Свет Вечный Опции

[Всадник]

Несмотря на название, книга очень мрачная.

Есть несколько черт, которые объединяют современную "историческую фэнтези", расходящуюся определенными тиражами.

Реализм. Герои неожиданно погибают. Больше прагматизма, меньше идеализма. "Правда" войны. Любовь между героями не ограничивается скромным "И потом им было очень хорошо".

Все это есть у Мартина, есть и в гуситской трилогии Сапковского.

Однако, есть жирное но... с особой силой проявляющаяся в этой последней книге (хотя было и в первой, добавилось во второй, к третьей стало преобладать, тенденция была налицо).

Все-таки Сапковский играет в реальных исторических декорациях. Пишет про людей, которые когда-то жили. И вот не верится мне, что эти люди были такими и действовали так, как пишет про них Сапковский.

Идеализма тут нет вовсе. Сплошной прагматизм. Конклав кардиналов Церкви, принимающий помощь колдуна в деле поимки сбежавшего Папы? Инквизитор, спокойно получающий сведения от катаров? Гуситы, выполняющие оплаченный заказ Фуггеров по уничтожению конкурентов? Простите, верится с огромным трудом. Хотя, кажется, и не предполагалось, что мы в этом поверим, так как со страниц то и дело сыплются "психозы" и прочие анахронизмы.

Никто не отрицает, что Средние Века (особенно к концу) были весьма мрачным временем. Но люди были гораздо меньшими прагматиками, чем мы с вами (поэтому и Макиавелли был своего рода открытием, в мире Сапковского же Макиавелли не нужен, там и так все крутые политики - вплоть до последнего солдата).

Ну, ладно, оставим это. Пусть будет альтернативная Европа.

Есть еще куча но: кругом маги. Почти все или колдуют или пользуются помощью колдунов (тут уж и в самом деле ждешь, когда всю эту мерзость пожгут к чертям собачьим).

Не обошлось и без хваленной европейской политкорректности: несчастных, всеми забитых евреев и злобных фашиствующих немцев, желающих уничтожить всех славян. Я, конечно, знаю, что поляки немцев не любят, но уж Сапковский мог и был и не впадать в подобный маразм. Тем более, тогда немец был немцу большая разница.

Но это, конечно, все придирки. Просто могло бы выйти лучше, если бы автор был чуть трезвее в своей любви к викканству, черным краскам и историческим хохмам.

[Никтополион]

Черные краски и исторические хохмы - фирменный стиль АСа)
А еще просто невероятная страсть убивать своих героев и отсутствие хэппиэнда.
Так было в Саге о Цири и Геральте, так происходит и здесь.

В остльном соглашусь, разве, что с колдунами на службе Инквизиции поспорю. Наверняка, пользовались последователи Игнатия Лойолы услугами магов. Если судить по их девизу - Цель оправдывает средства - точно пользовались.

Вот гуситы  в Божьих воинах и Свете негасимом - мне не понравились. Фантизм, в любых его проявлениях - не есть хорошо. Это правда совсем не говорит о том, что я сторонник методов инквизизиции. Эти тоже хороши.

Ну и Рейнмар фон Беляу. Рейневан Белява. Главный герой. Бескорыстный защитник всех страждущих, идеалист и мечтатель. Волею судьбы отлученный от церкви, проклятый и превратившийся в безжалостного убийцу и мстителя. И все равно оставшийся идеалистом. И вызывающий, простите, некоторое раздражение.

[Всадник]

Так было в Саге о Цири и Геральте, так происходит и здесь.

Ну как там получилось глупо, так и здесь. Сапковский убивает героев, когда они перестают ему быть нужны. Авторским произволом. Сюжет тут не причем. А вот у Мартина смерть героев, это следствие их ошибок и выбора.

Наверняка, пользовались последователи Игнатия Лойолы услугами магов. Если судить по их девизу - Цель оправдывает средства - точно пользовались.

Девизом иезуитов было Ad majorem Dei gloriam - К вящей славе Божьей. Только причем тут Лойола? Игнатий де Лойола, основатель Общества Иисуса, родился в 1491 году. Шестьдесят лет отделяют его от гуситов.

Я не спорю, что Католическая Церковь (особенно в то время) была неидеальна (как, впрочем, и сейчас, но уже по другим причинам). Однако, все эти инсинуации о "злобной Инквизиции", в большей степени представляют собой полную чушь. Да, я ведь писал об этом:

