Священная Римская Империя германской нации (лат. Sacrum Imperium Romanum Nationis Teutonicae, нем. Heiliges Rцmisches Reich Deutscher Nation) — политическое образование, сохранявшееся в течение девяти веков (962—1806) и объединявшее государства Центральной Европы в средние века и в новое время.
        История империи есть, в сущности, история Германии от X до XIX столетия и Италии в средние века. Священная Римская Империя базировалась на идее всемирной христианской монархии – она была мостом между античным государством римлян и феодальными королевствами варваров. Империя должна была защищать христианство и обеспечивать мир на своих территориях. Она претендовала на то, чтобы быть не просто государством, а государством вселенским, государством единственным, совпадающим по своим масштабом со всем цивилизованным миром.
        Империя, восстановленная Карлом Великим, с самого начала являлась некой универсальной идеей, внедренной в разнородное множество племенных, местных и феодальных единиц. Это было не территориальное образование, а сфера власти личности императора, олицетворявшего религиозное единство западного христианского мира и его военное сопротивление скандинавским, арабским, славянским и мадьярским набегам. Сам Карл Великий создал некоторые законодательные, административные и судебные механизмы центрального контроля, но они были слабыми. Имперские правовые учреждения были рассеяны по империи и не имели глубоких корней. Империя Карла Великого справедливо была названа "колоссом на глиняных ногах". После его смерти она быстро раздробилась и была разделена между его наследниками, а титул "императора" перешел к вождям восточных франков, населявших территорию, названную много столетий спустя – Германией.
        Оттон I, короновавшись в 962 году в Риме, снова восстанавливает империю – его государство охватывало земли Германии и Италии, но императоры претендовали на господство во всем христианском мире.       
        "Как на небе, — говорил император Фридрих I, — только один Бог, так и на земле только один папа и один император". Коронационный церемониал и официальные титулы императора указывают на стремление придать императорской власти божественный характер. Император считался представителем всех христиан. Он — "глава христианского миpa", "светский глава верных", "покровитель Палестины и католической веры", превосходящий достоинством всех королей.
        Идея всемирной монархии продолжала волновать людей – о ней грезил Карл V, ставший и императором Священной Римской Империи и королем Испании со всеми ее колониальными владениями. О том же мечтал и Наполеон, своими завоеваниями уничтоживший отжившую свое Империю.

