Герои Лаконы Опции

[Midnight]

Герои заявленные на участие.

[Дориан]

Если бы кто-нибудь решил перерыть все библиотеку Сторнийской цитадели, то, он мог бы рано или поздно наткнуться на свиток, написанный на неведомом никому из живущих языке, столь чуждом всему живому, что просто смотреть на них было невыносимо. Время почти стерло его содержимое, уцелело не более трети текста примерно следующего содержания:

«…Мы проиграли.… Как это могло случиться? Великие армии развеялись словно дым, непобедимые воины пали, бессмертные навсегда покинули этот мир… Это было невозможно… но это случилось. В одиночестве бежал я на эти пустынные острова, но гнали меня не преследователи (знают ли они о том, что я жив?), не страх смерти (таким как я глупо боятся такой мелочи), но страх одиночества.…  Горькое осознание того, что я могу быть последним представителем великой расы, привело меня сюда – к самому краю изведанных земель. Может, мне стоило остаться и уйти в небытие, как мои братья? Сила все еще кипит во мне, требуя выхода – великая сила бессмертного, неуничтожимого вампира…. Неуничтожимого… Смешно. Даже сейчас, в час скорби, я смеюсь, вспоминая нашу непоколебимую уверенность в своем бессмертии. Наша сила стала нашей слабостью, а победа – величайшим поражением. Но хватит. Пусть прошлое умрет, как умер мой народ.
Что мне делать? Собирать новую армию? Мстить? Или прекратить бренное существование? И есть ли еще уцелевшие? Вопросы, вопросы… но ни одного ответа. В раздумье я дни и ночи напролет брожу по берегам этого острова – ничтожного осколка великой и прекрасной земли. В этом мы с ним похожи. Пищей мне служат немногочисленные местные жители – народ дикий и жестокий как к чужакам, так и к своим. Сначала они пытались убить опасно чужака, но теперь в назначенный час сами являются ко мне. Наверное, они считают меня богом – кто знает?..
Я начал понимать бормотание туземцев – их язык дик и неблагозвучен, но прост и практичен. Они называют меня то ли «Первым человеком», то ли «Челвеком-акулой» - не знаю точно. Их кровь годится в пищу, больше мне нет до них никакого дела…
Дни летя вереницей, но я еще не принял решения. Внутри у меня пустота – а значит все мои братья либо мертвы, либо прячутся. Враги же… им нет до меня никакого дела. Радость и скорбь царят в стане победителей – и лишь холодное отчаяние в стане поверженных.
Но я вернусь и верну свое. Нет,  не сейчас, не сегодня, не завтра… и даже не через тысячу лет. Я ударю по врагу самым страшным из орудий вампира – временем. Все силу, бурлящую в моем теле, я потратил на то, чтобы вырезать саркофаг в камне, в одной из пещер острова. И скоро он станет моим ложем, местом где тысячи лет будет ждать возрождения мечта о могуществе, бросающая вызов богам. Враги сильны, умны, полны трофеев и знаний, священные деревья укореняются, защищая мир от тех бессмертных, кто мог уцелеть в бойне, письмена книг и слова сказаний учат потомков боятся и быть готовыми – сейчас. Но минут века, обратиться в прах империи, уйдут в небытие герои, страницы книг сгорят в огне пожаров и войн, знания превратятся в предания, легенды, сказки и, наконец, сотрутся из памяти людей. Время выпьет их сиу надежнее, чем тысяча моих братьев. И в час, когда мир, забыв о своих поверженных властителях, вспыхнет огнем войн и раздоров, когда рухнут заповедные деревья – я проснусь, такой же, как сейчас, но закрытый от всех щитом забвения и неверия.… Тогда на место павших братьев встанут новые, а мир – преобразится. Так будет, потому  что так было всегда. Старейшины молчали, но я знаю – не первый раз рушится наше владычество. Рушится и возрождается. Мой сон не будет похож на человеческий – я не живу, не могу умереть, а значит и уснуть мне не дано. Сотни лет я буду  плавать в бесконечной пустоте, не сна – ни бодрствования, раз за разом переживая прошлое, взлеты, падения, крах… и лелеять надежды на реванш. Сон вампира тяжел.
Зачем я пишу эти строки? Не знаю. Может потому, что даже вампиров страшит одиночество и мне необходимо поделится своими надеждами хоть с кем-нибудь. Быть может, в надежде, что пройдут века  и человек, достаточно мудрый, чтобы прочесть язык Предвечных, найдет меня в месте моего упокоения – и тогда я взгляну в глаза моего нового брата и дам ему ответы на все вопросы…»

Его автор – вампир Дориан. Сейчас он спит в глубоких пещерах под Цитаделью сторнийских Властителей. Это высокий «человек» с изумрудно-зелеными глазами и бледной кожей. У него черные волосы до плеч. Сложения превосходного. Лицо прекрасно, как и у любого вампира (можешь добавить по вкусу что хочешь – внешность тут не главное). Примерно в три раза сильнее человека и раза в четыре быстрее. Почти не уязвим – результат действия не совсем понятной силы (возможно – астрала) – раны затягиваются. Магия действует крайне слабо – не подвержен магии очарования и подчинения. Из оружия предпочитает глефу или длинный тяжелый меч, с которым управляется с легкостью, благодаря нечеловеческой силе.
Обладает магическими способностями, целиком зависящими от количества энергии, отнятой у жертв. Чем больший магический потенциал имела жертва – тем больший заряд энергии получит после убийства. Собственных сил не имеет, так как не живет в общепринятом смысле этого слова.
Обладает особым даром вампира-мужчины – болевым подчинением (в отличие от подчинения-очарования у вампиров-женщин). Выбранная жертва, на которую вампир направит свое внимание, в случае попытки неподчинения приказам испытывает чудовищную боль, парализующую волю. Радиус действия невелик, но эффект превосходен.
Проснется, когда начнут рубить священные деревья Княжеств Полумесяца.