"Доминион", медленно пишущееся повести Опции

[Мирланда]

Решила выложиться с этим прожектом и здесь... а заодно наработать необходимое количество постов, чтобы можно было возникать с оценками на дуэлях XD


Предупреждение: названия стран, городов и имена взяты с глобуса, карт, книг и частично из головы не для высокого смысла, а потому что автору было лень придумывать что-то своё. Поэтому никакой связи с реальной географией и политической ситуацией они не имеют. И с религией и ещё чем-то тоже. А то уже надоело спорить и что-то доказывать =(

"Про Майю"

(обновлено от 28.08)
1.
Злин был крупным захолустным городом в моравском крае. К плюсам города можно было отнести наличие централизованной канализации, мощеных каменным брусом центральных улиц, огромного городского собора с чудесной скульптурой и замка злинских князей (два последних были остатками старого смутного времени, когда город на границе с северными нелюдями был независим). Ещё в городе была железнодорожная станция, которая позволяла сбежать из города на первом же  поезде, потому что к его минусам можно было отнести абсолютно всё, что не вошло в список его плюсов.
- Как нету поезда?! – рычал в окошко кассира брат Стефан Янвич, прозванный коллегами Хромым. Инквизитор был среднего роста, широк в плечах, массивен и хром на левую ногу. Чёрные волосы монаха были острижены ровным горшком и спрятаны под глубокий капюшон мехового плаща. Мясистое широкое лицо с серыми глазами было изрезано гневными морщинами, а подёрнутые сединой неровные брови сошлись над носом Янвича. Хотя ему было всего тридцать с небольшим лет, в инквизиции следователь департамента по борьбе с ересями инквизитор Стефан Янвич был фигурой уважаемой. Он прошел все войны, которые вел Церковный Доминион последние пятнадцать лет. Он был одним из немногих инквизиторов, которые не погрязли в борьбе между идеологическими фракциями конгрегации Веры и которые честно выполняли свою работу. Собственно, поэтому  его и послали в это захолустье проверить несколько особо занятных слухов, пришедших из Злина.
Выяснить, что все слухи по шпионов нелюдей, ведьм и упырей всего лишь слухи, появившиеся из-за плохой работы местных полицейских и инквизиторов, не составило труда. Зато выехать из города оказалось на порядок сложнее.
- Господин инквизитор, ни одни поезд сегодня на нашей станции не останавливается, - испуганно бормотала в ответ насмерть перепуганная девушка-кассир. Она была бы рада выдать на предъявленные ей векселя со штампом Конгрегации Веры билеты хоть до Берлина, хоть до Санктавилля и хоть на весь поезд, но вот с поездами-то была проблема.
- Это девятый по величине город Богемии или деревня на границе с нелюдью?! – не унимался Янвич.
- Господин инквизитор, это досадное стечение обстоятельств! – почти завизжала несчастная девушка. – Такое у нас редко случается… Уже завтра в полдень будет скорый поезд до Праги!
- Стеф, успокойся. Поедем завтра! – примирительно пропел брат Лиссандр. Янвич зарычал.
Лиссандр Апис по имеющимся у него документам был старшим дознавателем исследовательского управления Конгрегации, но официально – уж Стефан это знал! -  числился инквизитором департамента секретных дел и имел возмутительный класс полномочий – альфа. Не всякий глава управления или департамента конгрегации имел такие полномочия. Говоря честно, брат Лиссандр вообще был человеком странным. Если вообще был человеком, в чём .
У Аписа не было своего собственного лица, хотя он и утверждал обратное. Его тело было высоким, немного сутулым с длинными руками и жилистым, а обычное лицо было овальным, с прямым, чуть смотрящим влево носом, широко расставленными зеленоватыми глазами. Длинные белобрысые волосы он собирал мальвинкой на затылке. На первый, беглый, взгляд он напоминал трагических киноактёров, чьи фотокарточки разлетались из газетных будок и книжных лавок как горячие пирожки. На второй взгляд брат Лиссандр был страшноват: он имел нехорошую привычку выпячивать вперёд нижнюю челюсть и пристально смотреть в глаза собеседнику, не моргая, мерно щёлкая пальцами. С возрастом Лиссандра Аписа творилась такая же неразбериха, как и с его лицом. Было достоверно известно, что в конгрегации Лиссандр работал с самого её основания, то есть сто семьдесят три года и девять месяцев. Апис утверждал, что ему в добавок ещё лишние сто пятьдесят семь лет и что он был другом Екатерины Сиенской. Ни в первое, ни во второе никто не верил, но и известных годов жизни Лиссандра Аписа хватало, чтобы следующий по старшинству офицер инквизиции, девяносто летний брат Альмунд Торек чувствовал себя рядом с ним довольно-таки молодым.
Ещё было достоверно известно, что Лиссандр Апис был двадцать седьмым префектом конгрегации Веры (в зале Префектов висел его портрет с длинными косами и характерно выпяченной челюстью). Такой карьерный рост вечно сидящего в тени других Аписа был связан с его дружбой со ставшим тогда Патриархом экс главой конгрегации Виктором Орсини. Железному Сиенцу нужна была верная и послушная фигура в кресле префекта, и преданный Лиссандр подходил лучше всего. Сам Апис о тех временах предпочитал не вспоминать, оставив знавшим его секреты знакомым самим фантазировать на тему его бытности префектом Конгрегации.
- Вот видишь, ничего страшного не случилось, - Лиссандр догнал злого коллегу только на середине привокзальной площади: Апис задержался, чтобы на всякий случай взять себе и Янвичу два билета на утренний поезд.
- Дай билет, - рявкнул Стефан. Лиссандр послушно достал из-за ворота тёплой серой рясы картонный квадратик с гербом Богемии. - Второй класс, Лис! Я давал тебе денег на первый! Где ещё двадцать драхм?
- Тебе жалко для меня денег? - пожал плечами Лиссандр. - К тому же у меня пятки чешутся.
- И что это значит?
- Что мне могут срочно понадобиться деньги и у меня не будет времени ждать, пока ты достанешь кошелёк.
Янвич гневно фыркнул, но настаивать на возвращении денег не стал (а лезть пытаться вернуть их силой было глупо). Просто в Праге, если им не удастся сразу сесть на поезд до Милана, он не даст Апису денег на съём комнат в гостинице.
Они пересекли привокзальную площадь и свернули на улицу святой Кристины, где стояла их гостиница "Три боба". Теоретически, они могли остановиться в городском управлении инквизиции при соборе всё той же святой Кристины (эта местная святая пользовалась в городе потрясающей популярностью), но их жилые дома решительно не понравились брату Стефану. Лиссандр против идеи  не останавливаться в холодном клоповнике не возражал. А что они сразу же приобрели в городе репутацию столичных чудаков и зазнаек.. Что ж, это мелочи.
Небо над Злином заволокло сизыми неопрятными облаками, на землю посыпался крупный пушистый снег. Лиссандр натянул на голову капюшон зимней рясы, от чего в наступающих сумерках двое монахов приобрели зловещий и мистический вид. Прохожие на инквизиторов косились подозрительно, но без страха: свои инсигнии обо офицера спрятали под рясы ещё в день прибытия в город, а церковников и без них в городе было достаточно.
Когда до гостиницы оставалось буквально два фасада, из узкого переулка между булочной и старинной ювелирной лавкой донёсся детский крик. Лиссандр равнодушно прошел дальше, но Янвич задержался.
- Ты чего? – Лиссандр с сожалением вернулся к замершему у негостеприимного на вид проулка Янвичу.
- Слышишь? – нахмурился Хромой. Детский крик повторился.
- У меня пятки чешутся… - в спину кинувшемуся на звук Янвичу объявил Лиссндр. – Придурок, ты хотя бы раз в жизни подумаешь, чем для тебя может закончится твоя глупость? Идиот… - Лиссандр подобрал подол рясы и двинулся по глубокому грязному снегу за коллегой.

