"Доминион", медленно пишущееся повести Опции

[Мирланда]

Решила выложиться с этим прожектом и здесь... а заодно наработать необходимое количество постов, чтобы можно было возникать с оценками на дуэлях XD


Предупреждение: названия стран, городов и имена взяты с глобуса, карт, книг и частично из головы не для высокого смысла, а потому что автору было лень придумывать что-то своё. Поэтому никакой связи с реальной географией и политической ситуацией они не имеют. И с религией и ещё чем-то тоже. А то уже надоело спорить и что-то доказывать =(

"Про Майю"

(обновлено от 28.08)
1.
Злин был крупным захолустным городом в моравском крае. К плюсам города можно было отнести наличие централизованной канализации, мощеных каменным брусом центральных улиц, огромного городского собора с чудесной скульптурой и замка злинских князей (два последних были остатками старого смутного времени, когда город на границе с северными нелюдями был независим). Ещё в городе была железнодорожная станция, которая позволяла сбежать из города на первом же  поезде, потому что к его минусам можно было отнести абсолютно всё, что не вошло в список его плюсов.
- Как нету поезда?! – рычал в окошко кассира брат Стефан Янвич, прозванный коллегами Хромым. Инквизитор был среднего роста, широк в плечах, массивен и хром на левую ногу. Чёрные волосы монаха были острижены ровным горшком и спрятаны под глубокий капюшон мехового плаща. Мясистое широкое лицо с серыми глазами было изрезано гневными морщинами, а подёрнутые сединой неровные брови сошлись над носом Янвича. Хотя ему было всего тридцать с небольшим лет, в инквизиции следователь департамента по борьбе с ересями инквизитор Стефан Янвич был фигурой уважаемой. Он прошел все войны, которые вел Церковный Доминион последние пятнадцать лет. Он был одним из немногих инквизиторов, которые не погрязли в борьбе между идеологическими фракциями конгрегации Веры и которые честно выполняли свою работу. Собственно, поэтому  его и послали в это захолустье проверить несколько особо занятных слухов, пришедших из Злина.
Выяснить, что все слухи по шпионов нелюдей, ведьм и упырей всего лишь слухи, появившиеся из-за плохой работы местных полицейских и инквизиторов, не составило труда. Зато выехать из города оказалось на порядок сложнее.
- Господин инквизитор, ни одни поезд сегодня на нашей станции не останавливается, - испуганно бормотала в ответ насмерть перепуганная девушка-кассир. Она была бы рада выдать на предъявленные ей векселя со штампом Конгрегации Веры билеты хоть до Берлина, хоть до Санктавилля и хоть на весь поезд, но вот с поездами-то была проблема.
- Это девятый по величине город Богемии или деревня на границе с нелюдью?! – не унимался Янвич.
- Господин инквизитор, это досадное стечение обстоятельств! – почти завизжала несчастная девушка. – Такое у нас редко случается… Уже завтра в полдень будет скорый поезд до Праги!
- Стеф, успокойся. Поедем завтра! – примирительно пропел брат Лиссандр. Янвич зарычал.
Лиссандр Апис по имеющимся у него документам был старшим дознавателем исследовательского управления Конгрегации, но официально – уж Стефан это знал! -  числился инквизитором департамента секретных дел и имел возмутительный класс полномочий – альфа. Не всякий глава управления или департамента конгрегации имел такие полномочия. Говоря честно, брат Лиссандр вообще был человеком странным. Если вообще был человеком, в чём .
У Аписа не было своего собственного лица, хотя он и утверждал обратное. Его тело было высоким, немного сутулым с длинными руками и жилистым, а обычное лицо было овальным, с прямым, чуть смотрящим влево носом, широко расставленными зеленоватыми глазами. Длинные белобрысые волосы он собирал мальвинкой на затылке. На первый, беглый, взгляд он напоминал трагических киноактёров, чьи фотокарточки разлетались из газетных будок и книжных лавок как горячие пирожки. На второй взгляд брат Лиссандр был страшноват: он имел нехорошую привычку выпячивать вперёд нижнюю челюсть и пристально смотреть в глаза собеседнику, не моргая, мерно щёлкая пальцами. С возрастом Лиссандра Аписа творилась такая же неразбериха, как и с его лицом. Было достоверно известно, что в конгрегации Лиссандр работал с самого её основания, то есть сто семьдесят три года и девять месяцев. Апис утверждал, что ему в добавок ещё лишние сто пятьдесят семь лет и что он был другом Екатерины Сиенской. Ни в первое, ни во второе никто не верил, но и известных годов жизни Лиссандра Аписа хватало, чтобы следующий по старшинству офицер инквизиции, девяносто летний брат Альмунд Торек чувствовал себя рядом с ним довольно-таки молодым.
Ещё было достоверно известно, что Лиссандр Апис был двадцать седьмым префектом конгрегации Веры (в зале Префектов висел его портрет с длинными косами и характерно выпяченной челюстью). Такой карьерный рост вечно сидящего в тени других Аписа был связан с его дружбой со ставшим тогда Патриархом экс главой конгрегации Виктором Орсини. Железному Сиенцу нужна была верная и послушная фигура в кресле префекта, и преданный Лиссандр подходил лучше всего. Сам Апис о тех временах предпочитал не вспоминать, оставив знавшим его секреты знакомым самим фантазировать на тему его бытности префектом Конгрегации.
- Вот видишь, ничего страшного не случилось, - Лиссандр догнал злого коллегу только на середине привокзальной площади: Апис задержался, чтобы на всякий случай взять себе и Янвичу два билета на утренний поезд.
- Дай билет, - рявкнул Стефан. Лиссандр послушно достал из-за ворота тёплой серой рясы картонный квадратик с гербом Богемии. - Второй класс, Лис! Я давал тебе денег на первый! Где ещё двадцать драхм?
- Тебе жалко для меня денег? - пожал плечами Лиссандр. - К тому же у меня пятки чешутся.
- И что это значит?
- Что мне могут срочно понадобиться деньги и у меня не будет времени ждать, пока ты достанешь кошелёк.
Янвич гневно фыркнул, но настаивать на возвращении денег не стал (а лезть пытаться вернуть их силой было глупо). Просто в Праге, если им не удастся сразу сесть на поезд до Милана, он не даст Апису денег на съём комнат в гостинице.
Они пересекли привокзальную площадь и свернули на улицу святой Кристины, где стояла их гостиница "Три боба". Теоретически, они могли остановиться в городском управлении инквизиции при соборе всё той же святой Кристины (эта местная святая пользовалась в городе потрясающей популярностью), но их жилые дома решительно не понравились брату Стефану. Лиссандр против идеи  не останавливаться в холодном клоповнике не возражал. А что они сразу же приобрели в городе репутацию столичных чудаков и зазнаек.. Что ж, это мелочи.
Небо над Злином заволокло сизыми неопрятными облаками, на землю посыпался крупный пушистый снег. Лиссандр натянул на голову капюшон зимней рясы, от чего в наступающих сумерках двое монахов приобрели зловещий и мистический вид. Прохожие на инквизиторов косились подозрительно, но без страха: свои инсигнии обо офицера спрятали под рясы ещё в день прибытия в город, а церковников и без них в городе было достаточно.
Когда до гостиницы оставалось буквально два фасада, из узкого переулка между булочной и старинной ювелирной лавкой донёсся детский крик. Лиссандр равнодушно прошел дальше, но Янвич задержался.
- Ты чего? – Лиссандр с сожалением вернулся к замершему у негостеприимного на вид проулка Янвичу.
- Слышишь? – нахмурился Хромой. Детский крик повторился.
- У меня пятки чешутся… - в спину кинувшемуся на звук Янвичу объявил Лиссндр. – Придурок, ты хотя бы раз в жизни подумаешь, чем для тебя может закончится твоя глупость? Идиот… - Лиссандр подобрал подол рясы и двинулся по глубокому грязному снегу за коллегой.

