IPB

Здравствуйте, гость ( Вход | Регистрация )

12 страниц V  1 2 3 > »   
Тема закрытаОткрыть новую тему
> Часть первая: Ветер перемен
Народ
сообщение 24.04.2005, 21:41
Сообщение #1
Персонаж Игры
Аколит
**


Пол:
Сообщений: 35


Народ Рунна...



2632 год, месяц Полотна.
Остров Меллит, крепость Ордена Клинка Господнего.


  …и одолел Он воинство тёмное, ибо никогда не сравниться исчадиям адовым с силами Его. И заточил Он демонов ада, и над каждым поставил печать незыблемую. Не было у Него ни злата благородного, ни кипарисового дерева чистого, как всем истинно в него верующим ведомо сильнейших преград супротив сил Тьмы, а была только дорожная сума с нехитрым скарбом бедного странника. Так по воле Его стали величайшими стражами и защитниками рода людского гребень да зеркало, медальон да кость рыбья…

  К сожалению даже Книга Книг подтверждала страшную находку. Итак, и демоны и печати действительно существуют, в этом легенды многочисленных полудиких племён и неверных народов не лгали. И если месторасположение заточения демонов Андре де Монбара не волновало, то на поиски тайных укрытий печатей он бы немедленно отправил весь Орден, начиная от ещё совсем зелёных послушников и заканчивая постоянно нанимаемыми головорезами.
  Но именно сейчас, когда он узнал величайшую тайну в мире, он, глава самого могущественного церковного ордена, ничего не может сделать. Монмиракль в осаде которую неделю, войска собранные в Крестовый поход против еретиков со всей империи не пропустят даже пары лучших лазутчиков, не говоря уже о целой экспедиции.
  - И ведь никто меня сейчас не будет слушать. Воистину, Император - ставленник самого Черного Сеятеля. Не иначе ему захотелось орденских богатств, собранных в бесчисленных походах и боях. Мало ему спокойных границ и относительной веротерпимости в Империи. Ему дороже шелка и золото на его фаворитах.
  Монбар презрительно сплюнул.
  Не уличением императорских пороков сейчас нужно заниматься. Нужно найти способ сообщить о раскрытой тайне братьям в Новую Иберию. Там их найти будет сложнее, а значит шансов на успех у них больше.
  Проблемой была и передача воистину бесценного сообщения. Письму такого не доверишь, да и гонца сейчас не найти даже за всё золото мира, будь оно не ладно. Оставалось одно, связь с помощью магии, передача мыслей на расстоянии…
  Например, Михно. Или лучше Константину.
  Правда ни тот, ни другой могут не понять мыслей самого Монбара, а Михно может ещё принять всё за старческий маразм. Но это единственный шанс.
  Даже смешно. Глава гонимого Империей Ордена Клинков собирается воспользоваться магией для спасения самой Империи и остального мира в придачу. Нет, это не смешно. Это страшно…
  - Роланд, - молодой помощник-адъютант, сколько таких было, но этот точно последний, - маэстро Карнилиуса ко мне в кабинет. И казначея туда же. Через десять минут начнётся самый необычный совет в жизни магистра Ордена Клинка Господнего. Бывшего уже Ордена. Карнилиус. Когда-то руннский учёный, специалист по древним народам, теперь орденских собиратель еретических обрядов и самых удачливый их реставратор. На сей раз Монбару не снять его с костра. Первым приполз, что не удивительно, казначей. Удивительно было другое, старый монах действительно скорее переползал с места на место, но делал это заметно быстрее иных молодых воинов. Как оказалось, он не только хорошо передвигается, но и думает не плохо. Эх, надо было прислушаться к его советам и ежемесячно отчислять какую-нибудь объёмную сумму в императорский карман. Глядишь, протянули бы на пару лет дольше. Как тяжело объяснять что-то очень важное людям, которые не привыкли к большой ответственности. Карнилиус, казалось, будет сомневаться до самого падения замка. Казначей вообще отказывался что-либо понимать.
  - Маэстро, готовьтесь к ритуалу. Брат казначей, пройдёмте в главную сокровищницу.
  Массивную дверь из необычного металла могли открыть всего два человека на свете: брат магистр и брат казначей. Это был закон Ордена. Мог её ещё открыть Карнилиус, который её и устанавливал, но в честности старого учёного было грешно сомневаться. Главная сокровищница была много меньше основной, и в ней было гораздо меньше золота и драгоценностей. Зато было гораздо больше Сокровищ. Церковные и светские святыни, наделённые ужасной по своей силе магией, всевозможные тотемы дикарей и идолы еретиков, половина из которых ещё не были до конца изучены. Выносить отсюда, что-либо было не просто запрещёно, но немедленно каралось смертью. Так погибли два магистра и неизвестно, сколько казначеев, поставивших себя выше мудрости Господней. Сегодняшний день был исключением.  Вернувшись в свои покои, Монбар вновь сильно задумался…
  Он не может вынести чашу из замка. Значит нужно, чтобы кто-нибудь из победителей позарился на неё. Будь печать книгой и свитком, а не хрустальным бокалом, магистр Клинков бы имел на одну проблему меньше.
  Завалить её моими драгоценностями? Поставить на постамент в центре зала?? Решение важнейшей для мира проблемы бесцеремонно прервал Роланд. Назвать ворвавшегося адъютанта взволнованным было бы не совсем верно:
  - Они вновь идут на приступ! Следующего натиска нам не выдержать!
  Вот оно. Господи, неужели я так плохо служил тебе??
  - Роланд, сын мой, мой меч и полкувшина лучшего вина из моей коллекции. Быстро.

***

  Замок Монмиракль был подарен первым Клинкам как знак признания их заслуг в деле борьбы с Врагами Веры. Правда, тогда это был обыкновенный деревянный никому ненужный форт на скалистом берегу самого южного из островов Империи. Но тот, чьё ремесло чужая смерть, не может жить в продуваемом всеми морскими ветрами сарае. В перерывах между Святыми походами и молитвами, монахи выстроили из местного камня замок равный самому Стигге. Поколение за поколением магистры Ордена укрепляли свою твердыню, не забывая и о духе своих воинов. Монмиракль расположился в южной части полуострова, попасть на который, теперь можно было, лишь переплыв вырытый Клинками канал.
  На островном берегу канала раскинулись поля, луга и сады Ордена, а на материковом - выросло поселение, большинство зданий в котором являлись постоялыми домами, дающими приют наёмному войску Ордена, и храмами, которые здесь строились якобы для замаливания грехов солдат удачи.  И вот теперь всему этому раю воинствующих монахов пришёл конец. Посёлок давно был занят императорскими войсками. Флот ежедневно расстреливал Монмиракль, а с падением островного форта, защищавшего островок от нападения с материка, стены твердыни также регулярно беспокоила и наземная артиллерия.
  Андре де Монбар знал, что, потеряв форт, они обречены, и лишь старался оттянуть день гибели своих людей. На островке не осталось ни одного вольнонаемного солдата, лишь монахи. Те, кто верил, что Господь един во ста лицах, что слова Его верны на тысячи языков, а слуха Его всегда достигнет праведная молитва, даже если молящий стоит на одной ноге, ночью и без одежд. Стройные ряды имперско-церковных войск приближались к замку под грохот пушек и мушкетов. Клинки огрызались, как могли. А могли они немало: пушки, древние катапульты и баллисты были пристрелены к каждой травинке, родные стены надёжно защищали от снарядов противника, впереди ещё припасено немало сюрпризов. 
  Но что может несколько тысяч профессионалов против всей империи??
  - Роланд, всех командоров ко мне! Быстро!
  Они были готовы умереть за него. Жаль всех, больше всего – Эскарину. Ну, ничего, они увидятся, в другом, в лучшем, чем этом мире. Последний бой обреченных. Монбар принял финальный поцелуй – поцелуй дамы сердца, которая она дарила своему рыцарю.
  Императорская армия шла в свой последний бой против еретиков-клинков. Сегодня с ними шёл в бой их Император, значит, они обязательно победят. Должны победить. Сейчас артиллерия, поливающая замок сплошным ливнем снарядов, нарушит глухую оборону противника и под прикрытием мушкетёров пехота броситься на штурм твердыни. Внезапно главные ворота бесшумно распахнулись, и из них вылетел клин сверкающих в лучах солнца воинов.
  Клинки вышли на свой последний бой, вышли молча. Эта их тишина казалось, и усыпила бдительность имперских военачальников. Сверкающий клинок, на острие которого был сам Андре де Монбар, успел глубоко врубиться в ряды пехоты. Древний орден, чье название отображало их умение. Орден Клинка Господнего, он именовался не просто так -  все от самых младший послушников до магистра превосходно владели холодным оружием. Секрет стали, который знали только орденские оружейники, позволял создавать самые совершенные мечи на свете. Острия их были укреплены и заточены с помощью магии.
  И они нанесли удар. Императорская армия, наполовину состоявшая из церковников, звыла, словно раненый зверь, когда Андре начал прорубаться сквозь нее, пытаясь добраться до Императора, или хотя бы забрать с собой в пекло как можно больше врагов. Падали руки, головы, кровь текла рекой, попадая ему на лицо и заливая глаза. На столь близком расстоянии и в таком хаосе огнестрельное оружие было почти бесполезно – большинство выстрелов имперцев поражали своих же.
  Но надежды не было, их было слишком мало. Андре видел, как их начали теснить, как императорские гвардейцы сами кидались на мечи врагов, закрывая своего повелителя. Между ним и Александром росла стена из трупов. Круг сомкнулся, их отрезали от ворот крепости. Теперь Клинков сжимала исполинская петля, душа, сминая, словно гигантская змея, что обитает в джунглях Новой Иберии. Их становилось все меньше, конечно, Император хотел взять как можно больше живых, чтобы потом под пытками вырвать из них признание. Силен ты Александр, но тебе не обойтись без лжи. Ты обвинишь Орден в самых грязных преступлениях, лишь, для того чтобы положить свою жадную длань на его богатства. Живым он не дастся, решил Монбар.
  Где-то страшно закричал Роланд, Андре мотнул головой, и увидел своего адъютанта мертвым. Прощай друг… Прощайте все. И тогда он начал свой последний танец, подняв с земли второй меч, меч одного из мертвых братьев, Андре размахнулся и начал кружиться с клинками, разя направо и налево, сметая, словно смертоносный вихрь все со своего пути. Он убил многих, прежде чем тяжелый камень из боевой пращи ударил его по шлему.
  Над ним сомкнулась тьма, и последнее, что он услышал – это был голос боевого лекаря из императорских войск.
  - Он будет жить, – сказал голос. – Он будет жить…
  Монмиракль пал, Орден перестал существовать, Клинок Господень догрызала ржавчина имперских войск.


--------------------
Мы закрыли глаза и далeкий придумали остров
Мы придумали ветер и себе имена.
И не знаем пока, кто из нас на рассвете
Станет ждать, чтоб скорее укрыла волна...

Этот остров, где всe не так,
Как когда-то казалось нам
Этот остров, где каждый шаг
Словно колокол рвeт небеса.
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Этьен де Нортми
сообщение 24.04.2005, 21:44
Сообщение #2
Человек
Персонаж Игры
Неофит
*


Пол:
Сообщений: 22


На страже!



Ранее утро 1 числа месяца Полотна. Рунн.
Дворец Правительства - далее Шенбрунн.


   В комнате горели свечи, слышался скрип пера и монотонный, холодный голос главы Имперской разведки:
   - Мы продолжаем питать надежды в отношении Вас. Движение сопротивления иберийским захватчикам должно расти и шириться, не обращая внимания на возможные потери. Мы видим, как пламя этого пожара разгорается, поэтому можете не сомневаться – со своей стороны мы сделаем все что возможно. Насчет Императора тоже можете, не беспокоится, мы дадим ему все необходимые объяснения… В ближайшее время к вам поступят те суммы, которые мы обговорили ранее.
   - Обговорили ранее… - повторил Бром ван Хоос, секретарь. – Да, Ваша Светлость, кстати, нужна сумма уже собрана.
   - Мой агент скоро прибудет. – Этьен перевел взгляд на Питера Вальдэ. – Когда Сэла писала в последний раз, Питер?
   - Когда отбывала из Эр-Сайафа.
   - Следовательно, на этой неделе она будет здесь. Хорошо. – Этьен сложил руки домиком. – Пишите дальше… Агент, который доставит вам эти деньги, произнесет кодовые слова: Рука бирюзового кардинала. Вы зашифровали, Бром?
   - Да. Чьим именем подписаться?
   - Тем же. Сообщество торговых магнатов западного побережья.
   - Хорошо… - ван Хоос изобразил размашистую подпись. – Тогда надо отправить… - фразу он закончить не успел, на пороге появился один из императорских гвардейцев.
   - Герцог Нортми, я только что из дворца, и у меня срочное известие для Вас лично.
   - Вы можете говорить и при этих господах, – заметил Этьен.
   - В таком случае – слушайте… Герцог… и вы, господа… Император мертв!
   Питер де Вальдэ вскочил с места, Бром ошарашено уставился на побледневшего стражника, Этьен чуть сменился в лице.
   - Что вы говорите, Император мертв? – переспросил секретарь.
   - Да, капитан Нортми вызывает вас во дворец…
   Помрачневший как туча, Этьен встал с места.
   – Мы отбываем немедленно, – сказал Черный Герцог. – Сообщите Рейнхарду, чтобы направлялся за нами. Остальные пусть тоже следуют к месту происшествия.
   - Хорошо, - охранник исчез за дверями.
   - Господа, я думаю, нам лучше всего немедленно проследовать во дворец, – твердо сказал герцог. -  Сейчас не время для скорби, вернее, не подходящее время, и непозволительная роскошь для нас. Нам нужно действовать немедля.
   И они отправились на причал, близ которого стоял паром, а на нем с перекошенным лицом застыл паромщик. Питер бросил взгляд на Этьена де Нортми. Лицо того было совершенно не проницаемо. Холодные, стальные глаза Черного герцога вглядывались в туман, повисший над рекой. Несомненно, он сейчас просчитывает дальнейшие варианты развития событий. Наследников у Императора нет, и Вальдэ не поставил бы и медяка на то, что теперь все будет тихо и мирно.
   Бром ван Хоос лишь вздохнул.
   Паром уткнулся в причал на Сакрэ. Перед ними высились величественные дворцы Шенбрунна – неприступной обители Александритов на протяжении последних 1200 лет… Какая ирония судьбы – смерть настигла последнего из них именно здесь.
   Этьен твердыми шагами направился в покои Императора Александра. Его помощники последовали за ним.
   Одна за другой раскрылись позолоченные двери, пред ними мелькали растерянные лица стражников. Наконец, они вошли в малый тронный зал, где Император Александр XVI нашел свою кончину.
   Император лежал на полу, капитан Нортми сидел рядом с телом Александра и встал при появлении отца. Вокруг лежали осколки, видимо Император выронил чашу, из которой пил. Отравление? Питер нагнулся, чтобы осмотреть один из осколков. Необходимо сделать анализ вещества оставшегося на стенках.
   - Ваша Светлость, – капитан поприветствовал герцога.
   - Капитан Нортми… - совершенно ледяным голосом ответил Этьен.
   Бром схватил Императора за руку и, взглянув на главу СИБа, помотал головой. Тот кивнул. Император был мертв.
   
   * * *

   - Твоя смерть отомщена, Андре де Монбар. – Этьен де Нортми вглядывался в черты последнего из Александритов. – Проклятье Монбара действует… даже если смерть Императора – дело рук другого человека.
   Судьба часто заставляла его выбирать – и, выбирая, он всегда больше терял, чем приобретал. Вот и сейчас – он выбрал верность своему сюзерену, и оставил в беде друга.… Но теперь Александр мертв, Андре тоже… а что осталось ему, Этьену де Нортми?
   Он служил Императору, а не этому бездушному чудовищу Александру, который действовал только исходя из своих желаний. Да, у него было много врагов, и от всех них его защищал СИБ, даже если эти враги были лучшими людьми, чем сам Александр. Но Император – это больше чем человек. Это то, что соединяет Империю, не дает ей развалится под грузом взаимной ненависти семей, сепаратизма отдельных провинций, и интриг ее врагов, внешних и внутренних…
   Он ненавидел Александра, но до последнего был верен Императору… Он делал все чтобы уберечь его от беды, но та настигла его… Слишком много врагов, слишком много зависти, сломанных судеб и причин убить… Двадцать семь лет – слишком мало… для естественной смерти, даже если вести такую жизнь, какую вел Александр. Его убили, Этьен в этом не сомневался… Оставалось выяснить кто – а здесь выбор был очень широк. Исполнителей можно найти в этом дворце, а куда ведет эта нить, сказать сложно. Хотя догадки есть, достаточно назвать того человека, который теперь имеет больше всего прав на престол.
   Но, прежде всего – исполнитель. Этьен еще раз посмотрел на своего сына. Сын, и как же мало он про него знает. Ходят определенные слухи, но он сознательно не раскапывал ничего в этом направлении. И в службе знали – жизнь детей герцога – это не то, что можно расследовать. Шпионить за Анжеликой и Николой не позволялось.… Неужто, сын предал отца? С Нортми этого никогда не было – они всегда были самым сплоченным родом, не знавшим распрей… Но со смертью герцога Рене многое изменилось – у Этьена, наследовавшего отцу не было времени воспитывать брата и сына, племянников… Все время отнимала служба, сплошные интриги и заговоры, он сражался с Святым Престолом и Иберо, с сепаратистами и внешними врагами… Так мог он проглядеть такие изменения?…
   Этьен попытался вспомнить когда он последний раз говорил с Николой – и не смог… А с Анжеликой? С Шарлем? Так чтобы говорили не о делах, а о жизни, о отношениях? Непростительный промах для главы разведки… Теперь он даже не знает, на что способны его родственники, какие они уже преступления могли совершить…
   Да, что-то такое ему говорили про Николу и императрицу Эрмину… Возможно, если его подозрения оправданы, это и есть первая ниточка, которая приведет его к раскрытию загадки смерти Императора. Но не стоит забывать и о других…
   
