Прозаическая дуэль. Мирланда VS Alex_Feather, Битва талантов Опции

[Алика]

Уважаемые дуэлянты, прошу к барьеру!

Тема: Мне сегодня триста лет
Дополнительные условия: все, что угодно, лишь бы с юмором)))
Срок: 20 дней(понедельник не в счет). 27 сентября 2010 года- время Ч.

Удачи!)))

[Alex_Feather]

Сильно извиняюсь, но где-то посередине написания этого рассказа, я вдруг понял, что попросту не могу, не имею или таланта, или опыта на то, чтобы правильно выразить выбранную мысль в выбранной форме. К несчастью, к тому времени менять что-либо было уже поздно, и пришлось дописывать текст через нехочу - желание пропало вместе с понимаем нехватки ментальных средств. В связи с этим, кому-то может показаться, что рассказ в заданную тему не укладывается вообще. Нет мне оправдания, каюсь, могу лишь сказать, что старался. Правда-правда.


Святоша и пират

Шторм и не думал прекращаться. Внезапно налетевший, он был самым сильным штормом за последние пятьдесят лет. Казалось, даже крепкие стены церкви, нет, даже нерушимые скалы острова содрогаются под яростными порывами ветра и ударами морских волн. Где-то в море сейчас бесчисленные множества судов сражались со стихией, пока другие уже облюбовывали себе могилу на морском дне.
Огонек свечи дрожал. Позвякивали стекла витража. Холодный воздух гулял туда-сюда по келье, словно подражая неистовому старшему брату, бушующему вне этих стен. Отец Джонатан перебирал в руках деревянный крестик и еле слышно бормотал молитву, стараясь не думать о вещах, лежащих на тумбе.
Сабля. Кинжал. Два пистолета. Мушкет. Компас. Свернутая вчетверо карта архипелага. Пороховница. Мешочек с пулями.
Кусочек парусины, окрашенной в черный цвет.
Владелец этих вещей дышал хрипло и надрывно. Наверное, у него воспаление легких. И, скорее всего, лихорадка. И еще он ранен. Трижды. Одна из ран граничит по тяжести со смертельной. А может быть, она и есть смертельная.
В любом случае, Джонатан не был врачом и все что он мог – обработать и перевязать раны, а так же обеспечить раненому минимум ухода. И вознести за него молитву.
Человек бился в лихорадке, больше напоминающей агонию. Он выкрикивал что-то нечленораздельное, чьи-то имена, угрожал кому-то, и постоянно пытался свалиться с узкой церковной постели.
Этот человек умирал – так думал отец Джонатан, а потому он просил Бога об отпущении ему всех грехов и принятии его мечущейся души. Этот человек умирал уже четыре часа. Послушник, мальчишка по имени Вилл, нашел его еле дышащим у входа в крепость. Джонатан и не надеялся, что этот человек выживет – он просто хотел подарить заблудшей душе возможность отойти от тела не центре ужасающего шторма, а хотя бы в холодной, но мирной келье.
Судя по его вещам и одежде, особенно по кусочку черной парусины, этот человек был пиратом. Преступником. Раны были пулевые, значит, он пал в сражении. Перед началом шторма, Вилл слышал пушечные залпы, доносившиеся из бухты неподалеку от церкви. Скорее всего, два пиратских корабля что-то не поделили.
Это было частое явление, к такому привыкли. Сгнивающие остовы кораблей буквально наводняли неприметные бухточки на всех островах архипелага – результат пиратской жестокости.
Церковь отца Джонатана располагалась в отдалении от города, далеко за чертой городских стен. Поэтому, когда в городе открылась новая церковь, все стали ходить туда. Безопаснее и быстрее. Но оставлять Храм Божий в запустении было бы делом греховным, а потому Джонатан остался здесь. Вместе с ним здесь жили послушник Вилл и немая сиротка по имени Мари. Больше в церкви никого не было.
Вилл и Мари уже давно спали, но отец Джонатан продолжал бормотать молитвы над мечущемся в агонии телом пирата.