Майя даже подумать не могла, что всё так закончится.
Два дня назад в подвал, где она жила с тётушкой Мартой явилась полиция. Бродяжка спрятала девочку среди деревянных ящиков и тряпья в углу подвала. Полицейские обыскивать их тёмное и вонючее логово не стали, и Майя так просидела несколько часов, ожидая, когда тётушка Марта вернётся.
Но тётушка Марта не приходила. Девочка выбралась из своего убежища, поела припасёнными на чёрный день сухарями и колбасными обрезками и легла спать с надеждой, что её заступница и кормилица вернётся на следующий день.
Но Марта не вернулась. И есть в подвале больше было нечего. Майя, поколебавшись, решила выйти на улицу, где она не была после смерти дедушки.
Сначала всё было хорошо. Майя глазела на белый свежий снег, на прохожих. Ребятня - в основном мальчишки, - видевшие, как она выбирается из подвала старой пекарни, сунулись к ней узнать, откуда она взялась в подвале сумасшедшей Марты. Один из них, когда Майя не ответила на их вопросы и грубости, подзатыльником скинул с девочки шапку.
Вот тогда Майя и поняла, почему и дедушка, и Марта не давали ей выходить на улицу одной. Девчонки завопили, мальчишки восторженно уставились на её мягкие мясистые ушки с вытянутыми концами.
- Нелюдь! – кто-то завопил. Восхищение в глазах детей сменилось такой характерной для людей кровожадностью.
- Нелюдь! – её толкнули, опрокинули в снег и принялись беспорядочно и неловко бить ногами. Майя завопила, чудом вывернулась, вскочила на ноги и кинулась бежать. Кто-то запустил в неё камнем. Девочка вскрикнула и споткнулась. Камни полетели чаще.
- Нелюдь, сдохни! – кто-то попал камнем ей в голову. Девочка поскользнулась и рухнула на холодный снег уже без сознания.

