IPB

Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )

 
Ответить в эту темуОткрыть новую тему
> Книжные миры - Мир Бажова Павла Петровича
Всадник
сообщение 23.03.2009, 18:12
Сообщение #1
Человек
Творец
Grande moderatore
*********


Пол:
Сообщений: 4273


Зло прав не имеет



Павел Петрович Бажов (род. 27 января 1879 года в Сысерти, † 3 декабря 1950 года в Москве) — русский писатель, фольклорист, впервые выполнил литературную обработку уральских сказов.

В 30-е годы 20-ого века усилился общий интерес к прошлому страны, народа. Максим Горький выступил инициатором издания таких серий книг, как "История фабрик и заводов", "История гражданской войны". Одно за другим появлялись в разных жанрах произведения художественной литературы на исторические темы.

Всеобщий интерес к историческому прошлому вызвал в стране широкое внимание к народно-поэтическому творчеству, к истории народной культуры вообще. Известный фольклорист Н. П. Андреев писал о 30-х годах: фольклорных "сборников появляется так много, как никогда раньше, даже в "золотой век" русской фольклористики, в 60-е годы". Это явление было отражением необыкновенного расцвета самого народнопоэтического творчества и призыва Горького на Первом съезде советских писателей собирать фольклор, учиться на нем, обрабатывать его; великий художник напоминал литераторам, что "начало искусства слова - в фольклоре".

Бажов накопил большое количество фольклорных произведений. Правда, его дореволюционные записи, составлявшие, по словам писателя, шесть тетрадей, были утрачены в годы гражданской войны, но многое сохранилось в цепкой памяти Бажова. И накопилось множество новых записей - и фольклорных, и просто речевых - особенно в результате работы в "Крестьянской газете". В конце 1936 года появились в печати первые четыре сказа, положившие начало знаменитому сборнику "Малахитовая шкатулка".

Обстоятельства, побудившие Бажова к написанию сказов, были таковы. Свердловское книжное издательство предприняло выпуск сборника "Дореволюционный фольклор на Урале". Бажов предложил составителю сборника В. П. Бирюкову "записанные по памяти" уральские рабочие сказы. Впоследствии он так рассказывал об этом: "Первая моя публикация сказов вызвана была именно этим фольклорным сборником - бирюковским. Бирюков собрал сборник. Но он ввел в него то, что обыкновенно в фольклорные сборники помещалось: песни, загадки, сказки,- бытовые, главным образом, их варианты. Фактическим редактором была Блинова. Она поставила вопрос: почему же нет рабочего фольклора? Владимир Павлович ответил, что такого материала нет в его распоряжении, что он его нигде не может найти. Меня это просто задело: как так-рабочего фольклора нет? Я сам сколько угодно этого рабочего фольклора слыхал, слыхал целые сказы. И я в виде образца принес им "Дорогое имечко". То был первый бажовский сказ. За ним последовали еще два - для той же книги.

Под влиянием успеха названных публикаций Бажов продолжал работу в этом жанре. Писатель нашел свое место в литературе. А пока он писал первые сказы, произошло следующее. 25 января 1937 года Бажов был исключен из партии за книгу "Формирование на ходу". В ней он ссылался на воспоминания М. В. Васильева и других героев гражданской войны, к тому времени объявленных врагами народа. Писателю было предъявлено обвинение в том, что он прославлял их. Бажов был снят с работы в Свердловском книжном издательстве, где в то время он редактировал социально-экономическую литературу. Павел Петрович последовательно, настойчиво, даже яростно отстаивал свою правоту и свое право иметь партийный билет. И через год, 27 января 1938 года, он был восстановлен в партии.

Несмотря на все драматические перипетии в жизни Бажова, сказы все-таки писались. И печатались. Сказы "Малахитовой шкатулки" были представлены читателю как восстановление по памяти воспринятого когда-то от дедушки Слышко - В. А. Хмелинина. Бажов сам был уверен: он воспроизводит то, что в 1892-1895 годах слышал от Хмелинина в Полевском заводе, приезжая домой на каникулы.

Объясняя, почему он обратился к сказовому жанру лишь в 1936 году, Бажов писал: "Воспроизводить сказы до 36-го года не пытался. Прежде всего, вероятно, потому, что просто не было времени для литературной работы такого рода. Кроме того, в то время, как Вы помните, всякая сказка была в загоне: боялись, что с ней идет "демонология", близкая к "поповщине"... С 1934 года положение с "демонологией" заметно изменилось.