Майя даже подумать не могла, что всё так закончится.
Два дня назад в подвал, где она жила с тётушкой Мартой явилась полиция. Бродяжка спрятала девочку среди деревянных ящиков и тряпья в углу подвала. Полицейские обыскивать их тёмное и вонючее логово не стали, и Майя так просидела несколько часов, ожидая, когда тётушка Марта вернётся.
Но тётушка Марта не приходила. Девочка выбралась из своего убежища, поела припасёнными на чёрный день сухарями и колбасными обрезками и легла спать с надеждой, что её заступница и кормилица вернётся на следующий день.
Но Марта не вернулась. И есть в подвале больше было нечего. Майя, поколебавшись, решила выйти на улицу, где она не была после смерти дедушки.
Сначала всё было хорошо. Майя глазела на белый свежий снег, на прохожих. Ребятня - в основном мальчишки, - видевшие, как она выбирается из подвала старой пекарни, сунулись к ней узнать, откуда она взялась в подвале сумасшедшей Марты. Один из них, когда Майя не ответила на их вопросы и грубости, подзатыльником скинул с девочки шапку.
Вот тогда Майя и поняла, почему и дедушка, и Марта не давали ей выходить на улицу одной. Девчонки завопили, мальчишки восторженно уставились на её мягкие мясистые ушки с вытянутыми концами.
- Нелюдь! – кто-то завопил. Восхищение в глазах детей сменилось такой характерной для людей кровожадностью.
- Нелюдь! – её толкнули, опрокинули в снег и принялись беспорядочно и неловко бить ногами. Майя завопила, чудом вывернулась, вскочила на ноги и кинулась бежать. Кто-то запустил в неё камнем. Девочка вскрикнула и споткнулась. Камни полетели чаще.
- Нелюдь, сдохни! – кто-то попал камнем ей в голову. Девочка поскользнулась и рухнула на холодный снег уже без сознания.

- А ну, уродцы, пошли прочь, - Стефан влетел прямо в толпу вопящей ребятни и принялся раздавать им болезненный подзатыльники и тумаки. Дети неохотно отошли от своей жертвы, зло глядя на её нежданного защитника. Видимо, брат Стефан в своей простой рясе не производил на них впечатления: ребятня явно размышляла, позвать ли им на помощь кого-нибудь ещё или прибавить к своим жертвам ещё и глупого монаха.
Лиссандр разрешил их сомнения, встав между человеческими детёнышами и коллегой. Свою инсигнию, болтающуюся на цепочке на шее он успел вытащить из-под рясы, и теперь алый эмалевый кругляш с золотым шестиконечным крестом-молотом лежал у него на груди. Ребятня его великолепно разглядела и поспешила поскорее скрыться с глаз злого инквизитора.
- Ты чего инсигниями сверкаешь? – недовольно проворчал Янвич, когда Лиссандр повернулся к нему лицом.
- А ты сначала смотри, кого ты спасаешь, - инквизитор кивнул на лежащую в снегу тоненькую фигурку в розовом осеннем пальто с капюшоном, цветных рейтузах и лёгких ботиночках. Стефан присел рядом с ребёнком и поднял её из снега.
- Ну что, понял? – Лиссандр наклонился над ребёнком. Янвич молча кивнул. У девочки – ей было не больше девяти лет, а то и ещё меньше – были пушистые тонкие рыжеватые волосики и мягкие, откровенно неправильной формы уши. Стефан осторожно убрал с них волосы и снег и ощупал. Уши были мясистые, с вытянутыми назад концами и вычурной раковиной.
- Чёрт, как ты определил?
- По запаху, – Лиссандр присел рядом с коллегой и, взяв руку девочки, пересчитал пальцы под красной вязаной варежкой. – Четыре пальца. Забавненько.
- Как она здесь оказалась? До границы же…
- Много до границе с ними. Да это не их детёныш. Получеловек, я думаю. Вон, веснушки даже есть… ты видел когда-нибудь нелюдя с веснушками?
- И что мне делать с ней? – потрясённо пробормотал Янвич.
- Как что? – Лиссандр поднялся на ноги и отряхнул подол рясы от снега. – Спасай дальше, раз взялся! Она ж мелочь совсем, несмышлёныш и вряд ли успела достаточно нагрешить, чтобы её можно было сжигать на костре. И быстрее спасай. Готов поспорить, те зверёныши сейчас кого-нибудь сюда приведут и у нас случатся проблемы.
- Думаешь?
- Обязательно должны. В конце концов нас ведь только двое и мы не страшные типы в доспехах и с мечами. Да делай с ней что-нибудь , либо поднимай, либо валим отсюда!
- Ага, - Янвич обхватил девочку двумя руками и поднялся. Лиссандр снял перчатку и коснулся рукой лба девочки и начертил ногтём несколько закорючек.
- Это ты что делаешь? – нахмурился брат Стефан. Колдунов он не любил, даже среди коллег. Можно сказать, что коллег-колдунов он не любил в особом порядке. Даже Лиссандр, которого Янвич знал уже почти десять лет, в момент колдовства становился ему резко неприятен.
- Делаю так, что она будет спать до утра. Старый проверенный фокус. Ты сам подумай, какого ей будет сейчас очнуться: она же крик поднимет на весь город… Да ты шевелись, шевелись! – Лиссандр отнял от девочки руку и подтолкнул коллегу. – Нам надо выспаться, то да сё… Иди давай!
Монахи поспешно двинулись обратно к улице святой Кристины. Стефан завернул посапывающую малышку в подол своего плаща и пристроил её голову у себя на плече. Лиссандр шел позади него, время от времени подталкивая хромающего мужчину в спину. Стефан не возражал. В конце концов, Лиссандр жил дольше него, и знал людей гораздо лучше. Наверное.