- А ну, уродцы, пошли прочь, - Стефан влетел прямо в толпу вопящей ребятни и принялся раздавать им болезненный подзатыльники и тумаки. Дети неохотно отошли от своей жертвы, зло глядя на её нежданного защитника. Видимо, брат Стефан в своей простой рясе не производил на них впечатления: ребятня явно размышляла, позвать ли им на помощь кого-нибудь ещё или прибавить к своим жертвам ещё и глупого монаха.
Лиссандр разрешил их сомнения, встав между человеческими детёнышами и коллегой. Свою инсигнию, болтающуюся на цепочке на шее он успел вытащить из-под рясы, и теперь алый эмалевый кругляш с золотым шестиконечным крестом-молотом лежал у него на груди. Ребятня его великолепно разглядела и поспешила поскорее скрыться с глаз злого инквизитора.
- Ты чего инсигниями сверкаешь? – недовольно проворчал Янвич, когда Лиссандр повернулся к нему лицом.
- А ты сначала смотри, кого ты спасаешь, - инквизитор кивнул на лежащую в снегу тоненькую фигурку в розовом осеннем пальто с капюшоном, цветных рейтузах и лёгких ботиночках. Стефан присел рядом с ребёнком и поднял её из снега.
- Ну что, понял? – Лиссандр наклонился над ребёнком. Янвич молча кивнул. У девочки – ей было не больше девяти лет, а то и ещё меньше – были пушистые тонкие рыжеватые волосики и мягкие, откровенно неправильной формы уши. Стефан осторожно убрал с них волосы и снег и ощупал. Уши были мясистые, с вытянутыми назад концами и вычурной раковиной.
- Чёрт, как ты определил?
- По запаху, – Лиссандр присел рядом с коллегой и, взяв руку девочки, пересчитал пальцы под красной вязаной варежкой. – Четыре пальца. Забавненько.
- Как она здесь оказалась? До границы же…
- Много до границе с ними. Да это не их детёныш. Получеловек, я думаю. Вон, веснушки даже есть… ты видел когда-нибудь нелюдя с веснушками?
- И что мне делать с ней? – потрясённо пробормотал Янвич.
- Как что? – Лиссандр поднялся на ноги и отряхнул подол рясы от снега. – Спасай дальше, раз взялся! Она ж мелочь совсем, несмышлёныш и вряд ли успела достаточно нагрешить, чтобы её можно было сжигать на костре. И быстрее спасай. Готов поспорить, те зверёныши сейчас кого-нибудь сюда приведут и у нас случатся проблемы.
- Думаешь?
- Обязательно должны. В конце концов нас ведь только двое и мы не страшные типы в доспехах и с мечами. Да делай с ней что-нибудь , либо поднимай, либо валим отсюда!
- Ага, - Янвич обхватил девочку двумя руками и поднялся. Лиссандр снял перчатку и коснулся рукой лба девочки и начертил ногтём несколько закорючек.
- Это ты что делаешь? – нахмурился брат Стефан. Колдунов он не любил, даже среди коллег. Можно сказать, что коллег-колдунов он не любил в особом порядке. Даже Лиссандр, которого Янвич знал уже почти десять лет, в момент колдовства становился ему резко неприятен.
- Делаю так, что она будет спать до утра. Старый проверенный фокус. Ты сам подумай, какого ей будет сейчас очнуться: она же крик поднимет на весь город… Да ты шевелись, шевелись! – Лиссандр отнял от девочки руку и подтолкнул коллегу. – Нам надо выспаться, то да сё… Иди давай!
Монахи поспешно двинулись обратно к улице святой Кристины. Стефан завернул посапывающую малышку в подол своего плаща и пристроил её голову у себя на плече. Лиссандр шел позади него, время от времени подталкивая хромающего мужчину в спину. Стефан не возражал. В конце концов, Лиссандр жил дольше него, и знал людей гораздо лучше. Наверное.


Сообщение отредактировал Мирланда - 28.08.2010, 13:16

[Мирланда]

Хотя, какой-то первобытный страх перед старшими должен быть, имхо, но хз..

Первобытный страх у них есть и как раз выражается в том, что они кидаются на предполагаемого "хищника", если у них есть численное превосходство... Наверное.

