История Этьена де Нортми, Черного герцога Опции

[Всадник]

В горле комом теснится крик,
Но настала пора,
И тут уж кричи, не кричи.
Лишь потом
Кто-то долго не сможет забыть,
Как, шатаясь, бойцы
Об траву вытирали мечи.
И как хлопало крыльями
Черное племя ворон,
Как смеялось небо,
А потом прикусило язык.
И дрожала рука
У того, кто остался жив,
И внезапно в вечность
Вдруг превратился миг.
И горел
Погребальным костром закат,
И волками смотрели
Звезды из облаков.
Как, раскинув руки,
Лежали ушедшие в ночь,
И как спали вповалку
Живые, не видя снов...
А "жизнь" - только слово,
Есть лишь любовь и есть смерть...
Эй! А кто будет петь,
Если все будут спать?
Смерть стоит того, чтобы жить,
А любовь стоит того, чтобы ждать...

Кино "Легенда"

   ………
   …пыль осела, и Этьен увидел отца, Робера, Эдвара и Филиппа. Ну, слава тебе Господи, а то он уже думал, что потерялся. Мальчик подбежал к улыбающимся братьям.
   - Опять заблудился Этьен? – Робер схватил его за руку.
   Младший Нортми кивнул. Он вместе с братьями и отцом, оставив маму, сестричку и маленького братика в замке, приехал две недели назад в Рунн, и теперь гулял по городу. Удивительно, они все время ходили по разным улицам, и Этьен никак не мог запомнить, как возвращаться в тот дом, в котором они остановились.
   - Этот город такой большой, совсем не такой как Тюрель… - сказал он.
   - Больше ровно в пятнадцать раз… - важно заметил Филипп. – Это очень древний город, ему свыше трех тысяч лет. Хочешь леденец?
   - Хочу, – сказал Этьен.
   Брат расплатился с продавцом и вручил младшему Нортми большого феникса на палочке.
   - Феникс – императорский герб, – снова заметил Филипп, любящий покрасоваться своими знаниями. Он означает то, что хотя Империя иногда проигрывала войны, но всякий раз находила силы – и возрождалась еще сильнее, чем прежде.
   – А, правда, что мы увидим Императора?
   - Увидим, – его отец подошел к ребятам. – Завтра будет большой праздник, день Святого Августа, а герцоги Морле и Люфур, наконец, решили заключить мир. Это правильно, страна уже устала от бесконечной борьбы… Запоминай это день Этьен, когда-нибудь будешь вспоминать о том, как это случилось. Будешь свидетелем грандиозных событий, навсегда поменявших историю…
   Этьен удивленно посмотрел на отца.
   - Разве ты не хочешь стать великим полководцем, и, наконец, победить жестокого герцога Морле?
   - Ну… - Черный герцог задумался. – Конечно, хотел бы. Это было бы справедливо, если бы Морле наконец ответил за все свои преступления. Но, выбирая между ним и миром, я выберу мир. Худой мир лучше хорошей войны, запомни это Этьен. Ведь мы сражаемся не за наши амбиции, жажду денег и славы, а за простых людей – за то чтобы они могли жить, сеять, собирать урожай… Понял?
   Этьен кивнул.
   - Да. Значит, будет мир?
   - Мир, – герцог Рене кивнул. – Завтра. А сегодня мы просто гуляем. Правда, красивый город?

* * *

   …они вместе Робером бежали по заливаемой ливнем улице, а где-то впереди виднелись спины Эдвара и Филиппа. Этьен на мгновение остановился, чтобы смахнуть воду с лица, и вновь – Робер крепко схватил его за руку и помчался вперед. Мальчик еле успевал за ним. Наконец, они вбежали в том дом, в котором остановились на ночлег. Эдвар и Филипп уже хохотали, и к ним сразу присоединился Робер.
   - Это было здорово, – сказал старший брат.
   - И не говори, – покачал головой второй. – А в Нортми еще лежит снег.
   - Еще пара дней здесь, и я заскучаю по дому, – улыбнулся Филипп.
