Чингисхан и монголы Опции

[Всадник]

Кузнец степной морали

Монголотатары, или, как говорили в христианском мире, «тартары», веками воспринимались как «исчадия ада» и враги цивилизации, а их вождь и повелитель Чингисхан для многих поколений и европейцев, и азиатов являлся олицетворением слепой; разрушительной силы, Бичом Божьим, вторым Аттилой. Но вот в конце XX века стали модными разнообразные «конкурсы» на звание «человека минувшего тысячелетия». И вдруг оказалось, что один из популярнейших кандидатов на эту роль — тот самый Бич Божий. «Вашингтон пост» написала, что никто не сделал для превращения мира в современную «глобальную деревню» столько, сколько этот неграмотный кочевник. Так чем была Монгольская империя и кем был Чингисхан, создавший ее ровно 800 лет назад?

В 2003 году в «Американском журнале генетики человека» были опубликованы результаты, полученные группой ученых, которые исследовали ДНК 2 000 человек из разных уголков Евразии. К их изумлению, оказалось, что набор Y-хромосом у многих обследованных настолько близок, что их можно причислить к одной семье. По примерным подсчетам, к этой «семье» принадлежат сейчас шестнадцать миллионов человек — от Каспийского моря до Тихого океана. Объяснить подобный феномен может только общий предок, живший где-то на рубеже XII—XIII веков и рассеявший по половине Евразии невероятной силы генетический материал. Биологи пришли к выводу, что наиболее вероятный кандидат на роль «праотца» нашего континента — обладатель множества жен и наложниц, создатель империи, которая точно соответствует «территории общего гена», Чингисхан.

Хан ханов

Монгольская империя и ее основатель неразделимы, словно партия и Ленин. Понять, как одинокий «степной волк» стал одним из самых могущественных тиранов в истории, — значит разгадать секрет небольшого кочевого племени, которое в кратчайшие сроки, «непонятно почему», вдруг возвысилось до положения хозяев полумира.

Осенью 1206 года — года Тигра (или Барса) — подле истоков реки Онон в Восточной Монголии произошло одно из поворотных событий в мировой истории. Здесь состоялся большой курултай — торжественное собрание степной знати. «Люди, живущие за войлочными стенами» провозгласили своим Ханом ханов, каганом, вождя одного из племен, Темучина, который получил тронное имя-титул Чингисхан.

«Все князья собрались, поставили золотой трон, посадили хана на него, положили меч перед ним и сказали: «Мы желаем, мы просим, мы приказываем, чтобы ты владычествовал над всеми нами». И он сказал им: «Если вы хотите, чтобы я царствовал над вами, то готов ли каждый из вас делать то, что я прикажу, приходить, когда бы я ни позвал, идти туда, куда я пошлю, предать смерти всякого, кого я прикажу?» Они отвечали, что готовы. Тогда он сказал им: «Мой приказ будет мой меч»... Потом посадили его на кусок войлока, говоря: «Смотри вверх на небо и познай Бога, и смотри вниз и увидишь войлок, на котором сидишь. Если ты будешь хорошо править, будешь щедр и справедлив... то весь мир преклонится перед твоим правлением и Господь пошлет тебе все, что ты пожелаешь в сердце твоем. Но если ты будешь делать противное, то будешь несчастен, отвержен и беден так, что даже войлок, на котором ты сидишь, не будет оставлен тебе». После этого они посадили жену хана рядом с ним на войлок, подняли их обоих вверх... и провозгласили: «Император и императрица всех монгол».

Так польский монах Бенедикт, спутник дипломата-францисканца Джованни Плано Карпини, описал церемонию возведения в ханы внука Чингиса, Гуюк-хана, в 1246 году. Она, скорее всего, копировала церемонию сорокалетней давности.

После провозглашения кагана-императора над собраниием было поднято девятибунчужное белое знамя «сульдэ»: вокруг высокого древка с белым конским хвостом «выстроилось» восемь бунчуков пониже. Раньше оно считалось родовым штандартом («онгоном») хана Темучина, теперь же стало символом родившейся минуту назад общемонгольской нации и державы. В прошлое ушел скромный глава рода Борджигинов — на мировой арене появился величайший собиратель земель. Позади остались два десятилетия межплеменных усобиц. Впереди лежало завоевание Евразии.

Сокровенное сказание

Нам чрезвычайно повезло, что восхождение Чингисхана и образование монгольского государства описаны в так называемой «Тайной истории» монголов (мне больше нравится другой перевод названия этой книги — «Сокровенное сказание»). В отличие от «Юаньши», официальной истории монгольской династии Юань на китайском троне, она много веков оставалась спрятанной в Тайном архиве императорской библиотеки в Пекине. Текст этот был открыт для европейцев только в XIX веке русским иеромонахом Палладием (в миру Кафаровым) и стал одним из основных источников сведений о монголах и Чингисхане. Споры о его датировке идут до сих пор, но сейчас многие ученые склоняются к тому, что «Сокровенное сказание» написано в 1228 году, во время курултая по случаю избрания преемника Чингисхана, и только одна глава дописана позднее…

Представьте себе степь, заполненную кибитками, юртами, тысячами лошадей. У ночных костров собрались воины во главе с ханами из рода Чингиса, прибывшие на аристократический съезд со всех концов монгольской империи. Письменность государь ввел у своих подданных лишь два десятилетия назад, сам же он ни писать, ни читать так и не научился. Культура устной речи была высока, и потому «Сокровенное сказание» напоминает застывшие в письменном слове разговоры у этих костров. Словно кто-то идет по лагерю и слышит голоса: здесь сказитель поет героическую поэму о юном Темучине: «В его взгляде — огонь, а лицо — как заря», там шаман рассказывает историю предков монгольского народа, ведущего начало от волка и самки оленя, а здесь, перебивая друг друга, ветераны вспоминают набеги. Проза и поэзия, красочные слухи и сухой язык боевых донесений слились в хронике в неповторимый Голос Времени. Из нее мы знаем даже, что властитель полумира в детстве боялся собак… Теперь он уже год как умер, но еще живы товарищи юности Темучина, очевидцы его побед и поражений. Живо поколение степняков, для которого Чингисхан одновременно был и богом, и знакомым человеком: родственником, соратником, другом, а для многих — противником-победителем.

Одержимый изгой

«Темучин» по-монгольски означает «кузнец». Своим прозванием величайший из героев Степи обязан врагу, как это часто случалось у народов, ценивших воинскую доблесть и веривших в то, что с именем от сильного противника к ребенку перейдет часть его силы. Отец Чингисхана, Есугэй-багатур, «окрестил» новорожденного в честь плененного им татарского воина Темуджина-Угэ. Но этого мало: название вражеского племени слилось с именем народа Темучина.

В X—XII веках татары завоевали положение самого могущественного племенного объединения в Степи. Неудивительно, что во время похода «к последнему морю» Батыя, в армии которого было много татар, это наименование распространилось на все народы Чингисхановой империи: европейцы называли страшных пришельцев монголотатарами, просто татарами или тартарами. На самом же деле, татары много лет были злейшими врагами монголов. В «Сокровенном сказании» сам император называет их «палачами наших дедов-отцов». Именно они обманом захватили деда Темучина, Амбагай-хана, в плен и выдали чжурчжэням, которые тогда владели Северным Китаем, те же предали его в Пекине позорной смерти — прибили гвоздями к «деревянному ослу». Отца, популярного у кочевников удальца, татары отравили, когда маленькому Темучину исполнилось восемь лет. Власть в Степи всегда держалась только на авторитете вождя. После гибели Есугэя его родичи и вассалы ушли к другому нойону и покинули его жену Оэлун с детьми мал мала меньше. «Нет у нас друзей, кроме собственных теней». У семьи не осталось ничего, кроме воспоминаний о великих предках: пропитание добывали охотой на сурков, собиранием съедобных кореньев и ловлей рыбы. В довершение всех бед бывшие союзники тайчжиуты напали на лагерь и увели Темучина в рабство, опасаясь мести сына Есугэй-багатура, когда мальчик подрастет.

«Только железные люди не поддаются отчаянию в таких обстоятельствах и стремятся к финальному торжеству даже с малым шансом на успех. Темучин оказался таким человеком», — писал историк Георгий Вернадский. Ударив стражника деревянной колодкой раба, Темучин совершил дерзкий побег из плена. Видимо, этот успех и помог ему окончательно уверовать в свою избранность Вечным Голубым Небом, которому поклонялось большинство степняков, для великой судьбы. Ведь, в самом деле, недаром его род восходит к матери-прародительнице Алан-Гоа, зачавшей сына от светловолосого, голубоглазого незнакомца, сиявшего неземным светом. Но мало того, что Темучин уверовал в себя, — этой верой он сумел заразить сначала своих братьев и друзей, потом род Борджигинов, затем племя монголов и, наконец, всех людей Степи. Великое предназначение оправдывало все: убийство сводного брата, не признававшего первенства тринадцатилетнего «мальца», бегство без боя во время набега племени меркитов, когда будущий хан бросил на произвол судьбы свою жену Бортэ, тут же изнасилованную врагами.

Властолюбец

Итак, для достижения цели все средства хороши. Соболья доха — приданое той самой несчастной Бортэ, единственная ценная вещь в семье, открывает Темучину доступ к особе Тогрул-хана, влиятельного повелителя племени кераитов. Получив богатый подарок, тот вспомнил, что когда-то был побратимом — «андой» с Есугэй-багатуром и взялся помочь его сыну вернуть «законную» власть над монголами. «За соболью доху отплачу, Твой разбитый народ сколочу. Соберу, ворочу! За соболью доху отплачу, Разбежавшийся люд ворочу, Полным счетом вручу». Так дорогая шуба положила начало одной из самых невероятных политических карьер в истории. С помощью Тогрул-хана и своего собственного анды Джамухи Темучин возвращает отцовское наследство, карает меркитов и зарабатывает авторитет удачливого вождя. Первый шаг на пути к верховной власти сделан.

Но молодому вассалу Тогрулхана этого, конечно, мало, и он упорно пробивается дальше наверх. Вслед за меркитами разгромлены татары. Потом настает черед предателей-тайчжиутов. Темучин тщательно подбирает соратников, ценит дружбу и друзей, но стоит кому-нибудь из них бросить тень сомнения на его право первенства, как молодой хан, не колеблясь, поворачивает оружие против них. Не избегает этой участи ни «названый брат» Джамуха, ни «названый отец» Тогрул-хан, получивший к тому времени от чжурчжэней, правивших в Северном Китае, почетный титул «Ван» — князь. В Степи разгорается война между племенными союзами, жар которой буквально опаляет нас со страниц «Сокровенного сказания». В войне этой счастье переменчиво: вчерашний победитель, за спиной которого многотысячная армия, вдруг оказывается в одиночестве. Одна неудача, один набег противника, и все висит на волоске. Пленных либо включают в собственное войско, либо казнят — середины нет. Самым тяжелым периодом в своей военно-политической карьере Чингисхан считал именно двадцать лет «собирания Степи», когда ему пришлось провести десятки сражений, а вовсе не знаменитые завоевательные походы в Китай и Среднюю Азию.

Темучин не раз терпел неудачи. При первом столкновении с Джамухой тот нанес ему поражение и, как вспоминал позднее сам Чингисхан, «загнал меня в Цзереново ущелье и навел тогда на меня ужас». В 1201 году в битве у урочища Койтен стрела попала Темучину в шейную артерию. Ожесточенное сражение прекратила ночь, и в неразберихе раненый остался всего с несколькими телохранителями. Никто не знал, кто победитель. Товарищ юности, некто Джэлмэ, тогда всю ночь отсасывал «дурную кровь» у потерявшего сознание полководца, а потом пробрался во вражеский стан, где украл кумыс, чтобы напоить его. Утром враги, охваченные внезапной и необъяснимой паникой, отступили, так и не узнав, что могли с легкостью изменить ход всей мировой истории.

В отличие от талантливого полководца Джамухи и хитрого лиса степной политики Тогрул-Ван-хана, в отличие от прочих современных ему деятелей Чингисхан обладал качествами великого государственного мужа. Как позже Петр I, хан монголов не предавался отчаянию при разгромах, но извлекал из каждого ценный урок. Например, чтобы более не оказаться захваченным врасплох, как когда-то при набеге меркитов, он создал специальное подразделение, которое круглосуточно охраняло лагерь. Но что еще важнее, вместо того чтобы хорошо играть по старым правилам, Темучин вводил новые.

Этот кузнец ковал новую мораль Степи. Выше родовых усобиц, выше права свободно выбирать сюзерена и покидать его в случае обиды или перемены военного счастья, стала верность Верховному вождю. Вот к победителю приводят храбреца Хадах-багатура, который помог ускользнуть Ван-хану, прикрыв его отход. Темучин говорит: «Разве не настоящий муж-воин тот, кто не мог покинуть своего природного государя, кто сражался для того, чтобы дать ему возможность налегке уйти и спасти свою жизнь? Это — человек, достойный дружбы». А вот что услышали предатели, выдавшие Джамуху: «Мыслимо ли оставить в живых тех людей, которые подняли руку на своего природного хана? И кому нужна дружба подобных людей? Истребить даже до семени их!»

Тайчжиут Джэбэ только после окончательного поражения своего племени сам пришел к будущему своему покровителю и признался, что у Койтена именно его стрела едва не убила хана. «Подлинный враг всегда таит про себя свое душегубство и свою враждебность… А этот сам себя выдает с головой. Он достоин быть товарищем», — говорит Темучин и приближает сурового и прямого воина. Джэбэ-нойон становится «верным псом» Чингисхана и одним из величайших «генералов» империи. Именно он вместе с легендарным Субэдэй-багатуром совершит беспрецедентный кавалерийский рейд от Хорезма через Персию и Кавказ до донских степей, где их разведывательный корпус разобьет на реке Калке объединенную русско-половецкую армию.

Но еще выше верности и благородства Темучин ставит личную преданность себе самому, избраннику Неба. Ни один из товарищей детства или просто людей, оказавших ему услугу в трудные годы, не забыт. Два табунщика, спасшие его от Ван-хановой ловушки, осыпаны неслыханными почестями, вплоть до разрешения их семьям брать всю захваченную ими в походах добычу себе, а не отдавать в «общий котел». С другой стороны — никакого кумовства и поблажек родственникам. К тем, в ком течет общая кровь с Темучином, он даже особенно строг (как, впрочем, и к себе самому). Стоит его сводному брату и знаменитому воину Белгутаю проболтаться о готовящемся втайне геноциде татар, как Темучин навсегда лишает его права принимать участие в военных советах.

Кочевники, таким образом, видели: харизматичный «избранник Неба» — лучший друг, лучший покровитель и вождь, чем их ханы. Он готов принять и оценить верную службу и мудрый совет, рассудителен и щедр. Жесток, конечно, но кто среди них мягок? Постепенно Степь осознала, что вместо зыбкого равновесия враждующих племен Темучин несет выгодное всем объединение под твердой властью.

Конечно, неверно было бы представлять Чингисхана «правильным царем» из сказок, радеющим исключительно о благе народа. Власть была его страстью, доставляла ему жгучее наслаждение. Персидский историк Рашид-ад-Дин оставил описание разговора «императора» о счастье со своими полководцами. Те единогласно решили, что высшее наслаждение — охотясь, скакать по весенней траве на резвом скакуне. Чингисхан не согласился: «Высшее наслаждение человека состоит в победе: победить врагов, преследовать их, лишить их имущества, заставить любящих их рыдать, скакать на их конях, обнимать их дочерей и жен». Не правда ли, напоминает сталинское: «Высшее наслаждение в жизни — это зорко наметить врага, тщательно все подготовить, беспощадно отомстить, а затем пойти спать»?

И Темучин наслаждался победами. Один за другим были сокрушены четыре крупнейших монголоязычных племенных союза: татар, меркитов, кераитов и найманов. Наконец, на курултае 1206 года, назвавшись Чингисханом, новоиспеченный «император» провозгласил создание единой степной нации, которая приняла имя его племени — монголы.

По поводу значения имени-титула «Чингисхан» все еще идут споры. Одни считают, что оно происходит от тюркского «денгиз» — море и, следовательно, означает нечто вроде «безграничный, как море». Другие выводят его из китайского «чжэнь» — верный, истинный, то есть «подлинный хан». Третьи видят в нем ойратское «чингис» — крепкий, сильный. Самую оригинальную трактовку дал историк Еренджен Хара-Даван. Он считал, что это слово обозначало в древнемонгольском сочетание духовной и физической мощи правителя. Однако после смерти Чингисхана оно стало табуированным и, естественно, скоро забылось. В любом случае новое имя символически подводило черту под временем смут и означало рождение империи и превращение ее правителя в неограниченного властителя.

Законодатель

На курултае 1206 года Чингисхан заложил основы нового государства. Сформулированы они были в виде единого для всех императорского сборника законов — Великой Ясы. Прежде всего, исходя из тысячелетнего опыта кочевников, реформировалось войско. Как удачно выразился историк Михаил Геллер: «Кочевое государство представляло собой армию на марше». К действовавшей и раньше системе организации по десяткам, сотням и тысячам добавилось самое мощное подразделение — десятитысячный тумен, или, по-русски, «тьма». Всех командиров тысяч — а их оказалось в монгольском воинстве девяносто пять — Чингисхан назначил лично, и они поименно перечислены в «Сокровенном сказании». Все «офицеры», начиная с сотника, постоянно съезжались на «курсы переподготовки» у самого главнокомандующего, «приходят услышать наши мысли», — как говорит Яса.

В отличие от рыцарских армий, где на первое место ставилась личная доблесть, Чингисхан превыше всего ценил в своих командирах качества осмотрительных полководцев, знающих возможности своих войск. «Путь и работа по слабейшему из вас», — говорил он, предвосхищая современную «армейскую мудрость»: «Взвод прибегает по последнему». И не доверил, например, командование крупным корпусом самому лучшему своему бойцу и родственнику Исункэбагатуру, считая, что тот заморит воинов, так как сам не знает ни жажды, ни усталости.

Согласно той же Ясе, воины не имели права покидать места службы без приказа не только во время войны, но и мира, когда они занимались хозяйством. Фактически вводился принцип универсальной службы, когда вне зависимости от знатности и богатства всем приходилось работать на государство. Некомпетентность командира или чиновника немедленно вела к его смещению, несмотря на прежние заслуги, на родовитость. Служба и железная дисциплина сверху донизу уравняли монголов и сцепили их в один большой кулак.