Еще, Мирра, у вас там в начале говорится, что Стефан - спокойный и рассудительный. И все его поведение - НЕ соответствует этому. Может поменять ему характеристики или как-то сказать, что у него сейчас типо - форс-мажор?

Хм... похоже, придётся меня характеристики - пока он выходит довольно-таки скандальным типом, увы=(

А пока переделываю первую главу, выкладываю вторую - она вроде без откровенных глюков...
_________________________________________________________________________
(обновление 28.08)
2.
Единственная проблема на входе в гостиницу в лице возмутившегося было швейцара была решена с помощью монеты в полсотни лепт, инсигнии брата Лиссандра и обещания оторвать голову  вихрастому рыжему парню, если ему вздумается болтать лишнего об офицерах конгрегации и их ноше. Судя по тому, что парень, истово кивая, прокусил себе язык, сказать что-нибудь вообще в ближайшие сутки для него будет проблематично.
Дойдя до комнаты и поспорив, инквизиторы положили девчонку на кровать Лиссандра, предварительно избавив её от пальто, шапки и ботинок. Всё это Апис уже через несколько минут вынес на небольшой балкончик, выходящий на улицу святой Кристины. Безликий инквизитор порывался сделать то же самое и с самой девочкой, но Стефан был категорически против.
- Что ты бесишься?
- Она воняет!
- Не знаю, не такой уж и страшный запах… По-моему, его вообще нет… А девочка…
- Да плевал я на всё! – схватился за голову Лиссандр. – У меня тонкость нюха, как у собаки, а вкусовые пристрастия – человека! Я не выдержу этого!
- И что ты предлагаешь делать? Выставить её за дверь?
- Хотя бы!
- Обойдёшься, - Хромой заботливо укутал девчонку одеялами и намазал синяки на её лице мазью от ушибов. Лезть её под одежду он постеснялся. И при процессе лечения он охал, как старая бабка, которая растирала спиртом внука, выскочившего на улицу в мороз без шубы. Лиссандр, скептически хмурясь, всё это время из-за профессиональной паранойи сидел у двери на случай, если кто-то вздумает войти без стука.
На счастье этого кого-то, он так и не вздумал беспокоить двух монахов.
- Эй, Лис, может быть, дашь ей проснуться?
- Зачем? Пусть до утра поспит, отдохнёт, - безликий занялся устройством себе ложа из перин с кровати Янвича, одеял и собственного плаща. К счастью инквизитора, зима в Злине стояла тёплая и влажная, а в гостинице хорошо топили. Оставив Янвчу практически голый железный матрас, Лиссандр успокоился. Его тонкий нюх был отомщён. Он разделся и влез под три одеяла, с удовольствием заворачиваясь в них, став похожим на капусту.
- Ты ещё мех отрасти, - Янвич последний раз подоткнул отбитой у уличных выродков бедняге одеяло и отошел к своей кровати. Вид голого железного матрасца его огорчил, и Хромой принялся соображать, как устроиться поудобней.
- А ты окно открой. От твоей милой девочки воняет, как он тухлой селёдки, - Лиссандр, однако, нашел совет коллеги дельным, благо его тело позволяло ему вытворять с собой  и не такие фокусы, и тотчас же отрастил себе под длинной монашеской рубахой короткий мех с тёплым пушком. Спине стало гораздо теплее и мягче. И спать захотелось ещё сильнее.
- Ну извини, не за дверью же её оставлять! - возмутился Янвич.
- Можно было бы и так, - равнодушно отозвался Лиссандр, - Привязал бы её за ногу, чтобы не сбежала, и я бы мог спокойно спать в своей кровати.
- Между прочим, она ребёнок!
- Между прочим, готов поспорить, последний раз в тёплом сухом помещении она была только в утробе матери... Что я несу! Никогда она не была в тёплом сухом месте! Поверь мне, если бы мы оставили её за дверью в тёплом коридоре, она была бы на седьмом небе на счастье! - Лиссандр снял с волос ленту, пятерней распушил волосы и натянул одеяло до самого подбородка. - Спокойной ночи, брат мой! Что б тебе императрица вампиров приснилась, придурку…
- И тебе спокойной ночи, - ровно отозвался Янвич. Хромой степенно перекрестился, помолился и только после этого лёг спать, затушив газовую лампу.