Бажову, хорошо знавшему русскую классику и обладавшему необыкновенной речевой одаренностью, не столь уж трудно было овладеть сказовым письмом. В начале 1938 года у Павла Петровича было уже четырнадцать готовых сказов. Они-то и составили первый сборник "Сказов старого Урала" - "Малахитовую шкатулку". Свердловское областное издательство выпустило "пробные" экземпляры ее в январе 1939 года. Основной тираж вышел в июле. Книга восторженно была принята читателями. Она привлекла внимание ярким своеобразием, новизной содержания и формы.

Газета "Известия" так оценивала книгу: "Чудесные сказы П. П. Бажова по яркости выражения, поэтической насыщенности - подлинно художественные, поэтические произведения... "Малахитовая шкатулка" - ценный вклад в художественную литературу". В "Правде" Д. Заславский назвал книгу замечательной, а сказы, вошедшие в нее, - "превосходными новеллами, раскрывающими историю Урала в спокойной форме, но жгучих, не потерявших остроты образах". По словам А. Караваевой, "такие книги обогащают не только наш фольклор, но и литературу в целом". Назвав "Малахитовую шкатулку" "волшебной" и "вечной книгой", Д. Бедный писал о ней: "Богатство содержания сказов, многообразие и красота образов - поразительны. В книге "щедро рассыпаны" "словесные изумруды".

Позднейшие высказывания Бажова помогают лучше определить соотношение его сказов с фольклорными материалами. О сказе "Серебряное копытце", законченном 3 августа 1938 года, писатель говорил так: "Рассказы о том, что есть такой козел с серебряным копытцем, я слышал в Полдневой. Слышал от Булатова, охотника. В Полдневой поисками хризолитов занимались многие. А сюжет мой". На вопрос: "А сюжета в таком виде, как в вашем сказе, вы не встречали?" (речь идет о сказе 1939 года "Огневушка-Поскакушка"),- Бажов отвечал: "Пожалуй, нет. Подобные сказы я, может быть, и слыхал, но не могу сказать, когда и где". Когда Бажова спросили, считает ли он верным - в общем виде - утверждение, что первые его сказы были ближе к фольклорным источникам и передавали слышанные им сюжеты, а в дальнейшем творческом развитии он становился все самостоятельнее, меньше зависел от фольклорных сюжетов, хотя по-прежнему основывался на фольклорных источниках-мотивах, образах, суждениях, - писатель отвечал: "Я согласен, что это таким образом и было. Это очень правильно".

Когда Бажов писал для фольклорного сборника, он, естественно, не думал о замысле книги, позднее названной "Малахитовой шкатулкой". Конечно, книга, которая началась без авторского замысла, - явление редкостное, но в данном случае было именно так: вначале сказы подчинялись плану составителя фольклорного сборника.

Замысел книги оформлялся в сознании писателя постепенно. Он не мог не возникнуть в процессе работы Бажова над последующими сказами. Понятно, возникал, созревал, формировался каждый сказ в отдельности. Когда же определилась возможность издания книги сказов, осмысление ее замысла автором - прежде всего для себя - стало неизбежным и неотложным. Это отразилось уже в размышлениях о том, как назвать книгу и даже как назвать автора. Работники издательства предложили выпустить сборник под псевдонимом Е. Колдункова и с названием "Сказы дедушки Слышко". Однако, посоветовавшись с редактором А. Облонским, автор предложил назвать книгу по сказу, который являлся одним из программных: "Малахитовая шкатулка". Впоследствии писатель, чуть посмеиваясь, говорил: "Название оказалось удачным; пиши да пиши сказы и укладывай в одну шкатулку. Только одно неудобство есть: сколько ни пишешь, остаешься автором одной книги".

Архетипичность образов

Глубинные пласты образов Бажова ещё ждут своего исследователя — в советский период литературоведы больше обращали внимание на «героический подвиг» рабочих и т. п.
Мифологические персонажи сказов делятся на антропоморфных и зооморфных. Весьма образны персонификации природных сил:

Хозяйка Медной горы — хранительница драгоценных пород и камней, иногда предстает перед людьми в виде прекрасной женщины, а порой - в виде ящерицы в короне. Происхождение своё ведёт, скорее всего, от «духа местности». Существует также гипотеза, что это преломленный народным сознанием образ богини Венеры, знаком которой на протяжении нескольких десятков лет в XVIII веке клеймилась полевская медь.

