильно стучит сердце его подруги.
- А ты такой и осталась… доброй. Твои глаза… не изменились. Я боялся больше всего, что у тебя будет другой взгляд.
Опомнившись, они поспешили догнать своих родителей, которые уже подходили к машине папы Антона.
- Можно… мне… сделать… одну… большую глупость? - дрожащим голосом спросила она, пока они стояли около машины, ожидая, когда вещи загрузят в багажник.
Антон удивленно поднял брови.
- Ну, сделай.
Она благодарно улыбнулась, и, уткнувшись в него, истошно завопила:
- УРА-А-А-А-А-А-А-А-А!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Антон ощутимо вздрогнул от неожиданности, но засмеялся. Она любила так делать еще в детстве, если была безумно чему-то рада.
Родители Алины очень устали, и отец Антона отвез их к ее бабушке, а сами Антон с Алиной тоже выпорхнули из машины и направились в ближайшее кафе, которое открывалось раньше остальных. Сделав хороший глоток нежного каппучино, Алина решилась спросить Антона:
- Ты написал, что что-то хотел сказать.
Он набрал побольше воздуха в легкие. Недавняя уверенность, что он ей нравится, моментально испарилась. Но отступать было поздно.
- Я давно хотел сказать, еще 4 года назад, но все не решался. А когда ты улетела, понял, что опоздал. Понимаешь, эти годы, что я прожил… без тебя… были бесцветными. Я не могу жить без тебя. С тринадцати лет и до сих пор. Прости, если я что-то сказал не так или обидел, просто не в силах держать в себе. Я…
- И ты мне тоже безумно нравишься, - протараторила Алина, пытаясь спрятать взгляд и ковыряясь в сахарнице. - Слушай, я… - она почему-то вскочила из-за стола и выбежала из кафе на улицу. Антон сорвался с места и побежал за ней.
Она стояла у входа, повернувшись к нему спиной. Он подошел к ней и обнял, прошептав, не обращая внимания на ее наушники, зная, что она услышит:
- Я влюбился в самую замечательную девушку на свете. И я счастлив…
Она действительно услышала. И повернулась к нему.
- Я тоже… счастлива. Просто не ожидала от тебя такой решительности, прости.
Антон прижал ее к себе и смог различить слова и музыку, которая звучала у Алины в ушах. Какое интересное совпадение…



Ну разве может небольшая метель хоть как-то помешать двум горячим сердцам?
Что вы, господа, это же абсурд.






В данном тексте автор осмелился использовать отрывки из песен группы `Blackmore’s night`.

Я хочу сказать насчет того, что

и насчет

  Никогда    нельзя  позволять  себе  такого! Я встречалась с одним писателем пожилым, когда мне было лет 13, я только начинала учиться писать. И тогда он сказал, что у хорошего писателя все произведения хороши по своему. Так как они - его дети. Это то, во что он каждый раз вкладывает частичку своей души, своей энергии. Никогда не бывает плохих произведений - бывают пустоголовые авторы, которые их создают, или те, кому просто наплевать. И никогда нельзя писать что-либо, даже самое незначительное, с настроением "Ах, это все равно бред". Нельзя, - так он мне сказал. Действительно, вместе с твоими стихами или рассказами ты выкладываешь перед читателями часть себя, отдаешь ее, теряя. И, исходя из того, как ты это сделал, будет зависеть, много ли к тебе вернется в ответ. Поэтому нельзя просто так относится к своим произведениям. Ведь они - всегда часть тебя.

К тому же, я считаю, что если ты писала, а уж тем более дарила этот рассказ близкому тебе человеку, которого ты любишь, то в нем заложена какая-то особая нота, то чувство, которое понятно только вам двоим. Пусть рассказ кому-то, вроде меня, непонятен, но тот человек, ради которого это делалось, всегда будет читать меж строк.

дык, я немного не то имела в виду. я хотела сказать, что в некоторых рассказах только душа и есть, а смысл уходит на второй план. и может быть понятен только мне. воть.))

А вот тут я, что называется, имею кое-что возразить.

Пишу я тоже давно. Опыт первого рассказа пережил в классе третьем. Первое место не взял, но рассказ мне так обратно и не отдали, обидно...

Огромное количество "вещей", которые я написал, были написаны абсолютно без всякого смысла, просто ради смеха. В старших классах школы я только этим и занимался - на более серьёзные вещи времени не хватало. Ещё больше я написал того, что напомнит современному форумному читателю небольшие "фанфики". С той маленькой оговоркой, что все мои герои были созданы мной самим, хоть и появлялись в моих "творениях" с завидным постоянством. А уж настроение, в котором я их писал, было крайне далеко от творческого воодушевления. Это получалось спонтанно, и уж конечно, я не планировал морального краха злодеев, раскаяния грешников и прочих "смысловых" моментов. Более того, там и вовсе было непонятно, кто злодей, а кто грешник...

В этом втором виде творчества смысла было ещё меньше. "Смысла" в общем понимании этого слова. Однако эти вещи читали, ими искренне восхищались (не сказать, чтобы я этим особенно гордился даже тогда). И я знаю, почему. Потому что произведение, это не трактат на тему, "что такое "хорошо", а что такое "плохо". Произведение - это просто звенящие колокольчики. Какую они музыку играют - дело одно. Но когда их звуки резонируют с теми, что читатель носит в своей душе, на него они оказывают огромный эффект.

Литературное произведение - это не дверь, за которой спрятано высшее знание. Это, скорее, ключ, который открывает двери внутри нас. А для этой роли, "смысл" в произведении не нужен. Я читал рассказы в виде цитат из чатов. Мне они нравились. Я читал "Войну и Мир". Она не вызвала у меня особых чувств.

Литературовед может разложить произведение по полочкам и досконально проанализировать его. Но на самом деле он анализирует себя и свою реакцию на произведения, да ещё и собственные домыслы. Он не может знать, что подвигло автора на написание этого произведения, какие цели он преследовал, какие чувства желал вызвать... потому что автор зачастую и сам не знает этого.

Потому, если писатель пишет "от души", ему вовсе не надо заботиться  о "содержании". Пусть это произведение не станет шедевром, пусть даже его не поймёт никто, кроме самого автора, какое это имеет значение? В конце-концов, писатель в первую очередь пишет для себя и, вкладывая часть себя в произведение, он не теряет это, а лишь приобретает нечто новое.

Я согласна почти со всеми, кроме последней фразы. Но в целом мы с тобой, Гор, пришли к одному и тому же: что бы ты ни писал, какую бы чушь, она должна быть от души, она все равно забирает ее часть вместе с собой. Возможно, я рассмотрю это со стороны "горького опыта", нежели иного. Но это тоже приобретение. Соответственно, главное, чтобы смысл или отсутствие такового были ясны самому писателю, чтобы его энергия не уходила зазря (Гор, не надо снова сейчас извергать речи, как мы только что сделали) .
 
    Что ж, это было "небольшое" отступление, надеюсь Чали не побьет нас за оффтоп. В конечном итоге, это твое произведение, тебе и решать, чье мнение тебе ближе и яснее.

PS

Да у тебя всегда есть, что "возразить"
PPS

Я и сама иногда так делаю. Хорошо, когда цепляет так, что хочешь использовать в своем творчестве. Это...м-м...объединяет!

Может, я плохой создатель тем, но здесь оффтопы (тем более такие глубокомысленные!) я разрешаю и приветствую. ведь я тему создала не только для того, чтобы тут просто что-то оценивали. можно и промолчать, главное - высказать то, что думаешь. Очень признательна вам всем за такие речи, было интересно читать

Зачем что-то решать? я выкладываю это в надежде вызвать своими рассказами (пока, к сожалению, большая часть из них неудачна) какие-то эмоции. мне приятны любые отзывы.

Я думаю, в конечном итоге тебе все-таки придется решать...что-то самой, лично для тебя одной... Так всегда бывает...
  ПРАВДА, Гор?!


А еще что-нибудь будет?

А вот на это я могу и возразить!


А-то... единой истины в морали ещё не придумали.

Кстати, мне эти "наброски" даже очень нравятся.