Утро началось с визга. Янвич мгновенно проснулся, подпрыгнул на кровати, вытаскивая из-под подушки свой «овод». То, что пистолет был им же на всякий случай разряжен – брат Стефан технике для убийств никогда не доверял, вдруг выстрелит ему прямо в голову или ещё куда! – инквизитор спросоня не вспомнил.
- Кто здесь?! - рявкнул инквизитор, наводя оружие в подрагивающей левой руке на источник звуков. Визг сменился испуганным скулежом. Янвич переложил пистолет в правую руку и потёр левой заспанные глаза. Картина небольшой тёмной гостиничной комнаты, до этого словно подёрнутая туманом, прояснилась.
- Убери оружие, придурок! - закатил глаза злой, растрёпанный Лиссандр. Босой инквизитор в рубахе до колен стоял около двери комнаты и держал на вытянутой руке, как котёнка, давешнюю девчонку. Та и издавала разбудившие Янвича звуки. Воспользовавшись тем, что держащий её инквизитор отвлёкся на коллегу, она удивительно ловко для своего возраста впилась ему в руку грязными ногтями и, подтянувшись, укусила Лиссандра за палец.
Лиссандр взвыл и выпустил кофту малявки. Та шлёпнулась задом на пол, тотчас же вскочила на ноги и кинулась к дверной ручке. Убедившись, что она закрыта, девчонка кинулась к окну.
- Лови её! - рявкнул Янвич. От нарисованной воображением картины разбитого тела маленькой нелюди Стефану стало страшновато. Лиссандр, выплюнув грязное ругательство, прыгнул к окну, снова сцапав мелочь за шкирку. Девчонка зло зашипела и попыталась дотянуться ногтями до кожи инквизитора, но Лиссандр не собирался повторять своих ошибок. Через мгновение тоненькие ручонки девочки были сжаты пальцами мужчины.
- Янвич, немедленно поднимай свою задницу и забирай её! - проревел Лиссандр. – Мне надоело тут голым задом сверкать! Холодно, между прочим!
Девочка зло зыркнула на него и, внезапно изогнувшись, ударила его ногой в старом вязаном носке прямо в пах. Лиссандр разразился самой грязной руганью, какую только узнал за свою долгую жизнь, и от души встряхнул мелкую заразу. Девочка, которой теперь ещё и размахивали, как тряпкой для мух, испуганно заорала. Янвич понял, что пора в происходящее вмешиваться и ему. Лиссандр был крайне несдержанным и буйным типом. Чёрт его знает, что он сделает с девчонкой, которой он явно не понравился. Янвич натянул на босые ноги сапоги и поспешно подошел к шипящей и ругающейся парочке.
- Прекрати, она ребёнок всё-таки! - возмутился Стефан и поспешно забрал из рук коллеги ребёнка. - Оденься! Скачешь тут! Постыдился бы!
- Ну извини, я чьих-то зверьков ловил! Времени прихорашиваться не было! - огрызнулся Лиссандр, опустив девочку на пол перед Стефаном. Инквизитор отошел к месту своей ночёвки и принялся выбирать из одежды носки. Девочка зашипела теперь уж на Стефана и попыталась отойти от него. Янвич  присел перед ней и положил руку ей на плечо
- Тише, мелкая, - инквизитор тихонько встряхнул девочку. Та перестала шипеть и хмуро посмотрела на Янвича. - Ты чего визжишь?
- А чего вы меня сюда притащили? - буркнула девчонка.
- Говорю же, надо было её там оставить! - тотчас же встрял Лиссандр, выворачивающий штаны, - Всем бы было меньше проблем!
- Тебя только спросить забыли! - огрызнулась в его сторону малявка. Говорила она на латыни совершенно без акцента, словно это был её родной язык. Стефан ожидал, что она будет так же шипеть и картавить на дрянной вульгате, как местные жители.
- Тише, оба! А ты хороша, босиком по холодному полу бегать...
- Обо мне бы лучше беспокоился! Нам с тобой ещё Бог знает сколько вместе работать! – Лиссандр удивлённо вытащил из-под одеяла скомканный свитер и принялся его разворачивать.
Стефан молча посадил малышку на кровать и присел перед ней. Малявка хмуро смотрела на него.
- Как тебя зовут?
- Тебе какое дело?
- Надо же тебя как-то называть.
- Обойдёшься.
Лиссандр заржал, а Стефан подавился и закашлялся.
- Почему?!
- Потому что ты странный дядька.
- Я не странный дядька, я инквизитор.
- Тогда зачем тебе моё имя? Ты меня можешь сжечь без имени, - пожала плечами мелочь. Стефан снова замялся. Контакт упорно не налаживался.
- Мы не собираемся тебя жечь.
- Тогда распнёшь на столбе вниз головой.
- Не говори глупостей. Мы нормальные инквизиторы, - мелочь испуганно пискнула, Апис заржал внутри своего свитера. – Ты не так поняла, мы нормальные в смысле того, что мы никого не сжигаем и не распинаем в странных позах! Мы с Лиссандром сегодня вообще уезжаем из города. Поедешь с нами?
- Куда?
- Сначала - в Прагу, а оттуда - в Палестрину.
- Это у Церкви? - нахмурилась мелочь. - Не хочу в Церковь.
- Почему? - удивился Янвич.