   - По дому, или по Марте? – ехидно спросил Эдвар.
   - Ах ты! – Филипп кинулся на него, и братья, захохотав, упали на пол.
   - Ладно, тихо! – сказал Робер, тоже еле сдерживая смех. – Я тоже скучаю – и по матери, и по Лауре и даже по маленькому Шарлю…
   По длинной лестнице ведущей в их комнаты, спускался отец с каким-то незнакомым Этьену человеком. У незнакомца были длинные черные усы, смеющиеся глаза и короткая бородка.
   - Дети, давно хотел вас познакомить. Это герцог Жером де Люфур, лучший из людей.
   - Ну, право. – Жером рассмеялся. – Рене, Вы меня перехваливаете, что обо мне подумают ваши сыновья? Что я хвастун?
   - Тем не менее, запомните дети – герцог де Люфур – великий человек, – отец взглянул на растерявшихся сыновей. – Жером, вот это Робер, вот это Эдвар, вот это Филипп, а вот этот маленький и серьезный… это Этьен.
   - Здравствуйте, герцог Жером. – тихо сказал Этьен де Нортми. – Рад, что познакомился с вами… Я много слышал о Вас.
   - Вот как? – Жером де Люфур усмехнулся. – Какие же сказки Вы рассказываете детям на ночь, Рене?
   - Весь Север говорит о доблести дома Люфуров. – заметил Черный Герцог. – А теперь давайте пройдем к столу…
   Дети, помыв руки, стали рассаживаться вдоль длинного обеденного стола. Герцог Люфур и отец уселись на противоположные концы.
   - Рене, как Вы думаете, можно ли доверять Мишелю де Морле?
   Отец задумался.
   - Я доверяю ему, – сказал он через какое-то время. – Равно как слову всякого дворянина. Или Вы о чем-то ином?
   - Нет, – быстро сказал Жером. – Но у меня есть некие подозрения…

* * *

   …пламя… Пламя рвалось к небесам. Словно безумный зверь, вырвавшийся из клетки, оно теперь пожирало все вокруг. Горели дома, деревья, люди, лошади…
   Испуганный и злой Робер держащий клинок в одной руке, а в другой рукав Этьена, бегал по улицам. Вокруг носились другие люди… Они тоже были напуганы и злы, а мальчик которого разбудили среди ночи, никак не мог понять, что происходит, куда делись отец и остальные братья.
   - Вставай, - сказал ему брат. – Просыпайся, надо идти!
   И тогда еще ничего, не понимая, он вскочил, оделся, и брат поволок его на улицу. В доме, похоже, никого не было. И теперь…
   - Они идут! – воскликнул кто-то. – Робер наконец отпустил рукав Этьена и стал заряжать свой пистолет.
   - Что происходит? – наконец спросил мальчишка. – Где все?
   Робер не ответил. С другого конца улицы, где в беспорядке были сложены бочки, груженые телеги и мешки с песком раздался шум – голоса и грохот. Брат подбежал к одному из стоящих там высоких людей с ружьем.
   - Кто это?
   - Морле и Иберо! Проклятые ублюдки, – человек сплюнул. – Клятвопреступники, предатели, они убили герцога Люфура!
   Этьен остановился как вкопанный. Неужели, герцог мертв? Но ведь он только несколько часов назад разговаривал с ним… Тем временем вдали уже были видны приближающиеся шеренги – воины в камзолах и с флагами, средь пожаров развевались гордый орел и крылатый змей…
   - Отомстим за Люфура! – заорал кто-то.
   Раздались первые выстрелы, кто-то закричав упал. Робер крикнул:
   - Стой здесь! – и кинулся вперед. Две стороны сошлись в рукопашной, и все смешалось. Пламя рвалось вверх, грохотали взрывы – похоже, где-то стреляли из пушек. Люди кричали и умирали. Этьен стоял, как вкопанный не в силах понять, и поверить в происходящее здесь… Робера было не видно, и через какое-то время хлынувшая назад толпа подхватила и понесла его. Люди убегали, а солдаты стреляли им в спины.… Наконец, он споткнулся и упал, его чуть не затоптали, но он отполз на край улицы, к домам, где и спрятался меж сломанных телег.
