IPB

Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )

 
Ответить в эту темуОткрыть новую тему
> Ночь суда, (по песне "Демоны не плачут")
Лоринга
сообщение 10.02.2012, 16:18
Сообщение #1
Демон
Участник
Адепт
****


Пол:
Сообщений: 196


Чтобы вдребезги стоп-краны, да на мыло тормоза... (с)



Вот свобода и меч – развлекайся как хочешь до конца этой судной ночи…
Альвар, Ла-тян


Страшное время ночь. Не потому что просыпаются хищники, направляя горящие глаза на затерянную в лесистых холмах деревушку. Не потому что из темноты способна выскочить кошка, наступив на которую вполне можно сломать себе шею. Не потому, что в это время оживают страхи и маленькие дети начинают непонятно отчего плакать, пугая родителей этим беспричинным, разрывающим ночную тишину криком. А потом так же резко замолкают. Наверное, чувствуют, пытаются что-то сказать, предупредить, но, не наделенные речью, не могут внятно выразить свой ужас. А когда взрослеют – перестают чувствовать приближающуюся опасность, и только сохранившееся с младенчества ощущение страха заставляет их пугливо запирать дверь на все замки и захлопывать ставни.

Они думают, будто это поможет.

Ночную тишину разрывает крик младенца. Маленький человечек чувствует дыхание близкой гибели и хочет предупредить родителей, плачет от ужаса, и Асмодей почти чувствует, как в тревожном ожидании замирает дом, а потом и вся деревня. Здесь не знают, но догадываются, что означает детский плач.

Сколько раз он с армией дьяволов-карателей пролетал над замершим в страхе селом, не обращая внимания на кособокие домики с соломенными крышами. Здесь было слишком мало людей, чтобы заинтересовать его, и люди эти не выделялись ничем особенным среди тысяч себе подобных. Наверное, в этом и было их спасение.

Но не сегодня. Сегодня он разворотит и сожжет дотла это единственное человеческое поселение среди бескрайних лесов. Чтобы не слышать детского плача, пролетая над холмами.

Повинуясь взмаху его руки, демонский легион снижается. Плач становится еще громче, и Асмодей почти чувствует, как мечутся в испуге люди, понимая, что опасность, минующая их столько раз, в эту ночь обратила на них внимание. Чувствует их растерянность: селяне не понимают, чем навлекли на себя гнев Небес. Небес… если бы знали они, что все это происходит именно с попустительства Неба! Вряд ли Создатель и в эту ночь запретит ему, Асмодею, и его воинам утолить кровавую жажду.

Робко открывается первая дверь. Женщина с ребенком на руках выглядывает на улицу, чтобы посмотреть, в чем дело, и Асмодей кричит:

- Огня!

Женщина содрогается от этого крика, хочет ступить назад, под ненадежную защиту избы, но смотрит вверх и будто прирастает к земле.

Кольцо пламени охватывает деревню, освещая маленькие мрачные дома с наглухо закрытыми дверями и окнами. Бесплотные духи черными тенями несутся к жилищам, проникая дымом даже в самые незаметные щели, и воздух наполняется криками ужаса и стонами боли. Асмодей заносит меч над застывшей женщиной, на миг смотрит в полные ужаса глаза и одним ударом сносит ей голову. Мертвое тело, так и не выпустившее ребенка из рук, падает на землю, щедро орошая ее темной кровью. Плач дитяти разрывает перепонки, и демон, наклонившись, сжимает нежную шейку сильной рукой. Слышит хруст позвонков. Крик замирает.

От удара адского клинка дверь избы разлетается в щепки. Растрепанные и сонные домочадцы убитой женщины с ужасом смотрят на представшего их взгляду падшего ангела. Даже мощного телосложения мужчина, по-видимому, супруг покойной, прячется за хрупкой девушкой, бледной от ужаса. Толстая старуха, то ли мать, то ли тетя убитой, застыла на лавке, расширенными от ужаса глазами глядя на темную кровь, скатывающуюся с зазубренного клинка, и на беснующуюся армию черных теней за спиной вошедшего…

… Асмодей подошел к ней медленно, наслаждаясь видом ее все расширяющихся глаз, в которых плескался такой безмерный ужас, что, казалось, старое сердце не выдержит и лопнет от напряжения.

