IPB

Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )

2 страниц V < 1 2  
Ответить в эту темуОткрыть новую тему
> "Доминион", медленно пишущееся повести
Мирланда
сообщение 14.08.2010, 0:16
Сообщение #21
Человек
Участник
Инициат
***


Пол:
Сообщений: 67


Инквизицию звали?

Золотое перо


Цитата(Alex_Feather @ 12.08.2010, 12:51) *

Затягивает =). Еще не все осилил, но к тому идет. Надеюсь, я вас не очень расстрою, если скажу, что название "Доминион" уже занято новеллой из вампирского цикла "Наследие" за авторством Стивена Сэвила.

О, меня снова читают! Как приятно^^
И нет, я ни в коем случае не расстроилась <s>хотя вот именно "соседство" с кровососами почему-то огорчает... </s>=) Название для произведения - это такая вещь, её-то как раз придумать легко. К тому же у меня это название не одной повести, а всего цикла (у меня кроме "Про Майю" сейчас ещё две повести по этому же миру в работе)

Цитата(Санни @ 12.08.2010, 15:32) *

"Доминион" - притягательное слово.. smiley.gif Оно часто встречается, но может значит очень многое. Посмотрим, как раскроется здесь.


Мне даже страшно представить, какой высокий смысл может найтись в этом названииXD (не в обиду, правда. Мне просто один знакомый как-то отыскал столько умных мыслей (большую часть из которых я не то что не пыталась туда заложить, я о там даже не думала!) в двух первых главах этой повести, что страшно становится)
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Санни
сообщение 14.08.2010, 1:02
Сообщение #22
Котенок
Участник
Великий Магистр
*******


Пол:
Сообщений: 1501


Зима близко. ©

Золотое пероЗолотое перо


Ну если совсем просто ответить по поводу "доминиона", то оно означает "владение". Хз кто и что в этом увидит.smiley.gif Тут просто так совпало, что у моей сестры тоже есть свой.. Доминион.smiley.gif Вот я и смотрю, как у тебя это раскрывается и что ты в это можешь вложить. Пока НЕ особо увидела где и что подразумевается под доминионом, наверное дальше будет.


--------------------
Тот, кто говорит "легче, чем отнять конфету у ребенка", никогда не пробовал отнять конфету у ребенка. ©
Жила-была девочка... сама виновата. ©
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Мирланда
сообщение 14.08.2010, 11:54
Сообщение #23
Человек
Участник
Инициат
***


Пол:
Сообщений: 67


Инквизицию звали?

Золотое перо


Цитата(Санни @ 14.08.2010, 2:02) *

Ну если совсем просто ответить по поводу "доминиона", то оно означает "владение". Хз кто и что в этом увидит.smiley.gif Тут просто так совпало, что у моей сестры тоже есть свой.. Доминион.smiley.gif Вот я и смотрю, как у тебя это раскрывается и что ты в это можешь вложить. Пока НЕ особо увидела где и что подразумевается под доминионом, наверное дальше будет.


Ну, это хорошее название, "Доминион"XD У меня Доминион как раз и значит это самое владение - следующие повести проходят в Церковном Доминионе (который страна со столицей в Санктавилле), а "Про Майю" - что-то вроде введения в цикл для самой меня (до этого я писала либо маленькие рассказики, либо бесконечные и так и не оконченные романы - остановиться по середине довольно трудно) ^^
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Мирланда
сообщение 25.08.2010, 14:32
Сообщение #24
Человек
Участник
Инициат
***


Пол:
Сообщений: 67


Инквизицию звали?

Золотое перо


Эх, у меня снова появилось свободное время^^ и я почти всё в этой повести дописала, осталось только добить последнюю главу и подправить уже сделанные ляпы =) первая дописанная до конца крупная повесть, ура!
_____________________________________________________________________________