Ой, ну уморили, ребята!я рада, что вы зашли в мою тему)))
Трой:
конечно, еще будет. но не знаю, когда, за енто прошу прощения))

Гор:
Спасибо, я польщена))

Это очень старое произведение. я удивилась, когда случайно наткнулась на него, перелистывая свою древнюю тетрадку. было написано в практически дестком возрасте, так что сильно не бить. мне кажется, что-то интересное в этом есть!   перед тем, как это вы прочитаете, выкладываю мини-вводную инфу, чтобы всем было понятно, о чем написан рассказ.

Ала - в славянской мифологии, дракон или змей. обладал огромной силой, повелевал дождем, насылал бури и ураганы. алы враждовали между собой , старались поразить друг друга ледяными пулями - тогда сверкала молния и бил град.ала нападал на солнце и луну, заслонял их своими крыльями, а когда ала был побежден, сонце снова начинало сиять
Славянская мифология



Бодрый менестрель пробудился пораньше, дабы узреть очами своими цвета леса темного, солнышка ясного восход. Еще дитятком с матушкой по росе бегал да светило улыбкой встречал. Да сложилась судьбинушка тяжелая у простого пастуха. Зачахла маменька, прогнала тетушка из дому, и пошел он по миру, на людей посмотреть да себя показать. Выучился на балалайке играть, да прозвали его в странах заморских словом невиданным - менестрель.
Начало солнышко ясное из-за леса выглядывать, как задули ветры, закачались деревья, тучи свет поглотили, начал дождик о менестреля биться, капли с нова стекали да во землю уходили.
Август наступил.
Исходил юноша много дорог, изглодал много хлебов и вернулся, наконец, в свою родную деревеньку. Мальчиком ушел да мужчиной вернулся, сестру старшую встретил, остался у нее ночевать. Увидал он тучи хмурые, почуял ветры грозные да в дом спрятался. Переждал ливень сильный и за водой отправился. Умылся водицей холодной да глянул на небо, а там горошины белые летят - кап, кап, кап. Град пошел. Пасмурный сегодня день выдался. Уж неделя кончается, а солнышко так и не выглядывало. Вчера ураган разыгрался, сегодня туман на землю русскую лег. Весь урожай град треклятый побил. Крестьяне перешептываются: «Видать, алы буйствуют. Не понравилось им что-то. Дожди на нас наслали, светило спрятали, ироды».
«Сладу с ними нет», - подумал менестрель, играя на балалайке былины и старинные баллады о Садко, Илье Муромце деревенским детям, когда за окном загромыхало небо и, вскоре опять дождь застучал по двери. Сестра принесла из комнаты яблоки для малышей и со вздохом посмотрела в окно. Вдруг дождь утих, и все заметили, что туман подбирается все ближе. Ребята сердечно поблагодарили хозяев и побежали по домам, а бывший пастух снял лапти с загорелых ног и, босой, с балалайкой в руках, он вышел из дому. Холодные капли дождя скатывались с зеленой травы, когда он проходил мимо. Ясный голос его, как сотня звонких колокольчиков пронесся по деревне. Долго звучала песня о Солнышке ясном, о Месяце чистом, но постепенно удалялась. Менестрель быстро исчез в непроглядном тумане. Никто больше не встречал благородного юношу с балалайкой в руках, побывавшего в странах заморских, вынесшего много несчастий и вернувшегося домой. Пропал туман, тучи рассеялись, солнышко выглянуло. И долго ходили легенды об искусном менестреле, сумевшем добраться до небес и усмирить алу. А в странах чуждых народу Руси появился юноша с инструментом русским, характером смелым, шрамом на груди и чудищем крылатым, нрава тихого.

я тут почитала кой-чего... мне понравилось про блохастую собачку очень сильно понравилось. мне редко что-то так нравится а вот то "слюнявое" и впрямь слюнявое...бяка...
последнее "сказание" - не так уж и плохо для старенького, потрепанного текста. только вот к концу стиль пропадает совсем. былинный стиль такой...

Чали, по-моему совсем неплохие «наброски». Больше всего понравился про Спасателя.

Выставляю, наконец, свежак, на вашу критику. полуночное произведение, но другого времени, я, конечно, найти не могла, сказывается моя пожизненная шибанутость. еще один набросок.
А я спать пошла...


Темный опустился на одно колено. Вокруг мрачным туманом стелилась ночь, которая скрывала его надежно. Этим высокий статный воин мог пользоваться вволю, как своеобразный подарок от Тьмы за его нелегкую долю.
Темный провел рукой по сухой, давно лишенной всякой влаги земле. На его черных кожаных перчатках осталась лишь пыль от когда-то плодородной почвы. Слуга Тьмы подозрительно сощурился и втянул носом воздух.
- Плохо дело, - отрешенно прозвучал его хриплый голос.
Рядом с ним, казавшимся только одиноким темным пятном, рассекая унылую тень, присел худощавый парень со светлыми волосами. Он тоже был в темных одеждах, но как только он их надел, лохмотья стали светлее, они светились изнутри. Немытые волосы, чумазое лицо, грязь под ногтями не могли испортить восхищение этим существом. Юноша был красив и светел, не смотря ни на что. Он повторил движения своего невольного спутника и, как только рука подхватила комок земли и растерла его в порошок, кристально чистый детский голос произнес:
- Жизнь ушла из этой земли. Нам не поздоровится.
- Тогда надо лишь ускорить шаг! - повысил голос Темный. - Раз силы земли отказались нам помогать, нам нужно надеяться лишь на собственные силы. Ты сказал, что храм находится здесь! Так нам стоит лишь добраться до него - и дело сделано, наши шкуры будут спасены.
- Все не так просто, - поспешно поднялся на ноги и начал копаться в дорожной сумке Светлый. - Здесь… карта… была здесь.
- Ищи быстрей, пернатый, - начал злиться Темный. - Может ты и готов сдохнуть во имя добра, а вот я так за свое зло стоять не буду. Мне шкура дорога.
- Вот! - он быстро развернул изрядно потертый кусок бумаги, на котором было не выведено чернилами, а чуть ли не нацарапано от руки.
- Вот он путь, - водил пальцем по множеству линий Светлый. - Если мы действительно на правильном пути, то идти осталось не больше получаса.
- Получаса?! Да нас убить могут каждую минуту! - снова взорвался Темный. - Плохи дела… да еще и ты светишься как фонарик. Поражаюсь, как нас еще не словили!
- А я на что? - подошел к двум существам еще один. Ни одежда, ни голос, ни внешность не выдавали какого-то особенного происхождения. Человек как человек. - Я же почти все силы потратил на наше прикрытие.
Темный замолк, но недовольная гримаса не исчезла с его лица. Светлый же тем временем быстро пустился вперед, освещая остальным дорогу.

Свет, Тьма и Человек. Трое сущностей, равных по силе и значению. Каждого из них испугались и решили изгнать. Каждый отличался от остальных, и, спустя долгое беспокойное время диких погонь, три разные дороги пересеклись одновременно. Их сплотило одно - жажда жить, что показалось немалым. За что решили казнить Ангела и Демона, так неудачно родившихся в облике, подобном людскому, было и так понятно - люди не любят таких исключений из общей толпы. За что преследовали Изгнанника, остальным не было известно, человек упорно хранил это в тайне. Однажды Светлый поведал своим спутникам, что у него есть карта, на которой должен быть изображен таинственный храм, в котором сможет найти пристанище каждый, кто этого захочет. На карте действительно были обозначены дороги, ведущие прямо к храму, но самого храма на карте не было. Когда Темный в первый раз понял это, он чуть не превратил в песок все вокруг. Карта оказалась злой загадкой, разгадка которой сулила жизнь. Думать о ненайденном ответе почему-то никому не хотелось.

Изгой был самым «чистым» человеком, поэтому вскоре упал и начал кашлять от попавшей в горло пыли. Силы полностью иссякли и ноги больше не слушались. К своему удивлению он понял, что его поднимают и перекидывают за спину, хотя покоиться на широких и ужасно костлявых плечах Темного было мало удовольствия.
- Ты? - удивленно прохрипел человек, не ожидавший такого поступка от Демона.
- Думал, только ангелы способны не бросить товарища? - так же хрипло ответил ему Темный. - Наш крылатик твоего веса не выдержит. Он и сам шатается.
- Но ты… мог меня бросить.
Темного задели эти слова, потому что его сущность безмолвно кричала именно об этом. Сжав зубы, он прошептал:
- Я тоже человек… хоть и демон.
И выдавил кислую улыбку.

