Бумажный сон Опции

[Rininelle]

***
Ты не бойся – это ветер завывает в саду,
Словно псов голодных стая, что по следу бежит.
Просто сядь ко мне поближе – здесь тебя не найдут.
И пока ночь не истает – обо всем расскажи.

Ты не бойся – это холод пробирается в дом,
Словно вор, украсть он хочет твой покой и любовь –
Просто сядь ко мне поближе и не думай о том –
Этот холод победит моя горячая кровь.

Ты не слушай – это время шелестит, как песок,
Но пока мы будем рядом, нас ему не догнать.
Я спасу тебя от смерти поцелуем в висок,
Ты меня пробудишь смехом от безумного сна.

И пока свеча не гаснет, продолжается ночь,
Просто сядь ко мне поближе и не бойся меня.
Разве мы с тобой друг другу не сумеем помочь?
Просто будь со мной, мой призрак отгоревшего дня…

Близнецы
Мы с тобой одно и то же –
Как воды две капли схожи,
Словно тень и отраженье –
Две стрелы на пораженье,
В грудь удар – один, нам хватит,
За двоих один заплатит,
Одна душа на пару тел –
Один остался не у дел.
Ты был мой брат, а стал мой страх,
Хоть ты давно и тлен, и прах,
Хоть я убил тебя давно,
Ты тянешь за собой на дно.
Но смерть одна, и сталь сулила –
На двоих одну могилу.

***
Мне сниться, что я сплю и вижу сон.
Я миллиарды раз перерожден,
Но не достиг заветного конца.
Мне снова смерть смывает грим с лица,
И новой жизни маску принимая.
Мне не достигнуть ада или рая.
И я опять, уже на все согласен,
Бреду по миру, беден, слеп, безгласен,
И в сотый раз свои стирая ноги,
Брожу один по замкнутой дороге.
Пускай за гранью самый страшный ад –
Любому аду буду только рад,
Готов на смерть любую согласиться!
О, Боже, подскажи, как пробудиться?

***
Ночь темна – душа темнее.
Дверь открыта – что за нею?
Я войти к тебе не смею,
Слушаю, молчу.
Мне твои глаза – темница,
Опусти, сомкни ресницы.
Что тебе ночами сниться
Я узнать хочу.
Режет взгляд острее бритвы,
Твое сердце – пламя битвы,
Я стою, смотрю, молитвы
Глухо бормочу.
Ты на них не обернешься.
Ты безумен, ты смеешься,
Темнотой ко мне крадешься…
Я стою.
Молчу…

***
Руку привычно металл холодит,
Солнце багровым разлито вином.
Если уходишь – совсем уходи,
Дорогу забудь в мой безрадостный дом.
Сердце сжимается болью разлуки,
Если уходишь – не смей возвращаться,
Холодом скованы нежные руки,
Чтоб не могли мы с тобой попрощаться.
В спину ветра подгоняют жестоко,
Память мерцанье луны бередит.
Если тебя потянуло в дорогу,
То уходи – на совсем уходи!

Большая часть стихов есть тут:
http://www.stihi.ru/avtor/rininelle

Сообщение отредактировал Rininelle - 19.04.2011, 7:54

[Rininelle]

Вот, поднакопилось за время моего отсутствия на форуме и присутствия в параллельной вселенной

Времена.
Я тщетно разделяю времена.
На до и после. Было и не будет.
Как будто вечно сею семена,
Чьи всходы соберут другие люди.
Как будто загустела тишина
И льётся в трещины вселенной.
Мне не достать никак до дна,
И я захлёбываюсь пеной.
Накроет чёрная волна...
Но утром тусклый свет разбудит,
Смешав в другом порядке времена:
На до и было. После и не будет.

Слова.
Это слова. Ими можно играть,
Но чаще играют они
Собой, с тобой. Опять и опять
Мчаться по кругу, как ночи и дни,
Как бессонные лунные сутки,
Что дляться лишь четверть часа.
Как забытая вскоре шутка,
Над которой нельзя смеяться.
Это слова. Они сплетаются, словно косы.
Бросают повсюду тени и проливают свет.
Это слова. Ума алмаз, или просто отбросы,
Или даже такое нечто, чего и в природе нет.

Это слова. Ими можно любить,
Можно убить и унизить.
Но сами они - словно капли воды,
Что повисли на чьём-то карнизе -
Холодные, острые, как ножи,
Или мягкие, как атлас.
Смотря на какую ты смотришь жизнь
Сквозь чужой незакрытый глаз.
Но это - слова. А за ними что движется и стоит?
Это слова, а за ними - мир, которого нет.
Мир которого нет наносит тебе визит,
В сумерки с темнотой переплетая свет.