Сообщение отредактировал Мирланда - 28.08.2010, 13:16

[Мирланда]

Ещё две скорее живые, чем не живые главы. Туча "экшена", "интриг" и новых персонажей. Не люблю писать интриги в особом порядке, но что поделаешь, надо учиться...

5.
В Остраву инквизиторы прибыли поздно вечером, в кромешной темноте. Железнодорожники, обслуживающие их паровоз-снегоочиститель, пассажирам были недовольны, но спорить после предъявления инсигний не осмелились. Беглецы постарались забиться в углы так, чтобы как можно меньше мешать железнодорожникам, и тихо обсуждали, что им делать. Кто-то из рабочих пожертвовал Майе закопченную телогрейку, и девочка сидела в этом свёртке на руках Стефана, блестя недовольными глазами.
Выяснилось, что поезд должен был расчищать путь в Остраву и попутно доставить до этого промышленного города оборудование для расчистки снега – те самые «клювы». В паровозе была радио-точка связи, но неработающая. У Стефана с собой оказался передатчик инквизиторской радио-связи, но вдали от города она не работала по причине отсутствия ретрансляторов и самих инквизиторов.
Пришлось ждать подъезда к городу, чтобы связаться со знакомыми, которым можно было доверять.
- Ну вы и  вытворяете! – на платформе их встретил брат Зарегб Цемпер со своим учеником, немного аутичным мальчишкой лет тринадцати, белыми выцветшими волосами модификата и тощим лицом.
- Уж извини, - Лиссандр, спрыгнув с подножки почти остановившегося паровоза, подошел к бывшему ученику и взял из рук монаха длинный суконный плащ-мантель.
- День добрый, - буркнул Стефан, получив свою одежку. Майе достался такой же плащ, как и остальным беглецам. Лиссандр завернул её в него с головой и взял на руки. Девочка только чихнула и задремала у него на руках.
- Мagister, вы, как всегда, отличились, - проворчал Зарегб. Цемпер был высоким, привлекательным молодым модификатом с недлинными волосами, которые он красил в тёмно-шоколадный цвет. Из толпы просто симпатичных молодых людей Зарегба выделал необычайно длинный острый подбородок и смуглая кожа, на щеках покрытая рыжими пигментными пятнами.
- Что поделать, я страшно невезучий, - ухмыльнулся Лиссандр. Паренёк-ученик Зарегба молча мялся на месте и смотрел куда-то вдаль, куда уходили железнодорожные пути. Лиссандр повернулся к мальчишке и приветливо кивнул ему, - Давно не виделись, Марк.
- Ага, - мотнул головой мальчишка, не отрывая взгляда от бесконечности. Лиссандр на такое поведение не обиделся и снова повернулся к своему бывшему ученику. – Здесь что-нибудь слышно из Праги?
- О да, по радио после обеда передали шокирующее известие о подлом нападении нелюдей на управление инквизиции и убийстве старика Рахела. Говорят, они были в сговоре с Санктавилем, - Зарегб повёл коллег по полупустой технической платформе. Двое рабочих, волокущих тележку с огромной катушкой электро-кабеля, смотрели на инквизиторов с плохо скрываемым любопытством. Лиссандр не выдержал, и показал им интернациональную фигуру средним пальцем. Рабочие поспешно отвернулись от них и сделали вид, что полностью поглощены своей работой.
- Надо полагать, через час уже весь город будет знать, что из Праги сюда очень экстравагантным способом прибыли два инквизитора, - вздохнул Лиссандр.
- Разумеется, - пожал плечами брат Зарегб. – Странные дела творятся в Богемском королевстве, друзья мои. Сейчас приедем ко мне, я вам расскажу несколько интересных вещей.
- Приедем?
- Да, я на колёсах.
- Надеюсь, автомобиль служебный, иначе мы безобразно перепачкаем тебе салон, и ты сойдёшь с ума его чистить - хмыкнул Стефан.
- Разумеется, наш транспорт служебный! У меня жалование двести драхм, мне на автомобиль до старости работать надо! И то с учётом того, что автомобили будут, как говорят, дешеветь и станут доступны каждому.
Они вышли из вокзала через служебную дверь. Встречающиеся им рабочие поспешно отводили глаза от инквизиторов: Загреб гордо нёс на воротнике инсигнию, а когда его ученик надел капюшон плаща, то оказалось, что паренёк был одет в официальную форму с вышитым надо лбом крестом-молотом.
- Прошу! – Зарегб бодро спустился по бетонным ступеням и открыл заднюю дверцу стоявшего около бетонных ступеней автомобиля. Машина была старой немецкой марки, пятиместная, горбатая, с вертикальны ветровым стеклом. Номера, прочем, были самые обыкновенные, богемские. На их принадлежность инквизиции указывали только номер из двух нулей и цифры три: официально их конгрегация была третьей после Священной Канцелярии и Конгрегации по делам Церковного Союза и инквизиторы считали тройку одним из своих символов.
- Я спереди сяду, - объявил Лиссандр.
- Там я сижу, - тихо произнёс Марк.
- Теперь – я, - отрезал старый инквизитор. Мальчишка ничего не ответил и послушно сел на задний диван. Стефан посадил ему на колени Майю и влез сам, кряхтя и шумно выдыхая.
Зарегб запустил мотор автомобиля – тот завёлся на удивление легко для зимы – и медленно тронулся вперёд.
- Ты там что-то хотел рассказать, - напомнил Лиссандр.
- Да. На Змеином перевале взорвали радио-ретрансляторы и все дороги.
- То есть, мы отрезаны от Доминиона? Дела… - удивился Лиссандр.
- Это не смертельно, есть ещё Зальтский туннель, - подал голос Стефан.
- Который тоже легко взорвать, - буркнул мальчишка.
- Его нет надобности взрывать. Он уже полгода как закрыт из-за пожара, забыли? А сейчас его так сразу и не откроешь: дороги с нашей стороны замело, а со стороны Милана разобрали два моста на ремонт, - Загреб, выехав на один из центральных проспектов, прибавил скорости. – Так что, что вы  думаете по поводу Змеиного перевала?
- Авгий отгораживается от Доминиона. Кстати, по этому поводу из Праги уже что-нибудь официально объявили?
- Да. Диверсия нелюдей, направленная против нашей Церкви. И причём здесь брат Авгий? - ответил Марк. Лиссандр посмотрел на мальчишку в боковое зеркало. Сам он подобные вольности своим ученикам не позволял. Однако, судя по тому, как спокойно это сказал юный модификат, его наставник не возбранял влезать в разговоры наставника с другими инквизиторами.
- Брат Авгий застрелил старика Рахела у нас на глазах, - Лиссандр решил не вмешиваться в методы воспитания нового поколения инквизиторов. В конце концов, он сам воспитывал Зарегба вовсе не розгами. – А потом попробовал застрелить меня и Стефа.
- О, представляю, сколько нервных клеток он потратил, убивая тебя!
- Ничего смешного, Зар. Эта сволочь меня чуть в правду не застрелила… Если бы не то милое чудо, мы бы сейчас здесь не стояли.
- Какое чудо? – не понял Зарегб.
- Не знаю. Но выглядело оно эффектно. Я тогда едва живой был, почти ничего не видел, но Стефан говорит, что мы в один момент переместились из пражского управления на вокзал.
- Прямо взяли и переместились? Ну, то есть мгновение назад были там, а потом сразу в другом конце города? – уточнил Цемпер.
- Да, - кивнул Лиссандр. – По крайней мере, у меня нет причин сомневаться в словах Стефана и Маий.
- Этого милого ребёнка? Кстати…
- Да, нелюдь. Потом всё расскажу, - поморщился Лиссандр.
- Вы всегда обещаете всё рассказать потом, но когда это потом наступает, исчезаете, как мираж в южных пустынях.
- Ой, можно подумать, я делаю это по своей воле! – закатил глаза Лиссандр, ощупывая у себя на груди окровавленную одежду. В жаре паровозной топки она высохла и стала дубовой. Ощущения от этого были неприятными. Инквизитору казалось, что клочья одежды вросли прямо в его плоть.  -  И вообще, надо жить сегодняшним днём. И давай лучше его обсудим. Я вот не понимаю, чего добивается Авгий? Хочет отгородиться от Доминиона и захватить власть над Богемией?
- Вполне возможно, он работает на немцев, - крякнул Стефан. – Они уже несколько лет заглядываются на эту страну. У них же кайзер какой-то там племянник моего покойного коронованного тёзки.
- Возможно, хотя Вильгельм племянник по женской линии, а Богемия – не Равенна, тут родство по женской линии не котируется, - Лиссандр задумался. Интриги никогда не были его сильной стороной. В основном, его опыт участия в них ограничивался ролью пешки под чьим-нибудь мудрым руководством или, если мудрого руководства не было, бегством как можно дальше от событий. Трёхсот летняя практика показала, что последний способ помогал с вероятностью в почти девяносто процентов.
Зарегб свернул с проспекта через два километра от вокзала и принялся плутать по узким остравским улочкам, на которых едва могли разъехаться два экипажа или автомобиля. Интересоваться, плутает ли Зарегб так из-за возможной слежки, по привычке или просто это такой странный путь к его квартире в городе, было лень.