Защита Изгоя перестала работать, и охотники быстро вычислили этих троих. За их головы уже давно пообещали немалую сумму, только бы избавиться от мыслей, что такие, как они, еще ходят по этой земле. Началась стрельба со всех сторон. Стрелы летели, безжалостно вонзаясь в сухую почву и высекая искры из камней. За ними нашли свое минутное укрытие трое несчастных. Наверное, последнее.
- Никогда не думал, что люди могут быть такими жестокими, - покачал головой Ангел. - Мне так жалко вас, друзья…
Демон только сплюнул.
- Жалость не поможет, Светлый. Вот нам и крышка. Прощаемся.
Тут человек пробудился из короткого забытья и знаками показал, что напоследок хочет что-то сказать.
- Мы честно боролись, ребята, так что я не согласен с тем, что мы проиграли. Нет победителей и проигравших в неравном бою. Спасибо тебе, Темный, что ты светлей, чем кажешься. Спасибо тебе, Светлый, что подарил нам надежду на спасение, хоть и не принесшую результатов. И, знаете, что я подумал…этот желанный, но, к сожалению, мифический храм, будет всегда реальным в нас самих. Пускай внутри нас мы найдем спасение от всех бедствий. Мы найдем храм внутри себя…

- Мы, наконец, окружили их! - радостно завопил кто-то из охотников. - Они даже не вылезают! Вперед, и прикончим исчадий ада, и даст нам Бог за это благое дело побольше денежек!
Послышались радостные вопли, и все побежали к тем камням, что до последнего пытались укрыть троих изгнанников от несправедливого суда. Они старались до последнего…
- Черти Ада!
- Дьявол!!!
- Провались оно сквозь землю, куда делись эти мерзавцы?!!

Их тел не нашли. Так же, как никто не смог до сих пор найти тот таинственный храм, о котором и поныне ходят легенды…

Вроде как неплохо, но вот чего-то рассказу как будто не хватает... Даже не знаю, чего. У меня создалось впечатление, что как-то вот размытенько получилось. Идея, Мысль вроде как ясна и легко передаётся читателю. Концовка интересная.

Да, что-то, видимо, у меня в последнее время не заладилось...)

Нда, лично я была свидетелем твоих полуночных мучений, даже зашла поглазеть, что тут да как. Критика насчет последней зарисовки... Скажу, что моя любовь к зарисовкам слегка охладела.
  Вот вроде пишешь ты все правильно, хорошо, складно, но, как уже сказал Пил, чего-то нет. Я обычно в таких случаях говорю: не добрала чего-то. И еще...меня резануло...

На мой взгляд некорректно построенная фраза, хотя от нее дальше и ноги растут на весь абзац! Да и смысл у нее...спорный, так сказать. Что-то вот...красиво написано, а не то... Для меня, я только со своей стороны говорю.
Ну, и моя любовь к сильным концовкам...

...не оправдалась. Так вот я ждала-ждала, вроде подходит все к логическому завершению... Зная, что ты можешь это написать, причем писала, я была, если честно, удивлена. Наверное, ты все-таки уже засыпала

Ну, попробую еще раз. выставляю половину рассказа, чтобы было удобнее читать не большое кол-во сразу, а поменьше. вернусь домой, допишу. Кстати, Трой, про "чего-то не хватает" сказал Куловод, а не Гор)))

- Привет! Едешь завтра?
- Уже завтра?! Сегодня последний день экзаменов, а ты говоришь - завтра? Я выспаться хочу!
- Не юли, я знаю, что сегодняшний экзамен ты уже сдала. И, тем более, уверен, что ты поступишь. Еще бы, с такими способностями! Вот сейчас иди и спи. А завтра, с новыми силами, часиков в шесть утра…

Вам никогда не хотелось откровенно послать своего самого лучшего друга так далеко, чтобы он возвращался оттуда в течение долгого времени? Я, признаться, иногда этим грешила. Сам-то, конечно, сдал все на отлично и заранее знает, что его возьмут. С красным дипломом-то!

- В шесть?! С ума сошел! Если ты хочешь тащить меня на эти игрища к черту на куличики, то я встану только в восемь и ни минутой раньше!
- Мира, ты меня утомила, - как всегда сдался мой друг, которого все звали Спектр. Вот такая забавная кличка у нашего физика…
- Не называй меня Мирой, ты понял? - заново взвилась я. Ненавижу эту идиотскую кличку!
- Как скажешь, Мира. Итак, в восемь на вокзале. Ждем.
В трубке раздались быстрые гудки. От отчаяния я минут пять расхаживала по большой комнате, разучивая две нужные в этой жизни вещи - скрип зубами и остервенелое топанье ногами. Почему я всегда в итоге с ним соглашаюсь? Могла бы и не ехать, все равно одно и то же.
Наша школьная компания очень любила собираться вместе в мае-июне, пока все в городе, и уезжать не слишком далеко, но чтобы мы могли побегать по чистому безлюдному лесу, махая деревянными мечами и крича что-то вроде: «Мать-природа, помоги!»
Мы не были фанатами каких-либо книг, просто это действительно походило на ролевуху - бегают по лесу два отряда - орут, прыгают, как обезьяны, еще и в плащах иногда. Да, было весело сравнивать всех нас в обыденной жизни и в том же лесу. Вот, например, Спектр. Помню, с каким важным видом он получал красный диплом, еще и кучу грамот за первые места на олимпиадах по физике. Помню нашу Художницу, хоть и у нее вышло много четверок, зато актовый зал был весь в ее картинах, мимо которых не мог пройти даже человек, ничего не понимающий в изобразительном искусстве. А как же Рыжая? Человек, который знал биологию и латынь лучше любого преподавателя.
Мда, все мы уже не пользовались именами. Но я терпеть не могла имя «Мира»! Когда-то кто-то подметил, что я очень тихая и добрая. Мирная, вроде. В тот день я просто ходила сонная, потому что я дьяволенок во плоти.
Наша компания состояла из семи человек. Вечно меланхоличный Странник, высокий блондин, которого все звали не иначе, как Эльф, летающий в облаках Сокол, неуемный физик Спектр, Рыжая, Художница и я. Для нас самих мы были надежными друзьями, а для окружающих вечно шумной толпой с иногда отнюдь не городским видом. Ну да ладно. Пора собираться.
Я стащила у папы красивый стилет, свою палку, отдаленно напоминающую меч, зеленую рубаху. В то время, пока я торчала в коридоре, домой вернулась мама.
- Ну как математика?
- Отлично. Нашла в заданиях две ошибки, один некорректный вопрос и расписала два возможных варианта ответа.
- Ты моя умница! - чмокнула меня мама. Я вывернулась из объятий и смылась в свою комнату.
Утром, накидав в рюкзак все, что осталось из еды на столе, я благополучно смылась из дома. Была прекрасная погода, солнце полоснуло по лицу теплым светом сквозь свежие зеленые листья деревьев. Я даже зажмурилась от удовольствия.
- Мира!!! - бросилась мне на шею Рыжая, когда я прибыла на станцию. Я с улыбкой потрепала ее по ярко-рыжей копне непослушных волос.
Тут же подошли Спектр и Странник. Последний вообще всегда приходил раньше остальных. Он притащил хороший лук для Художницы. Она давно просила.
И, наконец, когда компания была в полном составе, мы купили билеты и завалились в вагон. Через несколько остановок мы единственные сошли с поезда.

А мне вот понравилось про Тёмного, Светлого и Человека))) Не знаю чем, но понравилось. А не хватает... может тему нужно было посильнее развить??

Не Гор, а Пил. Я уже сама спала (утро было). Если будешь еще выставлять, я подожду с критикой. Отдельно читать еще хуже.