Ты тоже...
А у тебя ведь тоже, наверное, кошки,
Чёрные предвестницы неудач,
Разодрали душу в клочки. Хоть плачь,
А назад не склеить. И в неотложке
Не поможет угрюмый врач.

У тебя, наверное, тоже гордость,
Как петля на шее. Неверный шаг –
И всё. И темно. И слепая морось
Заливает не увядшую осенью поросль
Кладбищенских тех общаг.

И тебе тоже тяжело и гадостно,
Словно мазутом вымазан с головы до ног,
Словно видел, как Ницше убивает бога,
И как Ницше убивает Бог.
И в этом тоже была своя надобность,
Хотя ты бы так вряд ли смог.

Но тебе тоже понятно многое,
Из того, что нельзя рассказать по-другому.
Про жизнь и смерть, про любовь и бога…
Но, мать твою, почему так убого и
Твоё лицо на подходе к дому?

Хотя, у тебя ведь, наверное, тоже
Были все потроха и тело из плоти,
Надёжно завёрнутое в живую кожу,
На которой слишком легко, быть может,
Оставались следы моего когтя.

Обратная сторона.
Рассыпайся бисером по подоконнику,
Разлетайся голубыми перьями.
В лобовое стекло "Флита"
Мошкой стучись бескрылой.
В плену своей частной иллюзии,
Что правдивей любой истины,
Купайся в золотых росчерках,
Что с неба летят - бисером...

Это ангелы на твой подоконник
Слезы смахнули украдкой...

Первоцветы.
Может быть, так и надо -
Чтобы кожу с ладоней лохмотьями сорвало,
Чтобы всё - в клочья,
И рваные раны багровыми пятнами всюду.
Чтобы сердце, как в детской ладошке
Малины горсть,
Брызнуло соком от неосторожного сжатия.
Чтобы в мыслях - клубками
Извивались с шипением змеи
Твоего оксюморона,
Вырванные из контекста
Бытия и быта.
Может быть, так и надо,
Чтобы дыхание спёрло,
Чтобы чистейшим спиртом,
Как ключевой водой в лицо плеснуть,
Как фенциклидином - в вену,
Пока не наступит прозрение
Благоволением свыше.
Как милостыня на паперти,
Ценна каждая капля твоего сострадания.
Аж тошнит от такого блага.
Но, может быть, так и надо,
Чтобы до рвоты, чтобы слова - наружу
Без спроса лезли.
Чтобы вдоль вен лезвием
Не бритв, но осенних листьев,
Выглянувших из-под снега.
Такие вот первоцветы...

Наваждение.
Один - с мрачным лицом.
Другой
Просто какой-то совсем не земной,
Странный, чужой -
Не мой.
Третий высечен из гранита,
Жизнь четвёртого - тайный свиток,
Быть для него той
Единственной я не смогу, лучше быть убитой.
Пятый где-то давно потерян,
Любит шестой, но, конечно, не верен
Ни мне, ни себе, ни ей.

Как много было людей...
Так много было, что всех не вспомнишь.
Только сердце с опаской тронешь...
Нет, не болит.
Только немного свербит и ноет -
Мол, оставьте меня в покое.
Оставлю его. Пусть спит.

Но сколько было идей,
Желаний
Невоплотимых. Я знала заранее -
У истока любых путей
Стоит табличка с предупреждением:
Вся твоя жизнь - наваждение.

Лисье.
Если бы дело было в масках и закулисье,
Если бы каждый лгал… так ведь нет же!
И в небо что-то такое… такое лисье,
Что неуютно стало в толпе в одежде
Стоять, как сноб. Хочется, чтобы кто-то
Попросил обнажиться – душой ли, телом…
Чтобы между лопаток капелькой пота
Скользил взгляд, и дыхание пело…
Так хочется, но никто… некому…
А самой нельзя никак – правила этикета!
Прячусь вся под чьими-то закрытыми веками,
В мехах небесной лисы в середине лета…

Как исповедь.
Как на исповеди – откровенно. Ни слова лжи.
Как под присягой - правду и только правду.
Как на суде… Кто адвокат? Скажи
Судье, что виновна. Врать мне уже не надо.