* * *

   - Капитан Нортми. – голос Этьена обжигал как лед. – Свой долг Вы не выполнили.   - Впрочем, я тоже, – быстро добавил глава СИБ. – Теперь нам обоим придется иметь дело с последствиями нашей оплошности…
   - Ваша Светлость, – зашептал Бром. – Прибыл герцог Альфред де Барна.
   Этьен развернулся.
   - Альфред. Рад, что вы прибыли… - Черный Герцог внимательно вглядывался в лицо канцлера, пытаясь понять, какие тот испытывает эмоции. – Император Александр XVI мертв. Мы пытаемся узнать причину.
   - Великое горе для всей Империи, – печально заметил Альфред де Барна. – Император был так молод, и у него ни осталось, ни детей, ни братьев, ни сестер, ни дядей… вообще никаких ближайших родственников. Следовательно, никаких наследников нет…
   - Не совсем так… - заметил Питер де Вальдэ. – Но в любом случае вопрос этот очень запутан.
   - Я думаю, нам придется созвать Высокий Совет. – Альфред покачал головой. – Прецеденты уже были, но тогда все было проще… Как это все неожиданно…
   - Неожиданно, – согласился Этьен. – Тем не менее, это еще не конец света. Я уже говорил своим людям, повторю и сейчас – не время для скорби. Теперь вся тяжесть правления Империей ляжет на Ваши плечи, Альфред, я думаю, Вы это понимаете. Нужно сегодня же собрать заседание Правительства, и обсудить экстренные меры. Уверен, через две недели – все будут знать о смерти Императора. Самый лучший момент для смуты. У нас прибавится работы… И нам нужно как можно быстрее узнать, почему умер Император…
   - Я прекрасно понимаю, о чем Вы говорите, Этьен. – канцлер поморщился.
   Двери еще раз растворились, и появился кардинал Симеон.
   - Ваше Преосвященство… - канцлер и глава СИБа перевели взгляд на главу руннской церкви. Симеон не ответил.
   - Как вы не осторожны, сын мой, - обратился он к одному из слуг, собирающему осколки. - Мне нужны эти осколки, будьте добры, собрать их с великим тщанием и осторожностью и сложить вот в этот ларец.
   Симеон указал на шкатулку, которую нес один из его гвардейцев.
   - По какому праву, Ваше Преосвященство? – Этьен внимательно посмотрел на кардинала. - Это дело Службы Безопасности. И тут нельзя ничего трогать без МОЕГО разрешения.
   Симеон проигнорировал вопрос.
   - Этот человек действовал по вашему приказу? – спросил он.
   - Да, – ответил Этьен, а про себя подумал: - Вот еще одна ниточка.
   - Что он собирался сделать с этими осколками? – продолжал допытываться кардинал.
   Черный Герцог уставился на Симеона ледяным взглядом.
   - Слуга собирал их, чтобы доставить в Дом Правительства, – ответил Этьен.
   - Да? - кардинал заметно удивился. - Я был другого мнения. Признаю - ошибся.
   Этьен продолжил смотреть на него. Чтобы могло значить такое поведение – это попытка сбить его с толку, или же Симеон сам что-то подозревает… У церкви слишком много тайн и слишком много власти. С этим рано или поздно нужно будет покончить. Святой Престол даже Орден создал, наподобие СИБ. А этот Симеон… про него так мало известно… Еще одна твоя ошибка, Этьен де Нортми…
   - Герцог, его императорское величество при жизни был столь добр, что разрешил забрать из дворца реликвии Ордена, – продолжил свою игру кардинал. - Чаша - одна из них.
   - Прежде всего, чаша сейчас - улика... – Этьену никогда не нравилось объяснять элементарные вещи. Обычно он сразу расставался с людьми, которые не понимали с первого раза, то, что им говорили. Но Симеон – не дурак, а хитрец.
   - Разбитая, - поделился наблюдением кардинал.
   - Да, но от этого не менее ценная, – Черный герцог смотрел Симеону прямо в глаза. Видимо он хочет просто протянуть время ничего не значащей болтовней. Кардинал хочет что-то понять, или же…
   - Ваша светлость, Ваше Преосвященство, позвольте, право, что за распри в столь горестный час. – Барна сделал свой ход. А вот он явно хочет побыстрее покончить с этой сценой, значит чего-то опасается…
   - Это расследование. – Этьен стоял на своем. Он никогда не отступал, даже союзы заключал, только зная, что его выгода в дальнейшем будет больше. - Которое ведет Служба Безопасности.
   - Александр был молод и полон сил. Его здоровью мог позавидовать каждый. Судя по всему, вы подозреваете кого-то, сын мой? – Симеон сделал те же выводы, что и Этьен. Да, Черный Герцог мог назвать парочку имен, которых стоило бы подозревать… но как на это среагирует кардинал. Пока не понятно, чей он союзник…
   - Любого, кто мешает мне расследовать это дело, – отрезал Черный Герцог.
   - Даже тех, кто стремится помочь? Здесь еще что-то разрушено, но следов битвы нет... Скорее… Герцог, Вы, надеюсь, не будете возражать против нескольких вопросов к маркизу Нортми.
   Этьен сжал челюсти. А вот это была твоя ошибка, кардинал Симеон. Пусть даже Никола и виновен, но трогать сына герцога может лишь сам герцог. А, ударив по одному из Нортми, бьешь по всем. Но не стоило показывать своих чувств перед врагом. Врагом – теперь Этьен в этом не сомневался.
   - Прошу вас. В моем присутствии, – кардинал тоже не показал никаких эмоций, лишь кивнул в знак согласия. Обернулся к канцлеру.
   - Полагаю, у вас добавится работы? Наследство большое, но пастыря нет. Заботы по захоронению церковь возьмет на себя. - Нами будет объявлен пятидесятидневный траур, - негромко ответил Красный герцог. - Весьма несвоевременное событие…
   - Вы так думаете? - в холодном голосе герцога Нортми звенел металл.
   - Вы с этим не согласны? - в пол-оборота спросил Барна.
   - Вероятно самое несвоевременное событие за последние лет триста… - задумчиво промолвил Симеон, и повернулся к Николе: - Сын мой, я не задержу Вас… пока. Ответьте: Вы были здесь в прошедший день и ночь?
   - Да.
   - Вы видели эту чашу?
   - Не припоминаю, Ваше Преосвященство.
   - То есть никто ее не брал и не держал в руках? Никто не пил из нее?
   - Нет и нет.
   Этьен внимательно смотрел на обоих. Что-то тут явно не так… Пора заканчивать с этой комедией:
   - Ваши вопросы исчерпаны? – спросил он. - Чашу мы оставляем у себя.
   Эта чаша таит в себе слишком много загадок.
   - Не могу с вами согласиться. Вся история слишком странная. Канцлер, что вы думаете по этому поводу?
   - Мы как раз обсуждали вопрос создания следственной комиссии по расследованию этого трагического обстоятельства.
   - Прошу включить в нее представителей церкви. Мы не можем пройти мимо преступления, в котором замешаны силы неподвластные мирскому суду. И как это не огорчительно, но к арестованным в коридоре может и должен быть присоединен капитан.
   Да, кардинал не медлит, кует железо пока горячо. Этьен никогда не был сторонником скоропалительных решений. Отрубленная голова обратно не прирастет, и сказанные слова обратно не возьмешь… Но сейчас ситуация была такова, что тут нужен был мгновенный и адекватный ответ.
   - А я бы желал задать несколько вопросов Эрмине Иберо. – внимательно смотря на остальных сказал Этьен.
   - Ее Величеству? – кардинал, похоже, удивился. - На каком основании?
   - На том простом основании, что мои люди будут вести дело о гибели ее супруга и моего Императора. На том простом основании, что у меня есть основание и повод к этим вопросам, – четко проговорил Этьен
   - В таком случае, Мы были бы не прочь присутствовать на этом... допросе, Ваша Светлость. Вы ведь составите нам компанию, герцог? – он посмотрел на канцлера.
   - Извольте... Хотя, должен признаться, что долг зовет меня утешить сестру. Какой удар для матери, - Барна решил не вмешиваться. Как это на него похоже…
   - Вы же не возражаете, герцог? – Симеон смотрел на ларец со шкатулкой. – Пусть пока хранится в Ордене. Оттуда ничто и никуда не может пропасть.
   Это можно было перевести как: "Даже не надейтесь забрать ее у нас". Что ж, Экклесия цепко держит все, что попадает в ее лапы…
   - В таком случае… - Этьен повернулся к сыну. – Скажите Эрмине Иберо, что у нас с кардиналом есть к ней вопросы… Впрочем, у меня есть вопросы ко всем, кто был на острове в эту ночь. Пусть все остаются здесь… до поры, до времени…
   Сколько же их здесь… Фаворитов и фавориток Императора, слуг, гвардейцев и прочих… Слишком много работы, пусть пешками занимается Рейнхард, глава СИБа займется фигурами потяжелее… Кроме того, смерть Императора не отменяет других дел, теперь придется форсировать многие события…


--------------------
В сети связок в горле комом теснится крик,
Но настала пора, и тут уж кричи, не кричи.
Лишь потом кто-то долго не сможет забыть,
Как, шатаясь, бойцы об траву вытирали мечи.
И как хлопало крыльями черное племя ворон,
Как смеялось небо, а потом прикусило язык.
И дрожала рука у того, кто остался жив,
И внезапно в вечность вдруг превратился миг.
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Кардинал Руиз
сообщение 24.04.2005, 22:01
Сообщение #3
Человек
Персонаж Игры
Неофит
*


Пол:
Сообщений: 12


mente et malleo



Ночь с 30 числа месяца Фибулы на 1 число месяца Полотна. Рунн.

Выводя свою подпись и перечисляя присущие званию регалии, он остановился и отложил перо. Руки сжались в кулаки и кардинал безмолвно прочитал странную молитву, завершив строчкой, которая вязью обвивала напольные часы. Огромные и массивные - он нередко смотрел на них. Посмотрел и сейчас. Время. Его уже не было. Его Преосвященство осторожно взял перо и завершил письмо, быстро пробегая его глазами. Поднявшись, он чуть коснулся рукой левого плеча и быстро вышел из кабинета:
- Иоаннус, приложите это к отчету, когда будете отправлять гонца в Ауралон. Велите запрягать мою карету. Мне нужны трое гвардейцев.
- Ваше Святейшество куда-то собираются?
- Тонко подмечено, сын мой. Нас ждут во дворце.
Кардинал молча смотрел, как секретарь растерянно посмотрев в окно - утро еще только-только занималось, вновь перевел взгляд на Руиза. Минута прошла в созерцании, прежде чем священник, сложив пальцы рук, прикрыл свои темные глаза и с едва заметной улыбкой произнес:
- Я жду, сын мой.
Секретарь подскочил и быстро засуетился. Иоаннус обладал свойством делать все в единый миг, когда ощущал поднимающуюся над его головой длань наказания. Кардинал молча развернулся и дождавшись появления перед собой троих личных гвардейцев, благословил их, выходя вместе с ними из своего дома. На улице, он приостановился, глядя на рассвет.
- Да прибудет с нами благословение его, - негромко сказал он, усаживаясь в карету. - В ларианскую обитель.
Возница лихо щелкнул бичом и экипаж стремительно покатился по улицам Королевского города.
Выйдя из кареты во дворе ларианского монастыря, Каноре быстро прошел в храм и ненадолго преклонил колени перед образом Спасителя. Поднявшись, он замер, глядя в высокий купол храма и ожидая. Ждать пришлось недолго. Тихие шаги и рядом с ним появилась еще одна фигура:
- На этот раз мы опоздали.
- Боюсь что так, - с коротким вздохом, проговорил он. - Благодарю вас за помощь. Я еще заеду к вам.
Из храма он вышел аккуратно несся затейливый ларец...
.. Дворец встретил их тихим плеском волн реки и шелестом ветвей. Мирно, тихо, как падает вода с поднятого весла гребца. Гвардейцы застыли за его спиной. Один из них держал инкрустированный ларец, ожидая когда кардинал соизволит направится во дворец. А он уже не спешил, оглядываясь и прислушиваясь. Священник еще постоял, а потом с живым интересом оглянулся на одного из сопровождающих его гвардейцев:
- Я полагал, что содержание зверинца - кропотливое и очень шумное занятие. А здесь не слышно ни звука. Он столь далеко расположен?
Тот к кому он обратился недоуменно пожал плечами:
- Могу вас проводить, Ваше Преосвященство.
Руиз кивнул:
- Да. Пожалуй, пойдемте. Вы здесь бывали?
- По долгу службы, Ваше Преосвященство.
- Хорошо знакомы с дворцом?
- Никак нет. Не столь хорошо, как это может показаться.
- И часто вам что-то кажется, сын мой?
- Бывает, Ваше Преосвященство, - гвардеец ухмыльнулся.
- Обязательно при следующем разе прочтите молитву, сын мой. Сам я не пробовал, но говорят помогает и в следующий раз уже не кажется.
Неожиданно им навстречу стремительно вышел молодой человек в форме королевского гвардейца. Зеленые глаза столкнулись с черными глазами кардинала и он отвесил вежливый в своем понимании поклон, собираясь следовать дальше, но у кардинала были свои мысли на этот счет и он решил поделится ими:
- Откуда вы так торопливо выскочили, сын мой?
- Ваше Преосвященство, изволят шутить? - чуть дерзкий, чуть насмешливый.
- Едва ли. Лишь спрашивать. Так откуда вы появились?
- Малый приемный зал, - четко и как-то зло отчеканил юноша.
Темные глаза потухли:
- Благодарю вас, сын мой. Ступайте, да прибудет с вами его благословение.
Когда юноша скрылся, Кардинал Рунна молча посмотрел на своего недавнего собеседника и тот в ответ жестом указал дорогу:
- Малый зал там. Хотя нужно будет уточнить путь.. Я знаю лишь направление.
- Спаситель не забудет вас, - пробормотал Каноре, думая о своем: "Положительно, узнавая дороги в столь спокойной обстановке поневоле ожидаешь подвоха. Как любопытна человеческая природа - ожидать неприятностей, когда все хорошо и спокойно".
Возле дверей Малого зала застыли несколько гвардейцев и по их позам было понятно, что двое из них - под надзором остальных. Черно-белые фигуры внимательно следили за приближением кардинала и его свиты - бордово-золотых гвардейцев его личной охраны. Кардинал поднял руку, благословляя и одновременно давая знак остаться двум из своих сопровождающих тут. Один - с ларцом - молча последовал за священником, входя в зал и замирая на пороге, в то время, как Руиз стремительно приближался к небольшой группе людей. По пути он остановился и поднял с колен одного из немногочисленных слуг, который пытался собрать осколки стариной чаши:
- Как вы неосторожны, сын мой, - но смотрел он ни на слугу. Взор изучающе скользил по распростертому на полу телу того, кто еще вчера считался повелителем этого мира. - Мне нужны эти осколки, будьте добры собрать их с великим тщанием и осторожностью и сложить вот в этот ларец.
С этого момента он не принадлежал себе – им руководила должность. Представитель Великой Матери Церкви…. Руиз мысленно усмехнулся, продолжая изучать происходящее и то, как ведут себя герои этой сцены. Ему было не жаль времени на людей, чьи характеры действительно представляли интерес и могли помочь в его нелегкой работе. А уж насколько был бы полезен церкви тот же Черный Герцог – не догадывается и сам Великий Бонифаций. Что делать – дело просвещения всегда отстает от самих просветителей.
- А я бы желал задать несколько вопросов Ее Величеству, - неожиданно сказал Этьен.
- Ее Величеству? На каком основании?
- На том простом основании, что мои люди будут вести дело о гибели ее супруга и моего Императора. На том простом основании, что у меня есть основание и повод к этим вопросам.
- В таком случае, мы были бы не прочь присутствовать на этом .. допросе, ваша светлость, - негромко ответил кардинал, глядя как слуга собрав осколки чаши растеряно ждет решения влиятельных особ. - Вы ведь составите нам компанию, герцог?
Последний вопрос относился к внимательно наблюдающему за всем происходящем канцлеру.
- Извольте.. Хотя, должен признаться, что долг зовет меня утешить сестру. Какой удар для матери, - канцлер покачал головой.
Кардинал странно посмотрел на герцогов и ласково повел рукой, указывая растерянному слуге на ларец:
- Вы же не возражаете, герцог? - еще раз уточнил он. - Пусть пока хранится в Ордене. Оттуда ничто и никуда не может пропасть.
Черный герцог молча кивнул головой и негромко отдал распоряжение Николе, который так же молча склонился перед всеми и неожиданно обернулся к кардиналу, улыбаясь как на светском приеме:
- Я могу идти или я уже под арестом?
Руиз вопросительно посмотрел вместо маркиза на Черного герцога, который в ответ на его взгляд пояснил:
- Я отправил его предупредить Ее Величество о нашем визите.
Кардинал кивнул головой то ли одному, то ли другому из Нортми, еще раз медленно оглядывая зал.


--------------------
Sine ira et studio
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Народ
сообщение 24.04.2005, 22:03
Сообщение #4
Персонаж Игры
Аколит
**


Пол:
Сообщений: 35


Народ Рунна...



01 число месяца Полотна. Шенбурнн и улицы Рунна.