Важнейшим решением стало также образование специального элитного тумена — десятитысячного ханского «кешика». Задолго до Наполеона, использовавшего тот же принцип, Чингисхан отбирал для своей «гвардии» лучших солдат и «офицеров» из обычных частей, и таким образом она представляла всю армию (автоматически «кешиктенами» становились только сыновья сотников и тысяцких). Во время боя эти лучшие из лучших оставались в стратегическом резерве под командованием самого «императора». Это, в свою очередь, позволяло гвардии, сберегая силы, служить школой командиров. Каждого «гвардейца» учили управлять любым подразделением монгольского войска, кроме тумена. Далее, любимцы Чингисхана, подобно петровским семеновцам и преображенцам, исполняли не только особые военно-дипломатические, но и административные поручения своего государя. Он поставил простого кешиктена по положению выше армейского тысяцкого. «Гвардейцы»-сыновья общевойсковых командиров были всем обязаны Чингисхану и ревниво следили за лояльностью своих отцов. Новый порядок в Степи получил существеннейшую опору.

Охотник

Особый статус об охоте в Ясе закреплял ее ведущую роль в подготовке армии. Облавы больше походили не на спортивные развлечения, а на грандиозные маневры. Здесь отрабатывался основной тактический прием монголов — большое кольцо. Разведчики выслеживали зверей, и на основе их информации зимой конница загоняла все живое на территории площадью несколько тысяч квадратных километров. Охотники имели армейскую организацию: центр, фланги. Командиры управляли сотнями и тысячами, как в реальном бою. Ханская ставка располагалась за пределами гигантского круга, который сужался в течение трех месяцев. Когда животные оказывались в самом центре, его ограждали веревками, после чего проводился тщательный разбор — виновные в том, что часть дичи ушла, сурово наказывались. Потом Великий хан въезжал в круг, заполненный ревущей биомассой, где волки перемешались с дикими ослами, и выпускал первую стрелу. За ним, строго по рангам, стреляли члены «императорской» фамилии, «гвардейцы», армейские командиры и, наконец, простые воины. После нескольких дней бойни к хану с просьбой помиловать зверье обращалась депутация стариков, и уцелевших выпускали на волю. Туши убитых делились согласно древнему обычаю между всеми участниками ловитвы. После этого Верховный охотник объявлял очередной урок военного дела законченным.

Семьянин

Равноважным армии государственным институтом, согласно Ясе, была «императорская» семья. Все чингизиды, или «Золотой род», как их стали потом называть, автоматически получали наделы. Причем имелись в виду не только земельные пространства для кочевий, но и подвластные роды со стадами. Ставки монарших родственников — орды стали настоящими кочевыми городами и подвижными опорными пунктами империи в необъятной Степи. Территории их кочевки представляли собой военные округа, где, в идеале, каждая сотня населения давала десяток воинов с лошадьми, тысяча — сотню и так далее. Больше всех на курултае 1206 года получила мать Чингисхана, Оэлун, — 10 000 юрт. Впрочем, окончательный контроль и право перераспределения всегда оставались за императором. Кроме того, раз в год все чингизиды должны были собираться вместе с приданными им высшими командирами и свидетельствовать, что никто из них не нарушил Ясу. Виновный низлагался и подвергался немедленной казни.

Сама имперская идея основывалась на избранности Чингисханова рода. Вечное Небо возложило на него обязанность установить на Земле справедливое правление. Первым этапом была, собственно, Монголия, дальше — весь мир. В Ясе прямо говорится, что любой народ, не подчинившийся Великому хану, рассматривается как восставший. Все нации Вселенной de jure уже объявлялись подданными вселенской державы, даже если они об этом еще не подозревают. То, что мы сейчас считаем их экспансией, сами сподвижники Темучина полагали не только своим естественным правом, но и обязанностью. Яса предписывает направлять к «мятежникам» послов со словами: «Если вы добровольно сдадитесь, то найдете покой, но если сопротивляетесь — что можем мы знать? Вечное Небо знает, что случится с вами»… Любой вред, причиненный ханским «дипломатам», а тем более их убийство жестоко карались потом монголами, поскольку это был первый знак: «восставшие» противны высшей силе и недостойны жить «в мире и покое».

Так Чингисхан стал для монголов и пророком, и Божественным Орудием для установления порядка на Земле. А для всех остальных людей — Бичом Божьим.

Яса

Она охватывала все стороны жизни империи. Письменность на основе уйгурского алфавита, заимствованная монголами по велению Чингисхана у побежденных найманов, позволила записать этот первоначально устный свод правил. Наследники Великого хана верили в магическую силу Ясы и скрывали «священную книгу» от всяких иностранцев, покоренных или до поры свободных. Считалось, что она приносит победу в битве. Полный текст до нас, к сожалению, не дошел, но упоминание многих положений Ясы в трудах древних историков позволяет понять ее суть.

Кроме уложений об армии и охоте в ней имелись уголовные и налоговые статьи, а также пункты, касающиеся коммерческого права и гражданские законы. Хотя за некоторые преступления назначались удары плетью или штраф, основным наказанием оставалась смертная казнь. Убивали даже купцов, если они трижды брали товар в долг, а потом объявляли себя банкротами.

Философия Ясы — поддержание мира и порядка путем физического уничтожения всех нарушителей. Этой цели служил Высший Суд, во главе которого Чингисхан поставил сводного брата Шиги-Кутуху, известного своей неподкупностью. Он первым среди монголов освоил письменность и считается составителем «Сокровенного сказания».

Кроме суда Чингисхан учредил и другие полезные новинки.

Скажем, конные станции — «ямы», где путники получали свежих лошадей. Правительственные гонцы, иностранные послы и купцы пользовались ими бесплатно. Почта мчалась по степи со скоростью поезда (у императорского курьера к тому же к поясу были подвешены колокольчики, чтобы его слышали на следующей станции и заранее готовили свежего гонца в «эстафете»).

Регламентировался и выбор невест для элиты общества. Все монгольские семьи обязывались присылать девушек на ежегодные «конкурсы красоты», где луноликие девы имели шанс получить в мужья хана и князя ханской крови.

Но Чингисхан был мудрым законодателем и рядом с правилами предусмотрел исключения.

Например, налоговое законодательство Ясы при жесткой системе взимания дани в казну допускало освобождение от всех повинностей служителей любых культов, а также высококлассных ювелиров и художников. Они должны были молиться за Великого хана и прославлять его своим искусством.

Яса вообще провозглашала неслыханную по тем временам веротерпимость. Сам поклонявшийся Вечному Голубому Небу, Чингисхан ни в коей мере не навязывал свою веру подданным, среди которых встречались и христиане-несториане, и буддисты, и мусульмане. Но все же одно религиозное убеждение было обязательно для всех жителей империи — вера в божественную сущность самого государя. По словам персидского историка конца XIII — начала XIV века Рашид ад-Дина, для монголов «Чингис был Богом Созвездия Планет, монархом Земли и Времени, и все монгольские роды и племена стали его рабами и слугами». Русского князя Михаила Черниговского убили за то, что он отказался пройти очищение огнем, поклониться действующему хану и статуе Чингисхана. Большее преступление в глазах монголов трудно представить.

Хронология

Ок. 1162 года — родился Темучин, будущий Чингисхан

1202 год — Темучин с Ван-ханом вступают в конфронтацию с племенем татар

1206 год – Темучин захватывает власть, объединяет все монгольские племена и принимает на курултае имя-титул Чингисхан. Обнародование Ясы

1207—1211 годы — подчинение народов Сибири и Восточного Туркестана: бурятов, якутов, ойратов, киргизов, уйгуров; предприняты походы против тангутского государства Си-Ся (окончательно разгромлено к 1227-му)

[Всадник]

Темучин — каратель неразумных

Хронология

1211—1215 годы — начало внешней экспансии Монгольского государства: армия Чингисхана нападает на чжурчжэньскую династию Цзинь, владевшую Северным Китаем. Разрушено около 90 городов; в 1215-м пал Пекин (Яньцзин)

1217 год — в Китае завоеваны все земли к северу от Хуанхэ

1218—1224 годы — монголы атакуют Хорезм

1218 год — власть монголов распространяется на Семиречье (совр. Казахстан)

1219 год — стотысячное монгольское войско во главе с Чингисханом вторгается в Среднюю Азию

1221 год — взятие Хорезма, завершение завоевания Средней Азии. Поход на территории современного Афганистана. Нападение на Делийский султанат

31 мая 1223 года — 30-тысячный корпус Джэбэ и Субэдэя побеждает русско-половецкое войско на Калке

1227 год — смерть Чингисхана. Спустя два года его сын Угэдэй избран Великим ханом (1229—1241)

Курултай 1206 года фактически объявлял мировую войну. При этом ни в Азии, ни в Европе никто еще и представить себе не мог, какого масштаба катастрофа вызревает в глубине степей. Но вскоре всем и все стало ясно.

Первым делом военная машина, созданная Чингисханом, обрушилась на Северный Китай. Для монголов поход против тамошней чжурчжэньской династии Цзинь явился священным актом возмездия, как когда-то вторжение греко-македонской армии в Персию. Владыка кочевников должен был отомстить за позорную казнь своего деда Амбагай-хана. Три дня и три ночи он в одиночестве молился в своей юрте, а вокруг стояла в нервном ожидании толпа воинов. Затем владыка вышел и объявил, что Небо дарует Победу. Прорвавшись через Великую стену, после нескольких лет жестоких сражений с многочисленными войсками Цзинь, которые опирались на хорошо укрепленные города, монголы вошли в Пекин.

Эта первая международная кампания кроме шелкового белья, препятствующего загрязнению ран, снабдила монголов осадной техникой и порохом, которым начиняли примитивные «гранаты». К тому же в плен попали военные инженеры передовой китайской выучки. На службу к новым господам перешли также многие бывшие чиновники Цзинь, и главным «приобретением» Чингисхана стал молодой советник Елюй Чуцай. Этот потомок кочевников-киданей, воспитанный в Поднебесной, вошел в историю как создатель системы непрямого контроля над покоренными землями, использовавшейся монголами в дальнейшем. Захватчиков было слишком мало для оккупации гигантских завоеванных территорий, да и города были им чужды. Продолжая кочевать, они оставляли непосредственное управление оседлыми народами местным властям, за которыми, в свою очередь, присматривали бюрократы-космополиты из китайцев, мусульман и христиан, ответственные также за сбор регулярной дани. Секрет состоял в том, что при первом признаке возмущения монгольская армия была способна молниеносно покарать «неразумных». Конфуцианец Елюй Чуцай подпал под обаяние личности Чингисхана, поверил, что тот призван установить новый мировой порядок, и решил помочь неотесанному жестокому степняку добиться этого более гуманными методами…

Юрта в разобранном виде весила около 250 кг. Деревянными решетками, на которые набрасывали войлочные кошмы, регулировали полезную площадь. Постели хранились в сундуках, у входа стояли деревянные ведра, бурдюки. На низких столиках — деревянная или металлическая посуда. В длинных ящиках с орнаментированной лицевой стороной — продукты и одежда, они же служили сиденьями. На западной, мужской, стороне находились кровать главы семьи, охотничье снаряжение, упряжь

Тем временем, оставив часть армии добивать цзиньские войска на востоке, Чингисхан обратился к царству кара-киданей на западе. Джэбэнойон совершил стремительный рейд, разгромил противника и вышел на границу с Хорезмом, где в XIII веке пересекались важнейшие караванные пути между Китаем, Индией и Средиземноморьем (один историк даже назвал Хорезм «Британскими островами степной торговли»). После тщательной разведки, а монголы справлялись с нею великолепно, Чингисхан сам повел в Туркестан свои закаленные в Китае тумены. В победе никто не сомневался — ведь мусульмане убили императорских послов, оскорбив Вечное Небо. То, что произошло дальше, учебники часто называют «среднеазиатским Холокостом».

Хорезмшах Мухаммед решил защищаться за стенами укрепленных городов, по привычке считая врага обычным кочевым племенем, которое уйдет, ограбив окрестности. А тот, посмеиваясь, заранее называл Бухару, Ургенч и Самарканд «загонами для скота, предназначенного на убой». Отчаянное сопротивление осажденных (например, Отрар отбивался пять месяцев) не помогло. Широкой лавой разлившись по стране, монголы согнали под стены крепостей пленных крестьян. Те сначала под руководством китайских инженеров вели осадные работы, а потом первыми лезли на стены. Максимально эффективное использование ресурсов покоренной страны — секрет многих успехов Чингисхана. В то время как обычно численность завоевателей в ходе вторжения уменьшается, его армия росла. Оседлое население использовалось как «рабочий скот» и «пушечное мясо», а кочевники, в основном тюрки, вливались в состав монгольских туменов.

Взяв и разграбив города Хорезма, монголы устроили невиданную резню. Персидский хронист Джувейни сообщает о миллионе убитых в одном Ургенче, другие авторы пишут о нескольких миллионах — в Бухаре и близлежащих городах. Эти цифры, конечно, преувеличены, но они о многом говорят. Монголы методично убивали горожан со сноровкой скотоводов, привыкших резать овец.

По подсчетам современных специалистов, погибло не менее четверти населения Хорезма. Война в то время традиционно велась жестокими методами, но, как писал французский ученый Рене Груссе, Чингисхан первым «воздвиг террор в систему управления, а резню населения в методический институт». Это не было «уничтожением городов» кочевником, который их ненавидел (хотя и не сразу степняки стали использовать поселения земледельцев как «дойных коров»). Это была продуманная стратегия устрашения, ослаблявшая волю к сопротивлению как завоеванных народов, так и тех, кому ужасная участь только предстояла.

Секреты побед

Только террором, одержимостью монголов имперской идеей и даже отличной организацией армии их ошеломляющие победы не объяснишь. Успех обеспечивало сочетание лучшего в мире оружия и передового военного искусства. Степняки буквально обожали своих скакунов. В «Сокровенном сказании» Саврасый беломордый бегунец или Буланый чернохвостый горбунок описываются наряду с главными героями повествования. С виду неказистый монгольский конь был под стать своему седоку — вынослив и неприхотлив. Он легко переносил сильные холода и мог добывать траву даже из-под снега, что и позволило Батыю напасть на Русь зимой. (Всадникам, одетым в меха и кожаные сапоги с войлочными чулками, зима и вовсе была нипочем. А чулки эти превратились потом у русских в валенки.)

Рядовой воин имел трех лошадей, на которых он попеременно ехал в походе. В день армия проходила до ста километров. Даже идя с боями, степняки умудрялись двигаться быстрее моторизованных частей времен Второй мировой войны. Обозы их были минимальны: базой снабжения «назначалась» территория врага, лежащая впереди. Каждый всадник вез только «неприкосновенный запас» — «монгольские консервы», сухое молоко и сушеное мясо. В случае необходимости воины пили кровь заводных лошадей, перевязывая потом рассеченную вену жильной ниткой.

Кроме коня «чудо-оружием» монголов может считаться и так называемый «сложный лук». Несколько частей из различных пород дерева, кости и рога подгонялись друг к другу и склеивались животным клеем. В результате появилось оружие, в умелых руках немногим уступающее по точности и дальности стрельбы огнестрельному…

В Эрмитаже хранится найденный неподалеку от Нерчинска в 1818 году камень с надписью, которая сообщает, что по дороге из Туркестана в свой последний поход в Китай Чингисхан разбил лагерь в низовьях Онона. Были устроены военные игры. Знаменитый багатур Исункэ в присутствии государя пустил стрелу на 335 алд. Алда равнялась расстоянию между раскинутыми руками взрослого мужчины и составляла примерно полтора метра. То есть Исункэ выстрелил на полкилометра. Так стреляли редкие удальцы, но даже обычный воин мог с расстояния 100 метров пробить кольчугу врага. При этом скорость стрельбы была значительно выше, чем из мушкетов и ружей. Стрелять на полном скаку монгол начинал учиться с трех лет.

Доведя до совершенства вооружение и тренировку конного лучника, степняки не забыли и о тяжелой кавалерии. После завоевания Хорезма она получила в свое распоряжение превосходные кольчуги и сабли мусульманских оружейников. Сочетание тяжелой и легкой конницы породило гибкость тактики монголов.

На войне они несколькими колоннами входили на вражескую территорию и постепенно начинали сужать кольцо «облавы», пока в нем не оказывались главные силы противника. Отдельные корпуса старались не ввязываться в бой с превосходящими силами и всегда знали, где находятся другие части. Сложное маневрирование, которое производилось с точностью швейцарского хронометра, заканчивалось гигантским «мешком», где гибли китайские, хорезмийские, русские, венгерские, польско-немецкие армии. Окружив полевую армию врага, легкая конница расстреливала ее издали из луков. Эта сложнейшая форма боя требовала при хорошей точности стрельбы каждого воина быстрого перестроения больших кавалерийских масс. И ни одна армия мира не могла равняться в искусстве маневра с монгольской даже через несколько веков после смерти Чингисхана. Командиры руководили сражением, используя вымпелы, а ночью — разноцветные фонари. То налетая, то отступая, лучники изматывали противника и подводили его под удар уже конницы тяжелой, а она решала дело. Потом обязательно организовывалось преследование. Чингисхан всегда особенно упирал на необходимость полного уничтожения противника. Пара туменов добивала полевую армию врага, а остальные монголы мелкими отрядами рассеивались по стране, грабя деревни и сгоняя пленных для штурма крепостей. Там в дело вступала самая передовая в то время китайская осадная техника. Для неповоротливых европейских армий такая маневренная война была непостижимым кошмаром. Монголы же воевали «умением, а не числом» и реже гибли в рукопашных схватках, которых старались избегать. Громадное численное превосходство степняков — миф, который они сами же и распространяли. Чингисхан оставил своим потомкам войско численностью всего 129 000 воинов, но оно, скорее, напоминало современную армию, оказавшуюся в Средневековье. Не случайно знаменитый британский теоретик механизированных подвижных соединений Лиддел Гарт писал, что «бронемашина или легкий танк выглядит прямым наследником монгольского всадника».

Угодивший в нору

После разгрома Хорезма повелитель монголов прожил еще шесть лет. Он успел послать в «глубокую разведку» на Запад, в Восточную Европу, Субэдэя и Джэбэ. Два тумена с боями пронесли победоносное знамя с летящим соколом почти на восемь тысяч километров и вернулись с богатой добычей, не говоря уже о бесценной информации для грядущего грандиозного похода. Христианский мир получил предупреждение, но так ничего и не сделал, чтобы подготовиться к отражению задуманного Чингисханом вторжения. Уже через двадцать лет внук основателя империи, Батый, дойдет до Адриатики. Некоторое время Великий хан еще вынашивал план похода в Индию, но Елюй Чуцай уговорил его заняться мирным обустройством завоеванных стран. Чингисхан — законодатель и завоеватель — оказался к тому же способнейшим гражданским администратором. Началось восстановление городов и каналов, дороги постепенно освобождались от грабителей.

Тем временем в своем лагере вечный победитель вел долгие беседы с даоским монахом Чан Чунем, который, как надеялся Елюй Чуцай, сможет смягчить нрав грозного хана. Но того больше интересовало, владеет ли мудрец эликсиром бессмертия или хотя бы может предсказать, когда умрет его собеседник? Чан Чунь честно признался, что кроме философии и аскезы других средств долголетия не знает, а время смерти известно только небесам.