Глава 1. Становление Священной Римской Империи
       
        Политическое обособление восточной части каролингской империи началось в ходе разделов франкской державы между потомками Карла Великого в 843—880 гг, в частности Верденского договора, соглашения о разделе империи Карла Великого, заключённого 11 августа 843 г. в Вердене между тремя сыновьями короля франков Людовика Благочестивого — Лотарем I, Карлом II Лысым и Людовиком II Немецким.
        Земли были поделены между братьями следующим образом: Лотарю отошли центральные области — часть Италии, земли вдоль Роны и левого берега Рейна, Эльзас, Бургундия, Прованс и др., — а также императорский титул отца, Карлу Лысому отошли земли к западу от Рейна — Нейстрия, Аквитания, Васкония, Испанская марка и др. Людовику Немецкому отошли земли к востоку от Рейна — Алеманния, Саксония, Бавария и другие. Таким образом, в результате раздела образовалось три государства — Лотарингия, Западно-Франкское королевство (примерно в этих границах позже образовалась Франция) и Восточно-Франкское королевство (примерно в этих границах позже образовалась Германия).
        На престоле нового королевства, называвшегося современниками Восточно-франкским королевством сменяли друг друга государи из дома Каролингов. Они то соперничали с государями Западно-Франкского королевства, то помогали им. Один из «восточных» Каролингов — Карл III (876-888) — был приглашен и на западно-франкский престол. Подчинив Себе затем Северную Италию, он на короткое время объединил в своих руках всю державу Карла Великого. Как Карл III, так и некоторые другие государи «Восточной Франции» отправлялись в походы на Рим, чтобы по традиции франкских государей, заложенной Карлом Великим, получить там императорский титул.
        Хотя «Восточная Франция» не представляла собой чего-то единого, она отличалась от прочих земель империи прежде всего двумя особенностями. Там, во-первых, преобладали не романские, а германские диалекты, а во-вторых, хозяйство и общественные отношения были куда архаичнее, чем в Италии или к западу от Рейна. Это отставание проявилось прежде всего в том, что процесс феодализации на востоке находился на начальной стадии. В частности, здесь сохраняла силу старая, хотя и несколько видоизменившаяся, племенная организация, какую уже невозможно было встретить (за исключением, может быть, отдельных окраинных областей) в более развитой западной половине франкской империи. Крупнейшие германские герцогства — Саксония и Бавария — представляли собой как раз наиболее сложившиеся племенные объединения, во главе с герцогами из местной племенной знати. Если на юге и особенно западе страны (прежде всего в Лотарингии), т.е. в областях с заметным римским и каролингским наследием процесс социального расслоения и феодализации к X—XI вв. сделал заметные успехи, то в большинстве других земель (и в особенности в Саксонии, Фрисландии и приальпийских районах) сохранялось архаическое, слабо дифференцированное в имущественном и социальном отношении общество. Это естественное стадиальное отставание означало, в частности, наличие масс свободных собственников — главной основы сильных армий восточно-франкских государей, а также отсутствие как многочисленной феодальной знати, так и связанных с ней тенденций к феодальной раздробленности, к тому времени уже господствовавших и в Западно-Франкском королевстве, и в Лотарингии.
        Появившиеся после франкского завоевания на юге и западе Германии огромные и широко разбросанные вотчины каролингского типа сохраняются в X—XI вв., а в отдельных случаях и дольше, что также может рассматриваться как пережиток. В западных областях бывшей франкской империи каролингские вотчины к тому времени по большей части распадаются на частные феодальные владения.
        Германская знать представляла собой совокупность более или менее обширных родственных групп, взаимоотношения которых между собой во многом определили как политическую историю ранней Германии вообще, так и пути становления германского королевства, в частности. Насколько можно судить, знатность приносила земельные богатства, а не обладание землей доставляло знатность. С течением времени соотношение между старой племенной знатью и уже вполне феодальной, выросшей из среды свободных на службе у короля или герцога, начинает меняться в пользу последней.
        Восточно-франкские короли, герцоги и знать довольно удачно сдерживали натиск викингов на свои владения. Зато появление в Подунавье кочевых племен мадьяр (венгров) оказало самое тяжелое воздействие на оседлые народы Центральной Европы. Под ударами венгров погибла так называемая Великая Моравская держава — крупное объединение славян, соседствовавшее на западе с Баварией. Постоянные набеги мадьяр нанесли тяжелый ущерб и всем германским землям. Вместе с тем венгерская угроза, по всей видимости, способствовала объединению германских герцогств в одно королевство.
        После смерти последнего государя Восточно-Франкского королевства из династии Каролингов впервые королем был избран представитель местного знатного рода — франконский герцог Конрад I (911-918). Он натолкнулся на решительное сопротивление большинства других герцогов и умер, по сути дела потерпев поражение в борьбе с ними. После его смерти королями почти одновременно были провозглашены герцоги двух сильнейших, хотя очень разных по уровню хозяйственного, культурного и политического развития герцогств — Баварии и Саксонии. Корона в конце концов осталась за саксонским герцогом Генрихом, но ему пришлось отказаться от всякого вмешательства в баварские дела. С провозглашения королем Генриха I принято начинать историю германского королевства.
        Генрих I (919—936) сумел успокоить страну после десятилетий бесконечных смут и добиться в своем королевстве относительного мира. Ради его достижения король всячески стремился заручиться симпатией и поддержкой германской знати. Чтобы подчеркнуть свою близость к ней, он даже отказался от обычного у франкских королей церковного помазания на царство и коронации — обрядов, возвышавших «помазанника Божьего» над всеми знатными людьми его королевства. Генрих сумел наладить неплохие отношения с церковью, объединить германские племена и разные группировки знати для отпора венграм и добился первых успехов в борьбе с этими опасными кочевниками благодаря широкому строительству бургов и организации сравнительно многочисленной тяжелой конницы. Возникновение такого конного войска (на первых порах в основном из лично зависимых от короля или герцогов людей) было важным этапом складывания феодальной знати и преобразования социальных отношений в германском обществе в целом.
        Сын Генриха I Оттон I (936—973) продолжал политику отца в деле организации отпора мадьярам. Его войску из немецких и чешских тяжеловооруженных конников удалось в 955 г. нанести на реке Лех у Аугсбурга настолько сокрушительное поражение венграм, что те навсегда оставили в покое германские земли. Однако в остальном Оттон I порвал со многими традициями Генриха I. Так, уже начиная со своей подчеркнуто торжественной коронации в Аахене, Оттон I стремился во всем утвердить превосходство короля над герцогами и всей прочей знатью.
        Решение начать военные походы в Италию Оттон I принял скорее всего просто потому, что видел в себе достойного преемника франкских государей, продолжателя их давней традиции коронования в Риме. В X веке распад каролингской империи вовсе не представлялся окончательным. Напротив, именно при Оттоне I, имевшем сильное влияние и в Западно-Франкском королевстве, возрождение державы Карла Великого могло казаться вполне вероятным. Приобретение императорского титула «по всем правилам» в Риме было в этих обстоятельствах действием вполне логичным.
        В 962 г., воспользовавшись приглашением римского папы Иоанна XII, Оттон I прошел, не встречая сопротивления, через всю северную Италию и вступил в Рим. В «Вечном городе» он был торжественно провозглашен императором. Современники Оттона I видели в этой церемонии только обновление давней франкской традиции. Но впоследствии римская коронация 962 г. стала представляться событием рубежным: с этого года принято отсчитывать историю новой, теперь уже германской, империи.
        Осуществление власти на больших территориях было на протяжении всего средневековья труднейшей задачей. Для средневекового монарха самым надежным способом реализовать свою волю в той или иной точке страны было его личное присутствие там. Это одна из причин, почему императоры из Саксонской династии, точно так же, как и многие другие государи, находились в постоянных разъездах. В столь обширной державе, как империя Оттона I, однако, явно требовались и другие средства управления.