1.
Я ещё успеваю озлобиться, стать шипастой
Тварью на полигоне – лабораторный ёж.
Когда засвербит под рёбрами – Сердце, здравствуй! –
Меня уже этими играми не проймёшь…
Не выведешь на чистую воду – я сама
Словно бы из мазута, чернею жижею,
Сочащейся не из души своей, из ума.
Всё так и будет. Словно в живую вижу я.

Но когда загудит под рёбрами трансформатор,
Маленький хрупкий комочек, делающий нас – нами,
Маленький, злой, безжалостный провокатор…
Как бы саму себя не пробить шипами?

2.
Как уцелеть? Как выпить яд и не сдохнуть?
Метила в цель, а попала в чужие окна.
Разбитые стёкла дождинками прозвенели
По улице. Не уцелели. Я – не у цели.

3.
Перебираю в памяти имена, каждое отмечая по-своему.
Наверно, не стоило… Определённо не стоило
Начинать заново. Выворачивать в обратную сторону,
Наверно, не стоило. Определённо не стоило.

4.
Между весной и мной впервые
Что-то большее, чем просто зима.
Я выживаю, выжимаю себя из ума,
Нервно дёргаясь к счастью в перерыве.
Я не стояла одна на обрыве,
Я не дышала воздухом без кислорода.
Это такая мода –
В небо мордой,
И в ладони ручки. Остриём. Перьевые.

5.
От рук неприятно пахнет. Знаю, что табак,
Но в запахе этом примешивается, горчит
Всё, что я сделала или сказала не так.
Как будто где-то в ладони моей горит,
Едкий пуская дым, огнём разноцветным
Всё, что может гореть. То есть всё.
Пепел – на кой он мне? - отпускаю по ветру.
Пусть подальше от меня унесёт,
Чтобы искушения не возникло вернуть,
Склеить из пепелинок. В помойный бак
Всё огнеупорное. Чтобы взяла жуть,
Когда от ладоней…
Убеждаю себя, что это просто табак.

Предчувствие весны.
В каждой клетке тела, в каждом теле,
В каждой грудной клетке –
Предчувствие скорой весны.
И груди тесны,
На заиндевелой ветке
Примёрзшие птицы, никуда не улетели.
И мыслям в голове тесно, мыслим в голове –
Могли бы – давно улетели,
Небо прорезая винтами,
Но вмёрзли сами,
Не вылезая из своих постелей
До первой тёплой капельки на рукаве…
С нами – такими – ей будет неинтересно,
Она выждет, пока, срывая кожу,
Прозрачную такую, и ломкую,
Сами себя комкая,
Не вылезем на свет… Боже!
И в каждой клетке тела – так тесно.

Кислород.
Я теряю что-то очевидное
слишком,
чтобы понять –
что.
На первый взгляд и не нужное,
иногда даже излишнее.
Но потом –
словно ногти в сердце
с размаху…
Больно.
Как не поддаться страху?
Не запроситься обратно,
выворачиваясь в другую сторону?
Время скомкано.
Нахожу мгновенья,
и тут же теряю часы
и дни,
и даже недели порой…
Как уцепится надёжней за эти кадры,
и не порвать ненароком?
С одной стороны ограниченна каждым сроком,
с другой – все сроки вышли.
Пошло дышать воздухом.
Нужно дышать жизнью,
чужой,
желательно.

Шарик.
Соскрести себя со стен и скататься в шарик.
И скатиться по дуге вывернутых рук.
В темноте закрытых век, как незрячий, шарит
Сетью тонкой наугад злой седой паук.
Всё шуршит он, неспокойный, всё скрипит и стонет,
Не даёт уснуть. Как будто без него я сплю.
По ночам я звук – я слишком тих и монотонен,
А к утру совсем стихаю…
Потому и злюсь.
Потому и бьюсь о стены, вывернув наружу
Душу, сердце, мысли, память – наизнанку всё!
Самого себя на части бью, ломаю, рушу…
Но никак не исчезаю, всё мне не везёт.
А на утро, - снова утро! – с белых стен прихожей
Соскребаюсь, собираюсь в жалкий колобок.
В этом каждый новый день на другой похож, и
Только разницы, что вырван жизни новый клок.

Портрет.
Ты – полустёртый портрет на холсте из тумана,
Зыбкая тень в полумраке рассветного сна.
Монетка на дне продырявленного кармана,
Чуть выше, чем небо, чуть глубже последнего дна.
Руки не грею – замёрзшие пальцы так звонки,
Как осознание – мне не найти тебя здесь.
Неуместная всем, как слеза на реснице подонка,
Я растаю, оставив на стёклах жемчужную взвесь.