По странной прихоти судьбы хан и монах скончались в один и тот же год и даже в один месяц. При этом обстоятельства их смерти заранее никто не мог даже вообразить. Поборник сочетания духовной и физической чистоты, пытавшийся убедить Чингисхана заставить кочевников мыться, пал жертвой дизентерии. Ходили слухи, что даже ученики не могли перенести запах, исходивший от святого отшельника перед смертью.

Чингисхану была уготована еще более странная смерть. В конце 1226 года он двинулся в карательный поход против тангутов, чья страна занимала часть нынешней китайской территории к югу от Монголии. Когда-то эти строптивые люди отказались от союза с ним, понадеявшись, что он завязнет в Хорезме, а «император» имел длинную память. Северный форпост тангутов на важном перекрестке Великого шелкового пути — крепость Хара-Хото была разрушена и скоро поглощена песками пустыни Гоби. Только в ХХ веке руины открыл русский путешественник Петр Козлов. Но еще до конца кампании во время охоты чингисханова лошадь попала копытом в нору суслика, владыка полумира упал и сильно ушибся.

Он приказал скрыть несчастье от армии, проболел некоторое время и умер в августе 1227 года. По одним источникам, ему исполнилось тогда 66 лет, по другим — 61 или даже 72 года. Мертвый главнокомандующий еще несколько недель стоял во главе своего сражающегося войска: о его кончине объявили согласно завещанию лишь после победы. Потом тело страшного героя увезли на родину и тайно похоронили.

Могила Чингисхана, по преданию, находится на южном склоне священной для монголов горы Буркан Калдун, в двухстах километрах от Улан-Батора. Это примерно 100 км2 поросших лесом скал и ущелий. В 1990 году японская археологическая экспедиция, оснащенная специальным радаром для подземных поисков, работала там, но ничего не нашла. Есть и иные «кандидаты» на место захоронения Чингиса и других, последовавших за ним великих ханов: скажем, древняя столица кочевников Аврага или район так называемой Стены пожертвований (провинция Хентий). Там в 2001—2002 годах копал известный искатель сокровищ из Чикаго Мори Кравиц. И тоже безуспешно.

Гениальный степняк?

Как мы видели, все, что известно о Чингисхане, не укладывается ни в представление об «исчадье Ада», ни даже в концепцию о «гениальном дикаре», выдвинутую русским лингвистом и историком Борисом Владимирцовым. Она основывалась на прежней научной схеме развития человечества от варварства к цивилизации. Согласно ей «хомо сапиенс» якобы начал свое победное шествие по Земле в роли дикого охотника-собирателя, который затем превратился в неотесанного пастуха, а венцом прогресса виделся земледелец. Теперь историки сходятся на том, что эта теория устарела. Кочевники не были дикарями, из среды которых выделились мудрые земледельцы, породившие городскую культуру. Наоборот, степные пастухи вышли из земледельцев. Чтобы гонять стада по огромным пространствам, животных надо сначала одомашнить. Кочевому скотоводству предшествовало скотоводство оседлое, и возникло оно внутри земледельческих общин. Только потом, на более высокой стадии развития общества, примерно за 4 000 лет до н. э., пастухи научились кочевать с лошадьми и овцами в степи. Параллельно с пахарями они создавали свою, ничуть не менее сложную систему хозяйства, передачи знаний, военного дела и государственного устройства. Империя монголов, основанная Чингисханом, — высшая форма степной цивилизации. С изобретением огнестрельного оружия и выходом науки из младенческого возраста горожане вырвались далеко вперед. Но монгольский властитель этого уже не увидел. Поэтому в формуле «гениальный дикарь» я бы просто заменил слово «дикарь» на «степняк», избавив его от уничижительного смысла.

Обожествленный государь

К моменту своей смерти Чингисхан правил державой, раскинувшейся от Аральского до Желтого моря. Она в два раза превышала по площади римскую, а империю Александра Македонского — в четыре. Причем в отличие от последнего властителя, которому отец оставил великолепную армию, царство и даже план похода в Персию, Чингисхан добился всего сам, с нуля. И в отличие от государства Александра, развалившегося сразу после его смерти, детище Чингисхана оказалось более жизнеспособным. Монголы обожествили государя-основателя, и лучшим жертвоприношением этому Богу Завоевания считалась любая очередная победа. За семьдесят лет его наследники увеличили империю почти в три раза, добавив к ней остаток Северного и весь Южный Китай, Корею, Вьетнам, часть Бирмы, Тибет, Иран, часть Ирака, Пакистан, Афганистан, большую часть современной Турции, Кавказ, непокоренную часть Средней Азии и Казахстана, значительные территории России, Украины и Польши. В дальних походах тумены чингизидов достигали и Западной Европы, и Японии. Английский историк Джон Мэн заметил, что монгольский разведчик, побывавший в юности под стенами Вены в 1241 году, теоретически мог участвовать в неудавшейся высадке десанта, посланного Хубилаем на Хонсю в 1274 году. Pax Mongolica распространился на 28 миллионов квадратных километров. Правнук Чингисхана Хубилай формально был властелином одной пятой всей земной суши. С учетом того, что в Евразии тогда никто не знал об Америке и Австралии и люди слабо представляли себе размер Африки, к 1300 году чингизиды почти выполнили завет Вечного Неба — объединили весь мир. Кроме Японии и Индии, они не смогли подмять под себя только Аравию с Египтом и превратить Венгерскую степь во вторую Монголию, а Западную Европу и «островок» Византии — во второй Китай. Последнюю задачу они, кстати, вполне могли выполнить, если бы не внезапная смерть в 1241 году Великого хана Угэдэя, прервавшая общемонгольский поход под руководством Батыя.

Лучше всех механизм функционирования чингисхановой империи описал Георгий Вернадский. Монголы, находившиеся под особым покровительством Неба, были в ней правящей нацией, принявшей в братство степей тюрков и других кочевников, находившихся на второй ступени в общегосударственной иерархии. Общим миром для этого братства стала степная зона от Монголии до Украины, разбитая на улусы различных чингизидов. Здесь находились ядро империи и главный резервуар ее военной мощи. «Миром же второго сорта» сделалась периферия, населенная завоеванными земледельцами: китайцами, персами, хорезмийцами, русскими... Перемещаясь по внутренним степным коммуникациям, кочевники быстро собирали силы в кулак для подавления восстаний оседлых народов на окраинах империи и дальних походов для захвата добычи за ее пределами.

«Ура человеку тысячелетия»

Современная Монголия не упустила случая напомнить миру, да и самой себе, что «у нее была великая эпоха». Поскольку точной даты курултая 1206 года история не сохранила, праздновать решили в течение всего 2006 года. 1 января на центральной площади Улан-Батора президент Республики Монголия Энхбаяр поднял национальный флаг и объявил торжества по случаю «объединения кочевых племен человеком тысячелетия — Чингисханом» открытыми. Оргкомитет мероприятий, объединенных под девизом «Великое монгольское государство — 800», разработал насыщенную программу. Еще в 2005 году страна пережила многомесячную дискуссию о роли Монгольской империи и Чингисхана в мировой истории; все сошлись на том, что безопасность Великого шелкового пути гораздо важнее «эксцессов» вроде резни в Китае и Средней Азии. Лозунг «степная империя — защитница торговых путей» и мысль о том, что ее основатель — не завоеватель, а «собиратель земель» и предтеча глобализации, получили полное одобрение. И, кстати, не только в Монголии. Генеральная Ассамблея ООН в специальной резолюции приветствовала попытки официального Улан-Батора «достойно отметить праздник» и призвала все страны — члены этой организации принять в нем участие.

Около Дома правительства, на месте мавзолея, срочно перезахороненных Сухэ-Батора и Чойбалсана, построили девятиметровый тронный памятник Потрясателю Вселенной, фланкированный семиметровыми фигурами его знаменитых потомков — Угэдэя и Хубилая. Улан-Баторскому аэропорту присвоили имя Чингисхана. Затем одна за другой прошли церемонии «передачи эстафеты» из прошлого в настоящее: Дворцу правительства торжественно передали копию печати Великого хана Гуюка, Министерству транспорта и туризма — карту путей ямской службы Монгольской империи, Министерству юстиции и внутренних дел — сборник дошедших до нас уложений «Ясы»... ни одно гражданское министерство не осталось без собственной реликвии. Одни военные остались без «подарка»: ведь у них и так есть черный бунчук, еще в 90-е годы признанный символом мощи монгольской армии. Другие символы боевой славы можно увидеть на выставке «Военное искусство и оружие монголов», открывшейся в марте. И все же в расписании торжеств «война» отошла на второй план, уступив место культурным мероприятиям. Здесь и фестиваль горлового пения, и конкурс красоты «Мисс Монголия», и художественная выставка «Монгольский стиль жизни», и премьера документального фильма «Вертикальное монгольское письмо», и опера «Матушка Оэлун», посвященная матери Темучина. Но кульминационным событием, буквально перевернувшим музыкальную жизнь страны, стала не она, а первая в истории страны рок-опера «Чингисхан» в исполнении группы «Хар Чоно», главное представление которой состоится на фестивале «Великая Монголия» в июле, в самый пик торжеств. В его преддверии, 21 июня, откроется торжественное заседание парламента по случаю юбилея, а через десять дней во всех аймаках (областях) Монголии начнутся «наадамы» — праздники под открытым небом с песнями, плясками и состязаниями в «трех искусствах мужей»: стрельбе из лука, борьбе и скачках. Большой «Наадам» состоится 11 июля, в день Победы народной революции. «Гвардейцы Чингисхана» доставят девятибунчужное белое знамя императора на Центральный стадион Улан-Батора. За «историческим» парадом и состязаниями будут наблюдать тысячи зрителей, в том числе правительственные делегации из многих стран мира. В тот же день в 50 километрах от Улан-Батора на холме Цонзин Болдог заложат еще один, на сей раз сорокаметровый монумент Чингисхану: хан будет изображен с золотой плетью в руке. Но не подумайте, что монголы решили прославить его в образе Бича Божия. Степная традиция признает плеть символом удачи и процветания. В 2008 году вокруг памятника на 15 гектарах планируется выстроить музейно-туристский комплекс, посвященный жизни кочевников в XIII веке. Но это — отдаленное будущее, а в ближайшем, а именно в августе этого года, произойдет самое «серьезное» событие празднеств — Международный Форум монголоведов. Он-то и подведет итог осмыслению того, что вошло в историю под названием Монгольская империя.

Благодетель и злодей

Завоевания Чингисхана перевернули историю Китая, России, стран Средней Азии, Ближнего Востока и Восточной Европы. Восстановленные после разгрома ирригационные системы находились под защитой монголов. Были установлены принципиально новые правила торговли, а главное, открылись для нее новые возможности. Перец из Юго-Восточной Азии, шелк и фарфор из Китая бесперебойно поставлялись в Европу и к арабам. Улучшилось управление и установился строгий порядок во взимании налогов. Но главное — монголам впервые удалось соединить Запад и Восток Евразии в единое относительно мирное пространство, обеспечив на нем безопасность и быстроту передвижения. Даоский монах Чан Чунь для встречи с Чингисханом за три года проехал 10 000 километров, и его никто не тронул. А монах несторианский, некий Раббан бан Саума из Китая, посетил в 1285 году Римского Папу и встретился с английским королем. Плано Карпини и Виллем Рубрук, венецианский купец Марко Поло, не говоря уже о русских, мусульманских и китайских торговцах, с помощью монгольской ямской службы преодолевали огромные расстояния с неслыханной по тем временам скоростью.

К примеру, Плано Карпини проделал путь в четыре с половиной тысячи километров от Сарая на Волге до Каракорума в Монголии за сто четыре дня, в то время как две тысячи километров от Лиона до Киева он «тащился» десять месяцев. До появления телеграфа не было лучшей системы распространения информации, чем монгольская почтовая служба. Изобретения китайской цивилизации, вроде бумаги для написания рукописей и изготовления денег, проникли на Запад (некоторые историки считают, кстати, что и порох туда тоже занесли монголы). Инженеры с берегов Хуанхэ наблюдали за строительством каналов в Ираке. Русский мастер Кузьма сделал трон для Великого хана Гуюка, а француз Буше — знаменитое «серебряное дерево», украшавшее дворец хана Мункэ в Каракоруме. Произошел культурно-информационный взрыв, сравнимый только с изобретением книгопечатания. Он затронул все мировые религии, воздействовал на науку и искусство. Парадоксально, но даже открытием Америки мы косвенным образом обязаны Чингисхану: оно произошло (бессознательно, во всяком случае) из-за жажды европейцев восстановить единство Евразии, утраченное после распада державы монголов. Не забудем, что настольной книгой Христофора Колумба было описание приключений Марко Поло «в стране тартар».

Конечно, беспрецедентная свобода вероисповедания и безопасность обеспечивались беспрецедентной же жестокостью — не забудем и об этом. Завоевания Чингисхана и его наследников ввергли огромные территории в гуманитарную катастрофу. Разве что бедствия, причиненные мировыми войнами ХХ столетия, могут быть сопоставлены с нею. В Северном Китае, например, после его окончательного завоевания население сократилось минимум вдвое по сравнению с началом XIII века. А когда Плано Карпини проезжал мимо Киева, в некогда великом городе несколько сот жителей ютились в землянках, а поля лежали усеянные человеческими костями.

Ненависть покоренного населения к монголам не могли уменьшить никакие блага, полученные благодаря их «новому порядку». Империя Чингисхана в конце концов развалилась, а правящая нация удалилась в степное междуречье Керулена и Онона, откуда в 1206 году стартовал «монгольский проект».

Старая как мир истина подтвердилась еще раз: политика насилия, как бы велик ни был первоначальный успех, достигнутый с ее помощью, обречена на провал. Вечный победитель проиграл битву с историей...

Григорий Козлов

Сообщение отредактировал Всадник - 11.02.2007, 13:14

[Всадник]

Монгольское иго за Китайской стеной

Вряд ли найдется человек, не знающий о том, что без малого три столетия Русь находилась под игом Золотой Орды. Но, видимо, далеко не всем известно, что к 1236 году — году вторжения на Русь, а позже и в Восточную Европу — монголы уже покорили Китай и большую часть Азии, представляя собой прекрасно обученную и уникально организованную военную силу с колоссальным опытом победоносных сражений.

Этим материалом мы открываем цикл, посвященный великим завоеваниям Монгольской империи, круто изменившим судьбу многих народов средневековой Азии и Европы. Ведь монголы завоевали и опустошили все известные им регионы земного шара, включая часть Западной Европы. И своими победами они во многом были обязаны военному и политическому гению неграмотного племенного вождя, ставшего одним из величайших полководцев мира.

Хан ханов

От рождения его звали Темучин. Но в историю этот человек вошел под именем Чингисхан, которое он присвоил себе лишь в 51 год. До нас не дошло ни его подлинного изображения, ни того, какого он был роста и сложения. Нам не известно, выкрикивал он приказы, изменявшие жизнь целых народов, или бормотал, заставляя трепетать выстроившиеся перед ним многотысячные войска... Но кое-что о его жизни мы все-таки знаем.

Темучин родился в 1155 году на берегах реки Онон. Его отец Йессугай-багатур был богатым нойоном из рода Борджигин племени тайчжиутов. В походе против монгольских «татар» тот своей рукой умертвил татарского хана Темучина. А вернувшись домой, узнал, что жена родила ему сына. Осматривая младенца, Йессугай обнаружил на его ладошке сгусток крови и решил назвать его именем убитого врага — Темучином. Суеверные монголы приняли это как знамение, предвещавшее могучего и жестокого правителя.

Когда Йессугай-багатур умер, Темучину было всего 12. Через какое-то время созданный отцом в долине реки Онон улус распался. Но именно с этого времени началось восхождение Темучина к вершинам власти. Он набрал шайку удальцов и занялся разбоем и набегами на соседние племена. Набеги эти были столь успешны, что к 50 годам ему уже удалось подчинить себе огромные территории — всю восточную и западную Монголию. Переломным для Темучина стал 1206 год, когда на Великом Курултае его избрали Ханом Ханов — повелителем всей Монголии. Тогда-то он и получил грозное имя Чингисхан, что означает «повелитель сильных». Великий воин, «джеганхир» — человек, рожденный под счастливыми звездами, оставшуюся часть жизни, будучи по меркам тех времен человеком пожилым, посвятил одной цели — овладению миром.

В сердцах своих потомков он остался мудрым правителем, гениальным стратегом и великим законотворцем. Монгольские воины — сыновья и внуки Чингисхана, продолжившие после его смерти завоевание Поднебесной, — столетиями жили его наукой покорять. А его сборник законов «Ясы» долгое время оставался правовой основой кочевых народов Азии, конкурируя с нормами буддизма и Кораном.

Ни до, ни после Чингисхана у монголов не было столь могущественного и столь деспотичного правителя, способного направлять энергию неутомимых в бою и грабеже соплеменников на покорение более сильных и богатых народов и государств.

К 72 годам он покорил практически всю Азию, но так и не успел достичь главной цели: дойти до западного моря — «страны заката» — и покорить «трусливую Европу».

Чингисхан погиб в походе, по одной из версий — от отравленной стрелы, по другой — от удара при падении с коня. Место, где был погребен Хан Ханов, так и осталось тайной. Согласно легенде последними словами Великого воина были: «Высшее наслаждение состоит в победе: победить своих врагов, преследовать их, лишить их имущества, заставить любящих их рыдать, скакать на их конях, обнимать их дочерей и жен».

«Монголы» или «татары»

Происхождение монголов до сих пор остается загадкой. Их считают древнейшим населением Центральной Азии, полагая, что хунны (или гунны), упоминавшиеся китайцами еще за три столетия до нашей эры, были... монголами, а вернее, их прямыми и непосредственными предками. На протяжении многих веков менялись названия племен, населявших Монгольскую возвышенность, но этническая суть народов от этого не менялась. Даже в отношении самого названия — «монголы» у историков нет полного согласия. Одни утверждают, что под именем «мэнгу» или «монгули» эти племена были известны китайцам с Х века. Другие уточняют, что лишь к началу XI века большая часть нынешней Монголии была занята монголоязычными племенами. Но, скорее всего, до начала XIII века такое понятие, как «монголы», вообще не было известно. Есть мнение, что название «монголы» было принято после возникновения при Чингисхане в 1206—1227 годах единого Монгольского государства. У монголов до XIII века не было своей письменности. Лишь в среде найманов (наиболее культурно-развитого из монгольских племен) в ходу были уйгурские письмена. К началу XIII века основная масса населения исповедовала шаманизм. В качестве главного божества они почитали «Вечно Синее Небо», Землю, а также духов предков. Еще в начале XI века знатная верхушка племени кераитов приняла христианство несторианского толка, а среди найманов были распространены и христианство, и буддизм. Обе эти религии в Монголию проникли именно через уйгуров.