Джонатан уже твердо уверился, что умирающий человек доживает свои последние минуты – лихорадка и жар отступили, отдав первенство мертвенному спокойствию. Пират лежал словно труп, почти не дыша. Больше он никого не звал и никому не угрожал. Прошло уже два дня, Джонатану тяжело было наблюдать за предсмертными мучениями пирата, но он, все же, старался не отходить от постели, беспрестанно вознося молитвы.
И вот, тот, кого считали умирающим, открыл глаза. Отец Джонатан буквально подавился своей молитвой, глядя, как тело, уже более походящее на хладный труп наливается жизнью из неизвестных миру резервов. Пират принял сидячее положение и оглядел келью.
- Старик, - было первым, что он сказал. – Где я?
Отец Джонатан потратил несколько секунд, чтобы взять себя в руки.
- Ты в храме Божьем на острове Мартиника.
Пират прикрыл глаза, а потом оглядел себя.
- Где мои вещи?
- Здесь, - святоша указал на тумбу.
- Мне нужно идти, - пират попытался подняться на ноги, но у него ничего не вышло – он был слишком слаб.
- Тебе нужно еще отдохнуть, сын мой, - тон священника стал наставительным. – И пока ты отдыхаешь, расскажи, что с тобой случилось.
- Не стану я исповедоваться.
- А я и не прошу. Мне просто интересно, как ты дал довести себя до такого состояния.
- Тебя это не касается.
- В любом случае, сейчас встать и уйти ты не можешь.
Пират вздохнул.
- Мы взяли на абордаж галеон с испанским золотом. Сюда прибыли, чтобы подлатать корабль. Но, похоже, новость о нашем успехе разлетелась далеко. Нас поджидало два других пиратских корабля. Моя команда… все погибли. И корабль на дне. Вместе с золотом. Все, чего добились эти подонки…
- Значит, из целой команды выжил только ты один, - задумчиво отозвался священник.
- Лучше ты скажи мне, старик. Зачем ты меня спас? Ты же видел, что я пират.
- Все равны перед ликом Господним.
- А если на самом деле?
- На самом деле, ты просто валялся на пороге моей церкви и я не мог просто бросить тебя. Моя совесть не позволяет таких вещей.
- Совесть, - хмыкнул пират, снова принимая лежачее положение.
- Я понимаю, что такое понятие тебе не знакомо.
- Ошибаешься.
- Тогда зачем? Зачем грабить и убивать?
- Потому что настоящие преступники сидят в уютных креслах в этих богатых резиденциях. И с ними надо бороться.
- Бороться тем, что убивать невиновных?
- Не я поставил их между собой и своей целью.
- И что, неужели другого метода борьбы не нашлось?
- По-другому они не понимают, - пират сказал это таким тоном, что стало ясно – разговор окончен.

Отец Джонатан закрыл парадную дверь церкви и в задумчивости взглянул на мешочек монет. Один из капитанов, охотящийся на пиратов в этих водах, решил сделать церкви пожертвование. Добрый человек, хоть и грешный.
Обернувшись, Джонатан наткнулся на спасенного пирата. За последние три дня, он полностью пришел в себя и теперь собирался уходить. Святоше оставалось только дивиться жизнеспособности этого человека.
- Я ухожу. Достаточно я здесь пролежал.
- Но ведь дело к ночи…
- Самое время для меня.
Отец Джонатан вздохнул, поняв, что никак не сможет его отговорить.
- Хорошо. Это твое дело.
Пират кивнул и прошел к двери.
- Я не забуду то, что ты меня спас, - пообещал он и исчез в ночи.

