Трилогия Полукровки, Книга I- Азы Тьмы. Опции

[Dying Sphinx]

Вот часть моей книги, которую я еще продолжаю писать. Это еще только "фундамент" в последствии все немного изменится и приобретет более профессиональные черты. Посоветуйте, стоит ли вообще продолжать писать дальше, или не стоит?

                      Трилогия Полукровки – Азы Тьмы           
                    Глава первая:
                                    Незваный гость.
На улице завывал беспризорный ветер, было пасмурно и хмуро. Вместе с потоками ветра до Винсента изредка долетали заблудившиеся капли дождя. Здесь, на чердаке его дома, было темно и просторно, несмотря на весь хранившийся тут хлам. По мере возможности Винсент обустроил здесь всё для удобства и отдыха. Здесь он нашёл применение и старой раскладушке, не солидно смотрящейся в доме, и «доисторическому» мягкому креслу, которое служило ещё прадедушке Винсента, прошло огромное количество починок, и, вконец истрёпанное, было отправлено родителями на законный отдых, то бишь, на чердак. Здесь же располагался жутковатый письменный столик на трёх ножках и приставленный к нему стул со средневековым гербом на спинке, непонятно откуда взявшиеся вообще в доме Спарков. Сейчас на столе стояла вся закопчённая лампадка, а рядом - старая книга, потрёпанная и пахнущая плесенью, на коричневой корке которой с трудом различалось название: «Раймонд МакНелли. Сущность вампиров». Рядом стояло нелепое подобие книжного шкафчика, смастерённое, видимо, самим Винсентом, все полки которого были до отвалу забиты всякой мистической и фентезийной макулатурой: здесь Винсент втайне хранил множество ветхих и не очень томов, художественных изданий и пару сравнительно новеньких энциклопедий, названия которых говорили сами за себя. Часть из них он отыскал здесь же, на чердаке, часть была выписана школьной библиотекой ввиду невосстановимости. Он с жадностью поглощал всё новое о потустороннем и вечно пытался познать всё тайное и неземное.
Сам четырнадцатилетний Винсент Спарк сидел в прадедушкином кресле и задумчиво глядел на бушующий ветер, тёмные тучи и вихри прошлогодней листвы, носившиеся по дороге. Вот очередной порыв подхватил новую порцию пожухлых листьев, они взмыли в воздух, и на мгновение оскалилась жёлтая пасть, тут же сметённая ветром. Винсент вздрогнул. Лица коснулись новые брызги дождя. В голове всплыли воспоминания, и лицо, без того казавшееся призрачным в этой полутьме, побелело ещё больше. Необычные глаза, в которых обычно сочетались голубой и карий цвета, сейчас были беспокойными и преимущественно голубыми. Лишь вокруг самого зрачка затаилось загадочное карее пятно. Глаза были не единственной необычной чертой мальчишки: истинным цветом его волос был пепельный, хотя сейчас его шевелюра была чёрной и совсем обычной, разве что немного потускневшей, чего не было заметно при нынешнем освещении. Всё дело в том, что родители регулярно красили Винсента, скрывая этот его недуг. Да и мальчик сам ужасно комплексовал по этому поводу. Он вечно задавался вопросом, откуда у него с рождения седые волосы, и чувствовал себя другим, не как все. Потому и был, по сути, одинок. Он знал, что уже через полнедели вся краска сойдёт, и придётся краситься снова. Были даже мысли постричься налысо, но родители были категорически против – будучи из хорошей семьи, сын должен и выглядеть подобающе.
Винсент попытался отвлечься от дурных мыслей и переключил  взгляд на свою домашнюю коллекцию, почти любовно разглядывая знакомые с детства названия, еле различаемые в полумраке. Он хмыкнул, вспоминая, сколько всего связано с этими книгами. Вот, например, труды Гарри Сенна о вервольфах хранят на нескольких из своих страниц красное пятно шестилетней давности. Тогда ещё родители сердились, обнаруживая Винсента за чтением подобной мистики (в большинстве своём сетовала мама), считая её слишком мрачной и кровавой для детской психики. Поэтому Винсент особо скрывал это от них, тайком читая книги на чердаке или под одеялом в своей комнате. Однажды, когда он читал этого самого Гарри Сенна, он нечайно пролил на страницу томатный сок, а пятно так и не смог вывести, ужасно негодуя на свою неуклюжесть. Прошло время, но однажды, когда он был в школе, мама нашла под кроватью эту самую книгу и, подвергая «цензуре», пролистала её. Волею  судьбы, на глаза ей попались именно те две злосчастные страницы с подозрительным пятном. В материнской голове сразу же зародились самые ужасные предположения, увидев перед собой кровавые листы, и даже не допуская более простых вариантов. Сразу же возникли ассоциации с жертвоприношениями и сатанизмом. Винсента тогда ожидала дома неизбежная трёпка, затем невыносимый допрос, а в финале, не добившись от яро доказывающего свою правоту Винсента «правды», материнские слёзы.
«Да, столько нервов из-за пролитого сока...»,- печально подумал Винсент.
А вот и книга Габриэля Ронея «Миф о Дракуле», которую он выменял у заучки – одноклассника на энциклопедию по анатомии, купленную отцом.
Рядом блестела новенькая и объёмная энциклопедия «Мифология Древней Руси», основанная на трудах А.Н. Афанасьева, которую на триннадцатилетие подарила ему бабушка...
Внезапная вспышка молнии озарила книжные полки, и в поле зрения Винсента выборочно высветились буквы, мгновенно отпечатавшись в сознании, как одно словосочетание.
«П Р И В Е Т,  В И Н С Е Н Т». 
Винсент тряхнул головой, прогоняя наваждение. Надпись погасла, но под ложечкой всё так же неприятно сосало, а сердце учащённо билось.
«Это всё книги, всё книги...Знал же, что до хорошего не доведут...», - мысленно успокаивал себя Винсент, прогоняя из подсознания плохие предчувствия.
-«Винсент...»,- эхом прокатился по чердаку таинственный шёпот.
Винсент вздрогнул и огляделся по сторонам.
-«Время пришло... пришло...пришло...»
Винсент судорожно сглотнул, руки его пробила дрожь.
-К-кто здесь? – испуганно спросил он осипшим голосом.
Ответа не последовало, лишь ветер шумел на улице.
Мальчик судорожно дышал, пытаясь успокоиться. Брызги дождя стали долетать до него учащённей, словно доказывая реальность происходящего. За спиной что-то заскрежетало, зашуршало. Душа опять ушла в пятки, и Винсент резко обернулся, выглядывая из-за спинки кресла. Там, в глубине, было всё так же темно и так же всё завалено всяким старьём. И именно оттуда доносилась какая-то возня. Что-то скреблось и клацало.
- «Мыши, просто мыши...», - судорожно прошептал Винсент, но сердце било тревогу в жуткой панике.
Внезапно на него повеяло загробным холодом. По чердаку пронёсся жуткий скрипучий смех и призрачный звон цирковых бубенцов. Первым порывом был сорваться с места и бежать вниз. И мальчик почти подчинился ему, но усилием воли удержал себя, взгневившись на свой позорный страх.
- «Стоять, трус! Это просто глюки, иллюзия! Ты с детства живёшь в этой атмосфере, это твой мир! Ты столько познал о потустороннем, столько перечитал книг, и теперь слепо бежишь от этого всего? Ну нет уж!»,- Винсент воинственно сжал кулаки, - «Это моя стихия!»
Он решительно направился к окну и захлопнул большие чердачные створки, заперев их на крючок. Многочисленные звуки непогоды мгновенно оборвались, и это ударило по ушам. Винсент отдышался, оглядывая тёмный чердак. Ничего и никого подозрительного. Лишь дождь тихо барабанит по стёклам. Винсент удовлетворённо вздохнул и осторожно опустился на стул, немного успокоившись, но всё же косясь в темень чердака, откуда только минуту назад доносились шорохи. Он ещё раз вздохнул, окончательно взяв себя в руки, и зажёг лампадку, раскрыв «Сущность Вампиров» на 309 странице, где некоторые слова были помечены карандашом, а один из обрядов – жирно выделен в рамочку. Винсент сразу же погрузился в книгу.
Снова шорохи. Винсент поднял глаза и внимательно уставился в дальний угол чердака.
«хырц,хырц,Хырц,ХЫРЦ...», - словно сотни лап скреблись об пол, и шум этот нарастал сильнее и сильнее.
Сердце Винсента снова ёкнуло, он замер на месте, не отрывая взгляда от пугающей черноты, дыхание сделалось учащённым.