Персидские, арабские, армянские, грузинские и русские летописцы до 60-х годов XIII века называли всех монголов «татарами», то же название можно было найти и в китайских летописях, начиная с ХII века. Кстати, понятие «татары» соответствовало европейскому — «варвары». Хотя сами монголы никогда себя так не называли. За одним из племен, несшим службу на границе Монголии и Китая, название «татары» закрепилось исторически. Они постоянно враждовали с монголами и, вероятно, даже отравили отца Чингисхана Йессугая. В свою очередь, Чингисхан, придя к власти, поголовно истребил их. Но это не помешало упорным китайцам по-прежнему называть монголов «татарами». Именно из Китая это название позднее и проникло в Европу.

А что касается общеупотребляемого гибрида «монголо-татары», то он возник уже в XIX веке. Хотя ни в войсках Чингисхана, ни позднее — Батыя никаких татар не было. Современные татары к народу, обитавшему в XIII веке на границе Монголии с Китаем, не имеют никакого отношения.

Поход на Азию

Слово «орда», обозначавшее монгольское племя или армию, стало синонимом несметного количества воинов. Европейцы XIII — XIV веков представляли себе войско монголов в виде огромных недисциплинированных толп — они просто не могли поверить в то, что были разбиты гораздо меньшим по численности, но лучше организованным войском. Между тем армия Чингисхана действительно была невелика. Но его воины обучались военному искусству с детства в жестокой школе пустыни Гоби, были неправдоподобно стойки и выносливы.

Великая Монгольская империя началась с завоевания Китая. Через 20 лет монголы появились у берегов Волги. До прихода в Европу они покорили Бухару, Самарканд, дошли до Каспийского моря, опустошили территорию современного Пенджаба и лишь, руководствуясь некими «дипломатическими соображениями», на время отложили вторжение в Индию. Монгольские войска побывали в Армении и Азербайджане, в 1222 году нанесли сокрушительное поражение большой грузинской армии, собранной для Пятого Крестового похода. Они захватили Астрахань, Крым, штурмом взяли генуэзскую крепость Судак.

Кроме Руси, Восточной и Южной Европы монголы завоевали Тибет, вторглись в Японию, Бирму и на остров Ява. Их войска были не только сухопутными: в 1279 году в Кантонском заливе монгольские корабли разбили флот китайской империи Сун. Пятью годами раньше 40 000 монгольских воинов на 900 кораблях вторглись в Японию, захватив острова Цусима, Ики и часть Кюсю. Японская армия была почти повержена, но вопреки всему флот нападавших был потоплен тайфуном... Но через два года история в точности повторилась. Потеряв 107 000 воинов, остатки армии полководца Хубилая были вынуждены отступить в покоренную ранее Корею. Кстати, именно с вторжением монголов в Японию связано происхождение слова «камикадзе» — так японские историки назвали «божественный ветер» — тайфун, уничтоживший вражеские корабли.

Монголы В XIII веке

1190—1206 Объединение Монголии под властью Чингисхана

1206 На курултае Темучин был провозглашен императором Монголии и наречен новым именем — Чингисхан

1211 Начало первой китайской кампании Чингисхана. Подойдя к хорошо укрепленным северокитайским городам-крепостям и обнаружив свое неумение вести осаду, Чингисхан обескуражен

1212 Покорение окрестностей Яньцзина

1213 Чингисхан создает осадный обоз и завоевывает царство Цзинь до Китайской стены

1214 Император Цзинь подписывает с Чингис-ханом мирный договор и выдает за него свою дочь

1215 Чингисхан осадил, взял и разграбил Яньцзин (Пекин). Император Цзинь признает владычество монгольского завоевателя.

1218 Впервые систематизированы и записаны законы Монгольской империи («Великие Ясы»)

1223 Смерть Мухали, командовавшего войсками в Китае

1225 — 1226 Одобрена финальная редакция кодекса законов «Ясы»

Август 1227 Смерть Чингисхана

1234 — 1279 Война монголо-татар с империей Сун

1252 — 1253 Захват монголо-татар под командой Мункэ Юньнань, принадлежавшего Наньчжао, вассалов Сунской империи

1253 Брат Мункэ Хубилай начал китайскую кампанию: сильная армейская группировка под личным руководством Хубилая блокировала центр империи Сун

1257 — 1259 Кампанию против Сун возглавил Мункэ. Решительные победы монголо-татар. От окончательного поражения Сун спасла внезапная смерть от дизентерии Мункэ и последующие за этим династические споры в Монголии

1259 — 1268 Возрожденная династия Сун оказывает упорное сопротивление монголо-татарам

1276 Падение столицы Сун г. Ханьчжоу. Окончательный захват Сун монголо-татарами

1279 Хубилай-хан основывает династию Юань

1279 — 1368 Правление династии Юань в Китае

1296 Обнародованы «Великие Ясы» — законы Монгольской империи

Покорение Китая

Встретив на своем пути укрепленные северокитайские города-крепости и обнаружив полное неумение вести осаду, Чингисхан поначалу был обескуражен. Но постепенно ему удалось расширить военный опыт и, создав столь необходимый ему осадный обоз, завоевать территорию царства Цзинь до Китайской стены...

Тремя армиями он двинулся в сердце царства Цзинь между Китайской стеной и Желтой рекой. Он полностью разгромил войска противника, захватил много городов. И в конце концов в 1215 году осадил, взял и разграбил Яньцзин.

В начале XIII века Китай делился на два государства: северное — Цзинь («Золотое царство») и Южное — Сун. С державой Цзинь у монгольских ханов были давние счеты: цзиньский император всячески натравливал на монголов завистливых и жадных соседей-кочевников, к тому же цзыньцы взяли в плен одного из монгольских ханов — Амбагая и предали его мучительной казни. Монголы затаили жажду мести... Противник был силен. Китайская армия намного превосходила по численности армию монголов, их солдаты были прекрасно обучены, а города хорошо укреплены.

Чингисхан понимал, что к большой войне нужно тщательно и всесторонне готовиться. Дабы усыпить бдительность врага, монголы установили с империей Цзинь «торговые связи». Излишне говорить, что большинство монгольских «торговцев» попросту были шпионами.

В глазах монголов Чингисхан старался придать будущему походу на «Золотое Царство» особый характер. «Вечно Синее Небо» поведет войска мстить за причиненные монголам обиды», — сказал он.

Весной 1211 года монгольская армия выступила в поход. До Великой Китайской стены ей предстояло пройти путь длиною около 800 километров. Значительная часть этого пути пролегала через восточную территорию пустыни Гоби, где в те времена еще можно было найти и воду, и корм для коней. В качестве продовольствия вслед за армией гнали многочисленные стада скота.

Чингисхана сопровождали в походе четверо сыновей: Джучи, Чагатай, Угэдэй и Тулуй. Трое старших занимали в армии командные посты, а младший состоял при отце, который непосредственно начальствовал над центром армии, состоявшей из 100 000 лучших монгольских воинов.

Кроме устаревших боевых колесниц запряжкой в 20 лошадей армия Цзинь обладала серьезными по тем временам военными орудиями: камнеметами, большими самострелами, для натяжения тетивы каждого из которых требовалась сила десяти человек, а также катапультами, каждая из которых приводилась в действие с помощью 200 человек.

Точное время появления порохового оружия неизвестно. Китайцы использовали взрывчатку еще в IX веке. Возможно, первым в мире пороховым оружием был китайский бамбуковый мушкет, появившийся в 1132 году. Известно, что в войнах с монголами китайцы разработали первые боевые ракеты...

Цзиньцы использовали порох как для устройства фугасов, воспламенявшихся посредством привода, так и для зарядки чугунных гранат, бросавшихся в неприятеля с помощью специальных катапульт.

Монгольским же полководцам приходилось действовать вдали от источников пополнения запасов, в неприятельской стране, против превосходящих сил, которые к тому же могли быстро восполнять потери.

Но огромным плюсом монголов стала их отличная, достигнутая благодаря разведке осведомленность как о неприятельской армии, так и о стране. Причем разведка не прерывалась и во время военных действий. Главная ее цель заключалась в том, чтобы выявить наиболее удобный участок для захвата Великой Китайской стены.

Чингисхан успешно атаковал наружную стену на слабозащищенном участке, километров на 200 западнее кратчайшего пути. Но наибольшее сопротивление монголы встретили, уже пройдя наружную стену.

В первом же крупном сражении после перехода стены талантливый монгольский полководец Джэбэ нанес цзиньцам тяжелое поражение, зайдя им в тыл. Именно тогда выяснилось, что монголы знакомы с местностью едва ли не лучше противника. Тем временем старшие царевичи, получившие от отца задачу овладеть городами на севере провинции Шаньси в излучине Желтой реки, выполнили ее с успехом.

Таким образом, в течение буквально нескольких месяцев, сломив сопротивление вражеской армии и захватив обширные территории с десятком укрепленных городов, монголы подступили к «Средней столице» государства Цзинь – Яньцзин. Она располагалась недалеко от нынешнего Пекина и была крупнейшим из городов Азии. Ее население немногим уступало по численности населению нынешней китайской столицы, а огромные башни и высокие стены могли поспорить своей мощью с любым из городов мира.

Паника, посеянная монгольскими войсками в пригородах столицы, крайне встревожила императора. Все мужчины, способные носить оружие, были в принудительном порядке взяты на военную службу, и ни одному человеку под страхом смерти не разрешалось покидать город...

Чингисхан понимал, что одолеть эту твердыню, пользуясь примитивными осадными орудиями, ему вряд ли удастся. А потому, не рискнув штурмовать город, осенью 1211 года он отвел армию обратно за Великую стену. Затем, обеспечив наиболее выгодные условия для службы, а иногда прибегая к силе, Чингисхан создал собственный инженерный корпус, причем не менее эффективный, чем в армиях Александра Македонского или Юлия Цезаря. В 1212 году Яньцзин да еще десяток наиболее крепких городов еще продолжали держаться. Менее укрепленные крепости монголы брали либо открытой силой, либо прибегая к хитрости. Иногда, например, они притворно бежали из-под стен, оставляя обоз с имуществом. Если хитрость удавалась, китайский гарнизон решался на вылазку и подвергался внезапному нападению...

В одном из боев под стенами Яньцзин Чингисхан был тяжело ранен в ногу стрелой. Его армия была вынуждена снять блокаду столицы и снова отойти за Великую стену.

В 1214 году монголы опять вторглись в цзиньские пределы. Но на этот раз они действовали по новой схеме. Подходя к укрепленным городам, они гнали перед собой местных крестьян в качестве живого щита. Обескураженные китайцы не решались стрелять по своим, и в результате сдавали город.

Чингисхан повелел разрушить многие захваченные северокитайские города, чтобы «монгольские лошади никогда не могли споткнуться на том месте, где стояли крепостные стены». Но в этом же 1214 году монгольской армии пришлось столкнуться с новым и гораздо более страшным врагом — моровой язвой, начавшей нещадно косить ее ряды. Китайцы не отважились атаковать даже столь обессиленную армию. Более того, император предложил Чингисхану большой выкуп и принцессу императорского дома в жены. Тот согласился, и монгольское войско, изрядно отягощенное несметными богатствами, потянулась обратно в родные края.

Чингисхан вернулся в столицу — Каракорум, оставив в покоренных областях полководца Мухали своим наместником, дав ему титул «Го-ван», что по-китайски значит «старший», «почтенный», «государь округа»», и поручив закончить покорение «Золотого Царства» силами оставленного под началом Мухали небольшого отряда... Прошло очень немного времени, и в 1215 году Чингисхан тремя армиями снова двинулся на царство Цзинь. Полностью разгромив сухопутные силы врага, он осадил, захватил и разграбил Яньцзин. Тогда император Цзинь был вынужден признать владычество монгольского завоевателя.

Китай В XIII веке

1348 Начало восстаний в Китае

1356 — 1368 Народное восстание в Китае во главе с Чжу Юань-чжаном. Направлено против правления монголов в Китае

1356 — 1366 Междоусобица между восставшими. Чжу Юань-чжан становится единственным руководителем восставших

1368 Бегство Тоган-Тимура в степи из Пекина. Основание династии Мин в Китае

1368 — 1644 Династия Мин в Китае

1368 — 1388 Война империи Мин с монголами

1372 Поход генерала Су Да на монголов. Уничтожение Каракорума, столицы монголов

1381 Падение последнего владения монголов в Китае — Юньнань

1388 Мин одержала победу над монголами в битве на реке Керулен

1233 Субудай захватил столицу Цзинь г. Кайфэн. Впервые монголы не полностью уничтожили город. Заслуга Елюй Чуцая, киданца, советника Чингисхана

1234 Попытка Сун разделить с монголами Цзинь. Угэдэй отказался от раздела. Попытка Сун захватить бывшую провинцию Цзинь — Хэнань. Начало войны монголов с Сун

1234 — 1279 Война монголов с империей Сун

1263 Провозглашение Пекина столицей Монгольской империи

1268 — 1276 Хан Хубилай лично возглавил поход на Сун

1276 Падение столицы Сун г. Ханьчжоу. Окончательный захват Сун монголами

Китай В XIV веке

1348 Начало восстаний в Китае

1356 — 1368 Народное восстание в Китае во главе с Чжу Юань-чжаном. Направлено против правления монголов в Китае

1356 — 1366 Междоусобица между восставшими. Чжу Юань-чжан становится единственным руководителем восставших

1368 Бегство Тоган-Тимура в степи из Пекина. Основание династии Мин в Китае

1368 — 1644 Династия Мин в Китае

1368 — 1388 Война империи Мин с монголами

1372 Поход генерала Су Да на монголов. Уничтожение Каракорума, столицы монголов

1381 Падение последнего владения монголов в Китае — Юньнань

1388 Мин одержала победу над монголами в битве на реке Керулен

1233 Субудай захватил столицу Цзинь г. Кайфэн. Впервые монголы не полностью уничтожили город. Заслуга Елюй Чуцая, киданца, советника Чингисхана

1234 Попытка Сун разделить с монголами Цзинь. Угэдэй отказался от раздела. Попытка Сун захватить бывшую провинцию Цзинь — Хэнань. Начало войны монголов с Сун

1234 — 1279 Война монголов с империей Сун

1263 Провозглашение Пекина столицей Монгольской империи

1268 — 1276 Хан Хубилай лично возглавил поход на Сун

1276 Падение столицы Сун г. Ханьчжоу. Окончательный захват Сун монголами

1279 Хубилай-хан основывает династию Юань

1279 — 1368 Правление династии Юань в Китае

1290 Перепись населения в Китае. Оно составило около 59 млн. человек

Лицом к Западу

Следующие полвека монголы продолжали войны в Китае. В конце концов им удалось покорить не только северную империю Цзинь, но и южную — Сун. В 1263 году официальная столица обширного монгольского государства была перенесена из Каракорума в Пекин.

К 1279 году завоевание Китая было завершено, и он стал частью огромной Монгольской империи. Хубилай-хан — первый монгольский правитель Китая — основал там правящую династию Юань. Даже в ее названии монголы не приминули подчеркнуть вселенский характер своей власти: «юань» по-китайски означает «исток мироздания».

Монголы, насаждавшие в Китае свои порядки, презирали и образ жизни китайцев, и их ученость. Они даже отменили традиционные экзамены для поступления на государственную службу, на которую теперь принимались практически только монголы. Китайцам запрещалось передвигаться по ночам, устраивать собрания, изучать иностранные языки и военное дело. В результате то здесь, то там вспыхивали многочисленные восстания, случался голод. Монголы одержали победу, но лишь временную. И именно в Китае они впитали в себя многие достижения богатой и высокоразвитой цивилизации, которые позднее применяли, покоряя другие народы. За время своего господства монголам так и не удалось уничтожить китайское государство, хотя промонгольская династия Юань правила в Китае чуть более 150 лет. Китайцы не только сумели освободиться от монгольского гнета, но и разрушили столицу захватчиков. Могущество новой, истинно китайской династии Мин как на суше, так и на море стало неоспоримым. Даже далекий Цейлон начал платить дань Китаю. Монголы так никогда больше и не смогли вернуть себе былого влияния на Востоке.

Теперь их главные интересы сосредоточились на западе, а именно — на Европе...

Дмитрий Чулов

[Всадник]

Падение Великой Булгарии

Всем известно, что народ, живущий на территории современного Татарстана, называют татарами. Но многие ли знают, что народ этот имеет очень мало общего с таким привычным для нас понятием, как монголо-татары, а также то, что гораздо раньше нашествия Чингисхана междуречье Волги и Камы населяли жители огромного высокоразвитого государства — волжские булгары. А ведь именно их нынешних потомков исторически правильно было бы называть не татарами, а булгарами…

Мы продолжаем начатый в предыдущем номере рассказ о великих завоеваниях монголов. Великая Монгольская Империя начиналась с завоевания Китая. Произошло это за 20 лет до появления монгольских полчищ у берегов Волги. Напомним, что к этому времени монголы уже завоевали Бухару, Самарканд, дошли до Каспийского моря, опустошили территорию современного Пенджаба, побывали в Армении и Азербайджане, нанесли сокрушительное поражение большой грузинской армии, захватили Астрахань, Крым, взяли штурмом генуэзскую крепость Судак…

Первым государством средневековой Европы, столкнувшимся с армадой неукротимых монгольских воинов, стала Волжская Булгария. И как знать, где бы оказался современный экономический и политический центр Европы, если бы монголы не уничтожили Волжскую Булгарию.

Великая Волжская Булгария была не просто развитым, она была могучим государством. Используя водные пути, булгары имели весьма обширные торговые связи. В сферу интересов Волжской Булгарии входили: Русь, Прибалтика, Скандинавия, Византия, Хорезм, Иран, Далмация, Китай и Индия. В Х веке площадь одного из крупнейших городов Волжской Булгарии — Биляра — была больше средневековых Владимира, Киева и Парижа, вместе взятых, да и по уровню развития Биляр превосходил большинство современных ему городов.

Булгары первыми в Европе начали выплавлять чугун, освоили изготовление стали. Их строители еще в IX веке воздвигали каменные и деревянные мечети, школы, дворцы с центральным отоплением и водопроводом. В Центральной Азии и Иране лучшую кожу и обувь до сих пор называют булгарской.

Еще за 76 лет до крещения Киевской Руси после прямых переговоров с Багдадом Булгария приняла ислам.

По преданию, булгарские проповедники в 986 году приходили к великому князю Владимиру Святославовичу в Киев и тоже предлагали принять ислам. Но через два с лишним года Русь, как известно, приняв крещение, пошла своим путем… Известно также, что вплоть до появления воинственных монгольских племен Булгария оставалась одним из самых развитых и влиятельных государств Европы.

И именно Булгария в начале XIII века стала тем форпостом на левом берегу реки Итиль (так тогда называли Волгу. — Прим. авт.), который затормозил продвижение монгольских полчищ на Русь и в глубь Европы… Именно Волжская Булгария, а не Русь, как принято считать, первой приняла на себя страшный удар Орды. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что набеги русских на Волжскую Булгарию были не менее кровавы, чем завоевания монголов, и начались задолго до прихода Орды. Первый возглавил Святослав еще в 965 году. Следующий — в 985 году предпринял князь Владимир: Киевская Русь во что бы то ни стало хотела заполучить торговые связи Булгарии с арабами. Монголы же рвались в Европу, но этим устремлениям мешала Волжская Булгария. А потому участь ее была решена.