Великий Полоз — ответственен за золото. Его фигура создавалась Бажовым на основе суеверий древних хантов и манси, уральских легендах и приметах горщиков и рудознатцев. 

Бабка Синюшка — персонаж, родственный Бабе-Яге.

Огневушка-Поскакушка, танцующая над месторождением золота (связь между огнём и золотом).

Немного о рассказах:

Медной горы хозяйка

Сказ впервые опубликован в журнале "Красная новь" №11 за 1936 г., а затем в сборнике "Дореволюционный фольклор на Урале", Свердловск, 1936 год. Географически этот сказ связан со знаменитым медным месторождением крепостного времени вблизи Полевского завода - Гумешками, который иначе называли Медной горой или просто Горой. "С этими Гумешками, которые в течение столетия были жуткой подземной каторгой не одного поколения рабочих, связана большая часть сказов Полевского района." (П.П.Бажов)

Образ Хозяйки Медной горы, или Малахитницы, в горнорабочем фольклоре имеет разные варианты: Каменная девка, Девка Азовка, Горный дух. Все эти персонажи являются хранителями горных недр.

Сказ "Медной горы Хозяйка" положил начало целой группе сказов П.П.Бажова, объединяемых образом Малахитницы.

"Пошли раз двое наших заводских траву смотреть. А покосы у них дальние были. За Северушкой где-то. День праздничный был, и жарко - страсть. Парун чистый. А оба в горе были, на Гумешках то есть. Малахит-руду добывали, лазоревку тоже. Ну, когда королек с витком попадали и там протча, что подойдет...
В лесу-то хорошо. Пташки поют-радуются, от земли воспарение, дух легкий. Их, слышь-ко, и разморило. Дошли до Красногорского рудника. Там тогда железну руду добывали. Только вдруг молодой, - ровно кто его под бок толкнул, - проснулся. Глядит, а перед ним на грудке руды у большого камня женщина какая-то сидит. Спиной к парню, а по косе видать - девка. Коса ссиза-черная и не как у наших девок болтается, а ровно прилипла к спине. На конце ленты не то красные, не то зеленые. Сквозь светеют и тонко эдак позванивают, будто листовая медь. Дивится парень на косу, а сам дальше примечает. Девка небольшого росту, из себя ладная и уж такое крутое колесо - на месте не посидит..."
"Парень хотел было слово молвить, вдруг его как по затылку стукнуло.
- Мать ты моя, да ведь это сама Хозяйка! Ее одежда-то. Как я сразу не приметил? Отвела глаза косой-то своей.
А одежа и верно такая, что другой на свете не найдешь. Из шелкового, слышь-ко малахиту платье. Сорт такой бывает. Камень, а на глаз как шелк, хоть рукой погладить."


Малахитовая шкатулка

Сказ впервые опубликован в Свердловске, в газете "На смену" в 1938 году и в альманахе "Уральский современник" за тот же год. Первоначально сказ назывался "Тятино подаренье", но при подготовке к печати П.П.Бажов заменил его другим - "Малахитовая шкатулка". Это название стало общим для всей книги сказов П.П.Бажова, которая неоднократно переиздавалась в нашей стране и за рубежом.

Сказ "Малахитовая шкатулка" был несколько раз инсценирован (еще с участием самого автора) и неоднократно ставился на сцене театров.

Достала Танюшка шкатулку, показывает, а женщина поглядела маленько да и говорит:
- Надень-ко на себя - виднее будет.
Ну, Танюшка, - не того слова, - стала надевать, а та, знай, похваливает.
- Ладно, доченька, ладно! Капельку только поправить надо.
Подошла поближе, да и давай пальцем в камешки тыкать. Который заденет - тот и загорится по-другому."