8.
Стефан Янвич плохо представлял себе, как делаются дела в седьмом департаменте их конгрегации. Из-за секретности и ужасающей ауры страха, секретников одно время называли прокажёнными, и остальные сотрудники Конгрегации предлагали завернуть секретных коллег в белые балахоны с колокольчиками. После нескольких неприятных историй с особо рьяными шутниками – секретники ведь тоже люди! – идею про балахоны и прокаженных забыли. Зато название лепрозорий прижилось так, что седьмому департаменту пришлось смириться с тем, что все их сооружения тотчас же вычислялись коллегами и получали традиционное прозвище.
Известие о том, что поймали страшного еретика Лиссандра Аписа пришло вскоре после того, как к Стефану на руки буквально с неба свалилась недовольная и злая Майя. Объяснять, что и как, девочка отказалась наотрез, завернулась в тёплый плащ инквизитора так, что торчал только носик и блестел один глаз  и молчала.
Стефан, узнав о том, что безликого инквизитора для верности ещё и застрелили, весь извёлся. Майка, узнав об очередной напасти, разревелась.
Тело безликого инквизитора положили в железный ящик и уложили на снег, чтобы не стухло.
- Брат Стефан, не волнуйтесь так, - молодой брат Иозеф был вынужден играть роль связного между Большим Маркусом и Стефаном Янвичем. Вполне вероятный будущий глава седьмого департамента занимался управлением своих сторонников в конгрегации и совершенно забросил расследование пражского мятежа, только время от времени просматривал кое-какие бумаги и только пинал помощников, чтобы работали по делу Ллойда Авгия быстрее.
- А что ты мне хорошего скажешь, а? Чтоб я не волновался? – рявкнул на инквизитора Хромой. Иозеф, на которого навалились смерть наставника, мятежи, новый покровитель и усталость, воспринял недовольство Стефана удивительно спокойно.
- Брат Маркус сказал, что завтра утром сам с вами поговорит и просит вас не волноваться.
- Не поволнуешься здесь! – Стефан, который  до самого отбоя упорно пытался пробраться к ящику с телом Лиссандра, был на взводе. Ему хотелось крови и курить, но в их клетушке в замке Карпица, где их поселили по приказу Большого Маркуса, места было слишком мало даже для того, чтобы походить с трубкой, как он любил, да и при мелкой нелюди курить тоже было плохо.
Утром Янвич после завтрака взял Майю в охапку и побрёл к присланному за ним автомобилю.
- Надеюсь, вы хорошо выспались, - Большой Маркус, то ли из каких-то комплексов, то ли по иной причине, занял покои Регента в старом королевском дворце недалеко от разрушенного управления инквизиции. Стефан пронёс Майю по залам с шелковыми обоями и по наборному узорному паркету. Майка, забыв обо всём, крутила головой, дёргала Янвича за воротник, чтобы он посмотрел на какую-нибудь картину или забавную скульптуру. Хромой же чувствовал себя во дворце неуютно. Роскошь, роскошь, роскошь, золото и шелк. Королевская показуха для послов, одним словом. Ничего человеческого.
- Нормально.
- Это хорошо! – в углу комнаты, за стеклянным столиком обнаружился тощий и злой Лиссандр Апис. Безликий инквизитор, теперь больше похожий на восставшее из могилы умертвие, грыз желтую куриную ногу. Сама жареная птица, пупырчатая и вымазанная в пряностях, лежала перед ним на блюде, уже лишенная конечностей. Кроме курицы на столике было блюдо с пирожными, кувшин со сливовым компотом и горшочек с чем-то печёным. Майя радостно пискнула и помахала Апису рукой. Тот неопределённо помахал обглоданной косточкой и влез в глиняный горшочек.
- Ты бы ел что ли… не так чавкая! – возмутился Янвич, когда Лиссандр, почти не жуя, за полминуты съел большую часть содержимого плошки. Безликий хмуро сложил фигуру из пальцев с оттопыренным средним. Майя захихикала, а Стефан побурел от ярости.
- Ну-ну-ну, не надо драк, - брат Маркус, сидящий в низком кресле около камина, примирительно замахал руками. – Брат Стефан, присаживайтесь. Должен вас обрадовать, глава вашего департамента сегодня довольно рано потребовал вашего немедленного возвращения в Санктавилль вместе с результатами вашей работы. Ваши вещи, которые вы оставляли в Пражском управлении вашего департамента, мы нашли у мятежников и сегодня же вернём вам. Думаю, завтра все следственные действия закончатся, откроется вокзал и вы сможете отправиться обратно в Доминион.
- Это радует, -  Стефан поставил Майю на ноги. Девочка широко зевнула и побежала на диван к Лиссандру. Тот уже прикончил содержимое горшочка и снова терзал курицу, время от времени облизывая перепачканные в жиру кисти рук. Возвращение любимой бритвы Стефана обрадовало. Он сделал в памяти ещё  и зарубку в памяти прокипятить все вещи с хлоркой. Он не был особенно брезгливым, но ненавидел, когда его вещи трогали грязными руками абсолютно чужие люди. От мысленной картинки, как какой-нибудь унылый подчинённый Большого Маркуса роется в его трусах, Янича мутило.
- Разумеется, эту милую девочку вы возьмёте с собой, - Маркус жестом предложил Янвичу сесть в кресло напротив. Инквизитор предложение принял, стянул с себя короткий осенний мантель – в зимний он кутал Майю – и сел в резное кресло с бирюзовой бархатной обивкой. Кресло было глубокое и мягкое, Стефан тотчас же в нём утонул. Ноги Хромого оторвались от пола, и он стал чувствовать себя крайне неуютно – как ребёнок-переросток, которого пригласили на чашечку чая к какому-нибудь герцогу Великого Дома. Это страшно злило. В конце концов, он уважаемый следователь департамента по борьбе с ересями, взрослый мужчина, который всегда честно делает своё дело, за что и ценим. Стефан расслабился, с достоинством выпрямился и ответил:
- В этом я не сомневался.
- А теперь перейдём к брату Лиссандру.
- И хо хы мхой? – Лиссандр выгрыз здоровый кусок куриной грудки и с хрустом разломил остов птицы на две части.
- Кто-то донёс нашему уважаемому кардиналу-дьякону о том, что вы довольно-таки необычный брат и что вашей инсигнии недавно исполнилось почти сто двадцать лет.
- Неправда. Я её пять лет назад терял и вполне законно восстановил.
- Я говорил образно, брат мой. Так или иначе, но у вас в департаменте завелись враги. Вы никому особенно дерзко дорогу не переходили?