   Ему никогда еще не было так страшно. Он не понимал что происходит, почему и кто убил герцога Люфура, а солдаты сражаются с другими людьми. Робер куда-то делся, а братья с отцом так и не появились. Этьен боялся за них, боялся за себя, боялся всего…
   Его никто не замечал, а мимо скакали всадники… Когда, все вроде затихло, Этьен встал и пошел по улице… Везде, куда только доставал взгляд лежали мертвые люди… Вдали все еще громыхали выстрелы… Мальчик долго и бесцельно бродил по разрушенному городу, в котором еще где-то бушевал бой. Но это уже не был бой между двумя противоборствующими группировками… Он видел, как из домов помеченных белым крестом, солдаты вытаскивали и убивали людей, выносили имущество…
   Этьен осторожно подобрал один из оброненных кем-то пистолетов. К его счастью, на худенького мальчика в бедной одежке никто пока не обращал внимания. Оружие было очень тяжелым, когда он попробовал его поднять и нацелить на солдат, у него задрожали руки. Да он и не мог застрелить их всех! Он раньше никогда не стрелял в людей!
   Его внимание привлек женский крик. Солдаты вытащили какую-то девчушку из дома – но убивать не стали, они разодрали на ней одежды. Мальчик сжал зубы, он уже был достаточно большим, чтобы знать, что последует за ним. Он поудобнее взял пистолет обоими руками и выскочил на середину улицы.
   - Отпустите ее! – его голос был слишком тонок и дрожал, но его услышали. Солдаты удивленно повернулись, а когда увидели – расхохотались.
   - Шел бы ты мальчик, – один из них сделал шаг к нему, но Этьен уже жал на курок. От выстрела у него зазвенело в ушах, отдача его швырнула на мостовую. Он хотел подняться, но внезапно раздался шум, с соседней улицы выскочил отряд кавалерии, и между ними и солдатами завязалась перестрелка.
   Нет, встать у него не получалось – кружилась голова. Он слишком сильно ударился затылком во время падения. Внезапно сильная рука подняла его, и забросила в седло, за другого всадника. Этьен открыл глаза, перед ним стоял отец. Впереди сидел улыбающийся Филипп.
   - Теперь я вижу, что он настоящий Нортми. – заметил брат.
   Отец был весь в гари, его камзол был разорван, по щеке текла струйка крови.
   - Что происходит? – спросил Этьен.
   - Герцог Морле предал нас, – мрачно сказал отец. – Ночью его солдаты взяли Рунн в кольцо, теперь он, вместе со своими союзниками истребляет всех откровенцев в городе. Он не смог победить нас в честном бою, и теперь…
   - Где Робер? – внезапно сорвавшимся голосом спросил мальчик. – Он был со мной, но мы расстались…
   Отец и Филипп опустили глаза.
   - Многие хорошие люди погибли в этот день, – глухим голосом сказал Черный герцог. – Убиты главы домов Конарэ и Штеймов… Детей Люфура убили у него на глазах!
   Этьен всхлипнул. Нет, он не хотел плакать, мужчина и Нортми не должен проявлять своих эмоций! Но все было так не справедливо, и это было уже не исправить! Робера и остальных не вернуть…
   Черный герцог еще раз вздохнул.
   - Мертвых не вернуть, но мы-то живы… Нам нужно прорываться из города. К сожалению, все пути перекрыты солдатами Морле, поэтому придется сражаться…
   - Мы ударим внезапно и сомнем их ряды! – яростно вскрикнул Филипп. – Они заплатят за смерть Робера!
   Черный герцог оглядел свой небольшой отряд.
   - Тогда с Господом!