Кейден,

насчет посильнее развить, может ты и права, но... не знаю. к наброскам я отношусь довольно пространственно, у меня много вообще тем для коротких набросков, просто нужно время их написать. 
когда я пишу, у меня ничего нет, кроме того секундного представления ситуации. дальше я пытаюсь как-то это "причесать", чтобы стало читабельно для людей, а не для меня.)) как видишь, нечасто это получается. в данном случае у меня перед глазами стояла та картина, как они трое лежат в пыли...

Троица,

ну, насчет отдельно читать, ты же выставляешь книгу частями)))я понимаю, что глупо сравнивать огромную книгу с маленьким рассказом, но уж так вышло

Представляю полный, чуть подправленный вариант. этот рассказ мне нравится больше предыдущего, жду вашего мнения на этот счет)))


- Привет! Едешь завтра?
- Уже завтра?! Сегодня последний день экзаменов, а ты говоришь - завтра? Я выспаться хочу!
- Не юли, я знаю, что сегодняшний экзамен ты уже сдала. И, тем более, уверен, что ты поступишь. Еще бы, с такими способностями! Вот сейчас иди и спи. А завтра, с новыми силами, часиков в шесть утра…

Вам никогда не хотелось откровенно послать своего самого лучшего друга так далеко, чтобы он возвращался оттуда в течение длительного времени? Я, признаться, иногда этим грешила. Сам-то, конечно, сдал все на «отлично» и заранее знает, что его возьмут. С красным дипломом-то!

- В шесть?! С ума сошел! Если ты хочешь тащить меня на эти игрища к черту на куличики, то я встану только в восемь и ни минутой раньше!
- Мира, ты меня утомила, - как всегда сдался мой друг, которого все звали Спектр. Вот такая забавная кличка у нашего физика…
- Не называй меня Мирой, ты понял? - заново взвилась я. Ненавижу эту идиотскую кличку!
- Как скажешь, Мира. Итак, в восемь на вокзале. Ждем.
В трубке раздались быстрые гудки. От отчаяния я минут пять расхаживала по большой комнате, разучивая две нужные в этой жизни вещи - скрип зубами и остервенелое топанье ногами. Почему я всегда в итоге с ним соглашаюсь? Могла бы и не ехать, все равно каждый раз одно и то же.
Наша школьная компания очень любила собираться вместе в мае-июне, пока все в городе, и уезжать не слишком далеко, но чтобы мы могли побегать по чистому безлюдному лесу, махая деревянными мечами и крича что-то вроде: «Мать-природа, помоги!».
Мы не были фанатами каких-либо книг, просто это действительно походило на ролевуху - бегают по лесу два отряда - орут, прыгают, как обезьяны, еще и в плащах иногда. Да, было весело сравнивать всех нас в обыденной жизни и в том же лесу. Вот, например, Спектр. Помню, с каким важным видом он получал красный диплом, еще и кучу грамот за первые места на олимпиадах по физике. Помню нашу Художницу, хоть и у нее вышло много четверок, зато актовый зал был весь в ее картинах, мимо которых не мог пройти даже человек, ничего не понимающий в изобразительном искусстве. А как же Рыжая? Человек, который знал биологию и латынь лучше любого преподавателя.
Мда, все мы уже не пользовались именами. Но я терпеть не могла имя «Мира»! Когда-то кто-то подметил, что я очень тихая и добрая. Мирная, вроде. В тот день я просто ходила сонная, потому что, на самом деле, я дьяволенок во плоти.
Наша компания состояла из семи человек. Вечно меланхоличный Странник, потом, высокий блондин, которого все звали не иначе, как Эльф, летающий в облаках Сокол, неуемный физик Спектр, Рыжая, Художница и я. Для нас самих мы были надежными друзьями, а для окружающих вечно шумной толпой с иногда отнюдь не городским видом. Ну да ладно. Пора собираться.
Я стащила у папы красивый стилет, свою палку, отдаленно напоминающую меч, пару деревянных кинжалов и зеленую рубаху. В то время, пока я торчала в коридоре, домой вернулась мама.
- Ну как математика?
- Отлично. Нашла в заданиях две ошибки, один некорректный вопрос и расписала два возможных варианта ответа.
- Ты моя умница! - чмокнула меня мама. Я вывернулась из объятий и убежала в свою комнату.
Утром, накидав в рюкзак все, что осталось из еды на столе, я благополучно смылась из дома. Была прекрасная погода, солнце полоснуло по лицу теплым светом сквозь свежие зеленые листья деревьев. Я даже зажмурилась от удовольствия.
- Мира!!! - бросилась мне на шею Рыжая, когда я прибыла на станцию. Я с улыбкой потрепала ее по ярко-рыжей копне непослушных волос.
Тут же подошли Спектр и Странник. Последний вообще всегда приходил раньше остальных. Он притащил хороший лук для Художницы. Она давно просила.
И, наконец, когда компания была в полном составе, мы купили билеты и завалились в вагон. Через несколько остановок мы единственные сошли с поезда.
В лесу мы по-настоящему почувствовали цветущую природу. Художница закружилась, задевая ногами и подолом белые одуванчики. Она была похожа на принцессу: длинные каштановые волосы, красивое платье и клубившийся рой маленьких  пушинок.
- Красота! - хмыкнул Сокол.
- Ну почему я не взяла краски? - загрустила она. - Такие пейзажи!
- Ты все о своем, - надулся Спектр.
Он порылся в кармане и вытащил целую кучу маленьких палочек. Некоторые были длинные, а другие намного короче. Зажав их в руке так, чтобы палки сравнялись, он предложил каждому вытащить одну.
- И когда успел мусор в карманы напихать? - закатила глаза Рыжая, вытаскивая длинную палку.
Потом подскочила я, чтобы выбор был побольше, и топнула ногой от досады. Короткая!
Художнице с Соколом тоже достались длинные. Остальные мальчики вытянули короткие, а у Спектра осталась в руке последняя. Тут я услышала тихий хруст, и парень незаметно дернул рукой в сторону, а потом показал ладонь.
Короткая.
Мне захотелось закричать: «Жулик! У тебя в руке оставалась длинная!». Но почему-то я смолчала. Наверное, потому что он хорошо владел двумя острыми палками…
- Вы кто? - донеслось из кустов.
Некоторые из нас подпрыгнули на месте.
- Приехали, вот, - вышел вперед Спектр. Он у нас негласно был главным. - Вы что-то имеете против?
- Я не знаю, - смутился голос. - Просто сегодня день ролевух по Толкиену. Мы подумали, что подкрепление прибыло…
- Мы не с вами, - мгновенно отрезал наш физик. - Если мы мешаем, мы можем уйти подальше.
- Уйти, конечно, можете, но будьте внимательны, сегодня здесь много народу шастает. Так что не пугайтесь и на вопросы типа: «Назовите пароль!», отвечайте: «Мы не здешние, славный воин, отвалите от нас ради Манве».
Ребята сочувственно покачали головами и поспешили быстрей скрыться от помешанных игроков. Когда девочки начали задыхаться, им пришлось остановиться.
- Ну что же, - осмотрелся Спектр. Он вопросительно глянул на Странника, и тот утвердительно кивнул. - Остаемся!
Вокруг нас земля была настолько холмистая и заросшая кустами, что тут действительно было легко спрятаться. Вверх поднимались высокие ели и осины. Каждая тень казалась силуэтом, каждый куст - возможной засадой.
- Ребят, нас слишком мало, - вдруг заныла Рыжая. - Несерьезно биться трое на четверо, тем более, что неравное количество игроков.
- Вечно ты недовольна, - подал голос Эльф. - Что ты предлагаешь?
- А давайте будем этих толкиенутых пугать! - загорелись глаза Рыжей.
- Авантюра! - поднял палец Сокол.
Вы представить себе не можете, как это весело! Там же все в буераках, и очень легко спрятаться. Мимо как раз крался какой-то приземистый мальчуган в смешной шапке. Стояла мертвая тишина. Как только он поравнялся с Эльфом и Странником, они с оглушающим криком выскочили на него (Странник был лошадью), закутанные в черные тряпки. Парень пытался выяснить, какого они роду-племени, свои или нет, но, сквозь хихиканье Эльф смог выдавить только: «Передавай хоббитам привет от назгулей!»
Парень быстро улепетывал.