- Авгию. У него на глазах не убился, - Лиссандр отложил в сторону остатки курицы и приложился к кувшину, с бульканьем принявшись поглощать его содержимое. Майя сидела у него под боком и пожирала глазами пирожные с кремом.
- Хм… Такое тоже может быть, если он по каким-то причинам действовал по приказу сверху.
- Вы что несёте? Что этот мятеж был устроен кардинал-префектом?! – возмутился Стефан.
- Не обязательно де Вульфом, - Лиссандр поставил почти пустой, только с ягодами на дне, кувшин на столик и похлопал себя по выпяченному, круглому, как мячик, животу и довольно зажмурился. – Может быть, тем же де Сильвой. Это, кстати, не лишено смысла. Он терпеть не мог Умника и старика Рахела, а Помум – это вообще хроническая заноза в заднице у всех иерархов церкви. Ходячее говно на ножках, воняет у всех под носом, а зарыть его за огородом никак не получается.
- Снова ваши политические секретики, - нахмурился Стефан.
- Не наши и не секретики, - Лиссандр выдал мелкой нелюди одно пирожное, с двумя кремовыми розочками, а сам взял джемовую корзиночку. Майя довольно принялась по маленькому кусочку кушать угощение. Одно ухо у неё выбилось из-под ленты, и теперь усиленно крутила им от удовольствия.
- Седьмой департамент вообще в хронически-сложном положении, - продолжил Апис. Инквизитор со вздохом разлёгся на диване – так его набитый живот под тонкой рясой стал ещё заметней – и посадил Майю себе под бок на краешек. Мелочь тотчас же схватил его за руку и принялась рассматривать тощую пятерню безликого и загибать ему тонкие пальцы с подросшими ногтями. На взгляд Стефана, занятие было невесёлым – кисть Аписа была похожа на связку костлявых червей.
- Так вот, - Лиссандр ещё раз пересадил мелкую, чтобы та не мешалась и продолжил, - Официально нас нет. А все кардиналы-префекты приходят из других департаментов…
- Ну-ну.
- Ну ладно, все они инквизиторы. И нас не любят. И мы сами себя не любим…
- И что ты хотел мне этим сказать? – рассердился Стефан.
- Забыл.
- Апис, ты идиот, и тебя ненавижу! – Хромой откинулся на спинку кресла и достал трубку.
- Ну спасибо! – Лиссандр громко икнул. – Лучше бы поинтересовался, что твоему товарищу и другу делать дальше. Аписа, урода, я не поймал, конгрегация меня ищет, я почти сутки пролежал на снегу, отморозил себе всё, что можно и нельзя, и хочу есть!
- Между прочим, вы съели мой завтрак, - хмуро заметил Маркус.
- Мне твоего завтрака в обычной ситуации на неделю хватило бы, - Майка от нечего делать принялась грызть пальцы. Лиссандр раздражённо одёрнул её. – Маркус, как ты думаешь, куда Ллойд сбежал? В  Германик или в Милан?
- В Церковный Доминион, - хмыкнул толстяк, - Прямо к Санктавилль.
- Не смешно.
- Тогда отправляйся в Германик. Сфорца наверняка уже намертво перекрыл все лазейки в свои владения и будет ловить всех церковников и не церковников, которые попробуют проехать через его земли, - Большой Маркус прислушался к голосам, доносящимся из открытой форточки. – Я могу выдать тебе несколько сопроводительных грамот на всякий случай. К тому же брат Арнольд сегодня ночью подскользнулся и сломал себе шею…
- Молчать! – не выдержал Стефан. – Я не хочу слушать ничего из ваших гнусных политических игр! Меня это не касается ни каким боком, ясно?! Я сегодня же забираю Майю, сажусь на поезд и еду в Санктавилль. Я порядочный человек, офицер Конгрегации, не сую нос ни в чьи дела по своей воле не сую и мне опасаться нечего.
- Хм, я вам говорил, брат Стефан, что вы поразительной честности человек? И к сожалению, порой, вы невероятно наивны.
- Я пятнадцать лет работаю следователем в этой чёртовой конгрегации, - продолжал злиться и рычать Хромой. – И ничего! Майя, пошли!
- Куда? – встрепенулась мелочь.
- К нам. Соберём вещи и поедем домой, в Санктавилль.
- А Лис?
- А дядя Лис останется тут отсыпаться и разговаривать с этим толстым дядькой, - Стефан схватил Майю в охапку и, припадая на короткую ногу, стремительно вышел из комнаты. Майя недоумённо пискнула Хромому в локоть, но мужчина не остановился.
- Эй, Стеф! – Лиссандр вскочил на ноги и проковылял до двери, но Хромой уже скрылся из виду. Безликий подковылял – ноги после его эффектного расстрела заговорёнными пулями слушались плохо – к окну. Стефан вылетел из одного выхода для слуг и молнией пронёсся по лестнице дворца, расталкивая встречных слуг и монахов. Лиссандр проковылял к окну и проследил, как разъяренный Янвич пронёсся мимо караула во дворе замка, оттолкнул караульного у ворот и скрылся в морозной дымке.
- Вот блин, - Апис стукнул кулаком по широкому подоконнику и, морщась, принялся поглаживать кисть руки.
- Хм… Вы с ним дружите? – с интересом поинтересовался Маркус.
- А тебе какое дело? – огрызнулся Лиссандр. – Не забывайся, жирокомбинат, кто ты и что ты. Если вздумаешь шантажировать меня им или как-то ещё вредить, то пущу тебя на мыло, как собаку, понял? Я это могу, уж поверь мне.
- Я не сомневаюсь, - толстяк примирительно поднял руки. – И не собираюсь с вами воевать, брат Лиссандр. Я прекрасно знаю, что слишком многие захотят от меня избавиться и что вы слишком долго и хорошо живёте под солнцем, чтобы не суметь от меня избавиться.
- Вот и умница, - Апис проковылял обратно к своему столику и принялся выковыривать из остатков компота фрукты. – А теперь мне, чтобы убраться с твоих глаз, будут нужны документы и новая инсигния. Старая, надо полагать, уже ушла в центр как вещдок?
- Увы.
- Ну и чёрт с ней, мне всё-равно её номер не нравился. А вот фотографию жалко, я на ней хорошо вышел…
- Брат Лиссандр, по-моему, вам бесполезно беспокоиться о фотографии с вашими-то талантами.
- У меня есть лицо. Я просто могу его менять, - огрызнулся Лиссандр, оглядев стол. Больше ничего съедобного не было. – Короче, корочки не важны, важна инсигния. Паспорт вообще можете любой сделать, хоть с нелюдью, мне как-то всё-равно.
- Ну, с нелюдью вы погорячились. С таким паспортом вы далеко не уйдёте.
- Маркус, не зли меня, я и так на взводе… - Лиссандр лёг обратно на диван. – Мне ещё со Стефом мириться. Не люблю быть с кем-то в ссоре.
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Мирланда
сообщение 28.08.2010, 13:33
Сообщение #25
Человек
Участник
Инициат
***