Между тем, шорохи и скребущие звуки не переставали, на что надеялся Винсент, и всё это превратилось в настоящее сумасшествие.
Винсенту показалось, что что-то мелькнуло там, во мраке. Он напряг зрение, сощурившись, а затем в ужасе распахнул глаза: чердачный пол просто запестрил ЭТИМ. Прямо на мальчика понеслась целая стая, нет, целое море мышей, и лапы скребли об пол всё громче и громче.  Глаза у них злобно горели красным, а из ноздрей вырывался пар.
- А-А-А-А!!!- завопил Винсент, ногами забравшись на стул. Мышиное море облепило и столик, и стул, и по штанинам уже карабкалось на мальчика, который в панике всячески старался его с себя стряхнуть. Но мыши двигались упрямо и озлобленно, словно мстя ему за что-то. Пятно света, падавшее от лампадки, вдруг исказилось и превратилось в жуткую рожу призрачного шута из фильмов ужасов. Раздался смех, снова тот жуткий скрипучий смех.
-«Время пришло, Винсент...»
Мыши всё лезли и лезли, Винсент еле успевал скидывать и топтать их, уже перепрыгнул на кресло, а они всё наползали и наползали... Всё это превратилось в жуткий кошмар.
-Хватит!!!- не выдержал он,- Довольно!
И враз всё исчезло, испарилось, будто ничего и не было. Прекратились шорохи и скребущие звуки, пятно света снова стало обычным, а загробный смех прекратился. А Винсент, как дурак, стоял на кресле и судорожно трясся. Ресницы его взмокли, и он с ненавистью на себя заметил это. Лишь створки окна, поскрипывая, бились под порывами ветра о стену. Вдруг Винсент осознал, что окно открыто (открыто, не выбито ветром или чем-нибудь ещё!), а крючок в целостности болтается на раме. Ему уже не хотелось верить ничему, не хотелось оправдываться и успокаивать себя... Это было реально, и никакие глюки тут ни причём - такое слишком правдоподобно для галлюцинаций! Винсент стрельнул глазами по сторонам, не выдержал и бросился к люку. Уже откинув крышку, он вдруг остановился, уловив странность.
- Тихо,- задумчиво прошептал он и медленно обернулся.
Действительно стало совсем тихо, створка окна больше не билась.
Всё оставалось спокойным. Винсент, прикусив губу, взглянул на открытый чердачный люк, а затем в сторону шкафчика, т.к. тот перекрывал обзор окна, и рассмотреть, что же там с форточкой, отсюда возможности не представлялось. Винсент вздохнул: любопытство в нём перебороло страхи и нерешительность. Он осторожно прошёл обратно, готовый в любой момент броситься к люку.  Форточка оказалась снова заперта. Винсент нахмурился и потрогал крючок.
-«Хм, странно это всё... Пойду-ка я подобру-поздорову...»,- Винсент развернулся и быстро зашагал обратно.
- Ну здравствуй, Винсент.
Мальчик резко остановился, словно наткнулся на преграду. На лбу выступили капельки холодного пота.
Голос был весьма громким и спокойным – вполне «земной» голос, без всяких эффектов эха и мистических перешёптываний - высоким и слегка скрипучим. Но в тоне его легко улавливалась искра насмешки и озорства.
Этот самый голос прозвучал со стороны кресла,  и Винсент только сейчас заметил на нём хозяина этого голоса. Нагло расположившись на спинке старого кресла и свесив ноги, странное существо в шутовском наряде поигрывало в руках жезлом.
- Кто ты?- выдохнул Винсент, сознание его помутилось, всё это казалось сном.
- Не совсем важно кто я, важно кто ты,- загадочно усмехнулся пришелец, и тут же оказался за столиком, пренебрежительно, словно вечно хмурый работник офиса детские комиксы, листая книгу о вампирах. Лишь такая нахальность выдернула Винсента из полуобморочного состояния. Ну и 14 лет в среде мифологии и мистики...
- Послушай, что тебе нужно?- прямо спросил Винсент, а сам подумал:
-«Да это же мечта всей твоей жизни! Приди в себя, парень, это твой шанс. Если это существо из иного мира, с ним нужно найти общий язык, войти в контакт. Если домовой...хотя, вряд ли...то нужно задобрить. Патронус для дома не помешает. Если гоблин какой-нибудь – изгнать. Если вампир, то срочно нужен осиновый кол и чеснок, а лучше – амулет из рябины... Но у меня всего этого нет! Вот чёрт...»
В глаза Винсенту бросилась злобная широкая улыбка, все до единого ровные белоснежные зубы, переливающиеся на свету лампадки(кроме одного коренного- тот был золотым) и длинные заострённые клыки, которые никак не могли принадлежать человеку. Винсент беспомощно схватился за шею, в испуге широко распахнув глаза. На это существо только рассмеялось, оказавшись по другую сторону от Винсента.
- Не бойся, мне не нужна твоя кровь.
- Это до того момента, пока ты снова не проголодаешься... – выдавил мальчик, но руки с шеи всё же убрал.
Снова раздался скрипучий смех:
- У меня нет зависимости от крови. Как ты глуп и неведущ, если принял меня за простого вампира, - шут снова переместился, и теперь стоял в полушаге от Винсента. Ростом он был примерно такого же, и испуганный, но в то же время возбуждённый мальчик мог разглядеть каждую морщинку у уголков чёрных губ на загримерованном лице. Сама его натура резко выделялась из всех окружающих предметов, так как весь его костюм состоял из двух цветов, резко контрастирующих друг с другом: угольно-чёрного и ярко-оранжевого.
-«Биовампир...» – с ужасом подумал Винсент, не отрывая взгляда от дьявольской ухмылки.
-Бу!- шут подался вперёд, и бубенцы на шутовском колпаке призрачно зазвенели.
Винсент резко отскочил, опомнившись, и наткнулся на запертое окно спиной. Существо расхохоталось и переместилось на одну из балок, державших крышу, безмятежно свесив ножки. Напряжение внутри мальчика немного спало – теперь ему не приходилось ощущать опасную близость шута. Он явно не собирался нападать на Винсента, и, похоже, просто поигрывал с ним.
-«Ага!»- внутренне восторжествовал Винсент. Страх понемногу отступал. - «Он не хочет меня убивать... А может быть, и не может вовсе?»
- Ты не биовампир, верно? – осмелел Винсент.
- Угадал. – усмехнулся шут, светящимися глазками изучая его. – К тому же я не настолько глуп, чтобы высасывать твои силы, будь то кровь, или же душа.
Винсент насторожился. Пришелец говорил странные вещи, да и вообще вёл себя загадочно.
- Почему это?- недоумённо спросил мальчик.
Шут снова усмехнулся.
- Жалкое зрелище. Ты даже не представляешь, кто ты.
Винсент нахмурился. Незнакомец начинал его раздражать. Если бы подобное он услышал от человека, то счёл бы его сумасшедшим. Но незнакомец не был человеком...Однако всё равно говорил странно.
- Как это – я не знаю, кто я? Я - Винсент Спарк, сын хозяев этого дома, а вот кто ты?..
Шут фыркнул, пропустив вопрос мимо ушей.
- Я же говорил: ты не знаешь своей сущности.
Винсент снова нахмурился. Страх постепенно сменялся тихой злостью и недоумением, отчего разболелась голова.
- Зрелище действительно жалкое, если припомнить, каким образом  ты прожил четырнадцать лет,- продолжил шут, театрально дотронувшись лба и откинувшись назад.
Винсент ожидал, что пришелец свалится, но тот ловко повис вниз головой, обхватившись ногами за балку. Выждав секунду, вверх тормашками изучая потерянное выражение на лице Винсента (которое, судя по довольной ухмылке, его позабавило), пришелец и вовсе выпрямил длинные ноги, беззаботно прошагиваясь по крыше и балкам, как будто это Винсент висел вниз головой – так просто и буднично это совершал шут. – Подумать только: сын Джахара и его единственный наследник в свои людские 14 лет представляет собой такое жалкое зрелище. Хозяин был бы взъярён, знай он такое.
Винсент неудомевал ещё больше – кого это странное существо назвало сыном Духара, или как там его? Рядом с собой Винсент не видел других четырнадцатилетних подростков…
Шут остановился, всё также стоя вниз головой и задумчиво поскрёб длинными чёрными маникюрами подбородок.
- Да-а, стоило раньше тебя найти, да вот, никак выбраться не мог…
- Да в чём, собственно дело? – не выдержал, разозлившись, Винсент. Сейчас он соображал туго и никак не мог привыкнуть к висящему вверх ногами существу в шутовском наряде, которое вот так просто забралось к нему в дом и сейчас несёт какую-то околесицу.