- Приехали, - Зарегб въехал в широкий глухой двор, окруженным трех-четырёхэтажными домами середины прошедшего века, о чём свидетельствовали выложенные в кирпичной кладке желтыми брусками цифры: пятьдесят три, пятьдесят пять, пятьдесят девять. Инквизитор заглушил мотор и на всякий случай снял руль, чтобы, даже если это кому-то придёт в голову, автомобиль было невозможно угнать.
- И ты тут уже полгода обитаешь? – Лиссандр оглядел двор из-за стекла. – Бедненько.
- Хороший и тихий район. К тому же тут автомобиль не очень и редок. И соседи не приставучие.
- За то сплетники?
- Не без этого. Что ж, пойдёмте!
Они гуськом поднялись по внешней лестнице одного из кирпичных домов на верхний третий этаж. Зарегб открыл деревянную дверь с номером «7» и пригласил всех заходить.
- Тапочки в тумбочке, но можно босиком, полы тёплые. И все в душ. Я как раз недавно топил воду
- Ребёнок – первый, - буркнул Марк и затащил в ванную комнату сонную Маюй. Стукнулся о дерево косяка железный засов.
- Зарегб, где ты достал этого ученика? – уже не в первый раз возмутился Лиссандр. Марк его неимоверно злил. Мальчишка был возмутительно наглым и хамоватым. И ведь не побьёшь его за это! Тем более, что он не его ученик, а Зарегб к выходкам мальчишки относился совершенно спокойно. Да и Марк никогда не хамил учителю так же, как окружающим. Рваться внутрь ванной Лиссандр не стал, хотя навалившееся на него ощущение стянутой засохшей кровью кожи и одежды злило.
- Мagister, он просто ребёнок. Вот мне в центре решили ещё пару модификатов весной на руки сбыть, раз я так хорошо с Марком поладил. Я с Пьеро болтал по их поводу, так вот он говорит, что он них как раз и можно взывать, они за полгода трёх наставников поменяли, - беззаботно пожал плечами Зарегб. Он широко улыбнулся и предложил:
- Марк быстро обернётся. Может быть, я вам пока обоим смену одежды подберу?
- Валяй, - Лиссандр взял ткань у себя  на груди и потянул вверх. Кожу защипало. Придётся либо отмокать под душем, либо снова менять своё тело, если ники и обрывки вросли в тело. Последнее делать ему очень не хотелось. За триста лет он прекрасно понял, что все подобные изменения даются ему не просто так, а за счёт разрушения тела. Разрушаться сильнее, чем сейчас, ему не хотелось. Впрочем, Зарегб, прекрасно знающий своего бывшего наставника, мгновенно разрешил все его сомнения, предложив чёрные портновские ножницы.
- Я выгляжу ещё более ужасно, чем себя чувствую! - вздохнул Лиссандр, срезав с себя по кускам сначала рясу, потом свитер и майку. На груди одежда намертво прилипла к телу. Инквизитору показалось, что местами ткань действительно вросла в кожу. Отдирать всё это было больно, а менять тело стало страшно. Из-за проклятых заколдованных пуль ему пришлось потерять слишком много сил. Жир и мясо с его тела практически сошли, оставив обтянутый кожей скелет, как после месячной голодовки. По крайней мере, выглядел и чувствовал себя Лиссандр именно таким заморышем.
- Бывало и хуже, - пожал плечами Зарегб. - После пожара в Сен Бернард, например.
Лиссандр поморщился. Пожар в этой горной обители в который раз наглядно показал, что огонь - лучшее средство против разной чертовщины и вообще, против всего непонятного. Апис тогда выжил только благодаря чуду и заботе ученика, который полгода кормил обуглившегося наставника с ложечки и лечил прожженую почти до костей плоть. И не задавался вопросом, что же его наставник такое.
Из ванной донёсся грохот, шум, что-то с силой ударило о деревянную дверь.
- Может, проверить их?  - забеспокоился Зарегб.
- Не стоит, - Лиссанд натянул на себя синюю рубашку с высоким воротником и плюхнулся на стул. Тот протяжно скрипнул и покачнулся.
- Ненавижу политические игры и тех, кто в них играет, - старый инквизитор скрестил руки на груди. – Мне кажется, или ты хотел нам что-то ещё сказать?
- Хотел, - Зарегб сел в кресло-качалку и закинул руки за голову. -  Я здесь уже две недели занят кое-какой работёнкой, но это не суть важно. Так вот. За последнюю неделю в Богемию приехал почти весь наш департамент.
- И что тут секретники забыли? – Стефан достал из кармана трубку и спички. Сам он был из более прозаического  и гораздо более освещённого прессой департамента по борьбе с Ересями. Собственно, Янвич единственный из присутствующих имел право называться полноценным инквизитором.
- То, что они здесь забыли, мы никогда не узнаем, - спокойно покачал головой Лиссандр, - если уж даже я не знаю, что тут происходит.
- Разве тебе никто из ребят не сообщил? Я думал, ты уж точно в курсе происходящего, - удивился Зарегб.
- Я не всемогущ, - пожал плечами старый инквизитор. – И кто из братьев сюда явился?
- Иозеф, Большой Маркус, Одноглазый Хуан и Умник. Последние двое – сутки назад и, к моему удивлению, из Германика.
- Не просветите меня, простого инквизитора, что это за люди? – Янвич разжёг трубку и тотчас же недовольно ею задымил.
- Их обычные имена тебе ничего не скажут. Сомневаюсь, что ты даже Иозефа знаешь, - пожал плечами Лиссандр.
- Иозефа? Это который по большой молодости устроил переворот в Кастилии?
- Да.
- Разумеется, я его знаю! – фыркнул Стефан. – Кто ж эту сволочь не знает!
- Из всего нашего департамента, эта сволочь – самая честная, - возразил Зарегб. Молодой инквизитор почесал переносицу и тихо проговорил:
- Мне кажется, что здесь происходит какая-то операция, причём даже не вашего департамента, а именно секретников.
- Но… Убили Рахела! – воскликнул Янвич. – Какая к чертям операция секретников?! Они на кого работают, на нас или на нелюдей?!
- Вот именно, Стеф. Рахел, не смотря на все свои недостатки, всегда был верен Санктавилю.  К тому же последние пять лет Михаил Сфорца сумел поднять конгрегацию внешних дел на нужный уровень, и они всё-таки занялись своей работой.
- Что-то мне не кажется, что секретники из-за этого потеряли хоть каплю своего влияния, - возразил Стефан. – Даже наоборот, с вас сняли все мелкие задачи, и ваш департамент стал играть по-крупному.
- Наши офицеры и раньше этим занимались, - пробурчал Лиссандр. – Но я всё-равно не понимаю, что происходит. Рахела убивают, инквизиторы Богемии фактически поднимают мятеж, а в стране почти всё руководство самого эффективного департамента конгрегации, но смута не задавлена в зародыше! Авгий взорвал главное управление, а это ведь уйма работы! У него наверняка были сообщники! И я ни за что не поверю, что о его планах не знали в Санктавиле!
- А может, де Вульф решил таким образом убрать Рахела и претендента на его место, - преположил Стефан.
- Виктор не очень-то ладит с патриаршим братом, - пробормотал Лиссандр. – Даже больше, они друг друга терпеть не могут. Все ждали, что префектом станет именно де Сильва. Они уже четыре года ищут предлог, чтобы нагадить друг другу… Де Вульф не может отправить Виктора в отставку, потому что в ту же ночь получит кинжал в горло и потому что Виктору доверяет Его Святейшество , а де Сильва не может ничего сделать с братом Патриарха…
- Лис, мы тебе тут не мешаем думать? – пыхнул трубкой Янвич. В ванной щёлкнул засов, и в комнату вошел Марк с закутанной в полотенце Майей на руках. Маленькая нелюдь смотрела на мир сонными глазами, отчаянно зевала и шевелила ушами. Судя по равнодушной физиономией Марка, ему было всё-равно, что у него на руках не совсем человеческий детёныш. Парень искоса посмотрел на друзей своего наставника и буркнул:
- Свободно.
- Положишь её у себя, хорошо? – Зарегб кинул наставнику чистую рубашку и полотенце.
- Тогда выметайтесь из комнаты, - мальчишка поудобней перехватил девочку одной рукой и подошел дивану в углу около бельевого шкафа.
- Хм, - задумчиво выдал Стефан. Зарегб покраснел и неуверенно велел ученику вести себя прилично. Марк его проигнорировал, продолжая так же равнодушно разбирать свою постель.
- Что, не слушается? – Лиссандр хрипло расхохотался и тотчас же закашлялся. – Выпори разок, станет как шелковый.
- Да идите вы, Мagister, со своими советами! – возмутился Зарегб. – Мне иногда кажется, что вас в детстве здорово головой ударили!
- Всё может быть, - Лиссандр неопределённо покачал головой и заперся в ванной. Безликий пустил в ванную горячей воды. Дождавшись, когда бак нагревателя опустеет, мужчина залез внутрь. Горячая вода на мгновение обожгла кожу, потом тело онемело. Немного подождав, он отодрал остатки ткани у себя с груди. Несколько нитей свитера действительно вросли в кожу, и чтобы отодрать их, пришлось менять тело.
- Сейчас сдохну, - объявил потолку инквизитор. Так плохо ему не было очень давно. К тому же они попали в переплёт совершенно случайно. Задержались в библиотеке всего на три лишние минуты, и попали. Точнее, выжили. Приди они в трапезную вовремя, то Стефан и остроухая мелочь почти гарантированно бы погибли под обломками здания.
- Но Авгия я достану. Своими руками порву сволочь. Веришь?
Потолку было плевать на его слова.