Пол:
Сообщений: 67


Инквизицию звали?

Золотое перо


Я обновила первые две главы повести, "вычесала" все неточности и ляпы, по возможности убрала все опечатки^^
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Мирланда
сообщение 20.11.2010, 19:16
Сообщение #26
Человек
Участник
Инициат
***


Пол:
Сообщений: 67


Инквизицию звали?

Золотое перо


Так-с, повесть-то я закончила, а окончание не выложила. Не порядок.
ps. Я её потихоньку переделываю и исправляю, но, боюсь, процесс капитально затянулся=(


9.

Пражские вокзалы начали свою работу через два дня после подавления мятежа. На пригородных поездах в город начали возвращаться бежавшие от церковных разборок люди. В горах расчистили перевалы на границе с Миланом, синоптики обещали, что сильных снегопадов в ближайшее время не будет. Стефан купил два билета до столицы герцогства Михаила Висконти, переехал с Майей из общего лагеря инквизиторов в небольшую гостиницу на окраине Праги и засел ждать, когда миланцы дадут добро на открытие движения. Вечером того же дня в соседний номер вселился Лиссандр Апис. Безликий инквизитор ради примирения даже вернул все зажатые за время их совместного путешествия деньги. Стефан, давно знавший Аписа, смилостивился. На его памяти Лиссандр ещё ни разу не делал подобных широких жестов.
- Ура, вы помирились! – объявила Майка, когда в их со Стефаном номер вошли оба инквизитора. Девочка сидела за письменным столом и баловалась с пишущей машинкой. Судя по тому, как она вдохновлено жала на клавиши с буквами и напевала под нос, мелкая нелюдь считала, что перед ней небольшой рояль. Лиссандр достал из-под рясы жестяную коробку с цветными карандашами и протянул Майе. Девочка восторженно пискнула, схватила подарок и мгновенно забыла про свой «инструмент». Янвич вынул из машинки испорченный Майей лист бумаги, проверил все «усики», убрал агрегат в футляр и составил его на пол.
- Присаживайся, - Янвич пригласил Аписа на диван у журнального столика. На стеклянной столешнице появился заварочный чайник с фиалками на боках, широкие фаянсовый чашки с маленькими ручками и две вазочки, с печеньем и с конфетами. Майя тотчас же натаскала себе на стол сладкого и принялась дальше рисовать на бумагах своего опекуна. В том, что Стефан при первой же возможности официально удочерит маленькую остроухую нелюдь, Лиссандр уже не сомневался и не знал, радоваться этому или беспокоиться за друга. Всё-таки Хромой был из департамента по борьбе с ересями, чей глава славился своей нелюбовью фактически ко всему всету.
- Завтра уезжаете в Милан?
- Да, - Янвич налил им обоим чая и довольно откинулся на ситцевую спинку своего кресла. – В Германик пути ещё не открыли?
- Не-а, - Лиссандр залпом выпил свою чашку и потянулся за конфетами. С момента его триумфального расстрела его же коллегами безликий отъелся и перестал напоминать хорошо вызревшего ходунца. Впрочем, ел он всё-равно всё и много, а его кисти рук без перчаток напоминали о рахитных пауках-альбиносах
- Мне ещё дня три ждать, не меньше. Регент считает, что мятежников спонсировал Берлин и велел ловить всех тех, кто хочет выехать туда. Говорят, на востоке какие-то воинские части тоже побунтовали.
- Да уж… Что и говорить – соседи, вечно что-то делят.
- Знаешь, я немцев тоже понимаю. Представляешь, ты тихонько мухлюешь с помощью разведки, а тебе – почти в ответ почти тридцать тысяч человек, которые тебе на твоей же территории на фиг не нужны, но которых тебе приходится принимать у себя и как-то устраивать, иначе тебя твой же народ сожрёт вместе с сапогами.
- Нас это не касается, - покачал головой Стефан. – И давай не будем об этом, хорошо?
- Хорошо, - кивнул Лиссандр. – Ты, я вижу, Майе уже купил обувку, да? Вчера Зарегб мне звонил, плакался, что они с Марком поседели, когда наша нелюдь пропала.
- Кстати, насчёт её пропаданий, - Стефан тоже взял себе конфету с пёстрым петушком на яркой обёртке. – Что ты по этому поводу думаешь? Никогда ни о чём подобном не слыхал.
- Я пару раз в жизни видел подобное, но не у нелюдей.
- У людей? – удивился Стефан.
- А что тут такого? Было пару колдунов. Сам знаешь, эти ребята на многое способны.
- Но всё-равно, трудно такое даже представить! Взять – и мгновенно очутиться у чёрта на рогах или ещё где похуже! К тому же она ребёнок, попадёт куда-нибудь не туда!... Бр, страшно подумать! И всё-равно я не понимаю, как такое возможно. Если бы я сам тогда на вокзале не очутился, никогда бы такому рассказу не поверил.
- Однако наша маленькая Майя такое всё же вытворяет. И даже смогла нас спасти. Не думаю, что иметь такой талант так уж плохо.
- Знаешь, я столько думал об этом, что чуть не сошел с ума. Как представлю, что вздумаю её выпороть, а она попадёт от обиды куда-нибудь… Ну, например, в Кастилию!
- Сомневаюсь. Вот в первый раз она попала на вокзал – а там она была. А во второй раз – ко мне. И вообще, успокойся. Проживёт. Я вон вообще не то человек, не то не человек. Чёрте что. И ничего, живу. Главное, чтобы ею наши белые халаты не заинтересовались, - Апис содрогнулся, - вот тогда точно будет плохо. И обязательно удочери по всем правилам, чтобы не было проблем. Забрать вот так вот просто законную дочь одного из высших офицеров департамента мало кто сможет.
- Хорошо, - Стефан скатал фантик в плотный шарик и закинул его в мусорное ведро, стоящее у импровизированной кухоньки (раковина, газовая конфорка для чайника и сушка на три чашки) мусорное ведро. Майка хмыкнула и тотчас же принялась повторять «подвиг» инквизитора. Докинуть ни один фантик ей так и не удалось, что очень расстроило девочку. Она недовольно дёрнула ушаками и вернулась к рисованию.
Больше о недавних событиях в городе они не говорили. Стефан снова начал перебирать в памяти результаты своей поездки в Злин, а Лиссандр послушно его слушал, методично пожирая сладкое. Когда за окном окончательно стемнело, и им пришлось зажечь две керосиновые лампы, Майя закончила свой рисунок.
- Вот, - девочка влезла на диван между мужчинами и предъявила им лист писчей бумаги с цветным рисунком. На листке были изображены трое человекоподобных существ, расплющенных, как сушеная вскрытая лягушка в музее естественных наук. Две крайние фигуры были чёрные, с жуткими перекошенными физиономиями и пудовыми гирями на шеях. Средняя фигурка была более жизнерадостна, ярко одета и широко улыбалась.
- Это кто? – поинтересовался Лиссандр. Стефан хрипло засмеялся. Майя, не обращая на него внимания, объявила:
- Вот это – ты. Вот это – Стеф. А это –я.
- А что это что такое? – Лиссандр, едва удерживаясь от смеха, показал на гири не шеях себя и Янвича.
- Это ваши инсигнии, - удивилась его недогадливости девочка.
- О, теперь, всё понятно, - кивнул Апис. Стефан поспешно укусил себя за палец, чтобы не рассмеяться.
- Вам понравилось?
- Безмерно. Можно, я себе оставлю? – улыбнулся безликий инквизитор.
- Ага. Хочешь, ещё нарисую?
- Буду только рад, - Лиссандр положил рисунок на край стола. Стефан погладил девочку по пушистой макушке и отправил ещё рисовать.
- Знаешь, я рад, что тебе наконец-то так повезло, - тихо проговорил Лиссандр.
- Не сглазь, - Хромой постучал по стене. – А то ещё что случится…
- Да не случится ничего. Радуйся… Вот только учти, замучаешься. Сначала учиться заставлять, потом ухажеров гонять, потом замуж её выдавать…
- Лиссандр?
- А что я такого сказал?...