- Потому что я нелюдь, - девочка потёрла свои уши, которые намедни привлекли внимание Лиссандра. Теперь, когда мелочь была в сознании, Стефан с удивлением смотрел, как мясистые хрящики целеустремлённо шевелились под грязными рыженькими прядками. Приглядевшись к детскому личику, Янвич заметил несколько черт, характерных для нелюдей, обитающих за Карпатами: круглые широко расставленные  медового цвета глаза, приплюснутый нос со вздёрнутым кончиком. И четыре пальца на руках. Стефан с непроходящим удивлением смотрел на кривые нечеловеческие ладошки. Девочка заметила его интерес и снова зло зашипела.
- Стеф, сгинь куда-нибудь, - Лиссандр тем временем успел натянуть поверх всей одежды белый шерстяной подрясник. Оттолкнув Хромого от кровати, мужчина присел на корточки перед малышкой.  - Слушай сюда, мелочь. Мы тебя бросить не можем здесь, ясно? Мы слишком добрые, чтобы так делать. Поэтому тебе придётся поехать с нами до ближайшего приюта, где тебе примут со всеми твоими кривыми руками и ушами. Понятно?
Девочка зло фыркнула, но смолчала и спрятала ладошки за спину.
- Хватит тут сопеть, я не Стеф. Я сам могу порычать. Как тебя зовут-то, шипелка?
- Майя, -  тихонько ответила девочка.
- Майя, да? А меня - Лиссандр. Этот добряк - Стефан. Впрочем, я тоже добряк. Мы вообще самые странные в инквизиции. И кушать тебя не будем. Даже не покусаем.
- Ага, уже верю, - девочка прибавила к своим словам цветастое ругательство на местном уличном наречии.  Но выглядело оно неубедительно. Видимо, девочка слышала его всего несколько раз и не знала, что оно значит. Стефан возмущённо посмотрел на мелочь, а Лиссандр влепил ей воспитательный подзатыльник. Мелочь угрюмо посмотрела на Лиссандра, но промолчала
- Придётся тебе нам поверить, - Лисандр почесал нос и велел Янвичу. - Стеф, кинь мне рубашку из чемодана.
- Какую?
- Любую! – получив в лицо искомое, Лисандр повернулся к Маей и вручил ей одежду. - Теперь слушай. Идёшь в душ и моешься так, чтобы от тебя не воняло, ясно? Сможешь?
- Не нравится, не нюхай! – смело объявила девчонка. – И не маленькая я!
- Цыц! Бегом. Своё тряпьё кинь в угол и больше не трогай. Мы тебе что-нибудь другое купим. Всё, беги, - он составил мелочь на ноги и пинком отправил в сторону санузла. - И босиком на полу не стой, кляча!... Знаешь, что я заметил, Стеф? – негромко пробормотал безликий инквизитор, когда девочка скрылась за дверью ванной комнаты.
- Хм?
- Она не вшивая. Волосы подстрижены.. были. Одежда не совсем лохмотья. Вот куртку и шапку точно покупали вместе и не так давно. И ботинки хорошие, ещё не развалились. Да и сама она какая-то слишком домашняя. Наша нелюдь бродяжничает самое большее месяц. Как ты думаешь, где она до этого жила с такими ушами и ручками?
- Может быть, её прятали какие-нибудь родственники?
- И потом внезапно выгнали из дома? А может быть, черты нелюдя стали проявляться только сейчас, да? Не говори чуши – перебил сам себя инквизитор. Лиссандр распрямился и покрутил головой, разминая шею. - И слышал, как она по латыни шпарит? Образование, Стеф, образование. Нам попалась крайне непростая нелюдь.
- И что ты предлагаешь делать?
- Что и собирались. Отвезём в Доминион, сдадим в какой-нибудь приличные приют, где ей не отрежут уши... А пока ей действительно надо что-нибудь купить одеть, и валить из этого города.
- Прямо так и валить?
- Да, Стеф. Я уже задницей чую, что нас ждут неприятности из-за неё...
- Лучше бы ты мозгами думал.
Из санузла раздался грохот и детский писк. Лиссандр выругался и пошел разбираться, что случилось. Стефан, подумав, принялся неспешна собирать то немногое, что он накануне извлёк из сумок, обратно. Из санузла вышел злой Лиссандр. Из-за его спины донёсся шум воды и новый грохот. Инквизитор скривился ещё больше, но обратно не пошел.
- Дикое дитя из дикого города, даже кран открыть правильно не может - объявил Лиссандр, пиная попавшийся ему на пути стул. - Дай пять драхм, я ей что-нибудь куплю одеть. Кстати, у неё есть прививка от оспы, представляешь? Я пару вопросов задал, ей и от столбняка и полиомиелита делали.
- Кто? И денег не дам, у тебя они есть.
- Жмот… Говорит, какой-то дедушка. И, надо полагать, некоторое время назад этот дедушка представился, иначе бы наша Майя не оказалась бы на улице.
- Чёрти, Лис! Ты хоть спросил у неё про родственников?
- Спросил. Нет нормлаьных родственников... Мда, значит, с версией о родственниках я всё же ошибался… И Стеф, не парь мне мозг. Даже если у неё есть самая любящая семья, какую только можно найти в этом городе, она всё-равно не выживет. Рано или поздно её отловят наши фанатичные коллеги и сожгут на всякий случай... Короче, отставить слюни. У нас есть план. Мы валим из города. Давай, накорми девчонку, а я пока сбегаю за барахлом и ещё одним билетом.