Вечереет летом поздно, но мы забылись и пробыли в лесу целый день. Успели съесть все продукты, познакомиться с парочкой почитателей Толкиена. Они все были смешные, но очень добрые. А вот потом мы все же опомнились…
- Ребят, - дергала парней за рубахи Рыжая. - Я не знаю, как вас, а меня дома убьют.
- Ты звонила?
- Да.
- Скажи, что мы тебя до дома довезем.
- Ну, хорошо…
- Смотрите! - я указала пальцем вперед. - Там где-то огонек горит! Пошли напугаем их в последний раз и поедем.
Мои слова были восприняты на «ура», поэтому мы решительно направились вперед.
- Окружаем! - шепнул мне кто-то.
Мы разошлись. Художница и я смотрели, как эти дурачки веселились у костра. Звучала гитара, брякали кружки. Вдруг послышался свист (Сокол подал сигнал) и Художница закричала:
- Сдавайтесь, неверные! Вы окружены!
Радостные люди зашумели и разбежались по лесу, ловить незнакомцев. Мы пускали в них стрелы и старались не попадаться на глаза. Лес снова наполнился криками и улюлюканьем.
Художница пропала, и я побежала искать наших. Мне навстречу выбежала какая-то девушка и, разглядев черты моего лица, крикнула:
- Не наша!
Я не растерялась, на ухо гаркнув: «Пиф-паф!!!», защекотала ее и продолжила бежать. Я даже не заметила, как веселые возгласы поутихли, дорога стала ровней, а силуэты елей стали похожи скорее на сосны…
Мне снова преградили дорогу, но на этот раз это был здоровенный мужик. Я даже удивилась, насколько похожа была его одежда на средневековую. У него был арбалет. Я весело швырнула в него деревянный кинжал, и он в ответ выстрелил. Когда стальная стрела вонзилась в дерево, рядом с которым была я, мне стало страшно.
- Ты что творишь?! - заорала я, пятясь назад. - Поаккуратнее шути!
Он ответил какими-то нечленораздельными звуками. И снова поднял арбалет.
- Маньяк! - завизжала я и пустилась прочь, нырнув в кусты.
Я забилась в какую-то небольшую яму и дрожащими руками нащупала телефон. Набрала Спектру, но оказалось, что тут нет связи. Но еще утром была! Я чуть не заревела от ужаса. Послышался вой, очень напоминающий не человеческие шутки, а настоящий, волчий. Мамочки, в этом лесу никогда не водилось волков…
Вдруг надо мной мелькнул темный плащ. Я прижалась к земле, чтобы меня не заметили. Стало тихо. Но тут кто-то крепко схватил меня за запястье и зажал мне рот, чтобы не заорала.
- Тихо, - услышала я. - Я тебе не враг. Если хочешь выжить - беги за мной и не оборачивайся!
Незнакомец дернул руку, и я быстро встала, но он так напористо ринулся бежать, что я снова чуть не повалилась от такого сильного толчка.
- Что это за место? - всхлипнула я, еле поспевая за ним.
- Тебе лучше не знать, - донеслось спереди.
Тут он остановился, дав мне несколько секунд передохнуть, и положил что-то в руку.
- Надень на шею. Амулет против оборотней, - объяснил он. Этот амулет был похож на маленькую янтарную капельку.
- Оборотней? - только успела спросить я, как мы сразу помчались дальше.
Вокруг снова замелькали огни и, буквально пролетая мимо деревьев, я углядела чей-то силуэт, бегущий за нами. Сначала я испугалась, но уж слишком походка казалась знакомой.
- Спектр! - я потянула этого неизвестного человека назад. - Там мой друг!
Он обернулся, и я услышала звон стального меча, который освободился от ножен. Я накинулась на незнакомца.
- Это мой друг!!!
Тут Спектр догнал нас и прыгнул. В замысловатом прыжке он менялся, из человека превращаясь в волка. Незнакомец не стал ждать и вонзил меч в это чудовище. Потом, снеся ему голову, пояснил:
- Оборотни могут обратиться в кого угодно, даже в близких и родных. Если ты доверишься оборотню - даже амулет тебя не спасет.
- Он…больше…не поднимется?
- Нет.
Я почувствовала, как кружится голова. Я облокотилась на своего спасителя и начала медленно терять сознание от пережитого ужаса.

- Мира! Хватит спать!
Я дернулась и открыла глаза. Я лежала на скамейке в поезде, укрытая чьим-то плащом. На второй скамейке сидели мои друзья и удивленно смотрели в мои полные ужаса глаза.
- Плохой сон приснился? - сочувственно поинтересовался Эльф. Я посмотрела на него и разрыдалась. Какой же это был страшный сон…
- Ну-ну, бывает, - подсел ко мне Спектр, которого я сразу заключила в крепкие объятия.
- Ты даже не представляешь, что мне снилось, - всхлипнула я. - Тебя… убили…
- Ты, видно, очень устала, - гладил меня по голове Спектр. - Мы нашли тебя спящей на нашей полянке, где мы устроили пикник. Лес-то небольшой.
Я вытерла слезы и посмотрела в окно. Солнце только-только зашло за леса, которые проносились мимо с бешеной скоростью. Я вздохнула с облегчением.
- А что это у тебя на шее? - вытянулось лицо Рыжей. - Я думала, ты терпеть не можешь такие безделушки…
Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди, и я сорвала с себя то, что покоилось на моей шее.
На моей ладони лежала маленькая жемчужина на ниточке.
- Ах, это! Да это Спектр подарил. Я уж и забыла про нее, - облегченно засмеялась я, прислоняясь лбом к холодному окну. Почему же так сильно бьется мое сердце?..

не знаю, а мне почему-то нравится последний рассказ. почему-то...

Илья стоял у пешеходного перехода и ждал, пока незаметный светофор не загорится спасительным зеленым, на короткое время дав отдохнуть от напряженного красного. Короткое теплое пальто надежно укрывало его от промозглого весеннего ветра и обманного тепла. Он неподвижно стоял, уткнувшись в теплый шарф, а тот же ветер с любовью теребил мягкие каштановые волосы. Он немного сгорбился, спрятав руки в карманы, будто боялся открыться этому миру. На секунду его молодое лицо скривилось от неожиданной неприятной боли в правой руке. Он сжал ее в кулак и стиснул зубы. Зачем он это сделал?..
«Напишите мне что-нибудь на руке… что? Будет болеть? Но ведь останется навсегда? Вот и хорошо».Загорелся долгожданный зеленый, но пешеходы, толпившиеся у дороги, еще не успели броситься вперед, а Илья медлить не стал. Он еще о чем-то задумался, даже поднял глаза к небу, не забывая быстро пересекать дорогу, но тут до него донесся противный скрип, откуда-то сбоку. Илья не успел повернуться на шум, как полетел на грязный асфальт от сильного толчка. Сзади послышались крики, к нему кто-то подбежал. Они вздыхали, они прикасались к нему, пытаясь понять, ранен он или нет, они загородили дневной свет… и Илья провалился в кромешную удушающую темноту.
В больницу доставили молодого юношу с переломанными ребрами и сильным ушибом головы. Возможно, это были не все повреждения, врачи занимались его обследованием, но юноша не приходил в себя. Им это не нравилось.
Вечером в больницу влетела красивая девушка с растрепанными длинными волосами и заплаканным, но все равно очень милым лицом. Поначалу ее не допускали к больному, но она так истошно кричала, что врачи разрешили ей несколько минут побыть со своим любимым человеком.
- Переломаны ребра, небольшое сотрясение мозга. Ничего страшного, в общем, только если не будет никаких осложнений. Дышать ему трудно, но мы таких случаев навидались, девушка, это успешно вылечивается. Да, еще… у него что-то с правой рукой, видно, царапина была еще до аварии.
Она лишь покивала, закрывая лицо руками. Врач сказал еще что-то про соболезнования и скрылся по своим делам. Девушка бесшумно зашла в палату и прикрыла за собой дверь. Она присела перед кроватью и погладила юношу по волосам.
- Илья, - прошептала она. - Илья…

Он бежал. Бежал, не чувствуя усталости и засухи во рту. Его ослепляло белое солнце. Оно сверкало на снегу, скользило по льду, везде старалось опередить. Но он не собирался сдаваться и позволять солнцу его обогнать. Вокруг раскинулись заснеженные поля и темнеющие леса. Он легко перепрыгнул через замерзший ручеек и помчался дальше. Что-то влекло его вперед и только вперед. Что-то ждало его там… где-то впереди.