- А после Милана – Санктавилль? – улыбнулся Лиссандр. Настроение у безликого инквизитора было замечательным. Погода – прекрасная, билет в вагон первого класса, скорый поезд, новая инсигния с красивым номером 3719 – что ещё нужно для счастья? Апису даже паршивенький дешевый чай в этом привокзальном кафе казалось очень даже неплохим.
- И надеюсь, без приключений, - кивнул Стефан Янвич. Майя сидела на стуле рядом с ним и ковыряла пирожное. Как Лиссандр заметил, Хромой баловал Майю практически без остановки. Апис даже боялся, что Стефан потеряет меру в своей любви к новоприобретённой дочери.
Инквизиторы сидели в небольшом кафе с гордым названием «Королевская дорога» на закрытой холодной веранде недалеко от королевского вокзала и пили чай – на прощание. Через час Лиссандр Апис должен был отправиться в Германик, а Стефан и Майя – в Милан.
- Вот только я упорно не понимаю, что ты там надеешься сделать? На фига тебе Авгий? Мы выжили, этим делом занимаются твои секретники – и пусть сами занимаются!
- Да мои тараканы... Боюсь, что эта байда для нас не закончилась.
- Какая байда? – оживилась девочка.
- Ты ешь, нам скоро ехать.
- Ага, - девочка отправила в рот ещё кусочек.
- И что тебе подсказывает, что эта дурная история будет иметь плохое продолжение?
- То, что убили Умника, а та тварь нелюдей и Авгий сбежали.
- Нелюдь… Ты уверен, что та безликая была нелюдью?
- Уверен. Я её чувствовал, когда она перестала таиться. Знаю, далеко было, но я чувствовал. Да и не это меня беспокоит. Эта тварь была чем-то вроде наёмника, а Авгий – пешкой. Те, кто дирижировал оркестром живы и я боюсь, что они достанут Маркуса, а за ним – и нас. Сам подумай, убили одного из высших иерархов седьмого департамента и почти убрали фаворита Патриарха!
- Может, это твой Маркус устроил.
- Не он. Этот тип тот ещё лжец и сволочь, но мне врать он не будет, - Лиссандр задумчиво постучал черенком ложки по столу. – Если сказал, что не причём, значит, непричём. К тому же Умник считал нашего толстого друга ленивой и трусливой для масштабных интриг сволочью и ничего не имел против него.
- Политика, - вздохнул Стефан.
- Обычная деятельность человека. Так или иначе, я хочу узнать, кто руководил Авгием.
- И зудит же у тебя в заднице… Не при дётях будет сказано, что именно!
- Я уже взрослая!
- Стеф, следи за своим языком!
- Я слежу! А ты, между прочим, говорил, что хочешь держаться подальше от неприятностей! С чего это ты вдруг решил изменить этому правилу?
- С того, что мы в этой истории засветились. Маркус, конечно, нас отмажет перед самим де Вульфом…
- Как ты себе эту отмазку представляешь? «Ваше высокоперосвященство! Не сжигайте их! Они не виноваты! Они случайно выбрались из руин в мятежном городе, а потом вернулись туда, они не предатели! Это я вам говорю, поверьте мне, хотя вы меня всего три дня как знаете!» - пискляво передразнил толстяка Хромой.
- Не разводи паники раньше времени. Он просто подкинет де Вульфу записочку, по которой мы с тобой в это время были на другом конце земли и ничего не знали о происходящем.
- Тч… Зная нашу шарагу, сомневаюсь, что это будет иметь какой-нибудь эффект.
- Стеф, не паникуй, всё сработает. Ты имеешь репутацию закостенелого идиота, а я буду далеко-далеко, так что всё в порядке.
- Будем надеяться. Но учти, если что случится, я тебя с того света достану.
- Не разводи паники, а?
Вдали раздался паровозный гудок. Лиссандр скосил глаза на часы. Похоже, ему надо было идти: поезд в Германик отправлялся на полчаса раньше Миланского. Инквизитор в один долгий глоток проглотил остатки своего чая и вытер испачканные в джеме пирожка пальцы о салфетку.
- Пора? – встрепенулся Стефан, который до этого задумчиво смотрел на пустые столики кафе.
- Да, хорошо, что пути в Германик открыли пораньше. Не люблю ждать, - Лиссандр поднялся и взял свой чемодан. Майя поспешно отправила в рот последние кусочки пирожного и допила ещё тёплый чай. Стефан помог ей слезть с высокого стула и, взяв свой саквояж (остальной его багаж обещали привезти к поезду сотрудники архиепископства), пошел следом за Аписом. Майя, схватив подол рясы опекуна, топала следом. Они молча прошли через старые залы вокзала и прошли к пятой платформе, около которой стоял новенький немецкий паровоз с чёрно-белыми топкой и баком. Инквизитор встали в стороне от суетящихся и забирающихся в вагоны людей, чтобы попрощаться.
- Попрощайся с дядей Лисом, - Янвич выпутал девочку из складок своей одежды. Маленькая полулюдь, неловко шаркая ногой в новом сапожке, объявила:
- Лис, пока!
- И тебе пока, - безликий присел рядом с девочкой и поправил на неё голове красный вязаный берет. Мелочь, по глаза закутанная в шарф, схватила его за воротник тёплого серого свитера, надетого под рясу.
- Веди себя хорошо и слушайся Стефа, поняла?
- Ага! А ты когда к нам приедешь?
- Когда освобожусь.
- К Знамению приедешь?
- Вряд ли, мелочь.
- А к Пасхе? – настаивала Майя.
- Постараюсь, - вздохнул Лиссандр, поняв, что мелочь не отстанет. Ответом Майя осталась довольна и отпустила его одежду. – Приеду, куплю тебе куклу. А то не порядок, девчонка и без куклы.
- В куклы совсем маленькие играют! – гордо задрала носик мелочь.
- Ты и есть маленькая, - Лиссандр поднялся и поднял с заснеженного перрона чемодан. – Ну, бывайте! Как-нибудь напишу в Санктавилль, так что ждите! – он быстрым шагом направился к своему вагону. Янвич с кряхтением поднял Майю, поудобней перехватил свободной рукой ручку саквояжа и неспешно направился к третьей платформе, откуда должен был отходить поезд на Милан.
- Стеф, подожди! – запищала Майя. – А помахать?
-Куда помахать? – не понял инквизитор.
- На дорожку помахать, - пояснила девочка. – Так на вокзале всегда делают. Кто-то едет, а мы ему машем на дорожку!
- А, ты про это… Привыкай, у нас в конгрегации это не принято.
- Почему? – огорчилась мелочь.
- Дурная примета, маленькая, - короткая нога Хромого чуть не соскользнула с обледеневшей ступени. Майя пискнула, едва не упав на землю и замолчала, вцепившись в плащ инквизитора.
- А Милан - он какой? – через несколько минут не выдержала девочка.
- Большой. А в нём правит сумасшедший герцог Михаил.
- Он весь грязный и страшный?
- Нет, кто тебе сказал такую глупость?
- У нас у церкви дома живёт сумасшедший дядя Филипп– он всегда грязный и страшный!
- Нет, герцог Михаил хуже твоего дяди Филиппа, - Янвич вспомнил миланского хозяина и содрогнулся. Герцог Михаил, хоть и был фигурой во многом спорной и очень недурным правителем, репутацией пользовался дурной. Инквизитору ждать от этого типа что-то хорошее, если им заинтересуется милиция дома Висконти, было бесполезно: Михаил уже пять лет занимал кресло кардинала-префекта конгрегации Внешних Дел и имел постоянные конфликты с кардиналом де Вульфом. Отношения двух конгрегаций все эти годы были стабильно-плохими. Де Вульф не желал отказываться от влияния на внешнюю политику Церкви – брат Патриарха почти семь лет до возвышения миланца был главой обеих конгрегаций, Михаил же, чьи владения находились в постоянно «коридоре вторжений», отказываться от выпавших ему возможностей влиять на благополучие своих земель не собирался.
- Стеф, ты чего? – девочка подёргала задумавшегося мужчину за короткие волосы.
- Задумался, маленькая, - инквизитор с кряхтением двинулся дальше. Их паровоз уже стоял у путей, дымя и пыхтя.
- О чём?
- Да так, о своём.
- Расскажи!
- Всё расскажи да расскажи тебе! – возмутился мужчина. – Что же ты за болтушка такая!... Вот подожди, сейчас сядем на поезд, всё тебе расскажу, что надо… - инквизитор поставил саквояж на землю перед унылого вида проводником и полез за ворот рясы за билетами.
Ну не говорить же мелкой, что он побаивается соваться во владения Михаила Висконти без Лиссандра Аписа? Вряд ли бы люди герцога рискнули бы связываться с инквизитором, у которого класс полномочий альфа! А вот он. Ну да ладно, прорвётся, если что.
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Мирланда
сообщение 03.03.2011, 20:18
Сообщение #27
Человек
Участник
Инициат
***


Пол:
Сообщений: 67


Инквизицию звали?