        Самым эффективным способом осуществлять власть, опробованным еще Карлом Великим, было использование в интересах королевства церковной организации. Если Генрих I больше опирался на светскую знать, то для Оттона I и его преемников главным средством управления страной становится именно церковь. Оттон I систематически наделял имперские монастыри и епископства обширными землями и широкими привилегиями, при этом назначая епископами и аббатами верных себе людей. (Каноническое избрание не отменялось, но становилось простой формальностью). От поставленных королем прелатов требовалось исполнение в интересах империи широкого круга чисто светских обязанностей — от судебных до фискальных и военных. Начиная с Оттона III епископы стали получать даже графские полномочия. Как и в пору расцвета Каролингской империи, до трех четвертей тяжелой конницы в оттоновское войско приводили с собой епископы и аббаты.
        Щедрыми дарами церкви германские государи отнюдь не подрывали материальные основы собственной власти. До тех пор пока короли могли распоряжаться высшими церковными должностями по собственному усмотрению, они были в состоянии ставить все ресурсы церкви себе на службу. Эти ресурсы за счет новых дарений постоянно возрастали, поскольку церковное имущество, в отличие от светского, не могло делиться между наследниками и, следовательно, дробиться. Отчуждалось оно также крайне редко.
        В отличие от «светских» феодов, принадлежащее церкви не могло со временем превратиться в собственность какого-либо знатного рода. Вполне логично, что в германских землях именно императора, щедро одаривающего церковь, но и по своей воле распоряжающегося церковными должностями, привыкли считать главой церкви и даже наместником Христа на земле. Церковная организация, подчиненная императорам и составляющая основу их власти, получила в историографии название «имперской церкви».
        Со смертью бездетного Генриха II (1024) прекратилась Саксонская династия. Германская знать избрала королем Конрада II из древнего франконского рода, членов которого позднейшие авторы называли Салиями. Германская корона принадлежала государям Франконской (иначе Салической) династии вплоть до 1125 г.
        В годы правления одного из них — Генриха III (1039—1056) раннесредневековая германская империя достигла своей вершины. Система имперской церкви действовала безотказно, и император твердой рукой правил своей державой. Генрих III, как и его предшественники, считал себя наместником Христа на земле и полагал, что помазание на царство дает государю, помимо прочего, благодать священства. Rex et sacerdos (король и священнослужитель) — формула, отражавшая представление о двояком — светском и религиозном — характере власти императора. Генрих III всячески поддерживал стремление к обновлению церкви, резко усилившееся в Западной Европе в X—XI вв. Хотя в германском монашестве и зародились движения напоминавшие клюнийское, главным инициатором церковной реформы в Германии была императорская власть, видевшая в церкви свою важнейшую опору и потому заинтересованная в ее всемерном укреплении. Никто тогда не предполагал, что усилившаяся в результате реформ римская церковь вскоре выйдет из подчинения императорам.
        Причины глубокого кризиса императорской власти, приближение которого стало чувствоваться уже в последние годы правления Генриха III, состояли, однако, не столько в росте самостоятельности римской церкви, сколько в социальных сдвигах в самой Германии. Процесс феодализации, который ранее привел к распаду западной части каролингской империи, теперь стал делать быстрые успехи в Германии. Место немногочисленной племенной верхушки, с которой приходилось иметь дело Оттонам, заняла новая — феодальная — знать. Она состояла из значительно большего числа влиятельных семейств, уже сумевших собрать и прочно закрепить за собой крупные комплексы владений, как родовых, так и полученных за службу. Именно позиция новой знати стала постепенно в весьма большой степени определять успехи и неудачи германских государей.
        Кризис начался в правление Генриха IV (1056—1106). В древнегерманском обществе переход недвижимости от одного владельца к другому закреплялся символической передачей какого-либо предмета, например стебля травы. К X—XI вв. из этого обычая развился новый — публичное вручение одним лицом другому, стоящему ниже его по иерархии, определенных символических предметов. Это действие означало передачу части властных полномочий, а также связанных с ними земель, доходов, прав; оно получило название инвеституры. Светского князя германский государь инвестировал обычно знаменем, церковного — кольцом и посохом. Каждый новый епископ сначала должен был получить эти предметы из рук короля или его представителя, затем они освящались и вручались ему вторично — уже в ходе церковного обряда посвящения.
        В XI — начале XII в. разгорелся острейший конфликт между императорами и папами, формально — по вопросу об инвеституре епископов. Папы, вдохновлявшиеся идеями церковной реформы и стремившиеся освободить церковь от влияния светских властей, стали усматривать в королевской инвеституре недопустимый акт симонии: избрание духовных лиц — внутреннее дело церкви, вмешиваться в которое не имеет права ни одно светское лицо, в том числе и сам император. Однако императоры не собирались, естественно, отказываться ни от давнего обычая, позволявшего им свободно распоряжаться церковными должностями, ни от своего понимания императорского сана.
        Сущность «спора из-за инвеституры» состояла, разумеется, не в ритуальных формальностях, а в том, под чьим контролем должна находиться церковная организация — главная опора власти в империи, являвшейся крупнейшим политическим образованием Западной Европы (оно включало германские земли, Бургундское королевство и значительную часть Италии). В самом общем плане «спор за инвеституру» решал вопрос о том, кому быть во главе христианского мира — императорам или папам.
        Отношения между Генрихом IV и избранным в 1073 г. папой Григорием VII были вначале вполне мирными. Еще в 1074 г. Григорий VII, предвосхищая идею Крестового похода, предполагал отправиться во главе христианского войска в Святую Землю, оставив Генриха IV управлять вместо себя церковью. Но когда Генрих осенью 1075 г. своей волей поставил трех итальянских епископов, папа в категорических выражениях потребовал от короля отменить эти назначения и впредь оказывать должное послушание преемнику апостола Петра.
        В ответ большинство немецких епископов по требованию Генриха IV отказали в повиновении папе. Король потребовал от «Гильдебранда, более не папы, но лжемонаха», чтобы он немедленно освободил Римскую кафедру. Тогда Григорий VII прибег к неслыханному дотоле средству: он публично отлучил Генриха IV от церкви, объявил его низложенным и освободил всех подданных короля от клятвы верности.
        Впечатление, произведенное этим решительным шагом Григория VII, было исключительным. От императора отвернулось большинство князей, германские епископы один за другим стали слать папе покаянные письма. Все враги Генриха в самой Германии увидели в папском отлучении удобную возможность для возобновления борьбы; князья договорились не признавать его королем, если он пробудет под папским отлучением более года. Именно это решение вынудило Генриха IV в январе 1077 г. спешно отправиться вымаливать прощение у папы в Каноссе. Примирение сторон было, однако, лишь кратковременным. Смуты и внутренние войны почти беспрерывно сотрясали германские земли, не прекратившись даже после свержения Генриха IV с престола его сыном — Генрихом V (1106—1125). Генрих V собирался мириться с папами, но логика политической борьбы заставила и его продолжить старый конфликт. Борьба императоров с папами шла с переменным успехом в зависимости от того, на чью сторону в тот или иной момент склонялись германские светские и духовные князья. Генрих IV сумел занять Рим и получить из рук поставленного им «антипапы» императорскую корону (1084), Генрих V однажды даже захватил римского папу в плен, но добиться победы над римской церковью не удалось ни тому, ни другому. Всех поставленных целей не смогла достичь и римская церковь.
        «Борьба за инвеституру» весьма способствовала развитию политико-правовой мысли в Западной Европе. Появилось немало трактатов, в которых сторонники пап и императоров подробно обосновывали свои позиции и старались опровергнуть аргументы противников. В ходе страстных споров, которые велись тогда не только в ученой среде, порой рождались суждения и идеи, далеко отходившие от принятых ранее норм.
        Многолетний конфликт истощил обе стороны и привел их в конце концов к заключению в 1122 г. в Вормсе конкордата (т. е. соглашения). Генрих V торжественно отказывался от инвестирования епископов посохом и кольцом и обязывался признавать выборы епископов, осуществленные по каноническим правилам. Папа соглашался с тем, что избрание епископа должно проводиться в присутствии короля (или его представителя). Если из-за несогласий в соборном капитуле избранными будут считать себя сразу двое, за государем остается право поддержать сторону, которую он считает правой. Канонично избранный епископ мог немедленно занять свой пост. Однако чтобы вступить во владение имуществом церкви (без которого власть епископа оставалась бы призрачной), ему все-таки необходимо было пройти обряд инвеституры и получить от императора жезл. (В отличие от посоха и кольца, жезл был предметом «нейтральным», не относившимся к обязательным атрибутам епископского сана). Очень важным было то, что в Германии инвеститура жезлом могла проводиться перед церковным посвящением епископа, тогда как в других областях империи — Бургундии и Италии — лишь спустя полгода после него.