- Они объявили об отделении от Санктавиля и о основании своей новой Церкви, - брат Михаил из департамента секретных дел спокойно и совершенно равнодушно прочитал стенографию сообщения, который пришли в обитель Марии Оставской буквально пять минут назад из Праги. Судя по виду монаха, его совершенно не взволновало, что от его церкви отделилась немалая часть.
Кардинал Иаков Помум был более эмоционален. Он довольно улыбнулся, как сытый кот и отвернулся от тёмного окна.
- Это мятеж, брат Михаил.
Инквизитор, прозванный в своём департаменте Умником, только пожал плечами. Легата он раздражал. Второй человек в самом нужном ему департаменте пока никак не проявил своего отношения к происходящему. И хотя Виктор де Сильва гарантировал своему другу, что Михаил верен им, Помум сомневался в монахе.
- Да, ваше высокопреосвященство, - на мгновение по спокойному лицу монаха всё же пробежалась эмоция. Скука. Кардинал скрипнул зубами.
- Готовьте ликвидационную бригаду, брат Михаил.
- Слушаюсь, ваше высокопреосвященство, - монах поклонился и не спеша вышел из комнаты.
- Наставник, вы уверены, что нам это надо? – за дверью Михаила ждал высокий, с аристократическим лицом, молодой монах. Его нисколько не портила ни унылая стрижка горшком, ни багровый выпуклый шрам на правой щеке.
- Не твоё дело, Иозеф, - ровно отозвался Умник. – Не мельтеши у меня под ногами.
- Да, наставник, - вздохнул монах и вернулся на своё стул.