В декабре 1237 года предводитель монголов Субудай Бугатур разгромил основные булгарские войска. А когда Булгарии достигли отряды армии брата Батыя — Шейбани, они истребили и угнали в плен большую часть населения Булгарии. От прежде процветающих, а теперь разграбленных булгарских городов остались сплошные пепелища…

Монголы включили Булгарию в состав улуса Джучи Великой Монгольской Империи. В 1242-м внук Чингисхана Батый, возвращаясь из незаконченного европейского похода, обосновался на территории Волжской Булгарии. И лишь немного позднее неподалеку от Астрахани он основал единственный построенный, а не разрушенный монголами город — знаменитую столицу Золотой Орды — Сарай.

На булгарских же землях прочно закрепились монгольские воины и баскаки — сборщики дани. И все некогда богатое и процветавшее государство превратилось из центра «оккупированных территорий» в провинцию Золотой Орды.

Еще одним, бесспорно, лакомым куском для монгольских завоевателей стал другой крупнейший город Волжской Булгарии. История его падения под натиском опустошительных набегов также небезынтересна.

В домонгольские времена Биляр был ядром экономической и культурной жизни Волжской Булгарии. Этот город по праву считался торговым центром тогдашнего Поволжья, чьи товары пользовались спросом далеко за пределами страны.

Центр города занимала огромная цитадель. Ее площадь — 60 гектаров. Рядом располагались каменные дома, в которых жили царская семья и приближенные. Наибольшего расцвета Биляр достиг к началу XIII века: каменные и кирпичные строения обогревались подпольной системой отопления, окна в домах были застеклены. В средние века окна со стеклами даже в Западной Европе были большой редкостью. В Биляре же светло-зеленое или светло-голубое стекло варили и выдували прямо рядом со строящимся зданием…

Русские летописи называли его «Великий город Биляр». Здесь жили металлурги, кузнецы, ювелиры, косторезы, плотники, каменщики, кожевники, стеклодувы и другие ремесленники. Во времена голода на Руси в 1024 и в 1229 годах богатый булгарский город оказывал «гуманитарную помощь» голодающим русским городам…

Здесь, в Биляре, сходились торговые пути из Средней Азии и Ирана, Руси и Прибалтики, Кавказа и Византии, а также с Севера — Земель Мрака. Во времена «серебряного кризиса» купцы в городе пользовались свинцовыми или меховыми деньгами — их эквивалентом служили шкурки куниц и белок. Приезжавшие издалека купцы останавливались в гостиницах — караван-сараях.

Биляр, как и другие укрепленные города Волжской Булгарии, служил буфером для силы, неуклонно надвигавшейся на Русь. Но в 1236 году, после монгольской осады, огромный, хорошо оснащенный и укрепленный город был взят, разграблен и разрушен. По свидетельству очевидцев, «в течение нескольких дней монголы не оставили от города ничего, кроме его имени». Так погиб один из крупнейших и наиболее развитых городов Волжской Булгарии, да и средневекового мира в целом.

С падением Биляра связана такая легенда. Во время нашествия Батыя 40 билярских девушек построили на вершине горы крепость, и длительное время успешно оборонялись от врагов. Когда девичья крепость пала, монголы собрались закопать отважных воительниц живьем. Но они обратились в птиц и улетели.

С тех пор местные жители считали и по сей день считают эти места священными. Причем и мусульмане, и православные, и язычники. Мусульмане и православные чтят священный ключ, бьющий из-под горы. А на вершине Ху-Джалар-Тау — горы паломников — у остова старого дуба поклоняются древнему языческому богу, владыке неба Тенгре, оставляя на ветвях деревьев повязки с самыми сокровенными просьбами и пожеланиями.

По поверью, в этой земле хоронили только святых. С вершины холма открывался прекрасный вид на долину, в которой когда-то стоял удивительный город Биляр…

Походы русских на Волжскую Булгарию

Ок. 965 года Военный поход русского князя Святослава на волжских булгар. Святослав разграбил столицу — Булгар.

985 год Поход князя Владимира на волжских булгар. Поход не принес ему окончательной победы. Но князю удалось подписать с булгарами очень важный для Киева договор о мире и торговле: булгары после принятия ислама установили тесные связи с арабским миром, и эти связи очень интересовали русских.

Вернувшись из похода, Владимир установил на киевских холмах идолов, совершил торжественное жертвоприношение богу Перуну и, как говорят, даже спровоцировал убийство двух варягов-христиан.

988 год Наиболее вероятная дата обращения Владимира в христианство. Этот выбор был отчасти продиктован брачными соображениями: Владимир просил руки царевны Анны, сестры Базилевса, на которую он не мог бы претендовать, оставаясь язычником.

1006 год Новый торговый договор с волжскими булгарами.

Волжская Булгария

VII век Начало освоения булгарами Среднего Поволжья

VIII век Массовое переселение булгар на Волгу

903 — 976 Чеканка монет в городах Булгаре и Суваре

922, июнь Прибытие послов арабского халифата в ставку эмира Альмуша и официальное принятие булгарами ислама

1006 Заключение торгового договора с Киевской Русью

1068, 1107, 1149 — 1157, 1164, 1171, 1205, 1218, 1220, 1221, 1222 Летописные упоминания о русско-булгарских взаимоотношениях

1135 и 1155 Прибытие в город Булгар знаменитого арабского путешественника Ал Гарнати

1223, 1229 и 1232 Первые столкновения булгар с монголами и отражение их атак

1229 Договор с Русью

1236 Взятие Булгара Батый-ханом

1236 — 1240 Выступление булгар против монголов

1240 возобновление в Булгаре чеканки монет при монголах, начало каменного градостроительства

1240 — 1260 Булгар — столица улуса Джучи

1313 — 1350 Расцвет Булгара в составе улуса Джучи при правлении Узбек-хана и Джанибека

XIV век (первая половина) Начало производства чугуна

1361 Взятие города Булак Тимуром

1391, 18 июня Участие булгар в сражении Тимура и Тохтамыша на реке Кундурча

1430 Прекращение чеканки монет в Булгаре

1431 Разрушение Булгара русским князем Федором Пестрым и возвышение Казани. После этого похода Булгар практически прекратил свое существование

1712 Первое подробное описание городища дьяком Михайловым

1722, 2 июля Посещения Булгара Петром I и издание указа о сохранении памятника. (Петр лично облазил все городище и оказался очень доволен и взволнован.)

1884 Первые ремонтно-восстановительные работы в черной палате, раскопки у соборной мечети и в новом городке

1995, 20 февраля Указ Президента России Б.Ельцина о включении Булгарского историко-архитектурного музея-заповедника в перечень объектов исторического и культурного наследия федерального значения

Особую страницу в историю борьбы волжских булгар с монголами вписал крупнейший город не только Волжской Булгарии, но и всей тогдашней Европы — Булгар. Древняя легенда гласит, что это был город с красивейшими мечетями, стройными минаретами и роскошными дворцами. Именно здесь в 922 году эмир Альмуш принял ислам. Одиннадцать веков назад «через тысячи племен неверных» шло из Багдада в город Булгар посольство халифа ал-Муктадира. Восемь месяцев добирался сюда караван из 3 тысяч верблюдов и лошадей и 5 тысяч человек.

Обращение в ислам государства на Волге стало эпохальным событием, повлиявшим как на историю города, так и на историю всего народа — волжских булгар.

Город Булгар обладал мощнейшими по тем временам оборонительными сооружениями — огромным земляным валом и рвом длиной почти в 6 километров.

«От множества войск земля стонала и гудела, и столбенели дикие звери…» И когда у стен Булгара встали полчища монгольских войск, его жители оказали врагам отчаянное сопротивление. 13 лет (!) город выдерживал регулярные набеги монголов. Для покорения непокорных внук Чингисхана — Батый собрал огромное по тем временам войско — от 200 до 250 тысяч человек. Но захватить и разрушить Булгар им удалось только в 1236-м. А через два года, когда монгольские войска ушли на Русь, в Булгаре вспыхнуло восстание…

Именно сюда, в Булгар, за ярлыками на правление приходили русские, армянские и другие князья завоеванных монголами стран...

Только через 20 лет городу удалось оправиться от ран, нанесенных монголами. В конце XIII века Булгар, именуемый в русских летописях как «Бряхимов» — или город Ибрагима, был самым значительным городом Поволжья — сосредоточением ремесел и торговли. В 1250-х здесь уже чеканили монеты от имени верховных монгольских правителей. Ага-Базар, в 6 километрах от города, стал крупнейшим международным речным портом, куда приезжали купцы из Каспия, Руси и Скандинавии. Волжская Булгария, хотя и вошла в состав Золотой Орды, но все же сохранила самостоятельность в строительстве и торговле.

Впрочем, богатые булгарские земли не давали покоя не только монголам. Русские князья также не упускали шанса захватить богатый город и поживиться добычей… В 1376 году великий князь Дмитрий Иванович и Дмитрий Суздальский послали в Булгарию большое войско под командованием князя Боброка-Волынского. Здесь, у стен Булгара, русские войска впервые встретились с применением огнестрельного оружия и боевых верблюдов. Булгарские лошади привыкли к виду верблюдов, но русская конница, завидев диковинных животных, буквально бросилась врассыпную. Но ненадолго… Победа все же осталась за нападавшими: булгарский князь Асан попросил мира и уплатил русским огромный выкуп за то, «чтобы войска не грабили города».

В 1399 году московский князь Василий I предпринял еще один поход на булгар. Ему даже удалось на время «выгнать из Булгара татар» — «ограниченный контингент» воинов-монголов и баскаков — сборщиков дани. Последнее известное упоминание о Булгаре относится к 1431 году, к походу на него московского князя Федора Пестрого. Тогда-то, вероятнее всего, город и был разрушен окончательно…

Дмитрий Чулов

[Всадник]

Последний прорыв

Вторжение монгольских войск в Восточную и Центральную Европу грозило едва ли не полным уничтожением европейской цивилизации. Покорив в ничтожно короткие по средневековым меркам сроки все земли к западу от Монголии, разбив огромные армии, сравняв с землей некогда богатые и считавшиеся неприступными города, монголы в начале XIII века стояли на подступах к Триесту, имея на руках подробно разработанные планы вторжения в Италию, Австрию и Германию… То, что случилось дальше, иначе как чудом не назовешь: монгольские войска повернули обратно. Что же спасло оставшуюся часть перепуганной Европы от полного разорения?

Курултай (военный совет) 1235 года стал официальным началом монгольского похода на запад. Всю следующую зиму монголы готовились к выступлению в верховьях Иртыша. И весной 1236-го бесчисленное количество всадников, огромные стада, бесконечные обозы со снаряжением и осадными орудиями двинулись на запад… В этом грандиозном походе приняли участие 14 царевичей, потомков Чингисхана.

Сын Чингисхана — Угедей послал на завоевание Восточной Европы войско в 150 тысяч человек. Официально командующим был назначен его племянник — Батый, внук Чингисхана. Фактически же войсками руководил талантливый полководец Субудай, который, разгромив в декабре 1237 года волжских булгар, повел войска дальше на запад, переправившись через замерзшую Волгу. Правда, впервые у ее берегов монголы появились гораздо раньше — еще в 1223 году, только прощупывая почву для будущего вторжения. Тогда же половцы впервые обратились за помощью к князьям южнорусских земель с предложением совместно противостоять монголам.

«Половцы не могли противиться им и побежали к Днепру. Хан их Котян был тестем Мстиславу Галицкому; он пришел к зятю своему, и ко всем князьям русским… и сказал: «Татары отняли нашу землю нынче, а завтра вашу возьмут, так защитите нас; если не поможете нам, то нынче мы будем иссечены, а завтра вы будете иссечены».

Но тогда их общие силы были разбиты на реке Калке.

И вот спустя 14 лет монголы снова появились у Волги. В 1237 году они перешли ее в среднем течении. Дальше события развивались с поразительной быстротой. Перед Батыем была поставлена задача покорить Русь за одну зиму.

Первым русским городом на пути монголов была Рязань. Для рязанцев нашествие стало полной неожиданностью. Хотя они привыкли к периодическим набегам половцев и других кочевых племен, происходило это обычно летом или поздней осенью, а потому военные действия в зимнее время поставили рязанских князей в тупик. Батый потребовал у города «десятину во всем: в князьях, в конях, в людях». Жители Рязани ответили отказом.

16 декабря началась осада. Рязань была окружена со всех сторон, стены города круглосуточно обстреливались из камнеметных машин. А через пять дней начался решительный штурм. Монголам удалось прорвать оборону сразу в нескольких местах. В результате все рязанское войско и большинство жителей города были зверски уничтожены. Одержав эту победу, монголы десять дней простояли под Рязанью — грабили город и соседние села, делили добычу.

Затем Батый направил свои войска по Оке, через Коломну и Москву, на Владимир. Бой за Коломну стал для русских войск одним из самых тяжелых и кровопролитных. В битве за Коломну погиб потомок Чингисхана — хан Кулькан. Примечательно, что это был единственный случай гибели чингизида на поле боя за всю историю монгольских завоеваний.

Когда Батый подошел к Москве, город обороняли отряд сына великого князя Юрия — Владимира и войско воеводы Филиппа Нянки. На пятый день осады Москва пала и была полностью уничтожена. Князь Владимир попал в плен, воеводу же казнили. После падения Москвы серьезная угроза нависла над Владимирским княжеством. Великий князь Юрий Всеволодович, бросив город на произвол судьбы, бежал.

4 февраля монголы подошли к Владимиру. Их небольшой отряд подъехал к стенам города с предложением сдаться. В ответ полетели камни и стрелы. Тогда монголы окружили город, установили метательные машины. Им удалось пробить городские стены в нескольких местах, и утром 7 февраля начался решающий штурм. Княжеская семья, бояре и оставшиеся в живых воины и посадские люди укрылись в Успенском соборе. Сдаться на милость победителя они отказались и были сожжены. Владимир был взят и разорен.

Уже на следующий день после падения Владимира монголы захватили Суздаль, а 4 марта настигли бежавшего Юрия Всеволодовича, разбив его войско возле реки Сить. Князь был убит в бою. 5 марта Батый взял Тверь и осадил Торжок. Торжок стойко сопротивлялся, но, продержавшись целых две недели, тоже был взят. Войска Батыя совсем уже было вошли в Новгородские земли, но весенняя распутица заставила их отступить и двинуться на юг. Новгород был спасен, а монголы двинулись на Смоленск. Но Смоленск им взять так и не удалось. Русские полки встретили неприятеля на подступах к городу и отбросили его. Тогда Батый повернул на северо-восток и вышел к Козельску. Козельск оборонялся 51 день, но в конце концов был взят. Батый, потеряв у его стен множество воинов, назвал его «злым городом» и приказал сравнять с землей. Итогом этого длительного штурма стало то, что монголы так и не дошли ни до Белоозера, ни до Великого Устюга, ни до Новгорода.

Следующий, 1239 год войска Батыя отдыхали в донских степях, готовясь к новым сражениям. Новый поход начался только в 1240 году. Захватив и разграбив Переяславль, Чернигов и другие южнорусские княжества, в ноябре монгольские войска появились у стен Киева.

«Пришел Батый к Киеву в силе тяжкой, окружила город сила татарская, и не было ничего слышно от скрипа телег, от рева верблюдов, от ржанья коней; наполнилась земля Русская ратными».

Киевский князь Даниил Галицкий бежал, бросив город на воеводу Дмитрия. Монголы круглосуточно обстреливали город из камнеметных орудий. Когда стены рухнули, их войска попытались прорваться в город. За ночь героическими усилиями киевляне возвели новую оборонительную стену вокруг Десятинной церкви. Но монголы все же прорвали оборону, и после девятидневной осады и штурма 6 декабря Киев пал.

После разорения Киева монголы опустошили Волынь, Галицию и всю оставшуюся Южную Русь.

Укрепляя власть над завоеванными русскими землями, монголы не теряли времени даром. Они самым тщательным образом собирали интересующие их сведения о Западной Европе. И если до самих европейцев доходили лишь разноречивые слухи о действиях монголов, приносимые в основном беженцами, то монголы были детально осведомлены о политическом, экономическом и социальном положении тогдашней Европы. И уже были готовы к новой войне.

Для контроля над русскими территориями Субудай оставил лишь 30-тысячное войско, определив 120 тысяч для вторжения в Центральную Европу. Он прекрасно понимал, что Венгрия, Польша, Богемия и Силезия, объединившись, могли собрать войско, по численности гораздо большее, чем его собственное. К тому же Субудай знал, что вторжение в любую из этих стран может привести к конфликту с остальными. И главное — со Священной Римской империей. Однако подобные сведения, добытые монгольскими шпионами, позволяли надеяться на существенные разногласия между Папой, германским императором и королями Англии и Франции. А потому он рассчитывал расправиться с европейскими странами по очереди.

До прихода монголов государства Восточной Европы беспрерывно воевали друг с другом. Сербии еле удавалось сдерживать агрессию Венгрии, Болгарии и Византийской империи, экспансию же Болгарии остановило только полное поражение после нашествия монголов.

Их отряды, сея ужас и панику, мчались по Европе, захватывая город за городом. Когда всего два монгольских тумена (по 10 тысяч воинов каждый) в начале апреля 1241 года дошли до Силезии, европейцы сочли, что войска захватчиков превышают 200 тысяч…

Воины северо-восточной Европы, хоть и верили в жуткие рассказы, ходившие о монголах, тем не менее были готовы храбро сражаться за свою землю. Силезский князь Генрих Благочестивый собрал войско из 40 тысяч немцев, поляков и тевтонских рыцарей и занял позицию у Лигницы. Король Богемии Вацлав I, чтобы соединиться с Генрихом, спешно двинулся на север с 50-тысячным войском.

Монголы предприняли решающую атаку, когда Вацлав был всего в двух днях пути. Войско Генриха сражалось храбро и упорно, но все же было разбито, его остатки бежали на запад, монголы их не преследовали. Северные же тумены также выполнили задание Субудая — вся северная и Центральная Европа была завоевана.

Их предводитель Хайду отвел отделившийся тумен с Балтийского побережья и повернул на юг, чтобы примкнуть в Венгрии к основному войску, опустошив по пути Моравию.

