Прологи: Дыхание Времён, или все, что было в начале... Опции

[Летописец]

События до 21 числа месяца Нолаире 347 года...

[Клод Ренсинг]

Клод Ренсинг.
Арнсад. Трейнион.
1 нолаире. 347год от Великой Битвы.

Багровое око солнца медленно погружалось в воды Трея – полноводной реки, неспешно и величаво несущей свои воды куда-то на восток. В тревожном закатном мареве Замок и окружающий его город – Трейнион – казались лишь каким-то отражением, тенью своего дневного великолепия. Все цвета, кроме красного, бордового, алого вдруг словно утратили свою глубину, яркость, живость, чтобы, уступая неотвратимо наступающей ночи, и вовсе стать темными, черными, неуловимо тревожными и таинственными.
В лучах заходящего солнца Королевский Замок темной громадой высился над окружающим городом: темные стены, башни, возносящие свои словно вылитые из расплавленного металла шпили с гордо реющими алыми пламенными всполохами штандартов Королевского Дома – Ренсингов.

***

Клод Ренсинг, принц Форкосона, сидел в бойнице между зубцами караульной башни Королевского Замка и любовался закатом. Казалось, танец теней и бликов на поверхности воды, заполняющей ров Замка, всецело поглотил его: легкая улыбка на лице, отсутствующий взгляд, устремленный куда-то вдаль. Мягкий вечерний бриз с реки – «Поцелуй Трея», как называют этот теплый и ласковый предзакатный ветерок обитатели Трейниона – трепал распущенные темные волосы.
Клод любил это место. Каждый вечер на закате он выходил сюда, чтобы в одиночестве посидеть, отдохнуть от дневной суеты, прислониться спиной к еще теплому после жаркого дня камню крепостной башни и насладиться минутами покоя и тишины.
Где-то внизу утихал и успокаивался шумный столичный город. В окнах домов стали появляться первые огоньки, последние люди спешили выйти из Замка или вернуться в замок до наступления темноты – на ночь мост поднимался. (Нельзя сказать, что Ренсинги боялись нападения извне или чего-то опасались в своей резиденции посреди Арнсада. Таков был порядок, заведенный еще королем Альфредом Ренсингом, и его потомки не собирались отменять его – все еще помнили печальную судьбу короля Герберта).
Скоро на башнях зажгутся факелы и жаровни, а городовые стражи начнут свой очередной ночной обход. Каждый час на часовне в центре Трейниона, отмеряя неспешное течение времени, будет бить колокол, а караульные, словно успокаивая разбуженных боем колокола горожан, будут кричать: «В стольном городе Трейнионе все спокойно! Спите спокойно, жители Трейниона!».
Задумавшись, принц и не заметил, как огромный черный кот прошмыгнул к нему на колени.
- Неслыханная наглость, дядюшка, без спросу садиться на колени принца крови! - улыбнулся Клод. Хотя, в шутку: замковым котам третий по счету отпрыск короля Матиаса позволял еще и не такое. Он даже знал всех усатых-хвостатых обитателей замка «в лицо» и дал им имена в честь своих многочисленных родичей и членов герцогских семей. Члены семьи не оценили шутку Клода, как и многие другие его «невинные шалости».
Матерый кот, «ветеран многих сражений», потерявший в бесчисленных боях с замковыми собаками и себе подобными часть левого уха и кончик хвоста, гордо именовался Дораном Ренсингом. Хотя, коту, судя по всему, это было безразлично – он лишь лениво потянулся и нагло разлегся на коленях «племянника».
Некоторое время оба молчали. Ночную тишину нарушали лишь звуки наступающей ночи: стрекот кузнечиков, всхрапывания лошадей в конюшне подле башни, скрежет цепи подъемного моста на противоположном конце Замка, шелест листьев на ветру.