   Всадники неспешной рысью двинулись к северным воротам. Там за ними уже земли Нортми, герцог Морле не посмеет следовать за ними. Мимо Этьена проносились горящие и разрушающиеся дома, обдававшие их искрами, лошади перепрыгивали через завалы… Этьен осторожно выглянул из-за спины брата… Они приближались к воротам.… А там…
   На башнях, вдоль ворот и почти везде, везде стояли стрелки. Очередная западня! Похоже, Морле учел все. Рене жестом остановил своих людей на позиции, до которой пули бы не доставали их.
   - Я герцог Рене де Нортми! – громко сказал он. – Именем Господа, пропустите нас с миром! Со мной раненные, дети и женщины! Мы всего лишь хотим покинуть Рунн!
   Стрелки молчали, не отвечали. Лошади переступали с ноги на ногу. Где-то еще вдали слышались пушечные выстрелы.
   Черный герцог еще раз вздохнул.
   - Этьен садись на отдельного коня, – и когда мальчик пересел, сказал. – Чтобы не случилось, не возвращайся и не оглядывайся назад!
   - Что происходит? – жалобно спросил Этьен. – Что Вы задумали…
   Герцог Рене не ответил, еще раз оглядел своих соратников. "К атаке" – запела труба, и цепь всадников, перейдя на галоп, поскакала к воротам. Стрелки лишь чуть промедлили, и в ту же секунду огонь из ружей смел половину отряда Черного герцога. Но те, кто остались живы, успели достичь ворот, и все в очередной раз смешалось в кровавом бою.
   Этьен чувствовал, как дрожит под ним его конь, слышал крики и выстрелы, но ничего не видел в облаках дыма. Внезапно кто-то схватил его коня под уздцы, и повел вперед, дым чуть-чуть рассеялся, и мальчик понял, что это его отец.
   - Этьен! – Черный герцог истекал кровью. – Ты должен выбраться из города! Здесь есть калитка, я выпушу тебя. Скачи в Тюрель, расскажи своей матери о том, что случилось здесь! Она знает что делать!
   - А ты? – Этьен жалобно посмотрел на него. – Почему ты не отправишься со мной? А братья?
   Герцог Рене улыбнулся.
   - Это наше право – самим решать, как и когда умирать! Мы ошиблись, когда поверили этому негодяю и потомку предателя. Никогда не верь, тем, кто предавал, Этьен! Помни что ты Нортми, теперь ты Черный герцог!
   - Я… - неуверенно сказал Этьен. – Отец!
   Но герцог Нортми его не слышал, он направил коня на очередной подбежавший отряд пехоты Морле. Те вопили проклятья, но ничего не могли сделать с конницей на близком расстоянии. Люди Рене могли продержаться достаточно долго, чтобы дать уйти одному человеку…
   Этьен сжал зубы, чтобы не заплакать и пришпорил коня. Он проехал узкий коридор в стене и вырвался на свободу… Прочь, прочь из Рунна…

* * *

   …ветер. Он стоял на вершине одной из башен замка Нортми. Сегодня тяжелый день – хоронят его мать. Опять придется успокаивать Лауру и объяснять Шарлю куда делись все родители и все его братья. А потом – снова война.
   Этьен сложил руки на груди. Да, он уже научился называть себя герцогом Нортми в мыслях. Стоит подумать о том, что делать с Морле – говорят тот, снова собирает войска для похода на Нортми. Все-таки Мишель больше потерял, чем приобрел – симпатии всего Севера теперь на стороне откровенцев и их вождей. Но должна состоятся еще одна битва…
   Прошли серые дни, была глубокая осень. Да, его слушались многие, кто был взрослее, по слову нового Черного герцога собирались армии. У него были и помощники, были и боевые товарищи, готовые отдать за него жизнь. Наконец, две армии встретились. Позже эту битву назовут Тармидадской бойней. И в самом деле бойня… Рвались снаряды, обе стороны бросали на приступы невообразимое количество народу. Яростный граф Джейс Рунфайр со своей конницей творил чудеса. Этьен и сам руководил парой атак. Ночью к ним пришли парламентеры, оказалось что, Дома Морле больше не существовало – последний из их рода лежал в своей палатке с дырой в груди. Сражаться было не за что…
   Утром можно было бы продолжить бесполезный и бессмысленный бой, но Этьен с Джеймсом решили иначе.