Опоздавшая же к сражению армия Вацлава двинулась на северо-запад, чтобы соединиться с поспешно набиравшимися отрядами немецкой знати. Южная колонна монголов действовала не менее эффективно. После трех решительных сражений к середине апреля 1241 года всякое сопротивление европейцев в Трансильвании было сломлено. Венгрия в те времена играла в Восточной Европе ведущую военную и политическую роль. 12 марта основные войска монголов прорвались через венгерские заслоны в Карпатах. Король Бела IV, получив известие о продвижении неприятеля, созвал 15 марта в городе Буде военный совет, дабы решить, как противостоять вторжению. Пока совет заседал, король получил донесение, что монгольский авангард уже стоит на противоположном берегу реки. Не поддаваясь панике и учитывая, что продвижение монголов сдерживали широкий Дунай и укрепления города Пешт, король ценой неимоверных усилий собрал почти 100 тысяч воинов. В начале апреля он вышел с войском на восток от Пешта, уверенный, что сумеет прогнать захватчиков. Монголы притворно отступали. После нескольких дней осторожного преследования Бела столкнулся с ними возле реки Шайо, почти в 100 милях к северо-востоку от современного Будапешта. Венгерское войско неожиданно быстро отбило мост через Шайо у малочисленного и слабого монгольского отряда. Соорудив укрепления, венгры укрылись на западном берегу. От преданных людей Бела IV получил точную информацию о силах врага и знал, что его войско намного больше монгольского. Незадолго до рассвета венгры оказались под градом камней и стрел. После оглушительной «артподготовки» монголы устремились вперед. Им удалось окружить оборонявшихся. И через короткое время венграм показалось, что на западе появилась брешь, куда они под натиском атаки начали отступать. Но эта брешь была ловушкой. Со всех сторон неслись на свежих лошадях монголы, вырезая измученных солдат, загоняя их в болота и нападая на деревни, где те пытались укрыться. Буквально через несколько часов венгерская армия была практически полностью уничтожена.

Поражение венгров позволило монголам закрепиться во всей Восточной Европе от Днепра до Одера и от Балтийского моря до Дуная. Всего за 4 месяца они разбили христианские армии, превышавшие по численности их собственную в 5 раз. Потерпев сокрушительное поражение от монголов, король Бела IV вынужден был скрываться, найдя убежище на прибрежных островах Далмации. Позднее ему удалось восстановить центральную власть и даже увеличить могущество страны. Правда, ненадолго — вскоре он потерпел поражение от австрийского маркграфа Фридриха Бабенберга Сварливого и так и не добился успехов в длительной войне с Богемским королем Оттокартом II. Той же весной 1241 года монголы двинулись в Польшу. Во главе их войска стояли братья Батыя — Байдар и Орду. Они захватили города Люблин, Завихос, Сандомир, а также Краков, правда, по преданию, в краковском соборе Святого Андрея укрылась кучка храбрецов, которых монголам победить так и не удалось.

Затем монголы вторглись в земли Буковины, Молдавии и Румынии. Серьезно пострадала Словакия, находившаяся тогда под властью Венгрии. Помимо этого, Батый еще продвинулся и на запад до Адриатического моря, вторгся в Силезию, где разбил войско герцога Силезского. Казалось, что путь в Германию и Западную Европу открыт…

Летом 1241 года Субудай укреплял власть над Венгрией и разрабатывал планы вторжения в Италию, Австрию и Германию. Отчаянные усилия европейцев по сопротивлению были плохо скоординированы, а их оборона оказалась крайне неэффективной.

В конце декабря монголы выступили через замерзший Дунай на запад. Их передовые отряды перешли Юлийские Альпы и направились в Северную Италию, а разведчики подошли по Дунайской равнине к Вене. Все было готово к решающему штурму. И тут случилось непредвиденное… Из столицы Великой Монгольской Империи Каракорума пришло известие о том, что умер сын и преемник Чингисхана Угедей. Закон Чингисхана недвусмысленно гласил, что после смерти правителя все потомки рода, где бы они ни находились, пусть даже за 6 тысяч миль, должны вернуться в Монголию и принять участие в выборах нового хана. Так, в окрестностях насмерть перепуганных Венеции и Вены монгольские тумены вынуждены были развернуться и двинуться обратно в Каракорум. По дороге в пределы Монголии их волна прокатилась по Далмации и Сербии, затем на восток через северную Болгарию.

Смерть Угедея спасла Европу.

Русь же оставалась под монгольским игом еще почти 240 лет.

1237 Нашествие монголов на Русь. Они переходят Волгу в среднем течении и вторгаются в северо-восточную Русь

1237.12.21 Войско Батыя берет Рязань; население перебито, город сожжен

1238.02.07 Осада Владимира; город взят штурмом, сожжен, население истреблено

1238.02.08 Монголы захватывают Суздаль

1238.03.05 Батый берет Тверь, осаждает Торжок, входит в новгородские земли, но из-за распутицы прекращает наступление. Новгород остается невредим

1239 Поход монголо-татар на Украину и Ростово-Суздальскую землю. Войско Батыя, соединившись с отрядами Мункэ, остается на год в донских степях

1240 (начало лета) Батый разграбляет Переяславль, Чернигов и другие южнорусские княжества

1240.12.06 Взят и разрушен Киев; все жители истреблены. После взятия Киева монголы опустошают Волынь и Галицию и всю Южную Русь

1240 Русские земли обложены данью. «Официальное» начало ига, продолжавшегося до 1480 года

1242 Возвращение Батыя в Монголию после известия о смерти великого хана Угедея (1241)

1243 Начал княжить во Владимире Ярослав, сын Всеволода. Первая поездка русского князя (Ярослава Всеволодовича) в ставку монгольского хана. Ярослав получает от хана Золотой Орды ярлык (грамоту) на великое княжение

1257 — 1259 Проведена перепись русского населения (за исключением церковнослужителей) монголами для определения размера дани («выхода») Золотой Орде. Неоднократные восстания славян против монгольских угнетателей; особое возмущение вызывают чиновники (баскаки), собирающие дань

1262 Монголо-татарские «данщики» были изгнаны из Ростова, Владимира, Суздаля и Ярославля

1270 Ханский ярлык, позволяющий Новгороду свободно торговать в Суздальской земле

1289 Монголо-татарские данщики повторно были изгнаны из Ростова

Дмитрий Чулов

[Всадник]

Правила боя

Созданная великим Чингисханом огромная Монгольская империя во много раз превзошла пространства империй Наполеона Бонапарта и Александра Македонского. И пала она не под ударами внешних врагов, а лишь вследствие внутреннего распада…

Объединив в XIII веке разрозненные монгольские племена, Чингисхан сумел создать армию, которой не было равных ни в Европе, ни на Руси, ни в среднеазиатских странах. Ни одно сухопутное войско того времени не могло сравниться с мобильностью его войск. А главным его принципом всегда было нападение, даже если основной стратегической задачей являлась оборона.

Посланец Папы Римского при монгольском дворе Плано Карпини писал, что победы монголов зависят во многом не столько от их физической силы или численности, сколько от превосходной тактики. Карпини даже рекомендовал европейским военачальникам следовать примеру монголов. «Нашими армиями следовало бы управлять по образцу татар (монголов. — Прим. авт.) на основании тех же суровых военных законов… Армия никоим образом не должна вестись в одной массе, но отдельными отрядами. Во все стороны должны рассылаться разведчики. А наши генералы должны держать войска днем и ночью в боевой готовности, так как татары всегда бдительны, как дьяволы». Так в чем же крылась непобедимость монгольской армии, откуда брали начало те приемы владения боевым искусством ее полководцы и рядовые?

Стратегия

Прежде чем начать любые военные действия, монгольские правители на курултае (военном совете. — Прим. авт.) самым подробнейшим образом разрабатывали и обсуждали план предстоящей кампании, а также определяли место и время сбора войск. Шпионы в обязательном порядке добывали «языков» или находили в стане врага предателей, снабжая тем самым военачальников подробнейшей информацией о неприятеле.

При жизни Чингисхана верховным командующим был он сам. Вторжение в захватываемую страну он обычно осуществлял с помощью нескольких армий и в разных направлениях. От командующих он требовал план действий, иногда внося в него поправки. После чего исполнителю давалась полная свобода в решении поставленной задачи. Чингисхан лично присутствовал только при первых операциях, а убедившись, что все идет в соответствии с планом, предоставлял молодым вождям всю славу военных триумфов.

Подходя к укрепленным городам, монголы собирали в окрестностях всевозможные запасы, а при необходимости устраивали рядом с городом временную базу. Главные силы обычно продолжали наступление, а резервный корпус приступал к подготовке и проведению осады.

Когда встреча с вражеской армией была неминуема, монголы либо пытались напасть на неприятеля внезапно, либо, когда на внезапность рассчитывать не приходилось, направляли силы в обход одного из неприятельских флангов. Такой маневр назывался «тулугма». Впрочем, монгольские командующие никогда не действовали по шаблону, стараясь извлечь максимальную выгоду из конкретных условий. Нередко монголы бросались в притворное бегство, с непревзойденным искусством заметая свои следы, буквально исчезая с глаз противника. Но лишь до той поры, пока тот не ослаблял бдительность. Тогда монголы садились на свежих запасных лошадей и, будто из-под земли появившись перед ошеломленным врагом, совершали стремительный налет. Именно таким способом в 1223 году на реке Калке были разбиты русские князья.

Случалось, что в притворном бегстве войско монголов рассеивалось так, что охватывало противника с разных сторон. Но если враг был готов дать отпор, его могли выпустить из окружения, чтобы потом добить на марше. В 1220 году подобным образом была уничтожена одна из армий Хорезмшаха Мухаммеда, которую монголы намеренно выпустили из Бухары, а затем разгромили.

Чаще всего монголы атаковали под прикрытием легкой конницы несколькими параллельными колоннами, растянутыми по широкому фронту. Столкнувшаяся с основными силами колонна врага или удерживала позиции, или отступала, остальные же продолжали двигаться вперед, наступая на фланги и в тыл противника. Затем колонны сближались, итогом этого, как правило, являлось полное окружение и уничтожение врага.

Потрясающая подвижность монгольского войска, позволяющая захватывать инициативу, давала монгольским командирам, а не их противникам право выбора как места, так и времени решающей битвы.

Для максимального упорядочения продвижения боевых частей и быстрейшего донесения до них приказов о дальнейших маневрах монголы использовали сигнальные флажки черного и белого цветов. А с наступлением темноты сигналы подавались горящими стрелами. Еще одной тактической разработкой монголов было использование дымовой завесы. Небольшие отряды поджигали степь или жилища, что позволяло скрывать передвижение основных войск и давало монголам столь необходимое преимущество внезапности.

Одним из главных стратегических правил монголов было преследование разбитого противника вплоть до полного уничтожения. В военной практике средневековых времен это было внове. Тогдашние рыцари, к примеру, считали унизительным для себя гнаться за противником, и такие представления сохранялись еще много веков, вплоть до эпохи Людовика XVI. А вот монголам было необходимо убедиться не столько в том, что враг побежден, сколько в том, что он уже не сможет собрать новые силы, перегруппироваться и напасть снова. Поэтому он попросту уничтожался.

Монголы довольно своеобразным способом вели учет вражеским потерям. После каждой битвы особые отряды отрезали правое ухо у каждого трупа, лежащего на поле битвы, а потом собирали в мешки и точно подсчитывали количество убитых врагов.

Как известно, монголы предпочитали воевать зимой. Излюбленным способом проверить, выдержит ли ставший на реке лед вес их лошадей, было заманить туда местное население. В конце 1241 года в Венгрии на виду у измученных голодом беженцев монголы оставили без присмотра скот на восточном берегу Дуная. И когда те смогли перейти реку и увести скот, монголы поняли, что наступление можно начинать.

Воины

Каждый монгол с самого раннего детства готовился стать воином. Мальчики учились ездить верхом едва ли не раньше, чем ходить, чуть позже до тонкостей осваивались лук, копье и меч. Командира каждого подразделения выбирали, исходя из его инициативы и храбрости, проявленных в бою. В подчиненном ему отряде он пользовался исключительной властью — его приказы выполнялись немедленно и беспрекословно. Такой жестокой дисциплины не знало ни одно средневековое войско.

Монгольские воины не ведали ни малейших излишеств — ни в еде, ни в жилище. Приобретя за годы подготовки к военно-кочевой жизни беспримерную выносливость и стойкость, они практически не нуждались в медицинской помощи, хотя еще со времен китайского похода (XIII–XIV века) в монгольской армии всегда имелся целый штат китайских хирургов. Перед началом боя каждый воин надевал рубашку из прочного мокрого шелка. Как правило, стрелы пробивали эту ткань, и она втягивалась в рану вместе с наконечником, существенно затрудняя его проникновение, что позволяло хирургам легко извлекать из тела стрелы вместе с тканью.

Состоявшее практически целиком из конницы монгольское войско основывалось на десятичной системе. Самой крупной единицей был тумен, включавший в себя 10 тысяч воинов. В тумен входили 10 полков, каждый по 1 000 человек. Полки состояли из 10 эскадронов, каждый из которых представлял собой 10 отрядов по 10 человек. Три тумена составляли армию или армейский корпус.

В войске действовал непреложный закон: если в бою кто-то из десятка бежал от врага, казнили всю десятку; если в сотне бежала десятка, казнили всю сотню, если бежала сотня — казнили всю тысячу.

Бойцы легкой кавалерии, составлявшие более половины всего войска, не имели доспехов за исключением шлема, были вооружены азиатским луком, копьем, кривой саблей, легкой длинной пикой и арканом. Мощность гнутых монгольских луков во многом уступала большим английским, но каждый монгольский конник имел при себе как минимум два колчана со стрелами. Доспехов, за исключением шлема, лучники не имели, да они для них и не были необходимостью. В задачу легкой кавалерии входили: разведка, маскировка, поддержка тяжелой кавалерии стрельбой и, наконец, преследование бегущего врага. Иначе говоря, они должны были поражать противника на расстоянии.

Для ближнего боя использовались отряды тяжелой и средней конницы. Назывались они нукерами. Хотя изначально нукеры обучались всем видам боя: могли атаковать врассыпную, используя луки, или сомкнутым строем, с помощью копий или мечей…

Главную ударную силу монгольского войска составляла тяжелая кавалерия, ее численность была не более 40 процентов. Тяжелые конники имели в своем распоряжении целый набор доспехов из кожи или кольчуги, снятые, как правило, с поверженных врагов. Лошади тяжелых кавалеристов также были защищены кожаными доспехами. Вооружены эти воины были для дальнего боя — луками и стрелами, для ближнего — копьями или мечами, палашами или саблями, боевыми топорами или булавами.

Атака тяжеловооруженной конницы была решающей и могла изменить весь ход сражения. Каждый монгольский всадник имел от одной до нескольких запасных лошадей. Табуны всегда находились непосредственно за строем и лошадь можно было быстро сменить на марше или даже во время битвы. На этих низкорослых, выносливых лошадях монгольская конница могла проходить до 80 километров, с обозами же, стенобитными и метательными орудиями — до 10 километров в сутки.

Осада

Еще при жизни Чингисхана в войнах с империей Цзинь монголы во многом заимствовали у китайцев как некоторые элементы стратегии и тактики, так и военную технику. Хотя в начале своих завоеваний войско Чингисхана нередко оказывалось бессильным против прочных стен китайских городов, по прошествии нескольких лет монголы разработали такую фундаментальную систему осады, которой практически невозможно было противостоять. Главной ее составляющей был большой, но подвижный отряд, оснащенный метательными машинами и прочим снаряжением, которое перевозилось на специальных крытых повозках. Для осадного каравана монголы набрали лучших китайских инженеров и создали на их основе мощнейший инженерный корпус, оказавшийся в высшей степени эффективным.

В результате ни одна крепость уже не была непреодолимым препятствием для продвижения монгольской армии. В то время как остальное войско двигалось дальше, осадный отряд окружал наиболее важные крепости и приступал к штурму.

Монголы переняли у китайцев и умение при осаде крепости окружать ее частоколом, изолируя от внешнего мира и лишая тем самым осажденных возможности делать вылазки. Затем монголы шли на штурм, используя различные осадные оружия и камнеметные машины. Чтобы создать панику в рядах противника, монголы обрушивали на осажденные города тысячи горящих стрел. Ими стреляли легкие конники прямо из-под крепостных стен или из катапульты издалека.

При осаде монголы нередко прибегали к жестоким, но весьма эффективным для них приемам: они гнали перед собой большое число беззащитных пленников, вынуждая осажденных убивать своих же соотечественников, чтобы добраться до нападавших.

Если защитники оказывали яростное сопротивление, то после решающего штурма весь город, его гарнизон и жители подвергались уничтожению и тотальному грабежу.

«Если они всегда оказывались непобедимы, то этим были обязаны смелости стратегических замыслов и отчетливости тактических действий. В лице Чингисхана и его полководцев военное искусство достигло одной из своих высочайших вершин» — так писал о монголах французский военачальник Рэнк. И, видимо, он был прав.

Разведка

Разведывательные действия применялись монголами повсеместно. Задолго до начала походов разведчики до мельчайших подробностей изучали местность, вооружение, организацию, тактику и настроение армии неприятеля. Все эти разведданные давали монголам неоспоримое преимущество перед противником, который порой знал о себе гораздо меньше, чем следовало бы. Разведывательная сеть монголов раскинулась буквально по всему миру. Шпионы обычно действовали под личиной купцов и торговцев.

Особенно же монголы преуспели в том, что сейчас принято называть психологической войной. Рассказы о жестокости, варварстве и истязании непокорных распространялись ими намеренно, и опять же задолго до боевых действий, чтобы подавить у противника всякое желание сопротивляться. И пусть в такой пропаганде было немало правды, монголы весьма охотно использовали услуги тех, кто соглашался с ними сотрудничать, особенно если какие-то их навыки или умения можно было использовать для пользы дела.

Монголы не отказывались ни от какого обмана, если он мог позволить им добиться преимущества, сократить свои жертвы или увеличить потери противника.

Дмитрий Чулов

[Всадник]

Туман над полем Куликовым

Что ни говори, а знаменитое Мамаево побоище определило вектор развития России. При этом оно парадоксальным образом до сих пор остается непонятым. Еще Блок писал: «Куликовская битва принадлежит к символическим событиям... Таким событиям суждено возвращение. Разгадка их еще впереди». Сложилось так, что сражение за Доном заняло место среди поворотных моментов, до сего дня находящихся в центре идеологических и политических баталий. В том же ряду — начало Руси, Опричнина, Смута, Петровская реформа, 1917 год. При их обсуждении даже в научных спорах зачастую сталкиваются не аргументы, а общественные позиции, идеалы. Каждая эпоха дает свои ответы на поставленные в прошлом загадки. Какой же сегодня предстает Куликовская баталия 1380 года?

В начале августа 1378 года военачальник и фактический правитель Золотой Орды Мамай послал на Русь большое войско под командой царевича Бегича. Главной целью татар была Москва, но русские союзные силы встретили неприятеля уже в пределах Рязанского княжества, на реке Воже (ныне Вожега). Там противники заняли позиции друг против друга на разных берегах и… не двигались с места несколько дней. Сто лет спустя похожим образом восточное иго прекратится окончательно — бескровным противостоянием на Угре Ивана III и хана Ахмата.