Вымытая мелочь оказалась гораздо симпатичней грязной. Но, к сожалению, то, что относительно сносно прятала грязь, теперь бросалось в глаза. Из-под подрезанных до плеч высушенных пушистых волос торчали мягкие толстые ушки с острыми кончиками, глаза были слишком широко расставлены, а лицо имело слишком характерную для остроухих нелюдей форму треугольника. Стефан закутал её в сухое полотенце и посадил за стол, когда им принесли завтрак. Мая, судя по всему, хорошо не ела уже давно, потому что на еду набросилась как дикарь, сразу же откусила яблоко, отпила компота и придвинула к себе тарелку с кашей. Стефан ей не мешал, и, когда в гостиницу вернулся Лиссандр, порция загулявшего по магазинам инквизитора уже заканчивала своё существование.
- Она так ела хорошо… И куда только влезло! - развёл руками Стефан на злой взгляд Аписа.
Лиссандр, поняв, что поедет в Прагу голодным, вручил малявке бумажную сумку с цветной и кривенькой эмблемой местной торговой фирмы.
- Одевайся и побыстрее, - пробурчал метаморф. Девчонка сунула нос в пакет, фыркнула и убежала в душ переодеваться. Лиссандр сел на её место на стуле и достал из-за ворота рясы ещё один билет на поезд до Праги. – Через два часа отправляемся.
- Лис, думаешь, нами заинтересуются из-за неё?
- Я – не она! Я – Майя!– из-за двери высунулась недовольная треугольная мордашка.
- Быстрее! – Лиссандр швырнул в Майю огрызок яблока. Девочка с писком скрылась за дверью и принялась в голос сквернословить. Безликий взял с блюда кусочек хлеба, выдавил из него мякиш и принялся скатывать его в шарик. – Я не думаю, что нашей нелюдью интересуются, я уверен в этом. Видишь ли, я буквально у на пороге нашего скромного приюта столкнулся с неким братом Игнатием, который очень нами интересовался.
- И что ты ему сказал? Ну, чтобы я то же самое соврал. Да, и он хотя бы жив после этой вашей встречи?
- Жив, жив, только уши у него теперь болят. А что саказал… Что мы забрали мелочь как уникальный образец смешения видов и что мы повезём её в Санктавиль для исследования.
Из ванной донёсся гневный фырк. Девочка, определённо, была талантлива – посторонний мог бы подумать, что в душе номера спрятался верблюд.
- Так что давай-ка побыстрее собираться. Ненавижу такие дикие места.
- Раньше такие места были везде, - Стефан вытер руки о бумажное полотенце и направился к своему раскрытому чемодану на пузатой тумбочке. Проверив документы, он опустил крышку и защёлкнул замки.
Лиссандр закатил глаза от его слов.
- Но раньше было раньше. За триста лет человечество бы могло и побольше окультуриться.
- Всё зависит от того, кто его окультуривал…
Из душа вышла Майя. Стефан, посмотрев на неё, не выдержал, и хрюкнул, пытаясь не рассмеяться.
Размер вещей Лиссандр выбирал на глазок и очень небрежно, поэтому пушистый красный свитер с розовыми мохнушками, короткая юбка и рейтузы были мелочи явно велики. Девочка стояла, придерживая юбку и рейтузы ладошкой, едва выглядывающей из-под длинного вязанного рукава. Зимнее пальто с капюшоном и огромную шапку с помпонами малышка пока не одела и держала в свободной руке, но было видно, что они ей тоже не по размеру.
- Что? – зло прищурившись, поинтересовался Лиссандр. Стефан снова закашлялся, пытаясь скрыть смех. Девочка, решившая, что инквизитор злится на неё, тоже оскалила зубки и рявкнула:
- А ты чем думал, когда это покупал? Сам виноват!
Стефан не выдержали и рассмеялся в голос. Лиссандр тоже хмыкнул.
- Я не на тебя кричал. Иди сюда.
Майя послушно подошла к инквизитору. Апис легко поднял мелочь и посадил себе на колено.
- Да уж, с тобой надо что-то делать, - он достал из-под рясы старый, почти беззубый гребешок и зачесал волосы девочки на лицо. Майя запищала от боли и схватилась за голову, но Лиссандр разрушить свою работу не дал.