        Вормсский конкордат наносил существенный удар по системе «имперской церкви». Из нее (а значит, и из сферы власти императора) по сути дела изымались Италия и Бургундия. Инвеститура скипетром в этих краях становилась формальностью, и у императора не оставалось средств для прямого влияния на посвящение епископов. В Германии, напротив, такое влияние сохранялось. В результате Вормсского конкордата в Германии укрепились позиции не столько папы, сколько германских князей — ведь именно из членов княжеских родов и состояли по большей части церковные капитулы, которые должны были «свободно избирать» новых епископов. Соответственно, реальное выполнение конкордата в Германии зависело от состояния отношений между государем и князьями в каждой конкретной исторической ситуации.        Папская революция (комплекс реформ проводимых римскими первосвященниками в XI веке) существенно изменила природу императорской должности, а вместе с ней объем и характер императорского права. С одной стороны, конституционная роль императора внутри церкви была значительно уменьшена — он стал простым мирянином, хотя и могущественным, поскольку епископы и аббаты, пусть и не он наделял их церковными полномочиями, оставались его феодальными вассалами. Его конституционное положение по отношению к правителям различных составлявших империю территорий также изменилось. Князья фактически сыграли решающую роль в окончательном разрешении спора об инвеституре, в обсуждениях, приведших к Вормсскому конкордату 1122 г., они выступили, "гарантами имперских прав", посредниками между императором и папскими легатами. Многие новые княжеские дома XII и XIII столетий, включая Гогенштауфенов, Виттельсбахов и Веттинов, впервые выдвинулись во время гражданских войн, сопровождавших Папскую революцию.  Окончательно изменилась сущность связей между императором и германской знатью. Они в полной мере приобрели характер вассально-ленных отношений, что, естественно, означало снижение возможностей центральной власти. Ослабление связей между императором и германской церковью привело к тому, что монархи все больше искали себе опору среди министериалов. В XI в. императорам удавалось посредством дарений земли создать класс имперских служащих называвшихся министериалами – они назначались для управления императорскими поместьями и, имея конное вооружение, должны были также служить в качестве составной части императорской армии. Ориентация на них станет характерной чертой политики государей Салической династии и сменившей ее династии Штауфенов.
        Смуты времен «борьбы за инвеституру» привели, в частности, к укреплению права германской знати избирать себе королей. В результате наследственная монархия в средневековой Германии так и не сложилась. «Сильный» император мог заставить князей еще при его жизни избрать королем своего сына и наследника, но заменить сам принцип выборности правом наследования не удалось никому. Княжеское право избирать короля не позволяло сложиться ни прочному королевскому домену, ни другим институционным основаниям королевской власти. В 1077 г. князья съехались на съезд  в Форххейме, на котором они приняли резолюцию, одобренную папой Григорием VII и требовавшую избрания императора ими, и в 1125 г. на съезде в Майнце этот принцип был впервые применен, когда комиссия князей отвергла наследника умершего императора Генриха V, герцога Швабского, и вместо него избрала Лотаря, герцога Саксонского. В 1138 г. после смерти Лотаря князья снова обошли наследника императора и избрали соперника Лотаря, Конрада Швабского; а в 1152 г. они обошли сына Конрада в пользу его племянника Фридриха Барбароссы. К концу XII столетия сложилась практика, что императоры должны избираться состоящей из князей избирательной коллегией, в которой привилегированное положение занимали арихиепископы Майнца, Кельна и Трира и пфальцграф Рейнский.
        Кроме того, император должен был собрать "князей империи" всякий раз, когда предстояло принимать решения фундаментальной важности. Старая империя, до реформы, состояла из императорского двора и племенных герцогств. Новая империя состояла из собственной территории императора — земли (Швабии, Саксонии или другой), а также земель, управлявшихся имперскими князьями и постепенно утративших большинство своих черт племенных герцогств и превратившихся в прежде всего территориальные политические образования. Переход к феодальной монархии в Германии окончательно завершился.
        С трудом оправившись от кризиса времен «борьбы за инвеституру» и приспосабливаясь к новым условиям, средневековая империя вновь переживает подъем в годы правления государей из династии Штауфенов (Гогенштауфенов) (1138—1254). Некогда не слишком значительный швабский род оказал решительную поддержку Генриху IV в самые трудные для него годы. За свою верность государю Штауфены получили титул герцогов Швабии и породнились с королевской семьей. То и другое позволило им быстро сконцентрировать в своих руках обширные владения в Швабии и прилегающих землях, а затем и выдвинуть претензии на корону. Главным соперником Штауфенов в Германии на протяжении десятилетий был богатый и влиятельный род Вельфов, связанный родственными узами с английскими королями из дома Плантагенетов. Самый могущественный из Вельфов — Генрих Лев (1142—1195) правил одновременно в двух крупнейших германских герцогствах — Баварии и Саксонии. Штауфены и Вельфы то враждовали друг с другом, то шли на взаимные уступки, заключали брачные союзы и политические соглашения. Именно в результате одного из компромиссов с Вельфами Штауфены смогли получить королевскую корону.
        Королевская власть при Штауфенах, опиравшаяся прежде всего на имперских министериалов и на развившуюся к тому времени систему ленных связей, была относительно сильной. Немалые денежные средства, оказывавшиеся в их распоряжении, впервые позволили императорам набирать наемные войска. И все же германским государям приходилось все чаще покупать поддержку князей ценой тех или иных уступок.
        Империя для Штауфенов — не только политическое образование, но и метафизическое явление, она освящена Богом и имеет исключительное значение для исполнения Божественного промысла. Не случайно именно со времен Штауфенов обычным названием германской державы становится Sacrum Imperium Romanum, то есть  — Священная Римская Империя. Фридрих II подчеркивал мессианский характер своей власти, называя себя образом и наместником Всевышнего, повелителем мира и четырех элементов, одушевленным законом, новым Константином, основателем золотого века, всеобщего мира, а после коронации в Иерусалиме еще и преемником царя Давида.
        В 1254 г. после ряда одержанных побед умирает последний король из дома Штауфенов — сын и преемник Фридриха II. С этого времени начинается почти тридцатилетнее «междуцарствие», когда в Германии не было общепризнанного государя. Смутное время княжеских междоусобиц, в ходе которых были разграблены многие имперские владения в Германии, продолжалось до 1273 г., когда князья избрали на престол Рудольфа I (1273—1291) из скромного швабского рода графов Габсбургов.
        «Междуцарствием» в полной мере воспользовались германские князья, начавшие переходить к объединению комплексов своих владений в более или менее сплошные территории. От старых племенных герцогств к тому времени уже мало что осталось, вследствие как общего развития феодализации в Германии, так и сознательной политики императоров. Фридрих I Барбаросса, например, после победы над Генрихом Львом раздробил старое Саксонское герцогство на ряд самостоятельных княжеств. Он же отделил от Баварии возникшую еще в X веке Восточную марку, наделил ее значительными привилегиями и сделал ее герцогством Австрией. Швабское герцогство после угасания Штауфенов распалось на множество независимых владений. Зато новое Австрийское герцогство, отвоеванное королем Рудольфом I у сильнейшего имперского князя — короля Чешского, станет со временем ядром обширных земель габсбургского дома.
        Приобретение Рудольфом I Австрии явилось важной вехой не только в истории Габсбургов, но и в эволюции королевской власти в Германии. После поражения Штауфенов и десятилетий междуцарствия верховные права и прерогативы императоров были ослаблены настолько, что каждому германскому государю приходилось править, рассчитывая прежде всего на ресурсы собственного фамильного княжества. Для государей из дома Габсбургов это была Австрия и присоединенные к ней со временем земли, для Вительсбахов — Бавария, для Люксембургов — Чехия. Единого для всех династий королевского домена в Германии так и не образовалось.