   - Если мы победим, Этьен, у тебя есть шанс занять престол. Император бежал в Скифию… - сказал Рунфайр.
   Но он отказался. Никогда Нортми не претендовали на престол, ведь в незапамятные времена они поклялись вечно служить александритам, а Нортми клятвы не нарушают. Более того, шансы на победу и у той и у другой стороны были равны, ведь тридцатипятилетняя война изрядно измотала обе стороны. Нет никакого смысла в том, чтобы его большее количество людей погибло, и поэтому следовало вернуть все на свои места – в первую очередь, Константина на трон. А место Нортми – в их землях… И с оставшимися врагами нужно заключить мир. "Худой мир лучше хорошей войны", - говорил его отец. – "Ведь мы сражаемся не за наши амбиции, жажду денег и славы, а за простых людей – за то чтобы они могли жить, сеять, собирать урожай…"
   Да, мир был заключен… Церкви пришлось отказаться от претензий на Северные земли, и откровенцы получили равные с экклесиатами права. Император вернулся и занял свой трон…
   И он вернулся в Рунн…
   …

[Всадник]

   Холодный, осенний ветер гнал одинокий лист по булыжникам серой улицы. Сюда уже спустились сумерки, цвета поблекли, и только от ярко-желтого фонаря на углу шел поток света, создающий уютную, светлую полянку посреди тусклой, безрадостной действительности.
    Стоящий у фонарного столба молодой человек, насвистывал какую-то незамысловатую мелодию. Он ждал. Так ждут только люди, уверенные в своем будущем. Наконец, на другом конце улицы показались две фигуры.
   Юноша скинул плащ, извлек из ножен шпагу, и быстро зашагал им на встречу.
   - Барон, виконт… - Этьен де Нортми поклонился своим противникам. Те молчали.
   - Думаю задерживаться нет причин! – герцог занял боевую стойку. – Вы боитесь? Помнится в ночь Святого Августа, вы, господа, были смелее…
   Ожидание стало невыносимым. Двое противников молодого герцога Нортми вытащив свои клинки, стали осторожно расходиться в стороны, пытаясь окружить своего врага. Этьен спокойно стоял на месте. Он знал, эти двое были слабее его. Он бы не стал их трогать, если бы эти двое негодяев не приняли живейшее участие в той резне, в которой погибли его отец и братья. Он знал все – имена, звания, кто, когда и как делал.
   Они подписали мирный договор, и война окончилась. Но только не для него – Этьен продолжал выслеживать и убивать всех, кто был замешан в бойне. К сожалению, он пока не мог добраться до иберийцев, его возможности ограничивались только одним Рунном. Но когда-нибудь, в другое время, он всех заставит заплатить по счетам.
   Его противники, наконец, решили действовать. Две шпаги метнулись вперед, Этьен шагнул назад, легко отвел оба выпада и парой точных, выверенных движений поразил обоих.
   Звук падающих тел приглушил раздавшийся голос. Этьен обернулся, позади него стоял один из людей герцога Конарэ.
   - А, это вы, Оливье… - Черный герцог вытирал шпагу имеющимся у него шелковым платком. – Вы опять опоздали, мой друг.
   - Я остановился посмотреть на дуэль. – Оливье де Кюни кивнул, приветствуя Этьена. – Отличный удар, покойный герцог Нортми был бы вам доволен. Он и сам был великолепным фехтовальщиком, но Вы его, вне всякого сомнения, превзошли. Восемь дуэлей за неделю, одиннадцать трупов…
   Черный герцог кривовато улыбнулся.
   - Я рад, что вам понравилось. К сожалению, у меня нет времени, чтобы с вами сейчас побеседовать. Возможно, позже…
   - А вот это вряд ли. – Кюни извлек из внутреннего кармана какую-то бумагу. – Герцог Этьен де Нортми, Вы должны проследовать за мной.