- Знаешь, дядя, я вот всегда думал, как, наверное, хорошо было бы иметь крылья! - первым нарушил молчание Клод. - Вот сейчас развести руки и взмыть ввысь вот с этой самой башни, в облака, вверх, пролететь над этим городом, над Замком, взглянуть сверху на Трейнион, Арнсад, пролететь над горами Трезима, окинуть взглядом пустоши Винбадея...
- Нагадить на Акпид сверху... – донеслось откуда-то со стороны.
- Ты, как всегда, в своем репертуаре, Дориан! - не оборачиваясь, ответил Клод с улыбкой.
Что думал «дядюшка Доран» по поводу крыльев, осталось тайной, так как задушевная беседа принца с замковым котом была прервана бесцеремонным вторжением Дориана Грея – друга и компаньона Клода, представителя одного из младших родов Арнсада. Кот предпочел не мешать беседе компаньонов и неспешно ретировался в поисках внеочередного обеда.
Браться Дориан и Натан Греи – младшие сыновья барона Норберта Грея –  вряд ли когда-нибудь могли бы претендовать на наследство в виде небольшого родового замка на северо-западе Арнсада, в предгорьях Тар-ул-Кханноша. Решив попытать счастья в столице, собрав свои скромные пожитки и небольшую сумму денег, братья отправились в Трейнион. Природная склонность к азарту, разгульная жизнь в столице – уже через месяц Греи остались без средств к существованию. Им патологически не везло в азартных играх, и неизвестно, что сталось бы с младшими отпрысками барона Норберта, если бы не встреча с принцем Клодом Ренсингом.
Благодаря своей неуемной и кипучей энергии, а также буйной фантазии во всем, что касалось азарта и развлечений, Дориан скоро стал душой компании Кэлоданцев. Признанный лидер в негласном турнире по остроумию среди членов Круга, он был основным инициатором большинства «невинных» развлечений компаньонов. Именно с его легкой руки прижился обычай «Лунной ночи» - в ночь перед полнолунием компаньоны тянули жребий, кому быть «Королем Луны» - Главой Круга на пирушке в ночь полнолуния.
Сегодня была ночь Дориана.
- Лунная ночь переносится в город! - торжественно и напыщенно произнес отпрыск Греев, для пущей убедительности вынув из ножен меч и указывая им в сторону мирно спящего Трейниона. Затем, не выдержав «серьезности» момента, разулыбался своей извечной улыбкой. Временами казалось, что ничто в мире не способно стереть ее с жизнерадостного лица Грея, обрамленного аккуратно постриженной светлой бородкой.
- А он уже изрядно навеселе! – отметил принц, вслух же произнес:
- Браво, монсеньер, мудрое решение! Особенно учитывая, что мосты уже подняты, а мы все еще в Замке!
- Неужели, мой отважный компаньон считает, что такая мелочь – помеха для «Первого среди Равных»? - все с той же улыбкой на лице ответил Дориан, буквально сияя от осознания своей значительности.
В руках Грея, словно из ниоткуда вдруг появилась веревка с завязанными через равные промежутки узлами. Привязав один конец к башенной катапульте, второй он перекинул через зубчатый парапет башни.
Клод ухмыльнулся, бросил прощальный взгляд на догорающий уже закат. Поправив перевязь меча, принц шагнул к парапету. Внизу, у основания башни, тихо плескалась вода в крепостном рву. Последние багровые лучи солнца окрасили ее в тревожные красные тона, словно во рву плескалась не вода, а...
Кровь...
Встряхнув головой, Клод отогнал непрошеные мысли и, взявшись за веревку, стал спускаться за пыхтящим уже где-то далеко внизу Дорианом.