Глава 2. Золотая булла Карла IV
       
        К началу XIV в. Священная Римская империя оставалась крупнейшим политическим образованием в Западной Европе, лишенным, однако, внутреннего единства. Ядро империи составляли старонемецкие земли, а также обширные области за Эльбой и по Дунаю, которые были германизированы в ходе колонизации. Кроме того, в империю входили лишь формально связанные с ней, фактически автономные государства Северной Италии и Тосканы, королевство Чехия. В XIV—XV вв. империя не имела твердо закрепленных границ, они изменялись в результате войн, династических браков, перемен в вассальных связях. Четких устойчивых границ не было и внутри империи: даже крупнейшие княжества еще не сложились в замкнутые компактные территории, их пределы зависели от совокупности личных владельческих и верховных прав властителя. Перемены в этой ситуации свершались медленно и стали особенно заметны лишь во второй половине XV века.
        Характерной чертой политического развития Германии XIV—XV вв. стали дальнейшие успехи князей, стремившихся не допустить усиления императорской власти, продолжить централизацию в рамках отдельных территорий. Этим целям служило и избрание князьями на королевский престол малозначительного владетеля графства Люксембург Генриха VII (1308—1313). Идя по пути, уже проложенному его предшественниками, — пути династической политики и укрепления своих родовых владений как основы для дальнейшего усиления власти короля, — он женил сына на наследнице короля Чехии, обеспечив своим потомкам владение этой страной. С другой стороны, он обратился к старым традициям немецких государей и совершил поход в Италию, где впервые после векового перерыва был коронован в Риме императором.
        Видя в усилении Люксембургов угрозу своим интересам, князья после смерти Генриха VII избрали на престол одной своей группой австрийского герцога Фридриха Красивого из рода Габсбургов, другой — герцога Людвига Баварского (1314—1347) из рода Виттельсбахов. Людвиг в вооруженной борьбе победил соперника. С его именем связан последний крупный акт многовековой борьбы между империей и папством.
        Бессилие имперской власти способствовало тому, что папы достигли в Германии такого влияния, какого они не могли добиться ни в Англии, ни во Франции. Стремясь превратить императора в простого управителя, фогта церкви, папы стали присваивать себе право выражать одобрение или неодобрение избранному императору, устраивать своего рода examen personae, считая, что им принадлежит право апробации избранного.
        Когда в 1198 году голоса избирателей разделились между Филиппом Швабским и Оттоном IV (сыном Генриха Льва), папа Иннокентий III в декреталии Venerabilem 1202 года приписал себе право окончательного суждения, кто должен стать императором. Заявляя, что право и власть избрания (римского) короля, долженствующего позднее стать (германским) императором, достались князьям-избирателям ”от апостольского престола, передавшего римскую империю от греков германцам в особе великолепного Карла”, Иннокентий писал:
        ”Но и князья должны признавать и всячески признают, что право и власть рассмотрения особы, избранной королем, долженствующей стать императором, принадлежит нам, которые ее помазываем, освящаем и коронуем; ибо по правилам вообще соблюдается, что рассмотрение особы касается того, кому принадлежит рукоположение. Ведь если бы князья — не только с разногласием, но и в согласии между собой — избрали королем какого-либо святотатца или отлученного, тирана или слабоумного, еретика или язычника, то разве мы должны были бы помазать, освятить и короновать человека такого рода? Да не будет этого никоим образом!”.
        Бонифаций VIII прямо заявлял, что он вправе распоряжаться империей и ее частями. Папы притязали на право смещать императоров путем отлучения от церкви. Григорий VII отлучил Генриха IV, Иннокентий III — Оттона IV, Иннокентий IV — Фридриха II, Иоанн XXII — Людвига Баварского и т. д.
        Выступив против политических и финансовых притязаний папы Иоанна XXII в Германии, Людвиг получил поддержку широкой антипапской оппозиции, главную силу которой составляли немецкое бюргерство и часть клира. В числе главных идеологов движения были нашедшие убежище в Германии ярые противники светской власти папы Марсилий Падуанский и Вильям Оккам. Папа отлучил Людвига от церкви и наложил интердикт на его владения, тот в свою очередь объявил папу еретиком, совершил в 1327—1330 гг. поход в Италию, провозгласил новым папой своего ставленника и короновался императором. На основании решения, организованного в Рензе в 1338 году союза курфюрстов, Людвиг Баварский заявлял о притязаниях папы Иоанна XXII:
        ”... Прибегают к кое-каким злочестивым и извращенным толкованиям и мерзким притязаниям, заявляя лживо и лукаво против императорской власти и авторитета, против прав князей-избирателей и прочих князей и верных империи, будто императорское достоинство и власть исходит от папы, и что избранный император не является истинным императором или королем прежде, чем он не будет от папы, и с помощью такого рода гнусных притязаний и пагубных учений исконный враг возбуждает споры, разжигает распри, создает соперничество и устраивает мятежи, то поэтому мы, для избежания такого зла, по совету и с согласия князей-избирателей и других князей империи объявляем, что императорское достоинство и власть исходят непосредственно от единого только бога; и что издревле она покоится на законе и обычаях империи; что после того, как кто-либо избирается в императоры или короли имперскими избирателями или большей частью их, он тотчас на основании одного только избрания должен считаться и называться истинным королем и императором римским... и не нуждается в одобрении, утверждении, поддержке или соизволении папы, либо апостольского престола или какого-либо другого”.
        Однако, немецкие князья, вовсе не желавшие чрезмерного усиления Людвига Баварского, воспользовались остротой борьбы и еще при жизни Людвига избрали на германский трон всегда ладившего с церковью моравского маркграфа (а вскоре и чешского короля) Карла, представителя династии Люксембургов.
        Карл IV, избранный в 1346 году в императоры при поддержке папы и французского короля, опираясь на силу Чехии, стремился укрепить положение чешского королевства, преодолеть претензии Австрии, Баварии и папы римского на решающую роль в Германской империи. Для этого он был вынужден закрепить власть курфюрстов, объединить их в какой-то мере, ослабить вражду между ними. Карл созывает Нюрнбергский сейм 1355 года, ”чтобы посоветоваться для общей пользы о мире и походе в стране”.  Именно в этот период политическая раздробленность Германии получила правовое закрепление в изданной императором «Золотой булле». Она оставалась ядром имперского законодательства до упразднения Священной Римской империи в 1806 г.
        ”Золотую буллу” первоначально называли Carolina (по имени Карла), но чаще просто ”курфюрстской буллой” и лишь через 10 лет (с 1366 г.) — ”Золотой буллой” (по привешенной золотой печати). Она была курфюрстской буллой и по содержанию. Из 31-й главы 6 — посвящены вопросам, связанным с избранием ”римского короля, долженствующего стать императором”, 4 — попыткам (безуспешным) установить феодальный порядок (о файдах, о земском мире, о городских союзах и прочем), а 21 — князьям-избирателям (курфюрстам), их привилегиям, их участию в управлении я придворной жизни.
        Булла подтверждала сложившийся порядок избрания немецкого короля, «долженствующего стать императором». Коллегия выборщиков состояла из семи князей-курфюрстов: трех церковных (архиепископы Майнцский, Кёльнский и Трирский) и четырех светских (король Чешский, пфальцграф Рейнский, герцог Саксонский, маркграф Бранденбургский). Избрание должно было проводиться по инициативе архиепископа Майнцского во Франкфурте-на-Майне большинством голосов. При избрании короля Германии (его называют «королем римским») одобрения папы не требовалось — оно признавалось необходимым только при коронации императором. ”Князья-избиратели стоят во главе всех должностей императорского двора”, сказано в ст. 3-й ”Золотой буллы”. Из их среды назначались эрц-канцлеры, викарии, маршалы и другие высшие придворные должности. Им принадлежала монополия выбора императора. Их согласие необходимо было для раздач имперских имуществ и имперских ленов. На их ежегодных съездах должны были решаться важнейшие вопросы. Они имели право суда над императором и право его смещения. Закреплено было признание равенства курфюрстов императору, они пользовались такой же ”священностью и неприкосновенностью”, как и император. Курфюрсты обладали такими же регалиями, как и император. Им принадлежали высшие судебные привилегии.
        Булла санкционировала не только старые, но и новые привилегии князей. Они закрепили свое право на высший суд, разработку горных недр, чеканку монеты, взимание таможенных пошлин. Социальная направленность буллы недвусмысленно сказалась в содержащемся в ней разрешении феодалам вести «законно объявленные» частные войны (кроме выступлений вассалов против своих сеньоров), в то время как союзы между городами были названы «заговорами» и категорически запрещены. В целом булла не столько привела к существенному усилению позиций курфюрстов, сколько зафиксировала их исторически сложившиеся привилегии, включая право избирать государя. Карл IV, однако, обеспечил буллой отстранение от участия в коллегии курфюрстов соперников своей династии — герцогов Баварии и Австрии, закрепил привилегированные позиции Чехии.
        Карл IV правил империей, соблюдая прочный союз с авиньонскими папами и заботясь прежде всего об экономическом и культурном процветании Чехии, ресурсы которой служили ему главной опорой в политике. Более чем тридцатилетнее правление Карла IV, лишь ненадолго усилившее центральную власть, заложило традиции дальнейшей политики Люксембургской династии, которая уделяла преимущественное внимание своим наследственным землям и шла ради этого на очередные уступки князьям и римской курии. Император Сигизмунд (1410—1437), мечтавший о великой державе под главенством Люксембургов, пытался упрочить свою власть, участвуя в восстановлении единства церкви, гонениях на еретиков, строя планы большой коалиции европейских государств против растущей турецкой опасности. Вместе с папой он организовывал крестовые походы против чешских гуситов, но все они закончились неудачей, и лишь церковный компромисс с умеренным крылом гуситов позволил Сигизмунду к концу жизни получить признание в качестве чешского короля.
        После прекращения Люксембургской династии императорская власть в 1438 г. на века перешла к Габсбургам. Фактическая наследственность династии императоров (при сохранявшемся порядке выборов) уже не представляла серьезной опасности для князей, закрепивших свои позиции. Упадок империи усиливался одновременно с кризисом другого универсалистского учреждения средневековья — папства. Особое бессилие центральной власти в Германии было характерно для более чем полувекового правления Фридриха III (1440—1493). Это время ознаменовалось множеством княжеских междоусобиц, сопровождавшихся грабежами городов и опустошением целых районов в сельской местности. Небывалых даже для Германии масштабов достиг разбой на дорогах, который вели рыцари, ощущавшие свою безнаказанность. Попытки Фридриха III провозглашать запреты на нарушение мира и порядка оказались безрезультатными: у императора не было реальной силы, чтобы заставить выполнять свои предписания.

