Прозаическая дуэль Леес Миэледель VS Ллиэн, Вторая попытка ;) Опции

[Aderus]

Арг, ведь это уже война, может не стоит переходить к крайним мерам. В конце концов оценка - это чистейшей воды ИМХО, и К.G. здесь нипричем! Если кому-то не нравится оценка, то достойно парируйте, но не игнором. Таких мер я не поддерживаю. 

[Леес Миэлeдель]

В конце концов оценка - это чистейшей воды ИМХО

    В новых изменениях правил дуэлей сказано, что все оценки должны быть аргументированы, иначе они не будут учитываться. К.G. тут действительно ни при чём, но если она не аргументирует свой ноль, то её оценки только за этот раунд засчитываться не будут. Она может постараться объяснить эти оценки (объяснить секунданту, он тут царь и бог), либо переголосовать по-другому.

[Redigar Argentum]

Если кому-то не нравится оценка, то достойно парируйте, но не игнором. Таких мер я не поддерживаю.

Ад, тема закончена. Эта проблема уже решалась на более высоком уровне. Если кто-то последует примеру К.Г., дуэли превратятся в общую бойню, because дуэлянты будут оскорблены и захотят разобраться. НЕ хочу повторения такого же инцидента.

В новых изменениях правил дуэлей сказано, что все оценки должны быть аргументированы, иначе они не будут учитываться.

Ник попросил пока их удалить, т. к. они не до конца согласованы. Но тем не менее, я предупредил.
P.S. Еще хоть одно слово об этом ЗДЕСЬ - я за себя не ручаюсь. Все в личку.

Сообщение отредактировал Redigar Argentum - 09.03.2008, 11:06

[Ллиэн]

Дорогие товарищи, вы ведь меня простите, если я опоздаю с рассказом денька этак на три?
Заранее спасибо

Сообщение отредактировал Ллиэн - 11.03.2008, 1:34

[Redigar Argentum]

Лично я прощу Как Леес, не знаю.

[Леес Миэлeдель]

Лично я прощу  Как Леес, не знаю.

    Я сам опаздываю неприлично... У меня всегда так с Прозой, вы уж извините. Но то что выложу в разумных временных рамках - это точно.

[Ллиэн]

Так, ну вот наконец и мой рассказ))))) Ле, проснись и не затягивай с ответом, а то мы, по-моему, уже выбиваемся из "разумных временных рамок..."

Смертельный танец

…И хочется бежать отсюда,
От этого спасает лишь одно:
Что мы с тобой одной крови,
Мы с тобой одного цвета,
У нас на двоих одна сигарета…
"Люмен"

