Юмор на тему HELLSING Опции

[Midnight_]

Просыпается Алукард под танком и думает
"Блин чего только по пьяни
домой не притащишь."

Попали на необитаемый остров Алукард, Инкогнито и отец Александр. День этак на шестой отощавший Александр выловил в море бутылку. Из бутылки вылетел джинн и пообещал исполнить желание каждого.
Инкогнито говорит:
-- Хочу, чтобы Шето меня забрал!
-- Хорошо, -- сказал джинн, и Инкогнито исчез.
-- Хочу быть папой Римским и жить в Ватикане! – Сказал Александр.
-- Хорошо, -- сказал джинн, и Александр исчез.
Алукард думал-думал и говорит:
-- Хочу вагон патронов и всех обратно!


Решил как-то Алукард попытать счастья.
А оно возьми и умри...


Можно ли победить Алукарда с помощью насилия?
Теоретически, можно.
Но только представьте себе, что может придумать изнасилованный Алукард!

Алукард (А) и отец Александр (С):
С.- Апчхи...
А.- Будь здоров.
С.- Спасибо.
А.- Пожалуйста.
С.- Не умничай.
А.- Да пошел ты!...


Виктория:
Как вы можете пить томатный сок???
Эту кровь убитых помидоров!

Интегра решила расслабится, устроила себе ванну с пеной до потолка, маску огуречную себе сделала...
Стук в дверь.
Волтер:
-Сэр, можно я наберу ведро воды?
Интегра (ошарашено):
-Ну конечно можно, Волтер...
Через пять минут, опять стук в дверь.
Волтер:
-Сэр, можно я наберу ведро воды?
-ну набирайте, волтер!
Через пять минут снова стук в дверь. Опять Волтер:
-Сэр, можно я наберу еще ведро воды?
-Да ради Бога, Волтер! Но скажите, зачем Вам столько воды?
-Пожар, сэр!

Волтер, кто это ходит по особняку Хеллсингов?
-Братья Валентайн, сэр.
-А что они здесь делают?
-Ходят, сэр.



Отправили как то Викторию с Алукардом на задание, в лес. Ну ночью кого то поймать надо было.
Ну они разложили палатку, легли спать, уснули…
Ночью Алукард просыпается, толкает Викторию локтем в бок:
-Эй, Полицейская! О чем тебе говорят звезды?
Виктория (сонно):
-О том, что завтра будет хорошая погода…
-А мне они говорят, что у нас сперли палатку…


Солдат Миллениума спрашивает у сына:
-Скажи, кто самый великий на земле?
-Майор Криг! – говорит сын. Солдат гладит его по голове и дает ему шоколадку.
Сынок выходит из комнаты, набирает что то на телефоне:
-Извини, Виктория! Бизнес есть бизнес!


Два вампира натыкаются в темном переулке на двух солдат Хеллсинга. Один вампир – другому:
-Пошли отсюда. Их двое – а мы одни…


Бегут Виктория с Волтером по особняку Хеллсингов во время нападения на них Валентайнов. Виктория выглядывает за угол:
-Волтер! Там двести штук упырей!
Волтер тоже выглядывает за угол:
-Не двести, а всего лишь 173…
-Как ты посчитал?
-О, ну это просто: берешь количество ног и делишь на два…

«Я люблю кататься!» - пропела голова Алукарда во время очередной их встречи с Андерсоном…

Что будет, если Инкогнито сунет два пальца в розетку?
В Лондоне перегорит вся проводка…


Солдат «Хеллсинга» должен быть вежливым и предупредительным.
Поэтому, когда Виктория забралась в стан врага со своим «Харрконеном», она сначала вежливо поинтересовалась:
-Извините, можно я вас перебью?

СНИМУ
Голову вместе с шеей
Носферату Алукарду.
Александр Андерсон.