***

Поднятый мост и вправду не оказался помехой для «Первого из равных». В камышах у основания башни в небольшой, неведомо как притащенной в ров, лодке уже ждал Натан Грей – младший брат Дориана, также компаньон его высочества. На другом берегу рва в тени деревьев Ренсингтонского парка уже ожидал с оседланными лошадями Гедиминас Прайд – еще один член Круга Кэлода.
Через четверть часа принц Форкосона Клод Ренсинг с тремя своими компаньонами уже входил в «Коронованного Единорога» - Дом Развлечений госпожи Крединьи, предприимчивой вдовы бывшего генерального поставщика мяса ко Двору господина Жана Крединьи, находящийся неподалеку от Храмовой площади.
Внутри было шумно и людно. Звуки веселой мелодии, играемой музыкантами на балконе, звон бокалов и слитный гул десятков голосов сливались в общую какофонию, создающую возбуждающую атмосферу ночного гуляния в Доме Развлечений. Девицы госпожи Крединьи сновали туда-сюда по общему залу, разнося вино и угощение для гостей, не стесняясь, впрочем, присаживаться к столикам или даже на колени молодых господ – гостей Дома-Что-Никогда-Не-Спит. Время от времени одна-другая девица уводила кого-нибудь из молодых кавалеров по лестнице наверх, в тихие и уединенные «комнаты для гостей».
Госпожа Крединьи лично поспешила навстречу принцу с его спутниками – постоянным посетителям ее дома.
- Ваша Высочество, я очень рада, что Вы почтили своим присутствием мой скромный вечер! - вдова Крединьи – невысокая стройная женщина лет тридцати, как и всегда, была сама любезность.
- Только вечер? - ответил с улыбкой принц. - Признаться, я рассчитывал задержаться подольше!
- Что Вы, ваше высочество! Оставайтесь хоть навсегда! - поддержала разговор вдова. – На сегодняшнюю ночь у меня для Вас особое блюдо!
- Да? И какое же? – поднял бровь Ренсинг.
- Молодая, свежая, невинная! У нее сегодня первый раз! - лукаво улыбнулась госпожа Крединьи. - Везла от самого Тар-ул-Кханноша, специально для Вас, принц!
- Боюсь, придется разочаровать Вас, мадам! Сегодня «Лунная ночь», а значит блюдо достанется другому! - произнес Клод, выталкивая Дориана Грея вперед.
- Какой красавчик! - подмигнула Крединьи, взмахом руки подзывая к себе управляющего. - Моя малышка Лилианна не будет разочарована!

Пробираясь к столу, принц почувствовал на плече руку Грея.
- Я не могу, Клод! – Дориан, смущенный, был не похож на самого себя.
- А что? У тебя проблемы с женщинами? - засмеялся Клод. - Могу подсказать одного хорошего врача!
- Нет, не в этом дело...
- А в чем? Тебе больше нравятся мужчины? В доме вдовы можно и не такое подыскать!
- Нет, я не про то...
- Что же? - продолжал допытываться принц, отвечая на приветствия компаньонов.
- Я... понимаешь... как бы это сказать... ну, со мной еще такого не было...
- Ну, говори!
- Я влюбился, Клод! - разом выпалил Дориан, густо покраснев.
Клод Ренсинг даже немного опешил:
- Ты… что сделал?
- Влюбился, Клод! Вот уже третий день я словно на крыльях!
- Да?... - принц озадаченно поднял бровь. - Ну, я даже не знаю... За это нужно выпить!!!
Клод взобрался на стол, вырываясь из рук уже совсем засмущавшегося Дориана, и на весь зал закричал:
-Друзья! Компаньоны и простые посетители Дома-Который-Никогда-Не-Спит! Сегодня Великий День! Или Ночь! В общем, без разницы, но что-то Великое в ней определенно есть!
Грей попытался стащить принца со стола, впрочем, безуспешно.
- Наш друг и компаньон Дориан Грей, моя правая рука, член Круга, душа нашей компании... - Клод выдержал долгую паузу, театральным жестом вознес руку вверх и со всей силы закричал. – ВЛЮБИЛСЯ!!!
Нестройный но громкий хор голосов поддержал новость. Послышались крики: «Это надо отметить!» Принц, через голову спрыгнув со стола, обнял компаньона за плечо и выхватил у подвернувшегося рядом компаньона бутылку с вином . Запасшись таким образом выпивкой, Клод налил полный бокал Рэю, сам отпил из бутылки и вновь повернулся к Грею:
- Ну теперь рассказывай, кто она?
- Да зачем тебе?
- Я хочу знать, какая такая «цаца» умудрилась похитить у меня сердце моего ближайшего компаньона! Говори!
- Она не «цаца», Клод!
- А кто?! – принц выглядел слегка удивленным.
- Ну это неважно, она все равно не будет моей!
- С чего это? Неужели какая-то барышня дала «от ворот поворот» моему компаньону!
- Но она не будет моей, она... понимаешь... она – Ангел!
- Ангелы, не ангелы. Все женщины одинаковы! – принц развеселился. – Всем им нужны знаки внимания, наши «чувства». Всякой женщине нужен мужчина, ангел она или нет!
- Ты неправильно понял, Клод. Она и вправду АНГЕЛ!
- То есть? – принц смутился.
- Ну Ангел! Настоящий ангел! Я видел ее икону в Церкви Единого! Я ее и саму видел! Она проскользнула впереди, оставив после себя такой легкий едва уловимый аромат!
- Таэ?! Таэ Мариан?!! - принц громко рассмеялся. - Тебя угораздило влюбиться в эту «белую моль» с картинки в Церкви?!!
- Не смейся, Клод! У меня горе! Она никогда не станет моей! - Грей совсем повесил голову, залпом осушил бокал, тут же наполненный принцем снова.
- Вот что я тебе скажу! - принц присел рядом с компаньоном. – Выкинь ее из своей дурной башки! Веселись, гуляй всласть, пока можешь! Вот, смотри, какую «цыпочку» нам ведет наша милая хозяйка!
Беседа компаньонов была прервана появлением госпожи Крединьи в сопровождении молоденькой особы в весьма нескромном наряде.
- А вот и наша звездочка, принц. - произнесла вдова, отходя чуть в сторону, чтобы принц и его компаньоны могли получше разглядеть и оценить «звезду вечера». - Не правда ли, она очень мила?!
Стоящее перед компаньонами белокурое создание и вправду было очень милым. Невысокий рост, стройная фигурка, не скрытая, а скорее подчеркнутая облегающим платьем глубокого красного цвета, большие глаза изумрудного цвета, яркие чуть припухлые губки.
- Совершенство! - послышались возгласы из-за спины принца.
- Ты точно не передумал? - с блеском в глазах толкнул Дориана локтем принц.
- Нет, мне никто кроме Таэ не нужен! - вздохнул компаньон.
- Как пожелаешь! Но ТАКАЯ девушка не должна оставаться без кавалера! - Клод встал, картинно протянул руку девушке со словами:
- Мадмуазель, не согласитесь ли вы стать моей принцессой на этот вечер?