Полумрак. Яркие, раздражающие вспышки разноцветных огней. Бьющая по нервам музыка. Духота. Жар, исходящий от мерцающих ламп. Смешавшиеся в один неповторимый аромат запахи сотен духов и лаков для волос. Крики и аплодисменты. Страстно целующиеся по углам парочки – кто-то из них после этой ночи проснется с дикой головной болью и странным чувством стыда, кто-то с гордостью заполнит пустоту под табличкой «Мой парень/Моя девушка», а кто-то разбежится в разные стороны, чтобы никогда больше не встретиться. Разгоряченные тела, изгибающиеся на танцполе до изнеможения, до того момента, когда маленькая смерть в лице беспокойного сна на мягком диване в холле наконец не возьмет верх над многочисленными энергетиками и коктейлями, выпитыми в баре за счет неизвестно кого.
Клуб.
А чего же ты, дорогая моя, хотела от клуба?
Ничего я от него не хотела. Курить хочу.
Ты не куришь.
Закурю.
Она поймала взгляд танцующей рядом подружки и несколько раз поднесла ко рту два пальца, сжимающих невидимую сигарету. Подружка изумленно вскинула брови, но покопалась в сумке и извлекла оттуда белую пачку. Она благодарно кивнула и на ватных ногах двинулась к краю танцпола, думая только об одном: как бы не упасть с этих чертовых каблуков и не менее чертовых ступенек.
Повезло. Не упала.
Гардеробщик, молодой парень лет двадцати пяти, двигающийся со скоростью метр в минуту, с интересом посмотрел на облаченную в короткое черное платье фигуру, а, принимая номерок, словно бы невзначай коснулся ее тонких горячих пальцев. Но она, не обратив на это ни малейшего внимания, поспешно схватила свой полушубок, накинула его поверх платья и вылетела на улицу.
Возле клуба было на удивление пусто – подымить вышел всего один посетитель. В воздухе медленно кружились снежинки. С наслаждением вдохнув полной грудью, она вытащила заветную пачку… и обнаружила, что, во-первых, там всего одна сигарета, во-вторых, подруга не соизволила снабдить ее зажигалкой… Решение первой проблемы пришлось отложить на потом, что же касается второй… Поколебавшись несколько секунд, она все же отважилась подойти к дымившему у двери парню и спросить:
- У тебя нет зажигалки?
Парень презрительно взглянул на нее с высоты своего двухметрового роста (даже на каблуках она едва доставала ему макушкой до плеча), но зажигалку все же выдал. Дрожащий огонек осветил его «косуху» и черную футболку с надписью «Iron Maiden». «Металист? Что он тут делает?» - она поднесла огонек к кончику сигарету, затянулась… В горле немедленно запершило, и она раскашлялась.
- Ты что, в первый раз? – несмешливо спросил металлист, забирая зажигалку.
- Я бросила два года назад.
- Так что ж опять начала? Курение – зло.
- Захотелось, - огрызнулась она, но уже через несколько секунд продолжила совсем другим тоном: - Просто нужен был предлог… чтобы сбежать оттуда. А метро откроется только через полтора часа.   
Он одарил ее внимательным взглядом. Распахнутый полушубок, короткое черное платье, сапоги на высоченных каблуках, вьющиеся волосы с эффектно осевшими на них снежинками…
- Тебе нужен предлог, чтобы сбежать оттуда? Ты же… - он осекся.
- Ну, договаривай, - ее голос стал сухим и ледяным. – «Ты же гламурная пустышка в платье за бешеные деньги, которая за выходные посещает уйму подобных заведений», ты это хотел сказать?
Он промолчал.
- Внешность обманчива, мой друг… Я не гламурная – ненавижу это дурацкое слово, ненавижу стразы и не бросаюсь, как сорока, на все блестящее. Я не пустышка – очень на это надеюсь. Платье купила у улыбающегося грузина на рынке за шестьсот рублей. Я не фанатка клубов – в них только полутьма, блеск и мишура, которые скрывают фальшь и ложь, опостылевшая друг другу «золотая молодежь» и битком набитые женские туалеты. 