Шут снова исчез и тут же появился в полуметре от мальчика, лицом к лицу с ним. Постоянная дьявольская улыбка сошла с бледного, мучного цвета лица, и пришелец уже серьёзно выдал давно заготовленную фразу:
- А в том, Винсент, что ты – уникальное дитя невообразимого союза: демона и серафимы.
Сделав короткую паузу, шут добавил:
- Ты – не человек.







Сообщение отредактировал Тёмный Пилигрим - 20.09.2007, 14:42

[Dying Sphinx]

Ху, наконец-то я это осилил! Вы можете поверить - я главу новую закончил!)))
В общем вот, выкладываю.
                    Глава седьмая:
                  Скомороший тир.
  В классе было тихо, за исключением шелеста бумаги и тихих перешёптываний учеников. Винсент уже выполнил свой тест по литературе и сидел на последней парте, задумчиво глядя в окно. Профессор Фаррет что-то помечал в своём журнале, иногда посматривая исподлобья на класс и изредка делая замечания. В общей суматохе учеников, которые перешёптывались друг с другом и самыми различными путями добивались хорошей оценки, Винсент не участвовал. Он и раньше-то был нелюдим, теперь же на своих одноклассников внимания вообще не обращал. В школе его мало кто знал, так как мало кто его существование замечал вообще, ну а в классе Винсент обладал не самой лучшей репутацией. Он не входил ни в одну из обычных молодёжных компаний: ни в группу «неудачников», ни тем более в общество «продвинутых». Друзей среди парней у него не было, а девчонки над ним посмеивались. Многих «возвышенных» особ задевал тот факт, что Винсент не обращает никакого внимания на их «прелестное превосходство» и не пялится восхищённо, подобно другим неудачникам. Многие его даже считали шизиком, так как мало для кого было секретом, что Винсент чрезмерно увлекается мистикой. Впрочем, сам он об этом никому не говорил. Но школа есть школа – здесь любой слух летит быстрей вещателя… Именно за все эти качества Винсента и прозвали дурацким прозвищем «Бугимен». Винсент старался не обращать на всё это внимания, но проклятая кличка уже навсегда осталась на нём пятном позора – он носил её с пятого класса. Вот и сейчас он краем глаза замечал, как трое закадычных дружков–недоумков Хопперт, Савенс и Биггели, не сумевшие взять списать, кидали на него ненавистные и насмешливые взгляды, о чём-то между собой перешёптываясь. Винсент готов был поспорить, что «беседа» шла именно о нём.
- Эй, Потусторонний Спарки!- наконец окликнул его насмешливым тоном здоровяк Биггели.- Или, как там тебя, Пукимен!
Винсент упорно смотрел в окно, пытаясь заострить своё внимание на чём-нибудь интересном – главное, пропускать мимо ушей унижения.
- Ау, Бугимен, ты что, оглох? Или ушёл в иной мир?- снова окликнул его Биггели, и его дружки тихо загоготали.
- Биггели, попрошу соблюдать тишину!- поднял голову профессор, и троица на последних партах уткнулась в пустые тетрадки. Но только Фаррет вернулся к своему журналу, как здоровяк снова принялся за своё. Ума у этого дегенерата было с куриную кучку, а сам строил из себя гениального остряка. Любил он до всех придираться. Обычные неудачники класса были для него постоянной забавой, а вот к Винсенту он испытывал прямо-таки особое презрение за его натуру.
- Спарк, я не люблю, когда меня игнорируют,- угрожающе прорычал Биггели.
Винсент вздохнул и обернулся:
- Чего тебе?
- О,- злорадно усмехнулся Биггели,- Неужели наш Бугимен вышел из транса?
Троица снова гоготнула, но уже тише, чтобы не услышал Трафарет, как они называли учителя.
- Да он с духами общался!- вставил долговязый Хопперт.
- И что же говорят духи, Спарки?- противным голоском проскулил Савенс.
Винсент стиснул зубы и отвернулся, сосредоточившись на своей выполненной работе и делая вид, что проверяет ошибки.
- Тишина в классе!- вновь раздался недовольный голос профессора Фаррета.
- Спа-арк, я, кажется, ещё не задал тебе свой вопрос, чтобы ты так вот просто отворачивался,- вновь послышался угрожающий шёпот. Говорил здоровяк.
- Пошёл ты…- процедил сквозь зубы Винсент, не оборачиваясь. Это прозвучало едва слышно и неразборчиво, но Биггели, видно этого и добивавшийся, сразу уловил всё, что нужно.
- Че-е-го?!- прорычал он, и Винсент услышал, как заскрипел стул здоровяка.- Ну-ка повтори, чего вякнул, Буги!
Винсент не отреагировал, лишь сглотнул и снова взглянул в окно. И тут он замер: высоко в небе, над виднеющимися из окна многоэтажками мелькнуло и застыло нечто белое.
- Эй, Спарк, чего – оглох?! Не выводи меня, Пукимен!- уже вслух прорычал Биггели, всё больше закипая. Но Винсент сейчас не слышал никого и ничего – он, затаив дыхание, следил за крылатой фигурой. Вдруг блеснула золотая вспышка, и от фигуры к Винсенту стремительно понёсся ослепляющий луч.
- Ну всё, Буги…
Сердце ёкнуло, и Винсент тут же кинулся на пол, прикрыв голову руками. Секунды растянулись в минуты, Винсенту казалось, что он пролежал целую вечность…Луч безобидно упал на его парту и часть класса. Винсент понял, что ничего не произошло, и осторожно приподнял голову. Весь класс с недоумением таращился на него. Сицилия Диелси, первая красавица класса, изогнув бровь, фыркнула: мол, совсем парень умом тронулся.
- Винсент, с вами всё в порядке?..- запоздало спросил профессор Фаррет, который испуганно вскочил со своего места. Винсент не обращал ни на кого внимания, и пропустил вопрос мимо ушей. Его беспокоило сейчас только одно. С часто бьющимся сердцем он осторожно выглянул из-за краешка парты в окно. Фигура исчезла, а пущенное ею нечто либо не достигло цели, либо просто-напросто не причинило никому вреда. Всего этого, похоже, вообще никто не заметил.
- Винсент…Спарк, что с вами?- повторил профессор, который встревожился ещё больше. Винсент отчуждённо окинул взглядом поражённый класс и тряхнул головой, опомнившись и быстро поднимаясь на ноги.
- Всё в порядке, профессор…извините, я просто со стула соскользнул…
Биггели глядел на Винсента с открытым ртом, явно не зная, что ему делать: снова заржать или изумиться ещё больше. Его дружки, как, впрочем, и весь класс, тоже были в замешательстве. Уж такого от Винсента никто не ждал.
- Вы уверены, что всё нормально? Может, лучше сходите к школьной медсестре?- снова предложил Фаррет, которого, очевидно, не удовлетворило оправдание Винсента.
Винсента спас звонок, внезапно раздавшийся в гробовой тишине класса. Ученики как по команде принялись активно собираться и сдавать работы, спеша покинуть кабинет. Винсент тоже похватал свои вещи и поспешил к выходу, предварительно положив свою работу на стол учителя. Но смыться не удалось.
- Спарк, задержитесь на минуту…- раздался за спиной бас профессора Фаррета. Винсент резко остановился и вздохнул. Он неохотно развернулся и подошёл к учительскому столу, по пути встретившись взглядом с Биггели и его дружками, которые покосились на него с ржачными минами, выходя из класса. Винсент постарался не брать это в голову.
- Да, профессор?
- Что произошло, Винсент? Ты не хочешь ничего рассказать?- нервно облизнув губы, спросил учитель.
- «Ну почему, почему все в последнее время так и норовят проявить ко мне излишнее внимание, поинтересоваться здоровьем?»,- раздражился Винсент,- «Чего ж все такие заботливые?!»
Но это было минутное негодование, ведь Винсент понимал, что Фаррет просто-напросто беспокоится, ведь он был одним из немногих учителей, которые относились к Винсенту хорошо. Может, это потому, что Винсент блистал знаниями на его предмете.
- Я же объяснил, профессор, - это вышло случайно. Извините, этого больше не повторится.
- Ладно, Спарк,- сдался Фаррет,- Не знаю, что там у вас происходит – главное, чтобы это не мешало вашим занятиям. Всё, вы свободны.
- До свидания.

Литература была последним уроком, и поэтому Винсент стремительно направился к выходу из школы, переваривая в голове случившееся. Он был готов поспорить, что это устроила троица Исидия.