Вот просыпаешься, а голова и шея вроде и на месте, да ни на том. И замечаешь это только из-за странных взглядов окружающих тебя. А они – люди – с собой бы разобрались для начала. Впрочем, куда тут… в это утро им было не до себя. Потому что ни шеи, ни головы на месте не оказалось. Дворец Шенбурнна проснулся без своего Императора. И как бы это не скрывали, но к вечеру – не было во всем замке уголка, где бы это событие не обсуждалось. Никакие секреты не могут быть вечны, когда их знают больше двух человек. Небольшие группки придворных в странной сутолоке перемещались по зданию, пытаясь найти себе место, которого не было. Они не знали кого теперь слушать, хотя главных голосов как всегда было гораздо больше на первый взгляд. Усиленная охрана входов и выходов, аресты и допросы. То тут, то там слышался приглушенный шепот:
- Я собственными глазами видел, как герцог Нортми прошел к императрице…. Они уединились, представляете? И это после ареста ее любовника – сына герцога.
- Вы имеете в виду капитана королевской гвардии? Не смешите меня, милейший, он любовник императора….
- Был – вы это хотите сказать?
- Какая разница, милейший? В любом случае – душка Эрмина не изменяла нашему Александру.
- Вы так говорите, словно еженощно дежурили у ее постели….
- Ах, я бы об этом мечтал….
В другом углу дворца слышался еще более приглушенный шепот:
- Моя дорогая, я вам это говорю со всей ответственностью: это она, она.. Ведьма напутала со своими травами чего-то…. И он умер от удара в сердце, - «он» было выделено таким необычным голосом, что сразу понималось кто имелся в виду.
- Зачем же ей было это делать спустя столь долгое время? Уже семь лет они женаты. Глупости! Это не яд….
- Тише! – пугливое оглядывание вокруг. – А что же это по вашему?
Третий голос:
- Удар в спину. Я слышала, что его нашли на ступеньках дворца и он лежал, пытаясь сказать имя убийцы… но рядом был только этот капитан, который по слухам сам же его и предал.
- Нет же! Это она!
- А я вам говорю, что это Синий герцог зашелся от своей ревности и подговорил убить Александра.
- Кого?
- Да как – кого? Конечно же Карну!
- Святой Каспиан, вы все запутали! Не Карну, а Эрмину….
- Да нет же! Сандра отравила его поцелуем! Она давно собиралась это сделать и даже проводила эксперименты….
- На ком?
Шепот затихает, чтобы пробудится с новой силой и тут же затихнуть, так как мимо сплетничающих придворных неторопливо прошел Кардинал Рунна. Все присутствующие склонили головы в ожидании благословения. Священник молча освятил всех, кто того пожелал и прошел дальше. Его проводили странными взглядами, а вслед понесся новый всплеск шептаний и домыслов. Подслушивать друг за другом приятно вдвойне, да и пользительнее.
- О чем это шепчутся те двое?
- О чем же им шептаться, как не об императоре... мне кажется, я даже слышал как вон тот, в зеленом колете с цепью маркиза произнес имя сиятельного канцлера.
- Вот умора будет, если воробьи сами призовут ворона.
- Ворон кажется настолько погряз в делах, что и носа, ой простите, клюва не кажет из своего особняка.
- Слухами Шенбрунн полнится... уверен, что секретарь положит на стол Барне запись всех слухов.
- Вы полагаете?
- Уверен! И скользких шуток, кстати, тоже. Вот вашей например.
- Право, вы шутите, - наигранно улыбнулся изрядно побледневший собеседник, понижая голос до шепота. - Кто же ему расскажет?
- Мало ли... у слухов не бывает авторов, зато авторы бывают у канцлера. Кстати, я все забываю отдать вам тот карточный долг... сотня золотых империалов, кажется.
- Вы удивляете неосмотрительностью, виконт. Вы мне его отдали не далее как два дня назад.
- Неужели?
- Конечно-конечно... скажите, - мужчина еще понизил голос, - а вы правда думаете, что мою... ээм, неосмотрительность, кто-то мог расслышать?
- Не думаю, друг мой. Здесь так шумно... а я уже с трудом помню что вы сказали. Определенно, память меня подводит... Надо же, забыть что отдал вам сотню империалов!
Круг бесконечен. Новый виток и снова голоса обсуждающие то, что они не знают, но ведают, слышат или сами допридумывают.
- О, а кто же теперь будет командиром королевских гвардейцев?
- Разумеется старший из Барна. Милый юноша и весьма, - негромкий голосок принадлежал какой-то одной из фрейлин видимо недавно представленной ко двору.
- Милочка, да что вы! У них еще ныне действующий капитан не сказал своего слова.
- С ним – я уверена – разберутся быстро. Он свое дело сделал и песенка его спета….
- Кто же осмелится, позвольте поинтересоваться? – галантный вопрос задал мужской, приятный голос.
- Да собственный отец, - шепот был явно женским, хоть и приглушенным настолько, что едва слышался. – Говорят, что он втайне тщательно подбирал для сына его же гвардейцев и они все шпионили для него. И даже любовников и любовниц ему подбирал. Второй-то юноша из семьи нашего канцлера думаете просто так крутился без меры под ногами у Николы?
- Ой-ой, а я этого и не знал. Осчастливьте и просветите.
- И капитан… и его двое кузенов…. И говорят чуть ли не сам …. – голос понизился настолько, что было не разобрать этого странного полубормотания, но по оживленным лицам вполне можно было догадаться о смысле пересудов.
- И после этого вы считаете, что соловей наш отпел? Весна только начинается, милая моя.
- Разумеется пропел и охрип, - с ухмылкой подхватил мужчина. – Куда ему теперь – один Каспиан ведает.
- Наверняка сошлют.
- Куда? Кто?
- Да Черный герцог и сошлет. Домой…. Цветочки выращивать, - смех пролетел над залом и затих под сверкающим потолком.
И снова оживает тихий разговор, расползающийся по углам, как паутина:
- Ах, это все проклятие Монбара! Как печально... и страшно!
- Если кто-то и нагреет на этом руки, то это милейший Альфред... - рассудительный мужской голос. - Этих Барна слишком много, чтобы они не были в чем-то замешаны, я вам говорю!
- Ну, нельзя же во всем подозревать злой умысел! - женщина широко раскрыла глаза и взволнованно обмахнулась веером.
- А belle Catherine, по-вашему, просто так вернулась?
- Ах, даже так...
- Но я вам этого не говорил, - мужчина склонился над рукой своей собеседницы.
Дворец всегда остается дворцом.

…. Улицы Рунна были привычно шумны, жизнь текла своим чередом. Торговец тканями спорил с портным, который отказывался покупать большую партию шелка:
- Да ты посмотри – струится, как воды Вольтурны. Нежнее волос возлюбленной.
- Тебе бы стихи сочинять, а не тряпки свои продавать, - ворчал портной. – Куда мне эта кипа? Рук не хватает, да и спрос сейчас невелик.
- А ты к теплу готовь своих трудяг. Что за дело – работать на сегодня? Так каши не похлебаешь, а поесть ты – не дурак.
Портной хмыкнул и предложил заплатить часть натуральном продуктом, то есть – собственными товарами. Спор пошел по новому кругу.
Гвардейцы внутреннего охранения Рунна гнали по улицам голодранцев, которые с улюлюканьем улепетывали от них. Один из преследователей вытащил пистолет и прицелился в спины бегущим:
- Бей! – раздался выстрел. Кто-то упал.
Нищие заорали уже ни на шутку и бросились наутек со всевозможной скоростью, а преследующие их солдаты остановились, разглядывая упавшего:
- Видал какой нарост на лбу? Говорят они сами себе уродство ворожат….
- Да брось ты. Колдуны они что ли?
- Кто знает. Но эту мерзость вонючую – ненавижу.

Из богатого особняка раздался возмущенный вопль:
- Крис! Какого демона ты натворил с моими лентами?
- Вероника, не кричи как торговка уличная!
- Буду! Буду! БУДУ!
- Сестра, что случилось?
- Глянь, Каэтана, он их всех завязал узелком! Как я теперь буду разбираться где начало, а где конец? Это он специально! Потому что вчера Понси опрокинул на него чашку сока вишневого….
Резкий удар двери и негромкий голос:
- Тише, дети. Сегодня – тише. Бабушка просила вас зайти.
- Рауль прибыл?
- Нет, но голубь прилетел. Ваш брат скоро будет дома.
- Ох нет…. Я думала он хотя бы к празднику прибудет. Не хочу праздновать новый год без Рауля!

Еще один особняк Золотого города тих. Лишь быстро открывающаяся и закрывающаяся дверь указывает, что живущих в нем людей – более чем достаточно.

Ремесленный Рунн работал. Люди тут не привыкли к бесконечным разговорам. За них говорили их руки, создающие столь необходимые всем предметы быта, роскоши, мира или войны.

Черный город – гулял, как и всегда, как никогда. Сегодня они праздновали наступивший год. Под грубые удары страшного вида инструментов танцевали уроды и нищие, попрошайки и бродяги, бедняки и убийцы. Где-то в трактире раздался перебор струн и грубый голос запел:
Сосед мой слева - грустный арлекин,
Другой - палач, а каждый третий - дурень.

Один - себя старался обелить,
Другой - лицо скрывает от огласки,
А кто - уже не в силах отличить
Свое лицо от непременной маски.

Я в хоровод вступаю, хохоча,-
Но все-таки мне неспокойно с ними:
А вдруг кому-то маска палача
Понравится - и он ее не снимет?

- Заткни свой рот, Джереми! Разве это веселая песня? – еще более грубый окрик раздался в трактире.
Послышался звон метала, треск столов, кого-то выкинули на улицу. Черный город гулял и веселился, празднуя наступление нового года, нового времени. На календаре был праздник.


--------------------
Мы закрыли глаза и далeкий придумали остров
Мы придумали ветер и себе имена.
И не знаем пока, кто из нас на рассвете
Станет ждать, чтоб скорее укрыла волна...

Этот остров, где всe не так,
Как когда-то казалось нам
Этот остров, где каждый шаг
Словно колокол рвeт небеса.
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Эрмина Иберо
сообщение 24.04.2005, 22:10
Сообщение #5
Фея
Персонаж Игры
Неофит
*


Пол:
Сообщений: 30


todas tormentas estan en me mismo



1 месяца Полотна. Рунн, Шенбруннский дворец, Покои Императрицы.   

Взаимные поздравления были принесены и приняты. Фрейлины окружили стол с эскизом нового гобелена. Они наперебой прикладывали мотки ниток подходящих цветов к рисунку. Сейчас решался невероятно важный вопрос о цвете плаща Александра Великого: пурпурный с отливом в фиолетовый, или все-таки ближе к синему оттенку?
      Эрмина улыбнулась Агнессе, со скучающим видом наблюдающей за спором.
- Похоже, в историю я войду как правительница, при которой было создано больше всего никому не нужных вышивок. Ну скажи на милость, кому нужен еще один гобелен с Завоевателем?
- Надо подумать… - отозвалась Агнесса, - Два мы уже подарили Кадетскому корпусу, еще в монастыри… Везде где можно, в общем.
- Второй ИКК принял только из уважения ко мне. По-моему, они его вывешивают аккурат к нашим визитам. Осталось облагодетельствовать черные гильдии, - Императрица усмехнулась.
- Если бы мне сказали, что отныне возможно посещать занятия в университете, не прячась, я бы вышила весь этот коврик за три дня, - весело заговорила Агнесса, но запнулась и прислушалась, - Что это за шум?

        Двери распахнулись и, не дожидаясь доклада, вошел Никола Нортми. Его лицо, и без того обычно невозмутимое, сейчас казалось каменным.

- Ваше Величество, - капитан преклонил колено, - Сожалею, но я с плохими новостями. Император Александр скончался сегодня ночью.

        Что она должна почувствовать? Боль? Облегчение? Радость? Эрмина не успела додумать: рядом раздались громкие взвизгивания и две-три наиболее впечатлительные девицы поспешили картинно упасть в обморок. Смысла следовать за ними нет. Или падай первой, или – не падай вообще. Остается взять дело в свои руки, чтобы избежать общей истерики.

- Доротея, у вас была нюхательная соль, помогите им! Луиза, позовите слуг, пусть откроют окна в малом салоне, проводите своих подруг. Агнесса…
- Я прослежу за этим, Ваше Величество, - Эрмина признательно кивнула ей. Через минуту комната опустела.
- Встаньте капитан, - на миг все поплыло перед глазами. Императрица оперлась рукой о спинку стула, коротким жестом остановив шагнувшего к ней Николу, - От чего он умер?
- Причина пока не известна, Ваше Величество. Канцлер уже во дворце.. Кардинал и герцог Нортми скоро придут сюда.
- А Вам поручено охранять меня? Право же, напрасно, - она глубоко вдохнула и отпустила свою опору, - Мне надо отдать распоряжения обер-паластмейстеру и церемониймейстеру. Можете меня сопровождать.
        Никола вежливо, но твердо преградил ей дорогу.
- Ваше Величество, пока не выяснена причина смерти, Вам лучше оставаться здесь. Если пожелаете, Церва и Заория прибудут сюда и выслушают...
- Это арест? – прервала его Эрмина.
- Это забота о Вашей безопасности, - спокойно продолжил капитан. «Вчера состоялся еще один из «веселых вечеров» Александра. И он не знает, что произошло? Нелепо…»
- Хорошо, я подожду. Ее Величеству Екатерине уже сообщили?
- Да, я послал к ней гвардейцев.

        Вот так. Вежливо и отстранено.
        Эрмина отошла к окну. Александр умер. Никакой пустоты в душе не возникло. Она давно была там, в том месте, где обычно принято хранить любовь и нежные воспоминания. Человек, давший ей эту пустоту, мертв, но ничего не изменилось.
        Дверь бесшумно отворилась, впуская Этьена Нортми и кардинала Руиза. Она молча приняла благословение Канорэ и выжидающе посмотрела на Черного Герцога.
- Мне казалось, умер мой муж, а не я, - произнесла Эрмина, - Или меня тоже причислили к ушедшим, раз вы уже не утруждаете себя стуком?
- Прошу прощения, Ваше Величество, но Вы сами понимаете, время и обстоятельства, - сухо произнес Этьен, - Вы не соизволите ответить на несколько вопросов? Это крайне важно, поверьте. Капитан Нортми может идти.
        Они присели в кресла у стола, засыпанного мотками ниток. Вопросы задавал Нортми. Кардинал Руиз молчал, но от одного его присутствия ей было спокойнее. Что она делала вчера днем, вечером, ночью, когда видела Александра в последний раз, как он себя чувствовал… По привычно напоминающему маску лицу Этьена невозможно было понять, верит ли он ее словам и что вообще ему нужно. Однако из его вопросов получалось, что Александр и своей смертью озадачил всех, как до сих пор озадачивал жизнью.
- Может быть, вашему Величеству этот вопрос покажется странным, но я прошу Вас ответить на него, - в беседу вступил кардинал. – Вы помните чашу в малом тронном зале?
- Меня не удивят уже никакие вопросы, Ваше Высокопреосвященство. Помню. Это ведь из наследия Клинков?
- Именно так, Ваше Величество. Император даровал все реликвии Ордена нам, однако чаша оказалась разбитой.
- Мне очень жаль, но чем я могу помочь?
- Может быть, Вы вспомните, недавно кто-нибудь к ней прикасался или брал в руки? Вы, например?
        Чаша неожиданно четко вспомнилась: и плавные очертания и странные узоры на стенках. Она рассматривала ее, когда та только появилась в зале.
- Нет, - подумав, ответила она. – Ни я, ни кто-либо другой. Она чем-то очень привлекла внимание Александра, может быть, он ее и разбил, случайно?
- Может быть, - задумчиво отозвался кардинал и поднялся. – Благодарю Вас. Постарайтесь собраться с силами, Ваше Величество. Это тревожные и печальные дни, но и они пройдут.
        Этьен встал вслед за кардиналом.
- Я настойчиво советую Вашему Величеству как можно реже покидать свои покои. До выяснения причины гибели Его Величества. А если и покидать, то в сопровождении гвардейцев.
- Конечно, герцог, - он поцеловал протянутую ему руку и вышел. Эрмина удержалась от вопроса, что ей может грозить во дворце, наполненном людьми Нортми. Герцог действительно встревожен, от мелкой стычки никому легче не станет. Но если такое положение будет продолжаться еще несколько дней, она обязательно спросит…

- Эрмина, - Агнесса вышла из соседней комнаты, - Что теперь будет?
- Не знаю, Агни. Мне посоветовали пока отсюда не выходить. Вдоволь времени, чтобы решить, как лучше вышить Завоевателя, - она криво улыбнулась.
- Я всех отпустила. Сказала, чтобы шли к себе.
- Ты все правильно сделала, спасибо. Прости, я хочу побыть одна.

        Она все поймет и почувствует. Потом. Пока всех ведет церемониал, каждый знает свое место в траурной процессии. Необходимо повидаться с Мадам. Написать Алисе. И главное, дождаться Диего или Тони. Ее племянник очень скоро, возможно станет… Императором… Он умер, умер, умер… Слезы? По кому?
        Эрмина дернула шнур, и тяжелые шторы опустились. И пришла тишина. Вот уже забегали по дворцу слуги, они закрывают картины и зеркала черным. В теплицах беспощадно срезаются цветы, чтобы усыпать ими гроб последнего прямого потомка Александритов. Величие момента… оды «На смерть Александра»… Он бы оценил этот переполох. Женщина сдержала рвущийся с губ нервный смех. Ты не убил меня своей жизнью, муж мой, значит, я переживу и твою смерть.


--------------------
Средь скучных туманов, тревог и забот
В тебе неостывшее лето живет.
Под дымкой осенней твоей тишины
Я чую уснувшее сердце весны.
                                          (с)
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Сандра дэ Ла Прад
сообщение 24.04.2005, 22:16
Сообщение #6
Кошка
Персонаж Игры
Неофит
*


Пол:
Сообщений: 30


..мир, где Знание - зло, где проклятье - Любовь...



1 число месяца Полотна. Рунн. Шенбрунн.

Она с трудом разлепила глаза. Все тело ныло после прошедших суток, но это была уже привычная боль. И голова раскалывалась от стука:
- Анна!! Да что это.. Энн! Открой же дверь, иначе ее просто выбьют, - крикнула рыжеволосая фаворитка, откидываясь на подушки и прижимая пальцы к ушам.
Стук стих.. Слишком громкие и торопливые шаги.. В комнату влетает перепуганный лакей, затем гвардеец личной охраны и за их спинами мелькают глаза полусонной служанки. Сандра вскинула бровь, окидывая изумрудными глазами вошедших и сталкиваясь с не менее изумрудным взглядом в ответ. Она даже забыла вынуть пальцы из ушей, удивленная столь ранним визитом к ней:
- Его Величество, - на одном дыхании заговорил гвардеец. - Их Императорское Величество скоропостижно скончался сегодня утром.. наверное..
Последнее он произнес невольно скользя взглядом по изумленно приподнявшейся с подушек фрейлине, точнее по ее плечам, груди, с которой лениво спадало покрывало, рукам, что словно в полусне плавно и медленно опускались вниз.
- Что?! Что значит - наверное?!! Наверное - скончался или, наверное - сегодня утром?
Стоящий рядом с гвардейцем лакей упал на колени. По его перепуганному лицу и странному вызывающе-азартному взгляду гвардейца, Сандра поняла: чтобы там не случилось - все произошло наверняка:
- Александр умер?
- Да, ваша милость, - по-армейски выпрямляясь, проговорил молодой человек.
- Вы свободны. Анна, проводи.
- Мне приказано охранять вас, графиня.
- Вы желаете охранять меня в собственной постели? - с неподражаемым лукавством спросила она, приподнимаясь вновь и чуть наклоняясь вперед, к нему. - Идите, молодой человек, когда мне будет не хватать мужского общества, я о вас вспомню.
Зеленые глаза сверкнули в ответ:
- Рассчитываю на вашу память, графиня? - задорно спросил юноша, уже выходя из комнаты.
Сандра фыркнула, даже не подумав об ответе.. Головку с разлохмаченными кудрями заботило то, что ей сообщили гораздо больше, чем задиристый вызов молодого гвардейца. Она внимательно прислушивалась к шагам и когда они затихли, резко упала назад, глядя в потолок: "Умер... его нет.. Правда? Нет, правда?" Неожиданно она засмеялась, забилась, заметалась среди полусмятых простыней.. Вбежавшая на смех горничная, кинулась к госпоже, охватывая руками и пытаясь сдержать ее, бьющуюся в истерике.
- Я не верю.. не верю, - смеялась Сандра. - Понимаешь? НЕ МОГУ ПОВЕРИТЬ! Хотя.. нет.. Он мог.. умереть, так же как и жил. Он мог..
Она резко села:
- Все-все. Все прошло, Энн.. Бумагу, ручку. Платье - обычное, простое. Я напишу письмо брату - ты тут же его отправишь. С нашим голубем, хорошо? Помоги мне одеться, я должна убедится в том что это правда и .. и увидеть Эрмину.. Никто не приходил от Ее Величества?
- Нет, майрис Сандра, - чуть дрожащим, но спокойным голосом ответила Анна.
Фрейлина посмотрела на свою верную служанку и улыбнулась - майрис означало на древнейшем языке ее народа "любимая хозяйка", так ее звали слуги их дома:
- Прости меня. Я в порядке. О! Или буду в порядке.. Ведь ты почти все знаешь, девочка..
Горничная кивнула, на всякий случай касаясь руки хозяйки, боясь, что та снова забьется в истерическом смехе.
- Вот и славно. А пока: сначала письмо, потом одеваться. Быстро..
Через час с небольшим графиня дэ Ла Прад появилась в дверях своей комнаты и легко кивнула головкой, дежурившему гвардейцу. На девушке было простое темно-зеленное платье с черным кантом, открывающее плечи и грудь. Тонкая талия затянутая корсетом казалась еще тоньше. Рука привычно подхватила юбки, приподнимая, чтобы легче было идти. Гвардеец с трудом удержался от завораживающего зрелища: обнажившейся ножки в ажурном чулке и в туфельке под цвет платья. Сандра на миг задумалась, а потом уверенно пошла направо, решив пройти к Императрице длинной дорогой через многочисленные залы, в которых можно было услышать последние сплетни. Гвардеец двинулся за ней. Фрейлина остановилась и резко обернулась к нему:
- Как звать?
- Эстебан де Барна! - голос сквозил прохладным высокомерием, легкий поклон и внимательный взгляд - глаза в глаза.
Девушка выгнула бровь: "Ах, право.. как я могла не знать.."
- Мне не нужно ваше присутствие, Эстебан, - решительно отрезала Сандра.
- Приказ капитана! - в глазах его искрилось откровенное веселье смешанное с удовольствием - юноша явно был доволен объектом охранения.
Сандра округлила и без того огромные глаза:
- Никола сошел с ума? Впрочем... Хорошо, Эстебан, следуйте за мной, только если я пойду в будуар Ее Величества, будьте добры - останьтесь в прихожей, - фыркнула она и уже не оглядываясь на него, побежала вперед.