Д.
Ты будешь стоять.
Здесь.
Там.
Один или с кем-то.
Ожидая какого-то точного жизни момента.
Давая себе минутку
Отдохнуть, перекурить.
Ты будешь стоять,
И, как ловят попутку,
Будешь судьбу ловить.
И что удивительно даже,
Поймаешь, посадишь в мешок…
Никто не заметит пропажи.
Счастлив – и хорошо.
Счастлив… вроде бы счастлив.
Кажется…
Делаешь вид.
А сам между тем на части,
Как хрустальный графин, разбит.
Но будешь ещё стоять,
Склеенный не по швам.
Осколками дребезжать.
Ты будешь стоять.
Здесь.
Там.
Ты будешь стоять
С переломанной напрочь спиной,
Неестественно бледный,
Но всё же идеально прямой.
Ты будешь стоять,
Как на расстреле – но ты палач.
Ты будешь стоять,
Слушая женский плачь,
Зная, кому и где
Нужна твоя помощь.
Но будешь стоять.
Как ходить ты уже не помнишь…

***
Я не падаю,
Потому что никуда не взлетаю.
Но одного вдоха
На целую жизнь никогда не хватает.

Человек без тени.
Я ищу человека без тени.
Давно и тщетно.
Я ищу человека, способного дать ответ, но
Ещё не сумела придумать ему вопрос.
Я ищу человека без тени.
Давно и всерьёз,
Уже не играю в шпиона и детектива.
Я ищу человека. Ловлю сачком объектива,
Ловлю на живца, в силки. Я бегу по следу.
Я не знаю, что делать, поэтому делаю это.
Давно, бесполезно, нелепо, смешно, неумело.
Ищу человека без тени.
Ищу его тело.
И времени зря потрачено с четверть века.
Я ищу человека без тени.
Тень-Без-Человека.

***
Душа, задетая невзначай,
И обжигающий губы чай.
Мне станет вечностью эта терция,
И тихий голос опалит сердце, и
Одним дыханием: «Всё. Прощай»

Именно то.
Ты для кухни хорош, для горячего сладкого чая,
Для пространных бесед о любви и вселенском добре,
Это именно то, по чему я сегодня скучаю.
Это именно то, в чём нуждаемся мы в декабре.
Ты хорош для того, чтобы греть остывающий голос
И озябшие руки, и ждать приближенья весны.
Чтобы не замечать мельтешения жизненных полос,
И спокойно доверить тебе даже страшные сны.
А потом мы оттаем и сможем "остаться друзьями".
Это будет так странно, - получится только у нас.
Мы это лекарство себе можем выписать сами.
Это именно то, что нам необходимо сейчас.

АОУМ
В ритме чужого сердца-биения
каскады слов изливались на пол.
Первый звук мирового творения -
как микстуру выпиваю залпом,
кривясь от чистоты и свежести
каждой вошедшей в меня мысли.
Все ваши тонкости, все эти нежности
скисли -
воротит от приторности до колик,
а недавно был и этому рад,
и, как истинный алкоголик,
пил денатурат.

Теперь - то ли здоровье вышло,
то ли мой бог взялся за ум.
Вашего многоголосья не слыша,
пью неразбавленный АОУМ.

Капитан.
И голоса не услышать,
И слова нельзя не сказать.
Лишь чувствую, как он дышит,
Уткнувшись лицом в кровать,
Как сипло, как хрипло стонет,
В ладони зажав весь свет -
Корабль, корабль тонет!
Спасенья, спасенья нет!
И он, капитан отважный,
На мостике у руля,
Поднимет глаза бесстрашно...
Да где же ты есть, земля?
Земли не видать в тумане
Похмельном. Под потолком
Витают слова. В кармане
Мелочь на молоко.
И он, потирая сонно
Лицо, после стольких бурь,
В проёме встаёт оконном,
Чтоб выветрить эту дурь.
И в мелочном этом звоне
Жестоко звучит в ответ:
Корабль, корабль тонет!
Корабль, спасенья нет!

***
Осталась тонкая оболочка -
Кольни иголкой - она взорвётся,
Оборвётся бессвязной строчкой,

Выпустив лёгкий дымок
Веером. Так мыльный шарик,
До неба взлететь не смог,

И разбился о твою скулу.
Так целуют упоённо насмерть
Направленное в лицо дуло.

Так уезжают не попрощавшись
С любимыми и ненавистными.
Так рождаются, в дрожащий комочек сжавшись...

Сообщение отредактировал Rininelle - 30.04.2012, 19:00