- Да у тебя душа истинной неформалки! – умилился он. – Что же ты тогда тут делаешь?
- Подружки затащили… - она вздохнула. – Да и к тому же, дома сидеть скучновато… А ты-то что здесь забыл? Насколько я знаю, народ вроде тебя подобные вечеринки не жалует.
- Мои однокурсники – организаторы всего этого безобразия… Позвали отметить окончание сессии… я сдуру и пошел.
- Ясно…
Они немного помолчали: каждый из них понятия не имел, о чем говорить с незнакомым человеком – пусть и с человеком, близким по духу… Затем она спросила:
- У тебя сигареты есть?
- Последняя, - он вытащил из кармана пачку. – Могу поделиться, если не побрезгуешь.
- Отчего ж? – она с благодарностью закурила и неожиданно усмехнулась: - «У нас на двоих одна сигарета…»
- «Мы самые…» - продолжил он чисто машинально,  затем уставился на нее. Она расхохоталась, явно позабавленная его удивлением:
- Я же говорю: внешность обманчива! Видимо, если я скажу, что обожаю русский рок и учусь играть на гитаре, у тебя будет культурный шок?
- Да уж… - он взял сигарету из ее пальцев и затянулся.
Сигарета закончилась слишком быстро… Вместе с ней иссякли предлоги оставаться на улице – и он, и она прекрасно понимали, что глупо просто стоять перед дверями клуба.
- Хочешь вернуться туда?
- Не испытываю ни малейшего желания. Мне и здесь хорошо. Какая разница? Там темно, здесь тоже. Там танцуют – танцуют и здесь…
- А здесь-то кто?
- Вот они, - девушка подставила ладонь; на нее упало несколько снежинок. – Только их танец короче и ведет к смерти… Может считать меня ненормальной за подобные мысли.
- По-моему, ты не ненормальная, ты романтик.
- Да, есть такая проблема, - она не отрывала глаз от снежинок, превращавшихся в мелкие капли воды.
- Проблема?
- В наше бешеное время, когда надо цепляться за все и вся когтями и клыками – конечно, проблема. У романтика клыков и когтей нет по определению… Поэтому они медленно, но верно вымирают.
- А если я скажу, что я тоже романтик?
- Значит, нас тут двое, - она обернулась к нему, и по голосу он понял, что она улыбается. – Два романтика-идиота, которые заявились в клуб в жалкой попытке прикинуться теми, кем они не являются… Судя по всему, даже если нацепить на меня сто «маленьких черных платьев», это не усмирит мою «душу истинной неформалки»… Ты-то хотя бы наплевал на дресс-код… Впрочем, итог все равно один: мы оба стоим на улице, дышим свежим воздухом и лихорадочно пытаемся изобрести предлог не возвращаться внутрь… Если честно, у меня плохо получается… А у тебя есть успехи?
- Есть.
- Можно поинтересоваться, какие?
- Можно. Пойдем погуляем, пока метро не откроется? Если ты не боишься, конечно…
- С чего это мне тебя бояться?
- Ну… не знаю, незнакомый человек, как-никак…
- Да наплевать, - она передернула плечами. – Если мне суждено умереть этой ночью – я умру… И неважно, зарежешь ты меня в темном переулке или же на мою голову упадет кирпич…
- Хочешь, я тебе паспорт покажу? Скинешь данные по SMS подружке, если что с тобой случится – я виноват…
- Нет.
- Почему?
- Потому что я верю, что в этом безумном мире еще могу встретить близкого мне по духу человека… Пусть даже в ночном клубе, где я – явление более чем нестандартное… Ну что, пошли?
- Пошли…
Каблуки глухо застучали по мокрому асфальту.
Люди в клубе продолжали свой неистовый танец.
Кружащиеся в воздухе снежинки тоже продолжали свой танец.
Смертельный танец.