Не знающий дворца мог запутаться среди многочисленных переходов, лестниц, дверей. Выйдя из жилого крыла, где обычно размещали придворных в дни празднества (для фавориток и фаворитов существовали отдельные покои, Александр любил потакать своим капризам и мог в течении одной ночи плавно переходить от одного из своих любимцев к другому). Сандра старалась двигаться как можно быстрее, но, не доходя до малого приемного покоя, она была остановлена гвардейцами его императорского величества:
- Простите, номени, туда нельзя!
- Я хотел вас предупредить.. - раздался сзади голос Эстебана.
Девушка развернулась для начала к нему:
- Хотел? Ну, так и почему не сказал? - затем, обернувшись к преградившим ей дорогу солдатам, она хлопнула пушистыми ресницами: - В чем дело? Во дворце враги? Или вы не знаете кто я?!
- Никак нет, ваша милость, - один из гвардейцев покраснел, глядя с нескрываемым восхищением на одну из самых красивых фрейлин. - Но у нас приказ!
- Фраза дня.. - буркнула Сандра, оглядываясь по сторонам.
Из зала вышел Никола Нортми. Прежде чем скрыться за поворотом, Никола остановился, отдавая тихим голосом какие-то распоряжения своим людям. Сандра невольно сделала несколько шагов к ним и ее глаза встретились с глазами маркиза Нортми. Последний чуть наклонив голову, быстро подошел к фрейлине:
- Уходите отсюда, Сандра.
- Это приказ? - не удержалась она, жадно вглядываясь в ничего не выражающие, мужские глаза. - Вот этот за моей спиной постоянно говорит о каком-то приказе..
Никола не отрываясь смотрел в ее глаза и больше сомнений не было. Сандра задержала дыхание, прижимая руку к высоко поднявшейся груди. Капитан отвесил изысканный поклон и, взяв эту руку, запечатлел на ней поцелуй:
- Мой гвардеец действительно исполняет приказ, отданный ради вашей же безопасности. Прошу меня простить. Найдите более спокойное место во дворце, Сандра..

Девушка резко повернулась, направляясь в закрытый сад - единственный проход соединяющий покои Императора и Императрицы вне дворцовых переходов. В свое время сделанный Александром для своей жены. В саду росли все цветы и растения родины Императрицы - жаркой Иберии. Его огромное преимущество - это длина, которая позволяет, гуляя приводить свои мысли в порядок. Войдя в этот дворик, Сандра слегка сморщила нос: "Я ни разу не была в Иберии, но если вся страна пахнет, как этот сад, то, наверное, это - благие сады на земле нашей. И там наверняка очень скучно.." Сама похожая на яркую птицу южного края, девушка поначалу стремительно, а потом все медленнее шла по узкой аллее, прислушиваясь к чему-то. Она слышала негромкие шаги за своей спиной - молодой гвардеец неотступно следовал за своей подопечной. Слышала тихое журчание воды среди деревьев - хитрый канал огибающий весь сад переплетением, соединяющим воду, землю и вечное цветение сада. Рыжеволосая фрейлина остановилась по какому-то странному наитию, наклоняя голову набок и еще более внимательно прислушиваясь. Вокруг стояла странная, нарушаемая лишь шорохом листвы и мягкой поступью воды - тишина. Гвардеец тоже замер в нескольких шагах от остановившейся красавицы. Девушка стояла и не могла наслушаться этой тишины. Пунцовые, чувственные губы тронула нежная улыбка:
- Тихо? Вы это слышите, Эстебан?
Молодой человек помолчал, а потом чуть склонился к столь очаровательно улыбающейся фрейлине:
- Необыкновенно тихо. И спокойно, - две пары ярко-зеленых глаз встретились.
В глазах девушки сверкал неудержимый смех: искрился, плескался и рвался наружу. Молодой гвардеец внимательно вглядывался в это зеленое, мерцающее веселье, неожиданно осознавая что в его глазах никогда не смогут отразиться столь чистые и яркие чувства. Как наступающая незаметной поступью весна, что озаряла все вокруг яркостью изумрудных листьев - торжествующий, сияющий и неслышный смех. Сандра неожиданно и даже резко развернулась, быстро проходя мимо деревьев. Чуть не доходя до них вокруг опять таки слонялись люди Нортми. Возле самих дверей стояли гвардейцы Ее Величества, которых отличало от королевских гвардейцев разве что отсутствие на груди знака с черной пантерой. Сандра улыбнулась и сделав знак пропустить ее, прошла внутрь. Найти Эрмину не составило труда. Рыжеволосая фаворитка на несколько секунд остановилась перед небольшой дверью, оглянулась и состроила Эстебану гримаску. Тот усмехнулся и свободно расположился в широком кресле у дверей, а его рыжеволосая подопечная скользнула за дверь. Небольшая комната, затененная темными шторами. Сандра даже не сразу увидела хрупкую фигуру своей подруги.
- Ваше Величество.. - начала, было, фрейлина, но, оборвав себя на полуслове, стремительно подошла к застывшей возле окна женщине. - Эрмина..
Большие, влажные глаза встретились с изумрудными глазами. Женщины инстинктивно переплели свои руки друг с другом.
- Ты в порядке, Эрмини? - необычайно тихий голос Сандры, называя ту именем, предназначенным лишь для самых близких людей, которых было не так уж и мало вокруг молодой императрицы.
- Я не знаю. Мне сообщили и я не знаю что чувствую.. Хочется смеяться.. И плакать.
Графиня дэ Ла Прад сжала тонкие девичьи ладони: почему-то сейчас Эрмина казалась ей поразительно юной. "Такой она была давным-давно.. И вот сейчас. А почему? Да потому что опять начинается все с начала.."
- Тогда давай напьемся! - неожиданно брякнула фрейлина, тряхнув рыжими кудрями.
Эрмина быстро моргнула:
- Сандра?
- Ну да! Ведь тогда мы сможем и плакать, и смеяться. И никто нам слово не скажет.. А во дворце все верх дном сейчас, так что вряд ли Ваше Величество будут беспокоить.
- Уже побеспокоили.. Так что я совершенно свободна до пятницы. - Эрмина помолчала. - А что мы будем пить?
Сандра задумалась, а императрица решительно взяла колокольчик, на мелодичный звон которого, тут же появились две хорошенькие девушки:
- Накройте стол в нашей беседке, подайте "Тайну Ордена".. Три бутылки..
Бровь Сандры стремительно взлетела: заявленное Эрминой вино было самым коварным - легкое, почти не пьянящее по началу, при большом количестве кружило голову и заставляло забыть обо всем на свете, кроме желания еще и еще ощутить во рту этот пьянящий вкус..

2 число месяца Полотна. Рунн. Шенбрунн.

..Утром, открывая глаза, Сандра поняла, что ей совсем не хочется поднимать голову с подушки. Разметавшиеся пряди так уютно укутывали ее плечи и руки, все было как обычно, но почему-то очень сильно болела голова. Длинные ресницы вновь сомкнулись, но тут же дрогнув, распахнулись. Ей было настолько хорошо вчерашним вечером, что она совершенно не помнила как оказалась в собственной постели. Рядом появился стакан с каким-то напитком, Сандра застонала:
- О нет.. Только ни это..
- Майрис Сандра, это просто вода.
- Тише, Энн, ради богов, тише. Голова раскалывается..
Девушка приподнялась с легким вздохом и села на кровати потирая ноющий висок. Комната красиво плыла, напоминая ей качку, которая появляется во время спокойного плавания. При воспоминании о волнах и море, Сандра в легком замешательстве посмотрела на свою служанку в чертах лица которой угадывался молчаливый, любящий укор:
- Как я оказалась тут?
- Вас принесли, майрис, - девушка чуть улыбнулась, увидев вспыхнувшие щеки хозяйки.
- Кто?!!!!
- Молодой адъютант..
- Ааа.. - девушка поднялась, преодолевая желание упасть и снова заснуть. Но голова гудела и лежать было уже совсем неуютно. - Энн, одеваться. Я пойду в сад. Это должно закончится когда-нибудь..
Пока ее причесывали и одевали, девушка мучительно пыталась вспомнить, что было накануне - гудящая, как колокол, голова совершенно этому не способствовала и, единственное что вспоминалось - это как в свое время ее старшие братья заявлялись домой с песнями и криками во славу всего живущего, поющего и любящего. Сандра молча застонала, представив себе на миг, что возможно и она вчера кричала хвалебные речи во славу всего и вся. Девушке явно было не по себе от подобных мыслей и она подняла голову, невольно опять прижимая тонкие пальцы к виску: "Чтобы я еще раз.. да столько.." Именно эти решительные и однозначные мысли вертелись в хорошенькой, хоть и гудящей, рыжеволосой головке, когда ее хозяйка появилась на пороге своей комнаты и нос к носу столкнулась с обладателем таких же, как у нее удивительных, прозрачно-зеленых глаз.
- Эстебан? Но..
- Никто не отменял приказ, номени Сандра! - весело отозвался юноша, глядя на нее в упор.
- О боги, прошу вас тише, - девушка постояла некоторое время, сжимая виски и чувствуя, как румянец окрашивает ее щеки, но тут же справилась со смущением. - Вашу руку, виконт, и если я вчера пела песни, а кто-то осмелился их подслушать - сделайте так, чтобы он благополучно забыл об этом.
- Не извольте беспокоится, графиня, - он помолчал и легко добавил. - Думаю я был единственным счастливцем, кто мог бы услышать вас.
Девушка фыркнула:
- И почему я не сомневалась в ответе..


--------------------
В шелесте крыльев, в серебряном свете луны,
В крике пронзительном чайки над зубьями скал,
В пене ажурной на гребне зеленой волны,
В песне соленого ветра - кого ты искал?
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Конрад де Конарэ
сообщение 24.04.2005, 22:35
Сообщение #7
Бес
Персонаж Игры
Неофит
*


Пол:
Сообщений: 23


Любовь зла! И я тоже...



1 число месяца Полотна. Рунн. Шенбрунн.

    Конрад де Конарэ поморщился. Бутылка открылась с легким "чпоком", и живительная жидкость заплескала манжеты. Герцог придирчиво оглядел себя в зеркале – голубой шелк, он вечно замарывается… пора сменить и камзол…
   Впрочем, теперь и вправду все равно… Конрад рассмеялся, запрокинул голову, поднял бутылку и… вылил ее на себя, жадно ловя при этом, хмелящий напиток ртом. Все. Теперь его одежка окончательно испорчена… А вино кончилось… Он размахнулся и во всей силы швырнул бутыль в один из зеркальных шкафов, что во множестве стояли в покоях Императора…
   Раздался жуткий грохот. Стекла разлетелись вдребезги, осыпав ковер сверкающими осколками. Синий Герцог придирчиво оглядел дело своих рук, и, подумав, взял еще одну бутыль и швырнул ее в следующий шкаф. Эффект был не менее впечатляющим…
   За закрытой дверью раздались какие-то голоса, они о чем-то спорили, кто-то попытался открыть ее… Проклятье, он же сказал, что убьет каждого, кто войдет сюда! Ну сейчас они получат. Голоса перестали спорить, и дверь зашаталась под ударами. Конрад подхватил еще бутылку… Чтобы кого-то заколоть, он, пожалуй слишком пьян, а вот попасть тяжеленной стекляшкой – это он всегда сумеет.
   Дверь продержалась недолго, и стоило массивным створкам распахнуться, как Конрад не глядя, кто, вошел, метнул бутыль. И зажмурился – на пороге стоял Этьен де Нортми. К счастью, глава СИБ успел уклониться, и сосуд врезался в одну из створок.
   - Что Вы себе позволяете герцог? – Этьен нахмурился. – Мы все скорбим по Императору, но Вы переходите последние рамки приличия.
   Конрад расхохотался. Черный Герцог продолжал смотреть на него суровым взглядом.
   - Я же просил – никого сюда не пускать! – укоризненно сказал де Конарэ. – Разве не видите? У меня горе…
   Этьен оглядел ряды пустых бутылей, разбитые шкафы, сломанные стулья, сорванные шторы:
   - Вижу, – сказал он. – Тем не менее, у меня есть к Вам ряд вопросов.
   - Вопросов? – Конрад прищурился. – А ну, как же без вопросов-то?… Давайте, валяйте, задавайте… Обещаю отвечать без утайки! – он отсалютовал Этьену. – Рад служить, Ваша Светлость!
   - Прекрати паясничать Конрад… - Черный Герцог закрыл двери. – Император умер не просто так, его убили. Теперь я должен выяснить, кто это сделал. Поверь мне, убийца, кто бы это ни был, не уйдет от нас…
   Конрад ухмыльнулся.
   - Ладно… Что Вас интересует?… Делал ли это я?
   Этьен внимательно посмотрел на него.
   - Нет, ты не делал, – сказал он через какое-то время. – Но есть и другие…
   - Ха. – Конрад сел на одно из уцелевших кресел. – Их так много… Сказать, кого я подозреваю? Всех их. Они все могли сделать это. И ваш идиот сын, и эта шлюха Сандра, и Императрица, эти противные Фабер, ведьма Карна… Все они – одна компания… Наш Император совершил большую ошибку, когда приблизил их к себе…
   Черный герцог промолчал.
   - Что теперь будет? – неожиданно спросил Конрад. – У Александра не было наследников…
   - Мы решили созвать Высокий Совет, – сказал Этьен. – Выберем достойнейшего…
   - Хорошо. - Конрад встал. – В таком случае до созыва Высокого совета, я бы хотел отбыть в Экилон. Здесь мне делать совершенно нечего.
   - Боюсь, это невозможно. – Этьен де Нортми посмотрел на него своим непроницаемым взглядом. – До окончания расследования, все кто был в ту ночь во дворце, останутся в Рунне.
   - Вот так… - Конрад встал. – А если я убегу?
   - Я найду Вас и доставлю обратно в Рунн. – твердо сказал Этьен. – До свидания, герцог. В дальнейшем, я, возможно, еще кое-что у Вас спрошу… - и он направился к двери.
   - Я Вас ненавижу, дядя, – сообщил Конрад. Этьен замер на месте, но не обернулся. – Ненавижу за смерть родителей, за то, что Вы позволили Александру забрать меня,  за то, что не спасли его!! Я Вас проклинаю!!! Забудьте о том, что моя мать была Вашей сестрой!!!
   Этьен молчал.
   - Чтож, если мне придется оставаться в Рунне, я сам найду убийцу!! – пообещал Синий герцог. – И не надейтесь на мое милосердие, у меня, его нет!!! – он картинно рассмеялся. – Даже если мне придется отнять у Вас самое дорогое, я сделаю это!
   Черный герцог не оборачиваясь, вышел. Конрад с горечью посмотрел ему вслед... и открыл еще одну бутыль.


--------------------
Господи!
Я не твой
Ближних я не могу любить
Трудно мне жить слугой
А хозяином мне не быть
Дай мне сойти с ума
Ведь с безумца и спроса нет
Дай мне хоть раз сломать
Этот слишком нормальный свет...
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Альфред де Барна
сообщение 25.04.2005, 5:59
Сообщение #8
Персонаж Игры
Неофит
*


Пол:
Сообщений: 12


Канцлер Рунна



2 число месяца Полотна. Рунн. Шенбрунн.

- Ваше Сиятельство, приехали, Дворец…

- Быстро… благодарю вас, Нико, - кажется, он умудрился заснуть прямо в карете и проспал всю дорогу.

Спал, а должен был думать. Канцлер Руна вообще должен думать и думать много – он недавно слышал подобную максиму от Жоффруа. А тот, видимо, от их ненаглядного секретаря. Когда вице-канцлер начинает повторять излюбленные присказки собственного секретаря, как ребенок – бранные слова дурной няньки, – это не может не умилять. Хотя, учитывая сколько времени они проводят вместе…

Жиль это делал не напрасно. Есть такие прохвосты – они все делают с далеко идущими планами, даже нужду справляют. Первый секретарь Тардэ был как раз из таких, и ведал всеми делами Жоффруа потому, что его об этом настоятельно просили. Сам канцлер, собственно, и просил, чего уж там. О печальных судьбах предыдущих секретарей Жоффа, подсиженных и вытравленных из канцелярии мерзавцем Тардэ, Альфред предпочитал не думать.

Думать… Сеятель побери, он думает о чем угодно, кроме дела!

Альфред тихо постучал в дверь кареты – кто-то из слуг тут же распахнул ее и в царство дорогой кожи и красного бархата ворвался свежий воздух.

«На каррраул! - раздался крик дежурного лейтенанта. - Их сиятельство, канцлер Рунна!»

Канцлер осторожно и не спеша, выбрался наружу и, кивнув вытянувшимся в струнку гвардейцам, вошел во дворец.

Лейтенант гвардии во дворе, вместо ординарного капрала, был не случаен – траур по Императору будет длиться еще сорок девять дней, и все это время каждым караулом дворца будут командовать офицеры. Странный обычай, но древний и от того нерушимый.

Барна позволил себе ухмыльнуться, хотя получилось невесело – отец когда-то рассказывал, что в императорской гвардии часто не хватает офицеров, чтобы возглавить каждый караул необъятного дворца, и от того многим капралам и сержантам светило повышение. Вот вам и польза от августейшей смерти.

Наверняка в Шенбрунне был еще кто-то, кому была выгодна смерть Александра. Хоть таких было и не много – Альфред не любил об этом думать, но император практически не занимался государством и предпочитал будуар кабинету. Это было удобно многим, куда как многим министрам. Таких правителей надо беречь, а теперь еще неизвестно как все повернется.