Каменный цветок

Cказ впервые опубликован в "Литературной газете" 10 мая 1938 года и в "Уральском современнике" в том же году. К этому сказу примыкают два других: "Горный мастер", повествующий о невесте Данилы - Катерине, и "Хрупкая веточка" - о сыне Катерины и Данилы-мастера. Бажов задумывал еще и четвертый сказ о жизни семьи камнерезов, но этот замысел остался неосуществленным.
Сказ "Каменный цветок" был экранизирован в 1946 году. Сценарий написан в соавторстве с И.Келлером. В основу сценария положены сюжеты сказов "Каменный цветок" и "Горный мастер".
По сказам Бажова свердловским композитором А.Фридлендером написан балет "Каменный цветок". Премьера балета состоялась 5 августа 1944 года на сцене Свердловского театра оперы и балета им. А.Луначарского.
Композитор Сергей Прокофьев работал над балетом "Сказ о каменном цветке" до конца жизни. Премьера балета состоялась в 1954 году, а в 1959 году Ю.Григоровичем была осуществлена вторая постановка балета, который теперь назывался "Каменный цветок".

"Не одни мраморски на славе были по каменному то делу. Тоже и в наших заводах, сказывают, это мастерство имели. Та только различка, что наши больше с малахитом вожгались, как его было довольно и сорт - выше нет. Вот из этого малахиту и выделывали подходяще. Такие, слыш-ко, штучки, что и диву дашься: как ему помогло..."
"А то еще каменный цветок есть. В малахитовой горе будто растет. На Змеиный праздник полную силу имеет. Несчастный тот человек, который каменный цветок увидит..."
"Данилушко как услышал про каменный цветок, давай спрашивать старика. Тот по совести сказал:
- Не знаю, милый сын. Слыхал, что есть такой цветок. Видеть его нашему брату нельзя. Кто поглядит, тому белый свет не мил станет.
Данилушко на это и говорит:
- Я бы поглядел.
...мастера сметили дело и давай старого мастера на смех подымать:
- Выживаться из ума, дедеушко, стал. Сказки сказываешь. Парня зря с пути сбиваешь.
Старик разгорячился, по столу стукнул.
- Есть такой цветок! Парень правду говорит: камень мы не разумеем. В том цветке красота показана."


Горный мастер

Сказ впервые опубликован в газете "На смену" в 1939 году; в журнале "Октябрь" в 1939 году, а также в первом издании книги "Малахитовая шкатулка", Свердловск, 1939.
 
"На Гумешках, конечно, всегда народ: кто руду разбирает, кто возит. Глядят на Катю-то - куда она с корзинкой пошла. Кате это нелюбо, что на нее зря глаза пялят. Она и не стала на отвалах с этой стороны искать, обошла горку-то. А там еще лес рос. Вот Катя по этому лесу и забралась на самую Змеиную горку..."

Хрупкая веточка

Сказ впервые опубликован в 1940 году в газете "Уральский рабочий" и в журнале "Смена".
 
"Занялся тут Митюха соком да змеевиком. Немало перебрал. Ну, выбрал и сделал со смекалкой... Ягодки-то крыжовника сперва половинками обточил, потом внутре выемки наладил да еще где надо желобочки прошел, где опять узелочки оставил, склеил половинки да тогда их начисто и обточил. Живая ягодка-то вышла. Листочки тоже тонко из змеевки выточил, а на коршок ухитрился колючки тонехонькие пристроить. Однем словом, сортовая работа. В каждой ягодке ровно зернышки видно и листочки живые, даже маленько с изъянами: на одном дырки жучком будто проколоты, на другом опять ржавые пятнышки пришлись. Ну, как есть настоящие."

Две ящерки

Впервые опубликован в 1939 году в журнале "Октябрь" №№5-6, а также в первом издании в первом издании книги "Малахитовая шкатулка".
Сказ "Две ящерки" повествует о том, как благодаря труду крепостных мастеровых разбогател предприимчивый барин Турчанинов, первый владелец Сысертских заводов.
 
"Нашу-то Полевую, сказывают, казна ставила. Никаких еще заводов тогда в здешних местах не было... Деревню-то Горный Щит нарочно построили, чтоб дорога через опаски была. На Гумешках, видишь, в ту пору видимое богатство поверху лежало, - к нему и подбирались. Добрались, конечно. Народу нагнали, завод установили, немцев каких-то завезли, а не пошло дело. Не пошло и не пошло. То ли немцы показать не хотели, то ли сами не знали, только Гумешки у них безо внимания оказались. С другого рудника брали, а он вовсе работы не стоил. Вовсе зряшный рудничишко, тощенький. На таком доброго завода не поставишь. Вот тогда наша Полевая и попала к Турчанинову.
До того он - этот Турчанинов - солью промышлял да торговал на строгановских землях и медным делом тоже маленько занимался. Завод у него был. Так себе заводишко...
Как услышал, что у казны медный завод плохо идет, так и подъехал: нельзя ли такой завод получить? Мы, дескать, к медному делу привышны, - у нас пойдет. Демидовы и другие, кои побогаче да поименитее, ни один не повязался...
Так Турчанинову наш завод и отдали да еще Сысерть на придачу. Эко-то богатство и вовсе даром!"