Сообщение отредактировал Ллиэн - 23.03.2008, 23:05

[Леес Миэлeдель]

За стеклом.

Наверно, подняв глаза, он встречал незнакомое
небо, просвечивающее сквозь грозную листву,
и, содрогаясь, дивился тому, как нелепо устроена
роза и как резок свет солнца на кое-как сотворённой
траве. То был новый мир, вещественный, но не
реальный, и жалкие призраки, дышащие мечтами,
бесцельно скитались в нём…
Френсис Скотт Фицджеральд

- Не думай обо мне так строго. Я просто не выдержал.
- Успокойся. Это действительно сложно выдержать. А кто выдерживает...
- Да, тот теряет всё. Сразу. Из этого лабиринта нет выхода.
Луна сидела напротив и жевала травинку. Меланхолическим жестом усмиряла прядь сбившихся волос, обводила голубым взглядом всё вокруг. Сейчас она казалась мне чем-то вроде голубой ели - светлая и необычная в этом лесу, среди бесконечных дубов, осин и лип.
Трава подо мной зашуршала и задвигалась, неся какое-то скрытое беспокойство. Я пересел. Теперь Луна сидела на зелёном ковре в профиль. Мы стали немного дальше друг от друга, я уже не видел того блеска в её глазах, который мне так нравился, блеска, который, как я думал, был только для меня... Как и солнце. И луна.
- Это непросто - сидеть здесь и философствовать... - изрекла Луна философски.
- Куда уж проще... Помнишь магниты? Они должны быть на определённом расстоянии друг от друга - одинаковые полюса.
- Да... мы одинаковые... Кстати, Пашка...
Высокий брюнет с взглядом президента нефтяной компании, в стильном чёрном пальто из тонкого войлока и пёстром шёлковом шарфе. Всегда выше всех, даже когда ниже. Истинно закон воина... или закон женщины. Такой уж парадокс.
- По Корану женщина должна идти на сто шагов после мужчины. А женщина мужского пола - на все двести...
    Это он не обо мне. Я выдержал экзамен, который проходили не все. И последние становились "женщинами мужского пола", над которыми этот прекрасный в общении и совместной работе человек с удовольствием издевался.  Думаю, это что-то вроде хобби - найти тряпку. Она всегда находилась, где бы он ни был и кто бы она не была. Однажды тряпок стало слишком много. Осталась одна Луна. И та... отвернулась.
- ...вчера сказал мне, что через неделю запускают новый проект. Ты собираешься участвовать?
- Сейчас я собираюсь ещё немного отдохнуть на траве, - довольно убедительно отмахнулся я. Я знал: у меня нет особого выхода. Решил пойти в шоу-бизнес - каким бы тот ни был - придётся в Риме вести себя как римлянин. А как Пашка внезапно стал моим руководителем - это загадка сфинкса. Хотя нет, тут всё просто. Он глядит как президент - значит, будет президентом.
- А ты?
- Думаю, придётся.
- Придётся?
- Не цепляйся к словам. Так и говорить неприятно.
- Понимаю... Всю жизнь то я от этого страдал, то от меня страдали.
- Несчастное детство.
- Ещё говоришь...
Луна встала. Белая миди из лёгкого полотна шуршнула, как палаточный брезент. А зачем вот она пошла в эту пошлятину? Бледный ангел с невероятными прямыми платиновыми прядями, хрупкая и изящная, почти прозрачная, как ледяная фигура. Что она-то здесь потеряла?..
- Ну ладно я, я привык афишировать свои чувства, быть публичным романтиком и площадным поэтом. Но ты...
- А чем я хуже? - Луна очень эффектно взмахнула юбкой, развернувшись на сто восемьдесят градусов. Я почувствовал, что схожу с ума. Не смотреть, только не смотреть...
- Ну... почему же... Почему же хуже? Ты, например, могла бы стать моделью.
- Моделью? Показывать костюмы? - Луна улыбнулась уголками рта. - Когда я выбирала, куда пойти, девушки ходили бритые наголо, с клипсами на грудях вместо бюстгальтеров. Я посчитала, что для меня это несколько смело.
Раздались глухие смешки. Всё-таки звукоизоляция здесь была неахти. Вот всегда так: наобещают...
- Вот всегда так: наобещают комфорт и модерн, а получается - банка для пауков.
- А где ты предлагаешь держать пауков? В золотой клетке?
Луна была в ударе. В воздухе пронёсся вздох восхищения, послышалась пара хлопков, быстро задушенных хвалёной изоляцией.
- Ну да... Мы пауки. С той лишь разницей, что убиваем лишь себе подобных - и только в клетке.
- В банке.
- Ты просила не придираться к словам...