6.
В Праге второй день безостановочно разбирали взорванный комплекс зданий Инквизиции. В первый день горожане  были шокированы, собирались на улицах и возбуждённо обсуждали произошедшее. Утром второго дня до большинства из них уже дошло, что случилось что-то страшное, что-то, что касается их напрямую. Особенно этому способствовали многочисленные объявления, которые сделал возглавивший инквизицию в городе брат Ллойд Авгий. Последней каплей, после которой жители попрятались по домам, а те счастливые, что могли себе это позволить, ринулись прочь из города, стало объявление инквизитора об вечном проклятии Патриарха Григория и об отделении богемской митрополии в Новую Церковь.
Даже надеяться на то, что Санктавиль оставит такой демарш без внимания, было глупо. Неизвестным оставалось только то, как именно обрушится на мятежную митрополию гнев Доминиона. Шепотом, наиболее вероятным считали переход через Змеиный Перевал войск герцогства Миланского под предводительством герцога Михаила Сфорца. Ждать безумного Михаила было страшно. Ещё страшнее было ждать войск самой церкви под руководством кардинала-префекта Конгрегации Обороны Альфонсо Мартела. Этот человек был известен своей нетерпимостью к врагам церкви и полным отсутствием гибкости. Он был твёрдым, как чугун, только не ломался под ударами.
- Церковь должны бояться. Это её лучшая аура - аура страха, - совершенно серьёзно считал он. Даже неистовый и фанатичный кардинал-префект Конгрегации веры принц Феррары Аллисандр де Вульф считал Мартела непроходимым тупицей, не способным понять что-то, кроме плётки и кулака.
Наверное, единственным человеком в Праге, не боявшимся появления на Змеином перевале золотых драконов Сфорца или опущенных мечей Санктавилля, был брат Ллоий Авгий. Возможно, это было потому, что брату Ллойду не было ведомо само понятие страх. Так же ему не были ведомы такие понятия как жалость, жестокость и честь. Они были слишком нерациональны и попахивали слабостью. Единственным минусом, которым страдал брат Ллойд была любовь к властью над людьми. Он очень любил власть и крайне не любил тех людей, на которых его власть не распространялась. Об этом его минусе знали не многие. Возможно если бы об этом знал тот же кардинал Иаков Помум, то он бы задался вопросом о том, зачем брату Ллойду потребовалось его глупое восстание, ведь противостоять силам Санктавиля возможности у него не было. Так зачем же терять столь любимую им власть и становиться фактически ничем? Самое большее, что светило брату Ллойду Авгию – это несколько скупых строк в учебнике по истории, место в череде неудачников, посмевших подняться против самой могущественной силы в мире. Знай это всё кардинал Помум, возможно, история бы повернула совсем в другое русло.
Однако как бы то ни было, причины у брата Ллойда были и он находил их достаточно вескими, чтобы осмелиться бросить Санктавилю свой дерзкий вызов и кардинал Помум, личный легат Патриарха, о них не знал.
Брат Авгий представлял, что последует после его дерзкого тяфканья на огромного колоса. Впрочем, колос за последние годы заплыл жиром и стал страшно бояться даже таких маленьких болонок – поэтому ответный удар должен быть сильным и эффектным.
Брат Ллойд держал совет с епископом и лояльными аббатами. Центр богемской церкви теперь находился не в квартале от городской ратуши – там лежали руины, из которых доставали искалеченные тела, а в замке Карпица на окраине города. Когда-то это был один из могущественнейших бастионов на подступах к городу, теперь же новые постройки окраин обступили старого колоса со всех сторон. Невзрачный каменный гигант смотрел на лежащих у его подножия букашек равнодушно. Он не был ни резиденцией богемской короны, после окончания его славной боевой службы он не был перестроен в дворец для верного барона или фаворитки. Замок Карпица уже двести лет высился над городом и смотрел на него неровными стенами из каменных блоков и редкими узкими чёрточками бойниц и окон без стёкол.
Замок как новый штаб был выбран не случайно. Брат Ллойд некогда служил здесь и провёл в замке почти полгода, расследуя дело безумной герцогини Мари Золь. Тогда же он исследовал замок до последнего камня и мог смело утверждать, что он знает строение как никто другой.
И для его целей это строение подходило как ничто другое.