Канцлер вспомнил свой вчерашний разговор с братом. Альфред как раз вернулся из дворца после встречи с Нортми и, как ни странно, Их Преосвященством, неизвестно каким боком заинтересованным этим делом. Он вернулся к вечерней трапезе – в честь траура меню урезали, и назвать это ужином язык не поворачивался. Хотя Барна вчера так устал – что язык у него не поворачивался вообще. Жофф еще поинтересовался о встрече с Нортми и кардиналом, а также спросил, чью сторону думает принять он, канцлер Руна. Альфред даже удивился, как легко у него возник ответ, - чего только не скажешь от усталости:

- Барна служат сперва Империи, а затем своей семье, - Жофф таким ответом не удовлетворился, но Альфред уже закончил трапезничать и поднялся к себе.

Империи он служил вчера, а сегодня решил отдать долг роду. Его ждала вдовствующая императрица Екатерина Барна. Вдовствующая императрица номер один, поправил себя Альфред.

- Их Высочество примет вас в Жемчужном кабинете, - доложила камеристка Екатерины с именным, жестом предлагая канцлеру следовать за ним.

Когда они, оставив за спиной бесконечные коридоры и переходы с неизменными гвардейцами, остановились у нужной двери, девушка, попросив Альфреда обождать, мышкой шмыгнула в покои Екатерины.

- Их Высочеству не здоровится сегодня, - заговорщическим шепотом доложила она вернувшись. – Постарайтесь…

- Мой брат обойдется без твоих советов, Ольга! Ступай! - голос Кати заставил вздрогнуть даже привычного канцлера. – Я ждала вас, брат мой.

Барна склонился в поклоне, глупом и совсем ненужном, - кому сейчас дело до постылого этикета. Он так и не придумал, о чем будет говорить с сестрой.

Не смотря на траурные драпировки, покои Екатерины сохраняли неизменную изящность присущую их хозяйке. Альфред с удивлением подумал, что здесь, в личных покоях Ее Величества он ни разу не был. Они виделись на приемах, балах, придворных церемониях всех сортов, а здесь… здесь он не был ни разу.

- Ваше Величество… Като, я пришел…

- Чтобы выразить, - услужливо подсказала императрица. – Выразить скорбь и горе свалившееся на меня и Рунн. Так?

- Почти… сколько мы не виделись?

- Не помню, Альфред. Я видела вас на приеме в честь моего отъезда в Горынь… - императрица задумалась - она была очаровательна даже в простом траурном платье с глухим воротом. – Или это был наш дорогой брат?

- Кажется он… - Барна понимал, что сегодня поговорить не получится. Сложно говорить без единой мысли в голове. – Каспиан, как же летит время – я все еще помню ваше венчание с Константином.

- О, это… я тогда была еще совсем девчонкой. И вдруг – Императрица. А вы, кажется, уже были в Корпусе?

- Мы покинули столицу и отправились на маневры… но я сбежал и скакал в Шенбрунн
во весь опор. Даже коня загнал – так хотел увидеть…

- Меня или Константина? – подняла бровь Като. – Свадьбы – изрядное зрелище, - мне не понравилась ни моя, ни Александра.

- Като, я… мы, весь род Барна скорбит вместе с тобой. Ты же знаешь, мы не бросаем родных…

- А что мне может грозить? – Удивилась императрица. – Милейший Альфред, моя сила умерла с Константином. Кто бы не пришел на место Александра – для меня вряд ли что-то изменится.

- «Кто бы»?

- Но ведь претендентов несколько, а наследников нет… или у «рода Барна» другие сведения?

- Род Барна лоялен к любому повелителю, пришедшему на трон законным путем. Мы будем ждать Совета.

- Ждите. Это все?

- Мне было приятно увидеть вас, Като. Даже в столь скорбный час.

- И мне. Прощайте Альфред.

Канцлер уже выходил из покоев, когда ему на плечо легла почти невесомая рука Императрицы.

- Когда будет Совет – найдите для меня местечко. И передайте этой ищейке Рейнхарду, что если бы я хотела убить Александра, я бы это сделала еще в утробе.

Разговор умер, не родившись.



--------------------
Лучшая защита - расстояние (с) Флавийская пословица
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Брат Ивар
сообщение 25.04.2005, 11:30
Сообщение #9
Гоблин
Персонаж Игры
Неофит
*


Пол:
Сообщений: 7


Sic transit gloria mundi



1-2 числа месяца Полотна. Рунн. Городская тюрьма.

  Руки сами собой сжимались, а внутри звучала песня. Молитва, которая вливалась в душу открывала в нем силу для предстоящего дела. Брат Ивар почти не слышал вопросов, которые задавал один еретик другому еретику. Его глаза лишь изредка улавливали их взгляды и он мысленно торжествовал: покоя нет вам на земле, как не будет покоя вам в небесах, где сады не встретят вас своей благостью, ибо нет веры в ваших сердцах, как нет правды в ваших словах. Он ждал своей минуты, склонив голову и читая молитву.
  - И никто не покидал покоев императора? Никто не входил в них, кроме вас, капитан Нортми? Вы уверены в этом? - бесстрастный голос нарушил молитву, Ивар поднял глаза, вглядываясь в Черного герцога и в того, кто сидел напротив.
  Серые глаза твердо смотрели прямо перед собой:
  - Я верю своим людям, ваша светлость.
  - Отлично.
  "Отлично!" - мысленно повторил Ивар, вновь погружаясь в молитву. Но в этот день ему не суждено было проникнутся благим словом, мешали те, кто требовал к себе внимания, требовал спасения во славу того, кто пожертвовал жизнью, спасая их. Подошедший тюремщик тихо спросил:
  - Надо ли одевать на маркиза Нортми кандалы?
  Брат Ивар встретился взглядом с Рейнхардом и убежденно проговорил:
  - Пока он под охраной - не вижу в этом необходимости, но во время допросов - думаю желательно. Нам дороги наши люди, а его светлость не выглядит покорным и тихим человеком, признавшим свою вину и осознавшим свои ошибки.
  Рейнхард насмешливо посмотрел на духовника:
  - Считаете кандалы средством, которое поможет ему расскаятся?
  - Каспиан-свидетель, нет. Но так спокойнее, - ровно ответил брат Ивар.
  - Мне бы хотелось сразу определить как и когда нам предстоит работать, - задумчиво разглядывая герцога и маркиза Нортми, промолвил первый помощник Черного герцога - Дресслер. - Ваша цель, святой брат?
  Белесо-голубые глаза погрузились в синее марево и казалось во взорах перекрестились две силы:
  - Моя стезя одна - обращение и наставление заблудших, а также воздавание им по грехам их.
  Рейнхард несколько ошалело уставился на священника, но по здравому размышлению решил не вступать в теологический спор:
  - Хорошо. Предлагаю поочередность. Мне не хотелось бы вмешиваться в ваши дела. В свою очередь предупреждаю, что терпеть не могу вмешательств в свои.
  - Разве у нас ни одна задача в этом деле, номен Рейнхард? - ровный голос брата мог бы сразить своей невозмутимостью, но его собеседнику было не до интонаций. В этот миг поднялся Этьен Нортми и его верный помощник, оставив божьего избранника, устремился к хозяину.

  Брат Ивар проводил его невозмутимыми глазами и сделал знак тюремщикам, которые закрыли за ним дверь. В этот день он даже не зашел к своему высокопоставленному арестованному. Он лишь молился и ждал определенного часа. Когда в мутном окне заиграли лучи солнца, час наступил. Брат Ивар быстро поднялся с колен и скоро прошел в небольшой кабинет, где бросив истовый взгляд на образ Спасителя, приложил пальцы к губам, прошептав что-то и тут же вышел за дверь, отдавая негромкие приказы. Пока помощники выполняли его указания, Ивар прошел в камеру к арестованному маркизу и неторопливо встал у грубого сруба, заменявшего постель, на нем обычно лежала дерюга, но маркиз, отбросив тряпку в угол, возлежал на собственном плаще. Молодой человек не прореагировал ни на открывшуюся дверь, ни на шаги в своей камере и звук затаскиваемых в камеру кандалов не заставил вздрогнуть ни один мускул лица арестованного. Ивар мысленно возблагодарил Спасителя и негромко вымолвил:
  - Да пребудет с вами благословение Спасения. Встаньте.
  Глаза арестованного медленно открылись и он чуть потянулся. Священник со странной смесью неприязни и восхищения наблюдал, как царственно приподнялся его пленник на локте и чуть встряхнув головой поднялся на ноги, глядя ничего невыражающим взглядом на тюремщиков, что втащив кандалы, смотрели преданными глазами на духовного отца. Ивар молчал, соображая, и неожиданный, холодный голос прервал его мысли:
  - Не заставляйте меня ждать.
  - Извольте.
  Духовный наставник подал знак и сам покинул камеру, направляясь в небольшой кабинет. Войдя туда, он невольно приостановился: посреди кабинета стояла высокая девушка в строгом, черном платье. Когда она величаво обернулась на звук открываемой двери, брат Ивар торжествующе улыбнулся про себя: "Как раз то, что нужно!" Его глаза встретились с высокомерными, холодными глазами:
  - Меня вызвали сюда и заставили прождать около двух часов, - бархатный тон не скрывал ледяной интонации голоса.
  - Прошу прощения, номени Карна, я был занят беседой с одним человеком. Сами понимаете в единый миг разговор в такой обстановке не прервешь.
  Он сложил руки перед собой и прошел к женщине, чуть склоняя голову:
  - Всего несколько вопросов, номени. Вам знаком молодой капитан королевской гвардии - Никола Нортми?
  - Да.
  - Вы хорошо его знаете?
  - Насколько можно знать человека знакомого лишь в приватной обстановке будуара или в официальном блеске двора.
  - Вы были бы рады с ним встретится?
  - Не здесь, - красивые губы тронула высокомерная, наглая усмешка.
  - Понимаю, - негромко ответил Ивар и, чуть помолчав, добавил: - Вы были с капитаном на небольшом вечере у его императорского величества в канун трагического события?
  Женщина устремила на священника черный, непроницаемый взгляд:
  - Да.
  - Могли бы вы сказать: кто и как, по вашему мнению, повинен в гибели нашего государя?
  Карна Норн задумалась, склонив набок красивую голову и молчаливо скользя взглядом по стенам кабинета. Он ждал, твердя безмолвную молитву. Наконец спокойный голос нарушил тишину:
  - Весьма трудно сказать это, святой отец. Пожалуй, двое могли быть заинтересованы в гибели Александра, - то как она произнесла имя императора, заставило Ивара внутренне собраться: "Греховодница.. но я и до тебя доберусь. Сначала это дело".
  - Вы могли бы мне назвать их имена?
  Карна Норн - одна из любимейших фавориток императора погрузила свой властный, диковатый, темный взгляд в белесо-голубые глаза Ивара:
  - Никола де Нортми - капитан гвардии и личный телохранитель Императора. И Сандра де Ла Прад, - прелестница помолчала и с каким-то особым жаром добавила. - И Ее Величество - Эрмина Иберо.
  - Ваши мысли на чем-то основаны? Или это только подозрения, номени Карна?
  - Ее Величество благоволит к Сандре и уже давно всем известно, что брак с Александром лишь формальность. Весь двор знает о том что Сандра ненавидела своего сюзерена, - голос молодой женщины был негромок и странным образом напоминал и пение птицы, и шипение ядовитой змеи. - А Никола вполне мог пойти на поводу у этой зеленоглазой вертихвостки... и уж тем более - у Императрицы. Поговаривают, что они - тайные любовники.
  - Зеленоглазой?
  Неожиданная улыбка сверкнула в глазах Карны:
  - Да. Вы разве не знали, святой отец, что глаза - это зеркало души?
  - Дочь моя, я ни на минуту об этом не забываю, - он погрузился в свои мысли ненадолго, улыбаясь никому невидимой улыбкой. - Вас проводят. Идите с миром.
  "Пока.. " - мысленно добавил он, проследив как выводят черноволосую, ослепительно красивую фаворитку за двери кабинета. Глаза его вновь поднялись к потолку, который заменял тут небо. Губы быстро прошептали молитву и преданный последователь Каспиана стремительно прошел в комнату, куда его люди увели маркиза Нортми. Зрелище, которое он застал, явно поразило невозмутимого служителя церкви: один из тюремщиков вытирал губу из которой текла кровь, второй самозабвенно закреплял цепь, удерживающую правую руку капитана гвардейцев к стенному крюку. Брат Ивар недоуменно покачал головой:
  - Объяснитесь, друзья мои. Что это значит? - глаза буровили лицо Николы Нортми, но молодой человек находился в странном состоянии полузабытья. Ивар удовлетворенно кивнул сам себе головой: "Отлично".
  - Он пытался сопротивляться, пока его вели сюда.
  - Разбил мне губу.
  - Да, но вы тоже как видимо, постарались или.. забылись, друзья мои. По шесть плетей каждому. Сейчас же.
  Они кивнули головой, а брат Ивар встал напротив маркиза, чьи руки безвольно висели в цепях, а голова опустилась на грудь: "Да.. все так как и описывали. Дурманящее средство.. Оно быстро сломало его волю". Раздавшиеся удары плетей не мешали ему думать, а вот холодный, ленивый голос - помешал:
  - Никогда покоя от вас нет. Или это принято наказывать тюремщиков в присутствии заключенных?
  Ивар удивленно поднял брови: маркиз исподлобья смотрел на него ничего невыражающим взглядом. Из рассеченной губы у него сочилась кровь, а глаз медленно опухал от удара чьего-то тяжелого кулака. "Нет, рано говорить. Дурман не подействовал и его воля все еще сильна. Но всему свое время".
  - Вы отдохнули? Что ж, тогда примемся за работу.
  В этот день допроса тоже не было. Брат Ивар диктовывал свои вопросы и ответы ушедшей Карны одному из своих помощников, не сводя глаз с прикованного к холодной стене человека. Но единственное что он увидел за почти пять часов размышлений и чтения молитвы, перемежающегося с написанием никому не нужных, кроме него бумаг - это циничную, холодную усмешку на краткий миг озарившую лицо арестованного.


--------------------
"Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх того, то от Лукавого." ©
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Рейнхард Кристиан Дресслер
сообщение 25.04.2005, 13:36
Сообщение #10
Лёд
Персонаж Игры
Неофит
*


Пол:
Сообщений: 9


Старший Брат смотрит на тебя!



1 число месяца Полотна.

Музыка:  Gorillaz, Starshine.


Так, Новый год… начался. Уже хорошо!
Как он начался? Утро – есть; похмелье – нет; желание выпить – нет; желание пойти и повеситься – нет; одежда – нет; крыша над головой – есть; дама рядом – нет. Все как обычно.
Вчера праздновали, очень умеренно – шеф облагораживает. Женщин у меня дома вот уже сто лет не было, так что тут тоже подчищать нечего. На службу – только к обеду, так что можно просто так посидеть дома – впервые за наступивший год.
Дома у меня неаккуратно, но уютно. Бываю я тут от случая к случаю, но обжить его смог. Берлога холостяка, к тому же не имеющего особых статей расхода – а одновременно и музей меня, любимого. Правительственные награды в спальне, кропотливо собранная библиотека, флавийские картины, кирийские статуэтки, жертвенные ножи Западного доминиона и пара кьезанских пистолетов над камином.
Сообразив себе чашечку чая с пожилым лимоном, я присел на старое кресло – одно из немногих взятых из родного замка вещей – и продолжил расслабляться. Завтра мне – на плановый инструктаж к шефу. Как один из его «посыльных», я от него ничего особенного не ждал – моя работа начинается, когда координатор региона не справляется со своей. Вот тогда я беру своих ребят и выезжаю.
Ребята мои сейчас тоже все в Рунне. Сибовцам, моему отделу обеспечения, и полагается быть там, где я. Без команды я сам мало что стою – кто-то же должен собирать информацию, взламывать коды, осуществлять наружное наблюдение.
Ну а «Блик», моя силовая поддержка, мается безработицей. Вообще-то, их специализация – bounty hunting, как говорят во Фросте, но я прибегал к их услугам и по другим поводам множество раз. К тому же, принадлежащее им «Седьмое небо» - мое любимое местечко в столице. Между прочим, Новый год я там и встречал.
Перейдя в библиотеку, я взял с полочки «новинок» первую попавшуюся книгу. Открыл.
«…Несмотря ни на что, нельзя отрицать полностью значимость так называемых Печатей, издавна хранящихся в великих Домах. Об этих докаспианских реликвиях мы не знаем почти ничего, даже происхождение их названия неясно. Все попытки установить их возраст провалились, но их древность очевидна.
Показательно, что и Церковь не может прийти по их поводу к единому мнению. Большинство согласны, что они не имеют ничего общего со Святыми реликвиями; но столь же многие не находят в них ни следа проклятой магии Сеятеля.
Несмотря на множественные легенды, связанные с ними, их истинные свойства неясны. Отмечалось их влияние (с разными знаками) на живущих рядом с ними людей. В частности, известно, что в обладающих Печатями на протяжении многих лет родах ниже детская смертность, а также реже рождаются больные дети. Очень странно, что дети в данных родах по всей империи рождаются волнами, в одни и те же годы. Последний пример – 2609 год, отмеченный рождением наследников у Конарэ, Иберо, Флавио и многих других. Одновременно следует заметить, что рожденные в такие годы дети, обычно обладая выдающимися телесными качествами, часто нестабильны эмоционально, вплоть до полного безумия!..»
Так, это что-то из Монбара. Шеф поделился. Я сунул книгу в стопочку «Изучить», прошел до «легкого чтения» (а что вы хотите? Время-то еще раннее) и взял… взял… взял…
Да ничего я не взял! Потому что в дверь забарабанили.
Это был Михаэль, мой второй адъютант.
-Что случилось?
-Вас… к ШЕФУ!!!
-Смысл?
-Император… мертв…
Здравствуй, елка, Новый год…


--------------------
Кому бойцы невидимого фронта, а кому и убийцы невидимого тыла...
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Анжелика де Нортми
сообщение 25.04.2005, 14:12
Сообщение #11
Ангел
Персонаж Игры
Неофит
*


Пол:
Сообщений: 29


Хрупкое создание...



1 число месяца Полотна. Рунн. Дворец Нортми.