Приказчиковы подошвы

Впервые опубликован в 1936 году в журнале "Красная новь".
Сказ по своему характеру принадлежит к группе вольнолюбивых сказов, звавшим к борьбе с притеснителями рабочих - рудничным начальством и заводовладельцами.
 
"Был в Полевой приказчик - Северьян Кондратьич. Ох, и лютой, ох, и лютой! Такого, как заводы стоят, не бывало. Из собак собака. Зверь. В заводском деле он, слыш-ко, вовсе не мараковал, а только мог человека бить. Из бар был, свои деревни имел, да всего решился. А все из-за лютости своей. сколько-то человек до смерти забил, да еще которых из чужого владенья. Ну огласка и вышла, прикрыть никак невозможно. Суд да дело - Северьяна и присудили в Сибирь либо на здешние заводы. А Турчаниновым - владельцам - такого убойцу подавай. Сразу назначили Северьяна в Полевую."

Травяная западенка

Впервые опубликован в журнале "Индустрия социализма" в 1940 году.
 
"Это не при нашем заводе было, а на Сысертской половине. И не вовсе в давних годах.
Тогда этот разговор про травяную западенку и пошел."
"Ягодницы либо еще кто видели... Вовсе на гладком покосном месте подъехал мужик на телеге. Потянул за траву и открылась ему западенка. Спустился он в эту западенку и давай оттуда малахитовые камни таскать да на телегу складывать. Закрыл потом пологом и поехал потихоньку, и западенки не стало.
Насчет места только путают. Кто говорит - у городской дороги это было..., кто - у Григорьевского рудника... Другие опять сказывают, что у Карасьей горы..."
"Вот кому из вас случится по тем местам у земляного богатства ходить, вы это и посмекайте. А на мой глаз, ровно ниточки-то больше к Карасьей горе клонят. У этой горы да Карасьего озера и поглядеть бы! А? Как по-вашему?"


Жабреев ходок

Сказ закончен 10 апреля 1941 года. Впервые опубликован в сборнике П.П.Бажова "Ключ-камень", Свердлгиз, 1942 г.
В сказе нашли отражение поверья золотоискателей о Великом Полозе, хранителе всех золотых жил и кладов. Не умея объяснить местонахождение и расположение природных богатств, в особенности золота, его форму - от крупинок до больших самородков, люди населили окружающий мир - горы, недра, землю, леса - могущественными существами, ведавшими подземными сокровищами. Так, владыкой золота являлся Великий Полоз, у которого была золотокосая дочь - Золотой Волос.
 
"В Косом-то Броду, на котором месте школа стоит, пустырь был. Пустополье большенькое, у всех на виду, а не зарились. Нагорье, видишь.
А раньше-то сказывают, тут жилье было. Так стрень-брень избушечка, на два оконца, передом напрочапилась, ровно собралась вперевертыши под гору скакать. Огородишко тоже, банешка. Однем словом, обзаведенье. Не от силы завидное, а на примете у людей было. По всей округе эту избушку знали.
Жил тут старатель один. Никита Жабрей прозывался."


Кошачьи уши

Впервые опубликован в журналах "Индустрия социализма" и "Октябрь" в 1939 году.
Здесь описан фантастический образ "земляной кошки". "Образ земляной кошки возник в горняцких сказах, опять-таки в связи с природными явлениями. Сернистый огонек появляется там, где выходит сернистый газ... Сернистый огонек имеет широкое основание и поэтому напоминает ушко." (П.П.Бажов)
В сказе идет речь о пугачевском движении на Урале. Как ни пытались заводовладельцы изолировать рабочих от внешнего мира, они узнали о восстании, благодаря смелой девушке Дуняхе, которая пробралась через Кособродскую крепость и полный волков лес (тут ей помогла неведомая "земляная кошка") и принесла из Сысерти в Полевую весть о борьбе за свободу.
 