-- Красная Шапочка, я тебя съем!!!
– Заорал Инкогнито и сожрал шляпу Алукарда


Как-то разговорились Виктория, Интеграл и Алукард «за жизнь». Обсуждали, кто что хочет услышать на своих похоронах.
Интеграл говорит:
--Я бы хотела, чтобы люди сказали, что я честно служила королеве, принесла много пользы государству…
--А я хотела бы, чтобы они сказали, что я была хорошим солдатом, спасла многих людей от всякой нечисти…, -- говорит Серас.
Интеграл обращается к Алукарду:
--А ты что хотел бы услышать на своих похоронах?
--Смотрите, ОН ШЕВЕЛИТСЯ!!!


На заседание Круглого стола вваливается обкуренный Ян Валентайн и орёт:
--Кто потерял кредитку на лимон фунтов?!
Все в шоке. Интеграл начинает зеленеть от бешенства.
--Кто потерял кредитку на лимон фунтов?! – Опять орёт Ян.
--Я, наверное…, - робко вякает кто-то из рыцарей.
--А чё сидишь?! Иди ищи!!!


Решил Ян Валентайн купить себе новые шмотки. Зашёл в один магазин и говорит:
--Скажите, сколько стоит воооон та шапка?
Продавец, косясь на странного покупателя:
--Триста фунтов, сэр.
Ян:
--Б#ь! А рядом с ней?
Продавец:
--Две б#@и, сэр!


Стоит отец Александр в церкви, молится. Вдруг видит – заходит пьяный Алукард и начинает задувать все свечи подряд.
-Ты что делаешь, гад?! – Взрывается паладин.
-Отвали, - отвечает Алик. – У меня сегодня день рожденья

Санька послали расследовать очередное нападение гулей на мирных жителей. Приезжает он на место и его почти тут же встречает укуренный Бернадотте.
-Здорово, чувак! По лицу вижу, ты из наших! Давай со мной, не пожалеешь!
-Да я…, - начинает было паладин
-Ладно, потом расскажешь! Гля, какую я траву достал, давай-ка лучше курнём!
Курнули, расслабились. Бернадотте спрашивает:
-Ну, чё ты там сказать хотел?
-Я посланник Божий, - отвечает Александр.
-Вот и я говорю, хорошая трава, - соглашается наёмник


Услышав шум во дворе, Интеграл высовывается в окно и видит, что Алукард и Пип кого-то бьют
-Что вы делаете?! Прекратите немедленно! - Гневно кричит она.
-Маста! Это Максвелл опять припёрся!
Интеграл тем же тоном:
-Так что вы об него руки пачкаете?! Ногами его, ногами!!!

[Midnight_]

Belle
(мюзикл?!)

Спальня леди Хеллсинг. Лунный свет, падающий из открытого окна, освещает кровать, на которой
спит Интегра. Другие детали обстановки теряются в сумраке. Звучит тема из «Belle». Интегра
беспокойно шевелится во сне.
Появляется Уолтер со шваброй и принимается мыть пол, постепенно сужая круги вокруг хозяйской
кровати. Приблизившись к своей цели вплотную, Уолтер, громко хрустнув артритными суставами,
падает на колени.
Уолтер (дребезжащим дискантом):

Спит, утомившись за день до предела.
Ты на моих глазах росла и зрела…
Стыд – уж десять лет подряд меня терзает стыд,
Я пал, как Гумберт, жертвой юной красоты!..
Пусть дни и годы, не щадя тебя, летят,
Ты для меня все то же нежное дитя.
И сердце старческое жарче бьется вновь…
Угас в маразме разум, но жива любовь!