- «Чего же они хотели? Напасть на меня? Хотя вряд ли. Скорей всего, просто запугивают. Напоминают о себе, о том, что не сводят с меня глаз… Скверно…»
Винсент свернул на мощёную дорожку, примыкающую к школьному парку. Слева от него зелёной оградой растягивались ряды аккуратно стриженых кустов, из-за которых выглядывала пожелтевшая листва деревьев. Вдруг оттуда что-то вынырнуло, схватило ничего не ожидавшего Винсента за шиворот и резко дёрнуло внутрь.
- Ну что, Бугимен, домой собрался?- возникла пред широко распахнутыми глазами Винсента широкая ухмыляющаяся рожа Биггели. Он крепко держал Винсента за ворот рубашки, а Хопперт с Савенсом обступили с двух сторон, довольно скалясь и пыхтя сигаретами.
- «Тьфу, а я-то думал…»- с одной стороны Винсент испытал что-то вроде облегчения. Хотя ситуация продолжала быть щекотливой, зато это оказались всего-навсего придурки – одноклассники. В засаде могли оказаться и ангелы, и какие-нибудь очередные черти. Впрочем, как понял Винсент, и одна и другая стороны пока держались на определённом расстоянии, но всё же… Но так или иначе, сейчас он должен был думать о том, как выйти из сложившейся ситуации.
- Да он совсем свихнулся, видали его на уроке?- хихикнул Савенс.
- Ага, всё, шабаш!- гоготнул Хопперт.- Да, Спарки?
- Послушайте…- попытался высказаться Винсент, но Биггели вдруг с силой «посадил» его на скамейку, стоящую сзади. Что-то сверкнуло в воздухе, и Винсент вскрикнул, едва не перекувыркнувшись через деревянную скамью. Биггели и компания дружно заржали, а Винсент с ужасом заметил голубую жемчужину, покатившуюся по пожухлой траве. Скорее всего, она выпала из кармана рубашки при падении. Хопперт тоже её заметил и тут же поднял, присвистнув.
- Что это, Пукимен, гадальный шар?- он перекинул жемчужину из руки в руку. У Винсента при этом зрелище кольнуло в груди. Однако страх перед шайкой - остаток самого навязчивого человеческого пережитка – сковывал тело.
- Дай-ка сюда!- вырвал шар из рук Хопперта Биггели. Он поднёс шар к глазам и всмотрелся в дымку, что струилась внутри. Его дыхание тонкой плёнкой покрыло поверхность жемчужины. И Винсента словно передёрнуло.
- Не смей на него дышать…- скрипя зубами, выдавил Винсент, медленно закипая. Завороженный диковинкой Биггели тут же опомнился, переведя взгляд на Винсента:
- Чего ты вякнул?!
- Отдай обратно, это моё…- снова проскрежетал Винсент, с вызовом глядя прямо в глаза громиле.
- Да что ты? – оскалился Биггели и стиснул шар в своей большой ладони.- А если так?
И Биггели подкинул жемчужину, приняв её на носок ботинка. Хопперт ловко перехватил отскочивший шар своей ногой, и, сделав, несколько пасов, отправил жемчужину обратно к Биггели.
У Винсента внутри творилось необъяснимое: будто бы пламя охватило сердце и бешено металось в груди. Злость уже вовсю кипела, а зрачки наливались кровью. От страха не осталось и следа, его место заполнило чистейшее безумие: в глазах не отражалось ничего, кроме заветной маминой жемчужины, метавшейся из стороны в сторону. Зубы заскрипели так, что это могли услышать даже занятые забавой отморозки, а пальцы стиснули край деревянной скамьи настолько, что ногти вонзились в дерево…
- Ну что, Бугимен, что ты сделаешь теперь? Пожалуешься мамочке?- пропищал Савенс, явно довольный собой, и пустил Винсенту в лицо обильное облако едкого сигаретного дыма. Троица дружно заржала, но уголки потрескавшихся губ Савенса тут же начали медленно опускаться. Дым развеялся, и троицу сверлили уже совершенно другие глаза, огненно-карие, налитые дикой злобой.
- Парни…- окликнул он всё ещё веселящихся Биггели и Хопперта.
- Ну чего? Он в штаны наделал? – отозвался ничего не заметивший Хопперт.
В следующее мгновение Винсента подтолкнула неведомая сила: он быстро вскочил, схватился за скамейку. Жалобно затрещало дерево, и уже в следующую секунду Винсент, заорав, поднял над головой с корнями вывороченную скамью…
- Что за… - раскрыл в изумлении рот Биггели.
- Бежим, он ненормальный!..- схватил его за рукав Хопперт, и троица ошалело сорвалась с места. В метре от них железный фонарный столб встретил разлетевшуюся на доски скамейку.
Винсент стоял, сжав кулаки, весь красный, и судорожно дышал, по прежнему стиснув зубы.
- Эй, вы что здесь утворили, гады бесхвостые?! – из-за угла появился прибежавший на шум смотритель парка.
Винсент сморгнул, наваждение пропало. Он ошеломлённо взглянул на разрыхлённую землю, в которой крепилась недавно скамейка, и на саму скамью (а вернее, её остатки), валявшуюся у слегка погнувшегося фонарного столба. Затем перевёл взгляд на раскрасневшиеся ладони. На левой руке, в тени клёна, стремительно исчезали «огненные вены». Винсент опомнился и принялся рыскать беглым взглядом по истоптанной вокруг траве.
- Вы что это наделали?! Как же это ж?!.- старик уже мчался сюда, не веря своим старческим глазам: впервые за его жизнь в парке учинялось такое варварство. Он даже за случайно выроненный фантик безустанно орал на школьников, а тут такое…
Винсент уже было отчаялся, но наконец заметил поблёскивающую жемчужину возле ствола могучего клёна. Похоже, эти придурки всё же её выронили, удирая. Не раздумывая больше ни секунды, Винсент поднял жемчужину, и сорвался в глубь парка, петляя между деревьями.
- Стой, гадёныш!!- слышалось гневно сзади,- Всё равно же поймаем!!!
Винсент удирал во все ноги (смотритель был хоть и стар, но бегал побыстрее любого из школьников), в висках гулко стучала кровь. А в голове тем временем копилась масса несвоевременных раздумий. Мозг прокручивал по несколько раз всё то, что случилось с мальчишкой несколько минут назад. Винсент осознавал, что тогда себя почти не контролировал… И это его пугало. А тут ещё выдранная скамья… Тело Винсента продолжало преподносить всё новые и новые сюрпризы.
Но всем этим мыслям предстояло тут же развеяться – навстречу мальчику быстро приближался трёхметровый школьный забор. А в спину уже дышал смотритель…
Недолго думая, Винсент затаил дыхание и с силой оттолкнулся ногами от земли… И с непривычной лёгкостью перемахнул через железные чёрные пики. Туфли болезненным толчком встретил асфальт, и Винсент, спружинив, помчался дальше. Пробежав на другую сторону дороги, он обернулся, переводя дух. Забор по-прежнему возвышался, а по другую от него сторону скорей всего недоумённо чертыхался смотритель. Винсент взглянул на блестящие на солнце пики, рядком украшавшие школьный забор, и ему стало немного не по себе. Он даже представить себе не мог, что было бы, если б он немножко не рассчитал с падением…
Винсент разжал ладонь и внимательно рассмотрел жемчужину, заботливо протерев её рукавом. Внутри также клубилась дымка, а на поверхности не было ни одной царапинки –шар оказался полностью цел и невредим. Винсент облегчённо вздохнул, развернулся, и поспешил поскорее удалиться подальше от территории школы.