   Она проснулась со странным ощущением… Что изменилось… Не в ней, не в ее комнате, не в погоде, а во всем окружающем мире… Она со страхом прислушивалась к своим ощущениям…
   - Как многое изменилось… - повторила про себя Анежлика.
   На всякий случай она распахнула окно, и посмотрела – вниз, вверх, по бокам. Нет, каких-то изменений в их дворце не произошло… На вершине одного из дубов, который рос в парке, щебетали птички, небо было синее-синее…
   Анжелика глубоко вздохнула, села за свой столик и открыла свою тетрадку с записями. Она уже неделю перерисовывала забавный рисунок из одной древней книжки… причудливый орнамент никак не давался ей… Рядом с картинкой, красивым рукописным шрифтом были выведены какие-то слова. Хотя сами буквы были понятны ей – древнеруннский алфавит, который лег в основу алфавита нынешнего, но слова – слова представляли из себя совершеннейшую абракадабру, правда зарифмованную… Нахмурив лобик девочка стала повторять эти слова… Забавный получался стишок – звучный, напевный… Ей сразу стало спокойнее… И линии в тетрадке стали сразу выходить прямее – казалось карандаш сам чертит, а она только держится своей ручкой за него…
   Она почти закончила, как появилась ее служанка – Мария. Она сразу запричитала:
   - Ой, Анжелика, Вы простудитесь! Еще очень холодно… И вообще, хватит рисовать, идите лучше кушать…
   - Не хочу кушать… Хочу рисовать. – Анжи встряхнула волосами. – Мария, иди лучше к Эдвару, разбуди его, а то он проспит, опоздает на службу…
   - Нет! – служанка уперлась руками в бока. – Хватит капризничать! Марш завтракать!
   Анжелика встала, со вздохом убрала тетрадки, еще раз с укором посмотрела на Марию и спустилась завтракать. Там уже сидел Эдвар… и что-то уплетал за три щеки. На другом краю стола о чем-то задумалась Марина. Анжи опять вздохнула, наложила себе совсем немножко на тарелку – Нортми должны быть скромными – и принялась за завтрак.
   Марина вскоре позавтракала и ушла, а Эдвар наконец закончил жевать, обнаружил в зале кузину, потянулся за вином, и решил сообщить новость:
   - Кузина, ты, наверное, не знаешь, но сегодня ночью Император Александр умер!
   Анжи выронила хлеб.
   - Что случилось? – и сразу за тем: - А с Николой что?   
   Граф де Нор с довольным лицом откинулся на стуле, задрал ногу в сапоге на стол и величаво стал рассказывать:
   - Императора нашли мертвым, причем никаких следов борьбы в покоях не обнаружено! Когда дядя пришел с канцлером и кардиналом осмотреть место происшествия, наш милый братец сидел в обнимку с трупом! – Эдвар рассмеялся. – Видимо, его еле оторвали от тела – лишь затем чтобы сразу же отправить в темницу! Николу подозревают в сговоре с враждебными силами, и теперь им занимаются лучшие мастера пыточного дела. Скоро мы узнаем всю правду! Надо заметить, что я давно подозревал, что тут что-то не так! Я говорил – и отцу, и дяде, но меня никто не послушал – и вот результат!
   Девушка с ужасом внимала ему.
   До конца высказать свои соображения по поводу кто и когда еще не слушал великого Эдвара, братец не успел – в зале появился порученец, и графу пришлось срочно бежать по делам.
   Незнакомый усатый офицер, пришедший вместе с порученцем сказал, что он от Этьена и ей лучше подняться в свои комнаты. Анжи бросила испуганный взгляд на остающихся в зале слуг, но ничего сказать ей не дали – пришлось подняться в комнату…
   Она было пробовала снова взяться за карандаш – но на этот раз ничего не выходило – рука дрожала, и рисунок был окончательно испорчен. Анжелика со слезами скомкала его и сожгла над свечой. Мария взялась за шитье и стала что-то напевать, а у Анжи все падало из рук. Наконец, она взяла одну из своих книжек, и стала читать, не понимая слов.
   Шло время, стрелки на часах медленно ползли. Уже был день, начал клонится к вечеру, как на пороге появился отец.
   - Папа! – Анжи бросилась ему на грудь. – Что с Николой? Эдвар сказал…
   Отец нахмурился.
   - Не стоило ему это тебе рассказывать… Но сказанного не воротишь, да, Никола совершил ошибку и подставил под удар всю нашу семью… Теперь ему придется некоторое время побыть в заключении… Но ситуация гораздо сложнее и опаснее… Думаю, вам с Мариной лучше на какое-то время уехать отсюда…
   - Папа. – Анжи посмотрела ему в глаза. – С Николой будет все в порядке? Ты обещаешь?
   В стальных глазах Этьена что-то мелькнуло.
   - Обещаю. Он же мой сын. Он все равно один из Нортми. А теперь вам с Мариной действительно лучше начать собирать необходимые вещи…


--------------------
Зову огней скажешь ли "да"?
Круг все тесней - будь навсегда
Не меркнет звезда, сколько б ни ждать,
И время замрет - будь навсегда
Неведомый путь, не познана даль
Ну да и пусть - будь навсегда
Ветру времен имя отдать -
Будь навсегда, будь навсегда!
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Катажина Риди
сообщение 25.04.2005, 17:19
Сообщение #12
Персонаж Игры
Неофит
*


Пол:
Сообщений: 25


Склонять ко греху - священная обязанность дьявола.



Ночь с 30 числа месяца Фибулы на 1 число месяца Полотна.
Рунн. Особняк Клиша.


Ей снились кошмары.
Холодная, безжизненная рука, сжимающая стопку карт. Она слабеет, карты медленно падают на пол.  И лишь последняя, самая важная для любого гадания, плавно и величественно опускается на груду своих товарок. Это Золотая Чаша Ома - древний символ грядущего испытания, всю горечь которого придется испить до дна.
Смена картинки.
Грань. Тонкая плёнка, отделяющая один мир от другого. Наш мир от их мира. Прозрачная грань, пока ещё невероятно прочная, но при определённых обстоятельствах готовая проломиться под их неистовым напором...
Смена картинки.
Ужасающие. Вызывающее отвращение и чувство брезгливости. И страх. О да, страх. Глубинный. Его нельзя побороть силой воли или уверенностью в собственных силах. Такой страх мгновенно лишает способности связно мыслить и превращает человека в беспомощно блеющее стадное животное. Нет, даже хуже - превращает его в жертву.
Смена картини.
Худенькая девушка в сбитой постели. Лоб покрыла испарина, липкая паутина страха и беспомощности обволакивает её тело, мешая двигаться и сопротивляться. Лицо исказила гримаса, раздается стон. Девушка слаба. Они побеждают, захватывают сознание шаг за шагом, ломают её волю, навязывают свою. Нет сил бороться...
Это сон или реальность?

Громкий крик острым ножом разорвал тишину мирно спящего дома. Послышался шум - просыпались его напуганные обитатели. Максимилиан Клиш, слегка побаивающийся двоюродную племянницу, пытался отгородитсья от неё толпами слуг и служанок. Целый выводок горничных и гувернанток жил вместе с Кати в отдельном крыле дома, выделенном специально для неё. А так как педантичный гельванец давно редко кого опасался, количество прислуги превосходило все разумные пределы: три молодые горничные, две гувернантки, лакей и даже персональный повар. И вся эта толпа в едином порыве ввалилась в спальню госпожи:
- Что случилось? С вами всё в порядке? Мадмуазель Катажина! Вам приснился кошмар? Что это было? Кто кричал? Мне показалось, это был крик злобной баньши, клянусь останками Каспиана... Вам нужна помощь? - вопросы сыпались градом.
- Пошли ВОН!! - в бешенстве воскликнула Кася. - Безмозглые курицы! - изящная, тщательно наманикюренная ручка метко запустила тапочком в замершую в дверях толпу. - Вон, я сказала!
Она уже успела приобрести репутацию "взбалмошной родственницы" и не вызывала большой симпатии у слуг и домашних. К счастью, большое наследство, обладательницей которого она стала, позволяло не волноваться о таких мелочах. Её никогда не волновало мнение прислуги, и она не трудилась скрывать свой резкий характер и редкие припадки бешенства от челяди. За это её, мягко говоря, не любили.

Когда все вышли, Кася проворно соскочила с кровати и подняла с пола старинную карту. К счастью, она была только одна, и не успела привлечь внимание многочисленных слуг. Карты Лимбо были запрещены специальным эдиктом папы ауралонского ещё 150 лет назад. Гадание на них приравнивалось к занятию колдовством и каралось сожжением на костре, но Катажина не боялась эдиктов. Она любила Лимбо и с удовольствием гадала на своей колоде, которой по праву гордилась. Девушка "случайно" стала обладательницей одной из старейших колод в мире. Неведомый или давно забытый художник со всем тщанием выгравировал на неизвестном материале - тонком и легком, но, одновременно с этим, неверояно плотном - чудесные рисунки. "Его наверняка сожгли потом, этого художника, - часто думала девушка, - сожгли в последней попытке спасти его навеки проклятую душу."

Мрачные образы страшных чудовищ всё ещё тревожили её, заставляя зябко ёжиться в хорошо прогретой комнате. Она уже видела их на старинных гравюрах, которые, как теперь было понятно, изображали чистую правду - за гранью своего часа ждали многорукие серые твари, ненавидевшие всё вокруг. Вспомнив те гравюры и то, что говорил её учитель, Кася попробовала подойти к своему страху с позиций разума.
"Мы сможем сделать то, что не удавалось ещё никому. Мы выпустим этих демонов на свободу и сможем управлять ими. Они нас не тронут. А судьба остальных? Кого волнует судьба рабов?"

Катажина встала и прошлась по спальне. Комната напоминала жилище сказочной принцессы. Огромный платяной шкаф, битком набитый роскошными нарядами на все случаи жизни. Гобелен на стене, в пастельных тонах отражающий прелестные сцены из жизни пастухов и пастушек. Тяжелые бархатные портьеры, создающие в комнате уютный полумрак. Изящный туалетный столик, сплошь заставленный бесчисленными скляночками с парфюмом и косметическими средствами.
Рука Катажины сама потянулась к пузатой баночке из зеленого стекла. В ней содержалась мазь, успокаивающая нежную кожу молодой номени. Каждый вечер перед сном, Катажина накладывала эту мазь на веки и скулы, чтобы наутро выглядеть великолепно. О побочных эффектах этой мази никто не догадывался. Она усиливала природные способности ведьмы, в частности, спобности к прорицанию. Она должна была увидеть одну из печатей, но что-то пошло не так. Мрачные демоны и проклятья не были предусмотрены программой, и от них надо было спешно избавляться. Рецепт зелья Кати записала со слов одной старой остаррикской колдуньи, к которой Ашзер отправлял девушку "попрактиковаться". "Дряхлая дура небось все напутала, - раздраженно подумала Кати. - Придётся всё исправлять самой."

На это ушёл остаток ночи. Избавившись от следов своего труда, девушка довольно потянулась, и легла в кровать. Она обожала победы. Любые, даже самые маленькие. Справившись с какой-нибудь задачей, девушка приходила в состояние почти детской радости. Неудивительно, что служанка, пришедшая будить молодую номенку двумя часами позже, долго умилялась искренней и чистой улыбке, игравшей на устах её госпожи.


--------------------
There is no peace, there is anger.
There is no fear, there is power.
There is no death, there is immortality.
There is no weakness, there is the dark side.
I am the heart of darkness.
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Венсан де Барна
сообщение 25.04.2005, 18:32
Сообщение #13
Радуга
Персонаж Игры
Неофит
*


Пол:
Сообщений: 12


Любовь, вино, баллады!



Ночь на 1 число месяца Фибулы.

Музыка: Helloween, Windmill


Итак, все это время я провел среди любящей семьи.
Зима выдалась неснежной, мягкой. Огромный Рунн дышал сыростью, а по утрам падали тяжелые туманы. Горожанки ходили по улицам, кутаясь в накидки, а нищие выглядели как никогда ранее жалко.
Согреваясь каминным огнем, жадно пожиравшим поленья и отдающим так мало тепла взамен, люди Королевского города не видели причин без крайней на то нужды покидать свои дома.
Все это время город словно бы спал, зябко ежась без снежного одеяла; спал в ожидании кратких новогодних празднеств, которые теперь уже были так близко, что кто-то из спящих сейчас проснется уже в Новом году.
Каждое утро и каждый полдень я прилежно выходил на фехтовальную площадку, вдыхая мокрый воздух, и грел привыкшие к режиму мышцы в компании кого-нибудь из родичей. Да, я и вполовину не так хорош, как герцог Иберо или маркиз Нортми в мои годы – Адашев мне так и говорил… - но мне нравится. Я никогда не дрался всерьез, в то время как у многих моих сокурсников уже были проведенные дуэли, но даже от простого тренировочного боя я всегда получал удовольствие.
У всех у нас есть свои увлечения, кстати. Анриэтта обожает старые книги, Рауль – лошадей, Эстебан – ночную жизнь, Леонард… ну, затрудняюсь сказать, но что-то этот парень точно пламенно любит. А я люблю фехтовать; папа как-то сказал,  что сам этим страдал в юности – сами видите, нет ничего, что бы не имело оснований.
Дневные часы я обычно коротал с книжкой. Моя дорогая сестричка Анриэтта всегда наводит меня на что-нибудь хорошее… ну, то есть то, что ей самой не интересно уже минимум год, а я только начинаю об этом задумываться.
Знаете, иногда она меня пугает. Шучу.
Сейчас я мучил старый томик безымянного… не то поэта, не то менестреля… От имени стараниями крыс осталось что-то вроде «О. Л. Дигл…»; теперь уж не узнать, кто это был. Но пишет красиво. Вслушайтесь!

…Значит, вскоре будет горе. Станем плакать.
Разведем беду руками. Обожжемся.
Под ногами искореженная слякоть
Обижает палый лист – багряно-желтый.
Он в грязи нелеп и жалок. Грай вороний
Пеплом рушится на голову. В овраге
Обезумевший ручей себя хоронит,
Захмелев от поминальной, смертной браги.
Значит, осень, - та, что ничего не значит,
Стертым грошиком забытая в кармане.
Если я еще не кончен – я не начат;
Если я не стану верить – не обманет…

Было очень много красивого, но красота эта была уже не с той стороны мира. Может быть, поэт умирал от чахотки вот такой же бесснежной зимой, и, некуртуазно ругаясь на ломающееся перо и изъязвленные легкие, писал свою книгу, не зная, что первыми ее оценят крысы… Впрочем, вероятнее, что все было совершенно не так, и лишь я придал похмельной забаве великосветского щеголя романтический флер, как часто делаю со своей жизнью.
Впрочем, мне и это нравится. Даже интересно, куда меня это заведет.
Нет, серьезно, мне доставляет удовольствие строить из своей жизни балладу. Впрочем, на долю моего поколения не выпало ни великих пророков, ни великих войн. Все, что нам остается – новые земли.
Новый Фрост, земли у океана, за которые еле удалось уцепиться. Там ты – сам себе хозяин, и нет над тобой ни лорда, ни епископа. Только, если пожелаешь, Бог.
Новая Иберия, открытая всем ветрам, благословленная в равной мере солнцем и дождями, где цветут иные цветы и поют иные птицы. Там у Империи есть единственный в мире достойный противник – Уари.
Нубийская граница, земли за которой лежат под палящим светилом, где песок и небо встречаются и тянутся далеко за жалкой чертой, проведенной твоими глазами. Но все пустыни мира можно перейти, я верю.
Земли за Горынью, суровые места, покрытые бесконечными лесами, в которых редкими окнами сияют озера. А за ними – страны, от которых у нас слышали лишь от левантийских дунган, чья родина – одна из них.
Граница Кирии, стена неприветливых гор, населенных совершенно зверскими племенами, за которыми – Каспиан весть почему – древние авторы помещали рай на земле.
Всем есть место. И мне тоже.
Я – глубоко средний сын в семье, численностью сравнимой с ротой. Мои старшие братья управятся со всем, что есть в современном мне Рунне у Барна. Ну а я… а я пойду дальше. До Farthest Shore из северных песен. До Самого Дальнего Берега…
…Завтра – люди празднуют пришедший год. Отцы церкви говорят, что, вообще-то, лучше этого не делать, но что в этом плохого? Люди так радуются… В Шенбрунне танцуют, в Черном городе пьют – но радуются одинаково. Бедные и богатые – мы временами так по-разному плачем… но так схоже смеемся.
Красиво? Эх, не мое…


--------------------
Один против всех - не с мечом, но с мечтой.
Но лиц одинаковых строй не пробить.
И падали песни как камни в ничто,
И рвалась струна, словно тонкая нить.
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Рауль де Барна
сообщение 26.04.2005, 5:35
Сообщение #14
Персонаж Игры
Аколит
**


Пол:
Сообщений: 37






Фортада, Ресталья.
1 день месяца Полотна. Понедельник. Раннее утро.


-Ну что же, вот мы одни и можем наконец поговорить о деле. Граф, вы не против прогуляться по моему саду. Уверяю вас, лучше места нет во всем Рунне.
-Как вам будет угодно, герцог.
Генерал кавалерии Алонсо Коррес находился в превосходном настроении. Легкая белоснежная рубаха на половину распахнута. Несмотря на утро, в Ресталье было довольно жарко. Его собеседник, Рауль де Барна, напротив выглядел сосредоточенным. Одет он был в белую куртку с фалдами и высоким воротником, форму кирасиров. На перевязи в позолоченных ножнах висел палаш.
Сад действительно был необычайно красив. Бутоны красных и белых роз, великолепный пруд в тени стройных кипарисов. «Хорошее место выбрал генерал для разговора. Обстановка расслабляет»- про себя отметил Рауль.
-Граф, как вы находите Фортаду? – поинтересовался генерал.- Вам повезло, Рауль, вы как раз оказались здесь в Новый Год.
-Все отлично. Фортада- красивая и приветливая страна, Ваша Светлость.- Рауль машинально потрогал подбородок. Челюсть все еще ныла после удара верзилы.
-Да, вообще то подобные грабежи у нас редкость, неприятный эпизод. Не сомневаюсь, что это отрепье получило по заслугам. Вы прекрасный боец, майор. Надеюсь с вашим лейтенантом все в порядке? Хороший офицер этот Клод.
-Благодарю за беспокойство, с ним все хорошо. Уже бегает по девкам с перевязанным плечом. Ваши лекари довольно быстро поставили его на ноги, а ведь он добрался до Рестальи в бессознательном состоянии.
Генерал Алонсо улыбнулся.
-Ну что же, я рад. Но я бы хотел поговорить с вами вот о смерти старого Жамона Вернера. Что вы об этом думаете, Граф? - Рауль удивился такой резкой смене темы разговора, но виду естественно не подал.
-Мне без разницы что с ним случилось. СИБ по-моему закончил расследование и вам предоставили результаты .- Рука невольно сжала рукоять палаша.
-Расследование кстати не окончено.Они пишут что он пьяный с лошади упал. Не кажется ли вам это странным, граф? Старый Бык усмирял самых ретивых скакунов когда мы с вами пеленках лежали. А пил он много и часто, что не мешало ему ездить верхом. Вернер старый и преданный вояка, не раз он выручал меня и всегда поддерживал. Это великая потеря для кавалерии. – Рауль знал, что Алонсо питал искреннюю симпатию к старику.- Он возвращался с некой пирушки. Вы были там, Рауль. Я знаю  что на ней были все офицеры кирасиров. Может быть вы заметили что-нибудь странное?
«К чему он это спрашивает». Рауль нахмурил брови.
-Это был обычный прием у  Вернона де Фоссы. Как всегда собралось много номенов. Если вас интересует кто ссорился со Старым Быком то отвечу - добрая половина гостей. Он так накричал на Клода, что он тут же ушел. Но Жамону все прощалось, его уважали и по своему любили. Лично мне он никогда не нравился.
Алонсо задумался и минуты две собеседники слушали лишь щебетание птиц.
Генерал остановился. Остановился и майор.
-Чтож, вы весьма прямой человек, Рауль. Похвальная честность. Вы мне нравитесь. Я желаю назначить вас на место погибшего полковника Жамона Вернера. Поздравляю.
Алонсо направил  свой взгляд в глаза Рауля. Барна выдержал тяжелый взор.
-Благодарю. Для меня это большая честь, с почтением принимаю ваше предложение. – Рауль ответил положенным в таких случаях образом.
-Вы наверное хотите спросить почему я принял именно такое решение. – Коррес и Барна продолжили движение вглубь сада к озеру. Алонсо скрестил руки за спиной.
-Честно говоря, я полагал что место займет Ювер де Кламор. Как говорят у меня в роте «Кто же будет добровольно ссориться с Кламором».*
Алонсо звонко рассмеялся.
-У вас прекрасное чувство юмора, Рауль. Во-первых, вы прекрасный командир. Я давно уже слежу за вами, Рауь. Помните ту Нубийскую кампанию? Вы себя проявили тогда во всей красе. Во-вторых, как я уже сказал, вы мне нравитесь….
«В-третьих, потому что я Барна». Рауль еле удержался чтобы не сказать это вслух.
…Да и кого, если не вас? – продолжил Алонсо. – Де Кламора никто не любит. Согласитесь, он был бы весьма скверным командиром.
-Не смею спорить. Ювер будет жестоко оскорблен моим назначением. Ведь он искренне полагает, что я украл его лавры. – Рауль усмехнулся. – Скромность воистину не его добродетель.
-Ну что же, полковник, прошу быть моим гостем. Надеюсь вы останетесь, Рауль? Хотелось бы поближе познакомиться со своим новым полковником.
-Почту за честь, Ваша Светлость.
-Отпразднуйте как следует, Рауль. С вином и женщинами. А мне пора удалиться. С вашего позволения.. Увы, дела не требуют отлагательств. – Алонсо остановился, хлопнул новоиспеченного полковника по плечу, развернулся и быстрым шагом направился в сторону своего дворца.