Опять смешки. Тупая нынче попалась публика. Здесь вам не представление, где смех врезают после записи - куда надо. Здесь всё настоящее...
- Уж кто бы говорил.
Луна улеглась на траву и теперь была какой-то призрачной, ненастоящей. Из ледяной фигуры превратилась в восковую - несравненной красоты.
- Вспомни Катрин. Вот она была...
Маленькая и чёрненькая, невероятно обаятельная армянка, носившая пояс чуть пониже груди и передвигавшаяся всегда смешно, вразвалку. Знакомство с ней было - как открытие Америки. Она умела подать себя, тем более что подавать было что. Когда мне показалось, что я уже достаточно знаю, мы обменялись ощущениями пару раз и поняли, что что-то тут не так. Не так. Они подсматривали за нами в спальне. Под одеялом. Потом я через приятеля по этому гадюшнику - Колыча, он вылетел почти что сразу - узнал, что нас подобрали специально. Умник с замашками городского романтика и предприимчивая и хитрая, но совершенно не расчётливая "сладкая девочка". Да, было весело. Им. Я тоже быстро оправился. А вот она... не думал я, что на неё это так подействует. С виду она казалась монолитом, пуленепробиваемой кошкой, которая всех здесь переживёт, а если нужно, и выживет. Но она сломалась. Мы сломались друг об друга, но она ушла сама, а я малодушно остался. Или она малодушно... Нет. Вот мы-то как раз были противоположностями: в любой момент времени, в любой точке земного шара либо я всё делаю неправильно, либо она. Третьего не дано... ребёнка я ей не подарил, к счастью. И не собирался. А ведь были здесь случаи... Пауки тоже иногда плодятся в банке.
- Как ты думаешь, зачем мы дошли до конца?
- Думаю, так было угодно их святейшествам превеликим богам этой банки, - буркнул я. Вопрос был немного неожиданный. Его можно было ещё ожидать от Лары, но теперь...
Русые секущиеся волосы до плеч с вьющимися кончиками, немножко деревенское лицо со следами бурной активности подростковых гормонов... Уникальный человек. С виду посмотришь - серая мышка. Поговоришь - "колючка", из тех, что всегда на полшага за своими парнями - тусовщиками, в цветастых кофтах с капюшоном. А если познакомиться поближе... Мы здесь все перезнакомились... вот так. Не знаю, может, здесь в воздух что-нибудь такое добавляют, что нас тянет романы штамповать, как "Жигули" на консервном заводе. С ней, пожалуй, было лучше всего... До этого. До того, как мы все друг друга перегрызли. Она любила заводить такие глубокие беседы - в том числе и о смысле того фарса, в котором мы до сих пор увязли. Наверно, потому она и ушла - её просто выкинули. Она могла разрушить идеологию банки. А танцев на бёдрах партнёра и стонов из-под псевдоодеяла от неё всё равно не дождались бы. Она была чистым человеком... Она была человеком, она не стала пауком. И её тоже съели.
- А я думаю, что от святейшеств больше ничего не зависит?
- Я оставил идеализм снаружи...
- Ну, немного осталось. - Она запрокинула голову и посмотрела на меня вверх ногами. Грудь мерно вздымалась, шея немножко подрагивала. Я не сразу научился замечать это чуть видимое глазом биение жизни в безжизненной статуе. Всегда живыми были у неё только глаза. Ненастоящие.
- Ты о чём?
- Об идеализме.
- А я почему-то о времени подумал... Ещё чуть-чуть - и конец. И нас выбросят.
- Может, выпустят?
- И то, и другое. Но когда кроликов, родившихся и выросших в лаборатории в уютном вольерчике, выпускают на волю в дикий лес, наверно, это всё-таки "выбрасывают".
- Думаешь, не оправимся?
- Оправимся, куда денемся. Но помнить будем. - Я улыбнулся, она ответила каким-то подобием улыбки. Она улыбалась только когда я читал ей стихи. Я люблю читать стихи ей, но не здесь. Не здесь!!! Они беснуются, улюлюкают! Они ржут как кони!..
Луна перевернулась на траве и села по-турецки напротив, совсем рядом. Я ощутил мгновение слабого, холодного дыхания... Нет, всё-таки это была юбка.
- Помнить?.. Но о чём? Что запомнится нам из этой кутерьмы?