"В те годы Верхнего да Ильинского в помине не было. Только наша Полевая да Cысерть. Ну, в Северной тоже железком побрякивали... Сысерть-то светлее всех жила. Она, вишь, на дороге пришлась в казачью сторону. Народ туда-сюда проходил да проезжал...
У нас в Полевой против сысертского-то житья вовсе глухо было. Железа в ту пору мало делали, больше медь плавили. А ее караваном к пристани возили... И деревень в нашей стороне - один Косой Брод. Кругом лес, да горы, да болота. Прямо сказать - в яме наши старики сидели, ничего не видели. Барину, понятное дело, того и надо.
Спокойно тут, а в Сысерти поглядывать приходилось.
Туда он и перебрался. Сысерть главный у него завод стал."
"Вдруг два синеньких огня вспыхнуло. Ни дать ни взять - кошачьи уши. Снизу пошире, кверху на нет сошли... Подбежала - точно, два огня горят, а между ними горка маленькая, вроде кошачьей головы... Дивится Дуняха, как они горят, коли дров никаких не видно. Насмелилась, протянула руку, а жару не чует. Еще ближе руку подвела. огонь метнулся в сторону, как кошка ухом тряхнула, и опять ровно горит. Подняла камешок с земли, а он серой пахнет. Тут и вспомнила про земляную кошку: по пескам, где медь с золотыми крапинками, живет кошка с огненными ушами. Уши много раз люди видели, а кошку никому не доводилось. Под землей она ходит."
"Вывели кошачьи уши Дуняху на поваренный рудник, а он у самой Думной горы."


Дорогое имячко

Впервые опубликован в сборнике "Дореволюционный фольклор на Урале" в 1936 году.
"Дорогое имячко" - один из первых сказов П.П.Бажова. Этот сказ принадлежит к группе сказов-легенд.
 
"В Думной горе пещера есть. С реки ход-от был. Теперь его не видно, - соком завалили... А самоглавная пещера в Азов-горе была. Огромаднейшая - под всюе гору шла."
"... в нутро Азов-горы никто попасть не может."
"А там, слыш-ко, пещера огромадная. И все хорошо облажено. Пол, например, гладкий-прегладкий, из самого лучшего мрамору, а посредине ключ, и вода, как слеза. А кругом золотые штабеля понаторканы, как вот на площади дрова, и тут же, не мене угольной кучи, кразелитов насыпано, И как-то устроено, что светло в пещере. И лежит в той пещере умерший человек, а рядом девица неописанной красоты сидит и не утыхаючи плачет, и совсем не старится. Как был ей восемнадцатый годок в доходе, так и остался.
Охотников в ту пещеру пробраться много было. Всяко старались... Хотели обманом богатство добыть. Придут к горе да и кричат слова разные, как почуднее. Думают, не угадаю ли, дескать, дорогое имячко, которое само пещеру откроет."


Про Великого Полоза

Впервые опубликован в 1936 году в журнале "Красная новь" и в сборнике "Дореволюционный фольклор на Урале".
Открывает цикл сказов, таких как "Змеиный след", "Огневушка-Поскакушка", "Жабреев ходок", "Голубая змейка", в которых действуют новые фантастические персонажи: хозяин золота Полоз, его дочери Змеевки, Огневушка. С помощью этих сказочных образов уральские горняки поясняли загадочные явления природы.
 
"И вот из-под земли стало выкатываться тулово преогромного змея. Голова поднялась выше леса. Потом тулово выгнулось прямо на костер, вытянулось и поползло это чудо к Рябиновке, а из земли все кольца выходят да выходят. Ровно им конца нет."
"Это есть Великий Полоз. Все золото в его власти. Где он пройдет - туда оно и подбежит. А ходить он может и по земле и под землей, как ему надо, и места может окружить, сколько хочет. Оттого вот и бывает - найдут, например, люди хорошую жилку, и случится у них какой обман, либо драка, а то и смертоубийство, и жилка потеряется. Это, значит, Полоз побывал тут и отвел золото. А то вот еще... найдут старатели хорошее, россыпное золото, ну и питаются. А контора вдруг объявит - уходите, мол, за казну это место берем, сами добывать будем. Навезут это машин, народу нагонят, а золота-то и нету... Это Полоз окружил все то место да пролежал так-то ночку, золото и стянулось все по его-то кольцу. Попробуй найди, где он лежал.
Не любит, вишь, он, чтобы около золота обман да мошенничество были, а пуще того, чтобы один человек другого утеснял. Ну, а если для себя стараются, тем ничего, поможет..."