Девушка проснулась оттого, что в палату ворвались сразу двое врачей, что-то громко обсуждая между собой.
- Что? - заметил один ее. - Вы еще здесь?
- Да, - опустила голову она.
- Отойдите, - скомандовал второй.
Они начали что-то делать, проверять, но девушка была не в состоянии отчетливо мыслить и что-то понимать. Она лишь хрипло спросила:
- Вы уже делали операцию?
- Девушка, все будет сегодня, не беспокойтесь.
- А почему он не приходит в себя?
- А вы что, хотели бы, чтобы он пришел в себя и мучался от такой сильной боли в ребрах и невозможности нормально дышать?

Он все стремился вперед, не помня себя. Он не оглядывался и не смотрел по сторонам. Время покинуло эти места, оставив лишь застывшее снежное великолепие. Здесь не было никого. Кроме того, кто с бешеной скоростью врался вперед, по никому не известному маршруту.

- Девушка, вы опять здесь? Операция прошла успешно, через какое-то время ваш друг будет как новенький! Завтра он должен прийти в себя, как только наркоз пройдет. Идите-ка домой.
- Прошу вас… позвольте мне остаться.
Врач лишь устало махнул рукой.
Она сидела в темной одиночной палате. За окнами мелькали машины, шел мокрый весенний снег, освещаемый только тусклым рыжим светом уличных фонарей. Она гладила его по волосам и беспрестанно шептала:
- Илья… очнись…

- Прошло уже два дня! Вы можете объяснить мне хоть что-нибудь?! Почему он не просыпается? Вы что, поите его снотворным? Или операция дала осложнения? Объясните мне что-нибудь!!!
- Успокойтесь, девушка. С вашим другом все в порядке. Как вам уже говорили, операция прошла успешно, на нем все заживает, как на собаке.
- Тогда почему он не просыпается?!

Он бежал и уже долго пытался понять, что он здесь делает, и как вообще тут очутился. Не замедляя бег, все чаще задавал себе странный вопрос: «Кто я?». Но некому было ответить. И он продолжал бежать дальше.

Девушка взяла его правую руку и внимательно ее осмотрела. Врачи отказывались ею заниматься, считая, что царапина и так заживет. Девушка не представляла, где Илья мог пораниться, еще так странно. На кисти была какая-то рваная бесформенная царапина. Девушке показалось, что засохшая кровь смешалась с грязью, поэтому она решила промыть ее и убрать из ранки грязь, чтобы не было никакого заражения. Как только она дотронулась мокрым полотенцем до его царапины, засохшая кровь будто содралась и потекла свежая. Девушка испуганно охнула и приложила тряпичную салфетку. Она начала быстро окрашиваться в ярко-красный цвет.

- И что, вы хотите сказать, что вас нельзя оставлять с ним наедине? Не хватало нам еще осложнений с какой-то непонятной царапиной!
- Вы просто не хотите ничего делать! Осмотрите ее внимательно, может туда что-то попало! И почему он до сих пор не просыпается?!

Вдруг у него подкосились лапы, и он понял, что кубарем летит вниз, больно ударяясь о камни. Острая неприятная боль в правой передней лапе напрягла его больше всего. Он резко сумел затормозить, чтобы не свалиться в страшную снежную пропасть, которая возникла непонятно откуда. Встав на ноги, он начал подпрыгивать, не в состоянии наступать на ту самую лапу. Но через какое-то время боль начала проходить. Он повалялся немного в снегу, после чего его начало стремительно клонить в сон.

Илья проснулся от собственного кашля. Он сложился пополам на высокой кровати. Чужой. Он огляделся. Больница. Отлично. Почему?
- Илья! - вскрикнул кто-то и его аккуратно обняли. Он сразу почувствовал нежный аромат духов. До боли знакомый.
- Олеська! - опомнился он и зажал девушку в объятьях. - Ты моя родная! Ты что здесь делаешь?
Когда врачи прознали, что он пришел в себя, они быстро прогнали ее, отправив непослушную девушку домой, в первый раз за последние пять дней.
- Вас сбила машина, - объяснили ему. - Но сейчас вы уже идете на поправку. Так что не беспокойтесь.
Вечером он остался в палате один. Олеся была уже дома, она недавно звонила ему. Он заверил ее, что все хорошо, впрочем, так и было. Иногда было больно дышать, но об этом Илья предпочитал молчать. Вскоре он почувствовал, что начинает засыпать. Перед ним начали всплывать какие-то странные воспоминания, бесконечные снега, чистое небо над головой…

И он снова бежал. Только теперь он ясно чувствовал, что цель близко. То, что влекло его с самого начала пути, было уже совсем недалеко, и это придавало ему сил.

Медсестра проходила мимо одиночной палаты, в которой лежал молодой человек, попавший под машину. Она решила проверить, спит ли он и все ли в порядке. Тихо приоткрылась дверь, и девушка начала вглядываться в темноту. Когда ее глаза привыкли к темноте, она поняла, что больного нет в кровати.

Он стоял в двух шагах от пропасти. Но другого пути не было - он чувствовал - надо прыгать. Там, совсем близко, была его цель. И он знал, что стоит только прыгнуть - и он достигнет ее. Времени на сомнения не было. И он прыгнул. Только сзади, где-то совсем далеко, он услышал чей-то крик.

- Нет!!! - истошно закричала медсестра, бросаясь к открытому окну. Она только успела увидеть, как молодой парень стоит на подоконнике, а ставни широко распахнуты. Одно мгновение - и он исчез, прыгнув вниз.
Палата находилась на шестом этаже.

Он спокойно приземлился на заледеневшую землю, чуть не угодив в сугроб. Когда он отряхнулся и поежился от внезапно возникшего холода, кто-то легонько толкнул его в бок. Он резко обернулся, готовясь к нападению, но увидел лишь маленького беззащитного волчонка. Тот высунул язык и будто улыбался новому гостю. Тут зверь понял, что вокруг него собралась целая волчья стая. Его окружили белые благородные волки, прекрасней которых следовало еще поискать. Они задумчиво смотрели на него и не двигались с места. Смотрели, как… на потерявшегося сына, наконец, нашедшего дорогу домой.
«- Что вам написать на руке?
- А черт знает, напишите слово, которым вам бы хотелось меня окрестить. Я даже смотреть не буду.
- А зачем вам это надо, молодой человек, позвольте спросить?
- Не знаю. Хочется. Будто на память… об этом мире.
Татуировщик усмехнулся и принялся за работу…».

Человека положили на носилки и накрыли тело. Когда его начали грузить в машину, из-под покрывала свесилась правая рука. Теперь на кисти можно было отчетливо прочитать черную короткую надпись. А точнее, слово.
Волк.

ВАу, круто. Мне очень понравилось, ничего с собой поделать не могу, но я обожаю этот жанр. Чали, здорово, один любитель этого рассказа у тебя уже есть)))  Моя может только эмоции выражать сейчас))) Восторг...

Спасибо, Кейден! ты ведь насчет последнего рассказа? спасибо, ты мне таак настроение подняла...

Да)))
Воть и про предпоследний. Тоже интересный и увлекательный, только для меня слишком спонтанно появились оборотни, как-то ничего не предвещало и тут такое. Понимаю, так и задумано, но мне кажется это как-то ... несовместимым что ли (в общем изъясняюсь я хреново в последнее время). Плюс я предугадала конец. Воть поэтому мне нравятся рассказы как "Мистика" - там сложнее угадать)))

да, вот насчет "предугадала конец", я согласна - он банальный. нада работать, работать нада!
Ну ладно, не сердитесь за врожденную шибанутость, я исправлюсь и буду писать лучше)))

Предпоследний написан хорошо, но меня не устроили две вещи.
Первая. Сначала вроде как всё идёт нормально, своим чередом, но переход в "другой мир" был уж каким-то очень быстрым, спонтанным, чтоли. Да и потом, этот отрывочек, когда Мира пребывает в другой реальности, мне показался скомканным. Второе. Как уже подметила Кейд, конец банален...