Одной рукой схватил старуху за волосы, другой прижал изогнутое лезвие к ее горлу. Чуть надавил. По сморщенной коже покатился тоненький багровый ручеек. Внезапно тело женщины как-то обмякло, и Асмодей досадливо поморщился. Все-таки сердце не выдержало. Держа мертвую старуху за волосы, он отрезал ей голову и бросил под ноги мужчине и девушке. Девушка взвизгнула, мужчина вздрогнул и отступил назад. Демон спросил коротко:

- Твоя дочь?

Несчастный, по-видимому, уже не мог внятно говорить, поэтому только закивал судорожно, пятясь все дальше и дальше, пока не уперся спиной в стену. Тогда он съежился, неловко пытаясь заслониться руками. Большими сильными руками, которым пристало бы держать оружие, а не закрывать со страхом голову от удара. Асмодей брезгливо искривил губы.

- У тебя есть возможность спасти свою жизнь, человек.

В затравленных глазах мелькнула робкая надежда.

- Я не шучу. Слово Сына Неба, я не трону тебя, если ты позволишь мне насладиться твоей дочерью, а затем сам – я повторяю – сам убьешь ее.

- НЕТ!!! – дико крикнула девушка, умоляющими глазами смотря на отца. Демон даже внимания не обратил.

- Ты согласен, человек?

- Ннн…

- Я жду. – Асмодей поднял руку, и тени за его спиной начали принимать очертания воинов в панцирях из чистого огня, с такими же изогнутыми, как у командира, мечами.

- Ддд…

- Да?

- Да… - Сказав это, мужчина словно переступил какой-то порог. Лицо его исказилось от ужаса только что произнесенного, но взять свои слова обратно он не попытался.

Асмодей улыбнулся. Таковы люди. Он не ошибся: ничего особенного в этих сельчанах нет. Так же трусливы, так же готовы предать ближнего за спасение собственной шкуры. Прав был Люцифер. При определенной температуре плавится все: верность, честь, любовь… Демон схватил девушку за руку, грубо подтянув к себе, опрокинул на стол, одной рукой разорвал платье. Небольшие грудки с острыми сосками, треугольник темных волос между бедер… Асмодей мог бы подарить ей наслаждение, какого она никогда не узнала бы отсмертного мужчины, мог заставить желать его и только его, стать податливым воском в его руках, извиваться змеей под его ласками, мог подчинить себе, занять все ее мысли и чувства… Мог. Но сейчас его вела жажда страданий и крови, жажда мести, непрерывной, вечной мести людям, из-за которых совершилось когда-то его падение, из-за которых он стал тем, кто есть сейчас. Нелюбимым, отверженным, проклятым…

И он мстил. Каждым ударом окаменевшей плоти внутри девственного тела, каждой каплей горячего пота, скатывающейся со лба, каждым вздохом, каждым стоном, каждым криком боли, который вырывал у нее, каждым взглядом, каждым движением – мстил.

И, когда семя выплеснулось в истерзанное лоно, почувствовал, что какая-то малая частица справедливости, высшей мировой справедливости, встала на свое место. Но это было настолько ничтожно, что удовлетворить не могло. Асмодей отстранился от не подающей признаков жизни девушки, между ног которой растекалось кровавое пятно, и выжидающе глянул на замершего от увиденного отца.

- Давай.

Тот не двинулся с места, кажется, совершенно потеряв рассудок от ужаса.

- Абигор! Дай ему меч!

Из рядов карателей выступил франтоватый демон с лихо подкрученными усами и, улыбаясь чуть ехидно, протянул свое оружие застывшему в углу мужчине. У того дрожали руки, и меч пару раз падал на пол. Асмодей ждал.