День выдался солнечный, хоть уже и чувствовалась неизбежная прохлада осени. Винсент старался выбирать более людные места по дороге домой. Он то и дело кидал взгляды на чистое небо, поглядывал по сторонам. Всё это он старался делать более-менее незаметно, да и вовсе пытался заставить себя не оглядываться. Но не мог. Теперь с ним везде и всегда пребывало чувство открытости, незащищённости, а также невыносимое ощущение слежки и цепких взглядов потусторонних. Это было просто невыносимо – ощущать себя жертвой, добычей. Винсент прекрасно понимал, что ему необходимо свыкнуться с этим ощущением – постоянно сидеть дома он не сможет, да к тому же долго ли ещё дом будет оставаться местом безопасным?.. Винсент попытался отвлечь себя другими мыслями, рассматривая небогатые достопримечательности ползущих навстречу улиц и улочек. Винсент завернул за угол, и что-то вдруг ярко блеснуло, обратив на себя внимание. Винсент повернул голову. Сбоку величественно возвышался и сверкал на солнце золотой купол церквушки. Той самой церквушки… Винсент сглотнул и опустил взгляд ниже. У входа в церковь никого не было, она стояла совсем одинокая, а распахнутые настежь двери словно приглашали в темень помещения. Винсенту сразу вспомнился отец Якоб и его странная реакция на вопрос Винсента. В том, что отец Якоб был человеком не совсем обычным,  он был уверен. Старик был для него нерешённой загадкой. Наверно именно поэтому Винсента после того случая с укусами так тянуло сюда опять. Но на этот раз это было не только любопытство, но ещё и некая частичка его души. Что-то там, внутри, подсказывало ему, подталкивало к этому человеку. Всё, что приключилось с Винсентом за это время, всё это было очень сложно…трудно всё было держать в себе… Единственным собеседником, который обладал знанием, являлся Кувин, ну и ещё Патрокл, этот невзрачный ангел. Но взгляды Кувина были несколько… односторонни, а методы немного странноватые, да к тому же Винсент, хоть и доверял скомороху, всё же находил неуместными откровенные с ним разговоры. Ну а Патрокла Винсент до сих пор считал трусом и испытывал к нему некоторое отвращение. Да к тому же и видел его всего один раз… Винсент привык к одиночеству, но раньше он всегда мог поделиться с Бабушкой всем, чем угодно – она всегда его понимала. А теперь…теперь он этого сделать не мог – знание навсегда отделило его от мира людей. Да, Кувин давал ему все необходимые азы для того, чтобы выжить в жестоком Иномирье, но это всё было всего лишь теориями, философскими заключениями. Толком про своих родителей Винсент так ничего и не знал, лишь причины их гибели… Если Кувин иногда (когда было настроение) и рассказывал кое-что о бытовых мелочах  Подземья, то Небеса для Винсента до сих пор оставались размытым пятном. Всё, что говорил о них Кувин, было большей частью нелестными отзывами, к которым Винсент, несмотря на то, что знал о нейтральной позиции скомороха, относился всего лишь как ко мнению демона. Ему сейчас необходима была частичка Света, нужно было пообщаться с кем-нибудь, имеющим к нему прямое отношение… Отец Якоб. Вряд ли этот старец был напрямую связан с Небесами, но Винсент был уверен, что он хоть что-то да знает. Винсент чувствовал, что отец Якоб не прост…ох, как не прост…
Наконец собравшись духом, Винсент стремительно зашагал к распахнутым дверям церквушки. Стремительно, потому что боялся, что передумает, и никогда уже сюда не вернётся. Его встретили тёплый воздух, пропитавшийся благовониями, и завораживающая иллюзия светящихся витражей. Второй раз на Винсента это произвело уже меньшее впечатление, но всё же непонятная, таинственная атмосфера церкви пощекотала дух. Левая рука сначала было зачесалась, но тут же перестала. Винсент украдкой взглянул на неё, слегка задрав рукав, и с облегчением опустил рукав обратно. Осмотрелся. Помещение снова пустовало, лишь два человека о чём-то вполголоса спорили. Винсент прикусил губу. В десяти шагах от него стоял отец Якоб и с непроницаемым взглядом (лицо его, как заметил Винсент, немножко окаменело) выслушивал, то и дело оспаривая,  растяжную и  противную речь какого-то низкорослого и полного человека в странных одеяниях, которые вроде как и походили на религиозные, но в то же время и отличались от обычной рясы священника. В них преобладали красные и чёрные цвета, а на груди был богато вышит золотом христианский крест.  Вдруг оба заметили Винсента, и полный человек, что-то злобно бросив отцу Якобу, быстро и чинно направился к выходу. Его маленькие цепкие глазки скользнули по лицу мальчика. В памяти сразу же запечатлелось неприятное лицо этого человека: стрижка «под горшок» и аккуратные чёрные усики и бородка, какие были в моде ещё во времена мушкетёров. Отец Якоб тут же улыбнулся своей лучезарной улыбкой, и холодное выражение лица сразу испарилось. В лучистых глазах читалось и удивление и некоторая неловкость.
- Винсент, мальчик мой!
Винсент сделал неуверенные шаги навстречу. Взгляд его то опускался, то смотрел в стороны, Винсенту неловко было смотреть сейчас в лицо старцу.
- Здравствуйте, отец Якоб,- выдавил он из себя.- Я вот тут проходил мимо, и… в общем, я… просто зашёл вам сказать, что тот случай…всё обошлось…
- Я рад, что всё хорошо, Винсент,- Якоб сделал паузу, изучая неловкое выражение лица мальчика,- Так может, пройдём ко мне, там и поговорим?- И старец тихонько коснулся плеча Винсента, приглашая направиться в его обитель. Винсент безмолвно повиновался, тупо последовав за старцем. На него будто какой-то ступор нашёл.
Якоб, если и был полон любопытства, то не спешил с вопросами. Он пригласил Винсента присесть и предложил чаю.
- С липой,- сказал он, разливая из термоса светлый дымящийся напиток в простенькие белые чашечки,- Только недавно заварен.
Вся эта непосредственность старца, словно бы тогда и не произошло ничего, позволила Винсенту немного расслабиться и прекратить наконец-то прятать взгляд. Только тогда, когда старец сел напротив, его ясные серо-голубые глаза остановились на лице Винсента со всей серьёзностью, которая только была присуща отцу Якобу. Морщины будто распрямились, а в этих глубоких глазах где-то далеко-далеко таились многочисленные годы таинственного прошлого.
- Винсент, когда ты…- начал было отец Якоб, но Винсент тут же поспешил его перебить, чувствуя, как слегка рдеют уши:
- Отец Якоб, я тогда был немного не в себе и нёс всякую ахинею… поэтому не обращайте, пожалуйста, на это внимания, ведь…
- Винсент, я не думаю, что это была ахинея,- спокойно перебил его быструю спотыкающуюся речь старец.- тебе не стоит оправдываться, я ведь чувствую, что у тебя действительно была беда.
Винсент остановился, открыл было рот, чтобы снова что-то сказать, но не нашёл, что. Ему и впрямь показалось, что не стоит тут оправдываться и увиливать. Да и, к тому же, он пришёл сюда совсем не за этим. А зачем, он, спрашивается, пришёл?..
Старец смягчился, улыбнувшись:
- Пей чай, Винсент, он очень полезен,- и сам отхлебнул из своей чашки. Винсент подумал, и решил, что чай ему действительно не помешает. Он поднёс горячую чашку к губам и вдохнул насыщенный аромат липы. Горячий напиток разлился по желудку живительной волной, и сразу же пришло упоённое расслабление. Как приятно было сидеть в этой небольшой, но уютной комнате, в которой каждый предмет дышал теплом и чистотой, любоваться осенним солнцем и попивать липовый чай…
Вдруг на карниз вспорхнула сизая голубка и покосилась сквозь стекло на них. Странно как-то покосилась… Винсент прищурился, не сводя глаз с птицы. Та так же не сводила с него глаз-бусинок, склоняя голову то на одну, то на другую сторону. Отец Якоб заметил выражение глаз Винсента и обернулся к окну.
- Что-то не так, Винсент?
- Голуби,- процедил тот сквозь зубы, не сводя глаз со шпиона – а ведь это был именно шпион, шпион Небес – Винсент не сомневался.
- О да, голуби, - улыбнулся старец,- чудесные птицы, неправда ли?
- Угу…- мальчик сейчас его почти не слушал, восторга отца Якоба он сейчас не разделял. Чрезмерное внимание Небес его натуре, Винсента уже начинало раздражать. Надоело уже бояться и постоянно опасаться слежки…
- Порой кажется, что они всё видят, всё слышат, всё понимают. Говорят, голуби – посланники ангелов…
Винсент опомнился и изумлённо поглядел на старца. Тот повернулся к нему лицом и многозначительно посмотрел ему в глаза.
- По легенде,- добавил старец, улыбнувшись. Последнее Винсента не убедило. Он снова вспомнил, как тогда отец Якоб отреагировал на его запрещённые слова.
- Вы ведь знаете, да?..- тихо спросил он, опасливо покосившись на что-то клевавшего голубя. Почему-то Винсенту показалось, что голубь лишь притворяется.
- Знаю что?- старец прихлебнул из своей чашки, не сводя ясных глаз с мальчика.
- Ну помните, тогда…- Винсент замялся,- я вам нечаянно кое о чём проболтался…
Старец молчал, лишь внимательно наблюдая за Винсентом.