11 августа русские неожиданно отошли от кромки воды к лесу. Татары немедленно переправились, и тут с флангов на них обрушились полки московского боярина Тимофея Васильевича и князя Даниила Пронского, а по центру ударил сам Великий князь Московский Дмитрий Иванович. В течение часа пришельцы были разбиты и обратились в бегство, при этом погибли пять ордынских князей (мурз), включая самого Бегича. Небывалые потери командного состава для войска чингисханова образца!

То было лишь еще одно звено в долгой цепи боев и стычек. Можно было бы сказать — обычное дело. И все же именно оно явилось прообразом «дела» Куликовского, главного военного эпизода эпохи. XIV столетие российской истории вообще стало временем, сменившим грозные десятилетия, бесконечных татарских погромов, кровавых и одновременно унизительных княжеских «разборок». Временем, когда еще недавно маленькая крепость Москва стала одним из полноправных центров европейской политики. Временем, когда изменились и внутренняя ситуация в Орде, и отношение Руси к своим угнетателям, и сама психология наших с вами предков. Конечно, легко говорить об этом с высоты нескольких столетий. Историческое время несоизмеримо с сознанием очевидцев…

Перед зарей новой эпохи

…Так что, естественно: Московский князь Дмитрий Иванович далеко не сразу стал прославленным героем, «Донским» победителем — первое упоминание этого прозвания мы находим только в «Степенной книге» и разрядных книгах рубежа XVI—XVII веков. Более того, двоякое отношение и к правлению, и к образу этого государя сохранялось у потомков на протяжении целых столетий. Так, архиепископ Ростовский Вассиан Рыло в 1480 году в знаменитом послании Ивану III, находившемуся на Угре, называет Дмитрия «великим и достойным хвалам», а один из составителей Никоновского свода, напротив, описывает состояние Руси после 1382 года так: «Оскудела вся земля Русская воеводами… и об этом великий страх был на всей земле Русской».

К самой Куликовской битве, возможно, тоже привела не столько одна лишь политическая воля князя, сколько многочисленные, противоречивые и в наше время уже еле уловимые нити исторического процесса. Скажем, «возвышение Москвы» на северо-востоке Руси с начала XIV века — факт хрестоматийный. Менее осмыслена постепенная и подспудная внутренняя консолидация княжеств (самой Москвы, Твери, Нижнего Новгорода, Рязани). Остановилось бесконечное дробление русских земель, а между некоторыми из них возникла тяга к союзу, которой и в помине не было в недавнем прошлом и которой изо всех сил мешала прозорливая ордынская дипломатия. Еще менее осознан факт материального и особенно духовного подъема русских земель, начавшегося преодоления подавленности и отчаяния, пропитавших страну за три поколения беспрерывного террора и безнаказанных ограблений.

Междукняжеские отношения намертво зависели от неблагоприятных внешних факторов. Помимо самого татарского «сюзерена» приходилось считаться с Великим княжеством Литовским, тоже претендовавшим на собирание восточнославянских земель, с Ливонией, за которой стояла католическая Европа, с Византией — раздираемой внутренними противоречиями, но продолжавшей поставлять русской церкви высших иерархов и митрополитов. И получалось так: то Тверь, по мере усиления Москвы, начнет сближаться с литовскими Гедиминовичами, то в надежде на политические дивиденды подчеркнет свою верность Сараю Нижний... Что и говорить, если даже древний Константинополь в начале XIV века искал одновременно поддержки татар против турок, а турок — против католического Запада. Хаос.

Сергий Радонежский: благословение или конфликт

Благословение Дмитрия Донского Сергием Радонежским традиционно воспринимается как историческая данность. Эпизод посещения Дмитрием Троицкого монастыря и знакомые нам по картинам из Третьяковской галереи сцены сражения богатыря Пересвета с татарским удальцом вышли за рамки научных дискуссий: теперь они принадлежат более высокому уровню национальной памяти, став культурной аксиомой.

Положа руку на сердце следует признать: мы не располагаем достоверными сведениями о каком-либо участии святого Сергия в подготовке куликовских событий. Источники, подробно излагающие эту легенду, весьма поздние (то же «Сказание»). Сам факт идиллических отношений между Сергием и князем не укладывается в логику их разлада, реально просматривающегося за скупыми строками документов: примерно в эти годы игумен не крестил сыновей государя, хотя до этого и после примирения Сергий постоянно участвует в крестинах княжеских наследников.

Есть и иные свидетельства отчуждения двух исторических героев. Примирение игумена и князя состоялось лишь через пять лет после битвы, когда Сергий действительно помог урегулировать московско-рязанский конфликт.

В славном же 1380-м Дмитрий обратился за благословением к совсем другому духовному лицу, митрополичьему местоблюстителю коломенскому епископу Герасиму. Поэтомуто в рассказе «О побежении татаръ…» нет даже упоминаний ни о «Мамаевом побоище», ни о «Донскомъ бою».

Ордынская смута

Сама Золотая Орда, сильнейшая держава Восточной Европы, в ту пору тоже не являла собой примера былого, Батыева, порядка и единства. При хане Узбеке (1312—1342) она достигла апогея своего могущества, но внутренние неурядицы уже разъедали — такова была неумолимая логика всякого «имперского» развития. Наши летописи говорят о многих убийствах и переворотах в Сарае, после которых русским князьям приходилось каждый раз заново ехать туда подтверждать свои ярлыки. Вот, в общих чертах, эта цепочка: после смерти Узбека сын его Джанибек убил младшего брата, а затем и занявшего ханский стол старшего Тинибека. Сын Джанибека Бердибек убил отца, а затем — 12 своих братьев! Та же участь постигла его самого: он пал от руки царевича Кульпы, а того вместе с двумя отпрысками через полгода убрал Науруз. Не успел он это сделать, как из-за Яика (Урала) прибыл новый претендент — Кидырь, зарезавший Науруза, его сына Темира и множество их приверженцев. Но и тому не повезло — он пал от руки своего старшего сына Тимура-Ходжи, который тоже умер не своей смертью.

Такая «беспокойная» жизнь продолжалась вплоть до захвата власти Тохтамышем. За два десятилетия на престоле сменилось более двух десятков ханов, за многими из которых в последние годы кровавой вакханалии стоял темник (начальник 10 000 воинов) Мамай. Сам не имевший права на высшую власть, предназначенную исключительно чингизидам, он активно манипулировал формальными властителями.

Естественно, что систематическое истребление правителей собственной родней снижало авторитет ордынской власти и внутри, и вовне ее, а соперничающие группировки начали потихоньку действовать на свой страх и риск. Тут и там (в том числе у самых границ Руси) возникали самопровозглашенные «княжества». Их беспорядочные набеги уже не регулировались традиционными отношениями, и вынужденные защищаться русские убедились в главном: разбойные отряды татар уязвимы.

«Розмирие»

Но и на московской земле — в глубине великорусских земель — и знатным, и простым людям жилось несладко: в середине XIV века ее поразили беды, которые в любое иное время отбросили бы княжество далеко назад. В 1353 году «черная смерть» — чума сразила князя Симеона Гордого почти со всем семейством, а еще через шесть лет скончался и последний из его братьев (сыновей Ивана Калиты) — отец Дмитрия Иван Иванович Красный. Из Рюриковичей в городе выжили только 9-летний Дмитрий с малолетним братом Иваном и с 6летним двоюродным братом Владимиром Андреевичем. Тутто и случилось историческое «вопреки»: значение княжества удивительным образом не упало, а возросло — благодаря в кои-то веки сплоченным действиям бояр и опекуна малолеток — митрополита Алексия.

Факт этот свидетельствует о кардинальных изменениях психологического климата на Руси. Если в Орде практически никто из претендентов на власть не умирал своей смертью, то на российских равнинах никуда не девшаяся жестокая борьба за княжеские столы уже не сопровождалась убийством соперников. Подорванный нашествием и постоянными разорениями, народный дух, словно достигнув дна и ударившись о него, поднимался и крепчал. Не замедлила вслед за ним «взлететь» и планка государственных задач: не «схорониться от татарина» теперь предстояло, но силой ограничить его влияние.

Разрыву с Ордой предшествовала серьезная подготовка. Сначала Дмитрий за 10 тысяч рублей выкупил оттуда сына тверского князя Михаила Александровича. Юношу доставили в Москву и отправили домой лишь спустя время, заручившись — фактически путем шантажа — союзными обязательствами с главным соперником московского князя на Руси (тот еще не раз их нарушит). Примерно тогда же, 1374-м, старший внук Ивана Калиты заключил соглашение с Владимиром Андреевичем и другими удельными князьями. Их не обидели уделами и привилегиями, а взамен взяли обещание участвовать в войне Дмитрия с татарами, если таковая разразится. Впрочем, окончательное решение о совместных действиях против Орды должно было приниматься «по думе» — на общем совете. Так Великий князь собрал в Великороссии первый большой союз князей — впервые со времен распада Киевского государства.

Теперь все внимание Дмитрия сосредоточилось на южных рубежах. В том же 1374-м он горячо поддержал Владимира Андреевича при строительстве дубового кремля в Серпухове. Когда Мамай в наказание за дерзость Олега Рязанского, разбившего на своей территории татарский отряд, начал грабить и жечь его землю, москвичи открыто выступили к Оке, заставив «карателя» уйти. Примерно в то же время горожане перебили ордынское посольство в Нижнем Новгороде — тоже по наущению московского князя. Настал момент для знакового демарша: прекратить выплачивать дань и разорвать вассальные отношения с Сараем. В Переяславле спешно собрался съезд многочисленных Рюриковичей всех возрастов и положений. Летописец фиксирует: «Было розмирие с татарами и с Мамаем»…

Мамай в дверь, а Дмитрий — в Тверь

Татары по старинке попытались урезонить «заговорщика» обычными средствами, столкнув его с конкурентом, — тут же выдали великокняжеский ярлык Михаилу Тверскому. Тот, как водилось, дрогнул, согласился и — изменил союзу, скрепленному свободой сына. Именно это вероломство (бывшее, впрочем, в XIV веке в порядке вещей) послужило поводом для первого общерусского военного похода — всех княжеств против Твери. В 1375 году московская рать, объединенная с дружинами Владимира Серпуховского, Дмитрия Суздальского, полками ростовскими, стародубскими и смоленскими, подошла к стенам города на Волге. Михаил надеялся на Литву да на Орду, но помощь не пришла, и вскоре тверичи вынуждены были сдаться: подписать новый договор с Дмитрием, признать старшинство Москвы и обязаться участвовать в ее походах на общих началах.

Еще год спустя московские полки воеводы Дмитрия Боброка взяли штурмом Булгар — столицу другого ордынского вассала, Волжской Булгарии. Лиха беда начало: успехом закончился поход и по русским землям Литовского княжества. Начинающие осознавать силу Дмитриевой коалиции, татары вынуждены были вновь серьезно озаботиться ее расколом: тем же летом литовские отряды разоряют земли смоленского, а ордынские — нижегородского князей — чтоб знали, за кем идти. После этого потерявшие бдительность великокняжеские полки были разгромлены татарами и мордвой на реке Пьяне. Дмитрий немедленно устроил ответную карательную акцию в мордовских землях.

Вот тут-то Мамай и послал на Русь Бегича, а узнав о разгроме, с которого начался этот рассказ, понял: пора разить врага в сердце. Самое сильное войско, какое на тот момент могла выставить Орда, собралось к лету 1380-го. Оно, как известно, и было разбито на Дону.

История и литература

Ряд «загадочных» эпизодов Куликовской битвы становится более понятным, если обратиться к их литературным, а не историческим источникам. Так, в тексте «Сказания о Мамаевом побоище» находим влияние не только популярных священных текстов, «Жития Александра Невского», русской «Повести» о походе Ивана III на Новгород в 1471 году, но и — особенно — отечественной редакции «Сербской Александрии», средневекового романа о подвигах Александра Македонского. Любопытно, что две популярнейшие воинские повести — «Сказание» и «Александрия», нередко встречаются вместе в одних сборниках. Например, до сих пор существует убеждение: исход Мамаева побоища предрешила вылазка Засадного полка во главе с Владимиром Андреевичем, князем Серпуховским. Авторам ранних источников ничего не известно об этом эпизоде. А вот «Александрии» — известно: «Александр же, сие слышав, Селевка воеводу с тысящью тысящ воинства посла в некое место съкрытися повеле»... А вот еще одно «разоблачение». Сравните эпизод перевоплощения-переодевания Александра и одного из его ближайших «воевод» Антиоха: «...а Антиоха мниха воеводой вместо себя поставил, на царьском престоле посадил, а сам [Александр] как один из подчиненных Антиоху предстоял» — и фрагмент из «Сказания». В последнем идет речь об обмене доспехами перед Куликовской битвой между Дмитрием и неким Михаилом Бренком, который в княжеских одеждах и «царской приволоке» остался под великокняжеским стягом, где и обрел смерть. В данном случае говорить о большой текстуальной близости «Александрии» и «Сказания» не приходится, но сюжетное влияние — налицо. И для самых недоверчивых — последнее доказательство. Если вы читали «Сказание о Мамаевом побоище», то, вероятно, заметили, каких странных богов призывает темник на помощь во время бегства. «Безбожный же царь Мамай, видев свою погыбель, нача призывати богы своа Перуна и Раклиа и Гурса и великого своего пособника Махмета». Перун и Гурс (Хорс) — славянские языческие божества. Махмет, естественно, соотносится с мусульманским пророком Мухаммедом. С исламом соотносится и Салават — распространенное среди мусульман имя (помните Салавата Юлаева?), означающее в переводе с арабского благодарственную молитву пророку. А вот кто такой Раклий? Перечисление столь разнородных богов — очень редкое явление в русской литературе и находит аналогию опять-таки только в тексте «Александрии» — в рассказе о посещении Александром Македонским царства мертвых с перечислением представителей греческого языческого пантеона — Геракла, Аполлона, Гермеса… Геракл в русской версии именуется Раклием. Смысл перечисления этого разношерстного пантеона в указании на «идолопоклонство» и «басурманство» врага, о котором говорится, что он «эллин, идолопоклонник и иконоборецъ, злой христьанскый укоритель». Способ же воплощения этой идеи автор «Сказания» подглядел в любимой им «Александрии».

Битва: версия летописей без прикрас

О ходе и исходе Куликовской «кампании» столько сказано в учебниках, панегириках, поэмах, диссертациях, с трибун и на собраниях, что, с одной стороны, нечего добавить, а с другой — трудно отделить фантазии разных эпох от того, что на самом деле содержится в источниках. Впрочем, достоверных сведений оттуда не хватило бы и на брошюру.

Можно лишь констатировать, что Мамай двигался к месту боя неспешно, рассчитывая, что туда поспеет его союзник, Ягайло I Литовский (будущий король польский Владислав II). Тот, однако, предпочел — по ряду соображений — остановиться на расстоянии примерно одного дневного перехода от Куликова поля. Тем временем русские достигли Дона. Переправились возле впадающей в него Непрядвы и 8 сентября выстроились на Куликовом поле.

Место, очевидно, выбирали не случайно. Прилегающее к нему в слиянии двух рек открытое пространство было зажато в тиски оврагами, лесами и перелесками, а значит, противник, знаменитый своими конными атаками, лишался возможности обходного маневра. Русские выстроились традиционным порядком, то есть просто перегородили поле. Фланги упирались в густые боры и овраги.

Да и татары не мудрили поутру. Не сумев обойти русских с флангов, начали сражение обычным кавалерийским натиском. За неимением другого выхода — в лоб. Завязался линейный рукопашный бой, в котором сильнее оказались русские. Видимо, уже к полудню все было решено: ордынцы бежали, а русская конница преследовала их еще тридцать километров, до реки Мечи (ныне — Красивая Меча).

Вот, собственно, и все. С известной достоверностью — на основании косвенных данных (размеры поля и ориентировочные оценки населенности русских земель) — можно предполагать, что летописи сильно завысили данные о численности войск. Гипотетические тогдашние размеры поля, конечно, не вместили бы ни 400, ни 150, ни 100 тысяч человек с каждой стороны. Там сражались максимум тысяч по 30, а скорее, и того меньше (впрочем, в Западной Европе тех лет битва и 10 000 человек между собой считалась великой). Неясно также — в прямом смысле слова — место легендарного Засадного полка. Похоже, дружине Владимира Серпуховского в Куликовском деле просто незачем было прятаться. Скорее всего, она одолела противника на своем участке битвы, чем и прославилась…

Безусловно, всех этих сведений достаточно, чтобы утверждать: Куликовский триумф стал на то время крупнейшим во всей истории войн с татарами. Важно и то, что он впервые был достигнут совместными усилиями многих княжеств, и то, что Москва окончательно утвердилась в роли собирательницы русских земель. Наконец, слух о победе на Дону прошел в самых дальних землях и странах. Но все же…

Поле, поле, кто тебя усеял?

Все же победа на Непрядве не решила исхода войны. Мамай бежал в степи, а хан левобережной Орды Тохтамыш в том же году выступил, чтобы добить его. Темник еще раз бежал, на сей раз — в Крым, в Кафу (Феодосию), где его убили. А удачливый Мамаев противник объединил расколотую на две части Орду и отправился усмирять непокорный русский улус.

Когда в 1382 году стало известно о приближении Тохтамыша к Москве, Дмитрию уже не удалось созвать союзных князей: «…и обретеся разность в них, не хотяху помогати». Даже постоянный союзник, кузен Дмитрия Владимир Серпуховской, удалился в Волок Ламский. Не ожидавший такого поворота великий князь поспешил в Кострому собирать войско. Дмитрия обвиняют в трусости, но это — от незнания реалий ведения оборонительных войн. Как правило, город оставался обороняться самостоятельно. Князь с войском находился вне города, создавая угрозу противнику извне. В 1382 году у Дмитрия союзников не оказалось, поэтому он отправился на северо-восток своего Великого княжества, рассчитывая там найти подкрепление. В его отсутствие татарину понадобилось три дня осады, чтоб взять город. Почти все население было вырезано, уцелевших увели в плен. Опустевшую Москву сожгли. В огне погибла вся культура княжества: опасаясь басурман, окрестное население свезло в столицу свои ценности. Каменные соборы Кремля до самых сводов были забиты книгами. Погибло все... и все возвратилось на круги своя. Возобновилась безропотная выплата дани, в Орду заложником отправился старший сын Дмитрия, Василий.

С того времени и до конца жизни Донской больше не помышлял о сопротивлении. Впрочем, ему удалось извлечь из ситуации кое-какие политические дивиденды: в обмен на повиновение он получил наследственные права на великое Владимирское княжение, раз и навсегда обойдя тверичей и нижегородцев.

Кто такой Мамай?