Насчёт "Мистики". Рассказ действительно достойный, интересный. Молодчина! Стиль действительно таков, что концовку предугадать трудно. И мне это нравится))

Спасибо за отзывы всем, ваша критика мне очень помогает совершенствовать рассказы. я немного подумала, как лучше сделать и исправила концовку в предпоследнем. можете посмотреть, вроде даже мне так больше нравится.

Давненько я сюда не заходила. Дабы немного обновить эту папку, выложу одно из последних. сама не могу сказать, что могу как-то однозначно оценить этот набросок. посмотрим, что скажут остальные...



Мое блестящее платье шуршало так несносно и невыносимо, будто надо мной парила дюжина голодных голубей, что вот-вот могут задеть меня неосторожным крылом. И тогда я упаду, обязательно упаду, даже не успев закричать…
- Ах, барышня, да стойте ровно! Дайте мне вас одеть как следует. Что я вижу, вы дрожите? - ворчливо спросила меня старая служанка, которая уже завязывала последние ленточки моего пышного платья.
- Оставь девочку, Роза. У нее сегодня сложный день. А точнее, вечер, - властно, но спокойно прозвучал женский голос позади меня.
- Как прикажете, сударыня. А что, разве этот бал первый у нашей барышни? Помню, она уже бывала на таких вечерах, - упрямо ответила она моей матери, которая сидела на стуле около двери и в упор смотрела на меня - я всегда чувствовала ее взгляд даже со спины.
- Нет, Роза, ты совершенная дурочка. Сегодня особенный день - твоя барышня сосватана самому видному жениху всего нашего графства. Через час он приедет в наш дворец, в первый раз увидеть будущую невесту. Должны же они познакомиться перед свадьбой! - она усмехнулась сама себе. - Так что наряжай ее как можно лучше, Роза! И ничего не забудь, иначе я прикажу с тебя три шкуры спустить!
Но такие угрозы, видно, служанке были не страшны, поэтому она так же недоверчиво продолжила:
- Как же, моя маленькая госпожа уже выходит замуж! только год назад считалась ребенком,  а теперь - богатая невеста!
- Не болтай лишнего, - осадила ее моя мать. Впрочем, она сказала это просто для порядка, действия же ее слова не возымели никакого - старушка продолжала ворчать, иногда затягивая корсет слишком сильно.
- Роза, нечем дышать! - еле слышно прошептала я, пытаясь помахать на себя ладошкой, чтобы привлечь свежий воздух. Но - увы! - в этой душной комнатушке его не было и в помине.
- Извиняйте, барышня, - смилостивилась Роза и ослабила завязки. - Уж сосватали ей какого-нибудь богатого старика, госпожа? Я-то знаю проделки знатных господ…
- Да, этот граф богат, - пропустила женщина сарказм старухи мимо ушей. - Только он далеко не старик. Я виделась с ним недавно и могу с уверенностью заявить, что ему нет и сорока! Он не красавец, но недурен собой, в его глазах таится какой-то необъяснимый шарм. Он очень умен и умеет хорошо обращаться с дамами - я уверена, что моя дочка будет в надежных руках. Так что ей очень повезло! - закончила она свою хвалебную речь в честь неведомого мне жениха.
- Вы не больны ли часом, барышня? - настойчиво вопросила служанка, вглядываясь в мое удивленное лицо. - Посмотрите на нее, госпожа, ни кровинки! Губы белые, зрачки широкие, руки вон как дрожат.
- Оставь, Роза, - снова сказала моя мать, продолжая наблюдать меня со спины. - Она слишком взволнована, и я ее прекрасно понимаю. Ты лучше побыстрее заканчивай, а не отвлекай нас своей пустой болтовней.
- Как угодно, госпожа, - так же пробурчала Роза, заканчивая с платьем. - Ну-ка, барышня, теперь повернитесь кругом, дайте на вас взглянуть. Все ли готово?
Я послушно выпрямилась, как подобает девушке из знатного рода, и медленно закружилась. Несносное шуршащее платье, словно шляпка гриба, лениво поворачивалось за мной.
- Посмотри-ка на меня, дочка, - мягко сказала мать.
Я молча повернула голову в ее сторону, слегка наклоняя ее на бок, как меня давно учили. Мне говорили, что этот жест придает моему лицу особенную прелесть.
- Чудо, как хороша, - удовлетворенно кивнула она. - Иди же сюда, дитя. Скоро начнется бал.
«Скоро начнется бал»! Какой молнией ударили в меня эти слова! Я с детства была спокойной и тихой девочкой, послушно себя вела и не восставала против воли старших. И даже когда мне казалось, что они в чем-то неправы, я только молчала. Слова матери о своей свадьбе я встретила с удивлением и страхом. Наверное,  я не отличаюсь от остальных дурочек, которые дрожат под одеялом в свою последнюю девичью ночь и рисуют в своем воображении прекрасного принца у алтаря. Хотя нет, до такого безумия я не дошла. Да, мысли о предстоящей другой жизни пугали, но и жутко интересовали меня. И все-таки, любая будет дрожать перед встречей со своим женихом…
Матушка уверенно держала мою руку, когда мы подошли к главной двери, которая открывала совершенно другой мир: сказочный, полный музыки и веселья. Перед тем, как отпереть ее, она повернулась ко мне, сейчас больше похожую на восковую куколку: очаровательно милую, но совершенно застывшую. И сказала:
- Не забудь все, чему мы тебя учили, дитя. Я надеюсь, что вы понравитесь друг другу, это сделает ваш брак не только самым  видным в графстве, но и самым крепким. Поверь мне, в нашем мире не выходят замуж по любви, но если твой супруг добр и не безобразен - тебе лучше привязаться к нему. Я смогла полюбить твоего отца, хотя мне не устраивали такого роскошного бала перед свадьбой - я увидела его, только когда он поднял мою вуаль, чтобы поцеловать меня как законный муж. Да, - вспомнила она. - И надень маску - мы же устроили маскарад.
Я послушно натянула ее и тихо вошла в зал за матушкой. Вокруг меня заплясали, закружились, замерцали дюжины пар. На каждом была причудливая маска, так что узнать кого-то в этой шумной атмосфере было поистине невозможно - пестрые платья мелькали перед моими глазами, что я долго моргала с непривычки. Среди них я стала такой же, затерялась в этой немыслимой танцующей толпе. Теперь, в маске, я была уже абсолютной куклой; даже на руки были натянуты длинные перчатки. Меня немедленно пригласили танцевать, и я была вовлечена в эту бесшабашную, беспричинную веселость. Оркестр играл, не умолкая, и мелодии те были так задорны, что многие дамы уже не выдерживали и смущенно отходили в сторону. Но я знала, что мне нужно дотянуть до победного конца, моя роль сегодня главная, и все следят именно за мной. Мой жених еще не появился, но он мог спокойно прохаживаться по краю зала, издалека наблюдая за мной. Пусть на меня была надета маска, я знала, что все хорошо осведомлены о том, кто скрывается за ней. И если я не выдержу всех танцев, то озарю себя не в самом выгодном свете - куда годится молодая невеста, если у нее не хватает сил даже на танцы? Я это прекрасно знала, меня уже давно готовили не уставать от длительных изнуряющих мазурок и прочего. Поэтому сегодня я не чувствовала ничего подобного, даже получала удовольствие от шумной толпы. И когда, наконец, часы пробили полночь, музыканты заиграли легкую, но медленную и приятную музыку.
И вот я не заметила, как осталась одна - отдохнувшие дамы с оживлением приняли приглашения кавалеров и закружились в неспешном танце. Никто не подходил более ко мне, и я прекрасно знала, почему. Просто всем было запрещено беспокоить меня в этот момент, потому что пробил час моей судьбы…
Я ушла из середины зала, чтобы не путаться у танцоров под ногами, так как сама осталась без пары. Я опустила голову, не в силах взглядом выискивать своего жениха. Все уже было заранее распланировано, и я была отчасти посвящена в это. Теперь должен был подойти мой жених, и я… я вложу свою руку в его, соглашаясь на танец… Боже, как мне было страшно…