- Вы тогда всё восприняли…не так, как должны были…- Винсент вдруг замолчал, приподнял было чашку, но тут же поставил обратно,- Вы ведь знаете?..
- Ты об ангелах и демонах?- спросил старец, так легко и буднично, будто спрашивал Винсента о ежах. Мальчик сглотнул, снова покосился на окно и быстро кивнул. Старец поставил чашку на стол и слегка наклонился в его сторону. Лицо его снова сделалось серьёзным и немного возбуждённым. – Дитя, ты даже не представляешь, каким даром обладаешь… Ты ведь тоже их видишь, да?..
Винсент кивнул.
- То же самое я хотел спросить у вас…- он вдруг ощутил прилив эмоций, на душе будто стало легче – вот он, человек, который может понять его, Винсента! Наконец-то Винсент почувствовал хоть какую-то опору.- Но как? То есть, вы же не должны…
Отец Якоб усмехнулся, откинувшись обратно на спинку стула, и лицо его вновь покрылось сеточкой морщин:
- О, дитя моё, повидал я немало за свою жизнь! Пришлось как-то. Я знаю многое, чего не положено знать простому священнику.
- Но вы же говорили, что не носите сан священника.
- И то верно,- хрипло засмеялся отец Якоб,- Оттого и знаю. Но это неважно…- Старец снова слегка наклонился к Винсенту, стараясь найти в нём какую-нибудь отличительную черту, неведомую деталь, что ли,- Важно то, откуда знаешь ты?..
Винсент отвёл взгляд. Неловко было, когда тебя вот так вот рассматривали.
- Я не могу вам этого сказать… по крайней мере сейчас. Главное то, что я напрямую отношусь к тому месту…- и Винсент снова взглянул на окно. Голубя уже и след простыл. Внезапно Винсента охватила паника: а что, если шпион всё слышал?.. Что тогда сделают с отцом Якобом?.. Старик заметил, как изменилось лицо мальчика, снова оглянулся на окно и вернулся к чаю.
- Хорошее растение – рябина,- улыбнулся он, глядя на обеспокоенного мальчика. – Особенно в составе с некоторыми кореньями.
И только тут Винсент заметил букетик из сухих трав и веточки рябины в аккуратной вазочке на подоконнике. И восторженно ахнул: похожий букетик висел и у него на чердаке… Он изумлённо поглядел на старца.
Тот ему подмигнул.
- На кону праздник один христианский – на него принято вот такие вот букетики в помещения ставить.
Винсент думал, что сейчас последуют расспросы, но старик спрашивать ничего не стал, видимо понял, что мальчик не готов. Лишь пару раз мимолётом посмотрел на руки Винсента. Винсент понял, что это из-за тех светящихся вен, которые тогда углядел Якоб. Если бы старец спросил о них, Винсент даже если бы и хотел, ответить бы не смог – он и сам-то не знал, что это… Но отец Якоб и об этом спрашивать не стал. И Винсент вконец расслабился.
Волнение как рукой сняло. Выходит, голубь ничего не слышал – мешал оберег. Только откуда старец знает об этом способе? Народные или религиозные верования? Вряд ли… А отчего от ангелов отгораживается – ведь верит им?.. Но это сейчас было не столь важно – ведь как приятно было просто расслабиться и попить чай за милой беседой.
* * *
- Я вижу, Амрита тебе помогла,- хмыкнул скоморох, когда они сидели этим же вечером на чердаке.
- Угу, более чем,- Винсент листал толстый журнал, в котором изображались и подробно описывались разновидности древнего оружия. Его приволок Кувин.
- Ну-ну, вот и славно. 
- Слушай, Кувин,- Винсент вдруг вспомнил кое о чём,- Я хотел кое-что у тебя спросить.
Кувин ядовито усмехнулся:
- Если бы это было в первый раз… Ладно, валяй, чего там у тебя?
Вопрос тревожил Винсента с того самого дня, как он познакомился с отцом Якобом, но каждый раз случалось что-то, что напрочь выбивало вопрос у него из головы. Теперь он помнил.
- Ты же помнишь, когда меня укусили эти…мертвецы?
Кувин снова усмехнулся:
- Ещё бы не помнить – столько соплей было…
Винсент завёлся:
- А ты, стало быть, был к этому не причастен?!
- И что же, ты умер?- Кувин на секунду отвлёкся от прогулки по балкам,- Помнится, с тобой всё обошлось.
Винсент сдался. Спорить сейчас было бесполезно и не вовремя. К тому же он должен был наконец-то задать свой вопрос.
- Ладно, я не об этом сейчас. Я тебе не упоминал о том, что творилось с моими руками во время…
- Во время того, как твоя кровь боролась с заразой?- закончил скоморох.
- Ну…да.
- А что с ними творилось?- Кувин снова усмехнулся.
- Что-то стало с венами, они светились. И почему-то на каждой руке по-разному…- Винсент нахмурился.- Так было и сегодня.
Кувин резко остановился и материализовался прямо перед Винсентом. На лице отобразилось любопытство, глаза странно блеснули.
- На какой руке?- быстро спросил он.
- На левой…огненные такие вены…- слегка удивлённый поведением скомороха ответил Винсент.
Кувин задумчиво хмыкнул и, развернувшись, подошёл к окну. Дьявольские зрачки глядели в темноту ночи. Винсент готов был поспорить, что даже в таком мраке безлунной ночи тёмный скоморох мог разглядеть каждый листочек на одном из стриженых кустов у ворот.
- И что же ты опять вытворил?- наконец спросил он, вертя трость в руках.
- В смысле?..- не понял Винсент.
- Ты что, парень, глух? Я спрашиваю: что такое опять произошло,- голос Кувина звучал сдержанно, но Винсент уловил нотки раздражения. Неспроста, значит…- Просто так, ни с того, ни с сего этого произойти не могло.
Винсент подумал и вкратце пересказал историю с одноклассниками. Про жемчужину матери он, разумеется, упоминать не стал. В отражении стекла, на которое падал свет старой лампадки, Винсент разглядел как-то странно ухмыляющуюся мину скомороха.
- Говоришь, скамейку выворотил?
- Ты это находишь забавным?- сам Винсент так не считал. Его наоборот явление это пугало.
- Да куда уж забавнее – представляю мины этих сопляков! Несдержанность – это, конечно, нехорошо, но ты должен был преподать им урок.- Кувин сделал паузу и осклабился пуще прежнего.- Похоже, кровь Джахара начинает пробуждаться…
- Кровь отца?- Винсент поглядел на свою левую руку. Сейчас она была совсем обычной и очень даже человеческой.- Но причём здесь это?..
- Не обращай внимания,- Кувин всё ещё стоял к нему спиной и задумчиво глядел в окно,- Такое будет происходить не так уж и часто.
- И всё же ты не ответил на мой вопрос,- нахмурился Винсент.
Кувин вздохнул и обернулся к мальчику:
- Ну конечно же это кровь, что же ещё это может быть? Сама по себе кровь демона не совместима с кровью ангела, поэтому эти две составляющие существуют в тебе отдельно. Каким-то образом взаимодействуя…
- Но ты же говоришь…- начал было Винсент, но Кувин поморщился,:
- НЕ ПЕРЕБИВАЙ МЕНЯ. Если, конечно же, хочешь услышать ответ на свой вопрос,- тёмный скоморох вопросительно изогнул бровь. Винсент сжал губы.- Так вот, эти две крови несовместимы, как я уже говорил, но всё же они как-то взаимодействуют, иначе тебя бы сейчас не могло существовать. И не спрашивай меня как. Я уже устал напоминать тебе, что твой организм на настоящий момент – загадка. Дотоле таких случаев не наблюдалось.
Винсент призадумался. Кувин говорил о его крови, как о двух живых существах, которые якобы вынуждены жить в одном теле…
- Но почему это всё отображается именно на левой руке?- наконец спросил он.
Кувин закатил глаза:
- Слушай, а почему бы тебе не спросить этого у своих генов?! Ты что, парень, деревянный? Я же тебе объясняю…
- Ладно, ладно!..- жестом остановил его Винсент. Всё это выслушивать снова ему совсем не хотелось.- Понял.
Кувин поглядел на него своими чёрными глазами и усмехнулся:
- Не уж-то и правда понял?
Винсент промолчал, а Кувин телепортировал на старый гамак, что стоял в самом конце чердака, и блаженно на нём расслабился, покачиваясь из стороны в сторону.
- На правой руке, помнится, вены светились каким-то голубым свечением…- пробормотал Винсент то ли Кувину, то ли себе самому,- Значит, это была кровь ангела?..