Рауль расстегнул верхние пуговицы куртки. «Жара. Вот наконец свершилось. Я полковник. Зачем это нужно Алонсо? Коррес, а значит и Иберро, желает завоевать тем самым расположение семьи Барна? Возможно. В любом случае я извлеку  из этой ситуации пользу. А пока надо найти Клода и обрадовать. Черт, похоже он рад этому намного больше, чем я.».

*Имеется ввиду намек на Пьера де Кламора, отца Ювера, возглавляющего Высший Трибунал. Имеет славу строгого и жесткого человека, к тому же весьма злопамятного


--------------------
Я ко всему могу относится равнодушно.Равнодушно - но не одинаково.
(Чарльз Лэм)
Сам Великий Адмирал Иберо однажды сказал про него.... "Кто это?"
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Изабелла Катена
сообщение 26.04.2005, 18:57
Сообщение #15
Звезда
Персонаж Игры
Неофит
*


Пол:
Сообщений: 5


Во славу дома Иберо!



1 число месяца Полотна. Коннлант. Коннбург.

   На площади святого Тиля слышался стук молотков, визг пил, скрип телег и ругань рабочих… Уже который день посреди разрушенного, но умиротворенного города шла грандиозная стройка. Но не храм и не школу возводили здесь – на виду у всех гигантскими журавлями застыли пять виселиц.
   - Пять виселиц для мятежников! – Изабелла Катена задернула занавеску и внимательно посмотрела на своих помощников. – Почему так мало?
   Капитан Лопес вздохнул.
   - Графиня, я уже говорил Вам – мы не можем повесить весь Коннлант!
   Изабелла с улыбкой посмотрела на него:
   - Почему нет? – она поймала его взгляд и рассмеялась. – Успокойтесь, я шучу… Разумеется, я не собираюсь вешать "весь Коннлант". Но и Вы меня не убеждайте, что мятежников всего пятеро…
   - Конечно не пятеро. – Лопес говорил с неким раздражением. – Те, кого повесят это самые богатые и влиятельные люди Коннланта, их выдающиеся представители. Они решили сдаться Вашему мужу при условии, что он прекратит боевые действия против повстанцев в Нижнем Обихте. После их сдачи и произошел коннбурский мятеж, свидетелем которому мы все стали. Граф счел это нарушением договора о перемирии, а когда разобрался во всем окончательно – решение уже было поздно отменять.
   - Мятежники… - Изабелла Катена вновь открыла занавеску. – Капитан, Вы ходите по улицам, что там говорят?
   - Графиня, я уже говорил Вам… - повторил Лопес. – Здесь нас ненавидят… Сейчас стали ненавидеть чуть больше… С этим ничего нельзя поделать, можно лишь смириться…
   - Смириться? – Изабелла удивилась. – Вы предлагаете мне жить, ожидая очередного предательства? Когда эту землю передали нам – это была дикая страна, полная разбойников и еретиков. С большим трудом нам удалось установить здесь хоть какой-то порядок. Мы слишком много сделали для Коннланта…
   - Много сделали, графиня? – Лопес показал в сторону виселиц. – Вот только чего?
   В глазах графини Катена появился нехороший блеск.
   - Я всего лишь исполняю волю герцога Иберо и моего мужа! Я осталась здесь, когда могла бы беззаботно проводить дни на балах в Кастелларе или Рунне. Поэтому что это мой долг, долг перед семьей… Не Вам судить, как и что я делаю. У дома Иберо слишком много врагов, помните это…
   - Иногда мне кажется, что главный враг дома Иберо – сами Иберо. – пожал плечами капитан. – Впрочем, я, наверное, слишком много говорю, прошу меня извинить. В любом случае, Изабелла – можете рассчитывать на мою помощь в любом случае.
   На лестнице раздался стук сапог, и не успела Изабелла ответить, как вошел граф Сальвадор Катена.
   - Дорогая… - Сальвадор поцеловал жену, - барон, - пожал руку Лопесу.
   Сальвадор стремительным шагом прошелся по комнате, и присел в свое любимое кресло у камина. Быстрыми, резкими движениями налил себе в бокал вина.
   - Я пригласил еще своего секретаря, – сообщил наместник Коннланта. – Нужно обговорить сложившееся положение.
   Лопес еще раз выглянул в окно, увидел виселицы, поморщился и задернул штору. Графиня аккуратно села на одно из кресел. Тут с ворохом бумаг подошел секретарь. Сальвадор махнул рукой с бокалом, подзывая его, затем вытащил одну из бумаг в стопке.
   - Письмо от Диего. – объявил он. Изабелла тут же заулыбалась.
- Он пишет, - продолжил граф, – что возвращается в Кастеллар. Обещает, что в ближайшее время займется проблемой Коннланта вплотную. Просит пока снизить налоги, чтобы успокоить людей.   
   Изабелла удивилась.
   - Но мы и так не собрали в том году достаточной суммы. Задолженность перед Иберией растет. Война отнимает слишком много средств.
   - Я знаю, – сказал Сальвадор. – Насчет средств хотел поговорить отдельно. Что же касается войны, то, думаю Диего нам поможет с этим поможет… Я бы еще хотел поговорить с Императором, но для этого придется съездить в Рунн. И вот с ним то я хотел обсудить то, что сейчас сообщу вам…
   - Сальвадор, не тяни… - Изабелла поморщилась. – Ты все время на что-то намекаешь…
   - До сих пор у меня не было доказательств. Но вчера нам удалось поймать лазутчика, и сегодня он начал говорить… Слушайте все – похоже мятежники получают помощь из-за пределов Коннланта.
   Все на минуту замолчали, раздумывая.
   - Это точно? – Изабелла вопросительно посмотрела на мужа. – Если это так, то это все меняет. Тогда тебе надо срочно поговорить с Императором. От кого мятежники получают помощь?
   - Это мне не известно… - Сальвадор встал. – Лазутчик не знал имени своего нанимателя – в его обязанности входила лишь передача помощи повстанцам, средства же он получал от другого человека, который скрылся…
   - В любом случае… - Изабелла встала. – Тебе придется побывать в Рунне.


--------------------
Сегодня наш праздник сгорает свечой
Играй, музыкант, играй мне ещe.
Я больше тебя не прошу ни о чeм
Кончается праздник. Играй мне ещe!
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
мадам Екатерина
сообщение 26.04.2005, 20:12
Сообщение #16
Звезда
Персонаж Игры
Неофит
*


Пол:
Сообщений: 18


La belle dame sans merci



Ранее утро 1 числа месяца Полотна. Рунн.
Шенбрунн

Неверное пламя свечей освещало тонкую женскую фигуру, задумчиво расхаживающую по кабинету.  Толстый ковер заглушал звуки ее шагов, и казалось, это призрак Императрицы Екатерины решил навестить покои, где когда-то собиралась вся руннская знать.  Впрочем, этим сходство с призраком и ограничивалось - несмотря на ранний час, Екатерина была одета и причесана, а частые взгляды в окно выдавали явное нетерпение. Увидь ее сейчас кто-нибудь из придворных, слухи о тревоге за сына, вынудившей ее покинуть Горынь и проделать нелегкий путь в Рунн в одиночестве, и до сих пор лишающей ее сна нашли бы свое подтверждение.  Впрочем, мысли и мнения придворных волновали Екатерину меньше всего; бросив очередной взгляд в окно, она резко дернула шнур колокольчика и замерла у камина.
- Ольга, который час?
- Только пробило шесть часов, Ваше Величество. 
- Всего шесть... я думала, больше... мой сын уже проснулся?
- Нет, Ваше Величество, он даже...
- Что? Не возвращался еще в свою спальню? Можешь не отвечать, и так понятно, что он провел и эту ночь "en famille"*, как он это называет.  Итак, где он сейчас? И не говори, будто не знаешь, у тебя было более чем достаточно времени с нашего приезда чтобы обзавестись необходимыми связями.
- Вы правы, Ваше Величество, Император действительно не ночевал сегодня в своей спальне.  Насколько мне известно, Его Величество провел ночь в малом тронном зале, но я не уверена...
- Да, да, конечно, не уверена, что об этом следует говорить вслух... и тем не менее... мальчик так редко навещает меня... и так занят все время... увы, боюсь, мне придется нарушить его уединение до того, как государственные дела потребуют его внимания... Да, на этот раз он не сможет избежать разговора... Благодарю вас Ольга, это все.  Да, если кто-нибудь захочет меня видеть - мне нездоровится, вы ведь знаете, что это ужасное путешествие из Горыни не прошло бесследно, а тревога за сына лишает меня последних сил...
Внезапный стук в дверь прервал разговор.
- И все-таки, жизнь в Рунне не перестает радовать меня своей непредсказуемостью.  Ну скажи мне, где еще позволяют себе тревожить слабую больную женщину в такой ранний час? О, времена... Однако, такая настойчивость должна быть вознаграждена.  Ольга, сходи узнай, кто это.
Камеристка не успела дойти до двери, как та распахнулась перед тремя гвардейцами.  Самый старший из них подошел к Екатерине и опустился на одно колено.
- В чем дело, номен? Императрица удивленно подняла бровь. - Мы опять уезжаем в Горынь?
- Ваше Величество... Ваше Императорское Величество, Их Величество... Император.. Император Руннской Империи мертв!
- Мертв? В синих глазах мелькнула усмешка... "смог, все-таки" -Что значит - мертв? Убит? Когда? Отвечайте, номен, вас же за этим сюда и послали.
- Простите, Ваше Величество, я этого не знаю.  Герцог Нортми скоро придет сюда, он сможет больше сказать вам.
- Ну чтож, посмотрим, что он сможет сказать... Благодарю вас, это все? Тогда вы свободны.
- Ваше Величество, господин герцог приказал... то есть, вам нельзя... вы же понимаете, смерть Его Величества...
- О чем вы, номен? Это что, арест?
- Что вы, Ваше Величество... Нам поручено позаботиться о Вашей безопасности, до прихода господна герцога Вам лучше оставаться здесь.
- Поверьте, я ценю вашу заботу. Вы можете подождать господина герцога в приемной. 
- Но, Ваше Величество, господин герцог велел нам не оставлять Вас одну... то есть, вы должны...
- Я должна? Синие глаза сверкнули - Молодой человек, запомните: руннские Императрицы не должны ничего и никому.  А теперь, извольте оставить меня, мне нужно побыть одной. Ольга, я надеюсь мой брат не замедлить навестить меня - как только он приедет, проведи его сюда.  И оставь меня.

*в семейном кругу
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Народ
сообщение 28.04.2005, 20:07
Сообщение #17
Персонаж Игры
Аколит
**


Пол:
Сообщений: 35


Народ Рунна...



1 число месяца Полотна.
Горы между Ауралоном и Барна.


   Это случилось.
   Небо над горами полыхнуло всеми цветами радуги, сверкающие лучи перекрещивались, сталкивались, и в свою очередь порождали новые. Многочисленные ветвящиеся молнии били в кроны тысячелетних дубов, поджигая их…
   Ашзер поднял руки высоко над головой, словно вбирая эту могучую силу…
   - Свершилось! – жутким голосом прокричал он.
   Еще один шаг к великой победе был сделан. Цепи, что сковывали этот мир – разрушались. Это случилось, когда была основана Руннская Империя, это случилось, когда люди предали и забыли своих прошлых богов, и это случилось сегодня! Великий день для Ашзера и его сторонников.
   Он оглядел своих подопечных. Лучшей после Катажины ученицей у него была Герда, а лучшим учеником – Имдар, следовательно, теперь основная тяжесть ляжет на них… Им предстоит еще множество работы…
   - Пойдемте! – он махнул рукой, и подростки последовали за ним в одну из пещер.
   Здесь на одной из скал, которая по своей форме могла бы сойти за стол, располагалась старая карта, на которой черточками были отмечены предполагаемые места появления печатей. Эти записи создавались еще его предшественниками, и колдун немалое время потратил на их расшифровку… О, если бы они могли свободно действовать по всей Империи – но Инквизиция не давала им этой возможности, она преследовала их везде, где только доставали ее длинные, загребущие руки…
   - Три печати уже пали… - сказал Ашзер, проведя руками по карте. -    Осталось лишь девять. Девять печатей… - он задумчиво поглядел на своих помощников. – Весь вопрос в их местонахождении. Да, я отослал Катажину как раз для того, чтобы она искала их…  и древнее пророчество говорит о том, что все уцелевшие печати перед последним днем соберутся в Рунне, но я надеюсь уничтожить большинство их них до этого срока…
   - Почему, учитель, Вы доверяете этой надменной сучке? – прошипела Герда. – Она недостойна Вас…
   Ашзер лениво ударил ее по щеке тыльной стороной ладони. Девчонка, охнув, отвернулась, не в силах скрыть слез.
   - Ты смеешь сомневаться в моих решениях? – негромко сказал Ашзер. Имдар смотрел на нее с ехидной улыбкой.
   - Нет, учитель, – через какое-то время сказал Герда. – Я просто заботилась о Вас… Мне кажется, Вы слишком доверяете ей… Она предаст…
   - Наивная… - усмехнулся Ашзер. – Будь уверена, от моего взгляда ничто не ускользнет, и каждый предатель получит по заслугам… Исполняйте лишь то, о чем говорю вам я!
   - Учитель, Вы говорили о печатях… - подобострастно прошептал Имдар.
   - Да, – сказал Ашзер. – В самом деле. Местоположение большинства печатей мне неизвестно, но про одну я знаю совершенно точно… Знаменитая легендарная стрела Скифии, с помощью которой, как считается, орды варваров чуть не захватили Рунн. Чушь, конечно, печать на такое не способна, но она долгое время оставалась талисманом правящего клана, пока не пришла новая династия – фростийская, а за ней и флавийская… Печать переходила из рук в руки, побывала в самых разных краях необъятного Востока и – в конце концов была утеряна…
   - Неужели она нашлась? – Герда уже успокоилась и слушала его.
   - Нашлась, – спокойно сказал Ашзер. – Вернее нашелся один человек, который согласился взамен на власть и магию найти ее. И у него это действительно получилось – печать была найдена. Уж не знаю, какими путями, но это хитрый и изворотливый негодяй сумел добыть ее… В Скифии отсутствует Инквизиция, поэтому мы можем пока перенести наш лагерь туда…
   - В Скифию? – с ужасом спросила Герда. Имдар молчал.
   - Именно. Эта дикая страна станет нашим пристанищем, ведь горы уже слишком ненадежны… Мы пробудем там достаточное время для того чтобы окрепнуть, и в дальнейшем противостоять Инквизиции уже на равных…


--------------------
Мы закрыли глаза и далeкий придумали остров
Мы придумали ветер и себе имена.
И не знаем пока, кто из нас на рассвете
Станет ждать, чтоб скорее укрыла волна...

Этот остров, где всe не так,
Как когда-то казалось нам
Этот остров, где каждый шаг
Словно колокол рвeт небеса.
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Элен
сообщение 28.04.2005, 23:37
Сообщение #18
Тьма
Персонаж Игры
Неофит
*


Пол:
Сообщений: 13


Наша жизнь и наш мир - всего лишь игра...



Ночь 30 дня месяца Фибулы – раннее утро 1 дня месяца Полотна. Рунн. Королевский город. Особняк Элен де Эстэ.