Золотое перо


Я всё ещё пытаюсь закончить эту сюжетную арку, после чего буду уже всё править <<

Пока пишется третья по порядку повесть. Вторая вышла со слишком сложным сюжетом, и в товарный вид придёт не скоро.  Надеюсь, те, кто будет читать это сочинение, на запутаются^^
____________________________________________

"Про Михаэля"


1.
Дрязги из-за наследства в семье герцога Климента Колонны стали чуть ли не легендой. Последние двадцать лет  склоки между братьями-принцами, их матерями, сёстрами, жёнами и любовницами, покушения, взаимные обвинения и вульгарная прилюдная ругань стали любимым развлечениями для жителей Палестрины и всего Церковного Доминиона. Старший принц Просперо, единственный из братьев, ко власти не стремившийся, благополучно избегал участия в разборках между братьями до своего тридцатипятилетия: его жена, принцесса Амалия, урождённая де Кое, родила пятерых дочерей, и по всем признакам шестой ребёнок в семье должен был пополнить нестройный и недружный ряд герцогских внучек.
Но в январе принцесса Амалия разрешилась от бремени мальчиком. Прежде, чем принц Просперо успел сообразить, что ему делать – принц собирался выдать новорожденного, для безопасности всей своей семьи, за ещё одну девочку – известие о рождении в его мальчика-наследника  разнеслось по всей семье. В Апо потянулись братья принца Просперо убедиться, что это правда, а герцог Климент снова предложил сыну приехать к нему в Палестрину, под охрану милиции Дома. Старший принц Колонна от этого предложения гордо отказался.