- Яаа… - Несчастный отец попробовал было что-то сказать, но, похоже, передумал. Сделал несколько широких шагов по направлению к столу, на котором лежала распростертая девушка, поднял меч. Оружие ходило ходуном в трясущихся руках, оставляя на белой коже девицы глубокие царапины. Жертва, к несчастью своему очнувшаяся от обморока, металась по столу, пытаясь отстраниться, не дать сверкающему лезвию коснуться груди, но Асмодей крепко держал ее руки. Наконец, после одиннадцатой неудачной попытки, демон не выдержал. Терпением он никогда не отличался, разве что в исключительных случаях, и был раздражен медлительностью и неумелостью мужчины.

Подняв над девушкой собственный меч, демон одним ударом пронзил белую грудь и старое дерево, пригвоздив жертву к столешнице, будто бабочку. Ему показалось, или отец, сжимающий Абигоров меч, облегченно вздохнул?

- Вот и все, человек. Это просто. Теперь уходи. Я, как и обещал, не трону тебя.

Несчастный точно ждал этих слов все время. Он отбросил оружие в сторону с такой поспешностью, словно оно было раскаленным, и бросился к выходу, даже не оглянувшись на едва трепыхающееся на клинке тело дочери.

Асмодей, как и говорил, не тронул его. Это сделали дьяволы-каратели. Как только мужчина подбежал к двери, несколько десятков рук схватили его и потянули в разные стороны. Хрупкая человеческая плоть не выдержала демонической силы. С хрустом оторвались руки, оросив деревянный пол горячей кровью. Дикий крик прорезал воздух, мужчина рванулся из последних сил к выходу, туда, где за открытой дверью пылало огненное кольцо, но лезвия мечей с двух сторон впились в культи, вгрызаясь в обнаженную, не покрытую кожей, исходящую багряной влагой плоть. Несчастный упал на колени, ударившись лбом о пол, его перевернули вверх ногами, потянули оставшиеся конечности в разные стороны… Алые брызги попали на руки Асмодея. Опьяненный кровью и вседозволенностью, не насытившийся людскими страданиями, демон поднялся, знаком велев карателям лететь за ним – дальше, добивать уцелевших, если в деревне вообще хоть кто-нибудь уцелел.

На улице догорали дома, нескольких человек согнали в небольшую деревянную постройку, судя по всему, хлев, и подожгли. Крики сгорающих заживо людей, мечущихся по раскаленному аду в поисках выхода, несуществующего спасения, услаждали сердце демона, и он смеялся, откинув голову, смеялся искренне и радостно, как дитя. И так это было необыкновенно для обычно сурового Асмодея, что воины-каратели смотрели на командира с плохо скрываемым веселым удивлением. Редко когда он бывал так доволен.

- Это все? – спросил Асмодей, повернувшись к подчиненным. – Больше никого не осталось?

На миг все замерли, прислушиваясь. Наконец, Аешта, олицетворенный гнев, указал рукой на полуразрушенный сарай:

- Там.

Асмодей велел легионерам смотреть за костром, а сам двинулся в сторону сарая. Теперь и он слышал тихое, едва уловимое дыхание человеческого существа, доносившееся из-за стены. И даже не одного существа. Демон неслышно, чтобы не спугнуть жертвы, выступил на освещенную луной поляну. Женский крик.

Девушка-подросток, почти девочка, пряталась за юношу примерно на пару лет ее старше. В руках юноши был нож. Обычный нож, которым режут хлеб к обеду, выставленный вперед, будто грозное оружие. Асмодей рассмеялся:

- Собираешься этим повредить мне, мальчик?

- Да, если ты только тронешь ее.

- Кого? Твою подругу?

- Да.

- Что ж, давай, - ухмыльнулся демон. Черной дымкой подлетел к девушке, схватил за волосы, приставил к нежной шее зазубренное лезвие меча. – Ты даже тронуть меня не сможешь, щенок. Человеческое оружие не причинит мне вреда. А эту игрушку, что ты держишь, и оружием назвать язык не повернется…

Руку обожгла боль, острая и резкая, настолько неожиданная, что Асмодей разжал ладонь, державшую волосы девушки, и пленница спешно отбежала от него, утягивая за рукав своего спасителя. Демон не смотрел на нее. По предплечью катились багровые капли, шипя и дымясь, падали на землю, прожигая палую листву.