- Возможно,- нарочито равнодушно ответил откуда-то из темноты Кувин ( неяркий свет лампадки распространялся лишь на часть чердака).
-« Получается»,- подумал уже про себя Винсент,-« Ангел и демон во мне разделили моё тело таким образом, что правая рука во власти ангела, а левая – во власти демона…».
Выглядело это совершенной чушью, но всё-таки Винсент взял это себе на заметку. Внезапно ему вспомнилась прошлая ночь и обряд Шимбио, отчётливо вспомнилась кульминация обряда – крепкое и болезненное рукопожатие… Рукопожатие. Винсента осенило. Воображение промотало назад картинку: вот тёмный скоморох стискивает железной хваткой его ладонь, и на гримированном лице ярко выражается боль… А ведь Кувин сжимал его правую руку! Руку «ангела»!..  Так вот почему…
- Эй, парень! Ты вообще здесь?!
- Что?..- Винсент встрепенулся и часто заморгал, словно его только что выдернули из сна. Из темноты по-прежнему светились багрецом зрачки скомороха, который, похоже, всё ещё оставался на гамаке.- Извини, я просто задумался…
- Я спрашиваю: журнальчик-то понравился?- по слогам разделяя слова, спросил из тьмы скоморох.
- А?.. Да, да…- Винсент только сейчас вспомнил, что у него на столике по-прежнему лежал журнал Кувина, и растерянно перевёл на него (журнал) взгляд.- Кстати, а зачем ты его принёс?..
- Это уже другой разговор,- Кувин материализовался прямо перед Винсентом, опираясь на свою трость.- Теперь ты мой ученик, а я – твой наставник. Поэтому сейчас заинтересованность в твоей защите висит на мне как никогда.
- И?
- И,- губ скомороха коснулась лёгкая ухмылка,- я решил, что пора действовать.
- У меня наконец-то будет настоящая практика?!- воскликнул Винсент с восторгом, похоже, забыв о том, к чему привела их последняя такая практика.
Кувин фыркнул:
- Да нет, с тебя пока и одной достаточно,- он насмешливо окинул взглядом мальчика. Винсент был слегка задет.- Нет, настоящих практик пока не предвидится. Но с каждым днём петля Иномирья стягивается на твоей нежной шейке всё туже и туже. Пока они просто наблюдают, следят за каждым твоим шагом. Но очень скоро простая слежка превратится в кровавую  охоту. И лучше всего будет, если охота будет проводится на более-менее умелого охотника, нежели на загнанного зверя,- Кувин выразительно повёл бровью.
- Но я ведь готовлюсь?- толи сказал, толи спросил Винсент.- Я же изучаю Заветы!
Кувин хмыкнул:
- Эх, Винсент, Винсент, если б всё так было просто. Одних Знаний тебе не хватит. Нужен жёсткий кулак и шустрые ноги – вряд ли какой-нибудь пернатый, или, скажем, даже плешивый бес, умрёт от ужаса только оттого, что ты зачтёшь ему пару цитат о размножении сальванелл.
- Но я ведь пару раз уже скакал по крышам!
- Вот именно – пару раз,- Кувин вновь в дьявольской усмешке обнажил свои клыки,- К тому же заниматься «акробатикой» ты в любом случае продолжишь дальше. Но где не спасёт шустрость – там нужен клинок. Хм…Скажи, а ты фехтовать-то хоть умеешь?
Винсент открыл было рот, чтобы ответить, как Кувин остановил его жестом, иронично хмыкнув:
- Да, я забыл, что этой науке людишки уже несколько веков не обучаются… Ну хоть чем-нибудь ты орудовать в бою сможешь? Пригляделось, может, чего в журнальчике?
Кувин вопросительно посмотрел Винсенту прямо в глаза. Хотя видно было, что надежда скомороха была безнадёжна в его взгляде.
- Ну, вообще-то нет…- признался Винсент. С чего бы это обычному…ну почти обычному современному подростку уметь махать мечом или какой-нибудь булавой?
- Так я и знал,- хмыкнул Кувин, нахмурив лоб и что-то быстро соображая, бормоча варианты себе под нос,- На обучение с нуля технике боя с мечом  уйдут годы – даже у полукровки…о владении дубиной какой или шестопёром – вообще речи быть не может…
- Хотя постой!- встрепенулся вдруг Винсент.- Я…Меня отец…- Винсент прикусил язык и быстро поправился, глянув на изменившееся лицо скомороха,- отчем в детстве часто водил в тир пострелять по мишеням! Лучше всего у меня получалось с пистолета – пару раз мы даже ездили на природу, и он мне позволил пострелять с настоящего…
- Уже что-то,- настроение Кувина явно приподнялось в связи с последней новостью,- И как хорошо ты им владеешь теперь?
- Ну…- замялся Винсент. Пострелять-то ему в последний раз удалось года два назад.
- Ясно. Пистолеты – ваше пороховое оружие?- в омерзении скривился Кувин. Похоже, он питал не слишком большое тепло к современному оружию.- Эх, где же старые мечи и катаны?..- Кувин призадумался,- Впрочем, ладно, парень. С простым таким пистолем ты разве что сможешь перхоть с суккуба стряхнуть – ужасно безобидно ваше оружие против силы потусторонних. Заговоренный меч – другое дело. Хотя… - Кувин подкинул в воздух трость и ловко схватил её перед самым носом Винсента (тот невольно дёрнул головой назад, стукнувшись о шкафчик),- Так, делаем следующим образом. Сейчас я кое-куда отлучусь, а ты ложись спать – ночью я приду за тобой.
- И куда мы отправимся?- спросил Винсент, потиравший ушибленную голову. Он бы сейчас с радостью обматерил скомороха, но такие повадки Кувина уже вошли в привычку, к тому же возможность сегодня куда-нибудь выбраться интересовала его в данный момент больше.
- Увидишь.
Кувин в своём стиле…
- Ладно…-сдался Винсент.- Только сделай  милость, на этот раз вовсе не обязательно пугать меня до потери пульса! Разбуди хоть раз как-то по-человечески!..
- По-человечески…- иронично похихикал Кувин.- Отвыкай от этих дурных человеческих черт. Нежный больно.
И тёмный скоморох, лукаво подмигнув ему, растворился со звоном бубенчиков. Винсент просидел в раздумьях несколько секунд, потом неохотно поднялся, закрыл журнал и затушил лампадку. Время спускаться в свою комнату – сейчас может нагрянуть Бабушка.

Винсент старался заснуть. В последние дни он многое пережил, а прошлую ночь вообще не спал. Если не считать сном тот кошмар с Заветом, что приключился с ним из-за безалаберности… Но так или иначе, заснуть никак не получалось. В голову опять лезли раздумья. Сначала Винсент любовался живым изображением матери в голубой жемчужине. Затем принялся размышлять о беседе с отцом Якобом, вспомнил недавний ритуал… Значит, ангел при прикосновении к демону чувствует боль и такое же неприятное жжение, которое чувствовали тогда Кувин и Винсент, сжимая друг другу ладони? Тут же всплыла в памяти маленькая, но интересная деталь: а ведь тогда, в церкви, левая рука тоже неприятно чесалась. Рука демона… Но сразу же возникал вопрос: как же тогда его мать с отцом могли вообще быть вместе, если эти две сущности – ангел и демон – настолько противопоставимы друг другу? Это оставалось загадкой. Ещё одной загадкой в и без того большом списке. Винсенту хотелось побыстрее найти ответы на них на все. Но сейчас кроме как на краткие и неохотные объяснения скомороха можно было положиться только на Заветы – единственный для него сейчас верный источник знаний. Что же Якоб? Да, отец Якоб действительно что-то об Иномирье ведал – и догадки Винсента подтвердились сегодня же днём – но старик скорей всего нёс в себе лишь знание поверхностное, одностороннее. Как протечку информации допустили Небеса - не известно (судя по тем же Заветам, демоны мало заботились о скрытности – пусть «сказки» сбитых с толку добавят лишь лишней сумятицы). Видно, и им, всевидящим, не уследить за всем… Но как бы то ни было – опираться сейчас Винсент мог только на Заветы.