Зал портового кабака пропах дешевым спиртным и табачным дымом. Стучали кружки, слышались крики, разносчицы не останавливались ни на секунду. Пират удовлетворенно вдохнул этот кисловато-горький воздух и прошел к барной стойке, махнув рукой владельцу заведения.
- Все лучше, чем церковь, - пробормотал он себе под нос.
Пока трактирщик наполнял кружку, пират огляделся. Нужно было строить план, как подняться со дна, на которое он недавно свалился. Корабля нет, команды тоже. Все полетело кувырком. Жизнь – и той обязан какому-то святоше.
Кружка легла в руку и горло приятно обжег вкус спиртного.
- …пожертвование только пару часов назад…
Пират как-то автоматически насторожился. Откуда он это услышал? Он завертелся по сторонам, оглядывая зал, одновременно с тем, мысленно ругая самого себя.
«Какая тебе разница? Это не твое дело. Может, это вообще не о том. В любом случае…»
Взгляд натолкнулся на четырех человек, как раз выходящих из зала. Пират дернулся и двинулся следом, оставив на стойке монету.

Отец Джонатан убаюкал Мари и вышел из ее кельи. Ночь опустилась на остров, и пора было принять заслуженный отдых. Вилл читал вечернюю молитву в основном зале. Внезапно, в дверь постучали.
«Этот пират решил вернуться?» - подумалось священнику, пока он торопливо шагал к двери. Стоило ему ее чуть приоткрыть, на него тут же уставилось дуло пистоля.
- Привет тебе, дедуся, - грубый голос был незнакомым. Джонатан попятился, и следом за ним в церковь вошло четверо мужчин. – Слышали, ты тут мешочек монеток оприходовал? Может, поделишься с добрыми людьми?
Джонатан уже собирался что-то ответить, но его прервал Вилл, заметивший головорезов и оружие.
- Отец Джонатан! – закричал мальчишка. Тут же громыхнул выстрел, и Вилл закричал повторно. На этот раз – от боли.
- Вы что творите, нелюди? – с паникой в голосе, спросил святоша. – Это же всего лишь ребенок!
- Ну извини, дедуся. Мы ребята нервные, кричать при нас не стоит, - головорез поднял пистоль повыше, угрожающе двигаясь вперед. – Где золото, дедуся? Говори, а то ведь хуже будет.
«Да куда уж хуже?» - подумалось Джонатану. Дальнейшие события разворачивались с невероятной скоростью.
- Вилл! – послышался голос Мари. Девочку разбудил звук выстрела и она вышла посмотреть, что случилось. Один из головорезов поднял в ее сторону мушкет. Джонатан закричал и бросился на него. Громыхнул выстрел пистоля того бандита, что целился в Джонатана, затем выстрел мушкета. Одна пуля задела священнику плечо, вторая ушла в потолок. Девочка побелела и спряталась по лавку. Хлопнула дверь, и послышался еще один выстрел, а затем и ответный.
Краем глаза Джонатан заметил, что один из бандитов упал как подкошенный, но ему сейчас было не до того – он боролся с бандитом, который хотел застрелить Мари. Где-то в зале звякнула сталь, потом послышался звук рвущейся плоти и предсмертный крик, ужасный более всего оттого, что закончился он наипротивнейшим бульканьем – это кровь хлынула из горла человека.
Джонатана бандит отбросил в сторону – он был куда крупнее святоши – и обнажил короткий палаш. Какая-то невнятная тень пронеслась мимо него, и бандит вдруг понял, что на него шее сзади хлещет кровью ужасная рана.
Пират, спасенный Джонатаном, добивал последнего головореза. Он сломал ему правую руку и прижал ногой к полу.
- Откуда узнал? – прорычал пират. Когда бандит послал его к морскому дьяволу, он без всяких церемоний сломал ему вторую руку. – Откуда узнал?
После этого, бандит сломался. Он рассказал, как некто в кабаке предложил им убить отца Джонатана, и забрать деньги, полученные им от охотника на пиратов. Якобы этот капер специально принес эти деньги для того, чтобы церковь стала привлекательней для бандитов.
Этот рассказ был последними словами бандита. Пират помог святоше подняться.
- Я вернул долг, - мрачно сказал он. – Не думал, что это выйдет так скоро.

Сообщение отредактировал Alex_Feather - 24.10.2010, 22:54