Третьего июня 327 третий по величине город церковных земель Апо отмечал свой трёхсотлетний юбилей.
Апо был крупным портом, рыхлой подковой окружающей длинный залив Святой Ириммы (эта святая, жившая когда-то в этих местах в шалаше на берегу Мраморного моря, творила здесь вскоре после Тридцатилетней войны чудеса, исцеления, и после смерти стала считаться покровительницей города). Первую сотню лет в этой удобной бухте был военный порт Церкви, потом старая военная школа деградировала, порт из города вывели, и здесь развернулась торговля. Апо разбогател, разросся, ощетинился похожими на чудовищных пауков портовыми кранами, шпилями торговых представительств и пятью шпилями грандиозного городского собора.
Семейство принца Колонна, проживающего недалеко от города в вилле Дракона, названной по сидящему над башенкой-воротами бронзовому дракону, на официальное открытие празднования юбилея прибыли сразу в трёх автомобилях под охраной городской полиции и нескольких инквизиторов, приставленных к его семейству для охраны городским архиепископом.
Их кортеж остановился около ипподромного поля напротив входа на трибуны для знатных гостей и почётных горожан. Ипподром, наверное, был вторым по посещаемости местом города после Морского собора. Горожане Апо были настоящими фанатиками скачек и всего возможного конного спорта. В городе было больше двух десятков хороших конюшен, а скачки здесь проходили каждый воскресный день.
- Просперо, не останавливайся! – принцесса Амалия поправила летнюю шляпу и шутливо похлопала мужа по бедру своим зонтиком. Старший сын герцога Колонна покачал головой.  Ежегодные городские гонки на колесницах стали первым светским событием, на котором появилась его жена после рождения сына. Новорожденного Скиару они тоже взяли с собой –  Просперо за свои тридцать пять лет бытности принцем дома Колонна нажил тяжелую вялотякущую паранойю. Оставлять сына без своего присмотра не собирался. Даже няньки, которых им нашел лично городской архиепископ, до дрожжи боялись отца своего подопечного.
- Миха, не теряй девочек, - Амалия, почти год безвыездно сидевшая в их загородном домике, радовалась хорошей погоде, множеству людей и предстоящему городскому празднику. Михаэль, младший среди сыновей герцога Климента, по случаю праздника одетый в отглаженные брюки и летнюю рубашку и чёрный форменный пиджак своей школы, уныло следил за норовящими разбежаться в разные стороны племянницами. Старшие, Мария и Екатетина, почти его ровесницы, крутили головами в соломенных шляпках и пытались увидеть знакомых или друзей. Михаил только и успевал подпихивать их, чтобы шли вперёд. Девочки зло шипели на него и называли ведьминым подкидышем в семью. Михаил злился. Назревал скандал.
- Помолчите все трое, - Просперо с утра страдал сильной мигренью и усилившийся шум – в добавок к рёву музыки и гомону толпы – его раздражал. Дети замолчали и поотстали от главы семейства.
- Но всё-равно ты как баба, - шепнула несовершеннолетнему дяде Мария.
- Дура накрашенная, - не остался в долгу младший Колонна. Принцесса Амалия молча погрозила детям кулаком.
Семейство старшего принца Колонна поднялось на трибуну для почётных гостей, где уже расположился градоуправитель с супругой, архиеписко и представители знатных домов города и прилегающих земель. Леопольд Мус последнее время был самым ярым сторонником примирения принца с его правящим отцом. От одной мысли, что теперь, после рождения у герцога Климента внука-наследника, династические разборки дома Колонна переместятся на вверенную ему территорию, градоуправителю становилось плохо. А что, если малыша убьют около его города? Что, если грозный герцог Климент решит мстить? Что, если Святой Престол решит, что он плохо выполнял свои обязанности? Ведь Патриарх, точнее, его брат-кардинал, негласно дали ему указание охранять родовитого дурака, принца Просперо! Что, если младший де Вульф решит, что он не оправдал его доверия? От одной мысли о недовольстве всесильного главы церковной полиции и – что самое страшное! -  инквизиции Мус обливался холодным потом и начинал есть ещё больше, чем обычно, приводя своего диетолога в ужас.
К праведной ярости Муса, принц Просперо покидать его территорию не собирался. Но к его чести, благородное семейство градоуправитель встретил с улыбкой и даже подал руку принцу Палестрины.
Дети расселись позади взрослых. Михаил сидел справа, за спиной архиепископа и хмуро смотрел на свои колени. Подобные сборища ему никогда не нравились. Вот если бы возницей одной из колесниц был бы он или его брат – другое дело. Или хотя бы кто-то из друзей Просперо. Но – нет! Они не знали ни одного из возниц. Никто из них не разбирался в лошадях и колесницах. Но они сидели тут и должны были пялиться на поле.
По мнению Михаила, почти четыре часа сидения на ложе почётных гостей с серьёзными лицами было глупейшим времяпровождением. Но мнение младшего принца дома никогда и никого не волновало.
Михаил имел репутацию вечного тугодума и немного недалёкого человека. Хотя ему легко давались все школьные науки (отличных оценок он не имел только из-за лени и скверного характера), все замечали только его спортивные успехи. Да, Михаил отлично плавал, бегал, любил ездить на велосипеде, отличался в борьбе – с ним не отваживались связываться даже самые отъявленные школьные хулиганы. Одно время Михаил пытался было начать играть с племянницами в ставший модным теннис, но девочки уже через два дня отказались вставать против него, сказав, что от его подач  у них на теле одни синяки. Взрослые обсуждали то, что на межшкольных соревнованиях он опять переплыл даже выпускников, здоровых и сильных молодых людей. А то, что он блестяще решил экзаменационную работу, никто и не замечал. Порой ему казалось это жутко несправедливо, но чаще Михаил всё же покорно позволял взрослым считать себя глупым ребёнком, извлекая из этого положения дел некоторую пользу.
В Апо Михаэль попал не по своей воле. После гибели его матери, герцогини Елизаветы, герцог Климент снова, как это с ним бывало уже дважды после смертей его предыдущих жен, замкнулся в себе и почти перестал реагировать на окружающий мир. Просперо, считая себя ответственным за младшего брата, который от горя мало что соображал, забрал его к себе в Апо, хотя Михаэль хотел остаться в Палестрине. Впрочем, к лету мальчишка уже смирился с новым местом жительства и обратно на север не рвался.
- Злыдень, - прошептала ему на ухо Мария. – Что ты так смотришь? Жалеешь, что мужчиной родился?
- А ты смотри лицо не попорти, а то ссохнется от зависти, - тихо, не поворачивая головы, огрызнулся Михаил. Длинные косы, которые традиционно носили в Палестрине офицеры и знать, Михаэль любил, заботился о них и постоянно подвергался из-за них насмешкам со стороны старших племянниц, – У самой-то голова лысая, три волоска висят – и те сейчас выпадут!
Мария зло дёрнула его за косу. Михаил молча вырвал её из рук племянницы и перекинул на другое плечо, решив, что давать сдачи девчонке – это недостойно. Ещё разревётся, что он ей её завитой улей на голове испортил.
На покрытую песком арену вышли герольды в цветах Апо – красном и зелёном, с белыми раковинами на груди – и принялись зачитывать старый церемониал. Сначала многословно славился вольный церковный город Апо, Церковь и горожане, потом лично градоуправитель и архиепископ, затем – почётные гости. Когда герольд дошел до его имени, Михаил уже успел задремать, по школьной привычке покачиваясь на своём месте и изредка вздрагивая в особенно-патетических местах, но не просыпаясь. Мария толкнула его в бок локтем, и Михаилу пришлось проснуться, чтобы кисло оглядеть толпу и снова закрыть глаза.
После перечисления горожан, пожертвовавших на проведение соревнований больше тысячи драхм, герольды приступили к объявлению участников заезда. Содержать архаичную повозку и команду из четырёх лошадей – дорогое удовольствие, поэтому все колесницы были украшены гербами их спонсоров. Одна колесница представляла город, сверкала золотом герба Апо, выглядела весьма представительно, но ставок на её победу никто не делал: нынешняя конюшня города не блистала хорошими животными. Фаворитами были колесницы Вельмьянской торговой компании, дома Сархе, чьи земли располагались к северу от города, у границы с Миланским герцогством, и колесница церкви, которую выставил архиепископ Филлип Блайр. Дом Блайр из Санктавилля, некогда потерявший свои земли рядом с Флоренцией, около двадцати лет назад взявшийся за судостроение в Апо, был богат, и Филлип Блайр, старший из сыновей покойного графа Блайра, которому прочили место отца и титул советника в молодой Конгрегации промышленности, внезапно ушел в Церковь, принял так называемы «суровы постриг» и поднялся до архиепископа Апо. Впрочем, не смотря на официальный отказ от всех светских удовольствий, его высокопреосвященство вел вполне светский образ жизни.
Архиепископ сидел прямо перед Михаэлям, несколько скрывая его от зрителей на трибунах ипподрома. От церковного иерарха сильно пахло розами и ладаном. Он постоянно покачивал головой, и солнечный свет то падал на лицо Михаэля, то закрывался высокой шапкой Филиппа Блайра. Это злило, в итоге Михаэль был вынужден надвинуть свою соломенную шляпу на лоб, чтобы яркое солнце точно не мешало ему дремать.