Поднявшись с колен, Уолтер в лучших традициях старых голливудских фильмов вальсирует со своей
шваброй по комнате. Проснувшаяся Интегра смотрит на него с удивленным выражением на лице.
Внезапно из-за сцены доносится шелест бумаги и обрывок песнопения на латыни. Испуганно
вздрогнув, Уолтер бросается в темный угол и замирает там, подняв швабру над головой и
прикинувшись торшером.
На сцене появляется отец Андерсон – со сверкающими клинками в руках, со сверкающим крестом на
груди и со сверкающими очками на носу. Интегра в растерянности тянется под подушку за ружьем,
но в этот миг Андерсон, выронив клинки, хлопается перед ней на колени, как перед алтарем.
Андерсон (хорошо поставленным в семинарии голосом):

Яд, яд греховный мне разъел всю душу.
Я воле божьей прежде был послушен
Зря – зря столько времени я соблюдал обет.
Я в искушенье впал, и покаянья нет!..
Все врут фанаты-извращенцы обо мне –
Не Алукард меня преследует во сне.
Не он, но ты, Интегра, мой тревожишь сон.
У ног твоих, как агнец, падре Андерсон…

Потрясенная Интегра роняет ружье. В это время из-за сцены доносится приближающийся звук шагов.
Андерсон (испуганно): Боже мой! Если меня застанут ночью в спальне женщины – какой будет позор
для матери-церкви! (поспешно скрывается за занавеской)
На сцене появляется Люк Валентайн. В руках у него бутылка шампанского и коробка шоколада в
форме сердца. Интегра протирает глаза. Склонившись в глубоком куртуазном поклоне, Люк
протягивает ей свои дары.
Люк:

Как, как с тобою внешне мы похожи…
Знак, тайный знак я вижу в этом. Может,
В такт – живое сердце с мертвым попадает в такт,
И не помеха нам проклятый Алукард!
Пусть он потомственный вампир, а я лишь фрик –
Его способности не превзойдут моих!
Да молод я, зато умен не по летам,
Моя уже почти Интегра Валентайн…
Из-за сцены доносится звук каблучков.

Люк (встревоженно): Любимая, никто пока не должен знать о наших чувствах! Я сделаю тебе
предложение, когда соберу новую армию упырей! (скрывается в шкафу)
На сцене появляется Виктория. Интегра, уже уловившая общую тенденцию, смотрит на нее с ужасом.
Виктория (робко ковыряя кирзачом пол):

Ой, я, кажись, зашла сюда некстати…
Злой у Интегры вид – сейчас как вкатит!
Мой, язык мой глупый мне подгадил как всегда –
Забыла я сказать, зачем пришла сюда.
Не для того, чтоб, сэр, признаться вам в любви,
Хоть для меня во всем примером стали вы!
Любую нечисть ради вас я задавлю…
Но Алукарда я вам, сэр, не уступлю!

Интегра с новыми силами берется за ружье. В это время из окна доносится пыхтение.
Виктория: Ой! Если меня здесь увидят, то могут подумать… могут подумать… могут подумать
что-нибудь СТРАШНОЕ! (заползает под кровать)
Через подоконник переваливается Максвелл с букетом белых роз.
Максвелл:

Бог, знает только бог, кого люблю я.
Вздох под сутаной грудь мою волнует…
Ох! Я еретичку полюбил, как идиот,
Но на дороге чувства встал «Искариот»!..
Ужели быть не сможем вместе ты и я,
Моя прекрасная английская свинья?
О, дай лишь знак, чтоб я надеяться посмел…
И я пошлю к чертям 13-ый отдел!

Интегра действительно подает Максвеллу некоторые знаки, описывать которые мне не позволяет
врожденное чувство приличия. Скажу только, что они вряд ли могут вселять надежду. Внезапно
из-за сцены доносится звук шагов, сильно напоминающий знаменитую «поступь судьбы».
Максвелл (обеспокоенно): Не то чтобы я испугался… Я не испугался! Я просто не хочу делать вам
компрометации! (прячется за вторую занавеску)
На сцене появляется Ян Валентайн. В руке он держит три вялые гвоздички, в соответствии с
лучшими гопническими традициями похищенные на кладбище. Интегра щиплет себя за руку, но – увы!
– это не сон.
Ян:

Блин, я не видел баб таких прикольных!
Сплин мною овладел, мне все отстойно,
И от сильных чувствов, типа, весь хожу больной…
Перепехнулась бы, Интегра, ты со мной!..
Меня, чувиха, сто пудов, с ума свело
Твое очками полускрытое табло!
За нежный взгляд твой, за улыбку за одну
Кому угодно глаз на ж…пу натяну!
Свет на сцене начинает меркнуть.