Не прошло и минуты, как чей-то мужской голос позвал меня. Я едва не отпрянула в сильнейшем страхе, в последнюю секунду приказав себе поднять голову и наоборот двинуться вперед. Но когда я посмотрела на мужчину, я все-таки сделала маленький шаг назад. То был слуга, разносивший шампанское, и он хотел спросить, не желаю ли я взять бокал. Я не желала. Я хотела только, чтобы сердце перестало биться так громко и позволило мне снова слышать все остальное - так сильно я взволновалась от мужского голоса.
Он быстро ушел, а я пыталась заставить себя больше не опускать головы, потому что это уже было невежественно - пусть даже мой жених еще не появился, хотя заставлять даму ждать было некрасиво. Спустя еще минуту я уже вовсю выискивала хоть одну одинокую мужскую фигуру, которая могла бы направиться ко мне, но мои старания были тщетны.
Я невольно задумалась о том, что совершенно не представляю свою дальнейшую жизнь, в другом доме, с чужим человеком. Но это я еще могла вынести, меня готовили к такому с детства, но я еще ни разу никого не любила и даже не представляла, как это чувство может возникнуть и что при этом чувствуешь. Мне говорили, что влюбляются в очень красивых мужчин и, несомненно, богатых. Неужели без этого нет настоящей любви? Я не знала…
- Что вы делаете здесь совсем одна? - почти сурово осведомился кто-то у меня за спиной. Я порывисто обернулась, но мои надежды снова не увенчались успехом - судя по голосу и рукам, не спрятанным в перчатки, этот человек был слишком молод для моего жениха. Мне стало так тоскливо от этой мысли, будто я сорвалась и падаю вниз, в огромную пропасть. Нет, я не хотела свадьбы, мне она была ни к чему; но насколько горько было понимать, что тебя бросили, словно простую куклу, с которой никто не считается, что тобой так пренебрегли.
- Вы разве устали от долгих танцев? - продолжал допытываться юноша.
- Нет, что вы, - вздохнула я. - Я вовсе не устала.
- Тогда не стойте здесь, пойдемте же танцевать, - решительно предложил он. И, подхватив мою руку, только поднявшуюся ему навстречу, увлек меня в центр.
Этот молодой мужчина был очень странен. Я не могла отказать ему в медленном танце, тем более, что все планы моей матушки рассыпались прахом. Но я не могла понять его вызывающего поведения (а пригласить на танец именно меня, можно было по праву назвать дерзостью - все были в курсе, что в эту ночь мой жених должен был объявить о нашей помолвке). Он же сам был безмятежен, и хоть я не видела его лица, я отчетливо улавливала эти нотки в его голосе.
Однако танцевал он превосходно. Не знаю, что он делал особенного, но мы словно парили над полом, а не касались его ногами. Меня заворожил этот танец, я решила, что ничего прекраснее еще не испытывала в жизни.
И вот музыканты на минуту смолкли. Моя матушка громко объявила о вальсе и попросила снять маски. Чтобы подать знак к началу, она первая повесила легкую маску на пояс и дала знак оркестру продолжать играть.
Зазвучали нежные скрипки, и мелодия полилась, словно нежнейший шелк стелется по гладкому полу. Я без смущения (ведь передо мной стоял не мой жених, а лишь молодой человек) показала ему свое лицо, дав понять, что и ему следует поступить так же. Но он оказался самоувереннее, чем я думала. Уж не знаю, что он себе возомнил, но еще несколько мгновений он разглядывал меня, не пожелав разоблачить себя. Но я не успела оглянуться, как маска исчезла с его лица, и он снова увлек меня за собой, уже в более быстрый, но не слишком утомляющий вальс. Молодой мужчина был на полголовы выше меня и чуть наклонился ко мне, отчетливо произнеся:
- Думаю, самое время нам познакомиться поближе, когда мы можем видеть истинное лицо каждого из нас.
Его голос вдруг показался мне более взрослым и солидным. А когда я посмотрела на него, мои ноги подкосились, и только его сильные руки подхватили меня, чтобы я не упала. На этом лице, не слишком красивом, но с правильными чертами лица, я сразу увидела несколько морщин на его высоком лбу, уверенные глаза, которые уже очень многое повидали, и главное - несколько серебряных волос на висках, блестевших среди черных. Мой испуг теперь не знал границ - кажется, что я снова попала в западню, из которой мне не убежать. А мой жених продолжал непринужденно кружиться со мной в одном танце.
- Вы напуганы моим обликом, сударыня, - спокойно произнес он, пытаясь встретиться с моими глазами. - Но я хочу как можно быстрее развеять ваши страхи. Вам стоит только приложить некоторые усилия… чтобы вспомнить.
Я продолжала слушать его, не поднимая головы. Она будто разом лишилась всех мышц и не могла подняться, даже если бы я очень захотела. Между тем, мужчина продолжал:
- Вам стоит только вернуться ненадолго в свое светлое безмятежное детство. Возродить в памяти, то время, когда вы еще были крохотной пятилетней девочкой и сильно болели в самый разгар лета. К вам приходило много красивых барышень, чтобы утешить вас, но никому этого еще не удалось. И тут…
И тут в мою детскую комнату вошел молодой юноша. Для меня он показался очень высоким и худым, а лицо его нельзя было назвать эталоном красоты, но когда он улыбнулся, мне захотелось тоже улыбнуться в ответ. Он заговорил со мной - маленьким ребенком, о чем-то серьезном и веселом одновременно. Он был добр и нежен ко мне - я быстро к нему привязалась. Но когда я выздоровела, он сказал, что вынужден ухать далеко от своего маленького друга, далеко от меня. Несколько недель я ждала его, что он придет со мной поиграть, но он больше не появлялся, и это было забыто. Только сейчас всплыло в памяти так резко и неожиданно.
Мне не нужно было снова посмотреть на его лицо, чтобы понять - вернулся мой старый друг, единственный мальчик, который приходил поиграть с больной девочкой. А теперь что? Это он станет моим мужем?
- Ну же, я прошу вас, - он назвал меня по имени. - Посмотрите на меня.
Я не была трусихой, но сейчас едва могла различать его слова за бешеным стуком своего сердца. Однако, заглянув в себя, я не нашла того страха, что овладевал мной, когда, например, ночью под окнами дворца выли волки. Сердце билось так же быстро, но не от ужаса, а от трепета. Да, от неземного трепета, такое я чувствовала впервые. Его черты лица возвращались в мое сознание вновь и вновь, будто я за один короткий миг выучила их наизусть. Я не знала, что со мной творится. Но я была обязана поднять на него глаза, не на своего давнего друга, а на будущего мужа. Должна, но не могла. Больше всего роптала я перед его взглядом. Нет, ни за что я не подниму на него глаза, это выше моих сил…
Мы уже почти остановились, я была больше неспособна двигаться. К моему великому счастью, эта пытка закончилась, потому что музыка стихла. А он тихо прошептал:
- Неужели ты не скучала, мой маленький дружок?
Я не знаю, какой дьявол овладел мной, но я, забыв про правила приличия, бросилась к нему и прижалась к его широкой сильной груди. Он быстро загородил меня так, что никто не обратил на нас внимания. А я ощутила такую необъяснимую сладость от его объятий, что слова плохо мне подчиняются. Откуда взялась вся нежность, что окутала меня в своей паутине, то наслаждение… я никогда не чувствовала ничего подобного, когда прижималась так же к отцу или старшим братьям. И это был тот миг, когда я решилась посмотреть в его глаза, такие ясные, в которых крылось мое самое высокое чувство, вознесшее меня до небес, и мое самое глубокое падение вниз. Я не могла понять, есть ли у меня крылья, на которых я могу улететь прочь от страшной пропасти, или это только шуршание моего пышного платья и насмешливое порхание дюжины голубей?..

Красиво и изящно)))
Хотя мну не покидало ощущение какого-то подвоха =/ Ан нет... нет подвоха))

Благодарю!)))