Глава 3. Реформы императора Максимилиана I
       
        На рубеже XV и XVI вв. немецкие земли по-прежнему являлись составной частью и основным ядром крупнейшего политического образования в Европе — Священной Римской империи. Осознание роли Германии в этом аморфном наднациональном союзе вызвало к жизни с 1486 г. новое официальное наименование: "Священная Римская империя германской нации". Кроме Германии империя включала также территории современных Нидерландов, Бельгии, Люксембурга, Австрии, Чехии, графство Бургундию и другие земли. Формально империи принадлежал еще ряд владений (Швейцария, области в Северной и Средней Италии), но на деле они жили своей самостоятельной жизнью.
        Главой Германии был избираемый король, который мог короноваться как император. Обращение за этим к римскому папе стало необязательным: уже император Максимилиан I Габсбург (1493— 1519) отказался от своего коронования папой. Страна оставалась политически раздробленной, состояла из множества больших и малых феодальных владений, светских и церковных, В первые десятилетия XVI в. в ней насчитывалось, помимо 7 князей-курфюрстов, имевших право избирать императора, около 70 князей — архиепископов, епископов и светских лиц, около 70 аббатов крупнейших монастырей, более 120 графов и близких к ним по статусу "господ", около 65 имперских и вольных городов ("имперские" подчинялись непосредственно императору как своему сеньору, "вольные" обладали автономией, отвоеванной у своих бывших сеньоров — епископов). К этому необходимо добавить многочисленных владельцев имперских рыцарских имений. За исключением рыцарей, принадлежавших к низшим чинам империи, все остальные названные здесь имперские чины имели представительство на рейхстагах, устройство и даже название которых закрепились лишь в конце XV в. Рейхстаг являлся органом с совещательными правами, служившим прежде всего выяснению и максимальному согласованию мнений различных общественных групп, за которыми стояла та или иная сила. Интересы рыцарей в этих сословно-представительных органах обычно выражала часть графов и "господ". Высшую курию на рейхстаге составляли курфюрсты, вторую — вся светская и церковная знать (без выделения духовенства в особую курию), третью — города. Города, и без того представленные крайне неполно, обсуждали лишь вопросы, затрагивавшие их непосредственные интересы.
        Спецификой Германии была двойственность политического положения князей: по отношению к императору они выступали как чины, сословная группа, по отношению к сословно-представительным органам в своих собственных владениях — как монархи. Большее сходство с представительными органами других стран имели ландтаги — сложившиеся в ряде княжеств собрания представителей дворянства, духовенства, княжеских городов. Действовали они, однако, еще нерегулярно. Будучи носителями региональной централизации при имперской раздробленности, князья, особенно во второй половине XV в., заметно расширили и упорядочили органы территориального управления, организацию финансового дела, административное деление княжеств на округа, усовершенствовали территориальное законодательство. Княжеские резиденции постепенно становятся столицами: таковы Мюнхен в Баварии, Штуттгарт в Вюртемберге, Гейдельберг в Пфальце. Ландтаги — окончательно сформировались в конце XV — начале XVI в. При всех местных различиях в них обычно были представлены низшая знать, а также графы и "господа", духовные лица, "земские" (то есть подчиненные князьям) города, В некоторые ландтаги входили представители отдельных крестьянских общин, а также "рынков" — поселений, имевших иные, меньшие права, чем города. Своя специфика была в ландтагах духовных княжеств, где тон задавал клир. Там светской курии могло не быть вовсе. И рейхстага, и ландтаги зачастую обсуждали сходные вопросы — о сохранении мира, финансовых сборах, законодательстве, только объем компетенции был у них разный — у одних имперский, у других земский. Решения принимались и на рейхстагах, и на ландтагах каждой курией отдельно, затем сопоставлялись. Роль городов в ландтагах обычно была высока, на рейхстагах она зависела от решавшегося вопроса: когда речь шла о нужде в деньгах, города всем были желанны, в иных же случаях их право на голосование могли поставить под сомнение. Отстаивая права и интересы сословий, рейхстаг и ландтаги выполняли ряд важных функций: они становились местом выражения интересов больших общественных групп, способствовали согласованию различных позиций, выступали как определенный противовес суверенитету монарха — императора или князя.
        Городское управление в Германии отличалось едва ли не большей пестротой, чем земское, хотя имело и некоторые общие черты. Обычно выборы магистрата были ежегодными — выбирали бургомистров, должностных лиц, судей. И здесь объемы компетенции при управлении могли сильно различаться. "Имперские" и "вольные" города, отличия которых в XVI в. почти исчезли, обладали широкой автономией, властвовали зачастую не только над близлежащей округой, но и над территорией, подобной небольшому княжеству. В то же время вся Германия была покрыта густой сетью мелких и мельчайших городов и городков с числом жителей от 500 до 2 тысяч человек.
        Новшеством для Германии XVI в. стал еще один вид управления — не из центра и не местный, а региональный, по округам, которые в раздробленной стране были "укрупняющими" административными единицами. Округа были созданы прежде всего для того, чтобы облегчить в их пределах борьбу с разбоем и нарушителями мира. В целом, несмотря на появление некоторых новых элементов, немецкая государственность начала XVI в. сохраняла сложившиеся еще в предшествующий период тенденции развития, формируясь как бы "по двум этажам" — общеимперскому и территориальному (княжескому или городскому). Те задачи, которые не могла выполнить империя из-за отсутствия в ней системы централизованного управления, "подхватывали", как бы компенсируя ее недостатки, князья и большие города. Это был, однако, процесс не только взаимодополнения, но и конкуренции. Общеимперская централизация продвигалась слабо, а княжеская, напротив, делала все новые успехи, закрепляя тем самым политическую дробность страны.
        Округа были созданы в результате реформ императора Максимилиана I, о которых стоит рассказать поподробнее.
        Имперская реформа — совокупность мероприятий, направленных на реформирование системы управления Священной Римской империи, утверждённая общеимперским рейхстагом в Вормсе в 1495 г. и дополненная Аугсбургским рейхстагом в 1500 г. В основу реформы легли предложения императора Максимилиана I. Имперская реформа легла в основу государственного устройства империи нового времени и, наряду с положениями Вестфальского мира 1648 г., являлась определяющей в системе межгосударственных связей в Германии до конца существования Священной Римской империи (1806 г.).
        Имперская реформа включала в себя следующие нововведения:
        Во-первых, установление «Вечного земского мира», под которым понималось запрещение использования военной силы для разрешения противоречий и споров между отдельными государственными образованиями империи. Однако, и эта, очередная, попытка установления земского мира оказалась безуспешной.
        Во-вторых, учреждение Высшего имперского суда  в качестве верховной судебной инстанции империи, в юрисдикцию которого попадали все конфликты между государствами империи, между монархами и сословиями, между княжествами и императором. Учреждение Высшего имперского суда завершило складывание единой правовой системы империи, которая стала играть роль одного из немногих элементов, связывающих сотни немецких государственных образований в составе Священной Римской империи.
        Высший имперский суд рассматривал апелляции и кассации на решения судов низших инстанций, а также споры между субъектами империи (светскими и церковными княжествами, имперскими рыцарями, вольными городами), между сословиями и монархами государств, входящих в империю, а также жалобы на действия императора. Из юрисдикции суда были исключены споры с князьями, имеющими привилегию non appellando (запрета на обжалование их действий в имперских органах, например — эрцгерцоги Австрии с 1453 г., курфюрсты с 1648 г.), а также уголовные дела, кроме случаев, когда были нарушены базовые процессуальные нормы.
        Состав членов Высшего имперского суда определялся совместно императором и имперским рейхстагом. Император назначал председателя суда (обычно им являлся представитель высшей немецкой аристократии), президентов судебных палат, а также некоторых судей. Большинство членов суда избиралось рейхстагом, причём если в начальный период существования суда лишь половина судей должна была иметь докторскую степень по римскому праву, то с 1548 г. было предписано, чтобы такой степенью обладали все члены Высшего суда.