- Сиди спокойно, - он старательно прикрыл глаза мелочи волосиками и надел на неё шапку, спрятав под неё мягкие уши Майи. Теперь девочка внешне стала просто ребёнком, за которым приглядывают двое бестолковых мужчин.
-Что ж, вроде ничего, - Лиссандр поставил Маю на ноги и одел в пальто. Рукава пришлось закатать, юбку мужчины закололи безопасной булавкой, предложенной Стефаном и утянули пальтишко ремнём  пожертвованным тем же братом Стефаном. Подумав, Лиссандр добавил свой шарф. Девочка стала похожа на большую пыхтящую тряпичную куклу. Из старой одежды на неё были только ботинки – покупать что-то не по размеру на ноги Лиссандр не решился, рассудив, что до Праги девочка доедет и в старой обувке, одетой на тёплый носок (новые носки как раз оказались мелкой малы), благо она не совсем дрянная.
На вокзал – он был в двадцати минутах ходьбы от гостиницы, где остановились инквизиторы – девочку понес Стефан. Конечно, она могла бы идти сама, но Янвич счёл, что бегать в осенних ботинках по снегу ребёнку не стоит. Мая такой поездкой на плече Хромого была явно довольна. Мелочь схватила мужчину за воротник и принялась  хмуро взирать на мир с высоты его плеча.
- И так началось путешествие двух остолопов-альтруистов в рясе и одной мелкой заразы, - внезапно пафосно объявил Лиссандр, с бодрой физиономией тащивший оба их чемодана. До вокзала им оставалось пройти какую-то сотню метров, вокруг было малолюдно, а со светлого, затянутого кудрявыми облаками неба, сыпал редкий мелкий снежок. Мелкий-то мелкий, но уже в полторы сотне шагов из-за него уже ничего не было видно.
- Кто такие альтруисты? – пискнула Майя.
- Бредишь? – поинтересовался Стефан Янвич.
- Да просто представил, что вот лет через пятьдесят, когда политика конгрегации изменится и начнётся дружба с нелюдями, какое-нибудь там плодотворное взаимное сотрудничество, то ведь понадобятся новые герои, верно? А что может быть романтичнее двух офицеров инквизиции, которые спасли девочку-нелюдя… Ну ладно, полунелюдя! Может, даже спектакль в театре поставят. С трагическим таким концом…
Договорить Лиссандр не смог. Стефан огрел ветерана конгрегации своим кожаным саквояжем, который нёс в свободной от Майи руке.
- Прекрати нести чушь! – рявкнул Хромой. Майя вздрогнула от резкого движения Стефана и вцепилась ему в плечо. Лиссандр, пошатнувшись от удара, рухнул в сугроб. Прохожие, услышавшие могучий рёв Янвича, поспешили отойти от странных монахов подальше.
- Ну, вот посмотри, что ты надел, - Лиссандр поднялся из снега и, чтобы отряхнуться от него, не выпуская из рук чемоданов, попрыгал на месте. Отряхнулся снег с рясы плохо, и Апис расстроилсяя.
- Что я такого сказал? Вот увидишь…
Янвич ещё раз махнул саквояжем.
- Отвяжись от меня, сумасшедший! – во второй раз поднявшись из сугроба, Лиссандр пошел к вокзалу на расстоянии от коллеги.
Майя хихикала, уткнувшись мордочкой в свой шарф. Стефан вздохнул и посмотрел на их ново… «Пусть будет новый попутчик,» - решил инквизитор, поправляя девочке воротник пальто. И Лиссандр был прав. Девочка была совершенно домашней и наивной. Она уже, похоже, забыла, что ещё вчера её хотели избить на улице, и что потом она, нелюдь, попала прямо к двум офицерам конгрегации Веры. Теперь мелочь совершенно уверилась, что оба монаха не причинят ей вреда. А ведь она могла бы попасть не к ним с Лиссандром. Люди ведь бывают разные, они могли бы сделать с девочкой… От подобных мыслей Стефан содрогнулся.
Да уж, если в чём Лиссандр и прав, так это в том, что они альтруисты. На свои больные головы.


Сообщение отредактировал Мирланда - 28.08.2010, 13:28