    Цветок под ее рукой поднял опущенный бутон, лепестки дрогнули и распустились, на сиренево-синих иголках чертополоха играли алмазы росы. Солнечный луч упал в эти драгоценности, преломился и раскрасил все вокруг в радужные оттенки. Девушка наклонилась, сорвала цветок, не обращая внимания на колючий стебель, и сжала его в руке. Нежную кожу покалывало, на указательном пальце появилась капелька крови. Она поднесла палец к губам и слизнула кровь. Во рту остался металлический привкус, а сущее вокруг нее дрогнуло и завертелось. Ветер бросился в лицо, развевая длинные волосы. Девушка поняла, что стоит на краю высокого обрыва, а у ее ног лежит весь мир…
    - Я подарю тебе этот мир, только будь со мной…
Слова, сказанные не ей, не ее память, не ее прошлое, не ее жизнь, а она тогда кто? Кто?
    - Ты нужна мне…
Мир кружится вокруг нее. Чей это голос?
    - Идем со мной…
Мир превратился в сплошное смазанное цветное пятно. Кто это говорит?
    - Ты ангел, мой ангел…
Ее прошлое, слова, сказанные ей, ее память, но не увидеть родного лица, не вспомнить любимые черты.
    - Сердце…
Сердце, смятое в кулаке, сердце, истекающее на ладони. Сердце – пустота в груди. Звук бьющегося стекла, а потом смех… И ничего больше. Тишина.
    - Она тоже должна знать…
Где-то далеко-далеко, за пределами сознания. Глаза. Чьи? Какие? Темнота наползает со всех сторон. Мир дрожит, как будто в мареве.
    - Идем со мной… Ты нужна мне… Я подарю тебе этот мир…
Рука, протянутая ей, но лицо… Почему она никак не может увидеть лицо? Все темнее и темнее, как будто гаснет солнце.
    - Сестра, пока мы вместе, мы сможем все…
Ее отражение, ее полная копия стоит, нет, как будто парит над пустотой и рука, рука… Чья рука? Чей голос? Кто… Чье сердце в руке?
    - Сердце…
Что-то липкое и мокрое на ладонях, что-то ярко красное… Кровь? Чья? Ужас и страх… Мир рассыпается осколками тьмы. Темнота всюду.
    - Прекратите…
Она закричала, но никто не слышал. Металлический привкус во рту. Холод.
    - Ты нужна мне… Мой ангел…
Руки, обнимающие ее, тянущие в темноту. Глаза. Чьи? Лица, вместо одного – много, все они смешались. Все чего-то от нее хотят и говорят, говорят, говорят…
    - Идем со мной…
Ладонь, протянутая к ней из тьмы, такая зовущая, такая надежная. Там должно быть спасение. Женская рука потянулась навстречу пустоте.
    - Мне от тебя ничего больше не нужно…
Разбитые мечты, рукам никак не дотянуться друг до друга, пальцы скользят в призрачном свете, а вокруг голоса и лица, лица, лица…
    - Идем… идем… идем…
Поток какой-то неведомой силы, кружит мир вокруг, смазанные черты, смешавшаяся толпа, водоворот звуков, запахов, прикосновений.
    - Элен, остановись…
Крик из ниоткуда, и руки, обнимающие ее за плечи, удерживающие на краю обрыва.
    - Сестра…
Она снова стоит над пропастью, яркий свет заливает все вокруг. Нет ни лиц, ни голосов, ничего. Ласковый ветер, бьющий в лицо. Щебет птиц. Мир. Идиллия. Мечты. Разбитые.
    - Ты нужна мне…
Почти шепот, далеко-далеко. Едва слышно. Голос. И лицо, наконец-то… Черты, которые пристало иметь лишь богу, улыбка, золотые волосы, глаза - синие, как небо, рука, протянутая к ней. Лепестки чертополоха, отпущенные по ветру, синий-синий снег…
    - Ты… нужна… мне…
Холодно. До дрожи. Девушка обхватила себя руками. Через не задернутые шторы в комнату попадал неверный свет уже бледнеющей к утру луны, поэтому все вокруг казалось ненастоящим – как продолжение сна. Ей вдруг очень захотелось убедиться, что она уже в реальности, и именно в этот момент, распахнулась дверь. Она проснулась…


--------------------
Говорят, есть земля, где встречаются те, кто когда-то любил.
Я найду этот край, даже если бы он лишь легендою был.
Кто посмеет сказать, что ни нас, ни любви, ни мечты больше нет,
Если звездным дождем нас с тобою опять обвенчает рассвет?
                                                        © Прощальная песня Ворона
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Мария
сообщение 28.04.2005, 23:41
Сообщение #19
Свет
Персонаж Игры
Неофит
*


Пол:
Сообщений: 7


Мы отстоим свой мир, сыграв свои роли...



Ночь 30 дня месяца Фибулы – раннее утро 1 дня месяца Полотна. Рунн. Обитель Актавианок.

    Она проснулась…
    Проснулась внезапно. Так выпадают из сна после кошмара. Самого страшного кошмара, повторяющегося из ночи в ночь, снова и снова, до тех пор, пока не досмотришь его до конца во всех подробностях, полностью утопая в сновидении, теряя связь с реальностью, отпуская разум на волю видений, призраков и ночных страхов. Впервые она вспомнила, что же это за сон. Один и тот же, уже семь лет, так мало для вечности, так много для человека. Семь лет или всю жизнь? Сейчас не вспомнить. До прихода в обитель она не задумывалась над своими снами. Мало ли что может сниться юным девушкам, Актавианки научили ее не просто видеть, но понимать сновидения, запоминать их и находить в них знаки. Мария села на узкой кровати, тяжело дыша и прижимая грубое полотняное одеяло к груди.
    Девушку била дрожь. От бессилия и ощущения надвигающегося несчастья.
    - Ты нужна мне…
    Кто так настойчиво зовет их с сестрой? Или только одну из них? Чья мощь сломала преграду человеческого сознания, не пускающего чужаков, и упорно вторгается в их жизнь?
    - Мари, мы ведь всегда будем вместе?
    - Конечно, Элени…
    Две девочки в одинаковых платьях бегут по полю, навстречу им летит море трав, которыми играет теплый ветер, сестры держатся за руки, и кажется, что в целом мире они одни, они всесильны – только так. Вместе.

    Воспоминание из прошлого. Или это тоже видение, навеянное неведомой силой? Быть вместе. Когда-то это было для них естественно и необходимо, когда-то никто и ничто не могло их разлучить, а теперь… Теперь Элен и Марианна де Эстэ два чужих человека. У каждой свой мир, своя жизнь, свой путь, свой выбор.
    Родители никогда не говорили – кто из них старше - не успели. Поэтому девочки росли, одинаково заботясь друг о друге, но Марианна была серьезнее, а Элен походила на маленький ураган – зато вместе они составляли идеальную гармонию, уравновешивая друг друга. Когда Элен лезла на дерево за «самым вкусным яблоком», Мари останавливала ее, чтобы сестрица не свалилась с верхушки дерева, а когда Мари прилежно сидела за скучными книжками в душной комнате, Элен вытаскивала ее гулять. Им не нужны были подруги и друзья, им всегда хватало друг друга. Пока в жизни Элен не появился – «единственный и неповторимый». Мария поняла, приняла и простила сестру, мысли которой теперь были заняты другим. Она скрывала ее частые отсутствия и брала половину вины на себя. Это было естественно для них. Всегда все делить пополам – и радость, и боль. Вот только любовь Элен оставила себе. Всю.
    Глава ордена Актавианок поднялась. Ступни коснулись холодных досок пола, захотелось найти теплую одежду, но девушке было не привыкать идти наперекор своим желаниям. Она заставила себя закрыть глаза и ждать пока ноги привыкнут. Только после этого она подошла к окну и впустила в комнату свежий ночной воздух, его поток обжег кожу даже через плотную ткань рубашки, но все равно стало легче. Иллюзии сна окончательно развеялись, убегая от холода.
    Мария подошла к одной из стен, где в нишах покоились образы святых – искусно вырезанные из белого мрамора барельефы и фигурки. Женские пальцы привычно нашли статую в самом центре, коснулись холодного камня, обвели до боли знакомые черты. Каспиан. В ее мыслях всегда властвовал лишь один Бог и Лукавый в едином лице, олицетворение всех мечтаний и грез, тот, кто был для нее недосягаем. Когда их впервые представили ко двору, и они вошли в огромный тронный зал, шум и гам императорского двора упал на двух девушек, сестер-близняшек, окатил их морским прибоем и откатил. И как водный Бог из пены перед ними возник он… Золотые волосы, прекрасное совершеннейшее лицо, насмешка на губах, но самое страшное и пронзающее – глаза… Синева ночного неба, усеянного звездами, глубина самых редких сапфиров. Индиго – чистый, неразбавленный… Утонув в этих глазах, Мария поняла, что чувствовала ее сестра, когда влюбилась, но и теперь сработало равновесие. Судьба отдала Элен любовь, а Марии оставила отчаяние. Обоим сполна.
    Сантэсса Мария опустилась на колени, сложила руки в молитвенном жесте и губы ее дрогнули, повторяя давно заученные слова молитвы. Это был ее выбор тогда, это был ее выбор сейчас. Серое покрывало послушницы, скрывающее роскошные волосы, грубое платье после роскошных туалетов, молитвы и простая работа с утра до вечера вместо увеселений двора, строгие и постные лица монахинь и послушниц вокруг, вместо смеха и блеска в глазах придворных. Высокая цена, но она умела расплачиваться, как и ее сестра. Та выбрала другую монету, но суть от этого не изменилась.
    Теперь же девушка снова и снова твердила знакомые до боли слова «Избави от Лукавого…», но лица и голоса из сна плотным хороводом кружились вокруг нее, заставляя дрожать от холода и оставляя какой-то неприятный тревожный осадок в душе. Она понимала, что сможет победить их только разобравшись – о чем ее предупреждают и что значат слова из странного сна, но сил на это уже не осталось. Марии хотелось закрыть уши, зажмуриться и замотать головой, крича «Замолчите! Прекратите! Уходите!» Но она только истовей продолжала молиться и не прерывала муку, сладкую муку, потому что среди гримас и хрипов постоянно мелькал золотоволосый синеглазый лик. Лик, которому она молилась последние семь лет.
    Если бы нашелся кто-то настолько смелый, чтобы потревожить настоятельницу ордена Актавианок в ее келье в самом сердце обители на рассвете нового дня и наступающего года, он мог бы прослезиться от умиления, увидев живописную картину – коленопреклонная девушка с длинными темными волосами, рассыпавшимися по плечам, сложенными для молитвы руками и склоненной головой. Тишина вокруг и только едва слышный шепот – слова обращения к Богу. Но смельчаков не было. Поэтому, когда девушка вздрогнула, прижала руку к груди, голова ее поднялась, а глаза широко раскрылись в немом ужасе, некому было расстроится из-за нарушенной идиллии.
    Мария едва слышно выдохнула слова, которые уже произносила сегодня во сне:
    - Элен, остановись, - но ее не услышали, а девушка без сил упала на пол.


--------------------
"Отделяй овец от козлищ" (с) Евангелие от Матфея (25, 31-33)


Меня учили быть жестокой
Гашеной известью циничного презренья,
Рекой бесчестного истока,
Не заживленной раной откровенья
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения
Леонард де Барна
сообщение 28.04.2005, 23:47
Сообщение #20
Пламя
Персонаж Игры
Неофит
*


Пол:
Сообщений: 9


C'est la vie



1 день месяца Полотна. Рунн. Королевский Город. Особняк Элен де Эсте. Остаток ночи - раннее утро.

    Даже то, что Эст вытащил его из кровати в такую рань, в которую дворцовые тараканы еще не успели забиться в свои щели, не испортило Лео настроение после того, как он узнал последнюю новость и послужившую причиной ранней побудки. Он не мог бы сейчас вразумительно объяснить, но что-то подсказывало ему – все случившееся не просто круто поменяет жизнь и ситуацию в Империи, это изменит его жизнь и жизнь тех, кто что-то для него значит. Таких не так уж много, но они есть, а остальные… Остальным тоже кое-что перепадет.
    Неторопливо одевшись и приведя себя в порядок – извините, но смерть Императора – не повод плохо выглядеть – оруженосец Николы Нортми отправился выполнять переданное ему поручение. Приказы капитана никогда не были для юноши тяжкой повинностью и не вызывали недовольства. Все, что исходило от маркиза Нортми, было в представлении Лео исключительно правильным и верным. И если номени Элен, по мнению капитана, должна обязательно знать о смерти их несравненного кузена – Александра XVIII, то она об этом узнает. Очень скоро.
    Лео усмехнулся и решительно толкнул литую решетку. Двое воинов возникли из ниоткуда, преграждая путь непрошенному гостю, но, узнав юношу, снова безмолвно и бесшумно отступили в тень, и можно было подумать, что во дворе никого нет. Один из множества Барна уверенно направился к двери, подсвеченной огнями двух светильников. Изящная юношеская рука показалась из под свободно накинутого плаща, легко коснулась кольца и стукнула пару раз по медной пластине с гравировкой чертополоха – символ греха, символ рода, к которому принадлежит живущая здесь женщина. Ей было суждено стать тем, кем она стала. Дверь тихо растворилась, строгий дворецкий вопросительно уставился на юношу.
    - У меня послание для номени Элен, - нагло оскалился парень, прошел внутрь, отодвигая слугу, и уверенно направился к лестнице.
    - Постойте, я должен доложить… - Дворецкий кинулся вслед за Лео, пытаясь оттеснить того. Юноша только еще шире улыбнулся и стал подниматься вверх. В этом доме он бывал за последнее время достаточно часто, чтобы найти спальню хозяйки. Открыв нужную дверь без стука, он вошел в комнату, захлопнул дверь перед носом встревоженного и назойливого слуги и повернул ключ, вставленный в замок.
    Женщина лежала на огромной кровати, кровавые простыни едва скрывали ее, только лишний раз подчеркивая все изгибы совершенного тела. Лео по достоинству оценил, увиденную картину и лишний раз убедился, что у его капитана был вкус.
    - Никола не придет. – Женщина даже не пошевелилась, но глаза ее метнулись к лицу вошедшего.
    - Нет, - также спокойно сказал юноша, прислонившись к двери, и сложил руки на груди. Оруженосец маркиза Нортми успел стать ценителем красоты рядом со своим наставником, поэтому даже эта женщина сейчас не могла испортить ему настроение – она красива, и сегодня он простит ее за все.
    - Император не пожелал отпускать своего телохранителя или оргия затянулась до утра? – Женщина все-таки пошевелилась и приподнялась на локтях, простыня обтянула грудь и поползла вверх по гладкому бедру.
    - Нет. – Лео рассматривал Элен, как бабочку пришпиленную к листу бумаги иголкой. С интересом первооткрывателя, впервые увидевшего такое чудо природы.
    Элен улыбнулась и откинулась на подушки, натянула простыню до подбородка и снова посмотрела на мальчика.
    - Так ты мне расскажешь, зачем Никэ послал тебя или будем играть в вопросы и ответы?
    - Будем играть, и вы только что сделали следующий ход. – Лео не смеялся.
    - Хорошо, - девушка вздохнула и закрыла глаза. – Чего ты хочешь?
- Вас.
    Пауза. Звонкий, мелодичный смех. Элен поднялась, не заботясь больше о съезжающей простыне, и подошла к юноше так близко, что ее обнаженное тело прижалось к нему, обжигая парня даже через плащ, камзол и сорочку.
    - Не лги, ты хочешь совсем другого, тебе нужна не я. - Женские губы почти коснулись губ оруженосца.
    Рука юноши скользнула по обнаженной спине, прижимая девушку еще ближе.
    - Может расскажете мне – чего я хочу?
    Элен молчала, разглядывая до невозможности правильные черты Лео, как будто пытаясь найти там изъяны, но их не было.
    - Нет. – Она выскользнула из объятий, вернулась к постели и завернулась в простыню.
    - Тогда расскажу я сам.
    Элен резко обернулась, отчего ее волосы водопадом рассыпались по плечам.
    - Сегодня ночью умер Император. – Как пощечина, холодно и расчетливо, метко, в самое сердце.
    Широко распахнутые глаза, приоткрывшиеся алые губки, высоко поднимающаяся под тонкой тканью грудь.
    - Что ты сказал? Но… как? – Странный блеск в глазах, как будто надежда.
    - Скоропостижно. – Последовало насмешливое объяснение, и тут же полетел камень, разбивающий призрачную мечту. – Маркиз весьма опечален, так как не был с правителем в его последний час.
    Погасшие глаза.
    - Уходи.
    - Как вам будет угодно, номени. – Циничная ухмылка и пародия на поклон.
    Женщина, замершая у кровати, застонала, схватила какую-то статуэтку со столика и запустила в наглого оруженосца своего любовника.
    - Он мой!
    - Вы даже не подозреваете, как ошибаетесь, - усмехнулся юноша, ловко увернувшись от тяжелой вещи, которая стукнулась о дверь рядом с его головой и упала на пол с громким стуком.
    Элен подняла голову, в глазах ее рождалась ненависть. Вдруг она без сил упала на кровать и закрыла лицо руками.
    - Он мой…
    Юноша, уже собравшийся открыть дверь, вдруг резко обернулся и подошел к кровати. Сверху вниз он смотрел на распростертую на смятых простынях женщину, а потом начал раздеваться. Как будто почувствовав на себе этот холодный оценивающий взгляд, она посмотрела на юношу. На лице женщины появилось удивление, а в глубине глаз – страх.
    - Что ты делаешь?
    - То, на что у вас так и не хватило духу – защищаю свою любовь. – Юноша склонился и поцеловал женщину. Реакции не последовало. Никакой.
    - А что ты любишь? – Без эмоций и чувств. Пустым голосом.
    - То же, что и вы, номени Элен. – Усмешка.
    - Думаешь, сможешь справиться со мной?
    - У меня был хороший учитель. – Как удар под дых, выбивающий воздух, лишающий сил. Женщина задохнулась гневом, но Лео не дал ей времени опомниться, прижимая к кровати сильнее.
    - Ты делаешь мне больно.
    - Вы сами делаете себе больно. – Глаза в глаза. Ненависть против ненависти. Губы в губы.
    Элен еще рванулась из последних сил, а потом расслабилась и позволила юноше делать все, что он хочет, женские пальцы зарылись в каштановые локоны.
    За окном разгорался рассвет.

***


    - Что будет с Никэ? – Элен стояла у окна, разглядывая водную гладь под окном и всматриваясь в просыпающийся на той стороне канала город. Она завернулась в простыню, но это не скрывало дрожи, бившей куртизанку.
    - Его арестуют. Так он сам сказал Эсту. – Лео застегнул последнюю пуговицу на камзоле и поднял брошенный на пол плащ.
    - У них есть доказательства?
    - У них есть основания. Этого пока достаточно.
    - Ты так спокойно об этом говоришь. – Женщина чуть обернулась и бросила на юношу взгляд из-под волос, скрывающих ее лицо.
    - Я верю капитану. И знаю, что он невиновен. Вам не хватает именно этой веры в любимого. – Спокойно и рассудительно, без насмешки.
    - Ты ничего о нас не знаешь, не лезь не в свое дело. – Она снова отвернулась к окну.
    - Да, как хотите. Вы все равно скоро будете прошлым, номени Элен.
    Женщина склонила голову и закрыла глаза. Она не стала спорить.
    Лео еще посмотрел на ее опущенные плечи, а потом вышел. Ничего больше не сказав и не заплатив. Добивать врага он не стал. Зачем, если она сама все сделает за него?
    В самом радужном настроении Леонард Барна отправился домой – спать.


--------------------
Добро пожаловать за край холодных скучных дней,
Я научу тебя играть с фантазией твоей. ©


Честного не жди слова, я тебя предам снова...©
Пользователь в офлайне Отправить личное сообщение Карточка пользователя
Вернуться в начало страницы
+Ответить с цитированием данного сообщения

12 страниц V  1 2 3 > » 
Тема закрытаОткрыть новую тему
1 чел. читают эту тему (гостей: 1, скрытых пользователей: 0)
Пользователей: 0

 



- Текстовая версия Сейчас: 28.03.2024, 23:54
Rambler's Top100