***


За звоном бокалов в общем веселье, шуме и гаме ночной попойки никто не заметил исчезновения Дориана Грея сразу после воздаяния почестей «Первому из равных».
Грей вышел на улицу, вдохнул прохладного ночного воздуха. Оглядевшись вокруг, бросив взгляд на пустые улицы, Рэй направил свои стопы в сторону Храмовой площади.
На площади перед Храмом Единого было тихо и безлюдно. Лишь стук сапог Грея по мостовой раздавался в ночной тиши.
Дориан осмотрелся, прикрыл лицо плащом и, стараясь держаться в тени, пересек площадь. Еще раз окинув взглядом пустую площадь, он подпрыгнул, ухватился руками за край окружающей Храм невысокой каменной стены, подтянулся и скрылся за оградой.

***


Никто не знает, откуда в столице берутся беспризорники. В городе, в который не могут попасть многие вельможи, графы, как и в любом другом городе королевства, ватаги мальчишек-беспризорников были. Несмотря на все старания городской стражи отловить «уличных крыс» и выдворить их за пределы Королевской области, количество оборванных и вечно беспокойных мальчишек на улицах Трейниона не уменьшалось, а было величиной постоянной.
Казалось, что эти вечно беспокойные, грязные, оборванные и немытые сорванцы есть везде. Природное мальчишечье любопытство и непоседливость толкала их с места на место по всему городу в поисках приключений и подачек от «честных горожан». Не чурались «крысы» и мелкого воровства.
И в этот раз не обошлось без присутствия этих вездесущих и везде сующих свой нос сорванцов.
Дикон – уличный мальчишка, своеобразный глава ватаги оборванцев, заправлявших в районе Храмовой площади, в эту ночь бродил вокруг Храма Единого в поисках «слабого места». Он был смел, честолюбив, а кроме того очень голоден. Его привлекали богатства храма. Всего один удачно стащенный подсвечник из Храма мог обеспечить ему безбедную жизнь на пару лет!
Заметив человека, вышедшего ночью на площадь, Дикон затаился и стал наблюдать.
Лицо незнакомца скрыто плащом, но вот, вот оно! В скупом свете луны на груди незнакомца что-то блеснуло. Это медальон. Серебряный медальон с волком! Это же кто-то из Кэлоданцев! Уже утром, если рассказать кому следует эту новость, можно неплохо поживиться! Пару-тройку серебряных монет вполне можно заработать на рассказе о компаньоне принца Клода, под покровом ночи пробирающемся в Храм Единого. К тому же эта новость надолго сделает Дикона знаменитостью среди оборванцев города!
Но кому рассказать? Передать новость кому-нибудь из приближенных принца Теодора? Или может Клода? Хотя, можно остаться не при чем, так как принц может и сам все знать. Тем более, что рука у принца Клода тяжелая. Или Таэ Мариан? Точно! Он передаст Таэ Мариан!
Уже весь сгорая от нетерпения, Дикон присел на бордюр одного из домов на площади, чтобы получше обдумать свой план.