Огневушка-поскакушка

Сказ закончен 14 сентября 1939 года. Впервые опубликован в 1940 году в газете "Всходы коммуны".
 
"Вдруг из самой серединки вынырнула девчоночка махонькая. Вроде кукленки, а живая. Волосенки рыженькие, а сарафанчик голубенький и в руке платочек, тоже сголуба.
Поглядела девчонка веселыми глазками, блеснула зубенками, подбоченилась, платочком махнула и пошла плясать. И так у ней легко да ловко выходит, что и сказать нельзя."
"Девчонка сперва по уголькам круги давала, потом, - видно, ей тесно стало, - пошире пошла. Старатели отодвигаются, дорогу дают, а девчонка, как круг пройдет, так и подрастет маленько. Старатели дальше отодвинутся. Она еще круг даст и опять подрастет. Когда вовсе далеко отодвинулись, девчонка по промежуткам в охват людей пошла, - с петлями у ней круги стали. Потом и вовсе за людей вышла и опять ровненько закружилась, а сама уже ростом с Федюньку. У большой сосны остановилась, топнула ножкой, зубенками блеснула, платочком махнула, как свистнула:
- Фи-т-ть! й-ю-юу..
Тут филин заохал, захохотал, и никакой девчонки не стало."


Синюшкин колодец

Сказ закончен 10 ноября 1938 года. Впервые опубликован в "Московском альманахе" в 1939 году.
 
"Про Синюшку Илья много слыхал. На прииске не раз об этом говаривали. Вот, дескать, по глухим болотным местам, а то и по старым шахтам набегали люди на Синюшку. Где она сидит, тут и богатство положено. Сживи Синюшку с места, - и откроется полный колодец золота да дорогих каменьев. Тогда и греби, сколь рука взяла. Многие будто ходили искать, да либо ни с чем воротились, либо с концом загинули."
"А по Зюзельке вскорости большой прииск открыли.
Илюха, видишь, не потаил, где богатство взял. Ну, рыться по тем местам стали, да и натыкались по Зюзельке на богатимое золото.
На моих еще памятях тут хорошо добывали. А колодца того так и не нашли. Туман синий, - тот и посейчас на тех местах держится, богатство кажет.
Мы ведь что! Сверху поковыряли маленько, а копни-ко поглубже... Глубокий, сказывают, тот Синюшкин колодец. Страсть глубокий. Еще добытчиков ждет."


Ермаковы лебеди

Впервые опубликован в Свердловске в журнале "Техника смене" в 1940 г.
Поэтическая история "Ермаковы лебеди" дает уральскую версию предания о покорении Сибири Ермаком. Она насыщена местными поверьями, одно из них - о неприкосновенности лебедей, якобы когда-то указавших богатые ископаемые места.[1]
 
"Так вот оно как дело-то было! Приплыл донской казак на родиму сторонку - на реку Чусовую. Это присловье про Ермака сложено. В прежние-то годы, сказывают, такое часто случалось. Набродно на Дону было, - со всех сторон туда люди сбегались, кому дома невмоготу пришлось. Ну, а этот из Чусовского годка был, Василием Тимофеевичем Алениным звали, а на Дону да по Волге он стал Ермак Тимофеич."
"И то ни в жизнь бы ему в сибирскую воду проход на найти, кабы лебеди не пособили."
"По нашим местам эту птицу сильно уважают. Кто ненароком лебедя подшибет, добра себе не жди... Да вот еще штука какая у стариков велась - ставили деревянных лебедей на воротах.
А это в ту честь, что лебеди первые нашему русскому человеку земельное богатство в здешних краях показали."


Серебряное копытце

Впервые опубликован в альманахе "Уральский современник" в 1938 году.
 
"Тот козел особенный. У него на правой передней ноге серебряное копытце. В каком месте топнет этим копытцем - там и появится дорогой камень. Раз топнет - один камень, два топнет - два камня, а где ножкой бить станет - там груда дорогих камней."
"Тут вспрыгнул козел на крышу и давай по ней серебряным копытцем бить. Как искры, из под ножки камешки посыпались. Красные, голубые, зеленые, бирюзовые - всякие.
К этой поре как раз Кокованя и вернулся. Узнать своего балагана не может. Весь он как ворох дорогих камней стал. Так и горит-переливается разными огнями. Наверху козел стоит - и все бьет да бьет серебряным копытцем, а камни сыплются да сыплются."
"А по тем покосным ложкам, где козел скакал, люди камешки находить стали, Зелененькие больше. Хризолитами называются. Видали?"