«Согласно настойчиво повторяющейся, хотя и непроверенной легенде, инквизиционные трибуналы средиземноморского региона были фанатичными и кровожадным, а испанская инквизиция являлась самой жестокой из всех. Само слово «инквизиция» давно стало синонимом нетерпимости. Однако когда историки наконец стали систематически изучать огромный массив протоколов инквизиций, были получены совершенно иные результаты, и постепенно начало вырабатываться новое представление о них. Сейчас, пожалуй, уже можно говорить о всеобщем признании двух принципиальных выводов, хотя исследования еще не завершены. Во-первых, средиземноморские инквизиции были менее кровожадными, нежели европейские светские суды раннего Нового времени. Между 1550 и 1800 годами перед судом инквизиций предстало около 150 тыс. человек, но лишь 3000 из них были приговорены к смерти: большая часть судов крупных европейских стран имеет гораздо более высокие показатели применительно к XVI и XVII векам. Второй важный вывод состоят в том, что средиземноморские инквизиции, в отличие от светских судов, выглядели более заинтересованными в понимании мотивов, двигавших обвиняемыми, нежели в установлении самого факта преступления. Ранее представлялось, что инквизиторы, тщательно соблюдавшие анонимность своих информаторов, в меньшей степени заботились о правах обвиняемых, чем светские суды. Но последние исследования показывают, что инквизиторы были более проницательными психологами, нежели светские судьи, и оказывались вполне способными прийти к корректному — а зачастую и снисходительному — приговору. В целом они, в отличие от светских судей, почти не полагались на пытку, чтобы убедиться в истинности утверждений обвиняемых. Инквизиторы пытались проникнуть в сознание людей, а не определить правовую ответственность за преступление, поэтому протоколы инквизиторских допросов выглядят совсем иначе, нежели протоколы светских трибуналов, и предоставляют богатый материал историкам обычаев и народных верований… В отличие от светского судопроизводства того времени, суды инквизиции работали очень медленно и кропотливо. Если одни особенности их деятельности, такие, как анонимность обвинителей, защищали информаторов, многие другие обычаи работали на благо обвиняемых. Поскольку инквизиторы в меньшей степени заботились о том, чтобы установить факт совершения преступления — ереси, богохульства, магии и т.д., — но, скорее, стремились понять намерения людей, сказавших или сделавших подобное, они главным образом различали раскаявшихся и нераскаявшихся грешников, согрешивших случайно или намеренно, мошенников и дураков. В отличие от многих светских уголовных судов раннего Нового времени, инквизиторы мало полагались на пытку как на средство установления истины в сложных и неясных обстоятельствах. Они предпочитали подвергнуть подозреваемого многократному перекрестному допросу, проявляя подчас удивительную психологическую тонкость, чтобы разобраться не только в его словах и действиях, но и в его мотивах. Инквизиторы были вполне способны рекомендовать светским властям, которые только и могли предать смерти нераскаявшегося еретика, применить смертную казнь, и сами вынесли много суровых приговоров. Однако в основном инквизиторы просто предписывали покаяние различной продолжительности и интенсивности. Их культура была культурой стыда, а не насилия».

Кстати, достаточно интересна судьба гуситского движения в дальнейшем. Да, табориты были разбиты у Липан, но на этом все не закончилось.

Религиозные диспуты и мирные переговоры между обеими гуситскими партиями продолжались до Пражского сейма 1444 г., на котором учение таборитов было объявлено заблуждением. Вместе с победою чашников над таборитами стало исчезать религиозное воодушевление первых; хотя они продолжали представлять собою особую церковь, но по духу стали приближаться к католикам, и от прежних гуситских принципов у них остались лишь уважение к памяти Гуса и употребление чаши. Решающее положение в стране захватили чашники, стремившиеся достичь соглашения с Церковью и императором. 5.07.1436 между чашниками и императором был заключен мир, в результате которого императором Сигизмундом были ратифицированы Пражские компактаты. Римский папа Евгений IV не признал эти документы. Реально власть в Чехии после крестовых походов принадлежала политическим союзам, объединявших шляхту и города под управлением гетманов. Одним ихз них был Йиржи (Иржи) из Подебрад, который в 1452 взял Табор, положив конец существованию таборитов. В 1458 году на сейме Иржи был избран чешским королем и в тот же день в присутствии папского легата коронован. Поддержку Римского Папы Пия II он обеспечил тем, что тайно дал клятву подчиняться Апостольскому Престолу, хранить единство Церкви и противодействовать всякой ереси среди своих подданных. Однако Римский Папа Пий II требовал от нового чешского короля более энергичной борьбы с еретиками, под которыми он понимал всю гуситскую религиозную идеологию и организацию. Но по мнению чешской власти еретиками были только те, кто не принял Пражские компактаты. 31.03.1462 Римский Папа Пий II провозгласил Пражские компактаты недействительными, а в 1466 предал Иржи анафеме и всех его подданных освободил от присяги. В 1468 году был объявлен новый крестовый поход против Чехии, вылившийся в войну венгерского короля Матьяша Хуньяди, поддержаного чешской католической оппозицией, со сторонниками Иржи. Во время этой на чешский престол взошёл сын польского короля, католик Владислав II Ягелло.