Тела, извлечённый из-под завалов, в которые превратились здания пражского управления Конгрегации, сначала складывались на простыни в снег для первичного опознания. Большинство тел не были изуродованы, поэтому графа списков «судьба неизвестна» стремительно уменьшалась. Некоторых несчастных сумели достать живыми, но, увы, таких было мало.
- Брат Серж Аль, - склонившись над телом старого монаха, пробормотал брат Иохан Берт. Мужчина перекрестился и накрыл лицо покойного концом простыни. Его секретарь равнодушно вычеркнул брата Сержа из списка, чья судьба до сих пор оставалась неизвестной и записал в графу «погибшие».
- А наши гости из Санктавиля ещё не найдены? – поинтересовался Ллойд Авгий. Монах для приличия помолчал над скорбным рядом тел, потом сразу же повернулся к брату Иохану.
- Нет, брат Ллойд.
- Нет…
- Не думаете же вы, что брат Стефан был способен на подобную подлость, как столь гнусное преступление? – тихо проговорил старый монах. – Я знаю его уже давно. Он честный и порядочный человек. К тому же он не из того департамента, который так запятнал себя кровью…
- Вы хотите сказать, что департамент по борьбе с ересью чист, как младенец? – спокойно переспросил брат Ллойд. – Хотя в чём-то вы правы. Мои коллеги всегда простые исполнители, выполняющие чью-то волю.
Брат Иохан промолчал, показывая, что дальше разговаривать не желает.
Тела же братьев Стефана и Лиссандра и привезённой ими девочки-нелюдя не нашли даже ночью, когда разобрали даже первые этажи.
- Я тебе говорила, что от них будут одни проблемы! – шипела на ухо брату Ллойду сестра Иоланта. Монахиня, ещё более злая, чем при жизни брата Рахела, стала тенью Авгия и методично доводила того до белого каления. «Надо признаться, от старик всё же была польза» порой думал Авгий.
- Помолчи. Это ничего не меняет.
- Они сбежали!
- И что? Я повторяю, что это ничего не меняет, сестра.
- Это меняет всё, - прошипела Иоланта, практически повиснув на плече монаха. Ллойд едва сдержался, чтобы не оттолкнуть девушку от себя. – Ты хотя бы знаешь, что это за люди?! Ты вообще представляешь, кто такой этот Лиссандр?!
- И что он?
- Безликий, урод! – прошипела монахиня. – И не просто безликий, как я, а хуже.
- И что? – снова повторил Ллойд. – Это не мои проблемы, сестра Иоланта. Я брался за то, чтобы организовать условия для твоей работы. Ко мне есть претензии?
- Да.
- Меня это не волнует. Кардинал Помум собирает отряд для нашей ликвидации. Это идеальные условия для тебя.
- Я знаю. И всё-равно. Этот Лиссандр меня волнует. Он слишком неожиданно появился.

Остравский паровоз остановился на пятой платформе Королевского вокзала. После взрыва Главного управления прошло трое суток.
- Нас ждут, - ухмыльнулся лейтенант вспомогательных отрядов инквизиции Гюнтер Эльм, выглянув на платформу через узкую щель между бронелистами на окне.
- Приехали, - оскалился брат Альмунд Вейл, бывший пулемётчик королевской армии Богемии, взятый в войска инквизиции по протекции брата Авгия. Его пулемёт с выгравированным на щитке станка вепрем вздрогнул и открыл огонь по трём пассажирским вагонам.
- Переведите, пожалуйста, стрелки на замок Карпица, - тихо и вежливо попросил брат Иозеф у трёх насмерть перепуганных диспетчеров вокзала. – Вы меня ведь поняли, да? Так исполняйте, пожалуйста.
Один из железнодорожников икнул и потянулся к пульту управления путями.
- Проводим их, что ли? – пробормотал в микрофон Гюнтер Эльм, когда их паровоз двинулся вперёд. В ответ ему из-за разбитых фальшивых деревянных панелей вагона загрохотал крупнокалиберный пулемёт. Сколько из «встречающих» осталось лежать на платформе за их импровизированными укрытиями, приехавшие на поезде так и не увидели.

- Лиссандр, ты уверен, что нам это было так надо? – прошипел брат Стефан, когда брат Иозеф на подходе к Королевскому вокзалу соскочил с подножки второго вагона и буквально растворился в зимних сумерках.
- Абсолютно. Вот только не нам, а мне. Ты за мной увязался по своей глупости! - догадаться о том, что рядом с Стефаном Янвичем стоял именно Лиссандр Апис, было невозможно. Утром в первый же день после их бегства из Праги Лиссандр объявил о своём возвращении в город. Как Стефан ему не возражал, но Лиссандр был непреклонен. Объяснить свои причины безликий отказался. Когда Хромой становился излишне настойчивым, Апис бросал, что хочет забрать свои вещи с руин.
С помощью Зарегба он занял место некого брата Асмунда, инквизитора департамента по борьбе с ересью. Теперь Лиссандр выглядел невысоким, лысоватым мужчиной тридцати лет, с тремя зубными протезами, резко выделявшимися своей белизной среди желтых природных зубов, и кривым левым клыком. Особенно удручало Стефана отсутствие на руках Лиссандра почти всех пальцев и замена их тремя железными протезами на кожаных ремнях. Зрелище это было крайне неприятным.
А что секретники сделали с настоящим братом Асмундом, Стефана не волновало. Меньше знаешь – крепче спишь. И больше вероятность проснуться. Вот только общаться с этим кривозубым чудовищем было неприятно даже зная, что это Лиссандр.
- Может скажешь, зачем мы здесь?
- Ну… одна из причин – это что я не понимаю, зачем Ллойд Авгий поднял это глупое восстание. Все ведь знают, что он слишком осторожен и слишком дорожит своим положением и властью!
- Все не все. Я, например, твоего Авгия вообще не знаю, – Стефан – благо, мало кто в Богемии знал его в лицо, - нарядился секретарём брата Асмунда. Ему было противно изображать из себя великовозрастного дознавателя, но Хромой мужественно терпел. К тому же благодаря скверной репутации брата Асмунда ему практически не пришлось общаться с другими коллегами.
- И то. Он потерял всё. Значит, его заставило сделать такую глупость что-то очень серьёзное. К тому же… Мне не даёт покоя одно существо, которое я видел в Праге. Точнее, даже не видел, а почувствовал. Я только тогда в паровозе понял, что это за тварь.
- И что это за тварь?
- Некое существо, которое очень похоже на меня. Ты ведь знаешь, что я могу чувствовать оборотней?
- Ага.
- Так вот, я чувствовал это существо, как нечто со множество лиц. Или вообще без лиц. И при этом никак не мог понять, кем оно прикидывается…
- Слушай, это что-то вроде тебя, что ли? Ещё одна древняя тупая тварь, которая может менять лица?
- А ты не зря стал следователем, - хмыкнул Лиссандр. – Да, мне кажется, что рядом с Авгием есть что-то вроде меня.
- Ну…
- Стефан, я тебя за собой не тащил. Так что не капай мне на мозги, - Лиссандр взял Стефана за рукав и завёл его в тамбур бронированного вагона.