Золотой волос


Впервые опубликован в детском альманахе "Золотые зерна", Свердловск, 1939 год.
Сказ основан на башкирском фольклоре.
 
"За кустом на белом камешке девица сидит красоты невиданной, неслыханной, косу через плечо перекинула и по воде конец пустила. А коса-то у ней золотая и длиной десять сажен. Речка от той косы так горит, что глаза не терпят."
"Сел Айлып на коня, невесту свою посадил на другого, четверку на повода взял, да и припустили, сколько конской силы хватило... К вечеру успели-таки до озера добраться. Айлып сразу на челночек, да и перевез невесту свою с лисичкой к озерному камню. Только подплыли - в камне ход открылся; они туда, а в это время как раз и солнышко закатилось."


Голубая змейка

Впервые опубликован в журнале "Мурзилка №№9-10, 1945 год и в том же году в виде книжки-малышки, в Свердловском областном издательстве.
 
"Есть в наших краях маленькая голубенькая змейка. Ростом не больше четверти и до того легонькая, будто в ней вовсе никакого весу нет. По траве идет, так ни одна былинка не погнется. Змейка эта не ползает, как другие, а свернется колечком, головенку выставит, а хвостиком упирается и подскакивает, да так бойко, что не догонишь ее. Когда она этак-то бежит, вправо от нее золотая струя сыплется, а влево черная-пречерная.
Одному увидеть голубую змейку прямо счастье: наверняка верховое золото окажется, где золотая струя прошла. И много его. По верху большими кусками лежит. Только оно тоже с подводом. Если лишку захватишь да хоть капельку сбросишь, все в простой камень повернется. Второй раз тоже не придешь, потому место сразу забудешь.
Ну а когда змейка двоим-троим либо целой артели покажется, тогда вовсе черная беда. Все перессорятся и такими ненавистниками друг дружке станут, что до смертоубийства дело дойдет... А показаться она везде может: в лесу и в поле, в избе и на улице. Да еще сказывают, что голубая змейка иной раз человеком прикидывается, только узнать ее все-таки можно. как идет, так даже на самом мелком песке следов не оставляет. Трава и та под ней не гнется. Это первая примета, а вторая такая: из правого рукава золотая струя бежит, из левого - черная пыль сыплется."


Чугунная бабушка

Сказ впервые опубликован в газете Карельского фронта "В бой за Родину" 8 февраля 1943 года, а затем в газете "Челябинский рабочий" 7 ноября 1943 года.
Сказ посвящен мастерам художественного литья. В основе сказа лежат глубокое, длительное изучение исторических источников, личные впечатления от посещения Каслей, беседы с тамошними рабочими.
 
"Против наших каслинских мастеров по фигурному литью никто выстоять не мог. Сколько заводов кругом, а ни один вровень не поставишь."
"В Каслях, видишь, это фигурное литье с давних годов укоренилось. Еще при бытности Зотовых, когда они тут над народом изгальничали, художники в Каслях живали."
"Фигурки, по коим литье велось, не все заводские художники готовили. Больше того, их со стороны привозили. Которое, как говорится, из столицы, которое - из-за границы, а то и просто с толчка. Ну, мало ли, - приглянется заводским барам какая вещичка, они и посылают ее в Касли с наказом:
- Отлейте по этому образцу, к такому-то сроку."


--------------------
- Говорят, - ответила Андрет, - говорят, будто Единый сам вступит в Арду и исцелит людей и все Искажение, с начала до конца. Говорят еще, что эти слухи ведут начало с незапамятных времен, со дней нашего падения, и дошли до нас через бессчетные годы.

Дж.Р.Р. Толкин. Атрабет Финрод ах Андрэт
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения

Быстрый ответОтветить в эту темуОткрыть новую тему
3 чел. читают эту тему (гостей: 3, скрытых пользователей: 0)
Пользователей: 0

 



- Текстовая версия Сейчас: 29.03.2024, 0:21
Rambler's Top100