        Деятельность Высшего имперского суда имела большое значение для поддержания единства Священной Римской империи. Во всех государственных образованиях империи действовало единое имперское право и единая судебная система, возглавляемая Высшим имперским судом. Это был один из немногих элементов, объединяющих сотни немецких государств и полунезависимых владений в единый политический организм. Кроме того, с помощью Высшего имперского суда император мог оказывать влияние на внутренние процессы, происходящие в империи, и поддерживать свою власть. Значительную роль Высший суд сыграл в утверждении в Германии гражданских прав и свобод. В частности, благодаря его постановлениям в империи установился принцип неприкосновенности частной собственности и жилища, а также свобода торговли и предпринимательства.
        В-третьих, имперская реформа включала в себя организацию имперских округов - территория империи была разбита на шесть (с 1512 - десять) округов, в каждом из которых были сформированы региональные органы управления. Право на участие в собрании округа получили все государственные образования (княжества, имперские рыцари, вольные города, церковные владения), расположенные на его территории. Округа занимались вопросами военного строительства, набора и снабжения армии, распределения и взимания имперских налогов и разрешения региональных конфликтов. Органы управления округов стали посредничающим звеном между императором и общеимперскими учреждениями с одной стороны, и субъектами империи, с другой. Решение об образовании в составе Священной Римской империи округов было принято в рамках Имперской реформы 1495 г. Первые шесть округов были созданы в 1500 г. по решению Аугсбургского рейхстага. Это были следующие округа: Баварский округ, Верхнерейнский округ, Вестфальский (Нижнерейнский) округ, Нижнесаксонский округ, Франконский округ и Швабский округ.        В 1512 г. было образовано ещё четыре округа: Австрийский округ, Бургундский округ, Верхнесаксонский округ и Куррейнский округ.
        Границы десяти имперских округов просуществовали практически без изменений до начала 1790-х гг., когда войны с революционной Францией разрушили систему округов. Часть имперских округов, тем не менее, просуществовала до самого конца Священной Римской империи в 1806 г. В состав каждого из округов входили все государственные образования, находящиеся на его территории, а именно: светские княжества, церковные владения, свободные города, владения имперских рыцарей. Существовали, однако, исключения. Так не являлись частью системы округов следующие территории: земли Чешской короны (Богемия, Моравия, Силезия, Верхние и Нижние Лужицы); Швейцария; государства Северной Италии (кроме епископств Трент и Бриксен); некоторые немецкие княжества (графства Мёмпельгард, Йевер, Гогенрехберг, Дик, Реда, владения Шмалькальден, Книпхаузен и ряд других).
        Состав членов имперских округов на протяжении всей истории их существования не оставался неизменным. Хотя общим принципом был переход права на участие в органах управления округа после прекращения правящей династии к новым правителям государства-члена округа, зачастую это правило нарушалось, чтобы не допустить усиления того или иного княжества.
        Органом управления округом являлось окружное собрание (нем. Kreistag). Каждое государственное образование, входящее в состав округа, имело один голос на заседаниях окружного собрания. В отличие от имперского рейхстага, в окружных собраниях отсутствовал принцип коллективного голоса карликовых государств. В результате большинство голосов в собраниях принадлежало малым и карликовым территориям. Зачастую с ними блокировались и свободные города. Хотя крупные княжества имели рычаги влияния на имперских рыцарей и небольшие сеньории, что позволяло им в некоторых округах диктовать свою волю, именно те округа, в которых подавляющее большинство государств относилось к малым и карликовым (Швабский и Франконский) были наиболее эффективны в осуществлении военно-фискальных мероприятий и проведении собственной политики.
        Среди функций, осуществляемых имперскими округами, выделяют три группы:
        1) Поддержание порядка в регионе и разрешение возникающих конфликтов между членами округа мирным путём.
        2) Создание коллективной системы обороны, включая поддержание боеспособности крепостей на территории округа, набор и содержание вооружённых сил.
        3) Распределение и взимание имперских налогов.
        Большое значение для повышения эффективности деятельности имперских округов имели постановления имперского рейхстага 1681 г., передавшие практически все вопросы военного строительства и организации имперской армии на уровень округов. В компетенции императора были оставлены только назначение высшего командного состава и определение стратегии военных действий в случае войны. Финансирование организуемой армии осуществлялось по округам путём взносов государств, входящих в состав округа, в пропорции, утверждённой в 1521 г. Эта система могла быть эффективной, если подавляющее большинство членов округа принимали в финансировании и содержании войск реальное участие. Крупные княжества, такие как Бранденбург или Ганновер, преследовали, главным образом, собственные политические цели и зачастую отказывались от участия в общеокружных мероприятиях. Поэтому деятельность Верхнесаксонского и Нижнесаксонского округов была практически парализована. В то же время Швабский и Франконский округа, в которых отсутствовали крупные государства, являлись примером эффективного взаимодействия и даже создали Союз двух округов, ставший активным участником международных отношений в конце XVII-начале XVIII веков.
        Военное значение округов существенно возросло после перехода к постоянной армии. Так Союз Швабского и Франконского округов в 1694 г. принял решение не распускать набранные в округах войска после окончания военных действий, а создать на их основе специальные постоянно действующие военные соединения, получившие название Окружные войска. Эти войска также состояли из контингентов, предоставляемых государствами-членами округов, исходя из их населения и финансовых возможностей.
        Создание имперских округов имело большое значение для повышения эффективности организации обороны и поддержания правопорядка в империи. Они фактически стали одним из главных элементов объединения многочисленных немецких государств в единый политический организм Священной Римской империи. На уровне округов ярко проявилась идея имперского патриотизма, в основе которого лежала лояльность империи и императору как её главе. Кроме того, округа играли функцию поддержания статус-кво в империи, защищая мелкие княжества и города от поглощения крупными государствами, а церковные владения от секуляризации. Об уровне эффективности осуществления имперскими округами этой функции говорит тот факт, что до начала войн с революционной Францией случаи насильственных захватов крупными княжествами (такими как Пруссия, Бавария, Пфальц, Ганновер или Саксония) их более мелких соседей были единичными и вызывали общее возмущение и длительные судебные тяжбы. Ещё одним аспектом охранительной функции имперских округов была защита прав сословий от посягательств на них со стороны князей. Так в 1719 г. вмешательство государств Нижнесаксонского округа не позволило герцогу Мекленбургскому ликвидировать самоуправление городов на территории его владений.
        Эффективность функционирования имперских округов во многом зависела от готовности крупных и средних государств активно участвовать в расходах округов и содержании войск. Кроме того крайне важна была также поддержка, оказываемая императором мелким княжествам, рыцарям, свободным городам и церковным владениям в их противостоянии с крупными государствами, преследующими собственные интересы. Поэтому прекращение участия крупных княжеств в работе округов вызывало их практический паралич, как это произошло в конце XVII века в Верхнесаксонском и Нижнесаксонском округах после приостановки финансирования со стороны Бранденбурга и Ганновера, и в конце XVIII века в Швабском округе после отзыва вооружённых сил Вюртемберга. А когда император в условиях поражений от революционной французской армии перестал оказывать поддержку мелким государственным образованиям вся система статус-кво рухнула: в 1803 г. в империи была произведена всеобщая секуляризация церковных владений, а свободные города и мелкие графства были поглощены крупными княжествами. Это фактически означало конец системы имперских округов, хотя юридически они просуществовали до роспуска Священной Римской империи в 1806 г.
        Существует две точки зрения на Имперскую реформу. Согласно одной, реформа осталась незавершённой и не разрешила институциональных проблем Священной Римской империи. Сторонники этого подхода исходят из того, что целью реформ Максимилиана I в империи было её преобразование в современное централизованное государство по типу национальных государств запада. В настоящее время более распространённой является другая точка зрения, согласно которой Имперская реформа была попыткой нахождения эффективного баланса власти между империей и входящими в неё государствами, позволяющего сохранять роль и влияние империи в Европе и соответствовать вызовам нового времени. Исходя из этой позиции, реформа была достаточно успешной и позволила сохранить дееспособность Священной Римской империи ещё на три столетия.
       