   Черный герцог помрачнел.
   - Это следует понимать так, что я арестован?
   - Понимайте, как хотите, Этьен… - Оливье жестом подозвал к себе отряд солдат, стоявших в отдалении. – Если не пойдете по-хорошему, поведем силой. Оружие можете оставить у себя.
   - Хорошо, – герцог кивнул. – Идемте, Оливье.
   Они пошли по засыпающим улицам. Этьен был рад, что его никто не видит, похоже все-таки чья-то чаша терпения переполнилась, и его арестуют. Но Черный герцог был рад, при всем том он отомстил, хоть кому-то, но отомстил…
   На набережной, по которой его вели, после ужасных пожаров, в которых чуть не сгорел весь Рунн, отстраивались новые дома. Многое, впрочем, оставалось, лишь переделывалось, принимало новые формы и убранство.
   Впереди показался Дворец Правительства. Этьен в сопровождении уже одного Оливье, который отпустил солдат, проследовал вдоль фасада, до левого крыла, где они остановились перед массивной дверью, обитой железом.
   Оливье ударил три раза, и ему тут же открыли. Этьен с интересом рассматривал помещение – он здесь никогда не бывал. Штаб-квартира недавно созданной и чрезвычайно таинственной организации, которой руководил герцог Франсуа де Конарэ. Занятно. Говорили, что они занимались обеспечением безопасности во всей Империи. Этьен горько усмехнулся. Видимо, теперь под безопасностью Империи понимается безопасность этих подонков, которых он убил. Стоит задуматься, все ли в порядке в такой Империи…
   Они поднялись по длинной лестнице, наконец, достигли очередной двери. Оливье кивнул Этьену.
   - Его Светлость хочет поговорить с Вами, герцог де Нортми.
   Тот только пожал плечами. Ему было совсем не понятно происходящее. Герцог Франсуа был братом Эдвару де Конарэ, одному из соратников его отца. Его брат, как же, как и братья Этьена погибли в ночь Святого Августа. Он наследовал Конарэ, а затем, став одним из советников Императора Константина, занял пост главы этой новой Службы. Он много путешествовал, бывал в Новом Свете, слыл человеком очень умным и образованным. Кроме того, в отличие от всех своих родственников, он был экклесиатом. Это, признаться, Этьена очень настораживало - сам лично, он с герцогом Конарэ не был знаком, видел его всего пару раз и то, издали, кто знает, что это за человек…
   - Этьен де Нортми. – при его появлении, человек сидящий в кресле, встал и протянул руку. Черный герцог ответил крепким рукопожатием.
   - Садитесь. – Франсуа обходился без церемоний. Этьен, сев, внимательно посмотрел на своего собеседника. Синий герцог был уже в возрасте, на висках его серебрилась седина, он был довольно полным, но не толстым. Движения его были скупы и точны, карие глаза насмешливо смотрели на окружающий мир.
   - Понимаю Вас, Этьен. – герцог Конарэ действовал прямо. – Месть одно из самых сладких чувств, наравне с любовью, и, пожалуй, чувствами творца, который созидает. Но месть не оставляет после себя ничего, кроме печали и пустоты…
   - К чему Вы этого говорите? – враждебно спросил герцог Нортми. – Душеспасительные беседы перед камерой в Монтристиде? Я не совершил ничего противозаконного, все дуэли проводились по действующему дуэльному кодексу. Я, конечно, понимаю, что имперское правосудие плевать хотело на законы…
   Франсуа де Конарэ покачал головой.
   - Сами верите в то, что говорите? – он пожал плечами. – Стал бы я тогда с Вами разговаривать, если бы хотел упрятать в узилище… Подумайте сами. Вы герой войны, ходите по Рунну, сражаетесь и побеждаете своих врагов. Да, Вы отличный фехтовальщик, но Вы не бессмертны. Вы и не неуязвимы. Когда-нибудь, вместо того, чтобы согласится на дуэль, Вам просто выстрелят в спину, Этьен. И на этом все закончится.