***

Дориан Грей пробирался по тихой Храмовой аллее по направлению к величественному строению храма.
-Она! Только Она! - шепотом разговаривал сам с собой Дориан. – Еще раз посмотреть на Нее! Поговорить в тишине пусть не с Ней самой, так хоть с ее изображением!
Нетвердым шагом, чуть покачиваясь, Грей добрался до Храма.
- А, вот и боковая дверца! - сказал сам себе Дориан, улыбнувшись.
Дверь оказалась не заперта. Лестница, по ней наверх. Коридор, комнаты справа, комнаты слева. Грей шел по коридору, вполголоса говоря сам с собой.
Он приоткрыл одну дверь, еще одну. Тихо, никого. Осторожно ступая по коридору вглубь Храма, Дориан вышел к алтарю.
Там, в глубине алькова, висела икона. Таэ, словно живая, смотрела на Дориана как всегда печальным и все понимающим взглядом.
Дориан упал на колени, стал что-то шептать, руками робко касаясь оклада иконы.
Светлые волосы, добрые и такие глубокие, бездонные глаза! Белый плащ, оттеняющий красоту совершенного белого лица, заколка на плаще.
Взгляд Грея упал на такую же заколку, лежащую у алтаря. Он неверными дрожащими руками поднял ее, словно это была заколка Таэ, прижал к лицу, нежно поцеловал.
- Я должен что-то сделать! – чуть не закричал Дориан. – Я напишу ей! Пусть она и не прочтет никогда, пусть она и не узнает, что я писал ей. А вдруг…?
Дориан Грей не смел даже думать о том, что было бы «а вдруг»! Ведь, говорят, ангелы тоже иногда сходят в этот грешный мир! А там, если она…
Он зажег свечу, взял перо, положил перед собой лист бумаги, найденный где-то за алтарем и начал:
- Уважаемая... - зачеркнуто. - Дорогая... - зачеркнуто. - Милая...
- Таэ! - шепотом произнес Дориан, и начал снова:
-Любимая Таэ! Умоляю не сердиться на меня...

Занятие Дориана было неожиданно прервано появлением пожилого священника в белой рясе:
- Что вы тут делаете, молодой человек? - крик священника эхом разнесся по пустым коридорам Храма.
Грей вздрогнул от неожиданности.
- И дернул же тебя нечистый притащиться сюда, старик! - Дориан смял листок, схватил заколку для плаща... В коридорах уже слышался топот ног.
- Что вы тут... - Грей не дал священнику договорить. Оттолкнув старика в сторону, он бросился прочь по коридорам.

***

Дикон ждал, пока незнакомец вновь объявится. По здравому рассуждению, ему не помешало бы выяснить, для чего незнакомец пробрался в Храм, и куда направится потом. А значит, нужно проследить!
Дальнейшие события превзошли все самые смелые ожидания мальчишки. Сначала ограду перемахнул давешний незнакомец, затем из ворот следом за ним выбежали трое в белых плащах.
С криками «Стой», они нагнали кэлоданца, схватили его за плечи. Тот вырвался и, выхватив меч, закричал:
- Кто вы такие, чтобы останавливать компаньона самого принца Клода?! – Дориан не боялся этих стражей, не боялся никого на свете, но мысль о том, что вся эта история уже завтра станет известна всему Трейниону. Позволить столичным сплетникам трепать его имя и… Ее? Ну нет!
- Сир, мы вынуждены вас задержать! Вы проникли в Храм и до решения принца Теодора мы не имеем права Вас выпустить!
- Ах ты, моль бледная! – другого выхода не было. Уйти надо было любой ценой. Грей нанес удар.
Большое количество выпитого вина сказалось. Удар вышел неуверенным, неточным. Человек в белом плаще с капюшоном легко ушел от удара меча. Остальные  двое выхватили свои клинки. В мертвенном свете луны сталь мечей отливала каким-то особенно зловещим цветом.
Грей наносил удар за ударом, но все они пропали втуне. Человек в белом плаще отступал, стараясь не отвечать на удары. Присоединились остальные.
Последующее произошло быстро и до боли нелепо. Взмахи клинков, висящие на плечах «белые». Затем последний отчаянный рывок Дориана...
Клинок воина в белом плаще вошел в незащищенную доспехами грудь младшего отпрыска барона Норберта. Ярость на лице Грея вдруг перешла в удивление. С немым укором в глазах, словно ребенок, говорящий: «Так нечестно», Дориан посмотрел на «белого» бойца, затем на меч, торчащий из груди и текущую по камзолу алую струйку, и упал без дыхания на холодный камень мостовой. Из левой руки баронета Дориана Грея выпала заколка…

