Глава пятая. Пламя Зари. Опции

[Kevin]

В бой!

[Мирта ле Тойе]

Мирта все ниже наклонялась к морю. Вода ей не чужая, если шагнуть, то она просто теснее сольется со своей стихией. Качанье волн гипнотизировало, обезволивая и обещая новую, совершенно не страшную судьбу.
  Если решиться.
  А если нет, то не надо слушать этот шепот – он никогда не дает всего, что с такой готовностью обещает. Как бы больно ни было… не надо.
  Оторвав взгляд от морского простора она глубоко вздохнула, борясь с головокружением.
  - Говорят, все маги безумны. Ваша Четверка наверняка: вы тянетесь к смерти как к любимой подруге, – Адриан снова появился неожиданно. – Ты решила утонуть, не дожидаясь битвы?
  - Эвор умер. Вчера. – Ясновидение – проклятый дар. Она видела его глаза, когда он умирал, в них не было упрека, и ее вина казалась еще тяжелее.
  - Я знаю, - после долгого молчания отозвался маг, - ты в этом не виновата.
  - А кто тогда! – Мирта выкрикнула это, пытаясь пробить его невозмутимость.
  - Тебе так плохо, оттого, что ты его любила, или потому, что так и не смогла полюбить? – спокойно и жестко спросил он. – Это больно, а я, несомненно, просто бездушен, - в глубоком голосе прорезался сарказм, - Но я не хочу всю оставшуюся жизнь соперничать с мертвецом. Подумай об этом.
  В наступившей тишине, среди наползающего тумана, казалось, больше ничего нет, кроме двух людей. Время, когда можно смело говорить о том, что чувствуешь. Одни мысли на двоих, но хочется сказать их вслух, чтобы тебе, тоже вслух, ответили то, что ты и так знаешь.
- Мне страшно, - ее шепот был еле слышен.
- Ты справишься, - он осторожно сжал ее руку, - Я буду с тобой. И потом, конец света – это страшно только в первый раз…
Она скорее почувствовала, чем увидела его усмешку. Со смешком, больше напоминающим всхлип, Мирта уткнулась в плечо магу.
Двое людей замерли, пытаясь обмануть время. Оно просто не увидит их, пройдет мимо, и все обязательно будет хорошо.


  О чем должен думать Великий Маг перед Великой Битвой? И должен ли он вообще думать? Сейчас – точно нет. Ничего придумать уже нельзя. Она положила аккуратно сложенный плащ на постель и вышла из каюты.
  Их Рубеж пришел к ним, или они, наконец, дошли до него. «Ты умеешь убивать?» - всплыли в памяти слова из давнего разговора и закружились, неотвязно звуча в ушах: «Умеешь… убивать?» Если остановиться и вступить в спор – не сделаешь и шагу дальше. Девушка качнула головой, отгоняя навязчивый шепот. Вперед, не замедляя шагов.
  Сила была совсем рядом, и в такие моменты Мирта не была одна. Их четверо, и сейчас она чувствует еле сдерживаемое напряжение Вэла, спокойную и чуть грустную собранность Саолы, недетскую серьезность Алека… Чувствует своих врагов, над которыми расправила крылья тысячелетняя ненависть. Зрелая, страшная, нечеловеческая.
  Что есть у них против многих веков во тьме, когда остается только одно желание: убить других, за то, что они не такие, или сделать их подобными себе? Ее Стихия несет жизнь, сегодня она будет уничтожать.
  Она шла по палубе мимо замерших людей. Кажется, ее окликнул Нико, кажется, рядом с ним стоял Гунла…потом, все потом. Оно обязательно будет, это «потом», даже если она его не увидит.
  Адриан не подошел – просто стоял и смотрел.
  «Боишься?» – пристальный взгляд черных глаз.
  «С тобой – нет» - легкий кивок головой.
  Рядом встал Вэл. Обмен взглядами, улыбками, касание руки. Больше они себе не принадлежат. Мирта закрыла глаза, и осталось только качание волн и шелест ветра.
  Я – вода. Сегодня я баюкаю флот Сторна, льну к скалам Тысячи Островов. Я обещаю, но те глупцы, что слишком доверяются моим обещаниям, никогда не дождутся их исполнения. Стихия может быть ласковой и тихой, а может – грозной и могучей. Это могущество никогда не опьяняет – Стихии нет дела до власти. Слушайте эту песню, замирайте от восторга, а когда вы поймете, что попались, будет слишком поздно…
  Она уже видела это – во сне. Огромная волна, увенчанная белым пенным гребнем, росла и росла – замерла на одно биение сердца – и страшно обрушилась на скалы Сторна.
  Девушка в насквозь промокшей одежде торжествующе засмеялась, протягивая руки к взбесившемуся морю. Ветер подхватил ее смех и разнес над водой. Песня Волн только начиналась.