- Ми-их, - рядом с парнем сидела маленькая  Камелия, младшая из его племянниц. Девочке было всего пять лет, поэтому она ещё не успела понять, что она принцесса и начать вести себя так же, как сёстры. Михаэль её любил, и девочка, растущая при вечно занятых родителях и чопорных сёстрах, отвечала взаимностью.
- Что тебе? – парень поправил шляпу и посмотрел на малышку.
- Ми-их, а кто выйграет? – девочка взобралась в кресло с ногами и вытянула шею, чтобы рассмотреть маленьких на фоне поля ипподрома герольдов.
- Думаю, повозка его высокопреосвященства, - Михаэль косо посмотрел на белую с золотом шапку архиепископа в кресле перед ним. По его мнению, лучшим экипажем была колесница Вельмьянской компании, хотя младший принц Колонна в конном спорте разбирался не очень хорошо. Но в его школе последние две недели только и было разговоров, что о скачках. Михаэль волей-неволей выучил клички всех перспективных лошадей, имена лучших возничих и ставки. На архиепископа ставили больше всего. На остальных двух фаворитов – меньше. Одна из лошадей Сархе недавно сломала ногу в результате трагической случайности. Найти ей достойную замену вроде как смогли, но мало кто верил, что за месяц старая тройка привыкла к новенькому. А управляющий Вельмьянской компании купил сразу двух новых лошадей, о которых было известно ровным счётом ничего, но говорили, что они очень перспективные.
- А мне вон те-е нравятся, зелёненькие! – Девочка показала на повозку, которая представляла здесь дом Висконти – жест чисто условный, в знак уважения. Все прекрасно знали, что жадный Висконти ради очень условного престижа своего дома не потратит ни драхмы, и его лошади, пусть дорогие и из герцогской конюшни, придут к финишу в последней десятке, если вовсе не последними.
- Красивые, - согласился Михаэль. – Только, боюсь, они не очень шустрые.
- Ну и что? – Девочка тотчас же надулась, как мышонок, и объявила, - Я буду болеть за них!... Ми-их, а можно после их погладить будет?
- Хорошо, если твои родители разрешат, то сходим в конюшни, - Михаэль заметил, как архиепископ чуть повернул голову, прислушиваясь к их разговору.
- И я дам им яблоко! – решила Кама и, потянувшись всем телом, на несколько минут замолчала.
Колесницы, сделав по почётному кругу по ипподрому, встали у старта. Михаэль к этому времени снова успел задремать под мерную светскую болтовню взрослых. Кроме них, на ложе были ещё несколько почётных граждан, спонсоры города и принц дома Сархе. Девочки галдели, обсуждая этого чахоточного недопринца, а тот довольно улыбался в кулак. Михаэля этот тип очень злил. Если бы они встретились не на официальном мероприятии, а на школьном дворе, то Сархе был бы битым за то, как он смотрит на принцесс Великого дома, которые гораздо выше по крови, чем дети торговца краденым.
Объявили первый старт.
- Ми-иха, смотри, они поехали! – Кама подпрыгнула и возбуждённо уставилась на своих любимцев.
- Ага, - Михаэль приоткрыл один глаз. Кама прыгала на месте и, подражая взрослым, вопила что-то в поддержку своих любимцев. На ложе спокойствие сохраняли только архиепископ и Михаэль. Первый просто сидел, чуть подавшись вперёд и внимательно следя за экипажами, а второй недовольно ворчал на то, что его разбудили.
- Миха, смотри, мои догоняют! – Кама схватила дядю за рукав  дёрнула, привлекая внимание, - Ми-их, ну посмотри!
- Ага, - парень подался вперёд, и тут трибуна пошатнулась. Михаила ударило по плечу и опрокинуло вместе с креслом на бок. На него с визгом упала Кама. Архиепископ захрипел. Тонко закричала принцесса Амалия. Михаил ударился о доски плечом и головой. На них упал бархатная обивка ложи и что-то деревянное. Кама истошно закричала. Михаэль, услышав этот крик, бездумно сел, скинув с себя карниз, к которому крепилась ткань и обнял девочку. Малышка всхлипывала, мотала головой и дрожала.
Михаэль начал быстро оглядываться. Им повезло, и на них лишь упал сорвавшийся карниз, а вот в другом конце ложи было хуже. Там навес рухнул, не видно было ни Амалии, ни Просперо.  А напротив них с Камой, в проёме у лестницы для слуг, появилась странная фигура. Михаэль несколько мгновений смотрел на мужчину среднего роста, коротко остриженными волосами и  с застывшим презрительным выражением на красивом лице. Они смотрели друг на друга буквально доли секунды.  В руке мужчины Михаэль заметил палку со вбитым в неё гвоздем. Ещё доля секунды, и незнакомца оттолкнули спешащие на ложу полицейские. Михаэль потерял его из вида, но и тех долей секунд ему хватило, чтобы сообразить, что происходит.
- Ваше высочество! – кто-то схватил Михаэля под руки и силой поднял на ноги. Парень буркнул что-то в ответ, ошарашено мотая головой.
- Каму возьмите, - он буквально всунул девочку в  руки одного из полицейских и начал пятиться назад. Мужчины с палкой нигде не было, и это здорово напугало Михаэля. За его спиной что-то истерично бормотала одна из его племянниц, но парень плохо слышал, что именно.
Архиепископ Блайр, которого накрыло упавшей  с карнизов бархатной тканью, выпутался и принялся раздавать распоряжения. Колесницы уже прекратили состязание, двигаясь по полю разными скоростями и совершенно в расстроенном порядке. Принц Просперо поднялся с перекошенным лицом. Амалию подняли слуги и тотчас же увели вместе с сыном-младенцем за спины охраны в глубине трибуны.
Михаэля трясло. Анна, его четвёртая племянница, с рёвом уткнулась в живот дяди, вцепилась в его одежду  и принялась мелко трястись от страха. Молодой человек растерянно погладил её по кудряшкам и поволок к матери, за спины охраны.
Градоуправителя Муса подняли трое слуг, отряхнули и усадили в поставленное кресло.
- Господи, ну за что мне это? – градоуправитель плакал, позволяя слугам трясти его бархатный костюм.
- Потому что плохо работаете, - архиепископ Блайр, раздав указания своим подчинённым (и подчинённым градоуправителя, который был не в состоянии что-либо говорить), встал около своего поваленного кресла и гневно посомтрел на градоуправителя. Хотя никто не сказал этого вслух, никто не сомневался, что это происшествие было первой ласточкой в начинающейся войне между наследниками дома Колонна. Тот факт, что никого из присутствующих на ложе для почётных гостей не убило, можно было считать чудом.
Завалы в левой части трибуны были больше, чем в правой, где навес развалился лишь частично. Люди кричали, стонали и ругались под завалами. Принцесс Колонна разрушения почти не задели, они только перепугано ревели и жались к родителям. Каму передали на руки отцу, и девочка, похлюпывая припухшим от слёз носиком, укнулась ему в плечо и пискнула что-то про своих лошадок. Но её никто не слушал.
Праздник был сорван. Колесницы согнали с поля, перепуганных зрителей группами выводили с трибун. Семейство принца Проспера под охраной увели в одно из подсобных помещений. Михаэля, как члена семьи  его брата, тоже охраняли, но основное внимание, разумеется, было обращено на принца Просперо, его жену и сына.
Архиепископ Блайр, дождавшись, когда с трибуны уведу всех гостей и унесут пострадавших (супруге градоуправителя стало плохо, а чахоточные девицы из знатных городских домов от испуга попадали в обмороки), спустился на поле ипподрома по небольшой лесенке для слуг и направился к прибывшему на место происшествию главному полицейскому следователю города полковнику Титу Брансему, который по его просьбе пока не приступал к следствию.
- День добрый, господин Брансм, - архиепископ быстро подал следователю руку со своим перстнем-печакой для поцелую и, взяв мужчину под руку, отвёл его в сторону.
- Монсеньёр…
- Не сейчас. Что вы уже слышали?
- Было покушение на принца Просперо…
- Прекрасно. Теперь нам необходимо поговорить.
- О чём?
- Вы можете представить себе настолько нелепое покушение? Семья принца сидела в правом крыле, но рухнул навес над левыой частью. Никого не убило, даже почти не поцарапало. Я в церкви уже двадцать лет, и никогда не поверю, что такое дурацкое поушение может быть.
- А что…
- Это что-то другое.
- Может быть, кто-то хотел сорвать скачки? Поставил не на того, передумал…
- Это всё спокойно решается более прозаическими методами… Господин следователь, вы должны узнать кто, когда, зачем и по чьему приказу устроил это… представление. Я не хочу, чтобы в моём городе происходило что-то подобное… - Архиепископ на мгновение задумался, вспоминая про Конгрегацию Веры, которая имела склонность проводить подобные акции без объяснения причин и без каких бы то ни было предупреждений. – Или, по крайней мере, я хочу просто знать, что происходит.
Тит Брансем, подумав, кивнул. Он, как ни странно, тоже вспомнил про всесильную третью конгрегацию. Иметь с ней неприятности никому не хотелось. Но вот ему деваться было некуда.


Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения

2 страниц V < 1 2
Ответить в эту темуОткрыть новую тему
1 чел. читают эту тему (гостей: 1, скрытых пользователей: 0)
Пользователей: 0

 



- Текстовая версия Сейчас: 28.03.2024, 20:34
Rambler's Top100