-«Эх, поскорее бы их прочитать…»
Винсент вскочил с кровати. Он точно знал, что заснуть уже не сможет – мысль о том, что через час или два прибудет скоморох, и они отправятся навстречу новым…хм…приключениям не давала ему покоя. Да ещё и эти мысли, всё мысли, мысли…
Винсент быстро натянул свитер и джинсы. Пораскинув мозгами, выбрал  одежду постарее и поизношаннее  (в памяти всплыли воспоминания о том, каким стал его внешний вид после прогулки на кладбище), переоделся в неё. Окинул взглядом освещённую лунным светом комнату и тихонько из неё вышел, пробравшись на чердак. Чтобы чем-то занять себя и не терзаться ожиданием, Винсент принялся читать древний том Завета. Он прекрасно помнил о том, что случилось в прошлый раз, и сейчас отнёсся к чтению с большей серьёзностью. После каждой прочтённой страницы он тщательно вслушивался в свои чувства, своё состояние, чтобы заранее понять, когда книга даст знать о том, что на сегодня хватит. Изредка  он стрелял глазами по сторонам: не появился ли скоморох. Хотя мальчик прекрасно знал, что услышит или почувствует, что Кувин «пришёл в гости», от этой привычки он избавиться не мог.
Гость (или, уже не гость?..) нагрянул как раз тогда, когда буквы перед глазами начали расплываться. Винсент тут же захлопнул том и почувствовал запах серы.
- О, ты ещё тут? А я искал тебя в спальне,- Кувин стоял прямо посередине чердака. Выглядел он слегка измотанным, а на шутовском колпаке (во те на!) Винсенту показалось, что он разглядел несколько отверстий, странно напоминающих следы от пуль. На бедре у тёмного скомороха покоилась всё та же магическая сума. Это предвещало одно – у Кувина с собой опять имеется что-то интересное… Кувин окинул взглядом Винсента:
- Или ты уже тут? Хе, не спится?- скоморох блеснул золотым зубом.- Ну, тебе готовиться надо?
Винсент вскочил с кресла и поспешно спрятал том Завета в свой нехитрый тайник.
- Уже готов!- выпрямился он, будто рядовой перед сержантом в армии. Любопытство и лёгкое волнение ворочались в нём неугомонным червячком.
Кувин усмехнулся:
- Это хорошо, оперативненько. Ладно, пора трогаться.
Всё прошло точно также, как в ночь его первой практики. Кувин положил в постель двойника Винсента. В это время мальчик распахнул окно своей спальни. Закончив с заклинанием, Кувин сделал театральный жест:
- Ну, после вас. Или, может, помочь?
На этот раз Винсента долго ждать не пришлось – тот не хотел быть опять вышвырнутым в окно. Прыжок – и гравий лёгким толчком встретил его ноги. Рядом приземлился Кувин и мановением трости захлопнул окно спальни. Окинув взглядом спящие владения Спарков, Винсент перемахнул через забор.
Дорога показалось до боли знакомой… Да, ровно через  полчаса догадки Винсента оправдались. Они снова пришли к тому злополучному кладбищу. При воспоминании о том, что здесь с ним произошло, по телу мальчика прокатилась волна страха.
Винсент ступал по кладбищенской земле очень осторожно, то и дело настороженно вертя головой по сторонам. Земля вокруг ещё казалась свежей, словно недавно взрытой.
Кувин, заметив поведение Винсента, исказился в дьявольской усмешке:
- Не бойся, парень, на этот раз никто на тебя нападать не будет.
- Ага…- слова Кувина немного успокоили, но всё же Винсенту что-то не до конца ему верилось. Но кладбище они действительно миновали, и мальчику стало гораздо легче. Две одиноких фигуры посреди ночи взобрались на небольшой холм. Яркий свет серебристой луны откидывал от него тень.
- Ну, пришли,- развёл руками скоморох, глубоко вдохнув грудью прохладный воздух.
- И что мы будем делать?- Винсента радовал хотя бы тот факт, что они не на самом кладбище.
- Посмотрим, насколько слова твои были верны,- Кувин снял сумку и засунул в неё свою руку, пытаясь что-то в ней нащупать. На свете луны сверкнул гладкий металл какого-то чемоданчика. За чемоданчиком последовала огромная стопка пластмассовых тарелок. Разложив всё это на холме, Кувин выпрямился во весь свой небольшой рост и надел на плечо опустевшую сумку.
- Что это?- нахмурился Винсент.
- Ты что, слепой?- цыкнул Кувин.- Давай сделаем это по быстрому – у меня ещё масса дел.
Винсент присел на корточки и открыл чемоданчик. Луна высветила металлический ствол и кучу обойм…
- Это что, пистолет?..- поразился Винсент,- Настоящий?..
- А ты что ожидал увидеть – ракету?- съязвил Кувин.- Раз уж ты пользоваться оружием холодным не умеешь, посмотрим, как ты владеешь оружием огнестрельным.
- Но… Он же настоящий… Это ведь «магнум»! Ты где его взял?..- изумлению Винсента не было границ. Он с опаской взял в руки тяжеловатый пистолет и повертел его в руке.- Я с такого не стрелял даже никогда…
- Так, парень, прекрати свои дурацкие расспросы и хватит нюнить,- отрезал Кувин.- Пистолет есть пистолет. Какая разница, из какого палить?
Похоже, в современном огнестрельном оружии Кувин разбирался не слишком хорошо… Он даже слово «пистолет» выговаривал с каким-то презрением, точно так же, как произносил слово «люди». Винсент решил больше ничего не говорить – злить Кувина ему не хотелось, да к тому же представилась такая возможность… Мальчик вставил новенькую обойму и перезарядил ствол.
- В принципе, я и с этим справлюсь.
- Верное решение,- кивнул Кувин,- Потому что ещё раз лезть туда я не собираюсь – там итак возню подняли.
О каком таком «туда» говорил Кувин, Винсенту даже и знать не хотелось.
- Ну, готов?- вскинул бровь скоморох.
- Да…- Винсент взял пистолет обоими руками и вытянул их перед собой, зажмурив один глаз.
Не успел Винсент это произнести, как несколько тарелок по жесту Кувина взмыли в воздух. Мальчик сделал несколько беспорядочных выстрелов. Последовала непривычная отдача, а тарелки целёхонькими приземлились где-то в пожухлой траве.
- Мдя, меток ты, однако.- скептически протянул Кувин.
- Я просто… Слушай, мне надо привыкнуть. Давай ещё раз, - и Винсент в готовности прицелился. С пятой попытки он подстрелил-таки одну тарелку. Кувин щёлкнул пальцами, и вторая тарелка, приземлившаяся шагах в тридцати от них, вспыхнула.  Винсент сначала было подумал – чего это он, но вдруг заметил оранжевый росчерк в серебристом лунном свечении и выронил пистолет, схватившись за переносицу:
- Ай!
Та самая тарелка теперь валялась у него возле ног.
- Эй, ты чего – больно же!- накинулся на скомороха Винсент.
Тот и бровью не повёл.
- Будешь лучше целиться,- спокойно сказал он. Винсент скрипнул зубами и снова поднял «магнум», встав в позицию.
- Залп!
Очередные две тарелки. Одна – продырявлена, вторая – улетела в кусты…
- Ай!.. – висок жутко болел, а красная тарелка валялась тут же.- Слушай, ну это слишком!- не выдержал Винсент, повернувшись к насвистывающему что-то под нос скомороху.- Прекрати это немедленно!..
- Залп!
- Ты слышишь меня?!!
Не ожидав атаки с двух сторон, Винсент оступился и покатился по холму. На лице назревали крупные ссадины. Винсент поднялся, кряхтя и охая от боли. Он хотел было чем-то садануть слишком спокойного скомороха, но последовало очередное «Залп!». Скрипнув от злости зубами, Винсент всё же прицелился получше.

- Что ж, уже лучше.- Подытожил Кувин через полчаса, когда все обоймы были выпущены, а все тарелки либо просто продырявлены, либо раскрошены полностью. Винсент был измотан. Правая рука слегка онемела, а на теле имели место новые синяки и ссадины. Но зато он был вполне доволен собой.
- Вот теперь я вижу, что у тебя есть хоть какие-то шансы,- Кувин собрал весь оставленный ими мусор в кучу и поджёг искрой из трости. Пластмасса ужасно завоняла.
- Идём отсюда,- брезгливо сморщил нос Кувин.- Тебе надо выспаться. Завтра мы навестим одного моего знакомого профессора. Я думаю, у него найдётся что-нибудь для тебя…
Винсент поддержал предложение Кувина поскорее убраться  подальше от этой вони, и две одинокие фигуры поспешно двинулись прочь. Всю дорогу Винсент размышлял о том, что за профессор такой у Кувина знакомый, и что у него для Винсента может иметься, но на вопросы сил не осталось – к тому же мальчик знал примерный ответ Кувина. Что ж, самое интересное, похоже, только начиналось…


 

 











                                                   






Сообщение отредактировал Тёмный Пилигрим - 13.12.2007, 21:59