   Черный герцог промолчал.
   - Разумеется, Вы не можете мириться с несправедливостью… - Франсуа задумчиво посмотрел на Этьена. – А как идут дела в вашем герцогстве?
   - Все хорошо, – сухо ответил молодой Нортми. – Там есть отличный управляющий, да и моя сестра отлично справляется без меня.
   - Я так и думал, – кивнул Франсуа. – Нет подходящего дела для Вас, не так ли?
   - Вы что-то можете предложить? – насмешливо спросил Этьен. – Подходящее?
   - Разумеется. – Синий герцог был невозмутим. – Для того я и пригласил Вас, друг мой. Я предлагаю Вам стать одним их моих агентов. Мне нужен такой человек как Вы – умный, храбрый, сильный. Не буду Вас больше хвалить, Вы и так все о себе знаете. Служба Безопасности Империи – подходящее место работы для того жаждет справедливости.
   - Что же я буду должен делать, если соглашусь на такую работу? – холодно спросил Черный герцог.
   - Все. – Франсуа встал. – Уверен, Вам понадобятся все Ваши способности. Служба только начала функционировать, ей отчаянно не хватает людей… В первую очередь, мы должны обеспечить безопасность Империи и Императора. Если Вы согласитесь, я расскажу Вам, чем Вы будете заниматься.
   Этьен задумался.

* * *

   Через неделю он кинул стопку бумаг на стол Франсуа. Тот, оторвавшись от какого-то письма, с улыбкой посмотрел на своего агента.
   - Проблемы?
   Этьен вскипел.
   - Как долго я еще буду сидеть за бумагами? Вы издеваетесь надо мной? Я думал, что мне придется выполнять какие-то задания, опасные и трудные… Единственная опасность, которая мне пока угрожала – это смерть от скуки! Неужели, у вас так мало людей, что некому перекладывать бумажки с места на место? Любой бакалейщик с этим справится? Вы еще смеетесь?
   Франсуа действительно хохотал во весь голос.
   - Ооо. – произнес он, отдышавшись. – Вы бы могли играть в театре, Этьен. Такая экспрессия! А интонация… Теперь послушайте меня… Работа с документами является важнейшей частью любой деятельности, особенно такой как наша. Если вы думаете что, мы только и делаем, что лазаем по отвесным скалам с кинжалом в зубах, то сильно ошибаетесь. Сортировка, анализ, прогнозирование… Все это делается на основе поставляемой нам информации. Вы отлично справляетесь, Этьен. Скорость работы в вашем отделе возросла на треть. Мне нравится, как Вы мыслите – смело, ухватываете суть, не боитесь рассматривать происходящее с разных позиций…
   - Это от скуки, – уже спокойно заметил Этьен. – Мне надоело    просто переписывать, я решил подумать, и изложил все иначе.
   - Прекрасно, – герцог Конарэ снова улыбался. – Однако раз Вы скучаете, я дам Вам задание поинтереснее. На следующей неделе, Император встречается с представителями Гильдии, будет много ходить по городу, осматривать цеха. Его будет охранять не только собственная гвардия, но и мы. Я поручаю вам командовать одним из отрядов, которые будут обеспечивать безопасность Константина…
   - Замечательно, – сказал Этьен. – Значит, Вы прочитали, мое сообщение о том, что какой-то странный человек интересовался у мастера Рожера де Гесколя, можно ли приобрести арбалет, обладающий громадной дальностью и силой поражения? Я специально отметил это, составив отдельный рапорт. Если бы я этого не сделал, это сообщение было бы погребено под ворохом всяческой ерунды…
   - Да. – Франсуа кивнул. – Вы правильно сделали. Это меня и тревожит. Император слишком беспечен, он уверен, что с окончанием войны ушла и вражда между домами. Он не знает, что я уже предотвратил два покушения на его жизнь… Будьте бдительны…
   Следующие три дня прошли в бесконечных приготовлениях и проверках. Они осмотрели пять кварталов в Ремесленном городе, отметили все места, с которых предположительно может быть произведен выстрел из арбалета. Отца нынешнего Императора убил на улице фанатик с кинжалом, под видом нищего сумевший подобраться к нему и нанести смертельный удар. Впрочем, многие думали, что это не какой-то сумасшедший, а лазутчик церковного ордена игнитиссов, которые не брезговали ничем ради достижения своих целей. Правду узнать не удалось, убийца сумел отравиться, прежде чем его успели допросить, Орден все отрицал.