Обычный нож.

Не кинжал даже.

Как?

- Не трогай нас, разреши нам уйти, или я раню тебя снова.

Человечье отродье! Он смеет угрожать! Угрожать ему, Асмодею, Сыну Неба, одному из князей Преисподней! Да что он о себе возомнил, червь, грязь под ногами!

Ярость придала рукам сил, и демон вскинул меч.

- Беги! – крикнул парнишка подруге, но та не двинулась с места, продолжая все так же тянуть его за рукав.

Так еще лучше. Двух одним взмахом.

… Теплая ладонь скользнула по его руке, уже напрягшейся для удара, горячее дыхание обдало шею, и мягкий голос прошептал на ухо:

- Не стоит. Оно того не стоит.

Асмодей отвлекся, расслабился всего на миг, но этого мига удачливой парочке хватило, чтобы со всех ног рвануть к ближайшему лесу. Рука, сжимающая меч, налилась внезапно тяжестью, и демон опустил оружие, чувствуя себя потерянным и опустошенным. Ярость выгорела, вытекла в траву каплями крови, ушла через кончики пальцев, и остались лишь пустота да глухая обида.

- Покажись, - велел он, и из воздуха перед ним соткалась фигура женщины. – Зачем ты задержала мою руку, я почти что…

Дьяволица мягко усмехнулась и покачала головой.

- Разреши им уйти, Асмодей. Так будет лучше для нас.

- Почему?

Наама подошла ближе, подняла лицо, чтобы взглянуть супругу в глаза.

- Не пройдет и двух лет, как они поженятся, обзаведутся домом, хозяйством. Он будет с утра до ночи работать в поле, а она – дома. Потом женщина родит, располнеет и подурнеет, станет сварливой и подозрительной женой, он начнет заглядываться на других и рано или поздно изменит своей уже не такой хорошенькой и не такой ласковой супруге. Она узнает об этом, и семейная жизнь пойдет под откос. И, когда настанет их смертный час, у нас будет больше возможностей заполучить души. Убив этих влюбленных теперь, ты сделал бы их мучениками, только и всего.

Асмодей тяжело опустился на землю, прислонившись спиной к облезлому стволу дуба.

- Почему ты так уверена?

- В чем? – Наама присела рядом, взяв его руку в свою.

- В том, что они превратятся в обычную семейную пару, каких много. Мне показалось, они любят друг друга. Не показалось даже, они действительно любили, а значит, были под защитой Создателя. Иначе бы вряд ли нож, созданный человеческими руками, смог ранить меня…

- Это сейчас. Любовь людская легка и переменчива. Только немногие проносят ее через всю жизнь.

- На какой-то миг мне… Я позавидовал им. Подумал, что Люцифер ошибался, когда говорил, что при определенной температуре плавится все… Подумал, что любовь существует – та самая, сказками о которой нас потчевал Создатель. А если существует, то почему она недоступна нам, почему мы не можем как люди – дарить тепло и получать? За что им такое счастье, а нам – проклятие? Разве это справедливо?

- Есть узы крепче любви, - медленно проговорила Наама. – Я буду рядом в Судный день и в битве встану за правым плечом. Разделю твою радость, когда ты доволен. Уйму твою боль, утешу и приласкаю, когда тобой овладеет тоска.

- Но хочется другого! Любви, нам недоступной. Человеческого тепла, пусть недолговечного, пусть неверного…

- Я знаю, все знаю - тихо произнесла Наама, прижимаясь щекой к его плечу. – Мне тоже.


--------------------
Изображение
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения

Ответить в эту темуОткрыть новую тему
2 чел. читают эту тему (гостей: 2, скрытых пользователей: 0)
Пользователей: 0

 



- Текстовая версия Сейчас: 28.03.2024, 22:23
Rambler's Top100