Не смотреть, не смотреть... Чёрт!.. Её глаза. Её глаза из невидимого стекла, её последняя маска перед этим миром. У всех побывавших здесь - одно стекло, у меня тоже, а у неё - два. Так вот почему... В этот момент мне показалось, что в стекле ледяно синей радужки проступила эта встреча - этот первый взгляд. Она была сосредоточенной, немного смешной в своём сосредоточении, но необыкновенно серьёзной. На ней был красный пуховик и цветная шапочка. Она подписывала бумаги, подтверждая, что её запихивают в банку к паукам добровольно. Я был на очереди. Она встала с раздолбанного железного стула с вылезающей из-под кожезаменителя подкладкой. И я целую секунду глядел в её глаза. Серые-серые, как небо в тот день, как вода в зимней реке, как свет звёзд в дымную ночь. Мне хватило секунды, чтобы понять, но я целых три месяца говорил, ругался, дрался, целовался, любился со всеми попало, чтобы вспомнить этот сладкий миг.
И тут я сделал глупость. Я взял её руку. Она была как мрамор, холодная, приятная на ощупь, освежающая мысли, забирающая всю энергию, все силы, оставляющая лежать в эйфорической истоме слабости.
- То, что нам запомнится, мы сделаем сами.
Это сказал не я. Она наклонилась ко мне, но наши губы не встретились. Это был рефлекс, мне всё это надоело, да и ей тоже. Губы окаянные... этого не нужно. Я свалился на газон. Мне было хорошо. И она поняла, и свалилась рядом.
- Какой ужас... Всю жизнь я мечтал о том, чтобы валяться на траве посреди банки...
- Это не банка, - её голос был мягким и ласковым, лучшим голосом лучшего человека. - Это просто луг. Поляна. Ничего нет, только твоя рука. Тёплая.
Я наклонился к самому её ушку. На меня снова повеяло дыханием... На этот раз это действительно оно - свежее и порывистое, но лишь в глубине - слабое, как дуновение ветерка в штиль, которое замечаешь не кожей, а всем нутром.
- У меня всего один вопрос.
Она ответила сладким стоном издалека, из груди, колышущейся так незаметно, так тихо и мерно, как растут камни.
- Зачем тебе эти линзы?
Я сказал это еле слышно, на пределе, но… Трава засмеялась. Банка затряслась. Пришли злые дети и начали трясти пауков - пускай побегают. Это весело. На то и есть пауки в банке, чтобы драться и метаться от стенки к стенке, биться об стекло.
И я бился. Я вскочил, подбежал к этим харям за витриной, ударил в стекло кулаком и повторил так недавно сказанную Колычем фразу:
- Чтоб вы все сдохли!!! - И потом, от себя: - Пауки.
Торговый комплекс жил своей жизнью. Вокруг стеклянного куба в двадцать метров в ширину и в длину плыл народец: бритые, с клипсами, поясами, шарфами, в пальто, улыбающиеся, стонущие, ржущие. Танец вокруг товаров, вокруг друг друга, вокруг самих себя, танец бессмысленный, танец смертельный, танец, не доставляющий удовольствия. Внутри куба три месяца сидели двадцать человек – такие же танцоры ни в жизнь. И их постоянно выбирали. Кого выбрали - отпускали, спасали. Остальные оставались досиживать срок за освободившихся. Последних из них называли "лучшими". А потом был финал. Танго. Один на один. Осталось всего-то двое. Никто не знал, что всё это были актёры, которые поначалу даже старались играть. Никто бы не догадался. Да и не было там лицедеев к концу. Всё стёрлось в смехе и улюлюканьи публики, останавливавшейся и спешившей дальше, в новые бутики и супермаркеты, бегом на месте в шопинговый рай. То, что кто-то потряс почти уже опустевшую банку изнутри, привлекло внимание. Все вокруг замерли. Наступила тишина, шумел лишь тот, кто не видел. На лицах обывателей - редкий случай - было одно чувство: "Вот что оно, вот что с людьми делает..." Был финал, и война внутри неожиданно переросла в войну снаружи. А ведь лучшее шоу - то, в котором может поучаствовать каждый. И прохожие и проходимцы ловили момент, упивались наслаждением созерцать чужие чувства, будучи одновременно к ним причастными.
- Не думай обо мне так строго. Я просто не выдержал.
- Успокойся. Это действительно сложно выдержать. А кто выдерживает...
- Да, тот теряет всё. Сразу. Из этого лабиринта нет выхода.
- Из этого лабиринта один выход.
А в банке совершилось в тот день ещё всего лишь одно событие. Луна совершила глупость. Самую счастливую глупость в её жизни. Она подошла ко мне, обняла холодными, как подтаявшее мороженое, руками за шею, и в спину повеяло дыханием первой зимы, серой-серой, как глаза за фальшивым стеклом.