С Дмитрием Ивановичем нашим современникам все ясно — его биография известна по многочисленным интерпретациям. Менее знаменит его противник. Зять хана Золотой Орды Бердибека занимал в Орде должность беклярбека — одну из двух главных в государственной администрации. В его функции входило руководство армией, внешними делами и верховный суд. Под прямым управлением Мамая находился также весь Крым, служивший ему источником доходов. В 1361 году Мамай распространил свою личную власть на степные районы Причерноморья, Волго-Донского междуречья и предгорья Северного Кавказа. Тогда же он перешел к активной мятежной деятельности — объявил низложенным правившего в Сарае хана Мюрида и посадил на «трон» своего протеже (впрочем, тоже члена законной династии) Абдуллаха. Орда раскололась. На левобережье Волги вскоре воцарился хан Тохтамыш, а на правобережье фактическая власть сосредоточилась в руках самого Мамая, который формально не мог претендовать на ханский титул и потому постоянно выдвигал на престол новых и новых марионеток. В результате Мамаю пришлось одновременно бороться и с Тохтамышем, и с недовольной им Дмитриевой Русью. Исход этой борьбы известен. Потерпев вначале поражение от московского князя на Куликовом поле, а вскоре и от Тохтамыша на реке Калке, он удалился в свои крымские владения и, скорее всего, был убит в Кафе.

Сокровенное сказание русских

Первые сообщения о битве ничем не выделялись в ряду обычных средневековых повествований. Равноценность для современников разных военных столкновений эпохи Дмитрия Донского иллюстрируется даже заголовками: «О первои Литовьщине», «О взятии града Торжьку», «О тферской воине», «О костромском взятии», «О побоищи иже на Пиане»... Невероятно, но переписчик Рогожского летописца допустил ошибку именно в заголовке к рассказу о Куликовской битве, перепутав его с... «побоищем иже на Воже».

Но прошло всего полвека после бурного княжения Дмитрия Ивановича, и оценка донских событий стала меняться. Была написана «Задонщина», возникла развернутая и эмоциональная «Повесть о Куликовской битве», появились упоминания о победе в «Слове и житии о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского» и в «Житии Сергия Радонежского». Причина очевидна: московские правители обретали все больший политический вес и нуждались в героической фигуре великого предка-победителя ненавистных татар. Первому в истории Государю Всея Руси Ивану III особенно потребовался непререкаемый духовный авторитет — и таковой нашелся. В судьбоносном 1480 году, при стоянии на Угре, когда великий князь готовился окончательно покончить с игом, ростовский архиепископ Вассиан описывал ему в послании, как «достоиныи хваламъ князь Дмитреи, прадедъ Твои...» «в лице ставъ» против окаянного и неразумного «волку Мамаю». И вот примерно в ту же пору в фундамент Куликовской мифологии закладывается основной камень — «Сказание о Мамаевом побоище».

В «Сказание» влились и ранние источники (летописные повести и та же «Задонщина»), и более поздние литературные произведения. Естественно, полное доверие историков вызывают лишь первые. Но не они стали основой для содержания нового «героического памфлета». Идейный и фактологический блок памятника (в том числе большинство подготовительных, походных и боевых эпизодов) — современная наука относит к концу XV века. Верное по сути описание маршрута движения русского войска к Дону, основывается также не на летописных данных, а на житейской смекалке автора — ведь основные пути в Орду действовали и спустя 100 лет после Куликовской битвы.

Повторимся: речь уже идет о мифе — возвышенном, ярком и образном. Рассказ о Донской победе звучит как призыв автора к новым победам над татарами, и, как известно, призыв этот был вскоре услышан: им вдохновлялся Иван Грозный под Казанью и Астраханью! Тем более что в соответствии с «социальным заказом» новой эпохи Дмитрий Иванович на страницах «Сказания» предстает уже «полноценным» самодержцем, князья же — его верными соратниками (а этого в XIV столетии никак не могло быть).

В результате получилось, с одной стороны, весьма подробное, обстоятельное и баснословное сочинение о сече Куликовской, с другой же — одно из популярнейших сочинений русского Средневековья. Поэтому «Сказание» и смогло выполнить свою задачу: опоэтизировать нужную эпоху, найти в ней героев и оставить о тех событиях неизгладимое впечатление в коллективной народной памяти. Хоть и запомнил народ в результате то, что, скорее всего, происходило совсем иначе…

Куда исчезло оружие?

Увлекательных вопросов, связанных со сражением 1380 года, множество. Не вполне ясно даже происхождение названия «Куликово поле». Традиционная историческая беллетристика связывает его со степными куликами — кроншнепами. Якобы эти птицы в изобилии водились в округе. Однако топонимика непрядвинских и верхнедонских областей не согласна с таким толкованием: едва ли возможно, чтобы эпитет был применен единожды — для обозначения места боя, а после сразу забыт, как не существовал. Другую распространенную версию предложил Дмитрий Сергеевич Лихачев, вспомнивший о фольклорных «кулижках» — некоем весьма удаленном месте («у черта на куличках»).

Большинство современных ученых сходятся на том, что речь идет просто о «кулиге». По Далю — это «ровное место, чистое и безлесое», а по «Словарю русского языка XI—XVII веков» — «участок земли на берегу реки (в излучине, по плесу), используемый как сенокосное угодье». Причем надо заметить: в самых ранних летописных рассказах ни о каких «куликах» или «кулигах» вовсе нет ни слова, сеча просто «локализуется» у точки впадения Непрядвы в Дон. Только в «Задонщине» впервые читаем: «…сужено место межь Доном и Непра, на поле Куликове»… Так где же это, где именно?

Казалось бы, указание дано довольно точное, но ведь сколько воды утекло в обеих реках... Вроде бы само заглавие первой поэмы о битве свидетельствует: искать надо за Доном, то есть на его правобережье. А вот по какую сторону узкой Непрядвы — неясно. Из некоторых летописей вроде бы выводятся косвенные свидетельства: тоже, мол, на правом.

Руководствуясь этими данными, стали копать и уже в XIX столетии на волне патриотического интереса к отечественным победам кое-что нашли. Основной вклад в успех изысканий внес помещик С.Д. Нечаев, чья усадьба оказалась как раз на территории вновь обретенного Куликова поля. Основываясь на сопоставлении топонимов, местных легенд и на картах находок древнего оружия, он пришел к выводу, что сражение произошло «на небольшом пространстве, начиная от берегов Непрядвы и впадающей в нее речки Ситки, до истока вливающихся в Дон рек Смолки и Курцы». Впрочем, вопреки утверждению Нечаева, обозначенное им пространство вряд ли можно назвать «небольшим»…

Основной контраргумент противников этой, канонической на сегодняшний день, версии — малочисленность предметов, оставшихся от жестокой сечи в указанном квадрате. Это недоумение легко объясняется: в Средние века победители обязательно собирали все оставшееся на поле брани вооружение! Мечи, копья, щиты и доспехи представляли большую ценность. Более того, сам факт, что какое-то количество вещей XIV века все же обнаружено, скорее всего, означает: нашли их не на месте основного столкновения войск, а там, где преследовали бегущих. Тогда понятно: по всему пространству, где отступали татары, невозможно было собрать все оружие.

Четыре пути познания битвы

Имя куликовским загадкам — легион, и сегодня блоковская «мгла» над легендарным полем лишь сгущается. Скажем, как понимать старинную московскую поговорку, которой все сих пор часто пользуемся: «Словно Мамай прошел!» Ведь «прошел»-то Батый, Тохтамыш, Девлет-Гирей, кто угодно, только не Мамай, которого разбили на самой границе Русской земли в безлюдном поле! Но серьезнее и печальнее фразеологии вот что: сегодня, хотя о Куликовской битве все еще знает каждый гражданин России старше 11 лет, она более не служит объединяющим общество фактором, единым для всех мостиком в прошлое. Напротив, сторонники разных, противоположных версий (и смыслов) «рвут» ее друг у друга на части. Основных дискутирующих лагерей насчитывается, пожалуй, четыре.

Традиционалисты излагают события консервативно: Куликовская битва — одно из величайших событий российской истории, первый шаг к освобождению русских земель от ордынской зависимости (если уж не употреблять слова «иго»). В сражении участвовали большие массы людей с обеих сторон, были большие потери. Насколько большие — приходится, правда, время от времени переоценивать в сторону уменьшения под давлением исторических свидетельств. Из комплекса эпизодов «Сказания о Мамаевом побоище» адепты традиционного взгляда охотно принимают сюжеты о благословении Сергия, о сражении Пересвета с Челубеем (он же — Темир-мурза) и об атаке Засадного полка.

Сторонники «православного» толкования мифологизируют битву еще сильнее и делают акцент на противостоянии христианской Руси степным иноверцам. С этой точки зрения любые сомнения в историзме Сергиева благословения, в монашеском сане Пересвета и Осляби просто кощунственны, а Мамая на Куликово поле привело намерение уничтожить веру и разрушить церкви.

Этот возникший в XVI веке ультрапатриотический ракурс обрел новое дыхание в эпоху постсоветского религиозного ренессанса (запоздалая канонизация в 1988 году Дмитрия Донского за «любовь к ближним, служение Отечеству, благотворительность и храмоздательство» — тому свидетельство). Для его сторонников абсолютно истинно все сказанное — и даже не сказанное — в средневековом житии князя Дмитрия. Так, они не веруют в размолвку московского государя с Сергием Радонежским. Настаивают на особой роли Пересвета: «представитель Церкви и лично Преподобного Сергия монах Александр Пересвет начал битву и стал первой ее жертвой» (цитата из церковного поминальника по благоверному князю Дмитрию). А ведь получается, что инок грубо нарушил правило Четвертого Вселенского собора в Халкидоне (V век), запрещающее монаху вступать на воинскую службу… Что же до переосмысления вышеописанных «непреложных фактов» светской историей, то и здесь готов ответ: «Гиперкритика по данному поводу взбухла на старых атеистических дрожжах» (писатель Юрий Лощиц).

Кстати, о «либеральной гиперкритике». Ее адепты вышли на публицистическое поле битвы относительно недавно, но сразу выставили на своей стороне ряд сильных авторитетов. Вот как формулирует их позицию бывший ректор РГГУ Юрий Афанасьев: «Если бы Дмитрию Донскому сказали слова «освобождение от татар», он бы с ума сошел. Потому что царем, которого он признавал, был именно татарский царь. А Мамай, которого побил, был самозванец, узурпатор, от которого он этого царя защищал». Но и в данном случае, как нетрудно заметить, мы имеем дело с эмоциональным мифотворчеством. Во-первых, в словах историка отчетливо слышна запальчивость профессионального ниспровергателя недавних мертвых истин советской идеологии. Во-вторых, и по сути-то это риторика: кого мог считать Дмитрий «законным царем» Орды и Руси на 1380 год? И если он оказал услугу татарам, разгромив их узурпатора, то почему же чингизид Тохтамыш разрушил Москву два года спустя?

В основе подобных «огрублений» исторической картины лежат научные исследования, выводы которых более осторожны. Как замечает И.Н. Данилевский: «Выступления против Орды происходили все еще в рамках прежних представлений об отношениях между русскими князьями и ордынскими ханами — «улусниками» и «царями». Пока еще не шла речь о собственно антиордынской борьбе». Но даже этот тезис не снимает натяжки в отношении Дмитрия — «борца с захватом престола в Сарае». Ведь известно, что темник Мамай, хотя и был фактическим правителем правобережной Орды, никогда не выходил из формального подчинения очередному хану Чингизова рода, вполне легитимного для Руси. Более того, князь Дмитрий охотно принимал ярлыки из рук таких Мамаевых «марионеток». Почему же он вдруг решил счесть старого знакомого «незаконным»?..

Остается последний взгляд на куликовскую историю — так называемый «евразийский». Суть его наиболее ярко выражается некоторыми современными татарскими учеными. Они полагают, что отмечать юбилеи Куликовской битвы вообще бессмысленно — не только потому, что это возбуждает межнациональную вражду, но и потому что между Золотой Ордой и Московским государством никакой большой войны вовсе и не было. Имели место лишь стычки между отдельными князьями и ханами, которые воспринимали свои владения как «субъекты» одной и той же «федерации» (примерно так же смотрели друг на друга князья Священной Римской империи — немцы, итальянцы, французы…).

Эта позиция подкреплена растиражированными трудами Л.Н. Гумилева, полагавшего, что само «иго» — понятие фиктивное, а, следовательно, на Куликовом поле никто и никого ни от чего не освобождал. Евразийцы утверждают, что с обеих сторон в битве сражались и татары, и русские, оказавшиеся под рукой того и другого властителя. Вражда не имела, таким образом, этнической направленности, а отражала мелкие тактические цели, характерные для феодальной раздробленности.

Такую аргументацию сегодня очень приветствуют в Татарстане, выступая против любых попыток празднования юбилеев Куликовской битвы. Отголоски этой позиции можно было услышать даже из уст Президента России. И все же, высокий политический вес сторонников этого взгляда на историю не делает его верным. Ведь только честный и спокойный взгляд на события прошлого способен свести на нет взаимные обиды народов современной РФ, привести к компромиссу, столь желанному для всех.

Пока же, увы, приходится констатировать: восприятие Куликовской битвы в стране очень далеко от такого идеала. Приверженцы «четырех взглядов» не слышат друг друга, именно на почве неконструктивного плюрализма процветают откровенно шарлатанские модели истории. Куликовская битва, присутствующая во всех фантазиях на тему русской истории, просто отражает, говоря современным языком, «раскрученность бренда».

Мы должны знать, что произошло в далеком прошлом, каким и почему хотели видеть его наши предки, какой след в культуре страны оставили легенды. Сохраняя право выбирать для себя «скучную» реальность или «красивый» миф, делать этот выбор мы должны осознанно. И ответственно.

Андрей Петров, кандидат исторических наук

[papilet]

Приветсвую Вас сударь! Вы я так посмотрю мого выдаете старой информации, она конечно очень интересна но в ней есть некоторые неточности например: сложносоставной лук не был для русских каким то новшеством учитывая что они из него стреляли не хуже татаро-монгол , далее что там за побег одного казнили весь десяток и так далее это полный абсурд тогда бы просто эта армия не пришла бы на Русь прото некому было придти, это все написал Плано Карпини в своих мемуарах, казнили не десяток, а того кто командовал им и обязательно перед всеми что бы другим не повадно было. Если вас это интересует почитайте М.Горелика у него все понятно и толково написано. Если интересно могу еще дать информацию.

[Всадник]

Если интересно могу еще дать информацию.

Собственно, я для этого ее и выкладываю, чтобы по поводу нее спорили, высказывали мнения и т.п. Информацию давайте, и учтите, что я сам не со всем согласен, что выкладываю.

[Alavarus]

Завоевания Чингисхана и его наследников ввергли огромные территории в гуманитарную катастрофу. Разве что бедствия, причиненные мировыми войнами ХХ столетия, могут быть сопоставлены с нею. В Северном Китае, например, после его окончательного завоевания население сократилось минимум вдвое по сравнению с началом XIII века.

Странно, что автор не упоминает о том, что нынешнему облику Хорезма мы тоже обязаны монголам - сложнейшую систему ирригации, построенную персами они разрушили начисто. И пошли солончаки, засуха...

А то, что монголы сейчас старательно вспоминают Чингизхана не удивительно. У них на смену социализму пришел подъем национализма, а кроме Чингизхана им гордиться, грубо говоря, нечем.

[papilet]

Да монголы мого принесли кому бед но в отличии от западных завоевателей они не трогали веру и позволяли людям территорий которые они захватили верить в то что они верили.

[Лиса]

А есть версия, что монголо-татар вообще не существовало. Это была небылица, которой пугали не желающий подчиняться народ! И до сих пор ничего нельзя доказать, потому что Петр 1 при своем правлении приказал уничтожить во всех монастырях любые данные о татаро-монголах. Чтобы люди никогда не узнали правды. И получается, что большая часть (если не вся) подлинных документов была уничтожена. И сейчас все основывается на гипотезах.

[Всадник]

Гениально!

А мужики монголы-то и не знают, что их нет!

Надо, наверное, съездить в Монголию, сообщить им, что их придумали...

[Всадник]

Да монголы мого принесли кому бед но в отличии от западных завоевателей они не трогали веру и позволяли людям территорий которые они захватили верить в то что они верили.

Велико достижение - повырезать всех нафиг и оставить веру...

Впрочем, завоевания, которые проводили страны Запада нельзя сравнивать с монгольскими, впрочем, как и с любыми, которые осуществляются кочевыми народами...

[Alavarus]

Велико достижение - повырезать всех нафиг и оставить веру...

Впрочем, завоевания, которые проводили страны Запада нельзя сравнивать с монгольскими, впрочем, как и с любыми, которые осуществляются кочевыми народами...

Западные завоевания обычно были нацелены на захват земли. А монголы, как будто специально работали на рекорд "Самые обширные завоевания за кратчайшее время". Из воителей запада их можно сравнить разве что с Александро Македонским, но тот за собой оставил все-таки если не политическую империю, то культурную. А монголы... собственно, как сказал Чингисхану кто-кто из захваченных китайских мудрецов: "Захватить верхом можно, а править - нельзя".

[Всадник]

Ну это же разница между аграрными и скотоводческими цивилизациями.   Кочевники всегда сильнее тех, кто сидит на земле, поэтому они их, как правило, успешно завоевывают, но что делать потом с таким "медведем" понятия нет.

Что касается Александра, его завоевания - это чистой воды авантюра, и фактически, он просто укрепил связи между Грецией, Персией и Египтом, которые уже и до него имели место.

[Night-Wolf]

Ну это же разница между аграрными и скотоводческими цивилизациями.  Кочевники всегда сильнее тех, кто сидит на земле, поэтому они их, как правило, успешно завоевывают, но что делать потом с таким "медведем" понятия нет.

Спорный  вопрос, однако. Сила монголов была, как мне кается, в демографическом взрыве, рожали сколько могут, вот и крепло народ- войско. А поднимать уровень развития кочуя, проблематично, и те кто на земле сидят, в итоге останутся, а кочевые народы погибнут.

[Никтополион]

То-есть, по вашему мнению, уважаемый Night-Wolf, вместе с войском монголов шли их женщины и дети?
Но такого не отмечено ни в одних источниках. Все они, источники, говорят именно о войске, а не о переселяющемся народе.
Или они, монголы, после успешной битвы, ездили улучшать демографическую ситуацию за 5 (пять!) тысяч километров?!!
Что касается завоевания кочевыми народами оседлых, тут я совершенно согласен. Кочевники никогда не могли никого завоевать. Захватить добычу, пограбить да, но не завоевать.

И еще один вопрос, уже ко всем. А сколько же их было, монголо-татар?

[Тёмный серафим]

шли их женщины и дети?

Женщин и детей сажали на заводных коней, что бы придать армии воистину грозный вид. И такое встречалось.

[Анджей Ларнавский]

Женщины и дети - на конях? Господа, не смешите мои тапочки. Вы себе... Пусть их, слабый пол и детенышей, но вы себе представляете армаду хотя бы в несколько десятков тысяч лошадей? Эта армия убьет сама себе. Она умрет от голода. Впереди идущие кони съедят всю траву, и задним есть будет нечего. Иди вы хотите сказать, что они обозы с сеном за собой тащили? Вы представляете, сколько их надо? Поэтому не было никаких монгол. Татары были. Наши, местные.