Ян (оглядываясь с тревогой): Это еще че за ботва? Типа, че-то мне не по себе…
Пытается залезть в шкаф. Происходит короткая, но эмоционально насыщенная сцена узнавания между
братьями, после чего оба скрываются в шкафу.
Свет на сцене гаснет окончательно, остаются видны только кровать и сидящая на ней Интегра.
Внезапно по всей сцене во тьме загораются сотни красных глаз. Из мрака выступает Алукард –
дьявольски красивый и дьявольски романтичный.
Алукард:

Смерть разделяет нас с тобой, Хозяин…
Сметь я могу лишь есть тебя глазами,
Ведь отвергла ты мой дар решительной рукой,
Желая после смерти обрести покой!..
Я обречен жить вечно, помня и скорбя,
Зачем бессмертье мне, коль рядом нет тебя…
Я б душу продал ради милого лица,
Но, к сожаленью, нет души у мертвеца.

Интегра (и Автор вместе с ней) вытирает краем пододеяльника обильно струящиеся розовые сопли.
Интегра (дрогнувшим голосом): Алукард!..
Алукард: Интегра!..
Писк из-под кровати: Хозяин! Хозяин, а как же я?!
Алукард (сильно вздрогнув): Полицейская?! Что ты делаешь у Хозяина под кроватью?
Из шкафа выпадают мутузящие друг друга братья Валентайн.
Алукард: Что?! И Валентайны тоже здесь?
Ян( сидя верхом на Люке): О белозубый красноглаз, не будем лохматить бабушку! Давай, тебе
сисястую, нам с братом очкастую, и нет базара!
Люк (из-под Яна): Мой недостойный брат, как смел ты назвать мою возлюбленную Интегру
«очкастой»? Я вынужден буду набить тебе лицо!
Андерсон (в ярости срывает занавеску и топчет ее): Я сейчас вам обоим набью лицо,
упыри-самоучки!
Алукард: Ну конечно, куда же без католиков?
Максвелл: Так вот, падре, где вы проводите ночи! А говорили, в посте, в молитвах… Стыдно,
стыдно, отец Андерсон!
Андерсон: На себя бы посмотрели, отец Максвелл!
Уолтер (из-под швабры): Ходют-ходют, католики проклятые, а потом бумага в туалете пропадает!
Алукард: Уолтер? И ты тоже?!
Уолтер: А что, собственно, Уолтер? Чуть что – сразу Уолтер! Почему всем можно, а мне нельзя?
Алукард: Никому нельзя! Все пшли вон из хозяйской спальни!
Люк: Сам-то че тут делаешь?
Алукард: Я главный герой!..
Все: Ну вот и хватит с тебя!
Алукард (доставая пистолеты): На выход, я сказал!
Далее следует некрасивая сцена, описывать которую я не берусь по причине врожденного
человеколюбия. Скажу только, что в воздухе свистят пули, ножи, Библии, отстреленные и
отрезанные уши, гарроты, швабра, базука, которую Виктория использует как холодное оружие, и
бутылка с отбитым дном – скромный вклад Яна Валентайна в общее дело. Интегра наблюдает
батальную сцену и постепенно багровеет. Наконец ее нервы не выдерживают.
Интегра: СТОЯТЬ!!!
Все замирают – получается немая сцена не слабее ревизоровской.
Интегра (поднимается на кровати и гордо одергивает ночную рубашку):

«Search & destroy» моим дивизо стало.
Ночь, смотрит ночь в окно – как я устала…
Дочь такого рода честь семьи хранить должна,
Но сколь желанны мне покой и тишина!..
Идите в ж…пу, задолбали, вашу мать!
Ни днем, ни ночью нет возможности поспать!
Кругом одни уроды, взгляд куда ни кинь!
Подите вон, во имя Господа! Аминь!

Занавес.