Дальнейшее развитие ситуации привело к устанослению в Чехии мирного сосуществования двух конфессий — католиков и чашников, которое было окончательно закреплено договором в Кутна-Гуре (1485). Более радикальной группой гуситов были так называемые «богемские братья», отколовшиеся от чашников в 1476. «Богемские братья» не признавали таинств, отвергали пресуществление. Проблема сосуществования католиков и гуситов в Чехии обострилась в XVII веке в связи с распространением в Чехии идей Реформации. В это время многие чашники сблизились с лютеранами, а «богемские братья» с кальвинистами. Императоры из династии Габсбургов во второй половине XVII века стремились к отмене прав гуситов, что привело к Тринадцатилетней войне (1618—1648). После поражения Чехии в войне церковные организации гуситов на долгое время прекратили своё существование.

В XX веке произошло организационное оформление гуситов в Чехословацкую Гуситскую Церковь, однако последствия радикального движения гуситов сказываются на духовную жизнь чешского народа до сих пор: чехи являются в настоящее время самым атеистическим народом в Европе. В настоящее время гуситами себя называют прихожане Чехословацкой гуситской церкви, основанной в 1918—1920 гг. (по разным оценкам, от 100000 до 180000 прихожан).

Немного об Йиржи из Подебрад, гуситском короле.

Происходил из знатной и влиятельной чешской семьи, примкнувшей к гуситскому лагерю. Отец Йиржи, Виктор из Подебрад, был одним из руководителей таборитов — радикального крыла гуситов, однако через некоторое время присоединился к умеренным утраквистам. Сам Йиржи из Подебрад, будучи четырнадцатилетним мальчиком, участвовал в битве под Липанами в 1434 г., в которой умеренные гуситы, объединившиеся с австрийцами, нанесли поражение радикальным. В общем, при Сигизмунде Люксембургском семья Йиржи из Подебрад принадлежала к умеренной партии, но после избрания королем Чехии с подачи католической партии Альбрехта V Австрийского (немецкого императора Альбрехта II), отец и сын примкнули к оппозиции, желавшей избрания Казимира Польского.

В последующей борьбе между различными группировками Йиржи, не имея 20 лет от роду, уже занял видное место в среде чашников-утраквистов. Когда после смерти Альбрехта Чехия для поддержания внутреннего порядка была разделена на округа, Йиржи из Подебрад был избран начальником Краловеградского округа, что позволило ему в 1444 г. стать единым руководителем всей утраквистской партии, а в 1452 г. добиться своего назначения наместником Чехии. В 1448 г., имея 9 000 солдат из числа бывших гуситов он практически без сопротивления занял Прагу, и 3 сентября провозгласил себя правителем (регентом) Богемии. По смерти предыдущего короля Ладислава I (1457 г.) Йиржи из Подебрад был избран представителями аристократии новым богемским королем. Даже католическая проавстрийская партия поддержала новоизбранного короля после того, как он обеспечил религиозную свободу. Труднее ему было добиться признания в Моравии и Силезии.

Чтобы заручиться согласием папы на свою коронацию, Йиржи из Подебрад решился привлечь папскую курию обещанием содействия восстановлению в Чехии католицизма путем церковной унии. Папа Пий II не торопил чешского короля с исполнением его обещания, понимая, что для этого нужно время, и даже готов был поддержать внешнюю политику Чехии. Йиржи из Подебрад был могущественнейшим государем своего времени и уже мечтал об императорской короне: но его заигрывание с Римом встретило открытую оппозицию в рядах утраквистов, которые заставили его в 1461 г. торжественно обязаться сохранить гуситские обряды. Тогда папа стал действовать решительнее, но вновь согласился на уступки по настоянию императора Фридриха III, обязанного Йиржи своим спасением из Венского замка и находившегося с ним в союзе против венгров.
Памятник Йиржи в г. Подебрады (Чешская Республика).

Новый папа, Павел II, после неудавшейся попытки возобновить переговоры (со стороны Йиржи их вёл Ян из Рабштейна) предал в 1461 г. Йиржи отлучению и велел проповедовать против него крестовый поход. Йиржи одержал верх над нестройными толпами крестоносцев; но, когда он поссорился и с императором, последний призвал против него бывшего близкого союзника Йиржи, венгерского короля Матьяша Корвина (Хуньяди), который в качестве исполнителя папского отлучения захватил большую часть Моравии.

В Оломоуце в 1469 г. Матьяш Корвин провозгласил себя чешским королем, заставив присягнуть себе Моравию, Силезию и Лужицы. Чтобы сохранить за собой Чехию, Йиржи решился созвать в Праге сейм, от которого потребовал избрания себе в преемники наследника польского престола с тем, чтобы собственные сыновья Йиржи наследовали только его частное имущество, и сейм повиновался. После этого Польша тотчас же стала на сторону Йиржи, с которым тогда же примирились и император и собственные католические подданные, так что и венгерский король был вынужден начать переговоры. Но ещё до заключения мира с венграми Йиржи из Подебрад скончался в 1471 г. Двое его сыновей, Виктор и Гинек Мюнстербергские, впоследствии в качестве рядовых подданых предоставили свои услуги чешской короне.

Йиржи из Подебрад принадлежала идея всеевропейского христианского союза, названного «Христианской Лигой».