- Они едут, - сестра Иоланта вышла к брату Ллойду и зло посмотрела на ползущий к замку паровоз.
- Я вижу,  - равнодушно согласился Ллойд. – А значит, милая сестра, приходит ваше время работать, а моё – покинуть вас.
- Иди-иди, - огрызнулась монашка. Ллойд развернулся на каблуках и, подобрав полы тёплой рясы, направился внутрь замка. Сестра Иоланта, посмотрев ему вслед, взобралась на железный парапет балкона и спрыгнула вниз, к накрытой бетонным навесом железнодорожной станции.

Паровоз снёс хилую баррикаду на путях и с визгом затормозил у небольшой платформы у стен замка, оставшуюся со времён последнего военного гарнизона в замке. Гюнтер Вейн вместе со своими солдатами и несколькими инквизиторами двинулись вглубь замка.
- Прекрасный день, брат Михаил. Мы наслаждаемся ещё одной победой нашей Церкви над еретиками, - кардинал Иаков Помум не спешил покидать безопасный вагон своего бронепоезда. Умник тоже не стремился присоединиться к своим коллегам.
- Если вы считаете, что мы победили, то очень ошибетесь.
- Вы считаете, мы проиграли?
- Мы не победили. Пока.
-  Думаете?
- Не думаю. Это факт, ваше высопреосвященство.
- Но у нас превосходящие силы.
- Это ещё ничего не значит, - заметив, что патрарший легат собрался ему возражать, инквизитор поморщился и вышел из вагона.
- Иозеф, почему в вагоне сыро? – инквизитор недовольно посмотрел на мутную жидкость, которая текла по вагону вдоль плинтуса.
- Понятия не имею, - молодой инквизитор зло посмотрел на предмет раздражения своего наставника.
- Так выясни, - Умник брезгливо постучал сапогом по перекрытию вагона, стряхивая со своего сапога капли воды. Жидкость на полу пошла мелкой рябью и, вздыбившись, превратилась в невысокую, невзрачную женищину с короткими волосами и сросшейся в шип ладонью.
Умник даже не понял, что умер. Брат Иозеф ойкнул и схватился за свою трость с набалдашником в виде головы орла. Женщина вынула ладонь-шип из головы брата Михаила и, повернувшись к его ученику спиной, двинулась в купэ, где находился кардинал Помум. Иозеф досчитал до трёх, перепрыгнув через «один» и «два», и замахнулся тростью. Орлиная голова на её конце раскрыла клюв и издала угрожающий писк. Иозеф обрушил своё невзрачное оружие на спину женщины. Орлиная голова разорвала плоть женщины, заставив её закричать и обернуться. Иозеф потянул трость на себя. Золочёная орлиная голова хищно клокотала и щёлкала клювом.
Кардинал Помум, ошарашенный появлением на пороге своего бронированного купе голой девицы, на которую сзади кто-то напал, едва не запаниковал. Мужчина рухнул на единственный оставшийся в купэ после всех переделок диван и схватился сначала за нательный крест, потом кинулся к настольной станции связи. Кардинал, никогда не разбиравшийся в подобных делах, трясущимися руками стал жать на все кнопки и рычажки и бормотать в микрофон, что на него напали.
Иозеф испуганно пятился от странной девушки. Хотя трость в клочья разорвала нагому чудовищу плечо и переломала несколько рёбер, оно и не думало хотя бы поморщиться. Инквизитор упорно пятился назад, держа трость наготове. Он ударил девушку ещё раз, орлиная голова вошла глубоко в её тело, разрывая плоть и дробя клювом кости. На этот раз чудовище покачнулось. Иозефу на мгновение показалось, что тело девушки пошло рябью. Она покачнулась и схватилась руками за трость. Резное дерево тоже вздрогнуло и окровавленной змеёй обвилось вокруг её руки. Иозеф дёрнул трость на себя. Оружие со зларадным клёканьем сжалось, ломая напавшей руку.  Следующие два удара трости не встретили никакого сопротивления. Напавшая рухнула на пол, подмяв под себя переломанные руки. От бледного тела по полу начала расползаться лужица крови. Подбежавшие солдаты из охраны кардинала Помума выпустили в лежащее тело несколько автоматных очередей.
- Готова, - солдат с нашивками сержанта на чёрной форме осторожно опустился на колени и потрогал шею женщины.
Иозеф перевёл дух и опустил руку с тростью. Потом оглянулся на тело своего наставника, лежащего в неестественной позе в луже крови. И сразу же отвернулся. Не то, чтобы он очень любил Умника, но и смерти ему никогда не желал. Никогда. В конце концов, Михаил был хорошим учителем и хорошо относился к своему ученику. Иозеф многому научился у хитрого Умника…
- Брат… Как вас там! – из купе выглянул каридинал Помум. Лицо иерарха было нежно-зелёного цвета от запаха крови. Ухватившись за дверной косяк, мужчина вяло махнул рукой. – Уберите их немедленно! О, принесите мне воды!... Боже, что это за тварь? Этих еретиков?
- Сидите где сидели, ваше высокоперосвященство, - грубо велел кардиналу Иозеф. – И ждите результатов.
- Как вы…
Иозеф повернулся к кардиналу спиной. В обычной ситуации он бы никогда так не поступил – это же невиданное непочтение к духовному лицу гораздо более высокого порядка, чем он. Но тела наставника и убившего его чудовища на полу вагона не располагали к сантиментами.