Дикон видел, как трое в белом о чем-то испуганно шептались. Убивший незнакомца лишь беспомощно развел руками.
- Я не хотел! - донесся его удивленный и испуганный шепот.
- Что делать?
Дальнейший разговор Дикон не слышал. Неожиданный порыв ветра унес слова куда-то в сторону. Трое в плащах подняли тело и, оглядевшись по сторонам, занесли убитого в ворота Храма.
Дальнейшего Дикон не видел. Насмерть перепуганный мальчишка уже несся по улицам города, не разбирая дороги.
Не видел он, как в храме зажглись свечи, как десять человек в белоснежных плащах вышли на площадь и встали в караул перед воротами, и как одинокий всадник в белом умчался в сторону Королевского замка.
Ноги несли его куда-нибудь подальше от этого страшного места. Дикон был словно в забытьи. Остановился он, лишь уткнувшись в дверь какого-то дома с вывеской «Коронованный единорог».
Из состояния ступора его вывела сильная рука на шее.
С криком: «А я крысу поймал!» - какой-то изрядно подвыпивший незнакомец распахнул дверь и втолкнул Дикона в зал.
Ослепленный сиянием свечей, роскошью убранства и оглушенный запахами вкусно приготовленной пищи, Дикон разглядел лишь серебряный медальон на шее так бесцеремонно схватившего его мужчины.
- Там... это... там... - мальчишка заикался от волнения и страха. Затем, кое-как собравшись с силами, одним махом выпалил. - Там вашего убили!

***

Клод Ренсинг был наверху. В «комнате для гостей».
Несколько свечей в углу комнаты вырывали из ночного сумрака постель, убранную атласными простынями, столик.
Принц потянулся на кровати. Лилианна с мягкой кошачьей грацией встала с кровати, наполнила бокалы красным вином.
Подав бокал принцу, девушка подняла камзол Клода и надела его на себя.
- А ты не такая уж и скромница! - засмеялся принц.
- Ну зачем этот черный цвет, Ваше Высочество! - Лилианна смешно сморщила носик. - Он же мне совсем не идет!
- Зато он идет мне! - резонно возразил Ренсинг. - К тому же в черном есть что-то особенное, притягивающее. Вот увидишь, через пару лет все королевство будет без устали твердить о «Черном принце».
- Как мрачно! - Лилианна рассмеялась.
Дверь неожиданно распахнулась. В проеме двери появился удивительно серьезный Натан Грей.
- Какого... - начал принц и осекся на полуслове. - Что с тобой, Натан, ты бел, как полотно!
- Дориана... убили... - произнес Грей.
Минуту в комнате царила гробовая тишина.
- Кто?!! - тишина была буквально разорвана криком Клода.
Ренсинг выхватил меч и, на ходу накидывая рубаху, побежал вниз по лестнице.
- Это произошло у Храма. Вот, мальчишка все видел. - говорил Натан уже на бегу.
- Веди! - произнес в гробовой тишине Клод, обращаясь к Дикону.
Зал взорвался десятками голосов. Падали бокалы, переворачивались столы. Испуганные девушки госпожи Крединьи жались по углам. Десятки клинков покинули свои ножны.
Слышались возгласы:
- Убийцы!
- Отомстить!
- Посмотрим, какого цвета кровь у бледных молей!
Кэлоданцы и большая часть посетителей «Коронованного единорога» выбежали на улицу.