Глава 4. Реформация, Аугсбургский мир и Вестфальский мир
       
        В XVI в Германии начинается Реформация - общественное движение направленное против традиций христианской веры, сложившихся в католической церкви. Начало Реформации положило выступление в 1517 в Германии Мартина Лютера. Идеологи Реформации выдвинули тезисы, которыми фактически отрицалась необходимость католической церкви с её иерархией.
        В 1526 г. в развитии Реформации в Германии наметился новый поворот. По решению рейхстага имперские чины получили разрешение до всеобщего собора вести себя в религиозных вопросах так, "как если бы они были ответственны только перед Богом и его императорским величеством". Таким образом, снималась обязательность выполнения Вормского эдикта 1521 г., предписавшего жесткие меры против "лютеранской ереси". Некатолические князья использовали эту ситуацию для укрепления позиций "евангелизма". Широкое развитие в их землях получили переустройство школ, в том числе высших, и церковные инспекции. Первые церковные проверки были проведены в 1526 г. в Саксонии. Инспекцию проводили комиссии из теологов и юристов. Они осуществляли инвентаризацию церковных имуществ, изучали настроения и поведение членов церковной общины, особенно интересовались идейными позициями пасторов и учителей. Участники проверок жаловались на равнодушие масс к религиозным вопросам, невыполнение церковных служб, недостаточное образование духовенства. Проведение проверок шло рука об руку с процессом секуляризации церковных имуществ властями. Часть этих имуществ перешла в руки дворянства и горожан, часть по распоряжению властей и под их контролем была направлена на содержание проповедников, школ, университетов. Вслед за Саксонией аналогичные меры осуществили и другие территории, где князь рассматривался как "высший епископ". Секуляризация и там способствовала усилению княжеской власти. Контрольные комиссии работали также в имперских городах, принявших лютеранство, где за соблюдением предписанных норм наблюдали городские власти. Возможность распоряжаться бывшим церковным имуществом усилила здесь городские магистраты.
        Действия евангелических властей вызвали возмущение католиков. В 1529 г. на Шпейерском рейхстаге император Карл V потребовал строгого соблюдения Вормского эдикта. Католическое большинство участников рейхстага настояло на решении, по которому католические церковные службы должны были стать обязательными на территориях евангелических князей и городов. В ответ от 5 княжеств и 14 городов был заявлен резкий протест, авторы которого утверждали, что в делах совести и веры невозможно подчиняться решению большинства. С этого времени сторонников Реформации стали называть протестантами.
        Аугсбургский рейхстаг 1530 г., отвергнув предложенные протестантами основы реформирования христианской церкви, потребовал привлечь их к императорскому суду. В ответ протестантские князья и города во главе с курфюрстом Саксонии и гессенским ландграфом заключили в 1531 г. в городе Шмалькальдене военно-политический союз с целью взаимозащиты и поддержки дела Реформации. Союз окреп после вступления в него новых членов. В нем, однако, не было полного единства: сказывались вероисповедные различия между лютеранами и теми, кто тяготел к цвинглианству.
        Войны с Францией и Турцией долго отвлекали Карла V от активного вмешательства во внутренние дела империи. Лишь в 1546 г. после мира с Франциском I, развязав себе руки, император решил начать войну против Шмалькальденского союза, объявив, однако, что должен покарать его членов, но не за религиозные взгляды, а за нарушение законов империи. Однако война в итоге не привела к победе какой-либо стороны и после долгих переговоров, которые велись с участием Фердинанда, брата Карла V, на рейхстаге 1555 г. был заключен так называемый Аугсбургский религиозный мир.
        Договор продемонстрировал реальную расстановку сил в Германии, где за годы Реформации разгром рыцарской оппозиции, подавление Крестьянской войны, подчинение городов политике усилившейся территориальной власти оставили только за князьями и императором роль вершителей политических судеб страны. Аугсбургский религиозный мир устанавливал на юридической основе имперского законодательства равноправие католиков и лютеран. За князьями закреплялось право определять официальную религию подданных, населения своих территорий. Впоследствии этот принцип был кратко выражен в формуле: "Чья власть, того и вера". В Германии на время была заложена основа для мирного противостояния двух групп княжеств с разными исповеданиями — католических (австрийские наследственные земли Габсбургов, Бавария, Франкония, Эльзас, духовные княжества на Рейне и в Северо-Западной Германии) и протестантских (Саксония, Бранденбург, княжества Северной Германии, Брауншвейг, Вюртемберг, Гессен, Верхний и Нижний Пфальц).
        Политика Карла V потерпела провал. Вместо дальнейшей централизации власти, необходимой для осуществления миродержавных планов, был сделан новый шаг к усилению раздробленности страны. Протестанты смогли закрепить свои успехи. Неудачи побудили Карла к отречению от престола. Его владения были поделены между сыном Филиппом II, королем Испании, и братом Фердинандом I, ставшим германским императором. Аугсбургский религиозный мир ознаменовал важный рубеж в истории Реформации. Ее развитие в Европе и в Германии не закончилось, но период ее наступления завершился. Началась эпоха Контрреформации. Она охватывает в Германии время от 1555 г. до начала в 1618 г. Тридцатилетней войны. В политической жизни страны наряду с продолжавшимся процессом укрепления территориального сепаратизма не прекращались конфликты между католиками и протестантами, не доходившие, однако, до широких военных столкновений. Продолжались и распри, соперничество между князьями различных протестантских исповеданий.
        Обстановка постоянной межконфессиональной напряженности привела в Германии к повышению роли императора как возможного посредника между католиками и протестантами, гаранта Аугсбургского религиозного мира 1555 г. Императоры Фердинанд I (1556— 1564) и особенно его сын Максимилиан II (1564—1576), не утратившие надежды на воссоединение церквей, проводили политику относительной терпимости и компромисса с умеренными князьями-лютеранами. Они стремились не допустить в стране вооруженных столкновений на религиозной почве. Эта позиция подкреплялась постоянной необходимостью общеимперских денежных сборов в связи с турецкой угрозой. Императорский двор не был закрыт для протестантского дворянства. Максимилан II шел на уступки, разрешая в Австрии и Чехии переход дворян в лютеранство. Боясь распространения военных действий из соседних стран на территорию империи, он запретил и католикам, и протестантам вербовать немецких солдат для участия в борьбе Нидерландов с Испанией и в религиозных войнах во Франции. После Тридентского собора, однако, влияние контрреформационной политики в Германии стало нарастать, прежде всего в Баварии, а после воцарения императора Рудольфа II (1576—1612) — и в империи в целом. К этой поре наиболее воинствующие католики в Германии уже открыто требовали пересмотра итогов реформационной секуляризации церковных и монастырских земель.
        Крупные успехи Контрреформации и Габсбургов, опасность ликвидации протестантских режимов смогли способствовать сплочению раздробленных сил лютеран и кальвинистов. Военно-конфессиональное и одновременно политическое размежевание в Германии привело к образованию двух противостоявших друг другу блоков, католического и протестантского, поддержанных иностранными союзниками и втянувших страну в Тридцатилетнюю войну.
        Католической церкви удалось заново утвердиться в нескольких герцогствах, графствах, бывших епископских владениях, в ряде городов. Происходившая шаг за шагом утрата протестантами завоеванных позиций вызывала не только общегерманский, но и международный резонанс. Особенно широкий отклик, имевший политические последствия, получили события 1607 г. в имперском городе Донаувёрте. Здесь произошло открытое столкновение между протестантским большинством населения, возбужденным опасностью рекатолизации, и католическим меньшинством во главе с фанатичным клиром, который демонстративно устраивал церковные процессии, проходившие через весь город, с тем чтобы накалить страсти, вызвать эксцессы и получить затем помощь извне. И она действительно была оказана; император-католик подверг город опале и наложил на него штраф, а один из лидеров контрреформации Максимилиан Баварский под предлогом обеспечения этих решений оккупировал Донаувёрт своими войсками и фактически присоединил его к баварским владениям.
        Возмущенные протестанты на рейхстаге 1608 г. потребовали положить конец нарушениям Аугсбургского религиозного мира и соблюдать в полном объеме его договоренности. Католические князья в свою очередь заявили о необходимости возврата церковных имуществ, секуляризованных с 1555 г. Компромисс оказался невозможным. Часть протестантов покинула рейхстаг, Он был распущен и не собирался более тридцати лет. Минуя оказавшиеся бессильными имперские политические органы, оба лагеря решили обратиться к "самопомощи" и создали в 1608—1609 гг. военно-политические союзы — Евангелическую унию и Католическую лигу, Каждая из этих коалиций получила прямую или косвенную поддержку от своих сторонников вне страны, В результате возникла угроза не только военного конфликта двух лагерей в Германии, но и непосредственного вмешательства в германские дела других европейских государств.
        Начавшаяся с локального конфликта в Чехии, перебросившаяся в Северную Германию, а затем охватившая огромные пространства Центральной Европы, война прямо или косвенно втянула в свою орбиту множество государств, стала первой войной общеевропейского масштаба. Она продлилась тридцать лет. Условия мира, заключенного в Вестфалии в 1648 г., подвели политический итог не только этому тридцатилетию, но и целой эпохе противоборства реформационных сил и их противников. Мир стал результатом навязанного или вынужденного компромисса, который внес существенные коррективы в систему европейских государств и в ситуацию в Германии.
        Вестфальский мир закрепил политическую раздробленность Германии. Немецкие князья добились права заключать союзы между собой и договоры с иностранными государствами, что фактически обеспечивало их суверенитет, хотя и с оговоркой, что все эти политические связи не должны быть направлены против империи и императора. Сама империя, формально оставаясь союзом государств во главе с избираемым монархом и постоянными рейхстагами, после Вестфальского мира на деле превращалась не в конфедерацию, а в едва связанный конгломерат "имперских чинов". Статус официально признанной религии получил в империи наряду с лютеранством и католицизмом также и кальвинизм.
        Вестфальский мир подводит своего рода черту в государственном развитии Священной Римской Империи. Теперь избрание Императора становится простой формальностью – ими остаются представители правящего дома Габсбургов, которые отныне больше уделяют внимание своим собственным владениям. Князья продолжают укреплять свою власть – и если на западе Империи продолжается дробление княжеств, часть которых подпадает под влияние Франции, то на востоке формируются два крупных абсолютистских государства – Пруссия и Австрия. Часть имперских князей одновременно была правителями государств не входящих в Империю – например, курфюрсты Ганноверские стали королями Англии, а герцоги Гольштейна и Шлезвига – королями Дании.
        Завоевания Наполеона окончательно уничтожают Священную Римскую Империю – в 1806 году часть княжеств выходят из состава Империи и образуют Рейнский Союз, а вскоре последний император Священной Римской Империи Франц II отрекается от своего титула и объявляет о её упразднении. Объединение немецких земель будет осуществлено лишь через шестьдесят пять лет под главенством Пруссии.
       

Заключение

        История Священной Римской Империи противоречива – хотя ее правителям не удалось создать централизованного государства, как Франция и Англия, они смогли создать довольно удачный и сбалансированный государственный механизм, который служил поддержанию единства империи. Деятельность правителей Священной Римской Империи наложила отпечаток на формирование таких стран  как Австрия, Германия, Швейцария, Бельгия, Нидерланды, Италия, Чехия. Выборность императоров – довольно интересный институт, впрочем, имевший аналоги в странах Восточной Европы, своеобразным так же было устройство сословно-представительных органов.
        История Священной Римской Империи предстает перед нами как непрестанная борьба – императоров и папства, централизаторов, утверждавших общеимперские учреждения и общеимперское право, и местных князей, тяготевших к автономии, протестантов и католиков, крестьянства и феодалов. В попытках утверждении своих прав, все они опирались, в том числе, и на правовую мысль, всячески подталкивая ее развитие.

С моей точки зрения, Римская Империя была могущественна лишь силой армии. По началу, все прочие народы, идя на войну, брали всю армию, а римлюне первыми додумались до МОБИЛЬНОСТИ. Т.е., воюя с варварами, римляне брали исключительно пехоту, тк воевать приходилось фактически в лесах, но на равнинах активно использовали конницу и колесницы. Это лично моё мнение.

Только причем тут Римская Империя?

Если Вам не известно, то Римляне первыми разработали сию тактику. Это тоже часть истории Империи.

2Тёмный серафим
Гы. Молодой человек, вы статью то прочитали?

Ага, Священная Римская Империя это империя, сформировавшаяся в Раннее Средневековье, а не та Римская Империя, что была в античные времена.