   Этого нельзя было допустить вновь, и поэтому когда наступил урочный день, Этьен идущий радом с Императором, во всю смотрел по сторонам, пытаясь увидеть потенциального убийцу, прежде чем тот реализует свое намерение. Никто не знал, что он по заданию Франсуа охраняет Импертора, все думали, что Черный герцог просто беседует со своим сюзереном.
   Вокруг шумел народ. Гвардейцы пытались растолкать людей, чтобы дать владыке Империи пройти. Сам Константин лучезарно улыбался и раздавал воздушные поцелуи дамам. Они уже миновали два цеха – аптекарей и ювелиров. Оставалось еще пять, когда Константин решил развлечь сопровождавшего его герцога Нортми разговором.
   - Герцог, Вы не думали о женитьбе? – словно скучая, спросил Константин.
   - Нет, Ваше Величество, – честно ответил несколько удивленный Этьен. – Не думал.
   - А я вот подумываю. – Император помахал рукой какому-то из своих подданных. Подданные его любили. – Вероятно, это будет одна из девиц Барна, дочерей моего верного канцлера Ришара. Старшая правда помолвлена с сыном герцога Штейма, зато младшая как раз вступила в брачный возраст…
   - Я рад за Вас, Ваше Величество. – Этьен внимательно оглядывал крыши домов на противоположной стороне, ему почудилось там какое-то движение.
   - Конечно, разница в возрасте довольно велика. – Император улыбался. – Признаться, моя первая невеста была старше меня почти на два года, и выше почти на голову. Я когда увидел ее первый раз – испугался, я ведь был совсем мальчишкой. Жаль, но вскоре она неожиданно умерла, свадьбу справить мы не успели… Потом началась война, мне пришлось уехать в Скифию. Там конечно были те, кто смог скрасить унылые холодные ночи, но о женитьбе речи не шло, не то у них было положение. Барна дело другое – род знатный и богатый, да и обязан я Ришару многим…
   Тут все и началось. Каким-то чудом краем глаза Этьен успел заметить движение на крыше, и, не задумываясь, сильно толкнул Императора, тот кубарем полетел на землю, Нортми упал за ним, закрывая его от смертоносной стрелы своим телом. К счастью, та не попала ни в кого – ударилась о камни в локте от растянувшихся на земле, и со звоном отскочила. Черный герцог сразу же вскочил, высматривая того, кто стрелял. За ним, по крышам, уже бежали люди герцога Конарэ.
   Мгновение – и он был уже окружен со всех сторон. Деваться было некуда, похоже, неудачливый убийца запаниковал и… тут он прыгнул вниз. Раздался глухой звук, вокруг тот час же образовалось толпа. Этьен оставив, поднявшегося Императора с двумя другими агентами, подбежал к месту падения. Как он и думал, стрелявший был мертв – сломал себе шею. Черный герцог отдал приказ – и тело тотчас же унесли. Теперь он мог вернуться к Императору, тот был немного бледен, но в целом держался уверено.
   Один из людей Франсуа подал Черному герцогу стрелу – наконечник блестел как от масла – видимо она была еще и отравлена. По древку шла тонкая вязь букв, Этьен прищурился, чтобы ее прочитать.
    "Ma morsure est mortelle" - мой укус смертелен, вот, что было там написано. Девиз рода Морле, злейших врагов Откровения, организаторов бойни в Ночь Святого Августа… Морле давно отбросили все представления о дворянской чести, и они могли бы стоять за этим покушением, если бы они все не были мертвы…