Сообщение отредактировал Леес Миэлeдель - 24.03.2008, 15:23

[Gabriel]

и что молчим? где секундант?

[Redigar Argentum]

Я тут. Всегда. А молчит народ...

[Санни]

Пару уточнений у автора можно?

Губы нервно колыхались, выпуская пёстрый дым.

Это как? Там еще ниже горло будет колыхаться. Простите, но девушка случаем НЕ Ктулху? А то в остальном создался образ очень одинокой женщины, вот только похожей на некого спрута.

И вот в этом просвятите, пожалуйста:

- Чёрт возьми, я получу когда-нибудь мои отчёты? – босс стукнул зажившим кулаком по столу. Я почувствовал, как что-то тёплое и липкое течёт по штанине.


Хмм.. он кофе пролил? Или просто с перепугу что-то НЕ то натворил?

Вопрос к Ллиэн будет простой, если можно: она НЕ успела, верно? Вообще весь рассказ оставляет впечатление, которое можно уместить в краткой фразе "лучше жалеть о том, что сделано, чем о том, что НЕ сделано".

[Леес Миэлeдель]

Хмм.. он кофе пролил? Или просто с перепугу что-то НЕ то натворил?

  Он действительно пролил кофе. Но я не нашёл подходящего места, чтобы вставить пояснение.

[Redigar Argentum]

А, кстати, вот то, что эта субстанция течет именно по штанине, наводит на мысли))) нет бы по рубашке... И пролил-то небось босс, а не он, ибо нечего стучать кулаком по столу! можно несчастного секретаря мимоходом облить кофием

[Ллиэн]

Вопрос к Ллиэн будет простой, если можно: она НЕ успела, верно?

На этот вопрос ты должна будешь ответить сама Как ты сама считаешь Я специально сделала концовку столь неоднозначной - пусть каждый решает для себя...

Вообще весь рассказ оставляет впечатление, которое можно уместить в краткой фразе "лучше жалеть о том, что сделано, чем о том, что НЕ сделано".

Это хорошо или плохо?
ЗЫ Ничего, что я на "ты"?
ЗЗЫ А за второй раунд нам оценок не положено???

Сообщение отредактировал Ллиэн - 24.04.2008, 23:35

[Санни]

Думаю: НЕ успела. Если только парень НЕ малодушничал и НЕ тянул специально время. Слишком много переменных, чтобы сказать однозначно.


Нуу.. на мой взгляд лучше жалеть о том, что сделано, а НЕ о собственном бездействии..

ps: на "ты" - без проблем.. А насчет оценок, как я поняла секунданты куда-то делись.. Хотя, я не совсем разобралась тут в дуэлях, просто интересно почитать то, что пишут.

[Redigar Argentum]

Эмм... Причем тут секундант и оценки!!! я всегда тут))) а вот народ оценивать не спешит...

[Санни]

Я же сказала: НЕ совсем разобралась что к чему в дуэлях. Но почитать - интересно.

[Gabriel]

эта дуэль будет завершена или нет? Арг, к тебе в первую очередь обращаюсь.

[Redigar Argentum]

Будет.

Тема: Волчья звезда.
Жанр: фэнтези.
Срок: 16 дней.

[Ллиэн]

Ребят, а ребят? Почему так мало оценок???
ЗЫ Арг, что ты имеешь в виду под Волчьей звездой? Или у нас опять вольная трактовка?

Сообщение отредактировал Ллиэн - 11.05.2008, 21:32