***

Дикон бежал с принцем Клодом в направлении Храмовой площади. Почему-то рядом с этим молодым принцем вечно забитый мальчишка - «уличная крыса» - чувствовал себя как за каменной стеной. Он уже не боялся, а, увлекаемый безудержной энергией Клода, бежал впереди, на ходу взахлеб рассказывая о случившемся. Его уже обуревала жажда драки, боя.
Позади бежали молодые мужчины – кэлоданцы. Толпа возрастала по мере приближения к площади. К ним стали присоединяться ночные гуляки с соседних таверн, просто случайные прохожие. Кто-то даже выбегал из домов в поисках ночных приключений. Слышны были звуки бьющихся окон, возгласы: «Дориана убили! А вы тут спите!»
Где-то залаяли собаки. Крики и шум все возрастали. Десятки людей неудержимой волной неслись к Храмовой площади.
На площади перед Храмом Единого их встретили воины в белых плащах с капюшонами.
- Где он? - закричал Клод. - Кто посмел поднять руку на моего друга?
- Мы не знаем, о чем вы говорите... - начал было говорить один из «белых».
- Он врет! - выскользнул откуда-то Дикон. - Я все сам видел!
Принц оскользнулся на чем-то влажном. Посмотрев под ноги, он увидел, что стоит в луже. В луже крови.
- А это что такое?!! - закричал Клод, хватая ближайшего из храмовников за грудь и бросая его на камни мостовой.
Нестройный хор голосов поддержал крик принца.
- Убийцы! - слышалось со всех сторон. - Грязные убийцы! Прячете под белыми плащами свои черные душонки!
- Я не хотел! Это вышло случайно! - вышел было вперед один из воинов в белом.
- Так это ты! - взревел Клод.
Клинок мелькнул в мертвенном лунном свете и обрушился на голову «белого». Удара падающего тела об землю уже никто не услышал. Многоголосый рев толпы: «Бей!» - перекрыл все звуки.
Двое стражей, кинувшихся на помощь упавшему, были тут же оттеснены к воротам, остальные, прижатые к стене, встали плечом к плечу, пытаясь прорваться в Храм.
Звуки ударов стали о сталь, хрипы и выкрики бьющихся, брань слились в один протяжный гул.
Вот кто-то из компаньонов принца бросается на воинов в белом, чтобы, пронзенному мечом, упасть на камни мостовой. Кто-то из «белых» делает выпад, но тут же отскакивает назад с рассеченной рукой. Его менее удачливый товарищ падает, пронзенный сразу двумя мечами. Натан Грей вытирает кровь с клинка о белый плащ павшего.
В неверном свете факелов драка становится похожей на какой-то дьявольский танец.
Удар, удар, еще удар, отход в сторону, еще выпад.
Клод бился, как одержимый. Время словно замедлило свой бег. Лишь общий гул и биение сердца, только почему-то в голове, а не там, где ему положено быть.
Удар, удар, отход в сторону, еще удар. Неуловимым движением Клод выбивает меч из руки «белого» - спасибо мастеру Морану, учителю фехтования. Парировав удар слева, принц кинулся на следующего врага.
Боль в плече справа – ничего, просто царапина. Даже не смотря, принц отмахивает мечом. Слышен стон – в кого-то попал.  Удар, удар, еще...

***

Чей-то сильный и властный голос проник сквозь пелену, окутавшую сознание Клода.
- Остановитесь!
Перед принцем лежал труп воина в белом плаще. Только плащ уже не был белым – кровь окрасила его в зловещий багровый цвет. Клод все еще по инерции продолжал наносить удары по бездыханному уже телу.
- Остановись, брат! - раздался голос снова.
Клод поднял голову, окинул взглядом площадь.
Кругом кровь. Несколько тел, лежащих на ступенях перед воротами храма. Раненые, умирающие.
Городская стража оттесняет опешившую толпу от Храма. Кто-то сбежал, группа компаньонов принца в мрачном молчании и словно в смущении замерла в отдалении. Натан Грей зажимает рассеченную мечом ногу. Прайд в молчании переворачивает тело, лежащее на мостовой. Это Рэй Гибелинг. Еще утром он был весел и полон жизни.
- Прости, Вивьен, ты не дождешься своего Рэя. – произнес Клод, обращаясь к отсутствующей на площади невесте Гибелинга. Затем, обращаясь уже к Прайду:
- Потери?
- Шестеро: Рей, Артур, Эйвальд, Асмунд, Рагнар и Ричард. Трое ранены.
Имена убитых раскаленным железом впечатывались в мозг Клода. Кто-то за это заплатит!
Рубаха вся мокрая от крови. Клод повел плечом – боль. Потрогав рукой рану – несерьезная – и вытерев с лица кровь, Клод, наконец, повернулся к говорившему.
- Не замечал в тебе раньше такой силы, брат! – промелькнула в голове Клода мысль.